Секретарша. Ну, сцену нашу вы уже знаете. Вот шарик, нравится? А вам лучше на авансцене работать я бы советовала. Вы сценарий видели уже?
Шоумен. Видел. Хороший сценарий, просто на удивление. Кто писал?
Секретарша. Я.
Шоумен. Серьезно? А я слышал, что…
Секретарша. Ну да, тут была одна, ей Герцог Евграфович поручил сначала. Не хотел меня загружать. Только мне потом все равно исправлять пришлось.
Шоумен. Да, это сразу видно, где вы исправляли. Невооруженным глазом.
Секретарша. Ну, это для меня пустяки. Герцог Евграфович говорит, ты у меня скоро главным режиссером будешь. Я даже думала, юбилей вести придется, кроме меня-то некому.
Шоумен. В таком случае прошу прощенья, что нарушил ваши творческие планы.
Секретарша. Да нет, мне понравилось, как вы в тот раз шоу провели.
Шоумен. Вы меня успокоили. А то я весь обдумался, что делать буду, если вам моя манера ведения не понравится?
Секретарша (неуверенно). Вы что, надо мной смеетесь?
Шоумен. Боже упаси. А вот скажите…
Секретарша. Да?
Шоумен. В прошлый раз со мной занималась такая серьезная дама…
Секретарша. Это Худрук наша.
Шоумен. Ну и?
Секретарша. Ну и лезла все время не в свое дело. Ее дело – коллективами заниматься. А что?
Шоумен. Да в общем ничего, просто интересно.
Секретарша. Герцогу Евграфовичу известно стало из верных источников, что она превысила свои полномочия… вы меня понимаете?
Шоумен. Не очень.
Секретарша. В финансовом плане.
Шоумен. А, ну конечно. И как я сразу не догадался. И теперь?
Секретарша. И теперь я за все мероприятия отвечаю. Если у вас какие вопросы есть, то это ко мне. Особенно если по финансам.
Шоумен. Нет, у меня пока что только по сценарию.
Секретарша. Слушаю вас.
Шоумен. Вот тут сценарий начинается танцем на шаре.
Секретарша. И хороводом.
Шоумен. Ну да. А вам не кажется, что этот танец на шаре должен быть финальным?
Секретарша. Не кажется. Ему в хороводе самое место.
Шоумен. Я, конечно, не рискую спорить с таким специалистом, как вы. Но ведь если в начале продать самый лучший номер…
Секретарша. С чего это самый лучший? У нас великолепная программа. Хор ветеранов, русские народные танцы, частушки. А «Гарем» у нас какой замечательный!
Шоумен. Простите?
Секретарша. Это наш ансамбль восточных танцев. Просто блестящий коллектив. Имеет звание народного! Куда там хороводу.
Шоумен. Да я, собственно, не про хоровод. Я про…
Секретарша. А про этого халтурщика я и говорить не хочу. Я бы совсем этот танец сняла, да Герцог Евграфович просил оставить. Без него, говорит, хоровод совсем куцый получается.
Шоумен. И действительно. Ну ладно, пусть так. Значит, в начале у меня текста нет? Прямо сразу хоровод выскакивает?
Секретарша. Да, я там текст убрала.
Шоумен. А может, все-таки поприветствуем зрителя?
Секретарша. Потом поприветствуете. А кстати…
Входит Танцор.
Ого! До начала еще полчаса, а ты уже на месте? Что с тобой, ты не заболел?
Танцор. Со мной все в лучшем виде.
Секретарша. Рада слышать… после вчерашнего.
Танцор. Вчерашнее осталось вчера. Сегодня я устремлен в будущее.
Секретарша. Ну-ну. Ладно, пойду остальных пошевелю. Ни на кого нельзя положиться, все самой нужно контролировать.
Уходит.
Шоумен (Танцору). Здравствуйте.
Танцор. Привет столичным звездам!
Шоумен. Вы тоже в некотором роде звезда.
Танцор. Ах, оставьте, вы меня смущаете.
Шоумен. Серьезно, мне тут показывали видео. Я был просто поражен. У вас фантастический драйв и при этом большая точность движений.
Танцор. Спасибо.
Шоумен. Мне очень жаль, что я вовремя не оценил вас.
Танцор. Не беда, не последний день живем.
Шоумен. Я вообще был о вас плохого мнения. Приношу свои извинения. Я ошибался.
Танцор. Да бросьте. Я сам о себе плохого мнения. Подумаешь, делов-то!
Входит Худрук.
Худрук (Танцору). Ты уже тут? Отлично. А девчонки?
Танцор. А зачем тебе девчонки? Номера ведь вычеркнули.
Худрук. Так они что, не придут?! Ты с ума сошел?
Танцор. Да тут они, не волнуйся. Переодеваются уже.
Худрук. Ты так не шути, а то меня инфаркт трахнет. А что там с фонограммой?
Танцор. Не знаю.
Худрук. Никто ничего не знает. Радист, ты тут?
Радист. Чего надо?
Худрук. Фонограммы все?
Радист. Как в аптеке.
Худрук. И хоровод?
Радист. Какой хоровод?
Худрук. Нет, они меня в могилу загонят. Как это какой хоровод?
Радист. Мы же под Танцора репетировали.
Худрук. Да мало ли под что мы тут репетируем? Может, мы под «Чижик-пыжик» репетировать будем или под «Мурку»!
Радист. Тогда под «Мурку» и выступать будете.
Входит Шестерка.
Шестерка. И опять чего-то не поделили, ну что за люди тут у нас. (Увидев Танцора.) А, привет. Как ты после вчерашнего? Головка не бо-бо?
Танцор. Свеж, как морской бриз и весел, как майское утро.
Шестерка. Да что ты говоришь! Мне бы так. Я вот не пила, а голова с утра раскалывается.
Входит Механик.
Механик. Ну вот, я на месте.
Танцор. Значит, можно начинать.
Шестерка. Почему?
Танцор. Ну, самый главный актер на месте – зачем остальных ждать?
Механик. Все смеешься. А вот кто бы тут на сцене вам все сделал, если бы не я?
Шестерка. Если бы не он! Ну и наглые люди все-таки бывают!
Механик. Ты так со мной не разговаривай. Ты вот его (показывает на Танцора) спроси, справится он без меня со сценой или нет?
Танцор. Ну о чем разговор. Куда мне без тебя.
Механик. Вот. И хоровод у вас без меня не получится.
Шестерка. Нет, вы подумайте!
Худрук. Послушай-ка, дружочек, рыбка моя серебряная. Если ты только кончик носа на сцену высунешь…
Механик. Это почему? Хоровод ведь общий, так? А я что, не человек? Я что, хуже всех?
Худрук. Слушай внимательно, канареечка моя ненаглядная. Вылезешь на сцену – потом не обижайся.
Входят Завхоз и Уборщица.
Механик (Завхозу). Вот хоть ты скажи. Ведь хоровод общий? Почему она меня моих прав лишает?
Завхоз. Ты желаешь в хоровод? Да нет проблем. Милости просим.
Худрук. Прекрати уже, он шуток не понимает. (Механику.) Ты въехал, что я сказала? Смотри мне.
Уборщица (тихонько подошла к Шоумену). У меня к вам личная просьба.
Шоумен. Личная? Это интересно.
Уборщица. Я раньше все любовь хотела, помните? А теперь насмотрелась на эту любовь, ну ее совсем в пень. Мне, кроме моего Кошмара, ничего не надо. Можете вы сделать, чтобы он вернулся? Ну пожалуйста! Мне без него жизни никакой нету.
Шоумен. Вы удивительная женщина. У вас такие оригинальные желания.
Уборщица. Так можно?
Шоумен. Вы знаете, я бы на вашем месте не беспокоился. Кошмары всегда возвращаются, есть у них такое свойство.
Уборщица. Ой, спасибо!
Входят Герцог, Секретарша и Главбух.
Герцог. Ну, я смотрю, все на месте.
Секретарша. Все, Герцог Евграфович.
Герцог. А в рубке?
Секретарша. И в рубке.
Герцог. Тогда давайте начинать.
Секретарша. Конечно, Герцог Евграфович.
Герцог. Тогда вперед. Готовность – три минуты.
Уходит.
Секретарша. А ну за кулисы все быстро!
Механик. А ты чего раскомандовалась, ты кто такая?
Худрук. Заткнись и убирайся со сцены. Все за кулисы, приготовиться резко.
Все уходят. Секунду сцена пустая, потом меняется свет и включается тема Танцора. На сцену выскакивает хоровод. Там все, в том числе и Механик. Хоровод обходит круг, выходит Танцор, взлетает на шар, начинает танцевать. Внезапно врубается сигнализация.
Механик (вырываясь из хоровода). Пожар! Горим! Пожар!
Танцор сбивается с такта, оступается и падает с шара. Выключается свет. Когда свет включается, сцена пуста, только Танцор без движения лежит рядом с шаром. Входят Герцог, Секретарша, Худрук, Главбух, Шестерка, Завхоз. С другой стороны влетает Она, останавливается как вкопанная.
Герцог. Свидетельство о смерти сделали?
Секретарша. Вот.
Герцог. Место на кладбище?
Секретарша. Заказала.
Герцог. Уже оплатили?
Главбух. Пока нет.
Герцог. Покажи расклад.
Главбух подает Герцогу бумажку.
Ага. Это за место, это что? Ага, венки, две штуки. Нормально, хватит. Это… ну да, гроб. А это что еще?
Главбух. Это за рытье могилы.
Герцог. Ничего себе. Нехило стоит его похоронить. Прокормить и то дешевле было. Ладно, дальше что? Вот это что?
Главбух. Это катафалк.
Герцог. Вычеркни. Я автобус бесплатно найду. И венки вычеркни.
Секретарша. Гроб подешевле можно.
Худрук. И так все нервы вымотал. Юбилей сорвал. Еще замену ему теперь искать.
Завхоз. А кстати. Костюмов на нем до черта числится. Они хоть тут у него, в ДК?
Шестерка. По кабакам небось где-нибудь. В «Корвете», где он там еще работал?
Герцог. Ладно, хватит. Некогда. Похороны во сколько завтра?
Секретарша. В десять.
Герцог. В десять, в десять… В девять планерка. Потом в департамент. Нет, не успеваю. (Секретарше.) Съездишь за меня. Скажешь там… ну, не знаю.
Секретарша. Легко.
Голос Радиста. Слушайте, вы что стоите? Горим же! Пожар!
Секретарша. Да мы слышим, слышим. Не глухие.
Общий смех.
Голос Радиста. Серьезно горим! Пожар в ДК, слышите!
Герцог. Все шуточки дурацкие шутим?
Голос Радиста. Какие шутки на хрен! Вы что, запаха не слышите?
Все принюхались.
Завхоз. А ведь правда! Серьезно, блин, горим!
Разбегаются. На сцене остается лежащий Танцор и Она. Оба не двигаются.
В отдалении – шум пожара и суета. Входят Шоумен и Режиссер.
Шоумен. Ну вот и все.
Режиссер. Да, вот и все.
Шоумен. А я еще думал, стоит ли жить. Какой дурак.
Режиссер. Все мы в этом смысле дураки.
Шоумен. Прощай, Танцор.
Режиссер. Прощай, Танцор.
Шоумен. Но послушай… В этих делах, конечно, нам ничего не понять. И все-таки – почему?
Режиссер. Не знаю. Наверное, просто кто-то же должен любить без страховки. Смертельно и непоправимо… Иначе и правда всему конец.
Шоумен. Да это-то ясно. Но почему так безнадежно? Почему нельзя, чтобы все получилось? Неужели они не заслужили?
Режиссер. Причем тут заслужили. Любовь – вообще провальный номер, сам говорил. Прыжок через невозможное.
Шоумен. Ну и что? Ведь она же есть! Значит, невозможное все-таки возможно.
Режиссер. О чем теперь говорить. Все кончено. Если только кто-нибудь другой… другие.
Шоумен. Не могу с этим согласиться. Нет. Всё во мне протестует.
Режиссер. Чего же ты хочешь?
Шоумен. Чтобы им была дана вторая попытка.
Режиссер. Но он же мертв. Разве что чудо?
Шоумен. А разве все вокруг – не сплошная цепь чудес? Прекрасных или страшных, не важно.
Режиссер. Но даже если им будет дан второй шанс, у них ведь снова ничего не получится.
Шоумен. Откуда ты знаешь?
Режиссер. Да потому что нам вообще такого не положено, это не в наших возможностях. Потому что мы…
Шоумен. Смотри!
Танцор приподнимается. Шум пожара стихает.
Режиссер (шепотом). Быстро пошли отсюда!
Уходят.
Танцор. Ты здесь?
Она. Да.
Танцор. Я конкретно свинья. Так и не позвонил тебе.
Она. Ерунда.
Танцор. Может, давай сейчас поговорим? Так даже проще будет.
Она. Давай.
Танцор. Хотя, собственно, о чем говорить? Просто возьмемся за руки, выйдем отсюда вместе и больше не расстанемся. Согласна?
Она. Ты еще спрашиваешь.
Танцор. Ты знаешь, я ведь не сахар. Мне и самому-то с собой сложно. Иной раз такое выкину, что сам поражаюсь.
Она. Это не важно. Только будь рядом.
Танцор. Я вот он.
Она. Вижу.
Танцор. Теперь никуда не денусь.
Она (провела рукой по его лицу). Что это? Ударился?
Танцор. Фиг его знает. Наверно.
Она. Больно?
Танцор. Немного. А что, синяк? У тебя есть зеркало?
Она (поискав в карманах). Нету.
Танцор. Сильно заметно?
Она. Да нет, не сильно. Чуть-чуть.
Танцор. А то ночью мне в «Корвете» танцевать, да и завтра…
Она. Да не видно почти.
Танцор. А времени-то сколько?
Она. Сейчас узнаем. (Достает телефон или смотрит на часы.) Почти десять.
Танцор. Ого!
Она. Во сколько там у тебя? В одиннадцать?
Танцор. Так переодеться же надо еще и с синяком что-то сделать.
Она. Тогда летим?
Танцор. Летим!
Уходят.
Вбегает Уборщица.
Уборщица. Кошмар! Кошмар! Кошмар вернулся!
Занавес