Мелкие пылинки крутились и плясали в воздухе, пронизанном вертикальным столбом света, бившим с потолка круглого зала периметром не меньше самой башни. Подпирающие потолок шесть массивных колонн окружали каменное возвышение с метровой дырой посередине, куда падал и где исчезал свет.

Над дырой, на высоте человеческого роста, на протянутых от колонн цепях висел серебристо-голубой шар. На макушке его горело солнечное пятно.

— Раксис! — прошептал Мастер с благоговением, застыв на пороге. — Видите, шар не в фокусе, цепи вытянулись за семнадцать лет?

В центре шара виднелось нечто, похожее на шевелящуюся черную звезду. В затхлом воздухе чувствовался смутно знакомый запах.

Сашка покрутил носом и переглянулся с Андреем. Тот пожал плечами, но Маша поймала их взгляды и показала глазами на шар. «Сотерис», — произнесла она еле слышно. Мастер услышал ее.

— Да, шар сделан из окаменевшего Сотериса…

Он, не оборачиваясь, пошел вперед.

— Положенный в основу процесс имеет некоторую аналогию с накачкой лазера. Император Флав установил в вентиляционном колодце на крыше башни огромную линзу из двух половин кварцевого стекла, которая ловит солнечные лучи. Чем он ее наполнил, мы не знаем, но она надежно запаяна, уровень жидкости до сих пор не упал.

Они остановились в пяти метрах от возвышения, рядом с колонной, у которой находилось нечто, что Сашка мысленно обозвал шкафом управления.

Массивный мраморный шкаф имел переднюю панель, из которой торчало шесть больших рычагов, столько же рычагов поменьше и еще один, над ними. А в середине панели находилось ромбовидное гнездо.

— Я хочу показать, что уже знал мой брат, но еще не знал я, — сказал Мастер. — В противном случае я не поддался бы на провокацию.

Он направился к зияющей дыре.

— Пойдемте со мной! Это видно лишь при открытых над колодцем защитных шторах, так что постарайтесь не ослепнуть, глядите искоса.

Мастер вытянул руку вверх. Голос ему на мгновение изменил.

— Император Флав был большой шутник…

В потолке над ними виднелась такая же дыра, как в полу. Однако сноп света был тоньше дыры, потому что часть его задерживалась черной пластиной с меньшим отверстием.

— Выше уровня потолка, незаметная снизу при закрытых шторах, находится полуметровой толщины железная пластина с отверстием, в которое пролезет только ребенок. Пластину выломать нельзя, она является частью потолка и защищает от проникновения сюда через колодец.

Сашка заметил, что Мастер пытается скрыть раздражение, и подумал: «А почему тебя это так разозлило? Ты, наоборот, радоваться должен, ведь эта конструкция в зоне твоей ответственности, я бы радовался. Ну хорошо, пусть будет горечь за отсиженные года, но никак не злоба. Ведь сынок у тебя под рукой, и жена живая, странно это…».

— Извините меня, я на секунду, — сказала Маша и направилась к открытой двери.

— А что там внизу? — спросил Андрей, показав на другую дыру в возвышении пола. Ее закрывала защитная решетка.

— Там подземная река, — ответил Мастер, — но она глубоко. Давным-давно оттуда брали воду, затем сверху построили эту башню. Император Флав хотел устроить здесь водяное отопление, но потом потерял интерес. Его эксперименты с солнечным светом начались именно тогда. Все его приборы того времени хранятся сейчас в музее, здесь оставили только Раксис.

Вернувшись, Маша сгрузила на пол в стороне от шкафа управления свою портупею вместе с саблей Андрея. Мастер удивленно взглянул на нее.

— Утащит еще кто-нибудь, — сказала Маша невозмутимо. Она шагнула к шкафу и принялась с осторожным любопытством разглядывать что-то на его дальней стенке.

Не дожидаясь вопроса, Мастер сказал:

— Еще до создания Раксиса меч, который служит для него ключом, хотели уничтожить и даже придумали, как. Его нельзя просто разрушить или выбросить, он отравит всё вокруг, так что вы смотрите сейчас на устройство для его уничтожения. Которым так и не воспользовались… Что ж, давайте поспешим, — произнес он доброжелательно, обращаясь сразу ко всем. — Пора! — Он повел рукой в направлении стены. — Думаю, вам стоит там подождать.

Джокер согласился:

— Думаю, нам всем стоит там подождать.

Они сгрудились в отдалении, с любопытством ожидая, что будет дальше. Мастер взялся за рукоять меча.

— Задержите дыхание, — предостерег Джокер, закрываясь до глаз плащом.

Мастер потянул меч из ножен. И сразу откуда-то издалека донесся тихий шелест листвы, стремительно усиливаясь, пока не стал похож на рев взлетающего истребителя. А потом оборвался, будто лопнула струна гигантского инструмента. В руке Мастера оказался тусклый темно-серый меч, от которого плыли вверх редкие струйки дыма.

Джокер стоял не шевелясь. Сашка с Машей замерли рядом. Андрей сморщился, словно у него заболел зуб.

Не теряя времени, Мастер вложил лезвие меча в гнездо шкафа и с силой утопил его туда. И снова раздался тот же звук, только в обратном порядке — сначала рев, потом шелест. Затем Мастер повернулся к ним.

— Простите, это необычный меч, — сказал он извиняясь. — Его поверхность вибрирует на границе сред, отсюда какофония.

Он произнес эти слова совсем не как человек, который только что был вынужден задерживать дыхание. Он вообще выглядел очень собранно, и было лишь заметно, что какая-то мысль мешает ему. Будто случайно, он скользнул взглядом по открытой двери. Маша пробормотала что-то себе под нос.

Джокер опустил плащ.

— Хорошо, начнем, — сказал он, шагая к шкафу. — На какую мощность вы собираетесь выводить Раксис, Мастер?

Тот ответил, плотно обхватив ладонями рукоять меча:

— Мне понадобится максимальная мощность.

Андрей с Машей и Сашкой с интересом наблюдали, как Мастер уверенно повернул рукоять. Ничего особенного не произошло, только в колоннах что-то заржавленно скрипнуло и заколебалось. Потом стихло, но на смену этому пришел другой звук, слабый и очень противный. Как будто где-то высоко в башне кто-то медленно водил гвоздем по стеклу.

Джокер покосился на ближайшую колонну.

— А зачем вам нужна максимальная мощность?

Мастер уже оперировал большими рычагами так, что цепи одна за другой стали натягиваться, смещая вверх подвешенный на них шар. Ослепительное пятно фокуса линзы поползло к затемненному центру.

— Для надежности, — бросил Мастер отрывисто. — Чтобы гарантированно сбросить Раксис в исходное состояние. Конечно, активировать я его не буду.

Джокера, казалось, это полностью удовлетворило. И опять Мастер скользнул взглядом по двери. Сашка догадался, что тот ждет чего-то. А может, боится, что дверь закроется. Нет, это всё-таки куда больше было похоже на нетерпеливое ожидание. Жаль, что в его глазах ничего не прочитать, что сильно напоминает…

— Витя Самоходов, — вновь пробормотала Маша, и на сей раз Сашка хорошо ее разобрал.

Это была меткая аналогия — именно Витя Самоходов, никто иной. Витя был выше, но Мастер обладал той же плавной точностью движений и, главное, взглядом. Взглядом манекена. Ладно, со вздохом подумал Сашка, лишь бы в голове у него было всё в порядке.

Руки Мастера бегали по рычагам, ослепительное пятно всё глубже опускалось в толщу шара. Когда же оно достигло наконец центра, шар вспыхнул изнутри, сам превратившись в солнце. Не очень яркое, так как свет ослаблялся окаменевшим Сотерисом, но достаточное, чтобы в зале все прикрыли на секунду глаза.

В наступившей темноте последующее ощущение затяжного падения в лифте показалось совсем тошнотворным. Маша пискнула и схватилась за руку Андрея. Лилия вцепилась в Сашку, Джокер покачнулся. И только Мастер остался стоять как ни в чем не бывало. Обеими руками он уже тянул на себя маленькие рычаги.

С некоторым любопытством Джокер произнес:

— Вы же сказали, что не будете активировать Раксис? Вы уже свободны, если еще не поняли.

Сашка с Лилией обменялись ликующими взглядами. Андрей выпалил:

— Ух ты! — Он огляделся по сторонам. — Так мы что, уже всё исправили?

Джокер склонил голову, что можно было принять за кивок, и принялся разглядывать свои ногти.

— Кому это лучше знать? — отозвался Мастер.

Вперив невидящий взгляд в его спину, Маша глубоко задумалась. Сашка почуял неладное, и его возбуждение сразу испарилось. А Мастер не отрывал глаз от колонн, в которых распахнулись не понять откуда взявшиеся створки, за которыми оказались зеркала параболической формы.

Зеркала отражали падающий из шара свет узкими лучами. Точка перекрестия лучей находилась совсем близко к нижней поверхности шара, немного в стороне. Манипуляциями с рычагами Мастер быстро подводил ее к его оси. И значит, отдельно расположенный рычаг на панели шкафа должен был сместить ее потом вертикально вверх, предположил Сашка. Почему-то от этой мысли ему стало нехорошо.

Но не один Сашка считал, что происходит что-то не то. Мягко и плавно, чего было трудно от него ожидать, Андрей склонился вправо и подобрал с пола портупею с саблей. Сразу за этим Джокер раскинул руки, зажав в ладонях полы своего плаща.

Едва лица ребят скрылись за теплой ворсистой поверхностью, от которой шел слабый запах опавшей листвы, Джокер сделал шаг назад. Затем еще один и еще, заставляя пятиться всех за собой, но совершенно бесшумно, словно они не шагали, а плыли над полом.

Когда они достигли стены и Джокер опустил плащ, в зале потемнело. Солнечный свет исчез. Мастер рыкнул и вскинул голову, уставясь на дыру в потолке. Рычаг в его руке затрясся, он отпустил его и обернулся. Сильнейшее раздражение на его лице сменило растерянное недоумение.

Он отрывисто спросил Джокера:

— Вы же сообщили, что небо чистое?

— Было чистое, — подтвердил тот. — Видно, тучки набежали.

Мастер бросился вон из зала. Лишь только он пересек порог, из рукава Джокера в ладонь ему скользнул Арпонис. Заметивший это Сашка подавился готовым сорваться с губ вопросом. Вместо него выпалил Андрей:

— Что тут происходит?!

Швырнув на пол портупею с саблей, Андрей сердито взмахнул руками. Черные глаза его яростно пылали.

— Чего этот черт задумал? Он же собирается врубить Раксис на всю катушку, или я совсем идиот! Я уже хотел за шиворот его оттаскивать… Сашка, в конце концов, это твой отец или нет?

Сашка вздохнул — у него не было ответа на этот вопрос. Он чувствовал, что происходит что-то ненормальное, но его ли отец стоял сейчас здесь, был не в силах определить. Потому на обращенные к нему взгляды он только молча пожал плечами.

— Давайте выключим установку, пока он проверяет погоду или куда он там побежал, — сказала Маша.

Джокер устало произнес:

— И потом никому ничего не докажем, вот в чем беда. А он вернется, но уже без нас. К тому же я всё еще сомневаюсь. Нам нужно признание или действие.

Он глянул на Сашку с недоброй ухмылкой.

— Есть у сердаров один трюк… Если перед ними человек, в ком они подозревают демона, надо воспользоваться «лучником», чтобы увидеть истинное лицо. Арпонис берет энергию от демона и потому это работает. Но что, если демон сам пожелает увидеть истинное лицо человека? Я всегда хотел это попробовать.

Одновременно с приближающимся топотом сапог в зале снова посветлело. Арпонис в руке Джокера скользнул ниже, до набалдашника в виде головы собаки, рубиновые глаза которой горели так, как никогда еще не горели на памяти Сашки. Заведя жезл за складку плаща, Джокер вежливо осведомился у ворвавшегося в зал Мастера:

— Ну что, это была тучка, как я и говорил?

— Да, это тучи, — ответил тот, принимаясь за окончательную центровку вновь появившихся слабых лучей. — Откуда только взялись? — забормотал он. — Висят над самой башней, однако в них есть разрыв, и мы сможем завершить то, что следует завершить! Всё, что начато, должно быть закончено, это банальная истина.

— Вы в этом уверены? — учтиво справился у него Джокер.

— Конечно, — не оборачиваясь, ответил Мастер. — Истины обычно банальны и зачастую лежат на поверхности.

— Я знаком с этим заблуждением, — кротко произнес Джокер.

Перекрестие лучей находилось теперь точно на оси шара, сразу под ним, но не успел Мастер взяться за отдельно торчащий рычаг, лучи снова погасли. Мастер зарычал и в гневе ударил по мраморной панели, разбив себе кулак. Затем он с силой пнул шкаф, и новый рык прорезал тишину зала.

Со стенки шкафа на пол с глухим стуком свалился длинный пенал. От следующего пинка он полетел к возвышению, отскочил от него и остановился у дальней колонны. А Мастер развернулся на пятачке, словно ища, на ком еще можно выместить переполнявшую его злобу.

— Какого черта вы там торчите?! — рявкнул он, сжимая добела кулаки. И гневно посмотрел на дверь. Но вдруг, будто его выключили, он сказал: — Вы что, меня боитесь?

Новая интонация в точности совпадала с той, с какой Витя Самоходов просил Сашку не приближаться к Маше.

Джокер любезно ответил:

— Вы так непозволительно нервничаете, Мастер, что я начал опасаться за жизнь детей. Вы уже как-то разбили кому-то голову при похожих обстоятельствах, и я не хочу повторения инцидента.

На лице Мастера появилась брезгливая усмешка.

— Мне незачем причинять им вред, они должны явиться свидетелями моего триумфа!

«Какого еще триумфа?» — подумал Сашка с тревогой. Джокер мягко спросил:

— А вас не смущает их репутация? Подбери, — сказал он Андрею, показав глазами на пенал у колонны.

— Бросьте, они всего лишь дети! — отмахнулся Мастер.

Мельком глянув на Андрея, отправившегося нехотя за пеналом, он уже с откровенным недоумением посмотрел в открытую дверь. Джокер сказал миролюбиво:

— Согласен с вашей оценкой. Но у них есть то, чего нет у вас. А чего именно, давайте посмотрим…

Едва Андрей скрылся за колонной, Джокер выпростал из-под плаща Арпонис.

Лилия шарахнулась назад, укрывшись за Сашкой от белесого света, резанувшего всем по глазам. Свет бил рассеянным лучом, совсем не так, как в Хранилище и здесь, два года назад. Фигура Джокера в этом свете обрела рассеянные очертания, но осталась такой же высокой и черной. А вот фигура Мастера стала резче и словно приблизилась. Рука его метнулась к глазам, прикрывая их, но лучше бы он закрыл лицо. Вроде ничего в нем не изменилось, только черты его стали зловещими и страшными.

Свет непомерно раздражал, и Маша, не выдержав, ткнулась Сашке в плечо. Но тут же охнула и отвернулась в другую сторону. Сашка удивился и повернул голову, перед тем как свет погас. Вместо Лилиной ладошки на своей руке он увидел нечто совсем не похожее на человеческую ладонь, и невольно передернулся. Но потом вздохнул с облегчением, вспомнив, что Батон говорил — это ненадолго. Однако Мастер-то человек, почему же у него так изменилось лицо?

Две секунды, не дольше, Джокер держал жезл включенным, но Мастер за это время очнулся от неожиданности и приблизился на несколько шагов. Выглядел он, мягко говоря, недовольным.

— Стойте где стоите, — бросил ему Джокер без тени тревоги. — У Арпониса есть другие режимы работы.

Сашка удивился, когда Мастер остановился, ведь Арпонис не может причинить ему вреда, но вспомнил о «заморозке».

— Как ты смел поднять на меня этот жезл? — прошипел сквозь зубы Мастер.

Лицо его скривилось от злобы. «Куда девались твои манеры, папочка? — подумал Сашка. — Сначала шкаф ломаем, потом и разговариваем по-иному!»

Андрей осторожно вышел из-за колонны, но Маша повела головой, и он остался стоять там с пеналом в руке, наблюдая за происходящим.

— А разве вам это повредило? — поинтересовался Джокер. — Должен заметить, для нас это было познавательно. У вас воистину любопытное второе дно… Мастер.

«Сколько еще продержатся тучи над головой?» — думал Сашка, следя за сменой выражений на лице Мастера. В зале стало светлеть и Андрей замахал руками, показывая наверх.

Сашка выругался про себя. Заметив, что солнце возвращается, Мастер направился к шкафу, не забыв посмотреть в сторону входной двери. На лице его была уже настоящая тревога. И тут раздался голос Джокера, каким он обратился когда-то к ним на крыше этой башни. Едкий, ровный и очень уверенный в себе.

— Не стоит их ждать, я успел позаботиться о ваших слугах, — сказал он. — Настоящий Мастер меня простит, а против ряженого это даст мне фору.

Мастер встал как вкопанный. Андрей перебежал на одну колонну ближе. Маша, не скрываясь, подняла портупею с ножнами и взялась за рукоять меча. Сабля Андрея осталась лежать на полу. А Мастер вдруг улыбнулся Джокеру. Улыбкой холодной, скупой и опасной.

— Ты мне за это заплатишь, демон, — сказал он.

— Заплачу, — ответил Джокер. — Но и вы в долгу не останетесь.

Андрей перебежал еще ближе. Теперь от шкафа его отделяли только две колонны. Мастер прищурился, пытаясь осознать сказанное, и тут Сашка выпалил на одном дыхании:

— Пап, а ты знаешь, что мама заплакала, когда я рассказал, как сильно напугал меня звук твоего меча два года назад?

Не отрывая пустых глаз от Джокера, Мастер ответил:

— Она не поэтому плакала. Она плакала потому, что однажды ей дали клятву никогда больше не обнажать этот меч, кроме как в помещении Раксиса, я сам это слышал.

У Сашки потемнело в глазах. «А вот понял ли ты сам, что только что сказал?» Он слепо потянул из-за спины свой меч.

— Нет! — раздался властный окрик Джокера, когда Сашка шагнул вперед. Рядом с ним шагнула с мечом в руке Маша. — Не стоит ради него нарушать закон!

— Он убил моего отца! — выкрикнул в гневе Сашка. — Он…

Однако Сашка остановился. Мастер попятился ровно настолько, чтобы сохранить прежнюю дистанцию. Лицо его выражало лишь досаду. Сашка же кипел от ярости, но от слов Джокера быстро приходил в себя. Потому что этого требовала партия, которую вел сейчас демон, какой бы сумасшедшей она не была.

— Он прежде всего безоружен, — мягко произнес Джокер. — Не надо заранее ставить себя в позицию обвиняемого — лучше оставайся там, где ты есть. Ведь он ничего еще не совершил здесь, на наших глазах.

Андрей, который успел подкрасться к шкафу и бегло его осмотреть, повернулся при последних словах. Разом поняв, в какую игру вовлекает их Джокер, Андрей покрутил пальцем у виска и провел ребром ладони по шее. А после отправился на цыпочках обратно.

Джокер между тем продолжал, глядя на Мастера:

— Рок обязательно тебя настигнет, причем оружие против себя ты вручишь сам. Так всегда происходит с теми, кто поверил, что в сердце мира лежит страх.

Мастер скривился брезгливо:

— Старый фаталист!

Джокер галантно поклонился.

— Ты забыл одно, — бросил ему Мастер с издевкой, медленно пятясь к шкафу. — В твоей системе отсчета есть дурацкое правило — чтобы добро гарантированно победило зло, требуется самопожертвование. Кто из вас готов пойти на это?

— Я бы не стал употреблять такие громкие слова, — ответил Джокер непринужденно. — Здесь имеет место скорее болезнь, а не зло. Так что, я считаю, без самопожертвования удастся обойтись.

Мастер небрежно кивнул на направленный ему в грудь Арпонис.

— А гарантией послужит эта древность? На мне нет ран, меня бессмысленно лечить, я не засну. Тебе придется меня заморозить.

Подняв бровь, Джокер сказал:

— Почему бы нет?

Мастер расхохотался.

— Тогда тебе придется отдать последнее, ведь ты очень плохо выглядишь! Ты сильный демон, однако и тебе придется провести некоторое время без памяти, ведь я буду третий за сегодня. А я очнусь быстрее!

Джокер равнодушно повел плечом. Мастера это удивило.

— Ты не боишься за жизнь детей? Они мне не противники, ты это знаешь и ты спокоен? Или ты надеешься, что они остановят меня? Но с тем же успехом кузнечики могут напасть на газонокосилку!

К удивлению Сашки, Джокер не стал спросить. Мастер угрожающе прищурился.

— Ты хочешь сказать, они покончат со мной, пока я буду без памяти?

Джокер успокоил его:

— Для этого они слишком чисты сердцем. Но есть ведь другая опция — они вполне могут закрыть тебя здесь. Просто разбить замок.

Андрей, который не переставал оглядывать систему подвеса шара, опять махнул рукой и постучал себя костяшками пальцев по голове, будто дошел наконец до какого-то очень простого решения. А потом ткнул вверх пальцем.

Уловив движение зрачков Джокера, Мастер крутанулся на каблуках и метнулся к шкафу. Маша кинулась за ним, перекрыв плечом струю голубого пламени, что ударила из Арпониса. Меч вылетел из ее руки и заскользил туда, куда бежал Мастер. Сашка прыгнул, сбивая Машу с ног. Одновременно с ним прыгнул Андрей.

Когда Мастера окутало голубое пламя, он вцепился в отдельно торчащий из панели рычаг, и тот поехал вниз под его весом. Перекрестье лучей из колонн скользнуло к центру шара. Но Андрей уже повис на одной из цепей, шар мотнуло в сторону, и он вышел из фокуса.

И тут до них долетел звук столь грозный, что против воли внушал ужас. Звон выпавшего из рук Джокера Арпониса полностью затерялся в громовом реве. Сашка с Машей, успев подняться на ноги, снова оказались на полу, сбитые сильным толчком. Лилия вжалась в стену и только так умудрилась устоять. Но не она одна.

Сжимая в руке Машин меч, Мастер двигался к висящему на цепи Андрею медленно, но неуклонно. Арпонис был у Сашки под носом, и он схватил его, изо всех сил вдавив на нем «снежинку», уже понимая, что это бессмысленно.

Не дождавшись от жезла ничего, кроме слабого гудения, Сашка с Машей вскочили на ноги. Грозный рев прекратился, пол был снова устойчивый. И тут чья-то рука грубо вырвала у Сашки Арпонис.

— В сторону! — пронзительно крикнула Лилия.

Они с Машей шарахнулись в стороны, и новая порция голубого пламени довершила начатое.