– Я тебе, Курочкин, завтра рожу шпингалеты! И еще кое-что рожу!
Доктор Рыжиков сидел под дверью, за которой время от времени кто-то что-то собирался рожать. То шпингалеты, то дверную ручку, то замазку, то, не приведи бог, оконное стекло.
Доктора Рыжикова все время толкало туда предотвратить несчастье. Но каждый раз, пока он колебался, в дверь врывались другие, и за ней начинались очередные роды – унитазов или отопительных батарей.
Доктор Рыжиков ждал. Ему нужно было неразделенное внимание хозяина кабинета. Как начинать это при людях, он не знал. Это была дверь начальника строительного управления. Рядом с ней трещала машинка. Доктор Рыжиков сначала думал, что хоть тут к начальнику вызывают по очереди, но потом увидел, что машинка чихала на очередь, а очередь чихала на машинку. Прорывался тот, кто сильнее.
Когда за дверью было решено родить семь ящиков гвоздей и сто квадратных метров «фишера», он все же решил опередить кого-то и всунуть туда голову.
Начальник СМУ, как видно изрожавшись до внутренней пустоты, натягивал плащ.
– Ну сколько тебе повторять! – осадил он доктора Петровича. – Спецовок и рукавиц я не рожаю! Иди в отдел снабжения!
Рожать гвозди и стекло и не рожать невинных мягких рукавиц – это, конечно, способность. Талант.
– Да я не за спецовками… – робко начал оправдываться доктор Рыжиков, но тут ввалилось еще пятеро, и поднялся гвалт из-за подземного перехода, который уже три года строился на главной улице. Как понял доктор Рыжиков, требовалось немедленно родить облицовочную плитку.
– Все! – закричал на всех начальник. – В горсовет на планерку! – Опаздываю! Сейчас начнут давить, сам Франк заявится. Что я им, рожу подземный переход?!
Когда все вымелись и оставался только доктор Рыжиков, начальник с порога поторопил и его:
– Если не за спецовками, то чего еще ждешь?
Видно, доктор Рыжиков был в сей раз похож на провинившегося прораба.
– Понимаете, вы строили общежитие железнодорожного техникума… – пристроился он к выходящему начальству.
– Рожал… – неохотно признался начальник, становясь неприступным, как и подобает участнику планерки в горисполкоме. – Я много чего тут рожал. Пока еще не падает. А у тебя что, упало?
– У меня человек упал, – серьезно сказал доктор Рыжиков. – С четвертого этажа общежития.
– Пусть пьет на работе, – с веселой наглецой присоветовал строительный начальник. – А после работы больше закусывает. И никаких падений. Вот мои почему-то не падают. А знаешь, почему?
– Потому, что ваши общежития без балконов, – хотел открыть ему грустную истину доктор Рыжиков.
– Ну, милый мой, – перешел начальник на интим, – это как повезет. Пришел парень к девкам, напился до смерти и из окна вывалился. Я это знаю прекрасно. Ему бы и три балкона не помогло… Ну идем, идем с миром…
Он стал нахально-ласково, по-милицейски, подталкивать доктора Рыжикова вдоль коридора, освобождая себе выход.
– Я тоже когда-то неплохо толкался, – вдруг врос доктор Рыжиков в пол, так что начальник СМУ даже ударился об его плечо. Его это так удивило, что он впервые как бы заинтересовался доктором Петровичем.
– Что-то я не пойму, – начал он подозревать, что перед ним не прораб. – А кто ты ему будешь-то? Родственник?
– Нет, я врач, – сказал доктор Рыжиков. – Он у меня умирал. Доктор Рыжиков.
– Ну и что? – нетерпеливо посмотрел начальник на часы. Был он высокий, как бы полинявший блондин с мальчишечьими веснушками на носу. – А я вот рыжий, да не Рыжиков. Зато всегда крайний. Крайний – моя фамилия. Лечиться мне пока не надо, а что вы хотите?
– Ничего, – сказал доктор Рыжиков. – Просто он у меня умирал целую ночь. Перелом позвоночника, спинной мозг весь разорван, внутренности отбиты…
– Я понимаю, – сделал подобающую мину начальник и даже попытался придать грусть своим голубоватым, навыкате, но неисправимо нахальноватым глазам. – А мне вы зачем это? Может, с памятником помочь? Вообще-то можно, но потом. Я на планерку опаздываю…
– Нет, его увезли, – сказал доктор Рыжиков. – Спасибо. Да вы идите, я по пути только скажу. Ему ничего не надо. Просто он долго не терял сознание, до самого… И не чувствовал боли, все отмерло. И еще мог говорить. Он думал, что выйдет из больницы и пойдет хоть посмотреть, из-за кого вот так люди разбиваются… Просто посмотреть, чтоб хоть знать. Ну он-то теперь не сможет прийти, я и пришел за него. Посмотрел – и пойду. Видите, я вас совсем не задержал.
– Э-э-эй! – бросил ручку кабины и поймал его за рукав начальник СМУ. – Так это вы не по адресу! Я уже в прокуратуру объяснение писал! Что я, рожу эти балконные плиты? Прикажут – я и без крыши сдам, не то что без балконов. Вы к директору техникума сходите, как он у меня выпрашивал, чтоб я его впустил! К товарищу Франку, он разрешение дал! Да он сейчас на планерке будет. Хотите, отвезу? Ну, как хотите, только нечего из меня крайнего делать!
Доктор Рыжиков вежливо освободил рукав, чтобы уйти к велосипеду. Было самое время эффектно удалиться. Но пришлось эффектно раскрыть рот, потому что, увы, велосипеда на положенном месте не было. Ни на месте, ни рядом. Его опять угнали. Это уже наверняка означало конец велосипедного сезона. До снега рукой подать, зачем велосипед в сугробах?