Глава 3

Полусонная, я забрела на кухню и обнаружила там Ливи и Мию, играющих в «Маленькую рыбку» за обеденным столиком.

– Доброе утро! – пропела Ливи.

– Доброе утро! – передразнила ее Мия.

– Еще только восемь утра, – пробормотала я, достав из холодильника коробку с дешевым апельсиновым соком, на который я недавно разорилась.

– Как отработала? – спросила Ливи.

– Дерьмово, – сказала я, сделав большой глоток из коробки.

Кто-то резко вздохнул, и я обнаружила, что Мия грозит мне своим коротеньким пальчиком.

– Кейси только что сказала плохое слово! – прошептала она.

Я съежилась, поймав взгляд Ливи.

– Только одно, – сказала я, пытаясь найти предлог для извинений.

Мне придется следить за языком, если Мия будет бывать у нас.

Мия склонила голову набок, будто бы обдумывая мою мысль. Затем, как это обычно и бывает при ограниченной концентрации внимания у воспитанных пятилетних детей, мое отвратительное нарушение было быстро забыто.

– Вы идете к нам на бранч. Не завтрак и не ланч, – объявила она, улыбнувшись.

Теперь наступил мой черед смотреть на Ливи.

– Мы идем?

Нахмурив брови, Ливи встала и подошла ко мне.

– Ты сказала, что попробуешь, – напомнила она шепотом, чтобы не услышала Мия.

– Я сказала, что буду любезной. Я не говорила, что буду обмениваться рецептами маффинов с соседями, – ответила я, изо всех сил стараясь не рычать на сестру.

В ответ она закатила глаза.

– Не драматизируй. Шторм классная. Думаю, она тебе понравится, если ты прекратишь ее избегать. Как и всех других живых существ.

– Довожу до твоего сведения, что я любезно подала живым существам больше тысячи чашек кофе за эту неделю. Некоторым сомнительно живым – тоже.

Ливи сложила руки на груди, и ее взгляд стал унылым, но она промолчала.

– Так что я не избегаю людей.

Да, избегаю. Всех, включая Барби. И Ямочек-на-щеках из соседней квартиры. Его-то точно. Уверена, что несколько раз замечала его подтянутую фигуру, наблюдавшую из окна, как я возвращаюсь ночью домой, но я наклоняла голову и быстро проходила мимо. Все мои внутренности сжимались при мысли снова встретиться с ним лицом к лицу.

– Правда? Потому что Шторм точно так думает. Недавно она вышла из квартиры, чтобы поболтать с тобой, а ты влетела домой, словно молния, раньше чем она смогла поздороваться.

Я потянула с ответом, сделав глоток сока. Попалась. Я абсолютно точно так и сделала. Я слышала, как открылась ее дверь, и она начала произносить: «Привет, Кейси», а я поторопилась захлопнуть дверь нашей квартиры.

– Я как молния. Девушка-Молния – звучит привлекательно, – сказала я.

Ливи наблюдала, как я изучаю скудное содержимое нашего холодильника, и в этот идеально неподходящий момент мой живот громко заурчал в знак протеста.

Мы договорились тратить как можно меньше до тех пор, пока я не получу одну-две зарплаты и не положу их на счет в банке, так что уже больше недели мы питались хлопьями неизвестных производителей и бутербродами с колбасой. Учитывая, что мне было необходимо больше калорий для нормального функционирования, чем среднестатистическому двадцатилетнему человеку, я постоянно была сонной. Не сомневаюсь, что предложение покормить нас добавило нашей Барби как минимум пять очков в фонд потенциальной дружбы.

В задумчивости я провела языком по зубам.

– Ладно.

– Это значит да? – Лицо Ливи засветилось.

Я пожала плечами, демонстрируя, что мне безразлично, хотя внутри меня нарастала волна паники. «Ливи слишком привязывается к этим людям». Привязанность – это плохо, она приводит к боли. Я состроила гримасу.

– До тех пор, пока она не начнет пичкать нас колбасой.

Она засмеялась, и я поняла, что причина этому не моя неубедительная шутка. Она знала, что я стараюсь, а это делало ее счастливой.

– Кстати, как новая школа? – Я сменила тему.

Всю неделю я работала в послеобеденную смену, поэтому нам ни разу не удалось нормально поговорить, если не считать разговором обмен записками, которые мы оставляли друг другу на кухонной стойке.

– О… да. – Ливи побледнела, словно увидела привидение.

Она полезла в рюкзак, посмотрев на Мию, чтобы убедиться, что та занята своей карточной игрой.

– Я проверила свою электронную почту в школе, – объяснила она, передавая мне листок.

Моя спина одеревенела. Я знала, что это неизбежно.

«Дорогая Оливия,

С любовью, тетя Дарла».

Я допускаю, что твоя сестра убедила тебя сбежать. Возможно, я и не могу понять причин побега, но надеюсь, что ты находишься в безопасности. Пожалуйста, дай мне знать, где тебя найти. Я приеду за тобой и заберу домой, чтобы ты была там, где хотят тебя видеть твои родители. Это сделает их счастливыми.

Я не обижена на тебя. Ты просто бедная овечка, сбитая с пути волком.

Пожалуйста, позволь мне вернуть тебя домой. Твой дядя и я ужасно скучаем.

Ярость во мне прорвалась, как лава из вулкана, так, что вскипела кровь. Не из-за комментария о волке, на это мне было наплевать, она называла меня и похуже. Меня взбесило то, что она использовала наших родителей, чтобы вызвать чувствов вины, прекрасно зная, что это причинит боль Ливи.

– Ты же не ответила?

Ливи отрицательно покачала головой.

– Хорошо, – проговорила я сквозь зубы, сминая записку в тугой комок. – Удали этот ящик и заведи новый. Не вздумай ей отвечать. Ни за что, Ливи.

– Хорошо, Кейси.

– Я серьезно! – Расслышав тихий вздох Мии, я сразу сбавила обороты. – Они нам не нужны.

Последовала продолжительная пауза.

– Она – неплохой человек. Она старалась делать, как лучше. – Голос Ливи стал мягче, – и ты не облегчала ей задачу.

Я проглотила комок вины, вставший в горле, пытаясь одолеть свою ярость.

– Я знаю, Ливи. Правда знаю. Но то, как тетя Дарла «делала, как лучше», нам не подходит.

Я потерла лоб руками. Я – не идиотка. В первый год после аварии я полностью сосредоточила свои усилия и мысли на том, чтобы восстановить тело, чтобы я снова могла двигаться. После выхода из больницы мое внимание переключилось на то, чтобы спрятать все воспоминания о прежней жизни поглубже в бездонный колодец. Хотя в некоторые дни это было невозможно – праздники, дни рождения и тому подобное, тогда я быстро сообразила, что алкоголь и наркотики, помимо того, что они разрушают жизнь, обладают магической силой – притуплять боль. Моя зависимость от этих средств борьбы с постоянным и подавляющим потоком воды, накрывающим меня с головой и угрожающим утопить, только росла.

Наркотики, алкоголь и секс. Ничего не значащий, бездумный, из разряда «беру что хочу», с незнакомцами, на которых мне было наплевать так же, как и им на меня. Никаких ожиданий, по крайней мере с моей стороны. Ребята с вечеринок, парни из школы. Если после этого они чувствовали себя неловко, мне было все равно. Я никогда не подпускала их достаточно близко, чтобы они могли выяснить правду. Все это было идеальным механизмом совладать со стрессом.

Тетя Дарла знала, что происходит, но понятия не имела, как с этим справиться. Сначала она пыталась свести меня со своим священником, чтобы он явил мне моих внутренних демонов и помог избавиться от них. В конце концов, по ее мнению, все является происками демонов. Но когда демоны продемонстрировали стойкость к церковным силам, думаю, она решила, что закрыть на все глаза – лучший выход из положения. «Это просто такой период», – слышала я, как она шепчет Ливи, утешающе похлопывая ее по плечу. Отвратительный, самоуничижительный период, к которому она не хотела иметь никакого отношения. С того момента она полностью сосредоточилась на своей не пострадавшей племяннице.

И меня это устраивало.

До тех пор, пока я не проснулась от того, что Ливи била меня по спине, чтобы я не подавилась собственной рвотой. Слезы текли по ее щекам, и она истерично всхлипывала, повторяя снова и снова: «Обещай, что ты не бросишь меня!» Ее слова ножом вонзились в мое сердце.

Я прекратила все той же ночью. Пьянство. Наркотики. Случайный секс. Секс вообще. С тех пор парни как парни перестали существовать для меня. Сама не понимаю почему. Думаю, что в моем сознании все оказалось связано. К счастью, вскоре я нашла новую разрядку в виде кикбоксинга. Ливи никогда полностью не одобряла или не поддерживала меня в новой зависимости, но она была счастлива принять ее вместо прежних привычек.

Я захлопнула дверцу холодильника, не желая больше думать о тете Дарле или о глубинах моего саморазрушительного прошлого.

– Когда будет завтрак?

– Бранч! – поправила меня Мия, громко и рассерженно вздохнув.

* * *

От восхитительных ароматов бекона и кофе из квартиры Мии и Шторм Мэттьюс у нас начались голодные колики. Мысленно я погладила себя по спинке за столь верный выбор. По крайней мере, у меня будет огромное количество энергии для сегодняшней тренировки.

Мой взгляд блуждал по квартире Шторм с некоторой степенью восхищения. Помещение было точно таким же, как и наше, за исключением того, что выглядело приятно. В гостиной был светло-серый угловой диван, с разбросанными по нему блестящими декоративными подушками, на маленьких стеклянных столиках стояли очаровательные хрустальные светильники. На стильном комоде из тикового дерева размещался телевизор с плоским экраном. Отвратительное зеленое покрытие скрывал кремовый махровый ковер. Светлые серые стены были увешаны черно-белыми фотографиями Мии. Если наша квартира выглядела как съемная дешевка, то квартиру Шторм можно было назвать модным девичьим сьютом.

Должна признать, что пока я сидела за столом и тихонько слушала, как Шторм, Ливи и Мия подшучивают друг над другом, соседка Барби начинала все больше мне нравиться, хотела я этого или нет. Хотя с первого взгляда и не скажешь, но, несмотря на отвлекающие надувные «шары», она обладала недюжинной житейской смекалкой и вела себя так, будто ей намного больше ее двадцати трех лет. Не требовалось много времени, чтобы заметить это. Она была спокойна и расслаблена, время от времени остроумно шутила мягким, хрипловатым голосом. Она часто теребила волосы, свободно хохотала, и в ее глазах я видела только искренность и интерес. Для создания столь красивого Шторм вовсе не была поверхностной или эгоцентричной. И чаще всего она слушала. И наблюдала. Этот пронизывающий взгляд не упускает ничего. Я поймала его, когда она изучала мою татуировку на бедре, слегка прищурившись, чтобы всмотреться в отвратительный шрам под ней, я уверена. Это единственный крупный шрам, который я получила не в результате операции, а из-за зазубренного осколка от разлетевшегося стекла.

Но она ни разу не спросила о нем, чем понравилась мне еще больше.

– О господи! – воскликнула Шторм, зевнув. Ее глаза покраснели, и под ними обозначились темные лиловые мешочки. Облокотившись на стол, она отчаянно потерла глаза. – Не могу дождаться, когда же Мия научится спать подольше. По крайней мере, на этой неделе я могу подремать еще утром, пока она в саду.

– О, я как раз собиралась попросить тебя. Ты не против, если я возьму Мию в парк, который на нашей улице? – предложила Ливи, будто раздумывала об этом раньше и только сейчас вспомнила. Я сразу же поняла, что она делает. В этом вся Ливи. – Я не выпущу ее из виду. Ни на секунду, обещаю. У меня есть сертификат младшего спасателя, подтверждающий, что я умею делать сердечно-легочную реанимацию, и я провела тысячу часов в частном детском садике. – Ливи начала пересказывать свой впечатляющий послужной список. – У меня даже есть распечатанная копия резюме в квартире, если она тебе нужна. И рекомендации! – «Конечно, у тебя все есть, Ливи». – Мы вернемся через… скажем, четыре часа, тебя это устроит?

– Да, мамочка! Скажи да! – Мия подпрыгивала на диване, неистово размахивая руками. – Скажи да! Да! Да! Мамочка, скажи да!

– Хорошо, хорошо. Успокойся, – засмеялась Шторм, отмахнувшись. – Конечно, Ливи. Ты проводишь с ней столько времени, так что меня совершенно не волнуют твои рекомендации. Но мне следует тебе платить!

– Нет. Безусловно, нет, – Ливи отмахнулась от ее слов, заслужив пронзительный взгляд от меня.

«Она сдурела? Ей нравится есть колбасу? Может, нам стоит перейти на консервированную ветчину?»

Ливи помогла Мии обуться.

– Пока, мамочка! – прокричала Мия, выходя из квартиры.

Ливи избегала моего взгляда. Такое ощущение, будто она как-то связана с моими мозгами и может читать мои едкие мысли.

Как только дверь закрылась, лоб Шторм опустился на стол.

– Я думала, что умру сегодня. Ох, Кейси. Клянусь, твоя сестра, словно порхающий вокруг ангел с маленькими атласными крылышками и волшебной палочкой. Я никогда не встречала никого, похожего на нее. Мия уже так полюбила ее.

Ледяная корка на моем сердце таяла. Я решила, что, может быть, и могу «попробовать» подружиться со Шторм Мэттьюс, ее огромной фальшивой грудью и всем остальным.

* * *

– Увидимся позже, Ливи, – проворчала я, нахмурившись, и схватила вещи для смены в «Старбаксе».

– Кейс…

Последовала длительная пауза. Ливи сглотнула, и этот звук заполнил тишину в комнате. Я поняла – что-то ее беспокоит.

– Тьфу, Ливи! – Я откинула голову назад. – Говори же. Я не хочу опаздывать на свою «звездную» работу.

– Думаю, я должна была остаться в Гранд-Рапидс.

Я застыла на месте от этих слов. Ярость вспыхнула во мне при мысли, что моя младшая сестра осталась бы там. Без меня.

– Прекрати нести такую чушь, Ливи, – Я легонько нажала на кончик ее носа, от чего она поморщилась. – Сейчас же. Конечно, ты не должна была оставаться в Гранд-Рапидс.

– Тогда как мы выживем?

– Будем заниматься проституцией по 10 часов каждая. Максимум.

– Кейси!

Я вздохнула, посерьезнев.

– Сообразим что-нибудь.

– Я могу устроиться на работу.

– Тебе нужно сконцентрироваться на учебе, Ливи. Но… – я погрозила пальцем, – если Шторм снова предложит тебе деньги, возьми их.

– Нет, – она сразу же замотала головой. – Я не буду брать деньги за время с Мией. Она веселая.

– Тебе должно быть весело с ровесниками, Ливи. Парнями, например.

– Когда они не будут вести себя, как идиоты, я так и сделаю. До тех пор в общении с пятилетками смысла больше. – Она упрямо сжала челюсти.

Я сдержала смех. В этом одна из проблем Ливи – она слишком умная. Гениально умная. Она никогда не общалась с ровесниками. Мне кажется, что она родилась со зрелостью двадцатипятилетнего человека, а потеря родителей только обострила ситуацию. Она выросла слишком быстро.

– А ты? Никогда не поздно осуществить мечту о Принстоне, – тихо сказала она.

Я некрасиво фыркнула.

– Для меня эта мечта умерла несколько лет назад, Ливи, и ты это знаешь. Ты отправишься в университет с полной стипендией, которую ты заработаешь. Я же подам заявку в какой-нибудь местный колледж, как только у нас появятся деньги.

«И я каким-нибудь образом подделаю свой аттестат, чтобы скрыть мои ужасные оценки за два года».

Она выгнула брови, именно так, как делала, когда начинала беспокоиться.

– Местный, Кейси? Папе это бы не понравилось.

Она права. Наш отец был выпускником Принстона. Его отец был выпускником Принстона. По мнению папы, если бы я не поступила в Принстон, то путь мой мог бы лежать только в «Макдоналдс», а вершиной моей карьеры стала бы низкооплачиваемая работа в ресторане фастфуда. Но мамы и папы больше нет, а дядя Рэймонд спустил все наше наследство за карточным столом.

Я помню ночь, когда узнала об этом, будто это произошло вчера. В тот день мне исполнилось девятнадцать, и я попросила у тети Дарлы и дяди Рэймонда наши деньги, чтобы мы смогли переехать. Я хотела стать законным опекуном Ливи. Я поняла, что что-то произошло, когда тетя Дарла не смогла встретиться со мной взглядом. Дядя Рэймонд замешкался, а потом выпалил, что ничего не осталось.

Я перебила почти всю посуду на кухне и так сильно врезала ногой в яремную вену дяди Рэймонда, что его лицо побагровело. После чего позвонила копам, готовая заявить о краже имущества. Ливи выхватила у меня телефон и отсоединилась до того, как установилась связь. Мы бы не выиграли, и, вероятнее всего, я была бы единственной, кого арестовали. Насколько бы умными ни были мои родители, умирать они не планировали. Все деньги, оставшиеся после уплаты долгов, перешли к дяде Рэймонду и тете Дарле, чтобы они могли «позаботиться» о нас. Втайне в каком-то смысле я была рада, что дядя Рэймонд сделал то, что сделал. Этим он дал мне еще одно законное оправдание того, что я забрала сестру и оставила позади эту часть нашей жизни.

Я погладила Ливи по спине, желая облегчить ее чувство вины.

– Папа был бы счастлив, что мы в безопасности. Конец истории.

* * *

На следующий день я была в прачечной, когда Шторм проскакала вниз по лестнице. Она улыбалась, но вид у нее был усталый. Ливи снова повела Мию в парк, и я уже всерьез обдумывала возможность надавать ей по шее за отказ взять деньги.

– Таннер должен был рвать и метать из-за этого.

Шторм скользнула ногой по липкому зеленому пятну, оставшемуся от моего моющего средства. Я склонила голову, напоминая себе вернуться сюда и оттереть пол.

Я тихонько продолжала сортировать свои вещи, пока не заметила праздно стоявшую рядом соседку, которая следила за моими действиями. Было очевидно, что она хочет поговорить, но, похоже, не знает, с чего начать.

– Долго вы здесь живете? – спросила я наконец.

Думаю, мой голос ее напугал, потому что она подпрыгнула и начала разбираться в маленьких футболках Мии и ее крошечном белье.

– Ох, года три, я думаю. Это достаточно безопасное здание, но я все равно не рискнула бы спускаться сюда ночью.

Ее слова вернули меня к мыслям о Тренте и чувствам, которые он так легко во мне вызывал. За несколько недель, что мы уже жили здесь, я с того раза ни разу с ним не столкнулась. Если бы я копнула поглубже, если бы обратила внимание на то, что пытаюсь похоронить в себе, я бы уловила проблеск разочарования этим фактом. Но я быстро разбила его и выбросила в колодец ко всем остальным нежеланным чувствам.

– Что можешь сказать об остальных людях в доме?

Она пожала плечами.

– Многие въезжают и съезжают. Аренда дешевая, так что здесь много студентов. Они все были милыми, особенно с Мией. Миссис Поттеридж с третьего этажа помогает с Мией после садика и когда я работаю. Кстати, – она погрозила пальцем, – избегай 2В как чумы. Там живет Извращенец Пит.

– Фантастика. Дом не дом, если в нем нет жильца-извращенца. – Я со стоном возвела глаза к небу.

– Точно… и новый парень въехал с вами по соседству. Квартира 1D.

Я не могла сдержать жар, поднявшийся по моей шее.

– Да, Трент, – с небрежным видом сказала я, загружая стиральную машину.

Даже его имя, произнесенное вслух, звучало сексуально. Трент. Трент. Трент.

«Прекрати, Кейс».

– Ну, я не разговаривала с этим Трентом, но я его видела, и… вау. – Соседка с намеком подвигала бровями.

Отлично. Моя прекрасная Барби считает Трента классным. Все, что ей требуется, просто поправить футболку, и он окажется перед ней на коленях. Я вдруг поняла, что до боли стискиваю челюсти, поэтому сконцентрировалась на расслаблении мышц.

«Она может получить его и все проблемы, что идут с ним в комплекте. Тебе-то какое дело, Кейс?»

Захлопнув дверцу машины и нажав кнопку старт, Шторм глубоко выдохнула, откидывая с лица длинную челку.

– Ты побудешь здесь какое-то время? – она посмотрела на газету и маркер, которые я принесла с собой. – Не возражаешь, если я попрошу тебя вытащить мои вещи, когда они достираются? В смысле, если ты будешь здесь и тебе не сложно.

Я снова взглянула на нее, на ее сухую кожу и лиловые круги, обрамляющие красивые голубые глаза, и поняла, насколько она измотана. Молодая одинокая мама с пятилетним ребенком, и при этом она работает шесть дней в неделю, каждую ночь до трех утра?

– Ага, без проблем.

Фраза прозвучала похожей на ту, что сказал бы нормальный, вежливый человек, говорила я себе. Ливи бы мной гордилась.

– Уверена? Мне бы не хотелось навязываться.

Я заметила, что она закусила губу, а ее плечи сжались, и до меня дошло, что она нервничает. Вероятно, ей пришлось набраться мужества, чтобы попросить меня о помощи, и, должно быть, она отчаянно нуждалась в этом. От осознания ситуации мне захотелось удариться головой о стену. Очевидно, что я не приложила достаточно усилий, чтобы казаться приветливой, какой я обещала Ливи. А Шторм милая. Действительно, неподдельно милая.

– Почему же, мэ-эм, считаю, это честь для меня постирать ваши подштанники, – протянула я с фальшивым южным акцентом, обмахиваясь листом бумаги наподобие веера.

Ее лицо оживилось от удивления, и она рассмеялась. Она открыла рот, чтобы ответить, но не произнесла ни слова. То, что у меня есть чувство юмора, сразило ее наповал.

«Черт, Ливи права. Я – Снежная королева».

– Помимо прочего, я должна тебе за прошлую неделю. Это меньшее, что я могу сделать после того, как использовала Ханну – самое грязное оружие, – быстро добавила я и улыбнулась, на этот раз не так вымученно. – Я просто собиралась пробежаться по разделу с предложениями о работе, а это я могу сделать и в этом раю.

– Со «Старбаксом» не сложилось? – нахмурилась она.

Должно быть, Ливи сказала ей, потому что я уверена, что сама этого не делала.

– Там все нормально, но оплата дерьмовая. Если хочешь жить на консервированной ветчине и соскребать плесень с хлеба до конца своей жизни, то «Старбакс», конечно, устроит.

– Вы должны прийти к нам на ужин вечером, – кивнула она, раздумывая.

Я открыла рот, чтобы отказаться от такой благотворительности, но она добавила:

– В качестве благодарности Ливи за то, что присматривает за Мией сегодня.

Что-то такое было в ее тоне, смесь вымученной храбрости с естественным авторитетом, что заставило меня закрыть рот.

– И… – она с сомнением переминалась с ноги на ногу, будто не была уверена, стоит ли озвучивать то, что было на уме, – знаешь, как смешивать напитки?

– Эм… – я моргнула, удивленная внезапной сменой темы. – Не рановато для этого?

– Мартини и Лонг-Айленд? – она улыбнулась, сверкнув идеальными зубами.

– Я умею разливать текилу, – нерешительно предложила я.

– Что ж, я могу поговорить с боссом и узнать, сможет ли он нанять тебя, если тебе интересно. Я работаю барменом в клубе. Платят хорошо. – При последних словах ее глаза округлились. – В смысле, очень хорошо.

– Барменом, значит?

– Так что ты насчет этого думаешь? – усмехнулась она.

Справлюсь ли я? Я ничего не ответила, пытаясь представить себя за барной стойкой. В моей голове все закончилось тем, что я разбила бутылку и ударила по голове распустившего руки посетителя.

– Хотя мне, наверно, стоит тебя предупредить, – засомневалась она. – Это клуб для взрослых.

Я почувствовала, как мои брови взлетели вверх.

– Для взрослых в том смысле, что…

– Стриптиз.

– Ох… – Конечно же. Я посмотрела на себя. – Знаешь, я из разряда девушек, не раздевающихся на публике.

– Нет, не беспокойся. – Шторм замахала руками. – Тебе не придется раздеваться. Обещаю.

Я? В стрип-клубе?

– Ты думаешь, что я туда впишусь, Шторм?

– Если справишься с тем, что тебя будут окружать секс, выпивка и куча денег?

– Звучит, прямо как мои подростковые годы, правда, за минусом денег, – пожала плечами я.

– Сможешь научиться улыбаться немного чаще? – спросила она с нервным смешком.

Я сверкнула своей лучшей фальшивой улыбкой.

– Хорошо, – кивнула она с одобрением. – Думаю, ты справишься с работой за стойкой. Ты выглядишь так, как им нравится.

– Как выгляжу? – фыркнула я, – Будто я только что сошла с автобуса из Мичигана и сделаю что угодно за деньги, только бы снова не есть консервированную ветчину?

Когда она засмеялась, в уголках ее глаз собрались морщинки.

– Подумай об этом и дай мне знать, чтобы я поговорила с боссом. Платят правда очень хорошо. Тебе больше не придется есть консервированную ветчину. Никогда.

С этими словами она взбежала вверх по лестнице.

Я подумала об этом. Я думала, глядя, как вещи Шторм и Мии вращаются по кругу в машине. Думала, когда таймер отключился, и я забросила вещи в сушилку и загрузила еще две стирки. Думала, пока разбирала и складывала их свежевыстиранные вещи в аккуратные стопки и убирала в корзинку, обращая немного больше внимания на слишком маленькое, чем было необходимо, белье в стопке Шторм. Например, на крошечный черный топ, который выглядел как нечто среднее между спортивным бюстгальтером с блестками и чем-то, истерзанным диким животным. Я подняла его. Она в этом подает напитки или свое тело? Это бы объяснило ее нелепые сиськи. Ух ты. Возможно, я подружусь со стриптизершей. Звучит странно. А затем до меня дошло, что я рассматриваю ее нижнее белье. Это было еще страннее.

– Скажи мне, где ты такое носишь, чтобы я смог там оказаться и это увидеть.

Его глубокий голос снова меня напугал.

Мне стало трудно дышать, когда я обернулась и увидела Трента, направлявшегося ко мне с перекинутой через плечо сумкой с бельем для стирки. Дыхание сбилось от вида этих глубоких ямочек на щеках, которыми он беззастенчиво сверкал. Прошло больше двух недель с тех пор, как я столкнулась с ним здесь, но один его вид моментально разжег во мне огонь.

«Опять в прачечной? И каковы были ставки?»

Глубоко вздохнув, я заставила себя расслабиться. «На этот раз я лучше подготовлена, я не буду витать в облаках. Я не позволю его красивому лицу разоружить меня. Я не…»

– Что я вижу? Прачечный Невидимка снова наносит удар.

Трент усмехнулся, пока его взгляд скользил по моему телу, остановившись на мгновение, чтобы рассмотреть татуировку на бедре, после чего порхнул обратно к лицу. К этому времени мой пульс дико бился, а я подумывала о том, что мне, возможно, придется поменять нижнее белье.

«Черт. Опять за старое».

– Раунд второй, – пробормотала я раньше, чем смогла сдержаться.

От удивления он изогнул брови, подойдя к открытой стиральной машине.

Я пыталась не строить ему глазки, изучая его тело в обтягивающей белой футболке, пока он закидывал комплект белых простыней в машину.

– Часто стираешь простыни, – прохладно заметила я, полагая, что это довольно безобидный комментарий.

Руки Трента на секунду замерли, но затем он продолжил, посмеиваясь и качая головой, но ничего не сказал. Ему и не надо было. Я сообразила, что могла подразумевать моя реплика, и застонала про себя, борясь с порывом дать себе по лбу, покраснев при этом еще больше. Весь контроль, который, как я думала, у меня был, с его приходом превратился в беспорядок.

Я была уверена, что его простыни являются свидетелями много чего. У него должна быть девушка. Такой, как он, просто обязан иметь девушку. Или вереницу «подружек для секса». В любом случае теперь мне хотелось заползти в укрытие и прятаться там, пока он не уйдет.

– Что я могу сказать? Без кондиционера в Майами жарко, – произнес он через минуту, будто бы желая уменьшить неловкость.

По крайней мере, так я наивно думала, пока он не бросил:

– Даже без одежды я просыпаюсь с таким чувством, будто сварился. – Чем добил меня в моем унижении.

«Трент спит обнаженным».

У меня пересохло во рту, а внимание снова неизбежно сместилось на его тело. За стеной моей гостиной этот бог лежит в постели обнаженный. Я думала, что это невозможно, но мой пульс ускорился еще больше.

Я открыла рот, чтобы сменить тему, но не смогла придумать ничего вразумительного. Слова плавали в голове, образуя тарабарщину. Я не могла придумать ни одного чертова разумного ответа. Ни единого. Я, которая может травить шуточки по поводу оргий и лучшими из них раздавить заносчивого идиота, была сражена. Он плавно разбил мой защитный слой одними только простынями и образом его обнаженного.

И этими чертовыми ямочками.

Я смотрела, как двигаются мышцы его плеч, пока он наливал мыло в машину. Кто знал, что стирка может быть такой сексуальной. Когда он повернулся ко мне и подмигнул, я подпрыгнула.

– Ты в порядке? – спросил он.

Я кивнула и попыталась выдать утвердительный звук, но он прозвучал так, будто кошку задушили, и я была уверена, что теперь пылает вся моя голова.

Он захлопнул крышку машины и сунул монеты в разъем, чтобы началась стирка, а затем повернулся и склонился ко мне.

– Если честно, то я увидел, как ты прошла мимо моей квартиры с бельем, и схватил первое, что пришло в голову.

«Подождите… что он говорит? – Я тряхнула головой, чтобы разогнать туман. – Он явно говорит мне что-то важное».

Трент усмехнулся, проводя рукой по взъерошенным волосам.

«Я хочу это сделать, – думала я, невольно сжимая пальцы. – Пожалуйста, позволь мне сделать это».

На самом деле, я хотела делать с ним все, что угодно. Прямо здесь, в этом темном подвале. На стиральной машине. На полу. Где угодно. Я боролась с желанием наброситься на него, как бешеное животное. Черт, я сейчас и дышу, как бешеное животное.

– Так… и как же люди здесь развлекаются? – спросил он, немного отступая назад, чтобы предоставить мне пространство, будто прочитал в моих мыслях, что я сейчас отключусь из-за его близости.

– Эм… – Мне потребовалась минута, чтобы обрести свой голос. И остроумие. – Тусуются в прачечных? – сказала я с дрожью.

«Черт! Да что со мной не так?»

Он засмеялся, а его взгляд остановился на моих губах. Почти физически ощущая его взгляд, я выдала фразу, которую мой мозг еще не одобрил.

– Я не знаю. Я только переехала и еще не развлекалась.

«Господи, Кейси. Заткнись! Просто заткнись! Теперь ты производишь впечатление дурочки и неудачницы!»

С кривой усмешкой он привалился к стиральной машине и сложил на груди накачанные руки. А затем уставился на меня. Создалось ощущение, будто он смотрел так на меня целую вечность, пока пот не потек по моей спине.

– Что ж… нам следует это изменить, как ты думаешь?

– А? – прохрипела я, чувствуя, как внизу живота разгорается жар.

Он снова оставил меня без моего титанового покрытия, забросил его на другую планету, где у меня нет никакой надежды когда-нибудь его найти. Я обнажена и беззащитна, а его взгляд впился в меня до глубины души.

Тело Трента скользнуло вперед, и он прислонился к моей машине, слегка подталкивая меня бедром. Он вытянул руку к противоположному углу машины напротив, захватывая все мое пространство.

– Изменить тот факт, что ты еще не развлекалась, – прошептал он.

Мое дыхание сбилось. Я чувствовала себя так, будто он проник в мое тело и схватил мое стучащее сердце. Он вообще понимает, что со мной делает? Это так очевидно?

Указательным пальцем он провел от моего виска вниз по щеке, чтобы обхватить ладонью подбородок. Он потер подушечкой большого пальца мою нижнюю губу, пока я с глупым видом смотрела на него. Я не могла двигаться. Ни единым мускулом, словно его прикосновение обладало парализующей силой.

– Ты такая красивая.

Мои нервы были комком противоречий. Прикосновение кончика его пальца было таким чертовски приятным, но все равно внутренний голос кричал: «Нет! Остановись! Опасность!»

– Как и ты, – услышала я свой шепот и моментально обругала предателя внутри себя.

«Не. Дай. Этому. Случиться».

Он наклонялся ближе и ближе до тех пор, пока его дыхание не коснулось моих губ. Я была парализована. Клянусь, он собирался меня поцеловать.

Клянусь, я собиралась ему позволить.

Но затем он выпрямился, будто о чем-то вспомнив.

– Увидимся, Кейси, – кашлянув, сказал он и подмигнул.

Он развернулся и скрылся на лестнице, перепрыгивая на своих длинных ногах через две ступеньки за раз.

– А… ага. Ко… конечно, – сказала я, заикаясь, и оперлась для поддержки на стиральную машину, опасаясь, что ноги меня не удержат.

Уверена, что еще две секунды, и я растекусь лужицей на бетонном полу. Я поборола желание последовать за ним.

«Раз… два… три…»

Я попыталась стряхнуть это причиняющее дискомфорт наваждение, которое все еще окутывало мое тело.

Согнувшись, я прижалась щекой к машине, ощущение прохладного металла у пылающей кожи было наслаждением.

Он – чертов игрок. Обычно я отлично справляюсь с таким типом парней. Я была единственной девушкой в мужском зале и каждый день сталкивалась с такими возбужденными эгоистами в «О’Майли». «Подержи мой мешок… Повелевай мной…» В таких комментариях не было ничего нового, и они были бесконечными. Затем, когда большинство решило, что я, скорее всего, лесбиянка, раз еще не скинула ни перед кем свои шортики, количество тупых комментариев возросло в десятикратном размере.

У меня никогда не было проблем с тем, чтобы устоять перед самым классным из них. Никто не смог пробиться сквозь стену самозащиты, мастерски возведенную мной. Мне нравилось боксировать с ними. Я любила ставить их перед собой на колени. Но никогда они не вызывали во мне интереса – ни физического, ни какого-либо еще.

Но Трент… Он чем-то отличался, и мне не надо было прикладывать огромных усилий, чтобы увидеть это. То, как он преподносил себя, как смотрел на меня, будто он уже распознал каждый из моих защитных механизмов и может без усилий обезвредить их, словно видит скрытое за ними несчастье.

И хочет этого.

– Чертов игрок, – пробормотала я, подбежав к раковине.

Брызги воды на время затушили пламя, бушующее в груди. Он привлекательный. Такой умелый. Намного более искушенный, чем болваны, с которыми я обычно сталкиваюсь.

– Ты такая красивая, – повторила я, грубо насмехаясь над собой за то, что ответила ему «как и ты».

Уверена, что он говорит это всем. Когда он встретит Шторм, он скажет ей то же самое. О господи. Живот свело, а кулаки сжались так крепко, что побелели костяшки. Что случится, когда он встретит Шторм? Он влюбится в нее, вот что. Он – парень. Какой парень не влюбится в сладкую Барби-Стриптизершу? И тогда я стану никем, просто странной соседкой из квартиры 1С, и мне придется смотреть, как они обнимаются на диване, слушать, как они занимаются диким сексом за стеной моей гостиной, а я буду мечтать вырвать Шторм руки. Черт. Я повернула кран с холодной водой и плеснула на себя еще раз. Этот парень моментально пробил невосстановимые бреши в моих тщательно сооруженных доспехах здравомыслия, и я не знаю, как с этим бороться, как защитить себя и держать его на расстоянии.

Держать их всех на расстоянии.

На девяносто девять процентов я была уверена, что мне нужно держать его на расстоянии вытянутой руки и ни в коем случае не рассматривать его как вариант. Ему будет достаточно только узнать о моих проблемах, и он убежит, оставляя после себя еще большую путаницу. Но все же, глядя на стиральную машину, туда, где он только что стоял, где вращались его простыни, я всерьез раздумывала о том, чтобы украсть их и оставить записку со словами «Приди и возьми» на его двери. Нет. Я сердито запустила руки в свою густую гриву, хватаясь за затылок, словно хотела удержать голову от взрыва. Мне нужно держаться от него подальше.

Он разрушит все, над чем я так долго трудилась.

Внезапно мне показалось, что я выхожу из прачечной недостаточно быстро.

* * *

Ливи и Мия сидели на полу гостиной, скрестив ноги, между ними разместилась настольная игра «Желоба и лесенки». Освеженная душем Шторм забросила спагетти в кастрюлю с кипящей водой.

– Надеюсь, ты не возражаешь против телятины в подливке, – сказала она, когда я вошла без стука.

Мне показалось, что эту стадию мы уже прошли. В конце-то концов, я только что разбирала ее стринги.

– Это было бы великолепно. Я принесла твои вещи.

Он посмотрела через плечо на корзинку, и на ее лице отобразилось удивление.

– Ты сложила мое нижнее белье?

– Эм… нет?

Повернувшись еще немного, что видеть мое лицо, все еще влажное от воды из-под крана, она нахмурилась.

– Что с тобой произошло?

Как я объяснила бы, что мне пришлось принять охлаждающий мини-душ в прачечной, потому что наш чертов завлекательно говорящий сосед зажал меня прямо там? Я и не стала.

– Все было, как в «Максимальном ускорении» Стивена Кинга. Стиральная машина ожила и атаковала меня. Теперь мы с ней официально не разговариваем.

– Я не читала эту книгу, – сказала Шторм в тот самый момент, когда я услышала тихий вздох ужаса.

– Я не удивлена, – пробурчала я, направляясь на кухню, поймав по пути уничтожающий взгляд Ливи за то, что напугала Мию.

Папа заставлял нас смотреть все фильмы его молодости, чтобы классика продолжала жить. Всегда выходило так, что практически никто из моего поколения понятия не имел, о чем я говорю.

Когда я надевала фартук с надписью «Как подливка? Никто не видел мой пластырь?», Шторм повернулась ко мне, сияя широкой улыбкой.

– Эй, я поговорила с боссом. Работа – твоя, если захочешь.

– Шторм! – Мои глаза расширились.

Ее длинные светлые локоны закачались, когда, смеясь, она откинула голову, очевидно, мое удивление позабавило ее. Но я видела, что она была рада сообщить мне новость. У меня создалось впечатление, что она искренне хочет нам помочь просто потому, что она очень приятный человек.

– Я еще не решила.

«Лгунья, все ты решила». Хорошие деньги – это хорошие деньги, и до тех пор, пока мне не нужно будет раздеваться, я смогу находиться посреди цирка вагин.

– Что за работа? – заговорила Ливи с любопытством.

– Работа со мной, – объяснила Шторм.

– Маме платят за то, что она подает людям напитки в ресторане. Вот так! – Мия подскочила на ноги и подбежала к столу за пустой кружкой.

– Не хотели бы вы стакан лимонада, мадам? – она поднесла ее к Ливи с предельной осторожностью и поклонилась.

– Почему бы нет, спасибо, любезная официантка, – подхватила игру Ливи и принялась пить воображаемый напиток так, будто только что пересекла Сахару, подмигнув Мии, когда закончила. Но когда она повернулась ко мне, ее брови обеспокоенно нахмурились.

– Но тебе придется подавать больше чем лимонад, я так понимаю?

Я кивнула, сконцентрировавшись на перекладывании столовых приборов, пока не смогу снова встретить ее взгляд. Она закусила нижнюю губу, старательно пытаясь удержать ее от дрожи, и я поняла, о чем она думает. Ливи боялась, что я снова вернусь в темное место, где текила льется рекой, а секс на одну ночь – обычное дело. Хотя я сто раз обещала ей, что с этим покончено, она все еще была в ужасе от возможности потерять меня снова. Не могу винить ее за это.

Поэтому меня и удивили ее дальнейшие слова:

– Ты должна согласиться, Кейси.

Я склонила голову набок, рассматривая ее.

– Если ты их обслуживаешь, значит, ты можешь их отшить? – пожала плечами она.

– Правильно, – медленно кивнула я, обдумывая ход ее мыслей.

Ливи всегда и во всем находит что-то хорошее. Я быстро взглянула на Шторм, которая сосредоточилась на помешивании томатного соуса. Я знаю, что она должна была слышать наш разговор. Должно быть, ей интересно, какие скелеты прячутся в шкафу у двух ее соседок, но, как обычно, ей хватило такта не полюбопытствовать.

– И там дают хорошие чаевые, как я слышала, – добавила Ливи. – Может, я могу сделать фальшивые документы и тоже получить там работу!

– Нет! – одновременно крикнули Шторм и я, обменявшись молчаливыми взглядами.

Взглядами, которые говорили, что эта работа подходит нам, но не Ливи. Она слишком хороша для этого мира.

– Мамочка? Ты работаешь сегодня? – прощебетала Мия своим тоненьким голоском, приостанавливая дальнейшие расспросы Ливи.

– Да, мой сладкий медвежонок, – грустно улыбнулась Шторм дочери.

Должно быть, тяжело оставлять ее шесть ночей подряд.

– Можно я останусь с Ливи? Пожалуйста, мамочка? – Мия сложила руки перед собой, словно в молитве.

– Ох, я не знаю, Мия. Мне кажется, на сегодня ты монополизировала уже достаточно времени Ливи, ты так не думаешь?

– Но, не-е-е-ет… Мамочка! – она захныкала и затопала по комнате, напоминая всем, что она – всего лишь пятилетний ребенок. – Мне не нравится миссис Поттеридж! – Она сердито остановилась, обхватив себя руками, и нахмурилась.

– Она – добрая леди, Мия, – со вздохом сказала Шторм, словно повторяла это в сотый раз. – Я не виню бедного ребенка. Эта Поттеридж дымит, как паровоз. Но я могу рассчитывать на нее как минимум четыре ночи в неделю, – прошептала она, склонившись ко мне.

– Я совершенно не против, – подскочила Ливи, потрепав Мию по спине.

– Видишь, мамочка? Ливи согласна!

– Ты уверена? – Шторм явно испытывала неловкость.

– Конечно. На самом деле, я буду более чем счастлива присматривать за ней каждую ночь, если захочешь, – совершенно серьезно предложила Ливи.

– Ох, Ливи. Я работаю шесть дней в неделю. Я не могу просить о таком пятнадцатилетнюю девушку. Ты заслуживаешь выйти куда-нибудь с компанией на вечеринку или что там сейчас делают пятнадцатилетние.

Ливи уже качала головой.

– Нет, это не так, и я не против, – она ущипнула Мию за щеку, будто она – ее собственный ребенок. – Я с удовольствием соглашусь.

Последовала долгая пауза, и Шторм сглотнула, обдумывая предложение.

– Тебе придется позволить мне платить тебе. Больше никаких возражений.

– Ага, ладно. Мне все равно, – Ливи небрежно махнула рукой. – Все равно большую часть времени она будет спать, а Кейси будет с тобой на работе, так? Так что, по крайней мере, я не буду одна.

Все трое посмотрели на меня с надеждой.

Я тяжело вздохнула.

– Только напитки, правильно? Я не буду подавать кому-то… что-то другое.

– Пока сама не захочешь, – блеснули глаза Шторм.

– И мне не нужно носить что-то обнажающее?

– Ну…

– Приехали. – Моя голова упала и перекатилась с одного плеча на другое.

– Я только собиралась сказать, что ты заработаешь больше, если немного откроешь декольте, чем если будешь выглядеть как мормонка. Намного больше. На твоем месте я бы показала совсем немного тела.

– Я смогу отказаться, если мне не понравится? Никаких обид? – вздохнула я снова.

– Абсолютно, Кейси. Никаких обид, – подтвердила Шторм, держа перед собой деревянную ложку так, словно давала обещание.

Я выдержала долгую паузу, достаточную, чтобы заставить Шторм занервничать.

– Хорошо.

– Отлично! – Шторм обхватила меня загорелыми руками, не имея понятия, что от физического контакта мои внутренности переворачиваются, а голос в голове начинает кричать. Она также быстро отошла и вернулась к кастрюльке с подливкой, давая мне шанс вздохнуть.

– Кстати, ты начинаешь сегодня.

– Сегодня. Весело.

Я не смогла сдержать сарказма, чувствуя, как бабочки в животе начали свое безумное движение, убивая аппетит. Я крепко обняла себя руками, понимая, что клуб, полный новых людей, означает пожатия рук и вопросы о личном, которое никого не касается. Я не была к этому готова. Не была готова…

«Раз… два… три… четыре…»

К тому времени, как я досчитала до десяти, я была страшно напугана.