За пару дней до свадьбы Петр заехал после работы, чтобы забрать пожитки Кейт. Их оказалось не так уж много: вещи из комода, уложенные в пару чемоданов, коробка с подарками от коллег и портплед с одеждой из шкафа. Чемоданы и коробка легко уместились в багажник, портплед расстелили на заднем сиденье.

Белочка поздоровалась с Петром почти холодно и удалилась, доктор Баттиста еще не вернулся из лаборатории. Похоже, таким образом он выражал свое неодобрение. Узнав о переезде Кейт, отец вел себя нарочито отчужденно.

Петр жил в большом доме в колониальном стиле, построенном для сотрудников университета Хопкинса в двух шагах от кампуса — обшитые крашеными белыми досками стены, выгоревшие на солнце зеленые ставни. Хотя сбоку имелась подъездная дорожка, Петр припарковался на обочине напротив дома. Как он объяснил Кейт, чтобы не блокировать выезд миссис Лью — сиделки миссис Мерфи, проживавшей тут же.

Вещи они перенесли за один раз: Кейт взяла чемоданы, Петр — коробку и портплед, повесил его на плечо. На крыльце он поставил коробку и отпер дверь.

— Занесем вещи наверх и заглянем к миссис Мерфи, — сказал Петр. — Она хочет с тобой познакомиться.

— Она не против, что я перееду к тебе? — запоздало спохватилась Кейт.

— Нет, что ты. Только опасается, что через некоторое время мы захотим обзавестись собственным жильем.

Кейт фыркнула. Небось, миссис Мерфи считает ее типичной женушкой в переднике с оборками.

В холле было довольно сумрачно и пахло плесенью. Старинный буфет красного дерева на львиных лапах, над ним огромное зеркало в золоченой раме, двойные двери в комнаты хозяйки плотно закрыты. Это обнадеживает — не придется всякий раз здороваться со старушками, когда пробегаешь мимо. В остальных комнатах было не так темно. Центральную лестницу освещали лучи полуденного солнца, падавшие сквозь высокое окно, и чем дальше поднимались Кейт и Петр, тем становилось светлее.

Холл второго этажа застилал ковер, на последнем, где раньше, по-видимому, жили слуги, был голый пол из сосновых половиц, стены отделаны деревом цвета меда. Кейт вздохнула с облегчением — не так мрачно, как на других этажах. Дверь рядом с лестницей отсутствовала, зато звуки снизу не долетали — слишком высоко. Здесь можно чувствовать себя вполне уединенно.

Петр повел ее направо, к комнате в конце холла.

— Твоя спальня, — сказал он, пропуская Кейт вперед.

Раньше здесь явно был кабинет. В одном конце возвышался огромный письменный стол, уставленный компьютерной техникой, напротив — кушетка, застеленная аляповатым покрывалом с леопардовым принтом. Рядом с окном стоял антикварный комод с зеркалом — маленький, но для скромных нужд Кейт вполне подходящий. В углу — неказистое креслице с оборкой и пуфиком для ног.

— Стол передвину в гостиную, — пообещал Петр. Коробку он поставил на комод, портплед повесил в шкаф. — Если решишь продолжить учебу, найдем тебе стол поменьше.

— О как! Ладно, спасибо, Петр.

— Миссис Мерфи могла бы одолжить нам свой. Мебелей у нее полно.

Кейт поставила чемоданы и выглянула в окно, выходившее на задний двор. Внизу расстилалась большая зеленая лужайка, обрамленная кустами, среди которых вполне могли быть и розы. Прежде Кейт розы не выращивала, потому что не хватало солнца. В дальнем конце участка, огороженного штакетником, виднелся прямоугольник вскопанной земли — наверное, огородик Петра.

— Пойдем смотреть остальные комнаты, — предложил он.

Петр отошел к двери, пропустил Кейт вперед, и, проходя мимо, она всем телом ощутила его близость. Прежде она воспринимала эту квартиру как общежитие, теперь до нее дошло, что ей придется жить вдвоем с мужчиной… Петр пересек холл, открыл следующую дверь и объявил: "Моя комната". Кейт лишь заглянула внутрь (двуспальная кровать, тумбочка) и отшатнулась. Вероятно, он почувствовал ее неловкость, поэтому быстро закрыл дверь.

— Ванная, — махнул он в сторону полуоткрытой двери в конце холла, однако зайти не предложил. — Всего одна, увы, придется делиться.

— Не страшно: дома у нас одна ванная на троих, — со смехом сказала Кейт, но Петр даже не улыбнулся.

Он привел ее в следующую комнату, в которой был лишь продавленный диван, журнальный столик под дерево и старый телевизор на металлической тумбе с колесиками.

— Диван старый, зато удобный, — заверил Петр, внимательно его оглядывая. Больше в комнате смотреть было не на что, однако он все не уходил. — Как-то раз я пошел домой к своему однокласснику, с которым мы работали над общим проектом, и остался у него ночевать. Лежа в постели, я слушал, как внизу разговаривают его родители. Дело в том, что мой одноклассник не был сиротой. — Кейт поглядела на него с любопытством. — Я слушал голоса его родителей, слов было не разобрать. Они сидели в гостиной. Жена спросила: "Бу-бу?" Муж ответил: "Бу". Жена спросила: "Бу-бу-бу?" Муж ответил: "Бу-бу".

Кейт понятия не имела, к чему он клонит.

— Тебе не будет трудно как-нибудь посидеть со мной в гостиной? Ты спросишь: "Бу?", и я отвечу "Бу-бу".

— Либо ты спросишь "Бу?", а я отвечу: "Бу-бу", — предложила Кейт, подразумевая, что не обязательно ей спрашивать, а ему отвечать — можно и наоборот. Впрочем, Петр вряд ли ее понял. — Конечно, меня это нисколько не затруднит.

— Отлично! — с огромным облегчением воскликнул он и заулыбался.

— Теперь кухня? — напомнила Кейт.

— Точно!

Кухня располагалась ближе к заднему фасаду здания, рядом с лестницей. Похоже, раньше здесь была кладовая, и облицованные кедром стены еще хранили легкий аромат древесины. Как ни странно, обстановка в стиле пятидесятых годов прошлого века выглядела довольно симпатично: чуть проржавевшие белые металлические шкафчики, облупленные пластмассовые стойки, белый деревянный стол, покрашенный в несколько слоев, два красных стула.

— Очень мило! — сказала Кейт.

— Нравится?

— Ага!

— А сама квартира нравится?

— Ага!

— Конечно, здесь не особо шикарно.

— Здесь очень мило. И удобно, — искренне заверила она.

Петр снова вздохнул с облегчением.

— Теперь познакомим тебя с миссис Мерфи.

Он шагнул в сторону и пропустил Кейт вперед, оставив для нее побольше места, словно давая понять, что ни на что не претендует. Очевидно, ей не удалось скрыть чувства неловкости.

* * *

Миссис Мерфи была грузной седовласой женщиной в платье с кружевами и в ортопедической обуви. Миссис Лью была маленькая и жилистая и, как многие уроженки Азии в возрасте, носила мужскую одежду: рубашка цвета хаки навыпуск, коричневые брюки свободного покроя и ослепительно белые кроссовки. Обе дамы буквально терялись среди завешенных салфеточками кресел, вычурных маленьких столиков и полочек с антикварными безделушками. Заметив Петра и Кейт, миссис Лью выкатила инвалидное кресло миссис Мерфи, и их стало чуть лучше видно посреди всего этого великолепия.

— Так это и есть наша Кейт? — воскликнула миссис Мерфи.

Кейт едва не заозиралась по сторонам — раньше никто не называл ее "наша Кейт". Миссис Мерфи протянула руки, и Кейт ничего не оставалось, как подойти ближе и пожать их. Пальцы у хозяйки были толстые, ладони мясистые. Она казалась такой крупной, что Кейт понять не могла, как Петру удается ее поднять.

— Ты выглядишь именно так, как тебя описывал Петр! — умилилась миссис Мерфи. — Мы-то думали, он преувеличивает, потому что влюблен по уши. Добро пожаловать, дорогая Кейт! Добро пожаловать в твой новый дом!

— Ну… спасибо, — ответила Кейт.

— Он уже устроил тебе гран-тур по дому?

— Я показал все, кроме сада, — доложил Петр.

— О, сад нужно посмотреть обязательно. Мы слышали, ты решила взяться за него с энтузиазмом.

— Э-э, да, конечно, если вы не против, — смутилась Кейт. Она понятия не имела, в курсе ли ее планов хозяйка.

— Совсем наоборот, — заверила миссис Мерфи.

— Цветочки посадить? — одновременно с ней спросила миссис Лью. Ее акцент сильно отличался от акцента Петра, но с грамматикой у нее было куда хуже. — А Петр сажать только съедобное! Огурцы, капуста, редиска. Никакой в ней романтики.

— Никакой в нем романтики, — поправил ее Петр. — Кейт посадит и цветы, и овощи. Может, когда-нибудь она станет ботаником.

— Отлично! Почему бы тебе тоже не стать ботаником? Будешь работать на солнышке. Видишь, какой бледный? — спросила миссис Лью у Кейт. — Как гриб!

Кейт заподозрила, что если бы миссис Лью стояла с ним рядом, наверняка толкнула бы его в бок. Собственно, обе женщины смотрели на него с удовольствием и с любовью, а Петр под их теплыми взглядами так и нежился. Он безмятежно улыбался и косился в сторону Кейт, словно желая убедиться, что она поняла, как его здесь ценят.

— Ну, хватит про нашего мужчину-гриб, — объявила миссис Мерфи. — Кейт, подумай, что тебе понадобится в квартиру. Ну, кроме письменного стола, об этом мы уже знаем. Как насчет кухни? Утвари тебе хватит?

— О да, — ответила Кейт. Хотя на кухне она даже шкафчиков не открыла, ей захотелось оправдать ожидания миссис Мерфи. — Все прекрасно.

— Надо заглянуть, нет ли на нашей кухне чего-нибудь в двух экземплярах, — велела миссис Мерфи миссис Лью. При этом ее нога соскользнула с подножки, и Петр заботливо наклонился, чтобы поставить ее на место. — Насколько я знаю, у нас два миксера: стационарный и портативный. Ясное дело, оба сразу нам не нужны.

— Возможно… — с сомнением протянула миссис Лью.

— Теперь мы посмотрим сад, — решил Петр. — Про миксеры поговорим в другой раз.

— Ладно, Пиотр. Заходи в гости, Кейт! Если только чего не хватает — сразу скажи!

— Конечно, — ответила Кейт. — Спасибо.

И вдруг, все еще находясь под обаянием миссис Мерфи, Кейт шагнула вперед и снова пожала хозяйке обе руки.

На крыльце Петр спросил:

— Понравились они тебе?

— Очень милые, — призналась Кейт.

— Ты им понравилась.

— Они же меня совсем не знают!

— Знают. — Петр повел ее вдоль дома к штакетнику, отделявшему палисадник. — Садовые инструменты хранятся в гараже. Я покажу, куда кладу ключ.

Он открыл задвижку на калитке и отошел назад, чтобы пропустить Кейт. И снова он оставил ей гораздо больше места, чем было необходимо. Однако на этот раз Кейт поняла, что дело не только в ее чувствах. Как ни странно, оба они стали изрядно стесняться друг друга.