Перелистываю пухлое досье. Петрович стоит рядом и дает необходимые пояснения. Документов много и все они о том, как идет заполнение Западной Европы и других стран проститутками из суверенных государств развалившегося Союза.
— Мы получаем необходимую информацию как от наших зарубежных коллег, — рассказывает мой консультант, — так и от различных телеграфных агентств. Иногда много интересного можно узнать из обычной газетной публикации. Но для того чтобы эта информация стала рабочей, ее перепроверяют по нашим спецканалам…
Из оперативного досье:
Турция. За неполных два месяца полицией задержано более 200 девушек из стран СНГ, занимавшихся проституцией. Ведется расследование и устанавливается законность их пребывания на турецкой территории…
Испания. В ночном клубе Мадрида обнаружены пять русских девушек. По контрактам, хранившимся у хозяев, они наняты для участия в балетных шоу. На самом деле использовались как проститутки…
Болгария. Полицией Пловдива задержана группа девушек из России. Они скрытно содержались в гостинице. За мизерную плату их принуждали заниматься проституцией…
— Получили, например, такую информацию, что дальше? — спрашиваю Петровича.
— Хотите кофе? — Петрович улыбается.
— Нет, в самом деле, что делаете?
— Систематизируем, анализируем…
— А конкретнее?
— Сколько общаюсь с вашим братом, все вы на одном и том же спотыкаетесь постоянно — на жареном…
Петрович еще минут пять читал мне лекцию о целях и задачах розыска, в том числе с привлечением системы Интерпола. Было немножко скучно, но и полезно для расширения кругозора. А потом выяснилось, что и здесь, как в любом другом деле, бывают исключения. Было оно и у моего собеседника. Так я узнал о том, как он принимал непосредственное участие в возвращении домой группы российских девушек, задержанных полицией Пловдива.
Обычно подобные процедуры идут по линии Министерства иностранных дел. Но в этот раз было задействовано другое ведомство, а также и мой консультант. Его подключили к этой операции специально. Предполагалось, что среди задержанных могла быть дочь высокопоставленного чиновника из МВД. Она уехала по туристической путевке в Болгарию, но вовремя не вернулась.
ПЛОВДИВСКИЙ СЛЕД
— Потерявшуюся дочь мы нашли, — рассказал Петрович. — История ее довольно банальна.
Как все в этом возрасте, Таня Н. хотела быть независимой, а чуть было не стала рабыней. Все началось с конфликта в семье. Обиженная дочь сгоряча сказала, что уходит из дому. Не менее взвинченная мать указала ей на дверь. Дочь попыталась найти поддержку у отца. А он, такой важный на службе, в семейном споре стал выдерживать нейтралитет. Тане ничего не оставалось, как хлопнуть дверью.
Оказавшись на улице, она, конечно, поостыла, но самолюбие не позволило ей вернуться домой. Несколько дней пожила у подруг, а потом, клюнув на многообещающее объявление о найме девушек на работу за границу, отправилась по указанному адресу. Там ее встретили, обласкали, наобещав сорок бочек арестантов.
Через две недели Таня была уже в Болгарии, уехав туда по обычной туристической путевке.
В гостинице у всех девушек руководитель группы забрал паспорта — якобы для регистрации, а через день исчез сам. Вместо него появился какой-то болгарин или турок. На ломаном русском он сообщил, что все они теперь его собственность. За каждую якобы заплачено по десять тысяч долларов. Пока девушки не отработают этой суммы, они обязаны беспрекословно выполнять все указания.
Танина история — это еще ничего, мелочи, — Петрович отхлебнул из чашки кофе и продолжил: — Это цветочки, которые и распуститься толком не успели. Таня пробыла невольницей чуть больше месяца.
Мать уже через три дня насела на мужа, чтобы тот немедленно вернул дочь домой.
Подключившийся к розыску отец вскоре установил, что дочь уехала по турпутевке в Болгарию. Но откуда у нее деньги? Тем не менее это известие стало утешением. Любая путевка имеет две точки отсчета — начало и конец. До окончания оставалось всего ничего. Решили подождать.
Но когда прошел и этот срок, к розыску подключились Петрович и его ведомство. Дальнейшие события развивались уже по специальному сценарию, финалом которого стало возвращение Тани домой.
— Всего из той гостиницы удалось вытащить девять девчат. — Мой рассказчик отодвинул от себя пустую чашку. — Была там одна… Вот уж ей выпала судьба с таким широким набором не только цветов, но и ягод, что можно лишь удивляться, как ей удалось остаться в живых…
— И что именно было? — не удержался я.
— Если Вика не передумала, то она сама все и расскажет.
— Как ее найти?
— Одно условие.
— Какое?
— Если Вика согласится, я с ней сведу, но чтобы все этические нормы были соблюдены. Инкогнито — прежде всего…
ТРАНЗИТ ИЗ ПОВОЛЖЬЯ
С Викой мы встретились в кафе, где она работала официанткой. В свои двадцать пять Вика выглядела гораздо старше и, я бы сказал, мудрее. Поразили ее глаза. Красивые и большие, их цвет менялся в зависимости от освещения. В комнате они казались серо-зелеными, а на улице чисто-голубыми. Но не это было главным. Иногда, когда Вика погружалась в свои мысли, в них появлялись пустота и равнодушие. И рассказывала она тогда как бы не о себе, а о постороннем человеке.
— Да, мне необходимо выговориться… — Тонкая дамская сигарета дрогнула в длинных пальцах Вики. — Когда поделишься, легче станет. Только теперь я больше не о себе пекусь. О других! Ох и дуры мы, девки…
Она глубоко затянулась, как это делают курильщики наркоты. Смакуя наступающий кайф, прикрыла глаза. Вика и в самом деле пробовала одно время наркотики. Об этом позже рассказала сама. Спасло то, что вовремя остановилась. Когда волновалась, курила много и часто.
— Значит, так. — Она посмотрела на включенный диктофон, на меня. — Перед этой штуковиной говорить не смогу. Выключайте. Если что забудете, добавите от себя. Вашему брату не привыкать врать. Ну да ладно, слушай…
Мой вояж за красивой жизнью начался, — Вика опять сделала глубокую затяжку, — с дискотеки во Дворце молодежи. Тогда купилась не я одна…
Так я узнал, что Вика не коренная москвичка. Зацепиться в столице, точнее, в Подмосковье ей удалось с легкой руки одного знакомого. Он помог и с работой. А детство ее и юность прошли в одном из городов Среднего Поволжья. Жила вдвоем с мамой. Сначала школа. Потом педагогический техникум. Хотела стать учителем, как мама.
На втором курсе Вика поняла, что выбор сделала далеко не лучший. Однако продолжала учиться, делая это больше по инерции. Тогда же увидела, что многие сокурсницы одевались лучше, богаче. Поговорила об этом с мамой. И та с присущим ей педагогическим тактом объяснила, что время наступило другое, сложное.
А в стране и в самом деле полным ходом разворачивалась и набирала обороты перестройка, переходный период. Он на то и переходный, чтобы от одного уйти, а к другому…
— Понимаешь, доченька, — повторяла мать, — раньше мы жили и знали, что будет через месяц и через год. Зарплаты хватало и выдавали ее регулярно. Правда, покупать на эти деньги особо-то было нечего. А сегодня я не уверена в том, что будет даже завтра. В послезавтра вообще заглядывать страшно. Зарплату месяцами задерживают. На что жить? Хорошо еще подруга устроила в управу. Зачем училась, чего добилась? С высшим педагогическим образованием и двадцатилетним стажем — полы мою! И хватает только на питание, квартиру и телефон…
Так Вика постепенно пришла к выводу, что если она хочет устроить личную жизнь, то надеяться надо на свои силы, на везение, когда надо не упустить счастливый момент. Такой же позиции придерживалась лучшая подруга, Катя. Вот вместе и придумали, как поправить свое материальное положение. Путь этот подсказал какой-то американский фильм. Там девушка-студентка, чтобы продолжить обучение в престижном колледже, стала проституткой.
Для начала попробовали со сверстниками. Вроде страшного в этом ничего не было. Проку только никакого. Потому следующий набег сделали на иностранцев. Основной сводницей выступила Катя. У нее знакомый подрабатывал на стройке переводчиком, где немцы возводили поселок для наших военных. Как выяснилось, Катя тоже кое-что могла сказать по-немецки, на уровне школьного урока. И хотя тему такую с учителем не разбирали, получилось у нее неплохо.
Договорились быстро. Строители предложили пойти к ним. Девушки скромно отказались, мол, лучше на нейтральной территории, например в городском сквере: в случае необходимости удирать удобнее. Сразу условились о цене. Она была под стать предложению — всего-то двадцать марок. Отрабатывая этот первый в своей жизни гонорар, девушки старались все делать, как героини в фильме. О том, что пережили, лучше не вспоминать. Как назло, иностранцы долго не кончали. Зато потом, когда за лифчики спрятали заветные купюры, счастью не было предела.
Первую валюту потратили так же быстро, как и заработали. Потом попробовали еще, еще…
С появлением денег иной стала жизнь, изменились интересы. На вопросы мам о происхождении обновок девушки придумывали всякие небылицы. Постепенно круг ответов сузился до банального: спонсор подарил. На это родительница Вики лишь разводила руками и просила познакомить с таким щедрым человеком, пригласить его в гости.
А однажды на дискотеке во Дворце молодежи появилась разряженная девица. Многие знали, что она одно время тоже занималась древнейшей профессией, но потом куда-то исчезла. Не было ее около года. И вот появилась, да такая…
— Ой, девочки, там жизнь! — заливалась она на все лады. — Вы себе и представить не можете… Только вспомните, какой я была, а какой стала?
Ее рассказ о прелестях жизни забугорной путаны произвел впечатление. Оно и понятно, брошенные вербовщицей зерна падали в уже подготовленную почву.
На следующий день по указанному адресу потянулись страждущие лучшей жизни. Пришли и Вика с Катей. Тут выяснилось, что таких, как они, здесь уже с избытком. Отбор шел на конкурсной основе. Им бы повернуться и уйти. Ан нет. Сработал совковый принцип: если дефицит — значит, верняк. Да и как было уйти, если вся царившая здесь обстановка только подогревала интерес.
— Короче, конкурсный отбор выдержала только я, — продолжала Вика свою исповедь. — Ну, думаю, вот он — мой шанс. Так и Катюха считала. Она даже всплакнула, когда меня провожала. А я ее все успокаивала и обещала, что как устроюсь, то ее обязательно вызову. Сами провернем ее зарубежное обустройство без всяких посредников…
Фирма работала довольно специфично. Мне, кстати, уже приходилось слышать нечто похожее. Очень может быть, что и Вика, и несколько других девушек получили путевки в рабство под одной и той же крышей. Уж очень формы и методы вербовки были похожи. Разница была только во времени: больше года. Тогда, если предположение это верное, то сколько же наивных искательниц красивой жизни отправили эти торговцы живым товаром в никуда, если в среднем за месяц через них проходило от десяти до пятнадцати девушек?!
ТРАНЗИТ-2
Похожую историю рассказал опытный эксперт-криминалист полковник милиции Юрий Дубягин. Родители Оли, сельские жители, забили тревогу, когда Оля не приехала на очередные каникулы. Такого за ней не водилось.
Мать отправилась в город, в техникум, где училась дочь. В общежитии нашла подруг, от которых узнала, что ее дочка уехала по туристической путевке с приятелем в Грецию. Такое — и без разрешения родителей?! Маловероятно. Мать пошла дальше и отыскала того самого приятеля. Как оказалось, он никуда не выезжал и даже не собирался.
— Да что вы волнуетесь? — попытался успокоить взволнованную женщину сводник-ловелас. — Посмотрит ваша дочка на мир и вернется. Впечатлений будет масса. Вам же еще все и расскажет.
— Нет. Она не могла так поступить, — твердила женщина. — С ней что-то случилось. Вы, наверное, что-то скрываете от меня…
— Да ничего я не скрываю.
— Ой, чует мое сердечко беду…
— Что панику-то раньше времени поднимать?
— Я в милицию пойду. Пусть ищут.
— Ох уж эти предки, умеют из мухи слона делать!
— Нет, правда, надо в милицию идти, — твердила мать.
— Чуть не забыл, — спохватился ловелас. — Она же для вас какое-то письмо написала.
Мать открыла конверт, развернула вложенный туда лист и тут же без сил села на стул. Знакомым почерком там было написано: «Мама, извини, но поступить иначе я не могла. Так будет лучше для всех. Искать меня не надо. Я взрослый человек. Считай, что я ушла из дома…»
— Что вы с ней сделали? — чуть не с кулаками бросилась женщина, когда до нее наконец дошел смысл написанного. — Куда ее дели?
— Лично я вашу дочь никуда не девал! — отрезал приятель. Взял письмо, прочитал, как будто делал это впервые. — Здесь же все понятно написано: «…уехала на заработки за границу. Надоело считать копейки и жить на гроши. Когда вернусь, еще и всем подарков, гостинцев привезу. Ваша Оля».
Мать отправилась в милицию. Там приняли ее заявление. В отведенный для этого срок все проверили. Однако криминала не обнаружили. Все оказалось законно: совершеннолетняя девушка, имея на руках паспорт, оформила документы и вместе с группой уехала по туристической путевке в Грецию. Вот только в срок не вернулась.
А как быть матери? Испокон веков русские люди искать правду ехали в столицу, в Москву. Мать тоже пошла таким путем. Однако хождение по большим инстанциям ни к чему не привело. И в приемной МВД и МИДа ничего утешительного ей не сказали.
Уже совсем отчаявшись, женщина наконец попала в Ассоциацию по розыску пропавших без вести «РОДЕРО». В этот момент и подключился к делу Дубягин, консультировавший частного детектива, продолжившего розыск. Он выехал на место, и потянулась ниточка с берегов Днестра аж до Волги. Вот как широко была раскинута паутина работорговцев! С размахом действовали. Хотя чего им бояться-то?
Из документов МВД:
Докладывается в порядке информации. Вывоз российских девушек для занятий проституцией открыто не пропагандируется, а производится под видом набора официанток, танцовщиц… Немалое число коммерческих структур самостоятельно и совместно с иностранными фирмами, отдельными предпринимателями заключают контракт с женщинами на вывоз их в другие страны для предоставления интимных услуг. Только в Москве в течение 1993 года была пресечена деятельность восьми фирм («Эллада», «Эффект», Эмануэль», «Принц Уэльский» и др.). В помещениях пяти интимных заведений задержано более 100 проституток и их клиентов, сутенеров, охранников. Раскрыты две ОПГ (организованные преступные группы. — Авт.) из двадцати жителей столицы, занимавшиеся под прикрытием ИЧП «Белкам» и «Власта» организацией притонов, сводничеством и вовлечением в проституцию несовершеннолетних. Прекращена деятельность СП «Интегро», набиравшего молодых и привлекательных девушек для работы за границей в ночных клубах…
Конечно, в официальном документе проблема подана сухо. В действительности все гораздо круче. Происходит не что иное, как торговля живым товаром. И представители зарубежных правоохранительных органов именно так это и расценивают. Дельцы, занимающиеся подобным ремеслом, относятся к разряду злостных преступников. И наказание за такие деяния предусмотрено соответствующее. Например, в Китае — смертная казнь. У нас, увы, в законодательстве лишь обтекаемые формулировки. И получается, что торговля людьми может происходить на вполне законных основаниях. А как же иначе, если фирмы-посредники зарегистрированы и имеют государственные лицензии на ту или иную деятельность. Да и происходит все по обоюдному согласию: клиентке предлагают контракт и она вольна его подписать или нет. Ведь только после его подписания сладкие мечты оборачиваются горькой реальностью, а наивные «добровольцы» становятся невольницами.
Вот вам и парадокс: человеком торгуют с его же согласия. И самое удивительное, что жертвы догадываются об обмане, но сознательно идут на него. Почему? Возможно, мы настолько привыкли верить в силу самых разных бумаг, сопровождающих нас с рождения, что слепо надеемся на них.
Но не только в этом причины этого страшного явления. Например, при опросе общественного мнения чуть не каждый второй россиянин пожелал работать за границей. Почему? Всмотритесь в лица соотечественников — они устали от инфляции, от роста цен, от невыплаты пенсий, пособий и зарплаты. Общая разбалансированность и нестабильность экономических и общественных процессов, в первую очередь, кризис потребительского рынка, спад производства и рост безработицы, сокращение расходов на социальные программы и другие причины создают ту питательную почву, на которой преступность и развивается самым благоприятным образом.
Как ни странно, но в нашей стране очень любят наступать на одни и те же грабли. Как показывает мировой опыт, увеличение безработицы на 10 процентов влечет за собой рост преступности на 3–7 процентов. В России же, по оценкам экспертов, количество безработных скоро превысит цифру 20 процентов всего трудоспособного населения. Это, так сказать, официальные данные. Они, увы, далеки от реальных. К какому разряду, скажем, относить тех же шахтеров, не получающих зарплат месяцами?
Так стоит ли в таком случае удивляться, что наша молодежь стремится разрешить свои проблемы за пределами отечественного хаоса? Не потому ли девчонки, которым, конечно, больше других хочется быть привлекательными и красивыми, модными и нарядными, простодушно и доверчиво откликаются на призывы типа: «Приглашаем на работу в рестораны Германии с окладом 1500 марок в месяц», «Требуются артистичные, привлекательные девушки до двадцати лет для участия в балетных шоу-программах…», «Ищем молодых и симпатичных девушек-официанток для работы в КНР с зарплатой 40 000 юаней в месяц»…
На такое объявление, возможно, отозвалась Оля, которую мама так и не смогла отыскать ни с помощью официальных властей, ни через «РОДЕРО». Частный детектив лишь отследил путь девушки, канувшей в неизвестность. Попутно он выяснил, что такая же судьба постигла еще семерых простушек из провинции. Все они уехали на далекое Средиземноморское побережье и там растворились. И никто не знает, живы ли они.
ШОУ-БАЛЕТ С СЕКС-УКЛОНОМ
— Древняя Эллада встретила нас обжигающим солнцем. — Вика потянулась за фужером с шампанским, словно хотела утолить жажду, возникшую от воспоминаний. Мы в третий раз встречались у нее в кафе. Она уже не столь настороженно относилась ко мне и рассказывала о своих заграничных злоключениях, как она их называла, менее сдержанно.
— Мы, дурочки наивные, радовались всему, наперебой делились впечатлениями. Зноя этого отвратительного почти не замечали. А он исходил от всего: от каменных стен, от дороги, от гостиничных номеров…
Вместе с Викой на землю знаменитой гетеры времен Александра Македонского Тайс Афинской прибыли еще восемь девушек-россиянок. Средний их возраст составлял восемнадцать лет. Самой юной — шестнадцать с половиной. Самой старшей — двадцать один. Все они, как им объявили, успешно прошли конкурсный отбор. Он, кстати, включал в себя собеседование, исполнение какого-то подобия танца живота и раздевание до трусиков перед жюри. А оно состояло из той самой разбитной красотки, что приходила на дискотеку, интеллигентного мужчины лет сорока — пятидесяти с помятым лицом и длинными до плеч, спутанными волосами. Третьим членом был кротко стриженный парень с бычачьей шеей, перебитым носом и кулаками-кувалдами.
Только значительно позже Вика поняла, что весь этот конкурсный отбор был не чем иным, как хорошо отрепетированным спектаклем с очень жестким сценарием. Собеседование было необходимо, чтобы узнать о кандидатке побольше, например семейное положение, и предположить, будут ли ее позже искать родственники. Именно поэтому предпочтение отдавалось выходцам из неполных, малообеспеченных семей, а еще лучше — детдомовцам. Этих точно никто не хватится.
Да и раздевали с умыслом. Говорили, что возможен дальнейший отбор для стриптиз-шоу. Там и оплату обещали почти вдвое выше. При такой перспективе некоторые были готовы остаться в чем мать родила, лишь бы взяли. На самом деле проверялось, нет ли каких изъянов тела, в каком состоянии кожа. Осматривали, короче, как лошадей на ярмарке.
Потом тем, кого отобрали, выдали под расписку в какой-то странной ведомости по пятьдесят баксов. Предложили заполнить анкеты, забрали паспорта для оформления виз и загранпаспортов. А перед самым отъездом заставили написать душещипательные письма родственникам: «…до свидания, меня не ищите, уезжаю по собственной воле за границу из опостылевшего совка…»
Потом короткостриженый проводил всех чуть не до трапа самолета. Пересчитал на прощание, как пастух телок на выпасе, и предупредил, что в Салониках их встретит представитель фирмы. Номера в гостинице им уже заказаны. Волноваться не о чем: все схвачено, за все заплачено. А перед расставанием все же не удержался и съязвил: «Счастливого пути, телки. Бабок когда заработаете, не забывайте о том, кто первую путевку в жизнь счастливую дал…»
— Бычок чертов. — Вика вяло выругалась в адрес бывшего сопровождающего. — Он же все наперед знал о том, что нас ждет… За это бабки получал, немалые бабки… И та, стерва, тоже знала, какая счастливая жизнь нам была уготована… А турпутевка, по которой меня отправили и за которую платила фирма, так она и сотой части не стоит того, что потом на мне же было заработано…
— Наверное, что-то заработала и ты? — задал я вопрос и тут же пожалел об этом.
— Я?! Да, я много чего заработала: букет венерических и экзотических болезней, шрамы по всему телу, из-за чего теперь ношу только закрытые платья и темные колготки, сломанную психику… — Вика яростно загасила сигарету. — Все. На сегодня хватит…
По тому, как решительно это было сказано, как резко она встала из-за стола, я понял, что уговоры бесполезны.
Информация к размышлению:
За первую половину 90-х содержание притонов и сводничество увеличились в целом по стране в 5 раз. Только в Москве и только за один год за сводничество и подобные неблаговидные дела к административной ответственности было привлечено 309 женщин. К началу второй половины 90-х в целом по России было зарегистрировано 35 тысяч девушек правонарушительниц и около 2 тысяч проституток, состоящих на учете в милиции по месту постоянного проживания, а также выявлено 115 тысяч лиц с венерическими заболеваниями, в том числе 13 тысяч несовершеннолетних…
Снова встретиться с Викой удалось примерно через неделю. Опять кафе, тот же столик, полумрак, тихая музыка и легкое вино. Посетителей минимум, и можно спокойно поговорить. Вика специально назначала время, когда обед уже закончился, а до ужина еще далеко. Значит, впереди у нас час-два исповеди на заданную тему. Она продолжила, и я узнавал много подробностей из быта не только моей героини и рашен герлс, но и современных жителей древней Эллады.
Падение нравов в молодежной среде там наблюдается не меньше, чем у нас, если не больше. Но, благодаря более доступным благам цивилизации, происходит оно своеобразно. Например, буквально почти все девушки-гречанки вступают в брак девственницами. Этим гордятся и высоко ценят их будущие мужья, напрочь забывая о том, что в стране широко распространена довольно простая и не особенно дорогая гинекологическая операция по восстановлению девственной плевы. Со слов Вики выходило, что наши проститутки особо популярны потому, что на общем фоне местных представительниц прекрасного пола они не только доступнее, но и эффектнее.
— Гречанки: изящный профиль, точеные фигурки? — Вика повторила мой вопрос и улыбнулась. — Коровы они толстозадые… Казалось бы, чего еще надо — климат — подходящий, фруктов — заешься. Да в этих условиях можно такую фигуру иметь — закачаешься. Но у них это редкость. В большинстве своем они страшненькие. С годами и того хуже. Потому мужики их и льнут к нашим…
Как и обещали российские менеджеры, в аэропорту их встретил представитель фирмы, некий Папондопулус, обрусевший грек, вернувшийся на историческую родину, а на самом деле — Паша из Тамбова. Он являл собой копию провожавшего их из дома «пастуха». С той лишь разницей, что был поуже в плечах, имел менее внушительные кулачищи. Зато так же был стрижен под полубокс и одет с таким же вкусом в широченные шорты, черную майку и на шее его болталась толстенная золотая цепь.
Прямо из аэропорта девушек доставили в гостиницу. Там загранпаспорта забрали — сказали, для регистрации. На самом деле они их больше и не видели. Паша-Папондопулус объяснил, что они им и ни к чему, виза все равно кратковременная. Потом, с набором таких документов на работу никто не возьмет. Им же всем сделают со временем через своих людей подходящие документы, например тот же вид на жительство. А пока девушек разместили в какой-то беззвездной гостинице. В комнате, где поселилась Вика, было еще три девушки: одна из какой-то деревни на Среднем Поволжье, вторая с Украины, из Херсона, и третья из Приднестровья. Две последние были уже старожилами.
Они и рассказали, что здесь условия не такие скотские, как в иных дырах. Это не какой-то подпольный бордель, а настоящий балет-шоу, но с секс-уклоном. Работа их будет заключаться в том, что вечером с одиннадцати и примерно до часа они выступают на эстраде в кабаре, машут ногами перед посетителями, возбуждая в них страсть к женской плоти и активизируя аппетит к еде и спиртному. Потом кого-то, уже за отдельную плату, могут разобрать особо возбудившиеся. Тогда придется подняться в номера или поехать к клиенту. При таком распорядке утро существует, чтобы отоспаться. День — для репетиции под руководством балетмейстера. Затем небольшой перерыв, чтобы выглядеть свеженькими, и вечером снова на эстраду-подиум.
— Мой выход состоялся на третий день, — рассказала Вика. — Публика собиралась самая разношерстная. В основном это были преуспевающие служащие, бизнесмены средней руки. Забредали они сюда, чтобы расслабиться после трудов праведных и не очень, чтобы посмотреть и поиметь экзотичных рашен герлс. Конечно, это был не настоящий балет и не какое-то крутое кабаре, а так… среднего пошиба. Но и мы были не солистки экстра-класс, а обычные девчонки из России. Разве что ноги были подлиннее и постройнее, лица поприятнее…
Вику и других девушек такое положение вполне устраивало. Жили они в довольно приличных условиях. Им кое-что даже платили. Если сравнить с тем, что было дома, то получалось неплохо. Но все же это были жалкие гроши, по сравнению с доходами местных. Была надежда, что удастся через год-два скопить приличную сумму, чтобы вернуться в Россию и зажить безбедно. И самое главное, девушек не лишили свободы. Они могли передвигаться по городу. Имели необходимые для этого документы. Их хозяева были более чем уверены, что рашен герлс никуда не денутся. Так зачем держать их на коротком поводке, тратиться на охрану и т. д.
При всем при этом желающих особо разгуливать не было. Как рассказали старожилы, уже были случаи, когда русские девушки, отправившись в поход по магазинам, ни с того ни с сего исчезали. Если это случалось, то никто их не искал. В полицию заявлений не поступало. Зачем? Нет человека и нет проблемы. А через некоторое время на вакантное место прибывала другая кандидатка. Личные вещи и ценности пропавшей какое-то время хранили подруги. Чаще всего им все и доставалось.
Хозяева объясняли подопечным, что рашен герлс украли турки, арабы или еще кто-то. Не надо гулять в одиночку по городу… Однако среди девушек ходили слухи, что жертва была выбрана заранее и участвовали в этом не только пресловутые арабы или турки, но в большей мере сами хозяева. Они просто выгодно продали свою рабыню. Вот и все.
ЛУЧ СВЕТА В ТЕМНОМ ЦАРСТВЕ
Месяца примерно через три-четыре, когда Вика отправила домой уже вторую открытку с видом на Эгейское море, ей повезло. Балет еще не закончился, был лишь перерыв, а ее отозвал в сторону посыльный хозяина и передал наказ подойти к одному из столиков в зале. Это был уже не первый вызов, и Вика пошла без колебаний. Одна мысль лишь беспокоила, чтобы клиент попался не особенно противный. Отказ от работы воспринимался болезненно и сразу урезалось денежное содержание.
Уже издали она разглядела, что за нужным ей столиком, стоявшим несколько обособленно (столик для особо почетных и богатых гостей), сидел только один мужчина, пожилой, лет пятидесяти, грек.
Он сделал приглашающий жест. Она села на указанный стул. Грек спросил, выпьет ли она с ним. Вика кивнула и подтвердила согласие фразой по-гречески. Мужчину это удивило. Он спросил, насколько свободно она владеет языком. Смущенно улыбаясь, Вика ответила, что для нее проще изъясняться на английском. Кое-что осталось от школы, кое в чем преуспела здесь. Мужчина перешел на английский.
Потом они уехали к нему. Ночь прошла на какой-то яхте, пришвартованной у пирса. Это было шикарное судно. Ощущалось, что владелец состоятельный человек. Фанус, как звали грека, владел несколькими магазинами и гостиницами в городе. Примерно месяц назад в автокатастрофе разбилась его любовница, тоже из рашен герлс, которую он содержал около года, купил дом, машину. Правда, от последней после аварии не осталось ничего. Но дом был в целости и ждал новую хозяйку.
«Вы очень похожи на Алину, — сказал грек. — Когда я увидел вас, то мне показалось, что небо сжалилось надо мной и вернуло ее… Вы и в самом деле хорошая девушка. Мне бы хотелось, чтобы вы остались со мной…»
«А что на это скажут в кабаре? У меня с ними договор…»
«Это не должно вас волновать. Я все устрою…»
И действительно, вскоре все устроилось так, что лучшего и желать не стоило. Вика стала единственной обитательницей отдельного домика на побережье. И первую неделю, когда Фануса не было, она просто отсыпалась. Валялась в чистой, просторной постели, гуляла в небольшом садике. В общем, наслаждалась отдыхом, бездельем и полной свободой, но в четырех стенах. Она так и оставалась пленницей, хотя и в золоченой клетке.
К приходу нового хозяина Вика старалась быть в полной форме. Встречала его как настоящая хозяйка, по крайней мере пыталась. Но это была только игра. И Фанус это сразу заметил.
«Вика, я понимаю ваше состояние, — сказал он однажды. — Мне бы не хотелось, чтобы вы были в чем-то ущемлены. Мы это исправим. Вы совершенно вольны и можете от меня уйти. Я не потребую с вас тех денег, которые пришлось заплатить хозяину кабаре. Но вряд ли вы, русская девушка, сможете найти здесь хорошую работу. Это станет возможным, если принять гражданство. И даже тогда, как это говорят у вас, русских, не всегда улыбнется удача. Лучше будем считать, что вы работаете у меня, скажем домоправительницей… Я буду платить вам».
«Но у меня нет никаких документов, все осталось в кабаре. Мне сказали, что за вид на жительство, за все платила фирма. Потому все мои бумаги останутся у них, пока я их не выкуплю».
«Это не так страшно. Мы все исправим…»
Однажды, приехав в неурочное время, он привез и вручил Вике тавтотиту — удостоверение личности, распространенное в Греции, как у нас общегражданский паспорт.
«Это настоящая тавтотита, — сказал он, — очень настоящая. Ее может иметь и русская девушка, если… — грек хитро прищурил свои добрые глаза, вокруг которых сразу собрались лучики морщинок, — если сделать маленькую хитрость».
Вика бросилась осыпать поцелуями своего благодетеля-любовника, который ей годился в отцы. А тот, довольный произведенным эффектом, рассказал, как это ему удалось.
Для информации:
В Греции существует так называемый «закон крови», согласно которому любой человек греческого происхождения, где бы он ни находился, на каком бы языке ни разговаривал, имеет право на получение греческого гражданства. А это значит — открытая дверь в цивилизованный мир. Греция является членом Европейского Союза. Ее граждане могут беспрепятственно, безо всяких виз въезжать на территорию других государств ЕС, покупать недвижимость, открывать свое дело, бизнес и т. п.
Как известно из многочисленных публикаций в СМИ, этой лазейкой не замедлили воспользоваться представители организованной преступности, в первую очередь из бывшего СССР. На его территории проживало около миллиона понтийских греков, которые во времена Сталина были высланы с Черноморского побережья в Сибирь и Среднюю Азию. Под этой крышей с помощью подкупленных чиновников «на историческую родину вернулось» более двух тысяч выходцев из СНГ, в основном с богатым криминальным прошлым. Паспорт шел за 4–5 миллионов драхм, или 10–15 тысяч долларов. Таким образом, сообщалось в газетах, заполучил тавтотиту киллер Александр Солоник, лидер курганской преступной групировки Александр Голиков и многие другие.
Вот и Фанус, видимо, воспользовался подобной лазейкой, купив для полюбившейся русской девушки необходимый документ. Судя по всему, это не отразилось на его бюджете. Богатый грек позволял себе и более значительные расходы, если они не противоречили образу жизни, который был им принят. Он даже согласился с тем, что Вика привезет сюда свою маму.
«Это будет хорошо. Вам вместе будет легче. Она будет помогать по дому, и не нужно нанимать прислугу…»
Как к любому вопросу, он и к этому подошел с точки зрения практичности. Это покоробило, но вместе с тем обрадовало девушку. Ведь ее мечта могла вот-вот осуществиться. Вика была счастлива. Но, как это часто бывает в жизни, за светлой полосой неминуемо следует серая или черная. Судьба уготовила ей и вовсе беспросветную.
ВОСТОЧНЫЙ ТРАНЗИТ
Ее украли прямо на улице. Рядом притормозила машина с тонированными стеклами. Дверь открылась. Выскочили два мордоворота, которых она и рассмотреть не успела. Зажали рот платком, пропитанным какой-то дрянью. Она тут же выключилась. Почти бесчувственную, ее втолкнули на заднее сиденье. И легковушка умчалась. Все произошло настолько быстро, что мало кто из прохожих обратил на это внимание.
Очнулась Вика от сильной качки. Страшно болела голова, и ныло все тело. К горлу подкатывал противный комок тошноты. Осмотревшись, она поняла, что находится в грузовом трюме какого-то судна. Рядом на тюке веревок лежала еще одна невольница. Почувствовав шевеление, она открыла глаза и на чистом русском произнесла:
«Привет, подруга. Ты, вижу тоже из наших…»
Вика, пошарив рядом, не нашла ни сумочки, ни документов. Она опять оказалась в положении человека сплошных «без»: без документов, без прав, без денег и без каких-то видов на будущее. Теперь за нее его будут ей планировать ее новые хозяева. Она снова живой товар, теперь уже в самом прямом и низком смысле этого слова.
Вика даже не заметила, как по щекам потекли слезы. Она до боли закусила губы. Какая мерзость. Только наладившаяся было жизнь в один миг превратилась в красивый мираж и рассеялась.
«Откуда?» — повторила вопрос попутчица.
«Из Самары».
«А я из Ростова. Считай, землячки».
«Где мы, землячка? Не знаешь?»
«На шхуне пиратской. Мне знакомая рассказывала. Ее вот так же в Турцию вывозили…»
— Галя угадала, — продолжала свою исповедь Вика. — Нас выкрали турецкие контрабандисты, чтобы продать в бордель у себя дома. Там такой вид бизнеса широко практикуется…
Так девушки попали на самое дно пропасти с общим названием «проституция». Это был портовый притон, который содержал какой-то отставной морской волк. Обшарпанный дом состоял из трех уровней. Первый занимал грязный кабак. Здесь всегда — и днем, и ночью — с редкими перерывами шла гульба.
Нулевой, или третий, уровень — подвал, где находился карцер для провинившихся. Здесь хозяин устраивал «правилку» тем, кто отказывался работать. А надзор за невольницами, помимо бывшего морского волка, осуществляли какая-то старуха и четыре мордоворота. Они бдительно охраняли вход и выход во двор и на улицу. Особняк был обнесен высоченным забором. Во внутренний двор выходили окна номеров. Ворота постоянно держались на запоре. Проход был только через зал кабака и дальше через подсобные помещения.
Второй уровень — не менее грязный, чем все в этом здании, — обустроенные номера, в которых содержались около десяти проституток разного цвета глаз и кожи. Была даже одна негритянка, несколько китаянок или вьетнамок, и вот теперь две рашен герлс. Сюда забредали моряки, рыбаки и самые что ни на есть отбросы общества. Практиковалось, когда одну проститутку могли купить на двоих, троих… И при этом приходилось выполнять любые прихоти клиентов только за еду и крышу над головой. Все.
Через неделю ужаса Вику подложили под извращенца. После такой «любви» она отлеживалась целый день. Грудь и спина горели от знакомства с плетью, которой стегают непослушных лошадей. Но у них-то, у животных, шкура. У нее — тонкая и нежная кожа. Как только выдержала?! Думала конец. Но оказалось, что и это не самое страшное.
Вечером, несмотря на кровоточащие синяки, пришлось ублажать какого-то ублюдка, который возбуждался, когда тыкал свою партнершу ножом и видел свежую выступившую кровь. Тогда он просто зверел. И чем все закончилось, Вика просто не запомнила. Она вырубилась на середине такой «любви».
Отлеживалась дольше, не обращая внимания ни на какие понуждения хозяев. Несколько раз ее проведывала старуха. Ругалась на своем языке. Что она хотела, понять невозможно. Вика на нее не реагировала. И на какое-то время ее вдруг оставили в покое.
Под утро к ней заглянула Галя. На нее тоже было страшно смотреть. Глаза ввалились и по всему телу синяки.
«Голова гудит, как пустой чан, — пожаловалась она. — Эти сволочи меня какой-то гадостью накачали. Что было — не помню, но все болит…»
«Я тоже себя не лучше чувствую».
«Надо бежать».
«Куда?»
«Куда угодно».
«Здесь тоже загнемся…»
— Короче, решили мы оттуда бежать. — Вика положила сигарету в пепельницу, пригубила вина и продолжила: — Вот только как? Стерегли нас, как настоящих узниц. Но, видимо, судьба сжалилась над нами.
«В коридоре и во дворе пусто, — сказала Галина. — Когда к тебе шла, никого не видела. Ночью такой гудеж был, что сейчас, скорее всего, все в отрубе». Это был шанс. И мы его использовали…
Притон и в самом деле спал. Во дворе никого. Только какая-то возня доносилась из зала кабака. На счастье, ворота оказались лишь прикрыты. Видимо, ночью приезжала какая-то машина. Девушки тихонько выглянули за тяжелые створки. На улице тоже ни души. Оно и понятно, время раннее. Порт и город проснутся только где-то через час. Бестелесными тенями скользили вырвавшиеся на свободу невольницы вдоль глухих стен улицы, которая уходила куда-то вниз. Оттуда тянуло свежестью. Значит, там море. Да только принесет ли оно свободу?
ТРУДНАЯ ДОРОГА ДОМОЙ
Вид беглянок был страшен. Попадись они сейчас стражам порядка, их тут же бы доставили в полицию и одна неволя сменилась бы другой. Но это было лучше, чем возвращение в бордель. Однако не случилось ни того, ни другого. Улица и набережная, на которую она вывела, были в этот ранний час пусты. Вскоре девушки оказались на границе порта и города. Здесь решили остановиться и привести себя в порядок. Была вода, значит, можно было умыться, и росли кусты, — хоть какое-то укрытие от недобрых глаз.
На пляже девушки пробыли долго. Никак не могли решиться, как и куда двигаться. Благо купальный сезон еще был в разгаре. Примостившись на прибрежном песке, они вполне могли сойти за отдыхающих. Не прошло и часа, как появись ранние энтузиасты. Пляж стал заполняться. И вдруг — о чудо! Девушки услышали родную русскую речь.
— Наши моряки проводили нас до российского консульства, — продолжала Вика. — Нам, видимо, повезло в тот день еще раз: определили на наше торговое судно, отправлявшееся в Болгарию. Там мы должны были пересесть на другое, до Новороссийска. Но на этом удача изменила нам, а точнее, отвернулась совершенно…
Из-за шторма в болгарский порт торговое судно пришло с опозданием. Сухогруз из Варны отчалил всего несколькими часами раньше. Почти без денег оставалось надеяться лишь на другое чудо. Спасибо морякам, с их помощью девушки хоть как-то приоделись. Теперь на них не так страшно было смотреть. Решили устроиться в каком-нибудь третьесортном отеле. Так и сделали. Что явилось очередным роковым шагом.
«Привет, красотки, никак наши, русские?» — В фойе к ним подвалил разбитного типа парень, руки которого украшали всевозможные наколки.
Дома от такого бы постарались отделаться как можно быстрее, но за границей все иначе. После многочисленных мытарств родная речь, даже часто и смачно пересыпанная матюгами, звучит словно любимый шлягер.
«И мы, псковские, — не унимался парень. — Вот решили заграницу посмотреть и себя показать. Меня, кстати, Коляном звать».
«Да, а я думала как-то иначе, — съязвила Галя. — А то прямо как особо важная персона о себе все во множественном числе…»
«Ну так я не один, — тут же отреагировал земляк. — У нас тургруппа. Кстати, девчонок много. Могу познакомить… Мы сейчас на экскурсию едем, на Шипку. Можно с нами махнуть. Я устрою…»
«А почему бы и нет?» — переглянулись подруги по несчастью. Среди своих-то, среди туристов, спокойнее будет. Авось чем и помогут. Как говорится, мир не без добрых людей.
«Пошли знакомиться», — первой встала Галина.
Но лучше бы она этого не делала. Девушки проследовали за новым знакомым. И опять попали в лапы к торгашам живым товаром. Как выяснилось, Колян увидел их еще в порту, где встречал группу наивных простушек с Украины. Эти девчата тоже хотели устроиться и подзаработать на заграничной ниве. Одних просватали официантками в рестораны, других танцовщицами в балет-шоу или прислугой в богатые семьи. Но все это было блефом. Предназначение было одно — сексуслуги.
— В общем, вместо Шипки, — Вика сделала паузу, чтобы глубоко затянуться. Сигарета в ее длинных и красивых пальцах дрогнула, у запястья синей, изогнутой ленточкой обозначился шрам, — мы попали в один притон, потом в другой. Этот Колян большой сволочью оказался. Как и других, он перепродал нас каким-то местным бандитам. Конечно, за нас отдельный куш сорвал. По их спискам-то мы не проходили. Недели через две оказались в той самой пловдивской гостинице, из которой нас вытащил Петрович. Так что дальше все известно…
Из российских газет:
Самара. Фирма «Эллада» объявляет дополнительный набор девушек со средним и высшим образованием и незаурядными внешними данными на высокую зарплату в рублях и СКВ для интересной работы в России и за рубежом.
Тверь. Товарищество «Рента» приглашает симпатичных девушек принять участие в конкурсе претенденток для работы в отелях за рубежом.
Барнаул. Компания «Интерсервис» организует выезд за рубеж на интересную высокооплачиваемую работу.
Москва. Агентство «Тиара» готовит манекенщиц и натурщиц с предоставлением в последующем работы в странах Восточной и Западной Европы…