Глава 1

— Ну, и как вы все знаете, наши мысли материальны. Всё, о чём вы подумаете, непременно сбудется. Сейчас или через час, через год или через десять лет, но обязательно сбудется всё, о чём вы мечтаете. Сентенция тренера по межличностным коммуникациям была банальна.

Сто раз до этого повторённая перед другими группами слушателей, она, кроме скуки и скепсиса, вряд ли могла вызвать другую реакцию у публики, собравшейся на семинар с многообещающим названием «Управляй своей мечтой!».

— А сейчас я предлагаю вам забросить удочку в своё светлое (я в этом не сомневаюсь) будущее! — Голос Анжелы, ведущей семинара, энергичный, не оставляющий сомнений или раздумий для публики, заставил поднять головы участников мероприятия.

Они порядком утомились уже монологом своего коуча. За окном весна, авитаминоз по всем долям мозга — скорей бы кофе-брейк, обмен любезностями и по домам! Но, увы. Тут ещё какая-то бумажная рыбалка вырисовывается…

— Берём листок и пишем пятнадцать желаний, исполнения которых вы хотели бы в своей жизни. Я предупреждаю вас, что первые пять и даже семь желаний вы напишете без труда. До десяти — придётся подумать. А до пятнадцати «с разбега» не получится.

Поэтому я даю вам час на размышления. Когда вы напишете давно взлелеянные вами мечты, у вас останется ещё несколько свободных строк.

Предупреждаю: я не приму полупустые листы. Напрягите фантазию! Выпустите джинна из бутылки! Взбодрите мозг неизведанным! Откройте чакры вашей подкорки! Дайте свободу вашему подсознательному!

На Луну вряд ли кому-то из вас удастся слетать, но почему бы вам, москвичам и москвичкам, не помечтать о восхождении на камчатский вулкан Толбачик?

Мой сосед по столу, до этого флегматично рисовавший какую-то странную геометрическую фигуру, поднял голову от листа и посмотрел на ведущую.

— Мужчина, — заметив этот взгляд, обратилась к соседу Анжела. — Вам задание понятно?

И, не дожидаясь от него ответа на свой вопрос, продолжила:

— Тогда за дело! И будьте внимательны: сейчас вы пишете будущее своими руками! Так что, пожалуйста, не мельчите. Играйте по-крупному, загадывайте даже самые неисполнимые на первый взгляд желания. И помните — исполнится всё, о чём вы мечтаете.

Мой сосед снова склонился над листком с «геометрией», а я, собираясь с мыслями, подпёрла рукой левую щёку и уставилась на висевший справа на стене слоган: «Ваши мечты — ваша реальность!». В фокусе моего зрения, однако же, ещё и мой сосед по столу.

Мужчина средних лет, прямой лоб с вертикальными морщинками, чуть выдвинут вперёд подбородок, складки губ опущены вниз. Упрямый или настойчивый? Деловая стрижка, седина в волосах ещё не победила, но уже заняла наступательную позицию. Не молод, но выглядит свежо. Интересно, кризис средних лет уже миновал или в самом разгаре?

Рубашка-поло из «Хард-рок кафе» обтянула крепкий торс, рельефные мышцы выпирают из-под короткого рукава. Наверняка результат освоения персональной программы фитнес-клуба с личным тренером. На столе перед ним — дорогой гаджет последней модели, ключи с брелоком от «БМВ».

Заметив, что я разглядываю его профиль, а не плакат на стене, мужчина повернул лицо ко мне и тихо, с улыбкой сказал:

— Собираетесь с мыслями? Советую поспешить, времени не так уж много. Пишите быстрее свои мечты, иначе наш суровый тренер не выпустит вас с семинара.

— А вы ведь тоже не очень-то спешите, как я вижу. Рисуете что-то странное, — колко ответила я.

— Вы про это? — мужчина протянул мне свой листок с рисунком.

На первый взгляд, как будто «восьмёрки» связались друг с другом в хороводе. Но если вглядеться, то восьмёрки и не восьмёрки вовсе, внутри квадраты обнаруживаются, а по краям — петли какие-то. Нет, ну видно, что это осмысленная «вязь». Такая, как знак бесконечности в математике, только загогулин не две, а больше.

Если честно, на каракатицу похоже, подумала я про себя, а вслух спросила:

— Это какой-то символ? Или вы так заполняете скучное время?

(Я тоже на лекциях по философии предпочитала в каждой клеточке тетради рисовать мелкие-мелкие цветочки, а потом соединять из них огромные букеты, размером ровно в две лекции по сорок пять минут.)

— А это и есть мои мечты. Все — в одном рисунке. Так что мой ответ Анжеле уже почти готов. А вот вам ещё писать и писать…

Увидев моё разочарование, мужчина спросил:

— Вам действительно интересно, что это за знак?

— Ну, ещё несколько минут назад мне это было совершенно безразлично, а теперь, поскольку мне надо чем-то заполнить пятнадцать пустых строк, а вы уложились в одну, то, конечно, интересно.

— Это знак, который используется во многих религиях и культурах мира.

Тут мой собеседник взял короткую паузу, взглянул на Анжелу и, наклонившись ко мне, тихо продолжил:

— Я бы вам с удовольствием об этом древнем символе рассказал. Но боюсь, что сейчас для этого не совсем подходящее время — меньше часа уже остаётся на описание ваших мечт…

«Художник» улыбнулся мне ободряюще и снова повернул голову к своим каракулям. А ведь он прав, пора задуматься: чего бы мне такого намечтать в количестве пятнадцати единиц в моей девичьей жизни?

На первый пункт, и думать тут нечего, поставлю собственное жильё в столице. Хорошая у меня квартира сейчас, трёхкомнатная, с видом на купола, одна печаль: не моя! Подруга с мужем-стоматологом уехали по контракту в Африку на три года, а мы с Алисой, моей 8-летней дочкой, празднично сюда вселились «присматривать» за квартирой. Условие лишь одно — регулярно оплачивать коммунальные платежи. И, между прочим, контракт имеет все шансы на продление! Однако ж когда-то он всё равно закончится…

У меня вообще-то есть доля в квартире родителей, мой, так сказать, «капитал на старость». Недалеко, в Зеленограде, но — дай Бог здоровья маме и папе, пусть живут как можно дольше. А если меня и поманит к пенсии в родные подмосковные леса и луга, так то ж нескоро ещё. Молодые годы, работа, образование дочки — только в столице!

Первый пункт есть, крыша над головой заказана, что дальше? Так сразу и не сообразишь, что надо в жизни человеку.

Я помню, в университете на лекциях по психологии мы изучали «Закон возвышения потребностей». Мысль там такая: человек удовлетворяет сначала свои насущные потребности, без которых невозможна жизнь в принципе, а потом решает уже не очень важные задачи. Или важные, но на другом жизненном этапе, когда первоочередные уже решены. Для меня собственная крыша над головой в столице — это и потребность, и необходимость, и вообще на перспективу жизни — самый важный вопрос.

Что же там ещё есть, в этом законе Маслоу (фамилию автора запомнила ассоциативной памятью: масло). Что дальше про потребности? Не помню, говорилось ли там о работе, но для меня это важно. Так и сформулируем номер два в виде потребности-мечты: стать редактором гламурного журнала!

А что такого? Чем я хуже моей начальницы Светланы Николаевны? Да я даже лучше! У меня неоспоримое сходство с Анжелиной Джоли (только я блондинка). Диплом искусствоведа с отличием. И скромная должность начальника отдела искусств массового, но очень тоненького журнала.

Когда мне хочется потешить своё самолюбие, я иду в газетный киоск и спрашиваю свежий номер журнала «Из жизни знаменитостей». Киоскёр долго роется в плотно сложенном, корешок к корешку, чтиве и только своим профессиональным чутьём добывает мне из груды макулатуры журнал, в котором я имею честь трудиться…

Три. И что там, в третьем пункте по Маслоу? Мне кажется, вторым пунктом у него всё-таки была еда, а не работа. Да и о крыше думают тогда, когда сыты. Впрочем, какая разница, что там писал учёный! Для меня важен именно такой порядок первостепенных мечт: квартира и работа! И еда…

Есть всё-таки уже хочется, третий час сидим, штурмуем мозговые вершины. Напишу-ка я просто и незатейливо: обед в итальянском ресторане. Я так люблю эту кухню, эту тончайшую пиццу со шпинатом, лазанью в четыре расплавленных сыра, эти равиоли с грибами, супчики овощные в корзинках из запечённого теста… Ой, тут, пожалуй, стоп. Мое сходство с голливудской звездой этим полётом гастрономической фантазии рискует быть нивелированным до неузнаваемости.

Надо дальше быстрее думать, быстрее мечтать, быстрее писать…

Номер четыре. В памяти всплывает глава из той же книжки про человеческие потребности: «Безопасность жизни». Хорошо, что на лекциях по психологии я не цветочки рисовала, как на философии, а слушала про всё это — наверное, тогда это актуально было для меня, молодой провинциалки. Пригодилось вот в жизни, уже три пункта за десять минут наваяла!

По три минуты на мечту… Если дальше таким же темпом, на оставшиеся двенадцать мне нужно тридцать шесть минут. Пока что успеваю, судя по темпу.

Что там, в четвёртом? Ах, да, «безопасность». Применительно к Москве это слово как-то не очень соотносится с реальностью. Какая безопасность, кто гарантирует? У себя дома, в квартире за железной дверью, может быть. Так, ведь и квартира пока что только заказана в списке мечт. Бессмысленно писать о безопасности, неисполнимо, не буду. Или всё-таки буду?

«Напрягите фантазию!» — напутствовала Анжела.

Да не вопрос, фантазировать — это вообще-то часть моего творческого процесса в работе. Квартира в столице — прекрасно. А загородный дом за высоким забором, наверняка в нём безопаснее будет?

Мой будущий дом… Полчаса от МКАД, желательно по Ленинградке. В сторону города детства, чтобы быть поближе к родителям. Охрана на въезде в коттеджный посёлок, трёхметровый забор красного кирпича со сторожевыми башенками, видеокамеры по периметру.

Дом с видеофиксацией по коридорам этажей, бассейн с голубой водой под прозрачной крышей. Теплица с помидорами, теннисный стол во дворе, бильярд в мансарде. Газон поливает сезонный рабочий, а я, качаясь в парусиновой качели, томным голосом зову: «Глаша, несите уже чаю!»

Ах, красавица, не зря ты каждый день ходишь на работу! Фантазия эта — не моя, но, работая в журнале «про звёзд», читая колонки коллег про жизнь знаменитостей, ещё не то себе придумаешь!

Номер четыре записан. Ну и что, что в первом пункте уже был «квартирный вопрос»? У меня дочь подрастает, ей учиться в столице. И что, как я, на перекладных «электричка-метро-троллейбус» каждый день на лекции?

Я-то ездила, а куда было деваться? Общежитий — тех уже нет, снимать жильё — денег ещё нет. Так и длилось пять лет бесконечное путешествие за знаниями из Замкадья в Москву.

В какой-то будний день, потом в другой, и ещё, и ещё, я стала замечать, что в одно то и то же время по утрам на платформе ждёт поезда молодой человек. Потом мы «случайно» вместе оказывались в одном вагоне, потом у окна напротив друг друга…

Вот уже и выходные вместе, познакомились с родителями друг друга. На третьем курсе поженились. Не скучно в дороге, удобно встречаться, не страшно вечером с учёбы вдвоём возвращаться домой. Это как кофе по утрам — полусонный, бредёшь из спальни в кухню, ставишь автомат на две чашки — Сергею и себе. Бурлит-бухтит кофе-машина, и запах родной, и всё привычно…

К концу пятого курса у нас уже была дочь, заботу о которой по большей части взяли на себя бабушки. А мы с мужем заканчивали учёбу. Моя дипломная работа привлекла внимание одного из членов госкомиссии, и по его рекомендации я получила предложение работы в крупном издательстве.

…Где-то я уже видела этот профиль? Я про мужчину, что справа, рядом. Или просто похож? Или они все «за сорок» приобретают такой загадочно-снисходительный вид ко всему, что их окружает?

Так, не об этом сейчас, время убегает, время!

Зависаю над следующей пустой строкой. Классические потребности исчерпаны, или я не все их запомнила. Придётся дальше полагаться на себя. И я знаю точно, чего я хочу и без совета психолога. Я хочу отдохнуть! Этот бешеный ритм мегаполиса, этот вечный нон-стоп «номер горит, полоса не готова!». Этот английский трижды в неделю по вечерам и йога в пять утра по субботам (самый дешёвый абонемент). Отдыха я хочу, отдыха!

Летом мне отпуск никто не даст, конечно. Зато зимой я, как и все россияне, имею полное право на новогодние каникулы. Поеду в Европу, кататься на лыжах (я не умею, но это не важно, на санках с дочкой покатаюсь). Надеюсь, руководство моей конторы обрадует коллектив рождественским сапожком, желательно в денежном эквиваленте. Все, номер пять готов.

И номер 6 тоже будет про отдых. Только не мой, а Светланы Николаевны. В редакции нашего журнала регулярно организуется тотализатор: возьмет шеф-редактор отпуск в этом году или опять будет нам всем здесь немым упрёком. Арбайтен, арбайтен — работайте, работайте… Понимаю: дети выросли, мужа нет, вся в работе, чем ещё заполнить жизненное пространство, кроме работы?

Но это же невыносимо! Цоканье каблуков шеф-редактора по безбрежному пространству ламината нашего модного «open-air» офиса, вбиваемое в наши головы с методичностью средневековой гильотины, всегда означает одно и то же: разнос по полной схеме!

Я устала быть на виду в прямом смысле слова. Пока сидишь за своей перегородкой, стучишь по клавиатуре, тебя не видно. Поднялся со стула по естественной потребности или прошёл к кулеру за водой — и всё! Ты в визуальной ловушке шеф-редактора: свой кабинет она отделила стеклянной перегородкой, видит всех сотрудников насквозь. Заодно и себя демонстрирует: смотрите, как я много работаю на благо нашего издания, вам есть с кого брать пример.

Я подарю ей в списке одну строку из своих мечт, не бескорыстно — за возможность коллективу (и мне, соответственно), пожить неделю-другую без грохота её каблуков. Пусть пользуется моими мечтами, мне не жалко, ради других и себя.

Ох… На самом деле, куда бы спрятать её подальше и подольше? На Мадагаскар или на Марианские острова? А собственно, почему бы и нет? Одиннадцать километров вглубь под океан… Я-то, конечно же, никогда туда не попаду, я сейчас даже точно и не покажу на карте, где в Тихом океане этот тектонический разлом? Где-то между Австралией и Японией, надо погуглить как-нибудь. А вот своего «дьявола», не в Prado, конечно, но дьявола, точно, в своих мечтах туда отправлю.

Марианы… Интересно, это от греческого «марина — морская» (я-то про своё имя всё знаю) или другой смысл у этого названия? Да и ладно, какая разница? Анжела сказала писать самые сумасбродные мечты, вот и пишем. Номер шесть готов.

Боковым зрением, которое хорошо развито у большинства девушек, замечаю, что мой сосед по столу наблюдает за мной. Да не за мной, не тешусь надеждой, а за полётом моей ручки по белому листу.

Рискну, взгляну в ответ. Ирония, усмешка, интерес, любопытство? Ну да, у него-то уже всё готово. Нарисовал каких-то «пляшущих человечков» и доволен собой. Довольна ли будет Анжела? Мы ещё посмотрим! А вообще, он здесь почему? Сказано же, пятнадцать желаний. А у него одно, и то в рисунке, и он спокоен. В отличие от меня, которой придётся всё-таки что-то писать в каждой из оставшихся девяти строк.

Мне не отвертеться, потому что этот семинар оплачен бухгалтерией нашего журнала, входящего в огромный Издательский холдинг «Свет и тени». Между собой мы, мелкие клерки, называем нашу контору «СиТо» — по начальным буквам полного названия. Где-то там, похоже, ближе к Солнцу, во главе пирамиды сотрудников сидит «ББ» — Большой Босс. Он же председатель совета директоров этой громады. Который только и думает о том, как бы расширить границы творческого потенциала своих сотрудников.

Наших, однако, тут немного, сэкономил начальник. Разбавил тренинг, объявленный для разношёрстной публики, всего тремя своими сотрудниками.

С коллегами, которые также склонились над «мечтами», мы часто вместе работаем на одних и тех же пресс-конференциях, выставках, презентациях. Но пишет каждый по-своему, авторски! Может, поэтому в нашем издательстве так много изданий? Чтобы каждому читателю — свой журнальчик. А в журнальчике — свой писатель.

И ничего, что журналы тоненькие, бумага неважная, полиграфия вообще никуда не годится. Зато в названиях — обязательно что-нибудь «про звёзд». За дешёвый проект и цена смешная — пятнадцать рублей, дешевле билета на метро, любой себе позволить может.

Чтение таких журналов создает ложное чувство сопричастности к жизни недосягаемых для тебя людей. Всё знаешь теперь про них, и вроде уже не чужие тебе люди. Переживаешь за них, радуешься.

Вон, певец наш любимый, шестеро детей уже, жена-красавица, коса русая, настоящая! А этот, негодяй, троих детей бросил, ушёл к молоденькой. И правильно, что жена алименты требует, пусть платит!

И тиражи растут, растут…

Я даже точно не знаю, сколько нас, сотрудников, в холдинге «СиТо»? Корпоративов «для всех» у нас не устраивают, каждому кулику — своё болото.

Вот Светлана Николаевна, например, новогодний праздник отмечает дважды. С нами, подчинёнными, — в кафе напротив нашего офиса. А второй раз — с высшим кругом, в других интерьерах. Помнится, она говорила, что на этот Новый год приглашения были разосланы всем шеф-редакторам и руководителям направлений. И она лично общалась с «ББ». Посмотреть бы хоть, как он выглядит. Так, для интереса. Толстяк, наверное, лысый, но умный. Иначе как таким спрутом управлять и всех нас (и себя, естественно) хлебом насущным обеспечивать?

Ну и ладно, что они — там, а я — здесь. Я люблю учиться и рада этому семинару, с одной стороны.

А с другой — в доказательство своего активного участия здесь я должна принести сертификат участника и предъявить его своей длиннохвостой шефине. Не подумайте ничего плохого, у неё действительно шикарные длинные тёмные волосы, которые она гладко собирает на лбу и обхватывает сзади резинкой.

В редакции шептались, что в юности у неё были кудряшки в стиле «мелкий бес», и эту прическу ей «химичила» мама-парикмахер в глухой сибирской деревне. Кто-то кому-то скинул общие студенческие фотки. А сейчас — пожалуйте вам — шеф-редактор гламурного журнала. Со звёздами на тусовках пересекается, в судах — с их адвокатами. Но это не важно!

Важно, что в её жизни нет таких скучных обязаловок, как мой нынешний семинар. Зато у неё есть пафосные корпоративы. Обучение английскому за счёт фирмы в Лондоне. И просто неделя для построения задач в Эмиратах, куда съезжается весь командирский состав холдинга.

Эти навороченные «планёрки» для руководителей бизнесов проводит тот самый «ББ». О котором мы все, рядовые «писатели», конечно же, слышали, но в глаза ни разу не видели. И фамилию спроси — мало кто из коллег скажет. На обложках изданий пишут фамилии редакторов и менеджеров, а истинный хозяин свои ФИО предпочитает не афишировать.

Журнал, где я пишу свои колонки о выставках — лишь винтик в принадлежащей ему колеснице толстых и не очень газет, таблоидов, журналов. А также телеканалов и радиопрограмм, издательств, где публикуют книги модных и начинающих писателей. И есть ещё приводные ремни в этой колеснице — интернет-сайты, выставки, презентации…

Стоп! Отлично! У меня есть седьмой пункт — выставка. Только вчера пришла рассылка по электронной почте: «В Сингапуре музей Науки и искусства в конце марта организует выставку художника…»

Дальше я это письмо вчера читать не стала. Где я и где бананово-лимонная страна? Я даже заикнуться Светлане Николаевне не смогу о такой командировке. Вот если б этот художник привёз свою выставку в Москву, то да! «На метро, Марина, давай, давай, быстро, в номер на полосу поставим сразу!»

Номер семь — готово.

И всё. Кажется, я выдохлась. Первые пять-семь, Анжела сказала, напишете без проблем. Ну, получилось почти без проблем. До десяти — с натягом. А дальше?

«Выпустите джинна из бутылки!» Так, надо надеть очки с 3D-изображением, повернуть медиану в треугольнике, разорвать холст пополам…

…Нет, всё же где я его могла видеть? Короткий взгляд на соседа справа — нет, не знаю, не помню. Образ, наверное, такой — штампованный, уверенно-самодостаточный. Я много таких успешных на выставках видела: ходят с важными видами, говорят о высоком. Ну что ж, всё у них есть, жизнь удалась, я рада за них.

Вот, как и сосед мой, даже не напрягается. Свой список мечт завуалировал в одну загогулину и что ему Анжела? Зачем он тут вообще? Судя по его виду, все свои мечты он пишет и реализует сам, без помощи психологов.

Впереди восьмой пункт. Ещё один — и пустых строк останется меньше, чем заполненных. Солнце перевалит за Акулину гору.

«Восемь, девять, десять. Восемь, девять, туз…» Заколодило, как Германна.

Пробежала глазами предыдущие семь: ну что это такое, как не стыдно? Сплошное потребительство! Море-пальмы, чай-газон. А поработать, девушка, не желаете? Нет, ну есть же у меня номер два — он о работе, оправдываю сама себя. Ну да — ну да, о работе шеф-редактора. До которой мне — как до Луны.

И что тут долго думать?! Номер восемь сама Анжела и подсказала: не на Луну, так на Камчатку. Попрошусь в командировку с целью изучения культурной среды дальневосточной окраины. Конкурентов среди коллег не будет, не сомневаюсь. А я люблю путешествовать. Вернее, я хотела бы это делать. Но когда, куда, с кем?

У меня была мечта после окончания университета объехать все знаменитые музеи Европы. Ну как искусствоведу не прикоснуться к великим шедеврам, хотя бы взглядом, издалека?

Я мечтала посетить Берлинскую галерею, музей Чюрлёниса в Каунасе, галерею Уффици во Флоренции, Музей Д'Орсэ в Париже и всё-всё, что только можно. Дипломная работа, хотя и была отмечена одной из лучших на курсе, но сделана в теории, по книгам и веб-сайтам. Не всем дано на выходных летать в Париж.

Так, значит, и запишем номер девять: на выходных — в Европу, по музеям. Ну не на этих выходных, конечно. И не на следующих, похоже. Так, когда-нибудь, в моих профессиональных мечтах. Для совмещения теории и практики…

Мой бывший муж ничего не понимал о смешении граней между символизмом и абстракционизмом, о синтезе живописи и музыки в творчестве. Как, собственно, и я — о технологии природных энергоносителей и углеродных материалов. Мы были попутчиками по электричке только до станции метро Комсомольская. А дальше — в разные стороны. Его профессиональные интересы оказались совсем в другой системе координат: командировки в Сибирь, карьерный рост, редкие визиты в Зеленоград.

Наши родители надеялись, что скоро всё наладится, определится наше постоянное местожительство: они поочерёдно занимались с внучкой, пока мы с мужем пробивали «лыжню».

Пять лет после университета ушло на то, чтобы понять: не будет у нас одной колеи. В один совсем не прекрасный день, а вернее, вечер, Сергей позвонил из Нижневартовска и сказал: «Прости, во всём виновата моя работа. Мне было здесь так одиноко и холодно. И я, конечно, негодяй. Развод оформим позже…»

Номер десять, номер десять… Мне надо думать, как жить дальше, как зарабатывать, как дать дочке достойное образование. Мне тридцать лет, мечта стать шеф-редактором прекрасна. А к сорока годам я буду так же, как Светлана Николаевна, тяжёлой поступью пугать корреспондентов? Наверное, без этой строчки в резюме дальше продвинуться не получится: хорошо, пройду и этот путь, а дальше?

Вот интересно, эти пятнадцать желаний, они по времени — как долго исполняются, по одному в год? А очерёдность — по списку или выборочно? Мне на сколько лет вперёд замечтаться можно? Сейчас попробую.

…И тут вхожу я: молода, умна, красива, плечи в струну. Шеренга сидящих на стульях людей наклоняется сначала в сторону двери, из-за которой я появляюсь. По мере моего продвижения по огромному кабинету — как нива гречишного поля в ветреный день — она меняет направление движения вслед за мной. Волна идёт туда — к началу длинного стола, за которым решаются «очень важные вопросы…»

Это я размышляю о том, что кто-то же представляет собой тот самый совет директоров, который рулит всеми процессами в нашей компании. Хотя это — вообще запредельная нереальность для меня. Прямо скажем, наглость.

«Взбодрите мозг неизведанным!» — так напутствовала тренер. Уж для меня это точно неведомо — принимать решения за других, направлять, планировать, координировать. А мне сейчас уже не до рассуждения! Времени остаётся всего ничего, а ещё треть листа свободна.

Номер десять: член совета директоров холдинга «Свет энд Тени». Круто!

…К началу Алисиной учёбы в школе надо было принимать решение: деревня, город? У бабушек спокойно, в Москве — одни проблемы. Развод уже оформлен, параллельные не пересекаются. С моим безразмерно-вневременным графиком работы проблема первого класса дочки казалась неразрешимой. Однако решение, на редкость в моей жизни, пришло легко.

Коллеги подсказали, что наш «ББ» меценатствует в одной из частных школ и поощряет обучение детей сотрудников холдинга в этом храме детского образования. Он лично следит за учебным процессом, обязательно приходит на линейку Первого сентября, вникает в бытовые проблемы школы. Своим сотрудникам оплачивает часть обучения детей из бюджета холдинга. Надо ли говорить — долго ли я думала?

В День знаний Алиса была в таких отчаянно громадных белых бантах, что выбора у руководства школы — кому звенеть звонком на плече у старшеклассника — просто не было.

Пламенные речи состояли из слов «наши дети, надежда и опора, три языка на выбор, высокие стандарты, балет и иппотерапия, будущее страны».

Директор передала микрофон меценату школы. Слова напутствия импозантного мужчины утонули в громких аплодисментах учителей и родителей. Ещё бы! Всё лучшее — и нашим детям. И я тоже очень рада, что Алиса будет учиться в такой замечательной школе.

…Подозрительно похож этот сосед справа на того оратора с трибуны школьной сцены, вещавший нам о лучшей школе для наших детей. Пиджак только там у мужчины был небесного цвета. С чёрными брюками хорошо смотрелся. И рубашка была белая, без галстука. Стильный «лук», не то, что этот трикотаж из сетевого кафе, как на соседе справа. Сидит, по-прежнему чиркает по квадратам-окружностям, а мне писать и писать ещё!

Собаку хочу, Бусечку, как наша была. Запустишь руку в ворох её лохматушек, прижмёшь к себе этот пушистый комочек визга и восторга, посмотришь в эти самые преданные глаза на свете — и всё прощаешь себе. Ушла от нас Бусечка прошлой осенью. Ветеринар сказала, что клещ, наверное, на даче укусил. Страдала недолго, хоть так немного легче мне.

Алиса часть каникул проведёт в языковом лагере вместе с одноклассниками, а потом — на даче моих родителей. Будет ей там новый весёлый четырёхлапый друг.

Ещё одна строка закрыта, одиннадцать. Осталось ещё четыре. Однако, как ни крути, а всё, что выше написано, через строку касается работы. Или отдыха от работы. Или мечты материального свойства, но они тоже зависят от работы. Вернее, от количества денежных знаков за её выполнение.

А где мечтания для души?

«Откройте чакры своей подкорки!» Для души — собачка, я с радостью приму живое существо. Пусть пока не в свой дом, в родительский, но мы одна семья, они не будут против. А кого я ещё могу туда впустить? В этот закрытый для посторонних мир? На данный момент в этом мире заборы выше, чем в придуманном мною коттедже по Ленинградскому шоссе…

На вопросы подруг и знакомых: ну как у тебя на личном фронте? — у меня всегда готов один ответ. С милой улыбкой, с пренебрежением к важности вопроса, с надеждой, что поверят в правдивость моего ответа. «Да что вы, откуда, какая личная жизнь? Сублимация, сплошная сублимация».

Я хорошо понимаю значение этого слова. Это картошка, усушенная до состояния пудры. Или свёрнутая зигзагами лапша в коробочках для заваривания её кипятком. Правильно, так ведь? А если вернуться к нашим баранам на лекциях по психологии — то это один из способов удовлетворения потребностей. Сексуальных, в том числе…

Вернёмся к Маслоу? Или лучше к господину Зигмунду Ф., который не лукавил, а прямо так и сказал. Что, мол, нормальные человеческие инстинкты, если их долго не удовлетворять, могут преобразоваться в социально-приемлемые, нравственно-одобряемые формы. Вот прямо как у меня: много работать, воспитывать дочь, прилично вести себя в обществе, мечтать о карьере.

В общем, довести себя до состояния картошки, высушенной зигзагом в коробочке. Осталось залить кипятком. Примерно так я оцениваю состояние, в котором сейчас пребываю.

И этот вот «Малевич» со своими квадратами-треугольниками справа от меня. Но, дорогая, себе-то лукавить не надо, тебе ведь нравится такой тип мужчин, не правда ли? Не приторно-утончённый, как сейчас принято: зауженные брючки, пиджак с намеренно укороченными рукавами. Очки, хоть и без диоптрий — но модные, каплей, с узкой дужкой. Холёные узкие руки со свежим маникюром. Поверхностный взгляд «ни о чём».

Насмотрелась я на богему предостаточно.

А этот — такой настоящий! Не мачо, не люблю этого слова. А такой большой, сильный, ручищи — ого-го. Маме моей огород лопатой вспахал бы играючи. И лицо — мужественное, морщина вон лоб вертикально пересекла, наверное, за жизнь подумать не раз пришлось.

Подумать — и сделать. Выражение его лица диктует окружающим одну сплошную уверенность. В том, что всё, что он в жизни делает (и для себя, и для других), он делает правильно. Даже рисуя этих каракатиц. Эх, мне бы такую уверенность в себе.

— Внимание! Через десять минут я соберу ваши «мечты», — голос Анжелы прервал мои мысленные рассуждения о настоящести мужчин. — Надеюсь, все прекрасно справились с заданием. Теперь проверяем нумерацию от одного до пятнадцати, и смотрим, нет ли повторов. Ну, а кто не успел — дописываем недостающие пункты в режиме «думать некогда, пишу, что в голову взбредёт».

Меньше часа назад Анжела напутствовала: «Дайте свободу вашему подсознательному!» Наш проводник в мир иллюзий собаку съела на подобных семинарах. Знала по сотням анкет предыдущих подопытных, что в последние минуты думать некогда. Подкорка отключается, и на лист падают буквы, с мозгом не связанные. И рука, без связи с сознанием, пишет сама по себе. Пишу и я:

Пункт двенадцать. Троих внуков.

А Алиса справится? У меня-то она одна. А почему всего одна? В тридцать лет роддом уже что, закрыт для жаждущих? А значит…

Тринадцать. Хочу ещё одного ребенка, мальчика.

Расчудесно. И какой богатый выбор для осуществления этой мечты! Альфа-самцы вокруг меня штабелями укладываются в надежде стать отцом для моего будущего сына. Ну и ладно, некогда мне сейчас обдумывать и сомневаться.

Четырнадцать. Хочу мужа.

Я бы давно себе такой список мечт составила, всё некогда было. Но начала бы его, наверное, как раз с этого пункта. Только смысл? Фантазия, химера, космос. Пиши — не пиши, не придёт и не скажет: «Я твой принц, прекрасная моя. Отныне и навсегда дама моего сердца будет под моей защитой. И днём, и ночью».

Я бы свернулась калачиком в проёме между бицепсом и торсом своего героя, уткнулась носом в пятое его ребро, зажмурила б глаза и не дышала. Чтобы сильная рука, сжавшая мои плечи, не ослабила вдруг хватку и не выпустила меня из этого самого уютного для женщины «домика».

Пятнадцать. Хочу счастливую семью.

Сила, с которой я вонзила последнюю точку в этом списке буйных фантазий, заставила соседа с удивлением посмотреть на меня.

— Да, мужа! — хотелось с вызовом ответить мне ему. Хотя он ни о чём и не спрашивал.

— Да, сына! — Я одна росла, завидовала подружкам, у которых был старший брат. Ну, у Алисы будет не старший, а младший, но брат.

— Да, семью! — Такую, как у моих родителей.

«Шурочка, я тебе плед принёс, прикрой плечи, на веранде сквозняк». И мама: «Вася, твой проект просто гениальный. Вот увидишь, утвердят без доработки». Тридцать лет душа в душу.

И мой краткосрочный, неудачный, скоропостижный брак… Но у меня есть шанс! Тридцать моих лет, плюс тридцать совместно прожитых в семье с новым мужем равняется шестьдесят. Ещё вполне реально повторение родительского семейного сценария.

Со второй попытки, правда, ну и ничего, зато у нашего сына будет повод для гордости: «а вот мои родители, тридцать лет, душа в душу…»

— Тайм из аут! Время пришло! — Анжела-полиглот отрывает меня от мечтаний об образцово-показательной семье. — Сейчас я соберу плоды ваших трудов и удостоверюсь в наличии пятнадцати пунктов в каждом листе. Сертификат о прохождении семинара вы получите позже по месту работы. Имя-фамилия, номер телефона внизу листа — и мы прощаемся с вами. Удачи, надежды и веры, что всё — сбудется!

Всеобщий выдох, с которыми семинаристы потянулись к столу ведущей со своими планами на жизнь, означал свободу от гнёта изобретения фантазий. Кто-то остаётся на кофе-брейк, а я кофе только утром делаю себе покрепче, чтобы проснуться. Так что всем знакомым — «пока-пока», всем остальным — «всего доброго».

В гардеробе перекинулись парой фраз с коллегой из нашего холдинга:

— Ну как, долгосрочный план на жизнь свёрстан успешно?

— А как же! Мечты-мечты, где ваша сладость… Всё, ок! Давай, до встречи.

 

Глава 2

На улице типичная мартовская погода. Грязно-серый снег ещё лежит по обочинам дорог, тая под весенними лучами, и, просачиваясь с откосов, образует непреодолимые лужи на тротуарах. Обойти их можно только по выщербленным бордюрам, я и запрыгиваю на один из них с грациозностью лани. Чпок! И в результате слишком широкого «па» нижняя пуговка пальто отлетает прямо в центр огромной лужи.

Какое-то чувство досады у меня… И не то чтобы пуговку жалко, хотя запаски, конечно же, нет. Придётся купить пять новых и перешивать все заново. Но вот же знаю, что она в луже, рядом, руку протяни. Но не полезу же я за ней, — абсурд!

Вот так и в жизни всё моей. Что-то куда-то исчезает из поля зрения, и вроде рядом, а не возьмёшь. Это семинар, наверное, всколыхнул во мне «былое» и пробудил «думы». Семья, дети, карьера. А хорошо бы! И именно в таком порядке.

Нет, до метро дойти ещё та проблема! Несутся мимо на своих «поршах», куда мне ещё прыгать от столба грязных брызг из-под их колёс? Дальше бордюра только мерзкая каша из снега и грязи, сапоги увязнут.

И что я такая нерациональная? Намечтала гамак под пальмой, или что там, в списке, качели парусиновые. А надо было — какой-нибудь «Пежо». Или как у Лены, из отдела светской хроники, «Мини-Купер». Она подвозила меня однажды с презентации до офиса. Малышка, но ведь едет! Парковаться удобно. И грязь не страшна тому, кто в салоне.

Между прочим, Лена взяла авто в кредит. Такую сумму и я могла бы спокойно отчислять в банк из своей зарплаты. Но нет ведь, как та пуговка, вроде и не трудно взять, а что-то мешает…

И муж у Лены тоже есть, правда, гражданский. Нет, не подумайте, я не завидую! Она даже предлагала мне познакомиться с другом её избранника. Но мне всё как-то недосуг, всё как-нибудь в другой раз. Всё та же разнесчастная пуговка, за которой можно было бы наклониться и взять, но разные обстоятельства не позволяют…

— Марина!

Голова непроизвольно поворачивается налево, на звук собственного имени. Машина белая, ну относительно, конечно, верх белый, низ — грязный. Странно, без брызг подъехал, крался, что ли потихоньку, на цыпочках? Окно опущено, и что я вижу? Вернее, кого? Сосед по семинару, только в куртке. Но узнать не трудно — профиль-то я изучила досконально! Да и анфас уже тоже.

— Давайте я вас подвезу? Холодно, грязно, — садитесь в машину!

Боже, какая банальность! Классика жанра! Интересно, куда предложит поехать — ко мне или к нему?

— Вы извините, мне до метро совсем чуть-чуть осталось, я пешком, спасибо.

А откуда он знает моё имя? Мы с ним точно не знакомились.

— Марина, если вы не очень торопитесь, мы могли бы вместе пообедать. Я такой голодный после семинара, подозреваю, что и вы не отказались бы от маленького кусочка пиццы.

Я стояла и не знала, что ответить. Почему маленького? Мой мозг немедленно нарисовал округлую лепёшку на тонком тесте, посыпанную пармезаном и с вертолёта кинутым шпинатом. Его всегда мало, как будто на моей порции этот дивный лист у ресторатора внезапно кончился. Осталось вот три последних, и рекомендация поварёнку: «ты мелко-мелко нашинкуй, чтоб только видимость была».

— В Староконюшенном переулке есть прекрасная итальянская траттория.

Он уже вышел из машины и стоит передо мной, как змей-искуситель. Причём не яблоком, а моей любимой итальянской пиццей. Открыл дверцу заднего пассажирского сидения:

— Садитесь же, не на Голгофу ведь зову. А в кафе, пообедать.

Маслоу был неправ. На первом месте в списке потребностей однозначно должна быть еда. Да так, наверное, и было в книжке. Просто, когда глобалишь над мечтами, то ставишь в приоритет очень важное, большое. А поесть — ну это же каждый день, и не по одному разу.

Однако проведи полдня на семинаре — и приоритеты смещаются. Сейчас бы я точно поменяла местами номера «мечт» про квартиру и про обед в итальянском ресторане. И дописала бы туда чай с имбирём, горячий, чтобы быстрей согреться.

Видя мое беспомощное состояние, проникнув в глубину моих гастрономических терзаний, оценив невозможность совместить эту животную потребность в пище с попыткой сохранить реноме приличной девушки (к кому попало в машину не садящейся), мужчина решил спасти положение:

— Я же вам обещал рассказать про символ, который нарисовал для отчёта Анжеле. Не забыли?

Да как же, забудешь каракатицу его. И я сдаюсь:

— Хорошо. Пицца и знак. И через час мне на работу. Мой офис там же, недалеко, я успею.

В машине хорошо, тепло. Светлый салон, деревянные подлокотники, ароматизатор лёгкий, ненавязчивый. Ключи на столе были с брелоком от «БМВ». Да мне без разницы, хоть бы и «Нива», лишь бы тепло и не обрызгали ещё раз пять с дороги. У меня пальто за полторы тысячи иностранных денег, персикового цвета. Да, нежно-розового. Потому что я ненавижу раннюю серую московскую весну и в пику ей надеваю светлые одежды. И маюсь потом, спасаясь от грязи…

В зеркале заднего вида я вижу только глаза моего «шофёра»: чуть прищуренные, сосредоточенные на дороге. И морщина всё та же, поперек лба. Надо его как-то рассмешить. Хочу посмотреть, у него бывает другое выражение лица, кроме хмурого и ироничного? Такого, чтоб «улыбайся во весь рот — пусть любуется народ!» Но я молчу. Хотя меня так и тянет спросить, откуда он знает моё имя.

На красном светофоре водитель повернулся ко мне:

— Меня зовут Михаил. Теперь мы с вами знакомы, можем перейти на «ты», согласна?

И тут меня понесло:

— Да, Миша, я согласна на «ты». Только для начала хотелось бы узнать, откуда ты знаешь моё имя? И как мой маршрут с семинара отслеживался — по спутнику ГЛОНАСС, что ли?

— Ну что ты, какой спутник? Я тоже, как и ты, не любитель общаться после мероприятий. Оделся вслед за тобой в гардеробе. Отметил, какое у тебя пальто красивое, стильное. Ну, так совпало: твой путь на метро и мой маршрут в пиццерию. Увидел знакомый силуэт, вспомнил обещание рассказать про свой рисунок. Притормозил, что такого? А имя — так это ж ты с такой силой вонзила точку в конце листа, что я невольно повернулся. Ты в это время писала имя-фамилию, Марина Берёзкина. Такой ответ принимается?

— Да.

Всё складненько, всё сладенько. Карета подана, банкет заказан.

— Да вот уже почти на месте, парковка во дворе. Что удобно, для гостей заведения всегда есть свободное место.

Почему я раньше здесь не была? Ведь работаю рядом, надо было только в арку эту заглянуть, не фасадный вход. Красота-то какая. Навес над невысоким, в три ступени, крылечком, ажурные вазоны с цветами строгой шеренгой определяют вход в заведение. Собственно, какой цветник в марте? А он есть! Искусственный газон под окнами, цветы в корзинах, вьюн, заброшенный на козырёк.

Красота эта ненастоящая, но ближе к лету, не сомневаюсь, всё в живых растениях будет колоситься. Телевизор я смотрю: кусочек Европы привёз с собой итальянец в Россию. Молодец, побольше бы таких островков красоты, поменьше весенней хандры будет.

— Пойдем, Марина, я ключи парковщику отдал, быстрее обед организуем. Что ты любишь в итальянской кухне?

И как бы так сказать, что на настоящей итальянской кухне я вообще-то ни разу не была. Но в Москве что подают в заведениях под этим названием — мне всё нравится!

Портье с поклоном принял моё драгоценное (при моей зарплате) пальто и куртку Михаила. Я сразу направилась к свободному угловому диванчику, чтобы всех видеть. И чтобы никто не сидел за моей спиной — не люблю, когда её прожигают взглядами.

Вот и меню, листаю, листаю…

— Ну что, пиццу с морепродуктами или с ветчиной? — решил помочь с выбором мой соратник по обеду.

— Мне нравится, где много сыра. И ещё салат, с рукколой и свежими шампиньонами. И чай с имбирём.

«И я буду счастлива до вечера!» — подумала я про себя.

Официант дописал пожелания Михаила и растворился в кулинарных недрах. А у нас повисла пауза. Тут меня не победить! Когда Светлана Николаевна устраивает очередной разнос за подготовку номера, я молчу, как партизан на допросе. И эта роль в диалоге у меня отрепетирована до блеска.

— Ну что, интересно ещё про все мечты в одном знаке? Или мысли сейчас только о хлебе насущном? — Михаил первый прервал молчание.

— Да в самый раз, не в крестики-нолики же на салфетке играть в ожидании пира.

А вот и засмеялся! Приятная улыбка, искренняя. Лицо сразу такое живое, морщинки мелкие разбежались вокруг глаз. Не чуждо ему человеческое!

— Ни разу не пробовал этот метод ожидания блюд в кафе.

— А мы с дочкой часто именно так и делаем, — говорю я и, чтоб иллюзий на мой счёт у него не оставалось, добавляю: — все выходные — я с ней.

Непробиваем, ни одной эмоции на лице. А я ведь так много вложила в эту фразу! Что мне некогда отвлекаться на другие, кроме дочкиных, дела. И что я отвлекаюсь на неё одна, без мужа. И чтоб вообще не пытался меня ещё куда-нибудь позвать. Это я так выстраиваю защиту. Пиццерия, знак, и всё! А кстати, что это, в конце концов?

— Так что это за символ? — вернула я разговор в правильное русло.

— Мой друг недавно вернулся из Тибета, постигал там основы мироздания. Он привёз мне оттуда сувенир, сказал повесить над дверью дома. Что-то вроде оберега, как раньше в деревнях лошадиную подкову вешали.

Я-то сам рациональный человек, в мистику и привидения не верю, за сигнализацию исправно плачу. Но вот сам рисунок, или формат, правильнее сказать, вот этот способ перекручивания линий в гармоничную конструкцию меня заинтересовал.

Иногда требуется время, чтобы осмыслить что-то, принять решение. И почему-то в такой момент бессмысленное вождение ручкой по бумаге помогает сосредоточиться и найти выход. У тебя так бывает, Марина? — неожиданно спросил Михаил, прервав своё повествование.

— А, да-да, конечно. Я тоже иногда рисую цветочки нон-стоп, — ответила я, чтобы как-то поддержать разговор.

— Я спросил у друга значение этого символа. Он начал рассказывать так издалека, что сейчас всё подробно повторить я не смогу. Да и пицца уже в печи. Так что я кратко. Чтобы нагляднее было, я сейчас нарисую заново.

Михаил достал из портфеля лист бумаги и начал чертить всё то же самое, что и на семинаре.

— Вот, смотри. С какой бы точки я ни начал, рисунок как бы нигде не начинается и нигде не заканчивается. Восьмёрки крутятся вокруг статичного центра. Всё очень символично и просто! Но это осознанное движение, число восемь — это символ бесконечности.

— Да, я помню. Из математики. Восьмёрка на боку — знак бесконечности, — блеснула я тем немногим, что помнила из точных наук.

— Ну вот, прекрасно! А здесь восьмёрок много. Они пересекают друга, перетекают плавно из одной петли в центр. Там организуют ещё одно гармоничное пространство и снова выходят за пределы центра, становясь другой петлёй восьмёрки. Попробуй сама, нарисуй!

Михаил протянул мне чистый лист и свою ручку. Для образца подвинул свой лист. Ну и что, попробую. Официант не торопится, крестики-нолики меняем на циферки. Какая разница?

Что-то с первого раза у меня не очень-то получается…

— Я ещё раз, заново попробую? — подняла глаза на учителя.

Он улыбнулся ободряюще:

— Тут фокус в соблюдении пропорций. Всего должно быть в меру. И одинаковая ширина петель восьмёрок, и длина пересечения центра, и строгая параллельность линий. Тогда выстраивается гармоничная, устойчивая конструкция. Как лист ни поворачивай, всегда у неё будет надёжная опора, равновесие.

Собственно, этот знак так и называется: узел энергетического равновесия. Так мне представил свой подарок мой друг. Я заинтересовался, посмотрел информацию об этом.

Оказывается, этот знак имеет значение не только в буддизме, но и в древнекитайской мифологии, и в славянской культуре. Оттенков множество, но смысл один. Бесконечность всего, что дорого человеку.

Официант отвлёк нас на минуту, разложил приборы, налил воды по бокалам и бесшумно упорхнул на кухню. Минут через пять я, наверное, получу вожделенную рукколу. А пока осмысляю: в чём фишка?

Вслух же я сказала:

— А что на это скажет Анжела?

Михаил в ответ рассмеялся:

— Так я же сформулировал свои мечты! Хочу, чтоб бесконечно длилось то, что мне дорого. Не буквами написал, знаками. Но действительно, похоже, не видать мне сертификата!

Вопрос о последствиях такого легкомыслия собеседника я задать не успела, так как на столе материализовалась пицца. О! Запах только что расплавленного симбиоза четырёх сыров достиг моих вкусовых рецепторов моментально. Я готова съесть половину лепёшки, не отвлекаясь на паузы для выяснения взаимоотношений педагога и ученика. И салат уже подан.

— Приятного аппетита! — Михаил улыбнулся мне и взялся за свои приборы.

— Спасибо, и тебе.

Краем глаза отмечаю выбор салата моим сотрапезником. Если не обожаемая мною руккола, то я обычно тоже беру кресс-салат с вялеными помидорками и тонко нарезанной кружочками моцареллой. Опять сыр, везде у меня сыр. Вот такой я сырный человек. В прошлой жизни, наверное, мышкой была.

— Вам чай к пицце или позже?

Эти бесшумные официанты иногда вводят в ступор. Особенно когда вилка с растительной пищей, уже поднесённой ко рту, предательски дрожит в левой руке и надо аккуратно содержимое упаковать в жернова пищеварительного тракта.

— Да, к пицце, — машу я головой и завершаю манёвр с салатом.

Это я так показываю свою занятость Михаилу, что мне некогда тут распивать чаи. На работу мне пора, время истекает. Всё! Но я действительно тороплюсь, до вечера надо сдать заметку о вчерашней выставке в Доме фотографии.

Мой новый знакомый тоже уже справился со своими тарелками. И я, с чувством искренней благодарности, сказала:

— Миша, спасибо за компанию, очень хорошее заведение, возьму на заметку!

Из недр своей сумочки я извлекла купюру, соответствующую, как я думаю, стоимости съеденного, и положила её на стол:

— И прошу тебя, не спорь!

Полуулыбка, лёгкое пожатие плеч — ну, как знаешь. Подошедшему официанту Михаил отдал банковскую карточку (купюра осталась лежать на столе) и жестом пригласил меня в гардероб. Пальто легло на мои плечи, карточка вернулась к хозяину, а я уже на пороге, вернее, уже и за ним…

Ну да, есть у меня это немного досадное чувство: что вот так вот и всё, что ли? Поели и пошли в разные стороны? Ну, в смысле, это я пошла, а он — поехал… Ничего не скажет? А я-то тем более.

— Марина, мне было приятно с тобой общаться.

Надо как-то разорвать этот душещипательный момент прощания.

— Да-да, спасибо, Миша, и мне! Извини, я спешу, мне нужно уже быть на работе! До свидания!

Я спорхнула с трёх ступенек лестницы, и, не оборачиваясь, нырнула в проём арки. Налево через проулок — мой офис. И думать мне некогда: что это было?

Ну, пообедали. Не чужие же люди — три часа на семинаре рядом просидели. Если честно, понравился, конечно. И что, самой давать номер телефона? Или спрашивать о планах на вечер? Это не мой стиль. Нет — так нет! Не спросил номер, не поинтересовался моим вечером — ну и всё! Зачеркнули и забыли.

 

Глава 3

Суета офиса привычно втянула меня в круговорот редакционной жизни. День, другой, третий…

— Марина, зайдите ко мне. — Огонёк внутренней связи на мониторе компьютера явил светлый облик моей начальницы.

Пять шагов до эшафота. То есть до аквариума. То есть до террариума.

— Слушаю, Светлана Николаевна.

— Марина, я вчера просматривала корпоративную почту. Что ж вы мне не сказали о таком важном письме?

Лихорадочный поиск по зигзагам моей памяти, листающей конвертики электронной почты, результата не принесли. Там их десятки, этих писем, и деловых, и спам. Я все не помню, конечно.

— Я имею в виду выставку в Сингапуре. Это же очень известный художник, единственный в своём жанре. У нас остался командировочный фонд первого квартала, надо выбрать бюджет. У вас есть возможность на два дня слетать в Сингапур?

Так вот, запросто, пройтись по трапу-рукаву спокойно в Шереметьево и — раз! — в Сингапур. Я буду думать? Или я не буду думать? Или каждый день мне предлагают съездить за границу?

— Да, конечно, я полечу.

— Ну и прекрасно. Поищите информацию о творчестве этого художника, в прошлом, кстати, адвоката. Выставка уже идёт, у вас неделя на подготовку статьи в очередной номер. Командировочные документы выпишете в бухгалтерии.

«Вы плачете, Иветта, что песня не допета, что это лето где-то унеслось в мечту…». Так пел незабвенный Вертинский об этом чудном острове. Ля-ля, ля-ля, ля-ля…

— Мамусик! — номер телефона родного человека стоит у меня первым в списке «избранных». — А не прогуляться ли тебе к любимым дочке и внучке? Грядки на даче всё равно ещё замёрзшие, а мне помощь твоя в столице нужна. Недолго, меньше чем на неделю. Алису в школу отвести-привести.

— А ты?

— А я в Сингапур, на выставку!

Мудрая мама от комментариев воздержалась, сказала спокойно:

— Хорошо, я приеду завтра. И это… Мы тут с папой долго думали-думали… Да ладно, позже об этом. Увидимся — поговорим.

— Хорошо, жду тебя, целую!

А как туда лететь? А где я музей этот найду? А будет ли там сам художник? Ну, вообще-то с изобретением Интернета вопросы эти незатейливы и легко решаемы.

Суета и сборы, билеты-карточки, планшет и камера. Алису сладким не кормить, отбой в десять, вставать рано. Мамочка, поговорим позже, что вы там с папой надумали, сейчас не до этого, извини, всё, побежала.

Аэроэкспресс с Белорусского вокзала. Легкая походка «бывалой» туристки, аккуратный чемоданчик на колёсиках. И необычайное возбуждение — как оно там, за границей?

А через десять часов — солнце. Ослепительное солнце! И тридцать градусов в тени. В аэропорту куртка упаковывается в чемодан до отлёта. На мне остаются джинсы, майка, кроссовки. Теперь пора в гостиницу.

Ничего себе, «банан» на крыше! Огромное сооружение из трёх высотных зданий накрыто сверху то ли круизным лайнером, то ли космическим кораблём. Где-то рядом тот самый музей с выставкой, поэтому и гостиницу мне заказали поблизости. Впрочем, здесь всё — близко. Москва по площади, наверное, раз в десять больше этого острова-государства.

Пятнадцать минут — и эта громадина, которую видно отовсюду в Сингапуре, заставляет мен поднять голову так высоко, что выше только небо. И странный гул. Как будто гудят канаты, натянутые ветром, только их стопятьсот одновременно. Хотя, наверно, так и есть. Ведь что-то же держит эти небоскрёбы на Земле?

Вечерним ужином моё знакомство с Сингапуром продлилось на том самом «банане». Он оказался смотровой площадкой, огороженной толстенным прозрачным пластиком. Вид на город от этого препятствия для глаз нисколько не ухудшился. Небоскрёбы, небоскрёбы…

Море в огнях, сотни кораблей на рейде стоят. Колесо обозрения справа, слева — какие-то фантастические, аватаровские то ли деревья, то ли цветы. Завтра погуляю днём, посмотрю. Да нет, не получится, сначала же надо на выставку. Где-то тут рядом должен быть музей. Такая красивая архитектурная форма внизу — лотос в громадную величину. И водная гладь — не море, берега очерчены. Залив или озеро? Красиво, необыкновенно.

Белые простыни номера на двадцать шестом этаже убаюкали меня в момент соприкосновения с ними.

Утром «лотос», казавшийся с высоты небольшим цветком, оказался четырёхэтажным зданием Музея науки и искусства. Вот он, момент встречи с прекрасным. Ты же так мечтала побывать в европейских музеях, Марина! А сейчас как-то раз — и оказалась в Азии. Мечтала-мечтала, и вот эти кубические формы — интересно, необычно, захватывающе!

Карандаш, рептилия огромная, земной шар, фигура на лавке в позе Давида — можно рядом присесть. Отлично, что можно всё фотографировать. Проспектики рекламные с описанием вокруг происходящего, сувениры в тему выставки. Мне нравится! Я хожу из зала в зал, как зачарованная. Пытаюсь мысленно набросать план будущей статьи, но понимаю, что мне сейчас больше нравится смотреть, чем думать. А подумаю завтра, в самолёте.

С автором я свиделась только на фотографии на входе. Уже улетел через океан. А не надо было скромничать при получении письма-рассылки! Открытие выставки случилось как раз спустя два дня после доставки электронного письма. Успела бы! Да кто бы мне заранее сказал про экономию бюджета…

Возвращение домой принесло неожиданный сюрприз. Открыв дверь своим ключом, сразу заметила изменения обстановки в прихожей. Коробка какая-то на боку стоит, в ней лежит моя старая шерстяная кофта. Чашка с кашей стоит рядом, у стены.

Что это за цирк? Заглянула внутрь — оу! Такой маленький, такой серенький. Щенок!

Не было таких договорённостей! Школа — дом! А он хорошенький… Спит.

— Мамочка, ты же не будешь ругать нас с бабушкой? — Алиса вышла в коридор и смотрит на меня напряжённым, испытующим взглядом.

И за её спиной — фигура покрупнее:

— Марина, не волнуйся, я заберу щенка домой, вам ведь некогда за ним ухаживать. А Алиса на каникулах будет с ним на даче играть. Ну не могли мы пройти мимо плаката «отдам в хорошие руки»! — оправдывалась мама. — Мужчина, приличный такой, у подъезда с коробкой стоял. У нас же хорошие с тобой руки, правда, Алиса?

Общий ужин, скромные подарки-сувениры, купленные в аэропорту, радость встречи даже после короткой разлуки. Как я их люблю! Иногда, когда видят нас троих вместе, нам говорят, что это тройной портрет в разное время. Так мы похожи.

Алисе завтра в школу, поэтому она отправлена в кровать. А мы с мамой остаемся на кухне. Поговорить — пошептаться.

— Марина, мы с папой решили изменить свой образ жизни. Да не пугайся ты! — увидев моё удивление на лице, сказала мама. — Сплавляться по рекам нам уже поздно! Всю зиму сидим в квартире, телевизор, да магазин. Полгода на диване проходит, пока огородный сезон дождёшься.

Думаем котёл поставить в дачном доме, чтоб отопление и вода горячая были всегда. Сейчас это не проблема, соседи по деревне в прошлом году так и сделали. Мы ходили, смотрели. Чисто, аккуратно, тепло. Созванивались в течение зимы — всё хорошо, не замёрзли. С осени топливо завозят. Магазин в деревне есть, аптека тоже. И всего лишь тридцать минут до города на автобусе.

А с квартирой в Зеленограде тебе решать, что делать. Мы с папой уже оформили свои доли в дарственную на тебя.

— Мама, давай спать. Мне надо всё осмыслить.

 

Глава 4

Череда последующих дней, недель — всё как обычно. Пришёл — увидел — написал… И снова выставки, презентации, колонки новостей. Редакционная суета.

— Марина, ты слышала новость? — Алёна, из отдела писем, знает всегда и всё. Не вставая со стула, чтоб не быть замеченной из «аквариума», придвинулась ко мне.

Я попыталась отшутиться:

— Опять метеорит? Или ВиаГра в новом составе?

— Ты не поверишь! У Светланы Николаевны роман с молодым-красивым. Где она его нашла, что общего? Но суть не в этом. До меня дошли слухи, что они едут отдыхать в Малайзию. В какой-то супер-отель, единственный на острове. На три недели!

— Что же тут необычного? Средства позволяют, возраст у неё тоже не критический. Как сейчас говорят — жизнь только начинается. Совет да любовь, я рада за них.

— Так и я про то же! — чуть обиженно, но с чувством полностью выполненного перед коллегой долга произнесла Алёна. — Ну что, отдохнём от шефа?

— От шефа, может, и отдохнём, а вот от следующего номера журнала не отвертимся. Читатель ждёт. Так что не расслабляйся!

И снова — к компьютерам, рабыни чужой светской жизни…

Алиса уже в лагере. Идёт первый месяц первых в её жизни каникул. И хлопотно, и страшно было отпускать, но все же свои! От двери школы до ворот пансионата детей отвезли на специально заказанном автобусе. На берегу реки Москва всё лучшее — детям. Свежий воздух, правильное питание, игры, английский с носителями языка.

Это первое наше расставание на столь долгий срок, но надо же прививать самостоятельность! Да и за год учёбы в школе уже сроднились учителя, дети, воспитатели. Так что нет у меня никаких сомнений, что отдых у Алисы выйдет чудесным. Тем более, как сказала директор школы, в гости к детям обещает приехать сам Большой Босс. Проконтролировать, наверное, как расходуются деньги холдинга на отдых детей его сотрудников.

Она же предупредила, что на родительский день в одно из воскресений можно будет пообщаться с ним лично. Задать вопросы о школе, об оплате, о досуге детей. До всего ему есть дело…

Но я не поеду на родительский день, прости, Алиса. Потому что у меня — вот действительно дело!

Родители в конце весны перевезли из квартиры в Зеленограде важные для них вещи на дачу и занялись обустройством дома. Наняли строителей, с восторгом по телефону рассказывали мне об их бригадире по имени Малик. Который, как стахановец, может работать по 12 часов в сутки. Ну, эка невидаль, я тоже могу, когда верстается номер.

И вообще, картина вырисовывается следующая. У меня есть собственная квартира в Зеленограде, а что мне с ней делать? Мне до пенсии очень далеко, чтобы думать о ней как о месте пребывания после пятидесяти пяти лет.

Здравая мысль пришла сама собой. Там продать — тут купить. Бегло просмотренные сайты объявлений по покупке-продаже недвижимости в столице и за МКАДом быстро мне объяснили: на многое — не рассчитывай!

Кузьминки, Восточное Бирюлёво. Если очень повезёт — то на Сходненской, по пути в родные края. И это самый скромный вариант — однушечка! Взамен трёхкомнатной, советской постройки, квартиры в Зеленограде. Негусто, прямо скажем. Даже обидно за родителей, которым эта квартира досталась от государства после многолетнего труда. Но решение ими принято, и я понимаю — из любви ко мне.

Ипотека? Нет, не выкручусь. Моих доходов только на кредит на «Мини-Купер» хватит. Ну и как будто вариантов у меня других и не намечается. Вернутся друзья из своей Африки раньше времени, и всё. Адью! Сейчас-то всё хорошо в их квартире с видом на храм, спокойно мне, до работы близко. Но это же не навсегда, надо думать о будущем. И надо с чего-то начинать свою квартирную историю в Москве.

Задание риэлтору дано, варианты долго перебирать не буду. С моим скромным бюджетом на покупку квартиры, где ни купи жильё — всё равно далеко от работы будет. Офис нашего «СиТа» на окраине не поселят. Большому кораблю — стоянка в центре города.

А пока — снова в работу, в работу.

От обдумывания очередной красивой фразы в статью о биеннале искусств меня отвлекла Диана, офис-менеджер нашего журнала.

— Марина, распишись вот здесь, внизу.

— Что это?

— Приказ на временное замещение должности редактора журнала. Светлана Николаевна уходит в отпуск, принято решение назначить тебя шефом на время её отсутствия. Поздравляю!

Ничего себе! Не соображая пока ничего по факту сообщённого, машинально ставлю подпись и смотрю на буквы перед собой. «На период отпуска… назначить временно… Берёзкину М. В.»

Я займу её кресло в «аквариуме»? Да ни за что! Со мной потом коллеги разговаривать перестанут! У шефини там статуэточки на столе, стаканчик для ручек из слоновой кости, кресло по её габаритам…

Но, собственно, зачем мне в её кабинет идти? Это же временно, на три недели — не обязательно всё это на себя примерять.

И чего я боюсь? Планёрка по вёрстке очередного номера состоялась неделю назад, все темы обговорены, события расписаны, фоторяд обдуман. Если будут срочные мероприятия — для них вторая-третья полоса открыты. Мы всегда их оставляем на последний момент.

Я уже пять лет на планерках сижу, по двенадцать раз в год. Обычное дело, ничего страшного! Но почему назначили именно меня? Есть же другие начальники отделов? Так-то оно приятно, конечно, но как-то подозрительно. Хотя, с другой стороны, ведь и отпуск у Светланы Николаевны — первый раз за пятилетку.

И, по правде сказать, я тут из «долгожителей». Меня в этом журнале всё устраивает, работа нравится, коллектив душевный. А многие покрутятся год-два — и в путь. За новыми свершениями, на других печатных нивах…

Три недели пролетели незаметно. Коллеги спокойно отнеслись к моему временному «вознесению». По накатанной колее вышел очередной номер журнала. В котором преданный читатель вознаграждён очередной порцией историй о жизни своих кумиров. Вернулась и наша дорогая отпускница.

— О! Какой роскошный загар! Светлана Николаевна, как вы чудесно выглядите!

Комплименты шефу сыпались со всех сторон, и, надо признать, заслуженно. Льняной костюм гранатового цвета (юбка чуть выше колена, пиджак с коротким рукавом) сидел на ней великолепно. Он добавил ещё больше контраста между нами, бледными порождениями московских офисов, и великолепным тропическим загаром нашей уважаемой начальницы.

И хвоста больше нет! Это незатейливое решение причёски сменилось на элегантную стрижку до плеч. Брюнетка, в красном, с заморским загаром. Тут не скроешь восхищение произошедшими переменами!

— Спасибо! Я рада, что вы рады моему возвращению. А теперь все — за работу! Завтра планёрка в девять. Жду от вас, как всегда, всплеска креатива в ближайший номер.

Светлана Николаевна удалилась в свою стеклянную этажерку, а я отметила — каблуков-то не слышно! Жаль, не успела разглядеть, что у неё на ногах надето? Наверно, мокасины. В стиль с льняной одеждой. А может, просто походка изменилась после многочасовых прогулок по тропическим пляжам? Да, по всему видно, отдых в компании приятного мужчины пошёл на пользу…

А вы, девушка, как же? Да никак же… Всё так же…

Планёрка началась не как обычно, с докладов руководителей отделов, а с сообщения Светланы Николаевны:

— Хочу поздравить наших коллег, прошедших семинар «Управляй свой мечтой». Марина, Сергей, Наталья — вот ваши сертификаты. Можете приколоть их на видное место. Надеюсь, все ваши мечты были связаны с развитием нашего журнала и холдинга в целом.

Улыбнувшись собственной шутке, шеф продолжила:

— Ваши работы остались в агентстве. Анжела Викторовна намерена провести повторный семинар с тем же составом через год. Кто хочет обновить их в памяти — можете к ней обратиться.

Приняв бумажную версию повышения моего уровня знаний, я почему-то не об управлении мечтами задумалась, а о соседе. О том, который справа был на семинаре.

Хочется продолжения банкета? Чтоб у входа в офис в конце рабочего дня ожидал белый «Бумер» со знакомым водителем внутри? Или телефон переполнял память СМС-сообщениями «Дорогая, жду на нашем месте, в Староконюшенном»? Или «Сегодня ничего не планируй вечером, поедем к Алисе в лагерь»?

Ну да, вот так и хотелось бы. В девичьих сладостных мечтах. Но номера телефона нет, место работы не знаю, встречи не ожидаются.

 

Глава 5

Июль и август Алиса провела в деревне. Обновлённый дом, обустроенная территория, качели, небольшой бассейн. Всё это плоды творения гения строительства по имени Малик. И всё это вызвало бурный восторг дочки.

Возможность бегать босиком по свежескошенному газону наперегонки с весёлым щенком — лучшая награда за год учёбы в школе. Соседские дети, приехавшие на летние дачи, создали свой велосипедный клуб. Естественно, Алисе тоже был куплен «байк».

Деньги на него прислал Сергей. Но сам, в которое уже лето подряд, вырваться к дочке со своих «северов» опять не смог. И повод повидаться со своими родителями с прошлого года тоже отпал: он перевёз их к себе, в Тюмень. Для полноценности новой семьи. Жена, ребенок (сын!), бабушка-дедушка, полный набор.

А как же мы с Алисой? Мы — тоже семья, и бабушка-дедушка есть. И мама есть, и дочь, только без папы. Точнее, не так. Папа есть, но он далеко и не приедет. У всех всё есть. И получается, что это только у меня лично — неполная, «безмужняя», семья…

Пока Алиса наслаждалась отдыхом в пансионате, а потом деревенским образом жизни на даче, мною была проделана адская работа. Я могу назвать её так с полным правом. Потому что ходить на просмотры продаваемых квартир — удовольствие не для слабонервных.

Я давала согласие риэлтору на любой подходящий вариант, но решение о покупке принимать мне, а не ей. И для этого надо хотя бы посмотреть, где жить с дочкой будем. Вот тут-то и засада. Из сотен отобранных по картинкам вариантов риэлтор предложила посмотреть восемь. Из раздела «Первый и последний не предлагать, не больше десяти минут до метро на маршрутке».

Для просмотра нужно время, а значит, только на выходных. С учётом, что это выселки, на одну квартиру требовался целый день. А как по-другому назвать эти последние на ветке точки станций метро, от которых ещё и на троллейбусе ехать надо?

На седьмой квартире я сломалась. Будь что будет, и принимай как есть! Ну и ладно, что ремонт в конце восьмидесятых годов был. И не ремонт вообще-то, а сдача дома в эксплуатацию. Так и жили люди, с деревянными окошками всё это время. Не было средств. Или времени, или сил на ремонт.

Решающим аргументом в пользу приобретения тридцати восьми квадратных метров в панельном доме стала цена. После акта купли-продажи у меня оставалось в распоряжении ещё полмиллиона рублей. Сумасшедшие деньги! Никогда в руках такую сумму не держала. Да и не надо, все расчёты через банк.

День сделки пришёлся на Первое сентября. Символично, конечно, однако на линейку к Алисе я не попала. Попросила одну из родительниц из нашего класса, живущую неподалёку, утром взять в свою машину и Алису.

Вечером я сама забрала дочку из школы, и она мне рассказала о встрече со школьными друзьями. С восторгом Алиса говорила о микроскопах на природоведении, о том, что она теперь сидит за партой с Иваном. И что на линейке какой-то важный дядя сказал, что на зимних каникулах все дети и родители поедут кататься на лыжах и санках в Сочи.

— Мама, ты знаешь, что такое Сочи?

— А? Да-да, знаю. Это курорт такой. Вернее, город, рядом с которым снежные горы. С которых и катаются на лыжах.

Интересно, это Большой Босс такую затею выдумал? Поедут все? За чей счёт? Хотя мне, например, даже интересно посмотреть на олимпийскую деревню. И деньги у меня на это есть, и не только на Сочи. Риэлтор услужливо предложила бригаду знакомых строителей, чтобы привести мои только что купленные квадратные метры в состояние, пригодное для жилья. На что я ответила:

— Нет, спасибо! У меня есть кому этим заняться!

Естественно, я имела в виду Малика. Этот работяга один заменит всю бригаду! А запусти его круглосуточно на объект — ещё и спасибо скажет за временное бесплатное пребывание в столице.

В качестве его работы я убедилась на примере дачи родителей. Всё, что можно было улучшить и укрепить, — всё сделано безупречно. И цена! Цена ремонта после звонка Малику оказалась такова, что три четверти суммы, сэкономленной мною на разнице купли-продажи квартир, остаётся в моём полном распоряжении. Отнимем ещё четверть на незатейливую мебель — а на затейливую и всей суммы не хватит — и у меня ещё остается весьма хороший куш.

Я не транжира, мне по бутикам не очень надо. Остаток в банк? А зачем? Инфляцию нам с банком не победить. Машина? Не хватит на новую, а в кредит — не хочу. Берёшь чужие деньги, а отдаёшь-то — свои! Ещё и с немалыми процентами.

На красоту, на йогу — на это и моего зарплатного бюджета хватает. А что я хочу? Я хочу путешествовать. Но это же нормально! Если есть деньги, не в чулок же их прятать или под матрас…

И что там Гугл пишет по запросу «Выходные в Италии?» И только в выходные — отпуск у меня весной, ещё ждать и ждать.

«Вылет вечером в пятницу, возможна ночная экскурсия по Риму, в субботу посещение галереи Боргезе». Неужели я увижу творения Санти и Караваджо? Буйство красок у «Мальчика с корзиной фруктов» и томную скромность «Дамы с единорогом».

В воскресенье ещё музеи Ватикана. А вечером самолёт на Родину. Спасибо вам, работники турфирмы. Как я всё хотела, так вы всё и придумали. И деньги совсем небольшие. Оставшихся после квартирных хлопот средств хватит нам с Алисой на несколько таких поездок. Ждите нас, Лувр и Прада, и Сочи — тоже. Мы уже на пути к вам!

До вылета я успела посмотреть ход ремонта на моих «выселках». Обновлённая квартира изумила меня:

— Малик, ты просто гений ремонта!

Безупречно ровно выведенные стены. В стык и по рисунку (листок к цветку) наклеенные обои. Молдинги по всем оконным проёмам. Окна из пластика уже теперь, конечно. Ламинат цветом «под паркет» ровнёхонько уложен. В ванной всё блестит хромом и сияет фаянсом. А кухня! На этом смешном шестиметровом пространстве он умудрился развесить и расставить шкафчики так, что тут троим места хватит обедать, а не только нам с Алисой.

— Молодец! Цены себе не знаешь!

— Ну почему не знаю, — Малик прищурил глаз. — Как договорились, так и плати, хозяйка. А если премию назначишь, не откажусь.

Русский язык он освоил в армии, застал ещё то — союзное время. На родине, как он успел похвастать мне, его ждёт жена и трое детей.

— Малик, нет! Бюджет строительства исчерпан. Но бонус тебе обещаю: если кому-нибудь из моих знакомых понадобится ремонт, я дам твой телефон.

Сейчас мне эта квартира не нужна. Друзья все ещё лечат зубы дружественному народу, а нам с Алисой комфортнее жить в их трёхкомнатной. Риэлтор пообещала найти адекватных жильцов — арендаторов на мою крошечную, но собственную недвижимость в Москве. А что? Дополнительный доход!

 

Глава 6

Тёплые осенние дни слетали с листком календаря, как листья с клёна. Вот вчера они ещё были, а сегодня — уже нет. Круговорот моих статей и домашних заданий Алисы сплелись в каждодневный труд. Монотонный, но приносящий разнообразные эмоции.

На осенних каникулах мы с дочкой слетали в Италию. На все красоты времени не хватило, но музеи мы посетили, Рим из окна автобуса посмотрели. Алиса была тиха и сосредоточенна: впервые за границей, детский ум всё сравнивал и запоминал. А я кружила в памяти только что отсмотренные шедевры итальянского искусства.

На очередной планёрке Светлана Николаевна сделала объявление, которого никто не ожидал:

— Новый год не за горами. Через месяц зазвенят бокалы, куранты сделают свой круг. Руководство нашего холдинга решило следовать в русле новых веяний и отменить корпоративы с плясками в ресторанах. Как на верхнем уровне, так и на уровне подразделений. Однако новогодний бюджет был свёрстан год назад, поэтому деньги нужно освоить. И я надеюсь, приятным для всех нас способом.

Светлана Николаевна взяла паузу, посмотрела вдоль стола и объявила:

— Эти новогодние дни будут проведены с пользой для здоровья творческих сотрудников холдинга, а именно — на горных склонах Олимпиады-2014.

— Ух, ничего себе!

Это сказал про себя каждый начальник отдела, присутствующий на планёрке. А вслух высказалась Алёна:

— А я на море собралась, в тёплые страны…

— Кто не с нами — тот едет сам по себе и куда захочет. А всех желающих покататься на лыжах в Сочи прошу написать заявление. Сотрудники и их дети бесплатно. Остальных членов семьи можно взять с собой за отдельную плату.

Чудесно! Вылет назначен на второй день нового года. Поэтому хоровод вокруг ёлки мы с Алисой устроим в деревенском доме моих родителей, а днём позже полетим в белоснежные просторы олимпийской деревни.

В декабре Москву, как обычно, накрыло тёмным одеялом. Из-под которого то снег, то дождь. На дорогах то слякоть, то гололёд. И отдых в Сочи уже стал казаться прямо-таки насущной необходимостью. Да уж, поскорей бы наступили эти всеми порицаемые длительные новогодние каникулы. Порицают-порицают, а сами кто куда всё-таки разъезжаются. Не знаю, кто и куда, а мы — на лыжи!

Роза-хутор, Роза-плато. Где тут самая короткая и самая пологая трасса? Где я, красиво взмахивая лыжными палками, изгибала бы своё тело «вправо-влево, вправо-влево». Скользя при этом грациозно в движении по белоснежному склону…

Реальность оказалась жёстче в прямом смысле слова. Ни я, ни тем более Алиса никогда с лыжами не соприкасались ни в каком виде, кроме как телезрители Олимпиады. Он не такой уж и мягкий, этот белый пушистый снег! Однако Алиса была в восторге от нового занятия, и детский клуб новичков стал её домом на ближайшую неделю.

Мне же этот вид спорта, такой полезный и модный, оказался не под силу. Нет у меня врождённой координации движений. А без этого, сказал мне инструктор, на горе делать нечего! Так что моя роль в этом снежном спектакле — зритель на обучающих уроках Алисы. С утра занятия, потом обед. А после — длинные прогулки на свежем воздухе вдоль речки со странным названием Мзымта.

Накануне отъезда мы с Алисой решили восполнить калории в местной пиццерии, названной по имени главного героя сказки Джанни Родари. И опять эти чудесные сыры, эти спагетти в сливочном соусе, эти маленькие помидорки, засыпанные резным листом заморского салата…

— Марина?

Этот голос я уже знаю. Я помню, как звучало моё имя сырым мартовским днём из окна притормозившей машины. Я давно хотела его ещё хоть раз услышать. Или ещё хоть сто раз услышать. Не получалось, не складывалось. Не ждала уже. Выбросила из головы и забыла. А сейчас вспомнила.

Повернула голову вправо, на звук:

— Простите, это вы мне?

— Марина! Ну почему опять на вы? Мы же договаривались обращаться на ты. Разрешишь присесть?

— Да, конечно, садись. Алиса, познакомься, это Миша, мой знакомый. Мы вместе были на семинаре, писали о своих мечтах. А это моя дочь.

— Да, я понял, очень приятно. А вы сегодня здесь уже играли на салфетках в крестики-нолики?

Алиса засмеялась, шутка нового знакомого показалась ей уместной и смешной. А мне — не очень.

— Нет, не играли, не успели. Замёрзли мы, сразу чаю горячего запросили. И пиццу следом принесли…

— А давайте ещё чаю закажем? — И, не спрашивая нашего согласия, Миша решительно кивнул головой официанту.

— Пожалуйста, чаю, большой объём. И десерты — самые вкусные, какие у вас есть.

— Девушки, не возражайте! — Михаил поднял правую руку вверх. — Я хочу угостить вас. Алиса, ты ведь любишь пирожные?

Алиса — девочка сдержанная, на подобные уловки взрослых обычно отвечает с недетской рассудительностью. А тут — ну чистое дитя!

— Я люблю с кремом, чтобы само пирожное было хрустящим, на тарелке вокруг него лежали капельки джема, а в них — настоящая клубника!

— Договорились. Сейчас именно такое тебе и принесут, правда же?

Михаил так красноречиво посмотрел на официанта, что стало ясно: сейчас сердце моей дочери будет покорено однозначно и бесповоротно.

А я? А моё сердце? Хотя, собственно, о чём это я? Случайная встреча в горах Кавказа…

— А вы, ой, простите, ты здесь впервые? — В этот раз инициативу взяла я.

— Да, раньше только по телевизору Олимпиаду смотрел. Неужели и вправду такая красота в Сочи, не верилось даже. А сейчас сам убедился в этом. У нас корпоративный выезд конторы. Все приехали на неделю, но я на два дня только смог.

— И у нас корпоратив. Только лыжи лично мне не подчинились, а вот у Алисы есть надежды на успех.

— Да я тоже не мастер спорта, так, любитель. Чайник, одним словом.

Алиса снова засмеялась шутке и присоединилась к нашей беседе:

— А мы завтра утром уезжаем. — Алиса сказала это с грустью. Поскольку, как она мне призналась, в их группе новичков такие хорошие мальчики и девочки оказались. И расставаться с ними ей очень не хотелось.

— И у меня утром самолет из Сочи. Наверно вместе, одним рейсом полетим? — И Михаил вопросительно посмотрел на меня.

Я пожала плечами:

— Не знаю, у нас офис-менеджер билетами заведует: какой там номер рейса, какой самолёт. Мы тоже группой сотрудников сюда прилетели. Такой подарок нам на Новый год от руководства компании.

— Хорошая у мамы работа, правда? — Алиса посмотрела на нашего соседа за столом. И он дипломатично ответил:

— Если мама там работает, значит хорошая!

Святая детская простота. Мама работает там, потому что, потому что, потому что — потому! Так, пирожные доедены, чай допит. Всем спасибо, все свободны.

Ну, сейчас-то можно телефонами обменяться, сказать дежурное: «В Москве созвонимся?» Нет, ничего подобного. Молчит, попрощались у входа. Досвидос, амигос. Да он женат, наверняка. Дети взрослые, внуки, может быть, уже. Поэтому всё так логично и… безнадёжно-беспросветно.

Суета аэропорта, быстрый перелёт, аэроэкспресс, такси, и к вечеру мы уже дома. Алиса за ужином просто и незатейливо сообщила мне:

— Мама, а я знаю этого дядю.

— Какого?

— Который мне пирожное с клубникой заказал.

— Так я же тебя с ним и познакомила.

— Нет, я его давно уже знаю. Он к нам в лагерь приезжал на каникулах, спрашивал, нравится ли нам? И раньше я его в школе видела. Он Первого сентября на линейке выступал и в том году, и в этом. В прошлом году, помнишь, я колокольчиком звенела? Я потом его этому дяде отдала, а он — директору. Только в Сочи он в лыжном костюме был, а на школьной линейке — в парадной форме, как и мы.

— Может, ты путаешь его с кем-то?

— Ничего я не путаю. Ты же не была на родительском дне в лагере. И на линейку в этом году не смогла прийти. А он там опять был. — Алиса немного даже рассердилась на меня.

— Не смогла, да, не получилось. Я квартиру выбирала, все выходные заняты были. И Первое сентября тоже занятым оказалось.

— Ну и вот! А когда мы были с девочками в столовой в пансионате, он сидел рядом с нами и рассказывал смешные истории. И про игру в крестики-нолики, что можно поиграть, когда чего-то долго ждёшь, он тоже нам говорил. Я ещё рассмеялась и сказала, что мы тоже так с мамой в электричке делаем, когда едем к бабушке в Зеленоград.

— Хорошо, молодец, я поняла тебя. Пей чай и иди к себе в комнату, я приберусь на кухне.

И приберусь в своих мозгах.

В них выстроилась причудливая конфигурация. В сложносоставном предложении это будет такой набор слов: «В сочинском кафе нас угощал пирожными мой сосед по семинару, который выступал в прошлом году на школьной линейке в голубом пиджаке и который летом приезжал в пансионат к детям. А там рассказывал байку про крестики-нолики, о которых после семинара рассказала ему я».

Не много ли пространственно-временных совпадений для трёх жителей двенадцатимиллионного города?

Как мне это всё уложить в более или менее удобоваримую гипотезу? Как соединить этого «три в одном человека» на семинаре, в школе и на горе Аибга? Я должна этих трёх соединить в одно целое, и этим целым будет глава нашего холдинга? ББ?

Большой Босс сидит и рисует лежачие на боку восьмёрки? Потом едет в пансионат беседовать с детишками? Выступление на линейке я ещё могу оправдать — на его деньги школа в основном и существует, имеет право высказаться по поводу. А в Сочи ему зачем? В Куршевеле надоело?

А за мной зачем на машине крался? Я должна что-то придумать на этот счёт? Или это простое совпадение? Или это хитроумный план? Тогда это очень хитроумный план! Мне не распутать, и не разгадать, и не под силу мне это, как нарисовать с разбегу те восьмёрки на боку!

И вообще, девушка, если ты думаешь, что это каким-то образом касается лично тебя, то спустись с кавказских заоблачных высот на стылую московскую землю. И послезавтра — на работу.

 

Глава 7

После январских каникул в редакции всеобщая расслабленность. Читателям анонсировано, что следующий номер выйдет в конце января. Никто и не напрягается. Да и писать о чём? Все звёзды — на курортах. Сейшелы, Сайпан, Салоу, Санья, Симилан, Сансоне — все на букву «с» — не странно ли? С-сс-с-ссссс-ссс-с… Так шепчет ленивая волна бирюзового моря, наползающая на белый песок заморского берега. Я в ракушке так слышала, которую из Сингапура привезла.

В феврале сорока принесла на хвосте очередную новость: в нашем холдинге будет ещё один проект. Концепция свёрстана, будем освещать культурную жизнь звёзд.

И не так, как сейчас, колонкой в общем потоке новостей. Что ели, что пили, на ком женился в этот раз, ну и посетили выставку. А по-серьёзному!

Журнал сосредоточится на описании духовной стороны жизни наших кумиров. Какие книги они читают, картины каких художников понравились им в «Гараже», премьера какого фильма доставила им душевный катарсис, что нового увидели в мире искусства во время заграничных гастролей. И так далее. И тому подобное.

Когда пришёл приказ о назначении меня редактором нового издания, я не очень-то и удивилась. Это в первый раз страшно было подписать своей рукой согласие о назначении меня ВРИО редактора гламурного журнала. А сейчас вообще не страшно. Просто дежа-вю какое-то: я снова редактор.

Только не ВРеменно Исполняющая Обязанности. А постоянно.

Новая реальность. Надо привыкать. Пойти купить себе костюм деловой, что ли? Ага, и превратиться в Светлану Николаевну «домалайзийских» времён. Нет уж, оставлю себе привычный стиль: и в пир, и в мир, и в добрые люди.

Однако прикупить новый приличный наряд всё-таки пришлось. И очень скоро. Через месяц после моего назначения собралась большая планёрка. Приглашены шеф-редакторы изданий, интернет-сайтов, руководители бизнес-направлений. Раз в квартал такой сбор посещала Светлана Николаевна. Теперь это и моя планида.

В этот раз, увы, не в Эмиратах. Тренд на всё русское по-прежнему в моде. Поэтому большая планёрка состоялась в новой, высотной Москве. В «стеклянно-оловянной» башне.

— Михаил Владимирович приносит вам свои извинения за то, что не может провести нынешнюю планёрку сам. Он в заграничной командировке, изучает новые возможности для расширения нашего общего дела, — совещание открыл неизвестный мне мужчина.

Впрочем, неизвестны мне здесь и все остальные, кроме Светланы Николаевны.

А жаль! Я бы посмотрела шефу прямо в глаза — что это за кошки-мышки? Кошка и Мишка! Что это за перекусы с подчинённой в Староконюшенном переулке после занудного семинара?

Ну, посмотрела бы ты, Марина, в глаза хозяину компании «Свет и тени», и что? Ты в них уже достаточно смотрела, и в горах, и на равнинах… Это что-то меняет?

Ведущий планёрки, как оказалось, один из многочисленных замов ББ, озвучил приоритетные задачи. Собственно, задача у всех одна — рост тиражей газет и журналов, рост числа подписчиков издательских блогов в социальных сетях. И мы все, как один, должны любить каждого, кто открывает реальные и виртуальные страницы изданий нашей информационной колесницы.

— А теперь, по поручению Михаила Владимировича, я сообщу для вас прекраснейшую новость, — продолжил совещание «зам ББ». — Надеюсь, она станет не только ошеломительно приятной для всех вас, но послужит творческим рывком в дальнейшей работе. А также укрепит вашу преданность компании и усилит ответственность за наше общее дело.

Чтобы это всё происходило в действительности, а не на словах, нужна личная мотивация. Например, путём выделения части собственности компании наёмным менеджерам.

Увидев наши вытянутые в недоумении лица, заместитель Михаила Владимировича миролюбиво продолжил:

— Хорошо-хорошо, не буду утомлять ваш творческий ум такими скучными экономическими терминами, как опционные программы, ликвидность активов, размещение акций на бирже и тому подобное. Чем, собственно, сейчас и занимается наш босс в Европе.

Скажу кратко: все вы, редакторы изданий и руководители направлений, автоматически становитесь членами совета директоров. А все члены совета директоров становятся совладельцами бизнеса. Будет прибыль от изданий — будут дивиденды по вашим акциям.

— А зарплата?

— Зарплата остаётся в прежнем объёме. Но, поверьте, при успешной работе холдинга она останется всего лишь приятным бонусом к тем дивидендам, которые вы будете получать как собственники акций.

Удивительное — рядом… Коллеги разошлись с планёрки в лёгком возбуждении. Сотруднику стать совладельцем бизнеса босса? Это вообще малоизвестное, не изученное и вряд ли часто применяемое в российских реалиях событие. Однако же объявлено. Разъяснения будут позже, а реализация и вовсе к концу финансового года. Что сейчас об этом сильно переживать или безудержно радоваться? Зарплата на месте, вот и отлично. А теперь — за работу, шеф-редактор Марина Васильевна!

Первые две недели марта прошли в безумном режиме. Это мне сначала было не страшно принять весть о новом своём назначении. Потому что под мудрым руководством Светланы Николаевны процесс выпуска журнала «Из жизни знаменитостей» был отлажен до автоматизма.

А здесь я — тот самый автомат, который должен наладить выпуск нового журнала «Звёздная культура» в режиме нон-стоп. Как говорит мой коллега, шеф журнала «Звёзды и спорт» (есть у нас и такое издание), редактор может умереть, но журнал должен выйти вовремя.

Спасла меня помощь моих сотрудников отдела в прежнем издании, которых в полном составе перевели в новый журнал. Помогли фотографы, поддержала советами Светлана Николаевна. Душевная женщина!

И наконец, страницы выверены, «свежей головой» прочитаны, отправлены в печать. Читатель, жди новую порцию известий о своих кумирах!

Звонок в самом начале рабочего дня обычно ломает картину предстоящего дня. Номер не определён. Кто на сей раз по мою душу?

— Марина Васильевна, добрый день!

— Здравствуйте. Кто это?

— Это Анжела Серебрякова, тренер межличностных коммуникаций. Помните, год назад вы проходили у нас тренинг «Управляй своей мечтой»?

— Ну-у, да, — неуверенно вытаскивая из памяти и семинар, и Анжелу, и… И восьмёрки на боку. — Да-да, помню, конечно! «Взбодрите мозг неизведанным!» Так ведь?

— Ну вот, отлично! У вас прекрасная память! Марина, я разговаривала с вашим эйчаром по поводу очередного, запланированного на конец марта семинара. Основная тема будет другой. Но в конце занятия тем, кто писал о своих мечтах в прошлом году, я выдам их листки для сверки. Чтобы посмотрели — что сбылось за год, а что нет.

— Так, и что? Я должна что-то сделать? — у меня цейтнот, я не могу сидеть по полдня на семинаре, хотелось мне ответить.

— Видите ли, обучение на данном уровне проводится только для рядовых сотрудников холдинга. А вы, как мне сказали, назначены шеф-редактором и являетесь членом Совета директоров компании «Свет и тени». Поздравляю, кстати!

— Спасибо, — вежливо вставила я своё слово.

— Поэтому повышением вашей квалификации будет заниматься другой коуч и на другом уровне. А я лишь могу предложить вам прийти по старому адресу и забрать свой список мечт. Сам семинар вам посещать не обязательно, но, может быть, вам будет интересно прочитать, о чём вы мечтали год назад? Может быть, кое-что уже сбылось?

А что я тогда писала? Я не помню в деталях! Бегом-бегом, быстрее-быстрее. Ещё этот профиль всё время отвлекал. И я так и не определилась точно: он — это ОН? Закрутилась, завертелась с выпуском журнала, времени вообще в обрез.

— Марина Васильевна, вы на связи? — Анжела проверила собеседника, то есть меня.

— Ах, да, извините, конечно-конечно. Мне будет это очень интересно.

— Тогда жду вас пятнадцатого марта, к концу семинара, к двенадцати часам. Вас устроит?

— Да-да, я уже пишу себе на календарь, — и я действительно сделала пометку в ежедневнике.

— Тогда до встречи!

— Всего хорошего!

А я уже про всё забыла. Что я там себе намечтала? Интересно, а он придёт? Если он — это ОН, то что ему там делать, если этот семинар — для рядовых сотрудников. Тогда что он там делал год назад? Приходил рисовать каракатиц?

Такая засада…

И этот весь год прошёл, как и прошлый, в сублимированном состоянии. Я не о работе, там-то всё как раз бьёт ключом и, к счастью, не по голове. Я о своём, о женском.

Как не было, так и нет. Принца на белом коне, или на троллейбусе хотя бы. Такая заунывная тоска накатывала порой, когда я вспоминала обед после семинара. Ну, приятно же, чего лукавить, посидеть в кафе с интересным мужчиной, пообщаться, посмеяться.

Короткой была встреча, как в песне у Пугачёвой. Только поезд меня никуда не уносил, сама ушла сквозь подворотню, и роз я тоже не видела…

Пирожные были, с клубникой.

Теоретически могли бы встретиться в июне в лагере. Но я моталась по задворкам в поисках подходящей квартиры и не смогла приехать. Так ведь и по времени мы могли бы разминуться. Не факт, что встретились бы на мощёных дорожках в тени густого подмосковного ельника.

Линейка моей второклассницы — даже если бы я и пришла, то что? Посмотрела бы из-за спин учеников на выступающих ораторов. Отметила бы безупречный (не сомневаюсь) внешний вид главного мецената школы, напутствующего юное поколение на подвиги в учёбе. Подойти и сказать: здравствуйте, мы с вами на семинаре вместе были, помните?

Бред вообще. А если не помнит? Мало ли у него таких встреч? И даже если в кафе пиццу вместе ели. Как говорится, не повод для знакомства. Для близкого знакомства.

А всё равно дорожки-то пересекались! Упрямая женская гордыня всё ищет и ищет оправдания своему беспокойству. Я не поехала в лагерь. Но он-то не знал, что я не поеду, — и приехал! С Алисой рядом сел в столовой, откуда он её знает? Мог бы и пятиклассниц расспрашивать о качестве еды в пансионате. И им бы шутки про крестики-нолики рассказывал.

В День знаний я квартиру оформляла, а он на школьной линейке выступал. Ну и что? По завершении он взял бы меня с собой в машину, «подбросить до города, на автобусе ведь долго?» Я была бы не против, мне в «БМВ» очень понравилось. Но это же иллюзия.

А этот вояж в Сочи? Если новогодние лыжи нам оплатил холдинг, то это Миша, Михаил Владимирович, то есть, сам его нам и оплатил! И сам прилетел на Роза-хутор. Нашёл нас с Алисой в кафе. Следил? Или случайная встреча? Я не знаю!

Мне нравится, что это как-то всё вокруг меня. Я чувствую, что не просто так. Но у меня нет доказательств интереса этого мужчины лично ко мне. Мало ли кто и где выступает, с кем на скамейке сидит и на лыжах катается. Никаких конкретных поступков, относящихся ко мне лично, я не вижу. Не пишет — не звонит. Мелькнул тенью трижды за год. Не густо.

Но почему мне не всё равно? Почему мне так сильно не всё равно?!

Самой себе страшно признаться, что мне не безразличен этот человек. Кто он там — босс или менеджер, Водолей или Лев, москвич в семи поколениях или приезжий, как и я? Мне, по правде, всё равно.

Признаться, что влюбилась? И не вчера, и не в Сочи. А в тот момент, когда на семинаре смотрела на стену справа с плакатом «про мечты». А увидела мужчину своей мечты. Старше меня, брюнет, с сильными руками, уверенный в себе. К такому прижаться — и ничего не страшно. Всё решит, от всех защитит, надёжно спрячет. Я отчаянно нуждаюсь в таком человеке!

В свои тридцать быть локомотивом в нашей с Алисой маленькой семье похвально, но вынужденно. А я бы с удовольствием отдала управление нашей семейной лодкой такому вот гребцу. В чьих крепких руках вёсла смотрелись бы лучше, чем в моих слабых женских ладонях.

Середина марта пришла по календарному расписанию. Кофе себе утром, овсянка Алисе. Дорога в школу, потом в офис, всё, как всегда. В числе запланированных дел — семинар у Анжелы Викторовны.

А он придёт?

А зачем ему?

Это мне интересно посмотреть, действительно ли сбылись хоть какие-то мои мечты? Да вот же, я точно помню, что самой первой мечтой написала о квартире в Москве — и непостижимо! — но это сбылось.

А ему что там смотреть? Свой знак на пол-листа? Что же он тогда в кафе об этом говорил? Долголетие? Или согласованность? Тоже нет. Как же он это формулировал? Всё, что дорого человеку, в один узел сплетено, гармонично всё связано… Как-то так, точно уже не помню философию этого атрибута.

Ну и, судя по всему, незачем ему туда идти…

Группа обучающихся выпорхнула из аудитории с шумным выдохом. Кофе-брейк! А я окликнула Анжелу Викторовну:

— Здравствуйте! А я за мечтами своими пришла, — обратилась я к ведущей семинара.

— Да-да, конечно! Здравствуйте! Сейчас, сейчас. Берёзкина, Марина. Правильно?

Тренер достала из папки листок с записями и протянула мне:

— Мой опыт показывает, что список мечт, унесённый с собой сразу после семинара, как правило, не исполняется. А точнее, слушатели прячут эти листки так далеко, что сами потом не могут вспомнить, где искать.

Или вовсе выбрасывают, не веря во все эти магические присказки о материальности мыслей. И когда я просила слушателей вспомнить, о чём они мечтали год назад, мало кто мог перечислить все пятнадцать пунктов.

Бывала и другая ситуация. Чуть ли не ежедневно сверялся человек по этому списку — «сбылось — не сбылось». Вместо того, чтобы самому потрудиться над исполнением задуманного. И тоже в итоге — ничего не сбывалось.

Так что теперь, для чистоты эксперимента, я выдаю листки ровно через год после написания. Чтобы картина была полной и беспристрастной.

Надеюсь, что ваши мечты уже начали сбываться. Всего доброго! — И Анжела удалилась.

Немного растерянная (не думала, что так быстро закончится наше общение), я вышла на улицу. Читать по дороге — как-то не очень. Слякоть эта весенняя опять, но интересно же, что там сбылось, что нет? Время, заложенное мною на общение в Тренинг-центре, оказалось свободным. И у меня есть дополнительное время на обед.

Пока я размышляла, где бы поблизости пообедать, метро вынесло меня к привычной станции. И почему-то ноги мои повернули не влево, как обычно, к офису, а напротив — вправо.

Фантомной памятью в Староконюшенный? Да почему бы и нет. К счастью, время, когда девушке было неприлично появляться одной в ресторане, давно миновало. Пойду, пообедаю, заодно сверю стрелки жизни с циферблатом списка мечт.

Всё-таки как здесь уютно! Гора подушек на диване так и манит утонуть в них с кружкой горячего чая. Эти милые безделушки на подоконниках, обои на стенах с изображением итальянской жизни, светильники, эстампы. Всё очень в тон, всё по-домашнему.

Посетителей, однако, в заведении не так уж и много для обеденного времени. Группа девушек за большим столом, молодая пара в конце зала и мужчина у барной стойки спиной ко входу сидит. А я сяду в закуток у окна и поближе к выходу.

Учтивый официант уже пошёл за кружкой чая с имбирём, а я склонилась над листком.

Номер один. Выполнено, квартира куплена, спасибо моим родителям.

Два. Я ведь действительно теперь редактор гламурного журнала.

Три — обед в итальянском ресторане. Зачем было такое несущественное загадывать, исполняется ведь с лёгкостью хоть сейчас, хоть год назад. 3:0 в мою пользу!

Четыре. Дом. А вот и не с лёгкостью. Вот и не получилось! По Ленинградскому шоссе, качели парусиновые, чай к полднику… Нет такого в моей жизни, зависла мечта. Счет 3:1.

Пять. «Поеду в Европу, кататься на лыжах». Ну, Сочи точно не в Азии, и на лыжах я два раза пробовала, не получилось. Но факт: я каталась на лыжах, и это было в Европе.

Номер шесть. Что там? Отпуск для Светланы Николаевны. О! Я прекрасно помню это феноменальное возвращение шефини из тропического рая. Такая сногсшибательная метаморфоза произошла тогда с ней! Эх, надо было мне загадать себе тропики, а ей — лыжи…

Семёрочка. Чай остывает, делаю знак официанту принести ещё, и погорячее. И прошу лёгкий салатик. Седьмым пунктом выставка в Сингапуре. Эта командировка вообще была из области фантастики. Я до сих пор не понимаю, как Светлана Николаевна разрешила мне туда полететь. С точки зрения исполнения мечт это был вообще непроходной вариант, как с коттеджем на Рублёвке, и даже ещё круче. В коттедж всё-таки теоретически можно удачно замуж выйти, а чтобы на выставку в Сингапур… Однако в плюс. 6:1 в пользу сбычи мечт.

Восемь. Камчатка. Как-то — никак. Зачем загадывала? Сейчас вспоминаю, что был ужасный цейтнот. Писать приходилось всё, что попало. Не думая, не рассуждая. Вот полуостров этот — оттуда, из цейтнота. Ставлю минус, 6:2.

Музеи Европы. Номер девять. А что? Получилось! Удачно решённый квартирный вопрос осуществил и эту мою мечту. Свезло так свезло: одним махом всех побивахом. Правда, всего один раз съездили с Алисой, но и то прекрасно. 7:2.

Надо бы что-нибудь заказать ещё, может, фетучини? Я бы пиццу, ну куда мне одной этот могучий сырный блин? Сейчас до конца дочитаю, закажу ещё что-нибудь.

А вот этот пункт я помню. Я тогда сама удивилась собственной наглости — член совета директоров холдинга «Свет и Тени». Однако вышло всё как по маслу. Правда, преференция случилась не лично для меня, а для топ-менеджмента в целом. Но всё же случилась, мечта сбылась!

Ничего себе — плюсов уже в четыре раза больше, чем минусов. А дальше, что там в пяти оставшихся? Интересно, какой финальный счёт?

Собака. Чудесный щенок подрос. Родители хвалят Буську как сторожа и верного друга. И заботиться им есть о ком в долгие зимние дни. 9:2.

Пункт двенадцать. Трое внуков…

Пункт тринадцать — сын.

Пункт четырнадцать — замуж.

Где тот муж? Это вообще о чём, Марина? Ты думала, когда писала?

И кода номер 15 в финале: «хочу счастливую семью с мужем и детьми».

Мечты — мечты, где ваша сладость…

Девять против шести в мою пользу. А что, неплохой результат вроде бы. Но это если по цифрам смотреть. А если по факту, я бы развернула эту пропорцию в обратную сторону. И даже удалила бы из неосуществлённых Камчатку и дом с бассейном (мне и однушки на окраине теперь хватит).

Я бы даже из осуществлённого отдала музеи в Европе. Уж точно отдыхом Светланы Николаевны пожертвовала бы, и в Сингапур могла б не полететь. Если б сбылась мечта по пятнадцатому пункту.

Мечты — в сумку, зову официанта. Хватит рефлексировать, надо сделать заказ, поесть и на работу.

— Что быстрее будет готово — равиоли или спагетти?

Не успел официант ответить на мой вопрос, как из-за боковой стенки, отделяющей мой закуток от остального зала, прозвучал мужской голос:

— А может, закажем пиццу «Четыре сыра» на двоих? — и, не дожидаясь ничьего согласия, добавил: — Пожалуйста, сделайте заказ на кухню.

— За барной стойкой пиццу как-то не удобно есть, и не осилю я её в одиночку. Марина, можно я присяду за твой столик? — Михаил просто материализовался передо мной.

Вот так встреча… Никто не входил в эти полчаса в двери пиццерии, я же напротив сижу, заметила бы. Значит, сидел спиной. Значит — ждал. Меня?

— Я ждал тебя. Ну что теперь, виниться мне? Присесть-то можно? — Михаил вопросительно смотрит на меня.

— Да, конечно. Что ж спрашивать, когда уже здесь.

Михаил сел напротив меня. Как и год назад.

— Марина, я должен рассказать тебе. Вот сейчас начну с самого начала. С семинара в прошлом году. Я там не случайно оказался, ты же понимаешь.

А что я понимаю? Я до сих пор не понимаю, как всё это может принять форму круга — самую совершенную фигуру в математике. С центральной фигурой в нём — президентом холдинга «Свет и тени». И как мне вписаться в этот круг, с какого бока? Я только понимаю, что всё это уже не по кругу даже, а по спирали. Снова Анжела, снова мечты, снова траттория, и пицца скоро будет снова. Только на следующем витке, триста шестьдесят пять дней спустя.

— Ты тоже был сегодня у Анжелы? — как можно беспечнее задаю вопрос.

— Нет, не был. У меня в мечтах был знак бесконечности, гармонии. Что мне за ним идти — я его и так прекрасно помню. А ты?

— Да, и я помню. И свои попытки здесь изобразить его тоже помню. Не получилось тогда.

— Это и не важно, рисовать или рассматривать. Важно, чтоб в жизни выстраивалась гармония. — Михаил с интересом смотрел прямо мне в глаза.

— Так что там про не случайность на семинаре? — спросила я непринуждённо (как мне казалось).

Михаила вряд ли смутил вопрос. Сидел ведь, ждал, готовился к разговору, пока я свои бумажки рассматривала, счета считала в свою пользу. Однако всё же напряжён, паузу держит. Не знает с чего начать?

— Так много надо сказать тебе… Тот семинар, ты же понимаешь, он оплачен нашей бухгалтерией. Нет, не с этого надо. Я тогда со школы начну, ладно?

Мне уже весело становится. Сидит взрослый мужчина, что-то хочет сказать, мнётся, как школьник. Уже пора бы мысли в кучу собрать. Но помогать — не буду! Молчу и слушаю.

— Не этот сентябрь, тебя там не было, а прошлый. Звонок такой заливистый. Девчушка на плече у моего сына колоколит изо всех сил! Сама кнопка такая чудесная, банты навязаны шикарные, и столько энтузиазма! Отдала мне звонок и побежала к маме.

И мама. Такая же очаровательная, воздушная, неземная просто! Вы стояли — две одинаковых картинки, чуть с разницей в росте и в возрасте, такое воплощение русской красоты, светлости, доброты.

Что я там говорил на линейке, не помню, я смотрел на вас. Алиса вертела белыми бантами, разглядывая всё вокруг. А ты была сосредоточенна, слушала выступающих, волновалась за дочку, наверное. Линейка закончилась, все разошлись по классам. А что я мог? Подойти к тебе и сказать: девушка, вы мне очень понравились, можно с вами познакомиться?

Ты себе это представляешь? И что бы ты мне ответила? Я вас не знаю, извините. Или: я замужем, простите.

Что мне оставалось? Правильно. Провести расследование и принять меры. Сейчас я должен принести за это две тысячи извинений. И я прошу: прости меня, если какие-то из моих шагов покажутся тебе странными или даже неприличными. Оправдаться могу только одним: ты пришла сюда сегодня. Почувствовала. Значит, всё не зря.

Сижу, осмысляю. Школа. Бантики, цветочки, шарики. Миша на сцене, я в партере. Спектакль начинается.

— Мне нетрудно было всё о тебе узнать, — партнёр по ожиданию пиццы продолжает свой оправдательный монолог. — Школа маленькая, первоклашки у наших сотрудников все наперечёт. Запросил в кадрах документы, посмотрел семейное положение.

Боже, ну что за метод! Можно ведь было встретить тебя после работы, спросить напрямую: девушка, а вы замужем? Но я не знал, знаешь ли ты, кем я работаю. Судя по нашему общению в пиццерии после семинара — нет.

А вдруг кто-то из присутствующих на семинаре наших сотрудников узнал во мне директора и сказал тебе позже об этом? И представляешь, президент компании задаёт неприличные вопросы сотруднице своего холдинга. Как всё это выглядело бы в твоих глазах? Идиот какой-то, пристаёт. Харрасмент классический. И что? Всё, прощай навеки?

Я мучился и не знал, как к тебе подступиться. Сына из школы, как ты дочку, я не встречал. Ему семнадцать лет было прошлой осенью. Сейчас уже студент. На планёрки ты не попадала по должности. На йогу я не ходок, не принимаю эту философию. Был вариант с твоим английским, но у меня на него совершенно нет времени. Ну и всё.

Остальные дорожки не пересекаются никак! И тут мне приносят на подпись приказ об обучении персонала, а там — твоя фамилия в списке. Это же шанс! Затеряюсь в толпе, познакомлюсь с тобой.

Опасность была, что ты узнаешь во мне президента компании — видела, может быть, где, на той же линейке в школе. Заподозришь. Я не знал, какая будет твоя реакция! А мне очень хотелось с тобой познакомиться, узнать о тебе от тебя, поговорить. Ты простишь меня? Как пацан двадцатилетний, игра в Пинкертона…

Сидит и смотрит на меня с серьёзным видом. А я не знаю, что прощать? Что прочитал моё досье, воспользовавшись служебным положением?

— Мои мечты ты тоже прочитал? Как начальнику, оплатившему семинар, тебе не отказали?

— Нет, что ты! Это же очень личное! Зачем мне это? Я же пришёл на него с целью познакомиться с тобой. И сел рядом. И позвал в кафе… Но я уже точно знал, что ты не замужем! У меня уже появился люфт для действий! Ну, была опасность, что после развода у тебя мог появиться друг сердца. Об этом в анкете не пишут, я боялся этого.

Так всё не быстро получалось. Я поехал в подмосковный лагерь, на родительский день. Думал, ты тоже к Алисе приедешь. Там бы я как-нибудь ненароком споткнулся об корни ёлки на твоих глазах, привлекая внимание. А ты бы сказала: «Ой, Миша, а ты что тут делаешь?» Ну, вот такой я дурак.

А ты не приехала. Поговорил с Алисой, всё ли нравится ей там?

На линейке Первого сентября смотрел, смотрел, Алису видел, тебя — нет. Опять мимо. Ну что оставалось? Придумал Сочи. Всем понравилось! А тебе? — прервал он свой монолог неожиданным вопросом.

— И мне, — честно ответила я.

Сижу и думаю. В течение года мужчина предпринимает какие-то ужимки и прыжки, ради того, чтобы встретиться со мной?

— Марина, я же понимаю, что у тебя женская гордость, переживания за Алису, репутация на работе. Так просто взять и всё поставить на карту «будь что будет» — не в твоём характере.

Ты очень ответственная, я это понял сначала на семинаре, когда ты писала цифру «пятнадцать», а могла бы и на трёх всё бросить. В пиццерии здесь год назад ты так торопилась не опоздать с обеда на работу, что исчезла за проёмом арки молниеносно. Сама заплатила за себя.

Ты взялась за новый журнал, и тираж уже выше, чем планировали. В Сочи ты взяла с собой Алису. А могла бы отдыхать с подругами, не напрягаясь с дочкой.

— Ты меня проверял, что ли? — удалось мне вставить свое негодование.

— Да я себя проверял! Себя! Что я могу для тебя сделать, чтобы ты была со мной?!

И тут принесли пиццу. По кусочку. По второму, и по третьему. В полном молчании.

— А ты знаешь, девять из пятнадцати моих мечт сбылись за этот год, — взяла я инициативу в свои руки, видя, как растерян Михаил. — Сама не понимаю, как это произошло?

Наверное, когда чего-то очень хочешь, надо доверить это бумаге и спрятать в карман старого пальто. Которое носить уже не хочется, а выкинуть всё жалко. А потом — раз! И проверить карманы. А там привет из прошлого в виде реализации в настоящем. Наверное, я так и сделаю с оставшимися шестью мечтами.

— А можно меня добавить в этот список? — мой визави сказал это не с интонацией просьбы или приказа, а с какой-то безнадёжной надеждой, что ли? — Можно я туда добавлюсь с предложением?

— Миша, ну это же мои мечты!

— Ну да. Я понимаю… А может, у тебя там есть мечта, которая ещё не сбылась, а я тоже об этом мечтаю. И они у нас совпадут и станут общей мечтой?

Тут я рассмеялась. Как много слов!

— Вот ты завуалировал как хитро! Хорошо, озвучу тебе одну из не сбывшихся мечт. Как ты к ней присоседишься?

Год назад я зачем-то написала, что полечу на Камчатку. Это мне не самой в голову пришло. Ты помнишь, Анжела для примера сказала, что москвичу можно помечтать о вулканах? Я так и сделала, когда времени в обрез уже было. И вот не случилось у меня до сих пор командировки в Камчатский край. Так сказать, за культурными событиями на местности.

— А вот и совпало! — Михаил в эмоции взмахнул руками. Как птица. — Я тоже мечтаю снова там побывать! Знаешь, после окончания журфака МГУ я решил проверить себя в «полевых условиях». И отправился работать на противоположный конец страны.

У нас тогда мода такая была — из столицы за впечатлениями «настоящей жизни» мои друзья перебирались временно на Сахалин, Камчатку, в Магадан. И я поехал за романтикой. Думал, на несколько месяцев, а задержался на несколько лет. Друзья в Москву вернулись намного раньше.

Помню, первым серьёзным испытанием для меня в суровом краю стал не климат или бездорожье, а экзамен «водка с селёдкой». Завотделом в редакции популярной тогда радиопрограммы «Камчатка рыбацкая» расстелил газетку на столе, поставил на него бутылку водки и нарезанную солёную олюторскую сельдь.

И с нами третий был — местный поэт Колодяжный. Ну, и мне надо было соответствовать гордому званию «камчатский журналист».

Экзамен я выдержал, но больше к спиртному никогда не прикасался. Ездил в командировки в отдалённые рыбацкие поселки. Ходил на путину на краболовах, с интересными людьми знакомился. Хорошая школа жизни была!

И хорошие заработки, которые я отсылал в Москву, жене и сыну. Собственно, «романтика» и объяснялась этой потребностью молодой семьи в деньгах. Думал, ну вот ещё месяц, другой, кооператив достроить.

Всё получилось, всё достроилось. Друзья по возвращении помогли с работой в Москве. Для европейских медиа открывался новый рынок в России и нужны были профессионалы от журналистики. Сначала мы работали по франшизе, а потом я открыл собственный бизнес. Так вот и получилось, что теперь я возглавляю холдинг.

Так ты возьмёшь меня в свою мечту о Камчатке? Правда-правда, у меня много знакомых в Петропавловске, я могу быть там полезным тебе! Когда у тебя отпуск?

— Через две недели, — я поняла, что он просто так не отстанет.

— А у Алисы каникулы весенние, так ведь?

— Да, я специально отпуск так планирую, чтобы с ней побольше времени проводить.

— Полетим на Камчатку втроём? — Михаил стал настойчив до предела.

— И как я всё это Алисе объясню? — Я слабо выстраивала защиту, но получалось плохо.

— Ну, так, по-взрослому всё и объясним. Я скажу ей сам.

— Что ты ей скажешь?

— Я скажу: Алиса, мне очень нравится твоя мама. Я хочу, чтобы мы были вместе. Но сначала я хочу спросить об этом тебя. Ты хочешь, чтобы мы были вместе?

Я не готова. Я не знаю. Я не могу. Но я…

— А как же твой сын, твоя жена? — совсем не о том, наверное, спрашиваю.

— Сын учится за границей, осваивает компьютерные технологии. А с женой мы поддерживаем дружеские отношения. Два года назад она ушла от меня к тренеру по сквошу.

Мне сорок два года, Марина. Я хочу семью, хочу тёплых отношений, уютных вечеров. Соглашайся со мной на Камчатку! И на всё остальное — тоже. У нас есть ещё время родить общего ребёнка. Мальчика или девочку. Или и того и другого. Я достраиваю дом в Подмосковье, через месяц можно уже заезжать. Места хватит всем — и нам, и детям, и внукам.

И нам, и детям, и внукам…

— Троим внукам? — я задала этот вопрос меланхолично, буднично, отрешённо, как само собой разумеющееся. В списке моих мечт год назад написанное. Свадебным путешествием на край земли обусловленное. Домом в Подмосковье с кирпичными башенками подкреплённое.

— Почему только троим? — Михаил удивился точности моего вопроса. — Сколько будет, столько и примем! Марина, понимаешь, это моя мечта. Жена, дети, внуки. Работа, дом, собака, путешествия. Чтобы всё это было, никуда не исчезало, давало вдохновение, наполняло жизнь смыслом.

Ты же сказала, что помнишь тот узел энергетического равновесия, который я рисовал год назад на семинаре. В каждый завиток и грань этого знака я мысленно вписывал свои мечты о здоровой и счастливой жизни вместе с тобой.

И я сейчас прошу твоей руки.

Ты выйдешь за меня?