В проеме двери столкнулись, под приветственные возгласы обнялись и, на миг застряв, рассмеялись два друга.– С новосельем, Арсений! – оглядывая стильный кабинет зав. отделом новостей, переступил порог Мармаров. – Газетчик все же победил в тебе телевизионщика…– В» Кавминводских вестях» я начинал… Да и в раскрутке Горина «КВ» поучаствовали тогда не слабо…– А-а-а! Помнишь наш первый эксперимент [2] , – загрохотал Мармаров, устраиваясь в удобном кресле у журнального столика.– Еще бы! Напрасно закономерность рядилась в тогу случая. Нам удалось ее сорвать! Из нищего родился принц . – А?..– Это я образно. О Горине. Кстати, его недавно вновь переизбрали, вполне исправно рулит Солнечногорском.– При случае передавай привет.– Спасибо. Он ваш адепт. И следует диктату звезд… Поэтому в седле.– Какой диктат?!. Ну, балаболка, – качнул головой Мармаров. – Да разве могут диктовать «навигационные приборы»?!. Так и планеты, звезды… Их циклы, ритм дают подсказку – как не отклониться от курса к счастью, полноценной жизни, предназначенью. Забыл?!. – Язык мой – враг мой. Оговорился, – пожал плечами Арсений. – Прямой эфир не для меня. Поэтому я здесь.– Опять неточность. Газета – твоя судьба…Короткий стук оборвал Мармарова. Кто-то на миг заглянул в кабинет.– На пять минут, – извинился Арсений. – Уточню нюансы и свободен. Герой дня, между прочим, – кивнул он в сторону двери.– Зови своего героя, – согласился Мармаров. Подшивка «КВ» с журнального столика перекочевала к нему на колени.Герой оказался тщедушным малым неопределенного возраста. Пегие брови, изрядные залысины, скошенный подбородок рисовали образ неудачника. Но легкий упругий шаг, незаметное движение, которым он развернул и оседлал роскошный стул красного дерева, и даже снисходительно-выжидательная улыбка опрокинули первое впечатление.«Однако!» – подумал Мармаров.Подшивка местной прессы его уже не интересовала.– С биографией вашей я ознакомился, Виктор Иванович, – начал было Арсений.– Да какая там биография, – заерзал на стуле посетитель. – 20 лет… в участковых.– Круглая дата. Отлично! – черкнул себе что-то Арсений. – Читателей интересует сам момент столкновения с преступниками. Диктофон включен.– Какое столкновение? Так… Рядовое дежурство. Вечерняя смена… Под рождество…– Если чудеса случаются, то в рождество, – попытался было оживить беседу Арсений, но тут же осекся.Губы участкового дрогнули, взгляд затуманился, отчаянно запульсировала на виске жилка. Опустив голову, он стал разминать пальцами надбровные дуги…«Рыдать он здесь собрался?» – на миг онемел Арсений.– Может, воды?Виктор Иванович замотал головой:– Аллергия…– На что?! – округлил глаза Арсений.– Это я так… Уела меня эта слащавая присказка. Не переношу. За всю жизнь ни чудес, ни подарков судьбы. Двадцать лет в участковых, вот это… подвиг, – сомкнутые губы будто разодрало чужеродным словом.– Вы же обезвредили банду похитителей…– Да не обезвреживал я. Только вычислил, обнаружил и… И все.– Все?! Даже в сводке посвятили этому два абзаца, – развернул он распечатку происшествий. – Мне интересен взгляд очевидца, самого героя. Смелее!– Три дня назад, 6-го, то есть, – прояснилось его лицо и полыхнул голубым взгляд, – и воздух пьянил, и снег кружился, и морозец трещал в меру… Ни пьяниц, ни нарушителей. Все мирно. Вдруг… Тот самый гражданин…– Вот тут подробнее… – В пальцах Арсения нетерпеливо подпрыгнула ручка. Диктофон диктофоном, но без фиксации собственных мыслей работать он не привык.– Короче, в безлюдном переулке к часу ночи вдруг проявился «клиент».– Кто?!– «Алик», пьяный в драбадан. «Клиент», короче.– Ясно, – пробормотал Арсений, а ручка, услужливо припав к бумаге, уже размачивала сухую исповедь героя сочными мазками:«… Вот неустойчивой походкой «клиент» мой пропетлял к газону, увяз в сугробе, встал. Осталось обнять фонарь. Весь в соболях и кашемире – предел мечтаний для барышни с панели, карасик жирный для щипача и тряпка красная для отморозка. «Такие люди без охраны», – вдруг ухмыльнулась шальная мысль. Ее пропел я вслух. Осталось перейти дорогу. Визг шин отбросил меня назад, тело спружинило на автопилоте. Отменная реакция спасовала минутой позже, когда тачка с неустановленными номерами мигнула за поворотом красным. И тут я ахнул: соболино-кашемировый испарился. Все промелькнуло, как карточная колода в руках фокусника. Чрево «мерина» всосало внутрь несостоявшегося «клиента». О том, что произошло, лишь безмолвно кричал растерзанный будто взрывом сугроб. Обескураживающий титр «конец» упал нежданно, как в фильме-триллере». – И?! – оторопел Арсений, колом встала и ручка.– Короче, к полудню преступники были обезврежены: группа захвата сработала оперативно. И тут я вспомнил, что накануне у меня был день рождения. Юбилей.– Как вы сказали?! – вскинулся Мармаров.– Юбилей. Шестого января. В ночь моего дежурства, под рождество. Мне стукнул сороковник.Во взгляде журналиста мелькнуло нечто странное.– Что то не так? – заерзал на стуле Виктор Иванович.– П-продолжайте, – пробормотал Арсений, обменявшись взглядом с Мармаровым. – Что явилось зацепкой? – очнувшись, пришпорил свою мысль Арсений.С места в карьер разогналась и ручка, строя из коротких рубленых фраз героя цельную картину:«…Привычка просматривать местную прессу сработала уже наутро. С газетной полосы сиял холеной мордой несостоявшийся «клиент». Все в тех же соболях. Он резал ленту на открытии отреставрированного храма. Под снимком – лишь слово «До…». На обороте вылез новый снимок. Вот здесь «клиента» не узнать: лицо в ладонях, поднят воротник… А подпись ниже – «…и после». Что – «до», что – «после»?! А-а-а… Банкир! «Хозяин «Лотос-банка» банкротством полным закрыл прошедший год…». Но о вчерашнем похищении – ни слова. Пожалуй, рано. Для печати, не для меня. Теперь Фортуна манила иным раскладом – освобождением банкира из рук злодеев. – Как вы вышли на банду похитителей?..Виктор Иванович пожал плечами:– Дедукция. Ипотека, кризис, невозвращенные кредиты, махинации с паспортами. Опасные свидетели. Плюс – обратная связь с населением и знание участка… Остальное – тайна следствия.Ручка выскользнула из пальцев Арсения. Мармаров пересел к столу. Виктор Иванович – в кресло:– Я вижу, у вас – не все.С минуту Виктор Иванович переводил взгляд с журналиста на пожилого элегантного господина, по-хозяйски расположившегося за столом руководителя.– Не все, – качнул головой Мармаров.У Виктора Ивановича отчего-то засосало под ложечкой.– День рождения, – в полной тишине произнес Мармаров, – день нашей силы. И все, что происходит с нами в эти сутки, – сакрально.– И что?.. – недоуменно повел плечом герой.– Простите, Виктор, есть два вопроса – не для прессы, личных. Позволите?– Валяйте!– Вы испугались в тот самый вечер, 6-го?– Не то чтоб испугался. Но шок я испытал.– А год назад, 7-го – ничего не омрачило текущий день?– Седьмого? А что?!– Вы обещали ответить.– 7-го ушла жена, – опустил он взгляд. – К другому.– И тоже испытали шок?– Нет, эйфорию, радость! Конечно, шок. Но…– А если ленту жизни открутить назад еще немного – еще на год, на два. Но даты нужных дней немного сдвинутся. Два года назад нас будет интересовать – 8-е января, три года – 9-е…– Зачем вам это?– Не помните?– Все помню. Я ж говорил, что угораздило родиться мне в Рождество. И каждый год, наивный, я ждал чудес. До самого Крещенья. Ждал и молил судьбу, и дни считал. Напрасно. Мне внимало глухое как саван небо.Я помню, что случилось, к примеру, 11 января – года два назад, когда я мерил шагами свой участок. Из окон одной высотки летело сверху что ни попадя: традиция – старье все вон? Убить же можно! Ну, я прикинул, считая этажи. Полез. Едва в живых остался, но отморозков взял. Зато пять лет тому назад – 15 января – был чудный день. Свершилось! Я встретил женщину моей мечты. Ее.– Все ясно. А что происходило год назад – десятого, а?– Хм… не помню. Абсолютно.– Год 2008, десятое, январь.– Зачем вам это нужно?– Не мне. Вам! Шок в день рожденья – предупрежденье. Но если подряд три года вас лихорадит в день рожденья, вам дан знак свыше – горючее удачи на нуле. Остановись. Иначе занесет. Волна всех неурядиц последних лет накроет вас 9-го. Уже… сегодня. Слыхали о резонансе? Ну. Вспоминайте!– Не помню. Жил же я без этой новомодной ерунды.– Новомодной?! Откройте Библию хотя бы ради любопытства, где день идет за год. Все в ваших силах – разгадать знамение и не подставиться.– Не помню. Не-е-т!– То, что могло сбить вас с колеи 10 января 2008 года, та сфера жизни уязвима и сегодня, девятого. Судьба шагает мерно – и день идет за год.– Что?!– Простите, но вам грозит опасность. Сегодня. Сбив негативную волну, поймаешь завтра новый импульс, как это было лет 5 назад, когда вы встретили Ее, свою надежду… Но сегодня, сейчас…– Сейчас я должен идти.– Куда вы?! – всплеснул рукой Мармаров. – Переночуйте здесь. К утру все образуется…– Смеетесь?!. Я думал, здесь редакция газеты, а не…Подходящее слово так и не нашлось, и он с досады сплюнул.