Зеленоватые свечи мерцали в канделябрах на столе, накрытом черной бархатной скатертью. Они были единственным источником света в зале, похожем на склеп. Госпожа любила темноту и мрак. Она сидела у стола, напротив сидел Ютас, листая толстую старинную книгу. Он был очень бледен, его прежняя разорванная мантия была заменена новым нарядом - длиннополым черным одеянием с широкими рукавами. На шее висела серебряная цепь, на которой блестела подвеска, свернувшаяся кольцом ящерица, грызущая свой хвост. Пальцы Восточного Колдуна были унизаны чернеными серебряными перстнями, они торопливо перебирали пожелтевшие книжные страницы. На столе перед госпожой стоял заветный сундучок. Крышка его была приоткрыта. В неверно дрожащем свете свечей на дне сундучка поблескивали гладкие круглые камни.

- Посмотри на них, - прошептала госпожа, - Их шесть, как некогда было шестеро тех, кто отказался от глупого учения о безвредном добром волшебстве и решился познать глубины тьмы. Они мечтали изменить мир к худшему и считали, что зло должно править безраздельно. Но они потерпели чудовищное поражение. И эти камни, такие могущественные, тоже бессильны вшестером, без седьмого собрата, как те шестеро. Я, седьмая, продолжу дело шестерых и приведу его к успеху. Но мне необходим седьмой камень. Он - все равно что я сама.

В глазах Ютаса, внимавшего ее словам, на секунду промелькнул затаенный ужас. Но они тут же снова стали пустыми и остекленевшими.

- Да, камень нужен, - отозвался Восточный Колдун, - Но убийство мальчишки делу не поможет. Заклятье от этого не развеется.

- Значит, снова ждать? - гневно и нетерпеливо крикнула госпожа, ударив худой ладонью по столу.

- Я ищу то, что нам может помочь, - сказал Ютас, указывая на книгу, - И найду способ.

Илья проснулся разбитым и усталым. Открыв глаза, мальчик обнаружил, что лежит в кровати, заботливо завернутый в одеяло, словно он укрылся не сам, а это сделал за него кто-то другой. Ему казалось, что ночью он видел тяжелый и пугающий сон. Но что именно ему снилось, он вспомнить не смог. Илья привычным движением ощупал талисманницу у себя на груди, и к нему пришло знакомое успокоение. Потом в комнату заглянула Тарилор, разбудила остальных и велела собираться. Мальчики оделись, умылись, собрали вещи и вышли из комнаты. Орн и Нок уже были на ногах и ждали вместе с эльфийкой. В трапезной для путников был готов прощальный завтрак. За столом хозяйничала Ульгит в золотистом парчовом платье.

- Отец неважно себя чувствует, - объяснила она, - Он просил меня проводить вас.

- Нам так жаль, - притворно потупился Орн.

Тонкие красивые пальцы Ульгит крепко сжали ножку бокала с вином. Она сверкнула на демона черными глазами и отвернулась. Орн подавил циничную усмешку, чувствуя, что Тарилор опять с недоверием следит за ним взглядом. Юн же следил взглядом за Ульгит. Его лисья мордашка выглядела опечаленной. Чувствовалось, что уходить юному чародею из замка Тор совершенно не хочется, и он с удовольствием погостил бы недельку-другую.

- Очнись, олух, - шепнул ему Кадо, - Она слишком стара для тебя.

Юн горестно вздохнул. Илья, глядя на его трагическую физиономию, поперхнулся чаем, с трудом сдерживая смех. Чародей показал обоим мальчикам язык и, несмотря на обуревавшие его любовные переживания, принялся за еду так, что за ушами трещало. Позавтракав, путники попрощались с Ульгит и покинули замок Западного Колдуна.

- Нам нужно спешить, - сказала Тарилор, когда в нижнем дворе они садились на лошадей, - Я чувствую, что что-то неладно.

- Ох, уж эти эльфы со своими чувствами, - проворчал Нок себе под нос.

- Она права, - возразил Орн, который один из всех понимал, в чем дело, - Я тоже чувствую, что что-то не так. Куда мы теперь, командир?

- Куда я скажу, - отрезала Тарилор.

"Так дело не пойдет, - подумал Орн, садясь в седло своего черного коня, - Я должен стать вашим лучшим другом и знать все о вашем путешествии. Надо срочно придумать, как это сделать".

Ульгит вошла в узкую круглую комнату на верху башни. В окнах, выходящих на запад, стеной стоял серый туман, еще не развеянный лучами далекого солнца.

- Они уехали? - спросил Западный Колдун у дочери.

Он сидел в высоком кресле, глядя в окно. Его шея была обмотана повязкой и теплым шарфом.

- Только что, - ответила Ульгит, обеспокоенно глядя на него, - Тебе ничего не нужно, отец?

- Нет, уже нет, - глаза чародея гневно засверкали, - Почему ты не сказала мне, что один из них демон?

- Потому что я не знала, - развела руками Ульгит, - Он затуманил мое внутреннее зрение.

- Вероятно, своим смазливым наколдованным лицом, - желчно усмехнулся ее отец.

- Не надо всю вину сваливать на меня, - холодно возразила ему черноглазая красавица, - Ты же знаешь, я вовсе не заглядывалась на этого парня. Зато ты дал маху. Что нам теперь делать, когда Моина узнает, как ты пытался ее обмануть? Этот Орн ведь не станет молчать.

- Он не успеет рассказать, - хищно прищурив глаза, прошептал чародей, - Неужели ты думаешь, мое дитя, что я прощу ему следы когтей на моей шее? Нет, я отомщу! Я пошлю за ними вдогонку бандитов моего друга Артофа.

- Гоблинов? - сказала Ульгит, - Ты уверен, что это правильно? Даже если они убьют всех, они не смогут принести тебе колдовской камень.

- Зато и она его не получит, - мстительно усмехнулся Каспиэн, - Пусть этот камень не получит никто. Пусть он сгинет в горах навеки.

- А что будет с нами? - с тревогой спросила Ульгит.

- А мы бежим в Ильраан, под защиту царицы, - ответил Каспиэн, - Там Моина пока бессильна нас достать.

- Но поверит ли царица в нашу искренность? А Агенор? - возразила Ульгит.

- Царица маленькая дурочка, - ответил ей отец, - А Агенор ни о чем не узнает. После встречи с гоблинами Артофа в живых еще никто не оставался.

Утро опять было холодным и серым. Солнце светило бледно и нежарко. В низинах, провалах и трещинах стелился сырой туман, а на вершинах по тропам и узким дорожкам гулял студеный ветер. Его резкие порывы, налетавшие из-за каждого поворота, заставляли путников ежиться и сутулиться от холода. Даже Нок, гордившийся тем, что он потомственный горняк, и то продрог в своем легком кафтане и сетчатой кольчуге. Чтобы голове было не так холодно, гном нацепил шлем, похожий на железный пивной бочонок, украшенный яшмой и чеканкой. Это, конечно же, ничуть не помогло, он не надел подшлемник, и потому только отморозил себе уши холодными железками и все время недовольно бурчал что-то под нос. Но когда на него оглядывалась Тарилор, Нок тотчас же гордо выпячивал грудь колесом и смело вышагивал, не глядя под ноги. Орн несколько раз едва успел его подхватить над самой пропастью. Шли путники медленно и осторожно, держа лошадей под уздцы. Первой, как обычно, была Тарилор, единорог которой выбирал безопасную дорогу. Остальные плелись следом за эльфийкой, стараясь держаться подальше от пропасти. Согревались на ходу разговорами.

- Я видел такой сон сегодня, - сообщил Юн, дрожавший на ветру в легкой куртке из серого сукна, - Мне приснилась царица!

- Ты ж ее никогда не видел, - хмыкнул Кадо, бережно выбиравший дорогу для своего пугливого Рыжего.

- В том-то и дело, - взволнованно сказал Юн, - Я никогда ее не видел, но сразу понял, что это она. Она стояла на верху высокой башни дворца с золотыми куполами. А внизу был розовый город с длинными мостами через реку и дорога. И вся земля была видна, как на ладони - и поля, и леса, и горы. Царица смотрела и видела нас здесь.

- Пожалуй, это хороший сон, - заметил Кадо, - Мне тоже иногда снятся сны.

- Это про твою сестру что ль? - хитровато улыбнулся маленький чародей.

- И ты знаешь? - удивился Кадо, - Ну и сволочь же школьный повар! Я рассказал ему как другу о самом заветном, а потом Арника начала вдруг надо мной издеваться.

- Да, он все разболтал, - подтвердил Юн, - Раз уж все и так всем известно, может, поделишься со мной? Я не разболтаю.

- Конечно, потому что уже некому, - насмешливо фыркнул Кадо, а потом стал серьезным и задумчивым, - Я и сам не знаю, что это за сон. Мне снится большое круглое озеро в горах. На нем остров, зеленый, цветущий. А на острове дом с большими окнами во все стены. Мне кажется, что я плыву к нему на лодке, но себя я не вижу, а вижу длинный деревянный мост. Он тянется от дома к берегу. И на нем у самых дверей стоит женщина с длинными светлыми волосами.

- Это твоя мама? - шепотом спросил Юн, взволнованный рассказом.

- Нет, моей мамы уже давно нет. Я почему-то всегда об этом знал, - печально, но спокойно ответил Кадо, - Это моя сестра. Она меня ищет, она меня ждет. Мне так кажется во сне. Но как на самом деле - я не знаю.

- Понятно, - вздохнул Юн и отвернулся, чтобы скрыть блеснувшие в глазах слезы сочувствия.

Кадо почувствовал себя неловко оттого, что рассказал слишком многое и поспешно повернулся к Илье. Тот шагал рядом, держа за уздечку Серого, и прислушивался к разговору, но в то же время словно бы и думал о чем-то своем. Свободная от уздечки рука машинально держалась за талисманницу.

- А ты чего молчишь, словно воды в рот набрал? - спросил у Ильи Кадо.

Илья взглянул на него так, как будто только что очнулся.

- Я тоже видел сон ночью, - сказал он, - Только не могу вспомнить какой.

- И не ломай голову, - сказал Орн, шедший позади мальчиков, - Есть дела и поважнее.

"Например, ловить гнома", - с улыбкой подумал Илья, поглядев через плечо, как Орн в очередной раз схватил Нока под локоть на узком обрывистом повороте. Но ощущение того, что ночью с ним что-то случилось, не оставило мальчика.

Маленький отряд держал путь на северо-восток. Тарилор сложила вместе два треугольника карты зубцами друг к другу и выяснила, что путь ко второй двери лежит через те места, где кончаются Занбаргардские горы, и их мрачные хребты переходят в дикие Лесные равнины. Все утро путники спускались по горным дорогам на восточную сторону хребта, и все утро горам, казалось, не было конца. К полудню они добрались до перевала Северные ворота, и ветер усилился.

- Что ж мы все никак не спустимся? - хныкал Юн, - Слишком уж мы высоко залезли через эту дверь в Очарованном лесу. Не хочу даже думать, где мы окажемся в следующий раз!

Он совсем посинел он холода, глаза у него слезились от ветра, а может, и от желания поныть. Илья со вздохом развязал свой плащ и протянул его озябшему чародею.

- Вот спасибочко! А сам-то ведь околеешь, - сочувственно заметил Юн и закутался в плащ чуть ли не с головой.

- Нашел кого укутывать, - недовольно проворчал Кадо и порылся в своей торбе, - Вот, держи.

Он достал аккуратно свернутый малахитово-зеленый плащ с широким капюшоном и очень красивой серебряной застежкой. Одна ее половинка была сделана как лук, а вторая, вставлявшаяся в нее, как стрела.

- Я его купил еще в Альтамуре, когда искал себе кинжал, - сказал Кадо, - Знал, что пригодится. Здорово поторговаться пришлось за этот плащ. Вещь. Материю ткали эльфы. Летом защищает от зноя, а зимой от холода, - он хлопнул Илью по плечу, - Надевай.

- А ты? - спросил Илья.

- А у меня есть мой, - пожал плечами Кадо.

- Почему ты и для себя не купил такой же? - все еще медлил Илья.

- Потому что денег было только на один, - ответил Кадо.

- Ты мог бы у меня взять, - заметил Илья.

Кадо покачал головой.

- Это если бы я был твой слуга, - с достоинством возразил он, - Но ты сказал, что я твой друг. Значит, надевай. Дарю.

- Спасибо, друг, - мягко улыбнулся Илья и, наконец, накинул плащ себе на плечи.

Кадо почему-то вдруг опять испугался, что с ним снова может начаться то странное и непонятное превращение, как перед отъездом. Он буквально чувствовал, как за лицом тринадцатилетнего мальчика скрывается усталый старик. Еще чуть-чуть, и он выскочит наружу из этих больших серьезных глаз. Но этого опять не произошло. Илья отпустил повод Серого и со смехом стал помогать Юну справиться с завязками одолженного ему плаща. Маленький чародей, наспех завернувшись в плащ Ильи, успел в нем запутаться, как обезьянка в занавесках. Глаза Ильи насмешливо блестели, в них не было и намека на тот тяжелый горький взгляд. Кадо в который раз вздохнул с облегчением.

Перевал Северные ворота на счастье ильраанских путешественников находился не слишком высоко, и в снегах пробираться им не пришлось. Лишь кое-где красно-серые каменные глыбы были припорошены тонким слоем легкого сухого снега. Юн, отогревшийся в плаще, даже пробовал играть в снежки и засветил снежным шариком Ноку в глаз. Но тут же получил нагоняй от Тарилор и оставил это занятие. Вскоре подъем закончился, и тропа пошла вниз. Через узкий проход между высокими, торчащими с двух сторон камнями она вывела путников в глубокое ущелье. Расширяясь в середине, ущелье сужалось в начале и в конце и по форме напоминало ладью. Тропинка, по которой спустились путники, на другом конце ущелья поднималась вверх, на гору. Дно ущелья сплошь покрывали камни, грудами лежавшие там и тут после обвала. Горы вокруг вставали так высоко и тесно, что наверху виднелся лишь маленький клочок неба.

- Плохое место, - оглядевшись, недовольно проговорила Тарилор.

- Здесь хоть ветра нет, - заметил Юн.

- Здесь мы очень уязвимы, - возразила эльфийка, глядя вверх на нависшие над головами путников каменные громады, - Случись что...

- А что может случиться? - встревожено спросил Илья.

- Не знаю еще, но что-то не так, - ответила Тарилор и остановилась, словно вслушиваясь в холодный и тихий воздух гор.

"Да, - согласно подумал Орн, - Каспиэн слишком легко нас отпустил. Это не предвещает добра."

Словно в подтверждение их тревог тишину ущелья вдруг нарушил громкий визг. Это непоседливый Юн, пытаясь залезть на круглый гладкий валун, поскользнулся и упал в щель между нагромождением камней. Из-за груды валунов торчали только его ноги в низких черных сапожках. Увидев это, Кадо забыл о мрачном настроении, которое нагоняло на всех ущелье, и звонко захохотал.

- Нечего ржать! - обиженно запищал Юн, отчаянно болтая ногами в воздухе, - Я застрял. Ой, мамочка! Да помогите же мне кто-нибудь! Я слишком молод, чтобы здесь умереть! Мне еще и семидесяти нет, только шестьдесят девять с половиной!

- Сколько? - удивился Илья, который был уверен, что Юну столько же лет, сколько и ему.

- Чародеи живут дольше, чем простые люди, - объяснил Кадо, - Растут медленнее. И умнеют позже.

- Я не успею поумнеть, если вы меня не достанете, - горестно взвыл Юн.

- Ты никогда не поумнеешь, Юн из Китара, - вздохнула Тарилор, легко вскарабкалась на камни и потянула маленького чародея за капюшон плаща, - Ну, вот! Он запутался в твоем плаще, Элиа. Не могу его вытянуть.

- Сейчас, - Илья полез ей помогать.

Веселье Кадо передалось и ему. Чародея было очень жаль, но, глядя на его пятки, мелькающие в воздухе, и, слушая его вопли, Илья давился смехом. Маленький и худой он легко пролез между камнями, помог Юну вылезти из складок плаща, и тогда Тарилор смогла вытащить его за воротник куртки. Кадо вытер слезы, выступившие на глазах от смеха.

- Давно я так не веселился. Надо было его подольше там оставить, - сказал он.

Илья выбрался из-за камней с другой стороны и сильно об этом пожалел. По другую сторону каменного нагромождения рос высокий колючий кустарник. Прикрывая лицо рукой, Илья вылез из зарослей, и в последний момент какая-то ветка хлестнула его по лицу. Что-то неприятно резануло по шее. Илья ощупал поцарапанную щеку и шею и понял, что цепочки на нем нет. Оглянувшись, он увидел, что талисманница повисла на кусте. Прежде, чем Илья успел шагнуть обратно к колючим зарослям, Орн был уже рядом с кустом и протянул руку, чтобы снять талисманницу. Его пальцы почти касались зеленого мешочка.

- Нет, Орн! - испуганно крикнул Илья.

Рука Орна замерла в воздухе. Он с удивлением посмотрел на мальчика.

- Не доверяешь? - спросил он.

Илья смутился и покраснел.

- Нет, не... не за талисманницу, а за цепочку, - сбивчиво объяснил он.

- Почему? - Орн опять потянулся к талисманнице.

Тарилор спрыгнула с валуна, оказалась рядом с кустом и перехватила руку Орна за запястье.

- Делай, что мальчик говорит, - строго проговорила она.

При этом Тарилор бросила предостерегающий взгляд на подошедших Юна и Кадо. Нок же смотрел на происходящее с удивлением. Орн сделал вид, что тоже удивлен.

- Как тебе будет угодно, Элиа, - сказал он слегка насмешливо, свободной рукой снял талисманницу с куста за цепочку и бросил ее Илье, - Ничего страшного ведь не случилось?

Талисманница описала в воздухе полукруг, и Илья поймал ее, схватив мешочек обеими руками.

- А ты-то дотронулся до талисманницы, - заметил простодушный Нок, - Почему же ему нельзя было?

Илья еще больше смутился. Юн и Кадо тоже. Тарилор по-прежнему предостерегающе смотрела на них. Илья надел талисманницу на шею и умоляюще взглянул на Тарилор.

- Так же нельзя с ними, - сказал он, - Надо хоть что-то сказать.

- Вообще да, - обиженно кивнул Нок, - Хватит уже тайн. Вы что думаете, мы с Орном не умеем хранить секреты?

Кадо и Юн робко переглянулись. Они, похоже, были согласны с Ильей.

- Нет, - сказала Тарилор, - Вспомните, что нам велел Агенор.

- Мы же не спрашиваем, куда мы едем, - с притворной скромностью заметил Орн, - Мы только хотим знать, что это за талисманница такая, которую никому нельзя трогать, кроме Элиа.

Тарилор смерила его холодным взглядом, полным подозрения, и Орн понял, что никакого ответа, кроме отрицательного он от нее не добьется.

- Там одна очень ценная вещь, - опередил эльфийку Илья, - Мне дали ее на хранение, и я ни при каких обстоятельствах не должен с ней разлучаться. А брать талисманницу нельзя потому, что на ней заклятье от воров, и вам будет очень больно, если вы до нее дотронетесь.

Выпалив все это на одном дыхании, Илья виновато посмотрел на Тарилор, ожидая, как она отнесется к его словам. Вид у девушки был недовольный, но полуправда, сказанная Ильей, все же была не так опасна, как полное признание.

- Он правду говорит? - спросил Орн у Тарилор.

Она нехотя кивнула.

- Можно было сразу об этом рассказать, - пожав плечами, заметил Орн, - Мы же с Ноком не воры.

- Нет, конечно, - Илья опять покраснел, - Просто мы обещали никому ничего не рассказывать. И сейчас были не должны. Но ведь так лучше, правда?

Он снова бросил на Тарилор просящий взгляд.

- Что сказано, то сказано, - махнула рукой Тарилор, - Но о том, куда мы едем, я говорить запрещаю. Пусть все об этом помнят.

- Конечно, конечно, - поспешно закивал головой Юн.

- А мы и не просим вас ни о чем больше рассказывать, - благородно заверил эльфийку и мальчиков Нок, - Правда, Орн?

Демон кивнул головой, пряча довольную усмешку. Он радовался тому, что удалось вытянуть из Ильи хоть что-то. Юн и Кадо тоже были довольны, что хоть какая-то часть правды была рассказана. Даже Тарилор и то почувствовала себя свободнее. Небольшое освобождение от гнетущей тайны принесло облегчение всем.

- Пора уходить из этого места, - сказала Тарилор, когда с разговорами о талисманнице было покончено, - Здесь становится совсем нехорошо.

- Опять эльфийские предчувствия? - недовольно спросил Нок.

Тарилор не успела ему ответить. В гнетущей тишине послышался резкий свист. Юн испуганно вскрикнул, и его крик громким эхо прокатился по горам. Рядом с ним в ствол кустарника вонзилась короткая стрела с черным оперением.

- Все за камни, в укрытие! - крикнула Тарилор, лихорадочно оглядываясь, - Это гоблины!

Орн быстро схватил за шиворот Илью и Кадо и затащил их за валуны, из которых только что выудили Юна. Сам маленький чародей рыбкой нырнул в какую-то щель между камнями. Нок и Тарилор поспешили под прикрытие каменных глыб. Путешественники успели спрятаться вовремя. На открытое место, где они только что находились, градом посыпались черные стрелы. Спрятавшись за большим серым камнем, за которым он мог стоять во весь рост, Илья поглядел краем глаза в узкий просвет между двумя глыбами. Через просвет была видна та сторона ущелья, где он и его друзья недавно прошли. Илье показалось, что камни на тропе, по которой они спустились с горы, вдруг ожили и зашевелились. Но это были не камни, а низкорослые существа, вооруженные и одетые в доспехи. Они проворно спускались в ущелье, пробираясь между уступами горы, под железными подковками на их сапогах хрустели и осыпались мелкие камешки. Поверх кожаных курток на маленьких существах были одеты железные нагрудники. С остроконечных шлемов на головах спускались изогнутые пластинки, прикрывавшие крючковатые носы и торчащие уши. По пугающим неприятным лицам с землистой кожей Илья сразу узнал сородичей Урдальфа. Гоблины передвигались очень быстро, глаза их воинственно блестели, из-под низко надвинутых шлемов. Одни сжимали в руках короткие мечи, другие, заняв удобную позицию на возвышениях, обстреливали ущелье из луков. Насколько смог сосчитать Илья, их было пятнадцать или даже двадцать. Возможно, от испуга в глазах у него начало двоиться, но то, что гоблинов слишком много для небольшого ильраанского отряда, было и так ясно. Под прицелом их лучников путешественники не могли и носа высунуть из-за груды камней. Они сидели, спрятавшись за валунами. Лошади, испуганные летящими стрелами, разбежались.

- Проклятые гоблины! - Нок выхватил из-за пояса топор.

- Сиди, а то подстрелят, - Орн положил руку ему на плечо и повернулся к Тарилор, - Ты была права - это ущелье настоящая ловушка.

- Я всегда права, только никто меня не слушает, - сердито ответила эльфийка, пригнувшаяся за соседним камнем, и достала свой лук из налучья, висевшего у нее за плечом, - Нельзя дать им спуститься. В ближнем бою мы не выстоим - их слишком много.

Юн, сидевший рядом с Ильей, прижался спиной к камню и зажмурился. Кадо посмотрел на свой охотничий нож, торчавший из-за пояса и сокрушенно покачал головой.

- От него сейчас мало толку, - с досадой заметил он, - Надо было купить что-нибудь посерьезнее.

- Интересно, - не открывая глаз, проговорил Юн, - Если бы я каждый день поливал цветочки, то тоже стал бы таким кровожадным?

Илья не слушал их. С бьющимся где-то возле шеи сердцем он смотрел, как Тарилор достает стрелу из колчана. Только сейчас ему, наконец, представился случай посмотреть, как эльфийка стреляет из лука. "Туп!" - коротко пропела тетива. В воздухе мелькнула длинная стрела с серо-белым оперением, на другом конце ущелья раздался хриплый вскрик, и один из гоблинов перекувырнулся в воздухе и упал на спину. Спазм сдавил Илье горло. В кино стрельба из лука производила какое-то иное впечатление. Гоблинов меткий выстрел тоже впечатлил. Они яростно взревели и еще быстрее понеслись по неровной крутой тропе вниз, стуча коваными сапогами и бряцая оружием. Эхо разнесло по ущелью их свирепые крики. Тарилор схватилась за вторую стрелу. "Туп! Туп! Туп!" Илья даже не успел заметить, когда она выхватывала из колчана стрелы и как спускала тетиву. Эльфийка ни разу не промахнулась. Гоблины падали один за другим, но это их не останавливало. Быстрым ручейком они стекали с горы в ущелье. Тарилор сняла с высоких выступов почти всех их стрелков. Но двое успели спрятаться в трещине горной породы и оттуда продолжали стрелять, не давая путешественникам ни отразить нападение, ни отступить. Стрелы стучали по камням, падая там и тут.

- Да сколько же их там? - не выдержал испуга и напряжения Юн и, приподнявшись, выглянул из-за камня.

Илья не успел вскрикнуть от ужаса, глядя на него. Прямо в лоб Юну неслась гоблинская стрела. Тут же раздался звон железа о железо. Это Орн выхватил меч и на лету отбил стрелу. Юн испуганно вскрикнул и упал обратно за камень.

- Жаль, что я спас не тебя, Элиа, - усмехнулся Орн, - Самое время от вас свалить.

Илья неестественно улыбнулся ему трясущимися губами. "Как можно шутить в такой момент?" - с удивлением подумал он. Орн встал во весь рост и быстро завертел мечом во все стороны, отбивая летящие стрелы. Меч у него был удивительно красивый, обоюдоострый, узкий и длинный, с неброско отделанной, но добротной и крепкой черной рукоятью. Клинок не серебрился, как у других мечей, как у меча Нока, например, а похож был на темную озерную воду и отбрасывал вокруг себя яркие сверкающие блики. Даже Илья, ничего не понимавший в оружии, и то понял, что это прекрасный и необыкновенный меч. Ловкость, с которой Орн обращался со своим мечом, вдохновила Нока на решительные действия. Видя, что гоблины подступают все ближе, он грозно взревел, словно карликовый медведь, выскочил из-за каменной груды и, прикрываясь щитом, ринулся вперед.

- Я вам всем покажу, проклятые разбойники! - завопил гном.

- Нок, вернись, дурья башка! - в испуге закричала Тарилор.

- Ой, мама! - ахнул Кадо, прижав ладонь ко рту.

- Нок! - изо всех сил вскрикнул Илья.

Но гнома было уже не остановить. Его щит мигом превратился в ежа, утыканный черными стрелами. Нок отбросил его в сторону, в одной руке держа меч, в другой топор. Пятеро гоблинов разом ринулись к нему. Юн жалобно пискнул и уткнулся в Илью. Сам Илья хотел зажмуриться, но не мог ни отвести глаза, ни пошевелиться, глядя, как Нок и гоблины несутся навстречу друг другу. Внезапно все гоблины замерли и остановились. Они испуганно полуприсели, глядя вверх, и начали пятиться. Лучники в засаде повыскакивали из укрытия, гоблины в ущелье опустили мечи, и все они дружно, как по команде, бросились бежать. Видя такую перемену в поведении врагов, Нок торжествующе расхохотался.

- Что боитесь гномов, мерзавцы? - крикнул он вслед гоблинам, потрясая топором.

Гоблины словно не слышали обидных слов Нока. Испуганно пыхтя, они толпой карабкались вверх по тропе, толкая друг друга, падая и вновь вскакивая. Некоторые из них в страхе оглядывались, поднимая головы кверху. Удивленный этим Нок тоже посмотрел на небо, да так и остался стоять посреди ущелья с поднятой головой и разинутым ртом. Сверху на него упала громадная черная тень. Только сейчас путешественники поняли, чему они обязаны спасением от банды горных разбойников. Когда они вслед за гоблинами и Ноком посмотрели вверх, их глазам предстало удивительное и жуткое зрелище. В небе над ущельем парил дракон.

- Только этого нам и не хватало, - совершенно растерянно проговорила Тарилор и прицелилась из лука в воздух.

- Она собирается убить дракона! - в голосе Орна слышались, во-первых, восхищение храбростью девушки, а, во-вторых, уверенность в том, что она полная идиотка.

Кадо непроизвольно схватился за руку своего злейшего врага Юна, словно бы ища защиты. Юн в свою очередь до боли сжал руку Ильи. У Ильи от изумления язык прилип к гортани. "Это не сон", - понял он, глядя в небо, - "Это настоящий дракон, на самом деле!" Дракон вычерчивал в небе круги, словно большой, но маневренный вертолет. Он, видимо, выглядывал сверху гоблинов, но горные разбойники в ужасе бежали, их уже и след простыл. Не найдя гоблинов, дракон начал медленно снижаться. Он был ярко-оранжевый с огненно-красными роговыми наростами на хвосте и таким же гребнем на голове. Маленькие перепончатые крылья быстро махали в воздухе. Было абсолютно непонятно, как они умудряются нести такую упитанную тушу. В полете дракона было и еще одно удивительное обстоятельство. Когда он спустился ниже, Илья увидел, что у него на спине едет человек. Он сидел на драконе, словно на лошади, только без уздечки и седла. Но дракон и так его слушался и, подчиняясь приказу, плавно опустился на дно ущелья в пяти шагах от того места, где стоял опешивший Нок. У страха глаза велики, и в воздухе дракон казался огромным, но когда он сел на землю, все увидели, что размером он с большую толстую корову. Это несколько ободрило путешественников, они смогли пошевелиться, а некоторые даже снова начали дышать.

- Надеюсь, господа не будут в меня стрелять? - видя нацеленный лук, спросил человек, прилетевший на драконе, и легко соскользнул на землю по оранжевому чешуйчатому боку.

- Стрельнешь в вас как же! - заметил Орн себе под нос и продолжил громче, - Спасибо, сударь, вы спасли нас от гоблинов.

- Я этого и хотел, - заметил человек, жестом приказал дракону сидеть и направился к вышедшим из-за камней путешественникам, - Я чуть было не опоздал. Меня известили письмом о вашем приезде. Один мой друг видел вас в Ридэле, в хэлдартской гостинице "Красотка Запада", и я уже два дня вас ищу.

- Вы нас ищете? - удивилась Тарилор, опустив лук.

- Да, Агенор просил меня встретить вас и проводить до места, - последнее слово незнакомец сказал с многозначительным ударением; его взгляд пробежал по лицам путешественников и остановился на Илье, - Я знаю, что ты везешь и куда. Агенор велел мне защищать эту вещь, а царица попросила защищать тебя и остальных.

- Спасибо, - ответил Илья и машинально дотронулся до зеленого мешочка на шее.

Незнакомец с драконом не выглядел человеком необыкновенной силы, способным защитить всех присутствующих. Он был среднего роста, худощав и жилист. Его лицо с резкими чертами покрывал загар долгих путешествий, а волосы на голове были острижены так коротко, что их почти совсем и не было. Одет незнакомец был в поношенную и небогатую одежду. Сапоги были запылены, кожаные штаны потерты, серая вязаная фуфайка тут и там была в заплатах. Его кожаную куртку-безрукавку с нашитыми железными заклепками на груди пересекали два ремня - один от ножен меча, второй от налучья. На поясе висел колчан с торчащими вперед серо-белыми эльфийскими стрелами. Несмотря на все это, он совсем не выглядел грозным и опасным и Илье почему-то сразу понравился. Тарилор, кажется, тоже не почувствовала к нему недоверия.

- Я - Тарилор из Разнолесья, - представилась она, протянув руку, - Это Нок, Юн, Кадо и Орн. Элиа вы уже знаете.

Незнакомец пожал протянутую руку.

- Вернигор, - скромно представился он, - Просто Вернигор и все.

- А его она не спросила, не скрывается ли он от закона, - заметил Орн про себя, - Хотя вид такой, будто скрывается.

Поняв, что опасность миновала, все развеселились.

- Здорово вы напугали этих гоблинов! - восхитился Юн, - Это у вас настоящий боевой дракон?

- Боевые драконы гораздо больше, - возразил Вернигор, - А это почтовый.

- И вы всегда на нем летаете? - спросил Илья.

- Иногда, - ответил Вернигор, - Мы с госпожой Толстушкой иногда показываем маленькие представления на ярмарках. Это наш хлеб. Но когда работы нет, я всегда отпускаю ее полетать.

- Значит, вы заклинатель драконов? - спросила Тарилор, - И Агенор поручил вам ехать с нами?

- Именно так, - подтвердил Вернигор, нисколько не смущенный прозвучавшим в ее голосе неверием в его способности, - Я не спросил у вас, как здоровье великого Эгмара, госпожа.

- Откуда вы знаете, что я дочь Эгмара? - удивилась Тарилор.

- Эльфов с рыжими волосами не так много, - ответил Вернигор с улыбкой, озарившей его некрасивое лицо, - Я знаю только Лариэль, жену Эгмара. Мне случалось бывать в Парладоре, и я познакомился там с вашими родителями.

"Значит, она дочь Эгмара, - подумал Орн, - Если бы я рассказал ей о своем знакомстве с ее папашей, вряд ли бы ей это понравилось".

- Думаю, нам следует уехать из ущелья, - продолжил Вернигор, - Гоблины напали на вас не случайно. Каспиэн вас предал. Я узнал через свои источники, что он перешел на другую сторону. Это он послал гоблинов за вами. Я пролетал утром над замком Тор и видел, как посланник от главаря только что сбежавшей банды покидал замок через потайную дверь в восточной стене.

- Значит, он хотел? - Тарилор многозначительно не договорила.

Вернигор покивал головой.

- Я так и знал, - заметил Кадо, - Слишком уж красивая у него дочь.

- Ульгит не такая! - возмутился Юн.

- Такая, такая, - усмехнулся Орн себе под нос и пошел разыскивать сбежавших лошадей.

Они нашлись неподалеку в узком ответвлении ущелья, где стояли, сбившись в кучу возле хилого кустика, и ощипывали с него листву. Орн сел на своего коня, взял поводья Серого и Рыжего и хотел повести за уздечку также и единорога, стоявшего чуть особняком. Но синегривый скакун враждебно блеснул глубокими влажными глазами, ударил по земле копытом и сам пошел обратно в ущелье.

- Мать моя чертовка, - притворно вздохнул Орн, - Никто не любит меня, нечисть проклятую. И это здорово!

Когда лошади нашлись, и напряжение от схватки с гоблинами спало, стали снова собираться в путь.

- Вам нужно доехать до двери, ведущей в Аладан, - сказал Вернигор, обращаясь к эльфийке, - Я покажу, как сократить путь. Я знаю одно место в горах, вполне безопасное для ночлега. Надо нам туда доехать засветло. Сейчас я отпущу госпожу Толстушку и поедем.

На шее у него на кожаном шнурке висел тонкий серебряный свисток. Вернигор дунул в него, извлекая высокий и чистый звук. Дракониха, все это время послушно сидевшая в стороне, словно дрессированная собака, услышав свисток, ударила по земле хвостом, взметнув тучи мелких камней и пыли, и резко взмыла в воздух. Через секунду ее уже не было видно.

- А если опять гоблины? - спросил Юн, встревожившись тем, что дракон их покинул.

Вернигор улыбнулся и похлопал ладонью по свистку на шее.

- И она услышит? - спросил Илья.

- А как же, - ответил заклинатель драконов, - Она всегда слышит этот свисток, где бы ни находилась.