ВНУТРИ КАФЕ – ДЕНЬ

Кафе где-то в Нью Мексико. МИККИ НОКС, сидит спиной к нам, и доедает свою пищу. Мы слышим ПИНГ… БАНГ… пинбольного игрового автомата, он находится ЗА КАДРОМ.

МЭЙБЛ – официантка – подходит к Микки, доливает кофе в его чашку.

МИККИ. Какие пироги у Вас есть?

МЭЙБЛ. Яблочный, вишневый, и с зеленым лимоном.

МИККИ. Что посоветуете?

МЭЙБЛ. Лимонный изумителен, но, вообще-то, на любителя.

МИККИ. Не ел пирогов с лимоном уже лет десять.

МЭЙБЛ. А когда ели – Вам понравилось?

МИККИ. Нет, но это не так важно. Десять лет назад я был совсем другим человеком. Что ж, поедим лимонный. И большой стакан молока.

Мэйбл поворачивается направо.

МЭЙБЛ (кому-то за кадром). На две части резать?

КАМЕРА ОТЪЕЗЖАЕТ, и мы в первый раз видим МЭЙЛОРИ НОКС, жену Микки, она сидит по соседству с ним, на табурете. К нам она также спиной.

МЭЙЛОРИ. Неа, Роззи.

МЭЙБЛ (раздраженно). Меня не Роззи зовут. (показывает на бирку) Мэйбл.

Мэйбл выходит из КАДРА

МЭЙЛОРИ. Неважно.

Мэйлори разворачивается, встает с табурета, подходит к кассе, открывает ее, выкладывает монеты на стойку, и выбирает из них четвертак.

МЭЙБЛ. Эй, какого хрена ты делаешь?

Мэйлори проходит мимо КОВБОЯ, играющего в пинбол. Пока его глаза провожают Мэйлори, он пропускает шарик.

Мэйлори подходит к музыкальному автомату, кидает четвертак, выбирает песню, нажимает кнопку. Иголка опускается на пластинку, и божественный всемогущий рокабилли начинает растекаться по кафе.

Мэйбл приносит Микки пирог и молоко.

МЭЙБЛ (Микки). Не могла чего другого выбрать. Это же детский сад, а не рок-н-ролл.

КАМЕРА дает крупный план Микки. Сейчас мы видим его впервые. Он отхватывает кусочек зеленоватого пирога

МИККИ. Не могу же я везде за ней приглядывать.

Мэйлори начинает выделывать медленное соблазнительное фанданго по кафе. Она очень красиво двигается.

Ковбой за пинболом и Мэйбл начинают удивляться, задаваясь вопросом, кто на фиг такие эти двое.

Микки не проявляет особого внимания к Мэйлори. Он слишком занят поглощением пирога в прихлебку с молоком.

 

СНАРУЖИ КАФЕ – ДЕНЬ

Грязный грузовик-пикап, снабженный наклейкой с изображением федерального флага, останавливается у кафе. СОННИ, ОТИС, и ЭРЛ – три неотесанных фермера, вываливаются из машины. Капот дымится.

ЭРЛ. Вот черт, этот сучонок чертовски раскалился. Вы оба, идите внутрь. А я тут займусь вот этим.

 

ВНУТРИ КАФЕ – ДЕНЬ

Оглушительный Рокабилли ударяет по ушам Сонни и Отиса как только они проходят в двери кафе. Соблазнительный вид Мэйлори, заставляет их сосредоточить все внимание на ней.

СОННИ. Боже всемогущий. Это что за черт?

ОТИС. Да, горяча сучка, парень.

Отис и Сонни обмениваются взглядами

СОННИ. Приударь-ка за ней, малец.

Отис направляется к Мэйлори. Сонни садится за столик, соседний со столиком Микки.

СОННИ. «Миллера», Мэйбл.

МЭЙБЛ. Уже несу.

Отис встает перед Мэйлори, пытается копировать ее па. Сейчас ее глаза закрыты, и поэтому она его не замечает.

Мэйбл ставит «Миллер» перед Сонни. Сонни делает глоток, смотрит на танец, наслаждаясь зрелищем.

СОННИ (Микки). Она ведь сочненький кусочек мясца, да?

Микки отвлекается от своего пирога и смотрит на Сонни. В его взгляде никаких эмоций.

МИККИ. Ее зовут Мэйлори.

Игла отрывается от пластинки. Песня закончилась. Мэйлори открывает глаза и видит Отиса.

ОТИС. Черт возьми! Продолжай, сладенькая. Я только начал входить во вкус.

Отис одаряет ее своей лучшей гаденькой улыбкой, прежде чем повернуться к Сонни. Сонни издает бульканье, наподобие смеха.

СОННИ. Эй, кажись, она на тебя запала.

Отис поворачивается к Мэйлори как раз вовремя, чтобы получить от нее кулаком в лицо, и от удара провернуться вокруг своей оси. Сонни поперхнулся, и разбрызгивает все, что было во рту. Мэйлори хватает сзади Отиса за голову, и РАЗБИВАЕТ ее об стол, покрытие стола дает трещину. Отис нокаутирован и падает на колени. Сонни вскакивает с табурета, но рука Микки хватает его за плечо. Сонни поворачивается к Микки, с устрашающим видом, и грозит пальцем Микки. Не дожидаясь пока Сонни, сделает что-либо еще, Микки выхватывает здоровенный нож из ножен, и молниеносно, ОТХВАТЫВАЕТ палец Сонни. Палец Сонни падает на его ботинок. Сонни отдергивает руку. Кровь хлещет из раны.

МИККИ. Только оттого, что моя девушка обновляет пол, у тебя, приятель, нет причин присоединяться к ней.

Микки совершает пять резких УДАРОВ НОЖОМ НАОТМАШЬ. Затем, его нож вновь оказывается в ножнах. Поначалу кажется, что с Сонни вроде бы ничего не произошло. Но потом, из ран на лице и груди начинает течь кровь. Сонни убит.

НИЗЕНЬКИЙ ПОВАР выскакивает из кухни, с криком устремившись к Микки. В руке у повара мясницкий топор. Микки достает .45 автоматический из кобуры, которая закреплена на плече под пиджаком и ОТКРЫВАЕТ ОГОНЬ.

КАМЕРА СЛЕДУЕТ ЗА ПУЛЕЙ: быстрый наезд на лицо повара. В яблочко. Низенький повар закрывает лицо руками, падает на пол, крича. Микки замечает Эрла, стоящего по другую сторону оконного стекла. Эрл видел всю разборку через витрину кафе. Эрл беззвучно произносит «Твою мать!», разворачивается и бежит прочь. Микки кидает нож сквозь стекло, оно РАЗЛЕТАЕТСЯ ВДРЕБЕЗГИ. Нож ГЛУБОКО ВОНЗАЕТСЯ в спину Эрлу. Тот падает замертво.

Микки разворачивается к Мэйлори. Она сидит на Отисе, методично РАЗБИВАЯ его голову об пол.

МИККИ. Милая.

Мэйлори поднимает голову и смотрит на Микки. Она слезает с Отиса и подходит к Микки.

Поворачиваясь, Микки ненадолго направляет свой .45ый на Ковбоя у пинбольного автомата. У того трясутся ноги, в его ковбойских сапожках. Микки целится в Мэйбл, которая, рыдая, сжимает в руке кофейник.

МИККИ (Мэйлори). Выбери одного.

Мэйлори считает считалочку, указывая то на Мэйбл, то на Ковбоя.

МЭЙЛОРИ

Эни, мени, мини, мо, хвать негритоса

за ногу. Если вскрикнет – отпусти.

Эни, мени, мини, мо. Мама учила

выбирать лучшее, и я выбираю тебя.

Закончив, она останавливается на Мэйбл. Плачущей Мэйбл. Та вскрикивает.

МЭЙБЛ. НЕТ!

Микки СТРЕЛЯЕТ из .45ого. Пуля ПРОБИВАЕТ кофейник, который держит Мэйбл, навылет, он разлетается, далее пуля попадает Мэйбл в грудь. Мертвая, она падет на пол.

Микки и Мэйлори берутся за руки и проходят мимо Ковбоя, который теперь стоит в луже собственной мочи.

МЭЙЛОРИ. Когда станешь рассказывать о том, что здесь было, скажи, что это дело рук Микки и Мэйлори Нокс. Ясно?

Ковбой утвердительно кивает.

Двое убийц затягиваются длинным влажным поцелуем (с языками). Затем, держась за руки, Микки и Мэйлори покидают кафе.

НАЧАЛЬНЫЕ ТИТРЫ

 

ВНУТРИ COUPE DE VILLE – В ДВИЖЕНИИ – ДЕНЬ

Микки и Мэйлори в роскошном Кадиллаке Coupe De Ville 68-го года. «Разбуженный Мятежник» Дюэны Эдди звучит в качестве звукового трэка. На заднем плане сменяются СНИМКИ С наложенными на них ВИДЕОФИЛЬТРАМИ. Титры проходят на фоне снимков, выдержанные в стиле 50-ых.

Когда титры заканчиваются, экран ПОГРУЖАЕТСЯ В ТЕМНОТУ.

КОНЕЦ НАЧАЛЬНЫХ ТИТР

Темный экран, и мы слышим:

КАПИТАН СКУЭРРИ. Пошлите туда Скагнетти.

 

ВНУТРИ ПОЛИЦЕЙСКОГО УЧАСТКА (КАБИНЕТ СКУЭРРИ) – ДЕНЬ

КАМЕРА расположена в центре комнаты. Дверь занимает половину экрана.

ДЖЕК СКАГНЕТТИ распахивает дверь и входит в кабинет СКУЭРРИ. Всю сцену Скуэрри на экране невиден.

СКАГНЕТТИ. Хотели меня видеть, Капитан?

КАПИТАН СКУЭРРИ (за кадром). Скагнетти, поднимайтесь в комнату для допросов. Там вас дожидается Си Дуайт Мак-Класки, председатель Департамента Тюрем. Вам предписано доставить двоих заключенных из окружной тюрьмы в Нистромскую психиатрическую лечебницу, это в Бэйкерсфилде.

СКАГНЕТТИ. Какой-то бред. Я детектив. Если нужен посыльный – позовите Джерри Льюиса.

Скагнетти разворачивается и выходит из комнаты, дверь ГРОМКО ХЛОПАЕТ за ним. Капитан Скуэрри кричит ему вслед.

КАПИТАН СКУЭРРИ (за кадром). Джек!

 

ВНУТРИ ПОЛИЦЕЙСКОГО УЧАСТКА, КОРИДОР – ДЕНЬ

Полицейский Детектив Скагнетти стремительно спускается в холл, одевает старую, помятую, черную форменную куртку.

ЛЮДИ проходят мимо него на ЗАДНЕМ и на ПЕРЕДНЕМ ПЛАНАХ. Скагнетти одевает через голову галстук, с уже завязанной петлей.

 

ВНУТРИ КОМНАТЫ ДЛЯ ДОПРОСОВ «С» – ДЕНЬ

ДУАЙТ МАК-КЛАСКИ, мужчина за пятьдесят, одетый в деловой костюм, стоит на ПЕРЕДНЕМ ПЛАНЕ спиной к двери, и читает книгу. На ЗАДНЕМ ПЛАНЕ, Скагнетти входит в комнату.

СКАГНЕТТИ. Джек Скагнетти. Вы хотели меня видеть?

Мак-Класки поворачивается к Скагнетти.

МАК-КЛАСКИ. Примите поздравления относительно дела Кертиса Фокса, Скагнетти. Вы положили конец этому кошмару. Женщины этого города снова могут спать спокойно, и это благодаря Вам.

СКАГНЕТТИ. Спасибо, сэр.

МАК-КЛАСКИ. Дуайт Мак-Класки, Калифорнийский Департамент Тюрем. Присаживайтесь.

Скагнетти опускается на стул, который стоит перед столом для допросов.

МАК-КЛАСКИ (о книге). Чертовски занимательное чтение. Удивлен, что не встретил Вас в Голливуде. Фильм бы вышел получше, чем этот дерьмовый «Серпико».

Мак-Класки кладет книгу на стол, и мы видим ее название: «КЕРТИС ФОКС: Поимка и Смерть Серийного Убийцы» Автор – Джек Скагнетти. Мак-Класки садится на край стола, лицом к Скагнетти. Он поднимает папку со стола, и бросает ее на колени Скагнетти.

МАК-КЛАСКИ. Думаю, вот это вам тоже понравится. Досье Микки и Мэйлори. Знакомы с ними?

Скагнетти открывает папку. В ней листы, отчеты, и фотографии Микки и Мэйлори Нокс. Лицо Скагнетти светлеет.

СКАГНЕТТИ. Кто же их не знает.

МАК-КЛАСКИ. Следите за новостями?

СКАГНЕТТИ. Их союз был насильно разрушен в…

МАК-КЛАСКИ. Сьюзенвилле, Солдэйл.

СКАГНЕТТИ. Они поубивали до хрена сокамерников и охранников…

МАК-КЛАСКИ. Пять сокамерников, восемь охранников и один психиатр, всего за год заключения… Прекрасно. Вы не отстаете от заголовков.

Скагнетти кивает.

МАК-КЛАСКИ. Знаете, наш камень преткновения – то, что ни одна тюрьма не хочет их, и ни одна их не возьмет. Я вел переговоры с самыми адскими местами, где из персонала гвозди бы делать. Никто не желает держать их гребаные задницы в своих стенах. Не успеешь пристроить, а их уже вышвыривают.

СКАГНЕТТИ. Могу себе представить.

МАК-КЛАСКИ. Не Вы один. Так что решением нашей крохотной проблемки будет записать их в психи. Отправим их в Нистромскую Лечебницу для душевнобольных преступников.

СКАГНЕТТИ. Царство лоботомии?

МАК-КЛАСКИ. Наслышаны?

СКАГНЕТТИ. Что ж, а я-то тут каким боком?

МАК-КЛАСКИ. Публика любит Вас, Джек… Вы позволите называть вас Джеком, так ведь?

СКАГНЕТТИ. Всегда пожалуйста.

МАК-КЛАСКИ. Вы знаменитый полицейский. Двадцать шесть лет на службе, вышел бестселлер в мягкой обложке…

Мак-Класки берет книгу Скагнетти и читает вслух заднюю обложку.

МАК-КЛАСКИ. Пэт Гэррет наших дней. Ад содрогнется от слуги закона со смертоносным топором, готового «пресечь» происки любых маньяков.

Мак-Класки откладывает книгу.

МАК-КЛАСКИ. Вы – олицетворение закона воплоти, и именно поэтому-то Вас и выбрали для сопровождения Мистера и Миссис Нокс. Мы – департамент тюрем – мы знаем, что Вы доставите их в пункт назначения при любых обстоятельствах, будь то попытка сбежать, несчастный случай, пожар, да что угодно… Джек «Суперкоп» Скагнетти будет там, чтобы неукоснительно блюсти интересы общественности.

СКАГНЕТТИ. Понятно.

МАК-КЛАСКИ. НапИшите новое произведение, Джек, назовете его, «Разборка в Мэхоуви: Истребление Микки и Мэйлори», неважно… Так мы нашли кого искали?

Камера застывает на Скагнетти.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ОКРУЖНОЙ ТЮРЬМЫ – КОРИДОР ТЮРЕМНОГО БЛОКА – ДЕНЬ

КАМЕРА СЛЕДУЕТ ЗА СКАГНЕТТИ: Мак-Класки стоит рядом с массивной железной дверью. Он СТУЧИТ по ней кулаком. Всю эту сцену мы видим глазами Скагнетти.

МАК-КЛАСКИ. Питти, открывай! Я пришел с посетителем!

ГУДОК.

Мак-Класки открывают дверь, и мы следуем за ним по коридору. Как только дверь открывается, мы можем слышать женский голос, он поет песню «Женщина с уймой времени».

Мак-Класки иногда поворачивается к Скагнетти во время ходьбы.

МАК-КЛАСКИ. Ну, Джек, как я и говорил Вам, за все мои годы работы в уголовной сфере, не видел никого серьезнее Микки и Мэйлори Нокс, без всяких там условностей. Этих развращенных ублюдков, действовавших сообща, они самое противное, что когда-либо попадалось мне на глаза. Знаете, два этих дерьма крысиных, они ведь ходячие примеры того, какая лажовая у нас система.

Песня «Женщина с уймой времени» в процессе ходьбы становится все громче.

СКАГНЕТТИ (за кадром). Это что за канарейка?

МАК-КЛАСКИ. Лучшая половина Микки. Мэйлори Нокс. Эта маленькая леди утопила собственного отца в аквариуме.

 

ВСТАВКА: ВНУТРИ ГОСТИНОЙ КОМНАТЫ – НОЧЬ

КРУПНЫЙ ПЛАН домашнего аквариума с рыбками. Внезапно голова ОТЦА Мэйлори запихивается в аквариум.

 

ВОЗВР. К: ТЮРЕМНЫЙ КОРИДОР

МАК-КЛАСКИ. А еще, уже вдвоем, они сожгли ее мать в постели, заживо.

 

ВСТАВКА: ВНУТРИ СПАЛЬНИ – НОЧЬ

СРЕДНИЙ ПЛАН МАТЕРИ Мэйлори, спящей в кровати, ее рот открыт. Что-то наподобие носика канистры появляется в верхней части ЭКРАНА, разливая бензин по всему лицу. Мать кашляет и закрывает рот. КАМЕРА ПОДНИМАЕТСЯ и мы видим Микки с канистрой в руках.

КРУПНЫЙ ПЛАН Мэйлори с зажженной спичкой у ее лица. Она бросает спичку в КАМЕРУ. Мы слышим ЗВУК воспламенения матери Мэйлори.

 

ВОЗВР. К: ТЮРЕМНЫЙ КОРИДОР

По-прежнему глазами СКАГНЕТТИ:

СКАГНЕТТИ (за кадром). За что?

Мак-Класки по-прежнему идет впереди нас.

МАК-КЛАСКИ. За то что они не хотели давать благословения.

СКАГНЕТТИ (за кадром). Любовь – страшная сила.

Мак-Класки смеется.

МАК-КЛАСКИ. Любовь – страшная сила. Пример яркий.

По-прежнему глазами СКАГНЕТТИ: Мы переносим взор от Мак-Класки к досье Мэйлори, что в наших руках. Там ее фото и приметы: цвет волос, цвет глаз, рост, вес, раса, и т.д. Под всем этим – колонка, где мы читаем: ЗАМЕЧАНИЯ ПСИХИАТРА.

При виде этих замечаний, мы слышим ГОЛОС ДОКТОРА, который читает вслух.

ЖЕНЩИНА-ПСИХИАТР (только голос). Попытки заострить внимание на причинах убийств… …пациент воспринял враждебно…

 

ВСТАВКА: ВНУТРИ КАБИНЕТА ПСИХИАТРА – ДЕНЬ

Скверно выглядящая – дико и звероподобно – Мэйлори в тюремном наряде. Она сидит на стуле, сосредоточенно смотрит в КАМЕРУ.

МЭЙЛОРИ. Я не обязана тебе объяснять! Не обязана слушать твое дерьмо! Я здесь не затем, чтобы тебя развлечь. Если я скажу не то, что ты хочешь услышать, тогда что? В тюрячку меня бросишь? Да я уже там, глупая курица. Или срок мне накинешь? Да у меня и так пожизненный. Ну и чем еще ты меня стращать будешь? Смертью? Давай посмотрим, как у тебя это, на хрен, получится! Ни одну тварь здесь еще не встречала, кто бы мне такую херню порол!

 

ВОЗВР. К КОРИДОР У КАМЕР СМЕРТНИКОВ:

По-прежнему ГЛАЗАМИ СКАГНЕТТИ:

Мы отрываем взгляд от папки и смотрим вперед, как Мак-Класки прислоняется к двери камеры.

Мы слышим, как кто-то поет «Женщина с уймой времени» внутри камеры.

Мы подходим к Мак-Класки, который смотрит в КАМЕРУ, указывает на «клетку».

МАК-КЛАСКИ. Вот где она… узнаешь, полюбишь, жить без нее не сможешь… Мэйлори Нокс.

Мы заглядываем внутрь клетки, где видим Мэйлори, она спиной к нам, поет и танцует.

 

ВНУТРИ ТЮРЬМЫ (КАМЕРА МЭЙЛОРИ НОКС) – ДЕНЬ

Крупный план лица Мэйлори, которая поет «Женщина с уймой времени».

МЭЙЛОРИ (поет).

99 лет – это большой большой срок.

Взгляни на меня, мне не быть свободной никогда, я женщина с уймой времени…

МАК-КЛАСКИ (за кадром). Эй, Нокс! Тут кое-кто хочет с тобой познакомиться!

Мэйлори не реагирует, продолжает двигаться.

МЭЙЛОРИ (поет).

Работала на дороге.

Работала в море.

Работала на тростниках.

А теперь хочу свободной быть…

ГЛАЗАМИ МЭЙЛОРИ: На секунду смотрит на Мак-Класки и Скагнетти. Затем, как бык, подлетает и бьется прямо в них. Мэйлори кричит за кадром. Мы УДАРЯЕМСЯ о прутья головой. Мэйлори вздрагивает, смотрит вверх, затем падает вниз.

Средний план пола, Мэйлори падает в КАДР, отключается.

КРУПНЫЙ ПЛАН на Скагнетти, сквозь прутья решетки.

СКАГНЕТТИ. Иисус Христос!

КАМЕРА ПЕРЕМЕЩАЕТСЯ на крупный план Мак-Класки.

МАК-КЛАСКИ. Не переживайте за нее. Она так постоянно делает.

ВОЗВР. К: Мэйлори на полу, все еще без сознания, с кровью стекающей с лица.

МАК-КЛАСКИ (за кадром). Следуйте за мной.

 

ВНУТРИ ТЮРЬМЫ (ДЛИННЫЙ КОРИДОР) – ДЕНЬ

КАМЕРА находится в конце длинного коридора. Мак-Класки и Скагнетти идут с противоположного конца. Скагнетти изучает досье.

Позади них появляется ФИЛЛ УОРЛИТЦЕР.

УОРЛИТЦЕР. Дуайт, ты от меня, часом, не прячешься?

МАК-КЛАСКИ. Филл, как ты, засранец, поживаешь?

УОРЛИТЦЕР (Скагнетти). Этот сукин сын – председатель департамента тюрем, но для него это все равно что понижение по службе.

МАК-КЛАСКИ. Единственная причина, почему я еще здесь – хотел тебя застать, я улетаю следующим рейсом. (Скагнетти) Джек, это глава тюрьмы. Филл Уорлитцер. Этот человек держит здесь все бразды правления.

Уорлитцер пожимает руку Скагнетти.

УОРЛИТЦЕР. Приятно познакомиться с Вами, Джек. Читал Вашу книгу. Впечатляет. Хорошо поработали с Кертисом Фоксом.

СКАГНЕТТИ. Благодарю.

МАК-КЛАСКИ. С этого момента, Вы будете иметь дело с Филлом. Он ответит на все Ваши вопросы относительно условий перевозки. Я собираюсь пожелать Вам удачи, и сказать «Адью» минут через двадцать. Мой рейс назад, в Сакраменто, из LAX-а, отправляется в течении часа.

УОРЛИТЦЕР. И, чтобы ты знал, мы тут реки слез по тебе выльем.

Все смеются.

СКАГНЕТТИ. Каковы условия перевозки?

УОРЛИТЦЕР. Ну, Микки и Мэйлори не должны быть вместе. Поэтому, Вы сядете в один из тюремных автобусов, отвезете сначала Мэйлори, потом вернетесь за Микки.

СКАГНЕТТИ. А где Вы держите Микки?

УОРЛИТЦЕР. Мы держим его вонючий зад в самой глубокой, самой темной клетке этих мест. Но сложилось так, что как раз сейчас у него необычный посетитель.

СКАГНЕТТИ. Кто же?

УОРЛИТЦЕР. Уэйн Гэйл.

СКАГНЕТТИ (удивлен). Уэйн Гэйл!

 

ВНУТРИ ТЮРЬМЫ – КОМНАТА ДЛЯ СВИДАНИЙ – ДЕНЬ

УЭЙН ГЭЙЛ, молодой, энергичный, боевой журналист аля «Джеральдо Ривьера», сидит на месте посетителя в комнате для свиданий окружной тюрьмы. Уэйн один, комната для свиданий пуста. Очевидно, такова договоренность о визите. У Уэйна в руке маленький магнитофон, и он его проверяет.

УЭЙН (в микрофон). Проверка раз… два.… три… проверка… раз… два… все, все, все, встреча с Микки Ноксом.

Уэйн отключает запись, перематывает назад и ставит сначала. Работает отлично. Он нажимает кнопку записи и прячет магнитофончик в своей спортивной курточке.

Дверь со стороны заключенных открывается и Микки Нокс входит в комнату, сопровождаемый двумя ПОМОЩНИКАМИ ШЕРИФА. Микки одет в синий тюремный комбинезон, на нем широкий толстый кожаный пояс, повязанный вокруг талии, с металлическими кольцами справа и слева. Длинные крепкие цепи опоясывают его тело, соединяя наручники, в которые закованы все его конечности. А кольца на ремне держат его руки по швам. На руках и ногах двойные манжеты.

У обоих Полицейских ружья, они готовы снести пол-Микки, если только он даст им повод. Для человека стесненного цепями, Микки выглядит удивительно спокойно. Даже при том, что он окружен символами заключения (цепи, тюрьма, охрана, ружья, комбинезон), он остается опасной, пугающей, и очаровывающей фигурой.

Уэйн оценивает Микки.

УЭЙН (сам себе). Шоу начинается.

Микки грубо пихают на стул со стороны заключенного, рядом со стеклом, разделяющим заключенного и посетителя. Полицейские занимают свои места, отходя ближе к стене.

УЭЙН. Здравствуйте Микки. Мы не знакомы, я Уэйн Гэйл. Не знаю, слышали Вы обо мне, а может помните. Я был одним из репортеров перед зданием суда, на протяжении Вашего судебного…

МИККИ. Всем известно, кто Вы такой. Вы знаменитость.

Уэйн выдерживает паузу и парирует.

УЭЙН. Про Вас я могу сказать то же самое. (улыбается) Хочу особенно поблагодарить Вас за встречу со мною…

Микки молчит.

УЭЙН. Я веду телешоу. Вы очень популярны. Каждую неделю мы рассказываем о личности того или иного серийного убийцы. Не возражаете, если я назову Вас серийным убийцей, правда же?

Микки мотает головой – нет.

УЭЙН. Наш сюжет про Микки и Мэйлори был одним из самых популярных.

МИККИ. А вы делали сюжет об Уэйне Гэйси?

УЭЙН. Да.

МИККИ. Чей рейтинг был выше?

УЭЙН. Ваш.

МИККИ. А как насчет Теда Банди? Когда-нибудь рассказывали о нем?

УЭЙН. Да. Ваш был выше даже Нелсона Шера.

МИККИ. Славно… получил сраный яппи.

УЭЙН. Что я хотел бы сделать…

МИККИ. Как насчет Мэнсона?

УЭЙН. Мэнсон Вас обставил.

МИККИ. Да уж, короля поколотить нелегко.

УЭЙН. Мы ждали долгое время, когда придет пора сделать следующий сюжет о Вас. И вот это время пришло. (выдерживает паузу) Мне думается, и это станет очевидным для любого кто попробует во всем разобраться, что правление тюрьмы просто на фиг вышвырнуло конституцию в окошко. Быть может вы с Мэйлори и убийцы, но не психи. Ваш дом – тюрьма, а не лечебница. Яснее ясного, что департамент тюрем хочет перевести вас в клинику, с одной лишь целью – превратить вас в овощи. Кто-то скажет «Ну и что?», а я не скажу так. Если мы закроем глаза на то, что они хотят с вами сделать, этим мы дадим им согласие совершать подобные действия когда им вздумается. Сегодня они промывают Вам мозги, потому что видят в Вас потенциальную опасность, а завтра они прочистят мозг мне, потому что сочтут опасным меня. Будет ли этому конец?

От Микки нет ответа.

УЭЙН. На мой взгляд, проблема, Микки, в том что Вам не оказывают должного сочувствия. Но в этом мнении я более чем одинок. Мне нужна Ваша помощь. Я хочу снять сюжет, в центре которого станет департамент тюрем. На сегодняшний день я располагаю интервью с председателем правления Дуайтом Мак-Класки касательно этой проблемы. И, вот что я Вам скажу, Микки, смотрится он неважно. Двое специалистов по психологии, которых они используют наскоками в своих судебных разбирательствах с психологическим уклоном, отказались с нами встречаться, так вот такие как они всегда выглядели плохо. У меня есть интервью с обоими судьями, работавшими по Вашему делу – с Бертом Штейнсма, и, вторым – психологом и писателем, Эмилем Рэйнхолдом – оба они отказываются называть вас безумцем. Если собрать это все воедино, становится ясно, что творит государство. Но сеть сплетена не до конца. Чтобы продемонстрировать, как низко они пали, необходима еще одна составная часть. Необходимы Вы. Чтобы запустить программу в эфир, мне нужно интервью с Вами. Вы не общались с прессой со дня суда. Теперь же, за несколько дней до Вашего отправления в лечебницу, Вы дадите интервью Уэйну Гэйлу по телевидению. Даже в этих стенах нельзя забывать о силе масс-медиа. Да любой сукин сын включит телевизор, чтобы на это посмотреть. Мы обличим их мотивы, мы полностью унизим и опозорим их. Более того, кто знает, огласка вполне могла бы удержать их от Вашей с Мэйлори лоботомии. Ну так что скажете?

МИККИ. А Вы с Мэйлори об этом говорили?

УЭЙН. Она не захотела встретиться со мной, Микки. Наверное, сейчас Вам ничего о ней неизвестно, но я Вам про нее кое-что скажу. С тех пор, как Вас обоих приговорили, Мэйлори не произнесла ни слова.

МИККИ. Она не говорит?

УЭЙН. Как сказать. Она поет.

МИККИ. Она поет? Что она поет?

УЭЙН. Песни. «Он – Бунтарь», «Лидер во всем», «Безжалостный Город», еще эта песенка Дасти Спрингфилда «Все что я хочу это быть с тобой». Вот все что я слышал. Ее поведение – основное что использовалидоктора против Вас в своих отчетах. И даже, если бы она захотела меня увидеть, чего она делать не хочет, то я не смог бы снять ее на камеру. Если я спрошу ее, «Мэйлори, ты сошла с ума?» А она начнет петь «Мертвый скунс посреди дороги» – это загубит дело на корню.

Микки отпускает улыбку.

Охрана подходит, чтобы забрать его.

ПОМОЩНИК ШЕРИФА (за кадром). Время, ублюдок!

Они хватают Микки, и сталкивают его со стула. Уэйн встает.

УЭЙН. Одну минуту. Микки, мне нужен ответ.

Микки не отвечает. Просто уходит с охранниками.

УЭЙН (кричит ему вслед). Хотя бы подумайте об этом. Только не слишком долго.

 

ВНУТРИ КАМЕРЫ МИККИ – ДЕНЬ

ОЧЕНЬ КРУПНЫЙ ПЛАН: Микки, свернувшийся калачиком на кровати, он пишет Мэйлори письмо.

МИККИ (только голос). Дражайшая Мэйлори. Моя клетка такая холодная. По ночам я замерзаю. Тогда я представляю, что ты лежишь со мною рядом, твои и мои ноги переплетены, а твои руки обнимают меня. Я лежу в своей клетке…

ПЕРЕНОСИМСЯ К:

КАМЕРА позади Микки. Мы медленно ОТЪЕЗЖАЕМ от него.

МИККИ (только голос). …и представляю что целую тебя. Не занимаюсь любовью, только без конца целую тебя. Я помню все время, что мы были вместе. Я помню каждую твою шутку, которую ты когда-либо говорила.

КРУПНЫЙ ПЛАН самого письма.

МИККИ (только голос). Я помню каждую тайну, которой ты когда-либо делилась. Делилась или открывала? Думаю «делилась» – вернее. Я помню каждый раз, когда ты смеялась.

ОЧЕНЬ КРУПНЫЙ ПЛАН Микки, он немо произносит слова, которые пишет, мы слышим смех Мэйлори – отдаленное повторяющееся эхо.

МИККИ. Я помню всю пищу, которую мы когда-либо съедали. Я помню твою стряпню. Особенно четко я помню твои кастрюли. Я помню как мы смотрели Дэвида Леттермана.

Мы слышим эхо смеха по телевизору.

МИККИ. Я помню быструю езду… очень быструю, да, землю стремительно уходящую из-под колес Coupe de Ville.

Шум Coupe de Ville рокочет пока мы не…

СМЕНА ПЛАНА:

 

СНАРУЖИ COUPE DE VILLE – НОЧЬ

КАМЕРА закреплена на капоте и демонстрирует Микки и Мэйлори, быстро едущих, но в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ. Ураганный ветер развевает их волосы. Мэйлори дико смеется, обвивая руками Микки и целуя его.

МИККИ (только голос). Ты, крошка, что надо. Твои голые ноги на «торпеде», ты подпеваешь радио: «Иглы и Булавки», «Он – Бунтарь», «Ты мой мир», «Кольцо огня», «Любовь там, где цветет моя Розмари», «Окрути меня»…

ПЕРЕНОСИМСЯ К:

 

СНАРУЖИ COUPE DE VILLE – НОЧЬ

Coupe de Ville припаркован у дороги. Микки сидит на месте водителя, его ноги на «торпеде», он смотрит как Мэйлори танцует на капоте машины.

МИККИ (крупный план). И твои танцы, Бог мой, твои танцы. Я лежу на кровати и возвращаюсь в каждый день, в каждую минуту нашего счастья. Каждый наш день тогда, я прохожу сейчас заново, каждым сегодняшним днем, час за часом. Я ничего не пропускаю. Я вспоминаю их так как они шли, и переживаю те дни снова. Таким образом, сейчас, я добрался до нашего первого поцелуя…

ПЕРЕНОСИМСЯ К:

 

ВНУТРИ СПАЛЬНИ – НОЧЬ

Экран объят огнем. В пламени проявляются лица Микки и Мэйлори, они неистово целуются.

МИККИ (только голос). Убийство твоих родителей, наша свадьба… И это не просто воспоминания. Я вновь прочувствываю ту радость…

ПЕРЕНОСИМСЯ К:

 

ВНУТРИ РЕСТОРАНА – ДЕНЬ

СРЕДНИЙ ПЛАН Уэйна, который держит клочок бумаги перед лицом, читая его вслух. Мы слышим ГОЛОС Уэйна поверх пения Мэйлори.

УЭЙН (громко зачитывает). «Поразмыслив несколько дней над Вашим предложением, я пришел к выводу, что Вы на сто процентов правы. Интервью по национальному телевидению будет крайне полезно Мэйлори и мне. Единственное препятствие состоит в том, что в течении четырех дней они отправят меня в дурку. Хотя, это Ваша проблема, а не моя. Уверен, что Вы справитесь. Снять телеисторию – это нам по душе. Искренне Ваш, Микки Нокс».

Уэйн убирает послание от лица.

УЭЙН. Так я Бог или нет?

Теперь мы видим ресторан, украшенный типичными декором Дэнни. Команда Уэйна в полном составе находится в отдельной кабинке, окруженная остатками буйного пиршества. В ответ на последнюю реплику Уэйна, они все делают вид, что молятся на него.

Команда состоит из: СКОТТ, оператор, носит футболку (современная футболка с постером фильма «Она – дьявол на колесах»); РОДЖЕР, звукорежиссер, носит дикую гавайскую футболку и бермуды; и НЕПОСЛУШНАЯ ДЖУЛИ, ассистент Уэйна, молодая леди в бермудах, бейсбольном свитере, и темном спортивном пальто, неважно какая на улице погода.

Роджер нигде не появляется без своего магнитофона, Скотт никогда не ходит без камеры, а Непослушная Джули везде таскает с собой огромный блокнот. Вся эта команда двадцатилетних ребят резко контрастирует со стильным и элегантным яппи, коим и является Уэйн.

Непослушная Джули откупоривает пробку на бутылке шампанского. Парни держат кофейные стаканчики, пока Джули их не наполнит. Сама Джули пьет из горла бутылки.

ПРИМЕЧАНИЕ: Эта сцена должна быть сыграна в быстром темпе, как в «Пятница его девушки».

УЭЙН. Выпьем! Сегодня наш день. Это день, который мы впишем в историю мирового телевидения. Мы первыми приложим руку к самому харизматичному серийному убийце всех времен, взяв у него исчерпывающее интервью, за день до того, как его сплавят в психиатрическую лечебницу, где ему суждено провести остаток жизни. Это как раз один из тех золотых моментов, которые могут произойти максимум раза четыре в жизни любого удачливого журналиста. Это Уоллас с Норейджией, это Элтон Джон признающийся в бисексуализме журналу Роллинг Стоун, это трогательное сообщение о Нидербергском бедствии, это Труффаунт, записавший Хичкока вживую, это фото Роберта Капы, это встреча Вудуорта и Беренштайна в подземной парковке Дип Троат, это репортаж Джона Рида под названием «Десять дней, которые потрясли Мир», это окровавленные ладони хиппи Кент Стейт, братья Моузлс в Альтамонт, это интервью Никсон \ Фрост…

РОДЖЕР. Это Реймонд Бурр – свидетель разрушения Токио Годзиллой.

Все смеются.

СКОТТ. Каков следующий пункт в списке, mein feuhre?

Пока Уэйн говорит, Непослушная Джули отрешенно конспектирует его речь в блокнот. Она никогда не говорит, и только пишет.

УЭЙН. У нас есть сегодня и завтра, чтобы собрать все наше дерьмо воедино. Днем позже они переправят Мэйлори. Вот почему мы снимем интервью с Микки Ноксом в тот день, потому что на следующий отправится и он.

СКОТТ. А сеть и правда не сплетена без этого интервью?

УЭЙН. Шутишь что ли? Последнее, чего они могут ожидать – Микки Нокс вблизи и лично. Телекомпании нужно продолжение сюжета, не вижу причин его им не дать. Но Микки Ноксу я этого не скажу. Я заставлю его думать, что щекотливый вопрос о нем зависит именно от этого интервью. Когда я рассказал Вудди и тому кто над ним, о таком же плане на него, они в хренову кирпичную стену превратились. Я беседовал с кирпичной стеной. Они хотят расширить хронометраж программы до часа, и хотят этого немедленно.

РОДЖЕР. Настолько «немедленно», что «незамедлительно»?

УЭЙН. Выпуск на следующей неделе.

Команда Уэйна дружно брызжет слюной и шампанским.

РОДЖЕР. У нас не хватит материала на часовой репортаж.

СКОТТ (указывая на Роджера). Он дело говорит.

УЭЙН. Первый сюжет – насилие и грабеж, всего-то последовательность изменить. Сукины дети по ту сторону экрана ничего и не заметят. Все это дерьмо только дополнит интервью. Мы возьмем новый ракурс. Первым сюжетом покажем немного старого материала, экскурс в историю о Микки и Мэйлори. Мы представим новый угол зрения… чем на самом деле является департамент тюрем. Мы посмотрим часть нового дерьма, и потом, остаток шоу – интервью. Ну так и чего же тут такого охрененно сложного? Пометь, Джули: мне нужен Вудди, пусть даст мне тридцать секунд в «Живьем в Пять» – проанонсировать шоу на следующей неделе. Когда мы будем прорабатывать Микки, то вещать станем прямо из тюрьмы.

Непослушная Джули выводит каракули в блокноте. Уэйн хлопает Скотта по плечу.

УЭЙН. И ты Скотт, Бетакам и удлинитель держи под рукой.

СКОТТ, сосредотачиваясь, закрывает глаза, повторяет слова Уэйна.

СКОТТ. Бетакам с удлинителем и двусторонний переходник. Усек. (открывает глаза) Насчет интервью… Какую камеру Вы хотите использовать?

Теперь Уэйн закрывает глаза.

УЭЙН. Посмотрим… высококонтрастную, шестидесятимиллиметровую черно-белую, и я говорю «черно-белую», где черное – черное, а белое – белое. Это для шику, такое зашибенное видео. Фильм! Фильм! Фильм!

Уэйн облокачивается на стол. КРУПНЫЙ ПЛАН Непослушной Джулии, записывающей в блокнот: «Фильм… фильм… фильм!»

УЭЙН. Так, Непослушная Джули идет со мной – планировать интервью. (указывая на Роджера и Скотта) Вы двое спускайтесь к редактору, достаньте старый материал, замесите с новым, посмотрим что получится. Сделайте все как надо, потом продумаем интервью, нам нужно лишь держаться его тематики.

СКОТТ. Когда собрание?

УЭЙН. Завтра.

СМЕНА ПЛАНА:

СУБТИТР: «ЗАВТРА»

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ТВ СТАНЦИИ, КОРИДОР – ДЕНЬ

КАМЕРА движется за Уэйном, который говорит с Непослушной Джулией. Пока они торопливо проходят по залу, Джули конспектирует в блокнот.

УЭЙН. Тут я спрошу у него, верит ли он в Бога. Если он скажет «да», тогда я спрошу, как, по его мнению, Бог относится к его действиям. Не заботит ли его перспектива гореть в аду? А если он ответит что не верит, «Что же, Микки, а во что же Вы верите?» И надеюсь, он ответит что-то вроде «патронташ полный боеприпасов», выражение его лица, человека меж двух огней, глаза Мэйлори, секс, наркота, и рок-н-ролл. В любом случае, он скажет что-то провокационное.

Уэйн и Непослушная Джули входят в комнату видеомонтажа. Скотт и Роджер сидят за редакторским пультом. Все, кроме Уэйна, одеты как вчера, и выглядят так, как будто не спали ночь, Уэйн же, в другом свитере и смотрится бодро.

УЭЙН. Ладно, ребята, что тут у нас.

СКОТТ. Ну, в основном, что мы сделали, так это совместили отрывки из первого сюжета – для начала шоу…

РОДЖЕР. Но мы их перетасовали, сразу ничего не заметить…

СКОТТ. Затем мы добавили новую херню, для окончания шоу…

РОДЖЕР. Так что мы снимем интервью, и можем просто вставить его по центру.

Уэйн и Непослушная Джули пододвигают стулья и садятся.

УЭЙН. Ладно, давайте-ка посмотрим.

КРУПНЫЙ ПЛАН экрана монитора. Мы видим как шоу перематывают на начало.

РОДЖЕР (за кадром). Теперь у нашего старого сюжета новое начало. И это самое начало мы поставили поближе к концу. Его теперь можно увидеть в новом свете.

УЭЙН (только голос). Слышал уже. Включай.

КРУПНЫЙ ПЛАН руки Роджера, нажимающей «play».

СМЕНА ПЛАНА:

Помехи. Затем растущие титры «АМЕРИКАНСКИЕ МАНЬЯКИ» заполняют весь ЭКРАН.

 

НАЧАЛО: ХАЙВЭЙ – ДЕНЬ

ХАЙВЭЙ – ДЕНЬ

УЭЙН ГЭЙЛ стоит на середине пустого шоссе. КАМЕРА смотрит на него с земли. На самом деле, Уэйн находится на большом расстоянии от КАМЕРЫ, и, в результате очень сильного приближения, выглядит размыто.

Уэйн говорит глядя в КАМЕРУ.

УЭЙН. Здравствуйте. Добро пожаловать к «Американским маньякам». Я Ваш ведущий Уэйн Гэйл. А это 58-ое шоссе.

Уэйн медленно движется к КАМЕРЕ. Мы ОТЪЕЗЖАЕМ назад.

УЭЙН. Для некоторых – кратчайшее расстояние из пункта А в пункт Б. Для других – прелестная часть американского пейзажа. Но для Микки и Мэйлори Нокс – оно стало сказочной страной убийств и погромов.

Во время повествования Уэйна, мы видим НАРЕЗКУ с домашней 8-ми миллиметровой кинопленки. Это кадры из фильма о нормальной жизни Микки и Мэйлори.

ДОМАШНЕЕ ВИДЕО – Микки пожимает руку СУДЬЕ, который их сочетал. Счастливая Мэйлори стоит рядом с Микки.

ДОМАШНЕЕ ВИДЕО – Мэйлори показана во время позирования, смотрится очень эротично.

ДОМАШНЕЕ ВИДЕО – Дома, Мэйлори сидит на коленях у Микки.

ДОМАШНЕЕ ВИДЕО – КРУПНЫЙ ПЛАН Мэйлори спящей в постели. Микки (держа камеру) щекочет ее подбородок. Мэйлори прикасается ладонью к лицу, на ладони, как оказалось, горстка крема для бритья.

ДОМАШНЕЕ ВИДЕО – Микки и Мэйлори снимаются с Санта Клаусом.

ДОМАШНЕЕ ВИДЕО – Микки застигнут врасплох в туалете.

УЭЙН (крупный план). Пожив обычной, серой, ничем не примечательной жизнью, возлюбленные потрясают всю нацию, путешествуя по стране, совершая преступления, убийства ради веселья, на протяжении трех недель, и оставив…

ФОТО: ЧЕРНО-БЕЛЫЕ ФОТОГРАФИИ окровавленных жертв … МУЖЧИНЫ и ЖЕНЩИНЫ.

ФОТО: ЧЕРНО-БЕЛЫЕ ФОТОГРАФИИ запачканных кровью мест преступления (контуров тел, прочерченных мелом).

УЭЙН (только голос). …в общей сложности сорок восемь найденных тел по своим следам.

Включая…

ДОМАШНЕЕ ВИДЕО, где Мэйлори и ее РОДИТЕЛИ весело проводят время. Все трое смеются. Мейлори в центре, обнимает обоих родителей. Отец Мэйлори ест цыпленка. Мэйлори откусывает кусочек, в то время как отец держит курицу.

УЭЙН (крупный план). … родителей Мэйлори, очень близких ей.

ФОТО: ЦВЕТНАЯ ОТКРЫТКА с изображением Лос Анджелеса.

УЭЙН (крупный план). Волну своих преступлений они начали в Лос Анджелесе.

Уэйн Гэйл стоит перед магазином «Циркл Кей». Он говорит с нами.

УЭЙН. И закончилось все здесь, в Циркл Кей, Пауль Стрит, Миннесота.

СМЕНА ПЛАНА:

 

СНАРУЖИ ЦИРКЛ КЕЙ – ДЕНЬ

Отрывок из фильма, снятого на 16мм ЦВЕТНУЮ пленку, в стиле сериала «Полицейские»

КАМЕРА лавирует за спинами трех ПОЛИЦЕЙСКИХ, в то время как они подбираются к Циркл Кею, выкрикивая ругательства.

Перед магазином другие полицейские кладут Микки на землю, избивают его дубинками. Один КОП лежит на земле рядом с Микки, закрывая лицо руками, крича.

Слева Мэйлори отбивается от ПОЛИЦЕЙСКОГО – они, практически по очереди, обмениваются ударами.

Тем временем, трое полицейских, которых мы держимся, подбегают совсем близко, и присоединяются к остальным.

СМЕНА ПЛАНА:

 

НАРЕЗКА

ГАЗЕТА: В газете или журнале ЦВЕТНОЕ ОБЪЯВЛЕНИЕ о магазине 7/11, (работающем с 7 до 11).

ГАЗЕТА: В газете или журнале ЦВЕТНОЕ ОБЪЯВЛЕНИЕ о бензоколонке.

УЭЙН (только голос). Они начали с грабежа дневных магазинов и бензоколонок, а позже перешли к банкам и крупным маркетам.

 

ПРИГОРОДНАЯ УЛИЦА – ДЕНЬ

Уэйн Гэйл идет вниз по улице. КАМЕРА идет с ним. Он говорит в камеру.

УЭЙН. Методы действия Микки и Мэйлори несколько отличались от рядового грабежа с угрозой оружием. Фактически, это были налеты.

 

СНАРУЖИ ДНЕВНОГО МАГАЗИНА – ДЕНЬ

Уэйн интервьюирует БИШОПА, молодой русый парень с прической «стая чаек». На экране появляется имя Бишопа.

БИШОП. Ну. Я точно знаю, что Микки и Мэйлори переубивали всех, кто здесь находился, кроме одного клерка. Тогда в магазине было несколько человек, а я работал со Стиво. И, знаете, мне нравился Стиво. Но мне кажется, как бы я смог заставить их выбрать меня вместо него, хоть он и цеплялся за жизнь?

 

ВНУТРИ ДНЕВНОГО МАГАЗИНА – ДЕНЬ

Эта сцена видна посредством ЧЕРНО-БЕЛОЙ КАМЕРЫ НАБЛЮДЕНИЯ В МАГАЗИНЕ. Дата и время в углу экрана стерты.

Микки и Мэйлори заваливаются в магазин, угрожая дробовиками и что-то выкрикивая.

Микки СТРЕЛЯЕТ в ПОКУПАТЕЛЯ лежащего на полу и кричащего.

Мэйлори буквально РАЗНОСИТ ПОСЕТИТЕЛЬНИЦУ лежащую на полу и кричащую.

Микки наводит дробовик на Бишопа, стоящего за прилавком и кричит:

МИККИ. Деньги! Деньги! Деньги! Быстро! Быстро! Быстрее! Быстрее! Еще быстрее!

Пока Бишоп запихивает деньги в сумку, Мэйлори стоит на дверях, с дробовиком наготове.

СТИВО, другой служащий, выходит из задней комнаты с коробками в руках, он слушает плеер.

Микки и Мэйлори разворачиваются и одновременно стреляют в него.

Все это действо разворачивается на наших глазах, а Уэйн не перестает комментировать.

УЭЙН (только голос). Это был штурм с дробовиками, и шутя они перестреляли всех покупателей.

СМЕНА ПЛАНА:

Улыбающиеся ФОТОГРАФИИ остальных ЖЕРТВ. Мы переходим от каждой предыдущей фото к последующей под выстрел из дробовика.

 

НА ОТКРЫТОЙ ТРИБУНЕ – ДЕНЬ

Уэйн Гэйл сидит на футбольной трибуне. Некоторое время он смотрит в КАМЕРУ. Затем, после такого драматичного молчания, продолжает речь.

УЭЙН. Больно, не так ли? (трагичная пауза) После многочисленных убийств, одного человека они всегда оставляли в живых. Одного клерка… чтобы он собрал им деньги, и мог рассказать историю о…

ФОТО: ЧЕРНО-БЕЛЫЕ снимки Микки и Мэйлори, стоящие рядом к друг дружке, с ружьями в руках, улыбающиеся в камеру.

УЭЙН (крупный план). Микки и Мэйлори.

ФОТО: ЧЕРНО-БЕЛЫЙ снимок – на фоне Полицейской Академии ОФИЦЕР ДЖЕРАЛЬД НЭШ.

УЭЙН (только голос). Полицейский Джеральд Нэш был всего лишь одним из двенадцати ни в чем не повинных полицейских, убитых Микки и Мэйлори в годы процветания их царства террора.

ФОТО: ЧЕРНО-БЕЛОЕ фото Джеральда Нэша и его напарника ДЭЙЛА РИГЛИ, одетых в форму, обнимающих друг друга.

УЭЙН (только голос). Джеральд и его напарник Дэйл Ригли остановились у…

ФОТО: ЧЕРНО-БЕЛЫЙ снимок пончикового магазина.

УЭЙН (только голос). …этого пончикового магазина, Пончики Альфи. Как вдруг…

Интервью с Дэйлом Ригли. Имя Дэйла появляется в нижней части ЭКРАНА.

ДЭЙЛ. Этот 68 Кадиллак Coupe De Ville припарковался на три места от нас. Джеральд как раз выходил с кофе и… (начинает плакать) моим когтем медведя. Когда его окликнул водитель, Джеральд стал жестикулировать, вроде бы показывая куда ехать. Когда он показал, шофер кинул «спасибо,» выхватил дробовик и…

ФОТО: ЧЕРНО-БЕЛЫЙ снимок пончикового магазина.

УВЕЛИЧЕННОЕ ФОТО: Пончики Альфи и парковка. На этом фото, белым карандашом выведены жирные круги – там где Джеральд был застрелен. Мы слышим ВЫСТРЕЛЫ из дробовика и КРИКИ.

ФОТО: ЧЕРНО-БЕЛЫЙ снимок Микки и Мэйлори. Мы слышим СМЕХ и РОКОТ автомобиля.

 

НА ОТКРЫТОЙ ТРИБУНЕ – ДЕНЬ

Уэйн говорит с нами.

УЭЙН. Очевидно наскученные бандитизмом и грабежами, два человека вне закона решаются показать, какими психопатами они на самом деле являются. Чтобы внести разнообразие в череду налетов на банки, они начинают расправляться с целыми семействами, наобум.

СМЕНА ПЛАНА: ПОДБОРКА газетных заголовков и первых страниц газет, с материалами о семействах загубленных Ноксами.

ВНУТРИ СТУДИИ УЭЙНА – ДЕНЬ

Уэйн, в розовой майке с подтяжками, говорит с нами, находясь перед синим экраном, на котором выведен логотип «АМЕРИКАНСКИЕ МАНЬЯКИ УЭЙНА ГЭЙЛА».

УЭЙН. К несчастью, история Ноксов не заканчивается их поимкой. С этого момента она только становится более сюрреалистичной. Судебный процесс над ними был превращен в балаган…

СМЕНА ПЛАНА:

 

СНАРУЖИ ЗДАНИЯ СУДА – ДЕНЬ

КАМЕРА демонстрирует толпу перед залом суда. Она весьма разношерстна.

УЭЙН (крупный план). …Свидетели, репортеры, студенты юридических вузов, туристы, зеваки, просто заинтересованные лица, любопытствующие, поклонники, и сумасшедшие – все они слетелись в Лос Анджелес, к окружному зданию суда, подобно мотылькам летящим на пламя.

 

ВНУТРИ СТУДИИ УЭЙНА – ДЕНЬ

Уэйн говорит с нами.

УЭЙН. Так сложилось, что судебный процесс по делу об убийствах, совершенных Микки и Мэйлори Нокс своим размахом затмил самые громкие и нелепые судебные тяжбы. Первой причиной тому стало решение Микки собственолично представлять свои интересы на суде. Хотя, неслыханным этот шаг не назовешь, для примера, Тед Банди в свое время поступил также. Неожиданным стал тот факт, насколько ловко Микки справился с ролью защитника.

 

ВНУТРИ АПАРТАМЕНТОВ СУДЬИ – ДЕНЬ

Уэйн берет интервью у СУДЬИ БЕРТА ШТЕЙНСМА в его домашних апартаментах.

УЭЙН (только голос). Мы беседуем с Бертом Штейнсма, который был председательствующим судьей на протяжении всего судебного процесса Ноксов.

СУДЬЯ ШТЕЙНСМА. Микки был на удивление эффективен. Когда мне сообщили, что я буду судьей на этом слушание, а потом добавили, что Микки Нокс разработал свою собственную линию защиты, у меня голова пять дней болела. Но, по правде, сначала, я испытывал облегчение. Микки был превосходно подготовлен, и показал, на что способен адвокат-любитель.

 

ВНУТРИ ОФИСА ВАНДЫ БИСБИН – ДЕНЬ

Интервью с государственным обвинителем ВАНДОЙ БИСБИН, привлекательной сорокалетней женщиной.

УЭЙН (только голос). Однако, такого мнения не разделяет государственный обвинитель по этому делу, Ванда Бисбин.

Уэйн с Бисбин.

УЭЙН. Судья Штейнсма утверждает, что Микки был превосходно подготовлен и показал на что способен поверенный адвоката.

БИСБИН. Ах, вот как. Ну что же, на мой взгляд, Микки Нокс превратил свой процесс в публичное осмеяние и личное оскорбление председательствующего судьи. Уверяю Вас, я крайне благосклонно отношусь к Судье Штейнсма. И именно поэтому считаю, что Микки был превосходным адвокатом любителем, именно любителем. Быть может я старомодна, но когда я обучалась в юридическом колледже, с молодых ногтей нас настраивали на победу в деле, говоря что это и является главной целью, это я пыталась осуществить.

 

ВНУТРИ СТУДИИ УЭЙНА – ДЕНЬ

Уэйн говорит с нами.

УЭЙН. Нацию охватила лихорадка по Микки и Мэйлори, Микки– и Мэйлори-мания, и, давайте признаем, талант Микки в качестве поверенного защиты стал очевиден. Студенты – будущие юристы со всех концов страны съезжались в Лос Анджелес, наблюдать воочию написание новой страницы в книге юриспруденции. И здесь была всего одна крохотная ложка дегтя в бочке меда. И эта ложка дегтя – вы, народ Америки. Эта ложка несет в себе необычную симпатию, и ошибки тут нет, они действительно обаятельны, Микки и Мэйлори завоевали интерес общественности, страх, и в некотором роде, восхищение.

СМЕНА ПЛАНА:

 

СНАРУЖИ, СТУПЕНЬКИ К ЗДАНИЮ СУДА – ДЕНЬ

Уэйн опрашивает трех длинноволосых парней: ЧАК, СТИВ, и ДЖЕФ.

УЭЙН. Что вы можете сказать о Микки и Мэйлори?

ЧАК. Круто.

ДЖЕФ. Круто.

СТИВ. Офигенно круто.

ЧАК. Микки и Мэйлори лучшее что появлялось в сфере массовых убийств, со времен Мэнсона.

СТИВ. Найдено 48 тел. Они гораздо круче Мэнсона.

СМЕНА ПЛАНА: Уэйн опрашивает МОРГАНу и ПЭЙДЖ, двух девушек.

УЭЙН. Что вы можете сказать о Микки и Мэйлори?

МОРГАНА. Ну, они же просто… ну я не знаю… очаровашки.

ПЭЙДЖ. Они такие романтичные.

СМЕНА ПЛАНА: Уэйн опрашивает ОЧЕНЬ НАПРЯЖЕННОГО ПОЛИЦЕЙСКОГО.

ОЧЕНЬ НАПРЯЖЕННЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Я здесь чтобы увидеть как двум этим засравшимся задницам (БИИП) насколько только позволит закон. Хочу их лица увидеть когда государство заявит им, что они самые дешевые членососы, дегенераты, мыльные пузыри, мразь, и я не знаю, какими дерьмовыми (БИИП) их еще назовут. (обращаясь к толпе, что стоит за ним) А эти гребаные (БИИП) делают из них героев, из этих полудурков. Хотите знать, кто тут настоящий герой? Хотите? Я вам скажу, кто тут герой от Бога. Майк Гриффин. Майк мать его (БИИП) Гриффин – вот кого эти дезинформированные (БИИП) должны почитать. А знаете, почему Майк Джером Гриффин герой? Я скажу вам. Потому что он был убит при исполнении. А хотите узнать, как он погиб?

УЭЙН. Хочу.

ОЧЕНЬ НАПРЯЖЕННЫЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Я вам скажу. Майк Джером Гриффин был убит при исполнении от рук двух вот этих антигероев.

СМЕНА ПЛАНА: Уэйн опрашивает Рассела Восслера, юр.студент из Гарварда.

УЭЙН. Скажите, Мр. Восслер, сколько дней судебного слушания Вы уже посетили?

РАССЕЛ. Амммм даааа, мне дважды посчастливилось посетить здание суда. История, закон в действии. И я в этом поучаствовал.

УЭЙН. Вы являетесь студентом Гарварда на юридическом отделении, какое мнение у вас складывается о компетентности Микки Нокса?

РАССЕЛ. Амммм, Микки пистоллеро сэвви в судебном процессе, позволю себе перефразировать Мелвина Белли. Он подобен могущественному свободному орудию, ведет шквальный огонь по прорехам судопроизводства. И мне не терпится…

ВОЗВР. К: Длинноволосые парни, Чак, Джеф и Стив ведут беседу с Уэйном.

УЭЙН. Вы говорите так о мужчине и женщине, которые убивали невинных людей.

СТИВ. Не поймите нас неправильно…

ЧАК. Мы уважаем человеческую жизнь в принципе.

ДЖЕФ. Это трагедия.

СТИВ Но… если бы я был серийным убийцей, кем я не являюсь, но уж если бы был, то был бы как Микки.

СМЕНА ПЛАНА: Уэйн беседует с МАРВИНОМ, чернокожим.

МАРВИН. Они как та тронутая мамаша, в первой части Грязного Гарри. Помните ту хитрожопую тронутую мамашу? Они такие же. Микки и Мэйлори совершили столько всякого хладнокровного дерьма. Когда я слышу, какую-нибудь пургу, что несут про них по ящику, то говорю «Проклятье, что это еще за (БИИП)»

ВОЗВР. К: Две девушки, Моргана и Пэйдж в беседе с Уэйном.

ПЭЙДЖ (смеясь и краснея). Мы сидим в зале суда дни напролет и стараемся поймать взгляд Микки.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ТРЕНАЖЕРНОГО ЗАЛА

Уэйн сидит в спортзале. КАЧКИ надрываются прямо за ним. Их ХРЮКАЮЩИЕ посапывания являются звуковым фоном. Уэйн смотрит вверх, НЕМНОГО НЕ В КАМЕРУ а больше на людей, у которых берет интервью.

УЭЙН. Что вы можете сказать о Микки и Мэйлори?

ОЧЕНЬ КРУПНЫЙ ПЛАН на САЙМОНа и НОРМАНа ХАНов, двух братьев-бодибилдеров, в кадре только их головы.

САЙМОН. Я ими восхищаюсь

НОРМАН. И я, я тоже.

УЭЙН (смущен). Но как вы можете так говорить?

САЙМОН. Они завораживают.

НОРМАН. Гипнотизируют.

САЙМОН. А Вы смотрели «Качая железо»?

УЭЙН. Да.

НОРМАН. Тогда Вы должны были видеть сцену, когда Арнольд Шварцнеггер разговаривает с Лу Феринго.

УЭЙН. Да.

САЙМОН. Силой простого слова…

НОРМАН. И горящие глаза, как у змеи.

САЙМОН. …и змееподобные глаза сверкают, Арнольд мог вытянуть из Феринго все секреты.

НОРМАН. Он раздавил его мысленно прежде чем физически нанес ему поражение.

САЙМОН. У него был край. Край разума.

НОРМАН. Микки и Мэйлори тоже ухватились за такой край.

САЙМОН. Только в намного более великом масштабе.

НОРМАН. Они загипнотизировали нацию.

САЙМОН. Шварцнеггер был королем края, пока не пришли они.

КРУПНЫЙ ПЛАН братьев, затем ОТДАЛЕНИЕ МАСШТАБА ИЗОБРАЖЕНИЯ.

УЭЙН. Вы говорите так, и все же… вы оба стали жертвами Микки и Мэйлори.

РЕЗКИЙ отъезд назад, чтобы показать что оба брата – Саймон и Норман – на инвалидных креслах, (их ноги покалечены, а может отсутствуют как таковые).

САЙМОН. Да.

НОРМАН. Да.

УЭЙН. Как Вы можете говорить, что «восхищаетесь» ими?

НОРМАН. А вот так, Уэйн. Представим, двух незнакомых между собой людей в темной комнате, готовых к атаке из вне. Эти двое друг дружку не видят, но все же знают, что они оба там. Так что, они могут стоять и ждать в темной комнате бесконечно долго, пока не умрут от скуки или пока один из них не сделает первый шаг.

УЭЙН. Почему они не могут обменяться рукопожатиями и стать друзьями?

НОРМАН. Не могут потому что, вдруг тот другой окажется безжалостным серийным убийцей как Ноксы. В общем, Вы в праве сделать шаг первым.

УЭЙН. А Ноксы сделали первый шаг?

НОРМАН. К сожалению, да.

САЙМОН. Но увидите, все обойдется, Уэйн.

УЭЙН. Почему?

САЙМОН. Через «край» они проложили дорогу лично к нам.

УЭЙН. Как это?

САЙМОН. Пустив в расход наши ноги. Теперь мы качаемся усердней, чем кто-либо другой в этом зале. Вероятно даже во всем городе. Они подарили нам дух борьбы. До того, я был всем доволен, сейчас же я разъярен. Теперь я получеловек и должен работать как дьявол, чтобы снова стать единым целым.

УЭЙН. Но вы никогда уже не станете целым.

САЙМОН. Никогда – очень долгий срок, Уэйн. Слова используют слабаки. Я не похож на неудачника. Даже если у меня не будет ног, и я не смогу стоять, я буду пытаться встать и бороться с этим миром, до тех пор, пока снова не буду на высоте.

НОРМАН. Узнаю способ Микки и Мэйлори.

САЙМОН. И это – путь для всего мира.

НОРМАН. Они внушили миру отвращение к закону, как к таковому.

САЙМОН. Выживают только самые пригодные.

УЭЙН. И последний вопрос. Обычно Микки и Мэйлори убивают всех своих жертв. Почему же вас двоих они отпустили?

Братья немного молчат, затем обращаются к Уэйну.

НОРМАН. Во время одного из их налетов, мы подвернулись им, они нас связали, ну Вы видели заголовки, они приставили циркулярную пилу к ногам, прежде чем убить нас.

САЙМОН. Думаю, просто ради смеха.

НОРМАН. Но Мэйлори остановила Микки и сказала, «Слушай, это ведь братья Ханы».

САЙМОН. Микки прекратил пилить мои ноги и сказал, «Боже мой, да я же ваш самый большой поклонник!»

НОРМАН. Очевидно, они видели все наши фильмы.

САЙМОН. Особенно им пришелся по душе «Ханы побеждают Нептуна».

НОРМАН. Итак, Мэйлори позвонила 911 и они удалились.

САЙМОН. Фактически, они произнесли извинения.

 

ВНУТРИ СТУДИИ УЭЙНА – ДЕНЬ

Говорит Уэйн.

УЭЙН. В доказательство бешеной популярности, пара послужила прототипами персонажей художественного фильма, где предстала в розовых тонах. . .

СМЕНА ПЛАНА: ПОСТЕР к фильму про Микки и Мэйлори под названием «Возбуждающие убийцы». На плакате киношный Микки и киношная Мэйлори в романтической позе аля «Унесенные ветром», у каждого в руке ружье. Вокруг них маленькие картинки машин, застреленных людей, людей дерущихся, взрывов, и т.д.

Рекламный слоган гласит: «ПРЯМО С ЗАГОЛОВКОВ СЕГОДНЯШНИХ ГАЗЕТ – НАСТОЯЩАЯ ИСТОРИЯ МИККИ И МЭЙЛОРИ». «ПАРА, КОТОРАЯ ЖИЛА РАДИ ЛЮБВИ И ЛЮБИЛА УБИВАТЬ».

Далее на постере список актеров: «В главных ролях: Джесси Александр Уорвик и Баффи Сэйнт Мак-Куин». «Сценарист и режиссер: Нилл Поуп».

УЭЙН (только голос). Фильм «Возбуждающие убийцы» оправдал ожидания, большим коммерческим успехом, и сделал звездами ранее неизвестных…

СМЕНА ПЛАНА: ТЕ ЖЕ киношные Микки и Мэйлори с оружием в руках, позируют вместе, якобы неся разрушение.

УЭЙН (только голос). …актеров Джесси Александра Уорвика и Баффи Сэйнт Мак-Куин.

СМЕНА ПЛАНА:

ТРЕЙЛЕР «Возбуждающих убийц» :

КАДР киношного Микки, одетого в униформу работника забегаловки.

ДИКТОР (только голос). Знакомьтесь – Микки Нокс!

КИНОШНЫЙ МИККИ. С меня хватит этой минимальной заработной платы, которой хватает только на проезд. Ломая себе спину и растрачивая юность понапрасну. Когда мне стукнет тридцать, силы иссякнут, и я упрусь в высокую бетонную стену – и это называется будущим? Поймите правильно, я проводил время в закусочной, и она была для меня тюрьмой.

Он срывает с себя униформу.

КИНОШНЫЙ МИККИ. Послушай меня, Джимми-член, мне нужны наличные, много, еще машина, быстрая машина! И немедленно! Не потом, а сейчас! Я хочу бунтовать, детка, бунтовать!

КАДР киношной Мэйлори, ее колени и руки тянутся к КАМЕРЕ

ДИКТОР (только голос). И его прекрасная жена – Мэйлори.

КИНОШНАЯ МЭЙЛОРИ. Я нужна тебе, Микки. Ты будешь моим. Я не гожусь никому кроме тебя. А с тобой, я зажигаю, малыш. Горю синим пламенем.

КАДР киношного Микки и киношной Мэйлори, едущих на большой скорости и отвязно смеющихся.

ДИКТОР (за кадром). Вместе они «Возбуждающие убийцы». Настоящая история пары, которая потрясла мир. . .

КАДР киношных Ноксов ПАЛЯЩИХ из ружей.

ДИКТОР (только голос). . . .беспредельное насилие. . .

КАДР – киношные Микки и Мэйлори в поцелуе.

ДИКТОР (только голос). . . .и необузданная страсть.

КАДР киношной Мэйлори с ножом у горла КОПА. Киношный Микки держит дробовик.

КИНОШНЫЙ КОП. Когда общество поймает вас, не хотел бы я быть в ваших ботинках.

КИНОШНЫЙ МИККИ. Дай-ка мне рассказать тебе про общество и про его ботинки. Оно использует свою обувь, чтобы наступать на таких как я и она!

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ АППАРАТНОЙ – ДЕНЬ

Уэйн входит в аппаратную, где НИЛ ПОУП колдует над кинопроектором.

УЭЙН (крупный план). Мы беседуем с Нилом Поупом, автором и режиссером «Возбуждающих Убийц», для того чтобы разобраться в феномене Микки и Мэйлори.

Поуп останавливает кинопроектор, поворачивается к КАМЕРЕ, приветствует Уэйна, остающегося за кадром.

СМЕНА ПЛАНА на интервью:

НИЛЛ ПОУП. Я уверен в том, что феномен Микки и Мэйлори Нокс мог появиться только в нашем сексуально подавленном обществе. Это цветок, который мог распуститься лишь только при нашей сегодняшней культуризации быстрого питания. Что я попробовал осуществить в «Возбуждающих убийцах», так это проследить путь развития проблемы – от молодых листочков до самых глубоких корней, с которых все и началось. Но все же среди насилия, убийства и поножовщины, Вы наблюдаете классическую любовную историю.

 

ПЕРЕУЛОК – ДЕНЬ

В глухом переулке разворачивается заключительная сцена «Возбуждающих убийц». Шум приближающихся СИРЕН и ВЕРТОЛЕТОВ. Киношный Микки, с дробовиком в руке, пробегает по переулку и тормозит у мусорных баков, где раненая и истекающая кровью Киношная Мэйлори сидит, прислонившись к кирпичной стене. В нижней части ЭКРАНА, появляется субтитр: СЦЕНА ИЗ «ВОЗБУЖДАЮЩИХ УБИЙЦ» (1990).

КИНОШНАЯ МЭЙЛОРИ. Микки, дорогой, выслушай меня.

Киношная Мэйлори протягивает руку, чтобы он взял ее. И он берет.

КИНОШНАЯ МЭЙЛОРИ. Я не могу идти. Я, на хрен, так запарилась.

КИНОШНЫЙ МИККИ. Я не обещаю, что не будет больно, но…

КИНОШНАЯ МЭЙЛОРИ. Я не могу бежать с тобой, Микки! Очень хочу этого. Если бы я могла, то побежала бы, но я не могу. Я останусь здесь. Но ты еще можешь выбраться отсюда.

КИНОШНЫЙ МИККИ. Ни за какое дерьмо! Ни за какое дерьмо!

КИНОШНАЯ МЭЙЛОРИ. Но если они найдут тебя здесь, то поймают тебя, а они не должны тебя поймать …

КИНОШНЫЙ МИККИ. Ни за какое дерьмо!

КИНОШНАЯ МЭЙЛОРИ. Микки, ты теряешь время!

КИНОШНЫЙ МИККИ. Мне плевать, пусть даже миллион морских пехотинцев, весь боевой расчет Монтесумы, забегут в этот переулок в следующую секунду. Ни за какое дерьмо на всем свете, я тебя не брошу. И точка!

Киношная Мэйлори обхватывает его руку своими. Рыдает.

Шум СИРЕН и ВЕРТОЛЕТОВ становится громче.

КИНОШНАЯ МЭЙЛОРИ. Микки, любовь моя, если ты оставишь меня здесь, они схватят меня и отвезут в больницу. А если ты останешься, то дашь им убить себя. Это все равно что я убила тебя сама. Я могу перенести что угодно, но только не это. Так что прошу, пожалуйста, ради меня, муж мой любимый, спасай свою жизнь.

Шум СИРЕН и ВЕРТОЛЕТОВ совсем близко.

КИНОШНЫЙ МИККИ. Не могу. Ты моя жена, и ты мой напарник. А напарник не сматывается, когда другой напарник бежать не может. Мэйлори, ангел мой, если бы я хотел оставить тебя, то сделал бы это давно.

Они целуются.

КИНОШНАЯ МЭЙЛОРИ. Тогда, какого черта, если ты не хочешь уйти, дай мне пушку, попробую прорваться с боем.

Киношный Микки вручает свой .44 Магнум, который до этого был у него на поясе.

КИНОШНЫЙ МИККИ. Не высовывайся. А я пока приготовлю для них кое-что погорячее.

Киношный Микки подбегает к выходу из переулка, выглядывает из-за угла, оценивая количество КОПОВ, их все пребывает.

КИНОШНЫЙ МИККИ (сам себе). Пора раздеться и зажигать.

Киношная Мэйлори пропадает из поля зрения Киношного Микки. Она взводит .44-ый, и приставляет дуло к своему подбородку.

КИНОШНАЯ МЭЙЛОРИ. Микки!

Киношный Микки занят. Он не оборачивается.

КИНОШНЫЙ МИККИ. Чего детка.

КИНОШНАЯ МЭЙЛОРИ. Каждый день ты превращал в праздник.

Киношная Мэйлори нажимает на курок. БАХ!

КАМЕРА ОТЪЕЗЖАЕТ по переулку до КРУПНОГО ПЛАНА Микки, как раз когда он поворачивается.

Киношной Мэйлори буквально сносит голову. Ее обезглавленное тело с пушкой в руке, остается в сидячем положении.

Киношный Микки бежит к ней, крича ее имя, В ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

КИНОШНЫЙ МИККИ. Мэйлори!

СМЕНА ПЛАНА:

ВОЗВР. К: интервью с ПОУПом

УЭЙН (за кадром). Зачем Вы убили Мэйлори? Ведь на сегодняшний день оба они живы.

НИЛЛ ПОУП. Сцена драматическая, без сомнения. Мне кажется, что романтическая любовная история, должна заканчиваться не менее романтично. Каждый из них убил другого. Они дарили друг другу смерти своих жертв, подобно тому, как другие возлюбленные дарят друг другу букеты цветов. Так что же может выглядеть более убедительно, более органично, более поэтично, чем Мэйлори дарящая свою смерть Микки? Вот к чему все шло. Мы показали это в фильме, спросив, а что если бы они избежали сложившейся ситуации. Мне кажется, у нас получилось. Вы удивитесь, но посмотрев фильм, люди подходили ко мне в слезах.

 

ПАРКОВКА – ДЕНЬ

Актер ДЖЕССИ АЛЕКСАНДР УОРВИК сидит на мотоцикле и говорит в КАМЕРУ. На нем джинсовка «Левис», джинсы, на голове повязана бандана, во время разговора он курит, то и дело затягиваясь. Его имя появляется в нижней части ЭКРАНА.

ДЖЕССИ. Насчет Микки одно могу сказать наверняка, человек он весьма незаурядный. Он играет с огнем. Его поступки выходят за рамки дозволенного.

 

В ДОМЕ БАФФИ СЭЙНТ МАК-КУИН – ДЕНЬ

Это интервью КАДР в доме Баффи с обстановкой аля Барбара Уолтерс. БАФФИ сидит на диване в гостиной, у нее на коленях кошка. Время от времени, она отхлебывает кофе из чашечки. Ее имя появляется в нижней части ЭКРАНА.

БАФФИ. Я сыграла не Мэйлори-убийцу. Я играла ее не как мясника. Я играла любящую женщину, которой также случается убивать людей. Я вовсе не хотела, чтобы она была воинственно настроена к зрителям или ко мне самой. Если, играя роль, выставить ее маньячкой, зрители знать ее не захотят. Если Вы заметите неверно переданный, искаженный образ героя в фильме, то просто скажете «Ух ты, вот где спецэффектам можно разгуляться». Потому что Вы лично не имеете отношения к неверной трактовке этого образа. Это ни для кого ничего не значит, трудно провести черту между верно преподнесенным образом, и образом преподнесенным неверно. Точную трактовку образа не найти в списке жизненных опытов, которые приобретает каждый человек. Но если в кино Вы изображаете кого-то взятого с заголовков, весь зрительный зал поежится. Потому что к газетам доступ есть у всех.

УЭЙН (за кадром). Вы встречались с настоящей Мэйлори Нокс?

БАФФИ. Я пробовала, но она не захотела со мной увидеться. Но я читала несколько ее посланий, адресованных Микки. Они написаны в докриминальный период. Они помогли мне во многом разобраться.

 

ПАРКОВКА – ДЕНЬ

Джесси говорит в КАМЕРУ

УЭЙН (за кадром). Вы ведь знакомы с Микки Ноксом, не так ли?

ДЖЕССИ. Еще бы. Я навестил его когда он сидел в Сьюзенвилле. На мой взгляд, он не особый интеллектуал, но по большому счету, общий язык мы нашли.

 

ВНУТРИ ОФИСА – ДЕНЬ

Уэйн сидит в кресле у стола, беседует с ДОКТОРОМ РЭЙНХОЛДОМ, который сидит за столом.

УЭЙН (только голос). Для того чтобы узнать медицинскую точку зрения по поводу необычной привлекательности Микки и Мэйлори, мы побеседовали с доктором Эмилем Рэйнхолдом, небезызвестным психиатром и писателем.

Уэйн начинает брать интервью.

УЭЙН. Доктор Рэйнхолд, можете ли Вы пролить свет на то, почему публика приняла парочку социопатов так близко к сердцу?

ДОКТОР РЭЙНХОЛД. Ну, для начала, средства массовой информации выполнили львиную долю работ по превращению мужа и жены, совершивших множество убийств, в знаменитостей. Но, окончательно, в антигерои пару записало молодое поколение страны. В целом, главное обстоятельство, сделавшее их еще более смертоносными и еще более притягательными для умов и сердец толпы… оперная преданность Микки и Мэйлори друг к другу. В мире, где люди, кажется, не могут поддержать даже самых элементарных взаимоотношений, и где самое малое эмоциональное обязательство считается воздействием разрушающим, Мик и Мэйлори заводят роман в духе Шекспира, в стиле «гори или умри». Молодое поколение страны, 75 процентов которых составляют дети из неудачных семей, на это реагирует. Позиция пары – «мы против целого мира», а на такое молодежь всегда клевала. И этой своей позицией, они заменили семнадцать ступеней успеха. И это уже не «мы против целого мира,» это «мы собираемся убить весь мир». Они завораживают. Я читал досье на них, и мне казалось, что я листаю книжку в мягкой обложке. Почему разочарованная молодежь с головой окунулась в Микки и Мэйлори? Почему разочарованные домохозяйки читают любовные романы? А зачем Вы так смакуете эту тему? Потому что Вы не хуже меня знаете, что после слов «сегодняшним вечером в девять мы побеседуем с Чарльзом Мэнсоном,» все ринутся к телевизорам, послушать что он скажет. Микки и Мэйлори показным насилием потрясли страну. Они создали мир, где существуют только они двое, а любой, кто по неосторожности зайдет в их мир, будет убит.

 

СНАРУЖИ ЗДАНИЯ СУДА – ДЕНЬ

КРИКИ толпы.

УЭЙН (только голос). Такое отношение молодежи к законченным антигероям, выходит за пределы одной нации. И продолжает распространяться.

ДВА ЛОНДОНСКИХ ПОДРОСТКА

ПАРЕНЬ и ДЕВУШКА, одетые как Ноксы.

СУБТИТР: «ЛОНДОН»

ПАРЕНЬ. Возьмите самых знаменитых личностей мира – Элвис, Джек Кероак, Буховски, Джеймс Дин, Джим Моррисон, Энджила Дэвис, Джек Николсон, Джим Томпсон, Мартин Скорсезе – добавьте кроваво бледный нитроглицерин, у вас получатся Микки и Мэйлори. Они сродни мятежникам бунтующим без причин, хотя конечно причина у них есть. Только вот никто ее не знает.

ДЕВУШКА (кричит). Их причина друг в друге!

ДВА ЯПОНСКИХ ПОДРОСТКА – ПАРЕНЬ И ДЕВУШКА, одетые как Ноксы. Они говорят по-японски, а мы слышим перевод на английский.

СУБТИТР: «ЯПОНИЯ»

Пока они говорят, мы слышим:

ПЕРЕВОДЧИК (только голос). Не теряйте надежду, Микки и Мэйлори, не теряйте надежду.

ДВА ФРАНЦУЗСКИХ ПОДРОСТКА – ПАРЕНЬ и ДЕВУШКА, одетые как Ноксы. Они говорят по-французски, а мы слышим перевод на английский.

СУБТИТР: «ФРАНЦИЯ»

ПЕРЕВОДЧИК (только голос). У Микки и Мэйлори любовь как у L.A.M.F.

ПАРЕНЬ-ФРАНЦУЗ (по-английски). Они супер-крутые!

 

ВНУТРИ СТУДИЯ УЭЙНА – ДЕНЬ

УЭЙН. В довершение всему, изюминкой, апогеем восхищения, стала песня рок-группы Редд Кросс, вошедшая в чарт на прошлой неделе, под номером 13, она носит название «Прирожденные убийцы, Сага о Микки и Мэйлори».

СМЕНА ПЛАНА: КЛИП группы Редд Кросс на песню «Прирожденные убийцы»

ВОЗВР. К: СТУДИЯ УЭЙНА

УЭЙН. Неожиданный поворот во всей этой истории – Грэйс Малбери.

СМЕНА ПЛАНА:

ПЕРВАЯ СТРАНИЦА ГАЗЕТЫ – Заголовок гласит: «МИККИ И МЭЙЛОРИ УБИВАЮТ ШЕСТЬ ПОДРОСТКОВ НА ОДНОЙ ВЕЧЕРИНКЕ!» Ниже, более мелко: «Одному подростку удалось вырваться из лап убийц». Там же ФОТО спасшейся девушки. Это семнадцатилетняя ГРЭЙС МАЛБЕРИ. КАМЕРА приближает фотографию до КРУПНОГО ПЛАНА.

УЭЙН (только голос). Среди семи подростков, подвергшихся нападению тем вечером, семнадцатилетняя Грэйс Малбери была единственной счастливицей, которую оставили в живых, чтобы она рассказала о случившемся. Эта храбрая молодая леди нашла в себе силы придти на слушание, быть свидетелем и поведать о том, что довелось ей увидеть в тот ужасный вечер. Она позволила подвергнуть себя перекрестному допросу со стороны человека, который убил ее брата и ее подруг.

 

СНАРУЖИ ЗДАНИЯ СУДА – ДЕНЬ

Сборище ЛЮДЕЙ всех мастей. Какое-то значимое событие для масс-медиа. Седан Грэйс подъезжает к зданию суда. Множество обозревателей и репортеров окружают машину. Грэйс, ЕЕ ОТЕЦ, и БИСБИН выбираются из седана, и начинают подниматься по лестнице в здание суда. В Грэйс тычут камерами и микрофонами, РЕПОРТЕРЫ задают вопросы. Грэйс пугается толпы. Ее голова резко поворачивается в сторону каждого нового вопроса, но она ни на что не отвечает. Она остается молчаливой и испуганной.

ЖЕНЩИНА-РЕПОРТЕР АЗИАТСКОЙ ВНЕШНОСТИ. Мисс Малбери! Каково чувствовать себя единственной уцелевшей в царстве террора Микки и Мэйлори?

ТОЛСТЫЙ МУЖЧИНА-РЕПОРТЕР. Мисс Малбери! Что вы вынесли для себя из этой истории?

Какой-то замызганный ФАНАТИК просовывает свою голову к лицу Грэйс.

ФАНАТИК. Ты видела, как расправились с твоим братом?

УЭЙН. Что Вы будете чувствовать, если Микки решит устроить Вам перекрестный допрос?

Грэйс, ее отец, и Бисбин пробиваются сквозь толпу. После того как Грэйс со своим окружением скрывается в здании суда, мы слышим чей-то крик:

ГОЛОС (за кадром). Микки и Мэйлори!

КАМЕРА опускается вниз – оператор пробирается к машине только что подъехавших Микки и Мэйлори. Репортеры наперегонки устремляются вниз по лестнице, по которой только что взбежали наверх. Фанаты Микки и Мэйлори поднимают шум.

ПОМОЩНИКИ ШЕРИФА ведут Микки и Мэйлори, в наручниках, вверх по лестнице. Уэйн Гэйл и другие репортеры снимают их на камеру, фотографируют, выкрикивают вопросы. Тыкают им в лицо микрофонами.

УЭЙН. Микки, как насчет перекрестного допроса Грэйс Малбери?

МИККИ. Жду с нетерпением.

ЖЕНЩИНА-РЕПОРТЕР АЗИАТСКОЙ ВНЕШНОСТИ. Что Вы думаете о таком скоплении народа, Мэйлори?

МЭЙЛОРИ. Никогда не было так весело.

СИМПАТИЧНЫЙ РЕПОРТЕР, (тип лица Тауни Литтла), подходит ближе.

СИМПАТИЧНЫЙ РЕПОРТЕР. Вы о чем-либо сожалеете?

МЭЙЛОРИ. Ни о чем.

МИККИ. Ага, жалею, что нам нигде не попалась моя старая училка по истории, Мисс Байнбридж. Эта жирная мерзкая стерва сама себе не нравится, не то что окружающим.

ЧЕРНОКОЖИЙ РЕПОРТЕР. Какое Ваше любимое времяпрепровождение?

МИККИ. То есть, не считая того, чего я добиваюсь?

Мэйлори игриво толкает Микки локтем под ребра.

МИККИ. Оу, смотреть телевизор например.

Все репортеры в один голос:

РЕПОРТЕРЫ. Какое Ваше любимое шоу?

МИККИ. «Путешествуй с оружием».

СИМПАТИЧНЫЙ РЕПОРТЕР. Не хотите что-нибудь сказать своим поклонникам?

МИККИ (смотрит в КАМЕРУ). Вы еще толком ничего и не видели.

СМЕНА ПЛАНА:

 

СНАРУЖИ ЗДАНИЯ СУДА – ДЕНЬ

Уэйн, в одиночестве стоящий на ступенях у здания суда.

УЭЙН (в КАМЕРУ). Нет, скорее всего, нам раскрыто еще не все. История с Грэйс Малбери печальное тому доказательство. И вот Микки приступил к перекрестному допросу.

СМЕНА ПЛАНА:

ЗАРИСОВКА НА СУДЕ: Художественная ЗАРИСОВКА Микки, ведущего перекрестный допрос Грэйс.

БИСБИН (только голос). Грэйс боялась Микки. Вы должны понять, что большинство их жертв – это обычные люди живущие размеренной жизнью, и событий «из ряда вон» в их жизни не случается вообще.

ЗАРИСОВКА НА СУДЕ: Микки напоминающий дьявола.

БИСБИН (только голос). А тут пришлось иметь дело с неким воплощением дьявола. Нам было чрезвычайно нелегко разыскать выживших людей, которые нашли бы в себе силы придти в суд и выступить в роли свидетелей, узнав, что Микки может подвергнуть их перекрестному допросу.

ЗАРИСОВКА НА СУДЕ: напуганная Грэйс. КАМЕРА приближает лицо Грэйс.

БИСБИН (за кадром). Грэйс была напугана, дрожала как осиновый лист. Но она не забывала своего брата Тима и пятеро ее подружек рассчитывали на нее.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ЗДАНИЯ СУДА – ДЕНЬ

ЗАРИСОВКА НА СУДЕ – КРУПНЫЙ ПЛАН пристально смотрящей Грэйс. КАМЕРА отдаляется, чтобы захватить в кадр Бисбин стоящую перед скамьей, и Микки с Мэйлори, сидящих за столом защиты. Судья Штейнсма смотрит на Грэйс. Гул работы суда слышен на задним плане.

Цвет СЦЕНЫ ПЛАВНО СГОНЯЕТСЯ до черно-белого, а КАМЕРА отдаляется, чтобы показать ХУДОЖНИКА сидящего на слушании.

ВНЕ ЭКРАНА: Бисбин допрашивает Грэйс, которая сидит на месте свидетеля. Судья Штейнсма восседает на своем месте.

КАМЕРА отъезжает до СРЕДНЕГО ПЛАНА, СМЕНИВ ДВА КАДРА: сперва Микки и Мэйлори делают какие-то заметки на бумаге. Потом КАМЕРА показывает рисунок: мужчина, наносящий удар женщине. Этот рисунок нарисовал Микки, но это сначала, а затем Мэйлори взяла карандаш и добавила некоторые детали. Грэйс в это время заканчивает свое трогательное повествование.

БИСБИН (за кадром). Вопросов нет, Ваша честь.

Напряженная тишина.

СУДЬЯ ШТЕЙНСМА (за кадром). Нет ли у Вас оснований провести перекрестный допрос, Мр. Нокс?

Микки дорисовывает рисунок. Держа карандаш в руке, он встает, тем самым выйдя из кадра.

МИККИ (за кадром). В сложившейся ситуации, Ваша честь, есть.

ПРИМЕЧАНИЕ: Следующая сцена должна быть сыграна с КРАЙНЕ КРУПНЫМИ ПЛАНАМИ. Никогда этот зал суда ничего подобного не видел. Гул зала суда отчетливо слышен на заднем плане.

КРУПНЫЙ ПЛАН Мэйлори, глядя на Микки, она усмехается подобно чеширскому коту.

КРУПНЫЙ ПЛАН взгляда Грэйс – как он опускается вниз.

КРУПНЫЙ ПЛАН Судьи Штейнсма как он копается в бумаге на его столе.

КРУПНЫЙ ПЛАН ног Микки, пересекающих зал суда.

КРУПНЫЙ ПЛАН Бисбин, как ее глаза следят за Микки, когда он проходит по залу. Микки входит в кадр, карандашом прикасается к своим губам. Микки смотрит четко в КАМЕРУ.

ГЛАЗАМИ Микки: мы смотрим на Грэйс, сидящую на месте свидетеля, уставившись на ее колени.

ОЧЕНЬ КРУПНЫЙ ПЛАН: пальцы Грэйс катают большой, мужской браслет Средней Школы, такие браслеты носят на запястье.

КРУПНЫЙ ПЛАН Микки, смотрящего на браслет. Микки улыбается.

ГЛАЗАМИ Микки, мы смотрим на Грэйс – она держится из последних сил. Напряженно сжав браслет в кулаке, ее глаза поднимаются и ненавистно устремляются на Микки.

КРУПНЫЙ ПЛАН Микки, как он подходит еще ближе к Грэйс.

МИККИ. Ужасная история, мисс Малбери.

КРУПНЫЙ ПЛАН Грэйс.

ГРЭЙС. Так и есть.

С этого момента Микки начинает расхаживать вперед-назад, но все время остается КРУПНЫМ ПЛАНОМ.

МИККИ. Грэйс… Надеюсь, Вы не против, если я назову Вас Грэйс…

ВОЗВР. К Грэйс – мы ПОСТЕПЕННО ПРИБЛИЖАЕМСЯ со СРЕДНЕГО до ОЧЕНЬ КРУПНОГО ПЛАНА.

МИККИ. Грэйс. Я хотел бы поговорить с Вами о Вашем покойном брате Тиме, если Вы к этому готовы.

ПРОДОЛЖАЕМ ПРИБЛИЖАТЬСЯ: После того, как один раз мы ловим ее взгляд, ее голова поникает, а мы…

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ДОМА ГРЭЙС – НОЧЬ

ОЧЕНЬ КРУПНЫЙ ПЛАН глаз Грэйс в то время, как ее голова снова в КАДРЕ. Ее глаза расширены от ужаса. КАМЕРА отступает показывая кляп во рту и нож, приставленный к горлу девочки.

Она вернулась в вечер убийства.

Микки одет в черную курточку с белой футболкой под ней, со следами крови. Кровь размазана по его лицу, и он держит нож, прикоснувшись им к своим губам, нож также в крови. А расхаживает и говорит он также, как это делал в суде; принимает те же позы.

МИККИ. Грэйс… Надеюсь, ты не против, если я назову тебя Грэйс…

ДВА КАДРА демонстрирующие, что Грэйс связана, а Мэйлори прямо позади нее, держит нож и кляп.

МЭЙЛОРИ. Неа, она не против.

МИККИ. Грэйс. Я хотел бы поговорить с тобой о твоем убитом брате Тиме, если ты к этому готова.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ЗДАНИЯ СУДА – ДЕНЬ

КРУПНЫЙ ПЛАН ошеломленной Грэйс.

МИККИ (за кадром). Вы собрались?

Микки ожидает ответа, его нет.

МИККИ. Мисс Малбери?

Назад к Грэйс.

ГРЭЙС. Более или менее.

МИККИ. Более или менее…

ВОЗВР. К: Микки.

МИККИ. Что Вы хотите этим сказать?

ВОЗВР. К: Грэйс.

ГРЭЙС. Ну, он мой старший брат. Когда мы росли вместе, бывали времена, мы могли неплохо обходиться друг без друга. Но, не считая этого, мы с ним были очень близки.

КРУПНЫЙ ПЛАН слушающей Бисбин. Дела у Грэйс идут более успешно, чем ей казалось.

КАМЕРА движется за Микки, отслеживая его по тени, и продолжает двигаться вдоль «пути его следования».

МИККИ. Я хотел бы поговорить о боевых навыках Тима. Как долго он обучался?

ПАНОРАМИРОВАНИЕ продолжается по тени, затем следует разворот на 180 градусов, чтобы найти Грэйс.

ГРЭЙС. Он начал, когда был в седьмом классе, так что он занимался этим девять лет.

ПАНОРАМИРОВАНИЕ продолжается по тени, и затем…

ПЕРЕНОСИТСЯ К:

 

ВНУТРИ ШКОЛЫ БОЕВЫХ ИСКУССТВ – ДЕНЬ

ПАНОРАМИРОВАНИЕ продолжается по тени и перемещается в светлый опрятный класс школы боевых искусств, в разгар сессии. ТИМ МАЛБЕРИ и еще один опытный боец участвуют в бое, а их сенсей за этим наблюдает.

ПАНОРАМИРОВАНИЕ продолжается по тени, и затем…

ПЕРЕНОСИТСЯ К:

 

ВНУТРИ ЗДАНИЯ СУДА – ДЕНЬ

ПАНОРАМИРОВАНИЕ продолжается по тени и останавливается на КРУПНОМ ПЛАНЕ Микки.

МИККИ. Когда он изучал боевые искусства, ему наверняка присуждали пояса, какого-то цвета, в качестве знаков отличия, для разделения уровней мастерства. Я выражаюсь достаточно ясно?

ГРЭЙС. Да, ясно.

МИККИ. Каков был цвет пояса Тима?

ГРЭЙС. Вид борьбы, которым занимался Тим, по поясам не различается.

МИККИ. Да что Вы говорите? Тогда, может, Грэйс, можете ли Вы нам сообщить, каким боевым искусствам там обучали Тима?

ГРЭЙС. Тим изучал несколько стилей, а его любимым был Джит Кан До.

МИККИ. Джит Кан До… Я решил разузнать побольше об этом виде борьбы, и выяснил, что Джит Кан До разработал сам Брюс Ли. Вы знали это?

ГРЭЙС. Да, знала. Именно поэтому Тим и изучал его. Потому что это был стиль борьбы Брюса Ли.

КРУПНЫЙ ПЛАН СУДЕЙСКОГО СЕКРЕТАРЯ, печатающего в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

МИККИ. И, в то время как можно легко допустить мое полное незнание предмета разговора, тем не менее, о Брюсе Ли я наслышан. И у меня складывается впечатление, что Брюс Ли был один из, если не самым великим мастером в истории боевых искусств.

ГРЭЙС. Так говорил Тим.

МИККИ. Итак, думаю, можно утверждать, что любой, кто изучает стиль борьбы, которым пользовался Брюс Ли – возможно самый великий мастер боевых искусств – тот кто обучается таковому в течении девяти лет, этот человек вполне способен за себя постоять. Вы можете подписаться под тем, что я сейчас сказал про Тима, Грэйс?

ГРЭЙС. Да, могу.

Микки указывает на Грэйс рукой с карандашом.

МИККИ. Между прочим, разве руки Тима не были зарегистрированы как смертельное оружие?

ГРЭЙС. Да, были.

КРУПНЫЙ ПЛАН руки Микки, с карандашом в ней.

МИККИ. Это означает, что его руки расцениваются как нож или ружье. В этом я прав?

ГРЭЙС. Да, правы.

КРУПНЫЙ ПЛАН Мэйлори выдавившей едва заметную улыбку.

МИККИ. И все же, в Ваших показаниях только что, Вы подписались под тем, что Тим…

КАМЕРА надвигается на напряженную Грэйс КРУПНЫМ ПЛАНОМ. Ее глаза расширяются.

МИККИ (за кадром). …четыре раза ударил меня ногой по голове.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ДОМА ГРЭЙС – НОЧЬ

ВСТАВКА: Ночь убийства. Тим набрасывается на Микки, молотит его, ударив четыре раза по голове Микки ногой.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ЗДАНИЯ СУДА – ДЕНЬ

КРУПНЫЙ ПЛАН Микки.

МИККИ. И его отточенные многолетним мастерством удары не имели никакого эффекта.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ДОМА ГРЭЙС – НОЧЬ

КАМЕРА – ВИД СНИЗУ – показывает как Тим восстанавливается после своей атаки. Мы замечаем браслет Средней Школы на его правом запястье, когда он встает в боевую позицию, готовый сразиться с Микки.

Микки, однако, сплевывает слюну с кровью, и лишь улыбается в ответ.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ЗДАНИЯ СУДА – ДЕНЬ

КРУПНЫЙ ПЛАН Микки.

МИККИ. Значит, выдержав четыре удара по голове, как если бы я Суперменом был, я поднял Тима-девять-лет-в-Джит-Кан-До-Малбери с пола и бросил его через всю комнату.

Микки, подняв руки над головой, показывает как он бросает тело воображаемого Тима.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ДОМА ГРЭЙС – НОЧЬ

ШИРОКОМАСШТАБНЫЙ КАДР демонстрирующий, как Тим летит на нас, ВРЕЗАЯСЬ в стену гостиной.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ЗДАНИЯ СУДА – ДЕНЬ

Мы быстро ПАНОРАМИРУЕМ кучу вещей, с белым ярлычком, (ознч. что это улика), на каждой. Мы останавливаемся на ноже Микки. Микки входит в КАДР и берет нож.

МИККИ. Затем я взял…

КРУПНЫЙ ПЛАН Микки как он вносит нож в КАДР.

МИККИ. …вот этот нож и разорвал Тима на мелкие клочки. А этот человек, чьи руки смертельное оружие…

КРУПНЫЙ ПЛАН Бисбин, как она встает.

БИСБИН. Протестую, защита запугивает свидетеля орудием убийства.

СУДЬЯ ШТЕЙНСМА (за кадром). Принимается. Мр. Нокс, положите нож.

Микки смотрит на Грэйс.

МИККИ (не выполняет). …нисколечко не пытался себя защитить.

ГРЭЙС (кричит). Не знаю как, но Вы это сделали!

СУДЬЯ ШТЕЙНСМА. Мр. Нокс! Нож!

Микки смотрит на судью, затем медленно кладет нож обратно на стол.

МИККИ. Как, на Ваш взгляд, человек в данной ситуации, мог исполнить нечто подобное?

Микки встречается взглядом с Грэйс.

ГРЭЙС (кричит). Я не знаю!

Микки ее одолел.

МИККИ. Тогда… Я не верю в это, Грэйс. Я думал, что у Вас должно быть определенное мнение относительно того, как я совершил те деяния, которые Вы мне приписываете. Тогда, я собираюсь спросить Вас снова. И хочу напомнить Вам, что Вы находитесь под присягой.

Грэйс собирает волю в кулак.

МИККИ (за кадром). По Вашему мнению, мисс Малбери, каким образом я мог бы убить Вашего брата Тима Малбери, так как Вы это описали?

Судья смотрит на Грэйс.

Грэйс смотрит на ладонь, на которой лежит браслет. КРУПНЫЙ ПЛАН браслета.

ВОЗВР. К: Микки весь во внимании, сосредоточился на Грэйс, ожидая ответа.

ВОЗВР. К: Грэйс, мы медленно ОТЪЕЗЖАЕМ, чтобы увидеть как робко она смотрит на Микки.

ГРЭЙС (мягко). Вы не человек.

Микки улыбается.

ГРЭЙС. Я много думала об этом. И единственное, что я могу утверждать, то что Вы не человек.

Бисбин скрывает разочарование, посмотрев вниз.

Микки выправляется, а Грэйс продолжает.

ГРЭЙС. Вы вампир, или дьявол, или чудовище, или киборг, или что-то вроде этого. Но Вы не человек.

Грэйс сломлена. Прикладывает руки к голове, в попытке остановить боль.

КРУПНЫЙ ПЛАН Микки улыбающегося на ее слова.

КРУПНЫЙ ПЛАН Мэйлори улыбающейся от гордости за Микки.

КРУПНЫЙ ПЛАН Судьи Штейнсма, который, не выдавая никаких эмоций, смотрит на Грэйс.

КРУПНЫЙ ПЛАН рыдающей Грэйс, она пробует взять себя в руки, сильнее сжимает браслет.

Микки крутит карандаш в руке, КАМЕРА наклоняется, поскольку Микки тоже наклоняется, КРУПНЫЙ ПЛАН.

МИККИ. (мягко) Спасибо. Грэйс, и кое-что еще…

ГРЭЙС (мягко, не поднимая голову). Что…

Микки улыбается.

МИККИ. Ты права.

Грэйс в слезах поднимает голову, и видит Микки в демоническом сиянии, в то время как он вонзает карандаш ей глубоко в грудь. Глаза Грэйс округляются, а Микки продолжает давить на карандаш.

КАМЕРА рывком берет КРУПНЫЙ ПЛАН Бисбин подпрыгнувшей с диким криком, а позади нее вскакивает толпа, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

КРУПНЫЙ ПЛАН карандаша, проколовшего Грэйс, из раны сочится кровь, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

КРУПНЫЙ ПЛАН Судьи Штейнсма, он бьет молоточком, делает знак в сторону помощников шерифа, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

КРУПНЫЙ ПЛАН помощников шерифа бегущих к Микки, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

ОЧЕНЬ КРУПНЫЙ ПЛАН Грэйс: слеза выкатывается из ее широко раскрытого глаза, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

КРУПНЫЙ ПЛАН Микки – его атака бесконечна, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

СРЕДНИЙ ПЛАН: Грэйс теряет сознание. В то время как помощники шерифа добираются до Микки, хватая его со всех сторон, карандаш ломается, оставив часть внутри Грэйс, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

КРУПНЫЙ ПЛАН: окровавленный ластик на конце карандаша в руке Микки, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

КАМЕРА ПОД УГЛОМ: голова Грэйс падает, образуя КРУПНЫЙ ПЛАН. Ее рот шлепается открытым, а веки смыкаются, Они сдерживают слезы, которые затем начинают стекать по щекам, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

КРУПНЫЙ ПЛАН туловища Микки, когда помощники шерифа отшвыривают его от Грэйс. Окровавленный кусочек карандаша, все еще в руке у Микки.

КРУПНЫЙ ПЛАН: руки Грэйс падают в КАДР, кулаки разжимаются, из руки выпадает браслет, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

КРУПНЫЙ ПЛАН: браслет падает на пол и выкатывается из кадра.

КАМЕРА ОТЪЕЗЖАЕТ, следя за браслетом, который катится по полу, до тех пор пока не ударяется о ботинок, где и останавливается.

ОЧЕНЬ КРУПНЫЙ ПЛАН глаз Микки, он бросает взгляд под ноги.

ОЧЕНЬ КРУПНЫЙ ПЛАН Микки, отпускающего огрызок карандаша. КАМЕРА падает за огрызком, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

КРУПНЫЙ ПЛАН окровавленного огрызка карандаша, который упал рядом с браслетом, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

КРУПНЫЙ ПЛАН Микки смотрящего на Мэйлори.

КРУПНЫЙ ПЛАН Мэйлори, окруженной помощниками шерифа. Она улыбается Микки.

МЭЙЛОРИ. Конец представления.

Микки улыбается и победно смотрит на Судью.

МИККИ. Вопросов нет, Ваша честь.

Микки поворачивается, по-прежнему сдерживаемый помощниками шерифа.

ГЛАЗАМИ Микки, мы видим помощника шерифа с дубинкой, находящегося перед ним.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК. Туши свет, Прик.

Помощник применяет дубинку.

ВЫТЕСНЕНИЕ ЧЕРНЫМ

 

СНАРУЖИ, ЗАДНИЙ ДВОР ЗДАНИЯ СУДА – ДЕНЬ

Микки, одетый в костюм, выводится из зала суда помощниками шерифа. Его руки и ноги в наручниках. Репортеры выкрикивают вопросы, фотографы щелкают затворами, Микки где-то в своих мыслях, на сей раз никаких диалогов с толпой.

УЭЙН (только голос). После смертоносной выходки в здании суда, произошедшей на его глазах, судья, благородный Берт Штейнсма, вынес вердикт, который должно быть войдет в историю.

 

ВНУТРИ АПАРТАМЕНТЫ СУДЬИ – ДЕНЬ

Интервью с Судьей Штейнсма в его домашних апартаментах.

СРЕДНИЙ ПЛАН, КАДР беседующих Уэйна и Судьи.

УЭЙН (только голос). Мы побеседовали с отставным Судьей Штейнсма у него дома в Балтиморе, Мэриленд.

Интервью:

УЭЙН. Когда Вы вносили свое уникальное предложение, не стояло ли за ним желание отомстить?

СУДЬЯ ШТЕЙНСМА. Да, бесспорно. После того, как он учинил такое в моем суде… и любой судья на моем месте себя чувствовал бы также. Этот инцидент не мог не затронуть мое решение. Для того и нужны судьи. Предполагается, что мы должны смотреть на низости сквозь пальцы, но когда дело доходит до циркачества, мы обязаны принять достойное решение. Вот почему мы не согласны просто заносить все факты в компьютер, которому и предоставляется право беспристрастно избрать наказание. Приговорить их к смерти я не мог. Видите ли, Калифорния то за, то против смертных казней. Во время тяжбы Микки и Мэйлори законы как раз были против, что в принципе не так уж и плохо, ведь остается больше простора для воображения. На стул посадить – дело нехитрое. Когда у Вас есть кто-то, кто заслуживает смерти, а убить его – Вы не в силах, надо подходить к этому творчески. И если благодаря этим ублюдкам произошло, то, что произошло… в связи с этим, мое решение можно считать совершЕнным. Оно ударило их по самому больному месту. Гораздо более тяжелое наказание, чем смертный приговор.

УЭЙН. Пожалуйста, расскажите нашим зрителям, какое именно решение Вы предложили?

СУДЬЯ ШТЕЙНСМА. Ну, в кроваво красной галерее убийц, Микки и Мэйлори остаются непревзойденно уникальными. Разных убийц я повидал в свое время, но эти – просто из ряда вон. Лишить человека жизни для них не страшнее чем раздавить мелкую букашку. Вот в чем их отличие. И еще, отношение к людям у Микки и Мэйлори можно обозначить фразой «убей, чтобы понаблюдать, как изменится выражение лица». Эта фраза у них не применима только друг к другу. И, раз они живут только друг для друга, хотелось на этом и сыграть. Так что, в общем и целом, моим решением было раздельное проживание заключенной пары без какой-либо возможности увидеться. В их случае, это был просто стандарт справедливости. Нестандартное условие, которое я привнес состояло в том, что муж и жена не будут иметь между собой никаких контактов до конца своих дней. И один никогда не получит никакой информации о другом. Таким образом, как только за ними захлопнулись двери камер, Микки и Мэйлори полностью исчезли из жизни друг друга. Если один умрет, то другой об этом даже не узнает. Хотя, конечно, неисповедимы пути Господни…

СМЕНА ПЛАНА:

 

СНАРУЖИ, ЗАДНИЙ ДВОР ЗДАНИЯ СУДА

Мэйлори в слезах, практически в истерике, скованная по рукам и ногам. Помощники шерифа затаскивают ее в тюремный автобус. Репортеры выкрикивают вопросы, фотографы щелкают затворами, журналисты из теленовостей снимают репортажи в прямом эфире.

Автобус выезжает на улицу.

СМЕНА ПЛАНА:

ФОТО: Микки в тюремных одеждах под конвоем.

ФОТО: Снимок сделан через тюремную решетку, на нем Мэйлори в своей клетке. На снимке она к нам спиной.

УЭЙН (только голос). Решению не следовало заходить так далеко. Потому что всего за год заключения Микки и Мэйлори совершили столько всего, что было решено...

ВСТАВКА: ПЕРВАЯ СТРАНИЦА ГАЗЕТЫ: «МИККИ И МЭЙЛОРИ БУДУТ ПОМЕЩЕНЫ В ЛЕЧЕБНИЦУ».

УЭЙН (только голос). ...признать их душевнобольными. С этих пор, они нуждаются в переправлении в государственную психиатрическую лечебницу.

КАМЕРА наезжает на фотографию Микки и Мэйлори с первого листа газеты.

СМЕНА ПЛАНА:

ФОТО Дуайта Мак-Класки.

УЭЙН (только голос). Мы побеседовали с Дуайтом Мак-Класки, Председателем Гос. Департамента Тюрем Калифорнии, относительно этого любопытного поворота событий в деле Микки и Мэйлори.

 

ВНУТРИ КАБИНЕТА МАК-КЛАСКИ – ДЕНЬ

Уэйн интервьюирует Мак-Класки.

УЭЙН. Почему же Микки и Мэйлори будут помещены в лечебницу? И кто принял такое решение?

МАК-КЛАСКИ. Решение принято правлением тюрьмы. Правлением к которому я принадлежу. Мы этот «кто». Проще простого. Микки и Мэйлори душевнобольные, и им необходимо постоянно находиться под присмотром врачей, там, где им окажут помощь, в которой они нуждаются.

УЭЙН. Но члены врачебной комиссии, перед судебным разбирательством сочли Микки и Мэйлори вменяемыми. Я в замешательстве, что же изменилось с тех пор?

МАК-КЛАСКИ. Ну, с тех пор, они убили одного человека прямо на заседании суда. А с момента начала их пребывания в тюрьме, они прикончили одного психиатра, наряду с несколькими охранниками и сокамерниками.

УЭЙН. Когда годом раньше их сочли вменяемыми, на тот момент они уже убили полста человек. Если же загвоздка тут только в дисциплине, то это не должно никого удивлять. Все же, я не вижу разницу между положением вещей тогда и сейчас. Поэтому, вынужден повторить вопрос, Мр. Мак-Класки, что изменилось?

МАК-КЛАСКИ. Что изменилось, Мр. Гэйл, так это наши суждения. Их год назад мы считали компетентными. Год прошел, сэр, год пристального наблюдения за парой, изо дня в день, и их поведение убедило нас в том, что мы не были правы.

УЭЙН. Кто это «мы»?

МАК-КЛАСКИ. Правление тюрьмы и доктора, которые работали с ними.

УЭЙН. Среди этих докторов были и те, кто проводил первую оценку психического состояния Ноксов – перед судом – они пересмотрели свое решение?

МАК-КЛАСКИ. Приглашение тех же самых докторов не практикуется.

УЭЙН. Если я правильно понял Ваш ответ, это была полностью новая команда?

МАК-КЛАСКИ. Раз уж Вас это волнует – да. Это были другие люди. Но я бы над этим особо голову не ломал. Имел место широкий спектр мнений. Все проводилось в соответствии с установленным, для ситуаций подобного рода, порядком. А что, по Вашему, должно было произойти? Раньше у Ноксов был семейный психолог, выходит, он должен заботиться о них всю оставшуюся жизнь? В государстве так дела не делаются.

ФОТО Доктора АЛЬБЕРТА РОДРИГЕСА.

УЭЙН (только голос). Одним из двух психиатров, на которых сослалось правление был Альберт Родригес...

ФОТО Доктора ФЕЛИКСА ВАРГУСА.

УЭЙН (только голос). ...другим – Доктор Феликс Варгус. Оба они – хорошие доктора, правда под разными предлогами, отказались давать интервью.

 

ВНУТРИ ОФИСА ДОКТОРА РЭЙНХОЛДА – ДЕНЬ

Возвращаемся к интервью с Доктором Рэйнхолдом. Он смеется.

ДОКТОР РЭЙНХОЛД. Вообще-то – забавная ситуация. Ведь если кто-либо другой – не Микки и Мэйлори – сходят с ума, действия, которые в таких случаях предпринимает департамент, в корне отличаются от продемонстрированных. Обычно правление заявляет что-то вроде «Мы не можем выдержать этих ребят». И они подумают дважды, прежде чем проводить повторное медицинское освидетельствование. И обычно, заключенных, от которых отказалась одна тюрьма, принимают в любой другой тюрьме. А тут их хотят изгнать из тюрьмы в принципе. Потому что в других тюрьмах брать эту парочку к себе – дураков нет. Так что, правлению тюрьмы остается только чесать голову, решая что же им делать. И что же они придумали? Возбудить медицинскую экспертизу под названием «галопом по Европам», которая таки признает двух узников буйно помешанными. Теперь правление в праве передать их на поруки врачам Нистромской психиатрической лечебницы, или в «царство лоботомии», как называют это место в узких кругах. Посадить их на диету из жестких наркотиков и электрошока, и теперь Микки и Мэйлори перестанут быть проблемой для всех, за исключением, разве, санитаров меняющих судна. Когда пара окажется там, Вы будете видеть, что с ними все тихо и спокойно. Но нужно сказать кое о чем еще. На секунду забудем о безнравственности. Забудем о личных интересах и лицемерии, которые имеют здесь место. Правление на самом деле констатирует: «Мы сдаемся». Микки и Мэйлори взбесились, они не вписывались в нормальное сообщество – мы поместили их в альтернативное сообщество, они и там не перестали бесится. Власти имущие не могут поладить с этими двумя. И давайте признаем, что это так. К чему ассимиляция.

УЭЙН. Значит, по вашему мнению Микки и Мэйлори не невменяемые?

ДОКТОР РЭЙНХОЛД. Невменяемые – нет. Психотические – да. Угроза живым существам – да. Но предполагать, что они невменяемые, считать, что они не осознают совсем ничего… Микки и Мэйлори понимают, что такое «хорошо», и что такое «плохо». Проще говоря, они не спятили.

СТОП-КАДР на докторе Рейнхолде.

 

ВНУТРИ АППАРАТНОЙ – ДЕНЬ

Уэйн только что закончил просмотр сюжета. Он опускает руки на плечи Скотта и Роджера.

УЭЙН. Хорошая работа, братья мои. Фан-трах-стика! Думаю, материала с опросами даже слишком Много – что-то можно опустить. Оставим девушек, оставим патлатых, оставим братьев Ханов, оставим черного парня, оставим этих засранцев из кино, и оставим полицейского у магазина пончиков. Остальное опустим. И сократите интервью с мужиком из тюремного правления. Срежьте оттуда все, что идет после моих слов: «Если я правильно понял Ваш ответ, это была полностью новая команда». Не дайте ему ответить. Отымейте его. Дальше буду снова я, с рассказом о двух обделавшихся от страха психиатрах, и сразу же – смех доктора Рейнхолда.

СКОТТ. Ладно.

Уэйн дотрагивается до Непослушной Джули.

УЭЙН. Ну что, детки, будет у нас шоу. (Скотту и Роджеру) Вы двое ступайте поспите, долгим безмятежным сном. Потому что завтра – ярким и ранним завтра – окружная тюрьма и, в конце поездки… Микки Нокс.

СМЕНА ПЛАНА:

СУБТИТР: «ЗАВТРА – РАННЕЕ И ЯРКОЕ».

 

ВНУТРИ ТЮРЕМНОЙ КАМЕРЫ МИККИ – ДЕНЬ

Микки меряет шагами камеру, репетируя различные шутки.

МИККИ. В общем, Итальянец, Француз, и Поляк. И вот они спорят, кто как жен трахает…

ЧЕРЕЗ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ:

МИККИ. ...«Да я только стащу с тебя платье и за титьки полапаю». Тогда Красная Шапочка вынимает .357-й, тычет им Волку в морду и говорит: «Нет, не полапаешь. Ты меня съешь [анекдот не перевести адекватно, т.к. на американском сленге «eat me» – «съешь меня»; так же переводится как «полижешь у меня»] ...ведь так в сказке говорится».

ЧЕРЕЗ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ:

МИККИ (шепелявит). ...Волшебная лодка! Знал, что здесь куча полезных вещей, но чтобы собственный флот…

ЧЕРЕЗ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ:

МИККИ. ...Так вот, этот парень захотел свозить сестру Малыша Джонни в киношку. А их мамаша ему и говорит: «Ладно, идите, но только Малыша Джонни возьми с собой»…

ЧЕРЕЗ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ:

МИККИ. ...дошел черед до Поляка: «Это все фигня. – говорит – Вот когда я со своей Ханной пофакаюсь, то встаю с постели, вытираю член о занавеску, а она так протаскивается – аж крышу башкой пробивает!»

ЧЕРЕЗ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ:

Микки изображает, как бы он успокаивал аудиторию.

МИККИ. Нет... пожалуйста... спасибо... вы так добры... нет... пожалуйста...

 

ВНУТРИ ФУРГОНЧИКА ТЕЛЕНОВОСТЕЙ – В ДВИЖЕНИИ – ДЕНЬ

Через КАМЕРУ Скотта, мы снимаем на ЧЕРНО-БЕЛУЮ 16мм пленку.

ПРИМЕЧАНИЕ: Каждый раз когда мы смотрим через КАМЕРУ Скотта, мы снимаем на ЧЕРНО-БЕЛУЮ 16мм пленку. И пока не говорится об обратном, мы смотрим через КАМЕРУ Скотта.

Скотт снимает заднюю часть фургона. Там сидит Роджер и ест пончики, там же и Уэйн – тоже с пончиками. Непослушная Джули ведет машину.

УЭЙН (с пончиком во рту). Ну как, работает, Скотти?

СКОТТ (за кадром). Перфекто!

Роджер открывает коробку пончиков. СКОТТ снимает его, затем медленно приближает.

РОДЖЕР. А где хренов сливочно-шоколадный наполнитель? Кто-нибудь брал мой сливочно-шоколадный наполнитель? Если брали – возвращайте.

КРУПНЫЙ ПЛАН Роджера, он смотрит в КАМЕРУ.

РОДЖЕР. Я спросил сливочно-шоколадный наполнитель. Вы меня слышите, вообще-то?

Уэйн начинает говорить. Мы перемещаемся от Роджера к КРУПНОМУ ПЛАНУ Уэйна.

УЭЙН. Ты же покупал. Ты видел, как его клали в коробку?

Мы перемещаемся обратно к КРУПНОМУ ПЛАНУ Роджера.

РОДЖЕР. Да ведь тогда, я объяснял Скотту, откуда лучше снимать.

Мы ОТДАЛЯЕМ изображение до исходной позиции.

СКОТТ (за кадром). Ага, так и было. Знаете, что он сказал? Он сказал, «Индиана Джонс в Храме Гибели» – лучший фильм Спилберга.

Уэйн начинает смеяться. Мы слышим, что Скотт тоже посмеивается.

УЭЙН (Роджеру). Ты что, серьезно?

РОДЖЕР (озабоченно). Серьезно, про то, что я близок к тому, чтобы вернуться в магазин, и окунуть того тупого мексиканца башкой в масло, за то что забыл положить мне сливочно-шоколадный наполнитель. Дайте другую упаковку.

УЭЙН. Хмм.. ох. Эта дюжина для Микки.

РОДЖЕР. Тот осел мог положить мой сливочно-шоколадный наполнитель к нему, по ошибке.

УЭЙН. Роджер, нет.

РОДЖЕР. А что такого? Забрать мой сливочно-шоколадный наполнитель. Взамен положим немного этой жареной кокосовой мякоти.

УЭЙН. Роджер, ты понимаешь, что значит слово «нет»? Важно установить контакт. Что-то совсем простое, как к примеру, эти пончики, может олицетворять целый мир для того, кто не ел пончиков годами.

РОДЖЕР. Так что же, Вы отдадите человеку, который вырезАл целые семьи, включая совсем еще младенцев, мой сливочно-шоколадный наполнитель?

Непослушная Джули СИГНАЛИТ. Уэйн встает и смотрит в ветровое стекло.

УЭЙН. Ладно, парни, мы на месте. Лос Анджелесская окружная тюрьма. Джули, припаркуйся прямо перед ней.

РОДЖЕР. Уэйн…

УЭЙН. Роджер, я начинаю заводиться. Просто завязывай с этими сраными пончиками, и собирай аппаратуру.

Фургончик останавливается. Уэйн отодвигает боковую дверь, и выходит.

 

СНАРУЖИ ЛОС АНДЖЕЛЕССКОЙ ОКРУЖНОЙ ТЮРЬМЫ – ДЕНЬ

ВОЗВР. К: ЦВЕТНОЙ 35мм пленке.

Уэйн выпрыгивает из фургончика и направляется к Филлу Уорлитцеру, который находится в сопровождении двух ПОМОЩНИКОВ ШЕРИФА.

УЭЙН (в сторону Скотта). А вот и долгожданный фургон.

Уорлитцер подходит ближе и пожимает руку Уэйну.

УОРЛИТЦЕР. Приветствую, Мр. Гэйл. Я Филл Уорлитцер. Мы разговаривали по телефону. Рад встрече с Вами.

УЭЙН. Взаимно. Позвольте мне представить мою команду. Скотт... Роджер... и Непослушная Джули... а это... прошу прощения. Еще раз, в какой вы должности?

УОРЛИТЦЕР. Я руководитель Лос Анджелесской окружной тюрьмы. Я и мои представители – мы будем работать с Вами, пока Вы здесь.

УЭЙН. Звучит отлично. Послушайте, не хочу чтобы все это Вас как-то смущало. Большого дела здесь не ожидается. Все будет простенько. (своей команде) Мне нужно переговорить с Мр. Уорлитцером. Вы, парни, готовьте оборудование, включайте фургон и подтвердите коды передачи данных. Джули, идем со мной.

Джули кидает ключи Роджеру и следует за Уэйном, находясь рядом во время его конфиденциального разговора с Уорлитцером.

УЭЙН. Главное, в чем я нуждаюсь, это просторная комната, побезлюднее, так мы сохраним некоторую секретность... с несколькими розетками.

 

ВНУТРИ ПОДСОБНОГО ПОМЕЩЕНИЯ – ДЕНЬ

Уэйн и его команда обустраиваются в подсобном помещении столовой, удаленной от самой столовой. Будучи большой, просторной, и безлюдной, она прекрасно подходит для интервью. В комнате, в общей сложности, восемь Помощников Шерифа, не считая Уорлитцера. Роджер настраивает звуковое оборудование, пока Непослушная Джули проводит ревизию своего блокнота.

Уорлитцер и несколько Помощников разговаривают между собой. КАМЕРА двигается от одной персоны к другой, без монтажа.

УОРЛИТЦЕР (двум Помощникам). Это только на время интервью. Однажды я был в прямом эфире на «Герцогах Хаззарда». Там делов побольше было. У них там команда – человек семьдесят пять.

КАМЕРА перемещается к Уэйну и Скотту.

УЭЙН. Мы будем разговаривать тут. Но мне нужно побольше места, чтобы можно было встать и пройтись туда-сюда. Это можно.

Уэйн хватает Скотта и отводит его в сторону.

УЭЙН. Возьмешь его в кадр, и доведешь до сюда. (Скотту в роли Микки) И все таки, Микки, убивать родителей Мэйлори, на черта Вам это было нужно? (пауза – Скотту) Потом, может быть к окну его подвести.

Подводит Скотта к окну.

УЭЙН (Скотту в роли Микки). Что ж, Микки, если бы Вам позволили выйти из тюрьмы сегодня же, чтобы Вы перво наперво сделали? (пауза – Скотту) Немного такого дерьма. Не должен же я все время сиднем сидеть. У нас истина, а не кино – может произойти что угодно, правда двадцать четыре раза в секунду.

Конец съемки одним планом.

Уорлитцер разговаривает с Помощниками.

УОРЛИТЦЕР. А когда подойдет время ланча, они не идут в МакДональдс. У них есть повара, которые отменно готовят. Шведские мясные шарики...

Уэйн подходит у Уорлитцеру и Помощникам.

УОРЛИТЦЕР. Ну, как все проходит, Мр. Гэйл?

УЭЙН. Все проходит прекрасно. Филл, хотелось бы знать, не могу ли я перекинуться с Вами парой слов.

УОРЛИТЦЕР. Не возражаю.

Уэйн кладет свою руку на плечо Уорлитцеру. Они прогуливаются по комнате.

УЭЙН. Вы видели ребят, которые со мной работают? Огромный потенциал, не так ли?

УОРЛИТЦЕР. Да, точно. Высший пилотаж.

УЭЙН. Скотт – гениальный оператор, Роджер – со звуком фокусы делает. Непослушная Джули – да без нее я вообще как без рук, без Непослушной Джули.

УОРЛИТЦЕР. Это ее настоящее имя?

УЭЙН. Небольшое прозвище. Они мои детишки, они – все в чем я нуждаюсь. Поработав бок о бок последние два года, мы стали похожи на хорошо смазанный механизм. Нет, скорее на машины Формулы-1. Нет, они тоже ломаются. На самом деле, мы как Швейцарские часы. Маленькие, сложно устроенные, отрегулированные... казалось бы, часы не должны так работать, а ведь работают. Это из-за мастерства, перепроверок, и любящих рук мастера.

Уэйн дает Уорлитцер минутку вникнуть в сказанное.

УОРЛИТЦЕР. Понятно.

УЭЙН. Что же, Филл, не знаю, доводилось ли Вам раньше присутствовать на таких мероприятиях…

УОРЛИТЦЕР (гордо). Представьте, доводилось.

УЭЙН (изобразив удивление). Серьезно?

УОРЛИТЦЕР. Я был на эфире «Герцогов Хаззарда» лет восемь назад.

УЭЙН (продолжая «удивляться»). Что же... как тесен мир. Что ж, тогда, Голливуд известен Вам не понаслышке. Везде свет, камеры, бригада из ста пятидесяти человек…

УОРЛИТЦЕР. Оу, на шоу «Герцогов Хаззарда», там было где-то человек девяносто пять, может и больше.

УЭЙН. Понимаете, о чем я? Это веселый бизнес, правда же?

УОРЛИТЦЕР. Не сомневаюсь.

УЭЙН. Вот там – будет задница. (указывая налево) Вон там – задница, листающая журнальчик. (указывая направо) И вон туда тоже усядется задница. (указывая прямо) Задницы повсюду. Знаете, если бы мы делали нечто в стиле «чмок-чмок, бах-бах», все эти задницы нам бы пригодились. Но как насчет интима? Давайте, подумаем, что представляет собой близость, в нашем случае. Я о двух людях ведущих беседу. Допустим, я беру у Вас интервью. Все что я от Вас хочу – чтобы Вы не пропускали мои вопросы мимо ушей. Хочу чтобы росло некое доверие. Если, во время беседы, Вы вдруг обо всем этом задумаетесь... (мимикой изображает внезапное прозрение и панику на лице) ...Вам нельзя расслабляться – доверие перестанет расти, тогда мы станем разговаривать в одной комнате, а не друг с другом, не будет никакой лазейки для близости.

Уэйн дает Уорлитцеру шанс в это въехать.

УЭЙН. Вот почему в моей команде только трое ...и эти трое невидимы. (меняет тему) Вот мы и подошли к тому, о чем я хотел с Вами поговорить. Дело в том, что я должен заставить Микки Нокса расслабиться… Пусть Микки Нокс почувствует то, чего никогда прежде не ощущал… Микки Нокс откроет двери, которые доселе были для него закрыты. Ну и, как же мы можем ожидать от него чего-нибудь похожего, когда у нас вдоль стен расставлены Лос Анджелесские окружные шерифы.

Внезапно, между ними проскакивает искра.

УОРЛИТЦЕР (фыркает). Понятно, только что, черт возьми, я по Вашему должен сделать?

УЭЙН. Убрать их.

УОРЛИТЦЕР. Мр. Гэйл, похоже Вы имеете самые скудные представления о том, насколько опасен Нокс!

УЭЙН. Мр. Уорлитцер, я Вам ручаюсь, что отлично знаком с карьерой Микки Нокса.

Они оба раздражаются все больше и больше.

УОРЛИТЦЕР. За время их заключения, муж и жена прикончили…

УЭЙН. Не надо меня фактами кормить. Я их знаю получше Вас.

УОРЛИТЦЕР. Хорошо, тогда позвольте мне поделиться с Вами фактом, с которым, как видно, Вы, все же, незнакомы. Если я выведу своих людей, Микки Нокс свернет Вам шею, как нечего делать.

УЭЙН. Во-первых... О себе я позабочусь сам. Я рос в неспокойном районе, и, в свои времена, задавал жару разным недотепам. Микки Нокс меня не пугает. Во-вторых... я – журналист, и готов идти на такой риск. И в-третьих... ничего не случится. Уж в это мне поверьте, в интересах же Микки Нокса сыграть эту игру по правилам. (выдерживает паузу) Минуточку. Мы перешли на повышенные тона, я этого не хотел. (выдерживает паузу) Но если серьезно, Филл, сами посмотрите.

Уэйн оглядывает комнату, пересчитывая помощников шерифа.

УЭЙН (считает). Один... два... три... четыре... пять... шесть... семь... восемь. Господи ты Боже, Филл, это же слишком. Давайте уберем хоть нескольких.

УОРЛИТЦЕР. Уэйн, если бы это был кто-то другой…

УЭЙН. Филл, я просто опасаюсь, что он не будет отвечать на мои вопросы, глядя на всех этих шерифов. Они его ненавидят. Он их ненавидит. О какой близости можно говорить, как мне ее создать, если в воздухе витает столько ненависти. Даже мы с Вами это чувствуем.

УОРЛИТЦЕР. К чему Вы клоните?

УЭЙН. Двоих?

УОРЛИТЦЕР. Идет. Двоих я уведу.

УЭЙН. Нет, нет, нет, нет, нет, нет, я имел в виду, оставить двоих.

УОРЛИТЦЕР. Я так не могу. Оставим пятерых.

УЭЙН. Троих.

УОРЛИТЦЕР. Сократим на половину. Четверых, и на этом все.

 

ВНУТРИ ТЮРЕМНОЙ КАМЕРЫ МИККИ – ДЕНЬ

Микки лежит на своей кровати, держа руки за головой.

КАМЕРА ОТЪЕЗЖАЕТ чтобы захватить в кадр дверь клетки на переднем плане. Два ПОМОЩНИКА ШЕРИФА входят в кадр, и двигаются не выходя из него. У каждого из помощников ружье, а также до хрена цепей и кандалов.

ПЕРВЫЙ ПОМОЩНИК. Встать! Лицом к стене.

Микки встает.

МИККИ. Сейчас, наверное, Вы предупредите: «Пять минут, Мр. Нокс».

ВНЕ ЭКРАНА дверь с хлопком закрывается.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ТЮРЕМНОЙ КАМЕРЫ МЭЙЛОРИ – ДЕНЬ

КРУПНЫЙ ПЛАН Мэйлори спящей на своей койке. Эхо хлопка от двери камеры Микки, заставляет ее вздрогнуть.

СКАГНЕТТИ (за кадром). Проснись и пой, Мэйлори!

Мэйлори поднимается с кровати, встает в воинственную позу.

КАМЕРА РЕЗКО ПЕРЕМЕЩАЕТСЯ на Скагнетти, он стоит в камере, между двух помощников шерифа. Помощников зовут БИНГАМ и ВАШИНГТОН.

СКАГНЕТТИ. Чудесный день для поездки, правда?

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ТЮРЕМНОГО КОРИДОРА – ДЕНЬ

КРУПНЫЙ ПЛАН босых ног Мэйлори, идущих впереди сверкающих черных ботинок Бингама и Вашингтона.

ЗВУК шагов Мэйлори по бетонному полу, наряду с шагами шерифов в ботинках «клип-клоп-клип-клоп», громко слышен всю эту сцену.

Мэйлори идет чуть впереди от ружей шерифов, Скагнетти же бесшумно шагает рядом с ней. Своей Зиппо он зажигает сигарету, и делает глубокую затяжку.

СКАГНЕТТИ. До Бейкерсфилда путь неблизкий. Неблизкий, да и жаркий. Бывала в Бейкерсфилде?

Мэйлори смотрит прямо перед собой

СКАГНЕТТИ. Я был там дважды. И, знаешь, туда снова не тянет. Но я-то только туда и обратно. А вот тебе, наоборот, дорогуша, придется провести там остаток жизни. Вот это я и называю – жестоким, бесчеловечным наказанием.

Мэйлори не выдает каких-либо эмоций, только продолжает идти.

СКАГНЕТТИ. И там-то уж ты никакой херни не выкинешь. Ведь, когда добрый доктор пропустит через тебя немного энергии… (приставив палец к макушке, изображает нечто наподобие казни на электрическом стуле) …Ты даже не будешь знать, где находишься. Тебя просто посадят у окошка, будут приходить только на время водных процедур.

Мэйлори делает большой зевок.

 

ВНУТРИ ПОДСОБНОГО ПОМЕЩЕНИЯ – ДЕНЬ

Уэйн, стоя у окна, говорит со Скоттом, Роджером и Непослушной Джули. В противоположном конце комнаты Уорлитцер и окружающие его помощники ведут веселую беседу, и время от времени взрываются хохотом.

УЭЙН (своей команде). А когда он придет сюда, никакого хера тут быть не должно. Наложите грим, прикрепите микрофон, и оставьте его одного. Не надо с ним говорить. Не надо лезть ему в душу. Я хочу, чтобы Вы оставались внутри нашего механизма. Вы невидимки.

КАМЕРА ПЕРЕМЕЩАЕТСЯ к двери, когда двое помощников вводят Микки в комнату. Микки закован с ног до головы, удивительно, как он еще может идти.

УЭЙН (своей команде). Ладно, брэйк.

Команда Уэйна растворяется.

УОРЛИТЦЕР. Так, ребята, давайте его распакуем.

Двое помощников шерифа, держат ружья у висков Микки, пока двое других расстегивают цепи. Во время этого, Микки смотрит на Уэйна.

Уэйн подходит к Микки.

МИККИ (Уэйну). Вот что, перед тем как начать, нам надо прояснить некоторые моменты.

УЭЙН. Хорошо, Микки.

МИККИ. Давайте все обсудим, когда меня развяжут.

КАМЕРА зафиксирована на Микки, он стоит неподвижно, а два помощника шерифа снимают цепи.

 

ВНУТРИ, ПРОХОДНОЙ БЛОК – ДЕНЬ

КАМЕРА внутри проходной комнаты, установлена на двери со стороны тюремного блока. Дверь отпирают, затем открывают. Два Помощника вводят Мэйлори внутрь. Скагнетти, заплутав, теперь идет позади.

Бингам поднимает дробовик и направляет дуло на голову Мэйлори. Вашингтон отпирает наручники на запястьях Мэлори.

Мэйлори тиха.

Скагнетти прислоняется к стене, курит сигарету.

БИНГАМ. Развернись, лицом к стене!

Мэйлори выполняет команду.

Бингам и Вашингтон движутся к двери.

СКАГНЕТТИ. Подождите снаружи чуток, парни.

БИНГАМ. Мы не…

СКАГНЕТТИ. Не волнуйтесь.

Бингам и Вашингтон идут на выход.

Скагнетти бросает свою пушку Вашингтону. Прежде, чем тот успеет возразить, Скагнетти закрывает за ним дверь.

Мэйлори стоит в центре комнаты, неподвижно, она спиной к нему.

Скагнетти встает перед ней.

Мэйлори не шелохнется.

СКАГНЕТТИ. Покурить хочешь?

Стальные глаза Мэйлори уставились на Скагнетти.

СКАГНЕТТИ. Да ладно, я тебе уже прикурил. Ты же куришь.

Мэйлори не отвечает. Скагнетти вынимает сигарету изо рта и вставляет ее меж губ Мэйлори. Держим КРУПНЫЙ ПЛАН Мэйлори.

СКАГНЕТТИ. Я читал твое досье. Знаешь, что там сказано на счет вашего судебного разбирательства? Каждый раз, когда тебя ставили под присягу, чтобы не спросили, твой ответ был один… «Я люблю Микки». В досье также говорится, что когда тебя проверяли на детекторе лжи, то «Я люблю Микки» – был единственный ответ, зарегистрированный полиграфом как правда.

Скагнетти появляется в кадре очень близко к Мэйлори.

СКАГНЕТТИ. Кем ты себя возомнила? Писклявой Фромми? Вот кем, да? А Микки – твой Чарльз Мэнсон? Или Микки – Иисус? Он что, такой симпотный? А может, у него просто здоровый член?

Скагнетти говорит Мэйлори в другое ухо.

СКАГНЕТТИ. Вот в чем дело, нет? У Микки такой огромный ослиный член.

Скагнетти наклоняется еще ближе к уху.

СКАГНЕТТИ. Можешь припомнить последний раз, когда вы трахались? А? Я просто хочу, чтобы ты закрыла глазки и вспомнила… вспомнила, когда старина Микки последний раз прочищал тебе трубы. Ну что, настроилась? Прекрасно. Вспоминай. Никогда не забывай, потому что больше этому не бывать. Потому что вас ждет электрошоковая терапия, там все через это проходят, все дерьмо из вас повышибают, а что до пениса Микки – так ему вовсе не жить.

Мэйлори плюет зажженную сигарету в лицо Скагнетти. Скагнетти проворачивает Мэйлори на 180 и ударяет ее.

СКАГНЕТТИ. Послушай. Ты можешь просидеть здесь пару часиков, пока я не закончу досмотр. Причина, по которой меня назначили твоим сопровождающим, в том что они знают – я не гнушаясь пущу в тебя пулю, если потребуется.

Скагнетти с силой сжимает плечи Мэйлори.

СКАГНЕТТИ. Так что, если в течении нашей поездки, какое-нибудь шило ткнет тебя в задницу, лучше перетерпи его! Попробуешь меня наебать, сучка, хоть немного, падешь жертвой случайного выстрела! Comprehende?

Мэйлори на секунду смотрит на него, затем со всей силы бьет его голову своей. Мы слышим ХРУСТ сломанного носа Скагнетти, коп издает отчаянный вопль.

 

СНАРУЖИ ПРОХОДНОГО БЛОКА – ДЕНЬ

Бингам и Вашингтон возятся с ключами, в попытке открыть дверь в комнату выхода.

 

ВНУТРИ ПРОХОДНОГО БЛОКА – ДЕНЬ

Бингам и Вашингтон вламываются в комнату, где находят Скагнетти лежащим лицом вниз на полу.

Мэйлори стоит, поставив ногу на спину Скагнетти, прижав ногой его руки, заломленные за спину. Его тело извивается подобно змее, и он кричит.

Два помощника шерифа прикладами дробовиков СБИВАЮТ ее на хрен.

Скагнетти откатывается на ЗАДНИЙ ПЛАН, держась за окровавленный нос, и вопя.

СКАГНЕТТИ. Она мне на хрен нос сломала! Эта сука сломала мне нос!

Вашингтон подбирается поближе к нему и помогает подняться.

СКАГНЕТТИ (кровь стекает по лицу). Она сломала мой нос.

ВАШИНГТОН. Я починю.

Он хватает Скагнетти за нос, и ВОЗВРАЩАЕТ нос на место. Скагнетти издает второй отчаянный вопль, подпрыгнув от боли.

Когда боль спадает, Скагнетти убирает руки от лица, смотрит на Мэйлори.

Бингам удерживает Мэйлори в углу комнаты, засунув дуло дробовика ей в рот.

КРУПНЫЙ ПЛАН Скагнетти. Он – ручная граната с выдернутой чекой.

СКАГНЕТТИ. Подержите ее, ребята.

Скагнетти проходит в угол к Мэйлори. Дуло дробовика вынимается у нее изо рта. Бингам и Вашингтон держат ее с обеих сторон.

Скагнетти хватает баллончик с нейропаралитическим газом, который висел на поясе Вашингтона, и подносит его к лицу Мэйлори.

Мэйлори и Скагнетти обмениваются взглядами.

Скагнетти интенсивно выпрыскивает нейропаралитический газ прямо ей в лицо, в глаза, и на все тело.

Метнувшись на пол, Мэйлори кричит в агонии.

ДВА КАДРА: Бингам и Вашингтон смотрят вниз на Мэйлори, лежащую на полу. Мы можем слышать, что Скагнетти все еще опрыскивает ее. Помощники не могут больше на это смотреть.

Мэйлори шевелится на полу, а Скагнетти продолжает поливать ее тело.

КРУПНЫЙ ПЛАН окровавленного, но улыбающегося лица Скагнетти. Мы слышим ЗВУК, говорящий о том, что жидкость в баллончике закончилась. Распыление газа прекратилось.

Скагнетти выпрямляется. Он вручает пустой баллончик Вашингтону.

СКАГНЕТТИ. Хочу, чтоб вы наполнили это перед тем, как мы отправимся.

Трое мужчин выходят из комнаты, закрывая и запирая дверь за собой. Мы еще слышим Мэйлори, кричащую от нестерпимой боли.

 

ВНУТРИ ПОДСОБНОГО ПОМЕЩЕНИЯ – ДЕНЬ

Микки сидит на стуле и ест пончики. Роджер прикрепляет микрофон к его майке. Непослушная Джули накладывает грим на лицо Микки.

МИККИ (Непослушной Джули). Ты не говоришь, как это?

РОДЖЕР. Она родилась без языка

МИККИ (горячо). Боже мой! (Непослушной Джули) Прости.

Непослушная Джули пожимает плечами, как бы говоря «ну и что теперь», и продолжает накладывать грим.

Уэйн и Уорлитцер разговаривают.

УЭЙН. Значит, договорились. Четыре помощника…

УОРЛИТЦЕР. И я.

УЭЙН. Может тогда трое помощников и Вы?

УОРЛИТЦЕР. Может тогда бросим Микки назад в его клетку и про все забудем?

УЭЙН. Не горячитесь, Филл. Четверо помощников и Вы, я с этим смирюсь. Раз мы договорились, давайте избавимся от лишних задниц.

УОРЛИТЦЕР. Не называйте их задницами.

УЭЙН. Да дело не в задницах. Я о том, что не пора ли их отсюда выводить.

Уэйн оставляет Уорлитцера и подходит к Скотту, который устанавливает освещение.

УЭЙН. Ладно, Скотти, мы застряли здесь с четырьмя из этих задниц. Теперь, я хочу создать иллюзию, что здесь только Микки и я. Поэтому, удостоверься, что задницы в кадр не попадут. Я вообще не хочу видеть их на пленке. Да, и «Живьем в Пять» записало нас вместо своих соц.опросов, это означает, что эфир начнется около пяти тридцати.

Уэйн выходит из кадра, и нам открывается Микки на ЗАДНЕМ ПЛАНЕ.

Уорлитцер говорит со своими четырьмя помощниками.

УОРЛИТЦЕР. Этот мудак будет указывать что мне делать, в моей же тюрьме. Пошел он! Этот жопотрах даже не подозревает, с чем он тут имеет дело, но мы-то это знаем. И случись какое дерьмо, отвечать не ему – нам. Исходя из этого, не выпускайте из рук дробовики, палец – на курке, и будьте готовы открыть огонь без предупреждения.

ВОЗВР. К: Микки находится в КАДРЕ один, сидит на стуле и ест пончик. Он откусывает большой кусок.

РОДЖЕР. Скажите что-нибудь.

МИККИ (с пончиком во рту). Что?

РОДЖЕР. Да что угодно.

Микки проглатывает пончик, делает паузу, затем декламирует поэму.

МИККИ (говорит в рифму).

Я стою среди шума прибоя на истерзанном берегу,

и держу в своей руке горсть зерен золотого песка – совсем немного,

и Все же, они просачиваются сквозь мои пальцы и падают,

А я рыдаю – А я рыдаю! O Боже!

Неужели, я не могу спасти хоть одну песчинку от безжалостной волны?

Неужели, все что мы видим, или нам видится – это мечты в пределах мечтаний?

Микки откусывает пончик.

МИККИ (с пончиком во рту). Ну как?

Роджер появляется в КАДРЕ и подстраивает микрофон.

РОДЖЕР. Эмм… прекрасно. Дайте-ка еще подрегулировать, и мы будем готовы к рок-н-роллу. Оу… эээ, тупица который отпускал мне пончики, положил сливочно-шоколадный наполнитель, который я заказал, в Вашу упаковку.

МИККИ. Тут есть сливочно-шоколадный наполнитель?

РОДЖЕР. Ага. Понимаете, я его отдельно заказывал.

МИККИ. Что упало – то пропало, теперь он мой.

РОДЖЕР. Слушайте, давайте договоримся.

Уэйн появляется в КАДРЕ.

УЭЙН. Роджер, кончай с долбаными пончиками! О чем я тебе говорил. Хватит отвлекать Микки, занимайся своим делом.

РОДЖЕР (сам себе). Ну и ладно. Роджер, какого черта ты делаешь? Ты беспокоишь серийного убийцу.

Роджер выходит из КАДРА.

Уэйн хватает стул и садится перед Микки.

УЭЙН. Простите за него.

МИККИ. Ничего страшного.

УЭЙН. Мы можем начинать. Вы готовы?

МИККИ. Поехали.

Уэйн улыбается и покидает ЭКРАН.

УЭЙН (за кадром). Все внимание! Давайте приступать.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ПОДСОБНОГО ПОМЕЩЕНИЯ – ДЕНЬ

16мм пленка – ЧЕРНО-БЕЛАЯ

СЦЕНА теперь ПРОСМАТРИВАЕТСЯ через КАМЕРУ Скотта, которая держит ОЧЕНЬ КРУПНЫЙ ПЛАН глаз Микки.

КАМЕРА фокусируется, отдаляет, чтобы захватить лицо Микки целиком.

УЭЙН (за кадром). Вам удобно?

Микки смотрит ЗА ЭКРАН на Уэйна, и кивает.

УЭЙН (за кадром). Роджер?

РОДЖЕР (за кадром). Покатила!

УЭЙН (за кадром). Скотти?

СКОТТ (за кадром). Покатила… понеслась!

УЭЙН (за кадром). Хлопушка пошла.

НА ЭКРАНЕ появляется ХЛОПУШКА, на ней написано «Интервью с НОКСОМ … ДУБЛЬ #1», она хлопает. КАМЕРА отдаляет изображение, чтобы в КАДРЕ поместился и Уэйн.

УЭЙН. Итак, Микки, расскажите нам, как Вы тут развлекаетесь?

МИККИ. Помимо очевидного?

У Микки начинается приступ смеха.

УЭЙН (без удивления). Да. Помимо очевидного.

Микки постепенно приходит в норму, после приступа смеха.

МИККИ. Ну что же, давайте посмотрим. Что я делаю для забавы? (людям за кадром) Кто курит? Вы, парни, меня с ума сводите своими сигаретами. (в камеру) Извините вы там, кто по ту сторону экрана. Просто сижу тут, смотрю как помощники шерифа дымят как паровозы, мне бы того же.

Помощник шерифа появляется в КАДРЕ, дает Микки сигарету, и зажигает ее. Помощник выходит из КАДРА.

МИККИ. Премного обязан. Что же я делаю для забавы? Вам интересно, что я делаю для забавы, или что делал для забавы?

УЭЙН. Чего? Оу, ээммм, что Вы делали для забавы, для начала.

МИККИ. Что я делал для забавы для начала. (размышляет) Ну, кое-что, что я обычно делал... забав всегда хватало... (делает паузу) Нет, забейте. Дайте мне поразмыслить над чем-нибудь другим. Может, вернемся к этому вопросу позже. Спросите что еще.

УЭЙН. Вы тоскуете по Мэйлори?

МИККИ. Конечно же, я тоскую по Мэйлори. Она моя жена. Так давно ее не видел. Дурацкий вопрос.

УЭЙН. Но это того стоило?

МИККИ. Стоило чего?

УЭЙН. Разлука Вас с Вашей супругой до конца дней, стоила уничтожения всех тех людей?

Микки делает затяжку.

МИККИ. Вопросы Вы придумали, или та девчонка без языка?

УЭЙН. Нет же, Микки, если так и дальше пойдет, я Вам помочь не смогу. Ответьте на вопрос. Это стоило того? Вы же не видели, не слышали, не нюхали Мэйлори год. Одно стоило другого?

МИККИ. Стоила ли непорочность, пожизненного срока? Еще бы, стоила.

УЭЙН. Прошу прощения, Вы сказали «непорочность»? Чем она была, эта непорочность? Телами, которые Вы кровавым следом оставляли за собой?

МИККИ. Это только ее часть. То есть, это большая большая большая часть. Но это только припев, а не вся песня.

УЭЙН (с пристрастием). Пожалуйста объясните мне, Микки, что явилось олицетворением непорочности, без которой Вы не смогли бы прожить, случайно не отстрелянная голова Дэнни Хиллхауса? А может олицетворением непорочности были все сорок восемь человек, которые сегодня уже далеко отсюда, в отличии от меня, Вас и Мэйлори? О какой такой хреновой чистоте идет речь?

КАМЕРА ПРИБЛИЖАЕТ лицо Микки. Микки смотрит на Уэйна, делая затяжку.

МИККИ. Когда в тебе заговаривает непорочность…

Изображение начинает трястись и идти волнами.

Белый свет заливает ЭКРАН.

СКОТТ (за кадром). Камеру заклинило! Извини, Уэйн. Боже.

УЭЙН (за кадром). Мать вашу так! Микки, не теряйте мысль. Меняй, быстрее!

 

ВНУТРИ ПРОХОДНОГО БЛОКА – ДЕНЬ

Мы вернулись к ЦВЕТНОЙ 35мм пленке.

БЕЛЫЙ СВЕТ ЗАТУХАЕТ до нормальной цветности, КАМЕРА демонстрирует нам тюремную решетку. КАМЕРА опускается, показывает Мэйлори на полу, с каплями воды на лице – из туалета, который есть при проходном блоке. Боль начинает спадать.

Вся мокрая, Мэйлори лежит на полу и поет:

МЭЙЛОРИ (поет).

Любовь больно ранит,

она оставляет жгучее жало.

СКОТТ (только голос). Хорошо. Хорошо, все снова в норме.

УЭЙН (только голос). Запускай. Хлопушку оставь.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ПОДСОБНОГО ПОМЕЩЕНИЯ – ДЕНЬ

16мм пленка – ЧЕРНО-БЕЛАЯ

Мы снова смотрим через КАМЕРУ Скотта, снимается новый дубль.

УЭЙН. Вы только что сказали, что непорочность стоила пожизненного срока заключения. Не понимаю. В чем же непорочность сорока восьми мертвых тел?

МИККИ. Да Вам никогда не понять. Я и Вы, Уэйн, мы из разного теста. Поначалу я был таким как Вы... потом вырос. Глядя с того места, где Вы сейчас стоите, Вы – человек. А с того, где нахожусь я, Вы – обезьяна. Я здесь... Я-то здесь... а вот Вы... Вы – человек где-то еще. Спросите, почему? А я отвечу, почему нет?

УЭЙН. Расскажите мне о непорочности.

МИККИ (смеясь). Это не так просто, Уэйн. Пончики и курево Вам все только усложнят. Лучше просто выполняйте свою работу.

УЭЙН (смеется). Хорошо... ладно... согласен. Продолжим, а к этому вернемся позднее.

МИККИ. Не сомневаюсь.

УЭЙН. Опишите Мэйлори.

МИККИ. Мэйлори описать? Идет. Она симпатичная, у нее светлые волосы, два глаза, две ноги, две руки, десять пальцев...

УЭЙН. Не притворяйтесь глухим, Микки. Вы поняли, о чем я. Опишите Мэйлори. (указывая на голову) Что тут? (указывая на сердце) И что тут?

МИККИ. Этого не описать.

УЭЙН. Тогда, отгадайте следующую загадку, Бэтман. Что Вы чувствуете при мысли о том факте, что никогда больше не увидите Мэйлори?

МИККИ (улыбается). По словам кого?

УЭЙН. По словам Соединенных Штатов Америки.

МИККИ (смеется). А они когда-нибудь были правы?

Команда смеется (за кадром).

МИККИ. Да это же бабушка надвое сказала.

 

ВНУТРИ ТЮРЕМНОГО КОРИДОРА – ДЕНЬ

Скагнетти спускается вниз и направляется в подсобное помещение. Его лицо облеплено пластырем – для закрепления формы носа. Кровавые шарики ваты торчат из обеих ноздрей.

 

ВНУТРИ ПОДСОБНОГО ПОМЕЩЕНИЯ – ДЕНЬ

Скагнетти входит в подсобную комнату. Микки как раз объясняет Уэйну «Зачем они убили всех этих людей». Скагнетти не может поверить своим глазам: все присутствующие в экстазе.

МИККИ. … одной ночью я спал, и вдруг меня будит какой-то шум. Я подумал, «Вот черт, вломился кто-то». А оружия у меня не было, и я пошел в гостиную с каким-то сраным зонтиком. Потом, конечно, оказалось ложная тревога. Бог его знает, что шумело. Но я-то тогда не знал?

СКАГНЕТТИ (шепотом). Как проходит?

УОРЛИТЦЕР (шепотом). Тсссс! Дай дослушать.

Уорлитцер замечает перевязанное лицо Скагнетти.

УОРЛИТЦЕР. Какого черта с тобой стряслось?

СКАГНЕТТИ. Вам бы на другую тварь взглянуть. Часы есть?

УОРЛИТЦЕР. Два тридцать. Тссс…

КАМЕРА оставляет их, и начинает перемещаться по комнате, изучая лица помощников шерифа, Непослушной Джули, Роджера, и Уэйна, в то время как они слушают историю Микки.

МИККИ. Тогда-то я и понял, что мне нужна пушка. На следующий день, я вышел из дома пораньше и по дороге на работу, задержался у оружейного магазина – увеличить уровень защищенности моего дома. Зашел я туда и – за всю свою жизнь столько оружия не видел. В общем, пока я осматривался, ко мне подвалил милый такой паренек-продавец. Звали его Уолтер. Никогда его имени не забуду. Такой, действительно милый. Так или иначе, Уолтер показал мне все виды оружия, которые у него были. Магнумы, автоматы, пистолеты, Вальтеры. А я захотел поглядеть на дробовик. Он приносит мне помповое ружье-дробовик Моссберга. Как только я взял эту крошку в свои руки, сразу понял – то что мне надо. Такое, приятное ощущение. Чувствуешь, как будто он часть тебя. В магазине стояло зеркало. Я посмотрел на себя с дробовиком, и выглядел я так охрененно круто, что сразу пушку и купил. Еще купил ящик боеприпасов к ней. Развернулся, доехал до дома Мэйлори, мы разобрались с ее предками, подготовили автомобиль, и смотались.

ПЕРЕНОСИМСЯ К: ТА ЖЕ СЦЕНА:

КАДР через КАМЕРУ Скотта: СРЕДНИЙ ПЛАН Микки.

МИККИ. Все думали, что я с ума сошел. Копы, мамашка моя, да все. Но Вы же убедились, что все они кое-что пропустили в моей истории. Я не чокнутый. Но если в моих руках дробовик, тут уж дело ясное. Я осознал, какое мое призвание в жизни. Я прирожденный убийца.

УЭЙН. Спасибо, снято.

ВОЗВР. К: ЦВЕТНОЙ 35мм пленке

УЭЙН (Скотту). Все снял?

Непослушная Джули дает Уэйну блокнот. Он перелистывает его страницы.

СКОТТ. Все выйдет прекрасно.

УЭЙН. Высший класс (Микки) Великолепный материал. Как это у Вас получается?

МИККИ. Мне бы Колы.

УЭЙН (кричит). Можно Колы для Микки?

УОРЛИТЦЕР. Я не побегу искать этому куску дерьма Колы.

УЭЙН. Ну и ладно. (Непослушной Джули) Джули, почему бы тебе не сбегать за едой? (тем, кто в комнате) Что здесь поблизости?

ПОМОЩНИК ШЕРИФА. Есть забегаловка бургеров в соседнем квартале на Олайв. Пешком дойти.

УЭЙН. Так, Джули, узнай кому что нужно. Мне два двойных с сыром, язык по-французски, жареный, и большую Колу.

Непослушная Джули записывает заказ Уэйна в блокнот, и начинает бегать от одного человека к другому, собирая заказы.

Скагнетти и Уорлитцер говорят друг с другом.

УОРЛИТЦЕР. Все в порядке?

СКАГНЕТТИ. Ага. Автобус заправлен и готов к отправлению.

УОРЛИТЦЕР. По моему поручению, Бингам и Вашингтон тоже едут.

На заднем плане, Непослушная Джули узнает заказ Скотта и Роджера.

СКАГНЕТТИ. Да, так будет лучше. Они хорошие люди.

УОРЛИТЦЕР. Они чертовски хорошие люди. Они будут рядом, на случай, если понадобятся тебе. Где они?

СКАГНЕТТИ. Ждут в фойе.

УОРЛИТЦЕР. А Мэйлори?

СКАГНЕТТИ. Приводит себя в порядок в проходном блоке.

Непослушная Джули подходит к мужчинам, чтобы принять их заказ. На заднем плане, мы слышим телефонный ЗВОНОК.

СКАГНЕТТИ. Мне ничего. Я уезжаю.

УОРЛИТЦЕР. Мне тем более. Не ем мясо.

Непослушная Джули отходит от них. Помощник зовет Уорлитцера.

ПОМОЩНИК ШЕРИФА. Капитан!

УОРЛИТЦЕР. Что?

Помощник держит трубку настенного телефона в руках.

ПОМОЩНИК ШЕРИФА. Им нужны Вы. Чрезвычайная ситуация!

Уорлитцер мчится к телефону, хватает трубку.

УОРЛИТЦЕР (в трубку). Слушаю. (делает паузу) Где? (делает паузу) Бедный Пит... хорошо... ладно... ладно. Мобилизуйте людей. Я уже бегу.

КАМЕРА ПЕРЕМЕЩАЕТСЯ от лица Уорлитцера к чрезвычайно озадаченным и любопытствующим присутствующим.

КАМЕРА скользит по всем: Скагнетти, Уэйн, Скотт, Роджер, Непослушная Джули, и, наконец, Микки.

КАМЕРА останавливается на Микки, когда Уорлитцер заканчивает разговор.

ЗА КАДРОМ БРОСАЮТ телефонную трубку.

УОРЛИТЦЕР (за кадром). Чтоб я сдох. В прачечной начался мятеж.

ПОМОЩНИК ШЕРИФА (за кадром). Это правда?

УОРЛИТЦЕР (за кадром). Еще какая. У них ружья, заложники, и взрывчатка.

Присутствующие реагируют.

УОРЛИТЦЕР (за кадром). Джек, ты не можешь задержаться?

СКАГНЕТТИ (за кадром). Да, конечно.

УОРЛИТЦЕР (за кадром). Я беру одного из этих людей. Ятс, идемте со мной.

УЭЙН (за кадром). А нельзя ли нам пойти с Вами и поснимать?

УОРЛИТЦЕР (за кадром). Оставайтесь здесь и заканчивайте с интервью, Мне надо узнать, что за чертовщина там происходит, прежде чем брать на себя ответственность, пустив Вас туда.

Мы слышим как Уорлитцер и Помощник Ятс удаляются.

Непослушная Джули появляется в КАДРЕ рядом с Микки. У нее наготове блокнот.

МИККИ. Мне «четыре на четыре». Это четырехслойный бургер. Теперь его в меню нет, но если Вы закажете «четыре на четыре» – Вас поймут. Большую Колу и две порции «фри».

Когда Джули заканчивает конспектировать заказ Микки, то бесшумно отходит.

КАМЕРА следует за Джули, как она проходит через дверной проем и выходит в…

 

ВНУТРИ ТЮРЕМНОГО КОРИДОРА – ДЕНЬ

КАМЕРА ДВИЖЕТСЯ за Джули, показывая как она шагает по коридору.

В то время как ПОМОЩНИКИ ШЕРИФА с ружьями и в бронежилетах пробегают по коридору, КАМЕРА обгоняет Джули и устремляется вперед, теперь следуя за ПОМОЩНИКАМИ в ТЕМНОТУ.

 

ВНУТРИ ПРАЧЕЧНОЙ – ДЕНЬ

КАМЕРА ПЕРЕМЕЩАЕТСЯ по темноте, демонстрируя ВИДОМ СВЕРХУ темную тюремную стену с тенями решеток на ней. Слышны отголоски шума мятежников, пока…

ТЕНЬ тюремного ОХРАННИКА задерживается в кадре, преследуемая ТОЛПОЙ, от которой пока видны только ТЕНИ, вооруженные ДОСКАМИ, а также ПРУТЬЯМИ решетки.

Толпа хватает Тюремщика и беспощадно избивает его, прежде чем продолжить движение.

КАМЕРА, расположенная ПОД УГЛОМ показывает КРУПНЫЙ ПЛАН тонкой струйки КРОВИ растекающейся по полу.

ВЫТЕСНЕНИЕ ЧЕРНЫМ

 

ВНУТРИ ПОДСОБНОГО ПОМЕЩЕНИЯ – ДЕНЬ

КАДР через КАМЕРУ СКОТТА:

ФОКУСИРОВКА на Микки, который стоит в ЦЕНТРЕ КАДРА.

МИККИ. Парни, хотите анекдот послушать?

УЭЙН (за кадром). Конечно.

МИККИ. Вообще-то, я не комик, но будет весело. Анекдот про Малыша Джонни. В этом анекдоте Малыш Джонни немой. И вот значит, старшая сестра Малыша Джонни отпрашивается у их мамы на свидание.

Когда Микки рассказывает шутку, он передвигается по комнате, а КАМЕРА Скотта за ним следит.

МИККИ. Мать спрашивает дочку: «А куда вы с ним пойдете?» Дочь отвечает: «В киношку». Ну тогда мама говорит дочке, что, мол, ладно, иди, но только возьми с собой Малыша Джонни. Сестра соглашается. Они сваливают в киношку, потом, через какое-то время возвращаются. Мать подзывает Малыша Джонни и спрашивает у него: «Ну, как дела? Где вы были?»

Микки, в роли Малыша Джонни, рисует квадрат в воздухе и показывает, как тот рулит.

МИККИ. Мать говорит: «Понятно. В кинотеатре для автомобилистов. А что они там делали?»

Микки, в роли Малыша Джонни, показывает как они целовались.

МИККИ. Мать: «Они целовались. А еще что?»

Микки, в роли Малыша Джонни, начинает сжимать воображаемые груди.

МИККИ. «Он ее лапал? А еще что?»

Микки, в роли Малыша Джонни, показывает, как он якобы раздевается.

МИККИ (ошарашено). «Они раздевались? Ну а еще что?»

Микки, в роли Малыша Джонни, энергично показывает, как они занимались сексом.

МИККИ. «Они занимались этим? И ты ничего не сделал!»

Микки, в роли Малыша Джонни, пожимает плечами, и показывает как тот дрочил.

Все присутствующие взрываются хохотом: Уэйн, Скотт и Роджер, помощники шерифа, даже Скагнетти роняет улыбку.

Когда Микки закончил рассказ, то остановился перед Четвертым Помощником на расстоянии удара.

В то время как все смеются, Микки бьет Четвертого Помощника локтем по лицу. Микки хватается за дробовик, вырывает его из рук Четвертого Помощника, и три раза УДАРЯЕТ Помощника в лицо прикладом.

Четвертый Помощник падает без сознания, изуродованный.

КАМЕРУ Скотта начинает трясти.

ВОЗВР. К: ЦВЕТНАЯ 35мм пленка.

Остальные помощники реагируют.

Микки передергивает затвор дробовика, стреляет, попав Пятому Помощнику в грудь, СБИВ тем самым его с ног. С ГЛУХИМ СТУКОМ тот падает на спину.

Третий Помощник поднимает ружье. Микки резко приседает и СТРЕЛЯЕТ, ПОПАВ Третьему Помощнику в пах.

Третий Помощник бьется о стену, СТРЕЛЯЕТ из своего ружья, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

Шальная пуля ПОПАДАЕТ Скотту прямо в грудь, ВЫШИБАЯ его из кадра.

Третий Помощник падает на пол, СТРЕЛЯЯ из дробовика вверх… в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

КРУПНЫЙ ПЛАН ПРОБИВАЕМОГО потолка.

Куски пластика и бетона сыплются с потолка на Третьего Помощника.

Скагнетти выхватывает свою пушку и целится, чтобы затем открыть огонь, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

Микки, по прежнему в приседе, разворачивается по направлению к Скагнетти, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

Скагнетти как раз прицелился в Микки.

Сидящий на корточках Микки нацелил дробовик на Скагнетти.

Они находятся друг против друга в противоположных концах комнаты.

Никто не стреляет.

Мы ОТЪЕЗЖАЕМ, проехав мимо лиц Уэйна и Роджера, которые распластались на полу, напуганные до смерти.

КРУПНЫЙ ПЛАН лица Скагнетти.

КРУПНЫЙ ПЛАН лица Микки.

КРУПНЫЙ ПЛАН пальца Скагнетти слегка надавивший на курок, затем КАМЕРА поднимается выше, чтобы дать КРУПНЫЙ ПЛАН его лица в профиль.

КАДР НАД ГОЛОВОЙ Микки. КАМЕРА снижается перед ним до КРУПНОГО ПЛАНА его лица.

МИККИ. Ну прямо мексиканская дуэль.

СКАГНЕТТИ. Бросай ружье и пускай его по полу ко мне, руки за голову, ложись вниз лицом.

МИККИ. Или что? Ты ранишь меня? Я запросто могу снести пол тебя, и тебе это известно.

СКАГНЕТТИ. Я не ранил никого за всю свою жизнь. Я целюсь тебе между глаз.

Микки поднимает брови.

МИККИ. Если ты не опустишь свою игрушку, я размозжу тебя на счет три. Так что, коли прицелился – стреляй. Раз...

КАМЕРА ПОДЪЕЗЖАЕТ к пистолету Скагнетти, выдвинув ее на САМЫЙ ПЕРЕДНИЙ ПЛАН, за пистолетом виднеется лицо Скагнетти.

КРУПНЫЙ ПЛАН дула пистолета.

МИККИ (за кадром). Два...

КАМЕРА ПОДЪЕЗЖАЕТ, продолжая приближаться к лицу Скагнетти.

Уэйн смотрит широко раскрытыми глазами.

ОЧЕНЬ КРУПНЫЙ ПЛАН лица Микки.

МИККИ. Три!

СРЕДНИЙ ПЛАН Скагнетти.

СКАГНЕТТИ. Подожди! Не стреляй!

Он возвращает молоточек с взведенного состояния в обычное, поднимает руки вверх.

МИККИ. Открой барабан. Вынь патроны.

Скагнетти исполняет. Патроны высыпаются из камеры.

Патроны высыпаются на пол к ногам Скагнетти, в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ.

МИККИ. Бросай.

Скагнетти исполняет.

МИККИ. Теперь, руки за голову.

Скагнетти исполняет.

Микки, держа дробовик, подходит к Скагнетти. Они теперь стоят друг перед другом.

МИККИ. Когда-нибудь смотрел «Эльдорадо»?

СКАГНЕТТИ. Чего?

Микки БЬЕТ его ружьем по лицу. Скагнетти падает на пол. Кровь «толчками» хлестает из разбитого носа.

Микки смотрит на Уэйна и Роджера, лежащих на полу.

МИККИ.

А вы, ребята, оставайтесь лежать на животах.

РОДЖЕР. Да, сэр.

Микки наклоняется над Скагнетти и берет его за правую руку.

МИККИ. Я – самый опасный человек в мире.

Микки ломает указательный палец на правой руке Скагнетти. Скагнетти кричит. Микки стоит, по-прежнему наклонившись над Скагнетти.

МИККИ (указывая на Скагнетти). Ты – закон. (указывая на себя) Я – рушитель закона.

Скагнетти не спорит, чтобы не дать Микки повода учинить еще большие неприятности. Микки выпрямляется, смотрит в сторону Уэйна и Роджера.

МИККИ. Пончик, возьми свою камеру. Посмотри, не сломалась ли.

УЭЙН. Позвольте мне проверить Скотта. Он очень плох.

МИККИ. Скотт мертв. И если ты хочешь остаться в игре, заткнись, и делай что скажут.

Роджер проверяет камеру. Включает моторчик. Он звучит как газонокосилка.

МИККИ. Ну как она?

РОДЖЕР. Нехорошо.

МИККИ. Запасная есть?

РОДЖЕР. Видеокамера.

МИККИ. Даже лучше. Уэйн звони на свой канал, передай им, что сегодня мы выйдем в эфир немного раньше. Убеди их в этом!

ВЫТЕСНЕНИЕ ЧЕРНЫМ

 

ВНУТРИ ТЮРЕМНОЙ ПРАЧЕЧНОЙ – ДЕНЬ

Уорлитцер появляется на ЧЕРНОМ ЭКРАНЕ. Эта СЦЕНА проходит в КРУПНОМ ПЛАНЕ, снятом «трясущимися руками», КАМЕРА ни на секунду не теряет Уорлитцера из виду. Несмотря на то, что мы будем видеть исключительно Уорлитцера, мы сможем понимать, что происходит, взглянув на области ЭКРАНА, близкие к его краям. Также мы отчетливо слышим ШУМ хаоса, творящегося вокруг нас.

УОРЛИТЦЕР. Я хочу разместить двоих человек в том ряду, и пусть люди с винтовками рассредоточатся по всему проходу.

ПИТНИ (за кадром). Капитан!

Уорлитцер подходит к столу и смотрит вниз.

ПИТНИ (за кадром). Вот схема прачечной.

УОРЛИТЦЕР. Куда ведет вытяжка?

ПИТНИ (за кадром). Сюда.

СМИТТИ (за кадром). Трудности – того, кто полезет этим путем, они услышат.

ПИТНИ (за кадром). Когда они заняли комнату, мы отключили энергию.

УОРЛИТЦЕР. Надо включить ее снова. Машины вернутся к работе, и обеспечат необходимый нам шум. Смитти, исполняйте.

СМИТТИ (за кадром). Немедленно, капитан.

КАМЕРА следует за Уорлитцером хотя его голова смотрит в другом направлении.

УОРЛИТЦЕР. Джонези, снайперы на местах?

ДЖОНЕЗИ (за кадром). Да.

УОРЛИТЦЕР. Точно?

ДЖОНЕЗИ (за кадром). Думаю да…

УОРЛИТЦЕР. Никогда не говори «думаю», когда «знаешь», или «знаю» когда «думаешь».

Уорлитцер хватает рацию (уоки-токи).

УОРЛИТЦЕР. (в уоки-токи) Бергман, ты на месте?

БЕРГМАН (за кадром). (из уоки-токи) Определенно, капитан. Но здесь еще не чисто.

УОРЛИТЦЕР (в уоки-токи). Передай своей команде... как только поймают в прицел синее, пускай стреляют. Ты понял?

БЕРГМАН (за кадром). (из уоки-токи) У нас большая десять четыре, капитан.

Уорлитцер смотрит направо.

УОРЛИТЦЕР. Как на твой взгляд, Питни? Сколько взрывчатки, по-твоему, у них там на самом деле?

ПИТНИ (за кадром). Сложно сказать, капитан.

УОРЛИТЦЕР. Сделай одолжение!

ПИТНИ (за кадром). Думаю достаточно, чтобы разнести это крыло.

УОРЛИТЦЕР. Все крыло?

ПИТНИ (за кадром). Таково мое мнение.

УОРЛИТЦЕР. Иисус…

СМЕНА ПЛАНА:

ЭКРАН с РЯБЬЮ и ПОМЕХАМИ.

ПОЯВЛЯЕТСЯ СУБТИТР: «СПЕЦИАЛЬНЫЙ ВЫПУСК НОВОСТЕЙ»

ДИКТОР ТЕЛЕВИДЕНИЯ (только голос). Мы прерываем программу для специального выпуска новостей.

 

ВНУТРИ СТУДИИ НОВОСТЕЙ – ДЕНЬ

После ЗАСТАВКИ в КАДРЕ появляется «кипящая» студия новостей на ЗАДНЕМ ПЛАНЕ. Ведущий Новостей ТОНИ ЧЕЙВЗ, на ПЕРЕДНЕМ ПЛАНЕ, немного пригнулся к столу, настраивая наушник.

ЧЕЙВЗ. Добрый день, Я Тони Чейвз и Вы смотрите специальный выпуск новостей KKTV. В данный момент мы получаем сюжет о захвате заложников… (придерживая наушник) Я… Я прошу прощения. Мне сказали, что мы выходим в прямой эфир с Лос Анджелесской окружной тюрьмой, где сейчас находится Уэйн Гэйл.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ПОДСОБНОГО ПОМЕЩЕНИЯ – ДЕНЬ

ВИДЕОСЪЕМКА:

ПРИМЕЧАНИЕ: Данная видеосъемка – это съемка без штатива («трясущимися руками») и с чрезмерно контрастным освещением, пока в тексте не обозначено обратного.

Уэйн – один в КАДРЕ, спустя всего момент, с тех пор, когда мы видели его последний раз.

УЭЙН. С Вами Уэйн Гэйл в прямом эфире из Лос Анджелесской окружной тюрьмы, где совсем недавно произошла кровавая резня, результаты которой Вы можете видеть позади меня, говорящая о том, что последняя глава в книге о Микки и Мэйлори еще не написана.

Микки влезает в КАДР с дробовиком в руке, и выталкивает Уэйна из кадра.

МИККИ. Спасибо, Уэйн, но у нашей скромной киноленты внезапно меняется название. Теперь оно звучит: «Освобождение Микки и Мэйлори». В главных ролях – я, ты, Мэйлори, и специально приглашенный гость: Джек-лажа-с-пальцами-Скагнетти. (в КАМЕРУ) Так, Пончик, увеличивай до крупного плана. Хочу Вам поднять рейтинг.

КАМЕРА ПРИБЛИЖАЕТ до КРУПНОГО ПЛАНА на Скагнетти.

МИККИ (за кадром). Так-так, мальчик-зайчик, где вы держите Мэйлори? Я знаю, что она еще здесь, и знаю, что тебе известно, где именно. Поэтому, говори или моей первой режиссерской работой станет сцена твоей гибели.

СКАГНЕТТИ (стараясь не терять лица). Она в проходном блоке, на этом этаже.

МИККИ (за кадром). Ну а теперь ты отведешь нас в проходной блок. (в КАМЕРУ) Спасибо, снято!

КАМЕРА отключается. ЭКРАН заполняют ПОМЕХИ.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ СТУДИИ НОВОСТЕЙ – ДЕНЬ

Тони Чейвз говорит в КАМЕРУ.

ЧЕЙВЗ. Дамы и господа, для тех кто только что к нам присоединился, я повторю, что в прямом эфире был репортаж из Лос Анджелесской окружной тюрьмы, где Микки Нокс продолжает удерживать заложников. Мы видели, что он вооружен, и очевидно не обошлось без человеческих жертв. Мы будем пытаться вновь установить связь с Уэйном Гэйлом, будем держать Вас в курсе последних событий. Пожалуйста, не переключайте канал.

ПОЯВЛЯЕТСЯ СУБТИТР: «СПЕЦИАЛЬНЫЙ ВЫПУСК НОВОСТЕЙ»

ДИКТОР ТЕЛЕВИДЕНИЯ (только голос). Это был специальный выпуск новостей KKTV.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ПОДСОБНОГО ПОМЕЩЕНИЯ – ДЕНЬ

ВОЗВР. К: ЦВЕТНАЯ 35мм пленка

КАДР Микки, держащего дробовик. Он подходит к трупу Пятого Помощника и пытается завладеть его ружьем. Пятый Помощник не желает расставаться с оружием, сжав ружье хваткой мертвеца. Наконец, Микки удается освободить ружье. Он извлекает из ружья все патроны, они падают на пол. Микки подбирает их с пола, и кладет в свой карман.

Микки берет пистолет Скагнетти, вставляет патроны (собрав их с пола) и засовывает за пояс.

МИККИ. Ну, Джек, вот как мы поступим. Встань за мной, прижмись своей спиной к моей, и держи руки сзади.

Скагнетти поднимается, опасливо. Он прислоняет свою спину к спине Микки.

МИККИ. Теперь, если я вдруг не почувствую твоей спины, это будет означать, что ты пытаешься удрать. Усек?

Скагнетти спиной к спине с Микки. Его руки примыкают к тылу Микки.

СКАГНЕТТИ. Усек.

МИККИ. Далее, Уэйн, шаг вперед.

Уэйн входит в КАДР. Микки указывает дробовиком.

МИККИ. Иди-иди. Пристрой свое солнечное сплетение к стволу.

Уэйн исполняет.

МИККИ. Возьмись руками.

Уэйн исполняет, и Микки тут же связывает его руки вместе, воспользовавшись изолентой, тем самым окружив себя спереди и сзади людьми.

МИККИ. Любой из вас двоих пошевелится – придет черед дробовика. Это ясно?

УЭЙН и СКАГНЕТТИ. Да.

Микки прилепляет конец ленты под майку.

МИККИ. Ты готов, Пончик?

РОДЖЕР. Готов.

МИККИ. По вагонам, ту-ту!

Паровоз с заложниками трогается с места. Уэйн пятится спиной вперед с дулом дробовика, упирающимся в его солнечное сплетение. Скагнетти идет спиной к спине с Микки, а его же собственный пистолет приставлен к шее.

Роджер следует за ними с камерой.

 

ВНУТРИ ПРОХОДНОГО БЛОКА – ДЕНЬ

Мэйлори сидит в позе лотоса, поет песенку Девочек-Скаутов, отсчитывая ритм рукой.

МЭЙЛОРИ (поет).

И-го-го, и-го-го

Ку-ка-реку, ку-ка-реку.

И-го-го, и-го-го

Ку-ка-реку, ку-ка-реку.

Мы не ищем легких путей.

Тебе лишь нужно ку-ка-реку их.

Я много чего люблю, но милее всего –

И-го-го, и-го-го,

Ку-ка-реку, ку-ка-реку,

квакай ква-ква.

Дверь ее камеры распахивается, туда влетает паровоз с заложниками, а именно: Уэйн, Микки, Скагнетти, Роджер с камерой, а также два ПОМОЩНИКА, которых Микки прихватил на входе в блок. Все заложники обвязаны липкой лентой.

КРУПНЫЙ ПЛАН Мэйлори. Она глазам своим не верит.

МИККИ (Мэйлори). Дорогая, я уже дома.

Мэйлори бросается в объятия Микки, они неистово целуются. Этого поцелуя они ждали целый год. И теперь они совершили то, чего, по всеобщему мнению, они не смогли бы сделать до конца своих дней.

Сейчас на земле есть только двое людей. Мы тоже восхищены. КАМЕРА совершает полный оборот вокруг влюбленной пары.

МЭЙЛОРИ (в паузах между поцелуями). Ты так долго добирался ко мне.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ПРАЧЕЧНОЙ – ДЕНЬ

Листок бумаги промелькивает в КАДРЕ.

БЭЙЛИ (за кадром). Вот список мятежников.

КАМЕРА НАКЛОНЯЕТСЯ чтобы прочитать его вместе с Уорлитцером, затем возвращается в исходное положение.

УОРЛИТЦЕР. Одну минуту, Бэйли. А где список заложников?

БЭЙЛИ (за кадром). Я над этим работаю, капитан.

УОРЛИТЦЕР. Продолжай, сынок.

Уорлитцер читает список на ходу.

УОРЛИТЦЕР (читает имена). Альварадо, Айзекс, Джулиэн, Мартинез, Нуэндайк, Олвер, Пулл, Рамос, Шмидт, Спиви, Уолш, Уисторгуэрд…

Уорлитцер садится на стул, изможденный. Он проводит по лицу руками.

НЭПАЛОТОНИ (за кадром). Капитан.

Уорлитцер смотрит вверх, затем снова вниз.

УОРЛИТЦЕР. Нэпалотони, в чем дело?

НЭПАЛОТОНИ (за кадром). Микки Нокс на свободе.

Уорлитцер смотрит вверх.

УОРЛИТЦЕР. Что значит на свободе?

НЭПАЛОТОНИ (за кадром). Он вооружен, он убил трех помощников и одного из ребят Уэйна Гэйла. В настоящее время, он и Мэйлори Нокс засели в проходном блоке, с Уэйном Гэйлом, еще одним парнем с телевидения, с тем копом, и двумя другими помощниками, в качестве заложников. И еще, капитан, у одного из них видеокамера, с помощью которой они дают прямые эфиры на KKTV. Сдаваться отказываются. Что нам с ними делать?

Уорлитцер устремляет взгляд в никуда, как будто плавкий предохранитель сдох, и его разум обесточился. Если бы он сейчас открыл рот, из него ничего бы не вылетело. Уорлитцер просто сидит.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ ПРОХОДНОГО БЛОКА – ДЕНЬ

Заложники «отделены» друг от друга, и сидят у стены. Роджер держит Бетакам на коленях, медленно раскачиваясь как будто в трансе; Скагнетти ослаблен, накладывает шину на сломанные пальцы, сматывая ленту со своих запястий. Уэйн стоит, напряженный и готовый действовать.

Что до двух помощников, ПЕРВЫЙ ПЛЕННЫЙ ПОМОЩНИК угрюмо сидит в гневе, поджав губы. Другой – ПОМОЩНИК ДУНКАН ГАМОЛКА – паникер и неврастеник, трудно повстречать более возбужденного человека, чем он.

Микки и Мэйлори стоят с оружием в руках неподалеку от заложников.

МИККИ. Ладно, мы собираемся выйти через ту дверь, мы доберемся до холла и, наконец, покинем здание. (Уэйну) Пончик заикнулся про телефургон.

УЭЙН. Да, у нас есть фургон.

МИККИ. Где вы его оставили?

УЭЙН. Перед входом.

МИККИ. Позвольте ключи.

Уэйн указывает на Роджера. Роджер роется в кармане и бросает ключи Микки.

УЭЙН. Микки, можно мне поговорить с Вами наедине?

МИККИ. Нет.

УЭЙН. Это безумие. Вам так не выбраться.

МИККИ. Вероятно нет, но удачу попытать стоит.

УЭЙН. Нас всех поубивают.

МЭЙЛОРИ. Разве не возбуждает?

Дункан начинает плакать.

МИККИ. Так, когда мы будем снаружи, делайте что мы скажем, или – занавес. Мы скажем идти, вы пойдете. Скажем «налево», вы повернете налево. Мы скажем «направо», вы – направо. Мы скажем «рыть», вы будете копать яму. Доходит?

МЭЙЛОРИ. Мы не очень торопимся?

МИККИ. Не все дела завершила?

МЭЙЛОРИ. Ага.

МИККИ. Во что бы то ни стало, разберись с хвостами.

МЭЙЛОРИ. Постараюсь. Запускай, Пончик.

Роджер включает камеру и поднимает ее на плечо.

ВИДЕОСЪЕМКА:

Кадр через КАМЕРУ Роджера: ИЗОБРАЖЕНИЕ ФОКУСИРУЕТСЯ на Мэйлори, она указывает на Скагнетти, который сидит на полу.

МЭЙЛОРИ. Ты! Встать!

Скагнетти сглатывает, встает, понимая в душе, что связался не с той женщиной.

Мэйлори подходит к нему с пистолетом в руке.

МЭЙЛОРИ. Ты наверное думал, что это было забавно, или не так?

Она поднимает пистолет Скагнетти, целясь им в прежнего владельца. Скагнетти вздрагивает и поеживается.

МЭЙЛОРИ. Можешь вспомнить последний раз, когда ты меня пилил? Закрой глазки и вспомни… Ну что, настроился? Прекрасно.

Мэйлори делает три выстрела в грудь Скагнетти.

КАМЕРА Роджера подпрыгивает, затем «провожает» падающее тело. Роджер СОСРЕДОТАЧИВАЕТСЯ на рухнувшем на пол Скагнетти.

ДУНКАН (за кадром). О Боже! О Боже! Оооо...

МИККИ. Мы отпускаем заложника. Не стреляйте в него!

ЗА КАДРОМ дверь открывают ударом ноги.

КАМЕРА Роджера метается из стороны в сторону, при этом показывая, как Микки и Мэйлори выскочив в коридор, ПАЛЯТ из ружей и используют своих заложников в качестве щитов. КАМЕРА Роджера выбегает в коридор за ними...

 

ВНУТРИ ТЮРЕМНОГО КОРИДОРА (ИЗ ПРОХОДНОГО БЛОКА) – ДЕНЬ

В коридоре еще больше ПОМОЩНИКОВ ШЕРИФА.

Сверкает ШКВАЛЬНЫЙ ОГОНЬ, в то время как Роджер старается догнать караван.

Видеосъемка очень похожа на съемки из Вьетнама. Реалистично, резко, с метающейся камерой, которая находится в гуще событий.

Звуковой трэк здесь – смесь из воплей, рыданий, смеха, и оружейного огня.

ПЕРВЫЙ ПЛЕННЫЙ ПОМОЩНИК ПОДСТРЕЛЕН, и Микки отшвыривает его.

Неуправляемый караван пробегает по холлу, СТРЕЛЯЯ за собой.

Микки РАНЕН, но продолжает бежать и СТРЕЛЯТЬ. При виде этого, Мэйлори кричит.

МЭЙЛОРИ. Микки!

МИККИ. Не останавливайся!

КАМЕРА Роджера бежит рядом с ними.

РОДЖЕР (за кадром). черт, вот, черт... жарче чем во Вьетнаме!

Новая партия ПОМОЩНИКОВ появляется в конце коридора.

Микки и Мэйлори поворачиваются спиной к спине, используя ДУНКАНА как щит спереди, и Уэйна как щит сзади. Микки СТРЕЛЯЕТ вперед, Мэйлори СТРЕЛЯЕТ по тылам.

ДУНКАН. Пожалуйста не убивайте меня! Не убивайте…

КАМЕРУ сильно ТРЯСЕТ, но она захватывает ПОМОЩНИКА, засевшего за углом. На ЭКРАНЕ ВСПЫШКА БЕЛОГО СВЕТА со ВЗРЫВОМ.

Роджер ПОДБИТ, а ИЗОБРАЖЕНИЕ становится нестабильным, КАМЕРА бесконтрольно раскачивается, ПАДАЕТ на пол. Роджер кричит за кадром.

КАМЕРА лежит на полу, и продолжает работать. Кричащий Роджер вкатывается в КАДР.

МИККИ (за кадром). Возьми камеру! Возьми сраную камеру!

ВОЗВР. К: ЦВЕТНАЯ 35мм пленка.

Микки СТРЕЛЯЕТ, прикрывая Мэйлори, а та вцепляется в камеру, которая валялась около Роджера.

Ноксы возобновляют бег, все еще удерживая Уэйна и последнего помощника.

Помощники валяются на полу – раненные и кричащие, или же мертвые и молчаливые.

МИККИ (Мэйлори). Сюда.

 

ВНУТРИ, ЛЕСТНИЧНАЯ КЛЕТКА – ДЕНЬ

Караван высыпает на лестничную клетку. Микки поворачивается к Дункану, единственному оставшемуся пленному помощнику шерифа.

МИККИ (Дункану). Куда она ведет?

Дункан сильно перегрелся. Микки бьет его об стену.

МИККИ. Куда?!

ДУНКАН. Нн… первый этаж.

МЭЙЛОРИ. Парадный выход там?

Дункан отчаянно кивает.

МИККИ. Пошли.

Микки хватает Дункана, и караван начинает спуск по лестнице. Они проходят несколько пролетов.

Когда караван достигает последнего пролета, там ему встречается Уорлитцер с группой ПОМОЩНИКОВ, ожидавших на нижнем этаже. Помощники поднимают ружья.

Мэйлори хватает Уэйна крепче, и прячется за ним, одной рукой приставив дуло пистолета к его затылку, а другой, обхватив за горло, держит Уэйна вплотную к себе.

МЭЙЛОРИ. Назад или я его урою! Назад или я его урою! Назад или я его урою!

Никто из помощников не опускает стволы, но в них, кажется, поубавилось решительности стрелять.

Уэйн кричит.

УЭЙН. Не стреляйте. Прошу вас, не стреляете! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста...

Уэйн продолжает просить.

Уорлитцер делает шаг вперед.

УОРЛИТЦЕР. Эмм, Микки, Мэйлори, только позвольте мне…

МЭЙЛОРИ. Заткнись! Молчать, не хочу ничего слушать!

УОРЛИТЦЕР. Вы должны узнать…

МЭЙЛОРИ. Я говорю заткнись…

Мэйлори резко опускает пистолет, и стреляет из него Уэйну в БЕДРО. И снова резко поднимает оружие назад, к голове Уэйна.

Уэйн кричит от боли.

Помощники отскакивают.

МЭЙЛОРИ. …это значит заткнись!

Немного молчания и тишины.

Слезы струятся по лицу Дункана, караван медленно отступает вверх до предыдущего пролета.

Помощники остаются на своих позициях.

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ, ЛЕСТНИЧНАЯ КЛЕТКА – ДЕНЬ

Караван поднимается на один пролет, там останавливается. Микки и Мэйлори позволяют двум своим заложникам присесть.

Дункан все больше впадает в истерику, приступ мочеиспускания меняет оттенок его униформы (в паховой области).

Микки собирается с мыслями.

МИККИ. Думай… думай… думай…

Мэйлори стоит оперевшись о стену, держа бок рукой. Сквозь пальцы просачивается кровь. Теперь мы видим, что и она тоже ранена.

Кроме шума, который производит Дункан, они могут слышать крики Уорлитцера, доносящиеся снизу.

УОРЛИТЦЕР (за кадром). Сдавайтесь! Тут нет других выходов!

Микки садится, крайне истощенный. Мэйлори присаживается рядом с ним. Она вздрагивает от боли. Он обнимает ее одной рукой.

МЭЙЛОРИ. Послушай, любимый, нам отсюда не выбраться. И, я скажу тебе, черт с ним, на хрен надо возвращаться в клетку. Давай как Буч Кэссиди и Сандэнс Кид. С пальбой, вниз по лестнице – попадем под град пуль, но и кучу этих уродов с собой заберем.

Внезапно, на Микки находит озарение. У него родился план.

МИККИ. Так мы поступим, когда не будет других способов.

Микки встает.

МЭЙЛОРИ. Еще не пора?

МИККИ. У нас пока осталось несколько тузов в рукаве.

Микки, оценивает заложников, затем указывает на Дункана.

МИККИ. Ты женат?

ДУНКАН. Оу, я не хочу умирать…

МИККИ. Ты женат? Дети есть?

Дункан жалостливо кивает.

МИККИ. Отлично. Слушайте все, сейчас мы с вами пойдем к парадному входу. И, доберемся мы туда в том лишь случае – если больше чем убить нас, они не хотят убить вас двоих.

ВСТАВКА:

КАДР: помощники держат ружья в руках, и руки просто чешутся от желания убить Микки и Мэйлори. Мы слышим голос Микки за этим КАДРОМ.

МИККИ (только голос). На данную минуту, я нахожу это крайне маловероятным. Поэтому, давайте менять расклад, верно?

ВОЗВР. К ЛЕСТНИЧНОЙ КЛЕТКЕ:

Микки присаживается на корточки перед Уэйном.

МИККИ. Смотри. Допустим, я скажу тем ребятам внизу, что если они откроют огонь или тронутся с места, я порешу Уэйна Гэйла. Они ведь все равно откроют огонь или сдвинутся с места. Теперь, подумай, в такой вот непростой ситуации как наша, и ты вдруг не погиб – жив остался. Что бы ты сделал тогда?

Микки отлепляет ЛИПКУЮ ЛЕНТУ со своего пояса и начинает рвать ее на полоски, затем прилепляя их на стену.

УЭЙН. Что бы я сделал? Я и моя телекомпания предъявили бы иск всему Лос Анджелесскому департаменту шерифов. В этом иске значилось бы обвинение в скандальном, вопиющем игнорировании обеспечения моей безопасности. Я бы обратился за помощью к друзьям, к мэру, заставил бы всех этих сукиных детей коротать остаток жизни в очереди за пособием по безработице. Фактически, я предъявил бы иск каждому из них. Я бы поставил целью своей жизни опустить Лос Анджелесскую окружную тюрьму на колени. Одно за другим я разоблачал бы зверство, адские условия заключения, жестокость, господствующие в этом месте.

Микки кидает ленту Мэйлори, указав на Дункана. Мэйлори подмигивает Микки. Микки улыбается в ответ и приступает к обматыванию ствола дробовика, снимая отрезки изоленты со стены.

МИККИ. Так я и подумал. Это ты им и скажешь. Когда мы станем спускаться по лестнице, хочу чтобы ты выкрикивал то, чем только что со мной поделился. «Меня зовут Уэйн Гэйл! Я телезвезда Американских Маньяков, которых каждую неделю смотрят…» сколько народу?

УЭЙН. В среднем сорок миллионов.

МИККИ. «Каждую неделю смотрят сорок миллионов человек. Я известный журналист». Какие-нибудь награды у тебя есть?

УЭЙН. А как же! Золотой глобус, премия Эдварда Мюрроу…

МИККИ. «Известный журналист»… Встань на колени…

Уэйн становится на колени перед Микки. Пока дробовик Микки упирается в подбородок Уэйна, его владелец обматывает ленту вокруг шеи.

МИККИ (продолжает). … «Среди моих наград – Золотой Глобус и премия Эдварда Мюрроу». Назови им своего адвоката, скажи, где он работает, его адрес, номер его телефона. Упомяни мэра и очередь за пособием. Суть уловил?

УЭЙН. Да.

Микки встает вместе с Уэйном, и приматывает свою руку, (пальцем которой он обычно нажимает на курок), к основанию ствола дробовика.

МИККИ. Так и скажешь. Прокричишь. Пройдем к парадным дверям, а потом сядем в фургон. А если перестанешь кричать, Богом клянусь – я тебе мозги вышибу.

УЭЙН. Заметано.

Микки хватает камеру, поднимает ее на плечо, затем кричит Дункану.

МИККИ. Ты! Как звать?

Дункан не может внятно ответить – Мэйлори завязала ему рот липкой лентой. Мэйлори берет Дункана за шиворот и поднимает с пола, прежде чем прочесть имя на его полицейском значке.

МЭЙЛОРИ. Дункан… Гамолка?

СМЕНА ПЛАНА:

 

ВНУТРИ, ЛЕСТНИЧНАЯ КЛЕТКА (ПЕРВЫЙ ЭТАЖ) – ДЕНЬ

Уорлитцер и помощники обдумывают следующий шаг, и тут слышат:

МИККИ (за кадром). Начинай.

Уэйн и Дункан появляются в поле зрения, Ноксы держатся за ними.

Помощники моментально поднимают ружья, но вскоре понимают, что если они застрелят Микки либо Мэйлори, тогда Уэйн или Дункан тоже погибнут.

Правая рука Мэйлори привязана у курка, а конец ствола дробовика накрепко примотан к шеи Дункана. Пистолет в ее левой руке смотрит на Уорлитцера.

Левая рука Микки привязана к дробовику, а дуло приставлено к Уэйну, правой Микки держит КАМЕРУ, она на правом плече и снимает Помощников.

ПРИМЕЧАНИЕ: Следующая сцена смесь ВИДЕОСЪЕМКИ и съемок на ЦВЕТНУЮ 35мм пленку.

Уэйн начинает орать свою речь, Микки настраивает резкость КАМЕРЫ, и ею смотрит на Уорлитцера. Дункан только мычит, и невнятно умоляет спасти его жизнь.

УЭЙН (орет). «Меня зовут Уэйн Гэйл! Я телезвезда Американских Маньяков, которых каждую неделю смотрят сорок миллионов человек! Я известный журналист, среди моих наград – Золотой Глобус и премия Эдварда Мюрроу! Если кто-нибудь подвергнет мою жизнь опасности, моя телекомпания предъявит иск Лос Анджелесскому окружному департаменту по делам шерифов. Мои адвокаты предъявят иск каждому, кто стрелял – лично. Юридическая фирма телекомпании – Роулэндс, Дэвис и Синклер…

Микки знал, что делал. Речь произвела впечатление на помощников.

МЭЙЛОРИ (кричит). С дороги!

Стена помощников начинает отступать.

Ноксы и их заложники двигаются вперед, а Уэйн орет всю дорогу.

Помощники не перестают целиться в караван, но не преграждают путь, пока караван не достигает дверей, ведущих в фойе, в котором, кажется, яблоку негде упасть.

На подходе – Уорлитцер, тоже дает пройти.

УОРЛИТЦЕР. Как далеко вы думаете зайти?

МИККИ. Прямо до парадных дверей.

УОРЛИТЦЕР. Этого не случится.

МИККИ. Уже случилось.

Караван двигается дальше по фойе к парадному входу. Уэйн и Дункан продолжают кричать свои реплики. Никто не решается преследовать их, но помощники держат караван на прицеле.

Чтобы отдышаться, Уэйн замолкает.

МЭЙЛОРИ. Не останавливайся!

Уэйн возобновляет свой крик.

Помощники в полной растерянности. Микки и Уорлитцер находятся нос к носу.

УОРЛИТЦЕР (Микки). Я вас лично отыщу, оторву башку твоей во все щели драной шлюшке-жене, а твой жалкий зад самолично в могилу закопаю.

МИККИ (спокойно). Как-нибудь в другой раз, но не сегодня.

Микки покидает КАДР.

СМЕНА ПЛАНА:

 

СНАРУЖИ ОКРУЖНОЙ ТЮРЬМЫ – ДЕНЬ

Двери распахиваются в ЗАМЕДЛЕННОЙ СЪЕМКЕ, когда караван из Микки, Мэйлори, Уэйна и Дункана переступает порог тюрьмы, оказавшись под открытым небом.

Полукруг из помощников шерифа за спинами каравана, на ЗАДНЕМ ПЛАНЕ. Уорлитцер стоит, побежденный, прямо позади Микки.

СТОП-КАДР на ВИДЕ СВЕРХУ.

Изображение СГОНЯЕТСЯ ДО ЧЕРНО-БЕЛОГО, затем ЭКРАН ЗАЛИВАЕТ БЕЛЫЙ СВЕТ.

 

СНАРУЖИ, ЛЕС – ДЕНЬ

БЕЛЫЙ СВЕТ ЗАТУХАЕТ до нормальной ЧЕРНО-БЕЛОЙ цветности. Изображение восстанавливается на ОЧЕНЬ КРУПНОМ ПЛАНЕ Уэйна. «Их» КАМЕРА снимает его на 16мм пленку, она закреплена на штативе.

Эта СЦЕНА играется на одном дыхании, т.е. одним планом, без монтажа. Звук идет асинхронно с изображением, первый раз мы убеждаемся в этом сейчас, когда Уэйн отходит чуть дальше до СРЕДНЕГО ПЛАНА. Он смотрит точно в КАМЕРУ.

УЭЙН. С Вами Уэйн Гэйл. Я ранен, а моя команда – Роджер и Скотт – мертва. Звук, скорее всего, чуть отстает от видео, потому что мы снимаем на любительскую камеру, используя стандартный рекодер, который нашли в фургоне. План Микки Нокса увенчался успехом. Мы вышли через парадные двери, сели в мой телевизионный фургон и совершили побег. Когда нас преследовали патрульные машины, Мэйлори Нокс убила помощника шерифа Дункана Гамолку и, на ходу, выбросила его тело через заднюю дверь. Микки, по переговорному устройству, сообщил властям, что я стану следующим, если те не прекратят погоню. Они прислушались к словам Микки, и отозвали преследователей. Почему не были подняты вертолеты, мне не известно. Единственное, что могу сказать – все произошло слишком быстро, чтобы успеть принять соответствующие меры. Мы только что съехали на обочину, чтобы записать это интервью. Напряженные отношения зашли дальше…

Микки кричит за кадром.

МИККИ (за кадром). Нам тут целый день, на хрен, стоять?!

УЭЙН. Без дальнейших расшаркиваний – Микки и Мэйлори…

Уэйн подходит вплотную, снимает КАМЕРУ со штатива, и на протяжении всего интервью, КАМЕРА остается у него в руках.

КАМЕРА настраивается на Мэйлори, сидящей на пеньке, а Микки то попадает, то выходит из КАДРА на ЗАДНЕМ ПЛАНЕ.

УЭЙН. Мэйлори, что Вы думаете о плане Микки? Вы знали, что он сработает?

МЭЙЛОРИ. Не знала, пока мы не попали на первый этаж. Там-то я полностью осознала: мы не выстрелим – и они стрелять не будут. Когда мы спустились, помню, я подумала: «Боже мой. Похоже, сработало». А Микки знал, что все так и будет. По этому поводу у него не было никаких сомнений. Только это не в смысле, что он знал, что все получится, да только вида не подавал. Он просто знал – должно сработать.

УЭЙН (за кадром). А какая мысль пришла следующей?

МЭЙЛОРИ. Я задалась вопросом, сколько еще пройдет времени, прежде чем мы останемся с ним наедине. И задалась вопросом, смогу ли я столько вытерпеть.

УЭЙН (за кадром). Вы имели какое-либо отношение к мятежу, произошедшему в прачечной?

МЭЙЛОРИ. Ты не слышал моих гребаных слов? …Ой, извините. Можно говорить «гребаных»? Нельзя, или можно?

УЭЙН (за кадром). Постарайтесь свести к минимуму.

МЭЙЛОРИ. Мы не имели никакого отношения к тому бунту. Тот мятеж был только… незнкаксказть…

Последнюю фразу может расслышать только Микки на ЗАДНЕМ ПЛАНЕ.

МИККИ. Божественное вмешательство.

МЭЙЛОРИ. Вот это самое. Мы не знаем проныру, который заварил кашу, и про сам этот мятеж ничего не знаем. Он просто случился. Это рок. Мы даже участников не знаем. Как бы мы смогли организовать мятеж, когда целый долбаный год в изоляции провели? Короче, на каждую хитрую задницу найдется хуй винтом. (смеется) Я хотела сказать, бунт – не наших рук дело. Если они хотят гнать, что мы тайно руководили восстанием, пусть гонят. Нам это спокойно спать не помешает. Ты сказал, что хочешь услышать правду, так правда в том, что мы везучие.

Микки щелкает пальцами на ЗАДНЕМ ПЛАНЕ.

МИККИ. Ну же, ну, давайте поторапливаться.

УЭЙН (за кадром). Хорошо, а что же дальше?

МЭЙЛОРИ. Ну, теперь мы с Микки собираемся утихомириться. Просто наслаждаться присутствием друг друга, останавливаться, чтобы вдохнуть аромат роз. Короче, жизнь в розовом цвете и все такое.

УЭЙН (за кадром). Как же Вы хотите раствориться? Вы, должно быть, самая знаменитая пара в Америке.

МЭЙЛОРИ. Ну, во времена нашей рабской жизни, мы слышали про штуку, которая называлась подземной железной дорогой. И у нас был целый фан-клуб людей, которые только того и ждали, побывать в роли кондукторов. (в камеру) Так что, вы там детишки, не теряйте надежду. Ведь Микки и Мэйлори заедут в ваш городок совсем скоро.

МИККИ. Ну все, хватит. Конец интервью. Нам пора.

Микки подходит к Уэйну. КАМЕРА немного накреняется, потому что Уэйн убирает ее от глаз.

УЭЙН (за кадром). Хорошо, давайте поменяемся местами, и Вы снимете, как я задаю вопросы. А потом я сделаю небольшую концовочку.

Микки берет КАМЕРУ у Уэйна, и пока говорит, устанавливает ее на штатив.

МИККИ. Оу, мы сделаем небольшую концовочку – это да. Но это будешь не ты, тупо смотрящий в камеру, и несущий всякую чушь. Вместо этого, концовочкой станешь ты, заглядывающий в дула наших дробовиков, а мы спустим крючки.

Уэйн хихикает через силу. Микки отходит с КАМЕРОЙ на ТРИ ШАГА. ТЕЛЕФУРГОНЧИК припаркован сзади.

УЭЙН. Это же шутка?

Микки нагнетает воздух в слайд своего дробовика. Мэйлори подбирает свой с земли.

УЭЙН. Ну-ка подождите одну сраную минуту.

МИККИ. Я говорил, что дам тебе интервью. Только что, если я не путаю, мы как раз разобрались с интервью. (Мэйлори) Мы дали интервью, разве нет?

МЭЙЛОРИ. Я уж точно дала интервью.

МИККИ. Я говорил, что дам тебе интервью. Но я же не говорил, что не убью тебя.

УЭЙН. Стойте! Ничего не знаю, но до этого момента я считал что… наш удавшийся побег своего рода обязательство…

Уэйн колеблется.

УЭЙН (продолжает). …заключенное между нами троими. Мы провернули все это вместе, Вы так не считаете?

МИККИ. Нет. Не совсем.

УЭЙН. Не трогайте курки! Прошу. Я думал, что уже доказал, что живой Уэйн Гэйл гораздо лучше мертвого… Уей… Гэйл. Я был вашим пропуском через ворота тюрьмы, не Дункан Гамолка. А я! Я буду вашим пропуском из…

МИККИ. Попридержи коней, Уэйн. Мы тебя ненавидим. Если кто-то в этом гребаном мире и заслуживает смерти, так это ты.

Уэйн цепляется за последнюю соломинку.

УЭЙН. Стойте! Вы не можете меня убить. Микки и Мэйлори всегда оставляют кого-то, чтобы тот рассказал о случившемся.

МИККИ. Мы оставили. (указывая на камеру) Твою камеру.

Микки поворачивается к Мэйлори.

МИККИ (голосом Джона Уэйна). Станцуем, Колорадо.

УЭЙН. НЕТ!!!

Два интервьюера разряжают пушки, стреляя по Уэйну, чье тело танцует как марионетка, прежде чем растерзанное валится на землю.

Микки и Мэйлори страстно целуются, затем залезают в телефургон, и уезжают.

Тело Уэйна покоится в КАДРЕ, до тех пор, пока в КАМЕРЕ не заканчивается пленка.

ВЫТЕСНЕНИЕ ЧЕРНЫМ

A FILM DIRECTED BY

RAND VOSSLER

A Noja Production.