Путники перешли Висячий мост и поднялись на холм, в кленовую рощу, где их с нетерпением ждал Илья. Волнения и страхи остались позади, и все почувствовали себя счастливыми и необыкновенно спокойными. Над Лазурными горами снова проглянуло солнце, а на деревьях опять защебетали птицы.
- Ты видел, что произошло? - спросил Кадо у Ильи, когда отряд поднялся на холм. - Юн произнес заклинание из книги, и мы избавились от Ночного ловчего! - воскликнул Нок.
- Все-таки он настоящий чародей, - с уважением сказала Тарилор.
- Как ты до этого додумался? - спросил Илья у Юна.
- Я и сам не знаю, - герой дня совершенно стушевался от восторгов и похвал, сыпавшихся на него со всех сторон, - Просто я читал эту книгу время от времени и понял, что в ней рассказано много разных историй о жизни в Дивном Крае во все времена. А ведь мы не первые, кто встретился с Ночным ловчим, подумал я, и решил поискать, нет ли в книге какого-нибудь рассказа о нем и о том, как его можно одолеть.
- И ведь нашел, - Орн одобрительно хлопнул чародея по плечу.
- Ну да, повезло, - смущенно кивнул Юн, - В этой истории говорилось о том, как Умадан прислал Ночного ловчего за Робуром, чародеем из Армаиса, и как Робур победил его с помощью Заклинания Ветров. Я уже собрался выучить это заклинание и потренироваться, как вдруг Ночной ловчий нас догнал, и у меня не осталось времени. Пришлось читать прямо по книге. Я боялся, что у меня ничего не выйдет. Наверное, я так испугался, что все и получилось.
- В чем - в чем, а в умении пугаться тебе не откажешь, - усмехнулся Кадо.
Илья спрыгнул с седла на землю и пошел рядом с друзьями. Тарилор взяла единорога под уздцы и повела его, шагая впереди всех и показывая дорогу.
- А там не рассказывалось о том, кто такой Ночной ловчий и те, кто был с ним? - спросил Илья у Юна.
- Его воины - это духи умерших солдат-наемников, - рассказал Юн, - При жизни они убивали и грабили мирных жителей, а потом отдали тьме свои души за возможность появляться на земле и снова делать то, к чему их влекла алчность. А сам ловчий - слуга изначального зла. Он был и будет всегда.
- Не будем больше говорить о нем, - сказала Тарилор, - Он больше не потревожит нас, а мы едем в Парладор. Это самое красивое место на земле. За исключением страны Нумар.
Разговаривая, путники шли по широкой тропинке через кленовую рощу.
- Смотрите, кто едет! - воскликнул вдруг Нок, указывая вперед.
На тропинке между деревьями появился Вернигор верхом на своей карей лошади. С радостными криками все кинулись навстречу заклинателю драконов и обступили его.
- Где же ты запропал? - спросил у Вернигора Кадо.
- Мы боялись, что ты погиб, - сказал Илья.
- Я не смог обмануть Ночного ловчего, и все, что мне оставалось делать, как можно скорее добраться до Парладора и привести вам помощь, - ответил Вернигор.
- Значит, ты прислал того эльфа на белой лошади и остальных? - спросил Илья.
- Дарфион, правитель Парладора, послал своих воинов вам на помощь по моей просьбе, - объяснил Вернигор, - Но вы и сами справились.
- Да, Юн победил Ночного ловчего! - с гордостью сообщил Нок.
- Эльфы ценят магию слова, - усмехнулся Вернигор, взъерошив волосы на голове пунцового от смущения великого волшебника, - Думаю, у них господина чародея ждет великолепный прием. Дарфион просил меня встретить вас и проводить. Он ждет.
- А мой отец? - спросила Тарилор.
- Он в отъезде, - ответил заклинатель драконов, - Но твоя мать рада, что ты едешь.
- А где моя лошадь? - строго взглянув на Вернигора, спросил Орн.
- В конюшнях Дарфиона, как и все остальные, - улыбнулся Вернигор.
- Ну тогда ладно, - смягчился демон, - Эльфы умеют ухаживать за лошадьми.
- Ну что, поспешим? - нетерпеливо сказала Тарилор, - Мы ведь уже почти пришли.
- Больше мы не сможем видеть их - Спрятанную долину охраняют защитные чары эльфов, - проговорила госпожа, видя, как изображение горного ущелья в зеркале мутнеет с каждым мгновением и исчезает.
Несколько секунд она просидела, склонив голову на руки, словно в усталой задумчивости, а потом вдруг с разъяренным криком схватила со стола подсвечник и запустила им в зеркало. Стоявший за ее креслом Ютас вздрогнул от испуга. Подсвечник ударился о стену зала рядом с зеркалом и со стуком упал на пол. Госпожа, глухо застонав, снова опустила голову на руки.
- Я думала, Гортаг непобедим! - в отчаянии проговорила она, - И что же я вижу? Какой-то маленький чародей-недоучка расправился с ним с помощью старой книги, полной глупых басен. Это поистине ужасно, Колдун!
- Не так ужасно, как может показаться, - усмехнулся Ютас, положив узкие суховатые ладони на спинку кресла, - Нет зла неуязвимого. И Гортаг уязвим, и победить его можно. Но не так, как это сделал находчивый мальчик. Заклинание Ветров лишь временно устранило Ночного ловчего с дороги посланников Агенора. Теперь ему понадобится долгий срок, чтобы восстановить силы и собрать своих воинов. Но он вернется за добычей в тот час, когда они не будут ждать его.
- Зато мне придется очень долго ждать этого часа! - в приступе злости воскликнула госпожа, - Моего часа! У меня есть только мой демон, да и тот медлит.
Она встала с кресла и принялась вышагивать по залу в нетерпеливом волнении.
- Раз с Гортагом не вышло, - сказала она, наконец остановившись перед окном, выходящим на глухой лес у стен замка, - Придется применить мой второй план.
- У тебя есть и еще план, госпожа? - удивился Ютас.
Госпожа тихо рассмеялась своим холодным и безрадостным смехом.
- Конечно, - с превосходством в голосе ответила она, - Служение злу - это не только знание темной магии, но и умение плести интриги. У меня есть несколько вариантов осуществления моих планов. Второй не так удачен, как первый. Но, может, сработает?
Тарилор была права, идти оставалось недолго. Путники вышли из рощи на склон горы, и внизу, у их ног, им открылась долина. Она была похожа на глубокую чашу, окутанную лазоревой дымкой и озаренную лучами солнца. Со всех сторон по склонам гор в долину низвергались водопады. Их струи переливались на солнце, а в воздухе над долиной стояли легкие облака брызг. Водопады питали сочные луга и кленовые рощи, произраставшие в долине. На самом дне ее чаши стоял город из светло-серого камня. Его высокие островерхие башни, увитые плющом и ломоносом, полукруглые арки ворот, покрытые резьбой и лепниной, легкие мосты, перекинутые через рвы и статуи, поддерживающие портики над входами - все казалось сотворенным из воздуха. Как и любая постройка, над которой трудились руки эльфов.
Стоя наверху, путники несколько минут молча любовались открывшимся видом.
- Какая красота, - сказал наконец Илья, - Кто бы мог подумать, что в горах можно отыскать это место?
- "Парладор" на языке Старых Волшебников и означает "спрятанная долина", - сказала Тарилор, - Не всякий может найти сюда дорогу. Кто-то не отважится, кому-то не позволят защитные чары, наложенные на город. Считайте, что вам повезло, раз вы можете видеть все это да еще спуститься вниз и быть принятыми при дворе князя Парладорского.
- Уж повезло, так повезло, - проворчал Нок, - Эльфы - цари, и видеть их величайшее счастье.
Однако, даже он вскоре забыл свои извечные гномьи обиды на Чудный народ, когда маленький отряд спустился со склона, такое умиротворение внушала долина всем, кто в ней оказывался. Путники прошли по лугам, орошаемым певучими ручьями, миновали тенистые своды рощ и оказались, наконец, вблизи стен города. Ворота были гостеприимно распахнуты им навстречу. Очевидно, эльф на белой лошади, приехавший в город первым, успел предупредить о прибытии гостей, подумал Илья. Еще не доходя до ворот, путники увидели на другом конце долины двух всадников. Они появились на холме, освещенном солнцем, и остановились, глядя на город. Это были два эльфа в дорожной одежде. Один из них при виде ильраанского отряда замахал рукой.
- Гляди-ка, Тарилор, - сказал Вернигор, глядя на всадников прищуренными от солнечного света глазами, - Это же твой отец со своим оруженосцем.
Тарилор уже и сама узнала всадников. Она торопливо бросила поводья единорога Илье и быстрым шагом поднялась на изогнутый мост перед воротами, чтобы лучше видеть вновь прибывших. Один из всадников, опередив спутника, поскакал к ней. Подъехав к воротам и поднявшись на мост, он спрыгнул с седла и подошел к Тарилор. Он был высок ростом, худощав, но крепок в плечах и совсем не похож на эльфа. Об эльфийском происхождении напоминала только форма ушей. У него были короткие черные волосы, темные глаза, широкий лоб, крепкий подбородок и большой нос с горбинкой. Черты лица, не по-эльфийски подвижные и неправильные, тем не менее отличались благородством, а временами вдруг озарялись какой-то необыкновенной красотой. Глядя в это лицо, Тарилор счастливо улыбнулась.
- Ты вернулся, - сказала она.
- Ты тоже, дочь, - с улыбкой сказал высокий эльф и прижал девушку к груди.
Илья не мог поверить своим глазам. Эгмару Ильраанскому, великому ученому и путешественнику, чьи труды и познания во многих областях науки и творчества могли бы составить библиотеку какого-нибудь города, на вид было не больше тридцати-тридцати двух лет. Проявив радость во время первых минут встречи, отец и дочь снова стали по-эльфийски спокойны и сдержанны, улыбаясь друг другу лишь одними глазами.
- А это мои друзья, - сказала Тарилор.
- Добро пожаловать в Спрятанную долину. Здравствуй, Вернигор, давно ты не был у нас, - Эгмар приветливо улыбнулся, окинув взглядом остальных путешественников, и чуть дольше других задержался глазами на лице Ильи, - Ты не родственник Гвендаля?
- Как вы догадались? - удивился Илья.
- Семейное сходство, - усмехнулся эльф, - Ты, наверное, и есть Элиа Рассказчик, о котором сейчас столько говорят?
- Не обо мне, а о книгах, - смущенно возразил Илья, - А вы нигде не встречали Гвендаля?
- Нет, - покачал головой Эгмар, - Пойдемте. Уверен, вас с нетерпением ждет князь.
Он взял под уздцы свою лошадь, обнял Тарилор за плечи и повел к распахнутым воротам. Если бы Илья не был так взволнован разговором о Гвендале, его удивило бы то, что Орн все время держится за спиной Вернигора, подальше от проницательных темных глаз Эгмара.
Предсказание Эгмара оказалось верным. В доме Дарфиона, князя Парладорского, путешественников ждал теплый и радушный прием. Их встретили, как старых друзей, отвели им лучшие покои и пригласили на обед к княжескому столу. Дарфион, суровый муж величественной наружности, был весьма любезен со своими гостями и с интересом расспрашивал их о путешествии и о новостях в других частях света. Две его дочери, Ийнариэль и Нарилен, эльфийки неземной воздушной красоты, все время опекали гостей и были очень приветливы. Особенно с Юном, весть о подвигах которого на Висячем мосту, уже дошла до слуха князя и его семьи. Илья даже боялся, как бы чародей не окосел. По правую руку от Юна сидела Нарилен, а по левую Ийнариэль, и он все никак не мог определиться, в какую сторону ему больше нравится смотреть. Кроме князя и его дочерей, за столом присутствовали также родители Тарилор. Эгмар, старинный друг и советник князя, сидел по правую руку от него. А его жена Лариэль, воспитанница парладорского владыки, знаменитая сочинительница баллад и песен, почитаемая эльфами почти как божество за свой волшебный голос, сидела слева от Дарфиона. Она была такой же рыжеволосой, как дочь, и выглядела лишь немногим старше Тарилор. Ее зрелая цветущая красота восхищала и ослепляла. Сама Тарилор вышла к обеду в наряде, совершенно для нее необычном. Друзья привыкли видеть ее в дорожном или охотничьем костюме, всегда одетую как мужчина. Сейчас же на ней было длинное платье с круглым вырезом и пышной юбкой. Платье было не такое, как у других эльфиек, облаченных в светлые с мерцающим блеском одежды. Оно было сшито из ярко-синего бархата с серебряным шитьем и словно подчеркивало рыжий цвет ее волос, делая его совсем огненным. Волосы Тарилор заплела в нетугую косу, спадавшую на спину, и украсила цветами. При виде такого преображения даже бывалый Вернигор и недолюбливавший эльфов Нок были поражены, а уж мальчики и Орн вовсе приросли к своим стульям от восхищения. Обед прошел в приятной и веселой обстановке. Еды на столе было немного, больше украшений из цветов и цветных ледяных фигурок. Но все почему-то наелись досыта и даже слегка переели. Илья заметил, что всегда осторожная скрытная Тарилор и неразговорчивый Вернигор не скрывают от Дарфиона и Эгмара того, что Илья везет с собой колдовской камень, представляющий большую ценность. Но это Илью не испугало и не встревожило. Сейчас, когда он сидел за столом в светлой зале, за окнами которой переливались на солнце водопады и шумели клены, ему казалось, что все так должно и быть. И остальные, кажется, чувствовали себя так же. Даже Нок забыл свою досаду на эльфов и выглядел вполне счастливым. После обеда Дарфион попросил Лариэль спеть для гостей одну из своих песен. Жена Эгмара взяла в руки лютню и села с нею на низкий подоконник окна, выходящего на долину. Мелодия, которую наигрывали струны, подчиняясь ее тонким пальцам, была грустной и светлой, слова на певучем эльфийском языке - непонятны для многих из слушателей. Но голос нежный и звонкий, глубокий и томный трогал душу и заставлял ее уноситься в неведомые края вместе с журчанием водопадов и дрожанием листьев на ветру, шелестом трав, пением птиц и полетом белых облаков. Сердце сладко сжималось от звуков этого голоса, и на глаза навертывались слезы восторга и нежной печали. Когда Лариэль закончила петь, слушатели с трудом стряхнули с себя очарование ее песни. Илья замер, устремив взгляд куда-то вдаль, за окно. Юн, Кадо и Вернигор не сводили с певицы завороженных глаз. Эльфоненавистник Нок растроганно хлюпал носом. Даже кот, сидевший на полу рядом со стулом Ильи, казалось, был восхищен услышанным. Орн с трудом вернулся от грез к реальности. Пение эльфийки взволновало его даже больше, чем он ожидал. "Осторожнее надо быть, - строго сказал он самому себе, - Помнишь, что отец говорил, когда мать не слышала? Нельзя долго смотреть на эльфиек и слушать их песни. Не то потом больше ни на что не захочешь смотреть и ничего не сможешь слушать. Их чары очень опасны". По просьбе Дарфиона Лариэль спела еще одну песню, после чего гости разошлись, чтобы отдохнуть с дороги.
Вечер спустился незаметно. Закат тихо догорел на вершинах гор, и лишь несколько далеких лучей вычерчивали красным зубчатые контуры заснеженных хребтов на западе. Окно комнаты в башне казалось рамой для пейзажа. Оно смотрело с высоты на бесчисленные серые скалы и острые утесы, которые в сумерках казались сиреневыми и лиловыми. Внизу вся в вечерней дымке плыла долина. Ее неясные плавные очертания уже окутали тени. Тарилор сидела в кресле у окна и смотрела на то, как ночь спускается на Лазурные горы. Рядом с Тарилор на подлокотнике кресла сидела Лариэль и заботливо расчесывала гребнем ее длинные волосы.
- Как долго вы здесь еще пробудете? - спросила Лариэль, так же, как и дочь, устремив взгляд за окно.
- Я бы хотела как можно дольше, - грустно улыбнулась Тарилор, - Но времени не так много. Вернигор торопит, и он прав.
- Ему можно верить, - задумчиво покачала головой Лариэль, - И ему можно вручить судьбу камня.
- О чем это ты? - удивилась Тарилор.
Лариэль не ответила. Она отложила гребень и стала заплетать волосы дочери в косу.
- Что-то не так с одним из твоих спутников, - сказала она затем.
- С Орном? - сразу же догадалась Тарилор.
- Да, - кивнула ее мать, - Я сразу почувствовала, как только он вошел. Его душа несветла и неспокойна.
- Может, он и производит такое впечатление, но знаешь, - неожиданно для себя самой сказала Тарилор, - на самом деле он хороший человек. Он столько раз помогал нам. И в лесу, когда напали гарпии. И в степи, когда пришел Ночной ловчий. Орн гораздо лучше, чем кажется.
- Тебе виднее, - заметила Лариэль, - а я говорю только то, что вижу. Агенор поручил тебе сопровождать мальчика с камнем до конца?
- Нет, я должна была проводить его и Кадо до тех пор, пока их не встретят надежные люди, вызванные на помощь Верховным Чародеем, - ответила Тарилор, - Сейчас Вернигор уже с нами, но я...
- Вернигору можно доверить судьбу камня, - повторила Лариэль, - А ты выполнила все, что от тебя требовалось. Есть и другие дела, требующие твоего участия. Ты нужнее в Ильраане. Царица чародеев одна, без поддержки, без защиты.
- Ты хочешь сказать..., - с удивлением начала Тарилор и не договорила, обернувшись к матери.
Лариэль утвердительно кивнула.
- Свой долг ты выполнила, теперь путешествие твоих друзей продолжится без тебя, - сказала она, - Ты должна вернуться, и ты сама знаешь, что это так.
- Знаю, - огорченно опустив глаза, подтвердила Тарилор, - Но я обещала Элиа, что буду рядом и не оставлю его.
- Ты сказала то, что следовало сказать в нужный момент. То, что от тебя хотели услышать, - мягко ответила Лариэль, - Элиа поймет. Он гораздо сильнее, чем вам всем кажется. И от него зависит больше, чем вы думаете.
Она заплела в косу последнюю прядь рыжих волос и перевязала ее тесемкой.
- Я вижу много бед и лишений на этой дороге, - проговорила она затем с печальным вздохом, - И еще вижу, что сойдя с нее, ты поможешь их избежать. Ты расстроена из-за того, что тебе придется оставить друзей. Но поверь, иногда уйти - тоже значит принести пользу.
- Возможно, ты права, мама, - с грустью ответила Тарилор, - Вернее, ты всегда права. Но все равно мне надо подумать.
Прошло несколько дней в Парладоре, в доме Дарфиона. Они показались Илье и его друзьям дивным сном. Особенно пребывание в долине эльфов повлияло на Орна. Друзья заметили, что день ото дня он становится все печальнее и ищет уединения. Однажды утром Илья встретил его на верхней площадке одной из башен. Увитая диким виноградом и плетистыми розами с ярко-красными душистыми цветами эта площадка была превращена в сад. Здесь, в круглой комнате без крыши с окнами, из которых были видны горы, долина и сбегающие к ней водопады, кругом стояли кадки с лимонными деревьями, а на каменных замшелых стенах висели глиняные горшки с цветами. Илья увидел Орна сидящим у открытого окна на скамейке среди желтых и розовых цветов ослинника. Он смотрел на раскинувшиеся внизу кленовые рощи и утесы и казался подавленным. Мальчику даже показалось, что в глазах у его друга блестят слезы.
- Орн, что с тобой? - обеспокоенно спросил Илья, подойдя к скамейке, - Ты плачешь?
- Кто? Я? - с удивлением обернулся Орн, - Больно нужно.
На щеках у него Илье почудились две прозрачные дорожки, но Орн так быстро опять отвернулся, что Илья не успел ничего толком разглядеть.
- Я немножко расчувствовался, - вздохнул Орн, встав со скамейки и облокотившись о подоконник узкого стрельчатого окна, - Как здесь красиво и спокойно. Там, где я жил раньше, там было... там было совсем не так.
- А где ты жил раньше? - спросил Илья, чувствуя необъяснимую жалость и тревогу, - Ты ни разу не рассказывал.
- И не буду, - покачал головой Орн, - А ты не спрашивай. Я ведь не спрашиваю у тебя, куда мы едем.
- Ну и зря, - заметил Илья, - Я уже говорил Тарилор, вы с Ноком имеете право знать. Мы едем в...
Орн быстро обернулся к мальчику и зажал ему рот ладонью.
- Молчи, - он строго посмотрел на Илью сверху вниз, - Вот что, Элиа, пообещай мне одну вещь. Никогда и ничего мне не рассказывай ни о камне, ни о поездке. Даже если я сам буду тебя просить. Понял?
Он отнял руку от лица мальчика.
- Но почему? - удивленно прошептал Илья.
- Потому, - Орн встретился с ним глазами и отвернулся, - И не смотри так. Это действует на нервы.
Илья опустил глаза, пребывая в растерянности и полнейшем недоумении.
- Ну, хорошо, - прошептал он.
- Умница, - усмехнулся Орн, - А теперь ступай к ребятам. Я посижу еще один.
По-прежнему испытывая тревогу и недоумение, Илья спустился к лестнице, ведущей в нижние комнаты башни. Орн остался один и, насвистывая и глядя в окно, снова вернулся на скамью. Присев на край, он вдруг обнаружил, что на другом краю сидит Эгмар.
- Хорошо здесь, правда? - сказал эльф, бросив взгляд на облака, плывущие над головой, а потом на открывающийся из окна вид, - Этот сад вырастили дочери князя своими руками. Я не мешаю?
- Нет, - покачал головой Орн, украдкой рассматривая собеседника.
В черных волосах Эгмара поблескивали серебряные прядки. Орн помнил время, когда их не было и знал, отчего они появились. "Во всяком случае, это не из-за меня", - отметил он.
- Мальчик ушел. Это даже лучше, - сказал эльф, - Я хотел поговорить с кем-то из старших. Вернигор беседует с князем, я не стал их прерывать. Я пришел сказать. Моя дочь не поедет с вами дальше. Она должна вернуться в Ильраан.
- Вот как? - Орн удивленно приподнял брови, - Я не вмешиваюсь, мое дело сопровождать Элиа, так как я дал слово. Но я думаю, что мы к этому готовы. Хотя, конечно, и огорчены.
Демон отвернулся, чтобы скрыть хитрую усмешку. Эгмар внимательно смотрел на него, словно изучая.
- Мне словно бы знаком ваш голос, - задумчиво проговорил он, - Не встречались ли мы раньше?
- Не думаю, - спокойным ровным голосом ответил Орн, - Я бы не забыл встречи с вами.
- Да, я тоже, - кивнул эльф, - И все же такое чувство, что все это уже было.
- А у меня нет, - пожал плечами Орн.
Между плитами каменного пола в башне прорастала трава. Из нее глядели незабудки. Среди них под лимонной кадкой что-то блестело. Узнав этот блеск, Орн весь похолодел.
- Что это? - глухим голосом тихо вскрикнул он.
Эгмар нагнулся и посмотрел туда, куда указывал демон.
- Это же зеркало моей жены, - усмехнулся он, - Лариэль часто здесь бывает, вот и оставила его. Не могли бы вы подать?
Чувствуя в пальцах сковывающую дрожь, Орн потянулся к кадке с лимонным деревцем и, не глядя, нащупал рядом круглое зеркальце с серебряной ручкой.
- Вот, - он положил зеркало Лариэль на скамейку между собой и Эгмаром и встал, чувствуя в ногах слабость, - Пойду скажу остальным про Тарилор.
- Она и сама с ними потом поговорит, - не замечая тревоги Орна, сказал Эгмар, - Тарилор огорчена, тем, что не едет с вами. Но таков ее долг.
Орн направился к лестнице, с трудом сдерживаясь, чтобы не бежать. "Чуть было я не глянул в это проклятое зеркало, - внутренне содрогаясь, подумал он, - Вот уж правда, где эльфы, там погибель."
Клинок был узкий, тонкий и острый, как осколок стекла. И такой же блестящий. В нем отражались каменные стены круглого дворика, два деревца у ворот конюшни и небесная синева. Взметнувшись кверху, он вспыхнул на солнце и легонько звякнул, ударившись о другой клинок. Отбив первый удар, Эгмар легко повернул рукоять, вовлекая другой меч во вращение, и отбил второй удар.
- Тверже руку, - строго сказал он, поднял меч и отступил назад, защищаясь.
Тарилор с силой нанесла третий удар.
- Вот так, - стиснув зубы, сказала она, сделала резкий выпад, ударила еще раз и сбила Эгмара с ног.
- И это родного отца! - притворно возмутился Эгмар, сидя на каменных квадратах, вымостивших двор.
- Ну, хоть похвали меня, - сказала Тарилор, помогая ему подняться.
- Тверже руку, - спокойно повторил Эгмар, поднял оброненный меч и убрал его в ножны, - Все на сегодня. Я уже стар для таких упражнений.
- Ты прикидываешься старым последние семьдесят лет, - с усмешкой заметила Тарилор, - Не иначе, что-то задумал. Хитришь, как всегда.
Они пошли к крыльцу, ведущему в башню. На ступеньках Тарилор остановилась и взглянула на отца сверху.
- Как ты думаешь, я правда должна ехать в Ильрагард? - спросила она.
- Твоя мать не будет говорить просто так, - пожал плечами Эгмар.
- Ты всегда так осмотрителен и мудр, никогда не говоришь прямо, - рассерженно проговорила Тарилор, - По-моему, мать хочет отослать меня скорее. И ты тоже. Наши решили, что эльфы не должны вмешиваться. Поэтому вы хотите, чтобы я уехала.
Эгмар поднялся по ступенькам, взял Тарилор за локоть и отвел в длинную крытую галерею, тянувшуюся вдоль нижнего этажа.
- Нет, я не считаю так, - серьезно возразил он, усадив дочь на каменное ограждение, - Здесь есть те, кто так думает, но не я. Потому что я видел Кристалл Знания.
- Ты? - ахнула Тарилор, глядя на него с изумлением.
- Да я, - спокойно кивнул ее отец, - Я видел его лишь однажды, но помню этот миг до сих пор. Я был молод тогда, как ты. В создании Кристалла принимал участие мой учитель великий Иридар. Когда Старые Волшебники поняли, что Кристалл Знания не оправдал их надежд на торжество вечной мудрости, и его пришлось уничтожить, Иридар воспринял это как свою личную величайшую ошибку и удалился навсегда.
- Сам Иридар! - прошептала потрясенная Тарилор, - Неужели эльфийские чародеи были одними из создателей Кристалла?
- В те дни люди, волшебники и эльфы больше доверяли друг другу, - вздохнул Эгмар, - Великий Раскол уничтожил единство не только в среде чародеев. Он разобщил народы. Каждый живет теперь в своем маленьком обособленном мире. Так получилось, что ты находишься на стыке этих миров, и тебе непросто. Я не считаю, что эльфы не должны вмешиваться. Хотя мне понятно желание твоей матери защитить тебя.
- А Дарфион? - спросила Тарилор, - Что он думает?
- Не сразу и не легко, но он согласился со мной, - ответил Эгмар, - Жизнь опять меняется, дочь. Я только что вернулся из поездки. В Дивном Крае неспокойно. В лесах плодятся оборотни, с запада в Занбаргардские горы стекаются полчища гоблинов и троллей, движимые чьей-то злобной волей. Не исключено, что снова будет война. Что же касается тебя, тебе самой решать, где тебе лучше находиться, и кто более нуждается в твоей заботе - царица или мальчик.
- А что думаешь ты? - спросила Тарилор.
- Я, как и Лариэль, хотел бы уберечь тебя, но, - Эгмар мягко улыбнулся и повторил, - тебе решать.