Народ, не знающий или забывший своё прошлое, не имеет будущего.
Философ Платон, IV век до н. э.
Народ, который теряет память, перестает быть народом!
Папа римский Иоанн Павел II, XX век н. э.
О методе исторического анализа
Историк — это человек, обладающий цельным мировоззрением и способный к самостоятельному анализу событий прошлого. Попугаи, повторяющие чужие мысли — грустный случай. К сожалению, среди профессиональных преподавателей истории в настоящее время преобладают попугаи. Профессора и приват-доценты, читавшие самостоятельно разработанные курсы лекций на основе новейших открытий исторической науки, остались в прошлом.
Что нужно историку для успешной самостоятельной работы?
— Знание фактов;
— Владение методом, чтобы не стать архивариусом фактов.
Наиболее подходящей методологией историографии мне представляется концепция локальных цивилизаций Тойнби - Гумилева. Она объясняет развитие локальных цивилизаций (в форме государств) как результат взаимодействия внешних факторов и деятельности творческого меньшинства («критической массы» активных индивидуумов) подающего пример, заставляющего пассивное большинство (90-95 % членов общества) действовать в определенном направлении.
Британский историк Арнольд Джозеф Тойнби (1889-1976) получил мировую известность своим фундаментальным 12-томным научным трудом «Исследование истории» (1934-1961 гг.).
По теории Тойнби, элементарная «клетка» истории — столкновение Вызова, ставящего под угрозу существование конкретного общества, и творческого Ответа, даваемого людьми (членами этого общества).
Вызов (он же — стечение обстоятельств) многообразен в своих конкретных проявлениях. Вызов может иметь форму:
а) природных условий развития данной цивилизации (например, изменение климата, крупномасштабные стихийные бедствия, отсутствие полезных ископаемых);
б) изменения социальных условий (например, кризис исчерпавшего себя способа производства или способа организации общества);
в) духовных изменений (например, замена язычества — христианством; появление нового направления внутри утвердившейся религии, например, распространение кальвинизма; возникновение новой политической идеологии и т. д.).
Ответ — это творческие усилия людей, призванные решить конкретную проблему. В условиях конкретного места и времени совокупность удачных Ответов рождает локальную цивилизацию, обладающую неповторимым своеобразием.
Ритмы истории (они же — циклы развития локальных цивилизаций) — это пульсация Вызовов, с которыми обращается к человечеству Бог (он же Универсум, он же Первопричина бытия) и Ответов на них.
Автор каждого нового Ответа — не все общество, а небольшая часть его — «творческое меньшинство». В случае удачного ответа на конкретный Вызов оно увлекает за собой «инертное большинство», приобщает его к новым социальным и духовным ценностям.
Тойнби путем анализа огромного фактического материала вывел общие закономерности жизненного пути локальных цивилизаций — фазы.
(1) Фаза возникновения цивилизации;
(2) Фаза роста, возможного благодаря повторяющемуся чередованию успешных Ответов и все новых Вызовов, порождаемых изменением общества. При этом своеобразие Вызовов и Ответов определяет специфику цивилизаций, иерархию их социальных ценностей и религиозно-философских концепций смысла жизни;
(3) Фаза надлома, вызванная деградацией элиты: творческое меньшинство вырождается в правящее меньшинство, озабоченное лишь сохранением собственной власти, основанной на силе, а не на добровольном подчинении ее авторитету;
(4) Фаза разложения — когда нравственное отчуждение раскалывает общество, уничтожает его внутреннее единство. Отчужденная часть населения превращается во «внутренний пролетариат», который совместно с «варварской периферией» («внешним пролетариатом») в конечном счете разрушает данную цивилизацию, если только она не гибнет еще раньше в результате природных или техногенных катастроф.
У локальных цивилизаций нет жестко заданной судьбы. Ее определяют творческие усилия людей, и до тех пор, пока элита (творческое меньшинство) сохраняет свой духовный потенциал, такая цивилизация остается жизнеспособной.
Выдающийся российский ученый Лев Николаевич Гумилев (1912-1992) разработал теорию этносов, которая по ряду аспектов близка концепции локальных цивилизаций Д. А. Тойнби.
Гумилев отверг традиционные признаки этноса: язык, особенности культуры, единство происхождения, самосознание, этноним. Единственный реальный признак самобытного этноса — особый стереотип поведения.
История локальных цивилизаций, по Гумилеву, это история отдельных этносов. Она, в свою очередь, обусловлена особенностями ландшафта, спецификой хозяйствования, культурными традициями, характером контактов с соседями (торговля, войны, колонизация). Гумилев определил время жизни этноса в пределах 1000-1200 лет, и подчеркнул:
«Наиболее ярким, впечатляющим событием является момент рождения государства как новой системной целостности с оригинальным стереотипом поведения».
Специфические особенности концепции Гумилева таковы:
— этнос — это аналог «локальной цивилизации» Тойнби;
— этнос проходит «жизненный цикл» от рождения до смерти (т. е. фазы генезиса, роста, надлома и разложения по Тойнби);
— пассионарные толчки (т. е. Вызовы — по Тойнби) имеют внепланетное происхождение (божественное — по Тойнби);
— «творческое меньшинство» — это пассионарии, обладающие «жизненным порывом» (врожденной пассионарной энергией);
— «внутренний» и «внешний пролетариат» — могильщики локальных цивилизаций.
Пассионарность — это способность отдельных личностей («творческого меньшинства») увлекать за собой остальных на социальные, политические, экономические переустройства, а также на завоевания.
Как видим, главные положения теории Гумилева совпадают с положениями теории Тойнби.
1. Роль историографии в формировании национального самосознания
Память о прошлом играет колоссальную роль в жизни человека. Если человек не помнит своих родственников, значит, у него нет семьи. Если спортивная команда не помнит своих поражений и побед, не извлекает из них уроков — значит, нет команды. Если в армии нет своих традиций, не изучаются лучшие образцы военного искусства мира, значит, нет армии.
В медицине утрату памяти считают серьезнейшим психическим заболеванием, которое называется «амнезия». Человек, потерявший память, не способен к прогнозированию своего поведения, к сложной целенаправленной деятельности, его жизнью полностью управляют те, кто вокруг него.
В литературе и журналистике с подачи киргизского писателя Чингиза Айтматова утвердилось слово «манкурт». Оно обозначает человека, превращенного в биоробота путем ликвидации памяти.
И точно так же, как отдельный индивид, лишенный памяти, превращается в больного субъекта, всецело зависящего от окружающих его людей, так и народ, забывший свое прошлое, превращается в стадо, покорное пастухам. А историография (историческая наука) — это коллективная память народа.
Трудно надеяться на то, что народ обладает сформированным национальным самосознанием, если он не знает историю Отечества, изложенную с позиции приоритета национальных интересов. Вот, к примеру, эмоциональный заголовок интервью с доктором юридических наук Сергеем Шахраем в специальном выпуске российского журнала «Родина» (сентябрь 2012 г.), посвященном 1150-летию России: «Воскресить историю как основу национального самосознания!».
Но знать всю историю невозможно в принципе. Сколько книг надо прочитать человеку, чтобы познакомиться со всей историей своего народа и государства? Сотни! Для обычных людей (не историков) это — тупиковый путь. Выход указал английский историк Генри Бокль (1821-1862), который сказал:
«Истинное знание состоит не в собирании фактов, которое делает человека лишь педантом, а в использовании фактов, которое делает его философом».
Иными словами, для понимания истории достаточно знать главное:
1) Общую схему развития человеческих общностей (например, у марксистов это теория общественно-экономических формаций). Как уже сказано выше, для меня такая схема — теория развития локальных цивилизаций Д. А. Тойнби, дополненная некоторыми положениями теории Л. Н. Гумилева.
2) Механизмы, обусловливающие развитие человеческих общностей. Марксисты считали такими механизмами развитие процесса материального производства и сопровождающую его непрерывную борьбу между двумя главными общественными классами — собственниками (земли, средств производства) и неимущими (пролетариями). Для меня это концепция столкновений Вызовов исторического процесса и Ответов на них, которые ищет творческое меньшинство (по Тойнби) или пассионарная часть общества (по Гумилеву).
3) Основные этапы и события в истории Отечества.
Это и есть тот «инструмент», который позволяет анализировать любые конкретные факты, размещать их на соответствующих «полочках» в шкафу истории, давать им оценки.
Приведу конкретный пример для иллюстрации своей мысли: фазы развития локальной цивилизации во времена Великого Княжества Литовского, Русского и Жамойтского (ВКЛ).
Возникновение: от занятия Миндовгом княжеского стола в Новгородке (1246 г.) до конца правления Витеня (1316 г.).
Расцвет (поступательное развитие): от начала правления Гедимина (1316 г.) до конца правления Казимира IV (1492 г.).
Надлом (кризис): от Александра Казимировича (1492 г.) до конца правления Владислава IV (1648 г.).
Разложение (деградация): от Яна II Казимира (1648 г.) до конца правления Станислава Понятовского (1795 г.).
Разумеется, конкретные даты в этом контексте условны. Ведь нельзя сказать, что до такого-то года происходил рост, а уже в следующем году произошел надлом. Но для общей ориентации подобное разделение удобно.
2. Как трактуют нашу историю другие историографии
Ниже я кратко характеризую основные варианты трактовки истории Беларуси в историографии наших соседей, а также концепцию западнорусистов (доморощенных «янычаров» Москвы).
Польские историки
Польские авторы по давней традиции, берущей начало еще от «Истории Польши» Яна Длугоша (вторая половина XV века) чрезвычайно преувеличивают значение Кревской унии 1386 года. По их утверждениям, после этого ВКЛ превратилось в вассала Польской короны, полностью ориентировалось на Польшу, утратило политическую и военную самостоятельность. Его историю надо рассматривать сквозь призму все более тесных союзных связей с Польшей и непрерывной полонизации до того момента, когда земли ВКЛ и Польши, слившиеся в едином государстве Речь Посполитая, захватила Россия.
Для большинства польских историков (а также для политиков, журналистов, писателей) Беларусь — всего лишь восточная окраина Польши («крэсы всходние»). По их мнению, беларуский народ — та часть великого польского народа, которая подверглась русификации, влиянию Русской Православной Церкви (верной служанки азиатской деспотии) и отсталой русской культуры. Отсюда, говорят они, проистекает нынешняя «отсталость» беларуского общества по сравнению с «европейской» Польшей.
Ну, если наши предки уже в Креве навсегда утратили самостоятельность, то зачем потребовались шесть других уний? Перечислю их: Виленско-Радомская (1401 г.), Городельская (1413 г.), Гродненско-Трокская (1432-33 г), Брестская (1446 г.), Мельницкая (1501 г.), Люблинская (1569 г.).
Историки Летувы
Они целенаправленно подтасовывают факты и мнения, часто вообще пишут откровенную ложь. Особенно выделяются в этом плане Эдвардас Гудавичюс, Зигмас Зинкявичюс, Йонас Лауринавичюс и Томас Баранаускас. Выдумка Зинкявичюса о так называемом «канцелярском языке» достойна международной премии за самую беспардонную ложь! То же самое относится к внедрению указанными авторами термина «истинная Литва» (Lithyania propria).
Суть выдумок летувисов такова:
— определяющую роль в ВКЛ на всех этапах его существования играл литовский (в смысле — жамойтский) фактор.
— центр объединения земель — сначала жамойтский Кернов, а потом Вильнюс (о роли Новгородка — ни слова);
— правящие династии (Гедиминовичи, потом Ягеллоны) — жамойтские;
— важнейшие политические деятели — жамойты;
— общий вектор цивилизационного развития — из Жамойтии в Беларусь.
Кроме того, они придумали еще и каких-то аукштайтов — якобы особое «литовское» племя — чтобы фантазерам было легче сводить концы с концами.
Неудобные для них факты (например, об отсутствии у жамойтов на протяжении долгого времени городов, профессиональных торговцев, письменности, христианской религии и многого другого, что уже было у наших предков) они замалчивают, либо дают им фантастические объяснения. Поэтому мы воспринимаем их не как ученых, а как сказочников. Или мошенников. В зависимости от того, кому какое определение больше нравится.
Отметим, что измышления современных авторов из Летувы базируются на мифе о завоевании наших земель воинственными «литовцами», под которыми имеются в виду жамойты и никогда не существовавшие аукштайты.
Его суть такова. Великий жамойтский князь Монтвил, узнав о том, что земли «западной Руси» опустошены татаро-монголами, отправил туда своего сына Эрдивила с сильной дружиной. Эрдивил подчинил себе местных жителей и основал здесь крепости Новгородок (Новогрудок), Гародня (Гродно), Берестье (Брест), Дорогичин, Мельник, Мерочь, Волковыск и Мстибогов. Своей столицей он сделал Новгородок, принял титул великого князя Новогородского, а его сын Мингайло положил начало династиям новогородских и полоцких князей.
Только вот татары наши земли не завоевывали, за исключением Мозыря и Турова, которые они взяли штурмом, разграбили, сожгли и покинули, отправившись на войну с Галицким княжеством. Не было у жамойтов в ХII-XIII веках великого князя, ибо не существовало единого государства. Монтвил и Эрдивил в действительности не существовали, историкам такие князья неизвестны.
Надо всегда задавать этим сказочникам очень простой вопрос: назовите хотя бы одно сражение, связанное с «завоеванием», хотя бы один поход. Нет таких! Известны все походы киевлян (начиная с 974 г.) и галичан (в 1219-77 гг.); все походы крестоносцев (с 1284 по 1410 год — около 140 вторжений); все войны и пограничные конфликты с Московией (с 1368 г.); все рейды крымских татар (с 1474 по 1569 гг. — 75 набегов на земли ВКЛ). Известны все битвы и крупные стычки с ними, все осады городов и замков.
Что касается жамойтов — предков летувисов, то ничего подобного наша история просто не знает. Это — наглая ложь. Например, князь Войшелк, сын Миндовга, в 1264 году захватил Деволтву и Нальшаны (именно эти земли летувисские фантазеры называют Аукштотой). Это — факт. Наоборот — никогда не было!
Почему же стало возможным неслыханное историческое воровство (присвоение всего наследия ВКЛ), которое в Летуве с 20-х годов XX века возведено в ранг государственной политики? На это есть две группы причин — внутренних и внешних.
Внутренние причины:
1) Историки Летувы максимально использовали в своих интересах ту «фору» (22 года независимости; 1918-1940), которой не было у беларусов. Поэтому мы изрядно отстали от них в исследовании многих вопросов собственной истории древнего и средневекового периодов.
2) Никто физически не истреблял их интеллигенцию в XIX и XX веках, соответственно, они сохранили своих интеллектуалов и не были в такой степени запуганы угрозой жесточайшей расправы, как наши прадеды и деды.
Внешняя причина одна, зато весомая. Идеи национализма летувисов по ряду позиций совпали с идеологией москвоцентризма и великорусского шовинизма. Поэтому российские идеологи (в т. ч. историки) охотно поддерживают выдумки авторов из Летувы, но в то же время встречают в штыки национально ориентированные исследования беларуских ученых.
Ученые мужи Летувы превратили наших древних князей в жамойтских очень просто. Добавили к их именам окончания — ис или — ас. Гедимин — Гедеминас, Кейстут — Кейстутис, Ольгерд — Альгирдас, Витовт — Витаутас и так далее. Однако ни в одном историческом документе (не только ВКЛ, но и других государств) нет этих — исов (-асов). Возьмем имя Гедимин. В различных источниках оно пишется как Гедимин, Гедымин, Кгиндимин, Кгедимин, Скиндимин, Jedimin, Gedimont, Giedymin. Где окочание ас (аs)?
Великого князя Витовта современные летувисы считают своим национальным героем и именуют Витаутас. Так вот, Витовт четыре раза (в 1384, 1390, 1398 и 1404 гг.) отдавал Жамойтию Тевтонскому ордену в качестве платы за политическую поддержку и военную помощь. Будь он жамойтом (т. е. этническим летувисом) вряд ли он смог бы торговать своей Родиной. Но Жамойтией он не дорожил.
Как ни переиначивать историю, факты — упрямая вещь.
Российско-советская историография
«Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать!» С этого принципа начинается российская (советская) историография, им же она кончается. Во все времена, в том числе сегодня, она теоретически обосновывала имперский разбой, москвоцентризм, миф о Святой Руси и многое прочее из того же ряда.
В основе российских исторических сказок лежит 12-томный труд Н. М. Карамзина «История государства Российского». Созданный еще в начале XIX века, он до сих пор составляет «костяк» официальной российской историографии. А в период 1935-1954 гг. советские «партийные» историки «уточнили» концепцию Карамзина, создав «единственно верную» схему для объяснения прошлого народов СССР. Ее ключевые тезисы таковы:
(1) Восточные славяне принадлежат к единому этнокультурному сообществу, имя которого — «русский народ». Украинцы и беларусы не отдельные народы, а всего лишь следствие разделения «древнерусской народности» на три ветви.
(2) ВКЛ — это в основном земли русских княжеств, захваченные Литвой (маленьким, но воинственным балтским государством), что было обусловлено слабостью единого древнерусского государства после татарского нашествия середины XIII века. Позже территорию ВКЛ подчинила себе Польша.
(3) Оказавшись в составе ВКЛ, все население русских земель — от князей до смердов — стало ориентироваться на Москву как единственный источник освобождения от власти литовцев, позже — от власти поляков. Московия с конца XV века систематически вела войны против «поляков» с целью освобождения «братьев по крови и вере», но только в конце XVIII века России — наследнице и преемнице Древней Руси — удалось освободить «западных русских» силой оружия.
(4) Историю беларуского и украинского народов следует рассматривать в плане подавления трудовых масс иностранными завоевателями (литовцами, поляками) и местными эксплуататорами, а постоянным союзником этих масс всегда выступала Россия, несмотря на свой режим политического произвола (самодержавие) и рабство большей части населения (крепостничество).
(5) Московское государство, Российская империя, СССР никогда никого не завоевывали и не покоряли, а только «освобождали» или «воссоединяли». Так, ликвидация ВКЛ в XVIII веке — это не завоевание, а «возвращение» исконно русских земель, временно потерянных вследствие «происков» литовцев и поляков. Соответственно, россияне по отношению к Беларуси и беларусам во все времена были только «освободителями» и никогда — захватчиками.
(6) «Присоединение» национальных окраин к России давало в основном положительные результаты, и в любом случае было для них «меньшим злом». Например, для Беларуси было «лучше» присоединиться к России, чем к Пруссии или Австрии. Поэтому аннексия Россией ВКЛ стала «прогрессивным» явлением для местного населения в сферах экономики, права, культуры, внутренней политики.
(7) «Великороссы» издавна «по праву рождения» были «старшими братьями» и даже «учителями» для остальных народов. Достижения цивилизации всем этим народам тоже принесли они. Беларусы — не отдельный самобытный народ, а всего лишь «младшие братья» русских.
(8) Национальных политических лидеров Беларуси, Украины, Прибалтики надо оценивать в зависимости от их симпатий или антипатий к России и ее правителям, вне зависимости от эпохи.
(9) Попытки отдельных народов Российской империи освободиться от власти Москвы (Петербурга) всегда являлись происками местных националистов, которых вдохновляли и поддерживали «реакционные силы Запада». Такие попытки не отвечали устремлениям народных масс, мечтавших о самом тесном «слиянии» с российским «старшим братом».
(10) Беларуский язык — это совокупность местных диалектов русского языка, испорченных длительным польским влиянием. Поэтому русификация — благо для беларусов, она приобщает их к «сокровищам великой русской культуры».
(11) Преследование беларуского языка и культуры царским режимом (например, ликвидация униатской церкви в 30-е годы XIX века, запрет беларуского языка в 1866 г.) и советской властью (например, массовый террор против национальной интеллигенции в 1930-1941 гг.) — все это замалчивается.
(13) Великое Княжество Литовское, Русское и Жамойтское якобы создали литовцы (под которыми понимаются жамойты), а Речь Посполитая — это польское государство. Государство беларусов (БССР) впервые возникло только в годы советской власти.
Принципиальные возражения историков национальной ориентации против этой концепции таковы:
— Никогда не было единого древнерусского государства и единой «древнерусской народности». Жители Московии (России) — славянизированные потомки угро-финских и тюркских племен; жители Литвы (Беларуси) и Жамойтии (Летувы) — потомки балтских племен (здесь славянизировались только литвины-беларусы); жители Руси (Украины) — славянизированные потомки скифо-сарматских (иранских) племен.
— Киевская Русь, достигшая своего расцвета в XI-XII веках, это конгломерат автономных княжеств, населенных разными этносами. В большинстве из них правили местные династии, которые лишь номинально признавали «верховную власть» киевского князя. Династия «Рюриковичей» — миф, созданный на основе «Повести временных лет», представляющей собой литературную обработку легенд и преданий.
— Государственность на беларуских землях возникла намного раньше, чем на территории финского Залесья (Владимиро-Суздальского великого княжества, позже превратившегося в Московское). Полоцк уже в 882 году заключил договор с Киевом, тогда как Москву основал киевский выходец князь Юрий Владимирович «Долгорукий» в 1147 году (по официальной версии) — на 265 лет позже этого события. Туровское княжество появилось в начале X века. Миндовг стал «королем Литовии» в 1253 году, а удельное Московское княжество появилось лишь в 1270 году — через 17 лет после этого.
— Московское государство изначально было деспотией азиатского типа. Это закономерно, т. к. оно на протяжении свыше 240 лет (до 1480 г.) являлось улусом (автономной частью) Золотой Орды. Развитие общества в ВКМ шло по принципиально иному пути, чем в ВКЛ (пример — уничтожение московскими деспотами Иваном III, Василием II и Иваном IV Великого Волжского пути, а также феодальных республик — Новгорода и Пскова).
— ВКЛ присоединяло к себе соседние мелкие княжества путем военного захвата, династических браков, политических союзов. Позже так же действовало и Московское княжество. Соперничество между ними было обычной борьбой за территории и сферы влияния, но московские государи — в отличие от великих князей Литвы — обосновывали свои захваты династическими правами (якобы возвратом своих вотчин), а также идеологическими аргументами (якобы борьбой за права православных).
— Не было никакого воссоединения «исконно русских земель». Начиная с 1492 года, московское государство упорно стремилось захватить Великое Княжество Литовское и Польское королевство. В результате 300 лет непрерывной агрессии ему удалось сделать это.
— Аннексия ВКЛ стала огромным шагом назад для его населения во всех сферах политической, общественной, экономической и культурной жизни. Достаточно сказать о таких отвратительных «новшествах» как рабство крестьян (крепостное право) и рекрутчина (пожизненная служба в армии), ликвидация самоуправления городов (Магдебургского права) и самоуправления шляхты, установление режима религиозной нетерпимости.
— Христианская церковь ВКМ по своей сути сильно отличалась от греческой православной. В частности, обожествляла московских великих князей, а затем и ханов Золотой орды. Более того, когда в Золотой Орде утвердился ислам, церковь Москвы переняла ряд элементов этой религии.
Христианская церковь ВКЛ в первые три века существования (IX-XII) была арианской, затем греческой православной, и существенно расходилась с московской церковью по многим вопросам. В XVI - первой половине XVII веков здесь распространялся протестантизм (кальвинизм и социнианство), вообще отсутствовавший в Великом Княжестве Московском.
Современный западнорусизм
Западнорусизм — теория, разработанная во второй половине XIX века представителями московской церкви, действовавшими на территории Северо-Западного края (Беларуси).
Центральная идея западнорусизма — отрицание беларусов в качестве самостоятельного самобытного народа (этноса), отождествление их с великорусским этносом («беларусы — западная часть русского народа, обладающая некоторой региональной спецификой»).
Западнорусисты в современной Беларуси, объединенные в организацию под названием «Западная Русь» — это идеологи местных компрадоров. Или, выражаясь другими словами, агенты влияния Москвы. Суть их публикаций и устных выступлений сводится к следующим тезисам:
(1) Никаких беларусов никогда не было, это «западная часть русского народа», местная «этнографическая группа».
(2) Эта часть непременно должна «слиться» с основной массой — великой Россией (т. е. Беларуси надо отказаться от своей «нелепой» независимости и войти в состав России в качестве автономии, а еще лучше — шестью отдельными областями).
(3) Беларуский язык — всего лишь диалект русского языка, «испорченный» польским влиянием.
(4) Единственная приемлемая религия для «западных русских» — православие московского образца (ни в коем случае не католицизм, не баптизм, не кальвинизм или лютеранство. И даже — не греческое православие).
(5) Свет истины сияет только в Москве — весь остальной мир со времен великого князя Василия ІІ, отвергшего Флорентийскую унию, вот уже 575 лет идет в неверном направлении.
(6) Советский Союз (современный вариант Святой Руси) был государством с образцово-показательным устройством общества. Поэтому он не мог погибнуть по причине внутреннего кризиса, его «развалили» агенты западных спецслужб.
(7) Современное беларуское национальное движение — сознательно антирусский проект, в создании и развитии которого важнейшую роль сыграли поляки.
Перечисленные выше концепции отрицают самобытность беларуского народа и беларуской нации по всем основным параметрам (история, территория, язык, духовная культура и пр.). Для них мы — часть их государств в прошлом. Вот почему историографии соседних государств не только бесполезны для нас, но и вредны!
Однако спорить с ними нет смысла. Наша задача — просвещать и развивать свой народ, вместо траты времени и сил на бесполезные споры с националистами из других государств. Наши люди не знают историю и культуру своей собственной страны. Именно здесь широкое поле для приложения наших сил.
3. Национальный подход в историографии
Историк Николай Шкелёнок писал в 1938 году:
«Беларуская история должна дать представление о прошлом беларуского народа и с этой целью систематически изучать исторические факты, связывая их нитью прагматизма, а в конечном результате дать синтетический обзор исторических событий».
Т.е. для нас важна «польза», конечный результат. Соответственно, задача национально ориентированной историографии — показать ход событий на земле Беларуси с той «мыслью в уме», что в конечном итоге возникло суверенное государство со столицей в Минске. Понятно, что любой иностранный автор, делающий аналогичный обзор, отбирает факты и дает их интерпретацию с позиций Москвы, Варшавы, Вильнюса или Киева. Этот факт опровергает мнение позитивистов о возможности создания «строго научной» историографии, лишенной политических и прочих предпочтений/отрицаний.
Все, что происходило когда-либо на территории проживания беларуского этноса — есть события нашей истории.
В этой связи надо затронуть одну проблему, актуальную для нашей страны. Суть ее такова. Во всех странах историки, культурологи, писатели, политики стремятся максимально «удревнять» свою историю. Например, в России недавно торжественно отметили 1150-летие своей государственности — считая от 862 года, когда князь Рюрик якобы прибыл в Ладогу вместе со своей дружиной.
И только в государстве под названием Беларусь официальные лица упорно отрицают огромные пласты своего прошлого и значительную часть своих предков. Вот что, к примеру, заявил заместитель директора Информационно-аналитического центра при администрации Президента профессор Лев Криштапович 15 марта 2012 года на заседании круглого стола «Религиозный фактор национальной безопасности Беларуси»:
«Представляется, что попытки вывести беларускую идентичность из так называемого Великого Княжества Литовского — это попытки, которые лежат в стороне от реального процесса нашего духовного укрепления и развития. В 16-17 веках белорусскому народу была насильственно навязана церковная уния. В это время специфика белорусской ментальности формировалась в рамках самого народа — крестьянства и мещанства, высшего сословия этнического не было».
Данное умозаключение является, по меньшей мере, однобоким, так как участие в многовековом строительстве локальной беларуской цивилизации принимали представители всех сословий. И высшее сословие на территории будущей Беларуси было, вне всяких сомнений, частью народа — как и во всех других странах мира. Человек, отрицающий это, сознательно извращает историю и оскорбляет национальное достоинство беларусов — древнего народа, имеющего богатейшую историю и национальную духовную культуру. А эту культуру, как и во всех других странах, формировали прежде всего выходцы из привилегированных социальных групп (шляхты, торгово-ремесленного сословия, священнослужителей…).
Вот что говорил по этому поводу классик беларуской литературы второй половины XX века Владимир Короткевич, полемизируя с идейным «крестьянством» предыдущих поколений литераторов:
«Беларусов никогда не воспримут как полноценную нацию до тех пор, пока сами беларусы не перастанут смотреть на себя как на плебейский народ».
Если же принять всерьез точку зрения, озвученную Л. Криштаповичем, то из нее неумолимо следует вывод о том, что беларусы — потомки рабов. Сначала наших предков покорили варяги, потом — литовцы (жамойты), после них — поляки и, наконец, русские (с оговоркой, что в понимании указанного автора русские были не завоевателями, а освободителями). При таком подходе получается, что все материальные и духовные достижения цивилизации принесли нам чужеземцы, а пращуры беларусов были способны максимум на то, чтобы сочинять песни, легенды и сказки о своей тяжелой доле.
Потом произошла революция 1917 года, которую коммунисты назвали «величайшим событием во всей истории человечества». «Разобравшись по полной программе» с многочисленными внутренними и внешними врагами, гуманисты-большевики, лучшие друзья всех угнетенных народов, подарили многострадальным «тутэйшым» крестьянам свое государство — БССР. Так на свете появился, наконец, «белорусский народ» (само собой разумеется, более «русский», чем «белый») — одновременно с суверенным государством этого народа. Вот такая «картина маслом», если использовать выражение из популярного телесериала.
К счастью, реальная история нашей страны не имеет ничего общего с теориями авторов, принявших за основу исторические концепции, созданные в соседних государствах.
Ниже я кратко характеризую общий взгляд национально ориентированной историографии на историческое прошлое Беларуси. Условно его можно разделить на шесть периодов.
4. Периодизация истории Беларуси
(1) Древнейший период (до IX века н. э.) — складывание племен. На это ушло не менее трех тысяч лет.
Наибольший интерес представляет для нас последний этап указанного периода, когда автохтонные балтские племена славянизировались в процессе взаимодействия с группами пришельцев, селившихся на судоходных реках и подчинявших своей власти жителей окрестностей.
Антрополого-генетическая основа беларуского народа — балтско-готское население эпох «каменного» и «железного» веков. Славянский язык, та духовная культура, которую сегодня называют славянской, и христианство распространились среди коренного населения благодаря пришельцам. Небольшими группами они проникали на наши земли с северного, западного и южного направлений в период с V по XIII века новой эры. За 800-1000 лет они физически «растворились» в балтско-готском море, но их культурно-лингвистическое воздействие за это время полностью преобразовало местный духовный ландшафт.
Предки беларусов переняли от пришельцев систему построения языка, некоторые верования и обычаи, методы войны и образцы оружия, способы материального производства…
Мы не западные или северо-западные русские. Мы — потомки древних кривичей и дреговичей, ятвягов и радимичей! А они, в свою очередь, были иного этнического происхождения, нежели предки так называемых «великороссов».
(2) Первое по времени государство на землях Беларуси — Полоцкое княжество (локальная цивилизация, сложившаяся в результате колонизации кривичей варягами-русами). Здесь утвердились принесенные варягами арианская церковь и старобеларуский (или просто русский) язык, единый для всех земель нынешней Беларуси.
Полоцкое княжество возникло около 862 года, утратило независимость в 1307 (т. е. через 445 лет), а в 1504 году из полуавтономного княжества превратилось в воеводство ВКЛ. Позже (в XI-XII вв.) возникли и другие княжества, общим числом до 20.
(3) На смену Полоцкому княжеству пришло новое государство — Великое Княжество Литовское и Русское. Оно возникло к 1253 году вокруг Новгородка (в 1323 г. столица была перенесена в Вильню), но через 320 лет (в 1569 г.) объединилось с Польшей в конфедерацию Речь Посполитая. А через 20 лет к государственному союзу добавился союз (уния) православной церкви с католической.
Историческая (летописная) «Литва» — это земли ятвяжских племен, проживавших в западной части Беларуси (ятвяги были потомками готов). Историческая «Русь» находилась в восточной части ВКЛ, на землях псковских, полоцких и смоленских кривичей. Следовательно, Литва — изначально беларуская земля, в отличие от Жамойтии — нынешней Летувы.
Постепенно летописная Литва присоединила к себе весьма обширные территории, сначала — остальные ятвяжские земли (в XIII веке), потом — Русь (в XIV веке), потом — Жамойтию (в XV веке). Так возникло ВКЛ — государство, в котором сформировался беларуский народ, беларуская духовная и материальная культура.
Великие князья Литвы были балтами (или готами) по рождению, христианами по вере, беларусами по языку.
(4) Речь Посполитая существовала 225 лет (1569-1795 гг.). В ней происходили процессы полонизации и католицизации населения Литвы (западной части страны) и Руси (ее восточной части).
Сохранению Великого Княжества Литовского до нашего времени и полной реализации того потенциала, который был в нем заложен, помешали внешние факторы. Главным образом — две ужасные войны.
Первая произошла в 1654-67 гг. Польский писатель Генрик Сенкевич очень метко назвал ее Потопом. Московский царь Алексей Михайлович, которого в России любят называть «тишайшим», вел войну на уничтожение. Известна его установка своим войскам: «унии не быть, латинству не быть, жидам не быть», а эти три категории составляли большинство населения ВКЛ. В результате многочисленных убийств, эпидемии чумы, принесенной московитами, и массового вывода в рабство за 12 лет исчезла половина населения ВКЛ, в восточной части страны даже до 70-85 %.
Демографическая катастрофа, в свою очередь, остановила процесс соединения нашей шляхты, горожан и крестьян в единую политическую нацию (в понятиях того времени — литовскую). В результате к концу XVII века стала общепринятой формула «польская шляхта литовского происхождения». Одновременно эта шляхта ментально «разошлась» с крестьянством, отвергавшим полонизацию.
Через 40 лет обрушилась новая беда — Северная война России и Саксонии против Швеции. За те 10 лет (1705-15 гг.), когда боевые действия происходили непосредственно на наших землях, погибла треть населения ВКЛ. Снова произошла демографическая и экономическая катастрофа.
Достаточно привести в качестве иллюстрации два примера. По приказу царя Петра I, бесцеремонно распоряжавшегося на территории ВКЛ, 8 сентября 1708 года был дотла сожжен Могилёв! Горожанам, которых вдобавок «до нитки» ограбили татары и калмыки царя Петра, пришлось покинуть пепелища и разойтись кто куда! А 1 мая 1710 года по приказу этого деспота-психопата был взорван собор Святой Софии в Полоцке, древний духовно-мистический центр нашего народа!
(5) Следующие 120 лет (1795-1917 гг.) — оккупация Российской империей. Процессы полонизации населения на беларуских этнических землях продолжались еще около 35 лет, но затем имперские власти осуществили резкий насильственный поворот. Царизм и российские церковные деятели уничтожили униатство (успешно превращавшееся в национальную церковь беларусов), развернули всеобъемлющую русификацию, внедряли имперскую идеологию и деспотическое государственное устройство, насаждали московский вариант православия и отсталую московскую культуру.
Наши предки еще долго героически боролись с захватчиками. На протяжении 70 лет из этих 120 (с 1794 по 1863 гг.) они трижды поднимались на антиколониальные восстания.
(6) Затем наступил советский период (1918-1991). Эти 72 года характерны истреблением и религии во всех ее разновидностях, и гуманистической культуры, и национализма, и свободной конкуренции, и многого другого.
Как видим, каждый следующий период был короче предыдущего: 900, 445, 320, 225, 190 лет. Видимо, этот факт отражает общее ускорение времени, о чем сейчас говорят и пишут многие авторы. Но каждый раз наш народ — с удивительным терпением и старанием — строил новый дом из старых камней.
А что беларусы успели создать за 1200 лет своей летописной истории? Немало. Помимо основных государственных образований (Полоцкое, Турово-Пинское, Новогородское княжества, Великое Княжество Литовское, Речь Посполитая, БНР) надо упомянуть еще два великих княжества (Тверское и Смоленское) и две республики (Псковскую и Среднюю Литву). Мы также владели краями и землями (Двинский край, Северная земля, Надбужские окраины, Герцике и Кукенойс, Инфлянтское княжество, Курляндия).
Изучение основных периодов беларуской истории с древнейших времен и до наших дней убеждает в том, что ее важнейшие особенности таковы:
— Сохранение преемственности между локальными цивилизациями, сменявшими друг друга, несмотря на обрывы циклов их естественного развития;
— Умение жить «на перекрестке» ветров, сохраняя свою традиционную ментальность — несмотря на все насилия, катастрофы и оккупации.
Однако в результате отмеченных политических и социальных потрясений у беларусов не сложилась национальная идея, связанная с осознанием своей особенности по сравнению с соседями — московитами и поляками. Де-факто крестьяне, мещане и шляхта представляли этническую общность (народ), но в силу своих социально-психологических особенностей не могли подняться до осознания себя как единой нации . К тому же образованные слои (шляхта, купечество, духовенство) были частью истреблены, частью переориентированы — сначала на Польшу, потом на Россию.
Только сейчас, благодаря возрождению собственного государства, быстрыми темпами формируется «политическая общность» — современная беларуская нация.
В настоящее время у националистов больше оснований для оптимизма, чем 50 или 100 лет назад.
Во-первых, беларусам в течение последних 300 лет постоянно угрожало «растворение» — сначала среди поляков, потом среди русских. Но не растворились, уцелели, выжили, хотя и с большими потерями в духовной культуре.
Во-вторых, в мире есть много народов без своей государственности. Первые, кто вспоминаются в качестве примера — баски (1,8 млн) и каталонцы (7,5 млн) в Испании. А у нас свое государство имеется!
В-третьих, в мире существуют свыше 100 государств, население которых использует «чужой» язык. Но это не мешает им быть суверенными и сугубо национальными. Например, таково Ирландское государство.
То, что действительно вызывает у меня сожаление и недоумение, так это позиция ряда «официальных» беларуских историков, занятая ими в последние годы. Загляните, к примеру, в совместную статью академика-секретаря Отделения гуманитарных наук НАН Александра Ковалени и директора Института истории Вячеслава Даниловича, опубликованную в московском журнале «Родина» (спецвыпуск за апрель 2012 г.), которая называется «Россия и Беларусь: общность исторической судьбы».
Как же они боятся хотя бы намёком задеть великодержавный шовинизм россиян! Ни одного упоминания о многочисленных кровавых войнах Москвы с целью захвата наших земель! Ни слова о политике русификации беларусов и уничтожения униатства! Напротив, авторы статьи заявили следующее:
«…включение белорусских земель в состав российской империи явилось решающим фактором, который (…) содействовал возрождению и развитию национально-духовных традиций» (с. 105).
И далее:
«Россия, в отличие от других империй (…) стремилась не выкачивать средства из подвластных территорий, а развивать их социально-экономический и духовно-культурный потенциал» (там же).
Такие заявления, во-первых есть ложь, во-вторых это возврат на позиции Л. С. Абецедарского, П. Т. Петрикова, А. И. Залесского и других «партийных историков» БССР — убежденных врагов независимого беларуского государства. С людьми, занимающими сегодня такие позиции, нам не о чем разговаривать. Нет точек для соприкосновения.
Итак, в современной беларуской историографии существуют два основных подхода к рассмотрению вопросов истории Отечества — национальное и антинациональное. Не требует особых доказательств тезис о том, что укреплению суверенитета Беларуси способствует только национально ориентированная историческая наука, служащая интересам своего государства и своего народа.