Кузькин — жулик! Кузькин — вор! Только должность крупновата. Неспроста же прокурор Превратился в адвоката!

В колхозе урожайность этот год В сравненье с прошлогодней не идёт. Тогда вокруг ломились закрома, А нынче спад процентов так на десять… И председатель голову повесил И лоб скребёт, Расстроенный весьма. — Послушай, брат, — сказал тут счетовод, — На кой нам сдался этот прошлый год!… Давай–ка мы сравним свои доходы Да с позапрошлогодним недородом… Совсем другой выходит поворот!!! А если я тебе ещё найду, Что здесь росло в тринадцатом году… За окнами правленья до утра Горел огонь и слышалось «ура!».

К чему флакону свой настой? Тем и удобен, что пустой: Всё принимает, млея, От дёгтя до елея!

Целый день считал ворон: — Рай, а не житуха! По зарплате — это слон. По работе — муха!

Он не топил, не сообщал, Весь от усердья в мыле… Он просто–напросто молчал, Когда при нём топили.

Иван Петрович что–то съел намедни И животом нежданно загрустил. И вот с рассвета топчется в передней Консилиум прославленных светил. И нагоняй столовой обеспечен, Где он случайно что–то съел на грех… Поскольку у него не просто печень, А печень рангом выше, чем у всех! Кишка и та с высоким положеньем, На службе состоит не первый год… И сам Иван Петрович с уваженьем Привык взирать на собственный живот. Его Иван Петрович почитает… И лишь уйдут, раскланявшись, врачи, В кругу семьи торжественно читают Анализ государственной мочи!

Лектор с пьянством бой, Как с врагом заклятым: Клим–де пьёт… И Ванька пьёт… И какие траты! А в райфо ведут подсчёт Выручки богатой: Клим пропьёт… Иван пропьёт… Лектору — зарплата!

Бог привёл к Адаму деву (Как известно, лишь одну!) И сказал, кивнув на Еву: — Выбирай, Адам, жену!

Поощряя белое, Разругали чёрное Как излишне смелое, Как излишне спорное… И вскричали: — Сделаем! — Маляры покорные. — Будет жить лишь белое… Да погибнет чёрное! Лезут скороспелые И малюют вздорное: Непременно белое! Упаси бог, чёрное!! Заполняют целые Залы сверхпросторные… Только где же белое? Ведь изъято ж чёрное! Но вокруг — несмелое, Нечто иллюзорное… Вроде и не белое, Хоть совсем не чёрное. Где в опале чёрное, Там поблёкло белое. И одно, проворное, Торжествует — Серое!