«Хроники апокалипсиса. Суббота. 4 января 2014 года.

Радио замолчало. Более нет сообщений о военных частях, переходящих в наступление, об отвоеванных городах и так далее. Нет сотовой связи и интернета. Я остался один.

Хотя нет. В мою дверь постучали, сердце остановилось, а на лбу выступил пот.

– Вот он, мой час, – подумал я.

– Да нет здесь никого, – послышался голос с той стороны двери.

Пришло успокоение – это люди. Я поспешил к двери и впустил группу беглецов.

Человек – животное стадное. Вот и мы решили объединиться в группу. Так проще выжить, по крайней мере, так кажется. Публика подобралась разношерстная: молодая мама с трехлетним сыном, заключенный, пожилая семейная пара и двое сопливых кадетов, перепуганных насмерть. Поймал себя на мысли, что впервые вижу плачущего человека в форме…

Ночь теперь длится неоправданно долго, день же пролетает словно миг. Но даже днем находиться на открытой местности смертельно опасно Конечно, встреча с когтистыми синюшными зубастиками не грозит, зато можно свободно столкнуться с механическими ищейками, разыскивающими очередную жертву.

Остатки сегодняшнего дня было решено посвятить поиску продовольствия, так называемой охоте за консервами и концентратами. Спасибо химической промышленности за наше вкусное настоящее.

Наша славная община приготовилась ко всему, но увиденное поразило всех. На площади от станции метро Пушкинская и до Патриарших прудов раскинулось строительство огромного купола. Правда, стройкой назвать это можно очень условно, так как стены купола инопланетные гости выращивали.

Оторвавшись от захватывающего зрелища, мы вспомнили, ради чего рискуем жизнью, и направились к огромному сетевому магазину «Яшма». Когда-то давно, как уже кажется, в прошлой жизни, мне довелось поработать здесь администратором.

Найти необходимые продукты в магазине не составило труда. Бычки в томатном соусе, сельдь в масле, помятая банка зеленого горошка, банка маслин с косточкой, да и несколько банок паштета – вот и весь улов. Добычу поместили в покупательскую корзину и, осторожно наступая на разбитое стекло и лавируя между свисающими лампами, направились к выходу. Неожиданно мой взгляд задержался на лотке с заплесневевшим черствым хлебом. Я бы все отдал за краюху горячего белого хлеба, обильно приправленного чесноком, с большой кружкой парного молока.

Рев проносящегося над зданием зонда вероломно вырвал сознание из плена сладостных грез. Все наше стадо прильнуло к полу. Металлический звук не спеша удалялся, позволив нам перевести дух. Подтянулись «горе»-кадеты с высохшими шоколадками. Что с детей взять-то?

Мы направились обратно в наше уютное логово. К счастью, никаких происшествий на обратном пути не было, что позволило нам, уставшим, но довольным, расположиться в уютном полумраке спасительного подвала.

Утро нового дня оказалось безнадежно испорченным, так как пожилая пара решила добровольно отправиться в Аидово царство. Должен признать, что разговоры о самоубийстве слетали с их уст и раньше, но никто из нас не придавал этим речам должного внимания, посчитав произнесенные слова старческим бредом. Собрав в кулак остатки человечности, решено было предать тела усопших земле. Объятие смерти разомкнуть не удалось, так их и похоронили, крепко обнявшихся. Нужно ли говорить, что боевой настрой в нашей коммуне окончательно сошел на нет. Но жизнь, если наше существование можно так назвать, продолжается, и к нам наконец-то пришло осознание необходимости заняться поиском уцелевших людей, не может быть, чтобы мы оказались последними в этом огромном городе…»