Гордо катится по сцене Пестрый, важный, как павлин, Начиная представленье, Желтый бубен-тамбурин. «До чего ж хорош, чертяка! С бахромой и весь блестит! Да, не всякий, ох, не всякий Сможет так себя нести!» То затихнет, то вдруг сразу Затрещит то здесь, то там. И в порыве, и в экстазе: Трум-тум-тум, а трам-там-там! Ну а публика — на славу! И, восторгов не тая, Все кричит то «бис!», то «браво!» — Забубённая, своя. А в углу огромной сцены Скромно-скромно, еле-еле, Тихо, но самозабвенно, Очень мило арфы пели. За спиною шепот слышу: — Ну, а арфы тут к чему? — Арфы? Вот балбес! Они ж аккомпанируют ему. Я попал сюда случайно. Я не хлопал, не кричал. Я улавливал звучанье Чудных арф. Но как печально То, что бубен им мешал.