Сегодня бал солнцестояния проходит не совсем так, как планировалось.

Когда мы с Десом спускаемся в бальный зал, я чувствую успокаивающую тяжесть кинжалов, которые пристёгнуты к набедренным кобурам и спрятаны под тёмным, блестящим платьем. Теоретически, солнцестояние — мирный праздник. И я не планировала воспользоваться оружием, если меня не спровоцируют. Но после вчерашних событий и поддержки Деса, я решила прийти на вечеринку вооружённой. И не стану лгать, сегодня чувствую себя плохой сукой, как бы иронично это не звучало.

Едва мы с Десом входим в бальный зал, как Мара набрасывается на нас, и ясно, что Королева Флоры жаждет крови. Она хватает Торговца за лацканы.　

— Где они? — рычит Мара и, как сумасшедшая, трясёт Деса. Цветочный аромат её силы наполняет воздух. — Десмонд Флинн, где они?

— О чём ты? — тихо спрашивает он.

— Ты прекрасно знаешь, о чём. Клянусь бессмертными богами, я сделаю всё, что в моих силах и нарушу нашу клятву мира, если ты не скажешь, где мой гарем.

Торговец отрывает её руки от одежды.

— Мара, успокойся, твои подданные смотрят.

Они на самом деле наблюдают за нами, привлечённые драмой между правителями.

Я замечаю, что многие расправили крылья. Очевидно, Король Ночи и его человеческая пара дали новое веяние в моде Потустороннего мира, несмотря на — или, возможно, именно поэтому — наши запретные отношения.

Я поворачиваюсь к Десу, зачарованно наблюдая за ним. Я наполовину убеждена, что он понятия не имеет, где гарем королевы. Но, конечно, он уже почти признался мне, что не невиновен.

— С момента, как ты появился в моём королевстве, — рычит Мара, — от нападения на Януса до того, как твоя человеческая жена усомнилась в моей силе перед народом, от тебя одни неприятности. — И в это мгновение, комната начинает темнеть, несомненно, из-за воспоминаний Деса что произошло, когда я усомнилась в авторитете Мары. — Не говоря уже о том, — продолжает она, — что феи фауны хотят твоей смерти, а некоторые думают, что ты стоишь за похищением солдат. А теперь мои мужчины пропали…

К нам присоединяется ГринМэн, с любовью убирая волосы Королевы Флоры с её плеч. Она вздрагивает от прикосновения и стряхивает его руку, после чего бросает взгляд через плечо и натянуто улыбается ГринМэну.

Ладно, такое взаимодействие ненормально. Супруги не испытывают отвращения от прикосновений, и они не просто терпят друг друга.

ГринМэн улыбается Маре, потом нам, совершенно не обращая внимания на реакцию королевы.

— Почему бы нам не пойти в более уединённое место? — предлагает он.

— Ладно, — шипит Мара, разворачиваясь на каблуках.

— Я никуда с тобой не пойду, — говорю я. Не после вчерашних событий.

Мара с неверием смотрит на меня.

— Извини?

— С дикцией у меня всё хорошо, — замечаю я. Фейри вокруг нас замолкают, потрясённые моими словами. — Ты может их королева, — продолжаю я, обводя комнату, — но не моя.

До меня доносятся потрясённые вдохи.

Боже, как хорошо отчитывать эту женщину.

— Десмонд, — говорит Королева Флоры, — скажи своей па…

Я встаю перед Десом.

— Нет, — перебиваю я её. — Король Ночи не мальчик на побегушках, и я прекрасно понимаю твои слова, так что если тебе есть что сказать, скажи это мне в лицо.

За пять секунд в бальном зале воцаряется абсолютнейшая тишина. Затем сила Мары нарастает, сотрясая стены дворца. Растения в комнате оживают, извиваются и ползут.

— Ты — идиотская трата врем…

Десмонд подходит ко мне.

— Осторожнее, Королева. Любое оскорбление, нанесённое моей паре, является оскорблением, нанесённым мне. А я не терплю оскорблений.

Это приближает Деса к признанию, что он стоит за исчезновением гарема Мары. Королева Флоры читает между строк, и переводят пылающий взгляд на Торговца.

— Ты, сукин…

ГринМэн кладёт руки на плечи Деса и Мары.

— Наедине, — давит он.

В комнате становится всё темнее. Я чувствую, как магия Деса обволакивает меня, погружая в тень. Фейри вокруг нас молчат.

— Продолжай, — подначивает её Дес, приподнимая в улыбке уголки губ. — Закончи заявление. — По коже пробегает холодок. — Давай, — уже тише продолжает Торговец.

Растения трепещут, в пронзительно-зелёных глазах Мары плещется злость.　

— Ты сын шлюхи, и всю жизнь будешь лишь королём-бастардом, а твоя пара-рабыней. Вы и вам подобные позорите мои залы.

Дес улыбается, а мир погружается во тьму.