Ретка.

Я тихо плакала, со злостью и бессилием пиная серые гальки. Неужели нельзя было пойти по-другому? Без слёз, без всей этой грубости… Он меня больше никогда не простит.

А я тоже хороша, расплакалась, ничего толком объяснить не смогла. Просто вручила конверт и сбежала.

Он ведь умный и понял, что никакие бумаги я никуда не понесу, да и нет их у меня. Просто запретит меня пускать и забудет. Другую найдет… Мне вспомнилась записка Морены. Я вытерла слёзы. Стерва! Порву!

Вот сейчас пойду к ней и скажу, чтоб не лезла к моему Адениану! Кошка крашенная!

Через пять минут я, уже полная решимости, перешагнула порог монастыря Вестницы. Морена была здесь, о чём свидетельствовал дорогущий расфуфыренный лайнер во дворе.

— Где Морена? — здоровенная Хинти сжалась под нитями Ар.

— В зале, с настоятельницей…

Я влетела в зал широким шагом. Вестница и Морена сидели в креслах у большого камина.

— И что это значит? — я швырнула Морене злополучный цветок: — Только не говори, что ты не знала, что этот парень мой!

Со своего места поднялась Вестница:

— Кто ты такая?!

Ар усадил её обратно. Её мнение меня не интересует! Меня вообще ничьё мнение уже не интересует! Мне плохо! Мне так гадко, что слёзы наворачиваются!

Морена молчала.

Сзади в зал ворвалась охрана. Ар вышвырнул их обратно. Моих сил хватит всю территорию монастыря подчинить. Всех кто здесь есть!

Морена подняла с пола цветок:

— У тебя любовь к барсам? В руках-то удержать сможешь?

— Не твоё дело! Просто не лезь к нему!

— Ну, я волнуюсь за парней этого братства, — Голос у неё спокойный, как будто она не в сетях доминирующего Ар со мной разговаривает, а в мягком кресле за чашечкой сладкого чая. Она встала и медленно, как бы прогуливаясь, пошла дальше по залу. Хочет выйти из под моего влияния?! Даже если в окно выпрыгнешь, не поможет! Я расширила влияние на весь монастырь. Масштабная техника доминирования — мой конёк. Это с мелкими мишенями у меня проблемы, а что-то большое — раз плюнуть. Сейчас весь монастырь сжался в страхе, не в силах что-то сделать против моей воли.

Морена развернулась:

— Что ж! Если сможешь удержать, хорошо. Я действительно не знала, что ты так серьёзно настроена к этому мальчику. Твой, так твой! Не буду больше его трогать!

Она широко улыбнулась. Ласковой такой улыбочкой, от одной которой страшно становится.

Блин, что я делаю! Я сейчас себе такого врага заработала! Я посмотрела на Вестницу. Настоятельница, нахмурившись, сверлила меня глазами из своего кресла. И не одного врага! Они меня в порошок сотрут… Зато моего парня я им не отдам! Я гордо развернулась и вышла, сохраняя вокруг себя сеть Ар. Потом, подумав, добавила иллюзии незаметности, пару миражей и почти бегом выскочила из монастыря.

Адениан.

Спать после такого я не мог. Лучше бы она осталась, пусть даже трахаться опять потащила… Юбля! Конечно, никакой опасности Ретка, скорее всего, не представляет. Да может, она и не связана со всей этой заварушкой с Клинками. Просто я ещё зачем-то понадобился неолетанкам. Зачем? Что-то мне подсказывает, что низачем хорошим.

Вообще мои отношения с неолетанками всегда складывались плохо. По молодости они всё время пытались меня красть, за что я периодически бил им морды. Помогало не всегда. Два раза Морена вытаскивала меня уже с территории САП. Сейчас красть меня уже не пробуют. Взрослый чересчур, наверно. А может, охраны при мне как при генерале чересчур много. Сейчас мои споры с неолетанками в основном идут по делам узла. Я не даю им красть у братства земли и деньги. Ну и зачем я им мог понадобиться?

Кто вообще додумался хранить эти бумаги?! Раверстон? Лгун! Как он тогда доказывал, что мы нипричём! Я сам, опираясь на его доклад, слово давал этим толстозадым!

Уже понимая, что даже не стоит пытаться уснуть, я отправился в штаб.

Я не верю в совпадения. А это значит, что всё, что происходит, скорее всего связано. Как? У меня явно не хватает данных.

С чашкой горячего кофе в руках я рассматривал информацию на Ретку из архива узла. Рерситея Аттуана Ларийк, 25 лет… Рано для взросления. Фотография у неё тут хорошая, ласковая. Маленькая, глупая Ретка!

От недосыпа, перегруза и излишка проблем в мозгах переключился какой-то рычаг, и я как-то весь взбодрился. Второе дыхание, что ли. Я с азартом начал выискивать по доступным мне базам данных (а мне доступно очень многое), где моя Ретка ходит.

Ха. Она вошла в Клинки с моего портала через 40 минут после разговора со мной. Бегом бежала? Из Клинков не выходила. Кому она побежала докладывать?

Юбля! Опять придётся идти к Вестнице или напрямую к Морене. Как не хочется её видеть! Но разобраться с неолетанками может только она. Чёрт! Тянуть бесполезно, да и в Клинках утро наступает раньше. Пока доберусь, пока договорюсь о встрече… Может, ещё на открытие турнира попаду.

Я отдал распоряжения дежурному и, не спеша, отправился в Клинки. Часто я туда бегать стал!

Секретарь Морены перезвонила мне буквально через пять минут после моей просьбы о встрече:

— Хранительница в Клинках, в монастыре Вестницы. Она готова встретиться с вами прямо сейчас, генерал-капитан, не дожидаясь утра.

Юбля! Как-то мне не нравится такая поспешность. Встречаться с Мореной в монастыре, да ещё и ночью… Чёрт!

К моему удивлению, Морена встречала меня не одна. Рядом, устало откинувшись в кресле, пила чай настоятельница Вестница, в углу сидела эми-секретарь, а у порога застыли охранницы Хинти.

— Здравствуй, генерал-капитан. Что случилось, что ты просил о встрече со мной?

— Здравствуй, хранительница. У меня проблемы с неолетанками. Поскольку этими вопросами в братстве Острова богов занимаешься ты, я пришёл к тебе.

Морена как-то болезненно усмехнулась:

— Твою проблему случайно не Ретка зовут?

Она уже что-то знает?

— Юная «кошка» Ретка участвовала в этом. Но лишь как проводник. Думаю, мою проблему зовут более громким именем.

Морена, не спеша, отхлебнула чай. Она сегодня странная. Шиза на меня явно прошла. Это хорошо. Но как-то вся эта обстановка… И почему Морена не спала в такую рань? Тут что-то случилось.

Морена аккуратно поставила кружку на стол:

— Часа два назад я бы, возможно, с тобой согласилась. Но… Тебе стоит знать: у твоей Ретки браслет «Кошки» отобрали в 17 лет. А восемь лет назад сильные мира сего просто попросили меня снова дать его малышке. Она даже уже несколько лет, как полностью взрослая! Твою проблему, конечно, зовут не «Ретка». Конечно! Разве проблемы называют домашними именами?! А имя Мевы твоей проблемы мне неизвестно, прости!

У Ретки отобрали браслет в 17 лет? Почему отобрали? В таком возрасте только у способных… Имя Мевы?! О чём она?

— Морена, перестань говорить загадками!

— А что тут загадочного?! Заходила твоя Ретка часа два назад. Вот, цветочек мне вернула.

Хранительница покрутила в руках сухой цветок, похожий на тот, что Ретка вытащила из мусорки.

— Просила больше тебе не писать.

Ретка? Юбля, глупая маленькая Ретка!

— Где она? Что ты с ней сделала?

Морена нахмурилась:

— Адениан, ты меня вообще не слышишь? Твоя Ретка — мастер Ар одной из дистанционных школ! Взрослая и очень опасная! Она нам сейчас тут чуть весь монастырь не разнесла! Если у тебя с ней проблемы, пойди, найди её и попроси прощения. Или что там у тебя стряслось.

— Ретка?

— Я бы сама не поверила, если бы не ощутила на собственной шкуре.

Я в шоке опустился в кресло. Моя Ретка мастер Ар? Бред! Может, она перепутала её с кем-то? Морена опять отхлебнула чаю.

— Кстати, генерал-капитан, у тебя есть её медальон?

— Какой медальон?

Морена повернулась к Вестнице:

— И о каких правах она заявляет?

Настоятельница хмыкнула:

— Если станешь к этому апеллировать, она в два счёта сделает так, что он поклянётся, что носил этот медальон, не снимая, уже полгода. Причём весь узел это подтвердит.

Морена сжала губы:

— Ну и зачем мудрейшая подсунула мне такие сложности?

— Птенчику просто нужна была еда, а у тебя самая полная кормушка.

— Она же не ест! — Морена рассержено глянула на меня, — она же в карман складывает!

— А это, Великая, право сильного!

Морена повернулась ко мне:

— У тебя ещё есть вопросы, генерал-капитан?

— Да! Где Ретка?

— Не знаю, — Морена пожала плечами, — Она ушла под таким мощным Ар, что мы не поняли даже, через какие ворота она вышла, и вышла ли вообще. Но думаю, она в городе. В кабаке каком-нибудь. Да… — Морена поморщилась, — Не болтай даккарцам о том, что твоя Ретка мастер Ар. Сама она, конечно, дура малолетняя, но у неё очень серьезные старшие. И они не любят популярности.

Венки.

Я проснулся очень рано. Не спалось! Сегодня моя жизнь, может быть, круто перевернётся…

Когда-то, когда мне было лет 16 и я, параллельно с боями на детских мечах, зачитывался по ночам романами о любви… когда-то я мечтал, что кто-то будет смотреть на меня так же, как моя мать всегда смотрела на отца: с безумным восхищением, с вдохновенным обожанием и со страстными замашками влюблённой собственницы. Она создавала для него мир таким, каким он хотел. Нарушала правила, меняла традиции, вставала на его защиту. Она буквально носила его на руках. Боги создали их друг для друга!

Только чем старше я становился, тем больше понимал, что обычные неолетанки не похожи на мою мать. Они трусливы, слабы, зависимы, глупы. Они подчинены традициям и чужим суждениям. Никто из них не стал бы ради меня изменять этим традициям, да и на руках носил бы разве что в постель, и то только первое время…

Но Агатея… Про неё столько рассказывают. Говорят, пары, которые она подбирает, обречены на любовь.

Ёк, как я разнервничался! А ведь Агатея могла и соврать. Легко! Неолетанки считают нормальным делом врать, тем более мужчине.

Со своими парнями я встретился у ворот:

— Ну что? — Я хлопнул Индмана по плечу, — Дядька взял тебя?

Пропущенные тренировки могли помешать мальцу учавствовать в турнире, но я почему то был уверен, что Архо разрешит мальчишке драться. Парень вовсю улыбался:

— Взял! Сегодня после обеда первый бой!

Ну и хорошо! Я взглянул на часы:

— Идём занимать места на открытии?

Торес поморщился:

— Перекусить бы.

Индман тоже усиленно кивал:

— Ага, я тоже не ел!

Жук! Конечно, супчик в школе не сравнится с обычным обедом с командором Веникемом! Ладно. Заскочим в какой-нибудь ресторанчик по дороге. Мне тоже не помешает поесть.

Ресторанчик был небольшой, уютненький и с хорошей кухней. Нам накрыли за широким столом возле ряда высоких окон, выходивших прямо на площадь перед входом на стадион. Парни как всегда с энтузиазмом принялись за еду, смеясь, что завтрак за чужой счёт особенно вкусен! Ладно, оклады командиров братства отца и так немаленькие, а мне ещё и тратить особо некуда. Всё, что я заказываю с Селены, оплачивает мать просто потому, что туда платежи со свободных земель трудно провести. А я почти всё себе покупаю с Селены. Вот и остаётся мои командорские доходы только на пиво и жрачку тратить.

Пока официантка расставляла жаркое, я рассматривал в окно площадь. Куча народу, бары, лавки, торговцы с коробами. Внизу напротив расставлены грубые столы дешёвого бара. Я присмотрелся. Юбля! В углу за столиком моя синеглазая беглянка! Стерва!

— Кого-то увидел, командор? — Торес энергично уплетал мясо.

— Да… — Рассказывать парням, как меня кинула «кошка», совсем не хотелось. Но душа требовала мщения.

Я встал.

— Там внизу «кошка», которая сильно просила моего кулака. Я быстро!

Торес на ходу запихнул в рот ещё пару кусков:

— Я с тобой! — и, быстро обернувшись к Индману: — А ты сторожи выпивку!

Прятаться я не собирался. Я, по крайней мере, имею право спросить, с какой дури она сбежала. И имею право особо при этом не нежничать.

Я просто вошёл в бар, одним пинком сбил эту стерву на пол, вторым припечатал к стене, а потом подхватил под руки и выволок туда, где поменьше народу.

— Привет! Помнишь меня?!

Я крепко прижал шлюху к стене в узком безлюдном переулке. Она, вытаращив глаза, кивала.

— Уже хорошо! Понимаю, что для твоих мозгов это почти непосильная задача. Но всё-таки попытайся как-нибудь объяснить, какого чёрта ты от меня тогда сбежала?

Вылупив глаза, «кошка» молчала. Я отступил на шаг, а потом легким пинком под зад послал её в полёт по переулку почти до тупика.

— Я помню, ты умеешь говорить! Так что давай!

— Медальон. — шлюшка вытерла грязь, — Я у тебя медальон увидела. Прости, пожалуйста, но я тогда послала тебе другую «кошку».

— Медальон?

Её спугнул медальон матери? С каких пор неполовозрелые эми пугаются таких вещей? Даже для женатого мужчины случайный секс с неполовозрелой неолетанкой, конечно, неодобряем, но не преступен. А уж для тех, кто официальными узами брака с неолетанкой не связан…

Я рывком поднял шлюшку на ноги и снова прижал к стене:

— Прости, крошка, но я знаю только одну причину, почему ты можешь бояться неолетанских медальонов.

Я с видом исследователя ощупал её грудь. Хорошая, кстати, грудь! Потом запустил руку ей в трусы, провёл пальцем по промежности, выдернул руку и сунул палец в рот. Конечно, другой палец! Но чтобы это понять, нужно иметь мозги и наблюдательность.

— Ууу! — Я изобразил, что пробую вкус, — Да ты взрослая! И давно уже взрослая! И почему ты до сих пор носишь браслет?

Шлюшка смотрела на меня вытаращенными глазами.

— Прости…

Она тихонько попятилась, потом смекнула, что я её не держу и быстро, очень быстро рванула бегом из переулка.

Торес загибался от смеха.

Ретка.

Выйдя из монастыря, я забилась в первый попавшийся угол и расплакалась. Глупая, глупая, глупая Ретка! Как мне плохо! Немного подумав, набрала телефон Анжея:

— Мне так плохо, забери меня отсюда!

— Где ты? Тебе что-то угрожает?

— Я сижу одна в какой-то подворотне в Клинках и плачу! Мне просто плохо!

— Детёныш! — Голос Анжея сделался каким-то воспитательным, — Я сейчас сильно занят. Сними себе комнату и поспи. Или просто подожди меня на площади возле стадиона, там много заведений, ты найдёшь, чем развлечься. К открытию турнира я приеду!

Вот и вся забота! Я, конечно, знаю, что Анжей реально занимается очень важными делами. Он у меня что-то вроде общедаккарской разведки. Очень тайно и очень серьёзно! Он и мне не рассказывал, это я у него это под Ар в самом начале выспросила.

Спать я была неспособна, поэтому молча направилась на площадь ждать, когда мой Анжей освободится.

Я уже сидела в этом баре около двух часов. Девочки-официантки давно поняли, что больше есть я не буду, я и два блинчика ковыряла полтора часа. Вообще в Клинках было раннее утро, но у кого-то из гостей в это время день в самом разгаре, и спать их сейчас совсем не тянет, поэтому на площади было полно народу.

Недалеко за длинным столом пила шумная компания портовых техников. Некоторые очень симпатичные парни. Но подходить я не стала, даже наоборот, закрыла на руке браслет, чтоб не заглядывались на меня. Не стоит! И так проблем по горлышко.

Что теперь будет? В том, что Морена меня накажет, я не сомневалась. Порвёт! И Морок ругаться будет. Что ж я такая глупая! И почему мне так плохо?!

— Юбля, шалава!

Удар по лавке опрокинул меня вместе с ней на пол:

— Ай! — следующий мощный пинок даккарского ботинка с хрустом отпечатался на моём плече, отправляя меня в полёт к стене.

Ещё один пинок в зад. Ау! Неделю сидеть не смогу! И ещё чушкой в пол впечаталась! Сволочи! Меня быстро подхватили под руки и выволокли из бара.

— Помнишь меня?

Аккуратный парень, волосы уложены в модные перья, на губах ядовитая усмешка. Хорошенький! Командор Об Хайя… Блин! Сын Морены! Опять он!

— Ну и какого чёрта ты от меня тогда сбежала?

Блин, он следил за мной? Да нет, не мог следить. Тогда как нашёл? Блин, ну что за день! Час от часу… Крепкий пинок в бедро заставил меня упасть на землю и пролететь несколько метров. Так нечестно, я же даже подумать не успеваю!

— У тебя на шее был неолетанский медальон! Прости! Я послала тебе другую кошку!

Он на некоторое время задумался. Отстранился. Потом вдруг усмехнулся, крепко ухватил меня за грудь:

— Я знаю только одну причину, почему пугаются этих медальонов!

И с размаху запустил руку мне под юбку, и прямо в трусики, внутрь… А потом сунул этот палец в рот, исследуя вкус. Он ненормальный!

— Ты взрослая! Причём давно! Почему у тебя браслет?

Я просто потеряла дар речи. А что, это так просто можно определить на вкус? Финиш! Никому больше не дам туда языком лазить!

— Прости…

В какой-то момент я поняла, что меня особо не держат. Конечно, он же Амосы нализался, ещё немного, и крыша поедет! Только у стены второй стоит. Я тихонько сделала шаг назад, ещё один, и ещё быстрей, и совсем бегом, пока не поймали, рванула прочь из переулка.

Адениан.

Около получаса я рыскал по кабакам Клинков, Ретки ни где не было. Как-то чересчур много открытий для одного дня. Моя Ретка мастер Ар? Или Морена обманула меня? Одно сходилось однозначно: Ретка принадлежит к одной из конфессий неолетанской церкви, и её старшие приказали ей шантажировать меня.

Я прямо перед глазами видел свои конспекты из командирской школы по защите от Ар. Дистанционники: Суани, Дотси, Хинти. Способны показывать все фокусы Ар, даже не прикасаясь к человеку, на расстоянии в среднем до 15 метров, максимум до 100. Силовики Арнелет! Если Морена не врала, и Ретка действительно встряхнула кого-то в монастыре, и Морена ничего не смогла с этим сделать, то Ретка Дотси или Суани. Потому что Хинти в некоторой степени подчиняются Морене. Полицейский или солдат. Моя Ретка солдат?! Бред!

Разобраться можно было только одним образом: найти Ретку и всё нормально выяснить. Но сегодня в Клинках слишком много работающих баров и гуляющих мужчин. Утром откроется турнир. Как в такой ситуации можно найти одну ласковую шлюху?

Запищал коммуникатор. Раверстон.

— Что тебе, паук?

— Здравствуй, командир! — В голосе Раверстона чувствовалось облегчение. — Ты сегодня ведь не спал дома?

Мой секретарь, может, и лгун, но вот в его преданности братству я никогда не сомневался:

— Нет. А что случилось?

— Пятнадцать минут назад твою квартиру разнесло по кирпичикам. Женщина пришла делать уборку, а в спальне, видимо, была бомба. Боги хранят тебя и братство Острова богов, командир!

— Бомба? Что именно за устройство, известно?

— Добротный САП-овский механизм, видимо, настроенный на нажатие на кровати. Уборщица такое поставить не могла!

Значит, и Ретка тоже! Боги, но если бы она сегодня не ждала меня, чтобы рассказать всё это с этим письмом, она бы скорее всего заснула без меня. И я не лёг спать именно из-за её заявления…

— Командир, я начал расследование. Было бы очень хорошо, если бы ты смог подъехать и прояснить некоторые моменты.

— Да! Я буду через полчаса!

Тот, кто поставил эту бомбу, угрожал в первую очередь моей глупой Ретке. И я порву его за это!