Тарасова Ирина

Хранящая

 

Глава 1

День рождения не задался с самого начала. Уже с раннего утра обезумевшие соседи занялись долбежкой стен, испортив замечательный праздничный сон а ля "Золушка". Явив миру свое раздраженное помятое лицо, встретилась глазами с собственным отражением в стоящем напротив кровати трюмо. Отражение мне тоже не обрадовалось, показав язык и спрятавшись обратно под одеяло. Вот что за закон подлости?! Когда хочется радостного праздника — обязательно найдется козел, который его испортит!

Мобильник заверещал как укушенный. Вроде мелодия одна и та же, но техника почему-то отличалась особенно противным голосом, когда звонила Ленка — моя лучшая подруга, похожая и внешне и по жизни на стихийное бедствие местного масштаба.

— Привет! С Днем Рождения, именинница!!! — проверещали мне в ухо. — Поздравляю, Лиська!

Лиська — это я.

— Угу.

— Ты наверняка еще дрыхнешь?! А ну вставай — подвиг зовет!

— Пусть зовет. Я пас.

— Каштанка! Я тебя щас убью!

Каштанка — это тоже я.

— Лен, отстань, а?

— Что значит отстань!? Я тут с ног сбилась, праздник ей организую, а она — отстань! — праведный гнев подруги почти ощущался физически. — Вставай, завтракай, я через час приеду!

Мученически застонав, выползла наружу в холодный неласковый мир. Предатели — тапочки тоже отказались надеваться на ноги. Вместо этого по ногам от души прошлись острые Сявкины когти, отвоевывая право этого вредного наглого котяры спать на моих тапках.

Вообще, когда отец его принес, мама сказала, что это не Мурзик или Кузя, а натуральный какой-нибудь Вячеслав Иванович — уже котенком весил почти килограмм и рожу имел до того высокомерную, что стало сразу понятно — я с ним не уживусь. С тех пор он вырос в огромного охамевшего зверя в десять кило веса и сорок кило наглости, признавая за хозяев только родителей, высокомерно игнорируя мои попытки наладить контакт.

На кухне лежала записка от родителей с поздравлениями, приличных размеров коробка и пара крупных купюр на "погулять". Как всегда, в своем репертуаре. Нет, я не жалуюсь, родители у меня замечательные, но иногда так хочется, чтобы, встречая меня далеко за полночь на пороге, просто отругали. Хоть раз. Папины "психологические принципы" не позволяют "мешать ребенку свободно развиваться — ребенок уже взрослый". А мама просто считает, что всеми этими "тараканами" надо переболеть. Она у меня юрист, всегда элегантно одетая, подтянутая, безупречно вежливая, даже дома не позволит себе расслабиться. Истинная леди, аристократка. В каком-то колене. Как вот с такими родителями жить?! Ни скандала, ни подростковых протестов — не на что протестовать! Даже как-то обидно.

В коробке нашла собрание книг Владимира Леви по аутотренингу, за которым давно гонялась и сафьяновую коробочку с тонким ажурным колечком от мамы. Книги, понятно, от папы. Тут же зарылась в них, выискивая интересные техники.

Вообще, учась в университете имени очередного "достиженца" на модную профессию психолога, все сильнее начинаешь понимать — насколько же человек удивителен. Если, к примеру, продиагностировать всех моих приятелей и подруг — поголовно окажутся больными на голову. Не в прямом смысле, конечно, но пара десятков комплексов, неврозов и навязчивых состояний точно найдется. Мне как-то не хотелось попадать в список психов (особенно на фоне маячившего диагноза), поэтому с энтузиазмом молодого, но уже о-очень крутого психолога, я начала разбирать собственные мозги по винтику. Интересно же, чего там внутри спряталось. Вдруг гениальность какая, а я ее просмотрела!

Дверь разразилась раздраженной трелью. В тишину квартиры ворвался блондинистый вихрь в ярко-розовой куртке.

— Лиська! — возмущенно возопила Ленка, повиснув у меня на шее, — Поздравляю, дорогая!

— Спасибо. Только не так бурно, пожалуйста!

— Так, ты уже завтракала? Я умираю с голоду. Мне столько тебе нужно рассказать!

Я выставила на стол заготовленные мамой салатики, включила кофеварку. И приготовилась выслушать новости о знакомых (и не очень, и даже — совсем незнакомых) людях за последнюю неделю. Ленка всегда была в курсе — кто, где и что, и была свято уверена, что меня это тоже интересует.

— Выкладывай свою сенсацию.

— Лиська, ты неисправима! Во-первых, мы с тобой сейчас рвем в супермаркет за алкоголем, во-вторых, еще нужно выбрать тебе игровушку…

— Стоп! Какую игровушку? Я же тебе сказала, мне ваши эти игры неинтересны!

Ленка всегда увлекалась новым. В этом месяце она заинтересовалась какими-то ребятами, устраивающими "ролевые игры", и активно участвовала в их тусовках. Похоже, решив привлечь к новому хобби и меня. Мысленно застонав, захотела вдруг оказаться подальше от подруги и всех этих глупостей. Посидеть с книжкой, залезть в интернет, сходить на хороший фильм. В одиночестве.

— То есть я зря позвала туда Игоря? — хитро прищурилась эта вымогательница.

Запрещенный удар. Игорь, вечно небрежно одетый, рассеянный длинноволосый блондин с широченными плечами, был моей слабостью. Симпатичный голубоглазый парень с очаровательной улыбкой заядлого искусителя попал в нашу компанию с легкой руки моего старшего брата Ярика, велевшего приятелю "присматривать за этой шебутной Каштанкой". От одного взгляда на него у меня коленки подгибались. А он ничего кроме своего ненаглядного компа не видел и не замечал. Хорошая тренировка для моего самообладания.

— Лен, так нельзя. Я не хочу, чтобы он подумал, что я за ним бегаю.

— Ага, ага, платоническая любовь, я помню.

— Еще слово и ты отправишься на свой пикник одна.

— Молчу!

— Расскажи хоть, что меня там ждет, заботливая моя.

— Успокойся, я шучу. Просто посидим у костра, выпьем вина, под гитару…

Только не это! Ленка опять заставит меня играть ее любимую "звезду по имени солнце". Я, конечно, Цоя уважаю, но конкретно эту песню ненавижу. Из-за Ленки. Вот романсы под вино и костерок бы подошли. Но это на мой вкус. У остальных свое мнение, и неважно, что день вроде как мой. Играй и все тут.

День сегодня поганый. И как меня угораздило в такой родиться?

— Лиська, — донеслось из комнаты, — а где твоя зеленая блузка? Которая итальянская.

Ага, гардероб подвергся налету тяжелой авиации. Зеленая блузка с откровенным вырезом и легкомысленными рукавами — фонариками нашлась на дне шкафа, куда я ее и засунула. Терпеть не могу такие вещи — яркие, чересчур "девчачьи" и совершенно мне не подходящие.

— Возьму?

— Можешь совсем забрать, — я пожала плечами.

Правильно, мама еще напихает. И по сотому разу заведет шарманку на тему "девушка из приличной семьи не должна выглядеть как…". Вот дальше уже будут вариации. Смотря, что я натяну на себя. От оборванки — до колхозницы советского кино.

— Спасибочки! — подпрыгнула эта нахалка. — А сама?

— Лен, ну в чем нормальные люди в лес ходят? Джинсы и водолазка.

— Еще чего! Сейчас! — подруга с головой зарылась в ворох одежды.

Это надолго. Вполне успею новые книжки пролистать. Не понимаю, какой смысл в этом параде ряженых? Собирались же просто у костра посидеть. Или я чего-то не понимаю в этой жизни? Где-то через час пришлось Ленку за уши вытягивать из блаженной прострации, в которую та впала, чуть не уснув в моем гардеробе. Теперь мне ясна поговорка про скелеты в шкафу.

— Пошли, сама же говорила, надо еще вино купить.

— А?

— Ленусь, давай завтра прямо с утречка я тебе целый мешок этого барахла накидаю.

— А?

— Обещаю, — я улыбнулась.

— Я тебя не понимаю, — спокойно вдруг заявила подруга. — Классные родители, брендовые шмотки из Европы, институт престижный. А ты как будто инопланетянин — не хочу, не надо.

— Солнце мое ясное, чего это тебя вдруг на такие разговоры потянуло? Забей и не вспоминай.

— Алис, ну правда, — почему?

— Лен, да брось ты эти глупости. Я совершенно довольна своей жизнью. Счаст — ли — ва. И у меня сегодня, между прочим, день рожденья!

В глазах моего личного моторчика загорелись веселые искорки. Ура! Приступ душевности миновал.

— Айда грабить магазины!

Вот так я и понеслась следом за вечным двигателем в лице стройной сероглазой блондинки по имени Лена. Хотя, зайдя в супермаркет, это уже был не двигатель, а целый ледокол "Арктика", штурмующий вечные ледники полок и прилавков. Понятное дело, мне досталась честь тащить все эти "вкусняшечки", поскольку подруга, по обыкновению, разгуливала на шпильках. Вечно радостная порхающая бабочка, и откуда в ней столько оптимизма? Такую бы энергию, да в мирных целях! Нефтяники обанкротятся.

Ленка с легким отвращением следила за моими сборами, провожая осуждающим взглядом запихиваемые мной в небольшой рюкзак складной универсальный нож, походную аптечку, спички и еще кучу вечно необходимых на природе мелочей. Тоже своеобразный закон подлости — не возьмешь, так обязательно понадобится. Подруга охотнее напихала бы туда косметики и кучу всякого хлама.

— На фига тебе эта ерунда? Мы же на сутки всего едем! К тому же Игорь на машине будет.

— Это не мое, это папино правило — едешь на природу, будь к ней готов. Иначе не поедешь вообще.

— Ну-ну. Тогда уж и свитер прихвати, и смену белья, и одеяло ватное!

— Зачем? У меня спальник есть! А про свитер это мысль.

— Лиська! Лучше одевайся, да я твою гриву уложу.

Гриву. Ндя. Мои длинные слегка волнистые волосы очень насыщенного каштанового цвета действительно можно назвать только гривой. И в сочетании со светло-карими, чуть ли не желтыми глазами я напоминала самой себе какого-то очень грустного спаниеля. Наверное, поэтому ко мне прилепилось это глупое прозвище "Каштанка". Повторять судьбу первоисточника совсем не хотелось.

В конце концов (в цивилизованном обществе это назвали бы — после долгих дебатов, но наш с Ленкой спор об одежде всегда напоминал скорее войну), удалось отвоевать практичный вариант из черных джинс, водолазки и короткой кожаной куртки. Пришлось, правда, идти на компромисс и напяливать на себя полкило драг металлов и соглашаться на укладку в исполнении Ленки. Иначе бы меня отправили в лес приманкой для комаров — в ангельски белом шелковом платье (как известно эти твари легко проникают сквозь тонкие ткани и неплотные складки). В очередной раз убедилась, что Ленка — воплощение мирового зла.

— Вот теперь ты больше походишь на девушку, а то прямо рокерша какая-то, не хватало масляных пятен и духов а-ля бензин. — Блондинка критично осмотрела сотворенный на моей голове шедевр.

Ндя… И стоило выливать на бедную меня пол флакона лака, чтоб просто сколоть на затылке пару прядей?!

— Лен, ты гений, — выдавила, стараясь не расхохотаться.

— Я знаю.

— Ага, а еще скромная. Ну, где твой обещанный транспорт?

— Игорь обещал заехать через полчаса.

Игорь. Не надо быть ясновидящей, чтоб просчитать ее ходы. Неужто надеется, что вино и "теплая" компания заставят меня бросаться ему на шею? А вот фигушки! Возьму и познакомлюсь с кем-нибудь из Ленкиной тусовки! Из врожденной вредности. А еще мне курсовую писать скоро на тему "Ролевая игра и ее роль в социализации…" далее по тексту. Будет с кого практику срисовывать. Глядишь, так и диплом придется защищать не по психологии а по психиатрии. В местном дурдоме.

С улицы раздался резкий автомобильный гудок.

— Вот и рыцарь на белом коне, — протянула подруга, подхватывая сумочку.

— Лен, а у рыцарей бывают зеленые кони?

— Только если много выпьют, а что?

— У Игоря машина зеленая, — я нагрузилась рюкзаком и упаковками с пивом, едва не шатаясь.

Старый дворик, густо заросший кленами, с мелькающими под ними детскими фигурками, чинно сидящие у подъездов бабушки, минимум машин (для них вовремя подсуетились отдельную стоянку выбить), спокойно гуляющие мамочки с колясками — благодать элитного благоустроенного жилого комплекса. Деньги, конечно, зло, но жизнь облегчают. Особенно с вечной проблемой парковки.

Среди всего этого бурлящего наступающей весной гвалта и фонтанирующего веселья несуразной колонной возвышался Игорь в своем истертом светлом джинсовом костюме.

Блондинистая мечта девушек рассеянно курила, облокотясь на крышу потертой зеленой девятки. И судя по всему, помогать он мне совершенно не собирался. Что за мужики пошли?!

— Игорь, может, ты все-таки оторвешься от мечтаний и поможешь Лиське, а то она упадет?! — рявкнул ураган "Лена".

Парень оторвался от машины и легко перехватил у меня груз. Зачарованно наблюдала, как легко он все это поставил в багажник и услужливо распахнул дверцу.

— Ваше сиятельство, карета подана!

— Так-то лучше. И учти, если бы не твоя дружба с Ярославом, ты б так легко не отделался!

— Извини, я думал ты феминистка.

Ленка зашипела как сковородка. Это слово она слышала, и, похоже, не в том смысле, в каком я.

— Ребят, вы не против, если я послушаю музыку, а то от ваших ученых споров у меня голова болит. — И, не дожидаясь ответа сунула пуговки наушников в уши. Покой и расслабление, теплый солнечный свет сквозь сочную молодую зелень, мягкая земля под ногами…Шелест одежды за спиной и спокойный голос брата.

— Алиса, ты поможешь?

— Конечно. Ты же знаешь.

— Это трудно.

— Я тебе верю…

Резким рывком подхватываюсь, холодный пот бежит по спине, сердце бешено колотится. Лбом чуть не врезаюсь в приборную панель, до дрожи в пальцах вцепляясь в перегретый пластик.

— Что? Алиса, ты как?

— Лис, у тебя опять?! — завизжала сзади Ленка.

Ага, значит то, что в синей рубашке слева — Игорь. Перед глазами медленно пропадала бредовая пелена.

— Алиса? Мне остановиться?

— Нет, нормально. Уже прошло, — попытка отдышаться сквозь сжатые зубы.

— Ты лекарства давно принимала?

Да. Утром забыла. И с собой не взяла. Плохо.

Подобные выпадения из реальности у меня случались регулярно, до тех пор, пока отец не сводил к хорошему врачу. Тот объяснил взволнованному родителю, что у ребенка очень утомляемая эмоциональная сфера, откуда и вылазят эти видения. За маму беспокоюсь — вижу маму. И так далее. В папе проснулся психолог, и он меня досконально перерыл. Всю. И пошел в аптеку. Мне выписанные доктором таблетки, себе валерьянку. Потому как дочь оказалась чересчур адекватной. Даже для него.

— Игорь, а ты с Яром давно связывался? — неожиданно для себя поинтересовалась я.

— Перед командировкой. А что?

— Да просто от него вестей давно нет, вот я и беспокоюсь.

— Не переживай, я там новости отслеживаю постоянно, так что все с ним нормально.

Ах, ну да, великие хакерские тайны!

— Алис, ты себя нормально чувствуешь? Может, вернемся? — Лена встревожено заерзала на заднем сиденье.

— Нормально. Только на ночевку я не останусь, наверное.

— Конечно — конечно, как скажешь.

Разговор заглох. Мимо пролетали пасторальные сельские пейзажи: ухабы, разваливающиеся и не очень домишки и пасущиеся вдоль дороги коровы. Что им, места другого не нашлось? Почище? Я бы и то такой обензиненой травой побрезговала.

Зато свежее, умытое весной небо впереди пробуждало душу от тяжелой зимней спячки, заставляя тосковать по этой невероятной бескрайней синеве.

Ленка усиленно обновляла макияж. Со снайперской точностью, невзирая на ухабы дороги. Мне даже показалось, что Игорь намеренно дергает машину, чтобы у Ленки помада по лицу размазалась.

Подъехав к небольшому поселку с дорогими загородными особняками и деревенскими будочками (а кто ж им от города бесплатно коммуникации-то потянет, несчастным), Ленка сделала стойку и начала активно "направлять" по одной ей известным ориентирам. Я вообще удивляюсь, как она запоминала дорогу по склоненной вправо березе — в ближайшем леске таких берез штук сто! В общем, доползли до какой-то поляны, окруженной кустарником, где уже весело трещал костер и аляповатыми пятнами пестрела "камуфляжная" палатка. У костра суетились совершенно не знакомые мне двое парней и еще одна приятельница — Катенька. Не Катя, не Катерина, и даже не Катюша. Субтильное, слабое существо с вечно смущенной улыбкой и трогательными большими глазами. Катенька напоминала мне олененка из диснеевского мультика. Только тот был добрым, а эта девушка умудрялась прятать внутри стальной стержень ну очень целеустремленной взрослой женщины.

Под уж слегка нетрезвые вопли приветствий выползли наружу, получив свою праздничную порцию по ребрам, я трусливо уползла за кусты "любоваться пейзажем".

Пока компания, за исключением Игоря, доходила до состояния полной гармонии с миром, наслаждалась сочным горячим шашлыком. На природе почему-то организм радостно потреблял все подряд, сытости не добавляя. Зато назавтра меня точно будет ждать в лучшем случае несварение.

Блондин снисходительно улыбался девушкам, изредка перебрасывался парой слов с парнями, он вообще выглядел странно, делая сборище похожим на пьяный бред.

— Лиська, а где обещанная гитара? — недовольный голос Катеньки резанул по ушам пилорамой.

— Да здесь, несу, — и в руки ткнулся теплая гладь грифа.

— Ну что вам, изверги? Опять Цоя?

— Алис, а можно Высоцкого? — Голубые глаза трезво и внимательно следили за моими пальцами на струнах.

— Не вопрос. Только я сама выберу, ладно?

Сверкая на солнце, рванулся в воздух первый звук, аккорд, отзвук рождающейся мелодии, меня повело, проваливаясь в музыку, и перед глазами мелькнул туман темного елового бора…

Здесь лапы у елей дрожат на весу,

Здесь птицы щебечут тревожно.

Живешь в заколдованном диком лесу,

Откуда уйти невозможно.

Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,

Пусть дождем опадают сирени —

Все равно я отсюда тебя заберу

Во дворец, где играют свирели.

Твой мир колдунами на тысячи лет

Укрыт от меня и от света.

И думаешь ты, что прекраснее нет,

Чем лес заколдованный этот.

Игорь вздрогнул, сжав кулаки, уставился в огонь костра. То ли отсвет пламени, то ли розовое пятнышко лихорадочного румянца проползло по щеке. Он что, думает, я ему пою?! Ха! Разбежался бегемот по нитке! Просто люблю эту песню.

Пусть на листьях не будет росы поутру,

Пусть луна с небом пасмурным в ссоре,-

Все равно я отсюда тебя заберу

В светлый терем с балконом на море.

В какой день недели, в котором часу

Ты выйдешь ко мне осторожно?

Когда я тебя на руках унесу

Туда, где найти невозможно?

Украду, если кража тебе по душе,-

Зря ли я столько сил разбазарил?

Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,

Если терем с дворцом кто-то занял!

Ну вот, разнервничался. Мое любопытство повело носом и сделало стойку. Попался. Народ, уставший от моего завывания (лучше автора эту песню все равно никто не споет никогда) громогласно потребовал продолжения банкета. Следующий час они музыкально драли глотку своими невразумительными шедеврами, отняв у меня инструмент. Ну и пусть, лишь бы гитару не угробили.

— Пошли, пройдемся, — я потянула блондина в сторону. — А то у меня уши болят.

— Алис, а почему эту песню? Почему ты ее выбрала?

— Нравится. А что? Напомнила о чем-то из разряда твоих великих тайн?

— Нет, — насмешливое фырканье. — Напомнила. О доме.

— Извини, не хотела портить настроение.

— Да все нормально. Соскучился просто. Скажи, вот, к примеру, если у твоего друга сейчас трудности и ты бы могла ему помочь, ты бы что сделала?

— К чему такие вопросы? Конечно, сделала бы все, что нужно… Игорь? Ты что-то скрываешь? У Яра все нормально? Точно?

— Точно, — меня со смехом зажали под мышкой. — Просто спросил.

Пытаясь вырваться, судорожно вдыхала его запах, чужой и неестественный. И все-таки, я права — этот блондин от меня что-то скрывает. Его счастье, если это не связано с Ярославом.

Лес, а точнее просто густой и частый кустарник оканчивался у редкой поросли молодых елочек да нескольких изрядно полысевших берез. Игорь достал из стоящей поодаль машины невзрачный сверток и небрежно протянул мне.

— С днем рождения.

— Ого! Спасибо.

— Думала, я забуду?

— Нет, просто не ждала, — я азартно раздирала упаковку.

Внутри оказался широкий браслет светлого металла. Тонкой искусно сделанной лозой змеилась непонятная мне надпись. Мило.

— Спасибо. Очень красиво. А что тут написано?

— Это на иврите. Оберег.

— Ты меня поразил, Игорь. Правда — правда.

— Я старался, — с серьезной миной заявил он и рассмеялся. — Тебе действительно нравится?

— Очень.

Кончиками пальцев огладила узор, прохладный металл чуть кольнул кожу.

— Вот так, — взял мою руку и осторожно надел браслет.

Ожидала почувствовать тепло от его руки, а как будто льдом окатили. Замерз он что ли? Парень тем временем беспокойно заозирался по сторонам, не отпуская меня. Резко рванул куда-то вбок, уронил мою тушку, заставив уткнуться носом в траву, и практически наполз сверху. Тяжелый гад. Что за фигня?!

— Шшш, лежи тихо, — горячее дыхание в ухо.

Насиловать, что ли собрался? Сверху взвизгнуло, захрустели ветки, послышался рык, и все стихло. Игорь поднялся, рывком поставил на ноги меня, даже заботливо отряхнул.

— Ну и что это было?

— Обернись.

Угу. Сзади береза. А в стволе стрела торчит. С красным оперением. Оригинально.

— Это, что розыгрыш?

— Алис, все по-настоящему. В тебя стреляли.

— Мило. Кому это я жить мешаю?

— У брата спросишь.

— Так, или ты мне сейчас расскажешь, в чем дело…

— Или? — насмешливый взгляд и скрещенные на груди руки.

— Игорь, я не шучу. Что происходит?

— У Яра, похоже, неприятности.

— И поэтому в меня, как ты заявил, стреляли? Бред! Яркины неприятности использовали бы пистолет, на крайний случай нож. Но не стрелы же!

— Алиса, твой брат сейчас не на Кавказе. Он в другом месте. Стрела оттуда.

Вот не было печали! И что мне теперь со всем этим делать?

— И?

— И я должен тебя спрятать.

— А Яр? Я могу ему как-то помочь?

— Сидеть тихо и не высовываться. А еще — не задавать вопросов.

Стою и смотрю на мужчину, которого всегда считала рассеянным и погруженным в себя, свой мир. А он, оказывается, далеко не так прост. Ндя… И чем дальше, тем меньше мне нравился этот новый товарищ.

Не дожидаясь моей реакции, взял за руку и потащил обратно к костру. Пьяная компания уже расползлась по кустам, шурша и хихикая, мой рюкзак и забытая гитара (остатки совести еще не вытеснил алкоголь — инструмент аккуратно зачехлили) лежали в стороне. Подхватив свою куртку и мои вещи, он решительно направился к машине.

— Черт! — он попинал колеса, и еще раз выругался. — Спустили!

— Остальных предупредить?

— Нет. Кому они нужны, пусть развлекаются. Идем.

— Пешком?! В город?!

— Алиса, я просил не задавать вопросов.

Выволок меня на поляну, схватил палку и начал что-то вокруг чертить, бормоча под нос. Встал рядом и прорычал что-то совсем уж несуразное. Все происходящее напоминало мне бред сумасшедшего. Может, у меня галлюцинации, из-за невыпитого вовремя лекарства?! Стрелы, странное поведение Игоря, спущенные колеса машины, — идиотизм какой-то! И если я настолько больна, то не пора ли меня изолировать от общества?

Блондин тем временем крепко ухватил меня за плечи и развернул лицом к себе.

— Сейчас мы отправимся туда, где я смогу действительно защитить тебя. В вашем дурном мире вечно все наперекосяк. Ничего не бойся, и пока ни о чем не спрашивай. Поняла?

Похоже, все намного проще — это не я свихнулась, это у Игоря крыша течет.

— Да, — писк полузадушенной мыши.

А сама судорожно вспоминаю лекции, где нам про маньяков говорили. Как же там было-то… Мамочки, страшно как!

Вокруг сгустился легкий туман, морозец побежал по коже иголками. Рядом с этим маньяком с каждой минутой становилось все неуютнее. Тем более что его пальцы стальной хваткой впивались в мои плечи, в глазах горел лихорадочный огонек. Страшно. А еще в голову закралась шальная мысль — если это проделки Ленки и ее новой компании, то до утра она не доживет.

Туман медленно оседал, открывая моим глазам добротные деревянные панели стен, резные рамы картин, вычурные стеллажи с книгами и малиновый антикварный диванчик на позолоченных ножках, смотревшийся здесь как король в деревенском сортире.

— И-игорь? — проикала я, ошалело осматривая комнату.

— Посиди пока тут. Никуда не выходи, ничего не трогай, — резко велел блондинистый маньяк и вышел. Снаружи раздался щелчок запираемого замка. Обалдеть!

Усевшись с ногами на диван (а мне пофиг сколько оно стоит и сколько ему лет!), задумчиво обвела глазами комнату. Отсутствие лекарства от видений не могло вызвать настолько реалистичные глюки. Стрела. Игорь. Ярослав. Вскользь брошенные слова о другом мире. Исходя из минимума фактов и максимума дурости, приходим к следующим выводам: меня хотели убить, я в другом мире, Игорь хочет меня защитить, и все это связано с долгими командировкам моего брата. Весело, хоть плачь.

Нет, я, конечно, много читала о "попаданцах" и в художественной литературе и в отчетах психиатров, но уж никак не намеревалась пополнить их ряды. Бедняги все время встревают в передряги, спасают мир и всяких принцесс, да и сами странными трофеями обзаводятся. Смех и только. Если Игорь еще и каким-нибудь "прынцем" окажется, я вообще со смеху лопну. Если раньше от инфаркта не умру.

Вернулся он довольно быстро, взъерошил волосы, нервно огляделся и, наконец, сел.

— Алис, я понимаю, что тебе сейчас трудно воспринимать все вокруг как реальность, но попробуй поверить — ты в другом мире. Моем мире. Здесь иные правила и законы, действуют немного иные силы. Только тут я смогу спрятать тебя так, что никто не найдет. Тем более недоброжелатели Ярослава. Я дал ему знать обо всем и скоро он приедет. Но до того момента придется потерпеть. Справишься?

— Постараюсь. Но есть проблема.

— Какая?

— Я принимаю лекарство. И сейчас у меня его нет.

— Оно и не нужно. Здесь. Я обещаю, все будет хорошо. Но ты должна мне довериться.

— Как скажешь.

А что еще мне остается?

Нет, это все бред. Мое воспаленное воображение. Не зря же меня постоянно проверяет наш семейный врач — однозначно, я схожу с ума. Дайте мне мои таблетки!

— Значит, слушай — я отведу тебя в дом одного приятеля, побудешь при нем, пока я все выясню. Если что случится, заберешь свои вещи, деньги и одежду на постоялом дворе Тревора, он в курсе. И отправишься с каким-нибудь купеческим обозом в город Вассет. Запомнила?

— Постоялый двор Тревора, Вассет. Игорь?

Играть, так играть. И если я сошла с ума — так хоть буду оригинальной сумасшедшей.

— Ммм?

— А кем я буду для твоего приятеля?

— В каком-то смысле охраной, — буркнул блондин, высыпая на мою голову белый порошок.

— А?..

Пол и потолок поплыли перед глазами, откуда-то издалека донеслось: " Не переживай, заклятие спадет через три дня, в полночь…"

Сначала по глазам ударил яркий свет, пришлось основательно сощуриться, чтоб облегчить боль от вспышки. Комната почему-то была серой, множество оттенков черного, белого, серого, какие-то размытые посеревшие оттенки розового. Мне показалось, что я даже различаю кружащие в воздухе пылинки. Потом проснулся звук — множество шорохов, постукиваний, шелест бумаги, тихое поскребывание где-то под ногами. Мельчайшие детали окружающего пространства с каждой секундой превращались в удивительно полную и объемную картинку. Легкий зуд под ногтями спустил меня с небес на землю. Чего там может чесаться? Удивившись новому открытию, я повернула голову и посмотрела на свои руки, чуть не рухнув с дивана: черная шелковистая шерсть мягких лап, впившиеся в обивку дивана когти. Тут же обнаружилось, что я прекрасно вижу собственную черную спинку и длинный пушистый хвост… Мамочка! Да я же кошка!..

 

Глава 2

Меня тащили на каком-то поводке, едва не задушив петлей. Приходилось практически выкручивать шею, чтобы успеть рассмотреть хоть что-то.

Узкие неровно мощеные улицы с намеком на водостоки ужом вились меж высоких, как правило, в два этажа домов. Где-то каменных, где-то второй этаж из дерева. Окна неудобные, самой разной формы, высокие и узкие. Все какое-то бесцветно — сероватое, ни одного яркого пятнышка. Хотя, наверное, так видят кошки, а для людей дело обстоит иначе. Чуть впереди улица упиралась в парк, вокруг которого полукружьем стояли дома побогаче и побольше — почти поместья с просторными палисадниками за витыми коваными воротами. Над парочкой даже какие-то тряпки болтались, вызвавшие острое желание поймать и пройтись по ним когтями, раз уж до Игоря не дотянуться.

Обнаружив себя кошкой, я и так попыталась его растерзать, но получила мощный удар по загривку и обещание прищемить хвост. Хвостик жалко. А Игорю я еще успею глаза выцарапать. И вообще он с каждой минутой мне все меньше нравился. Кажется, именно так избавляются от иллюзий.

Втянув меня во двор одного из зданий, блондин на мгновение замер, а потом решительно направился к парадной двери. И где местная охрана, когда у них по двору мужик незнакомый шарится, да еще крупную пантеру на поводке прет?! Да, больше всего я сейчас напоминала пантеру — и цветом и размерами. Да и с моим ли характером быть домашней Муркой?

А в таком существовании есть свои плюсы. Мне нравилось ощущать такие оттенки запахов и звуков, о которых раньше даже не имела представления, да и общее ощущение собственной неповторимой грации и ловкости подбрасывало настроение до неба. Ощущение, о котором мечтает каждая — я абсолютное совершенство.

Большой просторный зал, увешанный картинами, длинными бархатными портьерами благородно — бордового оттенка (надеюсь, правильно разглядела), большими напольными вазами с цветами, потом лестница и длинный коридор, сбоку распахнутая дверь. Стеллажи с книгами, диванчики, разбросанные по огромному цветастому ковру подушки (Мррмяу!), массивный деревянный стол с кипой бумаг. А посреди всего этого бедлама — темноволосый темноглазый мужчина в шелковом халате нараспашку. Худощавый, но плечи довольно широкие, твердые кирпичики мышц на животе, насмешливый взгляд прищуренных глаз, расслабленная поза готового к прыжку хищника. Слишком по-кошачьи. Мне нравится.

— Привет, Дженнар.

— Здравствуй. Кого ты ко мне привел? — темные глаза настороженно прошлись по моему телу.

Я улыбнулась. Зевнула, демонстрируя далеко не маленькие зубки.

— Я обещал тебе защиту. Вот.

— Хочешь сказать, эта симпатичная девочка сможет защитить меня от Ястреба?

— Эта — сможет.

Во что он меня еще втягивает? Тоже мне, защитник униженных и оскорбленных. Я разочарована. И совершенно не собираюсь собачкой бегать за этим симпатягой… А пахнет неплохо…

— Как мне ее называть то?

— Как пожелаешь? Она свою задачу знает. Это главное. Кстати, где твоя охрана?

— Отпустил до вечера. Все равно Ястребу они не помеха.

— Ну-ну. Ладно, знакомьтесь, общайтесь. Я пошел. Вернусь дня через три, надеюсь к этому времени решить все проблемы.

Ага — ага, вали давай. А чем это таким вкусным пахнет из кармана нашего нового приятеля? Кажется, его зовут Дженнар? Заинтересованно покрутив головой, отправляюсь выяснять. Мужчина сначала настороженно отползал по подушкам, потом уже пытался отпихнуть мою настырную любопытную морду, но плюнув на бесполезное дело, позволил-таки залезть носом в карман. Ммм, бутылочка с валерианой, какой чудный запах!..

— Ну, девочка, не спеши, будет тебе угощение, — по спине прошла мягкая теплая рука, я аж мурлыкнула от удовольствия. Не высовывая носа из его кармана. Оглаживания стали смелее и заметно уверенней.

— Идем лучше на кухню, я тебя угощу, — встал и поплелся вон, халат крыльями развевался при ходьбе.

А я его уже почти люблю!

Внизу, за неприметной дверью, Дженнар набрал на поднос чего-то изумительно вкусно пахнущего, прихватил пару бутылок темного стекла и поплелся обратно. Я попутно ловила новые запахи — животных в этом доме не держали, а вот народу чувствовалось много, самого разного. Везде, в каждой комнате огромное количество простора, воздуха, хозяин, похоже, не любит нагромождения мебели. И правильно, больше обзор при охоте.

Я азартно хлестнула хвостом, уже представляя, как здорово будет поиграть тут в догонялки. Особенно, если в роли добычи выступит этот приятно пахнущий красавчик.

Вернувшись в комнату, он снова развалился на подушках и откупорил бутылку. Приглашающее махнув мне на поднос с едой, мужчина откинул со лба непослушную вьющуюся прядь и глотнул вина.

— Знаешь, а ведь я ему почти поверил. Этому Горину.

Это он об Игоре что ли? Оригинальное имечко. Или это у моего нового друга с дикцией проблемы?

— Он ведь и правда сильный маг, но с этим Ястребом ему не тягаться.

Маг?! Игорь?! Мама, я хочу обратно! Поощрительно муркнув, подобралась поближе, не приведи господи, мне придется с ним познакомиться. Хоть знать буду, на что иду. Да и изучить тут все стоит — когда еще домой попаду.

— А знаешь, что самое обидное? Я ведь понятия не имею, зачем я ему понадобился. Ну в чем могут пересекаться интересы наемника и герцога?

Ух ты! Так Дженнар — герцог? Здорово! Он, конечно, не принц, но и так неплохо. Устроившись почти на коленях мужчины, слегка выпустила когти, чуть не разодрав на нем штаны. Все время забываю, что они острые как ножи. Дженнар даже не поморщился, спокойно продолжая оглаживать меня по спине и думая о чем-то своем. Странный человек — полное равнодушие и ленца внешне, а в глазах — мрачная решимость и настороженность. Мышцы напряжены, и, кажется, за поясом прячется нечто острое.

Мужчина мерно потягивал вино прямо из бутылки, его запах заметно изменился, взгляд поплыл. Я заинтересованно принюхалась ко второй бутылке, пытаясь определить, чего же там такое вкусное, но уловила только легкий аромат миндаля. Что-то он мне напоминал, братишка когда-то давно рассказывал про такой запах, но что же он означал — не помню… Что-то плохое…

Дженнар потянулся ко второму сосуду. И куда в него столько вмещается, назад все полезет, тем более без закуски пьет. Вот будет ему тяжелое алкогольное отравление, может, отучится так пить… Отравление! Стоп! Яд! Ярослав говорил, что так пахнет какой-то яд!

Зарычав, выбиваю лапой коварный напиток, расплескав гадость по подушкам и полу, взбешенный мужчина вскочил и совершенно трезвыми глазами обвел учиненный мною бедлам. Я тупо обнюхивала лужицу на полу, боясь запачкать лапы.

— Ну и что все это значит? — уперев руки в бока, возмущенно смотрит на меня.

Киваю на лужицу и снова демонстративно нюхаю.

— Чего? — смочил платок и понюхал. — Что ты имеешь в виду?

Ну вот как объяснить, если сказать не могу?! Пафосно хлебнуть и сдохнуть?! Фигушки!

— Что ты хочешь мне сказать, девочка? Отравлено, что ли?

Киваю. Дженнар ошалело смотрит сначала на лужу, потом на меня. Чуть в забытьи не садится задом на облитые подушки, брезгливо отдергивает полы халата и решительно шагает куда-то в коридор.

— Иди за мной.

Послушно топаю следом. Странный он — быстрые переходы из совершенного равнодушия к происходящему в собранного и деятельного мужчину для меня были непонятны. И вообще все вокруг больше походило на плод воспаленного воображения.

Дженнар открыл неприметную темную дверь, пропустил меня внутрь и плотно закрыл. Стеллажи от пола до потолка, уставленные всевозможными книгами, кипа бумаг на массивном деревянном столе, кресла с резными высокими спинками. И в самом центре высокая резная подставка с красноватой подушечкой. Что лежит на ней, я не увидела, мужчина решительно прошел к столу, порылся в ящиках, нашел, что искал и решительно повернулся ко мне.

— Может, примешь свой истинный облик? — вдруг резко спросил он.

Не могу. Даже если очень хочется.

— Понятно. Попробуем иначе. Ты понимаешь, что я говорю?

Киваю. Блин, разговор слепого с глухим.

— Хорошо. Ты здесь чтобы убить меня?

Отрицаю.

— Чтобы защитить?

Да. Почти.

— Ты человек?

Снова да.

— Это Горин сделал тебя такой? Таким?

Игорь? Естественно. И он еще за это ответит. Многократно.

— Ты женщина?

Спорный вопрос. С какой стороны посмотреть. Но он, похоже, имеет в виду половую принадлежность, а не возраст.

— Ты в курсе, кто и почему на меня охотится?

Нет. Обрывки информации мало что дают.

— Это Ястреб. Единственный наследник небольшого княжества к востоку отсюда. Он ревностно блюдет интересы своей семьи, хладнокровно расправляясь с неугодными. Насколько мне известно, он женат на княжне, и только поэтому является наследником Великого князя Чаретта. До женитьбы Ястреб слыл одним из лучших наемных убийц королевства. И я представления не имею, почему в этот раз он решил меня убить.

Ага. Так вот кто у нас княжич. Профессиональный киллер с титулом. И судя по словам Дженнара, они уже пересекались, но мирно разошлись. Противостоять профессионалу, даже в этом отсталом мире я вряд ли смогу, тем более в таком виде. Дальше. Игорь в этом тоже участвует, неизвестно только, в какой роли. После произошедшей с парнем разительной перемены я могу предполагать что угодно. Факты, нужны факты. Информация. И пока я не стану снова человеком, выяснить что-то нереально.

Молчаливо наблюдавший за мной Дженнар, поежился.

— Что скажешь?

А что я могу сказать? Ты попал. И уж точно по самую маковку. Могу даже больше сказать — и я в той же куче сижу. Главное не нырнуть.

— Знаешь, а у тебя глаза выразительные, — рассмеялся мой "сосед", — могу поклясться, ты сейчас хотела выругаться.

Хотела. И хочу. А ты нет?

— Значит, будем выпутываться? Как считаешь?

Нет, будем сидеть, сложа руки и лапы, или в картишки перекинемся. На раздевание.

— Я понял, не надо так сердито сопеть.

Дженнар с хрустом потянулся, и сосредоточенно зарылся в бумаги, изредка бурча под нос чего-нибудь нецензурное. Я расслабленно развалилась на полу, поводя ушами экспериментируя с возможностями кошачьего тела. Получалось интересно. Вот никогда не знала, что кошки так легко отслеживают любое движение, особенно на уровне пола. Даже зажмурившись, кожей чувствую шевеление занавесок. Дуновение ветерка донесло новый запах — сильный, мужской. И мне не знакомый. Напрягаю слух до предела, так и есть — едва слышная поступь приближающегося человека, шорох одежды, скрежет камня, по которому карабкается незваный гость. Залегаю сбоку от окна, выцеливая место для прыжка и молюсь местным кошачьим богам, чтобы у визитера не оказалось ножа. Хотя если он лезет через окно, там и не только нож может оказаться.

Дженнар, заметив мои поползновения, осторожно подтягивает к себе припрятанный в бумагах кинжал. Молодец, виду не показывает, что все понял. А то еще спугнет. Я обернулась посмотреть, что это за спиной так стучит — оказывается мой хвост азартно метет по полу, и, естественно пропустила момент, когда незваный гость одним движением перемахнул через подоконник. В доли секунды сбиваю с ног, стараясь сразу вцепиться зубами в горло, но этот гад закрыл лицо руками и заорал.

— Назад! — рявк Дженнара меня просто оглушил, заставив подскочить на тушке визитера. Тот, конечно, расстроился еще больше. Шутка ли — такая большая девочка верхом прыгает.

— Назад! Все хорошо, это друг, — "успокоил" Дженнар, помогая гостю подняться.

— Кого это ты завел?! Что еще за зверь?!

Незнакомец тоже был высок, как и мой новый приятель; точеный профиль, длинные вьющиеся темные волосы завязаны в тугой хвостик, смеющиеся карие глаза и мягкая улыбка выразительного рта, а еще — он очень приятно пах. Я бы назвала его красавчиком, если бы он не повернулся ко мне всем лицом. Левую скулу пересекал довольно страшненький шрам, разом уродуя своей узкой стрелой всю картину. Я не рассмотрела, но, похоже, шрам спускался еще и по шее.

— Ну здравствуй, Ветер.

Радостные объятия двух медведей, похлопывания и широкие улыбки. Как мило!

— Привет. Рассказывай, как дела и где взял такую киску?

Дженнар помрачнел, гость тут же насторожился.

— У меня неприятности. Серьезные.

— Насколько?

— Ястреб.

— С чего бы? Вы же были в прекрасных отношениях.

— Понятия не имею. Кажется, нас хотят стравить друг с другом.

— Точнее просто тебя убить. И ты надеешься, что эта кошка тебя спасет?

— Вообще-то это она только что предупредила меня о тебе.

— Вот как?

Пара ловких перепихиваний, и гость валяется на полу.

— Ветер, ну сколько можно повторять, что тренировки бросать нельзя. — Дженнар протянул руку, помогая другу подняться.

— Ай, оставь. Не до того. Ты пытался поговорить с самим Ястребом?

— Да, и не раз. Но не смог его найти.

— А Великий князь? Можно же до него достучаться!

— Пробовал.

— Собирайся. Есть у меня в городе кое-какие подвязки, попробуем передать ему весточку.

Дженнар с готовностью отправился облачаться, я же с проснувшимся любопытством такое шоу пропускать не собиралась.

В его спальне было так же просторно. Низкая кровать, ширма, дверка в ванную, где, судя по звукам, и чистил перышки Дженнар, пара кресел, столик и большой резной шкаф. Обнюхав для приличия и очистки совести все закоулки, куда мог бы вместиться человек, уселась у окна, с восторгом ожидая бесплатного стриптиза. Виденное мною до сих пор в распахнутом халате мне понравилось, но хотелось бы увидеть все целиком. Например, тугие жгуты мышц его торса на меня произвели очень сильное впечатление — не каждый день встретишь мужчину, который заботится о своем теле.

Дженнар выбрался из ванной, замотанный в длинное до пят полотенце и удивленно уставился на мою ухмыляющуюся морду (ну не лицо же — я кошка!).

— И что ты здесь делаешь?

Я выразительно раздела его взглядом. Мужчина покраснел и занервничал.

— Неужели тебе так хочется на меня посмотреть?

Киваю. Очень хочется. Вот вернусь в человека и соблазню, если понравится. С моим новым зрением, конечно, можно и обмануться, но пахнет он приятно.

— Давай договоримся — когда я найду способ вернуть тебе нормальный вид, мы к этому вопросу вернемся. Ладно?

Да пожалуйста! Тоже мне, скромник. И вышла, вовсю виляя задом. Сзади раздалось удивленное фырканье. Да уж, мне попадались по жизни разные мужчины, но чтоб такие — интересный экземпляр!

Дженнар ушел вместе со своим гостем, оставив меня в доме. Пропадал где-то весь день, явившись заполночь, уставший и мрачный. Прислуга в лице необъятных размеров розовощекой улыбчивой кухарки и тоненькой испуганной служаночки, да еще трех разнокалиберных потрепанных мужиков, пряталась в кухне и выходить даже на зов хозяина боялась. И нечего было тыкать в меня ржавыми копьями и обзываться!

Вытребовав для нас обоих блюдо жареного мяса, мужчина устало развалился на постели.

— Вижу, ты уже освоилась? Хорошо. Если б ты еще и могла сказать, кто мне яд в вино подсыпал, я б тебя расцеловал.

Я задохнулась от смеха. Уж твоему отравителю досталось хорошо — оставшиеся трое выносили бедолагу на руках в полуживом состоянии. Как же здорово быть кошкой!

— Смеешься? Совести у тебя нет.

Нету. Не обзавелась.

— А как тебя зовут-то? Попробуем выяснить?

Давай. А то я от скуки раньше помру.

— Сможешь на бумаге лапой по буквам показать?

Я задумалась. Как я буду выводить буквы русского алфавита, а он долго думать — что же это было. Если мы друг друга понимаем, это не значит что письменность у нас одна и та же.

— Похоже, писать ты не сможешь. Тогда я буду называть буквы, а ты кивни, если правильно. Ладно?

Долго, упорно и утомительно. Но он-таки понял, что меня зовут Алиса. Катал имя на языке, словно примериваясь к нему.

— Ну что, Алиса, будешь спать на полу, или уступить тебе кровать?

Ха, он что, смутить меня пытается?! Фыркнув, запрыгнула на постель, пихнула его лапой, заставив лечь, и умостилась рядом. Под теплый бок, положив голову ему на грудь.

— Хм, знаешь, а мне интересно — ты, когда человеком станешь, такая же смелая будешь?

Посмотрим на твое поведение. А то вдруг в самый неподходящий момент опять застесняешься.

— Завтра мне придется снова побегать. Сможешь побыть одна?

Угу. Буду высыпаться впрок, раз уж так вышло.

— Вот и славно.

Дженнар повернулся на бок, подтянув меня к животу, и отрубился. Ндя… В одной постели с симпатичным мужчиной, и все что могу — помурлыкать.

Весь день с самого утра и до поздней ночи Дженнар пропадал. Я же, по-хозяйски развалившись в его постели, практически весь этот день проспала, пару раз лениво проследив за перепуганной убиравшей комнаты служанкой. Такая же перепуганная кухарка оставила на полу блюдо сырой рыбы. Гадость какая! В ней же глисты водиться могут! Да и несет от этой рыбы так, будто ее неделю назад выловили. Вытолкала блюдо за дверь, иначе провоняет вся комната, и снова погрузилась в чуткое полузабытье.

Дженнар, как и прошлым вечером, как только вернулся, немедленно упал на кровать. Я головой попихала его в сторону ванной. Мужчина устало усмехнулся, но пошел. Тем временем, служанка приволокла еду, и мой живот взвыл тигром. Благородно оставив половину, умяла свою долю и облизнулась. Маловато, но сойдет.

— Алиса, ты не подашь полотенце? — донесся голос.

Чего это он? Осмелел? С интересом осматривая выложенную диковинной цветной плиткой комнату с большим круглым бассейном в центре, волоку по полу его "полотенце". Дженнара нигде не видать. Но тут меня пихнули в попу, и, проскользив по мокрой плитке оставшиеся до бассейна сантиметры, я плюхнулась в воду. Сама не помню, как вылезла — лапы дрожат, сердце колотится, мокрая вся как мышь. И этот нахал, закутанный в пушистый халат, в дверях хохочет. Ну все, я мстю и мстя моя страшна!

С глухим рыком в два прыжка нагнала ржущего мерзавца, повалила на пол и от души потопталась. Сначала он чего-то орал, потом притих, и под конец вообще блаженно застонал. Тогда я еще и когти слегка выпустила. Этот подлец совсем по полу растекся от удовольствия! Я обиженно отошла и демонстративно улеглась на пол к нему спиной.

— Да ладно тебе, ну пошутил, неудачно — согласен. Не обижайся, — по моей спине прошлось мягкое тепло полотенца.

Дженнар говорил что-то еще, тщательно вытирая промокшую шерсть, я же едва сдерживалась, чтоб не укусить гада. Да и вытирание против шерсти не очень-то приятная штука. А вот когда он взялся за гребень, я разомлела, и даже замурлыкала, настолько замечательными оказались ощущения. За это причесывание я была готова даже купание ему простить.

— Вот и славно, моя радость. Пошли спать?

Уже привычно устроившись у него под боком, ощутила легкое прикосновение.

— Мне кажется, я начинаю привыкать засыпать рядом с тобой, — тихое хихиканье.

Ага. И я тоже. Только вот быть при этом в кошачьем теле не очень здорово. Хотя, будь я человеком, вряд ли залезла в кровать с парнем в первые же дни знакомства.

— Алиса, а если серьезно — ты не против продолжить знакомство после?..

После? А, понятно, когда стану собой. Мурлыкнув, ткнулась холодным носом в подмышку. Шумное сопение, возня, и он снова подтянул меня к животу, уткнувшись носом в шею. Эх, скорее бы!

Утро началось рано, с ворвавшегося в комнату давешнего Ветра. Нахально вытолкав меня из кровати и с шипением потирая поцарапанную руку, он поднял Дженнара и заставил торопливо одеться. Снова умчались. А я вернулась досыпать на еще хранящую тепло постель.

Вернулся Дженнар уже после обеда, еще мрачнее, чем вчера. Утянул меня в кабинет и снова зарылся в бумаги. Я же устроилась на подоконнике, подставив бок под теплые солнечные лучи и ничуть не опасаясь — прямо перед окном раскидывал ветви пушистый цветущий куст, надежно скрывающий с улицы окно.

— Похоже, я нашел того, кто натравил на меня Ястреба, — довольно потянулся и внимательно посмотрел на меня. — Только это не избавляет нас от проблем.

Да уж.

— Кстати, сегодня должен прийти Горин. Возможно, новости есть у него. Не желаешь заодно решить свои дела?

О чем это он? Ах, да, Игорь же обещал выяснить, что с моим братишкой. И сделать меня снова человеком. А еще не помешало бы, конечно, вернуться домой. Но глядя на Дженнара, понимаю, что возвращение как раз может подождать.

Снаружи зашумели давешние охранники, послышался лязг и вопли, несколько хлестких ударов, и вновь наступила тишина. Страх холодными лапами сковал сердце, пробежал армией мурашек по хребту. Я настороженно прислушивалась к легким шорохам в коридоре, застыв статуей рядом с мужчиной. Кто-то исключительно тихий приближался к двери, я даже подобралась, надеясь, как только начнет открываться, сразу всем весом захлопнуть. Это даст несколько драгоценных секунд Дженнару, да и мне представится возможность хорошенько рассмотреть нападающего.

Дверь рывком распахнулась, и раньше, чем я успела всей своей массой отправить ее в обратный разгон, раздался резкий свист. Остро блеснула мелькнувшая мимо сталь, дверь хлопнула, я всем телом развернулась к Дженнару, недоуменно рассматривавшего торчащий из груди нож. Опоздала.

Метнувшись к нему, помогла осторожно лечь на пол, под прикрытие стола, хотя это уже было бесполезно. Вот сейчас, будь я человеком, я, наверное, смогла бы спасти, но проклятое кошачье тело ничем не могло помочь человеку.

— Найди Ветра. Он поможет… — грустная улыбка и дрожащие пальцы на моей шее, — Алиса… Жаль, не увижу…

Судя по хрипу и пузырящейся на губах пене, пробито легкое. Несколько секунд, и лицо его начало сереть, глаза потухли и закрылись. Внутри остро заболело, я задохнулась от ужаса, потрогала, пытаясь найти хоть искорку…

Первый раз в жизни увидела, как умирает человек. Как уходит, вытекает по крупинке из него жизнь. Это страшно. Это холод и пустота на месте вот еще только полного энергии мужчины. А еще это больно. Потому что бессильна что-либо сделать. В доли секунды все, что казалось далеким и нереальным — опасность, смерть, неведомый Ястреб, чужой мир — кристально четко вырисовываются перед глазами.

Попыталась прикоснуться губами к его еще теплому рту, глупо и бесполезно надеясь этим хоть что-то изменить. И почувствовала, как из приоткрытых губ Дженнара в меня врывается пламя. Обжигающее, неукротимое как лесной пожар, оно вихрем прокатилось по горлу, срывая и без того неровное дыханье, рванулось вглубь, огненным комком засев в животе. Поворочавшись, словно устраиваясь поудобнее, огонь стих, оставив ощущение просто мягкого нежного тепла.

Я ошалело помотала головой, с воем отползая от мертвого тела, забилась в угол и отчаянно зажмурилась. Это сон, просто очередной кошмар, от которого я вот-вот очнусь, и увижу… Все тот же кабинет, заливающееся кровью тело Дженнара, яркие солнечные лучи на пушистом светлом ковре, грохот ломаемой двери и крики на улице…

Дверь разлетелась щепой, ураганным ветром ворвались внутрь какие-то люди с оружием, послышались крики, вопли, сквозь толпу протиснулся Ветер. Замер на мгновенье, рванулся к телу и упал на колени, не в силах прикоснуться. Кто-то что-то говорил, люди суетились, ходили взад — вперед, Ветра оттащили в сторону, усадили в кресло, напоили. Я тупо смотрела на них, продолжая вжиматься в угол, меня вообще не замечали, пока Ветер не обвел комнату шальным безумным взглядом, зацепившись за меня.

— Ты! Где ты была?! Почему не защитила его, тварь?! — в меня полетели книги, какие-то обрывки, непонятные предметы со стола.

Я же просто сидела прикрыв глаза. А что я могла ему сказать? Что я всего лишь девчонка, ничего не понимающая и растерянная? Что для меня Дженнар был единственным, чем-то реальным и постоянным в этом мире, кто вообще был рядом все это время, что за него я бы и сама подставилась под нож, если б могла?! Что если бы могла, я бы на все пошла ради его жизни?! Ему больно. И мне. И нет смысла ни делить, ни умножать эту боль.

Ветер продолжал бесноваться, обзывая меня, вырываясь из держащих его рук, пока совсем не обессилел и не опустился снова в кресло. Дженнара подняли на руки и унесли. Я ушла в спальню, подальше от этого яркого света, слов, боли и запахов крови. В голове все крутилась эта проклятая открывающаяся дверь, блеск летящей стали и угасающий взгляд Дженнара. И никак не отогнать эту картину, не заслониться, не вырваться из плена этих воспоминаний. Теперь я точно знаю, что они останутся со мной до конца жизни, преследуя по ночам.

Там, на постели, отчетливо чувствуется его запах. И я не могу заставить себя подойти и вдохнуть его полной грудью. А в животе продолжает время от времени ворочаться теплый комочек.

Ветер почти бесшумно прошел в комнату, уселся на край кровати, склонив голову.

— Прости. Джен сказал мне, что ты беспомощна в этом теле, но я так надеялся…

Я тоже надеялась.

— Я обещал помочь тебе.

Да брось, никому ты ничего не должен. И Дженнар не должен…был… Зато у меня есть шанс попытаться отыскать того, кто кинул этот проклятый нож. Его запах я ни с чем не перепутаю, но после этого стада… Попробуем.

Подойдя к Ветру, требовательно потянула его лапой за штанину. На меня уставились пустые карие глаза, ни проблеска, ни света. Вздохнув, он послушно поплелся следом, на просторный пустой двор. Изобразив поисковую собаку, уткнулась носом в землю, выискивая в буре запахов хотя бы намек на след. Мужчина, поняв, что я собираюсь сделать, настороженно озирался вокруг.

Тонкие струйки чужих запахов сплетались в замысловатый узор. При желании, закрыв глаза, я могла бы почти точно воспроизвести сейчас всю картину недавних событий. Яркой лентой в общую мозаику врывался новый, немного знакомый запах, отчетливо доносящийся от ближайшего кустарника. Вот тут он стоял. Видимо, рассматривая окно кабинета, потом прошел в дом. А вот обратно он выбрался через окно соседней маленькой комнаты. Ветер не мог прыгать за мной из окон, так что пришлось ждать, пока спустится и снова "нырять" в картину запахов. След вел дальше, за кованую ограду особняка, на затхлую и полутемную боковую улочку, и дальше просто терялся в мешанине более сильных запахов.

Уже не заботясь о трудностях Ветра, одним легким прыжком я забралась на столбик ограды, всматриваясь в окружающие строения. Закатное пламя вот-вот коснется крыш, яростным пожаром пронесется по садам и дворам, стоящие почти вплотную дома темными глыбами застынут посреди остывающего от дневного угара города.

Убийца должен быть где-то рядом, он или его подручные должны были отслеживать передвижения Дженнара, его приход и уход. Удобнее всего — через прикрытое деревьями или еще чем неприметное оконце второго этажа или даже чердака. Как обидно, что не удастся спросить у Ветра, есть ли рядом какой- нибудь постоялый двор или таверна, на худой конец, съемный дом. Однако тому, кто ищет, всегда помогают боги и мозги. Среди всех зданий на этой аппендициту подобной улочке одно выделялось. Распахнутые окна, едва слышные вопли, частые прохожие. Питейное заведение как минимум. Я взобралась на соседнюю крышу, с дрожью прислушиваясь к опасному скрипу ветхого водостока и скользкому шелесту черепицы под лапами. Осторожно, почти на брюхе переползла на крышу подозрительного домика. Так и есть — острые запахи вина, перегара, немытых комнат и нечистот. Кабак. На втором этаже несколько распахнутых окон, удачно выходящих на дворик особняка Дженнара. Ни слуховых, ни чердачных отверстий. Пройдясь вдоль стока, с дрожью прислушивалась к звукам внутри. Если я ошиблась, времени на осмотр других возможных точек наблюдения совсем не остается. Игорь уже однозначно не вернется, значит, меня ожидает долгое и опасное путешествие, причем уже совсем скоро.

— И что теперь, я должен тащиться в Вассет за своими деньгами?! — возмущенный вопль привлек мое самое пристальное внимание.

— Нет. Ты получишь все прямо сейчас, — глухой звук, грохот падающего тела. — Спасибо за работу.

Я дождалась стука закрываемой двери, извернувшись нырнула внутрь, едва не попав прямо на валявшегося на полу убийцу. Запах совпал. И след почти оборвался. Исполнитель мертв, а вот заказчик только что покинул сцену. Этот труп не вызвал во мне ничего кроме равнодушной брезгливости и желания не запачкать лапы. Позади скрипнул подоконник. По кошачьи изогнувшись, Ветер бесшумно опустился на пол и оглядел комнату. Стол, колченогий стул, рассадник блох, по недоразумению названный кроватью. И труп.

— Он?!

Я кивнула.

— Ты?

Нет, увы. Если б застала живым, сожрала бы. А так даже надкусывать брезгливо.

— Кто?

Я кивнула на дверь и повернулась к окну. Лучше не светиться, выходя отсюда как все люди, а то этого мерзавца на нас и повесят. Ветер последовал за мной. Уже стоя всеми четырьмя лапами на крыше и осторожно выглядывая из-за угла на дверь трактира, заметила выскользнувшую фигуру высокого человека в темном плаще. Однозначно мужчина — походка и ширина плеч не оставляли сомнений. Незнакомец вскочил на оседланного коня и рванул прочь со скоростью страдальца, глотнувшего в общественном месте пургена. Догнать по дороге, уворачиваясь от перепуганных прохожих, я не успевала, дать знать Ветру тоже.

Пришлось снова забираться на соседнюю крышу. Перескакивая по осыпающимся под лапами ветхим черепкам и подгнившим доскам, я искренне пожалела несчастного Бэтмена, который тоже, вроде бы, по крышам зачастую шлялся. Сомневаюсь, что за кровлями в моем мире следят лучше, чем здесь.

Так удалось допрыгать до широкой площади, обрывавшейся у небольшой будочки, прилепившейся к высоким массивным воротам и мощной каменной стене. Темная фигура не останавливаясь, миновала городские ворота и скрылась в пыли дороги. Надвигающееся закатное солнце последним острым отблеском полоснуло меня по глазам, заставив вспомнить и о своих собственных поисках. Послушав с полчаса шатавшихся внизу граждан, выяснила, что постоялый двор Тревора, куда мне следовало заглянуть, находился как раз неподалеку от дома Дженнара. Более того, проследив за шедшими туда двумя подвыпившими стражниками в кольчугах, обнаружила, что давешний приют убийцы и есть искомый двор.

Ветер поджидал меня на крыше и даже не пошевелился, когда я устало распласталась рядом.

— Удалось что-нибудь найти? — едва слышно прошептал он.

Ндя… И да и нет. След, как мне кажется, поведет в Вассет. Туда же, по словам Игоря, должен приехать Ярослав. Может, он что-то дельное подскажет? И поможет найти незнакомца в плаще, который убил Дженнара.

Кивком позвав его за собой, осторожно спустилась на землю и смело шагнула в гостеприимно распахнутую дверь. Сизые клубы дыма, вонь перегара и скисшего вина ударили по голове не хуже чугунной сковородки. В отделанном деревянными панелями зале толпился народ, широкие дубовые столы местами покрывали влажные пятна пролитого, суетились какие-то невзрачные субъекты. За стойкой колобком перекатывался низкий кругленький мужичок с всклокоченной бородой, в заляпанном фартуке и с поразительно быстро меняющейся мимикой. Гудевший в просторном зале пьяный народ испуганно замер. Но маячившая позади фигура Ветра немного сняла напряжение.

— Уважаемый! Я вас уже заждался! — хозяин торопливо подскочил к нему и потащил куда-то вглубь, за стойку. Мне ничего не оставалось, как топать следом и изображать послушную киску. Шум в дыму и перегаре зала возобновился.

— Я так понимаю, вы пришли за вещами, которые оставил многоуважаемый Снор? Он предупредил, что придет либо темноволосая девушка, либо человек с кошкой. Все в полном порядке, не извольте беспокоиться!.. — тараторил "колобок", таща за собой Ветра как на буксире. — Все в полной сохранности — и сумки и лошадка… Ах, что за лошадка! Конфетка!

Ветер молчаливо подхватил сумки и проследовал узким темным ходом на конюшню, из которой я торопливо выскочила, как бес из церкви — лошади резко занервничали, а мне не хотелось, чтоб эти зверюги меня затоптали или звезданули копытом в лоб. Мужчина вывел под уздцы испуганно косящую темным глазом лошадь, лоснящуюся, сильную, судя по виду, и очень нервную. Трактирщик что-то услужливо бормотал, семеня следом.

— Вы уж передайте господину Снору, что Тревор всегда слово держит, что все исполнил как велено, не побрезгуйте.

— Всенепременно передам. Еще и от себя добавлю за оказанную услугу, — мрачно пообещал Ветер.

— Вот спасибо, уважаемый господин, огромное! Вы уж заглядывайте, коли нужда какая возникнет, я завсегда рад услужить!

— Благодарю.

Торопливо выйдя со двора, Ветер вскочил верхом и жесткой рукой направил лошадь к дому Дженнара. Бросил поводья подбежавшему слуге и, не останавливаясь, прошел в зал, где я впервые увидела Дженнара. Правда, теперь там не было не только живописно разбросанных подушек, но и самого Дженнара.

— Как вы общались с Дженом?

Я задумчиво склонила голову набок.

— Я попробую задавать вопросы, а ты попытайся ответить, хорошо?

Да.

— Ты узнала, кто прикончил наемника в трактире?

Да.

— Проследила?

Да.

— Сможешь привести меня к нему?

Совершенно по-человечески пожала плечами. Сомневаюсь, что вообще доберусь до Вассета, не то что найду убийцу. Время-то ограничено. Если Игорь не соврал, то я вот-вот стану собой.

— Дженнар сказал мне, что ты не зверь, и заключена в этом теле. Это так?

Да.

— Почему ты не отправилась к магам?

С тоской смотрю на мужчину, сидящего передо мной. Я ведь даже жестами не смогу объяснить тебе, у меня пальцев нету. А ты такие вопросы задаешь. Высунулась наполовину из окна, пытаясь определить, который час.

— Скоро полночь, — пояснил Ветер, присаживаясь на подоконник. — Если тебе, конечно, интересно.

Ага, и тебе скоро станет тоже.

Нервно потеребила сумки в поисках одежды. Родные джинсы и кожанка нашлись сразу, а вот остальное… если я сейчас превращусь и окажусь голой перед этим товарищем, будет обидно. Потому что он для меня никто и бесплатного шоу я ему устраивать не собираюсь.

Ветер присоединился к моим поискам, с недоумением разглядывая мою водолазку. В этот момент, я почувствовала, как комната поплыла перед глазами, как заныли мышцы. Открыв глаза, нос к носу сталкиваюсь с удивленным взглядом внимательных карих глаз. Понимаю, что сижу на коленях на полу, прижимая к груди косуху. И, к счастью, на мне мое кружевное белье. Вот только мне от этого не легче.

Резко отвернувшись к окну, встал и покачал головой.

— Как это тебя угораздило?

— Человек, который это сделал, хотел меня спрятать. Дженнар называл его Горин.

— Что тебе удалось выяснить?

Торопливо натягивая штаны, сбивчиво пересказала ему свои игры в Бэтмена. И про услышанное на крыше постоялого двора.

— Все, можешь повернуться.

Окинул меня цепким взглядом с ног до головы. И зачем я только одевалась?

— И что ты собираешься делать?

— Поеду в Вассет. Там мой брат. Он должен помочь.

— Кто твой брат?

— Воин.

Да уж, после нескольких чеченских компаний, после спецназа, Ярослав не просто воин. А уж в этом сумасшедшем мире он со своими способностями как нельзя более к месту.

— Я еду с тобой.

Хм, а меня что, уже не спрашивают? Весь скептицизм явственно отразился на моем лице, потому как мужчина поморщился.

— Молодой девушке опасно путешествовать в одиночестве.

— Я могу отправиться с караваном, — я пожала плечами. Ветер и так у меня симпатии не вызывал, а уж командующий мной Ветер — это перебор.

— Да? — насмешливая полуулыбка и попытка ухватить за запястье.

Поворот, рывок, подножка, и карие глаза удивленно взирают на меня снизу вверх. Он на полу. Ох, спасибо, братишка за науку!

— Хорошо, не спорю. Я прошу позволения сопровождать тебя.

Так-то лучше.

— Ладно. Если ты не против, выезжаем утром.

Я подхватила сумки и собралась уже выйти, когда он поднялся.

— Забыл спросить, как тебя зовут?

Обалдеть! Как говорил классик: "О времена, о нравы!". Собрался ехать со мной, а имя спросить забыл.

— Алиса.

— Я запомню.

Вот-вот, запомни. Судя по несхожести наших характеров, это имя тебе скоро в кошмарах сниться будет. Уж я-то постараюсь.

 

Глава 3

Ндя… Как выяснилось, с верховой ездой у меня были проблемы. То есть, конечно, с коня не падала и где зад — перед различала. Теоретически даже управлять смогу. А вот трястись в седле по пыльной дороге несколько часов кряду, причем все трудности пути ощущая самой нежной частью тела, для меня было настоящим подвигом. Узнав, что от Тиссары (откуда мы только недавно выехали) до Вассета два дневных перегона, мысленно застонала, стараясь не выказывать истинных размеров моего ужаса. Однако Ветер, судя по его ядовитой улыбочке, все прекрасно понял.

Вообще этот мир на первый взгляд совершенно отстал от нашего — передвигаются верхом, строения какие-то кривые, в общем, средневековье. Но там, где у нас развивались технологии, тут царствовала магия. И маги. До сих пор в голове не укладывается, что магией можно снести и построить город, хотя Ветер пытался что-то объяснить, единственный мой вывод — физику еще никто не отменял. А значит, получить что-то из ничего не выйдет — придется затратить собственную энергию соразмерно заказу. Представив, во что это может вылиться, честно спросила у спутника, сколько магов нужно угробить, чтоб построить нормальную дорогу. Ветер посмотрел на меня шальными глазами и сообщил, что пытаться угробить мага — глупо. Ничего не сказала, но про себя сделала заметку пообщаться на эту тему с каким-нибудь более эмоционально устойчивым человеком.

Попутно расспрашивала, где он уже успел побывать, в каких городах, составляя для себя своеобразную карту. Получалось, что множество княжеств, герцогство и далее по списку, мелких и вечно спорящих, находящихся на юге континента, объединялись в королевство Чарриант, но чисто номинально. Потому как в каждом имелся свой, близкий и вполне конкретный властитель со своей крепкой дружиной и загребущими по мере возможностей руками. Севернее располагались еще два-три мелких королевства и земли верригов, на которые не претендовал никто по причине их полной непригодности к земледелию. Вырастали там высокие сильные воины и охотники, с которыми тоже связываться себе дороже.

На востоке Чарриант подпирали горы, в которых верховодили (я чуть с коня не брякнулась!) ГНОМЫ! Но на поверхность почти не выходили и к себе никого не приглашали. В маленьких близлежащих поселках приторговывали и все. Я тут же поинтересовалась, как обстоят дела с эльфами, уже раскатав губу на какого-нибудь потрясающего красавца. Оказывается я совсем ребенок, раз верю в эти сказки. С гномами тоже облом — просто так народ называли, который в горах живет и трудится. Да, невысокие, кряжистые и, как правило, бородатые, но люди. Зато за горами имелось загадочное государство Дилия, где строились прекрасные дворцы среди цветущих садов, отовсюду лилась музыка и смех, ткали удивительные ткани, делали искусные луки и… разводили слонов. Не боевых, нет. Маленьких таких, с лошадь ростом, для красоты. Ну и ездить, понятно.

В общем, разочаровала меня география. Или это Ветер был таким необразованным? Но ничего интереснее он рассказать не мог, а истории и сплетни пересказывать категорически не хотел. Только издевался, когда я в тысячный раз поправляла сползавшую за спиной гитару. Плюнула на все, слезла, и, усевшись на траву, принялась рыться в рюкзаке.

— Что ты делаешь?

— Собираюсь исправить упущение. А что?

— Нам еще до заката надо приличное расстояние покрыть!

— Покрывают кобылу конем, правильнее сказать — преодолеть.

Мужчина заметно покраснел. Не от смущения, от гнева. Но мне и моему филею было до такой степени по барабану, что хоть он джигу в одних трусах пляши — не повернулась бы.

— Да ты, ты…

— Кто? — флегматично поинтересовалась я, перешивая лямки на чехле.

Резко выдохнув, замолчал. Вот-вот, пусть подышит, расслабится. Заодно, покопавшись в рюкзаке, добыла жвачку — а то во рту помойка, зубной пасты и щеток тут я вряд ли увижу.

— На, пожуй и выплюнь.

— Зачем? — настороженно спросил Ветер, но предложенную "подушечку" взял.

— Рот освежить, зубы почистить.

— Что?!

Разъяренным зверем зарычал, вскочил в седло и рванул прочь. А что я такого сказала? Да пофиг, баба с возу — и волки сыты. Спокойно починив чехол, закинула инструмент за спину, с грехом пополам взгромоздилась в седло и попылила по дороге. Деньги, оставленные Игорем, дрожали мелким монисто в мешочке, который я предусмотрительно засунула во внутренний карман, поближе к сердцу, а значит, голодная смерть мне не грозила. Понятно, что одной все равно страшновато и беспокойно, но лучше так, чем с невменяемым психом ехать.

На дорогу впереди из чахлых кустиков шустро выскочили трое плотных, добротно одетых мужиков, с дубинками в руках. Я тупо хлопала глазами, понимая, что вот они — неприятности, приехали. Как в том анекдоте: "Лыжники, — подумал Штирлиц. Штирлиц, — догадались грибники".

— Ну что, красавица, сама слезешь, али помочь? — ехидно поинтересовался один, бородатый и с подбитым правым глазом.

— Сама, — вздохнула я, сползая с седла и пристраивая на нем поаккуратнее гитару.

Далее последовала попытка схватить меня за руки, но намертво вбитые упрямым братом навыки и в этот раз не подвели. Постанывающие и покряхтывающие мужики с воем отползали от меня, отмахиваясь всеми конечностями. Я же пыталась отдышаться — как вагон картошки разгрузила.

Как здорово, что у них луков не было! Запоздалая радость тут же омрачилась картинкой — я истыканная стрелами как игольница. Ндя. Что-то я расслабилась.

— Эй, уважаемые, а не подскажете поблизости трактир или двор постоялый есть? — крикнула вдогонку (точнее вдоползку).

Подбитый нерешительно остановился.

— Нет, госпожа, до таверны еще полдня ехать, пусто тут кругом.

— Вот блин!

— А чего так-то? — обиделся мужик. — И не блин, просто тракт.

— Да спутник мой дурной умчался, а дороги я не разберу.

— А-а-а, это мы завсегда поможем, коли монеты не пожалеете.

— Коли по-честному, обогреете да дорогу укажете, не пожалею. А захотите надуть — у меня кое-чего и покрепче кулака имеется, — с вызовом уставилась на него.

Понятливый "гид" щербато разулыбался. В итоге меня вежливо проводили к костру, напоили горячим чаем (или чем-то похожим) и даже рассказали, как до Вассета добраться. Под конец дружеского застолья предложили вина, но внутренний голос шепнул: "не пить!", и я нехотя потянулась к гитаре, собираясь откланяться.

— А это чего ж, "струмент", что ль? — удивленно заохал подбитый.

— Ну да, — со вздохом, и ежу понятно, что сейчас будет.

— А не сыграете, госпожа? Век песен не слыхали.

И что таким людям играть? Ради интереса спела, что всплыло в памяти — "Закат" и "Балладу…" группы Ария. Понравилось. Захотелось вдруг, взяла и спела им "Ой, то не вечер, то не вечер". Мужики рыдали. А на словах: " Пропадет, он говорил мне, твоя буйна голова…" вообще такие сопли пустили, что мне страшно стало. Вот что искусство с людьми делает!

— Ай, красавица, ай уважила! Слов нету! — размазывая по лицу пол литра "скупых" мужских, прохрипел подбитый. — Только вот кто ж такой Есаул?

— Звание это. Атаман казачий, — я пожала плечами.

Волшебное слово "атаман" отправило всех троих моих неудавшихся грабителей в глубокий ступор.

— Вот что, ты говорила, спутник твой смылся?

— Ну да.

— Иди сюды, глянь — он, нет?

Я заглянула за кусты и лицезрела связанного по рукам и ногам Ветра. Славно храпящего.

— Он, непутевый, — я вздохнула и выжидательно посмотрела на главаря.

— Забирай. И впредь, понадобится — приходи. Не обидим.

— Спасибо.

Дружески улыбаясь местным труженикам куста и дубинки, помогла водрузить спящего на его лошадь, кое-как там закрепить и сама вскочила верхом. Подбитый Махай, как он представился, объяснил, что трактир с комнатами впереди будет к вечеру, но если не останавливаться, то раньше. Двинув по тракту, долго смотрела, как трое дюжих молодцов махали мне вслед. Надо же, как бывает, даже у разбойников совесть имеется в наличии. А вот у некоторых только хамство, но зато в ассортименте.

С трудом добравшись до трактира, кинула подхватившему поводья пацану мелкую монету и потащилась внутрь. Привычные уже деревянные панели стен, массивная деревянная мебель, Кругловатый хозяин за стойкой. Правда, этот трактир был гораздо чище и уютней виденных мною до сих пор.

— Хозяин!

— Чего изволит госпожа?

— Комнату, хороший ужин, и вещи мои с седел принесите. А то они простудятся.

Удивленный трактирщик кивнул дюжему высоченному парню, удивительно похожему на него. Сын, похоже. Несколько мужиков за дальним погруженным в полумрак столиком обалдело смотрели, как парень вносит сумки и Ветра на плече. Таких женщин, с таким "багажом" (я поленилась развязывать, а так он очень даже компактно уместился) тут еще не видели. Хозяин кивнул на лестницу наверх и выставил передо мной тарелку и о-очень вежливо поинтересовался, готовить ли ужин для "вещей". Благосклонно кивнув, подтянула поближе драгоценное мое сокровище — гитару. Если так пойдет и дальше, я в этом мире если не разбогатею, то друзей точно заведу.

Ветер тяжело приходил в себя, стонал и не мог глаза открыть. Пришлось осторожно обтирать лицо и грудь мокрым полотенцем. Он вообще выглядел довольно больным, так что пришлось мне в трактире задержаться почти на сутки. Метался в жару по единственной в комнате кровати, все цеплялся за меня, бормотал что-то. Я насколько могла, облегчала его состояние, благо аптечка была под рукой. И вот, когда он уже перешел в нормальный, относительно спокойный сон, жена трактирщика жестко отправила меня вниз, нормально поесть хоть раз за эти сутки.

— Ступай, вон вся почернела. Ничего с твоим ненаглядным не случится! — дородная громкоголосая тетка, сильно похожая на знаменитую Нину Усатову (актриса такая) подтолкнула меня к двери.

— Вот еще, — фыркнула я. — Да я скорее удавлюсь!

Удивление хозяйки я посчитала своей законной индульгенцией и отправилась ужинать. А внизу, в наполненном людьми зале я наткнулась на громко что-то рассказывающего Махая со товарищи.

— О! Госпожа! А я думал, вы уж умчались давно!

— Да нет, пришлось задержаться, — я смущенно улыбнулась, позволив усадить себя за стол.

Трактирщик тут же принес полную миску какого-то рагу, которое я уплела в минуту.

— Чего так? И бледноваты вы чего-то? Аль случилось чего?

— Да приболел мой товарищ. Вот и задержались.

— А правду ли сказал он, что вы поете знатно? — поинтересовался медведеподобный сынок хозяина.

— Ну знатно или нет — не мне решать, — я улыбнулась. — Сейчас принесу гитару…

— Ваток! — рыкнул молодец. — А ну сгоняй, принеси госпоже "струмент"! Живо! Да смотри не попорть — голову сниму!

Меж столиков мелькнула встрепанная курчавая шевелюра давешнего мальчишки, босые пятки застучали по лестнице. И через минуту черный чехол уже был бережно опущен мне в руки.

— Мать сказала, все хорошо, — шепнул постреленок и умчался.

Что ж, спела им и "то не вечер", и "мороз", и пару песен моего любимого Высоцкого. А под конец, для души захотелось — "Потерянный рай" и "Закат" Арии. Погрузившись в тепло знакомых слов, перед глазами видела улыбающегося Дженнара. На глаза сами собой навернулись слезы. А когда голову подняла — увидела на лестнице два призрака — бледного, цепляющегося за перила Ветра и едва заметную дымку, похожую на того, кто уже ушел и не вернется. Вздрогнув, уронила руки и едва не сползла на пол сама — Махай поддержал.

— Извините, — пискнула и бегом рванула к Ветру, подставляя свое плечо под обессиленного мужчину.

Молча вернулись в комнату под неодобрительные взгляды хозяйки и полную тишину внизу. Уложив его обратно в постель, осторожно присела рядом.

— Как ты меня вытащила?

— Подарили, — я усмехнулась. — Лежи спокойно, и так едва живой.

— Хочешь сказать, что с этими разбойниками справилась?! — Не поверил он.

— А чего справляться? Вина я у них не пила, — нахмуренный мрачный взгляд, — а так, спела им, вот и успокоились.

— Та женщина сказала, я больше суток проспал.

— Да.

— И ты была здесь?

— Да.

— Зачем?

— Ну не оставлять же тебя, раз подарили, — я рассмеялась. — Отдыхай. Если завтра встать сможешь, тронемся потихоньку.

Хотела уйти, не дал — вцепился в запястье мертвой хваткой утопающего.

— Скажи, там, внизу, ты пела — я слышал — про него?

— Да.

— Кем он был для тебя?

— Другом. Единственным другом.

Вот и поговорили. В общий зал идти не хотелось — выбралась по боковой шаткой лесенке прямо на улицу, присела на траву. В воздухе витал аромат приближающейся грозы. Если стороной не обойдет — застрянем совсем. В животе заворочался теплый комочек. Странно, но он, оказывается никуда и не пропадал, просто за всеми этими нервами я перестала его замечать.

В проблесках ранних звезд на уже темнеющем небе мне по-прежнему чудилась грустная спокойная улыбка. Дженнар, ну почему ты не спрятался, не скрылся, если опасность была так велика?! Почему не нанял нормальную охрану?!

— Потому что это бесполезно, — мой внутренний голос язвительно откликнулся откуда-то из глубины.

— Можно же было Игорю сказать, он бы обязательно придумал…

— Это Горин-то? Ага, много он напридумывал? Пообещал помочь и смылся. И тебя, между прочим, бросил. Да еще в кошачьем теле.

— Да уж.

— Госпожа? С кем это вы разговариваете? — из темноты конюшен вынырнул мальчишка.

— Сама с собой.

— Сама с собой, а второй-то голос мужской, — озорно поддразнил пацаненок.

Как это — второй голос?! Я ошалело огляделась по сторонам. Пусто.

— Где это ты второй голос услыхал?

— Да вы не сердитесь на Ватока, он шальной, — из той же конюшни вылез старший брат. — Выдумывает все. Хотя мать говорит, что он призраков слышать умеет. Только враки это все, бабьи пересуды.

Ага, а вот это уже из папашиного лексикона. Понятно. Конечно, взрослые умные мужчины в сказки не верят, у них и так дел хватает. Улыбнувшись, вернулась в комнату тем же путем, раздумывая над словами мальчика. Неужели я и правда с Дженнаром говорила? Или я теперь тоже "шальная"?

Утром меня разбудили осторожные прикосновения. Не открывая глаз, попыталась понять, что происходит, когда меня подняли в воздух. Заверещав от неожиданности, натолкнулась на виноватый и мягкий взгляд карих глаз. Ветер. Проснулся, увидел, что на полу сплю и решил в постель положить.

— Ну и побудочка, — я сползла с его рук, одергивая и так задравшуюся водолазку.

— Извини. Я не хотел тебя разбудить.

— Да ладно, все равно вставать пора.

Я хотела было привести себя в порядок, мужчина понимающе вышел за дверь. Продирая спутанные и все еще залитые лаком волосы, с тоской вспомнила свою огромную ванну дома. Предполагаю, что здесь ни о ваннах, ни о гигиене не слышали. Может, хоть в городе удастся помыться. Благо до него осталось немного, по заверениям Махая.

Ветер сидел за столом и уже сыто улыбался. Я же вчистую смела нехитрый свой завтрак за считанные минуты.

— Как самочувствие?

— Нормально. В путь?

— Если выдержишь, — я внимательно осмотрела его с головы до ног.

— Выдержу, — спокойный, уверенный тон.

— Я не сомневаюсь, что ты можешь, просто не хотелось бы, чтобы ты свалился в самый неподходящий момент.

— Не беспокойся, я в порядке.

Ну вот, опять бурчит. Обиделся что ли?

Увидев свою лошадь, оседланную, с притороченными к седлу сумками, с ужасом осознала, что моя несчастная попа опять подвергнется пыткам седлом. Хозяйка заботливо сунула Ветру мешок с заготовленной провизией, трактирщик, с которым я щедро расплатилась из Игоревых денег, тоже вышел проводить.

— Удачи вам, госпожа. Надумаете — всегда желанным гостем будете.

— Спасибо. За все. Мира вашему дому и процветания, — искренне откликнулась я.

— И вещи свои не теряйте больше, — хитро подмигнул напоследок хозяин.

Да уж, история с "вещами" уже анекдот. Лишь бы Ветер не узнал, а то — какой удар по его мужскому самолюбию!

Дорога слилась для меня в сплошные попытки найти относительно удобное положение в седле. В любом случае выходило, что мозолей мне не избежать. Ветер молча подстраивался под мой темп, и ползти черепашьим шагом мне было стыдно. Только к полудню, когда солнце в своем зените стало нещадно допекать мою и без того измученную тушку, спрятались в редкой тени придорожных кустов поесть, да дать отдых коням. Мужчина безропотно принес воды из ручья неподалеку, благо места ему знакомые. Порывшись в сумке, собранной заботливой хозяйкой, я нашла себе кусочек сыра, отдав остальное Ветру.

— Ты плохо выглядишь, — констатировал он, — устала?

— Немного. До города сегодня доберемся, как думаешь?

— Возможно.

Помялся, пытаясь что-то сказать, и вдруг спокойно посмотрел мне в глаза.

— Спасибо.

— За что? — я поперхнулась сыром.

— За то, что вытащила меня.

— Да брось, куда бы я делась?

— Ты могла просто оставить меня там.

— Ветер, я воспитана иначе. И хватит об этом.

Чуть отдохнув, снова заставила себя взобраться на лошадь. Мелькнула подленькая мысль, что если б меня на пикнике убили, не пришлось бы терпеть такие мучения. Мужчина по-прежнему молчаливо ехал рядом, изображая мебель, а внутренний голос ехидно подтрунивал над моими попытками изобразить умелого наездника.

Наконец, отчаявшись сохранить в относительной целости свою пятую точку, решила отвлекаться от ноющей боли, мучая вопросами спутника.

— Ветер, а откуда у тебя шрам?

— Подрался.

— Расскажешь?

— Нет.

Фу, какой вредный.

— Чего это тебя на разговоры потянуло? — подозрительно поинтересовался чуть погодя.

— Просто так.

— А если я спрошу — ответишь?

— Смотря о чем спросишь.

— Твой брат. Расскажи о нем.

— Я редко вижусь с ним, только когда он домой приезжает. Горин сказал, что известил его обо мне, и мне нужно ехать в Вассет. Знаешь, мне совсем не нравится, что я в упор не могу понять, какую роль во всем этом играю.

— Хочешь сказать, ты имеешь какое-то отношение к разборкам с Ястребом? — удивленно и настороженно.

— Не знаю. Просто странная цепочка событий вырисовывается: сначала меня пытаются убить стрелой, потом Игорь и этот город, кошачье тело, Дженнар. И все происходит очень быстро, будто кто-то не дает задуматься, осмотреться.

— Тебя хотели убить? За что?

— Из-за брата. Игорь сказал, что это были его неприятности, пустившие стрелу. До сих пор помню, как это красное оперение на ветру дрожало, — меня передернуло.

— Красное?! — Ветер резко осадил лошадь.

— Ну да. Для меня это вообще дико — там, где я живу, таким оружием лет двести не пользуются.

Я прикусила язык. Не стоит Ветру знать, что я вообще из другого мира, и оружие у нас куда убойнее лука и стрел. Но нет, не заметил вроде, принял за иронию.

— Алиса, стрелы с красным оперением принадлежат гильдии убийц. Так просто ими не пользуются. Ты уверена, что твой брат еще жив?

— Абсолютно.

— Тогда действительно странно. Приедем в Вассет, я наведу справки.

Стрела. Игорь. Дженнар. Ярослав. Если брат в этом мире, и он, скорее всего воин (другого-то ничего не умеет), попал в переделку. Игорь вроде как должен ему помочь. Но Дженнару не помог, а значит, его можно не брать в расчет. Вообще непонятно, куда он запропастился. Дженнар и Ястреб могут быть из другой оперы. Что у нас в сухом остатке? Ничего. Мало информации.

Ветер собранно и внимательно оглядывался по сторонам, и чем дальше — тем чаще. Он мучительно раздумывал над моими словами, тоже пытаясь выстроить логичную картинку. Ему проще, он в этом мире родился, легче ориентироваться.

Перед глазами потемнело, возникла какая-то просторная комната, два золоченых кресла у камина, пушистый ковер, тяжелые портьеры на огромном окне. В кресле уставший и осунувшийся Ярослав, потягивающий вино из хрустального бокала.

— Привет, — он поднял глаза, — Ты в порядке?

— Да, со мной надежный человек.

— Хорошо. Что-то произошло? Ты грустная.

Я отвернулась к окну, пытаясь спрятать набегающие на глаза едкие слезы.

— Расскажу, когда приеду.

— Где ты?

— На закате буду в Вассете.

— Встретить?

— Не совсем. Присмотри за нами. Аккуратно.

Ярослав поднялся, крутя бокал в пальцах. Я вздохнула свежий воздух из окна, с ужасом замечая, как проем заслоняет огромная тяжелая фигура. Метнувшись наперерез, успеваю только налететь на тень всем телом. Мозг запоздало удивился, что я тут и вес имею и ощущения столкновения слишком уж реальные.

— Яр!

Брат обернулся на крик.

Я валялась на земле, скорчившись и поджав к груди колени, пытаясь заглушить адскую боль в животе. Глаза застилала сплошная пелена слез, не было сил даже вздохнуть. Возле меня суетился Ветер, пытаясь разжать мне зубы и влить какую-то жидкость.

— Алиса, приди в себя! — несколько капель потекло по шее за шиворот. — Алиса!

— Яр… Он там… Только бы он успел!

— Что? Что с тобой?

С трудом усевшись, вырвала у него мех и жадно глотнула. Вино. Ой. Мужчина не переставал тормошить меня, испуганно вглядываясь в лицо.

— Все. Отпустило.

— Что это было?

— Лет, наверное, с десяти у меня случаются странные видения. Иногда словно будущее вижу, иногда с братом разговариваю. И сейчас я видела, как его хотели убить.

Ветер молчал. И правильно. Сумасшедшим нельзя противоречить.

— Но Игорь же обещал, что они не повторятся! Черт! Нужно срочно что-то придумать, иначе я с ума сойду.

— Алиса, успокойся. Видения — еще не самое плохое, что могло случиться. Будем надеяться, что твой брат все понял правильно.

— Ты думаешь?

— Уверен, — он улыбнулся, помогая мне подняться. — Ты так вопила, что он бы тебя и отсюда услышал.

Ноги дрожали и отказывались идти. Мужчина усадил меня в седло, легко вскочил верхом и направился вперед.

— Приедем в город, можно сходить в Дом Хранящих. Они посоветуют, что делать с твоими видениями.

— Дом Хранящих? Лечебница для умалишенных что ли?

— Нет, — снова тихий смех, — скорее храм, где лечат души. Не тревожься, все будет хорошо.

Все будет хорошо. Так любит меня успокаивать Ярослав. Он знает, что я поверю любому его слову, даже если он начнет лгать. Но ни разу в жизни брат не сказал мне неправды, как бы противно ни было.

— Как ты себя чувствуешь? Если немного прибавим, нормально?

— Да по мне словно стадо проскакало, и не раз. Но постараюсь дотянуть.

Смеется. А ведь когда он смеется или улыбается, шрам его совсем не портит.

Скорее бы уже город. Устала как собака, вымыться хочется, выспаться. Да еще надо придумать, как отыскать Ярослава. Если я правильно запомнила, окно той комнаты выходит на какую-то площадь с фонтаном. И зданием с острым шпилем. Значит, примерный ориентир есть, а там разберемся.

Ветер свистнул и пришпорил лошадь, вдали смутно виднелись стены. Надеюсь, это город. Подъезжая ближе, с удивлением рассматривала высоченные стены, ютящиеся тут и там домики и домишки, потянулись окультуренные садики — огородики, аккуратные заборы. У высоких ворот в будочке торчал всклокоченный мужик в начищенной до блеска кольчуге и с мечом, радостно улыбающийся навстречу всем входящим. А, ну понятно, таможня дает добро за исключительно звонкую монету.

— По какому делу посещаете наш славный город, — скучающе поинтересовался стражник, больше рассматривал кошелек Ветра, чем его самого.

— В Дом Хранящих сестру везу, — вдруг соврал тот.

— А чего это с ней? — удивился "таможенник".

— Бешенство у меня, не видно что ли? — буркнула я, мечтая потоптать его ногами.

Стражник икнул, испуганно покосился на Ветра, пытаясь понять — шутят или нет, задрожал осиновым листом и пропустил нас без денег. Да здравствует девиз "Все входящие — бесплатно"! Ветер же только неодобрительно покосился на меня, но ничего не сказал. И правильно — на пути к ванне и чистой постели я готова перекусать всех имеющихся в наличии стражей порядка.

Проплутав немного по кривым, но гораздо более чистым улочкам, чем в Тиссаре, мы выбрались к широкому приземистому двухэтажному особнячку, окруженному густыми зарослями кустарника и несколькими высокими, смахивающими на кедры, деревьями. Что-то оно не слишком походило на гостиницу или постоялый двор. Ветер, не слезая, стукнул по воротам рукоятью меча, те немедленно распахнулись, явив мне образцово — показательного дворецкого. Высокий чопорный дядька, с густой седеющей шевелюрой, выправкой а-ля струна и выражением бесконечного высокомерия на лице. Увидев гостей, заметно улыбнулся и раскрыл ворота шире.

Уютный дворик, упирающийся одним концом в конюшню а другим в кухню, тишина и покой, гостеприимно распахнутые парадные двери дома и тянущийся аромат свежей выпечки произвели на меня неизгладимое впечатление.

— Господин, — дворецкий согнулся пополам, — я безмерно рад вас видеть в добром здравии.

Оглянулся на меня, прямо на лбу можно было прочесть: и, похоже, в нетвердом уме — такое притащить!

— Густав, у меня печальные новости — Дженнар убит. Не далее как четыре дня назад.

— Хранящие! — побледнел старик. — Да как же так?!

— Потом расскажу. Отведите госпожу в гостевые покои, ей необходимо отдохнуть и привести себя в порядок.

— Следуйте за мной, — склонился дворецкий.

Совершенно бессовестно бросив лошадь на Ветра, все же крепко вцепилась в свой рюкзак и гитару, поплелась по нескончаемым лестницам и коридорам. Такое ощущение, что он меня специально запутывал, чтобы дороги назад не нашла, — я это поняла, когда в третий раз прошла мимо одного и того же портрета какой-то расфуфыренной дамы с башней волос на голове. В конце концов, меня привели в просторную комнату с диваном, столиком и кучей цветастых картин на стенах. Это у них, что же — и кроватей не предусмотрено?!

Румяная хихикающая девица в строгом сером платье влетела внутрь, удостоившись неодобрительно поджатых губ дворецкого, присела в реверансе и принялась хлопотать надо мной.

Оказывается, входы в спальню и в ванную здесь прикрывали портьеры, такие же тяжелые как на огромных окнах, кстати, их я немедленно потребовала раскрыть — не люблю полумрак. Служаночка ненадолго умчалась, пока я отмокала в настоящей (!) ванной и вернулась с ворохом одежды.

— Вот, госпожа, господин сказал, что вы не взяли с собой никаких вещей, и велел принести вам кое-что из гардероба их покойной матушки.

Хорошо хоть, не любовницы или кухарки. Хотя, спасибо ему, конечно. Девушку так и подмывало спросить что-то, но она не решалась, покусывая губы и бросая косые взгляды.

— Говори уж, вижу же — хочется, — вздохнула я.

— А правда, что господина Дженнара убили и вы при этом были?

— Правда.

— Но…

— Не могла я ему ничем помочь, — вздох отозвался горечью, на глаза навернулись слезы. — Не смогла…

— Простите, госпожа, простите ради Хранящих, я совсем не хотела!..

— Оставь.

В полной тишине меня заботливо выкупали, причесали, поминутно восхищаясь пышной густой гривой, завернули в простыню и усадили на диван, предлагая выбрать наряд из присланных Ветром шмоток. Все эти расшитые кружевами и тесьмой платья были мне великоваты, все чересчур украшенные. Пытаясь казаться незаметной, не стоит расхаживать в парче. В итоге мы едва нашли простое шелковое платье с длинными рукавами и небольшим декольте. Скромное и мягкое, удивительно глубокого синего цвета. Служанка поохала, расправляя на мне складки и замерла.

— Кстати, хотела спросить — как тебя зовут?

— Фритта, госпожа, — тихо отозвалась та.

— Фритта, а у вас посыльный имеется? Такой, чтоб неприметный и шустрый?

— Конечно, госпожа.

— Можно как-нибудь раздобыть бумагу и перо? Нужно записку отнести.

Через минуту мне было доставлении и то и другое. Торопливо начертала: "прибыла в город. Алиса". И передала служанке.

— Это нужно отнести в один дом. Знаю только, что он выходит окнами на площадь с фонтаном и зданием со шпилем. Спросят от кого — сказать от Алисы. И посмотреть, что будет.

— А господин?..

— Ветру я сама скажу, не волнуйся.

— Слушаюсь, госпожа.

Дверь открылась пропуская статую по имени Густав. Статуя с явственным скрежетом поклонилась и сообщила, что ужин подан и господин ожидает в малой трапезной. Фритта ужом выскользнула за дверь. Проследовав за дворецким, удивлялась богатому убранству дома. Насколько я помнила из школьного курса "нашей" истории, такую мебель и ткани себе могли позволить довольно богатые дворяне или князья. Либо купечество. Но заморачиваться не стала — меня это не касается.

Малой трапезная была только по названию. Высокий сводчатый потолок, огромный деревянный стол, за которым свободно уместилась бы дюжина едоков, заваленный всевозможной снедью, резные кресла, гигантский камин, и опять повсюду на стенах картины… Ветер сидел во главе стола, встав при моем появлении, церемонно поклонился и усадил рядом. Сейчас, одетый в свежую белоснежную рубашку и черную безрукавку, он казался намного привлекательнее того оборванца, что залез к Дженнару в окно. Опрятный, пахнет приятно. Надо же, что с мужчиной делает ванна и приличная одежда.

— Пришла в себя? — с улыбкой поинтересовался он.

— И ушла обратно. Признавайся — ты какой-нибудь принц, тайком шатающийся по дорогам страны в поиске подвига?

Мужчина звонко расхохотался.

— Ну ты и выдумала! Из какой же дыры ты приехала, что считаешь городской дом дворцом?

— У нас все проще — удобство и комфорт, все лишнее прочь.

Улыбнулся, смахивая выступившие на глаза слезы, пододвинул мне тарелку с мясом.

— Ешь, тебе нужны силы.

— Вот спасибо за заботу. С чего бы это?

— Просто способ сказать спасибо. А что, тебе не нравится?

— Знаешь, там, где я родилась, подобное поведение мужчины не сулит ничего хорошего.

— Алиса, здесь такое, конечно, бывает, но с моей стороны тебе ничего не угрожает, — улыбнулся мягко, спокойно. — Нас с тобой ведет одна цель.

Да уж. Особенно после моих слов о принце, наверняка ведь принял меня за несчастную бродяжку. Да ну и флаг ему в руки и трамвай навстречу! Радует он меня однако. Хорошо хоть беспокоиться мне не о чем, по крайней мере, все ясно и четко.

— Господин! — в зал ворвался дворецкий. — Это только что принес какой-то мальчишка и сказал, что это ответ для госпожи.

Ветер резко встал, принимая листок бумаги из рук Густава, молча протянул мне и сел на свое место. Я торопливо развернула лист.

" Не могу пока встретиться с тобой. В Доме Хранящих тебя ждут оставленные мною деньги. Поселись в городе и никуда не уезжай. Будь осторожна. Яр"

— Дьявол!

— Плохие новости? — лениво поинтересовался мужчина.

— Не сердись. Я хотела проверить — правдиво ли мое видение. Помнишь? Ну и отправила записку по примерным ориентирам.

— И?

— В точку! Держи.

Пробежав глазами закорючки, расслабился и уже спокойнее взглянул на меня. Ага, значит письменность у нас одинаковая, или это просто я на местный язык перешла и все понимаю? Тоже интересный момент.

— И что ты собираешься делать?

— Для начала схожу к этим вашим целителям душ. А потом надо будет искать в городе человека, убившего в трактире наемника.

— Как? — снисходительная улыбка.

— Ну, у тебя же в городе связи есть? Вот и выясни, кто прибыл в город не далее как вчера утром и не позднее, чем завтра, мужчину, высокого, довольно плечистого. А потом будем сверять по голосу.

— И ты думаешь, сумеешь узнать его?! — искренне удивился Ветер.

— Видишь ли, у того, кто занимается музыкой, чуть иначе устроен слух.

Пока надолго задумавшийся мужчина равнодушно ковырялся в тарелке, я умяла довольно приличную порцию и, сыто откинувшись на стуле, потягивала из бокала вино. Сделала себе в памяти зарубку обязательно заглянуть на рынок, прикупить сменную одежду, а то совестно ходить с чужого плеча, хоть мне и оказали честь памятью матери.

— Знаешь, я удивляюсь, насколько ты другая, — вдруг проговорил он, — даже думаешь как-то не так. И ведешь себя иначе…

— Иначе, чем те, к кому ты привык? Наверное. Мне и дома говорили, что я сумасшедшая, раз не говорю без конца о тряпках и парнях. Такой ли это большой недостаток?

Ветер рассмеялся.

— Пожалуй, нет. И все же ты — удивительная.

— Знаю. Мне говорили.

Дженнар. Иэх, когда это теперь было…

— Иди. Я же вижу, что тебе спать хочется. Утром поговорим.

— Спасибо. Спокойной ночи.

— И тебе.

Уже в дверях остановилась, обернулась на погруженного в свои мысли мужчину.

— Ветер?

— Да?

— Следующий раз пусть вместо вина будет вода…

Утро началось с дикой побудки — где-то снаружи заверещал петух. Попытка спрятать голову под подушкой не увенчалась успехом, петушиные душераздирающие вопли было слышно и там. С разъяренным шипением вылезла из постели и распахнула окно.

— Да заткните вы эту проклятую птицу!

И только тут заметила, бодро скачущего по дворику Ветра с мечом в руке. В одних брюках. Пока любовалась мускулистой поджарой фигурой и точными быстрыми движениями, он, наконец, соизволил обратить на меня внимание. Мужчину слегка перекосило, он смутился и опустил глаза. Странно, чего это он? И тут сообразила — спать-то я завалилась по привычке, как дома — то есть без ничего. И сейчас Ветер мог любоваться красочным пейзажем меня, подоконник едва грудь прикрыл. Охнув, спряталась обратно и почувствовала, как пылают щеки. В дверь вихрем влетела Фритта, ахая и краснея.

— Госпожа, простите, господин велел вас не будить, но про эту птицу все позабыли…

— Тихо, успокойся. Я уже все равно проснулась. Давай лучше придумаем, во что мне одеться — сомневаюсь, что в этот Дом пускают в штанах и косухе.

— В чем? Ах, да! Ваша одежда вычищена и постирана, все готово. Но в Дом Хранящих девушке действительно лучше идти в платье.

— Иэх, нет в жизни счастья, — я упала на кровать.

— Чего?

— Я говорю — брюки очень люблю.

— А-а-а. Но это же только в пути дозволено, и то не всем.

— Вот-вот. А с платьями этими — возни много, а толку мало. Ни подраться, ни удрать.

— Зато раньше господин никогда не тренировался под окнами гостевых покоев, — ляпнула Фритта и тут же зажала рот ладонью.

— Да брось. Делать ему больше нечего!

— Нет, правда, госпожа, он еще никогда так себя не вел.

— Я тут ни при чем.

Служанка хихикнула, хитро скосив на меня глаза.

Завтрак прошел в полном молчании. При взгляде на него, у меня перед глазами тут же возникали тугие жгуты мышц под гладкой разгоряченной кожей, рассыпавшиеся по плечам волосы, заставляя опускать лицо едва ли не в тарелку, так щеки горели. Подозреваю, что Ветер тоже не петушиные крики вспоминал, потому как его лицо из тарелки вообще не поднималось. Зато челядь тихо хихикала по углам. Вот ведь на пустом месте сказки сочиняют.

После завтрака мне вежливо предложили прогуляться пешком к Дому Хранящих. Я так же вежливо ответила, что мне окажут огромную честь этой прогулкой. И невольно вздрогнула, взяв его под руку. Показалось, что под пальцами не толстый кожаный колет, а ткань его рубашки, настолько тонкая, что можно ощутить каждую жилку напряженной руки. Брр, пора заканчивать с этими фантазиями, а то они меня далеко заведут.

Не спеша прошли по паре небольших улочек и вышли на площадь. Я остолбенела. Посреди высилось огромное белокаменное здание со множеством входов, величественная колоннада подпирала монолитную высокую крышу, по карнизам расставлены статуи каких-то загадочных животных, окна сияют бликами солнца, дробясь и рассыпаясь по бесконечной белизне здания, барельефы, словно живые, реками текут к главному входу. Всюду степенно ходят люди, множество благообразных седых старцев в белых одеждах, несколько таких же женщин весьма почтенного возраста спокойно с достоинством сортировали на ступенях пришедших.

— Вот и пришли, — прошептал Ветер. — Постой тут, я сейчас.

И отправился прямиком к "сортировщицам". Я же восторженно рассматривала храм. Это действительно должен быть храм, иначе такое великолепное здание использовать просто преступно.

От темных двустворчатых дверей, где вообще не наблюдалось никаких посетителей, на меня пристально смотрел совершенно седой старик в белом. И чем дольше он смотрел, тем неуютнее мне становилось. Передернувшись от внезапного ощущения опасности, отыскала взглядом Ветра, спорящего с дамой в простыне.

— Госпожа? — сзади прозвучал низкий сочный голос.

Обернувшись, встретилась с ироничным взглядом светлых голубых глаз давешнего старика. Аккуратно подстриженная бородка, смешливые морщинки в уголках глаз, необыкновенно загорелая кожа.

— Госпожа? Вы пришли учиться, я полагаю?

— Да. Нет. В общем, я не уверена. Я только хотела проконсультироваться…

— Про… Что?

— Посоветоваться.

— Ступайте за мной.

— Но мой спутник…

— Его проводят к нам, не беспокойтесь.

Следуя за странным старичком по пустынным коридорам, истово про себя твердила одно — только бы меня избавили от этих кошмарных видений! Или подсказали, как их заглушить.

Войдя в комнату, куда меня привели — заваленный бумагами стол, несколько кресел и множество шкафов с книгами, свитками, просто стопками листов, почему-то пришел на память декан — у него в кабинете такой же кавардак всегда был.

Предложив мне кресло, уселся за стол и внимательно оглядел меня с головы до ног.

— Когда ты почувствовала дар?

— Видения у меня лет с десяти. То есть уже восемь лет.

— Хорошо. Ты в курсе, что легко отбросила все мои попытки заглянуть в твою душу?

— Нет, — меня передернуло. — Я вообще не понимаю, о чем вы говорите.

Старик замолк, скрипнула дверь, пропуская внутрь сердитого и настороженного Ветра.

— Ага, и Защитник у тебя тоже сам собой завелся?

— Чего? — я ошалело потрясла головой.

— Девочка, ты уже приняла чью-то душу и до сих пор не понимаешь, что происходит?! — удивленно подскочил старик.

— Да…наверное.

Ветер сидел бледный, как полотно. И не сводил с меня взгляда.

— Тогда я попробую объяснить с начала. Хранящие, как тебе известно, возобновляют неправо оборванную жизнь. Но делают они это, поглотив душу умирающего и вселив ее в новое тело. Чтобы научиться этому, нужны годы. А ты смогла, видимо, сама об этом не подозревая. И видения твои от того же дара. Только нужно обучить тебя, чтобы ты смогла делать все правильно, не сжечь и чужую, и свою душу. Понятно?

— То есть вы хотите принять меня на обучение? — я осмелела. — И во сколько мне обойдется это удовольствие?

— Девочка, — укоризненно покачал головой старик. — У тебя высокий уровень дара, тут и речи не может быть о плате.

Правильно он мне декана напомнил.

— Но у меня есть и другие обязательства, — я обернулась на Ветра, — нужно найти убийцу Дженнара.

— Это тот, рядом с кем ты была в момент смерти? — поинтересовался старик. — Тогда скажи — что важней: найти его убийцу, или вернуть его к жизни?

Мои глаза зажглись фанатичным огнем. Это получается, меня обучат, и я смогу вернуть Дженнара с того света?! Да! Тысячу раз да!

Старик все понял правильно.

— Итак. Я могу поселить вас в комнатах для обучающихся. Занятия я поведу с тобой сам. А для твоего Защитника у нас есть другие учителя…

— Стоп! Что за Защитник? — я насторожилась.

— Ну, этот молодой человек — Защитник?

— Что это такое и с чем его вообще едят?

— У каждой Хранящей свой спутник — воин, защитник и… ну, тебе это пока рано… Обычно их выбирают из лучших воинов Дома, но бывает и так, что приходят сами собой.

— А как выяснить? — мы с Ветром переглянулись.

Действительно, кто его знает — Защитник он там или нет?

— Э-э, давайте вернемся к этому вопросу позже? Пока что ему все равно не во вред позаниматься в Доме.

Ага, сам не знает. Ладно.

— Итак, комнаты…

— Алиса поживет в доме моего брата, — отрезал Ветер. — Во сколько мы должны быть на занятиях?

— На заре, — оторопело ответил старик.

— Кстати, меня зовут Алиса. Это Ветер. А как мне называть вас?

— Учитель. Либо магистр Валлин.

Я поднялась и слегка поклонилась. Ветер последовал моему примеру.

— Жду вас обоих завтра же. Не опаздывайте!

 

Глава 4

Пирушка в "Золотой рыбке" набирала обороты. Пьяные в дымину будущие Защитники и расхристанные хохочущие Хранящие веселились, сдав очередную сессию. Тут она, конечно, называлась иначе, но суть-то не менялась.

С того момента, как сам магистр Валлин взял меня в ученицы, пролетело целых четыре месяца, полных и насыщенных. Так как догнать ушедших уже далеко вперед "коллег" я не могла, учитель сунул мне магическую дребедень в виде головного обруча с подобием жабы на лбу и велел читать весь обязательный курс, само все в памяти уляжется. И отправил в библиотеку.

Прочитав с полдюжины пухлых трактатов о "благочестии и жизни праведной Хранящих", плюнула и начала сама лазать по полкам. В итоге нашла целую коллекцию куда более интересных фолиантов по физиологии и нейрофизиологии мозга. То есть это я их так называю, на самом деле проговорить это длинное и зубодробительное название не мог даже магистр. Повезло еще, что курс по физиологии я еще в своем институте прослушала, а то бы так и путалась во всех этих описаниях.

Весь смысл обучения сводился к тому, чтобы научить адептов улавливать и правильно воспринимать биотоки чужого мозга, научиться управлять ими, а в идеале (то, что как раз и было доступно мне) — снимать с них полноценные отпечатки, души. И все эти биотоки были пронизаны такой сложной энергетикой, что я не вылезала из библиотеки почти трое суток, пока весь Дом, во главе с Валлином и Ветром прочесывали город в поисках непутевой меня.

Как-то так вышло, что в местное общежитие я все же перебралась, поленившись тащиться на занятия по пустынным холодным улицам. Ветер, конечно, обиделся, но промолчал, продолжая будить меня по утрам танцами с мечом под окнами.

Дни наполнились ежеутренними восхвалениями Первой Хранящей под неусыпным надзором чопорной сухой магистра Живы, библиотекой и сияющим кружевом потоков, где я бродила вместе с Учителем. Поначалу, пока я не привыкла к режиму занятий, Ветра я видела только по утрам. На широком дворе Дома, где мастера неустанно гоняли будущих Защитников, с рассвета и до заката звенели мечи, слышались цензурные и не очень возгласы, мелькали мокрые от пота полуобнаженные парни. Естественно, что галерею, ведущую от келий к учебным комнатам, всегда заполняли краснеющие и хихикающие девицы. Мне же отводилось меньше времени на отдых, и наблюдать эту чудесную картину удавалось редко.

Где-то на втором месяце учебы произошло невероятное для меня открытие — оказывается, Ветер — мужчина. Не в том смысле, чтобы я сомневалась в его половой принадлежности, просто он не казался мне настолько уж привлекательным, чтобы обратить на него более пристальное внимание. А вот когда мои соученицы стали облеплять его под всевозможными предлогами, самой стало интересно, что же это за сокровище. Однако времени на все эти интересы оставалось все меньше, а нагрузка все больше, пришлось отложить мысли о флирте в список ожидания. Учиться, учиться и учиться… В компании молодых и легкомысленных приятелей — подружек, жаждущих развлечений, это оказалось весьма нелегко.

Так что, ребята вполне удачно спихнули свою сессию, а мне еще только предстояло испытание. Весь Дом готовился к такому событию, спешно заговаривая помещения от моего разрушительно влияния. А потом нас ждал целый месяц сказочного отдыха!

Выуживал нас из таверны бессменный сторож общежития, вечно сердитый и раздраженный дядька, преподававший парням науку мечемахательства. Он, конечно, уже почти привык, но все же предпочитал выспаться, а не грузить пьяных подопечных в телегу и потом рассортировывать по комнатам. Один раз, с большого устатку (а то и чего покрепче) перепутал, и утром был скандал — одного из парней застукали в чужой комнате с юной Хранящей, спящих в обнимку. Это правило до конца обучения приходилось соблюдать всем — оказывается, если Хранящая еще себя не контролирует, может и сама "сгореть" и парня убить.

— Алиса, подъем! — спокойный властный голос опять вырвал меня из объятий сна.

— А иди ты… далеко!

— Ты же знаешь, что спорить бесполезно. Вставай.

Высунув помятую и лохматую голову из-под одеяла, обозрела счастливого бодренького Рыся, одного из будущих защитников, которого я Рысем и прозвала за темно-рыжие волосы. Он, по привычке, приходил будить мою соседку Целесту и, пару раз ошибившись дверью, будил теперь и меня.

— Не буду я вставать. Отстань, — и нырнула обратно.

— Тогда я пошел за Ветром.

А вот эта угроза заставила меня не только высунуться, но и сесть в кровати. Ветер и кувшин воды мне за шиворот выльет, с него станется. Один раз он такое уже вытворил, когда ему на меня нажаловались — потом полчаса по всем коридорам бегал. А счастливые соученики ухохатывались, глядя, как я в пузырящейся длиннющей сорочке и босиком догоняла этого гада.

— Ну чего еще вам от меня, болезной надобно?

— Магистр велел передать, что ждет тебя через час в большом тренировочном зале.

Экзамен! Мамочки!

Выпихнув ехидно ухмыляющегося парня вон, торопливо засобиралась, по десять раз проверив, на месте ли шпоры, подтянув пояс юбки и едва успев причесать волосы. Слава богу, что хоть гардероб обновить успела, а то за джинсы магистр Жива с меня кожу живьем бы сняла.

В полукруглом зале с высокими потолками, где в дождливые дни парни проводили свои тренировки, я обнаружила целую комиссию, рассевшуюся рядком за длинным пустым столом, в лице моего учителя, магистра Живы, преподававшей зубодробительные "Уложения о поведении Хранящих", магистра охранной и защитной магии Сервуса и общежитского сторожа. Его имя у меня постыдно вылетало из головы сразу после очередной головомойки.

Пустые скамьи вдоль стен сиротливо пустовали. Вообще эти голые стены активно напоминали мне наш школьный спортзал — такой же пропахший, пустой и грустный.

Перед столом сиротливо стоял единственный стул. А еще я могла руку дать на отсечение, что вся моя компания сейчас жадно прильнула к замочной скважине.

— Ну-с, Алисия, присаживайтесь, — досадливо поморщилась Жива.

Да уж, ее любимицей я никогда не была и никогда не буду. Эта вечно подтянутая строгая дама хладнокровием могла поспорить со змеей, и обладала таким же противным любому нормальному студенту характером. Худощавая, высокая, с гладко зачесанными к затылку волосами, в неизменно строгих, почти монашеских нарядах, эта женщина больше походила на статую. Хотя от нее временами несло таким ощущением силы, что я невольно содрогалась и старалась не лезть на рожон. Опять же, на моей совести уже было несколько разудалых попоек с сокурсниками, с десятком пострадавших граждан, разнесенным кабаком и развалинами фонтана. Правда, доказать никто ничего не мог, да и не пылал желанием — попробуй проболтайся, когда Ветер так плотоядно смотрит! Ну и по мелочи набиралось немало — мелкой бытовой магии нас обучали (платье там почистить, прическу поправить, огонь развести) — и у меня она носила какой-то катастрофический характер. Посему, в Доме меня уже прозвали стихийным бедствием, а на наши с Валлином практические занятия сбегался временами поглазеть весь педагогический состав. Ну и адепты, понятно.

Все. Стартовый свисток дан. Сейчас начнется.

— Для начала напомните-ка мне постулаты Танаты Хранящей.

Ну, что я говорила? Началось. Теперь мне что, все сто сорок пять пунктов зачитывать, что ли? И чего этой Танате приспичило бумагомарательством заняться?!

— Правильно ли я поняла, что уважаемая магистр желает услышать все постулаты Танаты Хранящей?

Магистр злорадно кивнула. Ну-ну. Спасибо, учитель за хороший артефакт!

— Первое: Хранящая является эталоном доброты, справедливости и чести, праведной жизни и мудрости, ибо несомый ею свет пронизывает души человеческие, врачуя и не изменяя, подобно горному ручью, вымывающему грязную породу и несущему зерна благословенной мудрости в бесплодные земли…

Следующие сорок минут я менторским ровным голосом активно загоняла комиссию в кому. Зная тягу Живы к потоплению, специально не поленилась вызубрить все ее любимые вопросы, благо менять их нет возможности — сплошные "Жития" и "Уложения" давно покойных. Кстати, желающих "вернуть" их с того света на этот для последующих особо жестоких и извращенных пыток с каждым годом становилось все больше, пропорционально числу адептов.

Когда же магистры уже не просто сонно кивали, а совершенно впали в прострацию, нахально простучала пальцами по столу, привлекая внимание.

— Если уважаемые магистры удовлетворены, может, продолжим?

Валлин аж закашлялся от такой наглости. Хотя мог бы и привыкнуть. А не сглупила ли я, экзамен все-таки.

— Более чем, я думаю, — жестом оборвал Сервус. — Мне хотелось бы посмотреть в действии твои заклинания.

— К моему огромному сожалению, к магии у меня способностей нет. Все, что удалось освоить — наименее энергоемкие щиты.

Я потупилась. А то он не знает, что от моих попыток только беды.

— Продемонстрируй.

Я послушно сосредоточилась, вызывая самый простенький воздушный щит, который вполне защитит от стрел, но, увы, не от заклинаний. Комиссию обдуло легким ветерком. Фу, пронесло. А ведь последствия могли быть и похуже.

— Так, а от магов что можешь показать?

Угу, знает, что малые щиты — ровно столько, сколько нужно знать за курс. И туда же. Я вспомнила, как нашла простенькое и изящное заклинание, которое долго переделывала под себя. Снаружи — плотная прослойка из воздуха, за которой прячется ажурная энергетическая сетка, легко поглощающая чужие заклинания и поддерживающаяся за счет их энергии. А еще было банальное "зеркало" из упражнений по аутотренингу. Но и то, и другое могло окончиться плачевно. На тренировках — дождиком. А тут и чего поинтересней может получиться.

Сосредоточившись, я постаралась выстроить именно первый вариант. Под потолком гулко бухнуло. Комиссия осторожно оглядела свод, но никто не шелохнулся.

Сервус внимательно оглядел мое творение, кивнул и сел на место.

— Прекрасно. Магистр Валлин?

— Алисия, покажи-ка мне развертки энергопотоков основного плана.

Я задумалась. Сверху сгустились тучи от неразвеянного заклинания. Закапал мелкий дождик, постепенно набирая силу. Самое странное, что ни меня, ни Валлина не поливало. Тем более, что я, наконец, закончила построение модели потоков.

Вот-вот. С этими энергопотоками мы и застряли до вечера, до хрипоты споря, как эффективнее на них воздействовать. Магистр Жива позорно бежала от идущего в зале ливня, а вот магистр Сервус пока еще безуспешно с ним сражался. Учитывая, что дождик от его же магии подпитывался, сражение обещало быть интересным.

Учитель охал и пытался на пальцах мне показать, что отсечение основного плана в этом случае будет кривым и неточным, а я на его же пальцах объясняла, что тогда можно отсечь не только основной план, но и все вторичные, свернув в компактный шарик. Останется чистая энергетическая среда, в которую можно так же легко вернуть свертку. Валлин долго осмыслял разницу, мы уже перебрались в его кабинет, зарылись в книги и сравнивали, чуть ли не пошагово, всю работу с энергетикой…

Уставшая, но совершенно счастливая, вернулась к себе в комнату уже глубоко заполночь, рухнула в кровать и мысленно поздравила себя с победой. А если удастся уговорить Учителя освободить меня от песнопевных уроков Живы, то это будет полный триумф.

Утро началось с двух зол — отчаянной долбежки в двери и болящего горла. Обреченно прохрипев: "Войдите!", поплелась в ванную.

— Ты сколько можешь спать? "Жвачка" велела всем быть в молельне через два часа! — Звонкий голосок моей приятельницы Целесты серебряными колокольцами рассыпался по комнате.

Молельня. С недавних пор я это место ненавидела, и мои эмоции тут же отдавались болью в коленных чашечках. Ндя… Под высокими белоснежными сводами нараспев читались всевозможные мемуары и заветы ныне давно покойных, возведенные неуемной Живой в разряд священных писаний. Сквозь высокие витражные стекла лился свет, стояли скамьи для праздничных собраний горожан, за колоннадой мостились отдельные для обитателей Дома. И повсюду ощущение покоя, размеренности и благообразности. Если б не уроки Живы — место тишины и покоя.

Там же мы сдавали зачеты по этикету и риторике, философии и искусству поведения в высшем свете, тренируясь параллельно в остроумии.

— Листик, милая, я едва живая, — жалобно проблеяла я. — Да и не в чем мне на парадную взбучку идти.

Это действительно было проблемой. "Жвачка", как мы с моей легкой руки прозвали Живу, категорически требовала соблюдать традиции Дома, так что мне пришлось на время занятий окончательно расстаться с любимыми джинсами и косухой. Регулярно присылаемые братишкой деньги я хранила в кармане магистра, купив только пару простых платьев да плащ, ну и на письменные принадлежности пришлось потратиться. Жалко только, Яр ни разу не приложил к кошельку записки. Но оно и понятно, записку может прочесть кто угодно, а моему братишке приходится быть осторожным.

— Пошли тогда бегом в лавку сходим!

Я взглянула на миниатюрную синеглазую брюнетку, нетерпеливо пританцовывающую на месте. Вылитая моя Ленка. Любительница тусовок и походов по магазинам. Эта хоть мне своих приятелей не сватает. Так что с ее бурной энергией я научилась мириться.

— Ладно, пошли. А то и правда стыдно будет.

Вихрем промчались по пустым коридорам, ошеломили налетом кабинет Учителя, ограбив его на часть сохраненных для меня денег, пока не опомнился. И на выходе нос к носу столкнулись с Ветром. Грустно вздохнув, — обломался нам побег — повернулась к Целесте.

— Облом, Листик, влет словили.

— О чем это вы? — подозрительно нахмурился мужчина.

Брюнетка захихикала.

— Да мы тут решили быстренько сбегать в лавку, прикупить кое-чего, а то магистр Жива сегодня в молельне сбор назначила…

— В чем проблема? Я с вами схожу. В городе для вас небезопасно.

Невольно залюбовалась теплой улыбкой Ветра и пропустила момент, когда он взял меня под руку.

— А если мы белье пойдем примерять — ты тоже с нами? — поинтересовалась хихикающая девушка.

Он споткнулся, еще крепче сжав мою руку. Ох, а силушки-то прибавилось у него! За последнее время мы довольно мало общались — меня целиком поглотила библиотека и тайны энергопотоков, ему же доставалось на занятиях покрепче. Рысь вообще жаловался, что он себя загонял до полного изнеможения. И вот так почти весь последний месяц пролетел.

— Если будет нужно, — наконец нашелся мужчина. — Но, думаю, это не понадобится. Вы же не собираетесь явиться в молельню в одном белье?

Вот теперь хохотала я. Листик сморщилась, но тоже улыбнулась.

— Кстати, ты не слышал, нас когда на отдых отпустят?

— Говорят, через пару дней, не раньше.

— А чего так? Старшие-то все давно разъехались.

— Все молчат и делают страшные глаза. — Ветер пожал плечами. — Единственное, что удалось узнать — нас всех ждет какое-то важное испытание.

— Еще одно? — взвыла Целеста. — Мы же вроде все науки сдали!

Да уж, этой активной жизнерадостной девушке трудно высиживать на занятиях, зато работает с энергопотоками как обреченный трудоголик.

— Угу, заставят всех скопом читать все "Наставления" от корки до корки, стоя на коленях, — я хихикнула, — или вверх ногами. Тоже, говорят, думать помогает.

— А ты злая, Алиса.

— Я не злопамятная, я просто злая и у меня память хорошая, — вспомнила я расхожее выражение.

Спутники уставились на меня с подозрением. Угу, вот также они на меня все таращились, когда на магистра Живу ведро лягушек опрокинулось. Я честно призналась, что я бы выбрала что-нибудь помощнее — хотя бы ведро краски, за что пришлось отстоять на коленях в молельне добрых четыре часа.

Выбравшись с территории Дома, Листик уверенным шагом потащила Ветра, а вместе с ним и меня в сторону купеческого района, увешанных красочными вывесками домиков, где на первых этажах располагались всевозможные лавочки. В узкую, неприметную с виду дверку приятельница нас и потянула.

— Вот тут мы найдем все, что нужно! Я недавно сюда заглядывала, вся обзавидовалась.

Навстречу выкатился худенький сморщенный дядечка в возрасте, кудрявый, как овечка. Рубашка, брюки, жилетка и мерная лента на манер шарфика.

— Чем могу служить молодым господам?

— Уважаемый, нам требуется одеть этих двух молодых дам. — Ветер опустился в стоящее в уголке кресло. У маленького прилавка засуетилась высокая хорошо сложенная женщина, видимо жена хозяина. Мне бы в ее годы так хорошо выглядеть! Все остальное пространство занимала огромная расписная ширма.

— Особые пожелания будут? — деловито поинтересовался хозяин.

— Скромно, но с достоинством, ничего лишнего. Еще мне бы хотелось посмотреть походную одежду…

— И белье, — мстительно добавила Целеста, покосившись на Ветра.

— Сию минуту. Сюда прошу, — отозвалась из-за ширмы женщина.

Там пряталась огромная двухуровневая вешалка с безумным разнообразием нарядов — от простенького до по-королевски расшитого камнями. И во всем этом бесконечном карнавале с упоением уже копалась моя подруга. Чуть дальше висело огромное ростовое зеркало, за которым угадывалась неприметная дверка во внутренние помещения дома.

— Госпожа, — окликнула меня хозяйка. — Прошу.

Видимо Целесту и впрямь бесполезно отрывать, сейчас она в своем мире. Мне на выбор предложили три спокойных платья с тонкой искусной вышивкой, которые я забрала сразу. Когда настал черед белья, во мне запрыгал озорной чертенок, заставлявший хихикать и косить на ширму, за которой сидел Ветер. В итоге я получила тонкие атласные ночные сорочки с кружевами и фривольными вырезами, да плотный ярко-алый корсет. Зачем он мне, я точно не представляла, но была свято уверена: желающей соблазнить мужчину девушке совершенно необходим корсет. И обязательно красный. Я так расслабилась, что едва не потеряла счет времени. На Целесту я внимания не обращала, погрузившись в свои фантазии, но когда пришло время оплатить и забрать покупки, Ветер решительно загородил мне дорогу.

— Позволь мне.

— С какой стати? Я в состоянии заплатить сама…

— Я хочу хоть как-то тебе отплатить… — тихо пробормотал он.

— Отплатить?! — у меня аж слезы на глаза навернулись.

И это после всех моих планов по его соблазнению! Да сдался мне этот меркантильный, самоуверенный и холодный, как лягушка тип! Внутри заклокотала такая обида, что я едва слезы сдержала. И откуда у меня такие резкие перепады настроения взялись? Отходняк от экзамена, что ли?

Мужчина пытался что-то пробормотать, но я уже отсчитала деньги и, подхватив свертки, потянула подругу вон.

— Чего это ты? Нагрузила бы своего Ветра. — Листик оторопело смотрела то на злую прущую танком меня, то на бледного сжавшего губы мужчину.

— Он не мой.

— Как это?!

— Вот так!

— Я же своими ушами слышала, что он — твой Защитник.

— Листик, все, что нас связывает — душа, которую я храню.

— Алисия… Мне жаль…

Да. И мне, наверное, тоже.

Молча влетев в свою комнату, закрыла дверь прямо перед его носом. Разворочав свертки, торопливо натянула первое попавшееся платье, отшвырнув на кровать глупый бесполезный корсет. Целеста так же молча смотрела на мои метания, потом обняла, заставив опуститься на постель.

— Лис, я понимаю, тебе больно. Он что-то сделал не так, но может, стоит дать шанс объяснить. Все же Ветер — твой Защитник…

— Да нет, все предельно ясно. Это я виновата — размечталась…

— Вот поэтому магистры и запрещают нам часто общаться с будущими защитниками — чтобы избежать ненужных иллюзий. Ведь мы еще мало знаем, чтобы понять, кто именно нам предназначен.

— Да… Иллюзии…

Я надолго погрузилась в прострацию, успокаивая расшатанные нервы. Под руку попалась одна из обнов, и я, недолго думая, надела. Надо же чем-то руки занять, раз мозг завис.

— Мне нужно к Учителю. Срочно.

Я торопливо вылетела в коридор, натолкнувшись на Ветра, и рванув прочь со всей возможной скоростью. Магистр Валлин удивленно поднял голову от бумаг, которые разбирал, оглядывая взволнованную и растрепанную меня.

— Учитель, мне необходимо узнать, как можно вернуть душу в мир живых!

— Алисия, еще слишком рано и опасно…

— Учитель! Вы же знаете, что я это все равно сделаю, с вашей помощью или без. Мне нужно рассчитаться с Ветром сейчас, иначе я не смогу идти дальше, — разом выдохнула я.

— Сомневаюсь, что ты этого действительно хочешь.

— Хочу.

— Тогда давай договоримся — я покажу тебе энергопотоки, как их привязывать и сращивать с телом. А ты вместе с остальными сегодня пройдешь последнее испытание. Оно и покажет — удастся ли тебе избавиться от Ветра, или он действительно твой Защитник.

— Договорились, — я упрямо мотнула головой.

— Отсекать ты уже умеешь. Просто меняешь местами две души, исходную помещаешь в энергетический кокон. Коконы потом привозишь сюда. Единственное но — новое тело должно быть больше предыдущего, чтобы во время трансформации тебе не пришлось тратить на это собственную энергию.

Магистр легко рисовал в воздухе ажурные плетения, попутно разъясняя основные узлы. Вот мелькнула и погасла последняя нить, возвращая меня в реальность из мира совершенства переплетаемых узоров. Весь мир — плетенье кружева, и нужно точно знать, как удалить лишний виток, не распустив и не задев гармонии целого полотна.

Я внимательно следила за ним, легко скользя следом по паутинкам кружева. Магистр частенько давал мне такие задания — в иллюзорном кружеве, где я могла перемещаться по хитросплетениям потоков часами.

— Стоп! — голос Учителя звенел от тревоги. — Нельзя!

Я остановилась, непонимающе оглядываясь на него. Яркий изумрудный всполох его силы прочертил передо мной пылающую черту.

— Дальше этого места тебе погружаться нельзя! Запомни. И выходи.

Вынырнув в реальность, пытаюсь отдышаться и унять прыгающие перед глазами цветные пятна.

— Алиса, ты запомнила, где нельзя переходить черту?

— Да. Но почему?

— Это основа, ядро. И если его затронуть — последствия будут необратимы. И для тебя, и для объекта. А в случае отсечения оно просто не имеет значения. Это очень важно — прикасаться к ядру нельзя! К тому же ты пока еще слишком мало знаешь, чтобы вообще к нему подходить. Тебе все понятно?

— Да, Учитель. Спасибо.

— Я понимаю, что ты сейчас расстроена, но попробуй понять — все в нашем мире происходит так, как должно. И ваша с Ветром встреча и твой дар, и твой приход сюда. И я совершенно уверен, что Ветер предназначен именно тебе.

— Учитель, можно вопрос?

— Давай, — мягкая понимающая улыбка в бороду.

— Что такое Защитник? И при чем тут предназначение?

— Этот вопрос задают все Хранящие. Защитник — воин, спутник и страж. Хранящие почти беззащитны, человеческая вера слишком слабая преграда для тех, кто живет чужими жизнями. Он защищает. Это идеально подходящий спутник и страж. Защитники ведь хорошо сопротивляются любой магии, даже силам Хранящих. А еще он часто становится чем-то иным.

Я мало что поняла, неверяще глядя на умудренного годами и опытом человека.

— Хочешь спросить, почему предназначение? Потому что все мы очень разные. И двум людям, постоянно находящимся рядом, необходимо уметь ладить. Ваши характеры, и не только они, должны безупречно подходить друг к другу. Это как судьба. Только происходит все с помощью магии. Вот так и выбираются Защитники.

— Понятно.

— А теперь объясни мне, чем ты расстроена.

Я покраснела. Ведь получается, что из-за пустяка.

— Думаешь, он остался тут только из-за души, которую ты хранишь? Возможно, так и есть, но…

За окном гулко ударил гонг. Сбор в молельне начинается.

— Идем, — магистр протянул руку, приглашая следовать за ним. — Ваша группа уже достаточно готова для испытания. Дольше ждать просто нельзя.

Я торопливо семенила следом, едва прислушиваясь к словам Учителя.

— Накинь капюшон, Алиса.

Я ошеломленно послушалась. Впервые с нашей первой встречи он правильно произнес мое имя.

Меня провели через крытую галерею большого молитвенного зала, уставленного скамьями, где по праздникам собирались все обитатели Дома. В дальнем, скрытом в полумраке конце зала тянулась череда сетчатых ширм и кресел за ними, я всегда думала, что это нечто вроде католической исповедальни. Но сейчас там толпились будущие Хранящие во главе с магистром Живой.

— Магистр. Вот ваша последняя подопечная. Простите, что задержал ее.

— Прекрасно. — Магистр скривилась, недовольно оглядев мой наряд.

Учитель оставил меня с остальными и скрылся по ту сторону ширм, в гудящем от голосов зале.

— Итак, все на месте. Начнем. Рассаживайтесь и молчите, что бы ни произошло. Соответствующее заклятье будет на вас наложено магистром Сервусом. Вам скажут, что и когда сделать. — "Жвачка" строго посмотрела на меня. — И упаси вас Хранящие что-нибудь вытворить.

Устроившись в жестком неудобном резном кресле, я поежилась. В царящем вокруг полумраке плясали неверные тени, страх холодком пробежал внутри, в животе отозвалось бодрящее тепло души Дженнара. Хоть кто-то меня поддерживает, а то сердце от страха через горло выпрыгивает. Да и хорошо еще, что сижу, вон как ноги сводит. Мамочка, и почему я раньше

Магистр Сервус медленно пошел за нашими спинами, легкими прикосновениями накладывая заклинание молчания. Добравшись до меня, замер, недоуменно обернулся по сторонам и склонился к самому уху.

— Алисия, у тебя слишком сильная природная защита, так что заклинать бесполезно. Поэтому я тебя прошу — молчи. Сама. Не подведи меня, ладно?

Я только судорожно кивнула и замерла соляным столбом. На той стороне сильный голос Валлина что-то скомандовал, и послышались суетливые шорохи.

— Теперь по одному вы возьмете кристаллы и пойдете вперед. Не оглядываясь, просто ровно вперед. Как только засветится кристалл, остановитесь. Тогда идет следующий.

Приказы Учителя раздались неожиданно близко, и я нервно вцепилась в подлокотники. Энергопотоки молельни словно взбесились, чуя необычную магию, медленно наползающую с той стороны ширм.

ТАМ происходило что-то странное. Мимо проползали едва видимые из-за ширм тени, то справа, то слева вспыхивали яркие огоньки, постепенно превращаясь в неровную цепочку сияющих фонариков. Сердце колотилось как сумасшедшее, меня охватывал панический ужас, пальцы бесчувственно впились в ручки кресла. Вот очередная тень двинулась по освещаемому кристаллами проходу, яркий свет резанул мне по глазам. Напротив, за частой сеткой, ослепляюще сиял яркий огонь. И держал его в ладони мужчина. Большего я рассмотреть не могла, содрогаясь всем телом. По подбородку потекла горячая струйка, похоже, губу прокусила. Пора лечить нервы.

— Защитники, встречайте своих Хранящих! — грянул оглушающий голос.

Ширмы рухнули. Свет факелов взметнулся вверх, освещая стоящих друг против друга мужчин и женщин. Я подняла глаза, встретившись с яростным сиянием карих глаз. Передо мной стоял Ветер. Я впала в ступор, не в состоянии даже шевельнуться.

В этот момент ужас медленно и нехотя отступал куда-то в уголки сердца, сдавая позиции ледяной волне странного предчувствия. Казалось, что Ветер сейчас имеет надо мной необъяснимую власть, противиться которой у меня просто нет ни малейшего желания, словно его сила отражала мою собственную.

— Сейчас вам лучше поговорить, расслабиться. Потому что с этого момента вы весь свой путь пройдете вдвоем, — тихий голос магистра Валлина вырвал меня из шока.

Осторожно взяв меня за руку, Ветер повел вслед за остальными в сад, пару раз свернул с дорожки, уходя в сторону, скинул и расстелил на земле свой плащ. Набравшись духу, попыталась стряхнуть с себя оцепенение.

— Я хочу извиниться за свое поведение, — резко втянув воздух, выдохнула, — я была не права.

— Я тоже. — Сел рядом, не глядя на меня, продолжил, — Отплатить — неправильное слово. Буду следить за своими словами.

— Хм, тогда это будет нечестно — я слишком часто сначала говорю, потом думаю.

Ветер фыркнул. Похоже, в списке моих недостатков значился не только острый язык. Еще и острый характер.

— Ну что, Защитник, поздравляю — не повезло тебе с Хранящей, — я рассмеялась.

— Поживем, увидим.

И совсем не соображая, что делаю, взяла его за руку.

— Спасибо, Ветер.

— За что? — совершенно удивленный взгляд.

— Ты был рядом все это время. Чужой город, Дженнар, мой брат — все вокруг сходит с ума. А ты остаешься.

— Я рад, что мне нашлось место, — иронично вздернутые брови и легкая насмешка в понимающем взгляде.

Кончиками пальцев едва прикоснулась к шраму на его лице, чувствуя, как напрягаются его плечи, и каменеет улыбка.

— Скажи, почему ты не исцелил его? Ведь маги могут убирать такие шрамы?

— Могут, — мою ладонь перехватили в воздухе, — но я не стал. Это урок. На всю оставшуюся жизнь.

— Просить рассказать бесполезно?

— Может быть, когда-нибудь, — Ветер улыбнулся.

Теперь уже его пальцы легкими касаниями гладили мою щеку, следуя за теплом его руки, чуть подалась вперед…

— Алисия! — из-за кустов вылетела Целеста, таща на буксире сияющего как солнышко Рыся. — Мы в таверну собрались! Вы идете?

Я сквозь зубы выругалась. Ветер одним движением поднялся и подал мне руку.

— Конечно, как же мы без вас-то обойдемся? — Я радостно оскалилась, игнорируя ехидное выражение лица моего Защитника.

— Гитару не забудь! — донеслось до меня.

Понятно. Намечается грандиозный праздник. Я обреченно поплелась в комнату за инструментом. Сзади шагал ухмыляющийся Ветер.

Грандиозная пьянка, начинавшаяся как тихие дружеские посиделки, набирала обороты. Развеселые студенты лихо плясали, сдвинув столы к стенам, в одном углу несколько парней активно дискутировали с кувшинами вина. Победа пока что доставалась людям, пустые побежденные позорно изгонялись со стола. В другом углу шушукались девушки, в третьем почти засыпали на мягких подушках из закуски, в четвертом я лениво перебирала струны гитары, наслаждаясь покоем и обществом Рыся и Ветра. Рыжий жалобно стонал, потирая уставшие ноги, пока его Хранящая резво отплясывала под воющие звуки, исторгаемые местным менестрелем.

— Вот скажите, откуда в ней столько энергии? — жаловался несчастный Защитник. — Я уже с ног валюсь.

— Прояви терпение. Женщины как стихийное бедствие — укротить невозможно, остается только смириться, — хихикнула я.

Ветер язвительно хмыкнул, потягивая вино.

— Ребята, как же вам повезло — вы слишком похожи, чтобы спорить!

Мы переглянулись и прыснули. Похожи, как же! Целеустремленный уверенный Ветер и вечно увлекающаяся взбалмошная я.

— А чего ты не поешь? — нахмурился Рысь. — Мне все уши прожужжали про твои знаменитые баллады.

Ах, бедный Рысь, он пропустил большинство наших пирушек, где мне приходилось неустанно драть горло и пальцы!

— Это не мои. Их написал один гениальный человек на моей родине. А я не смогла устоять, очень уж на душу ложатся.

Тоже парадокс. В моем мире эти песни писались в другой обстановке, другой эпохе, его почти забыли, а здесь Высоцкий с его песнями вполне мог стать богом. И ударив по струнам, с отчаянием тонущего окунулась в музыку. Песни, написанные к фильмам о средневековье, лились здесь и сейчас, вырывая каждым аккордом кусочек моего сердца. Девушки с томными взорами слушали"…о любви", мужчины грезили наяву, сжимая кулаки и темнея взглядом от баллад о ненависти и борьбе. Я же сходила с ума от музыки, все глубже проваливаясь в своеобразный транс, не жалея ни рук, ни голоса. Потому что с музыкой можно только так — отдать все, что есть, выплеснуть, выхлестнуть душу безбрежным морем звуков, истечь кровью по струнам, сгореть… и возродиться с первым мгновением тишины.

В наступившем гулком звенящем молчании я подняла залитые слезами глаза и, как всегда, встретилась со спокойным взглядом его карих глаз. Понял, принял ли то, о чем мне хотелось сказать? Ветер молча отнял от грифа мои пальцы, едва ощутимо прикоснулся губами, и повел меня на улицу сквозь молчащую, погруженную в полное безмолвие толпу.

Вдохнув полной грудью прохладный ночной воздух, ощутила нехорошее одиночество. Когда мир так огромен, а я всего лишь песчинка, дуновение ветра, по сравнению с этим монолитом. И рядом нет никого… Пока теплые руки не охватили меня кольцом, скрывая, оберегая и успокаивая…

— Спасибо, — мой голос хрипел.

— Пойдем, тебе нужно отдохнуть.

— Только давай пойдем медленно, мне так хочется остыть!

Тихий смешок за спиной.

— Остыть или простудиться?

— Хочется покоя.

— Я знаю.

Вот так, доверчиво вложив свою руку в его, без единого слова, не спеша, пошли по пустынным улицам, освещенным неверным светом факелов и редких светящихся окон. Ночью особенно остро ощущаешь присутствие в воздухе какого-то пьянящего волшебства, пропадающего с первыми лучами солнца. Во мраке для меня всегда таилось нечто необъяснимое, первородное в этом мире, и оттого еще более притягательное, требующее познания, зовущего в неизвестную даль. Сейчас эта безумная сказка принадлежала мне целиком — переполненная отзвуками музыки, вибрирующая глубоко внутри душа Дженнара, теплое прикосновение Ветра, сияющие высоко над головой звезды чужого мира и кажущаяся бесконечной дорога под ногами.

— Знаешь, магистр сегодня рассказал мне, как вернуть Дженнара.

— Я рад, — неожиданно сухо откликнулся мой спутник, окидывая улицу беспокойным взглядом.

И вдруг толкнул меня в густую тень у ограды какого-то дома.

— Не высовывайся!

Потянув меч из ножен, остановился, словно зверь, потягивая носом прохладный ночной воздух. Я испуганно вжалась в забор, про себя моля всех богов скопом, чтобы все обошлось. Потому как просто так Ветер меч не достанет. С другой стороны, наблюдая за напряженным, готовым к схватке мужчиной, невольно просыпается странное первобытное любопытство самки, перед которой сейчас сойдутся самцы.

Из тени позади вынырнули три плотные фигуры, слегка вихляющей походкой направившиеся прямиком к Ветру. Несмотря на пустынность улицы, до меня донеслись только отголоски нетрезвого гогота. Похоже, эти товарищи не понимали, с кем имеют дело. Поигрывая дубинками, с ехидными небритыми рожами, троица с ленцой шакалов, завидевших добычу, рассредоточилась перед моим Защитником. Я вполне понимаю их самоуверенность — Ветер выглядит почти безобидно в своей тонкой рубашке и кожаном колете, не скрывавших худощавости фигуры. Плащ вот только жалко — зачем на землю бросил, мог ведь и мне отдать.

— Ну что, может, по-хорошему — отдашь кошелек и свободен. Даже девицу твою не тронем, а? — заржал один, выглядевший старше и опаснее остальных.

Ветер только приглашающее махнул рукой. Обмен ударами я как-то пропустила, очень уж быстро двигался мужчина, зато увидела, как один за другим, сгибаясь от ран, они склонялись на землю. Не зря он каждый день танцевал с мечом. Теперь я против него, даже безоружного, и минуты бы не продержалась.

Шагнула к нему, подняла с земли перепачканный плащ.

— Не подходи!

— Все нормально, они сейчас от боли мало что соображают.

Люди на земле медленно истекали кровью. Не самая приятная картина, но после смерти Дженнара, я вообще заметила в себе равнодушие к подобным зрелищам. Внимательно присмотревшись, поморщилась — от них практически явственно несло чужой болью и страданием. Как учил магистр, осторожно нырнула в ближайшее переплетение энергопотоков, рассматривая рисуемые ими картины. Грабеж, изнасилование, избиение, даже убийство молодой женщины ради пары золотых монет. Ндя, экземпляр не из лучших.

— Дорогой, присмотри за остальными, я быстро, — не "выныривая" предупредила я.

И одним махом оборвала все энергопотоки, сворачивая в маленький компактный шарик на ладони. Не ощутив особой усталости, занялась вторым. Старший из них всех, получавший садистское удовольствие от мучения жертв, он отчаянно сопротивлялся, со звериной яростью раз за разом пытаясь "выпихнуть" меня вон. Однако, ухватив энергопотоки, я уже спокойнее железной хваткой свернула его поганую душонку в шар и глубоко вздохнула.

— А с этим что? — поинтересовался Ветер.

— Молодой, дурной, — отмахнулась я. — Крови не пролил, так что пусть живет.

Раненый в бедро грабитель — неудачник благодарно завыл что-то на одной ноте, одновременно стараясь отползти подальше и зажимая изрядно кровоточащую рану. Ветер флегматично отряхивал свой плащ, не обращая на него внимания. А до меня медленно доходило, что я назвала его "дорогой", ничуть не задумавшись. Лишь бы он этого не заметил, а то я со стыда сгорю! С противоположного конца улицы задребезжали обмундированием стражники. Несомые ими факелы неровным светом озарили залитую кровью мостовую, теперь похожую на невероятные декорации к фильму ужасов.

Четверка окольчуженных с ног до головы стражей окружила нас, но оружие обнажать никто не спешил. Высокий усатый дядька, по видимому главный среди них, внимательно рассматривал Ветра, как будто сомневаясь в его умении вообще держать меч.

— И что тут произошло, уважаемые?

— Напали. Получили по заслугам, — пожал плечами Ветер.

— А как это они?! — ахнул осматривавший трупы страж. — Раны же не смертельные?!

Старший вопросительно вздернул бровь.

— За разъяснениями можете обратится к магистру Валлину в Дом Хранящих. Он вам их даст, если сочтет нужным.

Ветер спокойно взял меня под руку и неторопливо, с достоинством совершенно чистой совести зашагал в сторону Дома. Я только и успевала, что глазами хлопать, да семенить рядом, на автомате переставляя ноги. Едва за нами закрылась калитка Дома, меня начала бить крупная дрожь. То ли от пережитого, то ли от расхода сил на отсечение двух местных образчиков не самой лучше части общества. Ветер промолчал, только еще сильнее сжал мою руку, направляясь прямиком к кабинету учителя.

Магистр, к моему глубокому удивлению, снова восседал за столом, зарывшись в бумаги. Он что, никогда не спит?

Узрев нашу колоритную парочку, вскочил, помог мужчине усадить меня в кресло, помахал у меня перед лицом руками и осуждающе покачал головой.

— А теперь, рассказывайте, во что вы вляпались.

— По пути на нас напали. Я их обезвредил, но Алиса решила поступить иначе. Как я понял, двоих она отсекла. Одного оставила в живых.

— Где трупы?

— Ими занимается стража. Возможно, утром они к вам заглянут.

— Что ж, ты поступил правильно. А ты дорогая? Можешь сказать, в чем была твоя ошибка?

Я замотала головой. Ну и что я могла сделать неправильно? Все отсечения провела точно, без запинок и излишних затрат энергии.

— Зачем ты вообще туда полезла? Ну взяла бы их стража, повесили бы поутру. Зачем так тратиться?

— Учитель, я просто проверила на практике свои придумки. К тому же мне когда-нибудь все равно придется начать свою коллекцию, — на стол выкатились два маленьких темных шарика.

— Торопливая ты моя. Покажи придумки-то. Опять чего-нибудь наворочала, — заворчал магистр, с любопытством рассматривая мои ходы.

— С основным планом ясно. А что за обрывки на нижних уровнях?

— Зачатки памяти тела — умение ходить, держать ложку. Ведь если пользоваться ими как основой для перемещения нового "жильца", то меньше придется тратить энергии на установление новых связей и это повысит шанс на усвоение чуждой души.

— Недурно, недурно. Только вот тут и тут неточно — смотри. Можно сделать чуть проще, без узлов. — Валлин точными движениями правил "кружево".

— Спасибо, Учитель.

— Кстати, сегодня мне доложили, что какой-то наемник спрашивал у стражей Дома о некоей Алисе. Возможно, твой брат вернулся?

Я вскочила. Как хорошо! Если Ярослав, наконец, прибыл в город, можно будет решить вопрос с поиском убийцы Дженнара. Я увижу брата!

— Вижу, тебе не терпится? Я велел проводить его в молельню, когда снова придет. И с сегодняшнего дня можете считать, что вы свободны. До праздника Белых Цветов.

— Хорошо, — Ветер подал мне руку.

— Учитель, скажите, если я позаимствую у убийцы тушку для убиенной души — неприятности будут большими, или не очень? — я лукаво улыбнулась.

— Если это будет один раз, Алиса, — смеясь, Валлин погрозил мне пальцем, — Слышишь? Только один раз!

Со смехом выскочила за дверь. Мой Защитник ехидно кривил губы, стараясь не засмеяться, столько радости сияло на моем лице. Яр здесь! Что может быть важнее — он жив и скоро придет!

Влетев в комнату, торопливо начала скидывать на кровать вещи, вытащила из шкафа сумки, заметалась, не зная с чего начать сборы.

— Куда ты торопишься? — мужчина рассмеялся, наблюдая за моими скачками. — Сейчас глубокая ночь. В лучшем случае он придет завтра. Или через пару дней.

Я уперла кулаки в бока и хмуро уставилась на него.

— Вот умеешь ты кайф обломать!

— Чего обломать?

— Радость, говорю, умеешь об… испортить, в общем.

— Всегда пожалуйста, — ехидно поклонился он.

— Лучше подумай, как нам таинственного заказчика искать, если он еще в городе.

— Обижаешь, я плачу нескольким людям за информацию и наблюдательность.

— Ты просто молодец! — заплясала по комнате, обняла его и снова закружилась.

— Кстати, ты уверена, что в твои сумки влезет все это богатство?

— Уже нет, — пропела я.

Аккуратные стопки одежды росли на постели. Рядом лежало несколько книг, свитки и еще куча дамских мелочей. Большинство из них мне принес Ветер, как только я сюда перебралась. Собирала их, конечно, Фритта. Если б он делал это сам, я бы скончалась от удивления.

— Тогда убирай все это в сторону и ложись спать. Утром я привезу Фритту, она сама все перевезет в мой дом.

Ага-ага, а раньше он говорил, что это дом его брата. Хм, то ли специально врал, то ли просто не хотел смущать?

— Твой дом? Я думала поселиться в гостинице.

— Чем тебя не устраивает мой дом?

— Ветер, я не хочу быть у тебя в долгу.

— Ты и не будешь. Ты — моя Хранящая. Мало?

Я застыла и медленно залилась краской. Вот как ему объяснить, что там мне в голову будут лезть еще более фривольные мысли, чем здесь? И так иногда приходится глаза прятать, а то стыдно. Тем более что он ни разу не дал повода думать, что между нами может быть что-то большее, чем дружба.

Ветер это понял по-своему, но похоже.

— Что, думаешь, жизнь в доме мужчины испортит твою репутацию?

— Ну-у-у… — очень глубокомысленно. И что ответить?

— В таком случае у нас два варианта — либо представить тебя моей невестой, либо…

— А? — я удивленно вытаращилась на него.

— Либо я спрячу тебя на чердаке и буду тайком таскать тебе еду.

Мужчина откровенно смеялся надо мной — уголки губ едва заметно подрагивали, лукавый прищур глаз выдал его с головой. И где тот молчаливый хладнокровный боец, который меньше часа назад разделался с тремя, пусть и неудавшимися, грабителями!?

— Но если серьезно, то тебя пока что знают как жившую в Доме девушку, участвовавшую в нескольких праздниках адептов. И только. А если переодеть, изменить прическу… Вполне сойдешь за небогатую дворянку. Но дворянки в городе просто так не появляются.

— А как появляются?

— В сопровождении родни, охраны и слуг. Либо в виде тайком приехавшей к жениху невесты.

— А ты? — я подозрительно сощурилась. — Тебя же постоянно видели в Доме.

Ветер усмехнулся.

— Дворяне частенько берут уроки у местных мастеров боя. Да и за юными адептками никто не запрещал ухаживать.

Хитро. Однако я и впрямь должна затеряться. Только сказать Учителю, чтоб мог меня найти, ниточку для брата… Ветер мою задумчивость понял иначе.

— Алиса, это тебя ни к чему не обяжет…

— Ты прав. Ты абсолютно прав. Сейчас сбегаю к Учителю, соберусь и можно отправляться.

— Договорились. Встречаемся у конюшен.

Магистр был ошарашен моей наглостью. Врываться к нему дважды за ночь — явный перебор.

— Учитель, вы не могли бы передать моему брату, что я буду ждать его в доме Ветра?

— Алиса! Юной девушке не пристало…

— Я его невеста! — оскорблено скривилась я. — Ой, то есть не я, а другая я — для горожан.

Вроде правильно понял. Вон как скривился.

— И когда он сделал тебе предложение?

Неправильно.

— Магистр! Ваша ученица уезжает навестить родных. А к Ветру, который брал у вас уроки меча, приезжает невеста! — терпеливо пояснила я.

— И зачем?

— Повидать жениха! — аж рычу от злости.

— Нет, — зачем весь этот балаган?

— Убийцу будем ловить!

— Ох, Алиса… опасную игру затеваешь!

— Знаю! Но со мной же Ветер, и мой брат тоже будет…

— Хорошо. Я предупрежу и адептов и магистров. Но умоляю — будь очень осторожна! У меня еще никогда не было таких талантливых учениц.

— Слушаюсь и повинуюсь! — я выпорхнула вон.

Пока собралась, пока спустилась во двор… Ветер и наши оседланные лошади уже ждали. Взвалив мои сумки на плечо, помог сесть в седло. И благодарно улыбнулась — кроме занятий он еще и выкраивал время позаниматься со мной верховой ездой, так что сейчас я уже не рисковала выглядеть коровой на лошади.

Никогда не забуду, как он ехидничал. Такого требовательного и въедливого учителя я не встречала. А какие эпитеты подбирает — вроде обидно, а не получается обижаться!

Тихо и спокойно проехали спящими ночными улицами, нырнув в уже распахнутые навстречу ворота. Я изучающее посмотрела на мужчину — он что, заранее знал, что я соглашусь?! Густав торопливо принял коней, Ветер повел меня внутрь. На этот раз комнату мне отвели другую — просторную, с отделенной гостиной частью и большой ванной. Сияющая Фритта принесла мои вещи, помогла привести себя в порядок и молча вышла.

За широким окном, выходящим в густой ухоженный садик медленно занимался рассвет. Я бездумно наблюдала за меняющимися в небе красками, не в силах уснуть. Там, в бледном розовато — оранжевом небе мне чудилась длинная дорожка, пойдя по которой можно коснуться легких пушистых облаков, там рождалась истинная свобода. Возможность быть собой, быть открытой и не бояться быть непонятой.

С тихим шорохом раскрылась и затворилась дверь, впустив в комнату реальность со всей ее суетой и проблемами.

— Не спится?

— Не смогла лечь.

— Я тоже.

Знаю. Нами обоими уже владел рассвет, отбрасывающий прочь тихую мглу ночи с ее волшебством. Ветер молчал, и я была в этот момент безмерно благодарна ему за это.

Шумно вздохнув, отогнала от себя вязкую тоску по упущенному мгновенью.

— Идем завтракать? Все готово, — протянул ладонь, несмело коснулся плеча.

— Да. Пора.

И выйти из этого маленького мира, и действительно поесть.

Степенный чопорный Густав услужливо распахнул двери в уже знакомую "малую" трапезную. Мне показалось, или он стал как-то иначе смотреть на меня с нашей последней встречи? Почему-то даже еда не привлекла моего внимания, безразлично пожевав, лишь бы наполнить желудок, так же равнодушно проследовала за мужчиной в сад. Укрытый от глаз любопытных забором и высоким густым кустарником, садик радовал глаз обилием отцветающих деревьев и ароматами незнакомых цветов. Ветер усадил меня на низкую скамейку, сам устроился чуть в стороне, изображая деловитое оздоровление свежим воздухом.

— Ветер?

— Да?

— Почему они все на меня так странно реагируют?

— Это как?

— Не знаю. Странно.

— Может быть, просто хотят произвести впечатление на будущую госпожу? — легкая усмешка.

— Не поняла.

— Когда хозяин привозит девушку на несколько дней, это одно. А когда хозяин представляет девушку как свою невесту — совсем другое. Они же тебя в прошлый раз даже не запомнили.

— Ясно. А как так вышло, что они узнали об этом раньше, чем я?

— Я ведь давно уже продумывал, как и когда все провернуть — вот заранее и подготовился.

А чего я ожидала, собственно? Пылких заверений в вечной любви и смерти в один день?! Ндя… Чуть не села в лужу.

— И чем мы будем заниматься?

— Вообще-то положено, чтоб я показал тебе город. Ты же только приехала. Все равно ждать приходится, пока мои наемники соберут всю нужную информацию.

— Вот не говори мне, что придется статуей сидеть в женском седле и изображать бурный восторг от сомнительных достопримечательностей!

— Ты сама это сказала. Но, думаю, прогулку мы совершим завтра. Уверен, через час тебе захочется спать.

— Не через час, а уже. Это прилично?

— Вполне. Мы достаточно просидели в относительном уединении, чтобы наговориться.

— А? — я решительно ничего не понимала.

То ли мозги уже не работают, то ли я такая тупая.

— Все обитатели дома прилипли к окнам и застыли в ожидании.

— И чего ждут? Сцен разврата?

Ветер смутился. Попала в точку?

— Чуть пристойнее, Алиса.

Взвился на ноги, рывком поднял меня, прижал и впился в губы таким поцелуем, что у меня голова закружилась. Мамочка! Я пропала!

— Примерно так, — тяжело выдохнул он, отстранившись. — Надеюсь, не сердишься?

— Нет.

— Точно? — мое лицо подняли за подбородок.

Вглядываясь в эти затуманенные глаза, чувствую, что земля уплывает из-под ног. А щеки полыхают — хоть яичницу жарь! И здорово, и стыдно — ощущения-то очень приятные, но вроде как на публику играем. Хотя, судя по его тяжелому дыханию, уже нет. А, будь что будет! Потянулась навстречу, осторожно поцеловала и ощутила бурный горячий отклик, от которого ноги совсем подкосились, а по телу пробежала волна огненной дрожи. Вот уж не думала, что буду так сильно реагировать на мужчину! К тому же именно на этого мужчину. Ветер же стиснул меня так, что дышать стало еще труднее, жадно пил (а иначе и не сказать) мои губы. Когда же мы, наконец, оторвались друг от друга, я вообще едва стояла. Вертикальное положение показалось безумно неудобным для таких испытаний.

— Не может быть… — тихий шепот мне в затылок, его пальцы запутались в моих волосах.

— О чем ты?

— Я… мне казалось… Не важно. Все хорошо.

— Уверен?

— Да. Теперь да.

— Тогда мне лучше пойти поспать, а то едва держусь на ногах, — я хихикнула. — Будущая госпожа ползком пробирается к кровати — каково зрелище, а?

— Могу отнести на руках. Хочешь?

— Не стоит. Разбалуешь.

В полном молчании проводил меня до комнаты, чмокнул в щеку и исчез. А я отправилась спать, и только нырнув под одеяло, осмелилась прикоснуться к припухшим горящим губам. Мне не приснилось. Ветер действительно меня целовал. Пусть и на публику.

 

Глава 5

Утро началось с привычного шума за окном. В Доме в это время мужчин обычно выгоняли на тренировочный двор для разминки, и девушки, за редким исключением, такого зрелища не пропускали. В особняке же шум — вопли конюшенного и ругань кухарки, звон посуды с кухни, перекличка челяди между собой, и — легкой нотой общего фона — посвист меча, рассекающего воздух. Ветер, по обыкновению, "танцевал".

Тоскливо посмотрев в потолок, с неохотой выползла из-под одеяла. Отражение в огромном, в мой рост, зеркале, неприязненно скривилось. Оно и понятно, кому приятно увидеть с утра помятое взлохмаченное существо, напоминающее девушку только кружевной шелковой сорочкой до середины бедра.

В двери тихо (слоны отдыхают!) прокралась Фритта с кувшином в руках. Увидев, что я уже проснулась, радостно заулыбалась.

— Ах, госпожа, надеюсь, я не потревожила ваш сон? Все готово, только скажите — умыться, одеться…

— Фритта! — я укоризненно сморщилась. — Перестань, пожалуйста! Уж ты-то меня запомнила, я полагаю.

— Ну…да.

— Вот и прекращай эти глупости.

— Но вы же теперь не просто гостья, а невеста…

— До свадьбы еще дожить надо.

Служанка обалдело вытаращилась на меня. Блин! Все время забываю, что даже поговорки тут люди могут неправильно понять! Про наши современные словечки вообще молчу. Я практически видела, как мысли тяжелыми жерновами перекатываются у нее в голове. Если дожить — значит, у кого-то из нас не в порядке здоровье… Господин выглядит здоровым, а для женщин во все времена самым опасным для жизни моментом всегда была, есть и будет… беременность! Ндя… Все-таки анекдоты про странную женскую логику имеют реальную основу… И как вот этой… теперь мозги на место ставить, если лишний раз пользоваться даром нельзя? Тем более в такой пустяковой ситуации? Придется пользоваться папочкиными психологическими примочками — переключить деревянную голову с одной дикой мысли на другую, более дикую. Да так, чтоб саму служанку за живое задеть.

— Не нервничай, просто мне кажется, у Ветра есть враги. И мне очень не хочется стать вдовой до свадьбы.

— А-а, — но, судя по лицу, предположение о беременности накрепко засело в ее голове.

Я умылась, привела себя в порядок и даже оделась — в расшитое жемчугом синее платье (опять Ветер проявил инициативу, а это наказуемо, между прочим!), под внимательным взглядом Фритты, неодобрительно хмурящейся.

— Фритта.

— Да, госпожа?

— Попроси Густава внимательнее смотреть за слугами. И сама приглядись. Я хочу знать, кто из них чем дышит.

— Слушаюсь.

Вот теперь точно и не вспомнит о своей глупой мысли. Для женщины мнительность — что вторая натура. А уж если правильно ее направить… Никогда не поверю, что у нее нет подозрений относительно других слуг. К тому же в маленьком коллективе отношения между людьми не всегда безоблачные.

И почему Учитель строго — настрого запретил лишний раз пользоваться даром?!

Спустившись к завтраку, приятно поразилась промелькнувшему во взгляде моего "жениха" восхищению.

— Доброе утро, — галантно выдвинув стул, усадил напротив, — надеюсь, ты не против небольшой прогулки по городу после завтрака?

— Спасибо. Я с удовольствием посмотрю город.

И опять больше ни слова. От этого царства молчания и шепотка по углам мне уже становилось тошно. Даже вкусная еда не радовала. И чего я не осталась в Доме Хранящих?! Там хоть есть с кем поболтать! К тому же после вчерашнего, мог бы быть и более разговорчивым. Тоже мне, весь такой таинственный и гордый, что у меня руки чешутся напакостить.

— Как спалось? Ничто не тревожило?

— Если не считать воплей под окнами, — я фыркнула. — Да, и какой-то странный свист. Хотела уже выглянуть посмотреть, но служанка помешала.

Ветер смутился и отвел глаза. Да когда же он стал таким стеснительным? И куда я смотрела в тот момент?

— Я велю челяди не шуметь, чтобы ты могла спокойно отдохнуть.

— Спасибо. Не стоит. Буду закрывать окна поплотней.

— Что я могу сделать, чтобы твое пребывание здесь стало приятней?

— Поедем на озеро? Я слышала, тут недалеко есть какое-то необыкновенное озеро?

Ага, есть. Только не озеро, а маленький пруд, куда по выходным собираются тучи влюбленных парочек. По местным поверьям, пруд укрепляет истинные отношения, а легкомысленные связи после свидания у волшебной воды быстро прекращаются. И Ветер об этом месте наслышан. Вот и проверим, светит мне что-нибудь или нет. Хотя по ромашке гадать можно с той же уверенностью.

Во дворе меня ждал тихий ужас — моя лошадь под женским седлом. Несмотря на возможность красоваться верхом в платье, скрючиваться буквой "зю" и стараться держать спину прямой — пытка похлеще дыбы. Защитник ехидно улыбнулся, подсаживая меня. Нет, он однозначно нарывается!

Усадив, проверил упряжь и незаметно, словно невзначай коснулся руки, вложил мне в пальцы бутылочку темного стекла.

— Всегда держи при себе. Противоядие, — шепнул Ветер и вскочил на коня.

Бутылочка сантиметра три в длину, узкая. Как раз для маленькой плотной складки в рукаве.

Покружив по улочкам, он вывел меня к ухоженному парку с узкими посыпанными розовой крошкой дорожками, мелькавшими то тут, то там фонтанчиками и статуями под античность. Низкие скамейки в тени, но совершенно на виду. Буйство цветущих клумб и деревьев, дурманящие ароматы. И все это великолепие окружала высокая кованая ограда с ажурными воротами.

— И куда это ты меня привел? — я с наслаждением сползла с орудия пыток женской попы.

— Это общественный парк.

— То есть?

— Парк резиденции градоправителя.

Ого! Производит впечатление. Хотя у нас тоже по Красной площади туристы ходят.

— И что мы тут должны делать? Меня гулять не тянет.

— А придется. Я должен представить тебя местному обществу.

— О нет! И зачем я только согласилась на этот балаган?!

Ветер побледнел и резко обернулся ко мне.

— Ты серьезно?

— Брось, Ветер. Я же не говорила, что твой план плохой. Просто я не люблю подобные сборища, когда тебе в лицо улыбаются, а за спиной…

Мужчина смягчился, чуть сжав мою руку.

— Я рядом. Никто не посмеет тебя обидеть.

Защитник. Во всем своем блеске. Если б ты еще… А что еще?

— Лорд Шииса! Ветер! — окрик прозвучал так неожиданно, что я подпрыгнула.

К нам по дорожке буквально несся ярко разодетый молодой симпатичный мужчина, практически волоча следом повисшую на его руке леди в подметающем землю золотистом платье. По сравнению с этой щегольской парочкой, мы с Ветром смотрелись более чем скромно.

— Лорд Шииса! Как я рад, что вас встретил! — выпалил мужчина.

Его спутница затормозила, едва не пропахав носом землю.

— Дорогой Адальберт, по-моему, ваша прелестная жена не заслужила такого обращения, — Ветер улыбнулся, склоняясь к унизанной перстнями ручке. — Позвольте представить вам мою невесту — княжну Лилию Пальскую. Дорогая, это княжич Адальберт Берийский и его супруга Уллина.

Мы дружно раскланялись, присели на скамью, под охи княжны и картинное заламывание рук.

— Я вижу, ты, наконец, решился расстаться с холостой жизнью? Одобряю!

Хитрые серые глаза цепко меня окинули с ног до головы. Вообще, Адальберт был весьма хорошо собой — волосы вьются, спадая по широким плечам, крепкий, сильный, правильные черты лица. И при этом весьма умный, хотя и изображает разболтанного мальчишку. Уллина же, тонкая, как тростиночка, со спокойными карими глазами, волосы цвета воронова крыла, убранные в высокую прическу, являла собой полную противоположность мужу — слишком уж резко бросался в глаза контраст между его суетливостью и ее покоем.

— Дамы, вы сильно обидитесь, если мы ненадолго оставим вас поскучать? — княжич уволок Ветра в сторону.

— Ну-с, моя милая, и как вам это удалось?

— Что именно?

— Поймать Лорда Шииса?

— Сама не понимаю. Само собой получилось.

— Вы, видимо, совсем издалека?

— Да. Это настолько заметно?

— Просто в нашем герцогстве нет такой девушки, которая бы не пыталась уже это провернуть. И безрезультатно.

— Уллина, вы будете смеяться, но я вообще узнала только сегодня, что Ветер — Лорд.

Княжна застыла картиной Репина "Приплыли". Я запоздало прикусила язык.

— Вот это да! Это же просто фурор! Понятно, почему он так за вас ухватился. Вы просто сокровище, княжна. Дать согласие на брак с человеком, ничего о нем не зная!

— Меня подобное мало интересовало. Достаточно того, что он честен, благороден и предан своим принципам.

— А ваши родители? Неужели они согласились?

— У их состояния есть наследник, так что мне позволено выйти замуж по собственному выбору.

— Ах, ну это многое объясняет. Княжна, вы обязательно должны посетить сегодня бал у герцога! Непременно!

Судя по хищному выражению лица, она предвкушала, какой взрыв произведет новость о помолвке Ветра среди местных дам.

— Хотите посмотреть на их вытянувшиеся лица, княжна? — я ухмыльнулась.

— Что? Почему вы так решили?

— Если судить по дружеским отношениям Ветра и княжича, то нет сомнений, что вы не раз пытались свести его с кем-нибудь. И теперь хотите насладиться триумфом. Пусть и нечаянным.

— Верно, — смех серебряным звоном рассыпался в воздухе. — А еще это порадует герцога — он много лет хотел женить своего любимчика.

Ого! Еще и любимчик герцога! Как много интересного я узнаю о "женихе"! Зато есть теперь повод для вопросов. Или скандала, как пойдет.

— Вы ставите меня в неловкое положение, княжна. С одной стороны, мне здесь скучно. С другой — я не хочу участвовать в подобных сборищах.

— Тогда давайте спросим лорда Шииса, что он об этом думает.

Встревоженный хмурый лорд в сопровождении столь же серьезного княжича торопливо шагал к нам.

— Лорд, я только что говорила княжне, что вам необходимо сегодня посетить вечер в резиденции герцога…

— Боюсь, княжна, у нас есть более серьезные планы, — грубо оборвал Ветер, подавая мне руку. — Дорогая, нам нужно идти. Срочно. Господа, прошу нас извинить.

Я едва успевала за мужчиной, внутренне сжимаясь от страха. Что такого мог наговорить княжич, чтоб Ветер вихрем сорвался и, забыв про свою сдержанность, кинулся куда-то почти бегом?!

В полном мрачном молчании вернулись в особняк. Я заперлась у себя, избавилась от непривычных тряпок и завернулась в одеяло. Все равно Ветру нужно дать время, чтобы пришел в себя и сам все рассказал. И где, в конце концов, носит Ярослава?! Пора бы уже появиться, и так все происходящее напоминает сжимающееся кольцо охотничьей облавы. Оказаться в центре мне не хотелось, но вот взглянуть на охотников я бы не отказалась. Да и с Дженнаром надо решать, подходящих для этого тушек вон сколько бродит по улицам.

— К тебе можно? — тихий шепот Ветра. Созрел.

— Входи, — я открыла, кутаясь в одеяло.

Узрев комок, из-под которого торчали мои голые ноги, а сверху взъерошенная копна волос, смутился и отвернулся. Странно, он меня и не в таком виде должен был видеть, когда несколько раз на занятия будил.

— Алиса, я хочу извиниться…

— Тебе не за что извиняться, — я нырнула за ширму и принялась натягивать первое попавшееся платье.

— Есть. Я должен был сказать тебе, кто я.

— Ты тоже обо мне мало знаешь. И что? Меня вполне устраивает такое положение вещей.

— Но ты — моя невеста!

— Это ведь все временно. Или мне нужно что-то знать?

Судя по затянувшейся паузе, многое. Закончив с туалетом, села к зеркалу, распутывать непослушную гриву. Ветер замер у меня за спиной. В зеркале я видела, как он нервничал.

— Адальберт сообщил, что утром в город прибыл Его Светлость Великий Князь Чаретта. С семейством.

Я вскочила. Ястреб в городе! Страх пополам с яростью забурлил в крови. На плечи легли тяжелые ладони, заставляя сесть обратно.

— Алиса, я хочу, чтоб ты не лезла в это дело.

— Ветер! Это и мое дело тоже, если помнишь.

— Слишком опасно. А теперь… Я сделал глупость, назвав тебя своей невестой — мы оба становимся мишенями для убийц. Думаю, лучше обратиться к магистру Валлину и спрятать тебя.

— Я не буду прятаться.

— Алиса!

— Ветер! Дженнара убили. Мой брат в опасности. Теперь в городе Ястреб. Я не собираюсь стоять в стороне и смотреть, как ты будешь рисковать своей шкурой. И если ты попытаешься мне запретить, я пойду одна.

— Куда? — оторопело спросил он.

— К герцогу. Как я понимаю, мы находимся на его земле. И Ястреб тоже. Как Хранящая я имею права требовать ответа. И, кроме того, я слышала, ты был его любимчиком? Значит, Дженнара он тоже знал.

— Хуже. Дженнар его сын и наследник.

Я выпала в осадок.

— Мы дружили с младенчества. После смерти родителей, по их завещанию герцог ведет дела моей семьи, пока я не женюсь.

— И что он думает об убийстве сына?

— Герцог ничего не может противопоставить Князю, кроме прямого объявления войны. Сегодня они должны встретиться, чтобы выяснить правду.

— Тогда мы тем более должны быть там!

— Алиса, я прошу тебя…

— Есть что-то еще, что ты хотел мне сказать?

Побледневший от гнева мужчина сжал кулаки. Я развернулась, чтобы смотреть ему прямо в глаза.

— Ветер. Мне тоже нужно тебе кое-что сказать. Горин превратил меня в кошку и оставил у Дженнара, чтобы спрятать от каких- то неприятностей брата. Судя по тому, что мы знаем, они тоже, скорее всего, связаны с Ястребом. Но Ярослав — все, что у меня есть в этом мире. Понимаешь?

— Да. Как скажешь, Хранящая.

Вышел торопливым чеканным шагом. Обиделся. Он, конечно, старается меня оградить от опасности, это приятно, но у меня просто нет другого выхода. Нужно разобраться с этим Ястребом, раз и навсегда. К тому же мне совсем не хочется оплакивать кого-нибудь еще. Лучше уж предоставить в качестве приманки свою тушку, чем увидеть в этой роли брата или друга.

К тому же Ветер не сказал мне всего, я уверена. Все время, что я училась в Доме, его люди собирали информацию, которой мне очень не хватало. Плюнув на все, отправилась искать своего Защитника. Сам не скажет, пытать буду!

Ветер отыскался в библиотеке — нагромождении стеллажей с книгами от пола до потолка. И посреди этого рассадника пыли пара уютных диванчиков спинка к спинке. Больше, видимо, ничего не помещалось. Мужчина сидел, уткнувшись в свиток, и даже не поднял головы.

— Я тебя обидела?

— Нет.

— Я хотела спросить, что нарыли твои осведомители?

— Как ты сказала? Осведомители?

Да. Телевизионное мое образование. Сплошные криминальные новости и детективы.

— Не отвлекайся, — я уселась на соседний диван, заглядывая ему через плечо.

Инстинктивно прикрыв рукой свиток, развернулся ко мне.

— Похожих по твоему описанию людей было человек пять. Но только один из них по прибытии встречался с кем-то из гильдии убийц. И уехал из города. Удалось выяснить, что гильдии пытались предложить заказ на неизвестную девушку, которая вот-вот приедет в Вассет. Даже примерное описание давали, — Ветер хмыкнул. — Так что ты вполне справилась, успев приехать сюда на день раньше, да еще и вовремя исчезла в Доме Хранящих.

— И какой мы можем сделать вывод?

— Пока еще рано говорить.

Вспомнилось, как мы устраивали в группе мозговой штурм на заданную тему. Высказывали все подряд идеи, даже самые бредовые, записывали, а потом отсеивали зерна от плевел. Метод утомительный, но эффективный. А фантазия у замученной телевизором и веселой жизнью в нашем обществе студентки не в пример богаче, чем у местных. Факт.

— Так. Нам нужен большой стол, карта герцогства, какую не жалко, бумага и перо.

— Зачем?

— Гадать будем, — фыркнула я.

Мужчина одним плавным движением отодвинул один из стеллажей, открыв глазам продолжение библиотеки с огромным массивным столом и несколькими резными креслами посредине. Умеют же жить люди! Чего не спроси — все у них есть!

— Подойдет?

— Да.

— Тогда я пошел за картой.

Ждала недолго, рассматривая потемневшие от времени и сверкающие отделкой книги, фолианты и целые сокровищницы. Да тут драг камней не то, что на особняк на рублевке — на замок хватит! И не на рублевке, а в самом центре Красной площади. И ведь кто-то же эти книги украшал, переплетал, с осторожностью и благоговением прикасаясь пальцами к облаченной в знаки мудрости человеческой. У меня внутри появилось даже что-то напоминающее трепет от таких мыслей.

Но погрузиться с головой не успела. Ветер приволок натуральный гобелен, расстелил по столу и выжидательно уставился на меня.

— Давай начнем с основного. Кто у нас первый?

— Дженнар?

— Хорошо, начнем с него. Сын и наследник герцога. Кстати, пометь на карте их земли. В случае его смерти, что будет с владениями?

— Если герцог не назовет другого наследника, растащит по кусочкам мелкая родня.

— Дальше. Ястреб. Бывший наемник. Наследник Князя. Семейка хваткая, но полагаю, вполне смертная. Их земли тоже пометь. Если стравливают два таких мощных семейства — внимание: вопрос! — что произойдет?

— То, что сейчас и происходит. Выяснение всех обстоятельств смерти Дженнара, встреча сторон.

— А кто у нас из близких герцога — самый вероятный наследник?

Ветер замялся.

— Если скажешь, что ты — я тебя сама убью.

— Я.

— Пометь владения своей семьи на карте. И покажи мне, что получилось.

Глядя на три меловых кружка, четко пересекающихся в одной точке, мне поплохело.

— И что у нас тут находится?

— Маленький дворянский надел. Небогатый, но крепкий.

— То есть он фактически ничего не сможет противопоставить ни герцогу, ни Князю, ни тебе. А в случае заварушки, вполне успеет оттяпать приличный кусок. Потому как удержать власть на вашей общей территории у него силенок бы не хватило.

— Или у него в этом случае есть козырь в рукаве, — закончил за меня Ветер.

— А ты чего сидишь? Записывай!

— Слушаюсь, моя госпожа.

— Уверена, что аналитики обоих великих не даром хлеб едят и давно пришли к похожим выводам. Но есть но: им и в голову не придет думать на мелкого дворянчика, когда есть ты.

— Что?!

Такого гнева я еще не видела. Захотелось немедленно сунуть голову в песок, не смотря на то, что задница при этом окажется в невыгодном для организма положении.

— Подумай сам — кто более подходящая фигура на роль кукловода — неизвестный тихий скромный дворянчик, который нигде не засветился, либо обираемый нелюдимый наследник огромного состояния? Который к тому же жениться собрался. Ветер, я всего лишь логически рассуждаю.

— Очень уж у тебя правдоподобно получается.

— Ты оказался поблизости, когда умирает Дженнар. Ты в Вассете. Мы сегодня идем на вечер к герцогу. Все стройно укладывается в схему — свалить всю вину на тебя и стравить трех основных оппонентов.

— Ты считаешь, что я убил Дженнара?!

Ярость. Несокрушимая. Всеобъемлющая.

— Ветер, успокойся! Я знаю, что ты этого не делал. Я же там была. Но теперь особенно необходимо попасть к герцогу и поговорить с ним.

— Думаю, ты права, — сквозь сжатые зубы резко втянул в себя воздух. — Я дам необходимые распоряжения.

И почти на пороге, уже чуть остывший и все еще ошеломленный, остановился.

— Знаешь, мне совсем не понравилось твое гадание.

Ага. Если мои домыслы хоть чуточку соответствуют истине, сегодня попытаются убить Князя и, скорее всего, успешно. А потом арестуют тебя. Мне же нужно будет успеть прорваться к герцогу как можно раньше, до встречи с Князем. И сделать это тихо и незаметно. А как незаметно пробраться через толпу, которая будет, словно рентгеном меня просвечивать? По закону переключения внимания. То есть притащить на вечеринку более яркий объект. Бомбу. Мега фейерверк устроить. А в моем распоряжении такая бомба всего одна. Зато на сотню кило в тротиловом эквиваленте.

Вылетев пулей из кабинета, промчалась мимо остолбеневшего дворецкого, вывела из конюшни первую попавшуюся оседланную лошадь, задав бедной такое ускорение каблуками, что животное почувствовало себя пегасом, вылетая в едва приоткрытые ворота. В несколько минут доскакала до Дома, ворвалась в кабинет Учителя, едва не подвернув ногу на пороге.

— Учитель!

— Алисия?! Что случилось?! Ты в порядке?!

— Да! - прохрипела я и ринулась к водружающемуся на окне графину с водой. Не стесняясь залпом отхлебнула и упала в кресло.

— Потрудись объясниться!

— Учитель, вы войны боитесь?

— Что за глупый вопрос?

— Так вот, если вы мне не поможете, война будет. Уже сегодня.

— А поточнее можно?

Магистр деловито и спокойно занялся своими бумагами, не глядя на меня. Ну, да что с него взять — я ж ходячее стихийное бедствие.

— Не далее как сегодня вечером будет попытка убить Великого Князя Чаретта.

Валлин медленно поднял голову, на глазах бледнея, потом вообще пошел пятнами. Встав, пошел к окну и повторил мою выходку с кувшином.

— С чего ты взяла?

Без утайки рассказала все, начиная с моего видения в машине Игоря и заканчивая нашими с Ветром "гаданиями". И всеми теми догадками, которые поселились в моей непутевой голове, и теперь активно прогрызали мозг, ища путь наружу.

— И что ты хочешь от меня?

— Ну если наш противник действительно не принял меня в расчет, посчитав всего лишь свидетелем, а не Хранящей, то шанс есть. Мы отправимся туда, подстрахуем правителей. Но нужно как-то отвлечь внимание приглашенных — мне нужно быть в тени.

— И что ты предлагаешь?

— Сущий пустяк. Но для него вам с магистром Сервусом придется очень сильно попотеть.

Магистр, казалось, привыкший к моей наглости, сжал кулаки и резко выдохнул.

— Знаешь, девочка, ты иногда переходишь все границы.

— И в прямом и в переносном смысле, — улыбнулась я. — Зато какая богатая событиями жизнь получается!

Учитель хмыкнул, покачал головой и, наконец, расхохотался в голос.

Собираясь на торжественный прием по случаю приезда высоких гостей, досадливо поморщилась. За мой трюк с лошадью Ветер даже не ругался. Посмотрел только так тоскливо и грустно, что у меня сердце сжалось. И даже попытка помириться за обедом провалилась. Он вообще со мной не разговаривал. Зато теперь я была твердо уверена, что все получится. А уж благосклонность моего Защитника мне поможет вернуть скромное темно-зеленое расшитое платье с открытыми плечами и осиной талией. А если убрать волосы под принесенную для меня Фриттой золотую с жемчугом сетку, вообще буду девочкой — ангелом. Должен же он хоть немного смягчиться. В принципе, у меня всегда останется запасной вариант — грохнуться в обморок, и пусть ловит.

Глядя на его сияющие глаза, когда подсаживал в седло, поняла, что запасной вариант не нужен. Ветер предельно вежливо повел себя по дороге, болтая о погоде и пустяках, но глаза не спрячешь. Я сглотнула вставший в горле нервный комок. Вот если б не заварушка — послала б все подальше, да потащила Ветра на озеро. Прямо сейчас. Чтоб звезды, темнеющая гладь воды, зябкая прохлада и его сияющие глаза.

Резиденция Герцога ар Каллайта находилась с другого конца того самого общественного парка, отделенная полосой тщательно ухоженного сада и вычурной витой оградой из непонятного металла. Раскинувшееся передо мной огромное здание остро напомнило императорский дворец в Петербургском Павловске — те же белые колонны, небольшие окна и сдержанная роскошь комнат. Дорого и со вкусом, как говорится. Повсюду цветы, свет, праздно прохаживающиеся гости.

— Лорд Шииса, его светлость ждет вас, — шепнул подошедший лакей и повел нас через анфиладу комнат.

Просторный, полупустой зал. Столик с напитками, несколько кресел (ура, с мягкими сиденьями!) составляли все убранство. Навстречу нам, широко раскинув руки для объятий, встал крепкий высокий мужчина с короткими темными волосами и внимательными темными же глазами, одетый в простой (по сравнению с тем же Адальбертом) камзол без лишних украшений.

— Мальчик мой! Наконец-то!

— Ваша Светлость, — Ветер поклонился. — Позвольте вам представить мою невесту, княжну Лилию Пальскую.

— Дорогая, я безумно рад увидеть девушку, сумевшую приструнить этого упрямого жеребца.

Ага, для полноты картины еще надо, чтоб Ветер заржал и забил копытом.

— Ваша Светлость, — присела в реверансе и оглянулась на Ветра, тот кивнул. — У нас мало времени.

— Что?

— Позже объясню, — шепнула я. — Есть место, где нас никто не услышит?

— Разумеется…

— Ветер, отправляйся в зал.

Мой Защитник молча вышел. Удивленный герцог повел меня в кабинет, где мгновенно растерял всю свою вежливость и благожелательность.

— И что все это значит?

— Это значит, что с минуты на минуту вам принесут какие-нибудь доказательства того, что весь заговор с убийством Дженнара и сварой великих родов затеял Ветер.

— Что?! — этот раненый медведь поопасней разъяренного Ветра будет.

— Спокойно. Сядьте. Я сейчас расскажу вам сказку. А уж верить или нет — дело ваше.

Повторяя свой рассказ герцогу, я ничем не рисковала — дар Хранящей позволял почти сразу составить впечатление о человеке. Герцог, конечно, далеко не ангел, но уж точно не он все это затеял. Но все же чуть подредактировала историю, не сказав, что успела "принять" душу Дженнара.

— И ты считаешь, что в моем дворце кто-то посмеет напасть на Князя?

— Уверена. Потому и просила Ветра присмотреться к гостям, пока вам мозги вправляю.

— Несказанная наглость!

— Наглость — второе счастье. Ну так что? Будем ждать, или делом займемся?

— И что ты от меня хочешь? — они с Учителем не братья случаем, нет?

— Просто пока ничего никому не говорите. А я постою за вашей спиной и понаблюдаю. Сделаем вид, что игра прошла. Тогда можно и проверить — правильно ли мы его просчитали.

— Его?

— Кукловода. Который за веревочки дергает.

— Понятно. Что ж, идем. И так засиделись. Князь вот — вот приедет.

И уже подходя к двери, ведущей из покоев герцога в основной зал для приемов, услышала голос распорядителя, витиевато объявляющего высокого гостя. Осторожно выскользнув следом за хозяином дворца, отошла в сторону и осторожно рассматривала повелителя Чаретта. Смуглый, высокий, черноволосый, похожий на коршуна худощавый мужчина с властным жестким взглядом. Страшноватое впечатление производит. Примерно, как если встретить ночью в собственной спальне наемного убийцу.

Правители тем временем расшаркивались, заученно повторяя положенные по протоколу фразы. Я нашла глазами Ветра и кивнула. Моя бомба тоже гуляла где-то рядом, разодетая в невероятное и по стоимости, и по виду платье. Целеста с огромным удовольствием согласилась сыграть на вечере роль громоотвода, тем более что все излишества оплачивала я. Можно не сомневаться, что и Учитель тоже где-нибудь тут, не пропустит же он самое веселье.

Замешкавшись на минуту, пропустила момент шевеления в толпе. Но зато чисто и слаженно сработали магистры. Воздушный удар отшвырнул от изумленных правителей стрелы, в задних рядах закопошились. Ветер и страховавший его Рысь исчезли, а через несколько секунд крепкие руки ухватили меня сзади, зажали рот и поволокли куда-то. Судя по доносящемуся из зала легкому шуму, праздник продолжался.

Схватившие меня люди связали по рукам и ногам, бросили в кресле герцогского кабинета и исчезли. Вместо стенаний и ругани, увы, мысленной — с кляпом во рту особо не поматеришься, я аккуратно прислушалась к ощущениям. Ничьих мыслей поблизости, ни одного энергопотока. Значит, за комнатой не наблюдают из-за какого- нибудь портрета. Все же от таких параноиков всего можно ожидать. Но вот про столик с напитками и фруктами товарищи стражи не подумали, а там, между прочим, фруктовый ножик лежит. Промучилась, конечно, с веревками, но успела вовремя освободиться. В комнату вошли герцог с князем. Я радостно улыбнулась и жестом предложила присесть.

— Как вижу, Ваша Светлость умны достаточно, чтобы предусмотреть все варианты, но тут вы ошиблись. И я, пожалуй, вас прощу. Когда-нибудь.

— Да что ты себе позволяешь, мерзавка?! — герцог замахнулся.

— Стоять! — рявкнули от двери.

Рука замерла на замахе. Внутрь влетели Учитель с магистром Сервусом.

— Ваша светлость, при всем уважении, это уже слишком, — мягко укорил магистр Валлин. — Вам не хуже других известно, что Хранящие всегда говорят правду.

— Магистр! Эта пигалица — кто угодно, но не Хранящая!

— Алиса не просто Хранящая — будучи необученной она умудрилась принять душу!

— Да не рассказывайте сказки!

Я с легкой улыбкой слушала их разговор. Пока не надоело.

— Учитель, позаботьтесь о Ветре. Кажется, герцог и его обидеть решил. А я пока что, если магистр Сервус не возражает, немного прочищу кое-кому карму.

Слово карма в этом мире не знали, но Валлин, уходя, улыбался так гадко, что ничего хорошего это не предвещало. Ну, правильно, он меня хорошо знает.

— Раз герцогу нужны доказательства… — я "нырнула" в энергопотоки, не ища ничего особенного, просто хватаясь за все подряд и скручивая причудливыми дулями. Пациент при этом испытывал далеко не самые приятные ощущения, по себе помню — когда Целеста училась правильно потоками управлять, меня так тошнило, что едва пол не забрызгала. Наконец, вернув все на свои места, порылась в воспоминаниях.

Кабинет. Злой, встрепанный Дженнар… ругающийся с отцом. Я даже не вслушивалась в слова, замерев всем существом. Знакомые черты, знакомые глаза, сейчас пылающие гневом… Не смогла сдержаться и заплакала, выпав наружу.

— Знаете, герцог, я понимаю его — от такого отца и я бы сбежала, — прохрипела я.

— Что?! Да что ты себе позволяешь?! — тот вскочил в бешенстве.

— Заткнись! Заткнись, или я тебя сама сейчас удавлю! — рявкнула я, взрываясь. — Да что ж ты за идиот-то?! Сын от тебя понимания ждал, а не указок — куда ходить и что делать, ублюдок! Ты хоть сам понимаешь, как он тебя возненавидел?!

Разойдясь не на шутку, я уже просто материлась, припоминая бледному герцогу каждого родственника до седьмого колена. Бледный Великий Князь с интересом вслушивался в незнакомые выражения. Осталось только взять перо и записывать.

— Алиса! — от двери оборвал родной голос.

Резко обернулась. В дверях — Ветер. Кое-где разодрана рубашка, пара небольших ран на плече. Но целый, невредимый и осуждающий мое недостойное поведение. А из меня как будто весть воздух выпустили — рванулась, обняла и уткнулась носом в грудь, уже не сдерживая слезы.

— Все прошло, успокойся. Все уже хорошо.

— Мне, наконец, объяснят, что тут происходит? — подал голос Князь.

Роль рассказчика на себя взял Валлин. Я же сидела на коленях Ветра, судорожно цепляясь за него и боясь пошевелиться. Ни сил, ни злости не осталось. Зато стало страшно. Во что я ввязалась?

— Понятно, — резюмировал князь, кивая. — Зять мне примерно то же говорил, только мы никак не могли понять, в чем же странный противник совершил ошибку, раз гильдия убийц носом землю роет в поисках какого-то свидетеля.

Я расхохоталась. Учитель укоризненно посмотрел на Ветра, но я уже достаточно пришла в себя, чтобы тоже вставить слово.

— Они не учли, что я окажусь Хранящей! И даже не подозревают, что главный свидетель в любой момент может вернуться в мир живых! Вот и ищут перепуганную девчонку, а не Алисию из Дома Хранящих.

— И уж точно не Лилию Пальскую, невесту лорда Шииса, — заметил Ветер, по-прежнему не давая мне подняться.

— И что же это за свидетель? — иронично поинтересовался герцог.

— Дженнар.

Вот тут нам пришлось брызгать сползающему на пол герцогу водой в лицо, а когда не помогло, я зацепилась за его энергопотоки и с перепугу так их выправила, что магистр Сервус только языком поцокал, обмахивая герцога платочком. Меня немедленно отправили под надзор вызванной из зала недовольной Целесты и Рыся в ближайшую комнату, отдыхать. Ветру пришлось остаться, дабы как можно точнее повторить все наши выводы. Князь даже за зятем послал, заодно наказав утроить охрану их дома.

Я же свернулась калачиком на узком диване и чуть пошвыркивая забитым от слез носом, погрузилась в тревожную дремоту утомленного заботами человека.

 

Глава 6

Снилось мне что-то тревожное, плохое. По крайней мере, проснулась я с гадостным ощущением помойки и во рту, и в душе. Целеста и Рысь блаженно дрыхли на соседнем диване, причем моя приятельница заползла на парня сверху, а тот, блаженно улыбаясь, крепко обнимал свое сокровище. Вот везет же им.

Сползала до двери, попытала стоявшего там стража по поводу уборной и тазика с водой. Проводили. Под конвоем. Чего это, герцог опять перестраховывается? Долго размышлять мне не пришлось — сиятельный правитель явился лично, как только за мной закрылась дверь отведенной для отдыха комнаты.

— Госпожа, я надеюсь, вы отдохнули?

— Благодарю, Ваша Светлость.

— Я должен перед вами извиниться. У меня нет слов, чтобы выразить, как мне жаль…

— Ваша Светлость, вы поступили как правитель, ну, может быть, слегка перестарались. Так что мне вы ничего не должны.

Герцог удивленно рассматривал меня, словно диковину какую. Он что, ожидал слез, истерики и заверений в его нехорошем поведении?! Особенно, после того, как я его в присутствии правителя — соседа трехэтажным народным творчеством покрыла?! Да он ангел однако!

— Он предупреждал меня, что вы удивительная, но я не верил.

— Он?

— Ветер.

— Понятно.

Интересно, что он там успел наговорить, пока я спала?

— Идемте. Совет в самом разгаре. И вам стоит поприсутствовать.

— Ни за что не пропущу такое зрелище, — заверила я.

В давешнем кабинете яблоку негде было упасть. Шум разговоров раздражающим фоном висел в воздухе. Все доступные для сидения поверхности оказались заняты — Магистры, Ветер, Князь, странная молчаливая брюнетка в богато изукрашенном камнями платье…

Я всматривалась в стоящего ко мне спиной человека, боясь поверить своим глазам. Те же плечи, осанка, короткие жесткие волосы…

— Яр? — мой невольный хрип разом оборвал все споры. — Ярослав?!

Он развернулся, удивленно и неверяще осмотрел меня с головы до ног, быстрым шагом пересек комнату и сжал меня так, что кости хрустнули.

— Каштанка…

Народ опупело взирал на эту картину. Бледный Ветер с бескровными губами, подозрительно сощурившийся Князь, удивленные магистры. Просто иллюстрация на тему "Не ждали?!".

— Слав, объяснись! — брюнетка вскочила, сжав окольцованные кулачки, и я заметила явную округлость ее живота.

— Катарина, дорогая, позволь представить тебе мою младшую сестру Алису. — Яр театральным жестом выпихнул меня чуть вперед.

— Сестру? — сводный хор правителей и учителей.

— Алиса?! — это уже Ветер.

А мы с Катариной хлопали глазами, разглядывая друг друга, и обе понимали, что дальше будет веселей — у обеих есть хороший повод для грандиозного скандала одному самоуверенному мальчишке. И споем мы ему дуэтом. Переглянувшись и подавив улыбки, опустили глаза.

— Так, думаю, нам всем стоит передохнуть и поесть, — герцог поднялся, — пусть сами разбираются.

Старшее поколение потянулось вон. Ветер статуей застыл в кресле, и мне было страшно на него посмотреть. Я, конечно, ни в чем не виновата перед ним, но чувству вины, голодной крысой грызущему мои внутренности, на это было пофиг.

— И как ты будешь это объяснять? — я уперла руки в бока. — Смылся в другой мир, ни письма, ни записки, влез в какие-то дрязги, еще и жениться успел!!

— Вот-вот, мне тоже интересно, когда ты собирался сказать мне о своей сестре?! — вторила Катарина, сверкая глазами.

Ярослав взорвался. Разом.

— А сама? Я велел сидеть тихо и не высовываться — влезла по самую макушку в дерьмо, да еще умудрилась связаться с этим Шииса!

Я молча залепила ему пощечину.

— Не смей! Слышишь, не смей!

— Слав! Как ты можешь!

— Ястреб! — угрожающий рык Ветра и лязг доставаемого из ножен меча отрезвил получше льда за шиворот.

Яр тоже схватился за оружие. Не сговариваясь, кинулись к мужчинам, гирями повиснув на руках.

— Ветер, прошу тебя! Пусть он…, оставь, пожалуйста!

— Слав! Успокойся! Ты не прав…

После нескольких минут, показавшихся вечностью, мужчин удалось усадить в кресла, успокоить и привести в порядок. Вздохнув, я начала первой.

— Яр. Я рада, что ты жив, что у тебя замечательная семья. Но я не позволю оскорблять человека, который был рядом со мной все это время. Я Хранящая. Ветер — мой Защитник. И друг. И ты не смеешь плохо говорить ни о нем, ни о других моих знакомых в таком тоне. Ясно? Ярослав, я спросила — тебе ясно?

— Да, — буркнул, сверля Ветра взглядом.

— Ветер. Яр — мой брат, нравится тебе это или нет. Даже если мне тоже неприятно его поведение. Я не имела понятия, что он и есть — Ястреб. И случившегося это тоже уже не изменит.

— Вам придется соблюдать взаимную вежливость, дорогой. Твоя сестра достаточно взрослая, чтобы самой выбирать себе друзей. — Катарина погладила мужа по руке.

— А теперь главный вопрос. Яр, за что ты убил Дженнара?

— Я?!

— Не ты?

— НЕТ!

Я поверила. Сразу и безоговорочно. Потому что ему эта смерть была не нужна, высокие рода хотели просто стравить. Грубо, но эффективно. И вопрос этот был для Ветра.

— Тем лучше. Значит, долгов между вами нет. Или мы чего-то не знаем?

— Ты права, Алиса. Это не имеет значения, — братишка выпрямился. — Я приношу вам свои извинения за недостойное поведение, Лорд.

— Я их принимаю.

Безразличие Ветра мне не понравилось. Взяв его за руку, вышла на маленький узкий балкончик, оставив Яра с женой выяснять отношения. Им будет не до нас.

— Сердишься? Я, правда, не знала, что он и есть Ястреб. Думала, просто наемник. Ветер?

— Я не сержусь, Алиса. В один миг все стало еще сложнее, чем было. Не знаю, справлюсь ли я.

— Ты упрямый. А еще сильный и уверенный. Как может не получиться? — я улыбнулась. — К тому же мы еще должны вернуть Дженнара.

— Да. Дженнар. Скучаешь по нему?

— Я его толком и не узнала. Просто он первый, кого я встретила здесь…Знаешь, вот кончится вся эта заварушка, отведешь меня к озеру? Почему-то кажется, что там тихо, спокойно…

Я мечтательно прикрыла глаза, представив плеск воды, легкие блики от просыпающегося солнца, шелест листьев…

— Жалеешь, что влезла во все эти игры?

— Ничего не происходит просто так. Если я здесь, значит, так надо. К тому же узнала столько нового, встретила столько интересных людей.

Теплая рука легла мне на плечо. Из комнаты послышались ругательства и приглушенный голос Катарины.

— Ревнует, — даже с закрытыми глазами я видела его усмешку.

— Это он еще не знает, что я твоя невеста, — я хихикнула.

— А ты все еще хочешь ею быть?

Я удивленно раскрыла глаза. Ветер улыбался как-то грустно, продолжая спокойно меня обнимать.

— Теперь Ястреб, как старший мужчина в роду, подберет тебе другого жениха.

Это он так шутит или всерьез?

— Ветер! Яр никогда не посмеет лезть в мою жизнь. Дорого встанет.

— Ты так уверена? В нашем мире все иначе.

— Да? Это как, интересно?

— Мужа всегда выбирает глава семьи. Иначе брак будет недействительным. К тому же я не настолько богат, чтобы предлагать тебе что-то.

— А у меня нет титула. Да и происхождение под вопросом. Разве это так важно?

— Ты Хранящая. Сестра наследника Чаретта.

— Глупо. Мне всегда казалось, что человек сам делает свой выбор.

Что-то мы не туда думаем. Невеста… Вроде бы только для вида. А на деле уже так привыкли сами, что не можем разобрать, где игра, а где реальность.

Развернулась и ушла обратно. Слуги принесли столики, уставленные бокалами и блюдами со снедью. Яр мрачно смотрел в стену, а Катарина, не стесняясь, уплетала за обе щеки. Я присоединилась, хотя кусок в горло не лез. С другой стороны, когда еще удастся нормально поесть?

— Твой брат — самый большой упрямец, какого я знаю, — пожаловалась между делом Катарина.

— Дорогая, мужчины почти все такие.

— Да уж. Вот что с ними теперь делать?

— Бойкот объявить. Чтоб им стыдно стало.

— Бой?

— Игнорировать, не разговаривать. И все такое.

— Легко!

Переглянулись, захихикали с набитым ртом, и с видом заговорщиков уткнулись обратно в тарелки. Насытившись, перебрались в уголок, пошушукаться.

— Вот представь — он исчезает, отсылает какие-то деньги, нервничает. И что я должна думать? А тут ты…

— Конспиратор, — я хихикнула. — Уж тебе-то мог бы рассказать.

— И я о том же. Что за глупость — скрывать от меня сестру!

— Яр почему-то твердо уверен, что женщины не способны хранить секреты.

— Не то слово!

В общем, мы нашли у братишки тысячу недостатков в частности, еще полтысячи у мужчин вообще. Как обычно — сошлись на женской солидарности: все мужики — козлы. Но без них тоже как-то скучно. Вернувшиеся правители обсуждали план мероприятий, и я невольно прислушалась к их разговору.

— Прежде всего, сегодня же Князь с семейством со скандалом покидает герцогство. До ближайшего замка. Пусть создастся уверенность, что попытка покушения тоже сработала на них. — Ярослав заходил по комнате.

— Начнем готовить дружины, укреплять границу, обмениваться возмущенными посланиями. — Князь кивнул.

— Кто поедет в Палан?

Это, видимо, тот самый дворянский надел.

— Я. - брат и Ветер хором.

— Но это слишком опасно! Для вас обоих! — Герцог мрачно оглядел добровольцев. — У меня и так от всего этого голова болит, а если единственный наследник отправится на верную смерть…

— У Яра будет наследник. У вас — Дженнар. — Учитель пожал плечами, — не вижу препятствий.

— Тогда возвращаем Дженнара, за ним присмотрят магистр Валлин. И я поеду с ними, — я встала.

— Алиса! — да что они, спелись уже что ли?

— Я сказала — я еду. Точка. Кому что не нравится — ваши проблемы!

— Ты останешься с Катариной! — прошипел Яр.

— К ней приставим Целесту с Рысем. Хранящая и Защитник — гораздо лучшая охрана для беременной женщины, чем нервная и злая я.

— Нет! — Ветер.

— Я достаточно уже слушала сегодня вас двоих. Теперь послушайте меня. Я еду. Нравится вам это, или нет. Я Хранящая. Я сама решаю, что мне делать и куда идти!

Учитель и магистр Сервус одобрительно закивали. Еще бы — они мне в голову столько вдалбливали, что Хранящая — высшая мера для себя самой. И главное — ее долг по сохранению жизни и порядка. К тому же лишняя головная боль в виде меня их никак не радовала.

— Алиса говорит разумно. Ее дар, не приведи Хранящие, может понадобиться. — Герцог и князь синхронно кивнули.

Большинством голосов против двух мрачно протестующих и одной сонно воздержавшейся решили — я еду. Мужчины остались обсудить мелкие проблемы, я же пинками разбудила своих приятелей по учебе и представила им новую подопечную. Целеста и Катарина практически сразу углубились в обсуждение моды для новорожденных и проблем по уходу. Страдающий Рысь притих, прикинув, что его обожаемая Хранящая будет менее активна, находясь рядом с Катариной, и тоже успокоился. Меня же ждал Учитель. Для финального экзамена на профпригодность. Воскрешение Дженнара.

Учитель отчаянно ругался. Ему никак не удавалось найти подходящее для воскрешения тело. Переполненная герцогская тюрьма тоже не радовала подходящими экземплярами. Нам требовался здоровый и крепкий человек, не страдающий повреждениями мозга. Однако больше половины кандидатов имели тот или иной изъян. К тому же найти физически здорового мерзавца оказалось весьма затруднительно. Герцог предлагал переключиться на титулованных подонков, но в городе и так проблем хватало, чтоб еще ссориться с влиятельными семействами. Пришлось ехать так. То есть с душой Дженнара внутри (она, по-моему, вообще очень уютно устроилась) и с Учителем для страховки. Вот несчастный, отвыкший от долгих верховых прогулок, магистр и ругался на чем свет стоит.

Яр и Ветер мрачно молчали, я отвечала им тем же. Бойкот мы с Катариной несговорчивым мужчинам все-таки объявили. И отступать некуда.

Лошадь резво и охотно неслась по дороге, замыкая в паре с Учителем наш маленький отряд. Я давно плюнула на любование однообразным пейзажем — деревья, поле, деревья, поле — и прокручивала в памяти основные приемы отсечения энергопотоков. В идеале, на это требуется несколько лет — выбрать самый эффективный прием и наработать его до автоматизма. Но зная принципы человеческой психики, и — что важнее — зная себя, привычку можно выработать гораздо раньше. Еще в своем мире, будучи студенткой, я четко осознала: понимая закономерности и принципы работы механизма или системы (а любая наука тоже система), можно забыть про зубрежку. Жалко только, что интересующий меня предмет изучен наукой неразумно мало. Душа ведь тоже своего рода система — мысли, чувства, память, — помещенные на физиологическую основу потоки особой энергии. Мы зачастую чересчур сильно зависим от своей физиологии, от инстинктов и желаний. Чувства тоже изрядно раскачивают лодку жизни. Единственные контролеры — воля и разум — тоже требуют тренировки, каждодневной зарядки. А в итоге — вся система работает непонятно как и через что. На грани мистики.

Мелькали по бокам мелкие звездочки каких-то цветов, сливаясь в единый зеленый узор нетронутой целины. Спутники мои тихо переговаривались о чем-то, неспешно осматриваясь. А впереди уже темнела полоска леса. Зелень снизу и синева в вышине — весь пейзаж, уже порядком поднадоевший.

Мужчины резко осадили коней. Второй день в дороге, а я все никак не привыкну к их манере тормозить всякий раз перед опасным участком дороги и строго напоминать мне, чтоб не лезла куда ни попадя…

— Начинается густой подлесок. Слишком близко к дороге. Магистр, будьте настороже. Алиса… — Ярослав поправил перевязь с мечом.

— Знаю — знаю: никуда не лезть, стоять в стороне и любоваться пейзажем, — съязвила я.

— Именно, — поддакнул Ветер.

Похоже на почве помыкания мною, эти двое сойдутся куда раньше, чем мне бы хотелось. И чего беспокоиться? После очередного "опасного места" я просто приловчилась раскидывать своеобразную сеть, ловящую любые энергопотоки. Конечно, в живом и наполненном энергией лесу трудно разобрать, где и кто. Но выделить человека вполне можно. Вот и сейчас хулигански сощурившись, обнаружила парочку крупных экземпляров подвида "грабитель наивный" и с интересом ждала реакции мужчин.

Дядьки с дубьем выскочили из-за кустов справа, мигом оценили превосходство противника в количестве, дружно ойкнули и задали деру. Треск ломающихся сучьев быстро затих вдали. Веселый народ в этом мире живет, что у них даже на большую дорогу выходят непрофессионалы. Или просто люди живут нормально, что только от скуки, как старый знакомый, Махай, на подобные подвиги тянутся?

Ярослав немедленно нацелился на меня.

— Каштанка, ты ведь знала, что они там сидят, верно?!

— Я с тобой не разговариваю.

— Каштанка!

— Ну знала, и что?

— А чего молчала?

— А тебе не пофиг? Все равно смылись.

— Мы уже близко к границе герцогства. И этот трюк — старая уловка крепкой хорошей банды. Которая возьмет расслабившихся путников за жабры! Могли бы хоть узнать, где засады ждать!

— Не волнуйся, следующий раз я тебя письменно извещу.

И откуда во мне столько яда. Хотя, по взгляду Яра, он подумал про другое вещество.

— Учитель, а как вы попали в Дом? Мне показалось, что вы не Защитник.

— Я им и не был. Просто занимался в свое время изысканиями в области магических энергий, вот и пригласили преподавать. — Магистр неохотно придержал лошадь, поравнявшись со мной.

— То есть вы — маг?

— Да. Не похож? — ироничная улыбка.

— Да нет, отчего же. А бывают мужчины — Хранящие?

— Нет.

— Но вы же не только видите энергопотоки, вы учите с ними работать!

— Девочка, некоторые маги действительно способны увидеть переплетения человеческой души, но влиять на нее мы просто не в силах. На такое способны только Хранящие.

— Жаль.

— О чем сожалеешь?

— Да вот пришло в голову, что если б были мужчины — Хранящие, то они бы, наконец, почувствовали, что такое роды.

Мужчины хором закашлялись. А что я такого сказала? Я ж хожу уже столько времени "беременная" Дженнаром, что скоро на солененькое потянет!

Лес, поле, поле, лес, пыльная сухая дорога… Скучища. Весь зад отбила, хоть пешком иди. А еще хочется ванну и чистую постель. И нормальную еду, а не тот ужас, которым пытались накормить меня на прошлой ночевке. Отобрала вовремя продукты, а то бы до утра по кустам сидели. Меня радостно назначили главным кашеваром. Гады. Вечно мужики женщин на кухню запихнуть норовят!

За обработанными полями виднелись ухоженные деревья. То ли сады, то ли просто на дрова прореживали. Привычно растянув сетку пошире, радостно встрепенулась — судя по количеству народа, там или постоялый двор, или просто деревенька.

— Яр.

— Что? — настороженно отозвался брат, не сбавляя скорости.

— Впереди люди. Много.

— Можешь сказать — где? — мужчины опасливо заозирались.

— Не уверена. Но вроде там постоялый двор или таверна, или деревня. Я так далеко не определю.

— Вообще был там двор, — заметил Ветер. — Только я не помню, чтоб сильно людный.

— Вот и я не помню. — Ярослав придержал лошадь. — Ближе подъедем, посмотри еще.

Обязательно. Жалко, что в головы постояльцев только при прямой видимости метра на четыре — пять получается. Может, со временем (и образованием) и это смогу обойти? По крайней мере, магистр моим поведением пока был вполне доволен.

Из-за роскошных палисадников, полных огромных ярких цветов, вынырнул аккуратный, очень себе ничего домик. Добротный, большой, приятственно пахнущий едой. В стороне притулились конюшни, какие-то постройки, вроде даже огороды. Основательно люди обустроились. Я присмотрелась к потокам. Нормально, несколько всего тревожных ноток, но так и из-за стен или алкоголя "фонить" могут.

— Вроде чисто. Но ты не спи, — я кивнула брату.

— Хорошо.

— Алиса, запомни — мы наемники, везущие тебя из Дома Хранящих обратно домой. Так что молчи, слушайся и…

— Никуда не лезь, — закончила за него я. — Ванну мне закажи, наемник.

Ветер фыркнул, но промолчал. Магистра тоже можно было не спрашивать — у мужчин солидарности не меньше, чем у женщин. И она еще дурнее.

В просторном зале, меж столов и опорных столбов сновали разносчицы, пахло кислым вином и перегаром. Массивная деревянная мебель — чтоб не унесли, что ли? Свежего воздуха помещение не видело, наверное, со дня открытия.

— Знаешь, про ванну лучше забудь, — шепнула я брату.

А то чего доброго, заразу подхвачу.

Быстро договорившись о комнате, отправились наверх. Валлин долго бурчал над жесткой койкой в отведенном мне чулане, по недоразумению названному комнатой. Потом еще и над принесенной собственно постелью пассы творил, отказываясь объяснять, что делает — мол, спокойному сну не поможет. Ветер посмеялся и убежал. В общем, разделась, завалилась в кровать и стала ждать обещанного ужина в "номер". А мужчины-то внизу засели. И Яр стопроцентно велит мне вина не давать. А и фиг с ним, извергом. Все равно жажду не утолит. А я потом еще и Катарине нажалуюсь. Вот такая я коварная.

Стук в дверь застал меня врасплох за мечтами о сладкой и неотвратимой мести. Пришлось заворачиваться в простыню поверх длинной и полупрозрачной сорочки и открывать. Ветер с подносом еды мой видок не смутил. А жаль.

— Вот ужин, — поднос с величайшей осторожностью водрузили на колченогий стол.

— Спасибо. А пожелать приятного аппетита?

Молча указал на уши, я отрицательно качнула головой. Ну некому нас подслушивать, все внизу сидят, напиваются.

— Алис, осторожнее, ладно? Нам совсем ни к чему лишний раз раскрываться.

— Я понимаю. Просто, неужели нельзя разговаривать со мной по-человечески?

— По-человечески? Я чем-то тебя обидел?

— Да ты мне вообще слова не сказал, как из Вассета выехали, — я обиженно надулась.

— Извини. Я беспокоюсь и за тебя, и за успех нашей поездки. Понимаешь?

— Да. Все нормально, правда. Я просто тоже нервничаю.

— Я рад, что ты в порядке, — прикосновение теплой ладони к щеке было настолько мимолетным, что я уж думала, мне почудилось.

Ушел. Эх, жаль, комнаты раздельные. Даже не подслушать великих мужских тайн. С другой стороны, я понемногу присматривалась к ползающим на задворках дома двум явно нетрезвым товарищам — уж больно зигзагообразно ползали. Стук, донесшийся из окна, возвестил о попытке приставить к стене лестницу. Я торопливо оделась, завернулась поверх в простыню и подкралась поближе к окну. Интересно же, как пьяные мужики по лестнице полезут. Попыток было пять. То один падал, то другой. Потом решили вместе лезть, верхний упал, сшиб нижнего. Меня подмывало высунуться в окно и начать их подбадривать — а то с такими "соседями" до утра не уснешь. После пятой попытки сообразила, куда они, собственно, стремились. Ко мне. Видимо, решили, что раз в сопровождении наемников, то с деньгами еду. У пьяных логики, кстати, гораздо больше, чем у нормальных людей. И она неоспорима. Замечала не раз, на собственном опыте.

В конце концов, мне надоело слушать приглушенный мат и хлопанье тел о землю, тем более не горела желанием ждать, когда они протрезвеют. Решила лечить их от алкоголизма радикально. Осторожно влезла в простыне на подоконник, распахнула белые "крылья" и ка-а-ак завизжу! Пьяные протрезвели. Спавшие проснулись. Воцарилась мертвая тишина. Внизу совершенно трезвые мужики в благоговейном ужасе воззрились на меня, на автомате продолжая сжимать в руках злосчастную лестницу.

— Т-т-ты хто?

— Ужас, летящий в ночи, — ляпнула я первое, что вспомнила — известный такой мультик был.

И торопливо нырнула обратно в комнату. Потому как по лестнице внутри дома прогрохотали такие шаги, словно ее прыжками вверх на метр преодолевали. Внутрь ворвался Ветер с мечом наголо, следом такой же Яр, Учитель влетел последним, причем совершенно не запыхавшийся.

— Что?! — Ветер, рывком притянул меня к себе.

— Мышь! — пискнула я, показывая на ухо.

Мужчины кивнули и изобразили площадную ругань вполголоса. Я внимательно запоминала, указывая на окно и пантомимой изображая, что ко мне пытались прийти в гости. Осмотрев следы под окнами, три вопросительных взгляда скрестились на бедной мне.

— Оставайся. А то ей еще кто-нибудь примерещится! — жестко велел брат и они с магистром вышли.

Ветер же обнял, шепнул на ухо "молодец" и устроился на кровати. Я забралась ему на колени и шепотом описывала весь разыгранный под окнами спектакль как один большой анекдот. Мне так же шепотом сообщили, что орать надо было раньше — тогда от "гостей" ни рожек, ни ножек не осталось бы. Мало ли, что они пьяные и дураки. Под эти тихие наставления я как-то незаметно и уснула, пригревшись. Даже не почувствовала, как меня переложили в кровать и укрыли. Эх, какой вечер зря прошел! Хотя тоже как посмотреть — две печени от цирроза я спасла, и то радость.

Утром повторилась история с едой в комнату, молчаливыми наемниками и выматывающей тряской в седле. За нами никто не ехал, лес вокруг был пуст от представителей "homo" как "sapiens", так и не очень. Мужчины вполголоса обсуждали мое вчерашнее вокальное выступление в роли местного привидения. Ветер им только теперь пересказал все, что от меня услышал, а то лишние уши на постоялом дворе такой анекдот бы не пропустили. Посмеялись, похвалили за сообразительность, поругали за выжидание момента.

Вообще я начинала уставать от бесконечной дороги, надолго меня не хватило — мрачное настроение и тихая ненависть к пасторальным картинам — поле, лес, лес поле… Мужчин, видимо, тоже это все уже напрягало.

— Сколько нам еще осталось? — пятый раз примерно за полтора часа спрашиваю.

— Ночуем в лесу, — раздраженно буркнул Яр. — Завтра к обеду будем на заставе.

— Алиса, я все понимаю, но потерпи немного. На заставе выясним, что да как, и обратно.

— А что, в Палан не поедем?

— Нет. Наш противник не идиот, сидеть так далеко от гущи событий. — Ветер пожал плечами. — Нам важно выяснить, не готовится ли что-то в его землях, пока мы в Вассете сидим.

— А что, надежного человека трудно было отправить?

— Алиса, надежные все в городе нужны. А тут своими глазами видеть надо.

— Понятно. Вот чуть — чуть больше времени, да машину бы сюда… — я мечтательно закатила глаза.

— Что?! — Яр оторопело остановился.

— Говорю, машину бы сюда — мы бы за два дня смотались.

Ярослав задумчиво замер.

— Знаешь, а это идея. Если б она еще столько шума не производила…

— Учитель, а вы как маг могли бы иллюзию создать? Чтоб невидимо — неслышимо?

— В принципе, это реально, только иллюзии — самая энергоемкая магия. У меня нет столько сил, чтоб долго ее держать.

— А если я побуду источником? К тому же ее не придется держать все время — только при подходе к людским поселениям, минут по десять.

— А что такое машина? — поинтересовался Ветер.

— Средство передвижения. Неживое, — буркнул Яр, сползая с седла.

Озадаченные такими интересными мыслями, решили сделать привал и обдумать хорошенько. А вдруг получится? Я уже и на велосипед бы согласилась, хотя он и медленнее лошади. Яр признался, что вернуться в родной мир он может в любой момент, но еще ни разу не получалось притащить оттуда сколько-нибудь крупную вещь. Перетягивая сюда меня, он и так много сил затратил. Так что вариант с машиной забраковали. Зато брат дал твердое обещание найти чертежи относительно продвинутых карет или повозок. Видимо, его зад тоже активно страдал от седла.

В итоге, долго ворчал на меня за внеплановую остановку. Вот смотрю на них — такие разные, не только внешне, внутренне — спокойный уравновешенный и скрытный Ветер и быстрый, активный Яр. Как ветер и огонь. А учитель — воплощение мудрой монолитной земли. Тогда я, получается, вода — изменчивая, эмоциональная, непостоянная. Хорошая команда бы вышла, если б мужчины с их надуманными противоречиями умели решать вопросы совместно. И так за дорогу пять раз цапались, еле разняли.

— На ночь остановимся тут, — Ярослав кивнул на кромку леса, соперничающую с вспаханным полем.

В подступающих сумерках деревья казались чудовищами, протягивающими к неосторожным путникам узловатые лапы. Поежившись, расседлала лошадь и занялась готовкой, пока мужчины хворост собирали. В лесу непривычно тихо, ни следа человека, едва слышное потрескивание сучьев под ногами моих спутников, приглушенные переговоры. Даже птицы уже на покой ушли, а ночные еще не проснулись. Жутко как-то, пусть мужчины и недалеко ушли.

— Алиса, ты в порядке? — вынырнул из-за спины Яр.

Я с испугу заверещала и подскочила. Под топот ломящихся на водопой слонов, к костру выскочили магистр с Ветром.

— Блин, братишка, ты меня заикой чуть не сделал!

— Да я ж не знал, что ты так испугаешься! Просто смотрю — грустная, вот и спросил…

— Да уж, вы тут всех на уши поставили, — отозвался Учитель.

Хворост принесли, одеяла расстелили, похлебка прошла на "ура".

— Успеем завтра остаток до заставы отмахать? — Валлин задумчиво подкинул веток в огонь.

— Да. Только бы принцесса наша не свалилась.

— Пообещай мне в конце пути ванну и чистую постель, и я побегу впереди лошади, — отозвалась я. — Дежурить опять втроем будете?

— Из тебя сторож, — фыркнул Яр.

— Отдыхай. — Ветер подоткнул мне одеяло под раздраженное ворчание брата.

Засопев, попыталась уснуть. Не вышло. Темнота и приглушенные голоса будили во мне какой-то необъяснимый страх. Аж в животе забурлило. То ли я непонятно чего испугалась, то ли Дженнар. И все равно, что-то в этом лесу неправильное, слишком уж тихо. Сама не заметила, как провалилась в сон, потому что снилось мне все то же — темный молчаливый лес и что-то обсуждающие за спиной мужчины.

Пройдя по лесу немного, обнаружила, что вполне прилично вижу в темноте. Откуда-то пробивался призрачный зеленоватый свет. Скорее даже свечение, шедшее из глубины. Странный сон. Пошла искать источник света и обнаружила большую нору в холме, поросшем хилыми полу осыпавшимися елками. Заглянула внутрь и икнула от ужаса — огромная, в лошадь ростом ящерица. Светящаяся. Чешуйчатая голова увенчана короной маленьких рожек, раздвоенный язык мелькает в полной острых клыков приоткрытой пасти, когти в мой локоть на лапах, шипастый гребень, переходящий в хвост. Мне такие в детстве в кошмарах снились. Чудище сидело вполоборота, сверкая своей зеленой чешуей, и к чему-то прислушивалось. Наконец, повернувшись ко мне, плотоядно усмехнулось.

— Явилас-с-сь?

Я икнула и отступила на шаг назад.

— Чего молчиш-ш-шь?

— Ты меня съешь?

— Чего? — ящерица обалдело уставилась на меня. — Зачем?

— Ну не знаю, ты же чудовище.

— Да я как-то людей не ем.

— Правда? — обрадовалась я.

— Правда.

— Так я тогда пошла?

— Э, стой!

— Д-да?

— Слушай, я тебя чего звала-то… У нас тут яйца пропали!

— Как это?!

— Вот и мы не знаем — как. Люди на нас давно не охотились, тут толком и не живет никто. А вдруг раз — и шесть яиц исчезли! — ящерица гневно фыркнула, выпустив носом струю пламени.

Я оторопело икнула. Ну и глюки у меня — огнем плюются!

— Ты — дракон?

— Ну да. А что, сразу не видно?

— Да как-то не очень, — призналась я.

— Странно, — удивилась дракона. — Обычно сразу узнают. Так, о чем это я?

— О яйцах.

— Ах, да. Так вот. Тут недалеко, в горах, наши яйца лежали. Пока матери отлучились — кто-то украл. Следов нету. Ни запаха, ничего!

— Так не бывает!

— Вот и мы не поверили. Все горы облазили!

— А раньше такое бывало? — я с видом заправского детектива "снимала показания".

— Ну одно — два пропадет. Там хищников хватает.

— В течение какого времени?

— Ну месяца два пропадают. Всего около двух десятков исчезло.

— Ого!

— Да нет, нормально. У нас из пяти яиц если два детеныша родятся — уже хорошо.

— Понятно. На магию проверяли?

— Нет, — удивленная дракона приблизила ко мне морду, внимательнее рассматривая. — А надо?

— Обязательно! — заверила я.

Чего ж я такого съела, что такой бред снится?!

— Проверим.

— Я поспрашиваю у своих про драконят или яйца. А вы проверьте на наличие магии, узнайте, кто чужой бывал в тех местах за последние полгода, кто хотел насолить семьям пропавших малышей из своих. Да и от хищников бы избавились — что у вас, мужчин нету?

Дракона кивала, закатив глаза. Похоже, квалификацией специалиста она осталась довольна.

— Тогда пока прощаюсь, жду от вас сообщений. Надеюсь, большое расстояние вам не помешает?

— Нисколько! — когтистая лапа метнула в меня сгусток зеленого огня. — Теперь на тебе есть наша метка. Маги ее не видят, зато все драконы сразу поймут. Хотя тебя и так не тронут, Хранящая.

— Спасибо, — я улыбнулась. — А можно вопрос?

— Да пожалуйста, — фыркнула ящерица.

Я явственно увидела на морде мысль: "А то ты их мало задала уже!".

— Скажите, а правда, что драконы умеют летать?

— Я думала, про золото спросишь, — рассмеялась она. — Правда. Только никому не говори.

И не дожидаясь ответа, распахнула прозрачные, чуть отсвечивающие зеленым крылья, с вихрем пыли взмыла вверх, свечение потухло, и темная тень резко ушла за темные верхушки деревьев. Я еще несколько минут смотрела в небо, соображая, какой диагноз после таких снов мне подойдет больше — шизофрения или просто навязчивые галлюцинации. Вернулась к костру, от которого на меня обалдело уставились трое мужчин.

— Алиса, а ты чего? — Ярослав привстал. — Ты как себя чувствуешь?

— Нормально, а что?

Брат молча ткнул на темный длинный сверток у моих ног. Мое собственное тело. Этого я уже не выдержала. Грохнулась в обморок.

Очнулась от боли. Какая-то сволота яростно хлестала меня по лицу. Зарычав, попыталась пнуть это ногами. Застонал кто-то другой. Взбрыкнув еще раз, окончательно пришла в себя.

— Я же говорил, нельзя будить ее во время транса! — надрывался Учитель. — Вот что с ней теперь, одним Хранящим ведомо!

— Очнулась, — выдохнул Яр, потирая бок.

Ага, вот кому я засветила.

Ветер встревожено всматривался в мое лицо.

— У-у, садисты! Все лицо горит, — я потерла пострадавшую часть.

— Мы перепугались, когда ты как призрак вышла из кустов. Думали, что с тобой… — Ветер помог мне сесть и напоил водой. — А ты потом резко охнула и испарилась.

— Хороший магический транс с полным отделением от тела, — заверил меня магистр. — Вернемся, засчитаю тебе курс за все обучение. Рассказывай, что ты видела?

— Ой, да бред полный! С драконой разговаривала.

У всех троих лица перекосило. Учитель так вообще за сердце схватился.

— Чего вы? Вполне нормальная такая дракона. Симпатичная.

— Мы что, на их территории? — прохрипел Яр.

— Нет, у них тут дела просто рядом. Ой, а это что, не сон был?

— Нет, Алиса. И давай-ка поподробней. — Ветер подкинул дров в огонь.

— А поспать?

— В седле поспишь!

Пришлось рассказывать. Благо, почти нечего. Пока они потом меж собой обсуждали мои приключения, завернулась в одеяло и уснула. Без снов.

И откуда все наши писатели взяли, что можно спать в седле?! Тем более, сидя впереди еще кого-то?! Они сами-то хоть раз пробовали на себе этот трюк, прежде чем писать о томно прислонившихся к рыцарям красавицах??!! Да это мука невыносимая! Попробуйте сесть мягким местом на сучковатое бревно! А если это бревно еще и трясется под вами как припадочное?! Ощущения непередаваемые!

Я стоически терпела, сосредоточившись на теплой груди прижимавшего меня к себе Ветра, и его руке, крепко держащей меня за талию. Присутствие мужчины за спиной, безусловно, аргумент, но отнюдь не в пользу такого способа передвижения. Честно признавшись ему, что спать уже не тянет, перебралась на свою лошадь и пустила ее галопом, мечтая повеситься на ближайшем дереве. Ветер обиделся. Ярослав злорадствовал.

Стараясь молчать и сдерживая злые слезы, всю оставшуюся дорогу пыталась отогнать усталость. Вот вернемся, никуда больше не попрусь! Улягусь в кровать и не двинусь с места! Вспоминать, что я сама настояла на своем участии, совсем не хотелось.

Впереди замаячили отдельные домики, ухоженные поля и сады. С восторженным ревом, едва ли не загоняя лошадь рванула вперед. Там, за высокой каменной стеной, меня ждала ванна, кровать и нормальная еда, а, значит, отдых. Вполне теперь понимаю армии завоевателей, с энтузиазмом штурмующих города после долгого марша по лесам. Я бы тоже с разбегу вскарабкалась на стену, если б широкие ворота не были гостеприимно распахнуты. Тут уж пришлось брать себя в руки и скромно замыкать процессию.

Я даже внимательно рассмотрела строения — тяжелые, каменные, под огромными деревянными навесами на стенах, мощеные широкие улицы — просто потому, что за каждым поворотом мечтала увидеть постоялый двор или таверну. Но Яр целенаправленно вывел нас куда-то вглубь города (подозреваю, не самую пристойную его часть, поскольку было пустынно и прохожие не отличались благообразием), в царство тишины и подозрительных личностей. Впрочем, постоялый двор с чистыми и приятными комнатами тут нашелся. Я блаженно отмокала в огромной дубовой бочке, чувствуя себя счастливейшей женщиной на свете.

 

Глава 7

Как говорится, нет худа без добра. Снова пришлось сидеть взаперти в комнате, но зато в компании Учителя и Ветра. Пока Ярослав мотался по местным "источникам информации", мы прекрасно сообразили в карты на троих. Я не стала предлагать играть на раздевание — Учитель и так от меня в хроническом шоке, еще не хватало до инфаркта его довести, — но в "подкидного" играли весело. Мужчины, уже открыто скооперировались против хитрой меня, но не пойман — не шулер. Так приятно смотреть на их вытянувшиеся лица после очередного проигрыша!

— Алиса, я сильно подозреваю, что ты нечестно играешь! — Валлин усмехнулся в бороду. — Но никак не пойму, где ты шельмуешь. Сдает Ветер, к нему нет претензий.

Ага, так я и сказала, что потихоньку вас считываю! Тяжеловато, правда, но тоже тренировка.

— Если она и жульничает, то мы никогда не узнаем — как, — усмехнулся Ветер.

— Эй, я честно все делаю!

И ни слова неправды. Я честно работаю с их мозгами.

— Ты ведь обманываешь.

Я покраснела. Мужчины бросили на кровать карты, требовательно глядя на меня. В комнату ворвался Яр. Взмыленным и уставшим моим спасением.

— Мы еще вернемся к этому вопросу, — пообещал Учитель, придвигая брату кувшин и блюдо с мясом.

— Ну, чего нарыл? — я вся обратилась в слух.

— Чего мы и ожидали. Палан стягивает дружины. Активно собирает наемников и просто бандитов. Но этого все равно маловато, чтобы противопоставить армиям герцогства и Князя.

Что-то должно быть в рукаве. Козырь. А из значительных событий мы имеем только что? Правильно, корову. То есть чешуйчатую зеленую ящерицу и ее товарок, прошляпивших собственные яйца.

— Учитель, скажите, а как быстро вылупляются и вырастают драконы? — невпопад выдала я.

— Обычно в течение месяца они достигают размеров взрослой особи. Но говорить и нормально себя вести — не раньше трех лет. Но сейчас не до этого, Алиса.

— Думаешь, исчезнувшие яйца могли украсть Паланцы? — Ветер нахмурился. — Но драконы ведь не обнаружили никаких следов!

— Они же не искали следы телепорта, — я хмыкнула. — Учитель, опытные маги же владеют телепортацией?

— Вполне. Только сначала нужно добраться до конечной точки, если не видел ее раньше. А обратно — запросто. Впрочем, мы тоже собирались возвращаться именно так.

— Замести следы магией тоже не проблема, — возразил Яр. — А если натаскать новорожденных драконов на возможного противника…

— Как собак Павлова — рефлексом…

Брат с ужасом смотрел на меня, как будто я изобрела новый вид убойного оружия. Я ведь просто его озвучила, и только.

— Чем дальше, тем больше это похоже на бред больного. — Я потянулась. — Каким надо быть психом, чтобы красть драконьи яйца?

— Почему психом? Еще лет пятьдесят назад это было модно, произвести впечатление на родителей предполагаемой невесты, или на короля, — магистр зашагал по комнате. — Думаю, это возможно.

— Вот и козырь в рукаве. Драконы, наемники, маги. Отвратное сочетание. — Ярослав устало упал на мою кровать, не стесняясь, растянулся.

— Есть вариант поубавить пыл противнику. Я могу сообщить драконам, где искать пропавших детей.

— Алиса, драконят прячут, и если родители попытаются их выручить…

Я представила сотни крылатых, умирающих под стрелами, драконов… Нет! Будет иначе! Я сделаю!

— Тогда придется ждать, когда эти придурки выведут свои войска на позиции. Тогда драконы смогут помочь и нам, и себе. Но я сообщу, что вылупившиеся дети, скорее всего в порядке, и как их хотят использовать, — упрямо мотаю головой.

— Это пожалуйста. И надо отправляться назад.

Мужчины вышли. Остался только магистр Валлин — присмотреть за мной и подстраховать. Я опасливо потянулась к плечу, куда бросила метку зеленая дракона. И ее встревоженная морда немедленно возникла передо мной, словно наяву.

— Хранящая! Ты была права — магия!

— Стоп! Я так и думала.

— Кто мог украсть наших детей?!

— Есть подозрение, что их прячут, выращивают и хотят использовать как живое оружие в войне.

— Что?! — гневный визг перешел в ультразвук.

— Сейчас их невозможно ни отыскать, ни освободить. Остается заставить противника вывести малышей к полю боя. Там ударим одновременно, и вам не смогут помешать забрать их.

— Ты?! Ты хочешь сказать — люди нам помогут вернуть детей?!

— Я знаю это. Дети — есть дети, как бы они не выглядели.

— Хранящая, весь наш род будет у тебя в долгу, если все получится! — зеленая дракона нервно облизнулась.

— Тогда делаем так — я возвращаюсь к нашим правителям, там постараюсь помочь. А ты договорись со своими сородичами. Будем держать связь.

— Благодарю, Хранящая.

Вынырнув обратно в реальность, устало отдышалась. На лбу выступил пот, руки дрожали.

— Ну как? Успешно?

— Да. Они подготовятся.

— Я пошел за остальными, а ты собирайся. Уже сегодня будем дома.

Ага, как же. Это ВЫ будете дома. А я… А хочу ли я вообще домой? Да, увидеть маму с папой — здорово, я сильно соскучилась. Но после буйства красок и чудес этого мира возвращаться в болото, где никогда не будет ни магии, ни энергопотоков, ни такой интересной учебы, ни Ветра… Фигушки! Ни за что!

Мужчины деловито закинули на плечи сумки, Ветер крепко ухватил меня за талию, Яр поправил меч и кивнул Учителю. Магистр пробормотал нечто нечленораздельное и двумя пассами сотворил портал. Полупрозрачное марево с дрожащими краями с липки чавканьем поглотило меня на миг, облепив словно пленкой. Я задержала дыхание в испуге и попыталась дернуться. Ветер держал крепко. И уже открыв отчаянно зажмуренные глаза, увидела знакомый кабинет, заваленный бумагами стол магистра, пыльные стеллажи, бледное рассветное небо за окном. Дом Хранящих. Яр и Ветер немедленно засобирались во дворец герцога. Мне велели посидеть с Валлином, обещая забрать сразу, как только.

Прогуливаясь по саду Дома, заметила стайку своих приятельниц. Четверых я знала хорошо — вместе с Целестой с ними обучались. Еще одна поддавалась узнаванию. Все с моего "курса", или, как выражался магистр, моего уровня обучения. Далеко не первогодки, уже прошедшие испытание на профпригодность, обретшие Защитников.

В голове зазвенел звоночек бредовой идеи. А и правда, спрошу — вдруг…

— Всем привет! — я подошла ближе.

— Алисия! — визг и радостные объятья.

Блондинка Лилия, тонкая как струна; рыженькая и кругленькая Мадлена, строгая и серьезная шатенка Диана. Только эти трое могли бы рискнуть. Остальные девчонки не потянут, в силу слабого дара. Парадокс. Хранящие, способные отсекать, но вынужденные пользоваться искусственными источниками энергии. Примеченные мной кандидатки после короткого перемигивания, все поняли, и я откланялась. В своей комнате устроилась ждать. Все равно делать больше нечего.

— Привет еще раз, — выдохнула, вбегая Мадлена. — зачем звала?

— Сейчас Лилия с Дианой придут — объясню.

Названные дамы уже через пару минут влетели ко мне, захлопнули дверь и заговорчески ухмыльнулись.

— Ну что, рассказывай, чего удумала, — Диана деловито устроилась на столе.

Быстро они от меня нахватались.

— Девочки, вы помните, каков долг Хранящей?

— Мир во всем мире, — насмешливо фыркнула Лилия.

— Именно. У нас война на носу. Серьезная.

Дамы резко посерьезнели. Понятно, новости мимо Дома не проходят, все в курсе.

— С княжеством?

— Не совсем, — уклонилась я. — В общем, мобилизуют наших старших. А мне понадобится своя команда. На городской передовой.

Страшно. Опасно. И я не вправе просить их об этом.

— Вы туда не полезете. Не переживайте. Просто мне нужна будет ваша помощь здесь, в городе.

— Что мы должны делать?

— Когда я пришлю весточку, осторожно читать людей. В курсе должен быть только магистр Валлин. Или Сервус. Главное, отследить брожение в городе, когда о войне официально объявят. И запоминать, кто имеет отношение к Палану.

— Палан?! — Мадлена вскинулась. — Только этого не хватало!

— А что такое?

— У меня там родня была — съехали в Тиссару. Там люди стали пропадать. Непонятно куда и почему.

— Ясно. Спасибо за информацию. И будьте предельно аккуратны.

— Будем. — Диана кивнула. — А теперь рассказывай, куда и насколько ты вляпалась. Интересно же.

Пришлось рассказывать. Не все, конечно, но и от той малости, что я выдала, у них отпали челюсти. Целесте тоже перепало, но она об этом узнает по возвращении. А мне нужно будет успеть смыться вовремя.

Магистр, как я и думала, разослал своих гонцов осторожно вернуть старших учениц. Чтобы, не вызывая подозрений, спрятать в рукав свой опасный козырь. Хранящих. В Палане своего Дома не было, а те Хранящие, что были, либо переселились ближе к столице, либо в сам Вассет вернулись. Да и толку от них мало, слабенькие. Вернувшийся Ветер с Яром утащили меня в дом моего Защитника. Отдыхать.

Прохлада из окна, тепло мягкого одеяла, до боли сжатые зубы, смятая простыня, сброшенная на пол подушка… Я проснулась от резкого рывка. Вынырнула из болезненного забытья, хватаясь за кого-то, судорожно вцепилась в ткань рубашки… И встретила спокойный теплый взгляд карих глаз. Ветер притянул меня к себе, сжал, гладил по волосам, успокаивая.

— Тебе снилось плохое, — тихое утверждение.

— Да.

— Все хорошо.

Я просто уткнулась в него, вдыхая знакомый и одуряюще приятный запах. Уже придя в себя, проснувшись, ощутила, насколько же он мне нужен — даже просто сидеть вот так, прятаться от мучающих меня кошмаров.

— Ты сильно устала, да?

— Да. Но я потерплю. Только бы все скорее кончилось.

— Все будет хорошо. Я обещаю.

— Я тебе верю, — заглянула в темное спокойствие глаз.

И если он сейчас меня не поцелует… Горячие губы осторожно прикоснулись к моим, пробудив такие мысли, что я невольно покраснела, потянувшись навстречу. Со всем жаром и бушующим во мне желанием целовала его, плюнув на все. Просто потому, что если не сделаю этого — буду жалеть всю жизнь. И чувствуя его бурный отклик, потянулась к рубашке, ощутить его кожу, биение его сердца, вжаться телом, зарыться пальцами в волосы…

— Остановись… — хриплый шепот.

Ветер отстранился, запахивая рубашку.

— Почему?

— Я не хочу, чтобы ты сделала то, о чем потом пожалеешь.

— С чего ты взял, что пожалею?

Я закуталась в одеяло. В один миг, всего несколькими словами снова возвел меж нами стену, за которой оставил меня. Одну.

— Я что, настолько тебе неприятна? — обидно, аж плакать хочется.

— Алиса, нет, что ты!

— Тогда не понимаю.

— Как тебе объяснить?

— Как есть!

— Алиса… — в комнату без стука ворвался Яр.

Окинул взглядом беспорядок, вжавшуюся в одеяло меня, расхристанного Ветра, и потемнел от гнева.

— Яр! — я резким жестом опередила его гневную речь. — Заметь, для начала, что он одет!

— И что?

— И вообще — у него принципы!

— Какие? — удивился брат.

— Понятия не имею! А теперь оба — вон отсюда!

Со злости даже запустить нечем. Дождалась, пока уйдут, подобрала подушку и разревелась, как ребенок. Вот с какого перепугу, мужчина, которого я хочу — взял и тормознул?! Что я не так сделала?!

После слез почувствовала себя еще более больной. Ярослав с виноватым видом принес мне письмо от Катарины. Там же оказалось несколько строк от Целесты. Все шло хорошо, никаких проблем и волнений. Князь усилил охрану, так что и моя невестка и будущий племянник (или племянница) были в безопасности. Хоть одна хорошая новость. Молчаливая Фритта принесла поздний ужин, взглянула на меня и принесла какие-то лекарства в темных пузырьках. Я отказалась, велев принести мой рюкзак. К счастью, там у меня нашелся и аспирин, и капли в нос. Хотя наутро мне все равно будет плохо.

Проклятая война. Она будет, хочу я этого или нет. И глядя на усталые мрачные лица мужчин, можно сказать, что она уже идет. Завтрак прошел в гробовом молчании. Мне разговаривать не хотелось, брат и Ветер погрузились целиком в свои мысли. Так что я без зазрения совести водрузилась в отвратное женское седло и навестила Учителя.

— Доброго дня, — я без спросу плюхнулась в кресло напротив магистерского стола.

— Чего печалимся? — не поднимая головы от бумаг поинтересовался Валлин.

— Личная жизнь не ладится, — пожаловалась я. — А как у вас?

— А у меня ее вообще нет, если ты это имела в виду, — отшутился магистр.

— Не это. Но повод для размышлений дали. Спасибо.

— Только не надо так мрачно, Алисия! Все образуется. Ветер занят, но он одумается.

— И об этом знаете? — удивилась я.

— А что такого? В большинстве случаев Хранящая и Защитник составляют пару.

— Нормально! А раньше предупредить нельзя было? Я бы и на пушечный выстрел…

— Не зарекайся, — отмахнулся Учитель.

— Так я чего пришла? Вспомнила! Одолжите магистра Сервуса на пару часов!

Валлин удивленно воззрился на меня.

— Зачем?

— Для визита…

— Алисия, у него и так дел по горло!

— … в городскую тюрьму. — Закончила я. — Надо бы посмотреть, вдруг есть что подходящее. Герцог же нам бумагу выдал на висельника.

— А-а, ну это пожалуйста. Давно пора доделать.

Просидев в ожидании магистра магии минут пять, отправилась его искать и столкнулась на выходе из кабинета. Поняв, куда и зачем я собиралась его потащить, рассмеялся, натянув мне капюшон плаща до подбородка.

— Знаешь, я еще ни разу не видел, как это происходит. Обычно с практикой работают Валлин или Жива, так что ты выбрала не лучшего спутника.

— Зато вы сможете вовремя среагировать, если объект поведет себя неправильно, — возразила я, взбираясь на личную дыбу, замаскированную под лошадь с дамским седлом. — К тому же его нужно будет доставить в Дом тихо и незаметно.

— Это всегда пожалуйста, — усмехнулся Сервус. — Кстати, магистерский Совет решил по окончании обучения оставить тебя в Вассете.

— Это что за новости? С какой радости Совет решает, что мне делать?

— Ну, твои результаты неоднозначны, но уже придуманные наработки произвели впечатление, и на должности магистра ты сможешь сделать больше.

Тут меня осенило нехорошее подозрение.

— Магистр, а кто у нас в Совет входит?

— Наконец-то правильный вопрос! — его хохот эхом прокатился по улице. — Твой Учитель, Я, магистр Жива и герцог. Это, что касается Хранящих.

Понятно. Трое из четверых явно мне симпатизируют.

— К тому же, — заметил магистр, — ты — невеста наследника герцога.

— Вот еще! — фыркнула я. — Не дождутся!

Действительно. Вот верну Дженнара, и перестанет Ветер быть наследником. Может, поумнеет. Или я, наконец, решусь вернуться домой. Ненадолго.

— Как это? — удивился магистр. — На весь город объявили, что вы помолвлены!

— Ага, а еще свиньи летают! — отрезала я.

К счастью, впереди показались стены тюрьмы — высоченная каменная крепость внутри крепости города. Узкие ворота, толпа стражи в коридорах. И у каждого в глазах такая настороженность, что мне стало страшно. К начальнику нас проводили быстро — печать герцога произвела должное впечатление. Оставалось надеяться, что магистр все сделает правильно, и мы не окажемся среди постояльцев этой неуютной гостиницы.

— Чем могу помочь, господа? — высокий могучий дядька с усами гусара поднялся нам навстречу из-за стола.

Какой-то медведеподобный, с неторопливыми движениями и удивительно неприятными тонкими длинными пальцами. В целом, нормальный такой страж порядка, но внутреннее ощущение оставляет не самое приятное.

— Нам нужен один из приговоренных к виселице. — Сервус усадил меня в кресло.

— Кто-то конкретно?

— Хотелось бы посмотреть и выбрать. Дело в том, что эта леди — будущая Хранящая. И ей требуется пройти испытание…

— Ну что же, — грустно усмехнулся начальник, выпрямляя плечи, — я могу вас проводить. Если не трудно, может, глянете одного человека — а то мы понять не можем, лжет он или правду говорит?

Я кивнула, не снимая капюшона. Это — сколько угодно. Лишь бы наша собственная цель была достигнута.

Коридоры, коридоры… Серый холодный камень, едва мерцающие отблески факелов. Темные от времени тяжелые даже на вид двери с обеих сторон. Мрачность, отчаянье и безысходность. Меня аж дрожь пробрала. Страшненькое заведение.

— Сюда, прошу вас, — медведеподобный начальник отпер окованную железом дверь.

За ней был длинный ряд просто зарешеченных ниш. В каждой — койка, стул, ведро. И в каждой — подобие человека, хотя я видела обезумевшее разъяренное вторжением зверье. И запах. Ужасный, бьющий по глазам запах. Несмотря на высокое зарешеченное, но открытое окно в конце вереницы ниш. Державший меня под руку Сервус дрогнул, но сохранял хладнокровие, стараясь не смотреть по сторонам. И о чем я думала, когда сюда отправилась? Переоценила себя и свою выдержку.

— Госпожа, сюда пожалуйста, вот тот о ком я говорил.

Всмотревшись в полумрак, увидела скрючившееся на полу худое тело юноши со спутанными длинными волосами, исцарапанные грязные руки с обломанными ногтями и пылающая отчаяньем аура. Повинуясь моей сжатой руке, Сервус наклонился ко мне.

— Мне нужно увидеть его глаза.

— Госпожа просит поднять его, — "перевел" Сервус.

Да уж, за такой горящей аурой сложно что-то "увидеть". А вот "зеркало души" не солжет.

— Эй, кто там? Асвинд, подними этого дохляка!

Дюжий страж в маске отпер клетку, рывком поставил парня на колени, задрав ему голову и едва не ломая шею. Бедный мальчик! Над ним издевались, скорее всего, избивали, заставляя признать вину — все лицо синюшное, в кровоподтеках. Ясные голубые глаза смотрели на меня с ужасом и болью. Решительно шагнув внутрь и не слушая окрика начальника, я осторожно погружалась в звенящий водоворот его памяти, отыскивая нужную картину. Заодно сгладила воспоминания о проведенном здесь времени. Всю память я смотреть не стала — и так тяжело, а мне еще надо выбрать тут самую большую во всех смыслах мразь. Насмотрюсь еще.

— Нет, — я выдохнула, едва не сползая на пол, — не виновен. Этот мальчик ни в чем не виноват. А вот отчим его…

— Благодарю, госпожа, — поклонился начальник, уже больше напоминающий мне сытого и толстого паука. — Немедленно займемся.

Поддерживаемая магистром, пошла вдоль решеток, чуть касаясь тех, кто в этих клетках сидел. Мерзость. Падаль. Человеческие отбросы. Жуть просто. Садисты, убийцы, насильники, извращенцы. Нелюдь. Зверье. Меня изрядно тошнило от крови и боли, бушующих в их памяти. Остановившись напротив мерзко хихикающего толстяка под два метра ростом, устало махнула в его сторону рукой. Начальник только хмыкнул, отдавая распоряжение вытащить ЭТО наружу. Видя долгие сборы пятерых охранников, Сервус просто вскинулся, проделал пару пассов и велел грузить этот мешок дерьма на его заводного коня.

Я же пыталась отдышаться. Детоубийца, насиловавший маленьких девочек и сдиравший с них кожу живьем. Я бы его сама здесь же на ленточки располосовала, если б не подкатившая к самому горлу тошнота. Хорошо еще, вглубь памяти не полезла, увидела только начало. Позже, провожая по коридору, начальник меня "просветил".

Потом, уже на выходе, один из них кинулся к решетке с тихим всхлипом "Госпожа!". Я замерла, всматриваясь.

— Убил лорда ради кошелька, госпожа. Взят на месте, — проинформировал страж.

Жена и двое маленьких похудевших от голода ребятишек. Вот и все преступление.

— Что я могу для него сделать? — громко поинтересовалась я. — У него же семья голодная!

— Госпожа, за убийство лорда ему светит виселица.

— Насколько я помню, по обстоятельствам, висельника можно выкупить в пожизненное рабство? — холодно осведомился магистр.

— Да, господин.

— Вот и прекрасно. Уточните пожалуйста, сумму. И покормите его.

— Я хочу, чтоб его семью разыскали и немедленно доставили в дом по адресу, который я вам напишу, — я развернулась на каблуках, стараясь не смотреть на слезы в глазах истерзанного грязного человека.

Самой плакать хотелось. Сервус тем временем, пока я с наслаждением вдыхала свежий воздух тюремного двора, уладил все формальности. Туша уже была погружена и крепко привязана к запасной лошади, плотно укрыта плащом. Магистр торопливо выскочил из здания и мы выехали за ворота.

— Нда, и как я буду объяснять твоему Учителю, куда мы потратили такую огромную сумму?

— Поверьте, ему будет все равно.

— Я велел отправить твоего раба по тому же адресу. Правильно?

— Совершенно. Спасибо. Если б вас рядом не было, не знаю — вряд ли бы выдержала.

— Да брось! Ты у нас крепкая.

Ага — ага, еле с тошнотой справилась, и неизвестно сколько буду с криком по ночам просыпаться.

— Пошлите кого-нибудь в дом Ветра предупредить, чтоб их накормили и одели. Если что — все шишки мои.

— Договорились. А ты разрешишь мне посмотреть?

На Воскрешение? Да пожалуйста! Так ему и сказала. Отбрасывая все эмоции, вынесенные из этого дома ужаса, внутренне пыталась собраться. Пора. Дальше тянуть нельзя. Дженнар в животе согласно заворочался.

Магистр Валлин внимательно следил за моими приготовлениями. Все еще бессознательная туша валялась на полу тренировочного зала у моих ног. Сервус подпирал стенку. Я же потянулась и встряхнула кистями, размяла пальцы. Этот шанс упускать нельзя ни в коем случае. По кивку, магистр Сервус снял свое заклинание, а я рванулась внутрь черного водоворота, стараясь не всматриваться, в проносящиеся мимо картины. В два удара отделив всю связку основных потоков, второпях свернула и отбросила подальше горячий черный шарик. Теперь же, всматриваясь в шевелящуюся под невидимым ветром бахрому остатков памяти тела, осторожно зачищала ненужное. От напряжения пот побежал градом, заливая глаза. Я скрупулезно рассматривала каждую нить, отчищая налет грязи, выправляла то, что виделось мне полом, выглаживала "потолок". Наконец, удовлетворенно вздохнув, позвала изнутри своего "жильца". Огненная волна прокатилась по телу, отозвавшись судорожной рвотой. Пылающий комок вырвался изо рта, обжигая губы, и растекся передо мной в кружевное покрывало. Я немедленно уцепилась за его край, пока кружево окончательно не разрослось в объемное, занимающее все пространство, плетение. Связывая нити с остатками бахромы, нежно касалась горящего узора, уговаривая не сопротивляться, бормоча, сама уже не помню что. Просто на автомате привязывала, сплетала, расправляла, разглаживала, помогая раскрыться всему плетению. Огненные нити ничуть не обжигали, мягким светом сияя вокруг меня. Исправив последний узелок, срастила последнюю нить и осмотрелась. Всюду, куда ни брось взгляд, расстилалось кружевное море, переливаясь всеми оттенками пламени.

— Все хорошо, Алисия. Выходи, — донеслось откуда-то издалека.

Учитель. Я зажмурилась, и тут же что-то твердое с силой ударило меня сначала по коленям, потом и по лицу. Ну что за неблагодарность?!

Звездная пыль кружила у меня перед глазами, складываясь в ехидную ухмылку Судьбы. Погрозив этой язвительной улыбке кулаком, я уселась на… А на что я, собственно, уселась? Под моей попой однозначно имелось что-то мягкое. Но кроме пустоты и кружащих вокруг блесток, больше ничего не было. Задумавшись над странным вопросом — а на чем же я сижу? — пропустила момент, когда это что-то из-под меня исчезло. И я с размаху грохнулась… Очнувшись в собственной кровати, в комнате Дома Хранящих. Рядом со стаканом воды наготове сидел Сервус. Я благодарно улыбнулась и выхлебала все до капли.

— Ну как, мне удалось?

— Валлин сказал — да. Уже сейчас началась трансформация тела.

— Отлично, — я откинулась на подушку.

Мое собственное тело разламывалось от боли. Особенно лицо. Ощупав шишку на лбу, охнула.

— И кто это меня так? Учитель? За невыученный урок?

Сервус понимающе улыбнулся не слишком удачной шутке.

— Ты упала в обморок. От переутомления.

— Ясно. Мне, наверное, лучше полежать?

— Вообще да, но Валлин велел засунуть тебя в карету и отправить домой, отдыхать. А то уже скоро полночь, и твои мужчины скоро начнут вставать на уши.

Ага, мое выражение. Что он сказал? Полночь?!

— Как полночь?!

— Ты довольно долго пробыла в трансе, Алисия. Так и работа тонкая. Так что давай попробуем доползти до кареты.

Я мужественно оперлась на руку магистра и поковыляла во двор. В карете оказалось все завалено подушками, так что особой тряски я не заметила. Зато весьма четко ощутила вытаскивающие меня оттуда руки. С трудом разлепив глаза, обозрела просто пылающих гневом и ужасом Ветра с Яром (на руках у последнего я и висела кулем), и окончательно проснулась.

— Где ты была?!

— Что произошло?! — вторил брату Ветер.

— Сначала умыться, потом поесть, потом все остальное! — упрямо заявила я, сползая на землю и нетвердой походкой направляясь к дверям.

Уйти далеко не дали. Ярослав подхватил меня на руки и донес до кровати. Обеспокоенная Фритта причесала и умыла меня, помогла переодеться и забраться в кровать. Даже ширму поставила, чтобы постель не было видно. Мужчины устроились на диванчике плечом к плечу, так что я видела только силуэты их голов. Да постоянный шепоток навязчивым фоном зудящего комара мне нервы портил. Пришлось с набитым ртом объяснять, что была я с Сервусом в городской тюрьме, искали экземпляр для опытов в Дом Хранящих. Потом про виденного там мужчину, которого я выкупила взаймы. И его семью. Яр просветил, что все четверо уже тут, накормлены, ухожены и спать уложены. Дело им Густав найдет. Да и ребятишки с рук у прислуги не слезали. Я успокоено вздохнула и растеклась по подушке.

— А теперь, признавайся, почему тебя привезли в полуобморочном состоянии в такой поздний час! — голос Яра был тверд.

— Я была занята, — я зевнула.

— ЧТО?!

— Вечно ты не дослушаешь! Занималась возвращением Дженнара.

За ширмой воцарилась тишина. Судя по их переглядываниям и приглушенному шепоту, обсуждали грандиозную новость.

— И?

— Трансформация, по словам магистра, уже началась. Точно узнаем завтра.

— Как это — по словам? Ты-то где была? — удивился брат.

— В обмороке! А теперь шли бы вы оба нафиг! И никому ни слова! А то хрен его знает, что там завтра будет… — я, позевывая, уткнулась в подушку, ничуть не смутившись от собственного хамства.

Краем уха услышала удивленный вопрос Ветра: " А что такое нафиг?.."…

Засыпала с улыбкой. И снилось мне что-то очень хорошее.

Утро началось с осторожного прикосновения Фритты. Нехотя поднявшись, осмотрела синюю шишку на лбу и очаровательные синяки под глазами, принялась приводить себя в порядок. Благо, Ленкина косметичка, заботливо засунутая в мой рюкзак, оказалась под рукой. Через час я даже отважилась показаться за столом, игнорируя заботливые вопросы о моем здоровье. Мужчины время от времени тревожно переглядывались, слаженно наполняя мою тарелку новыми вкусностями. После вчерашнего пополнеть мне не грозило, и я радостно наградила себя лишним пирожным.

— Алиса, а что ты собираешься делать сегодня? — опасливо поинтересовался Ветер.

— Думаю, посижу в библиотеке, если никто не против.

— Замечательно! — искренне обрадовались оба.

— От Учителя записки не было?

— Нет. Сами ждем с нетерпением.

— А по нашим делам ничего нового пока нет?

— Пока без изменений. Со дня на день должны прибыть посланцы, — ответил Ветер.

— Понятно. Ладно, я пошла. Если что — зовите.

Вот и пусть теперь у них голова болит. А мне нужен покой и отдых, отдых и покой.

Забравшись с ногами на диван в библиотеке, раскрыла заинтересовавшую меня книгу по магии. Прикасаясь пальцами к пожелтевшим страницам, пыталась внимательно читать текст, но мысли неуклонно возвращались к Дженнару. Удалось, или нет? Скорее всего, да, раз за мной не послали. Только вот когда закончится трансформация, и он придет в себя — что я ему скажу? Как объясню все, что произошло за эти месяцы? Нет, к дьяволу такие мысли, лучше попробую разобраться в этих каракулях…

За чтением успела задремать, разбудила принесшая обед Фритта. Потом снова зачиталась. Уже почти стемнело, когда желудок напомнил о моем перед ним долге. Интересный предмет эта магия, жаль, я не способна. Но идей появилось много. Особенно долго придется пытать Сервуса, но это не к спеху. Потом, все потом. Есть же хочется, да и снизу вкусным чем-то тянет.

Спустилась в столовую и застыла на пороге — прямо передо мной, радостно ухмыляясь, стоял Дженнар собственной персоной. Вымотанный организм такого изощренного издевательства не вынес, и покрытый ковром пол сделал мне контрольный удар в лоб. Это было милосердно, хоть и больно.

И чего же так голова трещит?! Я вроде вчера не пила ничего, даже до столовой не дошла… Стоп! Дженнар! Или очередной глюк на фоне переутомления? Я подскочила в кровати, торопясь выпутаться из одеяла, и застыла, уставившись на свое отражение — на моем побледневшем лице двумя расписными рогами красовались ДВЕ шишки. Со вздохом полезла за косметичкой. Пришлось еще и челку сделать, чтоб прикрыть безобразие. Мне показалось мало, и, покопавшись в шкафу, вытащила на свет одно из купленных когда-то платьев — цвета слоновой кости, с тонкой вышивкой и кружевом по вырезу и рукавам. В таком платье на мой лоб никто и не посмотрит.

Спустившись вниз, обнаружила, что все уже спят, хотя в кабинете Ветра свет горел. Сам он сидел в кресле, потягивая вино и щурясь на пылающий в камине огонь. Сползшая на глаза прядка, спокойствие на лице, расслабленные плечи. Даже со шрамом в этот момент я видела перед собой красивого и очень желанного мужчину.

— Чего не спишь? — я разорвала тишину, устроившись на подлокотнике его кресла.

— Зачем ты встала? Тебе нужно отдыхать.

— Я почти в порядке.

— Вижу, — его пальцы едва ощутимо пробежали по кружеву рукава. — В честь Дженнара?

— Нет, — Я хихикнула. — Хотела, чтоб никто шишки не заметил.

— Понятно. У тебя получилось.

— Не думала, что это будет так трудно. Знаешь, если б не Учитель — вряд ли справилась бы.

— Я о платье.

— Ветер, ты не рад, что удалось вернуть твоего друга? — изумилась я. — Да что с тобой?

— Я рад. Правда. Только…

— Что?

— Нет, не надо.

— Ветер?

— Алиса, тебе следует пойти поспать.

Замкнулся. Замер, глядя на пламя. Я же отдернула лежавшую на его плече руку. Не хочет говорить — не надо. Собираясь уже уйти, застыла от страха. В дверях, слегка ухмыляясь, стоял Дженнар. В ярком отсвете его лицо показалось мне демонической маской, а глаза — источником бескрайней черноты. Свободная белая рубашка и рассыпанные по плечам темные волосы только добавляли ему сходства с дьяволом.

— А я думал, мне только показался этот ангельский голос, — рассмеялся он.

— Дженнар?

— Я разочарован. Неужели ты успела меня забыть?!

Нерешительно, опасаясь, что это просто мой новый глюк, я прикоснулась кончиками пальцев к его щеке. Мужчина с улыбкой наблюдал за мной.

— Живой, — выдохнула я.

— А ты сомневалась?

— Еще как!

И с веселым хохотом подхватил меня на руки.

— Дженнар! Поставь меня на место!

— Ни за что!

— У меня и без того голова кружится!

Наконец, мне вернули вертикальное положение. Дженнар отстранился, внимательно осмотрел меня с головы до ног и кивнул.

— Так и думал.

— Что?

— Ты просто красавица.

Я покраснела.

— Эй, а где вся твоя смелость? А, Алиса?

— Осталась в кошачьем теле после того, как я от него избавилась.

— Жаль. А зачем же я шел-то? Ах, да — хотел сказать спасибо. — Мужчина упал на колени, вцепился в мою руку. — Алиса. Я в неоплатном долгу перед тобой. За свою жизнь. И душу. И ты вправе требовать от меня исполнения любых твоих желаний. Я сделаю все, что смогу.

— Дженнар, не глупи. Я не замечала за тобой тяги к актерству.

Он поднялся, почесал в затылке.

— Ты права. Выкинь все кроме спасибо и желаний. Так лучше?

— Гораздо. Магистр объяснил тебе, что у нас тут происходит?

— Да уж. Новости не из лучших.

— И что ты об этом думаешь?

— Ничего. Совершенно. То есть я, конечно, могу строить предположения, но ничего конкретного. Как ты понимаешь, у меня не было возможности следить за событиями. К тому же отец велел мне приходить в себя и не высовываться из особняка. Магистр велел передать тебе то же самое. Так что будем с тобой затворничать.

Молчавший Ветер внезапно встал и покинул комнату. Я недоуменно проследила за ним глазами, пытаясь заставить голову хоть немного соображать.

— Что это с ним? — я обернулась к Дженнару.

— Ревнует? — весело отозвался тот, наливая вина.

— Вряд ли. Может, плохие новости? Не слышал?

— Нет. По-моему, он все-таки ревнует.

— Брось, Дженнар, глупости это все. Он по горло увяз во всем этом…какая тут ревность?

— Ладно, пусть будет по-твоему. Я так понимаю, ты у нас Хранящая?

— Похоже на то, — я позволила себе улыбнуться.

— Похоже на то, что кому-то неймется. — Ярослав вынырнул из мрака коридора Ангелом Возмездия.

Злой, встрепанный и помятый такой Ангел. Только горящего меча в руке не хватает для полного счастья.

И, в конце концов, кто-нибудь в этом доме вообще спит или нет?! Что за вечное столпотворение? Я вообще хотела с Ветром посидеть.

— Алиса, ты сейчас где должна быть?

— Дома, полагаю? — я невинно хлопнула ресницами.

— В постели! Бегом!

Сорвавшись, я рванула мимо него так, словно мне черти пятки поджаривали. Да и правильно, пусть сами разбираются. А то я чего-то устала уже — пробежала всего ничего, а ощущения, как от марафона. Хоть и хочется подслушать, о чем они там беседуют, а только лень — тут рядом мягкая постель, теплое одеяло…

Из темноты возле моей комнаты вынырнул силуэт, я чуть было криком не подавилась — Ветер бесшумно прикрыл двери за своей спиной. Видимо, его тоже не устраивали постоянно везде снующие гости дома. Даже ночью от них покоя нет! Или тоже будет мне ценные указания давать по поводу постельного режима и усиленного питания?

— Пришел удостовериться, что я сплю?

— Хотел пожелать тебе приятного сна.

— Почему ты себя так странно ведешь? Ведь радоваться должен, что Дженнар вернулся.

Вместо ответа притянул меня к себе, зарывшись пальцами в мои волосы.

— Вернулся… и нас уже ничто не связывает, да?

— Ветер, ну что за глупости! Я не…

Договорить не дал. Запечатал мой рот таким поцелуем, что у меня ноги подкосились от слабости. Да еще и сжал так, что ни вдохнуть, ни выдохнуть. Захотелось прикоснуться, ощутить жар его дыхания на коже, его руки на своем теле… Я просто теряла голову от этого мужчины… И почему он все время невовремя останавливается? Вспоминает про свои принципы? Или просто забывает, что я — из другого мира, где все проще, где есть только мужчина и женщина. Его губы замерли на моей шее. Вот сейчас опять начнется…

Он резко остановился, правда, из рук не выпустил.

— Алиса, я…

Я молча посмотрела на эти темные, полные такого раскаяния глаза, что холодный душ и то был бы милосерднее.

— Сожалеешь? Уже?

— Я не…

— Пожалуй, мне лучше лечь спать.

Обидно. Зачем тогда приходил, зачем все это, если уже через минуту он начинает жалеть?! Да ну его к черту! Развернулась и ушла за ширму. Нормальный мужчина если и жалеет, то после, а не до. Сзади тихо стукнула дверь. Ну и пусть! А то его метания мне уже поперек горла стоят — то ли я ему нравлюсь, то ли нет, не разберешь. Вот и все. Завтра же попрошу Яра отправить меня домой. Все долги этому миру я отдала. А больше мне тут делать нечего.

 

Глава 8

Проснувшись ближе к полудню, обнаружила сразу несколько приятных моментов. Во-первых, перестала болеть многострадальная голова, да и шишки почти исчезли. Во-вторых, за окном светило солнце, ясное высокое небо сияло синевой, птички заливались до хрипоты. В-третьих, за тем же окном вовсю раздавался свист меча тренирующегося Ветра. А в-четвертых, на пороге комнаты лежала свежесрезанная роза, обвитая запиской с одним-единственным словом. "Прости". Всего этого оказалось достаточно, чтобы поднять мое настроение на недосягаемую высоту. Решение отправиться домой было решительно отложено до следующего "косяка" моего дорогого Защитника.

Ничуть не стесняясь полупрозрачного шелка сорочки, высунулась из окна, помахала Ветру розой и отправилась раздирать волосы. После вчерашнего буйства, да я еще и ворочалась, уснуть не могла, волосы едва в узлы не завязались.

Сияющая Фритта пришла с худой кудрявой женщиной лет сорока, изможденной и усталой, они "тихонько" открыли гардероб, и женщина занялась моими нарядами. Очевидно, новенькую решили сразу пристроить к делу.

— И чего вы удумали? — поинтересовалась я.

— Госпожа, мы хотели ваши платья проветрить, не сердитесь, — Фритта споро заплела мою гриву. — К тому же Приссе хотелось вам платье новое сшить…

Я задумалась. Скорее всего, она и есть виденная мною мельком жена спасенного висельника. Тогда вполне понятно и желание сшить платье и рытье в моем шкафу.

— Фритта, ты тогда у Яра спроси денег, сходите и купите хорошую ткань. Думаю, если хорошо получится, у Приссы будут заказы и от других дам. Уж двух-то модниц я ей точно приведу.

— Спасибо, госпожа, — улыбнулась Присса.

А я и так видела, что она едва слезы сдерживает. Не стану усугублять, а то сама разревусь.

— Фритта, смотри, чтобы их не обижали, ладно? — тихим шепотом, пока служанка зашнуровывала на мне очередной шедевр портняжного искусства. На этот раз я выбрала насыщенный зеленый цвет с золотистыми веточками вьюнка по подолу. Суженные к запястью рукава и красивый вырез на груди делали меня похожей на статуэтку. Немного неудобно, но зато какие ощущения!

Оставив женщин рыться в шкафу, спустилась в столовую. Собравшиеся там мужчины разом поднялись. Блин, мне нравятся традиции этого мира! Все трое бодрые, свежие, ни следа вчерашней мрачности. Яр в своем черном костюме без украшений (сколько себя помню, он обожал наглухо запаковываться в одежду) вносил небольшой диссонанс в общую картину. Те двое в белых свободных рубашках, сверху темные безрукавки, по-домашнему расстегнутые, полная гармония. Дженнара в первую встречу я вообще запомнила в брюках и развевающемся шелковом халате, так что сейчас он был более чем скромен.

— Доброго дня всем собравшимся, — я присела рядом с братом.

— И тебе, солнышко, — Яр чмокнул меня в макушку.

— Выглядишь восхитительно, — заметил Дженнар.

— Спасибо. Какие у нас сегодня планы?

— Вообще-то вечером мы отправляемся к герцогу, а ты останешься дома. — Ветер жестом прервал мои еще не высказанные возражения. — Сегодня приедет Катарина, ей будет нужна твоя помощь.

— Хорошо.

Я уткнулась в тарелку, стараясь не замечать удивленных взглядов брата.

— Кстати, из Палана что-нибудь слышно?

— Их войска вышли на марш к Тиссаре. — огорошил Ветер. — По моим прикидкам они будут там через четыре дня.

— Отлично. А когда туда отправляются герцог и князь?

— Послезавтра. Мы едем с ними…

Я хитро усмехнулась.

— А ты останешься дома, — закончил он.

— Вот еще! Не дождетесь.

— Алиса! — Яр наливался гневом.

— И нечего злиться! Никто из вас не сможет держать связь с драконами, а там их дети, между прочим!

Мужчины икнули. Ой, кажется, я что-то забыла им рассказать! Нет, про мое знакомство с драконой у заставы они знали, и про поиски яиц в горах тоже. И про мои подозрения, что яйцами воспользовались, чтобы из драконят живое оружие сделать тоже. А вот то, что я на таком расстоянии могу с драконами связь держать…

— И вообще, я подумала, что неплохо бы организовать из опытных Хранящих нечто вроде связистов. Яр, что думаешь?

— Мысль здравая, но опасная. Женщины на передовой — это как-то ненормально.

— А то в нашу Великую Отечественную мало женщин в бой шли!

— Ладно, обдумаем.

Я, довольная своей маленькой победой, покинула стол и отправилась погулять по саду. Тут меня нагнал Дженнар, с привычной уже радостной улыбкой подхватил под руку.

— Я смотрю, ты зря времени не теряешь.

— Если в этом мире главенствуют мужчины, это не значит, что их нельзя подвинуть.

— Смело. Мне Ветер уже рассказал, как ты Князя с отцом спасала.

— Спасала, — я фыркнула, — скорее сама пыталась шкуру сохранить.

— Никому не позволю портить такую чудесную шкурку! — пафосно возвестил он. — К тому же я очень хотел бы продолжить наше знакомство.

— Дженнар. Ну ты же взрослый мальчик, и сам прекрасно понимаешь, что к чему.

— Понимаю, — кивнул мужчина. — Но ты же позволишь мне стать твоим другом?

— Да на здоровье!

— И еще мне очень хочется растормошить нашего общего знакомого.

— Да он как-то и сам справляется.

— Алиса, я знаю его гораздо дольше, чем ты, — возразил Дженнар.

Что ж, какой-то резон в его словах есть. Да и мне стоит отвлечься, а то своими терзаниями всех измучаю.

— У тебя есть план, я полагаю?

— Не то, чтобы конкретный, но я постараюсь увести тебя у Ветра.

Я оторопело уставилась на него. Вот это новости! Только этого мне не хватало для полного счастья!

Оглянувшись на особняк, представила себе эту картину — меня, как лошадь в уздечке, уводят со двора. И заметила мелькнувшего на дорожке Ветра.

— Знаешь, Дженнар, это несколько не вовремя. Сейчас перед нами есть более важная проблема. — Чуть громче, чем стоило бы, заявила я, скосив глаза вбок.

Мужчина понял меня правильно.

— Война завершится, не начавшись, я уверен. И потом, Яр мне говорил, в вашем мире нет глупых традиций — полгода ухаживать за девушкой, прежде чем делать ей предложение.

— Дженнар, я вроде бы ясно сказала?..

Мужчина внезапно упал на колени и вцепился в мою руку.

— Выходи за меня! Сегодня же! Сейчас!

Я в тихом шоке смотрела на его кривляющееся лицо, и понимала, что я полная дура, раз согласилась помочь ему достать Ветра. Звон вынимаемого из ножен меча за спиной вообще заставил меня вздрогнуть.

— Не думаю, что уместно говорить подобное моей невесте, — холодный голос Ветра больно ударил по нервам.

Медленно повернувшись, вижу, насколько он бледен, какой яростью горят его глаза. Мамочка! Страшно-то как!

— Так, значит невеста, да? — ехидно откликнулся Дженнар. — А она об этом знает?

— Дженнар! — рык разъяренного зверя.

Нет, я не дура — идиотка!

— Тебе лучше уйти, Дженнар, — просипела я, делая несмелый шаг к своему Защитнику.

Насмешливо фыркнув, этот артист исчез за деревьями. Ветер же по-прежнему сжимал меч побелевшими пальцами, застыв изваянием.

— Ветер? Присядь, пожалуйста, — я опустилась прямо на траву, надеясь на его благоразумие.

— Хочешь сказать, что я вел себя неподобающе? — зло ухмыльнулся он.

— Я не вправе судить. Я хочу только, чтобы ты сейчас сел и выслушал меня.

Опустившись рядом, он так внимательно на меня посмотрел, что все слова разом застряли у меня в горле. И я высказала совсем не то, что хотела изначально.

— Хочу рассказать тебе, что вижу я. Начнем с того, что ты всегда замкнут, молчишь, и я не знаю, чего от тебя ожидать в следующий момент. Даже когда ты целуешь меня, уже через секунду я вижу, как ты сожалеешь о сделанном. Вижу, как ты отталкиваешь меня. Вместо того, чтобы прямо сказать, что подобные отношения между нами невозможны. И я не знаю, что думать.

У ворот послышался стук копыт и крики слуг.

— Надеюсь, мы закончим этот разговор вечером, — я вскочила и бегом направилась к воротам.

Приехала Катарина.

Кругленькая сияющая княжна шариком выпала из кареты на руки светящемуся от радости Ярославу. Брат бережно поставил жену на землю и, поддерживая под локоток, повел в дом. Из той же кареты выпорхнула Целеста, огляделась, увидела меня и с визгом повисла на шее. Рысь устало сполз с седла.

— Я смотрю, вы Рыся совсем загоняли. Листик, нельзя же так обращаться со своим Защитником!

Мужчина благодарно улыбнулся. Смеющейся шумной кампанией мы ввалились в столовую.

— Рассказывай! Я уверена, ты успела много натворить, пока нас не было! — подруга подмигнула.

— Да особо- то и рассказывать нечего.

— Вот-вот, ты так же говорила. А потом оказалось, что ты — сестра княжича!

— Целеста! — я возмущенно вспыхнула, — давай обсудим новости после обеда?

— Как скажешь, — девушка притихла.

На другом конце стола Ярослав ворковал со своей Катариной, напрочь не замечая никого и ничего. Дженнар весело перешучивался с Рысем. А Ветер хладнокровно поглощал свой обед. Он вообще вел себя так, словно был совершенно один, и мне это определенно не понравилось. Таким отстраненным и спокойным я видела его всего раз — когда на нас на улице напали трое горе — грабителей.

После обеда мы всей женской компанией выбрались в сад, оставив мужчин одних. Катарина подозрительно косилась на меня, но молчала.

— Давай, Алиса, все начистоту. Теперь нас никто не услышит. — Целеста заботливо укрыла нашу беременную пледом.

— В общем, поездка была не самой приятной. Но я так поняла, что мужчины узнали все, что хотели. Сегодня Ветер сказал, что паланцы выдвигаются к Тиссаре.

— Логично. Это ближайший крупный город. Тем более спокойно минуя заставу, там гарнизон маленький и хлопот не доставит. — Катарина покачала головой.

— Меня больше интересует, что за красавчик сидел с моим Рысем, и почему он так на тебя смотрел, — отмахнулась моя подруга.

— Это человек, которого я вернула.

Дамы переглянулись.

— Это его светлость Дженнар ар Каллайт?! — Целеста подпрыгнула. — Вот это да! Алиса, ну ты и умеешь выбирать мужчин!

— Никого я не хочу выбирать. Мы с Дженнаром только друзья.

— Да? А твой жених об этом знает? — усмехнулась Катарина. — По-моему лорду Шииса это не нравится?

— Не то слово! Дженнар сегодня хотел подразнить его, притворился влюбленным, предложение сделал. Актер, блин! А Ветер за меч схватился, — пожаловалась я.

— Точно притворился? — Целеста хмыкнула. — А мне так не показалось.

— Да точно.

— И что Ветер?

— Ничего. Я не собираюсь тянуть его, как быка на веревочке. К тому же представление с невестой было всего лишь нашей договоренностью, чтоб от гильдии убийц меня спрятать.

Женщины переглянулись и одинаково скептически фыркнули.

— Вот что, дорогая, ты давай определяйся с избранником и атакой по всему фронту, — велела Катарина. — А то они подерутся.

— Да ну их всех!

— Вот как?

— Надоело!

— А как быть тогда с Ветром? Он же твой Защитник. — удивилась Целеста.

— Листик! Не надо, а? И так тошно!

— Давай я попрошу Слава с ними поговорить? Пусть выяснит все четко и ясно.

— Зачем с обоими? Лучше с Ветром! — встряла моя подруга.

— Давайте я вам лучше историю расскажу. Про привидение.

— Страшную?

— Смешную.

И изобразила в лицах историю с постоялым двором и двумя пьяными под окном. И одним привидением в простыне. Катарина утирала слезы, держась за живот. Листик вообще хохотала без удержу. Такими нас и нашел Яр.

— Дамы, а не пора ли вам отдохнуть? Дорогая, — братишка приобнял жену, помогая встать со скамьи, — Тебе стоит прилечь.

— Ты прав, любимый. У меня к тебе есть еще маленькая просьба, — промурлыкала Катарина.

Я была уверена, что Ярослав выполнит любое ее желание. Эта женщина хорошо приручила своего мужчину. Листик вместе со мной засела в моей комнате, рассматривая привезенные братом для меня платья.

— Слушай, Алиса, а как ты смотришь на поход по магазинам?

— Захотелось обновку — спроси у Густава про Приссу, она швея.

— Правда? Замечательно!

Молодая Хранящая немедленно умчалась пытать дворецкого. Наслаждалась тишиной я около часа. Потом эта неугомонная вернулась вместе с Приссой, и уже в четыре руки принялись меня обмерять, обсуждать количество складок и еще каких-то деталей.

— Вы чего там суетитесь? — лениво поинтересовалась я, послушно поднимая руки для обмера.

— Мы решили сделать тебе сюрприз. Так что стой спокойно и молчи, — оборвала Целеста.

— Да пожалуйста! Только учти, если там будет слишком много лишнего, я тебе это платье в такое место засуну…

— Не беспокойтесь, госпожа, вам обязательно понравится! — заверила Присса, улыбаясь.

Еще полчаса я терпела их измывательство, потом просто сбежала, улучив момент. Раздумывая, куда бы пойти, остановилась у кабинета Ветра. Подслушивать не стала, хотя и очень хотелось — лучше спрячусь подальше, немного покоя мне не повредит. Заглянула к спящей Катарине. Полюбовалась спокойными и приятными чертами лица, тихо порадовалась за брата. Но что-то меня все-таки насторожило. Что-то было не так. Женщина поморщилась во сне, погладив живот. И я немедленно "нырнула" в ее кружево. Ровные энергопотоки, правильное плетение. Только вот там, где сиял огонек ребеночка, энергия скапливалась, завихрялась, но не растекалась дальше. И свечение это постепенно нарастало. Если с ее здоровьем все хорошо, то это свечение, скорее всего, признак приближающихся родов.

Я ошеломленно смотрела на невестку, пытаясь сообразить, как в этом мире называют врачей для беременных. Пришлось лететь к Ветру в кабинет, надеясь застать там хоть кого-то.

Ветер обернулся на скрип двери, увидел мое раскрасневшееся лицо и вскочил.

— Что случилось?!

— Ветер, надо срочно искать акушерку!

— Чего?

— Врача! Целителя, повитуху — не знаю!

— Объясни толком!

— Мне нужно, чтобы Катарину осмотрел целитель! И магистр Валлин! Что непонятного?! — проорала я. — Сел на коня и поскакал!

Мужчина бегом умчался вон, через пару минут послышался стук копыт со двора. Я же помчалась за Целестой и потащила ее в комнату Катарины. Яр, мимо которого мы пронеслись пулей, немедленно последовал за нами. Будить спящую мы не стали, нервно меряя шагами коридор у ее порога. Объяснять будущему папаше и подруге ситуацию пришлось свистящим шепотом, после чего Листик помчалась за успокаивающими каплями. Не нашла, но принесла вино. Тоже неплохо успокаивает, особенно, если хорошенько замахнуться и ка-а-ак…

Высокий седой целитель в сопровождении моего Учителя чинно прошествовали в комнату, я нырнула следом.

— Что ж, думаю, действительно пора, — кивнул эскулап. — Мне нужна горячая вода и чистые простыни. Все посторонние — вон.

— Все сделаем, мэтр. Но хочу вас предупредить, что могут быть осложнения — там скопилось очень много энергии, и очень неприятный узел. — Валлин выпихнул нас в коридор. — Я постою в стороне, на всякий случай.

Мужчины и Целеста расположились в ближайшей гостиной, накачиваясь вином и нервным тиком. Я же, устав мерить комнату шагами, отползла к окну и сосредоточилась, пытаясь хотя бы по общим потокам "увидеть" происходящее.

Катарина пока еще только стонала, но манипуляции целителя уже помогали моему будущему племяннику чуть ближе продвинутся в своем пути к свету.

— Что-то не так? — выдохнула измученная роженица.

— Боюсь пока нельзя его торопить, мне кажется…

— Пуповина! — я почти выкрикнула это, озаряясь вспышкой. — Катарина, милая, будет больно, потерпи, ладно?

И аккуратно погрузившись, начала разматывать энергетические витки, позволяя энергии течь свободней. То же самое, но на другом уровне делал маг, освобождая шейку младенца от намотавшейся пуповины. Продолжив путь в таком виде, малыш мог бы умереть. Закончив с потоками, я, тяжело дыша, вывалилась обратно в реальность. И только тут заметила устремленные на меня взгляды.

— Алиса? — голос брата звенел от напряжения.

— Все хорошо. Чуть-чуть осталось. Но тут твоя жена и сама справится.

Я молилась, чтобы все прошло успешно, и мой будущий племянник появился на свет здоровым. Даже не задумывалась, насколько то, что происходило сейчас с Катариной, реально — ну беременная, и все. Маленькая жизнь, продолжение моего братишки, а, значит и мое. Маленький человечек. И злые дядьки выманивали его из теплого уютного маминого живота в холодный и опасный мир.

— Благие Хранящие! — Целеста дрожала осиновым листом. — Никогда не решусь на подобное!

— А тебе и не придется, — я подмигнула Рысю. — Природа все сделает сама.

— Вот уж нет!

Настаивать я не стала. И пугать, говоря, что первые роды могут длиться до двенадцати часов, тоже. Придет время, на себе все испытает.

Время тянулось бесконечно медленно. Я уже даже подумала, что мне померещилось, это просто сон и вот-вот все кончится. Мужчины нервно переговаривались, все чаще поглядывая на дверь. Целеста трагически заламывала руки, умоляюще смотрела на меня. Но соваться в комнату и мешать профессионалам я не собиралась, и так неизвестно, чем аукнулось для них мое вмешательство в потоки.

Когда снаружи раздались шаги, все напряглись. Вымотанный магистр Валлин устало потер подбородок и улыбнулся.

— Поздравляю, княжич, у тебя сын.

Радостные вопли и взбудораженное похлопывание по плечам. Братишка сиял совершенно дурацкой улыбкой, расслабленно выдохнул и отправился поздороваться с семейством. Я же оттащила Учителя в сторону.

— Ну как?

— Все хорошо. Вовремя спохватились.

Слава богу! У меня слезы на глаза навернулись от облегчения.

— Все прошло замечательно. Не волнуйся.

— Я рада. Думаю, сейчас не время их тревожить. Пусть отдохнут.

— Это правильно. Однако нам не мешает отпраздновать счастливое событие. — Магистр хитро подмигнул.

Немедленно переместились в столовую, где предусмотрительный Густав накрыл самый богатый стол, какой я могла видеть. Богатый в том смысле, что алкоголя на нем стояло чересчур уж много. Никого не смущаясь, благо братишка занят более важными вещами, я пододвинула к себе поближе одну из бутылок и смело налила полный бокал.

— Ну, что, давайте выпьем за наследника? — возопил Дженнар.

Его дружно поддержали. Хитро прищурившись Листик ненадолго убежала, вернувшись с моей гитарой. Я застонала. Но повод более чем уважительный, так что отказываться не стала.

— И что вам спеть?

— Что-нибудь веселое! — Рысь подхватил свою Хранящую и закружился по комнате под ее заливистый смех.

— Секунду, вспомню…

Все, что пришло мне в голову — песенка мушкетеров из старого фильма. Пошло на ура.

— Еще! — потребовал Дженнар.

— Нет, так нечестно! Я пою, а вы без меня вино пьете! — я рассмеялась. — К тому же шуметь не стоит — им отдых нужен.

Но в голове крутились две простых печенки, еще из моего босоного детства, из тихого звенящего комариным писком вечера. Когда наш отряд, собравшись у костра, под расстроенную гитару и хриплый голос вожатого вдохновенно вопил "Изгиб гитары желтой…". Из чистого озорства спела. Народ даже подтягивал. Правда, голоса были уже изрядно никакие. Под тихий смех и подтрунивание я опрокинула очередной бокал и расслабилась. Музыки уже не требовали, Ветер яростным шепотом спорил о чем-то с Рысем, Листик таким же шепотом пыталась их угомонить. Учитель спокойно сидел в кресле, щурясь на огонь камина. А Дженнар, прихватив бутылку, перебрался поближе ко мне.

— Ну что, можно тебя поздравить?

— Можно. Яр теперь перестанет ко мне цепляться, — я улыбнулась.

— Это, конечно, замечательно. Но я о другом. Ты, оказывается, невеста Ветра?

— Насколько я помню, это было придумано для отвода глаз. Дженнар, не начинай по новой, а?

— В таком случае, я тебя прошу — не спеши с выбором.

— Дженнар, хоть ты будь человеком и оставь меня в покое, пожалуйста! Мне уже осточертели все эти ваши рассуждения на тему замужества — и ты, и Яр… Я — из другого мира — и как только все кончится, вернусь домой! — я уже почти кричала, не обращая внимания на обращенные ко мне взгляды.

Даже Учитель удивленно смотрел на меня поверх бокала. Ничего не знавшие об этом Листик с Рысем двумя статуями изумлению замерли с открытыми ртами. И лишь один человек не повернул головы в мою сторону. А я не стала ждать его реакции, поднялась и ушла к себе. Рассвет понемногу вступал в свои права, я же валялась в кровати, не в силах уснуть. Возвращение показалось мне вполне разумным решением. Потому что спрятаться от брата или Ветра в этом мире мне казалось невозможным. А так хотелось спокойно, не вникая в тонкости запретов и этикетов титулованной особы, рассмотреть, почувствовать этот удивительный мир. Не дадут ведь.

На стук в дверь я даже не шелохнулась — зря, что ли запирала? К тому же я давно сплю. Стук повторился. За дверью стоял некто упрямый, прекрасно знающий, что я не сплю. Со вздохом открыв двери, впустила брата.

— Спасибо, сестренка, — меня расплющили в объятьях. — Катарина сказала, что слышала твой голос и сразу почувствовала облегчение. Спасибо.

— Да брось, Яр. Это же мой племянник, — я устало плюхнулась на кровать. — Как они?

— Спят. Я не решился там остаться.

— Правильно, пусть отдохнут. И вообще, почаще радуй жену и запасись терпением.

— Постараюсь, — слабая улыбка. — Но я к тебе не только за этим пришел. Вот, прочти.

В мою протянутую ладонь скользнули два листочка, исписанных чернилами.

— Что это?

— Это письма. От Князя и герцога.

— А мне зачем?

— Не знаю, с чего они взяли, что ваша с Ветром помолвка была фальшивой, но оба настойчиво рекомендуют мне отказать ему.

— То есть? — я в ужасе уставилась на брата.

— Они хотят укрепить связи Чаретта и герцогства Каллайт через твой брак с Дженнаром.

— О нет, — в глазах помутилось. — И что делать?

— Вы с Ветром можете тайно обвенчаться, тогда никто не сможет оспорить ваш союз.

— Яр, с Ветром не все так радужно, как тебе кажется. Наша помолвка действительно была фальшивой.

— Тогда в чем проблема?

Я глазам побитой собаки смотрела в темные усталые глаза брата. И он понял меня правильно.

— Пожалуй, я с ним поговорю.

— Не надо! Будет только хуже!

— Лисенок, не волнуйся. Что — нибудь придумаем.

Я со слезами провожала брата. Вот только этого мне не хватало! Не пойду замуж, ни за кого! Мне еще столько предстоит узнать! Если очень повезет…

Окно с тихим стуком распахнулось, и в комнату ввалился еще один посетитель. Похоже, сегодня мне точно не уснуть.

— Извини, что вламываюсь, но у нас, кажется, есть о чем поговорить, — Ветер с комфортом устроился на моей кровати.

— О чем?

— О том, что ты видишь.

— Ветер, я хотела сказать другое, у меня просто вырвалось, что ты…

— Ты права.

— Что?

— Я сказал, что ты права. Я действительно должен был напрямую сказать тебе, что чувствую.

Я напряглась.

— Просто мне показалось, что ты поняла, когда я назвал тебя своей невестой.

— Увы. Я и сейчас не очень понимаю, к чему ты все это.

— К тому, что сегодня ты сказала Дженнару.

— Боже! Ветер и ты туда же? — я обреченно упала в кресло. — Ну не знаю я, как Дженнару объяснить, что он меня не интересует! Табличку повесить?!

— Хочешь сказать, тебя не устраивает титул герцогини?

— Да меня в принципе замужество не устраивает! Я хочу стать Хранящей, хочу еще мир посмотреть, столько всего узнать! А меня пинками загоняют под венец!

— Таков мой мир, добро пожаловать, — горько усмехнулся он. — А что значит — пинками загоняют?

— Яр показал письма от князя и герцога. Они намекают, что меня надо выдать за Дженнара, дабы укрепить связь Чаретта и Каллайта.

— Что?! — взбешенный вихрь взлетел с постели.

— Вот-вот, я тоже не обрадовалась.

— И каково мнение самого Ястреба?

— А он мне посоветовал быстрее выскочить замуж и решить все проблемы одним махом…

— Дженнар… — мужчина уже рычал.

— Вообще-то он имел в виду тебя.

Сейчас мой Защитник больше напоминал выброшенную на берег рыбину, ловя ртом воздух. Не ожидал, что Яр к нему симпатии питает?

— Знаешь, я, пожалуй, позже зайду, — выдавил Ветер, отползая к выходу.

— Только через дверь, пожалуйста, — напомнила я.

В конце концов, меня оставили в покое, и, забравшись под одеяло, удалось все-таки немного поспать.

Вечером я навестила Катарину и племянника, поздравив счастливую сияющую мамочку. Женщина буквально лучилась счастьем и ничего вокруг не замечала. Озадачив Фритту и Приссу на предмет одежды для новорожденных, задумалась сама — а что бы мне подарить самому милому мальчику на свете? Игрушками его в скором времени завалят, нарядами тоже. А вот с предметами быта для малышей тут было сложновато. Решено, как у Яра будет время, отправлюсь домой за покупками. Заодно родителям письмо напишу, где я и что я.

— Алиса, вот ты где! — Ярослав быстрым шагом нагнал меня у дверей в столовую. — Князь требует, чтобы мы немедленно выезжали. Войска уже собираются под Тиссарой. Насчет охраны для нашей семьи я уже позаботился.

— Не волнуйся. Тут останется Листик и еще несколько моих подруг. Со своими Защитниками.

— Хорошо. Тогда собирайся. На закате выезжаем.

За столом уже все собрались. И судя по серьезным лицам, тоже готовились к походу. Один только Дженнар мрачно ковырялся в тарелке.

— Дженнар? Все в порядке?

— Нет. Отец приказал мне тайно вернуться во дворец и сидеть тихо.

— Ты расстроен?

— Я намеревался ехать с вами!

— Посмотри на это с другой стороны — ты сможешь держать под контролем город, чтоб нам не ударили в спину. К тому же здесь остается мой племянник.

Дженнар со злостью ковырнул мясо.

— Знаю!

Видимо, этот же аргумент ему приводили остальные.

— Тогда почему едешь ты?

— Я Хранящая. Это мой долг.

Больше на эту тему не говорили. Вообще не говорили. Напряженное молчание разливалось в воздухе липкой патокой, и я поспешил покинуть комнату поскорее. Собрав привычный уже рюкзак, бросила взгляд на сиротливо лежащую на кровати гитару. Нет, пусть остается, там не до песен будет. Привычная косуха, потертая и изрядно постаревшая. Что интересно, у Яра был грубый кожаный плащ. Потом спрошу, где добыл. Седло. Дорога. Впереди брат и мой Защитник. За спиной — пыль от копыт. А в конце дороги — Тиссара.

Въезжая в город сквозь высокие ворота с издергавшейся стражей с мечами наголо, я испуганно сжалась — в воздухе явственно сквозило ощущение тревоги и ужаса. Люди настороженно приглядывались друг к другу, редкие прохожие шарахались от нас к заборам и стенам домов, я заметила всего пару женщин, беспокойными тенями мелькнувших мимо. Уже жалея, что влезла во всю эту авантюру, надвинула капюшон посильнее. Скорее бы оказаться за безопасным монолитом стен, отгородиться от навевающего тоску сумрака улиц.

Ветер, а следом и мы с братом свернули в показавшиеся очень знакомыми ворота. Узкий дворик, резные парадные двери крыльца… Меня начала бить крупная дрожь узнавания. Дом Дженнара, куда меня — кошку приволок Игорь.

— Располагайтесь. Вечером отправимся во дворец наместника. — Мой Защитник исчез в дверях.

— Яр, только не оставляй меня здесь одну! — я почти шипела.

Брат обнял меня и чмокнул в макушку.

— Не волнуйся, Лисенок, все будет хорошо.

Молчаливая служанка проводила меня в уютную маленькую комнатку, где кроме кровати был только туалетный столик, кресло и ширма для переодевания. А мне повсюду чудился запах цветущих деревьев и крови, как тогда, весной… И неприятное ощущение плохого остро кольнуло сердце. Отправившись бродить по дому, невольно наткнулась на открытую дверь в кабинет. И воспоминания лавиной накрыли меня с головой — летящий нож, удивленное лицо Дженнара, медленно сереющее, вспышка пламени, прокатившаяся по телу… Метнувшись в свою комнату, закрыла дверь, налегла на нее всем телом, прижалась щекой к прохладному надежному дереву.

Спасли теплые руки, обнявшие сзади. Ветер прижал меня к себе, развернул, заставив уткнуться носом в его рубашку.

— Прости, не думал, что этот дом так на тебя подействует.

— Слишком свежи в памяти… Не могу так больше!

— Понимаю. Я тоже заглянул в кабинет и остолбенел. Нахлынуло…

— Мне страшно.

— Война — это всегда страшно. Тебе стоило остаться в Вассете.

— Пугает не война. Эти воспоминания, боль, кровь… И я боюсь представить, что ждет нас завтра.

— Как ни странно, но за завтрашний день я совершенно спокоен, — мужчина улыбнулся. — Но, если хочешь, я останусь с тобой. Может, так тебе будет спокойнее?

— Спасибо.

Так и стояла бы, спрятавшись от всего и всех, растворяясь в нем, его запахе, надежности его рук. Но, как и все хорошее, это тоже кончилось. Нас позвали к позднему ужину. Ярослав уже сидел за столом, спокойно рассматривая салфетки.

— Лисенок, ты потерпишь, если я попрошу не ездить с нами к герцогу? — братишка налил (сам!) мне вина. — Не хочу укреплять его матримониальные планы твоим присутствием.

— Потерплю, конечно. Тем более что сама как-то не жажду замуж.

Брат удивленно уставился на Ветра. Хм, чего это они, сговорились за моей спиной?

— Я думал…

Ветер усиленно делал Яру знаки, пока я прятала лицо в тарелке.

— Яр, несмотря на ваши с Ветром тайны, я предлагаю отложить все разговоры на эту тему до конца предприятия.

Мужчины переглянулись и кивнули. Ужин прошел почти в тишине, не считая: " Передайте, мне, будьте добры…" и "Благодарю…". Что ж, можно сказать, в спокойной и дружественной обстановке.

Проводив их до дверей, побродила по коридорам, просматривая мельком энергопотоки местных обитателей. Отравителя Дженнара, очевидно, повесили после того случая. Или он скончался после моего душевного приема и широкой клыкастой улыбки. А остальные слишком любили своего хозяина, чтобы замышлять против него или его гостей. Тем более Ветер — его друг. Хоть тут можно быть спокойной. Решив заняться делом, связалась со старой знакомой драконой, сообщила, что нужно подтягиваться к Тиссаре. И задумалась — а насколько далеко я могу сама "дотянуться"? Ведь для связи с драконой мне хватало вспомнить ее образ. И к брату я, по его же признанию, как призрак являлась. И теперь я самозабвенно представляла себе Целесту. Смеющиеся глаза, вздернутый нос, задорную улыбку…

— Алиса? — удивленный голос прозвучал так явственно, что я побоялась открывать глаза.

— Как у вас дела? Как малыш?

— Все хорошо. Как ты?.. Ты рядом?..

— Нет. Я в Тиссаре.

— Ого! — уважительно протянула подруга. — Я до дворца едва дотягиваюсь, а ты так далеко смогла!..

— Новости есть?

— От Дженнара тебе пламенный привет и поцелуй, — эта неугомонная проказливо хихикнула. — Совсем не в щеку, как ты понимаешь. Он тут рядом, но тебя не слышит.

— Ясно. От наших ничего?

— Передавали, что засекли нескольких из гильдии, магистр Валлин велел их тихо "считать" и "отсечь".

— Поняла. Ладно, передавай всем привет. Без всяких поцелуев!

Разорвав связь, ошалело помотала головой. Навалилась слабость, ноги отказались держать, и я уселась в кресло. Тяжеловато, однако, мне далась эта беседа. Все тело теперь ломит. Да и виски тоже, как будто головой хорошо приложилась. Расслабиться не получалось, я перебралась на кровать и с наслаждением растянулась на мягкой, пахнущей цветами перине. Сейчас бы еще соку холодного, совсем благодать.

За окном со стуком кто-то упал, раздалась ругань кухарки, звон бьющейся посуды. Под крики и скрежет ворот, стук копыт вернувшихся мужчин, шум суетящихся людей — я почти начала засыпать — окно распахнулось, являя мне худую, завернутую в черное фигуру. Застыв от ужаса, я даже не успела ничего пискнуть, как фигура вздрогнула и мешком завалилась внутрь, щеголяя рукоятью ножа в спине. Грохот бегущих по коридору людей болью прогремел по моим несчастным вискам. В дверь влетел Яр с мечом, в окно птичкой вспорхнул Ветер. Я вцепилась в одеяло, не в силах шевельнуться.

— Ты как? — братишка обнял меня одной рукой и тут же повернулся к телу.

— Успели, — выдохнул мой Защитник, пинком разворачивая труп и заглядывая ему в лицо. — Гильдиец.

— Не будь так уверен. Он же под окном вазу опрокинул! А профессионал так не попадется.

— Ерунда! Я сегодня так же ее уронил.

— Не буду спрашивать, зачем тебе приспичило залазить через окно в ее комнату, — хохотнул Яр. — Но здешняя охрана никуда не годится.

— Давай оттащим этого подальше и разберемся.

Мужчины, не обращая внимания на меня выволокли труп в коридор. Я тупо уставилась на открытое окно, подозревая, что сегодняшние сюрпризы на этом не кончатся.

— Я останусь сегодня с ней. Справишься один? — донесся из коридора голос Ветра.

— Обижаешь! Местных я как облупленных знаю! — Яр рассмеялся. — Кстати, она еще не носит твоего кольца, чтоб ты мог ночевать в ее комнате.

— Она — моя Хранящая, Ястреб.

— Ну как знаете. Я в ваши дела вмешиваться не собираюсь.

— Хм. Спасибо. Наверное.

Ветер запер дверь, проверил и захлопнул окно. Я сидела статуей, дышала через раз, опасаясь почувствовать запах крови.

— Алиса? Ты в порядке?

Я молча покачала головой. Мужчина поставил меня на ноги, подтолкнул за ширму.

— Переодевайся и ложись спать. Я буду здесь, — и устроился в кресле спиной ко мне.

Близость Ветра и его спокойствие заставили мои мозги шевелиться в направлении кровати. Правда, ко сну мои мысли не имели никакого отношения.

Забравшись под одеяло по самые уши, почувствовала, как меня затрясло — начала отходить от ступора, наконец. Жуткий домик, тут все время убивают.

А еще не дают покоя мысли о письмах местных государей. И чего они в меня вцепились? Не забыть бы, спросить у Учителя, может, для Хранящих есть свои правила — ну там, без всякого замужества, без титулов. Вот ведь проблема — с одной стороны есть мужчина, который мне безумно нравится. А с другой — чего-то непонятно, как он вообще ко мне относится? Если нравлюсь, почему отталкивает? А если нет — зачем целовал? Даже сейчас в мою сторону головы не повернет. Хотя… спать — то хочется!

— Ветер, ты собираешься всю ночь просидеть в кресле?

— Да. А что тебя смущает?

— Просто оно неудобное. Можешь перебраться ко мне. Обещаю — приставать не буду, — я сладко зевнула.

— Я подумаю.

А в голосе — ехидная улыбка. Что-то ненормальное происходит с этим миром, если я засыпаю в комнате с мужчиной, который мне безумно нравится, и при этом между нами больше метра. Уже на грани сна, ощутила сбоку его тепло. Прижалась, насколько позволяло одеяло, и отрубилась.

Бывает же в жизни такое утро, когда просыпаешься совершенно счастливым. А потом сон кончается. Вот и я, проморгавшись от бьющего в глаза солнечного света, ощутила сильный душевный подъем. Во-первых, было тихо! Никто не шумел во дворе, никто не долбился в мои двери. Я выспалась. Потом начало оживать тело, и выяснилось еще несколько приятных моментов. Лежу я на Ветре практически сверху, закинув на него ногу, руками обнимаю за шею, а носом уперлась в его подбородок. И чужие ладони на моей попе тоже весьма уютно устроились. В довершение ко всему Ветер был раздет! Правда, выяснить, насколько, я не успела — его горячие ладони поползли вверх, сбивая и так короткую шелковую сорочку. Заинтересованно притихнув, я ждала развития событий. И дождалась. Мужчина застонал во сне, сильнее прижимая меня к груди, пришлось приподняться и чуть упереться рукой в подушку, а то ж совсем вздохнуть не смогу. А там… затуманенные почти до черноты глаза. Проснулся. Сейчас сообразит, где он и в какой позе спал, и опять убежит. Вот уж фигушки! Не дожидаясь проблеска разума в сонных глазах, впилась губами в его рот. Устроилась поудобнее — из-под меня уже не сбежит. Ветер с жаром ответил, повернулся, подминая меня под себя… И оказался в брюках. Не сообразив сразу, в чем причина неудобства, замотал головой, взгляд прояснился, остановился на мне, на горящих от поцелуев губах, опустился ниже… Я первый раз в жизни видела, как краснеет мужчина! Да еще и по самую шею. Застонав, отполз в сторону.

— С добрым утром, — я хихикнула. — Хотя лучше бы ты не просыпался.

Удивленный взгляд и лихорадочные поиски рубашки. Под одеялом. А там, между прочим, была я.

— Ветер? Чего ты смущаешься?

— Я не должен был…

— Черт возьми, что ты тогда забыл в моей постели?! Да еще в штанах!

— Тебе снились кошмары, — лаконичный ответ избегающего смотреть мне в глаза мужчины.

— Хм, интересное объяснение. Другие варианты будут?

Ветер снова покраснел. А меня разбирал истерический смех.

— Да забудь ты уже про свои предрассудки! Я же тебя никакими обязательствами не связываю!

Он резко повернулся, хотел что-то сказать, но замер. А я расслабленно валялась на подушке, не потрудившись не только вернуть на место сбившееся одеяло, но и едва — едва поправив сорочку. Застонал и отвернулся.

— Ветер, что с тобой происходит?

— Не надо, пожалуйста…

Все. Настроение ниже городской канализации. Зато злость как в закипающем чайнике — через край. Я сорвалась с кровати, швырнув ему скомканную рубашку, и ушла за ширму.

— Знаешь, следующий раз я как-нибудь справлюсь со своими кошмарами сама!

Грохот захлопнувшейся двери больно ударил по сердцу. Ну и пусть! Пусть катится ко всем чертям! Размазывая по лицу злые слезы, влезла в джинсы и отправилась умываться. Приходить в себя мне придется еще долго.

 

Глава 9

Ярослав подозрительно сощурился, когда я, наконец, выскочила во двор. Завтракала в комнате, не желая снова увидеть холодно — равнодушное лицо Защитника. А теперь брат явно ждал объяснений, придерживая лошадь, чтоб я могла сесть в седло. Ветер же гарцевал поодаль, тоже не горя желанием общаться.

— Чего вы опять не поделили?

— Мою кровать, — буркнула я.

— Чего?!

— Яр, остынь! Этого упрямца в постель затащить можно только на аркане и только под наркозом!

— Не понял.

— И не надо. Уймись.

— Да ради бога! Поехали уже, нас сегодня к вечеру ждут в лагере.

Я нехотя тронулась следом, понимая, что этот день будет ну очень долгим. А ночь еще и холодной.

На просторном поле везде, куда ни кинь взгляд, пестрели разномастные палатки и шатры. Горели костры, фыркали лошади, стоял гомон людей, пахло потом, навозом и каким-то варевом. То тут, то там раздавались крики посыльных, перебранки типичных снабженцев, проверяющих свое хозяйство. А сверху, порываясь в темнеющее небо, реяли стяги. Разные, как и снующий вокруг народ.

Ярослав спокойно лавировал среди этого дурдома на выезде, пробираясь к большому шатру, где было и посвободней для лошадей, и пошумнее человеческое сборище. Внутри спорили запакованные в доспехи разномастные военачальники. В отдельном закутке взлохмаченная худая брюнетка лет тридцати в изгвазданном плаще самозабвенно орала на молоденького вестового, преградившего ей путь к герцогу.

— … и в какой шлюхиной повозке я должна искать эту клушу? — зло поинтересовалась брюнетка.

— Госпожа, я понятия не имею, где ее искать! Но приказ на этот счет четкий!

— Могу я чем-нибудь помочь? — мягко поинтересовался Яр у женщины.

— Если только вы сейчас как фокусник из шляпы вытащите мне магистра Алисию! — съязвила дама.

— Да пожалуйста! — меня выпихнули вперед.

— Я вас очень внимательно слушаю, — хищно улыбаюсь дамочке.

— Слава Хранящим! А то эти олухи понятия не имеют, куда нас всех девать! — немедленно успокоилась брюнетка. — Я Хранящая Бара.

Пожав сухую узкую ладонь, отвела ее в сторону.

— Сколько сейчас в лагере Хранящих?

— Десяток. Магистр Валлин отправил сюда лучших.

— Ясно. Сейчас попытаем наших полководцев и займемся расстановкой сил. Яр! — Брат оглянулся. — Покажи, как встанут наши союзники!

На меня полпалатки вытаращилось с удивлением. Потом повинуясь кивку герцога, один седоусый дядька провел меня к карте местности и на пальцах показал кто и где встанет.

— Бара, смотри — в центр ставим кого послабее. По флангам и впереди — сильнейших.

— Но это большой разброс! Пока по цепочке передадут сообщение…

— Никаких цепочек!

— Думаешь сеть соорудить? Но у нас всего двое потянет такую нагрузку.

— Надеюсь, меня и одной хватит. Главное — вовремя передать сигнал, когда пойдут в бой основные силы. Остальное — дело техники.

— Не знаю уважаемой Техники, но для сети тут большое расстояние — просто сил не хватит.

— Бара, я умудряюсь от Тиссары до Вассета дотянуться, а тут — всего лишь поле.

Брюнетка скептически осмотрела меня с ног до головы.

— Вас всех вместе поместили?

— Да…

— Тогда давай я к вам позже подойду и еще раз все обсудим. — Я уже видела приглашающий жест брата.

Герцог, Князь и Ветер ползали по похожей карте, ожесточенно о чем-то споря.

— Господа. Магистр Алисия. — Ярослав положил мне руки на плечи. — Алиса будет у нас выполнять роль связи с дальними отрядами. И союзниками.

— Предположение о драконятах подтвердилось, — сообщил мне герцог. — Их везут в длинных повозках, в цепях. Но, думаю, в первые минуты боя их поберегут. Вот когда ударит конница…

— Хорошо. Будем ловить на взлете. Главное, чтобы ваши герои не впали в панику при виде драконов.

— Тогда мы договорились. Отдыхайте, Алиса. Я распорядился поставить для вас отдельный шатер. — Князь испытующе смотрел на меня.

И чего они ждут? Признания, что я всемогуща? Или отросших у меня за спиной крыльев? Внезапно вспомнила, о чем всю дорогу думала.

— Кстати, господа, у меня к вам маленькая просьба.

— Слушаю вас, магистр, — герцог улыбнулся.

— Оставьте в покое мою личную жизнь, а?

Мужчины остались стоять с отвисшими от моего хамства челюстями. Яр аж побагровел весь. Бедненький, все шишки ему прилетят. Я хихикнула, представляя, как они сейчас на брата насядут. А вот фиг! Где сядут, там и слезут!

Отдельный шатер оказался маленькой, втиснутой по соседству палаткой с пятачком для костерка перед ней. Внутри меня поджидала Бара и еще двое Хранящих.

— На рассвете паланцы будут в пределах видимости. — Сообщила мне брюнетка.

Две отчаянно рыжие женщины, словно сестры похожие, с темными глазами и чудными ямочками на щеках, одинаково удивленно смотрели на меня. На лицах крупными буквами надпись: "Магистр? Да она же ребенок!"

— Значит, как только двинутся, нам нужно быть уже на местах. Для начала не будем перегружать сеть, но потом пойдет по полной. Вы уверены, что успеете выбраться, если сильно припечет? — я оглянулась на сестер.

— Вполне. И не в таких передрягах были.

— Славно. Мне еще нужно будет познакомиться с остальными, чтобы в памяти отложились.

— Нет проблем, — одна выскочила наружу и тут же сунулась обратно. — Там какой-то воин стоит!

Одним глазом посмотрела — Ветер.

— Пусть стоит. Заслужил.

Женщины понятливо переглянулись. Видать, не у меня одной трудности с воспитанием Защитника.

Хором явившиеся Хранящие заполнили палатку до упора. Где-то нашлось вино, и, судя по моим смутным воспоминаниям — его был целый бочонок. Раскинув на пробу сеть, я удовлетворенно кивнула — все весело пересмеивались и моих экспериментов даже не заметили. Только Бара настороженно вскинулась и тут же успокоилась. Потом мы добавили по чуть-чуть и началось… Все же у женщин всегда найдется куча общих тем, основной из которых была, есть и будет одна — мужчины. Солидарность рулит!

Еще через час, вытаскивая из моей палатки веселящихся Хранящих, их сопровождающие наслушались о себе такого, что у меня уши покраснели. А самое интересное — слышала эти эпитеты не только я. Поняв, откуда ветер дует, Ярослав решительно запихнул меня обратно, велев ложиться и спать. Почему нет? Завернулась в одеяло и подвела мысленные итоги. Завтра будет трудно. Но сдержать данное драконе слово я смогу. А там уже и домой можно будет отправляться.

Шуршание у входа заставило вздрогнуть и затихнуть. Кто-то подобрался ко мне, улегся и обнял. Тепло, покой и знакомый запах. Осторожно касающиеся волос пальцы. Ветер — таки не устоял и пришел. Что ж, ему же хуже. Потому что я сплю. А во сне вот обязательно буду играть в футбол, из вредности!

Неровный, дерганый и обрывочный сон растаял, клочьями расползшись по углам палатки. Снаружи, видимо было еще темно, но шум проснувшегося лагеря возвещал о скором наступлении рассвета. Осторожно пошевелилась, соображая, что же за странная у меня подушка. Ветер. Волосы рассыпались по одеялу, трогательно бьется жилка на шее, лицо спокойное и безмятежное. Красавец. Пока не проснется.

Как будто накаркала. Открыл глаза, потянулся. И спокойно встретил мой ехидный взгляд. Если будет говорить, что мне кошмары снились, я его прямо тут закопаю!

— С добрым утром.

Да ну на фиг! Каким местом оно доброе? Встала и молча выбралась наружу. А снаружи — то прохладно, ветерок неприятный. Да и народ носится как ошпаренный. Поплелась к главному шатру, где уже ждал Ярослав. Забилась в угол и сосредоточилась на своих "проводниках".

— Всем доброго утра! — нарочито громко "возвестила" я Хранящим.

И мысленно прокрутила пионерскую побудку. Несколько еще спавших дам мгновенно приняли боевую стойку в положении лежа. Похихикав, разорвала связь. Пора поискать старую знакомую в зеленой чешуе. Смех нервным шипением вырвался наружу. Вот только истерики мне сейчас не хватало для полного счастья.

— И тебе доброго утра, — ехидно встретила меня ящерица. — Думала, сплю?

— Ага.

— Какие новости?

— Малышей везут в длинных повозках, под цепями. Герцог считает, что их выпустят, когда атакует конница. Сможете на взлете перехватить своих и сразу утащить их подальше?

— Сможем, — уверенно кивнула дракона. — Подумать страшно, как эти твари искалечили наших детей.

В моем мире иногда по телевизору проскакивали эпизоды, где от одних слов про издевательства над детьми волосы дыбом вставали. Здесь дети хоть и размером больше, но оттого не менее беззащитные. Истлевшим полотном рассыпалось все мое судорожное метание. Сейчас нет ничего важнее.

— А мне еще страшнее, — призналась я. — Первый раз в таком участвую.

— У вас, у людей все время какие-нибудь стычки. Привыкнешь, хотя я тебе этого и не желаю.

— И на том спасибо.

Чешуйчатая союзница мрачно хмыкнула и исчезла. Тем временем рассредоточившиеся Хранящие начали подавать сигналы. Паланцы собирались атаковать.

Я отстраненно передавала команды штаба своим узелкам в сети, заворожено наблюдая за несущимися в бой людьми. Хрипели лошади, кричали люди, ломалась сталь о щиты, звенели мечи, гарь и кровь густой патокой разлилась в воздухе. Страшно, чудовищно, нелепо — сотни жизней обрывается за несколько минут, на месте полноводных энергопотоков появляется пустота. Страшно до дрожи. Кровь, раны, раны, кровь, боль, орущие в отчаянии люди, свист горячего воздуха, пот и кровь… Я сходила с ума, понимая, что начинаю погружаться в эту бушующую топь, хотя вторая часть меня по-прежнему спокойно и размеренно передавала команды связанным со мной Хранящим. А еще в голове мусором вертелась глупая мысль: "Только бы не вывернуло! Только бы не!.." И не понятно, то ли моя, то ли из сети кто-то нервничает.

— Внимание! Они выпускают драконов! — пришел наполненный ужасом крик от Бары.

Она в первых рядах. Что ж, я и не сомневалась. Немедленно сжатым толчком силы толкнула дракону, и застыла, уставившись сквозь полог палатки в небо. К счастью, сейчас для меня преград не существовало, потому что видела я не только потоки, но и глазами тех, кто находился снаружи.

Несколько десятков огромных крылатых теней ринулись стрелами над полем боя, когтями выхватывая поднимающихся в воздух драконят, исчезали в мельтешении крыльев и хвостов, уступая место следующим собратьям. Люди внизу замерли, наблюдая за необыкновенным зрелищем. Драконы кружили, метко выплевывая сгустки обжигающего пламени в скопища противника, далеко за линией боя. Их становилось все меньше, свободных от ноши, с неумолимостью грифов бросающихся на мечущихся в ужасе людей и судорожных перепуганных до смерти животных. Раз за разом они кружили, не обращая внимания на поднимающиеся навстречу град стрел и проклятий. Трое последних, сделав завершающий заход, исчезли за горизонтом. Но там, в вышине, мне чудился отблеск солнца на зеленой чешуе и прохладный ветер, наполняющий призрачные крылья.

Очнувшись, торопливо перекинула новые сообщения Хранящим, едва удерживаясь от нахлынувшей тошноты. Они уже устали, едва не падали от напряжения, но стойко держались, ровно до тех пор, пока паланцы, дрогнув, не побежали. Хотелось выть в рдеющее солнцем небо, раздирая когтями грудь, хотелось прокатиться по земле, сбить с тела эту липкую мерзость, слишком уж напоминающую реальность. Одна за другой отключались, с хрипом, стоном, воем и слезами. Магистр Валлин как — то рассказывал, что Хранящие призваны хранить равновесие и мир — между жизнью и смертью порой грань слишком тонка, затягивая в себя совершенно невинных. И любая Хранящая чувствует их. Даже ушедших за грань. А сейчас перед нами лежали сотни, если не тысячи, погибших.

Яд смерти вливался вином в мои губы, срывая дыханье, заставляя согнуться от боли, слезы брызнули из глаз. Я больше не могла бороться с этой чернотой, этой гарью, въедающейся в мою кожу. Страшно, больно, противно. Холодной иголочкой кольнув напоследок сердце, силы покинули самоуверенное тельце, укоризненно плюнув в лицо на прощанье.

Пробуждение вышло не из приятных. Голова трещала как с сильного похмелья, конечности вообще делали вид, что их нет. Перед глазами плясала луна, правда почему-то в сочетании с тремя солнцами. И синего цвета. Слышать я тоже толком не слышала, в ушах поселился мелкий пакостливый тролль, который решил, что мои уши — лучшее место для игры на расстроенной волынке. Начихав на сошедший с ума мир, снова ненадолго провалилась в забытье. Когда же смогла разлепить глаза — первое, что увидела — Ветра. Зеленого. И с трольими клыками. Если он и есть тот козел, который на волынке играл — убью. Пошевелилась. Вроде ничего, но последовавший приступ дурноты смел все мечты о немедленном выздоровлении на нет. Теперь я точно знаю, что такое — уйти в себя и не вернуться.

Белый, давно нуждающийся в побелке потолок. Оливковые, неровно выкрашенные стены. Кафель. И откуда в средневековье кафель? Прикольно. А еще запах. Острый запах хлорки и лекарств. Сплошная стерильность. Хотя мне бы больше подошли обитые мягкой тканью стены и кожаные ремни, стягивающие измученное тело. Лучший отдых для буйных пациентов.

Не успев толком удивиться, ощутила приматывающие меня намертво к лежаку путы. Хм, оригинально. И только скосив глаза вбок поняла — я в своем мире! Капельница со свисающими трубками, непрерывно пикающий монитор, куча баночек на тумбочке, стальная кювета с таящимися внутри неведомыми инструментами. Такого никак не могло быть в мире магии и меча. А значит, все происшедшее может оказаться либо сном, либо плодом больного воображения. Учитывая, что лекарство свое принять я забыла. Но как же был реален этот восхитительный сон! И кожа загорелась, откликаясь на воспоминания о Ветре и его поцелуях. И война. И драконы. И Хранящие. Все это — сон?!

— Вадим Георгиевич, Ясинская очнулась! — голос из коридора прервал мои потуги на самоанализ. — Два куба? Хорошо.

В палату вплыла блондинистая медсестричка с кукольным лицом, порожденным тонной косметики, со шприцем в руках.

— Доброе утро, Алиса Анатольевна. Все в порядке, ваше состояние стабилизировалось, но доктор Дмитров велел дать вам снотворное, чтобы вы могли хорошенько отдохнуть, — прощебетала обладательница белого халата и с видимым удовольствием всадила мне в вену иглу. На ее счастье, боли я не почувствовала, медленно уплывая обратно в страну своих грез.

Однако путешествие остановилось на границе — в плотном мерцающем тумане, наполненном прохладой и покоем. То ли таможня не дала добро, то ли у них на сегодня закончился прием иномирных туристов, но в тот мир я не попала. Туман, слегка пожевав бесхозную странницу, выплюнул меня обратно в мир кафеля и стен любимого цвета ихтиандров.

— Алиса Анатольевна, я рад, что вы пришли в себя. — Худой очкарик с бородкой "под козла" лет тридцати самодовольно разглядывал груду лекарств на тумбочке. — Могу вас порадовать — вы в полном здравии, и скоро сможете вернуться домой, к родным и близким.

— Доктор? — я удивленно прислушивалась к издаваемому собственным горлом свистящему шипению — А что со мной произошло?

— Ваши друзья доставили вас к нам в состоянии комы. Анатолий Сергеевич сообщил нам, что вы принимали специализированный препарат. И кома, по-видимому, была вызвана резким прекращением приема.

Да. Скорее всего. Теперь меня точно ждет новое обследование. И если не отдельная палата с вожделенными мягкими стенами, то уж очередная убойная панацея — точно. И будет в родительском доме сидеть на диване эдакий овощ по имени Алиса…

Доктор еще долго сыпал непонятными терминами, медсестра активно виляла филеем перед его носом, отключая нависшую по бокам аппаратуру и сгребая банки — склянки на сияющий металлом столик на колесиках. А мне хотелось зарыться в подушку и разреветься. Потому что после этого в моей жизни никогда уже не появится такого удивительного, живого, полного во всех смыслах мира. И такого человека.

В полной изоляции от мира и времени я прожила почти три дня. Единственный способ считать часы — по приходам врача с бородкой под козла, регулярно, примерно пару раз в день убаюкивающего меня своими терминами и объяснениями. Да медсестры, пичкавшие меня пюре непонятного происхождения пополам с успокоительным и снотворным. За эти дни я уже почти начала верить, что я в психиатрии. Только окружающий меня медперсонал — буйные больные, а не доктора.

Наконец, привычное сонное оцепенение было прервано отвратным скрипом двери. Я лениво открыла глаза, равнодушно ожидая новой порции снотворного в уже посиневшую попу.

Тихо, словно, боясь нарушить зыбкое молчание, в палату прокралась мама, разом осунувшаяся и усталая. И отец. Новые горькие морщинки вокруг глаз и складки у губ обоих показались мне еще большим наказанием за глупо прожитый день рождения.

— Привет, зайчонок, — мамины пальцы легким касанием пробежали по волосам.

Знакомый с детства запах, спокойный усталый голос. Я не выдержала, горячие слезы пробежали по щекам.

— Ну что ты, родная, что ты, — ласково уговаривал отец. — Все хорошо, все уже прошло.

— Простите меня, я так виновата…

— Девочка моя, ты ни в чем не виновата! И ребята тоже. Просто так неудачно получилось.

Но в папиных глазах ясно читалось, что виновник уже известен и его не ждет ничего хорошего.

— Что произошло? Доктор сказал, это из-за лекарства… я забыла выпить…

— Лена со своим мальчиком тебя нашли в каком-то овраге и сразу привезли сюда. Видимо, тебе стало плохо.

— Игорь исчез. Бросил тебя и испарился, — зло отозвалась мама. — Ярослав до сих пор в бешенстве, по всему городу этого мерзавца ищет.

— Ярка дома? — от удивления у меня даже голос прорезался.

— Да, он на твой день рождения торопился. Опоздал всего на чуть — чуть, — мамина улыбка расцвела маленьким солнышком.

Яр дома. Он здесь. И он может одним словом развеять все мои сомнения. Сердце заколотилось, едва не выпрыгивая через горло. Он мне нужен! Сию секунду, пока я окончательно с ума не сошла!

— Мам, а можно, Яр ко мне придет? — робко попросила, изображая мученически умирающую.

— Не нужно. Врач сказал, что завтра тебя можно будет забрать домой, если все будет в порядке. Там за тобой Яр присмотрит, да и Василь Васильевича вызовем.

Ага, нашего семейного врача с претензией на элитность. Этот оптимистичный деятельный старичок был седым уже тогда, когда я научилась сама находить горшок по ночам. А теперь просто консультировал по несложным вопросам сильных города сего.

— А меня точно завтра отпустят? — и мысленно добавила: "Или просто переведут в отделение для душевнобольных?"

— Да, мы договорились. Тем более результаты анализов вполне нормальные, никаких патологий. Правда, твои таблетки придется пока отложить в сторону, — папа покачал головой.

Только непонятно, что он осуждал — лекарство или мои анализы?

В течение дня еще несколько раз заглядывала медсестра, мерила температуру и давление с таким видом, словно я — единственная пациентка в этой больнице. Видимо, родители успели подсуетиться со своими связями. Ночь прошла относительно спокойно — мне снились кошмары, несколько раз просыпалась в холодном поту. Ночная дежурная, злая с недосыпу, сначала предложила мне успокоительное, а потом просто вкатила снотворного. И уже до утра ни один сон не навещал мою бедовую головушку.

Скучно и однообразно — разглядывать потолок, считая минуты до приезда родителей. Очень хотелось домой, в свою постель, к привычным вещам. К брату. Последнее меня волновало больше всего. Мне нужно твердо знать, что реальность, а что — всего лишь фантазии коматозницы. И не хотелось думать о том, как жить дальше, если все окажется сном. К тому же подозрительно быстро меня выписывать собрались. Тоже есть над чем поразмыслить.

Судя по всему, кома — дело нешуточное. И при этом, по словам отца — нормальные анализы и полное отсутствие повреждений на теле. Если из-за таблеток такое произошло, то еще более странная картина получается. Папин психотерапевт говорил, что с моей неустойчивой эмоциональной сферой и активной психикой могут быть проблемы. Но шансов мало. Все-таки я — организм молодой, растущий. И вдруг кома. Понятно, припишут не столько таблеткам, сколько сочинят какой-нибудь противный диагноз. Иэх, как бы побыстрее отсюда ноги сделать?..

— Привет, зайчонок, а я за тобой, — мама весело помахала мне рукой от двери. — Давай одеваться, пока отец все бумаги заберет.

— Привет, мам. Вы на машине?

— Конечно.

Мама в своем репертуаре. Даже больной мне она привезла какие-то модные тряпки. Если я правильно сориентировалась в многочисленных ремешках, это должно быть платье. Сунув ноги в ставшие непривычными туфли, поморщилась — то ли слабость в теле, то ли ноги и правда притерпелись к сапогам и стремени.

— Готова? Пошли.

Под руку с всегда элегантной мамой я почувствовала себя гадким утенком. Тщательная прическа тоже не гармонировала с моими распущенными волосами. Попробуй, прочеши их теперь. На крыльце рядом с отцом стоял мой лечащий врач и толстый дядька с ответственным лицом минимум зав. отделения. До главврача он не дотягивал. Торопливо простившись, я юркнула в машину и свободно вздохнула. Назад, домой, обратно к лекциям, конспектам, интернету… И пустоте.

— Алис, Ярка тут на днях приятеля встречать собрался из-за рубежа. Покажешь ему город? Тем более доктор велел побольше находиться на свежем воздухе.

— Хорошо, — я пожала плечами. — Если самочувствие позволит.

Родители переглянулись.

— Конечно, пару дней стоит отдохнуть. Но не вздумай сидеть взаперти. А компьютер тебе вообще категорически противопоказан! — отрезала мать.

— Кстати, этот парень — англичанин. Из старинного дворянского рода.

Меня затошнило. И папа это увидел — наверное, лицо было очень зеленым.

— Мне остановиться?

— Нет, папуль, все нормально.

Только потомков дворянских родов мне сейчас для полного счастья не хватало!

Знакомый с детства подъезд. Радостные бабушки — старушки на лавочке, китайскими болванчиками кивающие на приветствия. Орущая в песочнице малышня. Мамаши с колясками. И непрерывный гул — словно едва заметное жужжание большого пчелиного роя, зудящей вибрацией врывающийся в мозг. Всюду суета, люди, люди, люди…

Я почти бегом нырнула в двери подъезда, взбежала по лестнице и остановилась, не решаясь постучать в родную дверь. Она раскрылась сама — Ярослав со спокойной улыбкой притянул меня к себе, зарываясь носом в волосы.

— Как же ты меня напугала, Каштанка.

— Яр?

— Потом, ладно? — братишка подтолкнул меня в сторону комнаты. — Иди, приводи себя в порядок.

Ванна! Вершина достижений цивилизации! Не бегающие с ведрами горячей воды слуги и бадья, а настоящая фаянсовая ванна с кранами, горячей и холодной водой, душем и даже шампунем! Я блаженно млела, что-то бормотала в ответ на периодический стук в двери. И как же здорово! Ни о чем не думаешь, ни о чем не беспокоишься, никуда не торопишься! Есть в жизни счастье. Про мои восторги при виде унитаза вообще молчу.

— Алиса, хватит отмокать, выходи! — встревожено прогудела дверь голосом мамы.

— Уже иду.

Как и всему хорошему, удовольствию тоже приходит конец. Забравшись на стул с ногами, уже переодевшись в домашнее и чистое, с наслаждением вдыхала аромат любимых блюд. Мама расстаралась и даже не пожалела своего модного маникюра, чтобы испечь рулетики с острыми баклажанами. Я подобрала слюни, дожидаясь, когда же все усядутся за стол, и просто выпала из пространства на полчаса, поглощая все, до чего дотянутся руки. Семейство со смехом наблюдало за ожившим организмом, хотя братишка от меня не отставал. В детстве это вообще было его любимым развлечением — съесть побольше, чтоб мне не досталось.

— Ну что, молодежь, какие планы? — папа расслабленно прикрыл глаза.

— Ты говорил, сегодня Василий Васильевич приедет осматривать нашу спящую красавицу, — напомнил Ярослав. — Так что я за ней присмотрю.

— Алиса?

— Ммм? — я вяло улыбнулась. — Думаю, меня сейчас и бульдозер с места не сдвинет.

— Вот и славно, — мама рассмеялась. — Тогда мы с папой побежали на работу, а вы отдыхайте.

— Идите уж, — отмахнулся брат.

— Алиса, запомни — никакого компьютера! Я вас люблю! — это уже слышалось из прихожей под аккомпанемент маминого мобильника.

Отец задержался еще на час, собирая и сортируя свои бумаги. Яр же упрямо молчал, несмотря на мои отбитые об него под столом пятки. И только когда дверь хлопнула, братишка облегченно выдохнул. Я же наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц, стараясь ничем не выдать волнения. Вот сейчас спрошу и… Страшно! Страшно узнать, что со мной происходит, страшно встретить лицом асфальт реальности — слишком больно будет.

— Ну и выдала же ты! Кома! Тоже мне, спящая красавица! Перепугала нас до смерти!

Ага, то ли оговорился, то ли недоговаривает. Вон, какое лицо смущенное. Господи, если ты есть — пусть все окажется правдой!

— Яр?

— Чего? — он изумленно уставился на трясущиеся мои руки.

— Мне что, это все действительно не приснилось?!

— Э-э…нет…

— Ура! Я не сумасшедшая! — я радостно заплясала по комнате, но потом рухнула в кресло от слабости. — Это здорово.

— Что именно?

— Что с моей головой все в порядке.

— Сильно сомневаюсь. И вообще не понимаю, о чем ты.

Я замерла на полушаге. Нет! Так не должно быть! Не хочу! Неправда!

— Яр, вот сейчас, прошу тебя, честно ответь — Катарина, Чаретта, Каллайт, Ветер — они существуют?

Брат задумчиво почесал в затылке, выдавливая фальшивую улыбку.

— Алиса, по-моему, тебя рано выписали. Что за странные фантазии?

— Ярослав! Не смей мне врать! Я ничем этого не заслужила!

— Сестренка, — он присел на край дивана, — мне бы очень хотелось, чтобы ты осталась здесь. В безопасности. И забыла все, словно страшный сон. Так будет лучше для тебя.

— Ты даже не пытаешься меня понять, да?

— Я просто хочу как лучше.

— Знаешь, братишка, а ты действительно сволочь.

Он ошарашено уставился на меня.

— Чего смотришь, как баран на новые ворота? Или скажешь — я не права? Можешь катиться на все четыре стороны. А я все равно вернусь обратно. С тобой или без тебя.

— Сгоришь.

— Плевать.

— А мать? Отец? О них подумай.

— Совру что — нибудь.

— Хорошо. Сдаюсь.

Я недоверчиво изучала лицо брата, отмечая круги под глазами и заострившиеся скулы.

— Наверное, твой дар сыграл злую шутку — признайся, тебя опьянила власть, которую он дает.

— Вот еще! Меня до сих пор трясет при мысли, что я в чужие мозги влезаю.

— Я рад, если так. Не пожелаю тому миру беды в виде взбалмошной глупой девчонки с силой Хранящей.

— Сам ты пугало народное. Мне на Хранящую еще учиться и учиться.

— И почему ты родилась у моих родителей? — страдальчески вздохнул Яр.

Угу, не хватает только воздетых к небу рук.

— Да брось. Расскажи лучше, чем все кончилось?

— Не стоит. У тебя и так эмоции через край. К тому же доктор вообще обещал частичную амнезию. И такой облом!

— Фиг вам! Индейская национальная изба! — проинформировала я. — А как вышло, что тут прошло так мало времени? Родители даже не заметили моей пропажи.

— А вот это не ко мне вопрос. Сам не знаю.

Ярослав отправился открывать назойливо вибрирующую звонком дверь. Ну конечно, прибыло наше чудаковатое медицинское светило. Василь Васильевич, добродушно улыбаясь, просеменил в гостиную и устроился в кресле напротив. Долго изучал привезенные из больницы бумажки, поглядывая на меня как из амбразуры.

— Ну-с, Алиса, могу тебя порадовать. Физиологически с тобой все в порядке. В эти дни странные ощущения не беспокоили?

— Нет. Все нормально.

— Хорошо. В клинике тебе делали небольшое обследование. Но я не вижу никаких причин беспокоиться. Все нормально. Анализы хорошие. Ты не переутомлялась перед… поездкой?

— Да не особенно. Сессию закончила. Никаких дел не планировала.

— Вот и славно. Препаратов я тебе назначать никаких не буду, но если снова начнут появляться страхи, непонятная нервозность — сразу звони. Поняла?

— Конечно. Обязательно. — Ага, бегу и спотыкаюсь.

— Василий Васильевич, а ей не вредно будет сменить обстановку? Может, съездить куда-нибудь? — Яр совершенно спокойно принял назад мои документы.

— Было бы неплохо. Правда, не одной.

— У меня приятель давно зовет приехать к нему в Англию. Большое поместье, за городом, свежий воздух, конные прогулки, все такое.

— Что ж, это чудесно. Думаю, Алисе пойдут на пользу такие каникулы. Я созвонюсь с Викторией Александровной. И где-нибудь через три месяца надо пройти полное обследование.

Братишка отвел доктора в соседнюю комнату и прикрыл дверь. Но для моего любопытства двери — не помеха. Жадно прильнув к щели, я наблюдала за ними, готовая в любой момент стартовать обратно.

— Какие-то ограничения будут — в еде, в режиме дня?

— Только не утомляться. Можно, конечно, постепенно давать физические нагрузки, но лучше больше гулять, дышать воздухом, отдыхать.

— Понятно. А что все-таки с ней произошло?

— В принципе это может быть и эмоциональное переутомление, и истощение. Психика ведь тоже имеет предел прочности. А у Алисы и так сильные перепады в настроении. День рождения, праздник, какие-нибудь переживания — вот нервы и не выдержали. А кома только позволила организму восстановить равновесие.

— Я подозреваю, что тут виноват один парень. Мог он что-то не так сделать?..

— Вполне. Тем более в такой значимый для девочки день, да любое сильное потрясение на фоне отказа от лекарств…

Я с ужасом слушала этот бред, понимая, что доктор беззастенчиво врет. Он давно и надолго записал меня в невротики, а теперь еще и шизофрению подозревает. Минимум. И если я отсюда не сделаю ноги — мечты о мягких обитых тканью стенах вполне могут исполниться.

— Спасибо, доктор. Вы так внимательны, — без намека на улыбку сообщил братишка.

Да уж, долгое общение с придворными тестя не прошли даром. Торопливо метнувшись обратно, навострила уши. Дальнейшее бурчание старика я уже слышала из коридора. Ярослав ловко спровадил доктора и вернулся ко мне, таща на руках Сявку. Этот бессовестный котяра только величественно прищурился, не обращая ни малейшего внимания на меня.

— Что за приятель у тебя в Англии? И почему я должна туда ехать?

— Вообще-то это на всякий случай. Надо же нам как-то оправдать твое отсутствие. Или ты уже не хочешь возвращаться в Манир?

— Манир?

— Ты почти три месяца прожила в другом мире и даже не удосужилась выяснить его название?! — он закатил глаза. — Я в шоке.

— Меня больше интересовала учеба в Доме Хранящих.

— Боюсь теперь тебе не скоро придется ее продолжить.

— Что?!

— Магистр Валлин велел не допускать тебя туда до полного выздоровления.

— Но я же здорова!

— Физически. Кто знает, как этот шок сказался на твоем даре? — парировал брат. — Собирайся. А то потом будет сложно пробиться. Да и времени тоже непонятно сколько прошло.

Я заметалась по комнатам, сгребая в старый рюкзак все подряд. И запасные джинсы, комплект белья, лекарства, зачем-то прихватила с зеркала в ванной все свои шампуни. Натянула штаны, блузку. Брат только с улыбкой наблюдал за моими скачками, никак не комментируя. И то спасибо.

На всякий случай начеркала записку родителям, типа поехала с друзьями в санаторий. А то только из больницы вышла и пропала в неизвестном направлении, родители не на уши — на дыбы встанут.

— Ну все, я готова.

— Давай руку.

Брат что-то бормотал, рисуя в воздухе непонятные мне символы. Зажмурившись в ожидании чуда, я крепко стиснула его руку, с бьющимся сердцем надеясь открыть глаза и увидеть знакомую комнату в доме Ветра.

— Глаза открой, трусиха.

Я послушно распахнула глаза, медленно озираясь. Деревья. То ли парк, то ли лес. И ничего не видно дальше нескольких метров, потому как стояли мы прямо в гуще какого-то колючего кустарника.

— И куда нас занесло?

— Сейчас узнаем.

Яр играючи раздвинул колючие стебли, выглядывая из нашего импровизированного убежища.

— Все в порядке. Это парк при резиденции наместника в Вассете. Эти уродливые клумбы я на всю жизнь запомнил. Когда прошлый раз угодил задом на розы.

Он поманил меня за собой, торопливо шагал по вынырнувшей прямо под ноги дорожке. Вдали уже виднелись кованая ограда и ажурные ворота, послышались крики распорядителя, зазывающего экипаж. Миновав стражу со спокойным достоинством, братишка усадил меня в карету и дал знак трогать.

— Ну как самочувствие?

— Не могу поверить, что нам удалось, — выдохнула я. — Страшно.

— Успокойся. Вот приедем, тогда и будешь бояться.

— Чего?

— Чтоб не раздавили обнимающие, — хмыкнул брат.

Примериваясь к мерному покачиванию кареты, я осторожно наблюдала за бурлящей вокруг жизнью города. Странно, дома еще только полдень, а здесь время уже к вечеру. И неизвестно, сколько времени прошло с момента возвращения в родной мир. А вдруг все, кого я знала, успели меня позабыть? Вдруг я окажусь лишней, ненужной теперь?

— Яр, а почему ты все-таки согласился меня взять?

— Во-первых, мне хочется быть уверенным, что ты в безопасности. И с твоим характером проще это сделать, если я буду рядом. Во-вторых, я успел пролистать твою историю болезни, и мне не понравилось, что там понаписали. А в-третьих, я не сволочь, — он улыбнулся.

— И что эти вивисекторы на меня накатали? Очередной ужастик на тему — либо под скальпель, либо на шоковую терапию?

— Почти. Через месяц тебя бы отправили в лечебницу. А там и из нормальных людей психов умеют делать.

Я похолодела. Значит, не показалось, что старый врач подозревает серьезный диагноз и хочет меня от греха подальше спихнуть. Чтобы репутацию не портила. А учитывая, что без Манира я бы точно начала с ума сходить, то и подавно терапией не отделалась бы.

Долго рефлексировать мне не дал Ярослав. Стоило экипажу дернуться и остановиться, как он выскочил наружу, протягивая мне руку и помогая выйти. У приоткрытых парадных дверей замерла на полушаге Целеста. За ее спиной маячило удивленное лицо Рыся.

— Лиска — а - а! — заверещало это стихийное бедствие, подхватывая подол платья и кидаясь ко мне. — Живая!

— Стоп! — брат легко перехватил подругу и поставил на землю рядом. — Больную не трепыхать!

Осторожные, но крепкие объятья друзей окончательно уверили меня в реальности происходящего, я едва не расплакалась от облегчения.

— Как же здорово видеть тебя! — Рысь сгреб меня в охапку вместе со своей Хранящей.

— Задушите — прохрипела я, мечтая о земле под ногами.

А когда в дверях показался бледный, худой и осунувшийся Ветер, мне стало еще хуже, даже ноги подкосились. Но упасть не дали. Он схватил меня в охапку и сжал так, что ребра затрещали, зарылся пальцами в волосы и замер. Я дышала через раз и молила всех, кого могла припомнить, чтобы он меня отпустил. А то вместо здравиц придется читать отходную молитву.

— Как же ты меня напугала, — наконец, выдохнул Ветер, отступая. — Никогда больше не смей так делать, слышишь?!

— Ветер, нам всем, наверное, стоит вернуться в дом? — невинно поинтересовалась Целеста, вцепляясь в мой рукав.

Вспомнив, что у моей шелковой блузки вырез для этого мира, да и прозрачность — это перебор, я покраснела.

— Да, конечно, правильно, — тоже слишком поспешно согласился мужчина.

— Ветер, надеюсь, мы не злоупотребим твоим гостеприимством? — Ярослав повернулся к нему.

— Ни в коем случае.

— Спасибо. Не беспокойся, через несколько дней будет готово наше поместье, и мы больше не будем надоедать тебе.

Я с удивлением смотрела на них. И какая муха обоих покусала? Или оба перенервничали и успели разругаться? Помнится, они прекрасно ладили. Особенно, когда на меня орали.

На спокойные раздумья времени не осталось, Целеста непрерывно трещала, пересказывая все события, пока нас не было. Паланцы, оказывается удрали с поля боя, только пятки сверкали. Соединенная армия "проводила" их до границы, после чего на каждом углу вывесили объявления, что территория Палана аннексируется поровну между герцогством, княжеством Чаретта и драконами. Последние пришли в восторг, но решили от своего имени назначить там подходящего наместника из людей. На переговоры не прилетали и на вызовы не отвечали, сославшись на неотложные дела по воспитанию молодняка.

Правители радостно кинулись переписывать захапанное имущество, народ и налоги, на время забыв про все свои интриги и дружески перемигиваясь на пирах во дворце герцога. На заставе торопливо шло строительство больших торговых рядов, поместий и нового межгосударственного дворца, куда намеревались торжественно поселить Яра и Дженнара с женами. Ветру в категорической форме предложили отступного, но разъяренный Защитник послал и герцога, и князя прилюдно и в таких выражениях, что правители дружно на него обиделись, поместив под домашний арест. Под домашний, потому что присутствовавший при этом магистр Валлин весьма неодобрительно заметил, что Ветер — мальчик большой, и способен самостоятельно распоряжаться и своими землями и своими вассалами. Видимо, герцог хотел под шумок и его владения к рукам прибрать.

Мысленно пообещав себе самой вправить герцогу не только энергопотоки но и мозг до прямой кишки включительно, я бездумно отдалась в руки подруги и подоспевшей Фритты. Умыли, причесали, переодели во что-то невозможно воздушное цвета осеннего леса. Я даже в зеркало побоялась взглянуть, и так страшно после больницы на себя смотреть. А в контрасте с хорошей одеждой и подавно — Фредди Крюгер нервно курит.

Под бесконечные ахи и охи мне удалось затеряться в облаках вынимаемых на свет из шкафа новых платьев. Тихонько выскользнув за дверь, спустилась в столовую, изнемогая от желания выпить. И чего-нибудь покрепче.

Схватившись за первую попавшуюся бутылку, набулькала полный бокал и уже наполовину его осушила, едва не захлебываясь от жадности. Вроде вино, а как воду пила.

— Многоуважаемая госпожа магистр, вам не подобает злоупотреблять вином в это время дня, — ехидно заметил голос из-за спины.

Резко обернувшись, я встретила веселую улыбку Учителя. С визгом повиснув у него на шее, совершенно забыла, что в этом мире мое поведение как минимум несдержанное. Но я больная на голову, а, значит, мне можно.

— Ну-ну, Алиса, умерь свой пыл, — меня деликатно усадили в кресло.

Магистр "незаметно" поморщился, потирая поясницу. Бедняга. Надо будет ему что-нибудь от ревматизма притащить из дому. И от склероза прихватить. Это уже мне — в упор не помню, когда стала магистром.

— Учитель, вы не представляете, как я рада вас видеть!

— Взаимно, девочка, взаимно. Ты, как вижу в добром здравии.

— Похоже, не совсем. Что с моим даром? Я даже потоки рассмотреть не могу.

— Ты почти сгорела, Алиса. И я не знаю, когда восстановится твой дар. Все, что мы сейчас можем — ждать. И надеяться.

Облом. Вселенского масштаба. А я-то размечталась, какой набег совершу на библиотеку Дома Хранящих.

— Кстати, — я прикрыла глаза, удерживая слезы. — А с каких это пор я магистр?

— С военной кампании. Не могла же простая недоучившаяся Хранящая командовать более опытными сестрами! — Учитель рассмеялся. — Учти, звания с тебя никто не снимал. И занятия посещать тоже придется. Пока без практики проживешь.

Я счастливо разулыбалась. Все-таки набег состоится. И у меня еще была целая куча планов, половину из которых магистр бы не одобрил, а за вторую я вполне могла угодить в городскую тюрьму. Но оно того стоило. И я буду не я, если Вассет не встанет с ног на голову. А герцог — на уши.

 

Глава 10

Ночь прошла спокойно, утро порадовало чистым сияющим небом и тишиной за окном. Я впервые почувствовала, что отдохнула. И никакие заботы больше не давили на плечи, не надо было никуда торопиться, нестись, стирать свою попу о седло. Последнее меня радовало особенно.

Блуждая по дорожкам сада после очередного побега из-под опеки Целесты, наткнулась на Катарину, блаженно нежившуюся на солнце. За этот месяц молодая мама расцвела и похорошела, улыбаясь и розовея при одной мысли о сыне.

— Привет, — я присела на край скамьи. — Не помешаю?

— Конечно, нет. Целеста довела?

— Угу.

— И откуда в ней столько энергии? — удивилась женщина. — Она ведь и от меня почти не отходила.

— Наверное, пора ее замуж выдать, чтоб всем спокойнее жилось.

Катарина хихикнула, хитро покосившись на меня.

— А сама?

— А мне-то зачем?

— Не зачем, а за кого — за Ветра.

— Не до него пока. Скоро занятия начнутся.

— И в чем проблема? Женитесь, и учись себе.

— А свобода? Он же меня в сундук запрет и сам сверху сядет, для надежности.

Видимо, она представила себе эту картинку, потому как расхохоталась до слез.

— Знаешь, мне кажется, после свадьбы он станет сговорчивее. Особенно, если знать, как уговаривать.

Я вспомнила рассуждения Ленки о "методах убеждения" мужчин и покраснела до корней волос. Перспектива, конечно, соблазнительная, даже более чем. Похоже другого варианта заполучить этого упрямца просто не существует. С другой стороны с этим замужеством у меня же никакого времени не хватит на учебу.

— Алиса, меня беспокоит настойчивость герцога. Он уже замучил Слава просьбами повлиять на тебя.

— Что, никак не может выкинуть из головы идею женить на мне сына?

— Именно.

— Что ж, раз не может сам, я ему помогу. Выбью.

— Не связывайся. Выходи за своего Ветра и все.

— А что об этом думает твой отец? — полюбопытствовала я, вспоминая иллюстрации из истории инквизиции — пригодятся.

— Он достаточно умный человек, чтобы выкинуть мысль из головы до того, как ее оттуда выбьют, — усмехнулась Катарина. — Тем более, после твоего контакта с драконами.

— Если твой отец достаточно умен, то герцог, получается, достаточно туп?

— Он просто действует в интересах страны, — женщина пожала плечами. — Ты ведь его уже спасла один раз.

— Ладно. Придумаем что-нибудь. Расскажи лучше, как мой племянник?

Вопрос упал на благодатную почву. За следующие полчаса я узнала о детях все — кормление, пеленание, купание. И еще кучу всего. А еще — что у меня самый лучший, умный, красивый (и еще минут на десять прочего) племянник на свете. В последнем я нисколько не сомневалась, радостно слушая счастливую мамочку. Молодцы они с Ярославом, такое чудо на свет произвели.

В конце концов, нас нашла Целеста и, возмущенно засопев, уволокла Катарину к сыну. И брошенный мне взгляд явственно говорил, что в ее списке опекаемых я следующая.

Ждать долго не пришлось. Из дверей дома высунулась Листик и призывно замахала руками. Подчиняясь напору ее энтузиазма, пришлось вернуться в комнату.

— Ну что?

— Чего? — я непонятливо нахмурилась.

— Я спрашиваю — что ты решила. С Ветром.

— Ой, Листик, не надо!

— Надо!

— Имей совесть — я недавно только в себя пришла, мне восстанавливать силы положено. И нельзя нервничать!

— А при чем здесь Ветер?

Я выразительно постучала костяшками пальцев по лбу. Подруга хмыкнула, но отстала.

— Кстати, ты не в курсе, когда у нас начало занятий?

— После праздника Белых цветов. — Целеста деловито наводила порядок среди моих нарядов.

— А это когда?

— А это, дорогая моя, уже сегодня вечером.

— Обалдеть! То есть завтра на заре мне придется нестись сломя голову в молельню?! — я ужаснулась представившейся перспективе.

На фоне еще аукающейся слабости у меня появилась тяга поспать по утрам подольше. И перспектива растрепанной и неумытой сломя голову нестись на занятия под карающий топор Магистра Живы меня никак не прельщала.

— Нет, только к полудню. Нам еще не расписали занятия. Так что успеешь и собраться и разложить все у себя, и к магистру Валлину сходить.

— Понятно.

Я впала в прострацию, представляя, как завтра буду носиться по Дому Хранящих, пытаясь все успеть. А если сегодня еще и выпью… Интересно, а дворец у герцога крепкий? А то ж я под хмельком возжелаю пообщаться, а остановить толком и некому. Да и учеба уже переставала казаться мне такой интересной.

Почему-то стало любопытно, а как сама магистр Жива завтра будет выглядеть.

— Листик, расскажи, почему праздник так называется? При чем тут белые цветы?

— Никто уже и не помнит — то ли были такие влюбленные, которые в цветы превратились, то ли наоборот.

— Так. Если ты сейчас мне скажешь, что есть какие-то важные традиции и мне придется принимать в этом участие — я тебя убью!

Подруга задумчиво сморщилась, опасливо глянула на меня и расхохоталась. Я с ужасом представила себе нечто вроде прыжков через костер в длинных платьях. В этом мире и не такое может быть. Особенно с магией. И вообще некоторые обычаи казались мне диковатыми, будто пришедшими из далекого прошлого. Наверняка сегодня будут неприятные для меня сюрпризы, иначе с чего Целеста так веселится? Решила сделать меня клоуном?

— Алиса, не расстраивайся, ничего страшного не случится. Будут танцы, музыка, вино. Фейерверк. Ну, может, герцог речь скажет.

— Тогда что тебе показалось настолько смешным?

— Просто представила, как Ветер будет за твоим венком следить.

— Чего?!

— Ну девушки же в венках будут — украдут венок, украдут и невесту. Это кто уже помолвлен.

— Мы с Ветром не…

— Не рассказывай сказки! — отмахнулась подруга. — Главное запомни — венок никому не отдавай.

— Почему?

— Просто не отдавай. Даже если умолять будут. Поверь мне, ладно?

— Да объясни ты толком, иначе я вообще никуда не пойду!

— Нельзя отдавать венок. Это вроде как соглашаться.

Почему и на что соглашаться, я так и не узнала — Рысь сдавленным шепотом вызвал свою Хранящую наружу. Пришлось отправляться за разъяснениями на кухню, где удалось отловить Приссу. Среди клубов пара носились вздыбленные служанки, ругалась повариха и отчаянно пахло чем-то сладким.

— Госпожа? — Присса в своей привычной манере сдержанно улыбнулась. — Я могу вам помочь?

— Присса, что за обряды с венками на сегодняшнем празднике? Я так ничего и не поняла.

— Госпожа, вы — невеста, вам главное уберечь венок от кражи, упаси Хранящие. Считается, что в таком случае брак будет несчастливым.

— А отдавать венок?

— Смотря, какой выкуп за него предложат, — хитро улыбнулась женщина. — Если вам понравится, почему бы и нет?

— Понятно. А одеваться туда как надо?

— Как вам угодно будет. Госпожа, можно я пойду? Дел очень много.

— Да, конечно, спасибо. Ты мне очень помогла.

Роясь в своем шкафу в поисках "нормального платья", замечталась и даже не услышала стука двери. Вытащив на свет какое-то малиновое расшитое богатство, натолкнулась на кого-то и испуганно ойкнула. Меня поймали, поставили на ноги и развернули. Ветер насмешливо смотрел на мои выпученные от удивления глаза.

— А что ты тут делаешь? — выдавила я.

— Да вот, принес тебе кое-что, — мне в руки опустился венок.

Белоснежные цветы с нежными шелковыми лепестками, перевитые словно светящимися изнутри веточками зеленого плюща, искрящиеся на листочках бирюзовые капли росы. Я удивленно вдохнула, ожидая почувствовать аромат. И вопросительно посмотрела на мужчину.

— Они настоящие. Просто маги их заговаривают, чтобы сохранить, поэтому и аромата нет. Но свежие я тебе тоже принес, — и сунул мне букет из тех же белоснежных подобий лилий на длинных стеблях.

Я тут же сунула туда нос. Одуряющий запах, сладкий, напоминающий ваниль, с чем-то еще. Я с минуту так простояла, наслаждаясь ароматом.

— Нравится?

— Спасибо! — поднявшись на цыпочки, чмокнула его в щеку.

— Рад, что смог тебе угодить, — мягкая улыбка на губах.

— Просто здорово! — я немедленно пристроила цветы в вазу у кровати. — Слушай, Целеста мне сказала что-то про кражу венков.

— Молодые люди будут пытаться сорвать венки у самых красивых девушек. Соответственно, остальным придется их охранять.

— А что там про украденную невесту?

— Ну, мы же официально считаемся помолвленными. Так что, если твой венок сорвут, считается, что невесту у меня увели.

— Представляю, как это все происходит — крики, оттоптанные ноги, выдранные волосы… — я передернула плечами.

Мужчина расхохотался.

— Алиса, ты неподражаема! — он смахнул выступившие слезы. — Но за свой венок можешь не переживать, я за ним присмотрю.

— Еще инструкции будут?

— Держись рядом со мной и ни о чем не беспокойся, — мужчина улыбнулся.

— Хорошо, — я пожала плечами. — Кстати, куда Яр подевался?

— К семье поехал. Их с князем поместили во дворце.

Ветер нахмурился, помялся, видимо подбирая слова.

— Ты больше ни о ком спросить не хочешь?

— Вроде нет.

— А Дженнар?

— Ах, да. Что с ним?

И правда, я про него благополучно забыла. Странно вообще, вроде ничего особенно не происходит, а потом события несутся взбешенной коровой по щербатому забору моих грандиозных планов. Такое ощущение, что кто-то специально мне такую веселую жизнь устраивает. Найти бы виновника, да отомстить жестоко и кроваво!..

— Пока все местные заговорщики не пойманы, герцог решил скрыть, что Дженнар жив.

— Его проблемы. Я тут при чем?

Я невозмутимо расправляла платье, пытаясь оценить его внешний вид. И ни герцог, ни Дженнар меня сейчас не интересовали. В конце концов, сегодня последний день перед началом занятий, и хотелось провести его с хорошим настроением.

— Боюсь, он не оставит тебя в покое.

— Ветер?

— Да?

— Завтра начнутся уроки в Доме. И я не хочу слышать ничего, что относится к герцогу.

— Алиса, это более чем серьезно. Герцог достаточно могущественный человек, чтобы заставить твоего брата дать согласие.

— А я достаточно упряма, чтобы отказать. К тому же непонятно, чего он так в меня вцепился.

Я начинала злиться. Разговор не из приятных, но его уже не избежать. Ветер спокойно устроился в кресле, пока я делала вид, что собираюсь к празднику — то есть бестолково ходила из угла в угол, избегая смотреть ему в глаза.

— Видишь ли, в свое время Дженнара хотели женить на Катарине, но Ястреб чувствительно щелкнул соперника по носу. Другого способа связать Каллайт с Чареттом просто нет! И отец Дженнара зубами вцепится в этот шанс.

— А зачем ему Чаретт?

— Княжество очень сильно, богато и влиятельно. В нашем королевстве князь Чаретта стоит вторым претендентом на престол после короля. А герцог — только третий.

— Понятно. Ну и аппетиты у товарища! Кстати, почему он просто не упек тебя в темницу после того, как я?..

— Видишь ли, у меня тоже есть связи при дворе, — Ветер загадочно улыбнулся.

А мне в голову закрались смутные подозрения, за которые Ветер вполне мог огрести по-крупному.

— И какие, интересно?

— Тут все просто. Нынешний король обязан своей жизнью и троном моему покойному отцу. Тот очень вовремя оказался в столице со своим отрядом. Ну и подоспел вовремя, чтобы выхватить наследника престола из-под носа у заговорщиков.

— Да, любопытная история. Мне, наверное, стоит получше изучить вашу историю. А то вылезет еще какой-нибудь сюрприз.

Мужчина следил за моими попытками протоптать в ковре тропинку. Я никак не могла уловить за хвост крутящуюся в голове мысль. Остановившись перед зеркалом, недовольно оглядела себя — растрепанная, волосы из косы выбились, бледная. Просто колхозница какая-то! Как с такой куда-то идти можно? Позорище.

— Обещаю, выберем время, и я все тебе расскажу. Хорошо? Сейчас я хочу, чтобы ты была предельно осторожна.

— И что мне для этого надо сделать?

— Старайся держаться рядом со мной.

Я задумалась. Ну вышла бы я за Дженнара. И что? У Яра есть сын, наследник. Я там вообще сбоку припеку. Все-таки не зря наших аристократов пичкали родословными и историей. Хотя толку — все равно революцию ушами прохлопали.

— Ветер, а не проще ли будет, если выдать за моего племянника дочь Дженнара? Если герцогу так уж нужно княжество, проще взять его через законный брак.

— Долго ждать. Если связать Ястребу руки твоим союзом с Дженнаром, то у Ярослава не будет другого выхода, кроме как поддержать герцога в борьбе за престол. Против соединенных сил королевская армия просто не устоит.

— Опять война?

— Вполне возможно.

— Неприглядная картинка получается. И странная.

— Почему?

— Я же герцогу тогда несколько потоков вправляла, почему же он не изменился?

— А он изменился. Стал умным и расчетливым правителем. Да и с Дженнаром отношения наладил.

— Где-то я напортачила.

— Алиса, я сомневаюсь, что дело в потоках. Человеческую душу невозможно изменить настолько, чтобы подлец вдруг стал добрым и чистым.

Мужчина поднялся, провел рукой по моим волосам, улыбаясь. Я невольно прижалась щекой к теплой ладони.

— Отдыхай, собирайся потихоньку. И ни о чем не думай.

Я проводила взглядом уходящего Защитника. Вроде вот только все наладилось, а головной боли не стало меньше. Радовало то, что завтра я вернусь в привычную суету занятий, потоков и шумных приятельских посиделок. Может, хоть тогда мне станет спокойнее. Да и со всеми этими интригами пора окончательно разобраться.

Вечер выдался на удивление тихим и спокойным. Спускаясь по ступеням к ожидавшей меня и Целесту карете, невольно старалась вдохнуть полной грудью еще напитанный теплом дня воздух. Приятельница, одетая в медово — золотистое платье и венком на голове, странно краснела, но молчала. Ветер и Рысь молчаливо ехали верхом, перекрывая обзор из окон, так что я просто откинулась на сиденье и прикрыла глаза. Непривычная тишина и пустота улиц, разбавленная редкими радостными вскриками и стуком копыт, отчаянно била по нервам. Куда все подевались, выяснилось чуть погодя, когда экипаж остановился, и мы с Целестой вынырнули в гудящий и бушующий людской поток. Весь общественный парк, тут и там освещаемый яркими фонарями был полон народа. Повсюду смеялись, шутили и пели. У спрятанных в тени деревьев палаток со сладостями и напитками толпились люди. Девушки в пестрых платьях, мелькали белые неувядающие веночки, мужчины не уступали в яркости нарядов, некоторые даже в маскарадных масках. Целеста засияла, зацвела, здороваясь с многочисленными знакомыми. Рысь же едва не рычал, провожая нас вглубь сада, где должны быть Яр и Катарина. Ветер же шагал впереди с ледяной надменностью на лице, словно ледокол Арктика сквозь вечную мерзлоту.

— Листик, а почему у них маски? — шепотом выдохнула я, цепляясь за подругу.

— Так делают те, кто планирует сорвать чужой венок.

— Чтоб не поймали? — я хихикнула.

Даже как-то жаль, что нельзя поучаствовать.

— Чтоб не узнали раньше времени.

— Понятно. А почему нельзя было остаться дома?

— Потому что герцог назначил твоему Ветру встречу, а тот не хочет оставлять тебя одну. Даже дома.

Странно. Нет, я, конечно, понимаю, что у герцога аппетиты больше, чем его мозги. Но чтоб настолько?! Иначе бы мой Защитник не потащил меня сюда. Да еще с этим дурацким венком на макушке, от него уже все чешется!

— Смотри, какой красавчик! — восторженно пискнул сбоку девичий голосок. — Просто слов нет!

Я скосила глаза. В проходе между кустарниками замерли две совсем молоденькие девчушки в венках.

— С ума сошла? Это же Лорд Шииса! — зашипела вторая. — Не думай даже!

И хихикающих девушек какие-то тени потянули в полумрак аллеи. Я фыркнула, стараясь придать лицу отсутствующее выражение. Ну и молодежь тут у них! А мне еще говорили, что это парни у девушек венки воруют! Да они тут и девушек крадут и даже самих парней, похоже! Представив себя, утягивающей брыкающегося Ветра в темноту, едва удержалась от смеха. В моем воображении он был до крайности удивлен и испуган, как девица на первом свидании в своей жизни.

— Алиса, вон твой брат, — шепнула мне на ухо Листик. — Мы будем неподалеку, так что не переживай.

И Хранящая со своим Защитником растворились в сумерках. А я радостно порхнула навстречу Яру и сияющей Катарине. На маленькой площадке как-то уместились низкие уютные скамеечки, залепленные компаниями и просто парочками. В отдалении, куда подвел меня Ветер, стоял мягкий диванчик и столик с напитками.

— Ну как ты? Как самочувствие? — братишка чмокнул меня в нос и передал жене. — Извини, мне нужно поговорить с Ветром.

Мужчины зашушукались о чем-то, время от времени поглядывая на толпу.

— Дорогая, как вам праздник, — громко поинтересовалась женщина, и уже шепотом добавила, — тут много лишних ушей.

— Замечательно. Хотя, боюсь, состояние здоровья не позволит мне долго пробыть тут, — подыграла я.

Усевшись на диванчик, мы чинно улыбались, изображая светскую беседу.

— Как малыш?

— Замечательно, — Катарина улыбнулась. — А теперь, когда его отец здесь, еще лучше.

— А у меня завтра занятия начнутся. Наконец-то!

— Устала от этой мишуры? — понятливо кивнула женщина. — Тем более, после всех событий тебе действительно не помешает передышка.

— Не то слово! Я и отсюда уже сбежать хочу!

Да, эта шумная толпа, несмотря на веселье и смех, кружащие в воздухе, действовала на меня одуряюще. Мне больше по душе маленькие дружеские междусобойчики, в тесном и близком кругу друзей. Где-нибудь в уютном кабачке. А не эта разнузданная суета блестящих фальшивок. Хотя, чего это я, люди радуются, праздник у них, и веселье в большинстве своем — искреннее.

— Дамы, мы вас оставим ненадолго, — подошедшие мужчины торопливо раскланялись и поспешили за расфранченным слугой вглубь сада. Похоже, на ковер отправились. Зато к нам спешила улыбающаяся Целеста, следом с бокалами в руках и счастливой улыбкой на лице гордо вышагивал Рысь…с белоснежным венком на голове.

— И что это значит? — поинтересовалась я у Защитника. — Она сама отдала, или ты отбирал?

— Выкупил, — сияя, завил парень, довольно наблюдая за своей краснеющей Хранящей.

— Да? И дорого обошлось? — смеясь, поинтересовалась Катарина.

— Как сказать, как сказать.

Нам вручили бокалы с чем-то безумно ароматным и прохладным. Рысь чуть отошел, прикрыв нас собою от любопытных носов, если такие и были. Вообще народу, по-моему, было не до нас — хихикающие венки мелькали в зарослях под улюлюканье и смех. А вот проверить я не могла — голова по-прежнему отзывалась вспышками боли на все попытки воспользоваться даром.

— Ну и? Мы ждем подробностей! — я вцепилась в подругу. — Рассказывай! Какой выкуп он дал?

— Вот, — мне под нос сунули руку с внушительным кольцом.

— Обручальное, что ли?

— Ага, — Целеста блаженно улыбнулась. — Наконец-то!

— Чего наконец — то? Не могла поменьше парня изводить? Раньше бы и получила, — усмехнулась Катарина. — И вообще — мне его жаль!

— Да ладно тебе, разобрались, и славно! — я отмахнулась. — Листик, выкладывай свои новости — я же вижу, тебе самой не терпится!

— Пока вы тут изображали статуй, я краем уха услышала, что короля навестил необычный посол…

— И что? — я сморщилась. — Опять политика?! Скучно!

— Ты подожди! Не знаешь еще, что за посол! — Целеста выдержала театральную паузу. — От драконов!

— Ничего удивительного! После разборок с Паланом им отошли некоторые территории. Тем более земли драконов граничат с нами. — Катарина пожала плечами, — они там даже наместника хотели из людей посадить.

— Вот после этого и прибыл посол, чтобы уладить вопрос с наместником. И наладить связи с королевством. Говорят, король отправил срочного гонца к герцогу. И теперь все с нетерпением ждут и гадают — кто этим наместником станет!

Целеста победно взглянула на нас.

— Получается, от этого зависят дальнейшие планы герцога. И если Ветра вызвали во дворец, то можно предположить… — Катарина выразительно вздернула брови, глядя мне в глаза.

— Думаешь, его назначат? — я вздохнула. — Не хочется, чтоб он влезал в эти интриги.

— Зато тогда герцог от вас отстанет.

— Маловероятно, — Катарина пожала плечами и насторожилась.

К нам целенаправленно шагал мужчина в маске. Темно — багровые цвета одежды и хищный клюв маски производил не самое лучшее впечатление. А уж твердая походка и отнюдь не игрушечный меч на поясе добавляли незнакомцу опасности. Однако Рысь, обменявшись с мужчиной парой фраз, спокойно пропустил его к нам.

— Дамы, — клюв качнулся в поклоне. — Могу я похитить прекрасную госпожу Пальскую на несколько минут?

Голос, показавшийся смутно знакомым, бархатом обволакивал мой разум. Едва уловимое в движениях, в повороте головы, смутно узнаваемое было в нем. Но я так и не смогла понять, что именно.

— Конечно, — Катарина с улыбкой пересела на соседний диванчик.

— Алиса, я рад тебя видеть, — теплые губы коснулись моих пальцев. — Даже не представляешь, насколько.

Мужчина хихикнул, наблюдая мое искреннее недоумение и удивление.

— Кажется, не имею чести быть знакомой…

— Ну же, кошечка моя, вспоминай!

Кошечка?! Да что он себе… Стоп! Кошечка? Кошечка!

Я вскинулась было, едва не выпалив вслух: "Дженнар!". Но тонкие пальцы осторожно сжали мою руку, заставляя молчать.

— Вижу, узнала. Приятно, что ты обо мне помнишь.

— Как ты? — я улыбнулась, всматриваясь в его черные глаза, искрящиеся лукавством.

— Рядом с тобой — еще лучше. А вообще — я сбежал. Надоело сидеть в четырех стенах, да и тебя повидать очень хотелось. Мой отец…

— Твой отец доставил мне достаточно много неприятных минут, чтобы я хотела о нем говорить! — оборвала я. — К тому же у меня занятия завтра!

— Не буду, не буду! — он усмехнулся, поднимая руки вверх. — Как твой мир, как родители?

— Мир не перевернулся, родители здоровы, спасибо. Вижу, что и твои дела идут неплохо?

— Ну, если не считать того, что я все еще "мертв", все прекрасно. Вот, на праздник выбрался. Как тебе? — Дженнар гордо продемонстрировал хищный клюв маски.

— Впечатляет, — я рассмеялась.

Осторожные пальцы мужчины, едва касаясь, пробежали по моему запястью, чуть задержались в ладони. Я удивленно всматривалась в его темные глаза, пытаясь понять, к чему такая затянутая пауза. Никак, гадость сказать хочет? Что-то мне тут уже не нравится, домой хочу. К интернету, родителям и родному деканату. Там хоть понятно что и от кого ждать.

— Алиса, а как ты к Ветру относишься?

Гениальный вопросик. Просто финал одной популярной игры, где приз — энная сумма с нолями.

— Дорогой незнакомец, а не слишком ли личные вопросы ты задаешь?

— А что тут такого? Просто пытаюсь оценить свои шансы.

— Имей совесть, а? У меня в планах вообще в ближайшие годы только учеба, — я страдальчески сморщилась.

— Понятно. Венок на память не подаришь? — он хитро ухмыльнулся.

— Нет. Меня уже про эти венки просветили, не волнуйся. Так что — нет.

— И почему мне так не везет? — притворно вздохнул Дженнар. — Пытаться сорвать его с твоей головы, тоже, полагаю, бессмысленно?

— Правильно полагаешь.

Я позволила себе торжествующую улыбку — зря, что ли, уговаривала Листика от воровства зачаровать венок. Эх, и почему мне магия не дается?

— Кстати, где ходит твой Защитник? Возмутительная легкомысленность! Я тут, понимаешь, девушку красть собрался, а его все нет!

— Их с Яром герцог позвал. А зачем ты девушку красть вознамерился?

— Как зачем? — наигранный праведный гнев и возмущение, переходящие в сдавленное хихиканье, — ради выкупа, конечно!

— И много просить собрался?

— Да вот, хочется в гости набиться, а то в этом дворце со скуки сдохнуть можно!

— Думаю, Ветер тебе и так не откажет — вы же друзья. К тому же его все равно почти не будет дома — у нас же занятия.

— А ты?

— А я живу в Доме Хранящих, — я усмехнулась. — А то лень по холоду с утра нестись по улицам, теряя шпильки и бумаги.

Видимо, картинка Дженнару представилась та еще, потому что мужчина вдруг сдавленно фыркнул. Катарине наскучило сидеть одной и она перебралась к нам, завидев по моему лицу, что все вопросы решены. И вовремя, потому как из-за кустов вынырнули мой братишка и Ветер, разгоряченные, со смесью удивления и смущения на лице.

— Ну и? Будете посвящать нас в тайны большой политики прямо тут, или нам до дома ждать? — нахально поинтересовалась я.

— До дома потерпишь. Тем более праздничный ужин остынет, — Яр рывком сдернул меня со скамьи, помог подняться жене. — Только мы потом, пожалуй, отправимся к себе, и так с вашей дурной компанией не развяжешься.

Ветер подозрительно разглядывал скрытого под маской и откровенно усмехающегося Дженнара. Тот шутовски раскланялся и удрал, пока не разоблачили, послав мне воздушный поцелуй. Наша процессия потянулась к выходу.

— И кто это, если не секрет? — свистящим шепотом поинтересовался Защитник.

— Наш с тобой общий знакомый.

— И что этому знакомому от тебя было нужно?

— Ничего. Он вообще-то тебя искал, хотел в гости напроситься. Все равно занятия, тебе по вечерам скучно будет.

Упрямо сжатые губы и напрягшиеся под моей ладонью мышцы. Ветер отчего-то злился. И мне это совершенно не понравилось.

— Ветер, между вами будто кошка пробежала. В чем дело? Сам мне рассказывал, что с младенчества дружите, да я и сама видела…

— Кошка?

— Так говорят, если у друзей возникает вдруг неприязнь. Так в чем дело?

— Все в порядке. Я буду рад видеть его у себя. Ты собираешься снова поселиться в Доме?

— Ну да, это удобно. Может, тебе тоже стоит перебраться?

— И отказаться от готовки нашего повара? Уволь.

Усаживаясь в карету, я невольно задумалась над переменой в его настроении. Вообще Ветер в последнее время какой-то шальной, никак не могу понять, что с ним происходит.

В доме Ветра царил бедлам — ошалевшие слуги носились между кухней и столовой, сбиваясь с ног и едва не падая на поворотах. Мы расползлись по гостиной, блаженно потягивая густое терпкое вино. Целеста ворковала со своим Защитником, оба светились и совершенно никого не замечали. Яр хитро косился на Ветра, но терпеливо молчал, нагнетая обстановку. Катарина пыталась деликатно выпытать у нашего хозяина суть разговора с герцогом, но успеха не добилась. Я же просто получала удовольствие от ощущения полного покоя, не спеша совать свой нос в очередную замочную скважину. Мне его и так хорошо прищемили — неделя беспамятства, и неизвестно в каком состоянии мой дар. Хотя одним глазком заглянуть все равно придется, потому как Ярослав и Ветер мне слишком дороги, чтоб оставаться в стороне от крутящихся вокруг них событий. Да и общую обстановку разузнать надо. А как не хочется!

Уже за полночь, так и не выяснив, в чем же там дело, я уползла к себе в комнату, с блаженством предвкушая сначала мягкое одеяло и сладкий сон, а завтра — возвращение в суматошный улей Дома Хранящих.

Сидя над огромным остро пахнущим пылью фолиантом, я безрезультатно пыталась понять смысл разбегающихся перед глазами строчек. Учеба встала мне поперек горла сразу же, как только в дверях молельни замаячила закутанная в праздничную белую тогу фигура магистра Живы. И как эта женщина умудрялась завернуться с головы до ног в простыночку, которой мне и на юбку-то не хватит?!

Стайки нарядных адептов порхающими бабочками перелетали от группы к группе соучеников, со смехом и щебетом обсуждая последние новости и сплетни. Целеста немедленно ввинтилась в этот водоворот, бросив меня на растерзание магистрам. Сервус с ехидной ухмылкой отвесил мне шутливый поклон со ступеней молельни, Жива досадливо поморщилась, но тоже удостоила кивка. А вот магистр Валлин…

Учитель целеустремленно надвигался с неотвратимостью КАМАЗа, рассекая потоки снующих учеников. И его лицо почему-то не предвещало ничего хорошего.

— Алисия, — спокойный едва уловимый кивок, — следуйте за мной, пожалуйста.

И чего это на него нашло?! Я же ничего не успела еще натворить! Даже не задумывалась!

Прошагав по гулким пока пустынным коридорам в кабинет магистра, я внутренне дрожала, судорожно вспоминала все свои косяки. Если не считать почти сожженного дара, недельной комы и вчерашнего праздника, я нигде и никому не успела отдавить конечностей.

— Ну что, Алиса, готова к новым знаниям?

Спокойный смешливый голос магистра вывел меня из ступора.

— А-а-а…

— Расслабься. Просто теперь тебе придется сильно ограничить круг общения.

— То есть? Меня что, решением высокого суда запрут в келье?

— Нет, конечно, — рассмеялся Валлин. — Хотя, наверное, стоило бы.

— А?!

— Пока еще удается сохранить в секрете твое участие во всей этой истории. Но невеста Лорда Шииса — слишком заметное лицо, чтобы ее, в конце концов, не свели с магистром Алисией.

— Так ведь, насколько я поняла, все уже закончилось, и мне нет смысла скрываться?

— Гильдейские заказы на сестру Ястреба еще никто не отменял. Ветер рассказал мне про недавнее покушение в Тиссаре. Это только начало. Благо, что тут его дом надежно укрыт магией от любых неожиданностей.

— В таком случае мне вообще нельзя было тут появляться.

— Может, быть, нам следовало посвятить тебя в нынешнюю ситуацию раньше, но остальные предоставили это мне.

— Ушли с линии огня? — Я позволила себе ядовитую усмешку, уже перебирая в уме список этих "остальных".

— Когда Хранящие выпали из строя, мы распространили новость, что магистр Алисия мертва. Осталась только княжна Пальская. Она поражена странным недугом неизвестного происхождения и находиться под надзором целителей в замке Чаретта.

— Тогда в каком качестве мне продолжать обучение? Замаскироваться я уже не смогу.

— Ты будешь жить в крыле магистров, посещать библиотеку, заниматься… Я по мере возможностей буду помогать тебе.

— Практически это то же заключение, только называется иначе.

— Не преувеличивай. Все же некоторые визиты тебе разрешены.

Я оторопело смотрела на искрящегося весельем магистра. Вот это заговор вселенского масштаба! либо сиднем сидеть в замке, изображая душевно больную, либо учиться тайком. Я уже вообразила, как по ночам буду наперегонки с мышами носиться по библиотеке в темноте сшибая стеллажи.

А по утрам Учителю придется отпаивать библиотекарей валерьянкой. Или что у них тут пьют?

— А Ветер?

— Лорд Шииса еще некоторое время позанимается у наших учителей Меча. Но, увы, завтра ему предстоит долгая поездка.

— Что?!

— Это он сам тебе расскажет. Позже. Сейчас я тебя провожу, покажу комнаты, выдам книги. Потом нам предстоит еще почистить память адептам. Так что будь осторожна, хорошо?

— Иэх, чего не сделаешь ради науки! — я тряхнула гривой и встала. — Ведите меня в камеру, магистр!

Комната, где мне предстояло провести еще очень много времени оказалась целыми апартаментами — с отдельной ванной, просторной гостиной и уютной спальней. Мягкая воздушная мебель, пастельные цвета, обилие книг в небольшом стеллаже, рабочий стол у широкого, выходящего во двор, окна. Непривычная тишина.

Послонявшись и устав от безделья, лениво пролистала несколько книг поменьше. Как-то само получилось, что втянулась, и оторвалась от увлекательного чтива, только когда сумерки уже сделали невозможным разобрать слова, строчки сливались в сплошную муть. Предупредительно скрипнув, дверь раскрылась, впуская внутрь Ветра. Смущенного и растерянного.

— Я ждала тебя раньше.

— Извини.

Понятно, хотел переждать грозу. Если б я его встретила сразу, как узнала о поездке — убила бы. А так, уже устала, уже обдумала все, что хотелось высказать Защитнику. И все, что меня беспокоило — чтоб живым и здоровым вернулся.

— Злишься?

— Нет. Нисколько, — я покачала головой. — Как далеко ты едешь? Или это секрет?

— В Палан. Послом от расы драконов.

Вот что за новости. Понятно, почему герцог его так долго мурыжил. И понятно, что дорога будет далеко не безоблачной.

— Я бы хотела, чтобы ты взял с собой Целесту и Рыся.

— Ты так спокойна, что я начинаю волноваться — не заболела ли. — Ветер позволил себе легкую улыбку.

— Просто если тебе необходимо ехать, какой мне смысл противоречить? К тому же от меня в дороге мало пользы в таком состоянии.

— Алиса…

— Ветер, я все понимаю. И постараюсь вести себя хорошо.

Мужчина удивленно уставился на меня. Похоже, он действительно не ожидал, что я так легко откажусь от идеи отправиться с ним. Ну не говорить же ему, что меня и так разрывает, при мысли, что он будет так далеко и так долго! Я уже настолько привыкла к его присутствию, что и представить не могу, что его нет рядом. А тут… К тому же в пути разное бывает. Встретит в Палане какую-нибудь местную красотку, и тогда вообще весь мой мир рухнет.

— Алиса, я, надеюсь, ничем тебя не обидел?

— Нет.

— Не понимаю. Ты меня отпускаешь?

— А у меня есть выбор? Даже если я не хочу, ты все равно поедешь. Так ведь?

— Боюсь, что да.

Ветер устало опустился в кресло, спрятав лицо в ладонях. А ведь он устал. Чертовски устал. Вон пролегла глубокая складка на лбу, морщинки у губ, опущены плечи, и в глазах что-то тоскливое. Не удержавшись, устроилась на подлокотнике и осторожно погладила по плечу. А так хотелось обнять покрепче!

Как же тебе нелегко. И как мне хочется поскорее вернуть свой дар, чтобы хоть немного облегчить тебе жизнь!

— Не переживай. Все уладится. А когда вернешься, можно будет плюнуть на все и отдохнуть.

Благодарный взгляд теплых карих глаз как по сердцу ожег. Да, пора перестать врать самой себе и признать, что я давно и безнадежно пропала.

— Спасибо, — тихий шепот. — Пообещай мне, что не станешь влезать в неприятности, пока меня нет.

— Слово пионера, — я расхохоталась.

— Нам с тобой еще есть о чем поговорить, правда?

— Давай сделаем это, когда ты вернешься?

— Обещаешь?

— Обещаю.

Тихие шаги за дверью. Хорошо, что он ушел, а то бы я точно не выдержала. Разревелась бы белугой. Эх, бедовая твоя голова, Каштанка, и чего ты никак не угомонишься? Ну чего стоило хотя бы взять и поцеловать его на прощанье? Испугалась? Решила на всякий случай сохранить дистанцию? Так всю жизнь ее сохраняла, даже в своем мире никого достойного за всю жизнь не встретила, а тут влюбилась и оробела резко?

Ругая себя последними словами, доползла до постели и провалилась в беспокойный сон. Полночи просыпалась потом в холодном поту от кошмаров.

Утром магистр Валлин притащил мне нечто, напоминающее надгробную плиту, заявив, что эту "книгу" я должна прочесть в первую очередь. История появления Хранящих и Защитников. Хорошо хоть не очередные "Жития"! Хотя от скуки я бы и их сейчас проглотила. Стараясь не гадать, где сейчас Ветер, чем занят и о чем думает, уткнулась в пыльные страницы, в прямом смысле слова едва не ползая по ним. Понятно, почему тут все края потертые. Не я первая открыла удобство чтения, лежа на животе.

Оказывается, изначально Защитников не существовало. Просто рано или поздно возле каждой Хранящей появлялся человек, тесно связанный с ней духовно. Первые Защитники даже чувствовали настроение партнерши, улавливали любое изменение. Вот это да! Понятно теперь, как ему удается на меня влиять. Похоже, мой Защитник тоже хорошо меня изучил. А я даже не заметила. Дальше было тоже интересно — мне казалось, что связь между собой могут держать только Хранящие, но и до Защитника при случае можно дотянуться, если умеючи.

И так провозилась до самого вечера. А потом меня ждал сюрприз. Явился Ярослав. Весьма не в духе, раздраженный и дерганый.

— Привет, братишка. Чем порадуешь?

— Собственно, нечем, — брат присел на край дивана, не выдержал и заметался по комнате. — Лучше бы ты дома осталась!

— Что произошло?

— Ветер выехал только на рассвете, а мне уже приглашение принесли. К герцогу.

У меня на это слово скоро будет аллергия.

— Я так понимаю, его светлость очень интересовался моим здоровьем?

— И ему вежливо ответили, что ты сейчас не в состоянии не то что визиты наносить, но и с кровати вставать.

— Плохо. На празднике-то меня видели позавчера.

— Это как раз ерунда. Отговорились, что тебе и так было не очень, а после толпы и шума совсем поплохело. Меня напрягает его непонятная настойчивость.

— Ветер сказал, что он хочет повязать тебя этим браком, чтобы развязать войну за трон.

— Глупо. Король давно обезопасил себя от таких ходов. Не спрашивай как — понятия не имею.

— Тогда какого черта ему надо?

— Создается впечатление, что ты его самого зацепила. Герцог не привык к отказам. Тем более от женщин. Вот он и прет как танк.

— А что думает Дженнар?

— Не все тут гладко. Тебе от него письмо, кстати.

Я осторожно развернула сложенный вдвое листок. Яр точно уже ознакомился с содержанием, раз адресат письмо не запечатал.

"Приветствую драгоценную госпожу…(еще четыре строчки, от которых у меня глаза чуть в кучу не съехались)… Лилию. Надеюсь, ваше бесценное здоровье в порядке и восхитительный румянец…(встречу — убью гада!). Словом, ты в покое и здравии? Вот и хорошо! Я тут хотел к тебе в гости напроситься, если примешь. Официально заявляю, что никаких планов в отношении тебя не вынашиваю — на случай если друг мой дорогой с этим письмом ознакомиться все же успеет. И вообще — я жениться не собираюсь! Достали. С братом твоим я договорился, он и его супруга будут присутствовать, дабы не ставить тебя в неловкое положение (видать, от скуки у Дженнара совсем крыша потекла). И если ты не против моего визита, дай знать. Ваш общий друг".

— Слушай, ты его когда видел — он нормальный был?

— Слегка навеселе, но вроде да.

— Бедняга, его эти жмурки-пряталки достали уже, раз он такой бред сочиняет.

— Так что мне этому страдальцу передать?

— Да пусть приходит. Только в твоем присутствии. А то вдруг у него с головой совсем плохо и он буйный?

Яр скуксился, но рассмеялся. Пообещав мне привести гостей завтра к вечеру, убежал. Хоть настроение улучшилось, и то славно. Интересно, что сейчас в городе творится? Даже сплетни послушать хочется, да не от кого. Хотя, если магистр Сервус не занят, можно сообразить на троих. С Учителем во главе. А то обидится еще.

Как выяснилось после третьей бутылки вина, дела в городе шли весело — правитель окончательно слетел с катушек и начал активно пропалывать грядки аристократии, нещадно вылавливая заговорщиков. Местное отделение гильдии кинжала и удавки притихли как мыши под веником, поняв, на чью сестру они приняли заказ и что им за это будет. Ястреб времени зря не терял и слов на ветер не бросал. Сервус радостно потирал ладони, Учитель только морщился — надоели эти разборки вселенского масштаба. Самое важное, что организатора Паланского восстания до сих пор не нашли, более того, все воспоминания о нем у основных фигур оказались очень тщательно затерты. А значит, кто-то из Хранящих тоже оказался в это замешан. Вот и ломали голову магистры, как и где добыть хоть какую-то полезную информацию.

Перед утренней зарей адепты Вассетского Дома Хранящих вскочили со своих постелей, разбуженные отвратительными воплями. Версии выдвигались самые разные — от мучивших бездомную собаку бродяг до забредшего в город умертвия, оборотня или призрака самой Первой Хранящей, которой кто-то что-то отдавил. Возмущенная магистр Жива разогнала адептов по классам и отправилась за рассолом. Она-то точно знала, что к нашему хоровому пению Первая Хранящая отношения не имела никакого, потому как четвертую бутылку мы разливали уже на четверых… И, похоже, она оказалась лишней.

Проснувшись с дикой головной болью и сушняком далеко за полдень, я с ужасом вспомнила, что сегодня ко мне должны прийти. А я в таком состоянии! Инфаркт гостям обеспечен! Пришлось ползком добираться до ванной и спешно приводить себя в порядок. Да еще делать вид, что я свежа как роза (после вчерашнего розами там и не пахло), прилежно сижу над книгами (на самом деле прилежно над ними сплю) и вообще вчера это не я распивала крепкое вино в компании с магистрами под разудалые частушки (кстати, народное творчество магистрам пришлось по душе, и они на ходу сочиняли свои). Надо же какие фантазии интересные у адептов!

Яр под руку с Катариной, в сопровождении лакея чинно вплыли в комнату уже на закате. Зачем им слуга я поняла, только разглядев его ухмыляющуюся рожу. Дженнар в своем репертуаре!

— Доброго вам вечера, — я изобразила на лице радостную улыбку, больше похожую на радость гиены при виде льва.

— И тебе. Хотя, видимо, пожелание запоздалое, — нахмурился Яр.

Расцеловавшись с Катариной, я отсела к Дженнару, ехидно скалившемуся с дивана. Братишка с женой делали вид, что наш разговор их совершенно не интересует, но внимательно прислушивались.

— Смотрю, у тебя хорошее настроение?

— Еще бы! Глядя на тебя, расцветаю на глазах!

— Дженнар!

— Ой, да брось! Ты как почтенная матрона в отсутствие ревнивого мужа.

Я нехорошо сощурилась. И чего ему неймется-то? Задолбали, честно говоря. Может, и правда — выскочу замуж и отвяжутся? Или проще тупо прибить и прикопать где-нибудь за городом, во избежание, так сказать?

— Вообще-то ты вроде обещал на эту тему не высказываться.

— Алиса, я тебе твердо обещал, что не буду к тебе приставать с неприличными предложениями. А насчет шуток я ничего не писал! — он расхохотался.

— Начинаю понимать, за что тебя хотели убить.

Мужчина как-то совсем уж неестественно обрадовался. Ох, чую я неприятности.

— Вот видишь! Даже мой лучший друг на меня в обиде! Я такой нехороший!

— Дженнар, кончай дурака валять! Не смешно.

— Ну извини. В четырех стенах как-то не особенно радостно, не находишь?

— А у меня есть, чем заняться.

— Советуешь напасть на библиотеку Ветра? Нет, тогда мне точно от дуэли не отвертеться!

— А чем ты занимался до…

— До смерти, хочешь сказать? Естественно, ухаживал за дамами и бился на дуэлях!

Ага, рассказывай! Знаю я твои дуэли — с наемниками по темным переулкам. И уж точно не из-за женщин.

— Торговлей занимался, — вздохнул Дженнар. — Только теперь моя компания разорена.

— Попроси Ярослава, он с радостью тебе одолжит.

— Мысль, конечно, интересная. Кстати, Присса просила спросить — назначили вы дату, или еще нет?

— Дату?

— Дату свадьбы, Алиса, — терпеливо, как ребенку объяснил он.

— А?

— Ветер объявил о вашей помолвке больше трех месяцев назад. Обычно в это время уже играют свадьбу.

Ой, мамочка! Кажется, мне сейчас станет плохо. Так и знала, что ничего хорошего, мне гости не принесут. И чего они все ко мне с этим замужеством прицепились?! Мне же всего восемнадцать! Как бы потактичнее отмазаться?

— Знаешь, с этим посольством, как-то не до свадьбы было.

— Давай — давай, придумывай еще причины. Опять несчастному отказала?

— Дженнар, прекрати!

— Не дергайся ты, я о друге своем переживаю! Он, между прочим, тоже не железный, сколько можно ждать?!

Я не обалдела — я была в глубокой коме. Вот это заявление! Я, оказывается, мучаю бедного Ветра, тяну со свадьбой, просто не девушка, а садистка! Надо было действительно разом расставить все точки над и. Тянула, не хотелось разрушать собственные иллюзии. Вот и дотянула… теперь расхлебывать.

— Вообще-то я надеялась, что мы обойдемся без свадьбы. Но Ветру почему-то такой вариант не нравится, — неожиданно пожаловалась я.

— Ну, вы… вообще… — катающийся от смеха наследник целого герцогства ловил ртом воздух. — Как с вами весело!

— И что ты тут такого смешного нашел?

— Алиса, дорогая, насколько же ты еще наивный ребенок!

— Дженнар, я тебя сейчас просто убью!

— Мужчина никогда не захочет делить свою женщину с кем бы то ни было, тем более давать ей возможность покинуть его. Поэтому и женится. Так понятнее?

— Хочешь сказать, инстинкт собственника?

— Естественно. К тому же в прошлом Ветра и так есть неприятный опыт, оставивший неизгладимый след. На его лице.

Опа! А вот это уже интересно!

— Расскажешь?

— Нет, дорогая. Это его прошлое и его тайны.

Наконец, я увидела за маской разгильдяя и пофигиста того Дженнара, которого помнила. Серьезного, спокойного, умного и собранного мужчину. А не кривляющегося балбеса, какого он из себя строил после воскрешения. Грешным делом, я не раз вспоминала всю процедуру — вдруг, где напутала, и он теперь на голову болен. А он, оказывается, очень хорошо притворялся.

— То есть все это время ты мотал нам нервы просто так? Или это был способ развлечься?

— Должен же я был убедиться, что между вами все серьезно, и у меня нет ни единого шанса, — Дженнар улыбнулся. — К тому же Ветер слишком долго раскачивался. Пришлось поторопить.

— Как, если не секрет?

— Я собирался соблазнить тебя и поставить перед фактом — либо свадьба, либо…

Понятно, почему Ветру приспичило у меня ночевать. Отбрыкивайся потом, что ты не виноват, если в твоем доме девушку соблазняют!

— Вообще-то в моем мире ты со своими соблазнениями был бы где-то на уровне малолетки, — я усмехнулась.

Да, наши мужчины в этом деле профессионалы. Чтобы затащить в постель и не жениться при этом, они такие фокусы проворачивают! И женщины ничуть не уступают. Так что не настолько я наивна, как он думает.

— Да?! — безмерное удивление. — Тогда почему ты еще не замужем?

— Потому что мне всего восемнадцать!

— И?

— Алиса хочет сказать, что еще молода для замужества. У нас практикуют и отношения без брака, но достойных кандидатур не попадалось, — влез Ярослав.

Ага, а то ты просто так по вечерам с разбитыми костяшками домой приходил. А мои поклонники потом пропадали бесследно. Прошла любовь с ударом кулака? Если у парня еще и смелости хватило со мной целоваться, то вообще — тушите свет, тащи гранату! Благо, когда уехал — спокойнее стало (и то, наверное, благодаря появлению Катарины). Но тут уж мне стало не до романов — институт, учеба…Да и вздыхала я тогда по не слишком доступному блондину, который на поверку оказался набором нецензурных выражений, а не парнем. Трусливый шакал.

— Ну у вас и нравы, — протянул Дженнар. — Хотя идея мне нравится.

— Нет, я тебя точно убью! Без права воскрешения!

— Ага, обязательно. Только сначала я намерен на свадьбе повеселиться. Так, когда сие торжество состоится?

— Дженнар!

— Алиса!

— Дженнар! — я уже не просто кипела, я сейчас взорвусь!

— Перестань вести себя как ребенок!

— Дженнар…

— Ну что у вас опять стряслось? Ты его не любишь?

— Люблю, — я отмахнулась и только потом сообразила, что сказала.

А ведь и правда люблю. Что же мне теперь делать?

— Тогда в чем проблема?

— Ветер еще не делал мне официального предложения. Чтоб как положено, при свидетелях, просить моей руки у брата… вроде так это делается?

— Это мелочи. Приедет и сделает. Но подготовку надо уже сейчас начать.

— Раз такой умный, возьми и подготовь! — я психанула.

Катарина и Яр замерли с открытыми ртами. Дженнар победно сиял.

— Я же говорил, что сумею! Теперь эти двое никуда не денутся!

Или я дура, или меня только что обвели вокруг пальца. Что, в принципе, одно и то же. Бедный Ветер!

Проводив своих гостей, устало плюхнулась в кресло. Как жаль, что я не могу поговорить с Листиком, узнать как у них дела, как Ветер. Хотя… Мне ж никто не запрещал заниматься восстановлением способностей!

Плюнув на все предостережения, я немедленно переписала себе все основные техники связи и взялась за восстановительные упражнения. Приходилось додумывать по ходу дела, экспериментировать, но в итоге у меня получилась пухлая тетрадка практического материала.

Нагрянувший с проверкой Учитель ехидно подсмеивался в бороду и посоветовал мне посидеть в библиотеке над манускриптами по восстановлению дара. Тоже без толку. Вот этот набор древних сухих страниц, больше напоминающий склейку туалетной бумаги, мне ну совсем ничего интересного предложить не может. Пересмотрев еще раз все упражнения, немедленно принялась за дело.

 

Глава 11

Всю последующую неделю я мучила свою несчастную голову бесконечными тренировками, просыпаясь и засыпая под стук молотков где-то в мозгах. От постоянной боли я не могла есть, вид пищи вызывал такой приступ тошноты, что я чувствовала себя пассажиром утлой лодчонки посреди штормового моря. Зато с каждым маленьким шагом я все ближе подходила к своей цели — связаться с ребятами, возможно, даже поговорить с ними. О том, что у Защитников может не быть таланта слышать Хранящую на расстоянии, тем более таком, я старалась не думать. В любом случае, я просто обязана что-нибудь сделать, иначе начну с ума сходить.

А еще мне постоянно снился Ветер. Просыпаясь, каждый раз я искала его и, не обнаружив, с еще большим рвением бралась за занятия. Как оказывается, мне без него плохо. Настолько, что еще немного — и будет паника. Скорее бы он вернулся! Да ради этого я все бы сделала, даже — черт с ними со всеми — замуж бы вышла! Лишь бы мое кареглазое чудо снова оказалось рядом.

Наконец, после очередного задания, я увидела слабые тени — энергопотоки вокруг полноводной рекой растекались во все стороны, окутывая комнату непередаваемой игрой света и движения. Решительно тряхнув гривой, я очень осторожно тонкой нитью потянулась к маленькому огоньку, разгорающемуся внутри. И немедленно всплыл перед глазами образ Целесты.

— Алиса?!! Ты?!!

— Тише, Листик, прошу тебя! Я и так на пределе!

— Алиса! Как же я рада! Магистр Жива говорила мне, что ты в порядке, но мне казалось, твой дар еще долго не восстановится.

— Листик!

— Прости!

— Как у вас дела? Как…

— Ветер в порядке, — мысленная улыбка. — Все живы, здоровы. Через несколько дней отправимся назад. И так коней чуть не загнали! Твой Защитник совершенно сумасшедший!

Боль навалилась с новой силой. Цепляясь за протянутую ниточку связи, я еще раз напряглась, чтобы успеть сказать самое главное.

— Передай, что я ужасно соскучилась…

Темнота с размаха влепила мне пощечину, вышвыривая из своего мягкого тепла в мир реальный. С жуткой головной болью в довесок. А стоящий надо мной магистр Валлин, судя по рассерженному лицу, вполне может добавить к этому еще и розги.

— И как это понимать?

— Получилось! — я с трудом поднялась, улыбаясь как полная идиотка. — Учитель, у меня получилось!

— Я вижу. И не только я.

— Я…

— Ты только что чуть не угробила и себя и напарницу. Алиса, ну как можно быть настолько беспечной?!

— Учитель, я постараюсь так больше не делать.

— Не постараешься! С завтрашнего дня магистр Жива займется твоим восстановлением. И не дай тебе Хранящие ослушаться ее!

Ндя… Попала. Зато у меня все получилось! А значит, я не безнадежна.

Утро началось совсем безрадостно. Едва успела прочесать непослушную гриву и привести свое лицо в более близкое к человеческому выражение, как надо мной коршуном нависла Жива. Нет, вне учебы я пару раз замечала за ней адекватное поведение, но чтобы это было нормой — вряд ли.

— Ну что, мне за рассолом сходить, или за Валлином?

— Я не пьяна, магистр. Просто вчера впервые смогла увидеть потоки…

— Не удержалась и связалась с Ветром? — съехидничала женщина.

— Именно.

— О благие Хранящие! Представляю, каково сейчас твоей голове!

Я в ступоре уставилась на нее. Откуда это в нашей "Жвачке" сострадание прорезалось?!

— Как часто болит, где и как сильно? — меня осторожно ощупали, осмотрели глаза, язык и даже зачем-то уши.

— Виски болят. Пока упражнялась — постоянно, а так чуть ноют.

— Отлично! Замечательно! Просто превосходно! — на лице магистра застыла неестественно радостная улыбка.

— И что вас так радует? Моя головная боль?

— Милочка, если голова болит — значит, она есть.

Я выпала в осадок. Она еще и шутит?!

— Посиди, почитай, но не упражняйся. Я тебе отвар принесу. Будешь пить, и все пройдет. Единственное — пару дней не напрягайся. А со связью я вообще тебе работать запрещаю. Узнаю — вообще блок на способности поставлю!

И снова ледяной королевой выплыла вон. Какая-то она странная. Вроде нормальный такой сухарик, а тут вдруг из нее плеснуло… Эта задачка даже интересней упражнений будет. Кто бы знал, что наша суровая орлица местами тоже человек? Остается выяснить только, какими именно местами.

— Ну что, магистр, начнем? — Жива торжественно вручила мне бокал с мутной зеленоватой жидкостью, от которой несло болотом. — До дна!

Зажмурившись для верности, я залпом заглотила питье, стараясь еще и не дышать. Желудок возмущенно попытался вернуть отраву, но мне удалось героическими усилиями заставить его утихнуть.

— А теперь давай посмотрим, что там творится в твоей голове.

Все еще ошеломленную, меня усадили напротив. Магистр обхватила длинными прохладными пальцами мое лицо, от ее темных глаз невозможно было отвести взгляда, я проваливалась в эту гипнотизирующую черноту, мягким облаком обволакивающую сознание.

— Алиса, очнись.

Осмотревшись, я вдруг увидела вокруг почти такую же заполненную потоками площадку, как на занятиях у Валина. С той только разницей, что ЭТА была полнее, блистала такими оттенками, о которых я даже не подозревала. И посреди этого великолепия меня ждала Жива. Ее сухая чопорность испарилась, уступив место возбужденному оживлению и энергии, глаза довольно поблескивали, даже улыбка на помолодевшем лице казалась естественной и невероятно привлекательной.

— Что ж, с потоками у тебя все в порядке. Но несколько уроков тебе не повредит. Тем более, что Магистр Валлин, при всем моем к нему уважении, не способен показать тебе работу настоящей Хранящей.

— Я готова.

— Ты быстро разобралась с основными потоками, даже смогла настроить связи, но этого мало.

— Магистр, я не понимаю…

— Алиса, ты слишком мало знаешь, чтобы выдержать столкновение с… впрочем, об этом потом. Для начала покажи мне твою технику. Поработаем с ядром.

— Но туда же нельзя! — панически вырвалось у меня.

— Нельзя, — подтвердила Жива. — Но нам можно.

Как выяснилось из нашего урока, знаю я действительно мало. И вообще до сего дня выезжала только за счет своего широкого диапазона — способности работать с большим количеством потоков и связей. Средней, кстати, способности. Я, конечно, и до этого не воображала себя всемогущей, но как-то так обламываться не хотелось. А тут — просто и буднично лицом об асфальт — средненькая вы, девушка, ничего не умеющая и не знающая. Да и безответственная до безобразия. Хотя, надежда, конечно, есть.

Молодым Хранящим говорят, что к ядру личности, за черту, когда-то показанную мне учителем, заходить нельзя. Это правда. Потому что за чертой любая эмоция, любое шевеление вторженца может окончится его гибелью. В ядре личность может все. Подчинить Хранящую, переломать ей кости, в конце концов, просто убить. И не просо уничтожить сознание, душу — стереть в порошок вместе с телом. И без опыта, знаний и навыков там нечего делать.

А мне почему-то жизненно необходимо эти знания получить, и как можно скорее. Магистр, не откладывая дело в долгий ящик, немедленно принялась меня натаскивать. Это было чем-то похоже на дуэль. Нападение — защита — атака. И снова.

Вынырнув в реальный мир, я с удивлением обнаружила, что уже вечер. И что мой желудок голодным волком воет. Магистр радостно сообщила, что "дуэлить" мы теперь будем каждый день, тем более, что восстановившихся уже моих способностей вполне хватит. Зато не останется сил на глупости, вроде попыток связаться с Целестой.

Поужинав, с облегчением откинулась на спинку стула. Как же я устала! Это вынужденное заточение, отсутствие информации об отряде, да еще и оставшиеся от дара жалкие обрывки. Меня просто накрывало ощущение собственной беспомощности, как медным тазом по бедовой головушке треснули. И как назло, мне не хватало самого главного, бес кого я уже не мыслила своей жизни — Ветра.

Почти затемно в дверь мышкой прошмыгнул Дженнар. Один. И в таком виде, что у меня чуть сердце не остановилось с перепугу.

— Привет. Извини, что без предупреждения, но у меня неприятные новости.

Под сердцем кольнуло. Неужели Ветер?!

— Что?..

— Ястреб сообщил, что гильдия перешла в открытую конфронтацию. В городе практически объявили ему войну. И теперь тебя не защитят даже стены Дома Хранящих. На них с Катариной было уже два нападения. Неудачных, к счастью.

— Погано, — я с облегчением выдохнула. — Но ведь пока никто не в курсе, что я не в родовом замке Князя?

— Нет, но это дело времени.

— И что теперь? Караулить по очереди все выходы и входы?

— Ну, не так радикально — просто думали перевезти тебя в другое место.

— Нет.

— Что?!

— Я сказала нет. Мне необходимо восстановить силы, Дженнар. Иначе я не смогу защититься даже от воробья.

— Тебя будут охранять!

— Дженнар! Ветер решил, что здесь для меня безопаснее всего. Значит, так оно и есть! И я не собираюсь отсюда никуда идти.

— Ты в своем уме? Тебя же убить хотят!

— Похотят и перестанут, — я пожала плечами. — С того момента, как на меня взяли заказ, только в Тиссаре рискнули напасть. И то неудачно.

— Но теперь это будут профессионалы высшего класса! Даже твой брат признает, что это опасно!

Мужчина в ярости забегал по комнате загнанным зверем.

— В таком случае я попрошу магистра Сервуса наложить дополнительные охранные заклятья. Можешь успокоить Яра — никто понятия не имеет, что я здесь. И если сейчас попытаться меня перевезти — это значит, стопроцентно вызвать интерес у возможных наблюдателей. Вообще нет никаких гарантий, что меня не прибьют по пути.

— Может, ты и права.

Дженнар устало присел в кресло, потер ладонями лицо, отгоняя тревоги. Колоритные лохмотья свисали с него гроздьями, было явно видно, что с чужого плеча. Да и в остальном он мало напоминал бродягу, каким хотел выглядеть — чересчур холеные руки, чистое лицо и ясный взгляд человека, не привыкшего прятаться от стражей. Если он в таком виде прямо от братишки — плохо его готовили. Если по своему почину — еще хуже. Тогда и его засветят и меня.

— Дженнар, а ты чего… такой?

— Да хотел аккуратно к тебе пробраться… А что?

— Да от тебя за версту разит подставой! Ты хоть проверялся на слежку?

— Естественно! Я ж не полный идиот! Хотя да, так торопился, что про все забыл.

— Ну-ну. Кстати, еще новости есть? А то я тут совсем от мира оторвана.

— Похоже, у наших заговорщиков еще есть тузы в рукаве. Местную резидентуру взяли — а толку? Никто не знает основных кукловодов не то что в лицо — вообще никак! Армию Палана разгромили, а все равно беспокойно. Словно отрезали одну из сотни лап и радуемся.

— Хочешь сказать, что где-то еще остались ниточки от наших противников?

— Однозначно. И мне это совсем не нравится. Получается, они просчитывали возможность поражения, и это всего лишь один из вариантов. Не самый главный.

— Пообещай, что не скажешь отцу. Только Яру и Князю.

— Что?.. ты же знаешь, я никогда не сделаю ничего, что повредило бы тебе или Ветру!

— Пообещай!

— Хорошо. Клянусь своей прОклятой душой. Что не скажу отцу.

— Есть подозрение, что тут замешан кто-то из Хранящих. И эта Хранящая каким-то образом повлияла на твоего отца.

Наверное, поэтому магистр Жива и натаскивает меня в поединках против Хранящей. По крайней мере, я буду готова. Если дар не подведет.

— Это точно?

— Я правила ему потоки до твоего возвращения. Но, как оказалось, он практически не изменился. А так не должно быть. Значит, кто-то влез в мою работу и поправил в своих целях.

— Понятно. Я проверю. По возможности.

Внезапно его лицо озарила озорная и светлая улыбка, разом смывшая все тревоги и хмурость.

— Какие-нибудь пожелания будут? Может, вкусненького чего, или другие желания?

— Да какие желания? Мне бы силы восстановить! Да еще поскорее бы…

— Ветер вернулся, — понятливо кивнул он. — Что ж, раз никаких поручений ко мне не будет, я побежал к магистрам. Да надо бы с Ястребом еще обдумать вашу версию.

Меня торопливо и как-то обыденно чмокнули в щеку, и Дженнар испарился за дверью. Вот это новости! Не припомню, чтоб он себя так вел. Похоже, дела и впрямь плохи. Да и вообще Дженнар стал странным после воскрешения. Может, я и правда ему мозги набекрень поставила? Собранный, хитрый, умный мужчина и вдруг ведет себя словно шут. Спрошу у Живы, она-то точно знает все возможные случаи ненормального воскрешения.

Магистр явилась с очередной порцией отвара и дуэльных пинков буквально через полчаса. Вдоволь поизмывавшись надо мной, она с благостной улыбкой наблюдала как мокрая ощипанная курица в моем лице приходила в себя.

— Ну что ж, Алиса, уже гораздо лучше. Единственное, что не дает тебе развернуться в полную силу — ты все еще трепетно относишься к чужому внутреннему миру.

— Да не сказала бы. При отсечении я об этом мире и не вспомнила.

— Просто ты не заглядывала достаточно глубоко.

И тут я выдала так тревожившую меня мысль.

— Скажите, магистр, а какова доля вероятности, что я допустила ошибку при возвращении Дженнара?

— Такая возможность, естественно, была. Но тебя страховал и Валлин, и я. Так что все прошло прекрасно. Мне вообще почти не пришлось вмешиваться. А что?

— Да меня сильно беспокоят перемены в его настроении. Насколько я успела изучить его — Дженнар умный, практичный и целеустремленный человек. Достаточно серьезный и уравновешенный. А я постоянно замечаю откровенное дуракаваляние. Он все стремится превратить в балаган!

— Просто ему так проще защищаться. Свою работу ты проделала безупречно, особенно для адептки. А Дженнара мучают призраки прошлого.

— И вы, конечно, не поделитесь со мной, что это за призраки?

Я скептически усмехнулась. Вечно меня все дразнят, а рассказывать никто ничего не хочет. Табу у них на прошлое, что ли?

— Отчего же, — магистр хмыкнула. — Могу и рассказать. Тебе все равно надо сделать перерыв.

Выяснилось, что когда Дженнару обломалась женитьба на Катарине, он страшно обрадовался. И на очередном балу встретил очаровательное юное создание, в которое влюбился по уши. Герцог, естественно, был против. Как и девушка. Успевшая влюбиться по уши в лорда Шииса… (магистр счастливо наблюдала мои квадратные глаза и валяющуюся на полу челюсть).

Друзья страшно поссорились на почве соперничества. И Ветер, чтобы уже гарантированно любимая не досталась другому, поторопился уложить невесту в постель. Обычно это не было катастрофой, свадьбу бы сыграли на пару месяцев раньше, но не в этот раз. У девушки в роду гуляло то ли проклятие, то ли заклятие — согрешившая до свадьбы девушка умирала в страшных мучениях (подозреваю, что кто-то из обманутых женихов пра-пра-прабабушек так размахнулся). Вот и тут без смерти не обошлось. Без возможности вернуть душу на этот свет. Ветер и Дженнар с горя схлестнулись насмерть, едва не поубивали друг друга (вот откуда шрам взялся!). Да только в горе друг важнее, вот и примирились со временем.

Я тихо обалдевала от такой новости. Получается, Дженнара воскресили вовремя. Чуть раньше — и мог получится новый вариант старой истории. Не спорю, поначалу Дженнар мне действительно показался очень даже привлекательным. Но потом-то только Ветер перед глазами стоял. Бедняга. А что он-то подумать мог! Да еще на фоне этого проклятия! Вот и удирал из моей постели как подстреленный заяц.

Магистр явственно похихикивала надо мной, едва ли не по лицу читая все мысли и эмоции по поводу услышанного.

— Ну что, Алиса, твое любопытство удовлетворено?

— Да уж. Слов нет.

— Давно стоило тебе это рассказать, раз уж никто из них не решился. Как ты понимаешь, ни Дженнар, ни твой Защитник с того времени не рисковали заводить сколь-нибудь серьезные отношения. И если один стал просто гоняться за чужими женщинами, то второй, напротив — бежал от них.

— Спасибо, магистр. Вы действительно мне много объяснили.

— Для тебя просто Жива, девочка.

Женщина улыбалась спокойно и понимающе, а меня просто лихорадило — сама не знаю, то ли от желания придушить обоих, то ли расцеловать.

— Тревога! — Дженнар влетел в комнату вихрем, с мечом наголо. Глаза горят, весь напряженный, словно хищник.

— В чем дело? — Жива резко поднялась и я физически ощутила, как в воздухе разливается ее сила.

— Адептки из соседнего крыла заметили чужих на территории. — отрезал он. — Все три сейчас в шоке.

— Значит, кто-то посмел проникнуть в Дом, — зло заключила магистр. — Что ж, им это дорого обойдется!

Да уж, как ни гоняла нас наша нелюбимая магистр, но за своих подопечных эта железная женщина голыми руками порвет.

— Когда это произошло? — я встряхиваюсь.

— Около десяти минут. Я был у магистра Валлина.

— В таком случае, у них мало времени. Здесь столько народу, что приходится действовать быстро. — я лихорадочно забегала по комнате, задергивая шторы и проверяя окна.

— Не волнуйся, все будет в порядке, — магистр нервно закусила губу.

— Идите. Там вы нужней.

— А?..

— Думаю мне хватит сил, чтобы просто задержать их.

— Хорошо.

Жива торопливо выскочила вон, кинув предупреждающий взгляд на Дженнара, судорожно вслушивающегося в шум разбуженных адептов за окном.

— Думаешь, они придут сюда?

— Вряд ли эти самоубийцы знают точно, где ты. Рискнули на удачу. Но от этого не стали менее опасными.

— И как кто-то мог узнать, что я здесь?

— Похоже, я все-таки прошляпил слежку, дорогая, — повинился он.

Затаившись у окна, он напряженно наблюдал за суетой внизу. Я устроилась в кресле, легкими касаниями проверяя потоки.

— Вижу одного. Идет по крыше, — едва слышно прошипел Дженнар. — Дорогая, ты же примешь меня еще раз, если что?

Ледяной ужас хлестанул по спине не хуже кнута. Здравый смысл запоздало и злорадно вякнул что-то типа: "И куда ты, дура, влезла?!" Но мандраж и страх быстро заполнили все доступное пространство моих мыслей, нахально потеснив все остальное.

— Алиса, шла бы ты куда-нибудь, а? Чувствую, сейчас тут будет жарко. — мужчина хищно оскалился и молнией рванул к мелькнувшей за окном тени. С хрипом бесформенная черная куча рухнула на камни внутреннего двора. Зато ей на смену метнулось внутрь еще три, оттесняя Дженнара вихрем лязгающего железа. Я испуганно вжалась в стену, стягивая потоки в жгуты и судорожно хватая ртом воздух. Не представляю, как Дженнар умудрялся сдерживать натиск сразу трех первоклассных бойцов. По их метущимся быстрым движениям вообще сложно было определить, кто где. Но я планомерно тянула свой аркан, спутывая одного из них, не замечая, что мой попавшийся в паутину потоков противник уже едва ли не задыхается. Зато друг правильно воспользовался ситуацией, ранив одного из своих.

И в этот момент удача решила, что хорошего помаленьку. Дженнар зло вскрикнул от боли и с большим упорством рванул вперед, но едва не напоролся на меч. Я же из последних сил держала паутину, стараясь еще и оставшихся двоих зацепить, сбить с ритма, заставить споткнуться…

— Сдохни, ведьма! — каркающий хрип и свист рассекающего воздух кинжала слились воедино.

Время замерло, давая мне полюбоваться сияющими гранями летящей прямо в меня смерти. Красивый и знакомый росчерк воздуха, и сталь уже взрывает мне грудь, огненным всполохом разливаясь по телу. Легкая муть, будто туман на миг мелькнула перед глазами, заставив тряхнуть головой.

Боль уже здесь, внутри, от нее уже никуда не денешься. Остается только расслабиться и получать удовольствие. Впрочем, и правда — почему нет?

Я цепко ухватила концы паутины и резко свела их вместе, в буквальном смысле прессуя своего пленника. Рычащий разъяренный Дженнар уже вытаскивал меч из другого не очень живого противника. А вот третий как раз медленно, словно в кино заносил свой клинок над моим другом.

Дверь распахнулась рывком, воздушный вихрь пронесся по комнате, сметая на своем пути последнего из неудачливых убийц. Хотя почему неудачливых — со мной у них вышло, правда гонорар уже некому получить. Вот и он на пол опустился уже бездушной оболочкой. Встрепанная, злая как черт Жива несколькими пассами вернула все на свои места и повернулась ко мне. Видимо, с гневной тирадой по поводу неразумного расхода сил.

Приятно видеть искренние чувства у друзей. Если б было возможно — я б с удовольствием взглянула, как меня проводят в последний путь. Особенно — кто меньше сожалеет. Чтоб потом в виде призрака отчитать нерадивого плакальщика.

— Алиса?.. — Дженнар бледный, хрипит, весь в порезах и крови.

Его лохмотья и так на честном слове держались, а теперь и подавно сползли, обнажив смуглую, залитую кровью грудь.

— Досталось же тебе, — просипела я, облегченно сползая на пол. — Бедняга.

— Алиса! — магистр Жива отпихнула мужчину и, опустившись на колени аккуратно осмотрела торчащую из моей груди рукоятку.

— Так, девочка, сейчас будет больно, — предупредила она и резко выдернула кинжал.

Садистка.

Придя в себя я никак не могла разлепить глаза, мысли медленно перекатывались, лениво кружа вокруг одного вопроса: Я в раю или в аду? Судя по звукам вокруг — в аду. Только там могут так вопить и так греметь. Потом возник еще один вопрос — А сюда, что всех пускают, или у наших магистров везде связи есть? Потому что их спорящие голоса доносились до меня так же отчетливо, как и грохот только что порушенного дивана.

Эй, а что они делают с моим диваном?! Я титаническим усилием заставила себя открыть глаза. В полумраке догорающих свечей виднелись силуэты Учителя и Живы. Кто-то третий помогал им с чем-то бесформенным и жутко матерящимся. А, ну ясно. Это Дженнара на диван затаскивают.

— Всем привет, — вежливо просипела я.

Как по команде (впрочем, так оно и было) вспыхнули свечи, озаряя картину маслом: седой, всклокоченный, с воинственно встопорщившейся бородой Валлин; бледная как зомби, измученная Жива; перепуганный магистр Сервус с файерболлом наперевес — статуями застыли над сползающим с дивана раненным Дженнаром. Последний умудрился выдавить улыбку.

— И что это за пиршество вампиров в моей комнате? — ехидно поинтересовалась я.

— Почему вампиров? — озадачился маг.

— А вы себя в зеркало видели?

— Алиса, ты как? — Дженнар сама заботливость.

— А ты? — кривая усмешка в ответ. — А чего спрашиваешь тогда?

— Благие Хранящие! — выдохнула Жива.

— Хорошо, что ты пришла в себя, Алиса. Скоро прибудет Ястреб, мы должны перевезти вас в замок Князя. — Валлин деловито осматривал Дженнара, загородив от меня самое интересное.

— Нет.

— Что? — три возмущенных вопля слились в один.

Да, наши ночные репетиции не прошли даром.

— По логике противника вы так и должны поступить. А значит, на такой случай тоже должен быть план. У них.

— Ты можешь предложить что-то конкретное? — Сервус ядовито усмехнулся.

— В каком-то смысле она права… Ой! — Дженнар зашипел от боли. — Давайте думать головой. Что о нас знает противник? С учетом сегодняшнего покушения.

— Во-первых, они знают… Э — Учитель смутился. — О визите Ветра к драконам не знают, это точно. О том, что Дженнар жив — тоже.

— Значит меня приняли за Ветра. Тем более, что я живу в его доме, — отозвался поименованный. — Расчет прост — лорд Шииса обязательно отправится к невесте. Вот я и подставился, идиот.

— Тогда после нападения тяжелораненый лорд должен отправится к себе, залечивать раны. — Жива протянула мне стакан с очередной гадостью лечебного свойства. — А его невеста должна остаться здесь и заниматься тем же самым.

— Тогда я должен усилить охрану, — согласился Валлин.

— Как мне показалось, меня убивать они не собирались. Только Алису. Интересно, почему? — Дженнар с трудом поднялся с диванчика.

— Вот выловим кого-нибудь повыше исполнителей и наемников — спросим, — пообещал Сервус. — Только вот что с нашей неуемной Хранящей делать? Нам Ветер и так головы поотрывать может. А если…

— Давайте без если! — оборвала Жива. — Отправьте ее вместе с Дженнаром. Будет заодно повод постоянно курсировать туда-сюда, передавать информацию.

— Угу, маскируя под букеты цветов, — хмыкнул маг. — Куда веники складировать будем?

И магистры, видимо, вспомнив что-то свое рассмеялись. Мы с Дженнаром обменялись одинаково скептическими взглядами — два инвалида с вредным характером на километр площади города — многовато будет.

— Магистр, не могли бы вы связаться с нашими путешественниками…

— Обязательно, — кивнула Жива. — И сразу сообщу.

К счастью (моему уж точно), кинжал прошел по ребрам, не зацепив самого важного. Но и того оказалось достаточно, чтобы я захотела раз и навсегда стать самой послушной дочкой моих родителей и никогда никуда не лезть. Грудь и ребра болели, горели огнем, поселяя в голове подленькие мысли о желании сдохнуть и уже не мучиться.

Под прикрытием Сервуса нас с Дженнаром погрузили в карету и доставили в дом Ветра, где я, наконец, смогла забыться полубредовым сном, раскинувшись на многочисленных подушках, принесенных заботливой Фриттой.

И снился мне, как всегда Ветер. Его вьющиеся волосы трепал невидимый глазу ветерок, а глаза смотрели куда-то вдаль. Губы упрямо сжаты, и вообще, мужчина как-то напряжен, словно вот-вот готовится вступить в схватку с невидимым мне врагом.

— Ветер?..

Резкий разворот, прыжок яростного зверя — и вот он уже рядом, замер, всматриваясь сквозь меня в темноту.

— Ветер? Это ты?

— Алиса, — едва слышный шепот. — Благие Хранящие! Алиса? Где ты?

— Тут, рядом стою, — недоуменно выдала я.

— Но… Мы в трех днях от Вассета!

— А… я думала, ты мне снишься… Ветер, у вас все в порядке?

— Да. Чего не скажешь о тебе…

Его глаза по-прежнему жадно вглядывались в окружающий мрак, пытаясь отыскать хоть намек на движение. Но уже гораздо спокойнее, плечи расслабленно опустились, на губах появилась легкая улыбка. Все бы отдала, чтобы прикоснуться к нему сейчас, обнять…

— Алиса, что произошло? Я почувствовал, что с тобой что-то случилось.

— Не тревожься раньше времени. Приедешь и узнаешь.

— Алиса, нам очень нужно поговорить… Я должен объяснить…

— Ты ничего не должен. Мне уже рассказали про эту историю.

Ветер опустил голову, так что волосы полностью скрыли лицо, неровными прядями спадая на плечи.

— Я не хочу потерять тебя.

— Знаю.

Я попыталась прикоснуться, почувствовать ладонью тепло его щеки, отогнать эти болезненные для него видения прошлого. Но рука только прошла насквозь. И в этот момент тьма вокруг начала сгущаться, отгораживая от меня самого дорого в мире человека.

— Приезжай скорее… — а что я еще могла сказать?

Замечательный сон. Увы, отзывающийся тупой болью в сердце и голове. А солнечное утро за окном назло блистало первыми прозрачными льдинками наступающей осени, звонко хрупающими под ногами снующей челяди. Валяясь в кровати, я лениво думала о том, что этот любопытный мир — Манир, как называл его братишка, — продолжает преподносить мне сюрпризы. И не самые приятные. Почему-то приходилось знакомиться с ним в безумном темпе больной бешенством лошади, с нахлобученными по самый нос шорами — чтобы пейзажи не отвлекали. Да, впрочем и большинство событий, крутящихся вокруг с самого первого моего здесь шага, носят весьма специфический душок общеизвестного удобрения.

Ребра на все мои философствования откликались тупой протяжной болью, хуже зубной. Такое ощущение, что мне не шкурку поцарапали, а изрядно потоптались в ритме самбы. Интересно, каково в таком случае Дженнару? Уж ему-то пришлось гораздо труднее. А если подумать, что нам обоим выскажет Ветер — мама, роди меня обратно! — то перспектива не особо радужная.

— Госпожа, вы проснулись? — едва слышно поскреблись в дверь.

— Да, входите, — я с кряхтеньем приподнялась на подушке.

— Доброе утро! — просияла влетевшая Фритта с тазом в руках. — Пора умываться.

— Спасибо. Какие новости? Магистры уже были?

— Ждем с минуты на минуту, посыльный только что был.

— Тогда давай поторопимся, насколько это возможно, не хочу пропустить самое интересное.

С трудом и помощью заботливой женщины мне удалось привести себя в относительно приличный вид. С гардеробом тоже проблем не возникло — похоже, эта комната уже окончательно закрепилась за мной, и шкаф с моими платьями даже не трогали. Первый раз в жизни я возблагодарила изобретателей корсета — эта пыточная конструкция позволяла вполне сносно двигаться, не боясь потревожить заживающую рану.

Сползая по лестнице, уже смогла различить голоса Сервуса и Дженнара из столовой. К тому же оттуда соблазнительно пахло пирожками. Так что заинтригованный организм чуть ли не самостоятельно рванул в ту сторону.

— Доброго утра всем собравшимся! — я осторожно примостилась на краю стула, алчно косясь на огромное блюдо вожделенных пирожков посреди стола.

— И тебе. Как самочувствие? — с улыбкой откликнулся Дженнар, заметивший мой нездоровый интерес к еде.

— Доброе, — кивнул маг.

— Хочешь сначала новости или завтрак?

— Одно другому не мешает, — отозвалась я.

— Я уже сказал Дженнару, что нам удалось выяснить личности наших недавних знакомых. Это пятерка из Тиссары, профессиональная команда очень высокого класса. Четверо на совести нашего дорого Дженнара. А вот пятый…

— Что — пятый? — я застыла с пирожком почти в зубах, холодея от собственной буйной фантазии.

Что мог натворить прожженный наемник в крыле молодых адепток — Хранящих, если три и так в шоке?

— Он оказался довольно сильным магом. Прикрывал четверку из-за угла. Но магистр Жива его разделала в два счета, пикнуть не успел.

Да уж, ее подопечным грозила опасность, а Жива в гневе страшна.

— Это только лишний раз доказало, что гильдия — единственный пока способ влиять на события в Вассете. Мы знаем цель, знаем последствия. Но что толку? Словно круги по воде — а брошенного камня не замечаем. — Дженнар пожал плечами и скривился.

Ага, не мне одной мучительно больно вспоминать происшедшее.

— Верно. Одна из наших сильнейших Хранящих в паре с Ястребом навещают притоны города. В течение суток мы отыщем ядро гильдии и уничтожим.

Хм. Если Ярослав в ярости — он хладнокровно перережет их, и дай Хранящие, чтоб никого при этом не забрызгало.

— Знаете, я бы многое дала, чтобы выловить истинных заговорщиков. Но как это сделать — не представляю. И сомневаюсь, что в гильдии хранятся списки клиентов с их собственноручными расписками!

— Что? — Дженнар, забыв о боли, с азартом молодого хищника подался вперед.

— Ты о чем? — сбилась я.

— Повтори, что ты только что сказала?

— Хм, списки клиентов гильдии? Вряд ли они сделают нам такой подарок, раз уж даже память своих исполнителей подтирают.

— Да нет, дорогая. На такое счастье я не рассчитываю. Но наши таинственные противники должны же были проходить мимо стражей на въезде в город. И, возможно, не один раз. Да и жить могли в какой-нибудь таверне.

— Я передам магистру Валлину, — кивнул Сервус. — Кстати, Ястреб тоже предлагал поискать следы, но немного другим путем — через городскую бедноту. Там много острых глаз, могли и заметить чужаков.

— Есть еще вариант, — я решила тоже внести лепту, раз уже все идеи рассматривают, то и моя не будет выглядеть бредом. — А если это кто-то из своих? Не могли же совершенно посторонние люди сбить мои правки потоков у герцога? На моей родине один из знаменитых сыщиков сказал, что любое преступление обязательно оставляет за собой финансовый след. Может, есть смысл отследить перемещение больших сумм денег у местной аристократии. Не из воздуха же они золото берут, чтобы убийц нанимать!

— Спасибо, Алиса, — кивнул маг. — Я, пожалуй пойду. К вечеру заглянет магистр Жива, займется вашими ранами.

— Почему Жива? — я удивилась, хотя и хотела ее увидеть, узнать, связалась ли она с отрядом.

— Потому что к незамужним девушкам мужчин-целителей не допускают, — хихикнул Сервус и скрылся за дверями.

Дженнар попытался скрыть ухмылку, но не мог.

— Ну чего ты? Нравится смеяться над беззащитными девушками, да?

— Нет, Алиса, что ты! Просто ты иногда бываешь настолько наивна!

— Я из другого мира, помнишь? И для меня некоторые ваши привычные вещи выглядят дикими. У нас даже мужчины-гинекологи есть!

— Кто?

Я поняла, что ляпнула и покраснела.

— Не вздумай спрашивать у Яра, а то он мне за такое просвещение голову откусит!

Кажется до него дошло, что я примерно имею в виду. Лицо вытянулось в изумлении. Мне даже не нужно было заглядывать в его голову, чтобы понять — он теперь мечтает стать гинекологом. Гы. Вот я со смеху помру!

— А что еще тебе кажется у нас диким?

— А-а-а…Э… Давай об этом в другой раз, ладно?

— Тогда чем бы ты хотела заняться? Ждать нам долго.

— У Ветра в библиотеке есть карта, мы как-то уже с ним пробовали…

Лицо Дженнара вытянулось еще больше.

— В общем, есть такой научно доказанный метод — мозговой штурм. Высказываются все, даже самые безумные и бредовые идеи. А потом выбирают зерна из плевел.

— Звучит страшновато. Но я не откажусь испытать что-то из твоего мира.

Ага — ага, наивный мальчик. Это тебе с твоей нежной чуть ли не средневековой психикой еще наши ужастики не показывали. Сразу б стал клиентом отделения шоковой терапии лет на десять. Или вообще морга. А еще есть видеоигры, машины, загазованный воздух, всякие ГМО, передачи новостей, на худой конец. Бедный, несчастный Дженнар!

— А чем закончился ваш..э..штурм? — осторожно поинтересовался Дженнар, пока мы, как два калеки ползли в библиотеку.

— Мы ворвались к герцогу во время приема в честь Великого Князя, побили охрану, я едва не затеяла драку с самим герцогом, встретили моего брата и выяснили, что войны не будет.

Дженнар ошеломленно остановился.

— Знаешь, я очень надеюсь, что в этот раз моему отцу повезет больше.

— То есть, я все-таки могу дать ему в глаз? — как можно радостнее оскалилась я.

В шоке от моей наглости, мужчина замер статуей. Распознав за едва сдерживаемым кашлем сдавленное хихиканье, он покачал головой, не рискуя больше строить предположений. Правильно, — там, где я — логика отсутствует напрочь. Но ведь эффективно, разве нет?

 

Глава 12

Сидя над картой в течение вот уже четырех часов мы выяснили, что: во-первых, Дженнар ну вообще не о том думает; во-вторых, я думаю совсем не о Дженнаре; и в-третьих — мы оба тупим. Хорошо еще, что слуги время от времени заглядывали в распахнутые настежь двери и напоминали, что пора кушать (обедать, ужинать — не суть важно, главное, что вот она — реальность).

В одеревеневшем мозгу напрочь отказывались селиться хоть какие-то мысли, карта уже казалась набором юного художника, размазанном по столу, а Дженнара я мечтала просто прибить. Чтоб глаза не мозолил.

— Я уже совершенно ничего не соображаю, — угрюмо, в сотый раз за вечер, сообщил Дженнар.

— Угу, — так же "жизнерадостно" откликнулась я, втыкаясь взглядом в бесконечные стеллажи с книгами.

— Пошли, поужинаем? — снова завел свою шарманку мужчина.

Да уж, сегодня я окончательно убедилась, что у большинства мужчин разум прячется, как правило, в двух меcтах, и один из них — желудок. Где бы яду достать?

— Ну пошли, — я сдалась и с трудом выпихнула тело из уютного кресла, в котором уже почти пустила корни.

Явление калек народу повторилось в обратном порядке, теперь мы ползли в столовую с видом оголодавших упырей, а несчастный дворецкий чуть дуба не дал при виде такой картины.

— И чего нам доказал твой метод? — язвительно поинтересовался Дженнар сквозь отбивную в зубах.

Все свои, чего уж тут стесняться. Особенно после многочасового издевательства над его нежной и трепетной душой.

— Что с тобой каши не сваришь, — вернула я шпильку. — В смысле, толку от тебя, как от козла в огороде.

— А? — округлившиеся глаза и выпадающая изо рта отбивная. Фу, безобразие!

— Никакого, — констатировала я.

— А от Ветра, значит, есть?!

— Значит, есть, раз мы не только сделали выводы, но и оказались правы.

— Алиса, это оскорбительно!

— Не больше, чем разговаривать с набитым ртом!

Обиженное сопение и торопливо отправляемый в желудок ужин. На какое-то время я и сама выпала из реальности, заверяя организм, что я о нем не забыла и мазохизмом не страдаю.

— Что бы ты сказала, если б я действительно умер?! — попытался взять реванш Дженнар.

— Ну и стравили бы Князя с твоим отцом. А потом на пустующее теплое местечко уселся бы кто-нибудь пошустрее и хапал вволю полной ложкой.

— Ага, а Ястреба бы прибили бы в темном переулке! — ядовито добавил он. — Уж наследничку до совершеннолетия далеко, можно не спешить.

— Но для этого надо иметь законный повод. Сомневаюсь, что армия Каллайта сравнима с армией Чаретта.

Зато, если Катарина и мой племянник останутся живы, их вполне можно использовать, чтобы эту самую законность обеспечить.

Не сговариваясь, мы уставились друг на друга. Очень уж правдоподобно получалось.

— Дженнар, ты же не думаешь, что Ветер мог бы…

— Ветру это нужно в последнюю очередь! — отмахнулся мужчина. — Хотя он и был бы идеальной кандидатурой. Думаю, изначально, похожий вариант и планировался.

— Кто настолько влиятелен, чтобы оказаться наследником Каллайта и претендовать на опеку над Катариной в случае смерти Яра?

— Кроме Ветра всего несколько человек.

И это значит, что Ярослав сейчас находится в большой опасности.

Меня прошиб холодный пот. Дженнар, похоже, подумал о том же. Потому как немедленно кривыми скачками вылетел за дверь, чего-то невнятно там орал, потом, успокоенный, вернулся на свое место.

— Не волнуйся, я отправил вести и Ястребу, и магистрам.

— Спасибо.

— Нам остается только ждать.

Ждать. Чего? Хотелось бы мне знать. Думать о смерти единственного родного человека до безумия страшно. Это бесконечная пустота внутри, пустота вокруг, ставшие чужими лица друзей и понимание, что капелька тебя, твоя кровь и плоть — исчезла, стерта по чьей-то беспощадной воле. Яр. Все, что у меня, грубо говоря, есть в этом мире. Моя соломинка для утопающего. Своенравный и требовательный судья по жизни, адвокат, нянька, — мой ненаглядный, единственный и обожаемый братишка.

Ужин в мгновение показался набором ядов, собранных на одном столе. Я выкарабкалась из ловушки столовой, не находя себе места от беспокойства и плохих предчувствий. Спасибо Дженнару, он все понял и не последовал за мной. Понял, что его присутствие будет только нагнетать. И что сейчас со мной рядом должен быть не он.

В гостиной, куда я доползла, распахнула окно, пытаясь не задохнуться от ледяного воздуха, ворвавшегося в комнату. Но и это не охладило вспыхнувших щек и заболевших глаз. А корчащегося в агонии сердца и подавно.

Стылый воздух быстро наступившей на город осени мелкими льдинками осыпался под копыта летящих в безумном галопе лошадей. Животные в диком ужасе вращали глазами и роняли пену с губ, едва не загоняемые своими всадниками. Стук копыт звонким горохом прокатился по пустынным улицам, окутанным туманными дымками, смешанными с вырывающимся с губ наездников паром.

Изумленная стража даже не шелохнулась, заметив гербы Вассетского Дома Хранящих. Кто их знает, этих странных магистров и их ведьм — особенно после войны с Паланом, где, по слухам, они приняли участие. Да еще дикие легенды о кружащих над ближними лесами драконах. Благие Хранящие, лучше не связываться!

Маленькая конница пронеслась призрачным вихрем по улицам, влетев во двор одного из богатых домов, и сонный осенний город вновь погрузился в зябкую дремоту.

Сидя в уютной гостиной, я безотрывно глядела на огонь в камине, не в силах заснуть. Дженнар, конечно, пытался меня успокоить, да и магистры передали, что примут меры. Но нехороший червячок продолжал поедать несчастный организм изнутри. Тишина дома угнетала. И хотя здесь повсюду витал запах Ветра, его неуловимый дух, меня все равно трясло от беспокойства. И за него, и за брата. Но, что еще сильнее вносило смятение в мою душу — не могла решить, за кого сильнее. Брат — часть меня, с рождения самый близкий человек. А Ветер… неопределенность, раздирающая на части, сжигающая внутренности и подогреваемая еще и чувством вины перед братом. Наш семейный доктор, Василий Васильевич, давно отправил бы меня в дурдом, в уютную комнату с мягкими стенами. Проводила бы досуг, играя в домино с Наполеоном.

— Алиса? — в щели нарисовался Дженнар. — Можно?

— Конечно.

— Глупо говорить, чтоб ты не волновалась, да?

— У меня плохое предчувствие. И раньше оно меня не обманывало, — я мрачно усмехнулась.

С видимым трудом (мне представились поскрипывающие от старости суставы и кряхтение) Дженнар примостился на полу, откинув голову мне на колени. Вот уж кому больше бы подошло кошачье обличье, чем мне в свое время.

— Знаешь, я не особо близко знаком с твоим братом, но Ястреб — лучший воин из всех кого я знаю. Если это хоть как-то тебя утешит.

— Спасибо.

— Ветер тоже неплох, — снисходительно добавил он.

Да. Я знаю. Я видела его — быстрого, стремительного, смертельно опасного. Но не для меня.

Шум снаружи, заставил встрепенуться и замереть, уставясь на дверь, как на последний оплот моего измученного рассудка перед сумасшествием. Смутные голоса, топот ног и невнятное шебуршание там, где прятался самый страшный враг — неизвестность, заставил ноги прирасти к полу.

Воображение ехидно обрисовало картинку несущихся по лестницам убийц в черном, возглавляемых вампиристым герцогом.

— Я боюсь, Дженнар.

— Чего?

— Как будто мы ловим кошку в темной комнате. А она смотрит на нас со снисходительностью хищника сверху. И это совсем не домашняя киска.

Дженнар хотел что-то сказать, но замер, пытаясь посмотреть мне в глаза. Видимо, искал признаки назревающей истерики. Вместо этого распахнувшиеся створки явили мне иное видение — растрепанного, всклокоченного Ветра. Запах конского пота, смешанный с ледяным дыханием морозной ночи ударил мне в нос, заставляя невольно податься вперед, к нему.

— Меня не ждали, я так понимаю? — злой усмешке моего Защитника позавидовал бы любой вампир.

— Ждали. И гораздо сильнее, чем тебе кажется, — спокойно отозвался Дженнар.

Холодный, пронзающий взгляд темных глаз Ветра ударил больнее кинжала наемника. Я непроизвольно сжала кулаки, стараясь не заплакать — глаза неимоверно щипало. От облегчения, что с ним все хорошо, он жив и здоров. Пусть и болезненно равнодушен сейчас.

— Дженнар, я жду тебя в кабинете.

— Иду. Нам есть о чем поговорить, — Дженнар спокойно поднялся и вышел.

А мне захотелось прямо сейчас, сию секунду, оказаться рядом с братом — единственным, кто может утешить и согреть. Если бы с ним все оказалось так же хорошо, как с Ветром…

Не утруждая себя стуком, заглянул магистр Сервус, увидел меня и, замерев на мгновение, помрачнел. Все, начинаются плохие новости.

— Говорите уже. В обморок падать не буду.

— С чего ты взяла?..

— Я чувствую брата, магистр. И глупо говорить, что все замечательно, когда это не так. Так что же?

— На него напали…

Этот маг что, издевается, что ли? Затянул паузу, как в дешевой мелодраме!

— И? — я не выдержала.

— Все нормально. Легкое ранение.

— Я хочу немедленно поехать к нему!

— Алиса, это небезопасно!

— Меня мало интересует ваше мнение, магистр! Либо вы проводите меня к брату по своей воле, либо я вас заставлю это сделать.

Спокойно смотрю в безмерно удивленные глаза. Да, внутри у меня сейчас пусто и холодно. И угрызения совести меня не замучают. Я буду делать, что должно, до тех пор, пока своими глазами не увижу Яра.

— Алиса, твоя рана…

— Магистр! Мне нужно повторить? Или может быть, сразу перейти к делу?

Молча склонившись, маг терпеливо помог мне сползти по лестнице, пока шокированные внезапными событиями слуги готовили мне лошадь, помог взобраться в седло и, по-прежнему молча, неторопливо направил своего коня куда-то вглубь города.

Улицы, почти не освещенные, становились все уже, превращаясь в пугающий сумрачный лабиринт, где на любом повороте неосторожного путника может ожидать коварная ловушка или паучья ловчая сеть. Маг спокойно и уверенно следовал одному ему понятным маршрутом, морозный воздух обжигал легкие, разносил гулким эхом перестук копыт.

А у меня в голове билось птицей в клетке только одно желание — поскорее увидеть Ярослава, убедиться, что с ним все в порядке. Вырваться из этого зыбкого марева нереальности происходящего, я словно плыла в мутной воде и старалась выбраться на поверхность — иначе просто задохнусь от жгучей боли в легких.

— Сюда, — еле слышно выдохнул Сервус облачком пара и прямо верхом нырнул в темень подворотни.

В непроглядной тьме чьи-то руки ухватили повод моей лошади. Не успев испугаться, я зажмурилась от хлынувшего в глаза яркого света. Проморгавшись, увидела глухие, забранные для верности решетками, ворота узкого, крытого сверху дворика, полу рассыпавшиеся ступени, на которых уже ждал магистр, и дюжего детину в пухлой то ли телогрейке, то ли рубище.

— Иди за мной. Осторожно, тут неровные ступеньки, — предупредил маг.

— Что это за место?

— Приют лучших нелегальных целителей Вассета. Здесь герцогу и его людям нечего делать, — емко пояснил мужчина.

Угу, он бы меня еще в подпольный абортарий приволок! Неужели нельзя было найти для Яра нормальных врачей, а не полукриминальных коновалов?!

Взобравшись по винтовой скрипучей лесенке, все так же в полутьме, мы попали в узкую, захламленную разнокалиберной мебелью комнатку, посреди которой мостилась узкая койка за грязноватой занавеской. Над ней навис высокий худощавый мужчина с лентами тряпья в руках.

— Вот, мэтр, сестра нашего пациента. Не волнуйтесь.

— И зачем ты приволок ее? — лениво поинтересовался "эскулап".

— К сожалению, я не мог ей отказать.

— Да? — в голосе хозяина прорезалось любопытство.

— Алиса?

Этот подпорченный усталой хрипотцой голос сладостным набатом прозвенел в тишине. — Что ты здесь делаешь?

— Захотела убедиться, что ты жив, и мне не придется сочинять некролог в твою честь, — съязвила я.

— Да уж, ты напишешь, — хохотнул Яр из-за занавеса. — Но насколько я помню, тебе прописан постельный режим?

— Будешь читать нотации — сама тебя прирежу. Хоть какая-то гарантия, что ты не будешь меня доставать.

Целитель с все возрастающим интересом вслушивался в нашу шутливую перебранку, забыв про бинты. Сервус же старался слиться со стеной, слишком хорошо запомнил мой полубезумный взгляд душевно больного человека с рецидивом.

— Доктор, убедите эту женщину, что я вполне жив и почти здоров, а то она мне покоя не даст! — взмолился Яр.

— Жив — да, здоров — сомнительно. Рана хоть и неглубокая, неопасная, но без должного ухода и лечения…

— Это понятно, — отмахнулся братишка, выползая из-за своего сомнительного прикрытия.

Его правая нога повыше колена пестрела свежей повязкой, лицо красовалось ссадинами, а кулаки явно распухли. Красавчик, блин. И что я скажу его жене?

— Чем порадуешь?

Ага, это не мне, это магистру.

— Все пока идет так, как мы и предполагали. На какое-то время они притихнут, пока будут уверены, что и ты, и твоя сестра на последнем издыхании.

— Сколько у нас времени?

— Пара дней.

— Мне хватит.

Потом оба вспомнили, что они, собственно, не одни.

— Алиса, тебе следует вернуться обратно.

— Я не могу, братишка.

Да уж, мне потребуется много времени, чтобы убедиться, что Ярослава можно оставить без присмотра. И страх за него никуда не делся, гулким отзвуком еще гуляя по всему телу. Похоже, у меня или будет истерика, или обморок.

Благословен будь мой старший братик! С одного взгляда понял, промолчал, хотя все равно докопается до истины. Даже не спрашивая меня. Не прогнал, не отговаривал — просто обнял, чмокнул в макушку и велел ждать его внизу.

Тот же детина привел наших лошадей, помог Яру сесть в седло и открыл ворота. Я послушно следовала за непривычно молчаливыми мужчинами, понимая, что вот теперь все гораздо серьезнее, чем мне бы хотелось. На войне все более-менее понятно — где друг, где враг. А здесь, в войне из-за угла, неизвестно, кем прикинется очередной убийца, в кого нацелен его клинок и чья кровь прольется на этот раз. Неизвестность пугала больше, чем сам бой.

Проплутав довольно долго по узким, даже в морозном осеннем воздухе пропахшим сомнительными ароматами, мужчины нырнули в неприметную щель у высокой каменной стены. Я инстинктивно пригнулась, но уже миновав стену, не смогла сдержать удивленного вздоха — прямо за стеной расстилался густой, хрусткий подлесок, чуть тронутый туманной дымкой предрассветной хмари. Очевидно, этот ход вел мимо стражи за город, потому что тропинку не было видно, но она однозначно существовала — лошади совершенно не касались слишком низких ветвей, спокойно углубляясь в царство приглушенного багрянца и неистового золота листьев.

Дорожка оборвалась так же внезапно, как и начиналась, сквозь кустарник угадывалась полоса наезженного тракта, но Ярослав, а следом и мы, свернул чуть поодаль на столь же неприметную с первого взгляда тропу, исчезающую в глубине леса. Приноровившись к мерному покачиванию и тупому нытью в боку, я даже слегка придремала и не заметила, как тропа вывела наш маленький отряд к небольшому бревенчатому домику, окутанному седым утренним туманом.

— Вот и мое убежище. Располагайтесь. — Яр сполз с лошади. — Сервус, на тебе дрова и вода. Я пока не в состоянии…

— Нет проблем, спокойно откликнулся маг, словно всю жизнь этим занимался.

— Алиса, ты сегодня за повара.

— Как скажешь.

Не привыкать. Я девочка самостоятельная.

Домик оказался на поверку двухэтажным — прямо от двери наверх вела крепкая дубовая лесенка. Кухня с большой дровяной печью, большая столовая, она же гостиная, где под потолком прятались полати с одуряюще пахнущими звериными шкурами. Маленькая комнатка наверху вместила в себя только широкую двуспальную кровать и больше ничего. Узкое, прикрытое ветвями дерева окошко гордо отразило отблески просыпающегося солнца, и я обомлела — первые, замерзшие и робкие солнечные зайчики, пробиваясь сквозь туман, плясали на ровной глади воды. Озеро.

Пока я проводила ревизию на кухне, Сервус управился с дровами, и печь наполнила дом пока еще несмелыми потоками тепла, заставив моего братишку сонно заморгать.

— Ну как тебе хоромы, сестренка?

— Уютно.

— Завтраком побалуешь?

— Пока только кашей. Погреб тут есть?

— Наверно.

— Эх ты, пути отхода наметил, а о продуктах не подумал, — я фыркнула, водружая на огонь большой котел.

— Виноват, исправлюсь.

— О чем это вы? — бодро полюбопытствовал маг, расслабленно плюхнувшись за стол.

— О еде, разумеется!

Мужчины рассмеялись.

— А если серьезно, то, что вы теперь намерены делать? — я флегматично перебирала посуду.

— У нас уже есть вполне конкретные планы, но тебе о них знать необязательно.

Угу, этот наставительный тон мне знаком. Однажды я достала брата просьбами рассказать о его службе, так потом месяц от кошмаров просыпалась. И повторять не жажду. С другой стороны, мне совершенно необходимо быть хоть как-то полезной, занять себя.

— Алиса, тебе, наверное стоит вернуться? — невзначай поинтересовался маг.

— Пусть пока побудет здесь, так надежнее. К тому же я соскучился по домашней пище.

Яр лениво потянулся. — Если хочешь, можешь прогуляться, но далеко не ходить, в озеро не нырять. Понятно?

— Слушаюсь, мой генерал! — я шутливо отсалютовала. — Разрешите выполнять?

— Иди уж. Я посплю.

Оставив мужчин, вышла из тенистого дома в яркое осеннее солнце. Несмотря на свежесть и ощутимое дыхание скорой зимы, природа вокруг секретного домика еще сохранила сочную зелень, густо перемешанную с золотом листвы. Тонкой ленточкой чуть заметная тропинка спускалась к воде, огибала уютную ложбинку и выводила на прикрытую со всех сторон деревьями полянку. Аккуратно круглая, без малейших следов обрезки, она была настолько идеальна, что маленькие волшебные феи однозначно выбрали бы ее местом своих ночных празднеств. Существуй они на самом деле. Хотя после прогулок из мира в мир, я бы и этому не удивилась.

Шататься просто так среди листвы в длинном платье, сильно рискуя быть замеченной, не имело смысла. Вернувшись в дом и никого не застав, принялась за самое ненавистное для женщины дело — мытье посуды. Даже умудрилась привести кухню в приличный вид. Обыскав все закоулки, и покопавшись в скудных запасах провианта, принялась за готовку.

Все эти дни меня не покидало ощущение, что мы ходим по краю пропасти и вот-вот сорвемся. Только для того, чтобы отойти от края, нам, слепым и измотанным, нужно его увидеть. Слишком уж затянулась игра, где я даже не представляю кто — козырь, а кто — всего лишь шестерка. Тошнотворные воспоминания о бое у Тиссары смазывались, припорошенные осенними листьями новых тревог, вчерашний день принес мне больше боли, чем вся Палланская война. И страх за Ветра, и ужас за брата перевешивали доводы рассудка, безраздельно захватывая мои мысли.

— Ну что, Каштанка, поговорим? — Яр, как всегда, подкрался совершенно бесшумно.

— О чем?

— О том, что произошло. Я вчера тебя увидел — думал, скончаюсь.

— Я испугалась. Яр?

— Да?

— Не делай так больше. Не пугай меня, ладно? Я же тебя чувствую. И вчера…

Брат молча обнял меня, крепко прижимая к груди. И стало так спокойно, тепло и хорошо.

— Магистр сказал, Ветер вернулся.

— Да.

— Тогда почему ты сейчас здесь, а не с ним?

— Не знаю. Напридумывал себе всяких глупостей и мне нервы портит. Пусть сам со своими тараканами разбирается.

— Ты же так не думаешь? — с мягкой укоризной Яр отстранил меня и тяжело опустился на стул.

— Уже думаю. Если он мне не верит, какой смысл?..

— Каштанка, не сходи с ума. Ты просто переволновалась. Отдохни, развейся.

— В нашей ситуации это неразумно. Хотя ты прав, братишка, я действительно запуталась.

— Все у нас будет хорошо. Мне-то ты веришь?

— Кому, как не тебе? — я ухмыльнулась. — Ты говорил, соскучился по домашней пище?

— Еще бы! Между прочим, я учел твои пожелания и попросил магистра кое-что сегодня привезти.

— Ага, значит, голодная смерть отменяется?

— Однозначно!

— Слушай, Ярка, а ты жене и тестю сообщил, что с тобой все в порядке? Они же наверняка переживают.

— Алиса, я же не спрашиваю про Ветра…

— А ты спроси. Вдруг отвечу. — неожиданно для себя ляпнула я.

— Я тебя за язык не тянул. Ты его любишь?

— Люблю. Но это ничего не меняет.

— Да понятно. Но, я надеюсь, у него нет повода ревновать?

— Есть. Но не тот, что ты думаешь.

Брат недоуменно уставился на меня. Я на него. Ну вот, опять начали за здравие, кончили за упокой. И чего нам неймется?

— Ладно, проехали. Ты, кажется, обещала побаловать мой желудок?

— Ну, братишка, готовься. Клизму и пурген не обещаю, но если не перестанешь бередить душу, накормлю по уши.

Убирая посуду после праздника живота, наконец, поймала давно вертевшуюся в голове мысль. Слишком уж события опережают лично мою логику, отчаянно не хватает информации, чтоб сложить все кусочки мозаики воедино. Зато этой информацией обладают мой брат и Ветер. А еще князь, Учитель, магистры. Скорее всего, герцог. И наверняка даже Дженнар. Но не я. При этом все происходящее так или иначе меня цепляет (особенно кинжал наемника удачно зацепил). И из этого напрашивался самый логичный вывод. Все мужики — козлы. Потому что все знают, но ничего мне не говорят.

Безрезультатно поискав брата, устроилась терпеливо дожидаться его в кухне. Заодно руки заняты, а то извелась бы совсем. Ярослав явился посвежевший и радостный, но, завидев мою кислую мину, сдулся.

— Только не говори, что придумала повод устроить мне скандал.

— Ты глаза-то не закатывай. Лучше объясни, кто решил, что меня можно использовать в темную?

— Алиса, никто и не думал…

— Яр! Давай начистоту. Я, конечно, неопытна и молода, но не дура же.

— Сестренка, в этом мире женщине в политике делать нечего. Даже если она умна и талантлива. Понимаешь?

— Дальше.

— Мы просто посчитали, что так безопаснее для тебя. Ведь, знай ты всю подноготную, могла и сорвать нам все планы. Разве нет?

— Пожалуй. Но это все равно не давало вам права решать за меня.

— Прости, Каштанка, это для твоей же безопасности…

Яр смотрел на меня глазами побитой собаки. Вот и я головой понимаю, что правильно, а все равно больно.

— Я, пожалуй, подышу воздухом.

Да, воздух мне сейчас необходим. Протрезвить мысли и смириться с тем, что рано или поздно, но придется взрослеть и снимать розовые очки.

Вечер наступал на пятки пылающему кровью закату, ледяным туманом вползая на берег, заставляя ежиться и зябко кутаться в найденную в убежище Ярослава шаль. Умотавшись с непривычки, я осоловело любовалась мирным и абсолютно спокойным пейзажем, отчаянно завидуя ровной, будто стекло, глади воды. Вечная, живущая по своим законам, неподвластная, своенравная стихия. То бурный могучий поток, будто огромный воин, сметающий все на своем пути; то обольстительная и кокетливая журчащая речка, то седой и мудрый океан. А это — уверенная, на самом пике своей красоты, умная, таящая в глубинах невероятные тайны, в то же время жизнерадостная, дышащая умиротворением, напоенная солнцем сила. Чудесное озеро заворожило меня, подкидывая соблазнительные мечты о тихом укромном домике на берегу. Только своем. И чтобы внутри все было пропитано солнцем, теплом и покоем. И в пятнах теплого света на простом деревянном полу, в напоенном ароматами цветов воздухе, в звенящей тишине, я, наконец, найду то, что давно искала. Если только он решится мне рассказать.

Такой спокойный, уверенный в себе, надежный и сильный. Какие же противоречия тебя раздирают, мой дорогой, что ты продолжаешь молчать и мучить нас обоих. Я уже знаю, нет смысла таить свое прошлое. Но ты упрямо молчишь. Бедный мой, запутавшийся в паутине собственных эмоций, такой уязвимый. И как бы не изводило меня желание взять напрямую и высказать все, что накопилось — тоже промолчу. Потому что не хочу добавлять ни капли боли к той, что уже выпала на твою долю. Потому что это решение никто не сможет принять за тебя. Когда-нибудь, когда все это закончится, нам все равно предстоит этот разговор, и, может быть, ты все же позволишь мне быть рядом. Ветер…

Подползая из последних сил к домику, услышала громкие голоса. В самом разгаре военный совет. Хмыкнув в ответ на подленькую мысль о подслушивании, мышкой юркнула наверх. Ну их, все равно от меня сейчас проку нет, к тому же устала как собака, на ходу засыпаю. Утром попытаю брата, сам все расскажет.

И лишь плюхнувшись на подушку, подумала, что среди собравшихся может быть и Ветер. Как бы мне ни хотелось его увидеть, но делать первый шаг я не собиралась. Пусть сам думает.

— Алиса? — о, легок на помине. — Мне можно войти?

— Ммм? — я лениво открыла один глаз и тут же закрыла, уткнувшись обратно в подушку. — Угу.

Попытавшись сказать что-то еще, я почувствовала, что бороться со сном и обволакивающим теплом одеяла уже не в силах, и проваливаюсь в сладкую темноту сна. На последней грани ощутила его прикосновение, но вырваться из плена сна уже не могла. Ну и фиг с ним, подождет. Спа-а-а-ать…

Утро принесло ощущение радостного тепла и бодрости. Распахнув глаза навстречу льющемуся через окно неожиданно летнему солнцу, я почувствовала, что не одна. Собственно, чья-то рука свешивалась с моего плеча. Мужская. Там, за спиной, однозначно не мой брат. И я знаю только одного мужчину, повадившегося спать в моей кровати.

Рука шевельнулась, сползла на живот и разом меня подтянули, прижали, а в шею уткнулись носом. Ну ничего себе пробуждение! Охамел он совсем, что ли? Хотя… Я и так по нему соскучилась до умопомрачения, а тут такая возможность выпала. Осторожно, стараясь не потревожить чуткий сон, развернулась и уже сама уткнулась ему в грудь. Боже, какой же чудесный запах! Я от него просто теряю голову.

— С добрым утром. — мягкий шепот мне в макушку заставил вздрогнуть.

Запрокинув голову, смотрю в эти бездонные шоколадные глаза и понимаю, что действительно пропала.

— Привет.

— Мне хотелось поговорить с тобой еще вчера, но ты уже спала…

— Вроде да, — я сморщилась, вспоминая сон — или это было наяву?

— Я хочу попросить прощения за свое поведение…

— Ветер, я…

Легкое прикосновение губ обожгло током, по телу прокатилась волна огненной лавы, и я вообще перестала соображать. Его запах, жар его тела, его крепкие руки просто сводили с ума, окуная в сладкое безумие. Но и оно закончилось, оставив только отголосок пожара в крови. И смутную боль от хлынувшей на кожу прохлады, когда он осторожно отстранился.

— Ты не сердишься?

— Нет. — я устроилась поудобнее, загоняя поглубже желание прибить его прямо на месте.

— Прости. Просто дай мне немного времени, хорошо? Вот разберемся с делами, и…

— И?

— Я должен тебе кое-что рассказать. О моем прошлом. Объяснить, почему…

Он поднялся, одергивая распахнутую рубашку, прошел по комнате, собираясь с мыслями. Все такой же подтянутый, энергичный, сильный, безумно желанный мужчина. Мучимый сомнениями и страхами.

— Меня разрывает на части, Алиса. С одной стороны — заговорщики, которых надо уничтожить. С другой — нам нужно раз и навсегда разобраться в наших отношениях. Я не хочу потерять тебя.

Я чуть не подавилась воздухом. Ну ничего себе! Сейчас выяснится, что это я его мучаю — вообще будет весело! И чего Ветер так зациклен на своих предрассудках? Хотя последние его слова легли сладким бальзамом на мою душу.

— Ветер?

— Да?

— Не будем об этом сейчас, ладно? Тебе нужно время. Да и я не слишком одета, чтобы спокойно говорить с тобой.

— Почему?

— Потому что не о том думаю, — буркнула я.

И заметила, как разгорелись его глаза, как участилось дыхание. Хм, значит, действительно, не все потеряно. Да и поездка, похоже, пошла ему на пользу — вон как здорово реагирует. Глядишь, и удастся его таки соблазнить.

— Эй, голубки, просыпайтесь! — снизу раздался веселый рев Ярослава. — Завтрак и по коням!

Вот гад! Подождать не мог со своим завтраком.

— Ты права, Алиса. Нам нужно выбрать более спокойное место для разговора.

Ветер торопливо вышел. А мне пришлось самостоятельно проверять повязку, перебинтоваться, одеваться и спускаться вниз как ни в чем ни бывало.

Мужчины сосредоточенно жевали, торопливо, словно за ними волки гнались. А я выскользнула наружу, в чистую утреннюю прохладу, остудить разгоревшееся сердце и разбежавшиеся мысли.

Облюбованная полянамерцала на солнце искорками льда, ветерок освежал лицо, выдувая мысли из и без того пустой головы. Все-таки, природа лучший лекарь, чтобы там наши медицинские светила не говорили. Весь вот этот прозрачный звенящий воздух наполнял меня такой энергией и спокойствием, что на секунду показалось — еще немного, и взлечу. Я запрокинула голову глядя в бесконечную синеву ясного неба и счастливо рассмеялась.

— Чему радуешься?

Прямо перед глазами возникла ехидная ухмыляющаяся во все триста с чем-то там зубов чешуйчатая морда. Я икнула от страха и рухнула навзничь.

— Чего это ты? — поинтересовалась дракона, с любопытством рассматривая мою распростертую тушку.

— Нафиг так людей пугать?! Меня чуть кондрашка не хватила!

— Что? Это как, интересно?

— Тьфу, да просто выражение такое.

Хорошо, что землю приморозило — хоть не угваздалась, но все равно приятного мало, так грохнуться. Сердце все еще бешено колотилось, отходя от радостной встречи.

— А ты что тут забыла? Вы же вроде дома должны быть, молодое поколение воспитывать.

— Да вот, решила навестить, а то от тебя ни ответа, ни привета, — съязвила дракона.

— Я перегорела. Почти.

— Да ну!

— Ага. А еще меня чуть-чуть убили. Вот. Лечусь. Воздухом дышу для здоровья.

— Ну-ну. С тобой все ясно. А где второй?

— А?

— Мужчина твой где, я спрашиваю?

— Да они там коварные планы по разгрому заговорщиков строят — я махнула рукой в сторону домика.

— Вот как? Любопытно.

Дракона задумчиво посмотрела в небо, чего-то прошипела под нос и снова на меня уставилась.

— К ним пойдешь? — мне стало так тоскливо, что даже пообщаться нормально с ней не получится, а так интересно ведь!

— Зачем? Туда мой грир полетел.

— Кто?

— Ну, муж по-вашему. Мы выбираем партнера раз и на всю жизнь, поэтому в каких-то узах не нуждаемся. — пояснила чешуйчатая. — Почти как Хранящие с Защитниками.

— Ну, во-первых, даже у Хранящих нет гарантии, что Защитник станет мужем. А во-вторых, я вообще не понимаю зачем ты мне все это объясняешь.

— Да так, для просвещения. К тому же, я слышала, вы с Защитником собирались вступить в союз? Как это… Свадьба, да?

— До нее еще дожить надо. Не понимаю, какого рожна ему надо — жили бы себе и все.

— Знаешь, девочка, насколько я знаю людей, и твоего мужчину — в отдельности — все они жуткие собственники. Так что, делай выводы. Разойтись потом трудно будет. Если вообще возможно.

— Ндя… Но при чем здесь… — вспомнив, что, собственно говорю с представителем совершенно другого биологического вида, а не с подружкой, покраснела и заткнулась.

— Хм, любопытно. Дальше! — она что, издевается?

— Ну, мне рассказали, что когда-то была девушка, которая погибла из-за проклятия… она… они… Ну, ты поняла, короче.

— Вряд ли дело только в этом, так ведь? — завидую ее улыбке — эффект сногсшибательный. В прямом смысле слова.

— Да черт его знает, в чем там дело!

— Девочка, а ты не думала может, у него сомнения относительно не тебя, а себя? Вдруг есть кто-то более достойный? Или ты оказываешь внимание кому-то еще?

— Да была пара моментов, но мы все обсудили, ему не о чем волноваться.

— Значит, твой мужчина просто не хочет, чтобы ты потом пожалела о сделанном шаге.

Хм. А интересная теория. Если учесть, что я не раз и не два повторяла, что еще слишком молода, чтобы обременять себя семьей. Не нагулялась по городам и весям. И не все приключения еще словила на свои вторые девяносто.

Дракона с искренним любопытством наблюдала мои терзания, сопровожденные брожением вокруг нее по поляне (больше просто негде ходить — чешуйчатая девушка слишком большого размера).

— А вообще, если хочешь совета — сходи и спроси! — выдала она, подставляя мне лапу.

Нет, я не споткнулась. Размер "подножки" не тот. Я в нее впечаталась со всей дури, на какую была способна. Дымный хохот этой ящерицы-переростка спугнул всех окрестных птиц (думаю, там не только птицы сматывались, просто остальных видно не было). Я с трудом поднялась с земли, в очередной раз отряхивая подмороженную траву с платья. Плюнула на бессмысленное занятие и не прощаясь поплелась к домику. Рептилоидная стерва продолжала кататься по поляне от смеха.

В дверном проеме торчала еще одна чешуйчатая задница. Голова вместе с шеей, очевидно, принимала участие в мужском военном совете.

— Слышь, дай пройти — я с размаху врезала сапогом куда попаду.

А поскольку мишень для пинка была обширная, я, естественно, попала по… В общем, попала. В доме загрохотало, послышались сдавленная ругань и звон бьющейся посуды. В дверях образовалась приличная брешь, в которую я торопливо и просочилась.

Внутри картина "Не ждали?.." — открытые рты, волосы дыбом, гарью воняет нестерпимо. Мебель или разбросана, или переломана, под потолком дымно отфыркивается чешуйчатая харя, отходя от моей наглости. Только что лица в саже не перемазаны. Золушки мои ненаглядные.

— Ну что, господа партизаны. Будем признаваться или мне и дальше придется лезть самостоятельно во все окружающее дерьмо? — флегматично полюбопытствовала я, усаживаясь на единственные оставшийся в строю стул.

— В чем признаваться? — осторожно поинтересовался Сервус.

— В том, что вы за моей спиной творите. Да еще с драконами сговорились.

— Алиса, здесь не место и не время, — оборвал Яр.

О да! Судя по побелевшему лицу и судорожно стиснутым кулакам, он в бешенстве. А мне уже по фигу. После драконов я хомячков не боюсь.

— Самое оно. Пока очередная пакость на голову не свалилась. Что, братишка, подпольную войну развязать решил? В одиночку с флагом и шашкой наголо?

— Не в одиночку, — заметил Ветер.

Ага, значит, точно сговорились. И отвлекают — то просто мастерски. То праздник подсунут, то Дженнара, то еще что, чтоб под ноги не лезла. Теперь я понимаю, что чувствует червяк на крючке рыболова.

— Ясно. Вот что, дорогие. Ваша ловля на живца окончена. Я в этом больше не участвую. И с вами общаться тоже не пылаю желанием. Надоело тратить нервы на волнения, — они, говорят, не восстанавливаются.

И с гордо поднятой головой отправилась наверх. Дверь покрепче закрыла, да еще и комод подвинула, несмотря на ноющие ребра. Где-то сыскалась бутылка вина и мой одеревеневший мозг срочно потребовал допинга.

Понятно, что мой бойкот им, что слону дробина. Но это только пока. Чувство вины — хорошая штука. Даже если о нем забыть — ест изнутри, грызет себе потихоньку, пока дырочку не сделает.

И как ведь ума хватило — такую подставу организовать. Напихали в дом Ветра народу, как манекенов для стрельбы, и вылавливали себе осторожно и заговорщиков, и наемников. А я-то наивная, думала, что наемники испугались Ярослава. Да… чхали они на него с высокой колокольни. Вот, сами выстроили целую интригу, пусть теперь собирают свой карточный домик. И вообще, у меня приступ стервозности, ПМС и осеннее обострение шизофрении. В конце концов, я женщина, а женщине можно все!

Шум внизу набирал обороты, похоже, моя зеленая приятельница присоединилась к хору возмущенных моим поведением мужчин. И, судя по грохоту, она пока что выступает на моей стороне. Надоело! Используют втемную, а когда ткнули носом — меня же и обвинят во всех смертных грехах. Флаг в руки и трамвай навстречу! Пусть только хоть один пикнет — в таком состоянии я порву, как Тузик грелку. Угораздило же озарением, что мужчины, по своей видовой привычке попытаются сыграть по-своему, а значит, я уже пропустила самое интересное. К тому же неспроста Ярка взял меня с собой, мог ведь настоять, чтоб вернулась в дом Ветра. Мог, однозначно. Он меня как облупленную знает. И Дженнар, красавец — поймаю, убью нафиг! — сыграл как по нотам! Надо ж было дурехе поверить, что наемники способны просто так пробраться на самую закрытую территорию столицы — Дом Хранящих. Не тот менталитет! Да и традиции другие. Значит, их там не просто ждали, их туда ЗАМАНИЛИ!

Ух, как же я зла! Надо срочно что-то придумать, чтоб пар спустить, а то взорвусь, и всех забрызгает. Жалко, нету Ветра рядышком, я б ему устроила половецкие пляски! И по барабану на все доводы рассудка, что надо подождать, да и на его заскоки. Хороший секс еще никому не мешал в жизни. Убью. Точно, убью. Если раньше сама не рехнусь от такой радости, как эти невоспитанные средневековые женоненавистники.

Выразив всю свою ярость в беспокойной беготне по комнате, пришлось заставить себя думать трезво. Что оказалось для меня весьма трудной задачей. Оказывается, в стрессовой ситуации желание женщины устроить скандал (без оглядки на наличие повода для оного) гораздо сильнее любых доводов рассудка. И только притупив злостное желание немедленно отомстить или напакостить виновникам, я смогла услышать этот тихий голос разума. Который, впрочем, предлагал далеко не лучшие варианты. Либо свалить домой от греха подальше (что было затруднительно, к тому же нежелательно — Ветер и его привлекательность перевешивали доводы рассудка), либо отправиться в город и лично передушить все банды крупнее трех человек (дар — то тоже пока не развернулся в полную силу), остальные пути мне вообще казались мистикой на грани фантастики. Хоть и заканчивались одним и тем же — Ветром. Была бы чуть позлее, убила б. А так можно обойтись телесными средней тяжести. Ну, или, на крайний случай, первым в их истории изнасилованием мужчины.

Винные пары понемногу покидали больную (во всех смыслах) голову, однако некоторые из пьяных и бредовых мыслей мне пришлись по душе, если б не их явно уголовный подтекст. То ли действительно, дурной мой характер показал себя во всей красе, то ли меня так сильно Ветер зацепил, но как-то все больше тянуло на пакости.

Внизу уже более уверенно раздавались голоса, общая суматоха прошла, заседание подпольного клуба психопатов с обострением продолжилось. А меня только — только начало отпускать ощущение, что я среди них всех словно в зоопарке — не пойми кто в клетке сидит и не пойми как себя поведет, если дверцу откроешь. И раз уж даже у меня началась эта заразная болезнь под названием паранойя, будем лечиться коллективно.

Я рванула к двери, но наткнулась на приставленные к ней комод. Ндя… Похоже, лечиться поздно, требуется хирургическое вмешательство. Безуспешно попихав тяжеленную дубовую дуру, плюхнулась на кровать. Злость улетучилась, остался здравый (надеюсь) смысл.

В этом мире винить мужчин за игры в тихушников — бесполезное и нервное занятие. Вон, Катарина, сидит себе у отца в замке, с сынишкой возится. И не возмущается, что ее благоверный тут по лезвию ножа бегает. Хм, интересно — это природа так задумала — женщину детьми от фигни отвлекать, или мужчины вовремя подсуетились?

Придется мне, разнесчастной жертве эмансипации, учиться вести себя как воспитанная средневековая девушка. То есть сидеть и молчать. С другой стороны — Хранящая я или где? — имею право совать свой любопытный нос во все щели. Лишь бы не прищемить.

Солнце уже стояло в зените, когда до меня, наконец, дошло, что выбраться отсюда можно через окно. Но с ноющим боком это как-то проблематично (как только комод подвинуть умудрилась, не понимаю!). Орать во всю дурь тоже не хотелось — и так понятно, что собравшиеся обо мне невысокого мнения.

— Ну, как успехи? — зеленая чешуйчатая морда загородила бьющий из окна солнечный свет.

— Да вот, думаю — повеситься, или утопиться. Ты что посоветуешь?

Снаружи кто-то поперхнулся. Ага, значит, это парламентера ко мне подослали.

— Чего так? — поинтересовалась дракона.

— Да, понимаешь, обидно как-то — все самое интересное без меня прошло. А я даже не подозревала. Чувствую себя полной дурой.

— Бывает.

Снизу что-то пробурчали и, видимо, затеребили дракону, потому как она нервно передернула телом и шикнула вниз облаком дыма. Оттуда донеслись сдавленные ругательства и кашель. Мило.

— Я, собственно, зачем к тебе… Мужчины собрались немного прогуляться. А ты могла бы составить мне компанию…

— Да мне все равно как-то больше заняться нечем.

— То есть ты не против небольшой воздушной прогулки?

Задохнувшись, я круглыми глазами смотрела на эту хитрую рептилию, скалящуюся частоколом зубов. Знают же, что от такого я отказаться не в состоянии. Полет на драконе!

— Не против. Совсем. А этим вымогателям можешь передать, что я с ними все равно не разговариваю.

— Твое дело.

Мне подставили гибкую теплую шею, по которой я, как по горке, съехала вниз и поудобнее устроилась на спине. Крылатая крокодилица взвилась в воздух, взметнув тучи пыли и ввинтилась в высокое небо. Да, драконы абсолютно не предназначены для седоков — большую часть захватывающего полета я старалась не сверзиться со скользкой чешуи, цепляясь за низенький гребень, но все равно — это самое потрясающее чувство. Чувство бесконечной свободы, ветра и великолепной мощи драконьего тела. Я захлебывалась от восторга, даже той малости, что успела увидеть, — бескрайняя синева над головой, пьянящий бодрый воздух, равнина до самого горизонта за крылом…

Сползала я с драконы с ощущением похмелья. Словно бы после этого полета все, что было тут на земле, померкло, потеряло краски. Встречавший нас у домика дракон понимающе кивнул и посторонился, пропуская меня внутрь. Мужчины уже уехали, тишина и горка чисто вымытой посуды на столе навевали тоску.

— Эгей, крылатые! — я запоздало вспомнила про комод, припертый по ту сторону двери. — Отодвиньте там, если можете, а то я в комнату только через окно ходить буду.

— Всегда пожалуйста, леди, — отозвались с улицы.

Грохот и звук отодвигаемой мебели возвестил, что драконы таки могут. Да уж, с такой силищей и я бы мебель как спичечные коробки двигала.

Зеленая дракона уже маячила в окошке.

— Какие планы?

— Спать, спать и спать. После такой встряски трудно вновь ходить по земле.

— Понятно, — клыкастая улыбка. — Но тебе понравилось?

— Еще бы!

— Я рада. Мы обычно не катаем на себе людей, но для тебя решили сделать исключение.

— Спасибо. Я, правда, оценила. И если вас попросили понянчиться со мной, пока их не будет — не тратьте время.

— Ты уверена?

— Конечно. Мне еще надо план мести продумать, так что глупостей не наделаю. А вам стоило бы прикрыть ребят с воздуха — кто его знает, с чем столкнуться придется.

— Интересная идея. Давно мы людей не пугали.

Ага, парочка таких монстров над городом — и пургена не надо, сразу все запоры пройдут. Даже у тех, у кого их никогда не было.

— Значит, ты будешь здесь?

— Буду, буду. Не переживай.

— Хорошо. Но если что — зови.

— А как?

Вот я дура! Столько времени общаемся, а имени ее я так и не спросила. Или забыла?

— Просто подумай обо мне и все.

— А… Э… Я не знаю твоего имени…

— Мы не называем своих имен людям, девочка. Так что просто подумай обо мне и все.

Дракона на прощанье улыбнулась, и мощным толчком ушла в небо. Тоскливо проследив за ней, пока могла различить, я отправилась на кухню. Лучший способ заставить мозг работать, а нервы замолчать — занять себя чем-нибудь. Желательно полезным.

 

Глава 13

Мужчин не было больше суток. Запретив себе нервничать, я тупо слонялась по дому, переделывая всю, какую возможно, работу. Прибрала. Приготовила поесть. Перемыла посуду, натаскала воды, кое-что постирала (обожаю цивилизацию с ее стиральными машинками, или, на худой конец, стиральным порошком!). Еще раз прибрала. Перелистала все, что нашла в доме, но ничего не поняла. В конце концов, просидела полночи со свечками, невидяще уставившись в книжку, и даже не пытаясь читать. Дракону я звать не решалась — а вдруг у них там бой, а я так невовремя отвлеку?! Пусть уж будет, как будет.

К рассвету второго дня гулкий топот копыт возвестил о гостях. Высовываться я не спешила — неизвестно, кого еще там принесло, — но жадно прилипла к окну, спрятавшись за шторкой.

Визитеры не спеша расседлались, обмениваясь шумными неразборчивыми возгласами. Значит, свои. Чужие не стали бы расседлывать лошадей, матерясь сквозь зубы и интересоваться, а чем же тут их покормят (уж настолько громко выраженный вопрос я не могла не услышать). И радостно что-то проорать, войдя в дом и принюхавшись. Конечно, я только предполагала, но общее поведение гостей наводило на мысль — свои.

Ветер с Яркой бурно обсуждали ароматы, доносящиеся с кухни, сдирая с себя влажные от росы плащи.

— Как ваши успехи? Можно поздравить или сначала отправиться за целителем? — нарочито спокойно поинтересовалась я, спускаясь по лестнице.

— Можно, — откликнулся снизу Ярослав. — Поздравить.

— Что ж, я рада. Приятного аппетита.

И не дойдя до последней ступени, я развернулась обратно. Мои ненаглядные оболтусы живы, здоровы, голодны. И теперь будут отдыхать. И мне бы не мешало. Укутавшись в одеяло, торопливо вознесла хвалу Хранящим, как учили, и провалилась в тревожный неспокойный сон. Все-таки эти мерзавцы довели меня до шизофрении. И одни только Хранящие знают, чем все это аукнется миру.

Сквозь сон вдруг почувствовала легкие касания. Кто-то осторожно поглаживал меня по голове, явно боясь при этом разбудить.

— Ммм?

— Просыпайся, соня. — Тихий шепот братишки окончательно вырвал меня из сладких объятий Морфея.

— А что такое? Зачем?

— Нам пора отправляться.

— Куда на этот раз?

— Пока к Ветру. А через пару дней видно будет.

Ярослав тихо вышел, предоставив мне возможность самостоятельно выпутываться из такого теплого и манящего одеяла.

Дом притих, ожидая, когда суетливые люди покинут его, оставят в тишине и бесконечном покое лесного озера. И оттого он казался еще более живым и теплым, хотя человеческие следы уже исчезали из комнат, выветрился запах пищи, исчезли разбросанные вещи…

Мужчины уже заседлали лошадей и покорно ждали явления меня народу. В усталом молчании (ага, тоже не выспались!) проделав трюк с проездом сквозь стену города, мы влились в бурлящий людской поток. Обрушившийся на мои отвыкшие от городского гвалта уши безумный шум тоже не добавил радости, я старательно кривилась, чтобы не расплакаться.

Однако, за воротами особняка оказалось на удивление спокойно. Дворецкий чинно и неторопливо раскланялся с господином, подоспевшие слуги подхватили лошадей, а я на автопилоте шла за мужчинами, даже не задумываясь, а чего, собственно, ждет впереди.

За спинами шедших впереди, рассмотреть большую столовую мне не удалось, но судя по донесшимся возгласам, народу там хватало.

Отделанная темными деревянными панелями, уставленная резными стульями вокруг стола — аэродрома, столовая напоминала разбуженный улей. Мелькнули платья, и я оказалась в удушающе радостных объятьях сначала Катарины, потом и Целесты. В уголке хитро посмеивался в бороду Учитель, в компании Живы. В глубине маячила мощная фигура князя Чаретта. Рысь с Дженнаром ехидно скалились и косились на уставленный роскошными блюдами стол.

Запоздало вспомнив, что меня разбудили и я не успела позавтракать, желудок возмущенно потребовал свою долю радостей жизни.

— Ну что, герои, наша эпопея, наконец завершена? — поинтересовался князь, здороваясь.

— Осталось разобрать бумаги и передать их герцогу. С моей несчастной головой в придачу, — рассмеялся Дженнар.

— Вот и замечательно. Слав? Насколько ты планируешь еще задержаться?

— Несколько дней, пока мы подпишем договор, государь. И я, наконец, смогу вздохнуть спокойно и побыть с семьей.

— А как насчет?.. — многозначительный взгляд князя, адресованный зятю (Яру то есть) меня заинтересовал.

— Думаю, примерно так же. Ни единого лишнего дня в герцогстве не задержусь!

— Как я вас понимаю, Ярослав, — вздохнул мой Учитель, под шумок пихая меня в сторону магистра Живы. — Иногда самому хочется все бросить и бежать отсюда.

— Эй, это, между прочим, мой родной дом! — смеясь возмутился Дженнар, — Возьмите меня с собой!

Весело перекидываясь шуточками, народ расползся по залу, не спеша сесть за стол, что меня, естественно, очень огорчило. Да и любопытно было узнать, о чем там князь с братишкой и Ветром секретничают.

— Как самочувствие? — Жива окинула меня оценивающим взглядом.

— Нормально. Правда, пока могу только плетения потоков рассмотреть, да и то нечасто.

— Хм. По моим прикидкам, ты должна была уже прийти в себя, — магистр нахмурилась. — Странно.

— Возможно, все дело в психологической блокаде? — Валлин подмигнул коллеге. — Нам стоит только подождать подходящего случая, чтобы нашу девочку прорвало.

— Ага, а стены кто потом отмывать будет? — я насмешливо фыркнула. — Вы, случайно, не знаете, что там у них намечается?

Магистры с плохо скрываемым смехом отрицательно покачали головой и поспешили в группу заговорщиков. Я, было, хотела следом, но меня перехватили Рысь с Целестой.

— Ну привет, пропажа. Как жизнь молодая? — поинтересовался Защитник.

— Бьет ключом и все по голове. Что у них происходит? Может, хоть вы мне объясните?

— Алиса, тебе совершенно незачем влезать во всю эту политику! — Листик рьяно отгородила от меня пополнившееся собрание. — Сами разберутся. К тому же тебе необходимо заниматься восстановлением здоровья. В Доме Хранящих без тебя совсем скучно!

— Между прочим, она тебе все занятия переписала, сможешь легко наверстать.

— Учитель сказал, что мне утвердили звание магистра…

— Да что ты! — Целеста сделала слишком уж большие глаза, чтоб я ей поверила. — И ты будешь нам преподавать?! Здорово!

— Хотел бы я на это посмотреть, — хохотнул Рысь.

— Извините, я украду у вас Алису ненадолго, — отделившийся от заговорщиков Дженнар ухватил меня под руку. — Ну, красавица, какие планы?

— Отдохнуть. По магазинам пройти. Раз уж нельзя поучаствовать, буду сочувствовать.

— Мудро. Насколько я понял, твой дар все еще спит?

— Эх, разбудить бы…

Я вздохнула. С одной стороны, обидно, что ничем помочь не могу, а с другой — мужчины со своими секретами совсем обнаглели. Мне катастрофически не хватало информации.

— Как в городе? После всех этих передряг должно поутихнуть.

— Заговорщиков берут десятками. Толку мало. Всем руководил один вполне конкретный человек. А ни лица, ни голоса…

— Магистры посмотрели свои архивы? Мы же предполагали, что ему помогает кто-то из Хранящих?

— Работают. Пока тихо. Но, скорее всего, вы оказались правы — без Хранящей так мозги промыть сложно. Но следы есть. Да и герцог с князем на днях подпишут договора о мире и взаимопомощи.

— Я рада.

Дженнар осторожно отвел меня в сторону, опасливо поглядывая на застывших в любопытном ожидании мужчин.

— А что насчет вас с Ветром?

Ндя. Знать бы самой. Но если повезет, в эти дни мне предстоит сложный разговор.

— Пока не знаю. А что?

— Да так, просто спросил. Теперь уже все нормально, тайная стража и сама справится. А вот вам не мешало бы…

Начинается!..

— Давайте уже обедать! — Катарина капризно притопнула ножкой. — Сколько можно ждать!

— Позже, — шепнул Дженнар, провожая меня к столу.

Да и мысли как-то больше занимали потребности желудка, чем остальное. Меня посадили справа от Ветра, как хозяина дома, в соседях оказались князь и Учитель, успевавшие между делом обсуждать торговые пошлины и достоинства зарубежных товаров. Зато на другой стороне шла весьма оживленная беседа. Но как ни прислушивалась — не могла понять, о чем. Ветер активно принимал участие во всем, не обращая на меня никакого внимания. Да, не очень-то и хотелось — голод и усталость давали о себе знать.

После сытной еды начала одолевать сонливость, но Катарина решительно потащила меня в сад, где двое слуг передали ей закутанного по самое не могу малыша. Племянник радостно что-то гукал, глядя на мир темными Яркиными глазами.

— Растет не по дням, а по часам, — похвасталась женщина. — Мне вообще трудно отойти от него хоть на минуту. Вот подпишут договор, и мы все вместе, наконец, вернемся домой.

— Понимаю. Кстати, уже видно, что на папу похож будет. Вылитый. Я по детским фотографиям помню.

— Фото?… Как?

— Это вроде очень точных миниатюр. У нас их специальный прибор делает, поэтому изображение получается яркое и очень четкое.

— Интересно. Надо будет попросить Слава привезти.

Да уж, ему явно не хватает фотолаборатории в довесок ко всем заботам. Хотя эта забота будет приятной.

О чем еще говорить, я не представляла — материнство для меня ограничивалось марками памперсов и названиями детского питания.

— Да я и сама многое хотела перетащить сюда из нашего мира. Вам с малышом очень пригодится. Имя выбрали?

— Конечно. Еще до рождения. Но пока его говорить нельзя — примета плохая.

— Говорят, до трех месяцев ребенка вообще никому нельзя показывать.

— С этим нам проще — нанял мага и спокоен.

Да уж. Тут все шиворот — навыворот. Катарина погрузилась в общение с сыном, тихонько покачивая, что-то напевала. Я же наслаждалась остатками солнечного тепла.

— Идем в дом. Уже не лето, чтоб так долго сидеть на воздухе, — я помогла молодой мамочке подняться. — Да и отдохнуть надо.

Не стала уточнять, что это у меня глаза слипаются. А то заохает и обязательно наябедничает брату.

Попытка добраться до комнаты и увалиться спать окончилась грандиозным провалом. Уже на подступах караулил Ветер. И я с обреченностью осужденного на смертную казнь поняла, что вот сейчас и состоится Большой Разговор.

— Меня ждешь? — я хотела было войти к себе, но меня бесцеремонно вытащили на балкон, прятавшийся за неприметной боковой дверкой коридора.

— Конечно. Не Дженнара же, — пошутил Ветер.

Чего-то он заметно нервничает, и мне это заранее не нравится.

— Здесь довольно прохладно, но зато никто не помешает нам поговорить.

Ветер судорожно набрал в грудь воздуха. Никогда еще его таким взволнованным не видела, может, случилось что?

— Алиса, ты хочешь вернуться в свой мир?

— Когда-нибудь, наверное. Мне и тут интересно. Столько всего необычного, да и учеба… — я пожала плечами.

— Тогда ответь мне, пожалуйста, — кто для тебя Дженнар?

— Ветер! Я же тысячу раз говорила, что мы с Дженнаром друзья. И не больше. Тебя именно это интересовало?

— Не только. Есть что-то в моем мире, что-то уже сейчас, что тебе не нравится, или непонятно? Какие-то традиции, праздники?

Это он сейчас на что намекает? Я и видела тут всего — ничего. К тому же если мне что-то не понравится, мой Защитник стопроцентно узнает об этом первым.

— Знаешь, есть, наверное, но я так сразу не могу сказать. Я же почти ничего и не видела — с этим заговором все носились как в… как укушенные.

— Понятно.

Ой, что-то это все не то. Или у Ветра очередной заскок начался? Или я однозначно туплю. Как же спать хочется, сил нет!..

— Ветер, ты для этого меня сюда вытащил? Я, между прочим, поспать хотела! К тому же мы договаривались, кажется, спокойно кое-что обсудить?

— Да, ты права, я… — мужчина осторожно выглянул за перила. — Нам действительно надо поговорить, Алиса. Я хотел тебе сказать…

— Рано! — полузадушено просипели откуда-то снизу.

Я заинтересованно посмотрела на моего Защитника. Оригинально, однако. У него тут что, суфлер сидит?

Ветер отчаянно покраснел и закашлялся.

— Ладно, вы тут разбирайтесь, что рано, а что поздно. А я спать пошла. — И погромче, для "суфлера", — И горе тому, кто меня разбудит!

Все еще посмеиваясь над балконной трагикомедией, я, наконец, добралась до своей комнаты. Да пусть маются дурью, лишь бы все были живы — здоровы.

Из-за неплотно прикрытой двери раздавались голоса Листика и Катарины. Нет уж, второго дубля моя психика уже не выдержит. Решительно развернувшись, пошла искать пристанища где-нибудь подальше.

В самом конце коридора нашлась маленькая комнатка, очень похожая на кабинет — уютная, с небольшим книжным шкафом, мягкими креслами, и диванчиком. Сюда Ветер меня никогда не приводил, из чего я логично заключила, что здесь и искать никто не станет.

Блаженно развалившись на диванчике, прикрыла глаза, погружаясь в теплую обволакивающую дремоту. И только-только собралась сладко поспать часок-другой, как в тишину комнаты ворвался Ветер. Нашел — таки.

Взъерошенный, будто воробей после драки, глаза горят, весь вообще какой-то нервный.

Увидев меня, замер, потом начал торопливо рыться в карманах. Я с интересом наблюдала за пантомимой.

— Алиса, мне надо с тобой поговорить. Серьезно, — зачем-то добавил он.

— Да пожалуйста! И что у нас случилось плохого?

— Почему сразу плохого?

— А о чем можно еще со мной серьезно разговаривать? — искренне удивилась я.

— Например, о Дженнаре.

Опять двадцать пять. У меня уже руки чешутся придушить их обоих, с герцогом для комплекта, и со счастливым лицом избавившегося от занозы человека повеситься на ближайшем дереве.

— По-моему, я ясно дала понять, что Дженнар мне только друг. Или он думает иначе?

— Не он. Герцог.

Интересно, сильно ли расстроятся жители Каллайта, если у них резко сменится власть? А то у меня уже не просто руки чешутся — у меня даже в мозгу зудит! Помывка, конечно, тут ни при чем, но кое-кому точно устрою большую стирку! Принародно! С полосканием и отжимом на тысячу оборотов в минуту!

— Достал меня этот герцог! Пусть выпьет яду и успокоится!

Жаргон из интернета понимания не нашел. Ветер с наигранным ужасом смотрел на меня. Но быстро сообразил, что я, скорее всего, шучу, и чуть расслабился.

И что же ты удумал, Защитник мой ненаглядный? Очередную пытку из разряда "висит груша, а нельзя"?..

— Так вот, ты наверняка уже в курсе, что герцог намерен любым способом выдать тебя за сына. Ни твое, ни его мнение в расчет не принимается.

— И?

— Алиса, выходи за меня! — и опустился на одно колено.

Я ошарашено уставилась на своего Защитника. Нет, заполучить Ветра мне хотелось. Но где гарантия, что он и вправду не запрет меня с вышиванием в четырех стенах?

— А-а-а…э-э-э… Ветер?

— Что?

— Ты шутишь?

— Нет. Я не шучу.

И что мне ему сказать? Вот передо мной мужчина, которого я… Люблю? Да. До одури. И подумать не могу, чтоб рядом со мной был кто-то другой. И он предлагает мне стать его женой. А мне всего восемнадцать, впереди столько всего неизвестного, столько всего необыкновенного.

— Алиса?

А в глазах — тревога и… отчаяние?

— У меня есть условия.

Ветер напрягся.

— Я хочу закончить обучение. Извини, но запереть меня в четырех стенах не получится…

— Я не намерен тебя в чем-то ограничивать! — возмутился мужчина, вскакивая. — Я прекрасно понимаю, что делаю, Хранящая! За кого ты меня принимаешь, что тебе такие мысли в голову пришли?!

В последующие пять минут я узнала, что ни мой вредный характер, ни талант влипать во всевозможные неприятности, ни всякие герцоги и Дженнары не остановят этого мужчину в достижении его цели. К тому же меня клятвенно заверили, что я хрупкая и ранимая, а значит, нуждаюсь в защите, любопытная и любознательная — и без определенной свободы тоже не проживу. Короче под его чутким руководством и опекой буду делать все, что мне заблагорассудится. Даже герцогу устраивать импичмент (явно от Яра слово подхватил, это видимо, был предполетный инструктаж). Он и сам с радостью примет в оном участие.

Вариант с опекой меня, понятно не устраивал (на словах-то много можно наобещать), но возмущенного мужчину это нисколько не интересовало. Свадьба в любом случае оставалась для меня единственным способом заполучить этого упрямца. Без него я уже просто не смогу. И перед глазами все явственнее вырисовывалась надпись, как в метро: выхода нет.

Ветер завис надо мной как призрак карающего ангела. И эта непонятная злость в глазах, заставляющая дрожать, словно от холода. Лучше бы он был взбешенным, яростным, но не таким — злым и… оскорбленным. Честно говоря, эта вспышка меня напугала до немоты. Инстинктивно сжавшись, я наблюдала за меряющим шагами комнату тигром в человечьем облике. Но даже в этот момент он казался мне безумно, невероятно притягательным и желанным.

— Ты не должна думать, что я посмею так с тобой поступить! Алиса, я просто хочу быть рядом…

Сел рядом, прижал к себе, я просто задохнулась в этом знакомом запахе. А потом ощутила под щекой сильно бьющееся сердце и поняла — что бы он сейчас не попросил, я сделаю.

— Целый месяц я боялся даже думать, что с тобой…что ты… Я не смогу… Алиса?

— М-м-м? — я наслаждалась его близостью, попросту выпав из разговора.

— Я тебе в любви признаюсь, а ты даже не слушаешь, — буркнул он, чуть отстраняясь.

— Неправда.

— Что?!

— Ты мне в любви еще не признавался, — я хитро улыбнулась. — Только замуж звал.

— Я. Тебя. Люблю. Ты окажешь мне честь, став моей женой?

— Хм…

— Алиса! — возмутился Ветер.

А по глазам вижу — он и так знает ответ.

— Ты же знаешь, что да. Только потом не говори, что я тебя не предупреждала!

— О чем?

— О моем характере.

— Меня это не испугает, — расхохотался он, еще крепче обнимая меня.

— А как же твои вечные терзания?

— Девочка, ты еще очень молода. Да, в моем мире девушек рано выдают замуж. Но кто сказал, что они не жалеют потом о своем выборе?

— И что ты этим хочешь сказать?

— Я хочу, чтобы ты твердо была уверена, что тебе нужен именно я. Понимаешь? Я и никто другой. К тому же я очень долго сомневался, останешься ты здесь, или же вернешься в свой мир.

— Почему?

— Ну, тебя так тяготили все здешние условности, правила, и все такое. К тому же ты молода. А там остались твои родители. И друзья.

Да. По маме с папой я скучаю. Но Ярослав теперь точно найдет способ привезти их сюда. Так что я еще немного потерплю. Учебу немного жаль. Но здесь и так для меня много возможностей. Хранящая же.

Я спокойно улыбнулась. Ему не нужно переживать, что я хочу домой. Мой дом там, где он. И мой безответственный братишка.

Ветер понял мою улыбку правильно. Вытянул из кармана маленькую коробочку, и на свет появилось кольцо. Тонкий золотой ободок с изумрудом в венце. Сияющее и необыкновенно красивое. Осторожно надев мне его на палец, повернул к себе мое лицо.

— Я так и не спросил — любишь ли ты меня.

— За нелюбимых не выходят.

— Алиса!

— Люблю тебя, — я потянулась к нему, впиваясь в горячие губы.

Кажется, прошла целая вечность — из головокруженья, горячих рук и потемневших сияющих глаз, терпкого запаха его кожи и жгучего желания прижаться к нему всем телом, сейчас и здесь. Не знаю, как далеко мы бы успел зайти, если бы его благоразумие опять не протрубило сигнал тревоги.

— Алиса…

— М-м-м?

— Мы должны пожениться как можно скорей. Сегодня, например.

— Почему? — я удивленно раскрыла глаза, не спеша выбраться из кольца его рук.

— Потому что мне и так трудно держать себя в руках.

— А разве это нужно? — я хихикнула.

— Если я скажу, что это нужно мне, согласишься?

— И чего ты так нервничаешь? Я же все равно тебя люблю.

— Алиса, — укоризненный взгляд потемневших до черноты глаз. — Я не хочу поступать так с девушкой, с которой хочу прожить всю жизнь. С единственной и неповторимой.

— Ветер, но ведь свадьба — это приготовления, хлопоты, гости там всякие…

— Мы поженимся тайно, в присутствии самых близких.

— А так можно? Я имею в виду — тайную свадьбу признают действительной? А то как-то не хочется проблем потом.

— Магистры Дома Хранящих в любом случае подтвердят законность брака.

Я смотрела в счастливые глаза Ветра и чувствовала, что сама начинаю светиться. Да попроси он меня сейчас в окно прыгнуть — сиганула бы с радостью! Только бы вот так чувствовать его, знать, что он настоящий, реальный. Обнимать, целовать, вдыхать его запах… Меня окончательно повело. И я уже как в тумане наблюдала за ним, почти не слушая.

— Тогда не будем откладывать. Пока никому не говори. Мне нужно еще многое сделать. До вечера, счастье мое. — Осторожно высвободившись, он поцеловал меня так, что если б не разделяющая теперь нас спинка дивана — фиг бы он куда ушел. И чихала я на весь его самоконтроль. Но Ветер торопливо вышел. А я пошла искать в своем шкафу хоть что-то подходящее под свадебное платье. Хоть и тайно, но мне хотелось быть красивой. Заставшая меня за этим делом Целеста только руками всплеснула.

— И чего ты там ищешь?

— Платье. Свадебное, — буркнула я, ныряя обратно в шкаф.

— Что?!

— Да я тут, понимаешь, замуж собралась. А надеть нечего, — пожаловалась я.

— Стой тут! Никуда не уходи! Я сейчас! — завопила эта ненормальная и ускакала, подобрав подол платья.

Уже через пару минут она вернулась в сопровождении Приссы и вороха белоснежной ткани, посверкивающей местами нитями жемчуга.

— Вот! — счастливо выдохнула Листик. — Как знала.

— Это что? — я опешила.

— Госпожа, я взяла на себя смелость сшить его… вам в подарок. Неделю назад только закончила, — призналась Присса.

— Кому еще успели сказать? — я вспомнила просьбу "жениха". — Учтите, если пронюхает герцог, свадьба может кончиться похоронами! И не факт, что его!

Женщины переглянулись.

— Не волнуйся, никто не знает. Только те, кто будет присутствовать на церемонии.

— То есть весь дом в курсе, так?

— И магистры, — добавила Целеста. — Валлин еще вчера, наверное, узнал.

Так. Значит, все всё знали, одна я была не в курсе. Интересное кино получается. Как только провернуть все умудрились?

И вспоминая сегодняшний дурдом, удивительно, что я сама не догадалась. Такую комедию разыграть!

— Сколько у нас времени? — Присса расправила складки платья.

— До вечера примерно.

— Значит, в обрез, — подытожила моя подруга и властно развернула меня к себе спиной. — Тогда начнем.

Сзади треснула шнуровка корсета. Я попыталась было вякнуть, запоздало сообразив, во что вляпалась, и чем мне теперь все это аукнется. Не слушая возражений, женщины шустро меня оприходовали, в четыре руки, вместе с сияющей Фриттой вымыв и натерев какими-то благовониями. На мой вкус вторая часть слова этому запаху подходила больше. В итоге мытье повторили. А я, в одной сорочке уселась перед зеркалом, пока Присса готовила платье, а Фритта — мою прическу.

Глядя на себя в зеркало, недоумевала — как я вообще согласилась на все это? Похоже, Ветер на меня странно влияет.

— Наконец-то! Я так надеялась, что ему удастся тебя уговорить! — Катарина вихрем влетела в комнату, обняла меня и расцеловала.

— То есть и ты все знала, да?

— Подозревала, моя дорогая. И надеялась. Вот. Это тебе.

В мою ладонь легло тонкое переплетение кружева.

— Что это?

— Нечто от счастливой жены, — хихикнула Катарина. — Так положено. В свадебном наряде должно быть новое, старое и от счастливой в браке женщины.

Кружево развернулось, превращаясь в изящную подвязку. Хм, а некоторые вещи не зря придуманы. Здорово будет на лицо Ветра посмотреть, когда он ее увидит.

— И что в моем будет старого?

— Покрывало. Оно от мамы Ветра, — деловито ответила Листик. — Не вертись, Алиса!

— Давайте рассказывайте, что из себя представляет ваша церемония. А то вдруг чего-нибудь не то сделаю.

— Ну, у вас же тайный союз, так что обменяетесь клятвами, кольцами и все.

— Какими клятвами?

— Верности, — хихикнула Присса.

И чего она в этом смешного нашла?

— Можно? — в дверь просунулся нос моего братишки.

Женщины возмущенно зашипели, отгораживая меня ширмой.

— Теперь можно, — разрешила Катарина.

— Каштанка, ты и правда согласилась? — удивился Яр. — А я уж подумал, он меня разыгрывает.

— А?

— Не нервничай. Просто я как старший мужчина должен дать согласие на брак. При свидетелях.

— Вы бы еще герцога пригласили! И объявления развешали!

— Вообще-то князь будет. Или тебе мало? — "обрадовал" меня брат.

— Что-то мало это похоже на тайную свадьбу.

— Радуйся, сестренка! На официальной церемонии тебе бы пришлось простоять часа три!

— И натянуть на себя вдвое больше тряпок, — добавила Катарина.

Тогда да, пусть лучше так. А то я за три часа сто раз передумать успею. И Ветер, похоже, это предвидел. Кто из нас теперь Хранящая?!

— Ладно, дамы, готовьте нашу невесту. Я пошел жениха успокаивать.

— А что с ним?

— Переживает, как бы ты не передумала. Или не сбежала, — усмехнулся Ярослав, выходя.

— И не помышляй! — жестко оборвала мои мысли Листик, заметив брошенный на окно взгляд. — Дала согласие — не отвертишься.

— Да я бы и не соглашалась, если б это не был единственный способ…

— Чего? — Катарина заинтересовано подалась вперед.

Женщины хищно насторожились, как гончие учуявшие добычу.

— Затащить его в постель! — рявкнула я.

— Обалдеть! — Листик ошарашено села прямо на мое платье.

Опомнившиеся женщины слаженно запричитали, расправляя шедевр.

— И что тебя удивило? — поинтересовалась я.

— Нормальную женщину это бы волновало в последнюю очередь. А ты выходишь замуж ради постели!

— Просто я его и так люблю.

— Алиса! Ты просто невыносима! Бедный Ветер! — Катарина залилась смехом.

Остальные тоже приняли мои слова за шутку и расхохотались. Я пожала плечами — пусть что хотят, то и думают. Я действительно люблю его просто так. Без всякой свадьбы. И если б не его принципы, фиг бы согласилась на штамп… Ой!

— Дамы, а скажите-ка мне, в каком возрасте тут у вас девушка замуж выйти может? — я молилась про себя, чтоб как в нормальном средневековье — рано.

— Вообще-то, традиционно, в пятнадцать. — Целеста нахмурилась.

Мамочки! Спасите! Меня как ледяной водой облили. С одной стороны — герцог может отдыхать. Потому как для наследника герцогства настолько передержанная невеста — это слишком. Но и ощущать себя перестарком тоже не в кайф. Как залежалый товар с оконченным сроком годности.

— А ты чего побледнела? — подруга испуганно смотрела на мое лицо.

— А ты еще потуже зашнуровывай, я и посинею!

— Терпи. В конце концов, вы с Ветром и так всем нервы изрядно потрепали своими выходками.

— Нет, с вами можно инфаркт получить! — я тряхнула головой, Фритта зашипела сквозь зубы.

— Чего получить?

— Умереть, говорю, можно в страшных муках!

— Нашла из-за чего переживать, — фыркнули женщины хором.

Я успокоено расслабилась. Еще час мучили мою несчастную гриву, укладывая живописным каскадом и втыкая шпильки мне почти в череп. И на что я иду ради этого мужчины! На страшные пытки! Пусть ценит! А то еще и припомню ему потом в семейной жизни все эти волнения и испытания, если будет вредничать!

В конце концов, я неспешно нанесла макияж, осторожно стала влезать в платье, когда в двери постучали.

— Госпожа, карета прибыла, — сообщила дверь голосом дворецкого.

Что тут началось! Дамы вспомнили, что сами толком не одеты и не накрашены, бросили меня на Фритту и Приссу, умчались со скоростью пули. Те же торопливо меня застегивали, одергивали и поправляли, прилаживали подобие фаты, почти полностью скрывающей лицо. И повернули к зеркалу.

Матерь моя! Тонкая хрупкая принцесса с опускающимися на обнаженные плечи локонами, расплавленным шоколадом сияющими на солнце. Белый водопад шелка, перевитый жемчугом, струится по изгибам фигуры, словно полупрозрачным молоком облегая меня до бедер и растекаясь пеной по складчатому подолу. Широкие рукава крыльями скрывают трясущиеся от волнения руки, глаза сверкают, губы горят.

То, что мне показало зеркало — не я! Ну не могу я быть такой…такой… В общем — такой! Всучив мне маленький букетик белых мелких цветов и напялив сверху длиннющий плащ с глубоким капюшоном, служанки аккуратно выпихнули меня за дверь, прямо в руки брату, осторожно подхватившему все это великолепие и почти отнесшему на руках в карету.

— Выглядишь здорово, — шепнул Яр.

Нет, вот мог бы и чего получше сказать! Как же, дождешься от него! Ох, что-то я нервничаю. Блин, и валерьянки нету. Хотя мне и ведра мало будет.

Тем временем, он встретил у парадных дверей Целесту и жену и так же деликатно усадил ко мне. Листик и Катарина в одинаково темных платьях, но роскошно расшитых золотом и какими-то каменьями, чинно и молчаливо устроились напротив. Ярослав сел рядом со мной.

— Не передумала? — ехидно поинтересовался брат.

— Не дождешься! — прошипела я, стараясь не шевелиться. — И в кого ты такой вредный?

— Спокойно, Алиса. Все будет хорошо. Да, кстати, магистр Жива просила тебя быть осторожной — из-за эмоциональных всплесков твой дар может прорвать как плотину. Волной накроет всех, как ты понимаешь.

— Я себя контролирую.

— Вот и хорошо. Она тебе еще настой передала, я в комнате Ветра оставил.

Где? Ах, ну да — в свою я уже не вернусь, что ли? Ну, ближайшие несколько дней (ночей? суток?) точно там не появлюсь. Боже, неужели, я все-таки решилась?!

Заметив мои дрожащие руки, братишка нахмурился и тряхнул меня за плечо.

— Каштанка, я тебя очень прошу, держи себя в руках.

Зря он это сказал. Я и так мандражировала, а теперь меня вообще затрясло. Непонятно — то ли я карету раскачиваю, то ли она такая тряская, что у меня нервы сдают.

— Пей, — Катарина ткнула мне в руки какую-то фляжку.

Я машинально поднесла к губам и глотнула. Вино. Крепкое. По телу горячей волной растекается покой и сила. Бухнув маленькой бомбой в животе, напиток вернул миру краски. А мне — ясность мысли. И мозг со щелчком заработал. Правда, почему-то только в направлении путей побега.

Подозрительно сощурившаяся Целеста резким взмахом руки что-то сотворила. Будь мой дар целиком со мной — она бы себе руку сломала. А так — только болезненно поморщилась, но мне стало совсем хорошо. Еще больше утешила мысль — неизвестно кому из нас будет хуже — Ветру или мне. С моим-то характером.

— Сейчас мы подъедем прямо к молельне. Быстро и тихо заходим внутрь. — Яр подобрался.

В еще теплых лучах клонящегося к закату светила, мы торопливо выбрались наружу и засеменили по широким мраморным ступеням. Я склоняла голову и старалась не смотреть по сторонам, сосредоточившись на том, чтобы не наступить на подол собственного платья и не рухнуть носом вниз.

Меня провели в маленькую комнатку, сняли плащ, поправили, одернули. Яр чинно взял меня под руку и замер перед дверью. Оттуда немедленно высунулась голова магистра Сервуса.

— Вы готовы?

— Да, — братишка крепче стиснул мою руку.

Впереди двинулись дамы, мы с братом замыкали. Выведя меня к ожидающему у каменного алтаря перед статуей Первой Хранящей Учителю, Ярослав сделал шаг назад. И я замерла. Стоящий передо мной мужчина в простом и изысканном костюме цвета слоновой кости с распущенными по плечам вьющимися волосами был не просто хорош — прекрасен. Даже сквозь закрывающее мне лицо ажурное кружевное покрывало я видела каждую черточку его лица, почти кожей ощущала пульсирующую на его шее жилку. И не могла отвести взгляда от спокойной, чуть нервной улыбки, от лучащихся теплом карих глаз, от напряженной, наполненной силой фигуры. И понимала, что сейчас начну пускать слюни от счастья.

Учитель кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Итак. Свидетели?

— Есть — нестройным хором ответили сзади.

Я с удивлением услышала голоса Дженнара и Князя. Правда, Дженнар мне мог и померещиться.

— Кто ответственен за девушку?

— Я, — отозвался Яр. — Я даю свое согласие.

— Хорошо.

Следующие пять минут магистр распинался на тему "вместе и в болезни и в здравии"… Я слушала вполуха, стараясь не пропустить место, где надо сказать "да". И таки пропустила его. Учитель требовательно смотрел на меня. А я очнулась, только увидев тень на лице Ветра. Севшим голосом прохрипев злополучное "да", едва сдержалась, чтобы не отмахнуться от Валлина. Ветер тоже торопливо "дакнул" и поспешил взять меня за руку. Слова "объявляю вас мужем и женой" потонули в грохоте распахнутых дверей. В сопровождении пятерки гвардейцев в зал ворвался злой, словно черт, герцог. Ветер успел поднять мне покрывало, так что я прекрасно видела раскрасневшееся от гнева лицо правителя. И с удивлением заметила в рядах свидетелей Дженнара.

— Вы опоздали, ваша Светлость, — холодно в наступившей тишине заявил мой…муж.

— Как владыка этих земель я объявляю этот брак недействительным! — рявкнул герцог.

Ага, а Князь Чаретта в свидетелях и его собственный сын тут просто постоять пришли, да? Ветер побелел от ярости, рука его непроизвольно потянулась к поясу. Я знала это его состояние — предел злости и ненависти, еще немного, и он не сможет держать себя в руках. Я и сама начала закипать, наливаться злостью. Учитель торопливо творил пассы, бормоча себе под нос. А меня неудержимо накрывало темной гудящей пеленой какой-то почти звериной ярости. И откуда-то снизу, будто из земли во мне стала подниматься Сила. Родной и привычный дар просыпался, распрямляясь во весь свой рост, гневной огненной волной захлестывая меня с головой.

— Любимый, подожди минутку, ладно, — нежно пропела я, вручая ему свой букет.

Рванувшегося следом за мной Ветра остановил Учитель, прошипев: "Не вмешивайся!". Мужская часть свидетелей, стоявшая ко мне спиной, потянулась к рукоятям мечей. И только смотревшая на меня Целеста побледнела, дрожащей рукой совершая знак ограждения Хранящей.

— А теперь, Ваша Светлость, послушайте меня — шипение, шедшее из моего горла, я сама не узнавала, закипая от ярости.

Еще бы! Какой-то козел (которому я, между прочим, не только жизнь, но и страну спасла!) посмел помешать Мне! Мне! Хранящей!

Идя по проходу прямо на герцога, я даже не замечала, как раскидывается сетью мой дар, парализуя гвардейцев, заскрипели отодвигаемые моей бушующей силой лавки, зазвенели от мелкой дрожи стекла. В зале резко похолодало.

— Я не позволю никому лезть в мои дела. А если вы еще раз раскроете свой поганый рот в нашу сторону — я вам лоботомию через задницу сделаю! — рявкнула я прямо в лицо бледного и потного правителя. И уже почти на ухо прошептала, — Ты еще жив, падаль, только потому, что сегодня моя свадьба. Ясно?

Он только мелко-мелко закивал, словно слова забыл. Нырнув в потоки, я разом, не заботясь о нем, выправила по максимуму потоков, оставив на память узелок, который должен немедленно разорваться, выплескивая вложенную в него силу, если этот человек осмелится хоть пукнуть в мою сторону. Но сила и ярость все еще требовали выхода, и недолго думая я всей душой пожелала выставить их вон. Волной силы пришельцев сбило с ног и, протащив по полу, выпихнуло живописной кучей за порог.

Ощущая себя сдувшимся шариком, я устало оперлась о ближайшую лавку, боясь даже обернуться. Еще слабо представляя последствия, уже где-то в голове пробивалась первая трезвая мысль — натворила я дел, не расхлебать. Брат с князем мне шею свернут. А Ветер… Не хочу видеть его лицо после устроенного мной. Наверняка ведь теперь сто раз жалеет, что успел сказать "да". Или испугался. Разбуженный окончательно дар уютно свернулся в душе клубочком, омывая меня волнами теплого покоя. Только вот во рту было солено — кровь из носа потекла, едва не пачкая белоснежное платье.

Тонкое полотно платка осторожно коснулось моего лица. Теплое прикосновение рук — и вот он уже обнимает меня, пряча от всего и от всех. А я едва не плачу. От облегчения и просто оттого, что он рядом.

— Хм, если вы позволите, продолжим, — напомнил радостно скалящийся магистр Валлин.

Народ в тихом шоке обернулся к магистру. Несколько секунд висела полная тишина, вязким киселем окутывая собравшихся. Я даже расслышала шепот магистра Сервуса: "Давайте их быстро оприходуем уже, а то, сколько уже нервов вымотали!"

— На чем я остановился? — Учитель задумчиво оглядел зал и стоящих у дверей жениха с невестой.

В благоговейной тишине послышались крепкие маты из-за двери.

— Вы объявили их мужем и женой, — напомнил князь.

— Ах, да! Что ж, можете обменяться кольцами.

Я растерянно смотрела на Ветра. Тот только улыбнулся. А стоящий рядом Дженнар протягивал раскрытую коробочку с посверкивающими внутри тонкими ободками.

— Ну должен же я хоть какую-то лепту внести — пожал плечами он в ответ на мой удивленный взгляд.

— Спасибо, — искренне улыбнулся мой муж.

И уже без нервов и волнений я окольцевала этого единственного и неповторимого. А теперь и полностью моего мужчину. И никуда он теперь от меня не сбежит! А Ветер, крепко обняв меня, поцеловал. И из головы вылетело все совершенно. Кроме одного — желания оказаться подальше от свидетелей и поближе к кровати. Ну не могу я с собой ничего поделать — так уж сильно он на меня действует!

Видимо, желания были схожими, поскольку свидетели переглянулись, начали сдавленно похихикивать, а кое-кто и ржать в голос.

— Пожалуй, стоит вернуться в дом и отпраздновать счастливое событие? — предложил Яр.

Его поддержал нестройный хор голосов.

— Отправляйтесь. Мы приберем здесь и приедем, — махнул на нас рукой Учитель, добродушно усмехаясь в бороду.

На этот раз в карету ко мне никого больше не пустили. Только Ветра. И тот, хитро улыбаясь, немедленно усадил меня к себе на колени.

— Моя, только моя… - зарываясь в волосы, прошептал муж.

— Собственник, да? — я хихикнула.

— Конечно. А как ты думала, счастье мое? Никому не отдам!

— Надеюсь, в этот раз твои принципы не позволят тебе сбежать?..

Рот мне попросту закрыли поцелуем. Я, собственно, и не возражала. Вот сбежать бы куда-нибудь далеко — далеко и прямо сейчас… Только прихватить с собой его. Но Ветер вдруг напрягся, отодвинул меня, настороженно прислушиваясь, замер. Потом резко начал бледнеть на глазах, сползая с сиденья на пол.

— Беги, Алиса… — прохрипел и потерял сознание.

Я дернулась было выскочить, но как я его брошу? С ума сошел?! Только начала раскидывать сеть силы, как что-то тяжелое больно толкнулось в затылок, и мир померк.

Голова трещала и напрочь отказывалась соображать. Слипшиеся губы с кровью разлепились. Воодушевившись, я попыталась проделать то же с глазами. Вспышка света ослепительной болью ворвалась в мозг, заставив зажмуриться от боли. Все тело ломило, в ребрах отозвался болью тяжелый хрипящий вдох.

Я не соображала, где нахожусь, но остатки ума подсказывали, что не стоит пока спешить и открывать глаза, уже во избежание новой атомной войны в мозгу. И еще — где-то рядом обязательно должен быть Ветер. В каком он состоянии и жив ли вообще — думать не хотелось. Страх острыми холодными иголочками пробежал по позвоночнику, освежая и вливая силы.

В лицо плеснули ледяной водой, и я рефлекторно закашлялась, подавшись вперед. Пошевелиться больше не получалось — на запястьях и ногах обнаружились крепкие веревки.

— Ага, ну вот ты и пришла в себя.

Знакомый голос. Очень знакомый.

— Кто ты?

— Дорогая, неужели ты так быстро меня забыла?! — язвительно откликнулся голос.

Игорь! Только этот блондинистый маг способен источать столько яда!

— Игорь? — мое хрипение даже на полузадушенную мышь не тянуло.

— Браво! Приз за сообразительность! Правда, он тебе не пригодится.

— Что тебе от меня надо?

— Не так быстро, дорогая, — захохотал он.

С трудом разлепив заливаемые капающей с волос водой глаза, я осторожно рассматривала мужчину. По-прежнему хорош собой, но на тонких губах играет совсем несвойственная ему ядовитая ухмылочка. Одет с иголочки, камзол богато расшит. Шикует, гад. Хотя его исчезновение очень даже стройно укладывается в общую картину. Однозначно, этот урод имеет отношение ко всему тому бардаку, который здесь творился. Непонятно только, зачем он меня-то сюда приволок. Если я правильно поняла, мне и моему брату отводились вполне конкретные места — на том свете.

— Зачем тебе все это? Палан проиграл войну.

— Знаю, — скривился Игорь. — И я еще доберусь до той маленькой дряни, которая помогла Каллайту.

— Она мертва, — я усмехнулась. — Говорят, сгорела.

Говори! Говори, ублюдок! Рассказывай! Ты же всегда любил позировать перед благодарной публикой.

— Спасибо за приятные новости. Не хочешь спросить, где твой ненаглядный Шииса?

Ветер? Я вздрогнула, боясь представить, что с ним мог сделать этот псих. То, что он на голову болен, я не сомневалась.

— За твое хорошее поведение я, пожалуй, прикажу притащить его сюда. Любуйся, раз я добрый.

Блондин вышел в неприметную дверку сбоку. Я же осматривала свое обиталище, ища хоть что-то, чтобы освободиться от пут. Связали мастерски, хоть грызи эти веревки. Да и дар мой в гудящей от боли голове отказывался подавать признаки жизни.

Похоже, из-за этого козла мне по-новой придется восстанавливаться.

Дверь распахнулась. Двое дюжих молодцов втащили залитого кровью, в лохмотьях, в ссадинах и синяках Ветра. Тот кулем висел на руках мужчин и не шевелился. Его прислонили спиной к стене, привязав за руки, и подтянули. Весь в тонких сочащихся порезах, со спутанными волосами, он казался мраморно белым, и безумно пугал меня. Задавив в горле слезы, я хотела было подползти к нему, прикоснуться, увериться, что он жив, но тут вернулся сияющий Игорь.

— Ну что, нравится мой подарок? По-моему он хорошо смотрится в интерьере.

Откуда только слова такие знает, подонок?

— Что тебе нужно?

— Видишь ли, дорогая, мне нужна вся эта земля. И я ее получу. Не вышло силой — будет иначе. И ты мне в этом поможешь.

— Я? Издеваешься? Я к этому вообще не имею отношения.

— Дорогая, ты нетерпелива. — Игорь шутливо погрозил мне пальцем. — Видишь ли, моя мать — Хранящая. И она довольно опытна. Так что я смогу занять место твоего мужа без всяких проблем. Ты — сестра княжича, Шииса — наследник герцога. Все получится совершенно замечательно. И меня интересует только одно — будешь ты мне помогать добровольно, или моя мама займет твое тело.

Я в ужасе смотрела на это чудовище в человечьем обличье. Ни фига себе великий комбинатор! Мог бы чего и попроще придумать. Да и Ветер после недавних событий вряд ли будет наследником герцога. И Дженнар жив. Или Игорь не в курсе?

— Я дам тебе время подумать, дорогая. И вернусь. Нам нужно поторопиться.

Я лихорадочно заметалась, матерясь сквозь зубы. В кино я видела, что люди со скованными за спиной руками умудрялись вывернуть их так, чтобы те оказались впереди. И, конечно, у героев всегда оказывалась где-нибудь отмычка. У меня имелось расшитое изгвазданное свадебное платье с кучей складок и оборок, крепко стянутые прочной веревкой руки и сильное желание удавить Игоря своими руками. Зато я могла скачками раненого зайца подобраться к Ветру и попытаться опустить его вниз.

Узлы поддавались с трудом, я искрошила все ногти, пока смогла развязать. И едва не взвыла, когда рванувшаяся вверх веревка чуть не выдернула мне руки из суставов. Ветер упал на пол и застонал.

— Ветер! Хороший мой, очнись! — я запричитала над ним, пытаясь хоть как-то приподнять от пола тяжелое тело. И при этом не причинить ему боли.

— Пробуждение не их приятных, — свистящим хрипом сообщил муж. — Почему ты не прыгнула, когда я велел?

— Извини, милый, но я не смогла. Сможешь развязать меня?

— Сядь поближе, у меня едва сил хватает.

Пока он занимался моими руками, я отчаянно взывала к своему дару. Сила пробуждалась медленно и неохотно, словно преодолевая барьеры.

— Где мы?

— У Игоря. То есть Горина. Похоже, именно он всю кашу заварил.

— Ублюдок.

— Наши дела еще хуже. Он собирается занять твое место и захватить власть в Каллайте.

— Интересно, как он собрался это провернуть.

— Он думает, что Дженнар мертв. Ты наследник. Его мать — Хранящая. Хочет засунуть сыночка в твое тело. Для меня есть варианты, и если откажусь, стану шкуркой для нее.

Бледный и измотанный мужчина осторожно притянул меня к себе.

— Никому не отдам ни твое тело, ни твою душу.

— Что будем делать? Меня надолго не хватит. Да и ты меч в руках не удержишь.

— Придумаем. Сколько времени прошло, как думаешь?

— Судя по твоим синякам, сутки. Может чуть больше. Не знаю.

— Мне кажется, примерно сутки. Можем забаррикадироваться и ждать. До кого-нибудь дотянуться сможешь?

— Не стоит пытаться. Пригодится здесь.

— Дьявол! Где мой амулет? — муж суетливо заозирался по сторонам.

— Наверное, сняли. Золотой?

— Ага. Только теперь это их проблемы.

Я старательно вызывала в себе силу, выдирала малейшие крохи у возмущенного организма. Ветер же молча массировал кисти и прислушивался к шорохам за дверью.

— Веселая получилась свадьба, — хмыкнул муж. — Сначала герцог, теперь Горин.

— Зато какая брачная ночь вышла! На всю жизнь запомню!

Я истерично захихикала. Мужчина только усмехнулся, осторожно поднимаясь на ноги.

— Давай-ка, вернись, где сидела. На всякий случай.

Я подчинилась. Толку от меня в такой ситуации мало, а Ветру видней. Мы еще успели обменяться парой неудачных шуток, когда дверь в очередной раз явила нам сияющего во всем своем великолепии Игоря. Он успел лишний раз навести лоск. Длинные светлые волосы мягко спадали на щедро расшитый золотом камзол, холеные руки унизаны перстнями, а парфюмом от него несло… Видимо, считал себя неотразимым. И как мне могло нравиться это жалкое подобие мужчины?! Неудачная пародия в ярком фантике.

Он царственно вплыл. За спиной маячила сгорбленная фигурка в плаще. То ли низкая, то ли и правда горбатая. Меня пробрал страх. Похоже, мамаша. Вот уж где мне понадобятся все силы.

— Дорогая… А где этот? — возопил блондин, оборачиваясь.

Ветер прыгнул. Мужчины покатились по полу под истошный старушечий визг. Я тупо наблюдала, как мой Защитник захлестнул шею Игоря веревкой и с силой потянул.

— Остановись! — хриплый голос из-под капюшона. — Или я убью тебя!

— Ты ничего не можешь мне сделать, Хранящая, — усмехнулся Ветер. — Зато я с легкостью сверну шею этому куренку.

— Защитник, — прошипела старуха, захлопывая дверь и откидывая капюшон.

Сморщенная кожа шарпея — попка младенца по сравнению с этой развалиной. Бесцветное бескровное лицо, горящие лютой ненавистью темные глаза, паучьи иссохшие пальцы, обвисающее на светящихся сквозь кожу костях. Более уродливой старухи я не видела.

— Значит, эта дрянь — твоя Хранящая, — хмыкнула она. — А ведь я так же легко могу сожрать ее душонку. А? Не думал об этом?

— Попробуй, мумия, — я выпрямилась, сжимая кулаки от злости.

Не зря меня так гоняла Жива в дуэльных наших занятиях. Пусть я и узнала слишком мало, но взбесившиеся вокруг потоки давали достаточно пространства для маневров.

Бушующий вокруг ураган силы швырял меня из стороны в сторону, но я упорно рвалась к тонкой путеводной нити, к самому ядру черной воронки. И как такое недоразумение могла стать Хранящей? Да у нее все потоки в узлы завязались! Поди найди тут нужное. От отчаяния начала дергать за все подряд, плетения отзывались судорожными волнами, но тонкой путеводной я все не могла найти.

— Умная девочка, — змеиное шипение шло со всех сторон. — Но глупая. Ты ведь никогда не перешагнешь черту, правда? Кишка тонка?

Черту? Это она ядро, что ли, имеет в виду? И тут потоки окончательно свихнулись. Я даже на наших аттракционах такого калейдоскопа не видела, тошнота плотным комком зависла в горле. Плотной сетью плотные плетения энергии двинулись на меня. И если б я попала под них — каток асфальтоукладчик показался бы мне раем. Рванувшись назад, я пыталась вывернуться, вырваться, слепо атакуя подступающие ко мне связки жгутов — потоков. Я металась в ужасе, ощущая ледяное дуновение ее силы и понимая, что мне с ней не справиться.

И в тот момент, когда я уже слышала эхо торжествующего смеха старой ведьмы, как та резко смолкла. Потоки резиновой волной откатились назад и, дернувшись пару раз, заняли привычные места, бледнея на глазах. Вынырнув в реальность, я увидела Ветра, стоящего над трупом старухи. Игорь, хрипя, катался по полу, пытаясь сорвать с шеи брошенную мужем веревку.

— Ветер? — я испуганно смотрела на его белое, словно снег лицо. — Ты в порядке?

— Не думал, что мне когда-нибудь придется это делать…

Вот оно. Сила Защитника. Его право судить Хранящую. И обрывать ее жизнь. Жутко. Страшно. К тому же Защитник идет рядом с Хранящей всю ее жизнь, зачастую становясь большим — половинкой, частью души. От этого их сила еще страшнее. Да, Ветер — опасный противник, сильный и опытный воин, я видела его в схватке. Но сейчас он мне внушал просто животный ужас и трепет. И вот ЭТО — мой муж?! Как-то сразу хочется быть хорошей и послушной женой…

— Твари… Вы поплатитесь… — освободившийся маг встал на колени и воздел руки к потолку.

В воздухе ощутимо сгустилась сила. И потоки, скрутившись в жгуты, свернулись прямо в ладони Игоря. Мне стало жутко. И теперь нам не сможет помочь ничто — ни сил, ни оружия не осталось. Я тупо смотрела на колдующего блондина, не решаясь даже двинуться. Ветер прижал меня к стене, загораживая собой. Хотя для магии это все равно, что бумажкой прикрываться от огня. Игорь все громче выкрикивал слова, трясясь от напряжения.

Ветер спокойно ждал, поглядывая на потолок. Я проследила его взгляд. Деревянные перекрытия, доски крыши. Где-то за ними было небо. Бескрайнее свободное и равнодушное. В котором нам никогда не будет места.

От внезапного удара снаружи по балкам зазмеились трещины, посыпалась труха. Ветер пригнул меня к полу, накрывая собой. Треск перерос в грохот, посыпались куски досок. Игорь закашлялся. Крыша отлетела, и в сияющем синевой небе над нами распахнулись два бескрайних крыла. Широкая пасть метнулась к магу, мелькнули острые как бритва клыки, и Игорь исчез. Зеленая дракона облизнулась, сыто икнула и уставилась на нас.

— Между прочим, Хранящая, на свадьбу могла бы и позвать, — ехидно заявила она, блестя глазами.

Я сидела на полу в обнимку с мужем и истерически хохотала.

— Чего это она? — полюбопытствовала дракона.

— От радости, — Ветер пожал плечами.

— Интересные у вас, людей, брачные традиции, — хмыкнула она.

Да, эту свадьбу забыть не получится. Даже если очень захотеть.