Единорог бежал резво, снежная пыль летела из-под его копыт. Поджарый, длинноногий и крепкий он легко преодолевал все препятствия на дороге, перескакивая сугробы, камни, стволы упавших деревьев. Кругом вставали горные вершины, кленовые рощи в долине искрились на солнце самоцветами инея. Сама долина походила на глубокую круглую чашу, накрытую белым льняным полотенцем. Город же на самом дне этой чаши казался грядой серебристых облаков, сбившихся в стайку на исходе ночи и готовых раствориться в первых лучах рассвета. На самом деле он был возведен на прочнейшем фундаменте, и стены его были сложены из крепкого серого камня. Единорог спустился с горной тропы в долину и устремил свой бег к восточным воротам города. На его спине сидела эльфийская дева в черном полушубке с большой холщовой сумкой за плечами. Твердой уверенной рукой правила она своим быстрым скакуном. Единорог был редкой голубой масти, с синим хвостом и гривой. Он казался ярким пятном на белой глади снегов. Стоя в дверях у подножия башни, другая эльфийка глядела на это пятно до тех пор, пока не защипало в глазах. Тогда она моргнула длинными ресницами и приложила ладонь козырьком ко лбу, защищая взгляд от яркого блеска снега и солнца, а когда всадница въехала на мост, ведущий к воротам, устремилась ей на встречу. Обе они были стройны и высоки ростом, обе были дивно хороши собой, у обеих были пышные ярко-рыжие волосы, столь редкие для женщин Чудного народа. И обе казались юными, так что невозможно было догадаться, что одна из них мать, а другая дочь.
- Ты ездишь слишком быстро, - мягко упрекнула пешая эльфийка всадницу и взяла единорога за уздечку, - Зимние тропы в горах опасны. Опять рисовала?
Девушка на единороге открыла свою сумку и достала папку с листами бумаги.
- Вот гляди, - сказала она, раскрывая ее и показывая рисунки с видами зимних гор и заледеневших водопадов, - Что скажешь?
Ее собеседница взяла папку и с серьезным видом перелистала рисунки.
- Красиво, но печально, - огорченно вздохнула она, ее золотисто-карие глаза потемнели, - Это ты нарисовала в столь радостное солнечное утро?
Всадница пожала плечами.
- Так я вижу, - с оттенком легкой горечи улыбнулась она.
- Ты все грустишь по прошлому, - совсем опечалилась вторая эльфийка, убрала рисунки обратно в сумку и подала всаднице руку, помогая сойти на землю, - Пойми, дитя, прошлое не вернуть.
- Может, поэтому я и грущу, - с наигранной веселостью усмехнулась рисовальщица, поправила на плече сумку и повела своего скакуна к воротам башни.
Ее слова не успокоили собеседницу.
- И его тоже не вернешь, - с нажимом в голосе добавила она.
Услышав эти слова, хозяйка единорога замедлила шаг.
- Я не заслужила упреков, мама, - опустив глаза, сдержанно молвила она, - Я ехала так быстро не для того, чтобы получить нравоучения. Я хотела сказать тебе, что видела издали лыжников на Зимней тропе. Это те, за кем поехал отец. Они хотят обратиться за помощью к дару моей бабушки.
Мать девушки вздохнула.
- Думаю, они будут здесь к вечеру. И не обладая даром Генимар, могу сказать, что наша жизнь с их приходом изменится. Мир снова меняется. Это витает в воздухе.
В лабиринте было так тихо. Слышно было лишь, как ветер гуляет, да стучат копыта лошадей по обледенелым камням, да скрипят колеса повозки. Вед увидел поворот направо еще издали. Выступ скалы прикрывал ответвление дороги, делая проезд в этом месте совсем узким. Лишь один за другим всадники могли проехать здесь, а повозке и вовсе было нелегко протиснуться. Вед обогнал повозку будто бы для того, чтобы помочь протащить ее через узкий проход. На самом деле он убедился, что едущие впереди воины немного обогнали возок принцессы, и для того, чтобы повернуть обратно и броситься в погоню им потребуется время. Он спешился и отвел свою лошадь в сторону, выставив ее дополнительной преградой для солдат Роальда Таладарского.
- Ну-ка, давай я сяду на козлы, а ты потянешь за узду, - сказал он вознице, - Лошадь лучше послушается твоих уговоров, чем моих. Ты выводи ее, а я буду править.
Сказав эти слова самым будничным и безразличным тоном, Вед получил место кучера и доступ к поводьям. Он легко вспрыгнул на передок повозки, взял в руки вожжи и украдкой подмигнул служанке. Она как раз высунулась из повозки, чтобы лучше видеть, что происходит снаружи. Вед с симпатией отметил, что девушка сразу догадалась о его намерениях. Ее голубые глаза сверкнули взволнованными искорками, свежие щечки вспыхнули, и она тут же нырнула обратно. "Интересно, ее госпожа тоже разволнуется?" - подумал Вед, вспомнив стройную фигурку, закутанную в полосатый балахон. Сам он был как на иголках, и его руки, державшие поводья, уже начинали дрожать. Позади повозки, тем временем, образовался небольшой затор. Оставшиеся воины не могли протиснуться в узкую щель мимо повозки, и им оставалось ждать, пока принцессин возок обогнет каменный выступ. Вед с радостью услышал, как всадники за скалой отъезжают назад, чтобы не толпиться возле камня. Это давало ему несколько лишних минут преимущества перед погоней. Пока авангард отряда повернет назад, да пока арьергард въедет в щель между камнями, пока они отведут в сторону оставленную Ведом лошадь, пока разъедутся между собой, повозка будет уже далеко в запутанных ходах Грифонова лабиринта. "Не говори "гоп", пока не перепрыгнешь", - остановил себя Вед и посмотрел на кучера. Он шел впереди повозки и тянул лошадь за повод, уговаривая ее идти дальше. Со скрипом повозка продвигалась вперед. Чтобы миновать скальный изгиб, ей волей-неволей пришлось выехать на боковую дорогу, которая так нужна была Веду.
- Теперь отойди, я буду разворачиваться влево, - сказал он кучеру, показывая рукой, что намерен повернуть повозку на главный путь.
Потом хлестнул кучера вожжами с такой силой, что того отбросило к стене. Извиняться было некогда, путь был свободен, Вед громко свистнул, подгоняя лошадь и повозка сорвалась с места, уносясь прочь. Возница с криком кинулся вслед, собираясь вскочить на запятки, но служанка высунулась из окна и, воинственно заверещав, отпихнула его. Все преграды были устранены, Вед несколько раз щелкнул поводьями, и лошадь помчалась вперед. Колеса повозки грохотали среди голых камней, им вторило громкое эхо. Позади слышны были разгневанные крики аладанских воинов, ржание лошадей, звон оружия. Солдаты таладарского наместника сгрудились в узком проеме на повороте и толкались, силясь проехать мимо камня. Второй отряд, почуяв неладное, вернулся и столкнулся с первым. Эхо повторило громкие ругательства, бряцанье стремян и доспехов. Повозка нырнула за поворот.
- Какой же ты молодец! - служанка выбралась на передок и села рядом с Ведом, вцепившись в деревянное сиденье, чтобы не упасть, - Им нас ни по чем не догнать.
- Роальд не дурак, он скоро наведет порядок, и отправит за нами погоню, - возразил Вед.
Словно в подтверждение его слов, гвалт позади утих, а вместо него громко застучали копыта. Служанка взвизгнула и схватилась за руку Веда.
- Как же быть? Роальд убьет тебя, если догонит!
- Боишься за меня, госпожа? - довольно ухмыльнулся Вед, - Главное, чтобы он не убил моего учителя. Ведь это его им придется догонять.
В этот миг повозка выехала на вторую развилку. Служанка и Вед увидели, что на широкой круглой площадке среди скал их поджидает другая повозка с такими же пестрыми занавесками. На передке сидел возница в таком же, как у Веда плаще с низко надвинутым капюшоном. Это был Вернигор. Он помахал Веду рукой, указывая на один из проходов среди скал, убегающий от площадки на восток. Стоило принцессиной повозке проехать мимо, повозка Вернигора тоже тронулась с места и свернула в другой коридор, ведший на север. Служанка обернулась вслед второй повозке, свесившись назад едва не до обода колеса, и Веду пришлось схватить ее за шиворот и усадить на место. Девушка недовольно дернула плечом и смерила Веда строгим взглядом.
- Не забывай о приличиях, странник. Я - благородная дама!
- Вот и шли бы вы в повозку, госпожа, к своей хозяйке, - ответил Вед и движением локтя отбросил полог у себя за спиной.
Служанка обиженно засопела и полезла внутрь повозки. Вед подгонял лошадь и напряженно вслушивался в громкий цокот подков за спиной. Он почти совсем приблизился, но вдруг начал удаляться, словно повернул в другую сторону, а потом и вовсе затих где-то в глубинах каменного лабиринта. Вновь опустилась тишина, нарушаемая лишь скрипом колес, да шорохами ветра.
- Получилось, - с облегчением вздохнул Вед и подстегнул лошадь еще раз.
- Они теперь гонятся за твоим другом? - опять пискнула служанка из-за занавески, - А если они его догонят? Он говорил, что делать, если он не вернется?
- Нет, не говорил, - озадаченно протянул Вед, но тут же уверенно добавил, - Раз не говорил, значит, вернется.
Как и обещал Вернигор, дорога в лабиринте была прямая. Она все время расширялась и шла под уклон. Ехать по ней было легко, и Вед так сильно разогнал повозку, что даже следуй за ней по пятам погоня, ее было бы не догнать. Наконец, скалы лабиринта расступились, и повозка вылетела на бугристую равнину, зажатую двумя холмами. Справа она уходила за горизонт, слева темнел голый зимний лес. Не успел Вед перевести дух с облегчением, как повозка на всем ходу угодила колесом в занесенную снегом канавку, высоко подскочила, и ученик воина слетел с козел. Вед перевернулся в воздухе и упал в сугроб далеко позади возка.
- Держи вожжи! - только и успел крикнуть он служанке.
Юноша не заметил, успела ли служанка Эйнифар подхватить поводья. Он увидел только, как повозка закачалась из стороны в сторону, лошадь с испуганным ржанием взметнулась на дыбы, затем повозка накренилась и завалилась на бок. Колеса продолжали вертеться. Лежа в снегу, Вед беззвучно вскрикнул от ужаса. Он поднялся на колени, проклиная боль в ушибленных боках, смахивая с лица снег, и увидел, что из леса выезжает другая повозка. Вернигор погонял лошадь еще быстрее, чем он, но увидев, что случилось, осторожно замедлил ход, подъехал к упавшему ученику и спрыгнул на землю.
- Цел? - спросил он, подняв Веда на ноги, - А дамы?
- Не знаю, - растерянно признался Вед и потер лоб, на котором кровоточила ссадина, - Ох, прости, кажется, не довез.
Бросив обеспокоенный взгляд на повозку, воины Крылатого Льва к своей радости увидели, что верхняя дверца открылась, и наружу выбрались две маленькие фигурки.
- Мы живы и не ранены! - крикнул звонкий голосок, и одна из фигурок замахала рукой.
Вернигор негромко, но с заметным облегчением рассмеялся.
- Ох, и бойкая дева! - сказал он с улыбкой, - Хлопот с ней не оберемся.
- Уже! - вздохнул Вед, скатал из снега шарик и приложил ко лбу.
Служанка тем временем заботливо одернула дорожный плащ на своей госпоже, вытащила из повозки войлочное одеяло, расстелила на ближайшей кочке и усадила на него принцессу. Сама же встала рядом, точно страж. Эйнифар расправила складки плаща и откинула со лба капюшон. Вед никак не ожидал этого и, движимый любопытством, устремился к упавшей повозке, опережая Вернигора. Свет тусклого зимнего дня падал на лицо принцессы, наконец-то позволяя рассмотреть его. В отличие от Эрии, своей старшей сестры, похожей на королеву Тагерею, Эйнифар походила на короля, своего отца. В ней, как и в Налдаре Армаисском, чувствовалась кровь кочевого народа. Кожа Эйнифар была светлой и нежной, но у нее были большие бархатно-темные глаза и черные брови дугой, а черные волосы падали на плечи блестящими кольцами. Лицо принцессы было столь правильно и безупречно красивым, что Вед вдруг почувствовал что-то в роде разочарования, словно после долгого ожидания ему показали совсем не то, что он хотел увидеть. Он остановился в нескольких шагах от сидящей на земле принцессы и стоящей рядом служанки, и глазел, забыв выказать почтение королевской дочери. Вернигор догнал Веда и, проходя мимо, хлопнул его по спине, вынуждая поклониться. Потом сделал несколько шагов вперед и опустился на одно колено.
- Ваше высочество, - промолвил он, почтительно склоняя голову.
Эйнифар смутилась при виде оказываемых ей почестей и нерешительно подняла руку.
- Не нужно, встаньте, гроссмейстер, - сказала она, - Ведь я не ошиблась, вы - Вернигор из Азатана? Я помню вас, много лет назад вы приезжали ко двору отца, чтобы сопровождать в Занбаар мою сестру. Думаю, после смерти Виго вы заняли его место?
Вернигор снова поклонился и встал на ноги.
- Я не обязан отвечать на последний вопрос, - загадочно улыбнулся он, - Но что касается остального, то да - вы не ошиблись. Я действительно Вернигор. Удивительно, что вы помните меня. Когда я побывал в Алзарине, вы были еще ребенком.
- Примите мою благодарность за помощь, - Эйнифар благосклонно кивнула головой, - Вы и ваш молодой спутник очень рисковали ради нас - меня и моей подданной.
- Это все благодаря ей, - заметил Вернигор, насмешливо улыбнувшись служанке, - Но что же мне делать с вами теперь? Роальд не отступится так легко, он может пуститься в погоню. Да и Гвидо Аладанский может потребовать вашей выдачи.
- Вот еще! - возмутилась служанка, топнув ногой, - Он подлый похититель. А мы можем попросить защиты у короля Кальдиена.
- Не советую, - покачал головой Вернигор, - Король немощен и слаб, он умирает. Война с Аладаном может обернуться для Занбаара бедой.
Служанка побледнела, склонилась к принцессе и обняла ее за плечи. Та обернулась к ней, словно ища защиты.
- Все так плохо? - растерянно прошептала Эйнифар, - Я слышала, что Кальдиен болен, но не знала, что он столь слаб.
- Дни его сочтены, - подтвердил Вернигор.
- Тогда мы попросим помощи у Ордена, - тихо, но решительно проговорила служанка, крепко обхватив свою госпожу за плечи, - Орден Крылатого Льва ведь не откажет в защите двум слабым женщинам?
- Разумеется нет, - ответил Вернигор, - Если слабые женщины будут во всем слушаться меня.
Он долго и строго смотрел на служанку, и она послушно склонила голову.
- Хорошо, - вздохнула девушка, - Только не отправляйте нас в Синтагару к Гвидо! Там снег не тает, там ночь по полгода и холод! Мы там погибнем!
- Ну, будет причитать, сударыня, - усмехнулся Вернигор, на которого эти нарочитые стенания ни мало не подействовали, - Вы под защитой Ордена Крылатого Льва. Вы под моей защитой.
- Раз так - мы спокойны, - негромко, но твердо молвила Эйнифар и поднялась с одеяла, - Мы доверяемся вам и готовы исполнить все ваши распоряжения.
- В таком случае отойдите в сторонку. Надо поднять повозку и перепрячь лошадь, - сказал Вернигор, - Мы вернемся в деревню и добудем вам мужскую одежду.
- Мужскую? - удивилась служанка, но тут же прикусила язык под строгим взглядом гроссмейстера.
- Для того способа передвижения, который я избрал, вам лучше одеться по-мужски, - объяснил Вернигор и обратился к Веду, - Давай-ка поспешим. Я не намерен отступать от задуманного. Мы должны посетить Кзинтарис прежде, чем вернемся в Азатан.
- И как вы провернете такую затею с девицами на нашей ше... на нашем попечении? - удивился Вед.
- Узнаешь в свое время, - ответил гроссмейстер, - Пока надо скорее уехать отсюда. Роальд уже ищет нас.
Вед согласно кивнул. Вдвоем они подняли повозку и запрягли в нее обеих лошадей. Служанка в это время все пыталась поймать взгляд Веда и привлечь его внимание, но он совсем не смотрел в сторону дам. Хотя Веду и не понравилась тонкая красота принцессы, ему все же было обидно, что она на него ни разу не взглянула.
Окон в подземном замке было мало. Они были узки, как бойницы и выходили на подземное озеро. Своды пещеры, угрюмые скалы нависали над ним, бросая непроглядную тень на его поверхность. С большим трудом можно было увидеть из башни, как перекатываются под стенами замка холодные темные волны. Ульгит стояла у окна и смотрела, как двое гоблинов на каменных ступенях причала готовят к отплытию лодку. Они все время ссорились, переругивались и толкались, норовя сбросить друг друга в воду. Служанка с татуированным лбом и серьгой в носу, грузившая в лодку дорожную поклажу, тоже кричала и ругалась, делая их свару еще более шумной.
- До чего же они отвратительны! - пробормотала Ульгит, кутаясь в черный дорожный плащ.
- Корабль готов, - вдруг проговорил за ее спиной надтреснутый старческий голос, - Вижу я корабль, который скоро придет за тобой.
Ульгит была уверена, что в комнате кроме нее никого нет. Услышав голос позади, она вздрогнула и обернулась, ожидая увидеть какую-нибудь старую гоблинку. Но вместо старухи в проеме открытой двери стояла девочка в белом платье. Спутанные черные волосы падали ей на лицо. Девочка вошла так тихо, как будто выросла из-под земли.
- Ты меня напугала, - удивленно разглядывая, ее проговорила Ульгит, - Откуда ты здесь взялась?
- За тобой идет черный корабль. Он построен из ногтей мертвецов, - продолжала девочка все тем же странным голосом, - Он отвезет тебя в страну Хааль.
Ледяная рука словно сдавила сердце Ульгит. Она поняла, что перед ней не ребенок.
- Ты вёльва? - прошептала она, потрясенно глядя на девочку, сделала осторожный шаг вперед и протянула руку, чтобы откинуть волосы с ее лица.
Пальцы Ульгит дрожали. Она не успела приблизиться и коснуться волос девочки. Та резко вскинула голову, и Ульгит увидела старушечье, изъеденное морщинами лицо.
- Поезжай, чародейка-отступница, твой корабль ждет тебя, - пророчица трескуче рассмеялась, - Ты едешь ему навстречу.
- В страну Хааль? - одними губами проговорила Ульгит, - Но я не хочу.
- Зачем же ты выбрала этот путь? - спросила вёльва.
Глаза ее, бездонные, полные темноты, смотрели не на чародейку, а внутрь себя, словно обращенные в незримое. С каждым ее словом, в душе Ульгит нарастал холодный тревожный страх.
- Разве есть для меня другой путь? - спросила она.
- Есть и другой корабль, - усмехнулась вёльва, - Он стоит в Хрустальной гавани. Выбирай, на каком ты уедешь.
Она повернулась к Ульгит спиной и медленно побрела по коридору, словно каждый шаг давался ей с трудом. Ульгит смотрела ей вслед, и ужас душил ее. Чародейке казалось, что там внизу ее и впрямь поджидает черный корабль мертвых.
Вёльва брела по коридору, держась трясущейся рукой за стену. Перед ней вдруг выросла высокая фигура в плаще, подбитом черным волчьим мехом.
- Что ты наговорила моей лазутчице? - холодным, как вороненая сталь, голосом спросил Эверонт, - Зачем напела ей про корабль в Хрустальной гавани, идущий на Восток? Никому из нас не попасть на этот корабль, и не смей соблазнять сказками моих агентов.
Вёльва злорадно захихикала.
- Вижу тебя насквозь, гордый владыка Эверонт, - прошептала она, - И мечты твои мне ведомы. Знаю, ты хочешь исполнить древнее пророчество из книги гоблинов. Но в книге есть и другое, - она закрыла глаза, прислонившись к стене, словно совсем обессилела, но ее скрипучий старческий голос обрел небывалую силу, - Придет дитя крови Фьялларда в час печальный и безрадостный, и воспрянет рухнувшее царство. И возродится забытый лес! Так написано в книге "Мудрость гоблинов". Но знай, Эверонт, владыка обратившихся, лишь одно пророчество может быть верным. Двум сразу не сбыться никогда!
- Ты лжешь, ведьма, - сухо проговорил Эверонт сквозь зубы, запахнулся в плащ и быстро пошел по коридору прочь, - На сей раз я не верю тебе!
- Никогда! - повторила вёльва ему вслед, сползла по стене на пол и потеряла сознание.
Круглый серебряный поднос покрывала белоснежная вышитая салфетка. Фарфоровый сервиз на салфетке был расписан фигурками единорогов, фениксов, сенмурвов и других волшебных животных и птиц. Над носиком заварного чайника витал легкий ароматный парок. Такой же парок шел от высокой чашки с волнистыми краями, похожей на тюльпан. Она стояла на расписном блюдце, полная горячего чая. Ауриния склонилась над этой чашкой, держа в руках хрустальный флакон, и накапала в чай успокоительной травяной настойки на спирту. По Лавандовой гостиной волнами разлился запах трав. Ауриния помешала чай серебряной ложечкой и подвинула чашку на край стола. Стоявший у стола Агенор, скрестив руки на груди, наблюдал за ее манипуляциями. Потом открыл резной ларчик со сладостями.
- Конфетку? Пряничек? Зефирчик? - спросил он, склоняясь над коробкой, где в каждом отделении лежали аппетитные сладкие яства.
- Ничего не хочу! - плаксиво заморгала глазами царица, замотала головой и взялась за чашку с успокоительным питьем, - Все это было ужасно! Я натерпелась такого страху, такого унижения на глазах у всех!
Она обиженно шмыгнула носом, сделала глоток и едва не опрокинула чашку.
- А-а-а! Горячо!
Ауриния ойкнула и схватилась за кувшинчик с прохладной водой.
- Да, неприятно, - согласился Агенор, продолжая разглядывать вкусности в ларчике, - Но у меня есть для вас одно утешение.
- Какое? - потерев обожженный язык о нёбо, спросила царица.
- Я вами горжусь, - улыбнувшись ей, ответил Верховный Чародей, - Далеко не всякий государь в такой ситуации ведет себя как настоящий государь - жертвует своей гордостью ради блага страны. Вы сегодня повели себя именно так и добились прекрасной цели - сохранили мир и покой в Дивном Крае. Может, печеньице?
- Ну, ладно, - со вздохом согласилась царица и взяла из рук чародея печенье в виде петушка, обсыпанное сахарной пудрой, - Я так поняла, что ты хочешь рассказать мне о чем-то еще?
- М-да, - лицо Верховного Чародея приняло мрачное выражение, он захлопнул ларчик со сладостями, - Ауриния, деточка, оставь-ка нас.
- Чего-о? - возмутилась служанка.
- Посторожи у дверей, - пояснил чародей.
- А-а, - понимающе протянула Ауриния и с достоинством удалилась из комнаты.
Не успела она прикрыть за собой дверь, не успела с подозрением оглядеть коридор и прислушаться, как из Лавандовой гостиной раздался крик царицы:
- Ауриния!!!
Девушка бросилась на зов своей госпожи. Царица сидела на диване за столом с лицом белее снега и держалась за сердце.
- Где твоя настойка? - увидев служанку, воскликнула она.
- Вот.
Стоило Ауринии достать флакон, царица выхватила его, выдернула из горлышка пробку и принялась пить.
- На! - сделав несколько жадных глотков, она протянула флакон Агенору, который тоже выпил часть его содержимого.
- На! - он протянул флакон Ауринии, и она, следуя примеру чародеев, также из него глотнула.
- Вот. Теперь мы все пьяны, - грустно констатировал Агенор и сел на диван по правую руку от царицы.
- Это точно, - согласилась Ауриния, покачнулась и села рядом с царицей по левую руку.
Та ничего не замечала, горестно покачивая головой.
- Я не понимаю, как ты мог? - печально вопросила она, глядя на сервиз, но обращаясь к Агенору, - Как ты мог от меня скрыть? Если бы колдовской камень не похитили, ты бы вообще ничего мне не рассказал. Верно?
- Ну, - Агенор смущенно кашлянул в бороду.
- И давно это происходит? Давно камень забирает Элиа? - спросила царица, повернувшись к Верховному Чародею и возмущенно воззрившись на него.
- Давно, - вздохнул Верховный Чародей, - С тех самых пор, как Северный Колдун Тирэно наложил на зеленый камень и Элиа заклятие Половинки и Целого. Камень и Элиа пробыли под властью древнего заклинания слишком долго, и оказалось, что процесс не остановить. Они срастаются. Не только камень забирает Элиа, но и сам Элиа забирает камень. Мало-помалу юноша становится частицей Кристалла Знания.
- Ох, - горестно прошептала царица и поникла головой.
- Ох, - пробормотала Ауриния и сделала еще один глоток из флакона.
- Не скажу, что это хорошо для Элиа, ведь он не умеет пользоваться той волшебной силой, которая перешла к нему от камня. Пока что сила сама управляет им, - вздохнул чародей, взял у Ауринии флакон и отпил настойки, - Но это все же не так страшно. Рано или поздно он привыкнет и научится тому, как совладать с волшебством, живущим в нем. Страшно не это.
- А что? - дрожащим голосом спросила царица.
- То, что камень попал в чьи-то злые руки и Элиа вместе с ним, - печально молвил Верховный Чародей, - Я боюсь, мы снова что-то проглядели. Что-то и кого-то.
- Опять! - огорченно протянула Ауриния.
- Опять! - закрыв глаза, прошептала царица.
Они обе потянулись к флакону с настойкой, поставленному Агенором на стол, и начали тянуть его каждая к себе.
- Теперь мне! - возмутилась царица, - Ты уже пила.
- Не стоит злоупотреблять, - одернул их Агенор, - Тем более что я уже все допил.
- Что же нам делать теперь? - обхватив ладонями голову, спросила царица.
- Могу еще принести, - предложила Ауриния.
- Да я не про то, - отмахнулась царица, - Как быть с камнем? Нам понадобится помощь Великих Колдунов.
- У них свои заботы, - возразил Агенор, - Придется делать все самим. Арла Кан и ее помощник Ульвейг посодействуют нам в поисках. Я свяжусь с ними опять. Вместе мы что-нибудь придумаем.
- Ну а Элиа? - с тревогой спросила царица, - Пока мы будем искать камень, он не в безопасности. Агенор, я должна его сейчас же увидеть. Где шар?
Верховный Чародей жестом остановил ее.
- Как раз в настоящий момент Элиа ничто не угрожает, - сказал он, - И именно поэтому мы не можем его видеть. Элиа в Спрятанной долине. Могущественная эльфийская магия укрыла его от козней зла и сделала недосягаемым для наших взоров.