Голди лежала в длинной траве и смотрела на армейский лагерь. Ее лицо и руки были вычернены грязью, а живот прижимался к земле. Бру, лежавший рядом, казался не более чем тенью.
До рассвета оставалось еще пять часов, но лагерь жужжал как осиное гнездо. В свете костров мужчины обувались, прикрепляли к поясам мехи с водой и закидывали во рты еду. Где-то визжала лошадь. Повсюду пахло войной.
Прямо перед Голди, через полосу тщательно перемешанной грязи, стоял точильный камень. Его вращал обнаженный по пояс гигант. Мускулы мужчины блестели в свете костра. Один из солдат поднес меч к камню и во все стороны полетели искры, а сталь заблестела острым, прекрасным лезвием. Его товарищи ждали своей очереди, подталкивая друг друга и посмеиваясь дрожащими в предвкушении насилия голосами.
Внезапно над головами солдат захлопали крылья. Голди дернулась. С темного ночного неба долетел скрипучий голос Морг:
— Пре-е-едали! Пре-е-е-дали!
Солдаты неуверенно зашептались. Темнота рядом с Голди пошевелилась и проворчала:
— Морг права. — Бру рыкнул. — Я тоже чувствую предательство. Я чувствую жажду наживы и крови.
Он наполовину поднялся из травы и его голос дрожал от ярости:
— Я дам им кровь. Я пробегу через их вонючий лагерь! Я сломаю Командующему шею, прежде чем он уничтожит нас всех.
Голди почувствовала, как внутри нее тоже поднимается волна ярости… Сильное желание сделать что-нибудь, прежде чем мир начнет рушиться вокруг нее. Воздух с трудом проходил в легкие. Мышцы были напряжены.
Где-то на задворках разума голос прошептал:
Подумай хорошенько, прежде чем кидаться навстречу опасности.
Голди расстроено помотала головой. Как можно хорошо все обдумать в такое время? Это походило на попытку плыть против сильного потока, вот только поток был внутри нее и утягивал за собой.
Подумай! Подумай хорошенько!
Она закусила губу и заставила себя успокоиться.
— Бру, подожди.
— Мы должны действовать, пока не стало слишком поздно, — проворчал Бру.
— Они застрелят тебя! — прошептала Голди. — Ты ни за что не подберешься к Командующему.
— Я побегу как тень! Они не увидят меня, пока я не обрушу на них СМЕРТЬ!
— Но их там сотни! И они настоящие солдаты, а не наши ополченцы. Они убьют тебя! Надо найти другой способ остановить их.
Бриззлхаунд повернул голову и внимательно посмотрел на нее. Его глаза сверкали так яростно, что девочка отвела взгляд.
— Тогда ищи, — сказал он. — Но поскорее. Конец ВСЕГО почти настал.
Он положил голову на лапы, но рычание в его груди не стихало.
— Шинью сказал, что музей — это как чайник, полный пара, — шептала Голди наполовину для Бру, наполовину для себя. — Хранители прибили комнаты и они не могут сдвинуться, а теперь растет давление. Поэтому нам надо…
Она заколебалась, обдумывая дальнейшие слова.
— Нам нужно что-то, что снизит давление. Как поднять крышку чайника, чтобы выпустить пар. Я думаю… я думаю нам надо выпустить немного дикости. Выпустить ее в город.
— Не солдат! — порычал Бру. — Не чуму! И не существо из Старой Царапины.
— Нет. Что-то другое. Что-то не такое опасное, но… но это должно быть большим или ничего не сработает.
Крик из лагеря отвлек ее. Один из солдатов пил из кожаного меха, а кто-то, толкнув его, заставил того облить рукав. Его товарищи согнулись в приступе смеха. Солдат выругался и поднял кулак. Смех стал громче. Один из его друзей вытащил платок и издевательски помахал им. В свете костра на платке блеснули блестки.
— Смотри! Это Ольги Чаволги!
На секунду она не могла думать или шевелиться. Ольга Чаволга никогда бы добровольно не отдала свой платок. Где она? Что солдаты сделали с ней? Жива она или… Из глаз Голди брызнули слезы, но она яростно стерла их. Сейчас не время для слез. И она заставила себя вернуться к проблеме. Как дать музею выпустить дикость? И есть ли в нем что-то большое, что понизит давление, но не будет таким же опасным как солдаты?
Из лагеря донесся новый раскат смеха. По спине Голди пробежали мурашки. Платок… Узлы. БОЛЬШИЕ узлы.
Она быстро повернулась к Бру.
— А если я украду платок и выпущу один из Великих ветров? Он ворвется в город? Это хватит, чтобы снизить давление?
— Я не знаю, — прорычал Бру. — Даже Ольга Чаволга никогда не выпускала ни одного из них.
Голди посмотрела на него. Она не имела ни малейшего понятия, сработает ли ее идея. Все могло стать еще хуже. А от мысли подобраться к солдатам поближе и украсть платок начинало тошнить. Что если они ее поймают? Что они тогда с ней сделают?
Не отталкивай свой страх…
Она провела языком по пересохшим губам.
— Я не могу придумать ничего лучше, Бру. Я попробую. А ты побудь здесь.
Шерсть на загривке Бру встала дыбом.
— Я БРИЗЗЛХАУНД! Мы не стоим в стороне, когда наши друзья идут навстречу ОПАСНОСТИ.
— Ты должен остаться, — прошептала Голди. — Чтобы если я… ну… не справлюсь, ты попытался добраться до Командующего.
— Мне не нравится этот план. Эти люди как айдлкэты. Если они поймают тебя, то будут драть на кусочки.
— Возможно, — сказала Голди, хотя и боялась того, что бриззлхаунд окажется прав. — Пожалуйста, останься.
Бру неодобрительно заворчал. Но затем нагнул голову и лизнул ее огромным языком.
— Ты ХРАБРРРА, как БРРРИЗЗЛХАУНД. Иди. Я буду наблюдать.
Голди снова повернулась к лагерю. Это будет намного труднее, чем все, что она до этого делала. Но тени, сумятица и шум помогут ей спрятаться. Она отступила в траву. Замедлила дыхание. Она сделала себя частью грязи и костров. Я ничто. Я тень…
Ее разум уплыл, как искра костра. Она чувствовала глубокое, медленное сердцебиение бриззлхаунда за спиной. Чувствовала выводок мышей где-то неподалеку. Чувствовала ужасный яростный голод, идущий от лагеря.
Я ничто. Я тень…
Как завиток дыма, она встала из высокой травы и пошла по голой земле. Прямо перед ней стояла повозка. Она проскользнула под ней, и вокруг нее завертелся лагерный шум. Скрежет мечей. Рокот точильного камня. Жестокий смех мужчин. Она вжалась в колесо повозки, выжидая момент, когда можно будет проскользнуть в дыру и исчезнуть.
Девочке потребовалось собрать все свое мужество, чтобы выбраться из-под повозки. В животе все перевернулось, но ноги ступили осторожно, и голос в голове шептал советы. Держись теней. Не делай резких движений… Резкие движения привлекают внимание. Иди в тот небольшой проход между теми палатками. Осторожнее! Кто-то идет!
По улочке прямо на нее шел, воняющий пивом мужчина. Голди замерла на месте.
Я ничто. Я запах дыма в ночном воздухе…
Солдат крикнул что-то, чего девочка не смогла разобрать. Из одной из палаток донесся ответный крик. Солдат рассмеялся и, хлопнув ладонью по бедру, громко высморкался. Затем, не оглядываясь, он пошел мимо Голи и скрылся среди костров.
Мужчины вокруг точильного камня зашумели еще сильнее. Двое из них начали драться, а остальные кричали слова одобрения. Голди пригнувшись, следила за ними из теней палатки. Где-то там, среди них, был солдат с платком Ольги Чаволги. Который?
Этот?
Нет.
Вон тот!
Нет. Их было слишком много. Как же его найти?
В голове раздался тихий шепот.
Позволь своему разуму найти платок.
Голди позволила своим мыслям течь среди них. Было очень трудно не обращать внимания на ужасный, голодный жар, но она заставила себя думать о других вещах.
Ветры, великий и маленький. Холодный бриз в жаркий летний день. Платок в узелках.
И он нашелся! Как яркая искра в темноте! Теперь она видела этого солдата. Он бродил вокруг остальных, хлопая товарищей по спинам и громко смеясь. Платок наполовину высовывался из его кармана.
Голди выскользнула их тени, не сводя с солдата глаз. В ней скопились страх и возбуждение. Девочка позволила им вести ее. Никаких мыслей. Ничто. Я тень.
Группа людей колыхалась вперед и назад. Их крики почти оглушали ее. Солдат, ее солдат, пошел прочь, вокруг стоящей кольцом толпы и девочка подумала, что потеряла его. Но нет, вот он появился снова. Он стоял, положив руки на бедра, и качал головой, слово был разочарован ходом поединка.
Теперь она была совсем рядом. Еще немного вперед. Медленно. Медленно.
Ах!
Пока мужчины дрались и кричали, тень, которой была Голди, протянула руку. Сунула ее в карман. Сжала пальцы на платке…
Послышался громкий крик, и толпа расступилась. Человек перед Голди отпрянул назад, толкая ее спиной. Ее пальцы потеряли платок и рука вылетела из кармана солдата. Она споткнулась и упала.
Немедленно она вскочила на ноги. Я ничто! Я тень!
Но было уже слишком поздно. Они увидели ее.
Прежде чем она поняла что происходит, ее окружила толпа здоровых, орущих мужчин. Она отпрянула назад. Ноги дрожали так, что она с трудом стояла. Один из мужчин схватил ее за волосы и, намотав их на кулак, поднял руку так, что девочке пришлось встать на цыпочки. Он всмотрелся в ее лицо и, повернувшись, сказал остальным.
— То мальенкая девчка!
Мужчины коротко поспорили по поводу того, что с ней делать. Затем двое повели ее от остальных, мимо точильного камня и между повозок.
— Сюда! — кричали они и толкнули Голди к костру, где стояла еще дюжина человек брала еду из котла.
— Кто это? — проворчал мужчина, помешивающий его содержимое. — Ты принес нам ужин?
Он схватил Голди и сильно ущипнул.
— Ха! Тут маловато мяса! Придется сделать суп!
Солдаты громко рассмеялись и толкнули Голди вперед. Через ряды лошадей, палаток и повозок и клочок заляпанной кровью земли, где двое мужчин забили козу. Голди чувствовала, что ее сейчас вырвет. Ее сердце сжалось и спряталось где-то глубоко внутри. Она не справилась. Скоро Бру ринется на поиски Командующего и его убьют. Мама и папа погибнут. Город будет уничтожен. Погибнет все…
«Смотри» — прошептал тихий голос. — «Туда, между повозок».
«Что?» — отчаянно подумала Голди. — «На что там смотреть? Все не так!»
Но она посмотрела и увидела клочок тени, по которой проскальзывал взгляд.
Ее сердце екнуло. Тоудспит! Он отставал всего на несколько минут! А теперь он здесь! Может быть, всего лишь может быть, не все еще потеряно!
Солдаты провели ее мимо повозок, еще одного скопления палаток. И внезапно показался Командующий. Он стоял в круге факелов. И рядом с ним была Хранитель Хоуп. Он был увлечен разговором с другим мужчиной, который выглядел как офицер.
Один из солдат крикнул. Три головы повернулись. Голди увидела удивленную гримасу на лице Командующего.
— Что она делает здесь?
Солдаты швырнули Голди в круг факелов.
— Стй тут, — крикнули они. — Не дивгайся или мы тебя прстрелим!
Офицер в бархатном плаще и серебряным шитьем с интересом рассматривал девочку. У него были холодные голубые глаза. Голди заметила, как Хранитель Хоуп шепчет что-то на ухо Командующему. Командующий поднял бровь и повернулся к офицеру.
— Извиняюсь за то, что нас прервали, — сказал он. — Это девочка из моего города. Пожалуйста, примите ее как подарок. Моя помощница говорит, что из нее получится отличная рабыня.
Глаза Голди в ужасе расширились. Рабыня? Офицер что-то пробормотал. Один их солдат схватил Голди за шиворот и открыл ей рот, словно хотел проверить зубы. Голди укусила его. Он удивленно вскрикнул и отвесил ей оплеуху.
— Ай! — вскрикнула она.
— Она может быть проблемной, — быстро сказал Командующий. — Но я уверен, что вы быстро выбьете из нее это. Теперь давайте вернемся к делу. Мы договорились или нет, что после вторжения я буду Великим Протектором всего полуострова?
Офицер кивнул.
— Мы договорились, — сказал он глубоким медленным голосом, словно он взвешивал каждое слово, прежде чем сказать его.
— Конечно, новый протекторат не будет похож на нынешний, — сказал Командующий. — Я думаю, мне лучше всего подойдет диктатура.
В голове Голди все еще звенело от удара, но она неверяще посмотрела на предводителя Благословенных Хранителей.
— Как только я займу новый пост, — продолжал Командующий, — я позволю вам и вашим людям разграбить города Спок и Лау. Они такие же богатые, как Джуэл, и вы будете отлично вознаграждены за ваши труды. И если вы захотите набрать рабов, об этом можно договориться. Я знаю… ммм… некоторых детей, которые превосходно подойдут.
Офицер снова кивнул, словно все это было вполне приемлемо.
Этот офицер был страшным человеком. Он был ниже Командующего и не такой красивый, но у Голди было чувство, что как только он и его люди окажутся на свободе, их нельзя будет остановить.
Она снова посмотрела на Командующего. По сравнению с солдатами вся его важность вдруг испарилась. Он был похож на игрушечную собачку, которая вдруг решила, что может управлять сворой бриззлхаундов.
При мысли об этом внутри у Голди снова разгорелась злость. Командующий, человек, который должен защищать детей города, хочет отдать их в рабство. Просто потому, что хочет стать правителем! И Хоуп, принесшая клятву Хранителей, помогает ему!
Она посмотрела на солдата справа от себя. Это был тот самый мужчина с платком, но украсть платок было совершенно невозможно. По крайней мере, пока он крепко держит ее за руку. Она посмотрела в тени, в надежде заметить Тоудспита.
— Итак, решено? — весело спросил Командующий. — Когда будут готовы ваши люди? Через неделю?
— Для войны мы готовы всегда, — сказал офицер. — Мы выступаем сейчас.
— Сейчас? — спросил Командующий, который явно не ожидал, что все будет так быстро.
— Сейчас хорошо, — сказал офицер. — Мы удивим город ночной атакой. Удивлять — хорошо.
Он поднял руку. За его спиной заиграл рог.
Если сравнить лагерь с осиным гнездом, то четыре ноты рога стали палкой, которой его разворошили. На секунду Голди показалось, что все замерли и затихли. Затем шум стал громче и сильнее. Солдаты забрасывали костры, надевали шлемы и широкополые шляпы. Над их головами летели приказы. Отряды выстраивались в колонны, люди клали мушкеты на плечи, другие несли мечи, а у некоторых были длинные пики с острейшими лезвиями.
Голди отчаянно огляделась вокруг в поисках Тоудспита. И там, за кругом факелов, было пятнышко тени. Она всмотрелась и увидела летающие бледные пальцы.
Должны остановить их! Сейчас!
Снова загудел рог. Забили барабаны. Солдаты начали свой марш.
Словно в действие привели огромную машину. Руки и ноги шли в унисон. Мрачные лица смотрели прямо, словно вырезанные из камня.
Тра-та-та, тра-та-та! — гремели барабаны. Левой, правой, левой, правой, — топали по грязи солдаты, направляясь к Грязным Воротам.
Все это было настолько огромным и шумным, что Голди с удивлением обнаружила, что задыхается. В ушах шумела кровь. Мысли лихорадочно метались. Она в отчаянии смотрела на солдат, барабаны, пики, грязь…
Грязь! — крикнул голос в голове. — ГРЯЗЬ!
И внезапно Голди уже точно поняла что надо делать. Свободной рукой она показала теням.
Грязь! — и указала на офицера.
Одно долгое мгновение ничего не происходило. Голди задержала дыхание. Затем тени шевельнулись, и Тоудспит выступил на свет. Взмах рукой. Огромный комок грязи размазался по бархатному плащу офицера.
Он вскрикнул от удивления и ярости. Человек слева от Голди бросился за Тоудспитом, но мальчик уже убегал между палаток и повозок. Армия солдат продолжала маршировать, левой, правой, левой, правой, словно ничего не произошло.
Офицер посмотрел вниз, на свой загубленный плащ и отдал резкий приказ. Человек справа от Голди полез в карман… и достал платок Ольги Чаволги.
Голди выхватила его и побежала прочь.