Луна не вздумала садиться, А солнце вздумало не вставать. И ночь голодною волчицей Ко мне залазеет в кровать. Холодным потом проступает На окнах призрачный туман, Как будто тоже понимает, Что все — обман. Но я не унываю, Что жизнь проходит мимо И я в ней сиротливо Влачу ненужный след. Но я не унываю, Но я не унываю, Но я не унываю, Хотя меня уж нет. Зажатый в лапах чьей-то воли, Скупой, холодной, как отлив, Я почему-то стал крамольным, Хотя был чист и справедлив. Система — враг бессмертных истин, Стремленье к истине — порок, — Вот, что я понял в этой жизни, Но объяснить, увы, не смог. Не оправдав друзей надежды, Я догорел, не разгорясь, Прослыв беспомощным невеждой, Зачем-то гением родясь. Беззвучно клацает зубами, Бельмом луны меня сверля, Ночная хмарь и поджидает, Когда же черт возьмет меня. А тот не очень-то желает Меня в бессмертье пригласить. Все не спешит, все выжидает, И мне сдается, что хитрит. Не нужен я и там, конечно, — Искатель истины святой — И мне, наверно, бесконечно Летать меж небом и землей. Чу! Петушок прокукарекал, Мгновенно бодрость в душу влив, На стройку новой пятилетки Бесцеремонно пригласив. И вот, удила закусив, Я мчусь достраивать массив, Что было сил, что было сил... Я парень бравый! И что я, право, Всю ночь чего-то моросил?..