Бывший подъесаул уходил воевать; На проклятье отца и молчание брата От ответил: «Так надо, но вам не понять», — Тихо обнял жену и добавил: «Так надо!» Он вскочил на коня, проскакал полверсты, Но как вкопанный встал у речного затона, И река приняла ордена и кресты, И накрыла волна золотые погоны. Ветер сильно подул, вздыбил водную гладь. Зашумела листва, встрепенулась природа, И услышал казак: «Ты идешь воевать За народную власть со своим же народом!» Он встряхнул головой и молитву прочел И коню до костей шпоры врезал с досады, Конь шарахнулся так, как от ладана черт, От затона, где в ил оседали награды. И носило его по родной стороне, Где леса и поля превратились в плацдармы... Бывший подъесаул преуспел в той войне И закончил ее на посту командарма. Природа мудра! и Всевышнего глаз Видит каждый наш шаг на тернистой дороге. Наступает момент, когда каждый из нас У последней черты вспоминает о Боге! Вспомнил и командарм о проклятье отца И как Божий наказ у реки не послушал, Когда щелкнул затвор... и девять граммов свинца Отпустили на суд его грешную душу. А затон все хранит в глубине ордена, И вросли в берега золотые погоны На года, на века, на все времена Непорушенной памятью Тихого Дона. На года, на века, на все времена Непорушенной памятью Тихого Дона.