Шестерка. Ой, здравствуйте. А говорили, вы уволились.

Она. Последние дни отрабатываю. Сразу после юбилея ухожу.

Шестерка. А почему вы у нас так недолго?

Она. Так получилось.

Шестерка. Говорят, у вас что-то с Герцогом вышло?

Она. Я его не устроила как творческий работник.

Шестерка. Ужас. Всякие дебилы его устраивают, а вы не устроили, подумать только.

Она. Ему виднее.

Шестерка. Вообще дурдом. Я сама подумываю уйти. Тут сколько ни работай, все равно не оценят. Тут совсем другое ценится.

Она. Не только тут.

Шестерка. Ой, как вы правы. Чтоб в этой жизни чего-то добиться, надо уметь продаваться. Я вот не умею, мне совесть не позволяет. Но не все такие. Вот вы думаете, зачем Танцор с этой стервой связался?

Она. Что?

Шестерка. А вы не знали? Они вчера вместе уехали, такси прямо к ДК она вызвала. А как договаривались, я сама слышала… случайно. Совершенно без стыда и совести баба, прямо посреди ДК на него кидалась. Думаете, она ему нравится? Как бы не так. Ему нравится, что она – Главбух.

Она. Это… это их дело.

Шестерка. А может, и правильно. Ведь деньги! Да и Герцог к ней прислушивается. Ну и что, натурой заплатит, подумаешь. От него не убудет. Вот только Секретарша изревновалась уже вся. Но ничего, ей полезно.

Она. Зачем вы мне все это говорите?

Шестерка. Ой, да не расстраивайтесь вы так, он того не стоит. Вы что, и про Секретаршу не знали? Он же только и делает, что скачет из постели в постель, плюньте вы на него.

Она. Прекратите. Не говорите о нем так.

Шестерка. Что?

Она. Мне наплевать, с кем он спит. Я знать этого не хочу. Он удивительный, он… он чистый!

Шестерка. Он?!

Она. Да! Он чистый, как снег! Не смейте говорить о нем плохо! Вы все тут, вместе взятые, мизинца его не стоите!

Шестерка. Милая моя, да вам лечиться надо. У вас крыша съехала совсем.

Она. Боже мой, что он с собой делает!

Шестерка. Да ничего он с собой не делает. Вы просто его не знаете. Послушайте моего совета, я вам добра желаю. Выкиньте его из головы.

Она. Простите, я… я пойду.

Уходит.

Шестерка. Вот так вот. Я тоже кое-что могу. Но в самом-то деле, что он в них находит? Главбух еще ладно, но эта-то ведь просто больная какая-то. «Чистый, как снег» – это он-то! Это ж совсем надо идиоткой быть. И неужели я ее хуже?

Уходит.