Риннолк стояла на заднем дворе, возле королевских конюшен, откуда совсем недавно вывели ее Репея, уже взнузданного, с притороченными к седлу дорожными сумками и шпагой в ножнах. Риннолк стояла и смотрела на небо, сжимая в руках остальные свои вещи — колет и смотанный шарф, в которых сейчас было слишком жарко, пояс с кинжалом, шляпу и поясную сумку-кошель. Стояла так и смотрела вверх. От горячего яркого солнца болели и слезились глаза, но пусть лучше болят и слезятся, чем снова над ее головой сомкнется темная вода, куда ни один луч не проникает.
Ладно, хватит… Пора идти. Риннолк опустила голову. Перед глазами плыли желтые пятна…
Кайса, подошедший недавно, стоял в десяти шагах от нее и наблюдал. Наблюдал за наемницей, а думал о Вирхен.
Прощание с ней вышло странным и спутанным, как и все их недолгое знакомство. Чистый-чистый взгляд, дрожащие губы, лучи солнца в светлых волосах — об этом можно было бы спеть, только все слова, приходившие на ум, казались нелепыми и бездушными. Объяснил, рассказал, даже о чем-то пошутил… и все. Не повезло девочке со спасителем. Хоть бы руку ее, что ли, поцеловал — так, кажется, принято.
Ты редкий дурак, Элле-Мир, даже для спасенной тобой девушки нужных слов не нашел — так чего уж говорить о той, кого ты едва не угробил?!
Пока Риннолк смотрела на небо, она была похожа на статую. Потом — на голема. Или на куклу. Скованность, четкость и угловатость в движениях, пустой взгляд… Был пустым, пока она не протерла глаза и не разглядела барда. Губы сжались в тонкую линию, правая рука подозрительно дернулась, шаг сделался чеканным.
Конечно, она уже знала, как обстояло дело. Понимать, что твой разум был полностью подчинен злобному духу, это отвратительно… Риннолк думала, что стало причиной? Неужели сыграла свою роль эта постоянно приходящая поздней весной простуда? Или виновата сестра? Да… еще уздечка… Было до боли, до одури жаль магической вещицы и памяти, которую она хранила.
И принес же… этот чудный весенний ветер, если уж выражаться поэтично… дивного барда!
— Извини.
Риннолк понимала. Все понимала, но ничего поделать с собой не могла. Она едва не убила человека. Юную дочку посла, как ей сказали. Риннолк не помнила свою невольную жертву, но наверняка та девушка — чудесное и совершенное создание. Таким всегда не везет. Риннолк это понимала, она вообще всегда все могла понять. Но… мечтательная, будто бы пьяная улыбка нечисти, шумное дыхание, стук собственного сердца… Крепко держащие руки, уносящие куда-то вниз — так, что не видно совсем ничего, сердце разрывается, а на шее затягивают удавку…
— Прости меня, — громче и настойчивей повторил бард. — Я ошибся. Серьезно ошибся.
Риннолк, все это время словно бы во сне запихивающая шарф в сумку и гладящая немного встревоженного Репея по шее, очнулась.
— Конечно. Конечно, я прощаю.
Не соврала, только заставить себя произнести слова более дружелюбно не получилось. Хотя нечего здесь прощать, по сути. Ты, родившись в Шермеле, вздрагиваешь от воспоминаний о гаснущем в глазах солнце, да? А каково было той девчонке, которая еще и жизни толком не видела?
— Тебе невозможно поверить, — не удержался, фыркнул бард.
Риннолк застыла спиной к нему, затягивая пояс с ножнами, и внезапно поняла, чего испугалась в тот момент больше всего — она не успеет. Не успеет узнать, найти и… Не успеет, в общем. Странно, но от этого понимания стало легче. Риннолк усмехнулась криво и жестко, как это делала всегда, и спокойно ответила, поворачиваясь к Кайсе лицом:
— А мне — плевать на то…
— А мне нет, — не отвязался Кайса. — Я сделал глупость и…
— Что с той девчонкой? — перебила его Риннолк, намеренно напоминая о бедняжке.
"В том-то и дело, — подумал Кайса, постепенно начиная выходить из себя, — что она при всем пережитом выглядела поживее тебя!" А Риннолк снова отвернулась — ответ был ей не нужен. Этой привычкой — задавать вопросы и не слушать ответы на них, отворачиваться и уходить без предупреждения, — девушка раздражала почти всех. А сестра усмехалась и качала головой, хотя с ней так редко хотелось отвернуться, обхватить голову руками и зажмуриться или закричать от злости.
Кайса был чуток. И чуткость не исчезла с приходом раздражения — наоборот, подхлестнула к действиям. Рука легла на плечо вздрогнувшей девушки — осторожно, мягко, успокаивающе…
— Хор-рош-шо, — прошипела Риннолк, вдруг глотнув ртом воздух. Этот его жест — почти такой же, каким она недавно успокаивала Репея, возмутил ее несказанно. К тому же, Риннолк сама была упертая до невозможности, и, как это часто бывает, терпеть не могла данное качество в других людях.
— Надо, чтоб я тебе простила? — Риннолк, с потрясающе привычными ощущениями, одним взмахом вытащила шпагу из ножен. — Прощу с легкостью, — фраза, услышанная как-то от одного акконора с ужасно черным чувством юмора, пришлась кстати, — твое ухо мне вполне подойдет…
Такой резкий переход вызвал у барда нервный смешок. Острие шпаги мелькнуло у самого носа, а девушка была на диво серьезна и левой рукой поудобнее перехватывала кинжал.
— А я думал, в Шермеле больше в ходу копья, — кинжал у Кайсы тоже был, даже два, но использовал он их крайне редко, все больше обходясь или душевными разговорами, или ударом медвежьей лапы. Часто одно перетекало в другое, но не у самого королевского дворца же, в самом деле… На них и так уже смотрят конюхи. Издалека и с опаской.
— А зачем тебе мое ухо? — следующую атаку он отбил, попытался напасть сам — неудачно. Его спокойный, дружелюбный тон раздражал Риннолк еще больше. Кайса это понимал, и ничего не менял. Наоборот, не спеша возобновлять бой, склонил голову на бок.
— Может, с тремя ушами я пойму, наконец, за что так любят твои песни, — Риннолк врала. Ни одной песни его она не слышала, и еще несколько дней назад совсем не отказалась бы послушать.
— Сердца нет, так уши не помогут, — проникновенным голосом заверил Кайса чуть злее, чем хотел. Все-таки, может, своего сердца у нее и нет, но в чужое попала с точностью. Сблокировать удар, быстро отступить, чтоб не попасться снова, все-таки шпага раза в полтора длиннее… Нет, так он сам никогда до нее не дотянется.
— Почему ж в медведя не перекинешься? — фыркнула девушка между делом. — В прошлый раз спасло!
И Кайса, уж насколько был занят, едва не открыл рот от удивления. Его Величество даже не потрудился стереть пару воспоминаний этой… этой Риннолк? Даже не позаботился о годами хранимой тайне своего верного слуги?!
— Нет, я не буду с тобой драться, — Кайса демонстративно засунул кинжал обратно в ножны на поясе. Другой клинок, который висел за спиной, он так и не вытащил.
Риннолк на миг опешила, потом пожала плечами и метнулась к барду. Отскочить он не успел. Хорошо, что хоть не зажмурил глаза по детской привычке — наемница остановилась вовремя, кончик клинка чуть заметно дрожал — у самой переносицы разведчика. Отвлекало это здорово. Так и хотелось свести глаза на острие. М-да, хорошее впечатление произвел бы тайный офицер Его Величества…
— А я думала, — медленно проговорила Риннолк, — ты будешь обязан меня убить. Ведь я могу многим открыть твою тайну.
— Так и то, что это большая тайна, ты тоже знаешь? — осведомился Элле-Мир весьма учтиво. — Ну так ты никому ее не откроешь, будь уверена.
— Почему? — и все-таки шпага нервировала…
— Кроме меня это знает король, — объяснил Кайса. — Он сам, наверняка, рассказал тебе об этом и попросил никому не говорить, так?
Девушка не ответила, и Кайса счел это согласием.
— Глупо, не находишь, доверять такие тайны сомнительным наемникам?
Риннолк опять не ответила. Но и шпагу не убрала. А заставить себя отступить назад или вбок разведчик не мог. Вроде как связь наладилась, такая хрупкая, что даже шаг ее переломит.
— А дело в том, — таким тоном, каким рассказывают детям сказки, продолжил Кайса, — что Его Величество никогда не совершает глупых поступков…
— И что это значит? — рука дрогнула, Риннолк помедлила и опустила шпагу.
— То, — Кайса победно улыбнулся, — что Его Величеству от тебя еще что-то нужно. И будь готова вскоре опять вернуться во дворец.
Риннолк почему-то упорно не смотрела ему в глаза.
— Вряд ли, — наконец произнесла она. — Я уезжаю сейчас же.
Кайса немного поразмыслил, глядя, как Риннолк забирается в седло, и все-таки негромко окликнул ее, когда та уже успела тронуть поводья.
— Знаешь, я бы не советовал…
Оглянулась, в темных глазах, цвет которых так трудно разобрать, мелькнул гнев, губы сжались в полоску, побелели скулы — все это, даже после такой недолгой встречи, было знакомо. Кайса мысленно поразился — до чего же этот человек был… резким. Предсказуемым, но непонятным. Бард покачал головой.
— Просто потому, что за выполнение своего приказа Его Величество всегда платит очень хорошо.
— Деньги мне не нужны.
— А при чем здесь деньги? — Кайса подошел ближе — конь вел себя спокойно, наверное, потому что был с хозяйкой. — Есть более ценные вещи… или услуги.
Риннолк беспомощно опустила руки — и Кайса умел находить скрытые душевные струны. Бард как никак.
— Если мне нужно что-то узнать… — прошептала наемница скорее для себя, но Кайса все-таки ответил и даже рискнул коснуться лошадиной холки ладонью. Репей всхрапнул и настороженно дернул ухом, но этим и обошлось.
— Он чародей все-таки. Имеет смысл попробовать — волшебники много всего знают, — сказал Кайса и вопросительно поглядел на Риннолк снизу вверх.
— Останешься — подскажу, где можно дешевле снять комнату.
Наемница усмехнулась, но как-то грустно, и спрыгнула с коня.
— Остаемся, — сказала она Репею и развела руками. — Но в "Оловянную ложку" я не вернусь.
А Кайса, немного удивленный, гладил по гриве низенького и лохматого рыжего конька. Впервые от него не шарахалась лошадь, это было ново, и потому до барда не сразу дошли слова Риннолк.
— "Оловянная ложка"? Ну и дыру ты выбрала, кстати говоря. "Медный клюв" здесь самое нормальное заведение… Да и хозяева мои друзья, я попрошу — тебе цену скинут немного.
— И заодно я буду под чутким надзором слуги Его Величества? — хмыкнула Риннолк.
— Все мы слуги короля, — не смутившись, ответил Кайса и не выдержал, спросил:
— А можно я его поведу?
— Репея? — подняла брови наемница. — Ну, веди…
Брели со двора медленно, рассеянно переговариваясь, под удивленными взглядами конюхов, так и не рискнувших вмешаться в разбирательства барда, пользующегося особой милостью Его Величества, и тихой девушки, прогостившей в королевском дворце несколько дней. А Кайса был практически счастлив, впервые наслаждаясь доверием умного, верного животного…
— Просто чудо, а не конь…
— Согласна, — Риннолк улыбнулась — оказывается, умела. И вообще она потихоньку оживала, впрочем, оставаясь все такой же закрытой и каменной. К таким людям почти никогда и никого не тянет — ты можешь распахнуть им навстречу объятья, а они вздрогнут и выхватят клинок из ножен и, быть может, лишь самую чуточку удивятся.
Пока дошли до "Медного клюва", познакомились, как подобает нормальным людям — Кайса Элле-Мир и Риннолк из Шермеля. Наверняка, родовое имя у нее имелось, но не хочет говорить — и не надо.
— Я заметил, ты не очень удивилась, узнав, что я оборотень, — сказал Кайса тихонько.
— Такие, как ты, не так уж редко встречаются, — пожала плечами Риннолк. — В Шермеле был один… волк. Мы даже на Пограничье вместе ходили, дозорами.
— Здорово, — искренне восхитился Кайса. Он за свою жизнь не раз улавливал оборотней по запаху, обычно, когда заходил в Эйм-Онк, но не общался ни с одним — а это было бы интересно.
— Не знаю, почему, чем ближе к столице, тем сильнее их пугаются… — Риннолк задумчиво потерла переносицу. — Верген был вполне… вменяем. Хотя, наверное, всякие бывают…
— А почему ты сейчас не в Шермеле?
— А это мое дело, — спокойно сказала, совсем беззлобно. Не огрызается, не закрывается еще глуше, и хорошо, а вопросами и вправду лучше не донимать. По крайней мере, пока ответы не так значимы.
"Ваше Величество, — попытался связаться Кайса на тот случай, если Его Величество все-таки следил за своим слугой, — зачем же вам, на самом деле, эта наемница?.."
Но король, конечно же, не следил. У него и без того хватало дел — как раз из тех дел, которые в ближайшем будущем станет вполне возможно перекинуть на плечи всяческих своих верных слуг.
— Ты давно служишь королю? — спросила Риннолк внезапно.
— Всю свою сознательную жизнь, — Кайса ухмыльнулся в ответ. — В[Author ID1: at Wed Jun 2 00:12:00 2010]едь[Author ID1: at Wed Jun 2 00:12:00 2010], - ведь[Author ID2: at Wed Jun 2 00:12:00 2010] я родился в Даремле![Author ID1: at Wed Jun 2 00:12:00 2010].[Author ID2: at Wed Jun 2 00:12:00 2010]
— Ты понял, что я не о том, — спокойно отозвалась Риннолк. — Я тоже родилась здесь, но служила кому попало… — поняв, что сказала немного не то, девушка поморщилась. — То есть, тому, кто платил. Почти год…
— А до того?
— На Пограничье, — Риннолк гордо вскинула подбородок.
Шермель находился на границе Даремла и Шейм-Оннэ, и вполне объяснимо то, что там, как и еще во многих городах Пограничья, довольно быстро образовались воинские школы. И, отслужив на Пограничье положенные после обучения четыре года ради покоя Шермеля, ученики могли остаться на службе или уйти на вольные пути.
— Ну, раз так, — Кайса пожал плечами, — то последние пять лет мне платит король.
Вообще, странное у них получалось общение — каждому было сложно скрывать свое любопытство. Кайса думал, перебирал в уме подходящие случаю песни, но на ум ничего толкового не шло. Мотивы, по которым Его Величество не стал ничего таить от простой наемницы, тоже были непонятны. Поэтому — поэтому оставалось просто жить и ждать, что там предложит Его Величество… Как там он говорил, пока не началась кутерьма с похищением, а мысли Кайсы не шли дальше одного предстоящего скучного вечера и нескольких дней отдыха? Чтоб отдыхал, пока ничего серьезного нет?
Кайса посмотрел на небо. День обещал быть жарким.
— Нам обязательно нужно будет потренироваться, как думаешь?