Я понял, что нашел себя. Тем летом я поступил в театральный институт на звукорежиссуру. А осенью меня ожидали новые обстановка, времяпровождение и знакомства. Как всегда, я быстро поладил с коллективом. Только вот быть самым одаренным здесь уже не удалось – в институт шли либо наиболее талантливые, либо по связям. У меня было, пожалуй, и то, и другое. Я был среди лучших, но не выделялся чрезмерно – меня это уже утомило за школу.

Где-то через полгода я понял, что учеба дается мне не с таким трудом, как я ожидал, и устроился на работу, чтобы больше не тащить с отца деньги. Меня взяли в банк, где я работал несколько часов после учебы, по будням, и один полный день в субботу.

Как-то раз я спешил из института на работу и бежал к закрывающимся дверям поезда. В последний момент я заскочил в вагон и встретился лицом к лицу с очень симпатичной девочкой.

– Наполеон? – воскликнула она, улыбаясь и вытаращив глаза.

– Да, я. Привет, – радостно ответил я.

Это была Анжела. Совсем другая, новая Анжела, изменившаяся и невероятно похорошевшая. Мы не виделись почти три года. Она ушла из лицея после девятого класса, с тех пор я ничего про нее не знал. И что я видел теперь: она выросла, обрела хорошие формы, выпрямила и покрасила волосы в ярко черный цвет. Ее мягкая грудь упиралась в верх моего живота, прижимаемая давлением толпы в вагоне. Поглядывая вниз, я обратил внимание на округлость ее бедер с боков, грудь выпирала из расстегнутой наполовину куртки. В общем, вопреки всем моим ожиданиям, благодаря возрасту, Анжела расцвела и стала в моем вкусе. Я почувствовал приятную тягу.

Однако мы же не очень хорошо ладили в школе, да и общались не особо много, поэтому сейчас я не знал, о чем нам говорить. И минуты полторы я просто смотрел ей в глаза и улыбался. Взгляд Анжелы был более чем дружелюбным. По всей видимости, она была рада меня видеть и тоже беспрестанно улыбалась.

– Куда едешь? Или откуда… – начала разговор она.

– Из института на работу.

– Уже работаешь, здорово. А где?

– В банке, – я назвал расположение своего филиала.

– Здорово! Мне на Шаболовку, значит, нам по пути.

– А ты это куда собралась? – улыбнулся я.

– В университет надо заехать, – и добавила, – у тебя очень красивые зубы, когда ты улыбаешься.

– Только когда улыбаюсь, а в остальное время уродливые? – я сопоставил последние сказанные ею слова и спросил. – Ты случайно не на стоматолога учишься в РУДН?

– В точку! – удивилась она.

Я не верил своим глазам. Боже мой, эта девушка маняще улыбалась и была очень даже красивой. И это та самая мерзкая завистница, которую я почти ненавидел в лицее.

– Значит, едем вместе, – сказал я.

Мы дошли до РУДН, зашли в медицинский корпус, пробрались в какую-то лабораторию, и Анжела, удалившись, в лаборантскую, попросила меня подождать. Вскоре она вышла в белом халатике выше колен и колготках с узором. Ее одеяние не было застегнуто до конца, открывая достаточно глубокое декольте. Анжела приблизилась ко мне неспешным шагом и обвила меня одной ногой.

– Знаешь, говорят, от любви до ненависти один шаг? А ведь может быть наоборот, правда?

Она подалась вперед и медленно-медленно укусила меня за нижнюю губу. Я был в шоке и не двигался. Анжела взяла меня за шею.

– Я сгораю от желания. Что со мной?

– Да уж, ты и правда полыхаешь, – ответил я, проталкивая руку ей в халат и притрагиваясь к голой горячей спине. Я поднял Анжелу и посадил на преподавательский стол…

Нет уж, я слишком замечтался. Нельзя думать о таких вещах хотя бы при ней. Ведь мы на самом деле все еще ехали в метро, плотно прижавшись друг к другу, и до моей станции оставалась еще одна.

– Я очень рада была встретить тебя, правда, – сказала мне Анжела, пронизывая меня взглядом, как будто она видела в моих глазах только что родившуюся фантазию о нас.

– Слушай, Анжел… – начал я, – могу я взять твой номер телефона? Мало ли, мне не захочется однажды снова ехать на работу одному.

– Ммм, мы как будто первый раз познакомились, – ответила она, – ну, записывай.

– Записываю, – сказал я, не произведя никаких действий.

– Ну? – удивилась Анжела. – Поезд уже останавливается.

– Я не записываю номеров, я все их помню. Ты забыла, что у меня феноменальная память?

– Ах, ну да, мистер гениальный.

Она назвала десять цифр, которые тут же впечатались навсегда мне в мозг. Я никогда не забываю цифры. Поезд заканчивал свой характерный визг при остановке, и я приготовился выйти.

– Раз уж мы теперь дружим, пока! – сказала Анжела и быстро поцеловала меня в щеку.

Я выбежал из вагона, а в носу еще щекотали мои рецепторы молекулы аромата ее парфюмерии. Женский запах… Он сводит меня с ума. Это особенный магический элемент их образа, который способен вершить невероятные вещи. У него есть две потрясающие способности – заводить и напоминать. Когда я нахожусь рядом с симпатичной мне женщиной и чувствую ее запах, он будоражит все во мне. Иногда хочется прижаться носом к коже и пройтись от уха до пупка, впитывая в себя всю гамму ароматов.

О запах женщины! Это последнее, что уходит из памяти, когда ее голос и внешность уже забыты. Бывает, идешь по улице, думаешь о своем, радуешься тому, что твоя голова уже не занята этой проклятой любовью. Даже больше, самой мысли «я ее забыл» уже нет. Ты просто живешь, в твоей жизни никого нет, кроме тебя самого. Но совершенно неожиданно мимо проносится кто-то, и все внутри замирает, а где-то в груди что-то сжимается, всплывают забытые чувства. Что это? Это совершенно случайно, без разрешения, нагло и неожиданно с улицы в нос вторгся запах. Ее запах. И до тех пор, пока я не забуду его, я считаю, что не разлюбил.

А теперь я знал, как пахнет Анжела, и мне это поднимало настроение. Я сидел уже в банке, выписывал бумаги, считал деньги, а сам улыбался и удивлялся тому парадоксу, что так запал на ту, кого не мог терпеть. Я подождал несколько дней, пока не настала суббота. Отработав утреннюю смену, вышел из банка и, стоя перед его дверьми, достал телефон и послал импульсы из своей памяти в пальцы, набирая номер.

– Алло, – услышал я забытый, а теперь снова восстановленный в памяти голос, – думала, ты уже не позвонишь.

– А ты уверена, что я именно тот, на кого ты думаешь? Ведь кто угодно может звонить с этого номера. Вот лично я не уверен, что употребив слово «ты», ты обращалась именно ко мне, а не к другому ожидаемому человеку.

– Наполеон, – засмеялась Анжела, не надо все, как обычно, усложнять. Мне никто не мог позвонить, кроме тебя.

Я шел в сторону метро, держа трубку возле уха.

– У меня закончился рабочий день, и сегодня я не учусь. Быть может, ты захотела бы встретиться со мной сейчас?

– Эй, это не мужской вопрос! Нужно говорить: «Я хочу с тобой встретиться сию минуту», – а я такая сразу послушная: «Да, конечно, уже бегу».

– Я привык интересоваться мнением людей. К тому же мне неизвестен твой график.

– Да плевать! Ты звонишь старой знакомой и можешь говорить, как тебе заблагорассудится.

– В общем, – я назвал заведение, – буду ждать тебя в течение часа.

Через сорок минут рядом со мной на спинку стула скользнула маленькая женская кожаная курточка, а следом за ней напротив меня аккуратно присело стройное тело. Я видел все это краем глаза, потому что, развалившись на диванчике, ковырялся в телефоне.

– От тебя очень приятно пахнет, – сказал я, не отрывая глаз от дисплея.

– А от тебя веет пренебрежением, умник. Убери телефон, пожалуйста, я пришла.

– Знаю, что пришла, – бодро, как будто очнувшись, ответил я, убирая аппарат в карман джинсов.

Я отпил кофе. К Анжеле подошла официантка, моя собеседница сделала заказ и уставилась на меня.

– Ну, говори, что вдруг стряслось? Из-за чего ты решил вытащить меня сюда?

– Я хотел услышать, как ты стонешь.

– Что? – возмутилась Анжела. – Извращенец!

Я разразился неудержимым смехом.

– Ты попалась! Я хотел проверить, считаешь ли ты меня до сих пор тем похотливым и развратным мальчиком.

– Конечно, ведь это ты сделал меня именно такой.

– Да ну? – удивился я.

– А ты чего хотел? Я пришла в школу доброй и целомудренной, а пообщавшись с тобой, узнала столько пошлых вещей, что разрушила свою детскую психику. Я стала ценить этот глупый юмор. И что в итоге? Ты подсадил меня на это. Вся эта «похабщина», как говорит моя мама, начала мне нравиться. Я полюбила пошлые шутки, извращения, начала смотреть порнографию. Ты представляешь, что ты наделал?

Я развалился на диване с видом, выражавшим полное безразличие, но внутри меня бушевала эмоциональная буря. Я был в неописуемом шоке от этой внезапной исповеди.

– По твоему поведению в школе всего этого не скажешь.

– Потому что там у меня была роль! – активно жестикулируя, заговорила Анжела. – Рамки воспитания, привычек, стереотипов, морали. Я считала постыдным и неправильным делать то, на что ты меня толкаешь, но мне хотелось этого, а я задавливала желания в себе. И в школе все было, как раньше, но дома я могла остаться наедине со своими порывами. Только когда я стала чуть больше с тобой общаться, мне стало легче. И вот мы снова рядом.

Я слушал эти душевные излияния и не мог поверить своим ушам.

– Ты повергаешь меня в шок. Я не думал, что имею такое высокое значение в твоей жизни, что ты сходу, даже не получив еще свой заказ от официантки, начнешь это лепить мне прямо в глаза. То есть, я имею дело с нимфоманкой?

Анжела опустила глаза.

– Тогда я воспользуюсь этим фактом при первой удобной возможности.

– Извращенец! – засмеялась Анжела.

– Нимфоманка, – безмятежно парировал я.

– Спасибо, – сказала Анжела официантке, когда та принесла ее заказ, – не тебе, умник.

– Ну да, кроме того, что я испортил тебе жизнь, я больше ничего для тебя пока не сделал. Алкоголь? – спросил я, беря в руку только что принесенный стакан лонг-айленд айс ти. Тогда я еще не был знаком с этим знаменитым коктейлем. – Ты хочешь напиться и затащить меня в постель?

– Хватит! – улыбнулась она.

– Да ты же знаешь, что я не до мозга кости такой. Просто ты напомнила мне этот период жизни, вот я и подыгрываю.

– Знаю.

– Тогда скажи, почему ты здесь? Если у тебя столько обид.

– Я не могла отказать во встрече своему создателю.

– Хо-хо, не надо громких слов.

Шли минуты. Больше часа я потягивал уже третью чашку кофе, а Анжела напивалась. Она брала коктейль за коктейлем, и ее глаза становились все более добрыми и блестящими. Я снова купился на эту мою необъяснимую слабость к пьяным женским глазам.

– Я могу называть тебя Энжи?

Пьяная Анжела на все была согласна.

– Садись ко мне на диван, хватит прятаться на этом проклятом стуле.

Анжела встала и, слегка пошатнувшись и задев свой стул, плюхнулась рядом со мной. Во время приземления я взял ее за талию, чтобы скорректировать траекторию – и вот мы уже сидим рядом в обнимку.

– Что же ты, бедняжка, так напилась? – сказал я, гладя ее по голове.

– Мне просто… просто очень хорошо с тобой, – ответила девушка и прижалась ко мне всем телом.

Я испытывал странное тепло. В отличие от предыдущих разов, это не было влюбленностью, но меня сильно тянуло к этой особе. Я чувствовал, что близится что-то грандиозное, и нам будет хорошо рядом. А пока я рассуждал, Анжела уже гладила меня рукой по внутренней стороне бедра. Потом ее ладонь начала медленно подниматься вверх, проскочила пах, талию, грудь, шею и, в конечном итоге, остановилась у меня на щеке. Энжи приподняла голову и посмотрела мне в глаза, поглаживая мое лицо, что, безусловно, было безумно приятно.

– Интересно, ты на самом деле до сих пор меня ненавидишь? – сказал я, глядя ей в глаза.

– Как ты можешь говорить такие вещи в настолько хорошие моменты?

– Девушка, можно счет? – сказал я официантке, убирая руку Анжелы со своей щеки, – Просто в таком состоянии от тебя легче заполучить правду, – добавил я уже Анжеле.

– Меня сейчас вообще легко заполучить, – захихикало пьяное существо у меня в руках, снова трогая меня за лицо.

– Эй, кто из нас еще пошляк и извращенец! – засмеялся я.

Официантка принесла счет, я положил в книжечку деньги, Анжела выхватила чек, произвела подсчеты и отдала мне половину суммы.

– Не вздумай никогда за меня платить!

Эта фраза меня, естественно, не расстроила.

– Ну что ж, подруга дней моих суровых, теперь мне придется вести тебя домой.

– Только не приставай ко мне, а то я могу согласиться.

Я провез это висящее и бесконечно смеющееся тело через весь город, пока мы не добрались до ее дома.

– Зайдешь ко мне на чай? – мило спросила Энжи.

– Давай я лучше просто доведу тебя до квартиры.

Мы поднялись на лифте до самого верхнего этажа, а я весь путь боялся, как бы Анжела не начала лезть ко мне здесь. Мы вышли, и она открыла свою дверь.

– У меня дома никого нет! – прошептала мне на ухо Энжи.

Я стоял на пороге, и эта линия была словно чертой между мирами. Мне было семнадцать лет, у меня никогда не было женщины. До сих пор я смотрел на тех, кто был старше меня, выше уровнем или просто недоступным. Я просто терял голову, тратил силы, убивался, мучился, но не добивался ничего, кроме разочарования и понижения собственной самооценки. Уже года три я смотрел на свое окружение, на парней, которые лет с пятнадцати были окружены девчонками – да, такими, которыми я бы не хотел себя окружить, но факт остается фактом: они все набирались опыта и получали недоступное мне удовольствие, в то время, как я оставался в свои семнадцать на уровне развития подростка в общении с девушками и взрослого человека по эрудиции и мышлению. Таким образом, у меня было только одно слабое место в жизни – женщины. Тот раздел, который был всецело отдан во власть фантазий.

И вот я стою на пороге ее квартиры, и всего один шаг вперед изменит мою жизнь, лишив меня последней уязвимости. Я посмотрел на Анжелу. Она, безусловно, была хороша теперь. Ее тело манило, а сдобренное хмелем, оно выглядело еще более развязно и доступно в позе, движениях, тяжелом дыхании и раздевающем меня взгляде. Я мог сделать шаг вперед и перечеркнуть все свои принципы – у меня будет первый секс с женщиной, которую я не люблю.

И я шагнул через порог.