Первое, что Илья увидел утром, открыв глаза, был большой город из розового камня, утопающий в садах, стоящий в излучине реки. Город был виден, как на ладони, из окна. Илья огляделся и понял, что лежит на большой кровати под зеленым плюшевым балдахином в незнакомой комнате, обставленной уютно, но необычно. Стены были обтянуты тканью с причудливым орнаментом, дверцы шкафов покрыты резьбой, ножки у стола изогнуты как бараньи рога, а подлокотники у стульев вырезаны в форме рыб. Илья сел на кровати, разглядывая обстановку, потом снова перевел взгляд на волшебный город за окном. Он был залит утренним солнцем, на его стенах переливались блики от речной воды.
- Значит, я не сплю, - сказал себе Илья, - Все на самом деле!
Он вскочил с кровати и оделся, чувствуя прилив радостного оживления. Потом подошел к платяному шкафу и удивленно замер. Одна из дверок шкафа была зеркальной. Овальное зеркало отражало худенького мальчика в джинсах и кроссовках, зеленой майке и клетчатой рубашке с завернутыми рукавами, надетой поверх нее. Как странно и чуждо выглядел Илья теперь в своей обычной московской одежде в этой обстановке. Он открыл шкаф и с удивлением обнаружил несколько более подходящих к случаю костюмов, сшитых, будто специально для него. Штаны, сорочка, жилет, куртка, башмаки - вся одежда была его размера.
- Это Гвендаль все предусмотрел, - догадался Илья.
Ему очень хотелось увидеть дядю, поделиться впечатлениями, задать множество вопросов, просто повидаться, наконец. Переодевшись в новую одежду, Илья вышел из комнаты в надежде, что хозяин дома и, как выяснилось, великий чародей уже объявился и ждет его.
Он свернул по коридору налево и попал в кухню, просторную, с низким потолком, множеством шкафов и полок, широким дубовым столом и окнами, выходящими в глубь сада. В кухне пахло булочками с корицей и горячим какао. У большого очага хозяйничал Урдальф.
- Доброе утро, господин Элиа, - сказал он, увидев Илью, - Вам идет ваш новый костюм. Особенно башмаки с пряжками.
- Здравствуй, Урдальф, - ответил Илья, улыбнувшись гоблину, - Гвендаль еще не приехал?
- Нет, его пока нет, - покачал головой Урдальф и, видя, что Илья погрустнел, добавил, - Да не расстраивайтесь вы раньше времени. Думаю, хозяин приедет со дня на день. А вы пока отдыхайте и привыкайте. Для вас теперь начнется новая жизнь.
И началась для Ильи совсем другая жизнь. Никто на него не кричал, никто не попрекал съеденным куском, никто не запирал в комнате, никто не придирался. Никто даже не заставлял вставать чуть свет, чтобы не занимать ванную. Но Илья все равно вставал рано, по привычке. Пил какао с булочками на кухне и уходил в библиотеку. В тот же день, когда он проснулся и понял, что все еще находится в Ильраане, Илья осмотрел весь дом и выбрал любимым местом своего обитания именно эту комнату. Библиотека была большая, квадратная с блестящим паркетным полом и вся заставленная книжными полками. Даже на втором этаже, на антресолях. В центре библиотеки стоял такой же большой письменный стол, как в кабинете Профессора и такое же большое удобное кресло. Илья сидел за этим столом и читал все книги подряд. Они были написаны странным алфавитом, похожим на латинский, но с небольшими отличиями, и на незнакомом языке. Но Илья, он обратил на это внимание еще при встрече с Ноком и Тарилор и в гостях у Себастьяна, отчего-то понимал этот язык, и когда слушал его, и когда читал на нем. Поэтому он с интересом углубился в ильраанские книги. Одни рассказывали об истории, обычаях, другие о географии, растениях и животных. Илья словно заново пошел в школу. Теперь он должен был изучить новый, незнакомый мир, о котором хотел так много знать.
- Как бы вы не стали книжным червем, господин Элиа, - беспокоился Урдальф, - Гвендаль тоже чуть было не пошел по этой дорожке, да он, к счастью, слишком непоседлив.
Чтобы не стать книжным червем и не огорчить тем Урдальфа, к которому он уже успел привязаться, Илья время от времени ходил с гоблином на рынок. Посмотреть город, прогуляться по воздуху, но главное послушать новости: не слышно ли чего-нибудь о Гвендале. Илья постоянно ждал его. Сидя за столом в библиотеке, он вздрагивал от каждого шороха и прислушивался к каждому звуку. А иногда даже просто выходил на широкую открытую террасу перед домом, смотрящую на долину Ильрадана, на город внизу и петляющую между холмами дорогу из красного кирпича, садился, скрестив ноги по-турецки, и смотрел вдаль. Ему казалось, что Гвендаль обязательно скоро появится на этой дороге, и он, Илья, увидит его первым. Но прошла неделя, потом другая, началась третья, а от чародея не было никаких вестей. В том, что Гвендаль чародей, Илья уже не сомневался. Однажды Урдальф позволил ему войти вместе с ним в кабинет Гвендаля, когда потребовалось вытереть пыль и полить цветочки, как выразился гоблин. Никаких цветов, кроме сушеных травяных снадобий Илья в кабинете не заметил, а вот пыли было хоть отбавляй. Она слоями лежала на всем. И на склянках с разноцветными зельями, и на хрустальных шарах разного размера, выставленных на столе, и на самом столе, и на телескопе, стоящем у окна, и на разных других диковинных инструментах и предметах, назначения которых Илья не знал.
- Не любит убираться и мне не дает. Творческая натура! - с уважением вымолвил Урдальф, - Приходится наводить здесь порядок, пока его нет дома. И то все время боюсь, что он за это превратит меня в диванную подушечку или в какую другую хозяйственную мелочь. Он говорит, что после меня ничего найти нельзя. И вы весь в него. В вашей комнате все тоже самое.
- Извини, Урдальф, я уберу, - смутился Илья.
- Вот еще, я сам уберу, - оскорбился Урдальф, - Зачем я тогда здесь, спрашивается?
В кабинете Гвендаля тоже было много книг, и они также были написаны странными буквами на странном языке, но в них Илья как ни старался, не мог разобрать ни слова.
- Колдовство, - сказал Урдальф, видя, как Илья с недоумением смотрит в большую толстую книгу в кожаном переплете, - Даже и не пытайтесь разобраться в этой премудрости - голову сломаете. Гвендаль один может читать эти книги. Только он и такие же, как он. Вы лучше пишите свои. Уж очень хочется прочесть что-нибудь ваше новенькое. Я ведь все ваши книги прочел. Гвендаль перед тем, как отдавать их Себастьяну, всегда мне давал почитать.
Илья очень хотел написать новую книгу. Но работа отчего-то не клеилась. Дни шли за днями, а в голове не слагалось ни единой строчки. В конце концов Илья решил, что будет вести дневник, где будет записывать все, что приключилось с ним в Ильраане, а потом, когда материала наберется достаточно, он напишет книгу. "Ведь мне когда-нибудь надо будет вернуться обратно, - говорил он себе, и тут же сам себя спрашивал, - А надо ли?" Илья очень полюбил свою новую жизнь. Такую непохожую на прежнюю, но уютную и спокойную. Единственное, чего ему не хватало - это присутствия Гвендаля, по которому он очень скучал. Но рано или поздно он должен же был вернуться!
- Это самое, господин Элиа, - сказал Урдальф однажды утром, в середине третьей недели пребывания Ильи в Ильраане, - Есть одно дельце. Монеты у нас заканчиваются. То, что оставил Гвендаль уже на исходе. Не пора ли вам сходить в свой банк? Этот проходимец книгоиздатель ведь положил на ваш счет денежки?
- Да, - подтвердил Илья, - И говорит, сумма немалая.
- Вот и хорошо, - обрадовался Урдальф, - Надеюсь, гном не врет. Нам бы чуть-чуть из этой немалой суммы на хозяйственные нужды, а, господин Элиа?
- Да, конечно, - согласился Илья, для которого мысль о том, что у него есть деньги была довольно странной.
Впрочем, все здесь было странным. Илья чувствовал себя уже не мальчиком, а ходячим удивлением.
- Пойдем сейчас? - спросил он, - Я никогда раньше не ходил в банк. Наверное, надо одеться как-то по-особенному?
- Да уж, - сказал Урдальф, скептически окинув взглядом свободные штаны на подтяжках и белую рубашку в синюю полоску, в которых Илья слонялся по дому, - Было бы неплохо одеть отглаженные штаны, рубашку с запонками, кафтан, жилет, шейный платок. А уж носки и ботинки, - он посмотрел на босые ноги Ильи, - это вообще было бы чудесно.
- Ну это уж слишком, - возразил Илья, - Я же в банк собираюсь, а не жениться.
Обычно заботу и назидания Урдальфа он переносил стоически, но тут не удержался и съязвил.
- Если будете так плохо есть и останетесь таким худым, ни одна невеста за вас не пойдет, - не поняв юмора, серьезно заявил гоблин.
- Как-нибудь выкручусь, - пообещал Илья, и чтобы Урдальф остался доволен, пошел в свою комнату и переоделся.
Наряжаться по полной программе, как советовал заботливый домоправитель, не стал. Ограничился белой рубашкой с воротником-стойкой, бархатными черными штанами и коричневым жилетом с цветочными узорами. Ботинки и носки, разумеется, тоже надел, хоть и не очень хотелось. Но не идти же босиком в банк!
- Вот, уже лучше, - одобрил Урдальф, взглянув на него, - Хотя все равно разгильдяйство. Весь в дядюшку. Эх, порода!
Они вышли за ворота и пошли по красной кирпичной дороге в Ильрагард. Коляску, как обычно, вызывать не стали. Урдальф, как и Нок, любил ходить пешком. Сказывались горные гоблинские привычки. Но в отличие от гнома, ходившего чинно и степенно, Урдальф передвигался столь стремительно, что Илья с трудом за ним поспевал. Даже на людном ильрагардском рынке гоблин носился сртелой из одного конца в другой. А уж по дороге он припустился так, что только успевай догонять.
Илья часто спускался с холма, на котором стоял дом Гвендаля, чтобы побывать в Ильрагарде. Но в банк за деньгами он шел впервые и потому совершенно не представлял, что должен делать.
- Себастьян сказал, что этот банк называется Кубышка, - сказал он Урдальфу, когда они вошли в город через Южные ворота, - Но, честно говоря, я в тот момент думал совсем о другом и даже не спросил, где он находится. А ты знаешь, где это?
- Конечно, - усмехнулся Урдальф, - На Денежной улице, где же еще? Там находятся все банки Ильрагарда. Кубышка, между прочим, самый лучший банк. Хоть за то уважаю гнома, что он знал, куда поместить ваши деньги. Пойдемте, господин Элиа, это не очень далеко. Дойдем быстро.
- С тобой-то? Это само собой, - улыбнулся Илья, приготовившись бежать за гоблином по широким улицам из розового камня даже в утренний час шумным и многолюдным.
Денежная улица, отходившая влево от Площади с Фонтаном, оказалась широкой и короткой. По мостовой разъезжали туда-сюда повозки и телеги, на высоких тротуарах толпился занятой городской народ. В воздухе стоял сдержанный гул голосов, словно гудел растревоженный пчелиный улей. Дома на Денежной улице располагались не строго по линии вдоль тротуаров, а как придется. Одни выдавались вперед, другие отступали назад. Какие-то были повернуты к улице фасадом, а какие-то обращены торцом. И сами здания были разные. Высокие и узкие, приземистые и длинные. Со стенами, выкрашенными разноцветными красками или сложенными из круглого серого камня. С островерхими крышами, украшенными башенками и с четырехскатными крышами, покрытыми красной черепицей. Все это были банки, как объяснил Илье Урдальф. Один из них, самый престижный и надежный, назывался Кубышка.
- Вон он, - Урдальф приподнялся на цыпочки, остановившись посреди тротуара, и указал куда-то поверх голов толпящихся вокруг людей.
Илья посмотрел вперед и увидел здание, очень напоминающее американский Капитолий. Только было оно не белым, а лимонно-желтым, и стекла в окнах были цветные.
- Пойдемте, господин Элиа, - заторопился Урдальф и начал расталкивать прохожих, - Дайте пройти, долговязые!
Илья старался не отставать, потому что за спиной невысокого шустрого гоблина толпа сразу же смыкалась. Пройдя поперек тротуара, гоблин и мальчик поднялись на крыльцо желтого здания. Площадку перед входом украшали колонны с лепным орнаментом, по одной с каждой стороны стеклянной двери. Рядом с колоннами сидели и пристально смотрели на всех входящих в Кубышку диковинные животные с птичьими телами, покрытыми яркими перьями, сильными когтистыми лапами и грозными бульдожьими мордами.
- Это сенмурвы, - объяснил Урдальф, - Они здесь для охраны.
- А они не кусаются? - с опаской спросил Илья, невольно замерев под подозрительным собачьим взглядом.
- Нет, они совсем ручные, - успокоил мальчика гоблин, - Им кусаться незачем, достаточно одного вида.
Он открыл перед Ильей створку стеклянной двери, и они вошли внутрь. В большом зале с высоким потолком тоже было много народу, но никто не толкался и не шумел. Суета в Кубышке царила деловитая, а разговоры велись приглушенные. Сквозь цветные стекла в окна проникали солнечные лучи, и на мозаичном полу лежали красные, синие и зеленые пятна света.
- Где у вас записан номер счета? - спросил Урдальф у Ильи.
- Вот, - Илья пошарил в жилетном кармане и достал листок бумаги, который дал ему Себастьян.
- Как непрактично, - покачал головой гоблин, взглянув на порядком помятый и потрепанный лист, - Вы б его еще потеряли для пущей радости! Без моего присмотра вы пропадете, господин Элиа. Пойдемте, я все сделаю сам.
Урдальф рванул к высокой стойке из полированного дуба, юрко лавируя между другими посетителями банка. Илья, виновато вздохнув, поплелся за ним. Гоблин ловко и довольно бесцеремонно протиснулся без очереди к стеклянному окошку, встал перед ним на цыпочки, ибо стойка доходила ему до подбородка, и постучал по блестящей деревянной поверхности стойки костяшками пальцев.
- Что вам угодно? - из окошка сразу же выглянул юноша в строгом черном сюртуке, белой рубашке и аккуратно завязанном галстуке с запонкой в виде божьей коровки.
Илья с удивлением уставился на банковского служащего, который был всего года на два-три старше его самого.
- Мы пришли за деньгами, - заявил Урдальф, словно в банк можно было прийти за чем-то еще и выложил на стойку листок со счетом Ильи.
- Ну да, конечно, - оробев при виде грозного гоблина, закивал молодой клерк и положил перед Урдальфом бланки квитанций, - Заполняйте, пожалуйста.
- Не я, а он, - Урдальф распихал стоящую у окошка очередь, невзирая на возгласы возмущения, и подтащил за руку Илью, - Снимите, пожалуйста, столько, чтобы хватило на продукты, на фонарное масло, на свечи, на дрова. И еще вам на перья и чернила, на бумагу, на новые ботинки. Эти можно носить только дома! И еще Гвендалю на второй телескоп - он давно хочет купить новый, помощнее. И еще, если можно, немножко на сливочные помадки из лавки на Базарной площади. Они такие вкусные! Можно, а?
- Знаешь что, Урдальф, ты сам напиши нужную цифру, а я распишусь, - сказал Илья с улыбкой, выслушав хозяйственные разглагольствования домоправителя.
- А сливочные помадки? - с робкой надеждой проговорил Урдальф.
- Конечно, и их возьми в расчет тоже, - согласился Илья.
- Так их люблю, ничего не могу с собой поделать, - смущенно забормотал Урдальф и заскрипел пером по бумаге, заполняя квитанцию. Когда он написал все, что было нужно, Илья подписался внизу "Рассказчик". Себастьян открыл счет на тот же псевдоним, под которым печатались в Ильрагарде книги Ильи. Взяв у Урдальфа квитанцию, клерк посмотрел номер счета в большой книге, взглянул на подпись на квитанции и во все глаза уставился на Илью.
- Это правда вы? - громким шепотом воскликнул он.
- Нет, не я! - покачал головой Илья, растерявшись от такого неожиданного интереса к собственной персоне.
- Я все ваши книги читал, - восторженно выдохнул клерк, судорожно пытаясь заполнить какие-то документы дрожащим в руке пером, - Какая честь, что вы подошли именно к моему окну!
- Вот и пошевеливайся давай, - строго проговорил Урдальф.
Окрик гоблина помог юноше прийти в себя, он сделал в книге все необходимые записи, сходил куда-то, и вскоре из хранилища принесли туго набитый монетами тяжелый кожаный мешочек.
- Я пересчитаю, - деловито насупился Урдальф, развязывая тесемки на мешочке.
- Конечно, конечно, - закивал клерк, с подобострастием глядя на Илью, который от смущения не знал куда деваться, потому что люди из очереди тоже глазели на него.
- Все в порядке, - пересчитав деньги, одобрительно заметил Урдальф, - Молодец, сам будешь банкиром.
- Спасибо, сударь, - поклонился юноша и, перегнувшись через стойку, доверительно прошептал, обращаясь к Илье, - Вы не могли бы пройти со мной, господин Рассказчик? С вами хочет поговорить управляющий.
Урдальф остался ждать в зале на скамеечке для посетителей, а Илью клерк проводил на второй этаж. Управляющий Кубышки, высокий худой человек в строгом темно-синем сюртуке, ждал его в своем кабинете.
- Доброе утро, сударь, - он поздоровался с Ильей, словно со взрослым, жестом приглашая его сесть, - Значит, вы и есть Элиа Рассказчик?
- Ну, в общем да, - подтвердил Илья, все еще не пришедший в себя от свалившейся на голову известности.
- Я рад познакомиться, - вежливо наклонил голову управляющий, - Мне поручено передать вам одну вещь.
- Кем поручено?- спросил Илья.
Голос управляющего прозвучал так значительно и таинственно, что у него поневоле разыгралось любопытство.
- Меня просил об этом Чародей, - ответил управляющий, - Но сначала...
Он открыл ящик стола и достал двустворчатую деревянную рамку с красиво вырезанным на ней орнаментом из виноградных листьев. Внутри на одной половинке рамки была нарисована, точно живая, цветущая ветка яблони, а на другой портрет красивой молодой женщины с волнистыми черными волосами.
- Одно лицо, - взглянув на портрет и на Илью, сказал управляющий.
У женщины на портрете были такие же большие голубые глаза, как у Ильи и такие же взлетающие к вискам черные брови. Илья уже видел ее раньше на фотографии в альбоме у Профессора и смутно помнил ощущение тепла и радости, которое он испытывал давным-давно в раннем детстве, когда она входила в его комнату. "Мама", - догадался Илья, и к горлу вдруг подступил тугой удушливый ком.
- Что ж, раз все сходится, и вы именно тот, кто нужно, - продолжал управляющий, - Я могу отдать вам то, что мне передал на хранение Гвендаль.
Он повернул направо лежащее на столе пресс-папье, и картина на стене за его креслом отъехала в сторону. За ней обнаружилась дверца потайного сейфа. Управляющий снял с шеи золотую цепочку, на которой висел маленький ключик, и открыл этим ключиком сейф. Что лежало в сейфе, Илья не видел, потому что управляющий, подойдя вплотную к дверце, закрыл собой содержимое потайного шкафчика. А когда он запер его и повернулся к Илье, то держал в руках квадратный сверток, обернутый пергаментом и перетянутый бечевкой.
- А что это? - с недоумением спросил Илья.
- Этого Гвендаль не сказал. Он оставил только записку, - управляющий достал из ящика стола конверт с письмом.
Илья узнал неровный беспокойный почерк дяди. "В случае, если я не вернусь в течение месяца, отдайте сверток моему племяннику Элиа, когда он появится. Гвендаль ," - прочел он.
- А он не говорил вам, куда поехал? - с надеждой спросил Илья управляющего.
- Он никому ничего не рассказывает, - покачал головой тот и подал сверток Илье, - Я исполнил все в точности, Чародей будет доволен.
- Спасибо, - поблагодарил Илья, взяв сверток, и бросил взгляд на стол, туда, где лежал портрет в двухстворчатой рамке, - А можно я это тоже заберу?
- Конечно, - управляющий закрыл рамку и почтительно подал ее Илье, - Я очень рад, что вы сегодня посетили Кубышку. Наш банк дорожит такими клиентами. Желаю вам удачи. Магнус проводит вас обратно.
Он позвонил в колокольчик, вошел давешний клерк и снова с обожанием уставился на Илью.
- Проводи господина Рассказчика обратно в зал, Магнус, - распорядился управляющий и сам открыл Илье дверь.
Илья и Магнус вышли в коридор.
- А вы не могли бы расписаться еще раз в моей записной книжке на память? - немного помявшись, решился спросить Магнус.
- Я вообще-то еще никогда в жизни не давал никому автографов, - окончательно смутился Илья, - Но если вы так хотите...
- Еще бы! - воскликнул Магнус.
Илья написал свое имя в его записной книжке. Портрет он положил во внутренний нагрудный карман жилета, поближе к сердцу. А сверток держал в руках. Он был увесистый, но не твердый на ощупь. "Кажется, это книга, - подумал Илья, ощупывая пергамент, - Что же в ней такого особенного, если ее так тщательно прятали?"
- Вы не обижайтесь, господин Элиа, но деньги я буду держать при себе, пока не вернемся домой, - сказал Урдальф, когда они с Ильей вышли из Кубышки, - Так надежнее будет. Никто не посмеет отнять кошелек у гоблина.
- Как скажешь, - покладисто согласился Илья, которого гораздо больше волновал портрет, лежавший в кармане жилета, и содержимое таинственного свертка.
- Ну вот, а теперь зайдем за сливочными помадками, - счастливо вздохнул Урдальф и ринулся в сторону запутанного лабиринта узких улочек, прилегавших к Базарной площади.
День был погожий и теплый. Яркое солнце заливало улицы, прохожие весело улыбались и останавливались, чтобы поболтать друг с другом. Идти по Ильрагарду даже вприпрыжку за спешащим Урдальфом было приятно и радостно. На Базарной площади, как всегда, было негде яблоку упасть. К счастью, кондитерская лавка, в которую так стремился Урдальф, находилась в самом ее начале, поэтому лезть сквозь толпы торговцев, зевак и покупателей, к радости Ильи, не пришлось. Гоблин нырнул в низенькую дверцу, звякнув подвешенным над притолокой колокольчиком, а Илья остался на улице. Он обошел вокруг лавки и вошел в небольшой, мощенный булыжником дворик. В середине дворика росло кудрявое деревце, а вокруг него стояли скамейки. Илья решил подождать здесь Урдальфа с его сливочными помадками и за одно в одиночестве заглянуть в содержимое пергаментного свертка. Но едва он сделал несколько шагов по гулким камням двора, как заметил, что он тут не один. Кто-то назойливо сопел за спиной, дыша ему в затылок. Илья обернулся и столкнулся нос к носу с высоким незнакомцем. Незнакомец был одет в серый балахон с капюшоном, за которым нельзя было разглядеть лица. Он стоял так близко, что Илья попятился. Незнакомец сразу же сделал шаг вперед, чтобы опять оказаться близко к Илье. При этом он вытянул вперед руки. Рукава у его балахона были такие широкие и длинные, что и рук тоже нельзя было увидеть. Илье показалось, что перед ним стоит ожившее совершенно пустое серое одеяние. Он снова отступил назад, соображая, как бы пройти мимо серого незнакомца, выйти из двора на людную Базарную площадь и оказаться в лавке вместе с Урдальфом. Но стоило ему сделать шаг в сторону, как незнакомец опять загородил ему дорогу. Илья еще раз отступил и оказался у стены. Прижавшись спиной к каменной кладке, он только сейчас заметил, что руки серого незнакомца тянутся не к нему, а к свертку у него в руках. Илья отодвинулся и прижал сверток к груди. Из-под капюшона сверкнули злобные красные огоньки глаз, и незнакомец тихо угрожающе зарычал. Илье даже показалось, что он собирается его укусить. Задохнувшись от внезапно нахлынувшего испуга, Илья зажмурился, но даже с закрытыми глазами увидел широкие рукава, тянущиеся к бечевке на пергаменте. "Я ни за что не отдам сверток! - почему-то твердо решил он, - Но что же он тогда сделает?"
- Эй, ты! А ну отойди от господина Элиа, а то будешь иметь дело со злобным хищным гоблином! - громко крикнул в тишине двора знакомый сердитый голос.
Илья открыл глаза и увидел, что у входа во двор, уперев руки в бока и свирепо вращая глазами, стоит его строгий домоправитель.
- Урдальф! - счастливо выдохнул он.
Сжав крепкие кулачки, гоблин двинулся к незнакомцу в сером балахоне. Неизвестный злобно и недовольно засопел и отступил в сторону. Затем, чуть помешкав, он вдруг кинулся вглубь двора и одним прыжком перемахнул через каменную стену. Илье, впрочем, показалось, что незнакомец перебежал через стену, быстрыми шажками поднявшись вверх по ней. Он моментально исчез из виду, словно его и не было или он был только тенью от дерева, росшего во дворе. Из-за стены до Ильи и Урдальфа донеслось тихое шуршание, затем и оно прекратилось.
- Вот шустрый молодчик, - развел руками Урдальф, - Что-то он мне совсем не понравился. Пронырливый какой-то.
- А у меня так и вовсе от него мороз по коже, - признался Илья, с беспокойством глядя на стену, за которой исчез незнакомец, - Он почему-то хотел отобрать у меня сверток.
- Ясно, почему, - сердито проворчал Урдальф, - Нельзя вас одного отпустить, тут же на вас нападают средь бела дня разбойники!
- Нет, он не просто грабитель, - помрачнев от непонятного предчувствия, возразил Илья, - Он специально искал сверток. Мне так кажется, я даже уверен, что ему был нужен именно этот сверток.
- Ну, раз так, отнесем его скорее домой, - сказал Урдальф, - И посмотрим, что в нем. Я, пожалуй, раз такие дела пошли, поймаю нам извозчика. В коляске быстрей доедем.
Илья вздохнул свободнее, когда они вышли обратно на площадь. Но ему показалось, что из подворотни за ним пристально следят хитрые и злобные красные глаза.