Пролог
«Проснувшись ранним утром, принцесса Солнце нежно потянулась в своей постели за краем Иттирии. Ее разбудили смешные голоса маленьких существ, живущих внизу. Солнышко медленно взобралось на небосвод и весело замахало жителям своего маленького мирка. Каждый день она поражалась многообразию живых существ, населивших созданную ей Иттирию. Такие смешные и непохожие друг на друга.
Чтобы всем ее творениям было хорошо, принцесса даже разделила свой мир на четыре части. С севера на юг Иттирию разрезали бурные воды реки Мирам, а с запада на восток непреодолимой стеной тянулись неприступные горы Гряды Демонов. Три части континента уже были заселены ее творениями, а последнюю принцесса Солнце оставила для себя.
Левый берег реки Мирам населяли лесные эльфы. Этот гордый народ почитал то, что создало Солнце. Принцесса собила их. Но лесные человечки были скрыты от глаз за зеленым покрывалом деревьев. Наблюдать за эльфами не было так же увлекательно, как за другими жителями Иттирии.
На самом юге левого берега обитали могучие и мудрые арахниды. Этот народ был скрытный и очень опасный для других жителей Иттирии. Но к счастью, Рой никогда не покидал своих теплых горных перевалов.
По соседству с Землями Роя, надежно огражденные быстрыми водами реки Мирам, раскинулось людское государство Лимма. Жители Лиммы неустанно трудились и ни минуты не сидели на месте, без остановки переделывая созданный Солнышком мир. Принцесса не злилась на них за это, напротив, ей очень нравилось наблюдать за вечно суетящимися человечками. Поэтому она много времени проводила в компании самых юбимых своих творений.
Опять писульки свои пишешь? — Отдаленным раскатом грома прилетел из-за спины грубый мужской голос.
От неожиданности Кайрим подпрыгнул на стуле.
— А, Яшкин ты дрот! Что ж ты так подкрадываешься то? — Рыжеволосый парень поднял испачканные черной жидкостью руки от пергамента. — Я из-за тебя чернила разлил.
Юноша сверкнул глазами и уставился на незваного гостя.
Высокий, не меньше шести с половиной футов, заросший густой бородой, Гарн стоял на пороге комнаты Кайрима. Этот пещерный Ошкул мог спокойно согнуть в архаров рог не то, что подкову, а целую лошадь. При этом, что всегда бесило Кайрима как-то еще умудрялся ходить тихо как кот.
Вообще, Гарна можно было бы принять за какого-нибудь душегуба, если бы не его глаза. Пронзительные, строгие, но очень добрые. Как у коровы. Но глаза эти еще рассмотреть надо. Тем более, когда припрет, великан мог превратить их в узкие злющие щелки, от которых станет дурно любому спорщику.
— Кидай свою писанину и ложись спать. Завтра я тебя на рассвете подниму, — пророкотал Ошкул и скрылся в темноте коридора.
Пробубнив что-то про растяжку на дверь, Кайрим аккуратно сложил записи в кожаную папку, завязал тесемки и запихнул свое творчество в походный рюкзак. Парень расстроился, что его опять застукали за писательством. Гарн обязательно припомнит это, как только представится подходящий случай.
— А ты что развалился? — Рыжеволосый парень бросил суровый взгляд на пол. — Предатель!
Огромный черный мастифф, расплывшийся прямо посреди комнаты, и занявший тем самым добрую ее половину, лениво оторвал голову от пола и внимательно посмотрел на Кайрима. Не выдержав испытующий взгляд своего хозяина, пес что-то обиженно заворчал и, уложив свою огромную голову на место, накрыл морду лапой.
— Спал ты… Только и делаешь, что дрыхнешь. — Сквозь зубы, неумело имитируя злость, процедил парень. И в следующую минуту набросился на огромную собаку.
Кайрим схватил пса за необъятную шею и начал трясти его за складки. Огромный мастифф, весящий раза в три больше мальчишки, включился в игру и, жалобно скуля, словно раненый, начал ползти вперед, волоча за собой задние лапы. Кайрим схватил собаку за висящие уши и со всей силы потянул на себя. Пес заворчал и начал медленно переворачиваться на бок, наваливаясь на мальчишку и всем своим весом прижимая того к полу.
— Все, все сдаюсь! — Поднял руки вверх Кайрим.
Мастифф опять улегся на живот, освобождая своего хозяина от участи быть погребенным заживо под тяжеленной тушей.
— Толстяк, — проворчал парень, вытаскивая ногу из-под живота пса.
Огромная черная туша стала снова заваливаться в его сторону.
— Шучу! Шучу! — Вновь сдался мальчишка.
Повалявшись еще некоторое время, Кайрим обнял своего лучшего друга за шею и поцеловал в макушку.
— Ладно, давай «кидать свою писанину» и пошли спать, — передразнил парень своего учителя.
Пес что-то заворчал и ткнулся носом в щеку юноши. Кайрим сильно хлопнул собаку по плечу, уверенный, что та почувствует этот удар как дружеский шлепок.
Глава 1. Ганна
Кайрим бежал по кривому, оплавленному безудержным временем, полу пещеры. Запах камня, воды и уснувшего в веках воздуха щекотал его ноздри. Сквозь этот древний как мир запах едва пробивался еще один. Чарующий и манящий…
Стуча огромными когтями по каменному полу, Кайрим мчался к его источнику.
Поворот, развилка, еще поворот…
Зверь вцепился лапами в каменную стену и одним прыжком перемахнул через сокрытый под тонким слоем гранита провал… Длинный расплавленный коридор, ступени… Поверхность…
Кайрим вынырнул из своего подземного логова и, обогнув широкий ствол дерева, помчался по ночному лесу. Он чувствовал далекий аромат свежей плоти. Этот запах манил его, звал за собой.
С каждым новым шагом зверь уверенно настигал свою добычу. Она слышала его рев и теперь пыталась скрыться. Запах ее страха, словно путеводная нить, вела его по следу.
Кайрим играл с ней…
Он бесшумно подкрадывался на расстояние прыжка. Но не нападал. Лишь пугал ее… Его обреченная жертва бросалась прочь, не понимая, что ее участь неизбежна. Кайриму нравилось играть со своей добычей…
Чувствовать, как она трясется от страха…
А потом он выходил к ней. Кайрим проникал в ее трепещущее, так неумело борющееся за жизнь сознание. Он ломал хрупкую защиту ее разума, всепроникающим страхом сводя свою жертву с ума…
Он убивал безжалостно и молниеносно. Одним ударом своего жала, Кайрим пробивал свою ее насквозь. Запах свежей крови тут же переполнял разум. Теплая волна прокатывалась по всему телу. Этот сладкий дурманящий аромат завораживал, обострял все его чувства. И не было больше сил сопротивляться древним как сам мир инстинктам.
С диким восторгом зверь вгрызался в плоть своей мохнатой добычи. Кровь… Сладкий приторный вкус ласкал его глотку…
Безудержной волной на него накатывал приступ ярости.
… Нет! Это не она! Та была лучше…
Издав оглушительный рев, Кайрим схватил тушу лани, и со всего размаху швырнул ее прочь, за деревья.
* * *
Настойчивый стук в дверь заставил рыжеволосого парня подняться с кровати. Кайрим совершенно не выспался за ночь. Голова гудела так, словно накануне в ней поселился целый рой контарских ос. Ему бы сегодня отлежаться в кровати, а не изматываться в очередном приступе «заботы» своего учителя. Кайрим представил лиходейскую рожу Ошкула, кулаком напоминающего про возможность получить в ухо, и указывающего на упор лежа. Парень застонал и сполз со своей кровати.
Превозмогая ноющую боль во всем теле, шатающейся походкой Кайрим пошагал к двери. Кто ж там такой настойчивый приперся?
Слегка разозленный парень резко распахнул дверь.
Стоявшая на пороге светловолосая девушка от неожиданности подпрыгнула и чуть не выронила из рук глиняный кувшин. Совсем еще молодая девчонка, не намного старше Кайрима, в льняном сарафане. У незваной гостьи были длинные светлые волосы, добрые коровьи глаза, по-детски пухлое личико с целым сонмом веснушек и очень большая грудь. Несмотря на свою полноту, девушка была весьма симпатичной. Кайрим тяжело зажмурился и потряс головой, понимая, что неприлично долго пялиться на пышные достоинства незнакомки.
— Доброе утро, господин, — неуверенно поприветствовала Кайрима девушка.
Из-за ног гостьи осторожно выглядывал светловолосый мальчуган лет шести, как и его мама, с ног до головы покрытый конопушками.
— Эм-м-м… Здравствуйте, — устало кивнул Кайрим.
— Меня Ганна зовут, я дочь Порда, старосты Опушек, — девушка махнула рукой в сторону, где, должно быть, находился глава деревни.
— Очень приятно, Ганна. Меня зовут Кайрим, — ответил тот, все еще не понимая, чего от него хотят.
Мальчик, до сего времени спокойно стоявший за спиной толстушки, стал дергать свою маму за подол сарафана, пытаясь привлечь ее внимание.
— О, а это мой сын, Первуша, — улыбнулась женщина и посмотрела на мальчишку.
— Первуша? — Переспросил Кайрим, не уверенный, что правильно расслышал.
Его гудящая, словно после пьянки, голова медленно начала успокаиваться.
— Ну да, он у меня первый родился. Стало быть, Первуша, — просияла толстушка Ганна.
Кайрим повернул голову и сделал вид, что чешет только начавшие проклевываться усы, чтобы не было видно его смеющейся мины.
— Он немного стеснительный у меня. Но очень хотел познакомиться с вами.
Ганна держала за руку начавшего юлить и кривляться Первушу, а Кайрим молча стоял и кусал губу, сдерживая накатывающий на него приступ хохота.
— Все уши про вас прожужжал. Говорит, что собачка очень ваша понравилась. А вот и я смотрю, что собачка у вас ух какая. Как надо собачка-то. Большая. Это волкодав у вас или овчарка? Я вот за собаку овчарку всегда считала, а все, что не овчарка, это так…
Женщина болтала без умолку, словно до этого момента отмалчивалась пару седмиц, и вот сейчас, наконец, дорвалась до благодарного слушателя. Парень, уже не скрываясь, пускал смешинку. Видно было, что Ганна, как всякая деревенская баба, большая любительница поточить лясы. Поэтому, чтобы она не начала рассказывать, каким цветом ее Первуша сегодня сходил по-большому, Кайрим решил не стоять истуканом и присел на корточки перед спрятавшимся за платьем Ганны мальчишкой.
— Приятно познакомиться, Первуша, — Кайрим протянул мальчику ладонь для рукопожатия.
Счастливый синеглазый малыш неуверенно посмотрел снизу вверх на свою маму и, дождавшись утвердительного кивка, протянул Кайриму руку.
— Ой, дура я соломенная! — Звонко взвизгнула женщина. — Я чего пришла-то, и забыла совсем. Знаете, как это бывает? Одно думаешь, а придешь, с вами заговоришься и забудешь потом про все, что хотела-то. Это все вы меня сбили… Ладно, не страшно. Видела, что вы все время тренируетесь, бегаете, мечами там махаете какими-то, деретесь. Ну, как все мужики-то. — Девушка замахала рукой, понимая, что опять отошла от темы. — Так вот, решила вас молочком овечьим угостить-то.
Ганна протянула увесистый кувшин Кайриму, продолжая выплескивать на парня очередную порцию многословия.
— Оно жирненькое у нас. Мышцы расти будут сразу. Враз будете как ваш друг этот. Ну этот, что с бородкой такой… Здоро-о-о-овый! — Ганна привстала на цыпочки и задрала руку вверх, показывая рост Ошкула. — И еще полезное оно, кстати, очень. Для костей. Для зрения. А похмелье вообще враз снимает. Мы его все время кушаем. Вот и не болеем никогда.
Кайрим, жуя нижнюю губу, посмотрел на девушку, которая, казалось, и не думала униматься.
— Даже овечек специально для этого разводим. Мясо-то оно везде вон. Полный лес вон мяса того… А вот молочко свое…
Кайрим шагнул за порог и поставил увесистый кувшин рядом с дверью. Не перебивая Ганну, кивнул в сторону, показывая, что намерен немного прогуляться. Толстушка тут же радостно закивала головой и, взяв Первушу за руку, медленно пошла следом за парнем, без остановки продолжая щебетать.
Кайрим умылся водой из ручья, и начал делать утренние упражнения. Ганна на каждое его движение хоть слово, но скажет. Первуша зачарованными глазами смотрел на своего героя, охая и ахая, когда Кайрим делал удивительные, по его мнению, «кульбиты».
Еще через полчаса Первуша должно быть обманулся в своих ожиданиях, а может просто захотел в туалет. Шепнув что-то маме на ухо, мальчик побежал в сторону деревни.
Кайрим делал силовые упражнения, а Ганна, не унимаясь, пересказывала ему скромную и мало кому интересную историю своей жизни. О том, как беззубой девчонкой мечтала путешествовать по всей Лимме, о своей матери, которую укусила болотная змея, о том, как заблудилась в лесу в детстве, о муже, который четыре зимы назад пропал в болоте.
— Знаете, Кайрим, он был чем-то похож на вас. Такой же веселый и добрый. Мы часто прогуливались по деревне и болтали, — девушка всхлипнула и поспешила вытереть навернувшиеся слезы. — А потом он пошел в эту проклятую предками пещеру. — Женщина глубоко прерывисто вдохнула. — И больше не вернулся…
Кайрим замер в стойке на руках, впервые с начала разговора услышав что-то стоящее. Парень медленно опустился на ноги и внимательно посмотрел в заплаканные глаза девушки.
— Ты сказала, «пещеру»?
Перед глазами юноши мелькнул отрывок из сна.
То существо. Перед тем, как начать охотиться, оно выбралось из пещеры.
— Ну да, — шмыгнула вздернутым носом толстушка.
— Она далеко отсюда? Перед входом растет большое дерево? — Кайрим сам не заметил, как подскочил и схватил женщину за плечи.
— Я… Я там никогда не была, — сжавшись, словно ожидая, что ее будут бить, промямлила Ганна.
Кайрим отпустил ее и отошел на шаг, сам не понимая, что на него нашло.
— Извини, я не хотел тебя напугать.
Девушка все еще с опаской смотрела на ноги рыжеволосого парня. Но потом, проговаривая каждое слово, в совершенно не свойственной ей манере, начала рассказывать.
— Пещера эта где-то за болотом. Все в Опушках про нее знают, но никто никогда туда не суется. Это всегда как страшилка была. Рассказывали, что там черт болотный живет… А может, и вообще сам Неведомый. И детей непослушных утаскивает. Те, что родителей не слушают и на болото одни ходят…
Ганна поежилась, как будто от внезапного порыва ветра, и обняла себя за плечи. Ее пышная грудь поднялась, и девушка стала похожа на напыжившегося голубя.
— Мы когда в Опушки приехали-то. Я, папка мой, муж Ташик. Первушка тогда еще совсем немовлянкой был. Вот… Зим пять это было назад-то. Муж мой смелый был и сильный. Они с мужиками брагу пили на лесоповале… Вечером после работы. Они ему, дураку, под это дело, — Ганна щелкнула себя пальцем по шее, — и рассказали про ту пещеру с чертом болотным. — Женщина прерывисто шмыгнула носом. — А он, как выпьет, дурак дураком у меня становился. Говорит, мол, пошли черта за хвост приволочем. Его мужики на смех подняли, а он взял бутыль браги и пошел. Ну, те, куда ж без бутыли-то? Никуда уже. За ним увязались. Да там трезвый-то по тому болоту и не пройдет ни в жизнь… А эти втроем пошли…
Женщина на мгновение замолчала. По лицу тонкими струйками потекли крупные слезинки. Губы била мелкая дрожь. Ганна опустила голову и обняла себя за плечи.
— Зима была, — справившись с чувствами, продолжила она. — Болото подсохло немного. Дождей-то нет почти зимой у нас-то. Это сейчас там не пройти — вмиг увязнешь. Дошли, значит, до пещеры той. Ну, Ташик мой и пополз один-то… Это уже мужики рассказывали.
Мысли женщины путались, она постоянно перескакивала с одного на другое, но Кайрим не перебивал и внимательно слушал.
— Они говорят, сидят у входа того. А его все нет и нет. Как сквозь землю провалился. Решились пойти искать. Брага к тому времени закончилась уже вся. Чего сидеть-то на сухую?
Девушка поправила сползающее с плеча платье и глубоко вздохнула.
— Говорят, спустились на пять шагов. Да чуть не поседели враз. Крик такой раздался, словно живьем кого-то резали. Да кричал кто-то так, говорят, что с потолка камни полетели. — Женщина закрыла лицо руками и сквозь слезы выдавила. — Ташик мой кричал там…
На мгновение повисло молчание, нарушаемое лишь шумом ветра в кронах деревьев и всхлипами беззвучно рыдающей Ганы.
— Где мужики эти, которые вернулись? — Задал важный для себя вопрос Кайрим.
Женщина красными от слез глазами посмотрела на парня.
— Да нет их уже. Они как пришли с того болота, браги нажрались с папкой-то моим. Утром, как отошли с похмелья, собрали все пожитки, и в Килиж уехали. С тех пор никто их и не видел.
* * *
— Парируй, а не блок выставляй!
Кайрим не успел убрать руку. Мощный удар едва не выбил его меч. Волна, родившаяся на конце лезвия, прокатилась по всему оружию, и нестерпимой болью отозвалась в руках. Кайрим вскрикнул и выронил свое оружие из рук.
— Сколько тебе раз повторять можно? — Ошкул оперся на тренировочное оружие и недовольным взглядом уставился на своего нерадивого ученика. — Куда ты под удар лезешь? Если бы двуручник настоящий был, враз руки бы уже переломал!
— Да понял я, — тут же окрысился Кайрим. — Задумался просто.
— И не бурчи мне. А то в ухо получишь, — беззлобно напомнил великан.
Кайрим бросил на учителя суровый взгляд.
На памяти парня, Ошкул никогда еще никого просто так не бил. Его вообще достаточно сложно было вывести из себя. Любимая фраза великана «про ухо» обычно значит, что Гарн ставит точку в разговоре. Хотя надо отдать должное, на случайных спорщиков эта фраза, грянувшая из уст гиганта, действует отрезвляюще.
Держась за локоть, Кайрим поплелся к развалившемуся на склоне холма Тюбику. Пес размером с небольшую лошадь жалобно проскулил, выражая свое сочувствие парню. Кайрим взял флягу с водой и уселся рядом со своей собакой.
— Не переживай, в следующий раз я его достану, — мальчишка потрепал собаку по голове.
С высокого холма открывался прекрасный вид. У самого края дремучего леса раскинулась небольшая деревенька Опушки. Последнее пристанище людей по эту сторону гор клином вгрызалось в зеленого великана. Лесоповал, где трудились мужики, был расположен в двух верстах от деревни, поэтому в самих Опушках всегда было тихо и спокойно. Именно такое место искали Гарн и Тия, чтобы пару седмиц отдохнуть от своей работы, залечить накопленные раны и хорошенько замучить Кайрима.
Древний лес бесконечной лентой тянулся с запада на восток. Но даже величие этого зеленого гиганта меркло по сравнению с ледяными пиками, подпирающими небеса.
На самом краю горизонта непреступная стена гряды Демонов взмывалась из зеленой лужи леса. Разъяренные бурые скалы выползали из-под земли и мертвой хваткой вгрызались в небеса. Белые шапки гор были надежно сокрыты затянувшимися рубцами пухлых облаков.
Кайрим уже в который раз внимательно наблюдал за небывалой панорамой, пытаясь навсегда запечатлеть образ вечных гор в своей памяти.
Глава 2. Охотник
Торжество заполнило разум.
… Вот оно! Он нашел то, что так долго искал.
Этот вкус…
Этот дурманящий запах. Его так много здесь. Весь лес пропитан этим сладким ароматом теплой плоти…
Чувства захватили Кайрима. Ему хотелось громко кричать. Зверь вскинул окровавленную морду к усеянному мириадами ярких точек небу и разорвал ночную тишину победным ревом.
* * *
Кайрим с трудом поднялся с кровати. Нежные теплые лучи весело махали ему через окно, приглашая едва проснувшегося парня в свои нежные объятия.
Парень не раз слышал, что здесь, у подножия Гряды Демонов все лето, не переставая, льют дожди. Говорили, это оттого, что тучи не могут преодолеть острые вершины. Они разрывают свои животы о горные пики и кровавым дождем орошают все земли вокруг.
Но, судя по той погоде, что уже седмицу воцарилась у подножия гор, верилось в такие сказки с большим трудом.
Кайрим вышел из своей маленькой комнаты и пошел по коридору. В кухне слышалась какая-то возня и стрекот печи. Запах свежего хлеба, печеных яиц и мяса приятно защекотал нос.
— Кай, иди, покушаем, — голос Тии приглушался громким скворчанием.
Парень вошел на их скромную кухню. Сестра, закутанная в льняной передник, стояла у печи. Вооружившись деревянной лопаткой, Тия сражалась с бурлящей маслом сковородой.
— А куда Гарн с Тюбиком подевались? — Спросил Кайрим.
— Утром Порд приходил. Вчера на лесоповале кто-то из деревенских пропал. Гарн пошел туда вместе со старостой. И Тюбика с собой забрал.
Тия прервалась и ловким движением перевернула яичницу, тут же прижав ее лопаткой к сковороде.
— Тебе хлеб обжарить? Или свежий будешь кушать? — Спросила она у брата.
— Свежий, — буркнул Кайрим, усаживаясь за дубовый стол. — А кто пропал, не знаешь?
— Кто-то из лесорубов, — девушка пожала плечами, — Если в трясину в темноте провалился, то и искать уже нечего.
Кайрим закусил губу.
— От лесоповала до болота десять сажней, — задумчиво проговорил парень, вспоминая как в своем сне он перемахнул это расстояние за два прыжка.
Тия на мгновение оторвалась от сковородки и удивленно посмотрела на брата.
— А ты откуда знаешь? Ты же никогда там не был?
Кайрим бросил на сестру серьезный взгляд.
— Давай Ошкула дождемся, а потом втроем поговорим.
Тия хотела было что-то сказать, но передумала. Кайрим невесело усмехнулся. Гарн когда-то говорил ему, что именно так поступает мудрая женщина.
В животе парня громко заурчало.
— Приятного аппетита, — улыбнулась Тия, ставя перед братом тарелку с завтраком.
* * *
… Он уже был наготове. Надо лишь дождаться темноты. Двуногие существа особенно слабы и беспомощны ночью…
Он следил…
Их запах. Тот самый… Теперь он не упустит…
Кайрим закрыл глаза и втянул пропитанный запахом двуногих воздух. Он ждал в зарослях, пока не наступит темнота. Он изучил все их повадки и теперь был готов к охоте…
Он все спланировал…
Кайрим тенью скользнул к самому краю леса и украл шкуру двуногого. Эти существа очень привязаны к своим вещам. Оно обязательно придет за своей кожей. И тогда…
Он долго ждал, пока тьма опустилась на его укрытие. Двуногие зашевелились и ушли. Все… Но он знал, что его добыча вернется.
Кайрим был прав. Двуногое пришло одно. Оно долго искало свою шкуру. Но не там, где ждал Кайрим… Слишком далеко… А потом оно развернулась и стало уходить прочь.
… Нет!
Он не мог дать ей уйти!
Не сейчас…
Кайрим встал на задние лапы и вышел из своего укрытия… Оскалившись острыми зубами, он бросил кожу к ногам скованной страхом добычи…
* * *
Кайрима разбудили голоса, доносящиеся с улицы. Голова опять гудела. В виске в такт ударам сердца больно отбивала вена. Парень с трудом поднялся с кровати и, прихватив с собой рушник, поковылял на улицу.
Кайрим остановился на пороге и удивленно посмотрел на собравшихся людей.
В их небольшой дворик, казалось, набилась вся деревня. Среди возбужденных и непрерывно галдящих сельчан возвышалась косматая голова Ошкула. Рядом с Гарном Кайрим заметил копну густых рыжих волос.
Прямо с порога Кайрим скользнул к ручью. Зачерпнув свежей родниковой воды, парень стал умываться, прогоняя остатки очередного безумного сна.
Кайрим подпрыгнул от неожиданности, когда позади него раздался рев пещерного медведя. Понадобилось два удара екнувшего сердца, чтобы осознать, что это Гарн так любезно попросил всех заткнуться. Просьба Ошкула, как всегда была услышана — мгновенно воцарилась гробовая тишина. Люди отступили на несколько шагов и теперь нестройным рядом стояли напротив великана.
Кайрим вновь услышал журчание ручейка, стрекот кузнечиков, чириканье лесных птиц и шум ветра, гуляющего по вершинам вековых сосен.
— Староста, говори, — отдаленным раскатом грома дал команду Ошкул.
Порд вышел на шаг вперед и задрал голову, смотря в глаза наемнику.
— Ой, Гарн, беда это настоящая. Второго уже задрала, тварь болотная. Мужик, молодой еще совсем. Тридцать лет от роду было всего. Садко звали. — Безбородый мужик еще несколько раз поохал и обреченно покивал головой. — Домой, значится, уже собралися мы. Только-только из лесу вышли, а он и говорит, мол, забыл что-то на лесоповале. Ну, забыл и забыл. Пошел… Да мы не далеко там отошли от выборки-то. — Порд повернулся к кому-то из забубнивших за его спиной мужиков. — Ну, да! Я ж говорю! Он на виду был все время. Ну, в смысле темно, но слышно-то все было. Да и говорил он все время…
По нестройному ряду мужиков пробежало согласное бурчание.
— Он вообще поговорить любил, значит. Стоит, шутит что-то. Не может найти, что оставил. А потом рукой махнул, ну и «черт с ним», говорит… Слышно, уже к нам идет…
Староста замолчал, собираясь с мыслями.
— А потом вдруг говорит такой «ни черта себе, нашел»… И как заорет… — Как будто того самого Черта и увидал.
Голос старосты надломился. Прижатая ко рту рука заходила ходуном.
— А потом враз, такой звук, как баран с перерезанным горлом.
Староста сделал небольшую паузу, пытаясь унять дрожь в руках.
— Пока мы там стояли все, смелость свою собирали, да топоры доставали, Садко уже и след простыл. Был мужик, и нет. Только кровь на траве лужей натекла.
Староста молящими глазами уставился на Ошкула.
— Боимся мы, Гарн, за детей да внуков наших. Паскуда какая-то завелась у болота. Двоих уже утащила. На тебя одна надежда…
* * *
Ужин проходил в погребальном молчании. Гарн был страшно задумчив. Тия в основном смотрела в свою тарелку, лишь изредка взволновано косясь на мужа. Тюбик уже съел свой тазик каши с бараниной и развалился у ног Ошкула, периодически глубоко вздыхая. Сам Кайрим никак не решался нарушить молчание. Но ведь и сказать ему есть что…
— Ну, удалось что-нибудь узнать? — Дрогнувшим от долгого молчания голосом, разорвал тишину Кайрим.
От неожиданности Тия немного подпрыгнула на своем стуле, но тут же взяла себя в руки и осторожно посмотрела на мужа. Гарн задумчиво продолжал жевать булку, даже не взглянув в сторону мальчишки. Девушка глубоко вздохнула и, через силу улыбнувшись, ответила на вопрос брата.
— Ничего, Кай. Целый день впустую.
Тия еще раз посмотрела на мужа, но тот лишь легко кивнул. Девушка глубоко вздохнула.
— Пес взял след. Мы бегали по лесной полосе битый час. Но, в конце концов, следы привели нас в болото. А потом и вовсе дождь пошел.
Девушка поднялась и стала убирать пустые тарелки со стола.
— Гарн не знает точно, с чем мы столкнулись. Непонятно даже, какие ловушки ставить. Это не похоже на тех животных, с которыми мы встречались раньше.
Девушка опять сделала небольшую паузу и принялась разливать горячий липовый чай. Великан отложил булку в сторону и принял у жены кружку с дымящимся напитком.
— Скорее всего, это какая-то болотная тварь, про которую мы раньше никогда не слышали. Этим болотам тысячи лет, не говоря уже о лесах вблизи самой гряды Демонов. Мало ли какие создания могут тут обитать?
Гарн свернул губы трубочкой и сделал громкий глоток. Приторно зажмурив глаза, он слегка кивнул головой, показывая, что полностью согласен со своей супругой. Тия улыбнулась мужу и продолжила.
— Мы все ломали голову, кто это может быть. На варгов не похоже, да и запах там только один. Пещерный ошкул?
Тия запнулась, подбирая подходящее слово.
— Тупой, — помог ей Гарн.
— Можно и так сказать, — сдержанно усмехнулась девушка. — Ни один медведь не станет тащить свою добычу в болото, чтобы там ее съесть.
Кайрим перевел взгляд на свои руки.
— А если это существо не отсюда? — Осторожно сказал он. — Может такое быть, что это и не животное вовсе?
Тия подняла вверх брови. Гарн, наконец, оторвался от своей булки и, впервые за весь вечер, внимательно посмотрел на своего ученика. Он явно ожидал продолжения.
— Ну, это только предположение, но может же такое быть? — Быстро затараторил Кайрим. — Что какое-то вполне разумное хищное существо… Жило себе в горах… Допустим, в пещере какой-нибудь… За болотом… У подножья гряды Демонов… Питалось себе оленями да зайцами… Никуда далеко от своей пещеры не ходило… А потом в ту пещеру по глупости залез человек…
Никто его не перебивал. Гарн продолжал, весь внимание, жевать булку. Тия застыла у маленького столика и с интересом смотрела на брата. Даже Тюбик оторвал свою огромную голову от пола и уставшими, но счастливыми после сытного ужина глазами уставился на парня. Все ожидали продолжения.
— Вот… Оно его убило и съело… — Кайрим сам поражался навалившимся вдруг на него откровениям. — И так ей вкус понравился, что, кроме человеческого мяса, больше есть ничего не хотело. Вот, набрело на лесоповал, украло куртку одного из дровосеков… — Кайрим сделал небольшую паузу, думая как закончить свой монолог. — И все…
Кайрим уставился на Гарна. Прошло около минуты, когда Ошкул все же подал голос.
— Интересная теория, Белка, — отхлебнув дымящийся ароматный напиток, наконец, сказал он.
Кайрим немного засмущался, Гарн редко называет его по прозвищу. В такие минуты Ошкул обращается к нему как к равному, а не как к сопляку, на целых восемнадцать зим младшего его. Шелест первых тяжелых капель о соломенную крышу едва разгонял вновь поселившуюся в кухне тишину.
— Откуда ты про куртку знаешь? — Подозрительно прищуренными глазами великан посмотрел на своего ученика. — Мы ее только под конец дня в болоте нашли.
Кайрим уткнул взгляд в кружку, уставившись на свое кривое отражение в остывающем чае. Ну, расскажет он про свои сны. И что дальше? Его опять снисходительно погладят по головке и скажут, что он просто устал? Ни Гарн, ни Тия так и не поверили ни в историю с крысой и сожженным амбаром, ни в то, что произошло в Захолмянке, когда наемники напали на деревню. Кайрим убил всех, кто там был, а Ошкул сказал, что ему все приснилось. Тогда ему не поверили, только потому, что такого не может быть. А сейчас ему и правда все приснилось…
Кайрим уже все для себя решил. Он больше не будет рассказывать о том, чего не может доказать.
— Просто подумал, — Кайрим выдержал пристальный взгляд Ошкула. — Хотя, может быть, это и просто какая-то болотная тварь.
Парень подскочил из-за стола, чуть не уронив свою так и не тронутую кружку с чаем.
— Ладно, я спать. Всем пока!
Уловив напоследок подозрительный взгляд Гарна, Кайрим выскочил в коридор. Сегодня ночью он добудет доказательства, и тогда уж точно все ему поверят.
* * *
Кайрим бесшумно пробирался сквозь чащу. Его гибкое тело было создано для этого места. Ни одна ветка не хрустнула под длинными перепончатыми лапами. Ни один листок не шелохнулся.
На небе нет ночного светила, но для него это не помеха. Ему не нужен свет, чтобы все видеть. Он видел запахи. Вытянул длинную морду и широко разинув пасть, Кайрим попробовал воздух на вкус.
Сегодня на старом месте не было его добычи. Кайрим долго ждал, но никто так и не пришел. Но ее след остался…
Новая игра началась…
С каждым шагом он был все ближе. Запах его жертвы уже приятно щекотал раздвоенный язык. Вот она… Ее так много здесь…
Кайрим утробно заурчал от наслаждения и сорвался с места. Он быстро пробирался по заболоченной земле. Он шел, не оставляя за собой следов, без единого всплеска мутной воды.
Он нашел их…
Его добыча уже была совсем рядом. За деревьями. Еще чуть-чуть…
Кайрим замер, прислушиваясь к новым непонятным звукам, доносящимся как будто из глубокой воды.
— Мама, я писять хочу.
Звук доносился из ближайшей кучи наваленных друг на друга мертвых деревьев. Вот для чего эти глупые существа ломают лес. Они делают убежища…
— Ну, сходи рядом с домом быстренько. Или боишься один?
Это был уже другой звук. Кайрим подскочил поближе и теперь отчетливо чувствовал два манящих запаха.
— Пф-ф-ф, чего мне бояться. Я что, маленький, что ли?
Скрипнуло дерево. Из мертвой кучи бревен показалась его добыча…
В нос ударил запах свежей плоти. Его жертва была совсем маленькая. Не такая как раньше. Лучше… Вкуснее пахнет…
Кайрим глубоко вдохнул сладкий аромат. Не в силах больше сдерживать свое желание, он вышел из леса…
* * *
Женский крик пронзил ночную тишину подобно грому. Кайрим подскочил на своей кровати. Лишь осознав, где находится, парень стал вслушиваться в стрекот сверчков, соображая, приснилось ему все это или нет?
Спустя мгновение на улице раздались крики, а сразу за ними топот десятков ног. Стало быть, это не было частью его безумного сна.
Кайрим подскочил с кровати и стал быстро одеваться. По коридору с мечом наперевес промчался полуодетый Гарн. Возле входной двери бесновался Тюбик. Пес прыгал на дверь и громко рычал, всем своим немалым весом наваливаясь на дверь и стремясь вырваться на улицу. Ошкул подбежал к собаке и, распахнув дверь, выпустил ее на улицу. Натянув, штаны и рубаху, Кайрим выскочил следом за Гарном.
На улице творился полный кошмар. Вся деревня была на ногах. Люди, вооруженные вилами, топорами и факелами, стояли плотным кольцом, спинами заслоняя Кайриму обзор. Из толпы слышались всхлипы и рыдания.
Гарн подошел к людям и бесцеремонно растолкал в стороны попавшихся под руку людей. Кайрим, уже успевший нагнать великана, юркнул вслед за ним.
Свет факелов, поднятых над головой, больно ударил по привыкшим к темноте глазам. Кайрим несколько раз зажмурился, привыкая к свету. Прямо перед собой парень увидел раскачивающегося взад-вперед безбородого мужика, прижимающего к груди чье-то тело. Его руки и грудь были сплошь измазаны кровью. Черное пятно под телом девушки уже успело напитать сухую землю.
— Ребенок! Ребенок пропал!
Вся толпа повернулась на звук и слегка расступилась. Послышались вздохи и тихое женское рыдание. Кайрим увидел бегущих со стороны деревни мужиков.
Староста Порд бессильно опустил руки, и Кайриму с трудом удалось сдержать приступ тошноты. В горло девушки будто всадили срезень, а затем наспех пытались достать его обратно. Вся шея была просто разорвана в клочья. Чуть ниже черным пятном на тонком ночном сарафане расползались еще три точно таких же кровавые раны. Кайрим отвернулся, не в силах смотреть на разорванную человеческую плоть.
Кто-то из поддатых мужиков крикнул про болотную тварь, и по толпе сперва пробежал шепоток, но уже спустя минуту он перерос в бесконтрольный гул. Спустя мгновение жители Опушек кричали и требовали возмездия. Кто-то из мужиков с громкими криками порывался идти в лес душить тварь голыми руками. Другие хватали своих баб и детей и, не оборачиваясь, бежали прочь по хатам. Захлопывали двери за своими родными, а сами возвращались туда, где остался староста.
Порд, наконец, перестал баюкать тело Ганны и с надеждой в мокрых глазах посмотрел на Ошкула. Наемник перевел взгляд в сторону леса.
Тюбика беспокойной тенью носился вдоль кромки заболоченного леса, то исчезая, то появляясь между деревьями. Пес не мог взять след. Гарн отрицательно покачал головой, и староста обреченно заплакал, укутавшись лицом в волосы своей мертвой дочери.
Глава 3. Зверь
Белка, ты ничего не хочешь нам рассказать? — В свете только что запаленной печи лицо Ошкула казалось высеченным из камня.
— Что рассказать? — Едва живым голосом ответил парень.
— Я хочу услышать твою историю, — Гарн задумчиво обнял ладонью свою бороду.
— Какую историю?
— Кайрим, я тебе сейчас в ухо дам! — Беззлобно, но весьма жестко предупредил великан, переводя взгляд на своего непонятливого ученика. — Не прикидывайся идиотом.
Тия оказалась рядом. Скользнув теплой ладошкой по плечу Кайрима, сестра на мгновение заглянула в его глаза.
— Кай, Гарн просит тебя рассказать о твоих снах.
— Моих… Снах?
Кайрим тяжело тряхнул головой, словно только сейчас понял, где он находится. Виски тут же отозвались тупой болью.
— От… Откуда вы знаете?
Гарн резко откинулся на спинку стула, специально усиленного распорками, чтобы выдерживать какие повороты судьбы. Уставившись на огонь открытой печи, великан принялся разглаживать свою бороду.
Тия поднесла мужу дымящуюся кружку. Повернувшись к Кайриму, девушка невесело улыбнулась.
— Ну, тут сложно было не заметить, — проговорила она. — Когда тебе что-то снится, ты разве что по потолку не ходишь.
Девушка сделала паузу и поставила кружку перед братом.
— Рычишь, стонешь. Пару дней назад, вообще ржал во сне. Будто сам Неведомый в тебя вселился… Аж до костей пробирало. Так жутко было, что Тюбик к нам в кровать от страха запрыгнул.
Бесстрашный мастифф, развалившийся у теплой печи, глубоко вздохнул и что-то обиженно проворчал.
— Мы с Гарном решили тебя не будить. — Продолжила девушка. — Было ясно, что это не простые сны. Мы в этом не сильно разбираемся, и, стало быть, лучшее, что мы могли сделать, это просто не лезть. Еще разбудили бы тебя, а твой разум во сне так и остался бы.
Тия, наконец, уселась за стол и обняла ладонями свою деревянную кружку.
— Кай, сегодня ты тоже бесновался. Дергался, скулил, смеялся. А потом… Потом ты заорал… И твой крик… — Тия не могла подобрать нужную фразу. — Ты закричал одновременно с той девушкой.
В комнате повисла давящая тишина. Ошкул и Тия замерли как истуканы, ожидая того, что скажет Кайрим.
Невидящим взглядом парень смотрел на огонь. В ревущем пламени печи он вновь и вновь бежал по темному лесу своих снов.
Тюбик посмотрел на Тию. Получив утвердительный кивок в сторону Кайрима, Пес медленно поднялся и боднул товарища в бок. Это, должно быть, помогло. Белка встрепенулся и посмотрел в глаза Ошкула.
— Я был им. Был у него в голове…
* * *
С самого рассвета искатели занимались своей обычной работой по поимке опасного зверя. Отталкивались от слов Кайрима о том, что на лесоповале тварь искать уже бесполезно. Зверь нашел новое место для охоты и уйдет отсюда, только когда закончится вся еда.
Долго строили план ловушки. Переписывали и считали. Делали замеры.
— Значит так, — Гарн указал Кайриму на место рядом с собой и Тией.
Дождавшись, когда парень усядется, Ошкул принялся водить палкой по мягкой земле.
— Вот план ловушки, — Гарн вывел слегка кривоватую литеру «Т».
Кайрим хотел что-то сказать, но встретив холодный взгляд учителя, решил повременить с замечаниями.
— Засаду устроим у самого края деревни, — Продолжил Гарн. — По всей границе леса натянем сеть. Укроем ее ветками. Ни одно животное сквозь бурелом не пойдет… Здесь и здесь, Ошкул указал на рукава литеры «Т», будут два загона. Ясно, так? С какой бы стороны тварь не пошла ко мне, она сможет пробраться только по одному из коридоров, — Наемник передвинул руку ближе к перекрестью. На каждом выходе будут стоять по ловушке. Я как обычно буду приманкой. Вот здесь. В серединке. Тут все понятно?
— А я, Тия, Тюбик? — Тут же вставил Кайрим.
— Белка, не спеши, отозвался воин. — По этой части все ясно?
Кайрим охотно кивнул. Тия поджала губы, но согласилась. Развалившийся у ног девушки мастифф одобрительно забурчал.
Так, Белка. Вы с Тией… Вновь заговорил Ошкул. — Рядом со мной, на том и том дереве, — Гарн рукой указал на два высоких тополя. В четырех саженях над землей будут стоять две площадки. С одной за левым выходом будет следить Тия. Кайрим, ты, созвучно, с правой стороны.
Гарн посмотрел на собаку.
Пес, Тюбик тут же забарабанил хвостом. — Ты, друг, у нас пахучий. На тебя зверь не пойдет. Будешь ждать команды вот здесь. Гарн провел рукой в основание литеры «Т». Затем на мгновение задумался и пальцем указал на собаку. — Вот прямо на этом месте и будешь сидеть. Как только тварь покажется, я дам команду, прибежишь ко мне.
Тюбик в очередной раз заворчал. Он единственный, кто осмеливался возразить, если ему что-то не нравилось.
Всем все понятно? — Спросил Гарн. — Тогда за работу.
Кайрим восхитился простотой и совершенством смертельно опасных ловушек. Гибкий, очищенный от веток ствол вяза комлевым концом намертво крепился широкому тополю. К свободному концу ствола были привязаны шесть заостренных кольев, в пол-аршина каждый. Вяз с силой загибали втроем и не хитрым спусковым крюком цепляли в настороженном положении. Целый ворох перевязанных между собой веревок, натянутых через тропу, использовалась как сторожок.
Даже Тия, впервые увидев паутину веревок, вздохнула чуть спокойней. Невозможно было пройти через загон, чтобы не потревожить ловушку. Страшное оружие, способное пробить шкуру мастона, не оставляло болотному людоеду ни единого шанса.
Кайрим с нескрываемым интересом крутился вокруг орудий. Несмотря на то, что времени было в обрез, Гарн все равно показал ученику принцип работы. А потом под своим чутким надзором даже позволил Кайриму самому настроить спусковое устройство.
Ближе к вечеру все приготовления были закончены. Оставались последние штрихи. Там Кайрим мало чем мог помочь. Парень отпросился у старшего товарища немного отдохнуть. После ночных событий, никто из них так и не сомкнул глаз. Гарн отпустил парня, взяв обещание, что тот займется самосозерцанием, а не будет страдать, как обычно, ерундой.
* * *
Солнце уже протягивало свои теплые ладошки к горизонту. Казалось, оно норовило зацепиться за кривую линию и как можно быстрее сползти с затянутого черными тучами небосвода.
Во всех домах в Опушке горел тусклый свет, но по наказанию Гарна, никто не осмеливался выходить на улицу.
— Я это, с вами тварь бить пойду! — Слегка подпитый голос, раздавшийся позади, застал Кайрима врасплох. Парень неприлично выругался от неожиданности.
Тия, казалось, была готова к любым неожиданностям. В ее руке сверкнуло лезвие кинжала. Только Гарн, привыкший определять опасность по Тюбику, остался невозмутимым.
— Порд, мы ведь договорились, что все селяне останутся в своих домах. — В голосе Гарна слышались ледяные нотки.
— Да, но… — Успевший набраться староста шумно отрыгнул, — Ошкул… Эта падла мою Ганку… Того… — Губы старосты задрожали. — И внука моего…Первушку…
Мужик зажмурился и прикрыл лицо высохшей от прожитых лет ладонью.
— Позволь мне с вами, А? Мне ж жизни нет уже без них…
Красные от слез, пустые глаза старика в свете заходящего Солнца блестели последней надеждой. Гарн выдержал этот взгляд.
— Ты можешь пойти с нами, Порд. Но при одном условии…
Староста с готовностью расправил плечи. Ровно настолько, насколько позволило ему навсегда прибившее их к земле горе.
— Ты будешь делать все, что я, Тия или Белка тебе скажут. Идет?
Староста Опушки согласно закивал и, покрепче перехватив топор, многообещающе улыбнулся.
* * *
К тому моменту, как Солнце полностью провалилось за горизонт, все уже были на своих местах.
Надежно запрятанный в густой кроне Кайрим сидел в четырех саженях над землей. Придуманное Ошкулом укрытие являло собой широкую площадку из тонких бревен. Места было достаточно, чтобы комфортно разлечься парню во весь рост, не говоря уже про миниатюрную Тию.
Порд, которого хотели отправить вместе с Кайримом на вышку, уперся. Пьяный староста заявил, что будет в рукопашную сражаться с тварью как мужик, а не сидеть на дереве как трусливая баба. Белка уже вышел вперед, чтобы заставить того ответить за свои слова, но Тия удержала его за руку. Интересно, стал бы Ошкул его останавливать или нет?
Гарн внимательно посмотрел в глаза обнаглевшему мужику, но, судя по поджатым губам великана, ничего в них не нашел. До человека, потерявшего всякий смысл жизни, сложно достучаться. На всякий случай напомнив, что тот обещал во всем слушаться, Гарн отправил старосту на сто шагов назад, к Тюбику, чтобы «как только тварь появится, тут же придти ее бить».
* * *
Укутавшись с ног до головы в дождевик, Кайрим в кромешной темноте сидел на своей дозорной башне. Туча, которая медленно надвигалась в сторону гор, все же разродилась холодным проливным дождем. Густая крона дерева, на котором сидел парень, защищала его и тетиву лука от крупных капель дождя, но поднявшийся пронизывающий до костей ветер превращал пальцы в ледышки.
Кайрим уже битый час смотрел вниз из своего укрытия. Аршин за аршином просматривая узкий коридор загона, он пытался различить хоть что-то подозрительное… Как тут что различишь, когда подозрительно абсолютно все?!
Капли дождя и сильный ветер, как-то умудривший завывать не только на высоте четырех саженей, но и у самой земли, заставляли кусты дергаться в припадке. Тут и стаю прайралов пропустить можно, не то, что неуловимую тварь.
Широкий с внешнего конца коридор, мерно сужался клином, ведя к узкому выходу с небольшим подарком для любого желающего подкрепиться одиноким человеком. Ошкул сидел под навесом, который специально соорудили на случай дождя. Мерное потрескивание костра доставляло Кайриму больше всего неудобства. В следующий раз лучше он будет приманкой…
Ошкул не спеша жарил сало и хлеб. Зная, что Кайрим обязательно будет за ним следить, великан помахал рукой, и с аппетитом начал трескать теплое лакомство. Вот же гад! Сидит там в тепле, и еще дразнится. Кайрим подул на свои окоченевшие от дождя и ветра ладони и беззлобно усмехнулся. Порой его учитель кажется совершенно беспечным. Но парень знал, что когда тварь появится, тому хватит доли мгновения, чтобы среагировать на атаку.
Где-то чуть дальше, в точно такой же засаде мерзла Тия. Отсюда не было ее видно, но Кайрим знал, что девушка тоже не промажет. Маленький арбалет сестры бьет без промаха.
В ста шагах позади Гарна наготове стоит Тюбик, в любую секунду готовый броситься на помощь. Ну и Порд с ним. Хотя, какая помощь от пьяного старика с топором? Разве что на себя тварь отвлечет.
Мерный шелест дождя нарушил предупреждающий рык. Душераздирающий крик человека прилетел со стороны деревни.
— Твою мать, накликал! — Воскликнул Кайрим в голос.
Гарн, тоже вспомнив всех ближайших родственников, за неполную секунду вскочил на ноги, и уже мчался на помощь.
Вновь повисла тишина. Кайрим сидел в своем укрытии, не зная, что ему делать. Бежать на помощь или оставаться на своем посту?
Вдали послышалось грозное рычание, дикий рев, визги, лязганье меча и крики Гарна. Тварь все же их провела! Она не полезла в ловушку, а напала сзади. Надо бежать!
Кайрим схватился за веревку и спрыгнул вниз. Он не будет сидеть в укрытии, когда его друзья рискуют жизнью.
Уже повиснув в четырех саженях над землей, парень понял, что намокшая веревка выскальзывает из рук. Окоченевшие пальцы были не в состоянии его удержать, и Кайрим полетел с дерева вниз…
* * *
…Глупые, глупые двуногие! Хотели провести его. Нет, не выйдет. Кайрим намного умнее…
Он следил с самого начала…
Думали, что он не заметит двух других на дереве…
Старая плоть… Она не такая вкусная, как была вчера. Самая маленькая оказалась лучшей…
Но она есть здесь…
Скрываясь между домами, Кайрим оббежал деревню по дальней стороне, оставив сражающихся позади.
…Он заманил лесных тварей сюда… Их было слишком много… Двуногие не справились бы со всеми…
Не надо было убивать, надо было только отвлечь… Пришлось убить пятерых хищников…
Кайрим специально привел их против ветра… Даже четвероногий раб двуногих ничего не чувствовал… Твари леса их отвлекут…
Он может взять свою добычу…
Кайрим со всех ног бежал сквозь чащу. Теперь он мог не скрываться. Дождь был его союзником. Вода убивает запах, а шум поглощает все звуки.
Зверь тенью скользнул в узкий коридор.
Близко припадая к земле, он медленно крался к своей жертве. Награда за его победу была велика. Он, наконец, нашел, что искал все эти годы…
Зверь застыл под деревом, на котором спряталась его добыча. Он не мог туда попасть. Кайрим провел костлявой перепончатой лапой по одной из спусковых нитей, преграждающей ему путь. Ловушка, которую придумали двуногие… Она могла навредить…
Издав приглушенный гортанный рык, зверь прыгнул на соседнее дерево. Впиваясь острыми когтями в толстый ствол, он в три мощных прыжка оказался у самой верхушки…
Вот она…
Она даже не подозревает, что он за ней пришел…
Кайрим смотрел на маленького беззащитного двуногого, которого он так долго искал. Разинув пасть, зверь попробовал на вкус пропитанный запахом его добычи воздух. Не в силах больше сдерживать свой голод, он гортанно зарычал и приготовился к прыжку…
* * *
Гарн сломя голову мчался на шум. Судя по звукам, Тюбику приходилось нелегко. Человеческий крик, разорвавший ночную тишину, уже стих. Стало быть, старик уже внес свой вклад в поимку твари…
Во дворе дома, откуда Пес должен был придти на помощь, творился полный хаос. Огромный черный клубок их мохнатых тел катался по земле, разрывая ночную тишину страшным ревом.
Гарн с диким криком влетел в свалку и с силой обрушил свой меч на мохнатую башку одной из тварей. Сразу пять чудищ тут же отпустили мастиффа и быстрыми тенями отскочили на несколько ярдов от него.
Огромные нескладные тела. Вытянутые вперед головы с низко посаженными глазами. Оскаленные зубы торчали вперед как у лошади. Стая варгов способна внушить животный страх кому угодно.
Лишь одна из тварей осталась на месте. Воя и скуля, она безуспешно пыталась вырваться из мертвой хватки мастиффа. Окровавленный Пес больше не казался неуклюжим увальнем. Огромными челюстями Тюбик сжимал толстую шею лесного монстра.
Гарн не стал дожидаться, когда вожак отдаст приказ, и все варги разом ринутся в атаку. Этим существам нельзя показывать сомнения. Нельзя давать ни единого шанса…
Ошкул шагнул к Тюбику и с силой обрушил меч на морду варга. С противным хрустом башка ночного хищника развалилась на две неравные части.
Пес отпустил тушу мертвого животного и, вслед за Гарном, прихрамывая на окровавленную лапу, попятился на несколько шагов, давая тварям шанс отступить в ночь.
Пятерка варгов, низко опустив головы к земле, неотрывно смотрела на Ошкула. Его явно считали главным и более опасным. Ну, будь у Тюбика меч да пара не самых кривых рук, он бы тоже мог показать парочку финтюлей.
Высоко подняв над головой меч, Гарн смотрел на животных, медленно отступающих назад. Его уловка подействовала. Варги слишком умны, чтобы связываться с противником, который им не по зубам.
Ошкул скользнул взглядом в сторону, пытаясь отыскать Порда. Староста лежал на земле вниз лицом. Судя по тому, что части затылка недоставало, старик уже на пути к своим дочери и внуку.
Душераздирающий рев, разорвавший ночь, пробирал до самых костей. Жуткая помесь человеческого предсмертного крика и рыка лесного льва прокатилась над деревней. Тюбик неуверенно заскулил и низко припал головой к земле. Ошкул неотрывно смотрел на хищников, не давая им шанса напасть на отвлекшегося человека.
Варги постояли еще мгновение. Самый большой из них издал короткий рык, и вся пятерка, развернувшись, помчалась в сторону леса.
Сердце Гарна остановилось, когда звук раздался вновь. Он доносился оттуда, где в своих засадах остались Кайрим и Тия.
* * *
Черной бесшумной молнией он перепрыгнул на дерево, где пряталась его добыча. Хрупкое существо не ждала такого поворота, но успело пустить в него свое жало.
Кайрим с легкостью отбил его своим хлыстом. Следующим молниеносным ударом он обезоружил свою жертву. Слабое двуногое существо застыло прямо перед ним. Кайрим уже проник в ее голову, обходя неумелый барьер, выставленный чуть более совершенным, чем у тварей леса, но все еще ограниченным разумом…
Длинная прядь мокрых волос закрывала ее лицо. Яркими зелеными, словно древний лес, глазами она смотрела на него. Она боялась… Сладкий аромат страха клубился в воздухе… Тонкая полоска рта подрагивала в ожидании неминуемой смерти…
Кайрим прикоснулся к животу своей застывшей жертвы и, ощутил слабое биение еще одного сердца… Вот оно…
…Тия…
— Ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа!
Его голова взорвалась непереносимой болью. Перед глазами вспыхнуло яркое пламя. Так жарко… Больно….
… Убить тварь… Надо… Пока не поздно…
Забыв о своей добыче, он спрыгнул на землю.
— Ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа!
… Я смогу! Дава-а-а-ай! Ты, падла… Подчиняйся…
Нет! Кто-то у него в голове. Надо бороться.
— Ааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа!
…. Дава-а-а-ай!
Он несколько раз проваливался в небытие, когда перед глазами взрывались яркие вспышки. Казалось, что кто-то с силой выталкивал его из собственной головы.
… Дава-а-а-ай, су-у-у-ука-а-а-а-а!
Бороться… Еще чуть-чуть. Она ослабевает! Ааааааааааааааааааа! Голова!
… Дава-а-а-а-ай!!!
Оглушительно взревев, черная тварь сиганула с дерева, едва не зацепив Тию длинным хвостом. Девушка пришла в себя спустя пару мгновений. Перед глазами все еще стоял дикий взгляд бирюзовых глаз.
Внизу раздавались визги и скуление. Звуки борьбы, хруст сминаемых веток. Тварь металась из стороны в сторону, словно одержимая. Два шага в одну. Один в другую. Два в одну… Словно что-то тянуло его прямо на ловушку.
Тварь взревела в последний раз. А потом оттолкнулась всеми четырьмя лапами, и словно на своего заклятого врага, бросилась на спусковую нить. Свист рассекаемого воздуха, громкий хруст спускного устройства. Тяжеленный хлыст метнулся в сторону ночной твари, не давая той ни единого шанса.
Зверь взвизгнул. Мощный удар снес чудовище словно игрушку. Острые колья клыками вгрызлись в черную тушу. Змеями затрепался раздвоенный хвост. Из широкой глотки вырвался облегченный стон. Словно она давно искала упокоение… И вот, наконец, нашла. Еще мгновение и ночной монстр без сил опустил голову.
Глава 4. Марлок
Кайрим медленно открыл глаза. Тяжелые круглые балки прямо над головой, тройка маленьких окошек под потолком. В лучах солнечного света кувыркались сонмы маленьких пылинок. Кайрим лежал в своей кровати.
Парень потрогал гудящую голову. Все еще влажное полотенце приятно пахло какими-то луговыми травами. Должно быть, у него был жар.
Несмотря на паршивое самочувствие, Кайрим с облегчением улыбнулся. Впервые за долгое время ему приснился нормальный сон, в котором он не бегал по лесу и никого не убивал. Парень попытался приподняться на локтях, но комната тут же пошла кругом. Кайрим повалился обратно, на всякий случай, прикрыв глаза ладонью.
У изголовья его кровати кто-то стоял.
Кайрим бессильно всхлипнул.
Прямо из-под земли выросла гигантская тень. Парень едва успел выставить вперед руки, когда на него налетела огромная черная туша.
Из пасти мохнатого монстра вырвался счастливый стон, и он принялся бесцеремонно лизать лицо Кайрима огромным, словно лопата, языком.
— Тюбик! Ну, Тюбик, прекрати! Фу-у-у!
Парень схватил мастиффа за брылы и попытался отодвинуть его от себя. Но рук Кайрима не хватало, чтобы оттянуть слюнявую морду. Счастливый Пес и не думал униматься, продолжая вылизывать пытающегося прикрыться сначала руками, затем подушкой хозяина.
Парень понимал, что ему не выстоять в этом неравном бою с любвеобильной тушей, которая уже начала самое настоящее наступление на его кровать. Чтобы не утонуть в слюне своего мохнатого друга, надо было срочно начинать отступление. Прижав подушку к морде нависающего над ним Пса, Кайрим с головой нырнул под одеяло.
В следующую секунду, под жалобный хруст кровати, не выдержавшей таких издевательств, парень полетел вниз.
— Ну все! — Суровым голосом протянул Кайрим, сбрасывая одеяло в сторону. — Кто-то доигрался!
Парень уставился на счастливую морду Тюбика. Собака размером с небольшую лошадь восседала на сломанной кровати, не зная, будут ее ругать или нет. Кайрим с прищуром посмотрел на своего лучшего друга и показал на него пальцем.
— Плохой пес!
Тюбик прижал к голове уши и совсем жалобно заскулил, дубинкой-хвостом добивая совсем уж приунывшую кровать.
— Ай, иди сюда ты, чертяка! Шуток не понимаешь! — Кайрим схватил Пса за отвисшие брылы и притянул к себе. Зажав исполинскую собачью морду в своих объятьях, парень начал с остервенением натирать мохнатую макушку. Тюбик злобно зарычал и стал делать вид, что пытается вырваться.
— А мы уже начали за тебя волноваться.
Пес с легкостью вырвался из захвата и поднял голову на вошедшую в комнату девушку. Кайрим повернулся и встретился взглядом со своей сестрой. Словно наваждение, в голове всплыл образ стоящей перед лицом смерти Тии. Кайрим, облокотившись на Тюбика, медленно поднялся со сломанной кровати. Парень сделал лишь один шаг, когда голова пошла кругом, и он носом полетел вперед.
Тия уже была рядом. Она подхватила брата под руки и помогла ему устоять на непослушных ногах.
— Кай, ты еще совсем слаб. Тебе не надо вставать, — девушка обнимала брата, помогая ему твердо стоять на своих двух.
Кайрим взял ее за плечи и заглянул в бездонные зеленые глаза.
— Я просто хотел сказать, что люблю тебя, сестренка.
Тия одарила брата сияющей маминой улыбкой.
— Я тоже тебя люблю, Кай. — Она немного помедлила, прежде чем сказать. — Спасибо, что спас меня.
С помощью сестры, Кайрим добрался до их маленькой кухни, где на горячей плите уже вовсю пускал пар заварник. Тия налила брату липового чая и поставила горшок с медом. После чего собралась и пошла искать Гарна. Кайрим размешивал мед в дымящемся напитке и думал о прошлой ночи.
Кайрим стоял возле кухонной плиты, когда за порогом послышались шаги. Ошкул как всегда, был мрачен и немногословен. Великан молча подошел к Кайриму и остановился в шаге от него. Гарн несколько мгновений снизу вверх смотрел в глаза своего ученика. А потом положил огромную квадратную ладонь на плечо Кайрима.
— Я не знаю, как ты это сделал… — Начал великан.
Тия, стоявшая где-то позади него, прочистила горло, и лицо Гарна разгладилось. Где-то в зарослях его бороды мелькнула улыбка. Кайрим дернулся от неожиданности, когда Ошкул схватил его и сжал в своих медвежьих объятьях.
— Спасибо тебе, Белка, — зародился где-то над ухом отдаленный раскат грома.
Кайрим стоял и щипал себя за ногу, проверяя, сон это или просто мир отчего-то перевернулся.
Тот, кто знал Ошкула лично, мог бы с чистой совестью раскрыть рот и повесить вывеску «сдается помещение». Сказать, что Гарн редко проявлял чувства к Кайриму, значит нагло переврать всю историю мироздания.
Кайрим привык, что он всегда все делал не так, а если даже где-то и умудрился не накосячить, то так и должно быть. Гарн скорее относился к нему как командир в отряде наемников, а не как к родному человеку. Никаких чувств, а только жесткое и беспрекословное подчинение. В отряде наемников лишь равные могли обняться, как братья…
Гарн, Тия и Кайрим сидели за кухонным столом. Так, как сидели почти каждое утро, с тех пор как его забрали из Захолмянки.
Но теперь что-то поменялось. Кайрим не мог сказать, что именно. Ему было легко и приятно просто говорить обо всем. Тия перестала быть тем звеном, которое их объединяло. Впервые за долгие годы они стали настоящей командой. Настоящей семьей.
* * *
— У тебя есть предположения, что это за тварь? — Ошкул шел бок обок с Кайримом, а не впереди, как это всегда бывало раньше.
— Я ее и не видел-то толком. Только то, что в голове, — немного подумав, ответил парень. — Знаю, что она разумная. И очень хитрая… — Кайрим сделал небольшую паузу. — Была, — поправился он.
— Я бы даже сказал, не просто разумная, а очень умная, — вполголоса сказал Ошкул.
Гарн больше не отмалчивался, и это было очень приятно для Кайрима.
— Выманивать лесорубов специально украденными для этого вещами…
Великан от души шмыгнул носом. После вчерашнего дождя, он все же подхватил простуду.
— А потом, так обвести нас вокруг пальца с помощью варгов. Да еще просчитать силы и задрать ровно половину из них, — Ошкул глубоко выдохнул, скорчив мину удивления, — умна она как человек. Причем далеко не каждый из нашего племени на такое способен, Белка.
— Так ты знаешь, кто это?
Кайриму очень нравилось его новая роль. Быть на равных с Ошкулом… Сколько лет он мечтал об этом?
Гарн лишь пожал плечами, мол всему свое время.
За ближайшими деревьями отчетливо слышались звуки топоров и жужжание пилы. Работа кипела вовсю.
По наставлению Гарна мужики принялись очистить деревню от наступающего леса. Начать решили с дальнего угла, откуда ночью появились варги. Кайрим знал, что вскоре по всей границе села вырастет забор.
От костра, на котором Ошкул жарил сало, и дразнил Кайрима, не осталось и следа. Наспех сколоченный навес был разобран. Плотный брезент, некогда спасавший хилый огонек от проливного дождя, словно одеяло, накрывал собой что-то большое.
— Местные требовали сжечь ее. Даже драться со мой лезли… Пришлось настоять на своем праве, — Гарн потер кулак размером с качан капусты. — Я хотел, чтобы ты это увидел…
Ошкул рывком сдернул брезент, и Кайрим, наконец, увидел того, с кем делил свои сны последнюю седмицу.
Большое, гладкое тело грязно-бурого цвета было не меньше трех аршин в длину.
Тварь была весьма странной, какой-то неказистой. Она словно состояла из двух разных частей, сшитых воедино каким-то безумным портным. Массивная и мускулистая передняя часть туловища с внушительной грудной клеткой, плавно переходящей в немыслимо толстую шею. Длинные передние лапы, перепончатые ладони, узловатые пальцы и огромные когти на ширину ладони.
Задняя часть, в противовес передней, казалась какой-то хилой. Тонкая талия, узкий таз с короткими слабыми ногами и невероятно длинным и тонким хвостом. «Хлыст», как тварь называла его в своих мыслях, был, по меньшей мере, в две длины всего тела и, с середины, разветвлялся на несколько тонких отростков. Всего Кайрим насчитал четыре таких отростка. Каждый заканчивался острым костяным наростом в форме срезня. Кайрим невольно вспомнил разорванную шею Ганны и тут же зажмурился, прогоняя жуткую картину.
Огромная голова ночной твари навеки застыла в зверином оскале. Она больше всего напоминала вытянутый и сильно сплюснутый сверху человеческий череп. Огромная хищная пасть была усеяна несколькими дюжинами торчащих в разные стороны зубов.
— Жуть какая, — нарушил молчание Кайрим. — У тебя есть мысли о том, кто это может быть?
Гарн невесело усмехнулся и, лишь когда парень поднял на него взгляд, ответил.
— Черт болотный.
Кайрим удивленно задрал вверх брови.
— Черт? Настоящий?
— Настоящий, — ответил Гарн. — Где-то черт, где-то марлок… Вспоминай сказки…
— Ну это же просто пьяные мужики на святках сочиняют, — перебил парень. — Что в них верить?
Гарн недовольно покачал головой. Кайрим попытался хоть как-то оправдаться в глазах товарища.
— Ну, это же черти да марлоки. Гады, которые живут в реках и детей непослушных воруют. Ну, Ошкул, это же сказки все. Никто никогда их не видел.
Гарн шумно выдохнул, и Кайрим испугался, что снова сморозил какую-то глупость.
— Сказка ложь, да в ней намек, — совершенно серьезно проговорил великан обязательные слова деревенского сказителя. — Вот сейчас время того самого намека.
Кайрим, все еще не веря своим глазам, смотрел на настоящего болотного черта.
— Так кто они тогда на самом деле черти эти? — Недоуменно спросил Кайрим, — Марлоки, в смысле.
— Древняя раса, — словно само собой разумеющееся, сказал Ошкул. — Марлоки жили в этих землях и вымерли еще появления нас в Иттирии.
Кайрим недоуменно уставился на своего учителя.
— Так если они были настолько древней расой, так кто же их видел тогда? Ты же сказал, что они вымерли все до того, как мы появились.
Гарн широко кивнул головой, и Кайрим понял, что наконец-то попал в точку.
— Правильный ход мыслей, Белка. Единственный, кто мог видеть вымершую древнюю расу другая настолько же древняя раса. — Гарн отметил замешательство своего ученика. — Арахниды, Кайрим. Только Арахниды.
Уже в который раз за день Кайрим был застигнут врасплох.
— Ты что, был у арахнидов? — Кайрим расплылся глупой улыбке и слегка подался вперед.
Гарн ничего не ответил. Положив руку на плечо своему товарищу, Ошкул направил его в сторону дома. На пороге их уже встречала Тия.
* * *
— Ошкул, так ты сразу понял, что если меня до смерти тренировками загонять, то у меня способности проявятся?
Кайрим возбужденно ходил взад-вперед по верхушке холма. Отсюда открывался прекрасный вид на развернувшуюся в деревне Опушке стройку.
— Нет, Тия, ну ты представляешь! Я думал, что он вообще ничему не верит. А он меня три года специально мучил. Ошкул, как ты там сказал? «Не можешь три пуда поднять, так не хрен душу созерцать»?
Кайрим повернулся к своим товарищам. Увидев, что они его совсем не слушают, парень махнул рукой и переключился на самого верного своего слушателя. Занявший добрую половину их обзорной площадки Тюбик преданным взглядом смотрел на своего рыжеволосого хозяина.
Ошкул и Тия стояли на самом краю холма и любовались огненным закатом. Гарн стоял позади своей маленькой супруги и нежно обнимал ее за плечи. Волосы девушки ярким пламенем развевались на ветру. Счастливые, что есть друг у друга, они безмятежно улыбались, наслаждаясь каждым вздохом, что подарил им сегодняшний день. Последний их день в Опушках.
Рука Гарна соскользнула с плеча Тии и медленно поползла вниз по ее маленькой упругой груди, по выразительной талии и, наконец, остановилась на едва округлившемся животике. Тия крепко прижала своими ладошками руку любимого и снизу вверх посмотрела в наполненные счастьем глаза.
Глава 5. Болото
Он снова бежал по затопленному лесу.
…Надо спешить. Времени совсем мало…
Он нашел его! Он выполнил свое предназначение… Новый Нагхлуок!
Столько лет! Смерть, сон, забвение, одиночество. Безумие… После векового сна он обратился зверем…
Но теперь разум чист.
Скоро он будет освобожден…
Стремительно пролетев болото, и ночной лес Кайрим нырнул в темноту древней как сам мир пещеры.
…На первой и второй развилке южная рука, затем северная. Самый быстрый путь. Но не самый безопасный…
Со скоростью ветра Кайрим помчался по темным коридорам. Один, второй, третий… Совершенное зрение вырывало кривые куски расплавленного временем камня, длинные тоннели и широкие залы.
…Слишком мало времени. Стражи больше не смогут ему навредить…
Кайрим бросился на черное зеркалом пола и в три огромных прыжка перемахнул на другой берег. Бестелесной ладонью он прикоснулся к древним письменам своего давно погибшего народа. Знаки отозвались ярким голубым мерцанием. Сквозь века они все еще чувствовали его силу. Впитывали ее…
Свечение все разгоралось, наполняя своим теплым светом пространство пещеры. Свет отражался от вековых сводов и невесомой нитью спускался к черной глади подземного озера…
Вода оживала… Они слышали его… Древняя магия стражей все еще работала. Кайрим чувствовал их силу, их гнев…
Свет исчез так же неожиданно, как и появился. А вместе с ним исчезла и каменная плита, загораживающая собой проход.
Кайрим, прошел сквозь полупрозрачный камень.
…Барьер остановит стражей…
По длинному узкому коридору Кайрим дошел до небольшого зала. Грот напоминал каплю воды. Оплывшие гладкие своды, ровный, словно водная гладь, пол. Мягкий голубой свет струился из углубления в стене. Его наследие лежало там.
…Теперь оно твое, Нагхлуок…
* * *
— Гарн! Опять! — Возбужденный Кайрим бесцеремонно ворвался в спальню Ошкула и Тии.
Не понимающий, что происходит, Гарн сорвался с кровати и уже стоял с обнаженным мечом. Тия поджала колени и прикрылась одеялом, зачем-то засунув руку под подушку.
— Нет, постой! Все хорошо! — Парень предупредительно выставил руки вперед.
Рассеянного утреннего света было достаточно Кайриму, чтобы отчетливо увидеть оплывшее лицо Ошкула. Великан несколько раз тяжело моргнул, прогоняя остатки сна. Даже для такого закаленного бойца как он, события прошедших дней были сложным испытанием. Наконец, Гарн опустил Вепря и уставился на Кайрима.
— Что случилось, Белка?
— Мне снова сон приснился, — все еще возбужденно ответил парень. — В нем опять марлок был.
Заплывшие глаза Гарна плавно увеличились до размеров хороших блюдец.
— Еще один?! — Ошкул опять потянулся за мечом.
— Нет, нет, не волнуйся! Это тот же марлок был, которого я прикончил, — поспешил успокоить его Кайрим.
Глаза Гарна продолжали увеличиваться в размерах.
— Он ожил?!! — Ошкул уже был готов сорваться из дома.
— Да дослушай ты меня, наконец! — Кайрим позволил себе повысить голос на своего учителя, чего обычно никогда раньше не делал.
Парень несколько раз глубоко вздохнул. Дождавшись, пока Ошкул одобрительно кивнет, Кайрим уже спокойным голосом продолжил.
— Мне, как бы душа его приснилась. Она говорила, что он меня нашел, и хотел показать что-то. Что-то, оставленное специально для меня. Это за болотом в пещере, где муж Ганны пропал. Ну, помнишь, я рассказывал? — Кайрим указал за спину. — Я знаю, как пройти через болото. Там тропа есть…
По совиному виду Гарна было видно, что он ровным счетом ничего не понял. Великан уселся на кровать.
— Послушай, Кайрим. Это может подождать до утра? — Пророкотал он. — Мы все очень устали. Ты устал. Давай дождемся утра и все обсудим. Может, ты что-то перепутал?
— Да ничего я не перепутал! — Вспыхнул парень. — И хватит со мной как с ребенком общаться!
— Тогда хватит вести себя как ребенок, — великан говорил строго, но не терял самообладания.
Несколько долгих секунд Гарн пилил Кайрима суровым взглядом. Тия прикоснулась ладонью к ноге мужа.
— Кай, давай не будем злиться, — тихим голосом проговорила девушка. — Отложим этот разговор до утра, и потом все решим.
К Кайриму подошел Тюбик и примирительно боднул своего товарища в бок.
Ему опять никто не верит…
Парень отмахнулся от собаки и больно попал тому по носу. Пес обиженно заскулил. Поджав хвост, Тюбик поплелся к кровати Ошкула и Феи.
— Вы все против меня одного! — Кайрим хлюпнул носом. — Все делаем только то, что вы скажете. А я — никто! Пустое место!
Гарн покачал головой. Даже сидя на кровати, он был выше зарвавшегося парня.
— Так, или ты сейчас успокоишься, или точно в ухо получишь, — повысив голос, пророкотал он.
— В ухо! В ухо! Да пошел ты со своим ухом! — Кайрим уже все для себя решил. — Только и знаешь, что «ухо»!
Больше не сказав ни слова, Кайрим выскочил из комнаты и громко захлопнул за собой дверь.
* * *
Чтобы ненароком не нарваться на Ошкула и Тию, Кайрим сбежал из своей комнаты только через час. Он незаметно выскочил в коридор и, мышью пробравшись к входной двери. Не забыв по дороге захватить в сарае свой лук и пару факелов, парень припустил в сторону лесоповала.
Утро было прохладным. Но первые теплые лучи уже вовсю разгоняли густой ночной туман, оставляя от него лишь крупные капли росы. Кайрим насквозь промочил ноги, но усердно этого не замечал. Человеку, которому несколько часов предстоит идти по болоту, капля росы, что мастону рогатка.
Парень долго искал то место, которое видел во сне марлока. Большое поваленное дерево лежало в половине версты от лесоповала. На стволе наполовину зарытой в черную грязь сосны красовались глубокие следы от когтей.
Топей со стоячей водой пока еще не было видно, но судя по зарослям клюквы, воды здесь уже было предостаточно. Постояв на поваленном стволе древнего дерева, Кайрим все же решил выстрогать себе трость. Лучше прощупывать дно перед каждым своим шагом, чем, оступившись, сразу к нему идти.
Набрав в легкие побольше воздуха, словно собирался нырнуть в это самое болото с головой, Кайрим сделал свой первый шаг на мягкую землю.
Пробираться по болоту сложно. Марлок его обманул. Никакой волшебной затопленной тропы не было и в помине.
Сперва, путь Кайрима пролегал по мягкой земле. Но вскоре ноги стало засасывать в трясину. Тогда парень кузнечиком начал прыгать по высоким зеленым хохолкам кочек.
Еще через полчаса черная болотная грязь сменилась зеленым покрывалом из ряски. Чтобы не свалиться в вонючую жижу, приходилось по несколько секунд прощупывать каждую кочку, выбирая самую крепкую и устойчивую. Каждый новый шаг давался с огромным трудом.
Идея отправиться на поиски одному уже не казалась Кайриму такой удачной. Марлок буквально пролетал здесь по воздуху, а он тащится как больная черепаха.
Несколько раз Кайрима посещали постыдные мысли о том, чтобы плюнуть на все и вернуться обратно. Но парень прогонял их прочь и упрямо прыгал на следующую, хорошо потыканную тростью, кочку. Толку было бросаться гневными фразами и пяткой стучать себя в грудь, чтобы сдаться при первых же трудностях?
Стиснув зубы, Кайрим продолжал свой путь, стараясь не думать, что будет, если через полчаса его попрыгушек, перед ним вдруг престанет чистая водная гладь.
Собственно, так и случилось. Разве что кочки не совсем пропали, а вдруг раздвинулись друг от дружки на немыслимое для прыжка расстояние. Кайрим прыгнул на одну из них и, не удержавшись, плюхнулся в вонючую воду.
Кайрим еще не успел испугаться, когда вместо засасывающей трясины, его ноги наткнулись на твердую поверхность. Стоя по колено в воде, Кайрим прощупал косу. Скользкая полоса, шириной в шаг. С каждой стороны она резко обрывалась вниз, уходя в болото. Палка на добрую сажень ушла в мягкий торф, но до дна достать так и не удалось.
Парень, гневно хлопнул рукой по мутной воде. Битый час прыгать по кочкам, когда можно было просто идти напрямки!
Наспех заменив намокшую тетиву на своем луке, Кайрим продолжил путь, по колено в поросшей ряской воде.
Солнце неспешно вошло в зенит. Не переставая надеяться, что болото вот-вот закончится, и бурая жижа наконец-то сменится мягкой черной землей, Кайрим продолжал месить ногами ряску. Было очень жарко и душно. От стойкого запаха перегноя болела голова. В животе кто-то требовательно заурчал. Кайрим пожалел о том, что, убегая из дома, так и не взял с собой ничего съестного. Тогда-то он понадеялся на свои охотничьи навыки. Вот только не думал, что будет брести по болоту так долго. Даже если он и словит какую-нибудь лягушку или подобьет птицу, то с их приготовлением, стоя по колено в воде, могут возникнуть проблемы.
Помимо всех других напастей, жутко донимали комары. Эти мелкие вездесущие твари целыми роями вились вокруг Кайрима. Казалось, что по братскому комариному зову сюда слетелись болотные кровососы со всей округи.
В общем, матерящийся про себя, с выражающим его не самые добрые мысли животом, уставший и искусанный с ног до головы, Кайрим упрямо продирался сквозь бескрайнее болото. Все что ему оставалось, это мысленно молиться всем своим предкам о кусочке сухой земли.
В Захолмянке на недельных святках мужики говорили, что если долго и искренне обращаться к своим богам, то есть к предкам, то они непременно придут на помощь. Кайрим благодарно вскинул голову к голубому небу. Из-за деревьев вдруг показался покрытый плешивым мохом холмик.
Три аршина счастья для болотного путешественника. Этого хватит за глаза, чтобы отдохнуть и просушиться. А если словчить и наломать сухих веток с торчащих из воды деревьев, то преспокойно можно разбить костерок. Затем подбить пару лягушек и исполнить мечту желудка. Воодушевленный и невероятно счастливый, Кайрим с удвоенным рвением начал месить мутную воду по линии к будущему привалу.
От узкой полосы, по которой шел парень, до заветного островка было не больше трех шагов. Хорошенько оттолкнувшись, можно и перепрыгнуть. Но, стоя по колено в воде, такой кульбит исполнить было сложно. Да и полдня путешествия по болоту совсем не придало Кайриму сил.
Парень зацепил свой лук за одинокий сучок росшего рядом с его невидимой тропкой дерева. Туда же повесил и свою сумку. Негоже их мочить.
На всякий случай потыкав в островок шестом и убедившись в том, что все настоящее, парень погрузился в вонючую воду. Распластавшись по поверхности мягкого торфа, Кайрим оттолкнулся ногами от деревца и, словно кораблик, перекатился к спасительному островку суши.
Взобравшись на твердую поверхность, парень облегченно выдохнул и принялся стягивать с себя насквозь мокрые сапоги. Отставив обувь в сторонку, парень беззаботно спасительном островке.
Теплые лучи пробивались сквозь редкие кроны деревьев, согревая и нежно лаская кожу. Кайрим прикрыл глаза от яркого света, и они тут же налились приятной тяжестью. Только сейчас он осознал, насколько сильно устал за этот день. Далеко не каждая тренировка Ошкула так выматывала его, как это треклятое болото.
Этот затерявшийся посреди топи островок был его спасением. Здесь было так хорошо. Так безмятежно, так спокойно. Казалось, даже вездесущие комары куда-то пропали. Словно он попал на некий сказочный остров, ограждающий от всех невзгод и напастей.
Как тут не поверишь в силу предков, которых парень вспоминал битый час, сражаясь со всеми болотными напастями. Если б островок этот еще и из жареного мяса был…
Живот Кайрима укоризненно заурчал, в очередной раз напоминая парню о его глупости. Как можно таким болваном быть? Попереться не пойми куда и даже куска хлеба не взять?
Ну и ладно, отдохнет чуть-чуть, а там что-то придумает. Может, рыбу попробует словить? Или лягушку какую? А может, птицу из лука подстрелит…
Но не сейчас, потом… Сейчас надо отдохнуть…
Чуть-чуть полежит, и дальше пойдет…
* * *
…Кайрим опять был здесь. Он был зол и готов был убить эту тупую двуногую тварь. Червь! Ничтожество! Он все испортит. Вставай!..
Страшный рев вырвался из его пасти.
Глава 6. Многоножки
Открыв глаза, Кайрим пару секунд прислушивался к звукам болота. Кваканье лягушек, пение птиц. Все как и должно быть. Никакого рева. Должно быть почудилось.
— Эти марлоки меня доконают, — пробубнил себе под нос парень.
Кайрим глубоко выдохнул и перевернулся на живот, прикидывая, сколько времени он был в отключке. Живот вновь напомнил о себе требовательным урчанием. В мутной воде что-то плавало. Сонмы маленьких пузырьков вырывались из недр болота и кружились в невообразимом танце в пяти шагах от Кайрима.
«Может, карп? Вот бы, дурной, подплыл к нему. На солнышке погреться… Ну, предки, как насчет небольшого карпика для изголодавшегося потомка?» — Облизав высохшие губы, парень стал неотрывно пилить взглядом пузырьки.
Пузырьки застыли на месте, заставив Кайрима удивленно икнуть. Побурлив на одном месте, «карп» поплыл прочь за деревья.
— Ну что ж вы так? — Громко выдохнул парень.
В ответ что-то совсем уж жалобно заурчало. Должно быть, это были предки, поселившиеся у него в животе. Спасибо, на добром слове!
Брови Кайрима вновь поползли вверх. Развернувшиеся пузырьки стремительно приближались к его островку. Парень, никак не ожидавший от «карпа» такой прыти, привстал на корточки и, на всякий случай, достал из боковых ножен кинжал.
Спустя мгновение из мутной воды на его остров выскочило существо, похожее на карпа так же, как вислобрюхая свинья на ракушку.
Не больше локтя в длину, грязно-бурого, как вода в болоте, цвета. Больше всего существо напоминало толстую многоножку в хитиновом панцире. Множество твердых лапок и большая голова чудной формы. Что-то похожее на костяное забрало, скрюченными узловатыми лапками закрывало маленькую бордовую морду.
Мелкая тварь казалась беспомощной и даже немного забавной. Принюхиваясь, болотная многоножка лихорадочно двигала своей странной головой. Каждое движение сопровождалось тихим попискиванием.
Тварь замерла так же неожиданно, как и выпрыгнула на островок Кайрима. Она медленно повернула голову в сторону парня, как будто только сейчас его заметила. Присевший было перед забавным зверьком на колени, Кайрим на всякий случай поднялся на ноги. Уставившись на него, многоножка противно зашипела, вмиг растеряв всю свою привлекательность. То, что сперва показалось костяным забралом, защищающим голову существа, превратилось в корону из длинных костлявых пальцев.
Отвратительная болотная тварь неотрывно следила за Кайримом, но не нападала. Пришедший в себя парень уже подорвался хорошенечко пнуть наглого пришельца, чтобы неповадно было больше соваться к чужим островам. Но вовремя вспомнил, что он не обут. Касаться костлявой твари босыми ногами не самое лучшее, что может придти в голову начинающему искателю. Вот лук сейчас был бы очень кстати…
— Ну, падлюка, сейчас ты у меня пошипишь, — парень многообещающе улыбнулся злобной твари и обернулся в сторону тропки.
Внутри Кайрима что-то оборвалось. От затылка по позвоночнику пробежал неприятный холодок. Его островок дрейфовал в тридцати шагах от того места, где из воды торчало дерево с висящим на суку луком. Кайрим сжал зубы и попытался побороть накативший на него страх. Парень заставил себя несколько раз глубоко вздохнуть и медленно выдохнуть. Зародившийся где-то в области некормленого желудка приступ паники надо было успокоить.
«Так, не время паниковать… Надо подумать… До косы тридцать шагов по трясине… Переплыть никак не получится… Остров как-то дрейфует… Значит, надо просто от чего-то оттолкнуться… Подойдет любое дерево… Времени много. До захода Солнца он любое дерево ножом перепилит… Главное найти ствол потоньше и браться за работу…»
Кивнув самому себе, Кайрим обернулся назад, в поисках деревца, у которого совсем недавно плавал «карп», который на самом деле оказался вовсе не карпом.
— Твою маму! — Из легких вырвался жалобный стон.
Кайрим бросился обувать свои мокрые сапоги. Судорожно натягивая их на себя, парень следил за тем, как к его островку приближаются не менее дюжины рядков из пузырей.
Тварь, все это время гревшаяся на солнышке вновь сжала свою костяную корону и затихла, словно впала в спячку или строила какой-то коварный план. Как видно, все же второе было ближе. Стоило из воды показаться ее товарке, первая многоножка тут же принялась вновь лихорадочно трясти башкой.
Пока Кайрим соображал, что ему делать, его уже со всех сторон окружили бурые болотные твари. Все они принюхивались, а затем угрожающе раскрывали свои страшные короны из узловатых пальцев. Окруженный со всех сторон, Кайрим, перебросил кинжал в обратный хват.
Первая тварь напала молниеносно. Сжавшись всем телом, словно пружина, она в мгновение ока распрямилась и взмыла в воздух. Тренировки Ошкула не прошли впустую. Парень легко увернулся от летящего в него живого снаряда.
Тут же пришлось парировать атаку следующей. Кайрим врезал локтем по костлявому хитину, отправляя вторую тварь вслед за товаркой.
Третьей не приглянулось лицо Кайрима, и она вцепилась ему в ногу. Добротные кожаные сапоги выдержали удар костяной короны с честью. Стремясь освободиться от лишнего, Кайрим, сперва приложил тварюку свободной ногой, а потом так же зашвырнул ее в болото.
Проследив краем глаза за полетом последней многоножки, парень отметил, что от круга на воде к островку вновь потянулся рядок из пузырей.
— Та-а-ак, по-хорошему вы явно не хотите! — Кайрим сплюнул в мутную воду и перебросил кинжал из руки в руку. — Ну ладно, давайте по-плохому.
Следующего прыгнувшего на него болотного монстра парень встретил лезвием. Удар был звонкий, словно пришелся по камню или, скорее, по сухой кости. Прочный костяной панцирь защитил болотную многоножку даже от закаленного лезвия.
Кайрим вернулся в стойку. Надо попробовать прямой выпад…
Твари застыли на месте. Все как одна снова сложили костяные короны. Может, так, как рассказывал Ошкул? Почувствовали его силу и сейчас отступят? Парень стоял в защитной стойке, стараясь не выпустить из виду ни одного монстра. Одна из многоножек громко зашипела, привлекая все его внимание на себя…
А потом начался сущий кошмар. Все твари, что к тому времени уже были на островке, разом полетели в человека. Две дюжины многоножек выстрелили одновременно, метя в голову, плечи, живот и ноги.
Кайрим был готов. Крутанувшись волчком, парень шагнул в сторону, пропуская большинство живых стрел мимо себя. Твари извивались в полете, сжимали свои жуткие костлявые щупальца и пытались дотянуться до своей жертвы.
Отбивая атаку сразу трех многоножек, Кайрим размашистым движением руки сбил их в воду. В следующее мгновение плечо прострелило жгучей болью. Парень вскрикнул, потом зарычал и оторвал от плеча одну из тварей.
Скользкое чудище дергалось из стороны в сторону, раня руку Кайрима острыми шипами на панцире. Парень запустил тварь в готовящихся к прыжку товарок.
Следующую прыгнувшую на него многоножку Кайрим встретил прямым выпадом. Словно переспелая тыква тварь налетела на выставленный навстречу кинжал. Тонкое лезвие все же нашло себе дорогу между плотно подогнанными пластинами и прошило ее насквозь. Холодная водянистая кровь потекла по ладони Кайрима, затем по его руке, приятно остужая разгоряченную кожу. Парень с силой тряхнул кинжалом, сбрасывая мертвую многоножку в воду.
— Ну что, суки! Давай сюда все! — Кайрим кричал с надрывом, часто и глубоко дыша.
Твари, которых на острове было уже не менее трех дюжин, в очередной раз застыли на месте. Они неотрывно следили за Кайримом.
Парень прекрасно понимал, что долго так не сможет сражаться. Но отчего-то у него было неприятно чувство, что твари это тоже понимали. Одна из них опять громко зашипела.
В этот раз ровно половина монстров прыгнули на Кайрима одновременно. Парень сделал быстрый шаг в сторону, принимая на себя удар лишь части атакующих. Но в тот же момент ядрами камнемета в него метнулась вторая часть живых снарядов.
С ног до головы увешанный болотными тварями, Кайрим прыгал на месте и кричал, пытаясь стряхнуть их с себя. Злобные создания, казалось, покрывали все его тело. Они больно вонзали свои острые иглы в ноги, спину и плечи. Они мотали красными бошками из стороны в сторону, пытаясь прогрызть кожаную одежду и добраться до тела человека.
Кайрим из последних сил отбивался кинжалом, стряхивал их с себя и остервенело прыгал по бурым панцирям, дробя и ломая твердый хитин. Он раздавил по меньшей мере десять тварей. Но силы все равно были не равны. Многоножки как будто почувствовали слабость человека и стали нападать всей гурьбой. На место одной сбитой и раздавленной Кайримом тут же вешались сразу три. Через пару минут борьбы, парень уже весь был усеян болотными тварями, как рыбацкая сеть безродными карасями.
Все его тело саднило от кучи порезов. Отовсюду мелкими каплями сочился липкий противный пот. Или это была его кровь?
Ни на секунду не останавливаясь, Кайрим из последних сил продолжал бить, колоть, кромсать и топтать мерзких болотных многоножек.
— А-а-а-а-а-а-а, сдохни падла! — Кайрим схватил руками одну тварь, метившую ему в лицо, и всадил кинжал ей прямо в морду.
Он убил еще троих, прежде чем понял, что битва проиграна. У него не было шансов справиться со всеми. Руки безнадежно устали, ноги подкашивались. Вот и закончилась жизнь великого искателя. Великого дурака…
Кайрим уронил кинжал, когда ему в лицо полетела следующая тварь. Изрезанными в кровь руками мальчишка схватил существо, не давая ему вцепиться в глаза. Острые шипы впились в его руки. Но ему было уже все равно.
Он наконец-то рассмотрел морду своих убийц. Безглазая тварь с дюжиной мелких бордовых щупалец как у морского кальмара. Мелкая, но невероятно сильная, она извивалась в руках, и злобно пронзительно пищала, обещая человеку все муки на свете. Кайрим засмеялся, должно быть, он просто обезумел от всего, что случилось с ним за последние дни.
Как в той истории с крысой в стогу…
В голове всплытии скрытые где-то в глубине сознания древние, как сам мир знания. Чувство, вот что ему надо! Страх! Нет! Злость! Ненависть!
— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! Ненавижу! — Кайрим что есть мочи сжал извивающуюся болотную тварь, еще больше калеча свои руки.
Сон, в котором он вырвался из пут кошмарной твари, указал ему путь. Ненависть, вот ключ, который он так долго искал. Парень уставился прямо в морду ненавистной твари.
— Сдохни!
От затылка по его спине побежали толпы маленьких мурашек. Сознание помутнело, а в ушах нарастал уже знакомый шепот десятков голосов. Кайрим смотрел на тварь ненавидящими глазами, желая ей самых страшных мучений…
Его руки вдруг налились силой, кровь на них начала дымиться. Существо, которое он сжимал в руках, пронзительно запищало и забилось в судорогах. Щупальца на морде лихорадочно дергались, а костяная корона сжалась в решетку. Из-под хитина болотной многоножки повалил пар. В нос ударил сильный запах паленого мяса. Существо сгорало изнутри.
Свист рассекаемого воздуха, и резкий удар выбил тварь из рук Кайрима. Парень судорожно начал сдергивать еще не успевших спрыгнуть с него многоножек. Он прыгал и топтал-топтал-топтал, разбивая панцири ненавистных тварей вдруг потяжелевшими ногами.
Откуда-то сбоку в него полетели другие стрелы, точно и неотвратимо поражающие болотных тварей. Небольшие, короткие и тонкие, пробивающие хитин, словно масло, и жирные как копья, от попадания которых панцири тварей просто взрывались фонтаном осколков и крови. Никакой панцирь не спасет от хорошей крепкой стрелы.
Кайрим не сомневался, кто пришел к нему на помощь. Такие коротенькие стрелы с черно-белым оперением есть только у Тии и ее арбалета. А огромные летающие дубины запускает только ее муж. В следующее мгновение воздух над болотом пронзил громкий собачий лай, выгоняя весь страх и сомнения из сердца Кайрима. Парень залихвацки матюкнулся и с силой пнул одну из тварей ногой, запуская ее в свободный полет.
Друзья пришли за ним! Вот теперь они повоюют.
Сбросив со своего островка последнюю раздавленную многоножку, и высоко подняв кинжал над головой, Кайрим издал победный клич… Вместе со своим островом, он стал медленно и неотвратимо погружаться в воду.
Глава 7. Пещера
Ребят, так что это за тварь была?
Кайрим потянулся за очередной палочкой с жаренными лягухами, которых предусмотрительный Ошкул натаскал полную сумку. Как сказал сам Гарн, ему понравилось вылавливать из болота всякую мелкую дрянь.
— Хорхи, — не отрывая взгляд от пламени костра, ответил Ошкул.
— Это были хорхи? — Парень лягушачьей лапкой указал в сторону болота, раскинувшегося где-то за его спиной. — А я думал, что хорхи это болотные черви, а не раки-переростки.
— Век живи, век учись, Белка, — скучающе пробасил его собеседник.
— А еще я думал, что у них мозгов нет совсем.
— Я тебе больше скажу. Я как минимум одного человека такого знаю, — совершенно серьезно сказал великан.
Кайрим на мгновение надулся, но огрызаться не стал. Парень с нетерпением ждал продолжения. Но Гарн молчал. Весь день великан хмурил брови и что-то постоянно бубнил себе под нос. Впрочем, как всегда, стоило им четверым оказаться в беде. Тогда вся порука ложилась на широкие плечи Ошкула. К счастью, в такие моменты всегда на помощь приходила Тия.
— Это очень древние существа, Кай. Они охотятся большой стаей. Нападают на все живое, что могут найти.
Тия сидела, опершись спиной о спину Гарна, и как всегда нежно улыбалась. Она, в отличие от своего зануды мужа, страшно любила делиться своими знаниями. Особенно, когда ее слушателем был любимый младший брат.
— Хорхи — это… С чем это сравнить? — На мгновение задумалась девушка. — Как пчелы. Каждая сама по себе, вроде как, самостоятельная, но без своего роя совершенно бесполезная. Как в рое пчел есть матка, так и у хорохов есть своя королева — намага.
Тия через плечо посмотрела на Ошкула. Тот в свою очередь широко кивнул. Довольная девушка вернулась к своему жующему лягушку слушателю.
— Сами по себе хорхи не нуждаются в пище. И живут не больше пары седмиц. Вся их недолгая жизнь нужна только чтобы прокормить свою намагу. Поэтому они плавают по болоту и нападают на все, что только могут словить.
Тия посмотрела как Кайрим двумя ладошками водрузил перед Тюбиком лягушачьи косточки. Довольный пес одним проходом языка слизал всю кучку. Усмехнувшись, девушка продолжила свой рассказ.
— Намага куда опаснее хорхов. Нам крупно повезло, что она решила не связываться и отступила, как только мы нашинковали ее детей. Если бы она ввязалась… Была бы беда.
Кайрим надул щеки.
— Так если эта намага это королева тех маленьких тварей, то она могла быть где-то поблизости?
— Хорхи никогда не отплывают дальше сорока шагов от своей королевы, — уверенно кивнула рыжеволосая девушка.
Кайрим нервно сглотнул, представив себе исполинского червя с костяной короной на голове, вырастающего из болотной жижи рядом с его дрейфующим островком. Парня аж передернуло. Смертельно опасная тварь была совсем рядом с ним.
— Так, где она пряталась? Я ее не видел. Хоть бы пузырьки были какие-нибудь…
Тия удивленно посмотрела на брата.
— Кай, ты на ней стоял.
Глаза Кайрима широко раскрылись, лоб сжался гармошкой, а уши медленно, но верно поползли на затылок.
— Ты попал в ее ловушку, — поспешила разъяснить девушка. — Намага всплывает на поверхность и небольшим островком дрейфует по воде. То, на чем ты стоял, была лишь малая ее часть.
Весь вид Кайрима говорил о том, что больше ни кусочка лягушки он впихнуть в себя не сможет.
— Выдры, лягушки, черепахи, болотные обезьяны…
— А иногда и Белки-переростки, — задумчивым басом вставил свои пять медяков Ошкул.
— Да, — усмехнулась удачной шутке мужа девушка. — Так вот, болотные создания выбираются погреться на сухой островок. И все… Намага выделяет какой-то яд, из-за которого жертва тут же засыпает беспробудным сном. Концентрация яда такая, что способна завалить мастона, не то, что мелкое животное…
— Мы этим ядом бандитов, из их логов, выкуривали — Ошкул перевел свой взгляд на рыжеволосого парня, сидящего от него по ту сторону костра. — Ни один не ушел. Дрыхли, как младенцы.
Кайрим отложил в сторону недоеденную лягушку и принялся кусать свой кулак. Ему стало ясно, почему Ошкул все это время был таким задумчивым. Испытующим взглядом великан смотрел на Кайрима, так и не задав своего вопроса.
— Ну не знаю я, почему проснулся! — Первым не выдержал рыжеволосый парень. — Меня кто-то разбудил…
— Тот же, кто в болото отправил? — Гарн неотрывно смотрел в глаза парня, впрочем, не особо настаивая на предсказуемом ответе.
Ошкул качнулся вперед, давая понять опиравшейся на его спину супруге, что он собирается встать.
— Сдается мне, что мы в ловушку идем, дружище, — поднявшись на ноги, озвучил он уже зародившуюся как у Кайрима, так и у Тии, мысль.
Кайрим посмотрел на возвышающегося над ним Ошкула, на свою сестру и на, с аппетитом чавкающего подаренной ему лягушкой, Тюбика. Наконец, парень уткнул взгляд в яркое теплое пламя костра.
— Ты сам меня учил, что лучше жалеть о том, что ты сделал, чем о том, чего не сделал, — тихо, как будто сам себе, проговорил Кайрим. — Я вас за собой не тяну.
Гарн сделал несколько шагов и присел на корточки рядом с Кайримом. Он опустил свою огромную ладонь на плечо парня, призывая того заглянуть ему в глаза.
— Мы не идем за тобой, — серые глаза великана были как никогда серьезными. — Мы идем с тобой, Белка.
* * *
Вход в пещеру, спрятанный за толстым стволом корабельной сосны, был едва различим. Сразу с поверхности резко уходя вниз, вел широкий, но крайне низкий коридор. Удобно идти на четырех лапах, но никак не на двух ногах. Природа редко делает что-либо с целью упростить жизнь двуногим созданиям.
Идущему с факелом наперевес Ошкулу пришлось сложиться вдвое, чтобы не разбить голову о торчащие каменные выступы. Кайриму и Тие было чуть проще, но все равно пришлось цепляться за неровный потолок, чтобы не покатиться вниз по резко обрывающимся каменным ступеням. Лучше всего себя чувствовал Тюбик. Пес довольно бодро ступал по уходящему вниз коридору и уверенно перепрыгивал с камня на камень.
Вскоре коридор резко сузился. Теперь каменный тоннель давил не только сверху, но и сбоку. Кайрим уже начал было волноваться, что если коридор и дальше уменьшится, то его кряхтящий широкоплечий напарник попросту застрянет между камнями. Хотя, если подумать, марлок носился тут без особых проблем, а его туша не во многом уступала Ошкулу.
К счастью, еще через десяток шагов, их узенький проход подался в стороны. Теперь они стояли в широком тоннеле. Тусклый свет факела с трудом добивал до гладкого кривого потолка.
* * *
Сложно было оценить время, которое искатели провели под землей. Они просто шли вперед по бесконечному оплавленному временем коридору. Было страшно. Каждый новый шаг, будил древнее пугливое эхо. Заметив чужаков, сотнями мышиных лапок оно тут же бросалось врассыпную, прячась в спасительную плотную темноту.
Кайрим глубоко втянул в себя холодный воздух, и в мыслях поблагодарил Ошкула за его «дам в ухо». Великан с боем заставил мятежного ученика высушить у костра одежду. Вслух парень, разумеется, ничего говорить не стал. Вместо этого он с открытым ртом принялся пялиться на вырванные тусклым светом факела своды пещеры. Каменные наплывы, вековыми змеями расползались по неровным стенам тоннеля. Древние навсегда застывшие гады бесконечной лентой тянулись вдоль мертвого коридора, иногда врезаясь в потолок и спускаясь оттуда завораживающими взгляд полупрозрачными колоннами.
Увлеченный созерцанием стен, парень едва не врезался во вдруг остановившегося Гарна.
Выглянув из-за необъятной спины учителя, Кайрим увидел три черных провала. В свете факела, два небольших темных коридора зияли провалами мертвых глазниц. Всем своим неприветливым видом они показывали, что путникам здесь не место. Тот, что был справа, вообще казалось, вот-вот осыплется. Третий, чуть больше двух других, внушал доверие. Ровный пол, крепкие стены. Он словно манил за собой, призывая войти в свое древнее чрево.
— Два раза южная, на третьей северная, — шепотом проговорил Кайрим.
— Кай, ты что-то сказал? — Тия стояла рядом с ним и тоже неотрывно смотрела на кривые провалы коридоров.
— Говорю, во сне в своих мыслях марлок говорил «на первой и второй развилке южная рука, на третьей северная», — уже для всех повторил парень. — Только я не знаю, как это понимать.
— Арахниды так обозначают свои лапы, — в тесных сводах пещеры раскаты голоса Ошкула звучали еще более угрожающе. — Так сказать, право, лево. Лицом к восходящему Солнцу. Правая рука будет смотреть на юг, соответственно, она южная. Левая — наоборот.
— То есть нам надо направо? — Тия неуверенно покосилась в черную мглу самого ветхого из трех провалов.
— Получается, что так, — ответил великан.
Гарн подошел ко входу в правый коридор и присел перед ним на корточки, подсвечивая прямо перед собой факелом.
— Пол весь в трещинах, — наконец заключил он.
Кайрим подошел поближе и через плечо стал наблюдать за действиями товарища. Ошкул просунул ладонь в одну из больших щелей между камнями.
— Там пусто, — сказал он.
— Что ты имеешь в виду? — Не понимая, к чему ведет великан, спросил Кайрим.
— Он обрушится, как только ты на него станешь.
Гарн повернулся к своему ученику и задумчиво посмотрел на него снизу вверх.
— Мы прошли одну версту. А эти пещеры уходят под гряду Демонов аж до фирийской пустыни, — Гарн шумно выдохнул. — Белка, если мы заблудимся…
— Нет! — Крикнул Кайрим, уже догадавшись, к чему ведет его напарник. — Я не отступлюсь. Если хотите, можете возвращаться и ждать меня у выхода.
— Кайрим, послушай меня…
Гарн попытался схватить парня на рукав, но тот одернул руку и проскочил мимо него во тьму коридора.
— Кайрим, стой! — Раздалось откуда-то сзади. — Тия, Пес, оставайтесь здесь…
«Нет! Он не отступит… Не сейчас, когда цель так близка… Он дойдет до конца…»
Кайрим со всех ног бежал по тонкому слою камня. Под ногами трещало звонкое эхо.
Точно такой же звук был в Контарских горах. Тогда он бежал по замерзшему озеру от разбуженного им пещерного медведя. Точно с таким же звонким хлопком разбитого глиняного черепка, он тогда ушел под воду.
Кайрим не успел испугаться, когда его ноги провалились сквозь лопнувший камень. Где-то на границе сознания, парень слышал ругань летящего вслед за ним Ошкула.
* * *
…Нет! Глупое двуногое все испортит! Есть другой путь. Срединный тоннель. Оно найдет. Два раза северная рука. Затем южная. Вновь дважды северная, затем нижняя. Оно надо… Веди их…
* * *
Кайриму снился сон. Он убегал по бесконечным каменным коридорам, спасаясь от преследующих его теней. У него не было ни шанса на то, чтобы убежать. Он выдохся, но не сдался…
А потом раздался знакомый голос. Тия. Ее голос разогнал ночной кошмар, зажигал в нем надежду. Кайрим открыл глаза.
В свете кремня, зажженного о лезвие кинжала, парень увидел распластавшегося на полу Ошкула. Великан тяжело кряхтел и пытался подняться на ноги. Кайрим сунул руку в наплечную сумку и выудил новый факел.
— Кайрим! — Долетел откуда-то сверху встревоженный голос.
Парень опустил вспыхнувший факел к земле и уставился туда, откуда кричала Тия.
— Я в порядке! — Крикнул он. — Ошкул тоже! — Добавил он, увидев поднимающегося на ноги великана.
— Вы сможете подняться?
Кайрим осветил грот, в котором они оказались. Кривые стены взмывались вверх сажени на три. Где-то под самым потолком из небольшого проема выглядывала Тия. В свете факела ее лицо казалось высеченным из серого камня.
— Не думаю, — ответил Кайрим.
Парень посмотрел на грозно надвигающуюся на него тушу Гарна. И скорее ему, чем Тии затараторил.
— Если Ошкул меня сейчас не убьет, мы выйдем к тому месту, куда надо. Я знаю дорогу отсюда.
Увидев, что Ошкул остановился, Кайрим задрал голову вверх, обращаясь уже к сестре.
— Тия, ты тоже с Тюбиком туда выйдешь. Тебе надо пройти будет по центральному лазу. Дальше, слушай внимательно…
Кайрим прикрыл глаза, вспоминая образы, которые он увидел в своем видении.
— По центральному коридору. Две следующие развилки налево. Третья — направо. Четвертая и пятая опять налево. Дальше будет два хода, один чуть выше, другой ниже. Тебе тот, что ниже. Выйдешь в большой грот… — Жестами указывая направления, Кайрим еще раз проверил то, что сказал. — Мы с Ошкулом будем там тебя ждать.
* * *
Нижний ярус пещеры чревом окаменевшей змеи струился сквозь гору. Гранитные ребра давно издохшей твари свисали со стен и норовили напороть незваных гостей на себя. Путникам приходилось идти по ощетинившемуся коридору буквально след в след.
Спустя четыреста пятнадцать тревожных шагов, тоннель, наконец, раздался вширь. Свет факела, казалось, скромно сжался в комок, не в состоянии разогнать царящий здесь древний мрак.
Неровные каменные стены, неожиданные провалы прямо под ногами. Все говорило о том, что это место веками не видело людей. Оно был чуждо всему живому, и просто кричало об этом.
На пути вырастали огромные наплывы из застывшего камня или непреодолимые частоколы капельника. То тут, то там каменный пол и стены разрезали широкие трещины, в которые с легкостью можно было засунуть разом пару крепких лошадей.
Гарн и Кайрим преодолевали преграды одну за другой, помогая друг другу и медленно, но верно продвигаясь вперед.
Пол пещеры был неровным, словно неспокойное застывшее море. Гладкое, словно целую вечности его изо дня в день полировали тысячи ног. То тут, то там вырастали небольшие оплывшие столбики, норовя поставить подножку нерадивому зеваке.
Кайрим попался в ловко расставленную ловушку, но на выручку пришла необъятная спина Гарна. Судя по безумному лицу повернувшегося великана, от травм Кайрима спасала не столько спина, сколько выдержка ее хозяина.
— Э-э-э-э-э, прости, — нарушил гробовое молчание Кайрим.
Его голос, отразившись от кривых стен коридора, бешенной синицей улетел во тьму, разносясь по тоннелю десятком голосов ожившего эха.
Гарн многозначительно вобрал побольше воздуха и отвернулся от втянувшего себя в плечи парня.
Кайрим, в этот раз внимательно смотревший себе под ноги, считал про себя шаги вперемешку с прыжками. Он не хотел больше споткнуться о каменный гриб и налететь на товарища. С мыслями о том, как бы не сбиться со счета, ровно на семьсот тридцать седьмом шаге и пятьдесят третьем прыжке, Кайрим вновь врезался в спину Ошкула.
В небольшом зале неправильной формы их ожидали два перехода. Недолго думая, уже услышавший тираду Кайрима, Гарн шагнул к левому коридору.
Декорации вновь сменились. Словно сопли сказочного исполина, каменные сосульки свисали со сводчатого потолка. Совсем маленькие ближе к середине, у стен они спускались почти до самой земли, лишь на локоть не достигая поверхности. Пол здесь был идеально ровный и гладкий, словно отлитый из окаменевшего меда. Коридор изгибался широкой дугой и, спустя шестьсот сорок восемь шагов, заканчивался очередной развилкой.
Четыре неприветливых глаза щурились на незваных гостей. Два прохода правильной округлой формы, а еще два, стоящие как бы особняком, уходили вбок тоннеля узкими неровными трещинами. Северная рука указывала на одну из них, стало быть, им туда.
Не желая терять ни минуты, Гарн юркнул в расщелину первым. Свет его факела осветил неровные стены, и низкий потолок. Буркнув Кайриму, чтобы тот не ударился головой, Ошкул шагнул дальше.
Неожиданно, свет факела в руке великана дрогнул, и под аккомпанемент отборных матюков Ошкул провалился вниз.
Глава 8. Чудо
Ошкул! — Забыв о всякой осторожности, Кайрим кричал во весь голос.
Лишь далекое эхо, отраженное где-то внизу от сводов очередного грота, было ему ответом. Душа парня уже оборвалась в пропасть. Сердце бешено колотилось, грозя сигануть вслед за Гарном. По рукам Кайрима побежала волна дрожи. В голове раздались десятки голосов. Нет! Ошкул! Свет факела в руке Кайрима дрогнул и в следующий удар сердца вспыхнул ярким пламенем.
— Что ты орешь, придурок?!
Голос Гарна, прилетевший снизу, прозвучал сдавленно, словно после удара по спине. Еще никогда Кайрим не был так рад слышать этот рокот снежной лавины. Ну, может быть, разве что еще тогда, на болоте. Парень с облегчением выдохнул и, схватившись за чуть было не выпрыгнувшее сердце, выпрямился, чтобы набрать новую порцию воздуха. Низкий потолок не простил такого выпада. Кайрим зашипел, приветствуя свою новую шишку.
— Спускайся давай! — Крикнул Ошкул. — Только ноги, смотри, вместе держи. А то пожалеешь потом.
Предусмотрительно вытянув руку с успокоившимся факелом над головой, Кайрим присел на корточки. Недолго думая, парень соскочил вниз, туда, где минуту назад исчез Гарн.
Гладкая поверхность крутого тоннеля, больше всего напоминало ярмарочную горку. Кайрим разогнался до рези в глазах. Захватывало дух. Не сдерживая залихватского выкрика, парень вылетел из каменной кишки.
Прижатые друг к дружке ноги тут же врезались в узкий столбик капельника, нагло росший прямо на вылете из древней горки. Лишь благодаря предупреждению Гарна, парень не напоролся на камень больным местом.
Ошкул, коротко и часто отдуваясь, сидел на корточках. С болезненным видом великан прижимал руку чуть ниже живота. Судя по страдающему взгляду, он ноги вместе не держал.
* * *
Кайрим сидел, привалившись к холодной каменной стене. Раз за разом парень прокручивал в голове то, что случилось с ним уже в четвертый раз. У него опять получилось! И теперь он, наконец, подобрал ключ к своим силам. Кайрим вновь и вновь пытался вспомнить, что он чувствовал.
Чувство страха, когда в деревенском стогу на него напала крыса…
Чувство отчаяния, когда наемник выстрелил в тетку Вольху…
Ненависть к едва не прикончившим его на болоте хорхам…
И вот сейчас. Когда Гарн провалился в пропасть…
Что это было? Обреченность? Парень закрыл глаза, пытаясь вспомнить свои ощущения.
Кайрим медленно вдохнул и задержал дыхание. В кромешной тишине пещеры слышалось размеренное биение его сердца. Парень медленно растворялся в этом звуке до тех пор, пока его сознание не начал наполнять уже знакомый звон. Кайрим медленно выпустил из легких воздух… По затылку закопошились первые вестники его силы. В ушах вновь зарождался шелест голосов. Надо добавить эмоции… Тия… Чувство тревоги, которым просто разило от сидящего напротив Ошкула, вполне подойдет…
Из темного провала коридора, который битый час охранял Гарн, послышались приглушенные звуки. Радостный лай Тюбика вытянул Кайрима из самосозерцания. Парень открыл глаза.
Гарн набрал полную грудь воздуха и шумно выдохнул. Нахмуренное лицо тут же разгладилось. Облегченно усмехнувшись, Ошкул послал рыжему парню многозначительный кивок. Кайрим ответил скромной улыбкой. Выставил перед собой руки, парень принялся отбиваться от ласк счастливой собаки.
* * *
Последний этап пути, в который ступили искатели, вновь ознаменовался полной сменой окружения. Темнота здесь была практически осязаема. Мрак давил всей своей вековой мощью. Пытался поглотить, смять наглецов, посмевших вторгнуться в ее владения. Тусклый свет факелов робко раздвигал тьму лишь для того, чтобы тут же наткнуться на бесконечные заросли камня.
Слева и справа от узкой неровной тропы рос целый каменный лес. Покрытые трещинами, не выдержавшие ударов времени исполинские грибы плотным частоколом взмывали на несколько саженей в высоту.
Огромные клыки нависали прямо над своими товарками. Каменные наросты крепились где-то к невидимым в ничтожном свете факела вековым сводам.
В отдельных местах древние сосульки, сливались со своими грибовидными товарками. Закручиваясь медовыми спиралями, они в вечном экстазе сплетались в оплывшие колонны и арки самых причудливых форм.
Узкая петляющая тропа вела своих незваных гостей вдоль оскаленной пасти неведомого, навеки уснувшего, древнего как сам мир монстра.
Кайрим чувствовал себя не в своей тарелке. Если в извилистых коридорах, где, по крайней мере, две из четырех сторон были надежными и весьма дружелюбными стенами, еще можно было почувствовать безопасность, то в исполинском подземном лабиринте из дырявого каменного частокола было немыслимо жутко. Больное воображение заставляло душу сжиматься в комок, стоило лишь представить, что или кто может скрываться за черными провалами оскаленного камня.
Путники осторожно ступали по неровному полу, стараясь своими шагами не разбудить застывшее в веках эхо. Лишь Тюбик непрерывно дразнил спящего хозяина этих мест мерным цоканьем своих когтей по твердому камню.
Кайрим замыкал строй, освещая хилым светом своего факела пространство перед собой. Гарн свернул влево, обходя очередную выросшую прямо посреди их тропы колонну. Тия едва не врезалась в застывшего вдруг мужа.
Робкий свет двух факелов вырвал из темноты черную, невероятно ровную поверхность. Она, казалось, была вылита из цельного расплавленного камня. Кайрим хорошо помнил это место. Марлок из его сна прошел прямо. Им сюда. Интересно, скользкая она или нет?
Кайрим целую секунду боролся с искушением и осторожностью. Но, как часто это бывает в битве между любопытством и здравым смыслом, второе получило увесистых тумаков и, с воем подбитой собаки, скрылось в темноте пещеры. Парень сделал уверенный шаг и уже почти дотронулся до черного камня, когда кто-то, словно котенка, выдернул его за шиворот.
— Куда ты прешь?! — Ошкул развернул мальчишку за плечи и вцепился в него суровым взглядом.
Голос, разбудивший веками спавшее эхо, мгновенно отразился от вековых стен и, многократно усилившись, обрушился на путников раскатом грома.
— Иду! Что?! — Кайрим уже пришел в себя от неожиданной встряски, посылая по гроту свою порцию недовольного эха.
Тюбик жалобно заскулил и тут же повалился на холодный пол пещеры, на всякий случай закрыв глаза лапами. Тия на цыпочках подошла к мужу и прикоснулась к его руке.
— Гарн, пожалуйста, говорите тише, — с мольбой в голосе прошептала она.
Ошкул успокаивающе погладил супругу по плечу и следующую фразу шепнул совершенно спокойно.
— Чего ты в воду прешься?
— Воду? Какую еще воду? — На Кайрима просьба сестры не подействовала.
— Ты что, совсем олень?! — Широко раскрыв глаза для пущего эффекта, что есть мочи зашептал великан. — Вода это! Не смей в нее ступать!
Кайрим внимательно посмотрел на озеро расплавленного камня и, на всякий случай, даже присел на корточки. Стоявший рядом Гарн поднял с земли небольшой камень, так кстати подвернувшийся ему под руку, и уже собрался было бросить его на гладкую поверхность.
— Ошкул, не надо! — Громко предупредил его парень, вновь разгоняя по своду пещеры обезумевшее от векового одиночества эхо.
— Ты ж по-другому не поверишь, — усмехнулся великан. — А что в воде-то?
— Не знаю, — подумав несколько мгновений, спокойным голосом ответил Кайрим. — Если это вода, то ее просто лучше не трогать.
Гарн поцеловал в макушку прижавшуюся к нему Тию.
— Долго нам идти еще до знаний твоих? — Шепотом спросил великан, растирая спину шмыгнувшей носом супруги. — И тише говори, а то в ухо дам.
Кайрим ухмыльнулся отчего-то переставшему казаться ему таким уж грозным Ошкулу, но все же следующую фразу сказал шепотом.
— Почти пришли. На той стороне озера, — парень махнул рукой в темноту. — Каменная дверь со светящимися надписями.
Ошкул, Тия и даже Тюбик дружно уставились на темную гладь озера, куда указывал Кайрим. Неясно, как Пес, но его товарищи явно ничего не увидели. Тусклый свет факела, врезаясь в плотную темноту, не выдерживал сопротивления векового мрака, и подбитый, раненной птицей падал в спокойные воды пещерного озера.
Кайрим поднялся на ноги. Собираясь с силами, он из одной руки в другую перебрасывал свой факел. Пришло время попробовать то, что ему практически удалось на последнем привале.
— Дайте мне минутку. Только не говорите ничего, — так и не уважив эхо, сказал он. — Сейчас Чудо покажу.
Никто ему не ответил, лишь Тюбик заворчал где-то внизу, поудобнее устраиваясь на холодном камне. Кайрим закрыл глаза, и стал вслушиваться в гробовую тишину пещеры. Лишь размеренное биение его собственного сердца и тяжелое дыхание Тюбика нарушало безмолвие.
Но это не помешает. Он знал, что искать. Вот она! Такая тихая мелодия. Вечный, непрерывный звон рождался прямо в голове. Стоило лишь захотеть услышать, и он тут же отозвался. Звон тишины медленно нарастал в его голове. С каждым новым ударом в висках он усиливался и вскоре уже превратился в тревожный шепот. Сперва десятки, а затем сотен голосов заполняли его Кайрима. Сознание отзывалось этому монотонному гулу и начинало растворяться в нем. Сердце медленно ускоряло свой темп. В затылке зарождались толпы маленьких мурашек. Они стремительно бежали вниз по его спине, по плечам, наливались в руках и больно кололи пальцы… Чувство эйфории завладевало Кайримом. Он уже был близок. Осталось только приправить… Жаждой… Жаждой власти и силы, которая ждет его за этим треклятым неприступным озером…
Кайрим открыл глаза.
С гулом горящей печи, факел в его руках взорвался ярким пламенем. Подчиняясь воле своего создателя, сонмы мурашек обратились огнем.
Свет от горящего ярмарочным костром факела вгрызался в свод пещеры, вырывая из когтистых лап мрака глубокие рытвины, трещины и россыпи каменных клыков. Яркие лучи пробивали тело своего извечного врага неудержимым тараном. Они дробили, разрывали тьму на части, обращали ее в жалкие тени и расталкивали по самым дальним углам пещеры.
В свете слепящего пламени Кайрим смотрел на противоположный берег подземного озера.
Грот оказался не таким уж и широким. Дальняя стена, отделяемая спокойными водами пещерного озера, была буквально в ста шагах от них. Серая и оплывшая. В небольшом углублении виднелась огромная плоская плита. Даже с такого расстояния были отчетливо видны выбитые на ней символы. В свете горящего факела, древние письмена отзывались тусклым голубоватым мерцанием.
— Ничего себе, ты дал, братишка! — Тия, задрав голову, с вытаращенными глазами рассматривала своды пещеры. — Как ты это делаешь?!
— Потом расскажу. Это долгая история, — отмахнулся от сестры довольный Кайрим. — Ошкул на досуге надоумил.
Парень посмотрел на мужа Тии. Лицо, уставившегося на дальний берег Гарна, как обычно, ничего не выражало. Бородатая восковая маска. Но его выдавали глаза. В ярком сиянии гудящего факела, они лучились радостью счастливого учителя. А может, это просто так отражался свет?
Глава 9. Стражи
С ярким мерно гудящим пламенем факела в каменном лесу не было так уж и жутко. Грот оказался длинным, сильно вытянутым залом. Львиную долю всей пещеры занимало озеро. Оно вгрызалось в горную твердь, оставляя для незваных гостей лишь узкую полоску, унизанную гранитными шипами.
Кайрим, осторожно ступал по скользким наплывам прямо позади Тюбика. Ближе к середине пещеры жалкое подобие тропы исчезло. Искателям пришлось продираться сквозь каменные заросли.
Воздух здесь как будто сгустился. Он казался плотным и невероятно тяжелым. Стало трудно дышать. Давление нарастало и усиливалось.
Еще десяток шагов и в голове застучал ритмичный барабанный бой. Факел в руке Кайрима налился тяжестью. Парень с трудом переставлял ноги, стремясь не отстать от раздваивающегося крупа Тюбика.
Пес в очередной раз обернулся на парня и неожиданно жалобно и протяжно застонал. Что там еще надумала эта собака? Кайрим без сил прислонился к уходящему в каменное небо столбу и закрыл свинцовые веки.
— Кай, что с тобой? — Голос стоявшей перед ним Тии доносился словно из-под воды.
— Все в порядке, — Кайрим лениво зашуршал пальцами по уху. — Тут, что-то с воздухом, видно. Дышать тяжело, правда?
Голова Кайрима пошла кругом.
— Кайрим, здесь все нормально. Воздух такой же, как и раньше. — Тия взяла брата за руку. — О, предки! Гарн, он весь горит!
Прикосновение сестры ледяным дыханием разливалось по ладони Кайрима. Такое свежее, такое приятное… Из темноты показалась расплывчатая бородатая физиономия. Не говоря ни слова, Ошкул выхватил из руки парня факел и тут же отбросил его в сторону.
— Тебе что, заняться не…
Парень не устоял на ватных ногах и медленно сполз по скользкой стенке каменного гриба. С груди как будто убрали давивший не нее сапог. Воздух вдруг перестал быть таким тяжелым. Кайрим жадно вбирал его в себя, наслаждаясь каждым новым вдохом.
— Что это было? — Парень прикоснулся к отозвавшейся резкой болью голове.
— Это, друг мой Белка, должно быть, плата, — Гарн говорил спокойно с легкой издевкой в голосе. — За твое «Чудо».
Тия все еще держала руку Кайрима и встревожено заглядывая в его глаза.
— Как ты, Кай?
— Лучше, — неуверенно промычал тот.
Кайрим уселся на холодный пол пещеры. С каждым новым вздохом силы возвращались к нему.
— Должно быть, слишком долго горел факел, — проговорил спустя минуту уже полностью пришедший в себя парень. — Это, чтобы его только запустить надо определенный настрой. Но, получается, чтобы поддерживать, этого мало. Я чувствовал, что из меня как будто всю силу кто-то выкачивал.
— Это было очень опасно, — взволнованно сказала Тия и с укором посмотрела в глаза брата.
— Ну надо же было доказать вам, что я все это время был прав? — Парировал Карим.
Парень выжидательно посмотрел на Ошкула.
— Согласен, Белка. Но лучше это делать не в самой заднице мира, а хотя бы на подходе к ней. — Гарн подошел ближе к Кайриму и протянул ему свою огромную ладонь. — Давай, заберем этот чертово наследие и будем убираться отсюда.
Кайрим с улыбкой на лице кивнул и схватил товарища за руку. Парень поднял с земли едва тлеющий факел и, благодарно потрепав ябеду Тюбика по голове, направился вслед за Ошкулом.
* * *
Кайрим разглядывал каменную дверь. Огромная плоская плита была сделана из того же камня, что и подпирающие ее столбики. В бледном свете факела, она казалась полупрозрачной, словно засахарившийся мед. Сплетенные между собой черточки, треугольники и кружочки причудливым узором расходились от центра к краям плиты. Сотни и тысячи забытых во времени символов испещряли всю поверхность. На самом краю, отдельно от древних надписей было небольшое углубление.
Вспоминая, как в его сне марлок открыл эту дверь, Кайрим в неуверенно уставился на отпечаток шестипалой ладони.
— Ну, ты тереться о нее сюда пришел, или открывать будешь? — Прогремел над ухом раздраженный голос.
Злобно зыркнув на нетерпеливого Ошкула, парень плюхнул свою ладонь в углубление.
Десять долгих секунд Кайрим пялился на свою руку, ожидая, что стена загорится голубым светом и эффектно исчезнет. Или, на худой конец, откатится в сторону.
— Ну и? — Наконец не выдержал парень. — Сломалась, что ли?
— Не волнуйся, — отозвалась Тия. — Попробуй еще раз.
Кайрим решил последовать совету сестры.
— Э-э-э-э-э, назад верни. — Парень дернул руку, но ладонь намертво прилипла к холодному камню.
— Стой-стой! — Гарн подошел к товарищу и, успокаивая его, положил руку на плечо. — Главное не суетись. Ты же сам говорил, что черт тот тебе приснился, так?
— Марлок, — поправил Кайрим.
— Ну вот, значит, открыть ее сможешь только ты… Что за?!
Гарн не успел договорить.
Истошно вскрикнула стоявшая сразу за его спиной Тия. Страшным рыком отозвался Тюбик. Вода в озере закипела, и из нее со скоростью стрелы вылетело длинное белое щупальце. Кайрим с открытым ртом смотрел на то, как его сестра парными кинжалами отразила удар, направленный в Тюбика. С громким лязганьем щупальце отскочило от ее клинка. В следующий удар сердца подлетевший Ошкул рубанул Вепрем, отсекая конечность от сокрытого под толщей воды тела.
— Там что-то большое! — Встревоженным голосом сказала девушка и стала бок обок с мужем.
Вода в озере забурлила. Сразу четыре щупальца полетели в прикрывающих Кайрима искателей. Ошкул сделал единственный шаг вперед и, мельницей крутанув перед собой меч, перерубил их на подлете.
Вода уже просто кипела. Из черного озера стало медленно подниматься что-то большое и бесформенное.
Волосы на затылке прилипшего к стене Кайрима встали дыбом.
На каменный берег вылезло мертвенно-белое тело. Длинные кривые лапы напоминали безумную помесь кистеня и клешни краба. Мощные и толстые, они были полностью закованы покрытую шипами костяную броню. Невероятно подвижные щупальца змеями тянулись ввысь и угрожающе нависали над костлявой спиной твари. На толстой шее покоилась маленькая плоская голова.
Тварь издала протяжный вой.
Тия метнулась к брату и, заслонив его собой, достала из-за спины свой короткий самострел.
— Белка, я бы на твоем месте поторопился с замочком-то! — Ошкул не подавал виду, но в голосе чувствовалась тревога.
Кайрим зарычал и принялся дергать руку, не оставляя надежд вырваться из захвата древнего камня.
— Мне сосредоточиться надо! — Истерично закричал он. — Как я могу это сделать, когда из воды какая-то хрень лезет?
Ошкул плашмя парировал первый удар мощной лапы.
— Тогда руби себе руку и давай дерись! Будем пробираться к выходу! — Раздраженно рявкнул великан.
Кайрим забормотал что-то нецензурное и на всякий случай еще пару раз дернул руку. Убедившись, что его пленитель не передумал, парень глубоко вздохнул и закрыл глаза.
Всплеск воды. Громкое рычание Тюбика. Пес набросился на пещерную тварь и стал рвать ее своими зубами. Кайрим слышал протяжный утробный вой монстра, залихватский крик Гарна, свист рассекаемого двуручником воздуха. Что-то большое, круглое и твердое покатилось прямо к ногам парня.
— Вот так бы сразу! — Раздался довольный голос запыхавшегося Ошкула. — Хорошая работа, Пес!
— Ошкул, сзади! — Громкий женский крик чуть не заставил Кайрима открыть глаза.
Рядом с головой в плиту ударилось что-то твердое, но он даже не шелохнулся.
— Твою мать, да сколько же вас!
Завывание белых тварей, плеск воды, остервенелое рычание Тюбика, свист рассекаемого стрелами воздуха…
Шум борьбы разносился обезумевшим от свалившейся пищи эхом. Отражаясь от десятков стен, все звуки сливались воедино, превращаясь в безумную какофонию. Все, что оставалось Кайриму, это раствориться в этом гуле. Он вслушивался в эхо. Древний как сам мир обитатель этих мест стал его союзником…
В ушах вновь зазвучали сотни голосов, вытеснив собой все другие звуки. Непонятно откуда взявшаяся ненависть нахлынула на Кайрима. Армия маленьких мурашек боевым маршем в такт биения сердца наполняла его руки. Кайрим почувствовал, как ладони разгораются неукротимым пламенем.
Кайрим открыл глаза.
Его ладонь светилась ярким желтым светом. Каменная плита отзывалась той силе, что сейчас бурлила во всем его теле. Древняя дверь впитывая ее в себя. Символы на поверхности защитного барьера отзывались и разжигались желтым и голубым светом. Причудливые картины освещали всю пещеру мягким, пульсирующим светом. Вековая тьма растворилась в мерцании. Даже звук тонул в этом всепроникающем чистом свечении. Казалось, само эхо благоговейно склонило голову перед немыслимой силой древнего камня.
В пещере воцарилась полная тишина.
Кайрим с легкостью освободил руку, и в следующее мгновение огромная каменная дверь растворилась в воздухе, открывая проход в сияющий холодным голубым светом коридор. Именно так, как он себе это представлял.
Глава 10. Наследие древних
Манускрипт был невероятно легким, почти невесомым. По форме и своему устройству он напоминал скорее живое существо. Или части давно вымершего создания. Словно какой-то искусный древний мастер составил свиток из живых тканей, а затем сумел остановить их тление.
Тонкие, изящно искривленные, голубоватые стержни свитка походили на полированные ребра неведомого существа. Широкие с одной грани и острые, как край кинжала, с другой. Невесомыми нитями или скорее жилами к вековым стержням крепилось полупрозрачное полотно. Оно словно вырастало прямо из древних костей, истончаясь и струясь от одного ребра к другому. Казалось, что холст манускрипта состоит из тончайшего шелка. А может паутины?
Весь полупрозрачный холст был испещрен непонятными письменами. Точно такими, как и охранявшая его дверь. Едва различимые треугольники, черточки да кружочки прямыми лучами расходились от центра к краям пергамента.
Кайрим уже добрых десять минут глазами полировал свое сокровище.
— Как выбираться будем, Белка?
Вернувшийся от барьера Ошкул вытянул парня из невольного самосозерцания.
— А там, что? Вообще никак? — Не отрывая взгляда от своего трофея, спросил Кайрим.
— Думаю, что на выходе наши подводные друзья захотят задать пару вопросов, — спокойно отозвался великан.
После того, как Кайрим, наконец, открыл проход, озерные стражи как будто впали в ступор. Двенадцать полуразложившихся бесформенных тел, вылезших из черных вод подземного озера, застыли восковыми изваяниями. Даже когда Ошкул в сумасшедшем танце снес пару уродливых голов, ни один из них не шелохнулся.
— Они уже зашевелились? — Подала голос сидящая напротив брата Тия.
— Ну как сказать, — невесело усмехнулся Ошкул. — Сейчас там вообще никого нет. Даже тех, что мы порубили, в озеро утянули.
— Так в чем проблема? — Все тем же бесстрастным голосом поинтересовался Кайрим.
— А проблема появилась, как только я нос за барьер высунул, — пояснил Гарн. — Чуть от щупальца увернулся.
Великан сделал небольшую паузу.
— В общем, не хотят нас выпускать отсюда.
Кайрим наконец оторвался от созерцания своего свитка и многообещающе улыбнулся Тие и Гарну. Набрав в легкие побольше воздуха, парень закрыл глаза.
Он долго вслушивался в пронизывающий все пространство вокруг звон тишины. Монотонный гул сменился знакомым шепотом его силы. Тело тут же отозвалось мерным покалыванием в голове. Кайрим мысленно направил армии мурашек своей силы в ладони. Туда, где он держал наследие древней расы.
Кайрим открыл глаза…
Его ладони были синими от прилившей к ним крови. Парень держал в руках свиток и сверлил его взглядом, стараясь разглядеть хоть какое-то свечение. Никакого толка. Кайрим мимолетно скользнул взглядом по ждущим от него очередного чуда товарищам, и тут же опять закрыл глаза.
Вторая попытка, как и пятая, не дала результата. Кайрим уже с трудом дышал. Вся его накопленная сила растворялась в пустоте. Древний свиток никак не хотел открывать ему своих тайн.
— Ну, ну! — Спокойным голосом сказал Гарн, когда парень, после десятой попытки, со злостью отшвырнул от себя наглый манускрипт. — Белка, ты очень устал сегодня. Надо отдохнуть.
Отшкул осторожно взял за плечи клюющую носом Тию, и уложил ее к себе на колени.
— Но как мы выберемся отсюда? — Расстроенным голосом отозвался рыжий парень.
— Я, конечно, не разбираюсь во всех этих Силах, но может тебе просто надо немного поспать? — Прикрыв рот ладонью, зевнул великан. — Утро вечера мудренее, Кайрим. Поэтому, не заставляй меня подниматься и давать тебе в ухо.
С этими словами Ошкул устало закрыл глаза и глубоко вздохнул.
* * *
Гарн с закрытыми глазами сидел напротив и глубоко размеренно дышал. Закутавшаяся в безразмерную куртку мужа Тия, свернувшись калачиком, спала на коленях у Ошкула. Тюбик дрых беспробудным сном семипудового младенца, периодически поскуливая и подрагивая лапами в своих тревожных собачьих снах.
Кайрим прислонился к увесистому брюшку собаки и вертел манускрипт в руках, в тысячный раз прожигая его взглядом.
Спустя еще полчаса безрезультатных попыток, парень, наконец, обреченно склонил голову. Может, действительно, Ошкул прав. Он слишком устал за сегодня. Может, поэтому у него ничего не получается. Накопившаяся за целый безумный день усталость брала свое.
Парень закрыл глаза. Тяжелые веки тут же налились приятным теплом. Последний раз расслабиться он смог на небольшом островке посреди болота. Который за это его едва не сожрал…
Усталость жадно брала свое. Кайрима медленно затягивал водоворот мутных образов. Пещеры, болотные черти, жуткие стражи и древние непослушные свитки. Парень проваливался в мягкую, манящую темноту. Надо немного отдохнуть, а потом он что-нибудь обязательно придумает… Утро вечера…
Неожиданное громкое хрюканье дернувшегося во сне Тюбика вытянуло Кайрима из мягких лап сонного царства. Парень с трудом разлепил глаза и увидел, как смешно подергивается во сне нога собаки. Глаза сами собой закрывались. В голове вновь что-то гудело. В висках отбивал невидимый барабанщик. Сильно хотелось спать…
В полудреме Кайрим потянулся за валяющимся в его ногах свитком. Схватил никак не поддающийся манускрипт, полузакрытыми глазами, парень пробежал по нему.
Маленькие символы неустанно носились по отливающему теплым свечением полотну. Переплетаясь и сливаясь в какие-то картинки и образы, они подсвечивались мерным светом его силы.
Кайрим с вытаращенными глазами уставился на вдруг оживший свиток. Сильно зажмурившись несколько раз, прогоняя сон, парень вновь посмотрел на древние записи. Куча маленьких закорючек нестройным рядком выстраивались в нечитаемые колонны, закручивались спиралью и складывались в сложные фигуры… Но вновь были совершенно неподвижны.
Лицо Кайрима озарила счастливая улыбка. Того, что он увидел, ему было достаточно.
Скрестив ноги, парень уселся на каменный пол и положил развернутый свиток прямо перед собой. Он быстро нащупал нужную мелодию, и стал вслушиваться в тишину. Кайрим силой мысли отбросил шепот, зарождающийся в его ушах. Звон тишины был куда приятнее, неясного ворчания.
Маленькие вестники его силы забегали по затылку и спине. Усилием воли парень направил их в свои глаза. Новым зрением Кайрим посмотрел на наследие древних.
* * *
— Гарн, Тия просыпайтесь. Я нашел, как нам свалить отсюда! — Кайрим в возбуждении ходил взад-вперед по их небольшому гроту.
— М-м-м-м-м. Кай, а ты не мог чуть попозже найти выход, — Тия с трудом оторвала голову от мягкой ноги мужа и тут же уронила ее обратно. — Так спать хочется.
— Тия, давай выберемся отсюда, а потом будешь спать сколько угодно.
Кайрим был непоколебим. Девушка лишь сладко потянулась и, совсем по-кошачьи мурлыкнув, обняла широкую ногу Гарна.
Ошкул улыбающимися глазами посмотрел на свою супругу, все еще хватающуюся за ускользающий сон.
Так было всегда. Гарн и Кайрим просыпались с легкостью, а Тию вместе с Тюбиком не разбудило бы и извержение вулкана. Великан погладил девушку по плечу и посмотрел на Кайрима. Парень безуспешно пытался растолкать здоровенного мастиффа.
— Ну что ты там нашел, Белка? — Пробасил Ошкул.
Осторожно, чтобы не потревожить Тию, Гарн принялся разминать затекшую спину.
— Нашел, как вытянуть нас отсюда! — Повторил Кайрим. — Если эти двое, — парень указал пальцем сначала на девушку, потом на собаку, — соизволят поднять свои тушки, то через полчаса досыпать будут уже в каком-нибудь теплом трактире. Предварительно захомячив сливочного поросенка.
Заслышав про поросенка, Тюбик заинтересованно поднял голову. Потряхивая брылами, Пес внимательно уставился на Кайрима.
— Да, Тюбик, ты не ослышался! Поросенок. Сочный, жирный и нежный.
Кайрим руками попытался показать, насколько поросенок может быть сочным и нежным, но вскоре оставил свои попытки. Сказанного уже вполне хватило, чтобы купить Тюбика с потрохами.
Пес оторвал свое массивное тело от каменного пола и небольшой лошадью с машущим хвостом навис над Кайримом. Ради поросенка он был готов отправиться хоть к комарам в болото, хоть в бездну к самому Неведомому.
— Нашел-таки нужные рычажки. — Пробурчала Тия сладким голосом. — Против поросенка не попрешь. А еще бы тепленькую ванну. — Девушка замурлыкала от удовольствия, должно быть, представляя себе, как погружается в душистую воду. — Сейчас еще чуть-чуть полежу, и я в деле.
— Ну, какое полежу? — Не унимался Кайрим. — Говорю же, через пару минут вытяну нас всех отсюда.
— Белка, ты давай, не суетись. — Примиряюще пророкотал Ошкул. — Лучше расскажи, как будешь нас доставать. А там, глядишь, и Тия подтянется.
В ответ на слова мужа, девушка потянула его ладонь, поцеловала и подложила под голову, вместо подушки.
Кайрим пробурчал что-то себе под нос и сдался.
— Я свиток этот рассматривал, — проговорил он. — Только силу не в руки, как раньше, а в глаза направил. Описать сложно, но я сам как будто в письмена эти погрузился. В общем, теперь я могу просто переместить нас куда угодно.
Тия скорчила недовольную мину и одним грозным глазом уставилась на брата. Должно быть, вспомнил, как один эксперимент с факелом едва не прикончил рыжего фокусника.
— Нет, нет! Такого уже не будет, — поспешил успокоить сестру Кайрим. — В этом-то и вся фишка этого свитка. Он во много раз преумножает накопленную силу. А сам берет ее прямо из воздуха. Ну…
Договорить Кайрим не успел, так как Тюбик, страшно зарычав, метнулся в сторону выхода. Тия, еще мгновение назад лениво мурлыкающая на ноге-подушке Гарна, вмиг вскочила на ноги. Выхватив из сумки самострел, вместе с мужем она побежала вслед за собакой.
* * *
В широком коридоре, ведущем к подземному озеру, творился ужас. Непреодолимый для мертвых стражей мерцающий барьер куда-то исчез. В проходе, в котором с легкостью могла бы поместиться телега, уже бесновалась белесая тварь.
Гарн с Тюбиком, прикрывая собой Тию, брали основной удар на себя. Девушка обстреливала морду твари из своего арбалета.
Огромная, слепая тварь размашистыми ударами пыталась достать Ошкула. Великан, с трудом парировал ее удары, применяя скорость там, где его сила была бесполезна.
Длинные щупальца, растущие из брюха монстра, угрожающе извивались под потолком. Уродливые отростки замирали на несколько мгновений, а затем стремительно наносили удар. Один из таких выпадов достал Тюбика, словно плетью приложив собаку по спине.
Тия, а вместе с ней и Кайримом, нашпиговали каждое из щупалец стрелами под завязку, превратив их в безумную помесь змеи и ежа. Перебитые отростки безвольно повисли на спине твари и больше не поднимались.
Кайрим пустил очередную стрелу в безглазую морду стража, когда тот извернулся и хорошо приложил Пса по плечу. Жалобно заскулив, Тюбик отскочил назад. Сменивший его Ошкул одним ударом Вепря снес уродливую лапу. Белый монстр утробно завыл. Опираясь на три оставшиеся конечности, тварь пошла на таран.
Тюбик оправился от удара. Со страшным рыком Пес устремился навстречу белому монстру. Увернувшись от удара клешней, собака вцепилась в плечо твари. Всем своим весом Тюбик стал прижимать ее к каменному полу. Свист огромного лезвия разнесся ожившим эхом по всей пещере. Уродливая голова твари покатилась по каменному полу.
— Ну, хоть другие не полезут. Эта тушка собой весь коридор заняла. — Тяжело отдуваясь, проговорил Гарн.
Великан посмотрел на свое рассеченное плечо. В следующее мгновение, тело стража, словно пушинку, сдуло из тоннеля. Из темноты прилетел громкий всплеск черного озера, а вслед за ним томный протяжный вой.
Искатели неотрывно смотрели в кромешную черноту коридора. Сразу три уродливых тела шли на защиту хранилища своих хозяев.
— Вот это я понимаю, сервис, — обреченно улыбнулся Гарн.
Великан обернулся к Кайриму.
— Ну что, Белка, самое время вытаскивать нас отсюда!
Поудобнее перехватив меч, Ошкул ринулся в атаку.
* * *
Кайрим отбросил бесполезный лук в сторону. Парень понял, что защитный барьер исчез в ту самую минуту, когда он прочитал свиток. Он показал, что готов к действию и больше не нуждается в защите. Магия свитка сняла барьер.
Скрестив ноги, парень сел на ровный пол тоннеля. Он знал, что надо делать.
Кайрим с легкостью настроился на ставший для него уже естественным звон тишины. Парень накапливал крупицы своих сил до того момента, пока спина не отозвалась острой болью. Повинуясь его воле, мощный поток устремился к сердцу.
Кайрим открыл глаза и посмотрел в развернутый свиток. Крошечные значки потревоженным роем бегали по пергаменту. Они медленно кружились в безумном танце, закручивались спиралью, собирались в безумные узоры. Образы, символы и рисунки стремительно сменяли друг друга.
Кайрим не представлял, где находится. Крики, вой, рычание, биение его сердца — все слилось в одну какофонию. Шепот первых голосов зазвучал в его голове, но Кайрим силой воли заставил их отступить. Они были чуждыми, злыми…
Кайрим вслушивался в звуки битвы, представляя себе место, куда хотел переместиться…
Голова разорвалась снопом искр, парень едва не вскрикнул от боли. Звон тишины насильно был вытеснен целой армией голосов. Они больше не шептали. Крики в его голове стремились наказать своего мятежного раба.
Свиток горел в его руках. Сила артефакта сливалась с его собственной. Древние знания стремительно переливались в голову мальчишки. Голоса выли от предвкушения, эхом разносясь в голове своего нового раба. За павшим барьером пронзительным завыванием им вторили Стражи.
Бесконечные армии мурашек уже заполнили собой все тело. Мышцы вздулись от переполняющей их силы. Кайрим закричал от нестерпимой боли.
Где-то на задворках мыслей звучали встревоженные крики его товарищей, утробное и переполненное страхом скуление Тюбика. Он слышал их мысли. Их чувства. Страх, боль, отвага. Прочь! Прочь из этого места…
На границе ускользающего сознания Кайрим вновь и вновь пытался представить холм у самой границы Опушек. Там, где еще вчера они встречали последний закат Солнца. Он создал этот образ в своей голове. Кайрим видел его, ощущал теплый ветерок и запах леса.
Шепот десятков тысяч голосов раздался в его голове с новой силой. Образ темного древнего леса из его детских кошмаров помимо воли вырос в сознании. Кайрим пытался выбросить чужие мысли из головы…
В следующий удар сердца, весь мир вокруг завертелся в безумном танце. Странная песня из свитка тянула его разум за собой. Не в силах больше сопротивляться, Кайрим полностью отдался его воле.
Глава 11. Песня Мора
Изломленные черные твари выходили из бурлящей воды. Уродливые, жуткие, бесформенные. Ни одна из них не была похожа на другую. Будто неведомая болезнь или больной Неведомый сломал, прожевал и выплюнул их из своего чрева.
Жалкое подобие жизни, порожденное тронувшимся умом создателем. Целая армия чудовищ из мира кошмаров выходила на пологий берег. Не давая ни секунды своим противникам, черные твари с громогласным ревом срывались на бег.
Последней линией обороны на холме выстроилась разбитая армия. Четвероногие создания с длинными, разветвленными хвостами стояли бок обок с восьмилапыми исполинами. Марлоки и арахниды. Извечные враги, впервые объединившиеся перед новой угрозой.
Бурые марлоки издали протяжный боевой клич и вздернули свои хлысты к темнеющему небу. Рев нарастал. Воздух стремительно уплотнялся. Сама земля ответила их зову. Земная твердь разверзлась по линии прибоя, поглощая в свои недра сотни чуждых этому миру существ.
Но нескончаемый поток тварей и не думал иссякать. Все новые и новые изломленные тела вылезали из бурлящих вод океана. Армия арахнидов сорвалась с места и бросилась в атаку на темных тварей.
Новый отчаянный вой разнесся над полем битвы. Испуганное небо разверзлось тысячами белых вспышек. Залп бирюзовых молний обрушился на стонущую от боли бурлящую воду, очищая ее нескончаемым потоком голубого пламени небес.
Последний удар остановил тварей, сварив их заживо еще на подходе к земле древнейших народов.
Третий боевой клич, и марлоки все как один ударили в землю. Павшие защитники, трупы которых покрывали всю линию прибоя, засияли холодным голубым светом. На глазах их бурая кожа истончалась. Превращалась в белесые полоски пергамента. Головы ссыхались, а кости выворачивались наизнанку, превращаясь в острые костяные щиты. Запретная древняя магия порождала новых бесстрашных воинов.
Тысячи белесых стражей вторили вою своих создателей. Принимая приказ творцов, они бросились на помощь арахнидам, сметая оставшихся черных тварей. Белая и черная волна схлестнулись. Жестокие бесчувственные порождения магии рвали друг друга на части отрывали головы, вгрызались в чрева врага с одной лишь целью служить своим хозяевам.
Новая волна энергии заставила трепетать воздух. На этот раз другая, чуждая, мертвая…
Над бушующим океаном вырастала черная воронка. Бушующая, клубящая плотными жгутами мрака, она стремительно разрасталась, засасывая в себя натянутый в струну воздух. Красные сполохи озарили небосвод.
По всему побережью раздался громогласный рев. В рядах марлоков вспыхнули яркие голубые огни. Сотни существ, припадая к земле, вздернули длинные ветки хвостов в сторону надвигающейся тьмы. Сотням собравшимся на холме, вторили тысячи белесых стражей. Древние существа порождали новую магию.
Прямо над полем битвы зарождался мощнейший источник энергии. От живых существ к небесам потянулись тонкие голубые нити. Они накапливались, объединялись в толстый канат силы. Воздух сгущался. Звон тишины заглушил все звуки. С протяжным звуком влетающей в воду стрелы в сторону воронки устремилась голубая молния. Она врезалась в красные сполохи и исчезла в чреве чужой ворожбы.
Еще одно застывшее во времени мгновение и где-то вдалеке раздался глухой хлопок.
Черные твари замерли на месте и неотрывно смотрели, как, лишенный своей силы, замирает и истончается страшный портал их Хозяина. Барьер, созданный магией марлоков, обволакивал собой источник древнего зла.
Первый из марлоков издал жалобный стон. В предсмертной агонии, отдавшее нить своей жизни существо схватилось за голову и рухнуло на землю. Никто из стоящих рядом не обратил на него внимания. Каждый марлок ждал своего часа. Один за древние существа падали на землю. Отдавшие свои жизни, чтобы уберечь мир.
* * *
— Твою-ю-ю ма-а-а-ать! — Кайрим открыл рот, как будто тот способен подтвердить то, во что не верят его глаза.
Он стоял на самом обрыве скалы. Прямо над головой искрящей стеной возвышался огромный купол. Стена переливалась и искрилась мириадами бирюзовых вспышек. Ровный размеренный звон тонкой струны лютни долетал до ушей Кайрима. Магия древнего барьера пела свою вечную песню.
Парень проследил взглядом за уходящим в бескрайнее серое небо барьером марлоков…
Кайрим вновь очутился в своем кошмаре. Прямо за его спиной мертвым занавесом раскинулся дремучий лес. Словно изголодавшиеся подземные черви, белые стволы деревьев тянулись к нему своими иссушенными пальцами. Серый туман застилал все пространство вокруг.
— Где мы, задери меня прайрал? — Голос Ошкула застал Кайрима врасплох.
Кайрим с трудом оторвал взгляд от мертвого леса, борясь со здравым смыслом, не желающим поворачиваться к нему спиной.
— Вы тоже это видите? — Кайрим посмотрел в сторону появившихся прямо из воздуха друзей. — Я уже подумал, что я потерял сознание после чтения свитка.
— Тогда, нас всех хорошенечко приложило твоей ворожбой, парень, — пробурчал великан. — И сейчас белые твари уже, должно быть, утаскивают нас в свое треклятое озеро.
Жестокие шутки Ошкула убеждали Кайрима, что перед ним не предмет его измотанного воображения. Парень посмотрел на своих друзей.
Тия на всякий случай стала поближе к мужу. Тюбик, навострив уши, неотрывно смотрел в сторону мертвого леса, ни капли не заинтересованный сияющей стеной позади него.
Кайрим подошел к мастиффу и положил руку на голову собаки. Тюбик неуверенно заскулила и попятился к Тие. Псу тоже явно не нравилось это место.
Тюбик, Гарн и Тия были настоящими. Полные ярких живых красок. Все остальное, подернутое маревом, постоянно искажалось и изменялось, словно смотришь сквозь корону костра. Если он оказался в своем кошмаре, то каким-то образом затянул сюда и друзей? И сон ли это вообще?
— Все, что я помню, как меня боднула белесая тварь, и я хорошенько приложился головой о пол, — вытянул Кайрима из мыслей далекий голос Ошкула. — Когда звезды из глаз перестали сыпаться, то стоял уже здесь.
— Тебя Тюбик тогда прикрыл. — Тия потрепала Пса за ухом, на что тот неуверенно заскулил. — Он накинулся на тварь, и стал рвать ее как куклу. Прямо в шею вцепился. — Девушка мотнула головой. — А потом в голове раздался шум. Будто кто-то шептал…
Тия зачем-то зажмурилась и зажала уши ладонями.
— Что с тобой? — Взволнованно спросил Гарн.
— Плохо слышу! — Прокричала Тия.
Друзья стояли в паре шагов от Кайрима, но их голоса казались далекими, словно они говорили сквозь толщу воды.
Парень сделал осторожный шаг и уставился на искрящую всеми оттенками синего стену.
— Это остров Атрокс, — неожиданно для самого себя сказал Кайрим. — Запретная территория.
Тия оставила попытки прочистить уши и удивленно посмотрела на Кайрима.
— Атрокс?! До него почти сто лиг! — Теперь голос девушки был едва различим.
— Потом будем удивляться! — Закричал Гарн. — Белка, ты сможешь нас отсюда вытащить?
Кайрим несколько раз моргнул, пытаясь понять, сможет ли он успокоиться и собрать достаточно сил.
— Попробую, но мне настроиться! — Прокричал он, что есть мочи.
— Настраивайся, только…
Гарн сказал что-то еще, но его голос утонул в плотном воздухе. Великан указал пальцем за спину Кайрима.
Между страшными, белыми скелетами деревьев двигались тени. Весь лес, а точнее, вся тьма между скрюченными стволами ожила и пришла в движение. То, что сперва казалось маревом или миражом, сейчас обратилось гнилостными червями, копошащимися в трупе леса.
Кайрим чувствовал что-то древнее, невообразимо могущественное и злое. Что-то неуловимо знакомое. Оно звало его. Звало шепотом не десятков, но десятков тысяч голосов, сплетенных в одну сплошную какофонию.
Жуткая песня… Дарующая силу, ведущая за собой… Всепоглощающая, всепроникающая… Подавляющая волю… Заманившая его на этот остров… Древняя, как сам мир… Могущественная и страшная… Песня Мора…
Кайрим вновь посмотрел на своего учителя. Ошкул выставил перед собой совершенно бесполезного Вепря. С мольбой в глазах великан посмотрел на парня и кивнул в сторону Тии.
Кайрим тряхнул головой и уселся на холодный камень скалистого берега. Закрыв глаза, он стал вслушиваться в свои разрозненные мысли. Шепот мертвого леса тысячью голосов врезался в его сознание. Заполнял собой. Такой чуждый и пугающий.
Ему никогда не вырваться отсюда… Они все принадлежат ему…
Кайрим закричал, но сам не услышал своего голоса. Все его мысли путались и заменялись страшными образами изломленных изуродованных черных тварей…
* * *
Кайрим напевал колыбельную, которую в детстве пела ему мама. Дрожащий голос срывался на шепот и свист. Сколько раз он представлял перед сном, что снова слышит ее голос? Он знал каждую ноту, каждый вдох и каждый звук этой детской песенки…
Кайрим уже не пел, а слышал мамину песню. Она наполняла собой его разум. Вытесняла шепот неведомой твари. Колыбельная проникала в его мысли. Мамина песня была чистой и светлой…
Звучание разрасталось, прогоняя назойливый жуткий шум. Мамин голос обтекал его. Ограждал от жуткой песни Мора. Кайрим глубоко дышал, наслаждаясь чувствами из своего детства. Тепло и покой в маминых объятьях. Ее нежный, такой родной и приятный запах…
Кайрим почувствовал, как тепло разливается по его затылку и спине. Мощь, которой наливалось его тело, была несравнима с теми жалкими уколами мурашек. Он ошибался… Не гнев, не ненависть и не страх порождают настоящую силу…
Любовь… Ему не нужно никаких свитков, чтобы унести их отсюда. Лишь немного времени, и он сможет все сделать сам. Кайрим растворился в голосе мамы, неприступным куполом, обволакивающим все его тело.
Кайрим со стороны смотрел на самого себя. Он, точнее его тело, с закрытыми глазами сидел на черной выжженной земле. Слабым желтым свечением вокруг него мерцал непреодолимый барьер силы.
Кайрим почувствовал резкое движение. Что-то было в высокой траве. Он чувствовал эту тварь. Воплощение самого зла… Частица древней бесконечной энергии. Неосязаемая, но такая мощная.
Уродливые конечности, с длинными крючковатыми пальцами, медленно покачивались в такт парящему телу. Тварь скалилась рваной полоской рта, усеянного черными кривыми зубами. Склонив голову, обитатель мертвого леса смотрел на Кайрима… Не на сокрытое барьером тело. На незримую душу, парящую рядом.
Лишь на мгновение Кайрим встретился горящими угольками красных глаз. В следующий удар сердца, оставшегося под непреступным куполом, все его нутро сжалось в неразличимую взглядом песчинку. По несуществующей коже побежали сонмы мурашек, бешенным маршем выбегая из головы, они разливались по всему телу.
Клокочущее пламя самого пекла пленило его вновь. Яркие угольки завораживающе мигали, постепенно разрастались и острыми зубами вгрызались в мысли. Тварь чувствовала его. Она жадно впитывала его страх. Упивалась им. Она купалась в эмоциях человека как фирийская гиена в крови своей жертвы.
Он был нужен ей. Нужна его Сила. Только он сможет освободить ее из темницы проклятого острова.
Размытой тенью тварь прыгнула на Кайрима. Парень инстинктивно прикрылся руками.
Резкое дуновение ветра. И перед глазами вдруг выросла огромная стена. Ошкул рубанул тварь мечом. Тяжелое лезвие Вепря развалило хлипкое тело на две части. Издав пронзительный металлический вой, разрубленная тварь заклубилась густым туманом. Черное марево стремительно закручивалось в две воронки. Уже спустя мгновение на месте убитого чудища клокотали две ее бессмертные товарки.
Между белыми деревьями сверкнули уголки красных глаз. Два, четыре, восемь! Сразу две дюжины дорожек в высокой черной траве устремилась к людям. Да сколько же вас тут?
Заклинание еще не было готово. Накопленной энергии хватит лишь на троих…
Кайрим перевел взгляд фантомных глаз на своих друзей.
Гарн. Из последних сил пытался выиграть для него время. Ошкул только что перерубил очередное чудище. Уже восемь воронок закручивались уродливыми спиралями, порождая новых слуг повелителя кошмаров. На лице могучего великана впервые на памяти Кайрима застыла маска неуверенности и страха…
Тия. Испуганная. Но за спиной своего мужа, оттого сильная и смелая. Девушка уверенно сжимала в руках папин арбалет… А еще она скоро станет мамой…
Тюбик. Пес припал к земле перед Кайримом. Последним оплотом собака скалилась на рождающихся из мрака чудовищ. «Прости дружище, мы остаемся…»
Кайрим невесело усмехнулся единственному верному решению.
Бессмертные твари стремительно приближались на расстояние прыжка. Первая уже выстрелила в него. Нет, не сейчас… Ловко подскочивший Гарн мельницей разрубил чудовище на подлете. Пущенная стрела врезалась в красный уголек выпрыгнувшей из травы товарки. Широким выпадом Ошкул добил ее мечом…
Мощью сорвавшейся с горы телеги едва сформировавшаяся тварь снесла Гарна, словно пушинку.
Резко переместившись в собственное тело, Кайрим сбросил защитный купол. Теперь энергии должно было хватить на троих…
В сознание тут же вцепился шепот неведомого хозяина. Голоса грызли, рвали его мысли. С единственной целью, не дать ему уйти. Но это уже было не важно. Барьер надежно скрывал его мысли…
Кайрим отмахнулся от шепота, словно от назойливой мухи. Перед глазами вырастали смутные образы. Болота, горы, пещеры. Солнце! Как можно больше Солнца. Как можно больше зелени, света и тепла…
За мгновение до того, как в него врезалось чудовище, Кайрим направил всю накопленную силу в свое сердце.
Эпилог
Гарн вышел из дома и аккуратно затворил за собой почти невесомую дверь. Великан сел на дубовый порог и устало протер глаза. Тия наконец-то уснула беспамятным сном. Ровно три дня она оплакивала своего младшего брата. Днем и ночью… Ошкул уже начал переживать за здоровье их ребенка.
Должно быть, и ему придется выпить пойло, приготовленное безумным стариком.
То, что Гарн почувствовал, когда тварь врезалась в него, не давало покоя. Он видел события тех лет. Видел, как этот кошмар прорвался в Иттирию… Невероятно давно, когда ни людей, ни эльфов в этом мире еще не было. Тогда миром правили совсем другие создания. Древние и могучие, как само мироздание. Но даже они не устояли… Целая раса канула в небытие, чтобы остановить чуждую этому миру тварь. Но даже ценой тысяч жизней марлоки не смогли ее уничтожить…
Черные, изломленные создания, выходящие из морской пучины… Гарн прерывисто вздохнул. О том, что стало с Кайримом и Тюбиком, Ошкул боялся даже думать. Мальчик пожертвовал собой, чтобы вытянуть их с Тией. Гарн утопил ладони в своих волосах. Если бы у него только была возможность, Ошкул не раздумывая поменяться бы со своим учеником местами.
Вдоль ровных грядок и аккуратных сараев Гарн шел в сторону стоящего на отшибе деревни домишки. Старые обшарпанные стены, закопченные ветровые окна. Ветхий дом, как и его хозяин, давно проживал каждый свой новый день в долг. Должно быть, сами предки забыли о существовании полоумного старика, так и не забрав его с собой в лучший мир.
Ошкул вспомнил, как деревенские мальчишки накануне подтрунивали друг над другом, рассказывая байки о том, что в доме Хакима живут марлоки.
— Дядька Хаким!
Дверь была отворена. Стало быть, хозяин на месте. Хотя, где ему еще быть? Гарн легко постучал ладонью по сухому дереву, и едва успел отскочить в сторону. От входного проема отвалился брус и едва не заехал Гарну по голове.
Ровно перед тем, как в доме что-то зашуршало, и из-за грязной тряпки вылез дряхлый старикан, Ошкул успел носком сапога скинуть с порога улику своего вандализма.
— Чего надо? — Дряхлым ворчливым голосом сказал дед.
Гарн сверху вниз смотрел на скрюченного тяжестью прожитых лет старика. Впалые щеки, выцветшие от времени глаза, сожженная сединой немытая борода. Древний дед дрожащими руками опирался на кривую палку.
— Это я, дядька Хаким, Гарн.
— Чего приперся? — Старик смотрел в сторону от Ошкула, явно не замечая своего собеседника и, как всегда, не переставая кивал головой. — Говори давай, да проваливай поскорее! Не когда мне тут лясы точить!
Гарн невесело усмехнулся сам себе. Ворчливый нелюдимый дед настроил против себя всю деревню. Не было в селе человека, которому он не пообещал бы «вдарить палкой по горбу».
— «Спасибо» пришел вам сказать, — вымолвил Гарн. — Что отвар для моей жены приготовили…
— Засунь себе свое «спасибо», знаешь куда? — Безумный старик погрозил своей кривой палкой, но совсем не в ту сторону, где стоял Гарн.
Ошкул в очередной раз улыбнулся.
— Я вам хлебушка принес. Вот, держите, — Гарн прикоснулся к дряхлым ладоням старика и вложил в них небольшой сверток. — Воду в бочку залил…
Старик повернул голову в сторону Гарна и вцепился в него взглядом. Казалось, в его глазах впервые появилась осмысленность. Не дожидаясь очередного проклятья, Ошкул развернулся и пошел прочь.
— Ему нужно было твое дитя… — Дряхлым голосом сказал дед.
Гарн замер, не сразу осознав, что безумный старикан имеет в виду.
— Что вы сказали? — Спросил он.
— Пошел вон! Сказал, а то палкой сейчас как дам по горбу…
Старик вновь яростно кивал в пустоту, разговаривая лишь с ему видимым собеседником.