Эмиссары умирают. Это случается. Плечо ныло от прошедшего вскользь выстрела ударника, нижняя губа распухла. В ухе свербел биодатчик, сообщая, что нет контакта со шпагой.

- Он не сдох?

- Дышит.

- Добьем?

- Постой. Он же эмиссар.

- Мы блокируем сигналы.

- Может и не сработать. Тащи заморозку!

Переговаривались трое мужчин. Слюна от страха стала горькой, и я похолодел. Хуже всего было ощущение беспомощности. Ещё ни разу я не оказывался в таком положении. С трудом я восстановил сердечный ритм и с удивлением обнаружил, что ещё очень много хочу в этой жизни успеть. Но главное было то, что я не был парализован. Короткая апатия мгновенно сменилась яркой злостью.

Наивные дилетанты! Я отбил языком стаккато на двух верхних зубах. На глаза спроецировалась схема помещения, снимаемая терагерцовыми сканерами. Дотрагиваясь до зуба, я разворачивал схематичную картинку. Двое мужчин стояли в шаге от меня. Третий, с мигающим красным ударником на поясе, - у порога, шагах в пяти. В углу зала на полу сидела девушка.

Эмиссары умирают. Но не сегодня. Я приоткрыл левый глаз - правый оплыл. Конечно, можно обойтись руками, но риск будет выше. Я решился и глубоко вдохнул.

Толчок спиной. Прыжок. Приземление на две ноги. Нащупываю холодную гарду и срываю со стенной панели рапиру. Стоявшие рядом со мной оборачиваются. Это Рик и Айзек.

- О, - выдохнул противнику порога - им оказался языкастый мужик из бара в дешёвой куртке. Он потянул руку к поясу. Девушка отняла от лица ладони, и по движениям я понял, что бояться её не нужно.

Совершаю кувырок и пробиваю горло не успевшему отпрянуть Рику. Железное оружие непривычно оттягивает кисть, клинок вибрирует. Выстрел ударника с сочным хрустом выбивает стеклопакет за спиной. По затылку ударяет холодный ветер.

Я развернулся к Айзеку. Он присел, уходя от острия, и наметил взглядом удар в челюсть.. Я засадил рапиру ему в глаз, подняв руку и развернув кисть вкручивающим движением.

Ударник выстрелил второй раз. Импульс пришёлся мёртвому Айзеку в спину и деформировал его грудную клетку. На перезарядку требуется полторы секунды. Сильным толчком я отбросил тело и преодолел расстояние до порога, где находился стрелок, немногим раньше.

От ударного выплеска адреналина я ощущал себя так, словно летел, а не ходил. С клинка сорвалась рубиновая капля. Средневековые оружия крайне неудобны. Заключенная в электромагнитную иглу плазма прижигает, и кровь после неё не брызжет. В холле виртклуба не было ни души. Рапира, звеня, покатилась по полу, а я вооружился ударником.

Я подошёл к девушке. Ею оказалась блондинка лет двадцати, с разметанными по плечам волосами, в короткой синей юбке и зелёном топе. Голубые сапожки до колен игриво семафорили звездочками-диодами. Я схватил плачущую девушку за подбородок:

- Как тебя зовут?

Волосы закрыли пол-лица, но было видно прокушенную губу, грязь на щеке и свежий синяк под левым глазом. Мокрые ресницы безостановочно хлопали. На коленях алели ссадины, словно незнакомка упала с аероскейта или её долго возили по полу.

- Отвечай!

Девушка мотнула головой, прижала к груди руки. Хватит.

Я пошел к выходу. В ухе свербело слабее, обозначая, что плазменная шпага где-то рядом. Это хорошо. Значит, пока я был оглушен, не произошло ничего фатального. Я переступил порог, и меня догнал полукрик-полувсхлип:

- Арина!

И уже более разборчиво, но тише:

- Меня зовут Арина.

- Кто они были?

- Хозяева, - вымолвила девушка.

В пасмурном небе за окном ползли зеленоватые, из-за обеднённой азотом атмосферы, тучи. Тай похож на Колыбель - здесь 28 часов в сутках и чуть более высокая гравитация. Но планету покоряет ледниковый период. Колонисты заселили узкую полосу экватора, где температура колеблется от плюс пяти днём до минус сорока ночью. Почти миллион ютится в единственном городе на равнине, да ещё пять тысяч разбросаны в горных посёлках. В том, где мы сейчас, - от силы тысяча, он самый маленький, хотя и ближе всех к космодрому. Шквалистый ветер на реке сносит флаеры как мелких насекомых, и прибывающая раз в сутки баржа остаётся единственным транспортным средством.

Я напряг левую руку-часы лика вспыхнули золотым. Прошло тридцать две минуты, как я отправил в Столицу сообщение. Но бармен вызвал охранителей раньше меня, и бойцы должны были уже прибыть. На столе лежали ударник и круглый эфес плазменной шпаги. Дверь я сделал непрозрачной и отодвинул стол от входа.

- Что за хозяева? - спросил я, глядя на голошар монитора, на который подавалась картинка с внешней объёмной камеры. Со мной решили разобраться сразу же, едва я засветился, а значит, на заброшенной колонии зреет что-то действительно серьёзное. И находиться мне на этой планете, как раскрывшему себя эмиссару, смертельно опасно. Быть может, биораннеры в баре приставали ко всем приезжим, чтобы выявить нежданного агента Империи. Ведь только эмиссар откажется купить какую-нибудь мелочь под заряженным арбалетом.

Девушка дрожала и беззвучно плакала. Арина напрочь отказалась садиться со мной за столп устроилась на полу, подтянув к подбородку колени. На месте синяка у неё была покрасневшая кожа, но прокушенная губа уже регенерировалась. Я сложил аптечку и прилепил её обратно на пояс. Отечность на своём лице я тоже убрал.

Я поднялся, чтобы размять ноги, и девушка инстинктивно закрыла лицо. Я сел обратно. На монитор транслировалось тусклое небо и панорама посёлка. Перед баром проходила дорога, вдоль которой выстроились одномодульные нежилые сараи.

Замороженный мир Тая для Империи интересен только как поставщик энергии на участке между Калисто и Колыбелью. И отчасти обиду колонистов на махнувшее рукой правительство понять можно. Современные технологии в нормальном объёме доступны только рядом с космопортом и в городе, да ещё кое-где разбросаны особняки экстравагантных миллионеров.

- Говорит начальник охранителей Тая! У нас сломался катер. Группа направилась к вам на реактивных ранцах. Расчётное время - десять минут, - по костям передал лик прокуренный голос. - Не покидайте виртклуб.

- Понял, - небрежно сказал я, чтобы сбить спесь с начальника.

Не буду с ним церемониться. На всю колонию один орбитальный катер, а в экстренных случаях используют «попрыгунчики». Бред. Каменный век.

- Хочешь пить? - спросил я, чтобы как-то отвлечь девушку.

Арина кивнула. Бочка автомата с питьевой водой на столе синтезировала стакан. Девушка приняла подношение, избегая смотреть в глаза. У меня ёкнуло сердце - у Арины были удивительной красоты фиалковые глаза, распушенные, будто крылья бабочки, ресницы, взлетающие чёрные брови и чувственные губы. Топ с нескромным вырезом натягивала страстная грудь. Никакого лукавства, всё честно - будто на картинке, нарисованной от руки. После даже самой искусной пластики так не бывает.

- Часто били? - стараясь сдерживаться, ровно спросил я. Красавица покачала головой:

- Меня первый раз взяли, - и загадочно добавила. - Я некондиционная.

- Ты была женой одного из тех, кого я убил? - не понял я, присаживаясь рядом на корточки и отбирая нервно стиснутый стакан.

- Я - жена? Мне никогда не быть женой. Я игрушка, - последнее слово девушка выговорила с отвращением.

- Так, - протянул я, чувствуя, как зазвенело в ушах, и внятно, взяв девушку за подбородок, уточнил. - Ты ведь пошутила?

Только наткнуться на работорговцев мне не хватало. Если это правда, то причина нападений становится понятной.

- Глупый, - сказала Арина, и в её глазах засветилась отчаянная надежда. - А ты правда… эмиссар?

- Прекрати истерику, - я присел на стол и строго сказал. - За представление себя эмиссаром приписывают многолетнюю коррекцию. Да, я эмиссар.

Я закатал рукав на правой руке до локтя и, дав сигнал лику, проявил эмблему: плазменную шпагу с пульсирующим раз в секунду белым клинком на фоне герба Империи - человека, летящего меж звёзд.

- Значит, ты меня убьёшь? - задрожав, пролепетала Арина и подняла кулачки к лицу.

- Запомни, Арина, эмиссары убивают только чтобы сохранить свою жизнь или жизнь невинных людей.

- Правда?

- Хочешь, считаешь мой паспорт и метку? - Я потянулся к области эмблемы на локте, отвечающей за активацию.

- Не смогу, - смутилась бедняжка. - Нет паспорта.

Я окаменел, но заставил себя расслабиться. Девушке от недавней бойни не сложно мозги вывихнуть.

- Как нет паспорта? - мягко нажал я.

- Никогда не было, - виновато произнесла Арина. Паспорт в виде трёх микросхем-шариков вживляется в мозг при рождении. Это обязательное требование соблюдается даже в глухих колониях. Если один из чипов лишается контакта с живой плотью, то оставшиеся разрываются в ту же миллисекунду. Выковырять микросхемы одновременно практически невозможно. Это жестоко, но это единственный шанс серьёзно повредить работорговле, ведь путь человека с вживлённым чипом отследить просто.

- Эмиссар! Группа прибудет через минуту. Вы один? - в голове раздался чей-то молодой и напряжённый голос.

- Нет, - ответил я. - Со мной девушка, вероятно, жена одного из убитых. Ей требуется социальная защита.

- Приняли.

Я поднялся и пристегнул рукоятку шпаги к поясу, одёрнул куртку.

- Ты родилась на Тае? - Я начал собирать данные.

- Да. У всех моих сестёр тоже нет паспорта. Нам не положено. Даже у тех, кто кондиционные.

- Сестёр? А большая у тебя семья?

- Не семья, - помотала головой девушка. - Просто сестры.

- Поднимайся. - Я протянул руку. Арина, поколебавшись, дала прохладную и нежную ладонь.

Я глянул на монитор и разблокировал дверь. В помещение вошли трое охранителей. Они были запакованы в прилегающие к телу, будто вторая кожа, тёмно-синие спецкостюмы с непрозрачными шлемами и плазменными турелями на плечах.

- Я Кей, командир спецгруппы, - донёсся энергичный голос. Раструбы оружий наставились на меня, но радар промолчал - турели были неактивны. - Представьтесь.

Я бесстрастно активировал паспорт и метку эмиссара.

- О'кей, - довольно проговорил командир и сделал забрало прозрачным. На меня смотрел парень лет тридцати с прямым носом и трёхдневной щетиной.

Два охранителя заглянули в зал виртклуба, кивнули друг другу и встали у меня за спиной. Они чувствовали себя спокойно, а. это значит, что преступные разборки на Тае не редкость. Забрала напарников тоже стали прозрачными. Один из бойцов оказался грузным азиатом, а другой - тощим как шест европейцем. Обоим я бы дал от сорока до восьмидесяти, только первый не смог перестроиться к моменту, когда калории перестали сгорать будто в топке.

- . Что случилось с катером? - Я постарался, чтобы вопрос звучал буднично.

Кей рассеянно посмотрел на меня:

- Компенсаторы вышли из строя, и высота стала падать. Давно менять надо было. Империя всё денег не даёт.

- Так уж и не даёт, - усомнился я. - Вас всего трое? Командир снисходительно улыбнулся:

- На Тае больше и не требуется, здесь вам не метрополия, эмиссар. Против спецкостюма у деревни ничего нет. Остальные на катере, пытаются очистить фильтры.

- А вы давно с метрополии? - полюбопытствовал Кей.

- Месяц, а на Тае три дня, - улыбнулся я. - Сколько служишь?

- Пять лет. Тай, как трясина, тянет и тянет. Хочешь всё бросить и… Поднакоплю ещё немного и точно вернусь на Хью. Такеши, запиши показания девушки, - кивнул Кей третьему охранителю.

Появилось чувство, что девушка убеждена, что охранители сделают с ней что-то плохое. Она стремительно побледнела й быстро шагнула ко мне, взяла за руку.

- Я не стану говорить с ними, - сказала Арина.

- Да что ты? - поднял бровь командир. Девушка сильнее стиснула мою руку.

- Это бывает. Посттравматический шок. Всё наладится, ~ сурово сказал я, не смотря Арине в глаза, и мягко снял руку.

Лучше не скажешь. Синдром Айса. Жалость будет выглядеть насмешкой, а излишняя жестокость превратит в садиста.

- Гай, дай ей таблетку, - скомандовал Кей. Девочка не выдержала.

- Я клон!!! - прозвенел голос Арины.

Всё в комнате замерло. Чёрная дыра меня засоси! Так вот почему у неё нет паспорта. Она ведь говорила, что не кондиционная. Это намного, намного хуже, чем если бы она оказалась просто рабыней.