Недугов на планете и не счесть,

            но горше нет, острее нет недуга,

            из раннее известных, и что есть

            сегодня, как недуг - тоска по другу.

            Подослана насмешливой судьбой,

            и исподволь, не вызвать бы испуга,

            в меня вошла навеки эта боль,

            в меня вошел недуг - тоска по другу.

            Пускай ты целиком отдался весь

            труду ли, творчеству, любви к подруге -

            все нипочем ему, всегда он здесь,

            в душе твоей, недуг - тоска по другу.

            Есть у меня товарищ, Рекс, навек

            он предан мне, породы он известной,

            но только пес он, он не человек,

            и друг он молчаливый, бессловестный.

            Луне все так же в небе плыть и плыть,

            земных существ бесстрастно жизнь итожа...

            Мой пес умеет лишь по-волчьи выть,

            как чует боль, что грудь мою тревожит.

            И знаю я, мне встретится беда,

            в тяжелое, жестокое мгновенье,

            он жизнь свою стремительно отдаст,

            за взгляд один мой, ищущий спасенье.

            Вот так и я, когда б она к друзьям,

            вдруг заявилась, не искал бы брода.

            Что вой, мой пес, унять им боль нельзя,

            нам, людям бы, дружок, твои невзгоды.

            Мы с ним прижились вместе в стороне,

            где солнце в полдень - фары в полночь светят.

            И зябко на душе, и дождь в окне,

            и некому прочесть стихи вот эти.

            У россиян из грусти выход - пить.

            Пьют все - кто учит, лечит, рубит уголь.

            В вине мы можем горе утопить,

            в вине не утопить тоски по другу.

            Я помню бой, удар горячий в грудь,

            уже из снега саван шьет мне вьюга,

            уже и мрак, уже и не вздохнуть,

            но в том бою мы были вместе с другом.

            Как мужества таилось много в нем -

            в нем росту только было маловато:

            на самолетной лыже, под огнем,

            он дотащил меня до медсанбата,

            и сам вернулся в бой - тяжелый бой,

            где наших сжали, охвативши туго,

            где и погиб, прикрыв опять собой,

            кого-то потому, что мог быть другом.

            А я живу, а я стихи пишу,

            верчусь по жизни замкнутому кругу,

            как кукла заводная, клоун, шут,

            затем, что нет со мною рядом друга.

            Надменной и насмешливой судьбой,

            ты обречен на тленье - не горение,

            и будешь тлеть, и вот он, пред тобой,

            этап бездружьей жизни этой, тления.

            Так в ход судьбы вникая, в эпилог,

            всю жизнь вспоминая почему-то,

            летит к земле в последний раз пилот,

            запутавшийся в стропах парашюта.

            О как мудры законы бытия,

            движения материи извечной,

            по ним живу и им подвластен я,

            но время - я надеюсь -- быстротечно.

            Моя душа, когда-нибудь она,

            умчится в неба дали за фрамугу,

            чуть ветром приоткрытого окна,

            жаль, ей сказать - прощай - не будет друга.

            Но к поселившейся среди планет,

            к ней донесется как привет и помощь,

            моей овчарки волчий вой по мне

            с земли, в луной засвеченную полночь.