«Мои мозги явно заточены не под биологию, — угрюмо размышлял Сашка, направляясь по опустевшим коридорам к выходу из школы. — Лильку бы сюда, Мышильда ни фига объяснять не умеет. Нальет воды с ведро, а суть на дне остается…»

Сашка задержался после уроков, заканчивая обработку данных для факультативного проекта по биологии. В глазах у него всё еще мелькали формулы подсчета генных аллелей и графики их распределения, которые он строил для отчета Мышильде. Он торопился его закончить, так как до экзаменов оставалось всего ничего, а Сашка и так слишком много времени потратил на биологию, успев отстать по остальным предметам.

Где-то внизу раздался смех и топот множества ног. Хлопнули парадные двери. Фехтовальщики домой отправились, сообразил Сашка, разобрав даже отсюда, со второго этажа, пронзительный смех Ольги Москвиной и дикий гогот Мишки Сыромятникова. С ними наверняка ушли и Маша с Андреем. Тут Сашка заметил свет, пробивающийся из-под двери кабинета физики. Отчаянно фальшивя, там кто-то жизнерадостно распевал. Судя по тембру голоса, это был Батон.

Личность Батона еще с прошлого года, с самого первого его урока, невероятно притягивала Сашку. Физику он объяснял как Интеграл математику — ясно, четко и по делу. Только Интеграл учил суховато и не переносил шуток над собой, сразу начиная злиться.

Над Батоном же можно было издеваться сколько душе угодно — он никогда не терялся и всегда был готов парировать, иногда весьма точно и зло. Разве что на шарж, нарисованный однажды на доске Лилией, он лишь одобрительно хмыкнул.

А еще Батон, казалось, знал всё обо всем. На любой вопрос у него был готов ответ или хотя бы простая и доходчивая аналогия. И ко всему прочему он, по слухам, профессионально разбирался в картах Таро.

Сашка вспомнил вопрос, что задала ему как-то Маша насчет Навигатора. «Почему бы не воспользоваться случаем и не спросить об этом Батона?» — подумал он и приоткрыл дверь в кабинет.

— Можно, Федор Степанович? — спросил он учителя, склонившегося над столом с отверткой в руке. Батон повернул к двери коротко стриженную, круглую, как бильярдный шар, голову.

— А, Александр, — улыбнулся он. — Заходи!

Он положил отвертку на стол рядом с тем самым учебным пособием, которым демонстрировал ученикам возможности звуковой волны, и вопросительно посмотрел на Сашку.

Недоумевая, с чего это понадобилось разбирать готовый прибор, Сашка прошел к первой парте и уселся напротив учителя.

— Ты по делу? — спросил его Батон.

— Да, — ответил Сашка. — Федор Степанович, у меня есть вопрос… — Он замялся, соображая, как бы спросить, не упоминая Навигатор.

— Выкладывай, — кивнул учитель и, сцепив руки в замок, устроился поудобней на стуле. — Я слушаю.

— Предположим, у меня есть прибор, реагирующий на определенную частоту звука, — сказал Сашка. — И я хочу узнать, на какую именно он реагирует.

— Что за прибор? — спросил Батон.

— Так, одна самоделка, — придумал Сашка на ходу. — Она сработала раз, когда проходящий мимо тепловоз дал гудок, а больше не хочет. Я весь звуковой диапазон уже перепробовал.

Батон думал не дольше секунды.

— Странно, что ты не сообразил, — с удивлением сказал он. — Убери тепловоз, подставь вместо него источник звука — может, так тебе будет проще.

Сашка потупился. Тема о звуковых колебаниях пришлась на время его отстранения от школы и, читая учебник, он, видимо, понял что-то не так.

Не услышав ответа, учитель сказал:

— Ладно, в таком случае вопрос тебе: что такое эффект Допплера и как это проявляется в жизни?

— Эффект Допплера, — поднимая глаза, заученно начал Сашка, — это зависимость измеряемой внешним наблюдателем частоты излучения от скорости источника… Ой! — смутился он, вспомнив, как изменялся звук сирены «скорой», что приезжала осенью за Игорем. К школе она подлетела с одним звуком, а отъезжала с куда более низким.

— Ага, сообразил, — усмехнулся, глядя на него, Батон. — Правильно, если отбросить многократное отражение от препятствий, остается только этот эффект. Если, конечно, постоянна излучаемая частота. Но я не вижу причин изменять ее по времени у тепловозного гудка.

— Тогда получается, мой прибор среагировал именно на изменение высоты звука! — сказал возбужденно Сашка.

— Именно, — подтвердил учитель. — Или на повышение, или на снижение базовой частоты, или на их сочетание. Дальше додумаешь сам. В сети полно программок — генераторов сигналов, попробуй какую-нибудь. Другие вопросы имеются? — вновь беря в руку отвертку, спросил он.

— Нет, — вставая из-за стола и улыбаясь во весь рот, бросил Сашка. — Спасибо, Федор Степанович!

— Всегда пожалуйста…

Батон уже вывинчивал из толстой, типа пистолетной, рукоятки устройства длинный винт. Это был тот самый звуковой генератор, который осенью Батон, Сашка с Андреем и Маша собрали в корпусе отслужившего свое фонаря. Вместо рефлектора Батон придумал вставить мощный высокочастотный динамик, разместив за ним усилитель, а аккумулятор — в рукоятке. И, видимо, уже позже неизвестно зачем приделал сверху узкую металлическую трубку.

Глядя на то, как ловко Батон управляется с им же разработанным устройством, Сашка, помявшись, сказал:

— Федор Степанович, я еще хотел спросить…

— О чем? — взглянул на него Батон.

Поддернув повыше рюкзак, Сашка на секунду задумался.

— Вы преподаете точную науку и в то же время увлекаетесь такими вещами, как карты Таро, — чуть покраснев, произнес Сашка. Батон кивнул. — А как вы, физик, относитесь ко всем этим астрологиям, гаданиям и прочим ненаучным вещам? Типа магии, например, — совсем тихо добавил Сашка.

— Спокойно отношусь, — улыбнулся Батон. — Для меня множества «научно», «истинно» и «эффективно» неэквивалентны.

Сашка проговорил про себя ответ, пытаясь сообразить, что это значит, а Батон открыл рот, чтобы пояснить, как Сашка ощутил во всем теле неприятное покалывание.

Батон уже стоял у окна. Споткнувшись об отставленный им стул, Сашка тоже подскочил к подоконнику. Покалывание было точь-в-точь как от Андреевой «двери», и ему стало интересно, что там такое.

Но это была не «дверь», а скорее, целые ворота. Они призрачно полыхали в дальнем конце ведущей к школе аллеи, полностью ее перегородив.

Батон задернул штору и в ту же секунду в руке у него появился сотовый телефон.

— Не трогай! — рявкнул он командным голосом, когда Сашка попытался выглянуть из-за шторы. Тот аж вздрогнул от неожиданности.

— Да, но там… — начал Сашка, показывая на окно.

— Я знаю, что там. Я знаю, кто там, — отрывисто бросил Батон и, набрав номер, поднес трубку к уху. — За мной пришли, — сказал он невидимому собеседнику. — Сделаю всё, как договаривались.

Проговорив это, он положил телефон на стол, достал из ящика молоток и с силой ударил им по трубке. Брызнули во все стороны осколки пластмассы. Сашка оторопел. Тут Батон заметил его.

— Уходи! — сказал он. — Тебя не должны здесь видеть.

Он нырнул к плинтусу и чем-то щелкнул. Когда он выпрямился, Сашка открыл рот — в руке Батона блеснул металлом Арпонис. Тысячи мыслей сразу пронеслись в Сашкиной голове.

— Так вы и Пал Палыч… — пробормотал он, потрясенный до глубины души.

Батон перебил.

— Разные клоуны, один цирк, — кивнул он. — Я повторяю, уходи! — Он, не церемонясь, приподнял Сашку за шиворот и прямо так, одной рукой, потащил к двери.

— Беги, — сухо сказал Батон, снова ставя Сашку на ноги и открывая перед ним дверь. — Если тебя увидят со мной, будет плохо.

И тогда Сашка решился.

— Я могу вам помочь! — полузадушенно произнес он, одергивая задравшуюся на спине рубашку.

— Ты поможешь мне, если уберешься из школы так, чтобы тебя не заметили, — резко сказал Батон.

Он прислушался к происходящему за окном.

— Беги в конец коридора, потом вниз к аварийному выходу. Сразу за ним кусты — спрячешься в них. Если тебя не заметят, тебе ничего не грозит.

— У меня есть Открывающий Путь, — перебил его Сашка. — Я отдам его вам! — твердо сказал он.

В маленьких, колючих глазах Батона на секунду мелькнул интерес. Сашка протараторил одним духом:

— Я, правда, не знаю, как им пользоваться, но вы-то должны знать! Он может перенести вас очень далеко!

— Спасибо за предложение, — потрепал Батон его по плечу. — В других условиях я бы его принял. Но сейчас я только спрошу: какая точка окружности ближе к центру? — Он усмехнулся.

Второй раз за вечер он поставил Сашку в тупик.

— Всё, время вышло! — Батон подтолкнул его в спину.

Вывернувшись из-под руки, Сашка вскрикнул сердито:

— Но я хочу вам как-то помочь!

— И речи быть не может, — не менее сердито произнес учитель и вдруг замолчал. Текли секунды, а он всё соображал, мысленно что-то взвешивая. Потом широко улыбнулся.

— Что ж, держи! — он протянул Сашке Арпонис. — Так даже интересней: мне не нужно убегать, им не придется догонять. Но и доказать они ничего не смогут, если удастся унести это отсюда.

Сашка с размаху воткнул Арпонис поглубже в рюкзак. А Батон, переместившись к столу, сгреб генератор, который так и не успел развинтить, и уже сам сунул его в рюкзак Сашке.

— Тогда забери и это, — сказал он. — Это тоже улика, пусть второстепенная. Всё, теперь уходи!

Сашка, не оборачиваясь, рванул во весь дух по коридору. Проследив за ним взглядом, Батон уже неторопливо зашел в свой кабинет и закрылся изнутри на ключ.

Выбежав из школы, Сашка спрятался в тех самых кустах сирени, в которых сидел в прошлом году и практически в это же время. Так же, как и тогда, в его рюкзаке лежал Арпонис. И так же, как тогда, он давил своим набалдашником в спину сквозь ткань рюкзака. Сашку даже передернуло от воспоминаний. Сквозь ветки кустов он видел, как в школу вошли одетые самым обычным образом, в пиджаках и брюках, трое мужчин. Еще двое остались ждать снаружи.

Впереди на аллее горели призрачным светом ворота. Сашка только подумал, почему их оставили без охраны, как заметил рядом две темные тени, похожие на знакомую собаку.

«Хм, а они далеко не идиоты, — усмехнулся он про себя. — Увидев таких тварей, любой решит, что у него белая горячка. Хотя всё-таки они рискуют. Значит, взять Батона для кого-то настолько важно, что им стало на всё плевать. Вот только без улик он вам достанется! И эти улики я буду беречь так, что ни одна живая душа о них не догадается!»

Вокруг одуряюще пахло распустившимися цветами. У Сашки кружилась голова. Пытаясь вернуть ее к делу, он стал размышлять о том, что имел в виду Батон, когда сказал: «какая точка окружности ближе к центру», но ни до чего дельного не додумался. А потом хлопнули двери, из школы вышли те самые трое мужчин, и с ними улыбающийся Батон.

Не успели они спуститься с крыльца, как двери опять хлопнули. Чуть не подпрыгнув на месте, Сашка уставился на Сергей Сергеича, учителя физкультуры, словно по праву присоединившегося к процессии.

«Мать моя! Ради одного этого стоило здесь сидеть!» — мелькнула у Сашки мысль. Все семеро быстрым шагом направились прочь от школы, и через минуту ворота погасли. Кривым путем, в обход аллеи, Сашка припустил домой быстрее, чем бегал осенью на тренировках.

Он старался оглядываться как можно чаще, но до самых прудов не заметил ничего подозрительного. Однако, когда повернул к законченной новостройке и до его дома оставалось совсем немного, в глубине растущих у прудов кустов послышался треск.

Позади него на тропинку вышла собака. Она, не двигаясь, смотрела на Сашку красными глазами, и только обрубок хвоста заметно подергивался.

«Чтоб тебя! — пятясь от нее, скривился Сашка. — В засаде, что ли, сидела? Откуда ты только взялась? Может, ты меня и не сожрешь, но если тебя кто заметит… А если ее послали наперехват и она охотится за Арпонисом? — мелькнула у него паническая мысль. — Те мужики, должно быть, здорово разозлились, не найдя его у Батона!»

Будто в подтверждение, собака медленно двинулась к Сашке. Не долго думая, он рванул от нее во все лопатки. Он бежал к дому, понимая, что именно к дому-то бежать не следовало. Но остановиться и подумать времени не было — собака неотступно следовала за ним. Тогда от новостройки Сашка повернул к дому Маши. Впереди на тропинке виднелись знакомые фигуры ее и Андрея, неторопливо идущих из школы.

— Открывай дверь! — завопил Сашка что есть мочи, надеясь, что Андрей сообразит, какую дверь он имеет в виду. — Открывай быстрей! — проорал он еще раз, когда Маша с Андреем остановились и обернулись к нему.

Маша вскинула руку и, тронув Андрея за плечо, показала куда-то за Сашкину спину. Оба застыли, словно от испуга, но уже через секунду сбоку от тропинки повис слабо светящийся знакомый проем. Маша с Андреем встали перед ним, поджидая Сашку.

Он вбил их в «дверь», схватив обоих для гарантии за рюкзаки, и, пробороздив ладонями по траве, перекатился на спину — собаки сзади не было. Светились вдали окна его и Машиного дома, рядом возвышалась пустая новостройка. Собака осталась где-то там, позади.

— От кого убегаем? — поднимаясь на ноги, кряхтя и потирая ушибленный бок, пробормотал Андрей. — Чего это она неслась за тобой? — выпрямляясь, спросил он, рывком поправив на спине рюкзак.

— Сашка, что случилось? — вставая с земли, спросила Маша тревожно. На щеке у нее красовался травяной след.

Сашка встал, вытер ладони о джинсы и только собрался рассказать, что произошло в школе, как Маша вдруг замерла, настороженно прислушиваясь.

— Она бежит сюда, — сказала Маша тихо. — Собака эта, она направляется к нам.

— Черт! — прошипел Сашка и быстро огляделся вокруг.

— Да случилось-то что? — с любопытством спросил Андрей. — С каких пор ты бегаешь от этой собаки?

Он подозрительно посмотрел на Сашку, но тот лишь озирался, ища путь к спасению. Рядом находился песчаный обрыв, по которому они втроем съезжали в начале прошлого учебного года.

— Туда! — сказал Сашка решительно, показав на него.

— Да зачем? — произнес Андрей недовольно. — Ты объяснишь или нет? — спросил он уже возмущенно.

— Действительно, — сказала Маша, обеспокоенно переводя взгляд с одного на другого. — Объясни, что происходит.

— Потом, — бросил Сашка, садясь на краю. Он нетерпеливо оглянулся через плечо. — Давайте сначала спустимся — может, она потеряет след!

— С ума с тобой сойдешь, — буркнул Андрей, усаживаясь рядом и свесив вниз ноги. — Я уже забыл, как это делается.

— Просто старайся не кувыркнуться через голову, — напомнила ему Маша и первая скользнула вниз.

Поднимая перед собой волну песка, она благополучно спустилась и, затормозив у реки, встала на ноги. Сашка с Андреем стали спускаться следом.

Сашка забыл, насколько крут был этот обрыв. И хотя он помнил Машины инструкции, но тормозить руками ему мешал рюкзак, в котором лежал здоровенный фонарь. Так что на полпути он не удержался, наклонился опасно вперед, рюкзак перевесил, и Сашка закончил путь, кувыркаясь через голову.

Последний кульбит вышел особенно неприятным — песок закончился, и Сашка с размаху впечатался носом в мелкую гальку. Замычав от боли, он встал и побежал к воде смывать налипшую грязь.

— Держи, — протянула ему Маша носовой платок. — У тебя кровь идет.

Взяв платок, Сашка смочил его в воде и, запрокинув голову, прижал холодную ткань к переносице. Высоко над ним, на фоне белесого неба, вырисовывался край обрыва. И там, на самом краю, Сашка увидел огромную собаку, которая, склонив голову, смотрела на них. В наступающих сумерках глаза ее светились особенно жутко.

Сашка отнял платок от лица, но хлынувшая из носа кровь заставила прижать его обратно.

— Уходи! — махнул он в отчаянии свободной рукой. Андрей с Машей удивленно посмотрели наверх.

— Вот так так… — потрясенно проговорил Андрей. — А ведь она не отстает! — Он покосился на Сашку. — Ты у нее похлебку не спёр? — ехидно осведомился он.

Маша стояла, прислонив ладонь козырьком ко лбу.

— Она не уйдет, — доложила Маша. — Вон она, села и ждет чего-то.

Собака впрямь сидела на краю обрыва, застыв подобием жуткого изваяния.

«Уходи! — молчаливо взмолился Сашка. — Уходи, ты здесь не нужна. Уходи. Уходи. Уходи…» — повторил он про себя, и собака вдруг поднялась. Последний раз глянув в их сторону, она растворилась среди растущих у обрыва деревьев.

Вздохнув с облегчением, Сашка прополоскал платок в реке, отжал его и протянул Маше.

— Спасибо, — сказал он с кривой из-за вспухшего носа улыбкой. — Вроде остановилось… Кстати, а где Андрей? — спросил он и повел головой, не заметив, куда и как тот исчез.

— Вон он, тащит чего-то, — забирая платок, кивнула Маша в сторону шагавшего к ним от обрыва Андрея. Лицо у него было серьезное, в руке он сжимал выпавший из Сашкиного рюкзака Арпонис.

— А сейчас мы прямо здесь сядем, — подойдя ближе, сказал Андрей Сашке, — и не уйдем, пока ты нам всё подробно не расскажешь. Узнаёшь? — спросил он, протягивая остолбеневшей Маше хорошо знакомый всем троим жезл.