После неудачи с уснувшими драконами войско Темной госпожи какое-то время пребывало в смятении, но вскоре ее солдаты пришли в себя. Раненых оттащили, на раздавленных насмерть махнули рукой, и армия стала вновь готовиться к битве. Командиры заново выстроили отряды в боевом порядке. Кривые мечи были вынуты из ножен, ощетинились копья, заблестели боевые топоры. Барабаны загремели, призывая идти в атаку. Опять угрожающе заполоскались на ветру черные стяги с изображением ящерицы. Из сотен оскаленных зубастых пастей рвался наружу боевой клич, похожий на вой и рев одновременно. Полчища нечисти выглядели при свете дня еще более ужасно, чем ночью, и способны были устрашить кого угодно. Но все же после того, как Южная Колдунья усыпила драконов, госпожой владел гнев, еще более сильный, чем прежде. Рюадар чувствовал это, стоя рядом с нею на вершине холма, с которого предводительница темных сил глядела на свои полки, рвущиеся в бой. Гоблин понимал, что свой гнев госпожа легко может сорвать на нем, и боялся этого больше, чем предстоящего сражения. Бой вообще не был страшен ему, привыкшему к войнам и грабежам. А вот госпожа... Рюадар постарался сделать все, чтобы злость хозяйки не обратилась на него самого. Он отдавал распоряжения налево и направо, чтобы поскорее прекратить начавшийся было разброд в рядах воинов, а перед тем сам вызвался возглавить послов, которых Моина направила в лагерь противников с шаром для царицы. Госпожа рассчитывала запугать молодую, еще не слишком опытную в чародействе и военном деле соперницу. Посольство с шаром успеха не имело, но зато Рюадар сумел забыть об унизительном страхе перед госпожой, благодаря злости, которая овладела им самим. Потому что у царского шатра он столкнулся с дерзким человеком, осмелившимся нагрубить ему, послу Моины и командующему ее армии. Рюадар узнал его - это был тот самый человек из леса Забвения, из-за которого погиб Артоф, и полегло множество его бойцов, тот самый человек, который выкрал из замка Марал мальчишку, охраняемого Рюадаром для госпожи. Тот самый человек, по вине которого Рюадар так остро ощутил этот мерзкий, недостойный гоблина страх. И благодаря ему же, Рюадар забыл о страхе, ибо загорелся жаждой мести. Перед тем, как боевые отряды двинулись вперед, командующий украдкой подозвал к себе двух рослых и сильных черных гоблинов с горы Таноан и тихо сказал:

- Ступайте и найдите человека с синей талисманницей на шее. Захватите его и доставьте ко мне живым.

Глаза гоблинов жестоко блеснули в прорезях шлемов. Они были в половину роста выше, чем командующий, и не испытывали к нему особого почтения, поэтому не сочли нужным ответить или поклониться, а лишь слегка наклонили головы. "Тупые верзилы, насмешка природы над гоблинской расой, - с досадой подумал Рюадар, - Хорошо хоть в бою они безжалостны и свирепы. Какая-то польза от них да есть. Они совладают с тем человеком и приведут его сюда". Черные гоблины вряд ли догадывались о мыслях своего предводителя. На их собственных, безобразных, покрытых татуировками, лицах не читалось ни единой мысли, лишь безграничная злоба. Они вынули мечи из ножен и направились к спуску с холма, спеша исполнить поручение. Стоило им пройти мимо госпожи, стоявшей на краю и смотревшей на две армии, построенные в низине, как та жестом остановила их.

- Кроме человека с синей талисманницей, есть еще шестеро, которые носят на шее атласные мешочки разного цвета, - сказала она, - Возьмите еще бойцов поопытнее, отыщите их всех, убейте и заберите талисманницы. Не убивайте только мальчика с талисманницей зеленого цвета. Его тоже доставьте сюда живым.

Рюадар вздрогнул от неожиданности, услышав это приказание. Он был уверен, что говорил тихо, и ни единое слово не достигло ушей госпожи. Гоблины ушли, а госпожа обернулась к нему.

- Я рада, что у тебя есть личный интерес в нашем общем деле, Рюадар, - с усмешкой сказала она, - Таким ты мне больше нравишься. А теперь командуй. Пора начинать.

Густые облака серые, сизые и иссиня-черные клубились над Кайреленом. Казалось, что в небе тоже идет битва. А внизу... Илья пытался, стоя на холме, разглядеть кого-то из своих, но это было невозможно. Ему казалось, что не полки сходятся в глубине низины, не живые существа бросаются навстречу друг другу, а горные потоки сталкиваются между собой и крутятся в пенных водоворотах из копий, палиц, щитов и мечей. Он видел, точно во сне, как первыми пошли на врага воины Крылатого Льва. Впереди шагал Виго. Ветер трепал складки его пурпурного плаща. Он казался совсем не тем человеком, которого Илья знал прежде. Виго словно был выше ростом, шире в плечах, взгляд его так же остро и холодно блестел, как клинок, который он держал в руках. Молча, со спокойными и просветленными лицами, воины Ордена вслед за гроссмейстером кинулись вперед и врезались в строй вражеской армии. Панские же гномы, совсем наоборот, яростно и громко завопили, что есть мочи колотя мечами о щиты. Их свирепый клич привел занбаргардских гоблинов в неистовство. Они дико завизжали, хватаясь за короткие кривые мечи. Две толпы низкорослых, неистово вопящих, воинов бросились друг на друга, и их ряды смешались, утратив стройность и упорядоченность. Вид битвы сверху подавлял Илью, у него подгибались ноги, и стук сердца громко отдавался в ушах. У него складывалось впечатление, что битва происходит хаотично и неуправляемо, хотя это было далеко не так. Трубили рога, призывая воинов в атаку. Гоблины били в барабаны, собирая рассеявшихся по полю бойцов. На холме у царского шатра знаменосец из царицыной дружины то и дело поднимал на длинном древке флаги различного цвета и махал ими, приказывая одним или другим подразделениям двинуться вперед, отступить, перегруппироваться или направиться на другой фланг. Но Илья, не разбиравшийся в военном деле, видел не две армии, а две могучих реки - одну грязновато-черную, тускло угрожающе блестящую, другую - серебристо-светлую. Они схлестывались волнами, то набегая, то откатываясь назад, и пытались затопить одна другую. Рев и грохот стоял над их бурлящими волнами. В воздухе было черно от стрел. Лучники из Разнолесья стояли на холме, построившись в шеренги и посылая вниз одну тучу стрел за другой. Ими руководил Эгмар, выкрикивая громкие отрывистые слова команд. Илья никогда бы не подумал, что в эльфийском языке есть столько резких слов и повелительных интонаций. Длинные стрелы с серо-белым оперением описывали в воздухе высокие дуги и точно находили цель. Илья видел, как падает гоблин со стрелой в горле, или большой рыжебородый тролль в рогатом шлеме валится на спину, сраженный метким выстрелом, но не успевал ни испугаться зрелища смерти, ни даже разглядеть случившегося, потому что новые волны сражающихся накатывались снова и снова и закрывали скорбную картину от глаз мальчика. Гоблины-арбалетчики заняли соседний холм и тоже начали обстрел царского войска. Их короткие черные стрелы пересекались в полете со стрелами эльфов, перелетая на другую сторону низины. Когда прямо на Илью полетела первая стрела, он скорее услышал, чем увидел ее. Резкий свист раздался рядом, и холодный ветер, несущий смерть, пахнул в лицо. Илья упал на колени. Кадо бросился к нему, подумав, что он ранен, но Илья просто сильно испугался. Стрела пролетела мимо, оставив воспоминание об опасности и холодный озноб на коже. Еще одна промелькнула у виска Тарилор, стоявшей неподалеку и державшей свой лук. Девушка и бровью не повела, а лишь быстрым движением заправила за острое розовое ушко прядь волос, которую выбил из ее прически ветер, вызванный полетом стрелы. Илья не мог не удивиться хладнокровию эльфийки. Но уже полчаса спустя он сам привык к обстрелу, перестал вздрагивать, когда гоблинские стрелы неслись в его сторону, и научился прикрываться щитом, который ему перед битвой выдал Гвендаль. Сам Чародей стоял чуть впереди, оперевшись на свой посох, и ни одна стрела до него не долетала. Двухсторонний обстрел продолжался, колчаны пустели один за другим, тетивы луков перетирались и лопались. Между тем занбаргардские гоблины на правом фланге, видя, что им не одолеть гномов из Пана, призвали на помощь своих рослых злобных собратьев из Острозубых скал. Вместе они начали теснить гномов, и те отступали к холму, на котором стояли разнолесские лучники. Гномья атака захлебнулась, панские воины оказались прижатыми к подножью холма. Гномы отбивались, как могли, все выше поднимаясь на холм. Они растекались в стороны маленькими ручейками, а на них мощным потоком шли черные гоблины Закатной Стороны. Эльфы сверху осыпали нападающих целым градом стрел, но тех, кто упал, сменяли другие, и солдаты Темной госпожи с иступленным упрямством продолжали идти вперед. Стало ясно, что, стреляя из луков, высоту не удержать. Юн дернул Илью за рукав.

- Они поднимутся на холм! Нам придется сражаться! - крикнул он, стараясь перекричать шум битвы, - Знаешь, а я совсем не боюсь.

Илья не успел ответить. Эгмар что-то громко крикнул своим бойцам. Эльфы попрятали луки за спины, взялись за рукоятки мечей, висевших на поясе, и замерли в ожидании. Их глаза, прищурившись, блестели, ноздри хищно дрожали, а на лицах застыл свирепый оскал. Илья даже и не думал, что на этих прекрасных лицах может быть такое выражение. Эльфы напоминали сейчас красивых и опасных животных, готовых к прыжку. Тарилор вынула из ножен меч, в другую руку взяла длинный кинжал. Она словно забыла о существовании Ильи и всех своих друзей. Теперь она была одним целым с воинами Разнолесья, и глаза ее горели тем же яростным блеском. Гвендаль, стоявший впереди, обернулся и посмотрел на мальчиков.

- Держитесь у меня за спиной, - приказал он.

Южная Колдунья вышла вперед и встала рядом с ним, держа посох. Проходя мимо Кадо, она мягко коснулась рукой его плеча. Барабаны черных гоблинов рокотали на склоне холма все громче и громче. Илья почувствовал, как что-то толкает его в бок. Он понял, что это рукоять Аногера. Меч словно просил, чтобы его вынули из ножен. Илья достал его и крепко сжал в руке. Кадо и Юн так же поступили со своими мечами. Странное чувство, которое ужасало и окрыляло одновременно, росло у них внутри, грозя вот-вот выплеснуться наружу. Гномы и гоблины рубились уже совсем рядом. Некоторые пангорцы падали один за другим под ноги гоблинам, другие собрались вместе, перестроились и ударили врагу в тыл, но черные гоблины упорно поднимались на холм и наконец взошли на вершину. Их мерзкие клыкастые морды возникли прямо перед глазами эльфов, стоявших на холме. Воздух огласили вой и рев. Волна неразбавленного зла хлынула на холм вместе с гоблинами, затопив его. Илья отступил назад, пытаясь защититься от этой обжигающе холодной волны. Ему показалось, что мужество оставило его. Гоблины с воплями бежали вперед. Эльфы все еще стояли, неподвижно замерев. Эгмар, высоко поднял меч, что-то приказывая бойцам. Илья услышал, лязг клинка, вынимаемого из ножен, и увидел, что Гвендаль достает из своего посоха узкий серебристо-серый меч с позолоченной крестовиной и рукоятью. Чародей поднял свой меч, и ужас, сковавший было Илью, вдруг исчез, как по волшебству. В эту минуту в воздухе засверкали острые, как осиные жала, клинки эльфийских мечей, разнолесцы взвыли, точно дикие кошки, и бросились вперед. С ними в атаку кинулись Гвендаль, Тарилор и Южная Колдунья. Трусишка Юн завопил, как ужаленный, и, обогнав Илью и Кадо, помчался вслед за Чародеем. Кадо присоединился к нему. Илья поудобнее обхватил рукоятку Аногера пальцами, повесил щит себе на локоть и тоже побежал вместе со всеми. Его отчаянный хриплый крик утонул в боевом кличе эльфов.

Гоблины налетели черной тучей. Низкорослые пронырливые занбаргардцы с хриплым визгом сыпались отовсюду, точно озверевшие крысы. Они рычали, шипели, бросаясь в бой, маленькие, быстрые, злобные. На круглых наплечниках их кольчуг торчали железные шипы, по шлемам ото лба до затылка тянулись гребни, похожие на наросты на драконьей голове. Первых двух из них Виго с плеча, не примериваясь, разрубил пополам, вскоре и остальные посыпались в стороны, точно котята. Гоблины были разбиты в первой же своей атаке, после схватки с ними строй воинов Крылатого Льва почти не нарушился. Оглядев тесные ряды своих бойцов, Виго самодовольно ухмыльнулся.

- Разве это подходящий противник? - спросил он Вернигора, когда вокруг них образовалось небольшое свободное пространство, - Вот те посерьезнее будут.

Он указал на идущих вслед за занбаргардскими гоблинами троллей. Они шли тяжело и медленно, все одетые в кожаные куртки, стальные нагрудники, рогатые шлемы. Большие топоры тускло поблескивали в их корявых ручищах, лица их были исполнены тупого угрюмого упрямства. Рядом с воинами Ордена, на левом фланге, послышался звонкий голос, который выкрикнул команду. В ответ зазвенело оружие, и раздался многоголосый вопль.

- Гномы, - сказал Виго, повернув голову, - Хорошее соседство. И опять же есть перед кем не ударить в грязь лицом, - он поднял вверх руку в замшевой перчатке, - Приготовиться! По моему сигналу - вперед.

Бойцы замерли в ожидании. За спинами троллей замелькали черные шлемы и панцири. На гномов шли высокие мускулистые гоблины с Закатной Стороны. Их глаза горели красноватым огнем сквозь прорези шлемов, кривые зубы алчно ощерились. Они подняли свои большие мечи, и строй их вдруг рассыпался, они побежали вперед, громко воя. Земля дрожала под их ногами, словно в низине мчался табун взбесившихся лошадей. Лунногорские гномы туже затянули ремешки на своих сверкающих чеканкой шлемах. Тарадок, их король и предводитель, снова что-то яростно крикнул и ударил рукоятью меча в свой квадратный позолоченный щит. Остальные гномы, все, как один, повторили его жест, металлический грохот пронесся над полем битвы. Глаза гномов вдруг округлились, выкатившись из орбит, зубы заскрежетали, а небритые щеки покрыл румянец свирепой злости. Вернигору случалось бывать во многих сражениях, но он никогда раньше воочию не видал ту самую боевую гномью ярость, о которой столько раз слышал от бывалых старых воинов. Гномы рванулись вперед, неистово сверкая глазами и крича. Они ничего и никого не видели вокруг, кроме бежавших им навстречу черных гоблинов. Гоблины и гномы сшиблись встретившись, и ничего уже было не разобрать, кроме лязга оружия, воинственных воплей и хриплых предсмертных криков.

- Ай, хорошо, - одобрительно прищелкнул языком Виго.

Тролли шли медленнее гоблинов. Неповоротливые, тяжелые, мощные, они не делали лишних движений и надвигались, как стена. Воины Крылатого Льва ждали их приближения, не сходя с места. Гроссмейстер смотрел на растущую перед ним стену из живых камней с нетерпеливым блеском в глазах и усмехался. Когда тролли подошли совсем близко, он хлопнул Вернигора по плечу.

- Теперь держись, - сказал он и поднял руку.

Вернигор смотрел, как Виго идет вперед, как ветер играет складками его плаща, как его меч, испачканный в темной гоблинской крови, со свистом разрезает воздух, и сердце у него отчего-то тоскливо сжалось. Он решил, что не отойдет от гроссмейстера ни на шаг. Но сделать это оказалось не так-то просто, когда как из-под земли вокруг него выросли волосатые рыжебородые громадины в рогатых шлемах. Их палицы, окованные железом, и боевые топоры обрушились на головы воинов Крылатого Льва, и началась рубка. Какое-то время Вернигор еще видел самого Виго, а потом его меч, взлетающий над клубком из могучих тел в кожаных куртках и панцирях. Потом угар битвы, обжигающий и пьянящий, подхватил и закружил его самого, и Вернигор потерял Виго из вида.

Черный гоблин появился внезапно и самым предательским образом - из-за спины. Нок даже не успел его заметить, лишь увидел большую тень на земле, накрывшую его с головой, и топор в ее поднятой руке. В ту же секунду он споткнулся об оброненный кем-то щит и упал. "Проклятье!" - мысленно выругался Нок и в последнем отчаянном рывке наугад вскинул меч вверх. Об острие меча звякнуло тяжелое топорище. Удар, обрушившийся на Нока сзади, оказался неумелым и смазанным. Гном услышал за спиной звук, похожий на визг резаной свиньи, повернулся на четвереньках и увидел гоблина. Тот лежал на спине, а над ним качалось древко копья. Острие было воткнуто ему в горло. Молодой худощавый чародей со светлой короткой бородкой резким движением выдернул копье, стряхнув с него мертвого гоблина.

- Он подбирался к твоей талисманнице, будь поосторожнее, - коротко бросил чародей гному и отвернулся, не дожидаясь слов благодарности.

Нок поднялся и бросил взгляд по сторонам. Чародеи. Их было десятка четыре, все они были высокие и статные. Кольчуги на всех были гоблинские - черненые с шипастыми наплечниками. В этом был их особенный чародейский шик. Ведь то были доспехи, добытые с бою еще в той, давней войне. "Дедова, небось, кольчужка-то?" - хотел сказать чародею Нок, но не стал тратить время. Вовремя они появились, гномам на правом фланге давно нужна была подмога. Пангорцы гибли один за другим, и сами чувствовали это. Лишь извечное строптивое упрямство не позволяло им признать, что дела складываются не в их пользу, лишь один только боевой дух не давал окончательно опустить оружие. Подножье холма было завалено трупами, а на вершине храбро дрались разнолесские эльфы. Они уже четверть часа удерживали высоту, и гоблины ничего не могли с ними сделать. "Они могли бы одержать победу, - уже без былой неприязни, а скорее даже с симпатией подумал Нок, - Но как же их мало!" На помощь своим высоким собратьям явились гоблины из Занбаргардских гор и Нехоженой Земли. На Нока разом насели двое в шлемах с драконьими гребнями. Одного он ударил ребром щита по шее и пробил горло, другого проткнул мечом, разрубив кольчугу. Стряхнув с себя врагов, Нок услышал неприятный булькающий звук, словно кто-то пытался втянуть в себя потекшую по подбородку слюну. Толпа вурдалаков в черных пластинчатых доспехах, в кольчужных капюшонах, из-под которых блестели черные глаза и острые тонкие зубы, окружила чародеев, им стало не до помощи гномам. Но чародеи не растерялись. Двое или трое из них взмахнули тяжелыми, окованными железом палицами, и вурдалаки разлетелись от них в разные стороны. Должно быть, палицы были заколдованными, потому что кровососов отнесло очень далеко. Некоторые из них отступили в испуге перед чарами, другие бросились сзади на гномов, началась свалка, в которой Нок едва успевал отбиваться от острых клыков, так и норовивших вцепиться в горло. Какая-то чародейка без шлема, с растрепавшимися на ветру черными волосами, в пылу схватки оказалась совсем рядом с ним, и они стояли теперь почти плечом к плечу. В одной руке чародейка держала длинный легкий меч, в другой кривой кинжал для отбивания ударов. Вурдалаку, который с голодным утробным урчанием прыгнул на нее, чародейка с размаху всадила кинжал прямо в грудь. Кривое острие вспороло черный доспех и пронзило сердце. Вурдалак взвыл, его черные глаза остекленели, зубы клацнули по воздуху. Чародейка выдернула кинжал, ей в лицо брызнула черная густая кровь. Девица брезгливо поморщилась, и ее красивое лицо на секунду показалось таким же кровожадным, как у вурдалака. Она перехватила рукоять кинжала поудобнее и лукаво усмехнулась гному. Нок тоже улыбнулся ей. Однако вскоре стало не до улыбок. Полчища ночных созданий все множились и обступали чародеев и гномов со всех сторон. Эльфы наверху по-прежнему дрались, но не могли окончательно отбить атаку черных гоблинов и сбросить их с холма. Силы тех, кто находился под холмом, таяли с каждой минутой. Чародеи, прибывшие на выручку, тоже несли потери. Пропела арбалетная стрела, и Нок увидел, как светловолосый чародей, спасший ему жизнь, схватился руками за шею и осел на землю. Чародейка с мечом и кинжалом покачнулась под ударом кривого гоблинского меча и упала рядом с Ноком. Нок отбил второй удар занбаргардского гоблина, направленный ему в грудь, прикрылся щитом, сделал резкий выпад и всадил свой широкий короткий меч гоблину в живот. Гоблин упал, дергая руками и ногами, а Нок оглянулся по сторонам и только сейчас заметил, как мало осталось вокруг своих. Черная рычащая, шипящая и воющая масса густой волной заливала низину со всех сторон. В голове у Нока, обычно не знающего страха и сомнений, впервые яркой вспышкой пронеслась горестная мысль: "А вдруг мы проиграем битву?" Это было последнее, что гном успел подумать. Сокрушительной силы удар по шлему сзади сбил его с ног, и он упал без сознания.

Прошел долгий томительный и пугающий час. Потом второй. Потом еще полчаса. Лязг железа, свист стрел, глухой гул и дрожь земли стояли над Кайреленом. Казалось, что долго так продолжаться не может, что все вот-вот кончится, и дальше будет как прежде. Царица стояла на вершине холма, опираясь на меч, и безотрывно смотрела вниз. В ее остановившемся взгляде застыли изумление и ужас. Гвидо Аладанский нервными короткими шажками семенил туда-сюда, время от времени поглядывая на битву, охая и ахая. Ауриния то пыталась силком напоить свою госпожу чаем с пирожками, то подсовывала ей чашку с горячим куриным бульоном. Потом приволокла из шатра тяжелый щит, чтобы прикрыть им царицу от стрел, но поднять его не смогла и удалилась обратно в шатер, крайне раздосадованная. Царица хлопот вокруг своей персоны словно бы даже не заметила, а на мельтешение короля Аладана лишь досадливо повела бровями. Ее внимание было приковано к происходящему в низине. Там происходили ужасные изменения, сулящие поражение. Один за другим были оставлены три холма из пяти, занятых царским войском. С флангов гномов Лунногорья и Пангории теснили черные гоблины. Войска светлой стороны под напором чудовищ отступали все дальше к юго-востоку низины, а те места, которые они покидали, сейчас же заполонила нечисть. С холма, на котором стоял царский шатер, было хорошо видно, что армия Темной госпожи остервенело рвется туда, где реют на ветру алые стяги на башнях Мирадора, и заслон на пути к городу редеет с каждой минутой. Лишь на переднем краю воинам Крылатого Льва удалось далеко прорваться в тыл противника. Но их было слишком мало, чтобы разбить противника, и понятно было, что долго в одиночку храбрые солдаты Ордена не продержатся. То и дело с поля битвы прибывали гонцы, сообщая недобрые вести.

- Пангорцы разбиты. Мы можем лишь держать оборону какое-то время и поддерживать эльфов, которые укрепились на холме, - сообщил вестник от гномов из страны Пан, доспехи которого были изрублены мечами гоблинов, и добавил, - Почти все чародеи перебиты.

- Мирадорское ополчение вынуждено отступить, нас осталось совсем мало, - доложил гонец в алом плаще с золотыми яблоками, прискакавший на взмыленной лошади .

- Кальдиен Занбаарский тяжело ранен, занбаарцы отступают, - сообщил другой гонец в порванном плаще с вышитыми летящими орлами.

- Малолюдцы из Лоримера разбиты оборотнями, - гонец, явившийся через десять минут после занбаарца коротышка в зеленой куртке, договорил до конца и упал, истекая кровью.

Его унесли на носилках, а царица схватилась за голову.

- Ой-ёй-ёй, - беспомощно проговорил Гвидо, моргая глазами.

К его ногам упала черная короткая стрела, и его величество испуганно отскочил назад. Вверх по холму бегом поднялся пятый гонец. Поверх кольчуги на нем была темно-вишневая куртка, изодранная в нескольких местах.

- Мы ни за что не отступим, но нас всех скоро перебьют, - задыхаясь от быстрого бега, проговорил он, - Гроссмейстер просит помощи. Дух нашего войска сломлен, нужно как-то воодушевить армию. Виго сказал, что надобен какой-то толчок, чтобы переломить ход битвы, чтобы произошел подъем.

Царица отняла руки от лица. В ее глазах появилась отчаянная решимость.

- Да, - проговорила она, воодушевляясь, - Нужно поднять дух войска и переломить ход битвы в свою пользу, - она оглянулась и крикнула, - Дружина, в седло!

Воины ее свиты, словно только и ждали такого приказа. Они немедленно вывели лошадей на край холма и попрыгали в седла. Двое из них вели под уздцы царицыного коня, накрытого зеленой суконной попоной с золотыми яблоками. Гвидо с опаской наблюдал за их приготовлениями.

- Нет, нет, - проговорил он и затряс головой, - Они пускай едут, а вы останетесь здесь. Я обещал Кальдиену, что глаз с вас не спущу, и я слово сдержу.

- Глупости, - отрезала царица, запахиваясь в плащ и надевая на голову кольчужный капюшон, - Вы же слышали, Виго нужна помощь.

Она сделала уже шаг по направлению к своим бойцам, ожидающим в седлах, но Гвидо бросился к ней и всей своей немалой тяжестью повис у нее на плечах.

- Нет, не пущу! - крикнул он, - Не хватало, чтоб еще и вы погибли в этой проклятой битве!

- Пустите немедленно! - вскрикнула царица, пытаясь вырваться из рук толстяка, - Я должна быть там! Должна!

Но оттолкнуть Гвидо было не так-то легко. Он изо всех сил вцепился в девочку, не давая ей уехать. Воины царицы в некоторой растерянности наблюдали за единоборством двух царственных особ, не рискуя вмешаться. Гвидо тащил царицу в шатер, она отчаянно брыкалась и визжала. На ее крик из шатра выбежала Ауриния с кастрюлькой для супа. Она подскочила к Гвидо сзади и ударила его по макушке. Король потерял равновесие, выпустил царицу из рук и упал на траву. Оказавшись на свободе, царица бросилась к своей лошади. Поднявшись, точно по ступенькам, по рукам бойцов, закованным в железные перчатки, она запрыгнула в седло. Схватив поводья, она стиснула их в ладонях и лихорадочно огляделась. Внизу кипел бой, раздавались победные крики солдат темного воинства. Царское войско отступало. Царица перевела взгляд на свою дружину. Бойцы сидели в седлах и смотрели на нее выжидающе.

- За мной, - проговорила царица срывающимся шепотом и, поняв, что ее никто не слышит, изо всех сил выкрикнула, - За мной!

Она ударила лошадь пятками и помчалась вниз с холма, выхватив меч из ножен и выставив его острием вперед. Ветер свистел у нее в ушах, земля гулко дрожала под копытами ее лошади. Дружина, потрясая оружием, поскакала за ней. Ауриния, глядя им вслед, тихо вскрикнула и прижала ладонь ко рту. Гвидо, охая и держась за голову, сидел на земле.

- Что ж ты сделала, глупая девчонка? - простонал он, обращаясь к Ауринии, - Их же сомнут сразу, как они окажутся в самой гуще! Тридцать всадников не в состоянии изменить исход сражения. Они погибнут, если не будет сильной поддержки.

- Что же делать? - пискнула Ауриния, уже собираясь заплакать.

- Эльфы! - вскрикнул Гвидо, всплеснув пухлыми руками, - У нас же в резерве конница стоит в роще! Нужно вызвать их.

Он посмотрел туда, где лежали, сложенные в кучу, разноцветные сигнальные флаги на длинных древках. Сигнальщик уехал вместе с остальными дружинниками царицы, и вызвать из рощи конницу Оларда и Юрлин было некому. Гвидо вскочил на четвереньки.

- Скорее, девочка! - взвизгнул он, - Зеленый треугольный флаг с оленем, найди его.

Ауриния бросилась к сигнальным флагам. Спотыкаясь о древки, откатывая ненужные в сторону, она нашла, наконец, необходимый флаг и ухватилась за него обеими руками.

- Он слишком тяжелый, - пропыхтела она в отчаянии, пытаясь приподнять древко, - Помогите, дяденька король!

Гвидо на четвереньках кинулся к Ауринии, вдвоем они с усилием подняли древко вверх. В воздухе среди серых облаков заколыхалось треугольное темно-зеленое полотнище с фигуркой бегущего оленя. Ветер донес на холм гулкий конский топот, треск ломающихся веток, а одинокий солнечный луч осветил блеск стали. Из-за редких деревьев рощицы показались всадники в серебрящихся доспехах. Они держали высоко поднятые над головами тонкие клинки и, казалось, летели по низине, не касаясь земли. Впереди скакала Юрлин. Ее красный плащ был виден издалека. За нею мчался Олард, стараясь ее нагнать. Третьим был Агалад, за которым скакали полторы сотни эльфов на быстрых горячих конях. Дальноземцы и разнолессцы молнией промчались мимо стен Мирадора и врезались в битву. Их острые мечи замелькали над головами гоблинов и троллей. Вслед за царицей и ее дружиной эльфы пробились на левый фланг, туда, где черные гоблины наступали на гномов короля Тарадока. Вид лихих всадников исторг радостный крик из уст отважных горняков, как на левом, так и на правом фланге. Армаисская конница короля Налдара прорвалась на правый фланг на подмогу к пангорцам и чародеям. Видя целый лес копий, устремленный на врагов, гномы с удвоенной силой кинулись в бой. За ними последовали аладанцы, занбаарцы, ларимерские малолюдцы и все те, кто еще уцелел. С холма, на котором стоял царский шатер, показалось, что огромная волна прокатилась по всему полю слева направо и отбросила назад черную массу, сгустившуюся на северо-западе Кайрелена.

- Может, мы все-таки победим? - с надеждой спросила Ауриния, обеими руками держа тяжелый флаг.

Гвидо отпустил одну руку и вытер со лба выступивший пот.

- Ох, не королевское это дело - война, - вздохнул он.

Тридцать всадников, как сказал Гвидо, не могут победить целую армию. Но и сто пятьдесят не в состоянии изменить ход событий. Однако, появление на поле царицы с дружиной и эльфийской конницы принесло сражавшимся на светлой стороне новую надежду. Те, кто отчаялся, вновь воспрянули духом. У тех, кто устал, опять откуда-то взялись силы. И все, что требовалось сделать потом, они смогли сделать сами. В продолжение следующего часа исход второй Мирадорской битвы был решен, и ни у кого не осталось сомнений, в чью именно пользу она завершилась. Достаточно было лишь одного взгляда на Кайреленскую низину, чтобы понять: войско Темной госпожи наголову разбито армией Дивного Края. Когда завечерело, шум боя, несшийся на много миль вокруг, начал затихать. Сражение постепенно перешло в одиночные стычки, и настало время искать уцелевших друзей и заботиться о раненых. Организованней всех, как всегда, оказались воины Крылатого Льва. Они сразу же переключились с битвы на поиск нуждающихся в лечении. Витязи в пурпурных плащах появлялись в низине тут и там и выносили с поля раненых то на носилках, то на скрещенных копьях, а то и просто на руках. Вернигор не принимал участия в заботах своих товарищей по оружию. Проходя между нагромождениями мертвых тел, всматриваясь в лица тех, кто выжил, он всюду разыскивал Виго. Он обошел всю юго-восточную часть низины, обшарил все впадины, поднялся почти на все холмы, но нигде не видел гроссмейстера. Отовсюду несли раненых, кругом лежали убитые, но Виго не было нигде. Вернигор уже почти впал в отчаяние. Проходя через овраг, он склонился над очередной группой сражавшихся, вглядываясь в их лица. Воины лежали в тех позах, в каких застала их смерть: кто сжимал в руке древко сломанного копья, кто, упав на спину, выпустил из пальцев меч. В основном это были черные гоблины, но среди них отыскались и несколько витязей в вишневых куртках. Тут же неподалеку лежал, сраженный стрелой Аген из Зеленодола. Лицо старого воина, обращенное к небу, и после смерти не утратило выражения суровой непреклонности. Узнав и некоторые другие лица, Вернигор с тяжелым чувством отвел глаза и в ту же секунду почувствовал на своем лице какую-то тень. Он поднял голову. Прямо на него из-за холма выезжал всадник на черной лошади, закованный в темную броню. Увидев Вернигора, он пришпорил лошадь и помчался вперед, прикрывшись щитом и выставив вперед копье. На его голове красовался шлем в виде головы грифона. Вернигор узнал посланника Темной госпожи, грозившего ему местью за дерзость. Бросив мимолетный взгляд по сторонам, он понял, что находится в узком овраге один на один с превосходящим его по вооружению противником, и что ни отступление, ни бегство не возможны, а помощи ждать неоткуда. Он схватился за меч и замер на месте, даже не пытаясь бежать от мчащегося на него коня и нацеленного в грудь копья. Темный воин все подгонял лошадь, конские копыта тяжело грохотали о землю, приближаясь, но Вернигор по-прежнему не двигался. В прорезях шлема с грифоньей головой горели злобные глаза. Их взгляд впивался в лицо Вернигора, пронзая насквозь, но заклинатель драконов не дрогнул и не отступил ни на шаг. И только в последний момент, когда острие копья было уже совсем рядом, а копыта черной лошади мелькнули возле его лица, Вернигор вдруг уклонился в сторону и нырнул вправо, уходя от удара. А потом также резко и неожиданно бросился к всаднику и стащил его с седла. Воин в шлеме с грифоньей головой потерял равновесие и упал, выронив копье, его лошадь ускакала. Когда его противник оказался на земле, Вернигор вдруг понял, что он вполовину меньше его ростом. Темный воин оказался занбаргардским гоблином. Он с неожиданной для столь малого роста силой оттолкнул Вернигора, вскочил на ноги и выхватил из ножен короткий меч. Они схватились. Гоблин оказался отличным бойцом, одним из таких, что попались Вернигору в лесу Забвения. Но воина Крылатого Льва ему было не одолеть. Уже после нескольких коротких быстрых ударов, Вернигор понял, что победил врага. Поэтому он не стал затягивать бой. Ложный выпад, резкий замах, свист меча в воздухе, и голова в грифоньем шлеме отлетела в сторону, а тело рухнуло на землю. Убирая меч в ножны, Вернигор заметил на черненом нагруднике поверженного гоблина чеканку - две стрелы, скрещенные буквой Х. Этот знак он видел в подземельях Марала, когда пришел за Элиа в башню. Очевидно, убитый был одним из людей Рюадара, хозяина замка. А может, это был сам предводитель разбойников. Удивленно покачав головой, Вернигор пошел прочь от места своего последнего в этой битве сражения. Выбравшись из оврага на возвышенность, он, наконец, увидел Виго. Гроссмейстер сидел на траве, прислонившись спиной к невысокой кочке, с видом крайней усталости. Вокруг лежали убитые тролли. Увидев бледность, разлитую по лицу Виго, Вернигор бросился к нему и упал рядом на колени.

- Вот ты где, - с облегчением выдохнул он, взяв Виго за плечо, - Сейчас я позову ребят, мы заберем тебя отсюда.

- Поздно, - криво усмехнулся Виго, указывая глазами на свой левый бок, из которого торчало черное древко копья.

У Вернигора задрожали руки.

- Это ерунда для тебя. Ведь и не такое бывало, - он, как последний дурак, взялся за древко, - Ты еще всех нас переживешь.

- Оставь, болван, - рассердился Виго, отбрасывая руку Вернигора и, покачав головой, добавил с удивительным спокойствием, - Старый добрый кортранский яд. Вся кровь от него заледенела.

От копья шел черный пар. Вернигор в отчаянии уставился на Виго. Тот ответил непривычно мягкой грустной улыбкой.

- Нет, нет, этого не может быть, - растерянно прошептал Вернигор, схватил его руки и затряс их, - Послушай, не умирай. Я сделаю, как ты хочешь. Я приму командование, я займу твое место, а ты сможешь отдохнуть.

- Я отдохну, - устало и как-то сонно ответил Виго, - Знаешь, я ни о чем не жалею. Только о ребятах.

Взгляд его стал совершенно отрешенным, ладони, которые держал Вернигор, похолодели, по ним струилась кровь, вытекавшая из раны.

- Ты мне не веришь? - испугался Вернигор, - Я обещаю, что...

- Нет, - по-детски капризно скривил губы Виго, - Я так не хочу. Сейчас ничего не говори. Реши все потом, когда горе утихнет. А то будешь говорить, что я воспользовался твоим состоянием.

- Нет, нет, - опять потерянно пробормотал Вернигор.

Он попытался поймать взгляд Виго, но тот уже не смотрел на него. Глаза гроссмейстера были устремлены вверх, туда, где сквозь тучи проглядывал клочок чистого неба, уже окрашенный в цвета заката. Вечерняя тишина опускалась на Кайрелен. Ветер покачивал флаги на городских башнях.

- Отличная была битва. Гляди-ка, солнце выглянуло из-за облаков, - на губах Виго играла умиротворенная улыбка, - Это победа, брат.

В смерти лицо Виго из Азатана, сто семнадцатого гроссмейстера Ордена Крылатого Льва, выглядело еще более молодым, чем при жизни. Ему ни за что было не дать двухсот семидесяти трех лет, которые он прожил. Перед глазами у Вернигора все странным образом качалось и расплывалось. Он не сразу понял, что плачет.

Нок очнулся оттого, что замерз. Он открыл глаза и увидел, что шлем сполз ему на лицо, мешая смотреть вокруг. Нок поправил шлем, поморщился от боли в затылке. Он лежал на земле, вытоптанной сотнями ног, продуваемой холодным ветром. Но голова покоилась на чем-то большом и мягком. Нок увидел справа от себя ногу в высоком черном ботинке с ребристой подошвой, а слева неестественно вытянутую руку, одетую в черную кожаную перчатку. Ах, да, проклятый черный гоблин с копьем в шее! Нок понял, что лежит на нем и брезгливо поднялся, забыв о боли и гудении в голове. Неподалеку лежали его меч и щит, топорик, которым он так и не успел воспользоваться, торчал из-за пояса. Поблизости не было ни единой живой души, только павшие воины царского войска и всевозможная нечисть в черных доспехах, с застывшими, безобразно оскаленными мордами. Битва закончилась, а он все пропустил, понял Нок и досадливо огорченно засопел. В небе разгорался оранжево-малиновый закат. С вершины холма спускались эльфы в зеленых куртках. Мимо несли раненых, на другом конце поля уцелевшие в битве чародеи собрались кучкой возле спящих на земле драконов и обсуждали, что с ними делать дальше. Нок вгляделся в лица убитых бойцов. Среди них было много его земляков-гномов. Большинство пангорцев, присланных на помощь царице королем Эладоком, нашли свою гибель у подножья холма. Даже в смерти гномы выглядели воинственно и не выпускали из рук оружия. Нок, для которого эта битва была первой в жизни, и чье сердце не успело закалиться в сражениях, горестно закачал головой, глядя вокруг. Он убрал свой меч в ножны, подобрал щит и пошел, сам не зная куда. Нужно было разыскать друзей, но Нок боялся, что может их не найти. Поэтому он не оглядывался в сторону холма, с которого сходили в низину эльфы, а растерянно брел вперед. Мимо него прошли воины Крылатого Льва в темно-вишневых куртках и пронесли несколько носилок.

- Эй, Нок, дружище! - вдруг услышал гном знакомый голос, обернулся и не поверил своим глазам: на первых носилках сидел Флок и махал ему рукой.

Старый друг, сражавшийся в рядах лунногорцев, был цел и невредим, если не считать ноги, забинтованной от пальцев и до колена. Нок бросился к носилкам, и друзья крепко обнялись на радостях.

- Ну и молодцы же мы - выиграли такую битву! - довольно рассмеялся Флок.

- Опасная рана? - встревоженно спросил Нок, указывая на перевязанную ногу.

- До свадьбы заживет, - беспечно махнул рукой Флок, и воины Крылатого Льва унесли его.

Нок глядел вслед носилкам, от сердца у него немного отлегло.

- А ну не трясите меня, грубые солдафоны! - сердито крикнул кто-то на других носилках, проезжавших мимо на сильных руках солдат Ордена, - Я повредил спину в сражении, и вдобавок у меня остеохондроз.

Нок обрадованно вскрикнул, увидев на вторых носилках Себастьяна. Несмотря на объявленные травмы и болезни, гном выглядел вполне бодро и грозно покрикивал на несших его людей. Участие в битве на старости лет, похоже, здорово его воодушевило и настроило на патетический и воинственный лад.

- Шеф, вы живы! - воскликнул Нок, подбегая к носилкам.

- Нок! - обрадовался книгоиздатель и протянул руки, чтобы обнять своего подчиненного, - Дай-ка, посмотрю на тебя. Ты выглядишь, как настоящий герой, как истинный гномий воитель. Я горжусь тобой!

- Правда? - удивился Нок, чья последняя беседа с шефом не изобиловала похвалами в его адрес, - Значит, можно поговорить о прибавке к жалованию?

- О какой прибавке? - возразил Себастьян и хлопнул Нока по плечу, - Будешь младшим компаньоном, войдешь в долю. Когда выздоровлю, жду. Поговорим о делах.

- О, шеф! - восторженно выдохнул Нок, не веря ушам.

- Зови меня Себастьян, сынок, - милостиво разрешил бывший шеф и будущий компаньон и тоже уехал на носилках в сторону Мирадора.

Повеселевший от радужных перспектив на будущее Нок пошел, наконец, искать своих друзей. Для этого он вернулся к холму и сразу же увидал Тарилор. Она спускалась вниз, с ней, обнимая ее за плечи, шел Эгмар. Вид у эльфов был утомленный и печальный. Они храбро сражались, но от этого им не было ни гордости, ни радости. Из всех обитателей Дивного Края дети Чудного Народа, как никто, были близки к природе, и война, противная естеству живых существ, заставляла их страдать, как никого вокруг. Нок заспешил навстречу эльфийке и ее отцу в особенности потому, что к ним ехала на коне Юрлин. Принцесса заметила его издали и приветственно махнула рукой. Поравнявшись с ней, Нок чинно поклонился. Юрлин улыбнулась, как всегда тепло и ласково.

- Я рада, что вы невредимы, господин гном, - сказала она.

- Не ранено ли ваше высочество? - млея от приветливых слов, заботливо спросил Нок.

- Хвала Альвиану, нет, - покачала головой принцесса и печально добавила, - Но мой брат серьезно ранен.

Она указала на носилки, которые несли вслед за ней четверо эльфов. На них укрытый плащом лежал Агалад. Глаза его были закрыты, он был очень бледен и едва дышал.

- Я поеду с ним, - сказала Юрлин, поклонилась Ноку и Эгмару с дочерью и поехала рядом с носилками.

- Многих мы не досчитаемся, - тихо проговорил Эгмар.

От его слов вновь пригорюнившемуся Ноку стало совсем страшно.

- Тарилор, а где Элиа? Где Кадо, Юн и Чародей? - спросил он с растущей тревогой, - Они живы?

Вблизи война оказалась еще большей неразберихой, чем издали. Когда гоблины и эльфы бросились друг на друга с оружием в руках, на холме все смешалось в мгновение ока, и уже было не разобрать, где свои, а где чужие. Оказавшись в самой гуще схватки, Илья растерялся. Гвендаль поначалу старался прикрыть его, поддержать, отражая своим серебристым мечом направленные на него удары. Да и Кадо помогал, как умел. Но вскоре Илья заметил, что справляется сам. Не потому, что он был таким смелым и ловким, а потому, что ничего другого ему не оставалось. Повсюду сверкали, звенели клинки, все вертелось перед глазами. Илья едва успевал отбивать мечи, рассекавшие воздух рядом с ним. Он не пугался происходящего, потому что для этого совсем не оставалось времени. Со всех сторон на него наседали огромные гоблины в черненых доспехах, не давая ни минуты для раздумий или передышки. Каким-то чудесным образом Илья умудрился отбиться ото всех, кто нападал на него. Кого-то он оттолкнул, кого-то ударил щитом, кого-то неловко ткнул острием меча. Один раз чей-то широкий меч с черненым орнаментом в виде драконьего хвоста ударил Илью прямо в грудь. И тут же со скрежетом сломался, отскочив, как от камня. "Это и был камень под одеждой в талисманнице,"- подумал Илья и впервые за несколько месяцев почувствовал благодарность к своей нелегкой ноше. Удар меча не причинил ему вреда, но сбил с ног. Илья сразу же снова вскочил, а потом совсем завертелся в общем вихре, потерял из виду дядю и друзей и совершенно забыл о них. Мальчик не знал, сколько времени продолжалась битва на холме - то ли несколько минут, то ли несколько дней. Кругом ломались мечи, разлетались в стороны прочно спаенные кольчужные кольца, раздавались хриплые крики и воинственные вопли. Казалось, этой жестокой сече не будет конца, но какое-то время спустя, Илья почувствовал, что темп битвы замедляется, что ему уже не приходится так быстро махать мечом и так часто уворачиваться от ударов. Еще какое-то время спустя он начал различать лица тех, кто находился рядом, а потом на холме стало свободнее, и вокруг него образовалось пустое пространство. Спустя еще какое-то мгновение Илья понял, что шум и накал сражения сошел на нет, и что можно наконец опустить меч, потому что сражаться больше не с кем. Гоблины были окончательно разбиты, и вся вершина холма была усеяна их телами, точно грудами черных камней, среди которых поблескивали кольчуги, щиты, торчали мечи и длинные эльфийские кинжалы. Большая битва в низине также закончилась, как и маленькая битва на холме. Ратный шум стих, повсюду лежали тела погибших, стонали раненые. Раненых уносили с поля воины Крылатого Льва, парладорские и дальноземские эльфы. После нескольких часов непрерывного гула над Кайреленом стояла сладкая глубокая тишина. Ветер шевелил остатки незатоптаной травы на вершинах холмов. В небе загорался закат. Глядя сверху на эту картину, Илья перевел дух и чуть прикрыл глаза. Только сейчас он понял, что очень устал. И еще он заметил, что справа и слева от него кто-то стоит точно так же устало, но свободно и глубоко дыша. Это были Кадо и Юн. Они опирались на свои мечи и тоже смотрели вниз на опустевшее поле битвы.

- Все кончилось, да? - шепотом спросил Кадо.

- Мы живы, - проговорил Юн, на щеке у которого темнела кровоточащая царапина.

Оба они, не сговариваясь, бросились к Илье. Какое-то время друзья стояли, обнявшись втроем, посреди холма. Потом они услышали быстрый звук резкий и тягучий одновременно. Он повторился три раза. Это пропела тетива эльфийского лука. Мальчики оглянулись и увидели трех крепких и мускулистых черных гоблинов, лежавших бездыханными совсем недалеко от того места, где они стояли. У каждого из спины торчала стрела с серо-белым оперением.

- Будьте внимательнее. Я не могу все время присматривать за вами, - строго проговорил звонкий голос откуда-то снизу.

На склоне холма стояла вместе со своим отцом Тарилор, в руках у нее был лук. Видя, что мальчики смотрят на нее, она неодобрительно покачала головой и пошла догонять Эгмара, который уже спустился в низину. А Илья, с тревогой оглядевшись, увидел, к своей радости, Гвендаля. Чародей шел по другой стороне холма, перешагивая через убитых гоблинов, и убирал свой меч обратно в посох. Он поймал взгляд Ильи и улыбнулся ему.

- Там Нок! - воскликнул Юн, проследив взглядом за спустившимися Эгмаром и Тарилор, - Пойдемте вниз.

Друзья подождали, пока Чародей нагонит их, и все вместе сошли с холма в низину. Солнце заливало Кайрелен прощальным вечерним светом. Лучи пробивались из-за облаков и слепили глаза. Но на это никто не жаловался.