Тоже мне, шпионы! Элита! Личный отряд короля!

Первый отлетел к стене со звуком разбившегося яйца и не встал; второго Брианна огрела осколком камня со спины, когда он отвлёкся на меня; с третьим пришлось повозиться: опытный, ещё не старик, но уже давно не юноша, он двигался так быстро и так изобретательно использовал незнакомые нам повороты и выступы катакомб, что я на полном серьёзе прикидывал, не проще ли попытаться убежать, оставив ему возможность собрать погоню.

Он единственный оказался основательно, даже слишком, вооружён: не жалким ножичком, годным для нарезки колбасы, как его соратники, а настоящим двуручником! Это его и сгубило. Двуручный меч? В коридорах, притом тайных, то есть, ещё более узких? Серьёзно? Дождавшись неизбежного, когда лезвие заскрежетало по противоположной стене, я поднырнул под руку опытного, но перестраховавшегося, нарядившегося как на парад вояке, перекрыл ему воздух несильным ударом в шею и добавил по руке, чтобы точно выбить клинок. Уже далеко не такой ловкий, как прежде, мужчина осел на землю.

– Уйдём незаметно, уйдём незаметно! – передразнила Бри. – И куда мы их теперь денем, красавец ты мой?

Я без зазрения совести мародёрствовал. Тяжёлый меч при бегстве только мешал бы, да он везде бы мешал, кроме боя с… ну, судя по длине лезвия, драконом, зато маленькие кинжалы, которые так легко прятать в рукаве или за сапогом, мигом перекочевали ко мне; кошельки (вдруг до дома уже не доберусь?); фляжка с… бррр! Нет, такая дрянь нам не нужна; и, наконец, неприметная туника, выбранная, кажется, специально, чтобы не привлекать взгляды. Она оказалась чуть тесновата в плечах, но сидела вполне сносно.

– Предупредил бы хоть! – задрала нос Бри, когда я стаскивал одежду со второго поверженного. – Здесь, между прочим, леди!

– Где?! – показушно заозирался я.

Ведьма только сердито хмыкнула и подсказала, хотя точно смотрела в другую сторону:

– У первого под беретом бумажка какая-то спрятана. Проверь, вдруг важное что.

– А ты глазастая, – восхитился я. – Тут бумага с печатью. Похожа на королевскую, только вензель внизу другой.

Она вырвала документ из рук и только потом добавила:

– Дай-ка.

– Что это?

Ведьма аккуратно сложила находку и, подмигнув, спрятала поглубже в декольте, не смущаясь моего заинтересованного взгляда:

– Под какой звездой ты родился, мой дорогой друг? Под счастливой, полагаю?

– Спорное утверждение, но, раз до сих пор жив, будем считать, что да. Под счастливой, но невнимательной. Так что это?

Девушка подняла палец вверх:

– Это, мон шери, наш пропуск на волю!

– Так просто? Не верю я в подобную удачу.

Расправив на мне кривовато сидящую рубаху, девушка укорила:

– Нет в тебе веры в светлое будущее! Сразу чего-то плохого ждёшь. Ну, может я и ошиблась. А может нам повезло. Эта бумага даёт шпиону право поступать так, как он считает нужным, в любой ситуации. Личное дозволение Троннингов: убил человека – хлоп сверху эту картинку, всё, не виновен.

– То есть, нас с ней должны выпустить из дворца без препятствий?

– Ну…

– Что?

– Что?

– Бри, ты обещала!

– Милый, мне так нравится, когда ты зовёшь меня «Бри», – повисла ведьма у меня на шее.

– Ты обещала правду.

– Не помню такого. Не могла я подвязаться на подобную глупость!

Я с силой убрал шаловливые руки подальше от своей груди:

– Так эта бумажка нам пригодится?

– Пригодится, – твёрдо сказала ведьма. И, чуть подумав, добавила: – Я думаю.

Я медленно перевёл взгляд со своих пальцев на её шею и обратно. Тяжело вздохнул, мысленно поблагодарил Вирке за уроки женского непостоянства, воспитавшие во мне поистине королевское спокойствие, и протянул подруге снятую со шпиона одежду.

– Это не мой фасон! – отступила та назад.

– Надевай.

– Мне не пойдёт!

– Бри…анна, – вскипел я, – время на исходе! Кончай свои игры и раздевайся, то есть одевайся! Хочешь выбраться из дворца – слушайся! В твоих кружевах в обморок хлопаться, а не побег устраивать!

Ведьма, не скрывая недоумённого восхищения, приняла тряпки и невозмутимо потянулась расшнуровать корсет, надетый довольно неумело:

– Могу я кое о чём попросить?

– Уже отвернулся, – предупредил я её просьбу.

– Нет-нет, – понизила голос похабница, – смотри, я не против. А ещё лучше помоги, а то сама не дотянусь до завязок. Хотела попросить почаще так командовать. Ррррр, какой мужчина!

Я невольно позавидовал лежащим на полу телам и прикинул, не оставить ли среди них и ведьму.

Кажется, без попытки замаскироваться мы и то привлекали бы меньше внимания: один высокий, крепкий, серьёзный, вторая, то есть, второй – маленький, изящный, вертлявый. Мы не на двух приспешников короля, вышедших по делам, походили, а на шутов, которым довелось их изображать. Для полноты картины, мне одежда оказалась тесновата, а на Бри висела, как отцовская рубашка, а пышную шевелюру не удалось толком спрятать под куцым беретом. Поймают. Однозначно поймают.

– Чего, трусишь, волосатый? – игриво дёрнула меня за волосы ведьма.

Я неприязненно, почти не отыгрывая выбранную роль, покосился на неё и молча спрятал выглядывающий приметный хвост за воротник.

– Не боись, всё хорошо будет! – обнадёжила она.

В этом я очень сомневался, но промолчал, дабы не устраивать очередную перепалку.

Удивительно, но мы без труда прошли через сад среди чинно прогуливающихся или в панике снующих туда-сюда гостей, придворных и слуг, обогнули уродливые статуи, оставили позади пруд с жирными лебедями, поленившимися отплыть подальше при виде чужаков.

– Почему в замке так мало людей?

– Ты ещё спроси, почему налоги высокие, – Бри спрятала под берет вновь выскользнувший завиток, становясь ещё сильнее похожей на деловой гриб. – Почему трава зелёная, а вода мокрая?

– Потому что казна опустела? – предположил я.

Она поправила сползающую с плеча тунику:

– Насчёт травы не уверена, а вот с количеством слуг это явно связано. А ты не только симпапулька, но ещё и внимательный, получается?

– У меня вообще масса достоинств, – холодно заметил я. – Король пытается пустить всем пыль в глаза, устраивает приёмы, вывешивает на видные места драгоценные картины, но это всё враньё, верно? Ему не на что содержать дворец, армию, приличных шпионов…

– Эй! Эти были весьма глазастыми, – обиделась за почивших Брианна, – просто драться не умели, но это ведь и не их работа!

Я из скромности не стал уточнять, что это не поймавшие нас сторожи были плохими мечниками, а я очень хорошим.

– К тому же лучшие из них наверняка разыскивают ведьм для Круга, – закончил я. Ему ведь поэтому так нужны ведьмы? Больше не на что опереться? Он… беззащитен, так?

В голову пришла страшная, крамольная и невероятно, отвратительно, до ужаса глупая мысль. Но что если всё-таки… Нужно только добыть оружие поприличнее, может, арбалет…

– И не думай! – прервала меня девушка.

Виски слегка сдавило, давно не стриженные деревья перед глазами раздвоились и поплыли. Иногда ведьма переставала шутить.

– Я же ничего не сказал, – как можно ровнее произнёс я, не показывая, что готов упасть на колени от боли, напомнившей ещё не истёршуюся из памяти пытку.

– Для начала, если ты считаешь Вальдинга идиотом, подумай хорошенько, стал ли бы он держать в замке кучу ведьм и при этом оставлять собственную жизнь без защиты? Даже Рикмас, который ненавидит всё, что связано с ведьмами, и то главную ценность защитил колдовством. А король к нам очень даже неплохо относится!

Я, ни слова не говоря, скрылся под развесистыми ветвями ближайшего обвешанного вонючими цветами деревца и потянул ведьму за собой:

– Главную ценность?

– Ну, – замялась Бри, – просто ценность. Важности всякие…

– Брианна! Амулет, который я пытался украсть, – это же просто поисковик, верно? Он всего лишь отслеживал Вирке и ничего больше?

Она внезапно невероятно заинтересовалась привлекающими мух бутонами и принялась терпеливо, вдумчиво их обнюхивать, стараясь не морщиться.

– Бри. Когда ты вытаскивала меня, я не слишком хорошо соображал, но память мне ещё не отшибло.

– А жаль, – пробормотала она.

– Ты назвала камни Источником.

– Не было такого!

– Брианна!

– Что?

– Если ты хочешь и дальше идти со мной, придётся говорить. Иначе…

Ведьмочка с вызовом подбоченилась:

– Иначе что? Я ведь просто закричу и тебя тут же утащат обратно во дворец.

– Закричишь, – согласился я, – но кричать будешь из вон той лужи с лебедями. Не смертельно, но крайне унизительно.

Подруга оценила затянутую лягушачьей икрой позеленевшую воду, крепкие клювы наглых птиц и мой не способствующий переговорам вид. Решилась:

– Я назвала их Источником, потому что это Источник. Рикмас способен отследить каждую ведьму, контактировавшую со своим камнем, потому что создал связь между ними. И, если ведьма находится достаточно близко, в ней не остаётся магии – вся переходит в эту блестяшку. А наш советник уже решает, кому, сколько и на какое заклинание выдать. Это как сундук с казной, понимаешь? Ключ только у него.

– И каждый этот камень – ведьма Круга? – кивок. – То есть, всё, что я видел, – реально? Это пытка для них…

Бри тут же проявила интерес:

– Видел? Что ты видел? Ты что-то почувствовал? Ты почувствовал… их?

Я замотал головой:

– Неважно. Важно, что они мучаются. Камни не просто соединены с ними, они пытают ведьм. И тот золотой… Он выкачивает Силу из Вирке, так?! Почему ты сразу не сказала? Мне нужно…

Я заозирался. Вернуть. Достать. Отобрать любой ценой!

– Да стой ты, горячая голова! – повисла на мне подруга. – Только Рикмас знает, как ими управлять! Я понадеялась, что ты у нас, как представитель Равноденствия, сможешь удержать камни в руках, но… Слишком много магии; слишком много Силы и боли. Никто бы не смог. И никто не знает, почему может Рикмас.

– Но я должен…

– Ничего ты не должен! – строго отрезала Бри. – Пока Вирке далеко, камень всего лишь указывает, где она находится, и не причиняет вреда. А найти её мы сможем даже с моей жалкой копией, – она сверкнула одним из колец. – Ты не навредишь советнику. Никого не спасёшь. Даже в руки не сможешь взять артефакт. Просто не выдержишь. И я бы не выдержала. Ни одна ведьма.

– Но он же как-то научился!

– Вот как только узнаешь как, пойдём заново грабить мерзавца. Но сейчас – нет. Представь, какой шум поднимется, вздумай ты вернуться, потерять ещё больше времени и, не дай Богиня, действительно вломиться к Рикмасу во второй раз? Или попытаться убить его или Вальдинга. И, наконец, скажи честно, чья судьба тебя волнует больше: короля или твоей сестры? – она приподняла сползший ниже запястья рукав, продемонстрировав волшебные камешки. – Потому что я иду за Вирке, а ты как хочешь.

Глупая затея. По-настоящему глупая. Рикмас защитил свою жизнь сильнее, чем можно представить. Умрёт Вальдинг, – тут же займёт его место, лишь поблагодарив меня за помощь. Круг никуда не денется, охота за сестрой не прекратится. Попытаться перебить весь замок? Гм… Если это действительно обезопасит Вирке…

– О чём задумался? – подозрительно сощурилась Бри. – Тебе по ушам надавать, чтоб дурные мысли в голову не лезли?

Нет, побег явно куда разумнее. Но всё-таки…

Я с тоской обернулся на замок, нахмурился, мотнул головой:

– К гоблинам это место.

Проблемы, как водится, начались, когда их уже не ждали.

Мост был поднят.

– Мы что, оборону держим? – пнул я стену, осыпавшуюся мелкой каменной крошкой.

– А ну как голодные крестьяне с вилами? – Бри колупнула ногтем ворота. – Что теперь?

Я оценил высоту и неприступность башни: не перелезть, не обойти. Замок выдержал колдовское восстание, так неужели есть хоть один шанс преодолеть стену и остаться незамеченными?

Хотя, собственно, зачем обязательно незамеченными?

– Колдунья из тебя не очень, а как насчёт актёрского таланта?

Брианна набрала в грудь воздуха, чтобы как можно более доходчиво объяснить, что она как раз очень и очень, но, насладившись видом столь необходимой мне взбешённой ведьмы, сорвав с неё берет и шепнув «подыгрывай», я торопливо с ноги распахнул дверь.

На нас уставилось шесть недоумённых пар глаз, рты раскрылись, чтобы выразить недовольство столь неожиданным визитом, прервавшим интереснейшую партию в кости. Один из игроков, воспользовавшись ситуацией, быстренько перевернул кубик на нужную сторону и только потом присоединился к возмущённым сослуживцам, но ни один из них не успел произнести ни слова, потому что я гаркнул первым:

– Вы, мать вашу что себе позволяете?!

– Ты кто… – начал наиболее упитанный, а стало быть, старший по званию.

– Ты тут за главного? Ты?! – я подскочил и ткнул его пальцем в грудь так, что охранник вновь оказался на скамье, с которой только что приподнял внушительное седалище.

– Я-я-я, – испуганно промямлил он.

– Тогда какого гоблина ты здесь прохлаждаешься? Что расселись?! Не вижу воинского приветствия!

Охранники вытянулись в рядок, кажется, пытаясь достать макушками до потолка, главный тут же присоединился к ним, выделяясь в ряду лишь внушительным наростом живота.

– Госпоже Брианне ещё утром полагалось отбыть к графу Пекуниа! Почему мост поднят?!

«Госпожа», быстро сообразив, куда я клоню, с удовольствием включилась в игру:

– Он убьёт меня! Он всех нас убьёт! Советник приказал доставить к нему племянника как можно скорее! Это вопрос жизни и смерти! Жизни и смерти, понимаете?! – чистая правда. Бри только не уточнила, чьей именно жизни и смерти.

Ведьма очень натурально взвизгнула и подскочила к толстопузу, встряхнув его за грудки с такой силой, что, кажется, и сама удивилась.

– Сейчас же опустите мост! Немедленно! – рыкнул я.

Пятеро охранников ломанулись к вороту, стремясь проявить похвальную расторопность, а Бри, в свою очередь, бросилась к поднимающейся решётке.

Толстопуз нагнал нас уже у выхода, аккуратно отделяя от подчинённых маленькой дверцей в воротах, и робко окликнул:

– Господин!

– Чего тебе? – неприязненно обернулся я, незаметно нащупывая за поясом нож.

– Не велено… Ну, то есть, ну вы же понимаете! Разрешение от короля надо увидеть.

Я сильнее сжал рукоять, но меня опередила ведьма, доставшая из-за пазухи шпионскую бумагу со странной печатью:

– Полагаю, это всё объяснит, – небрежно бросила она.

Охранник недоумённо и слегка испуганно взглянул на печать, сначала понимающе кивнул, но почти сразу изменился в лице:

– Так это же Алана печать! Вон я третьего дня, как он заходил, в угол жирным капнул…

Я остановил руку с кинжалом почти одновременно с тем, как Бри вырвала бумагу и, скомкав, сунула поглубже в глотку, скорее всего, больше не старшему по чину. Я ударил под дых; ведьма добавила в колено – и он уже летел в ров, трепыхая руками и ногами и пытаясь выплюнуть секретный документ неописуемой ценности.

– А ты говорил, не пригодится бумажка-то, – задумчиво вставила Брианна.

Лошадей пришлось красть много позже, когда, подчёркнуто неспешным шагом мы миновали окружавшие дворцовые стены домики, спонтанно раскинувшийся рынок, заманивающий просителей, направляющихся в замок, преодолели деревеньки, каждая из которых всё дальше отставляла один от другого дома и соединяла их грядками, огородиками, а позднее целыми полями. Полдня верхом, и селения начали бы лишь иногда проглядывать меж раскинувшихся зарослей сорняков, колосящихся на месте пшеницы.

Моя спасительница, а по совместительству проклятье, оказалась невероятно хороша в разбойном деле. Она категорически отказалась от оставленной без присмотра у таверны клячи, заявив, что, если придётся улепётывать, погоня посчитает позорным гнаться за этой старушкой; не взяла выносливую пахотную лошадку в деревне, зато положила глаз на двух поджарых по-военному взнузданных пегих красавцев, поджидающих прохлаждающихся в тени хозяев.

– Плохая идея, – предупредил я.

– А разве у меня возникали хорошие? – парировала Брианна и, оставив спутника дожидаться за поворотом, дабы не мешал профессионалу, вернулась с обоими животными меньше, чем через половину часа.

– Как?! – только и ахнул я.

– Да как дети, – вручила мне уздечку воровка. – Даже грабить стыдно, честное слово!

Кони шли хорошо, бодро и не выказывали усталости, спасибо прежним владельцам. Если бы не Брианна, поминутно соскальзывающая с седла и ноющая, что ей неудобно, всё болит и вообще она боится свалиться, я бы уже добрался до владений Ноктис де Сол.

– Учись, пока не поздно. В прошлый раз имение кишело дотошными наблюдателями. Если они ещё там, нам придётся основательно увеличить скорость.

– Да кому ты нужен? Ой! – попыхтев, выровнялась подруга. – Они следили, чтобы ты не думал сбежать. Как только ты отправился к Вальдингу, рванули за тобой.

– Вот именно, – я придержал коня и ухватил за локоть едва снова не рухнувшую девушку. – Ногами в стремена упрись!

– Не достаю! – огрызнулась она. – Мог бы их и подтянуть, между прочим!

– Могла бы и ноги подлиннее отрастить, – ответил я тем же. – Вот именно: следили за Вирке, а не за мной; не знали, что она сбежала.

– Так теперь тем более никому твой замок не нужен! Рикмас давно в курсе, что сестрица твоя тю-тю. Не боись, спокойно проедем. Вот только найдём конец путеводной ниточки, и всё, считай поймали ведьму.

– Я не поймать её собираюсь, а найти и помочь. Тпррру! – вот и дом. Всего неделю я отсутствовал, а как будто год просидел в застенках. Но что-то было не так. Какое-то движение в прильнувшем к замку селении: многовато бездельников для редкого прохладного утреннего часа. Вилланы давно бы уже трудились на огородах, слуги, оставшиеся без присмотра, могли позволить себе отдых, но вряд ли бы все разом без повода пересекли мост.

– Почему тпрррру?

Я вцепился Бри в ворот, едва не вырвав из седла, заставил нырнуть в крапиву в тени полупустого сарая:

– Никому не нужен, говоришь? Стой на месте. Тихо.

Ведьма и её конь удивительно покорно отступили назад, ныряя в заросли вместе со мной.

– И мы здесь прячемся, потому что?..

– Потому что вон та десятка вооружённых наёмников не слишком похожа на крестьян, которых я оставлял в имении семь дней тому назад.

– Жизнь штука такая. Может они без лорда одичали? Всё, всё! Молчу! Идём в обход?

Они чувствовали себя чудесно, даже слишком. Вытащили на улицу большой стол, за которым я вместе с землепашцами пировал по большим праздникам вроде Мабона, когда урожай уже собран и можно расслабиться и вознести хвалю благословенному союзу Богини-матери и её рогатому мужу. Но теперь на объединяющем нас дереве темнели шрамы от воткнутых шутки ради ножей, пятна от разлитых напитков, и хочется верить, что только от них, валялись огрызки и корки, которые нипочём не стали бы переводить бережливые земледельцы.

– Лиса! Чего же копаешься? Шустрее давай или снова тебя плясать заставить?!

Загорелый чумазый мужичок, не смевший поднять взгляда, дёрнулся к воякам в ответ на крик, но был отправлен на выделенное для мужчин место под берёзой угрожающим блеском секиры.

– Сиди где велено! – гаркнули на него. – Мы ваших баб не трогали. Пока что. Скажите спасибо и не вякайте!

И пахари опустили несчастные глаза, проглотили ругательства. Один раз им уже показали, чьё слово весомее: у троих пунцовели многочисленные синяки, один сидел со скошенным набок носом, а боевой муж Лисы баюкал то ли вывихнутую, то ли сломанную руку.

– Ну?! – захмелевший наёмник вразвалочку подошёл к мужчинам и, облизав запачканное ягодным пирогом лезвие, приставил его к горлу защитника. – Что скачешь? Сказано: отдохнём и уедем. Вы честь оказываете королевским служащим, ясно?

– Вы не солдаты, – процедил тот, – а самые обычные грабители.

Лезвие приподнялось и упёрлось в щёку, выпуская алую каплю:

– Не скажи! Разве грабители не поубивали бы вас всех?

–А вы что делаете? Оставите нас без еды, так потом всё одно подыхать!

– Новой запасёте, – махнул рукой солдат, без опаски поворачиваясь спиной к избитым мужикам. – Лиса!!!

Второй, косоглазый, шлёпнул подливавшую ему пива девушку, уже понадеявшуюся, что на этот раз осталась без пристального внимания, заставил опуститься к себе на колено:

– А что это вы такие неприветливые? Хмурые какие-то, неулыбчивые. Разве ублажить дорогого гостя – не первая забота хозяйки?

Девушка зажмурилась, сдерживая слёзы, и закусила губу, не отвечая, но и не пытаясь бежать.

Наёмники согласно ухнули:

– Да кто их спрашивает?

– За волосы и на лавку!

– Кот из дома – мыши в пляс! Нынче мы хозяева Ноктис де Сол! Как у вас с правом первой ночи-то?

Пальцы сами сжали воздух у бедра – там, где всегда находилась рукоять отцовского меча, что отобрали во дворце, заставив проявить навязанное уважение.

– И где же защитники твоего замка, а, лорд? – девушка высунула любопытный нос дальше, чем следует, за что тут же получила по нему щелчок.

– Не вернулись, – кратко буркнул я в ответ, стискивая зубы и отгоняя самую простую и логичную мысль: Рикмас и не думал отпускать их живыми.

Бри коснулась моего плеча:

– Мы ничего не сможем сделать. Солдат здесь не меньше десятка. Пойдём.

– И бросим вверенных мне людей? – я идиот. Это действительно не лечится. Десять воинов при арбалетах, клинках и пиках и лорд с ведьмой, вооружённые непомерной гордостью и премерзким характером соответственно. Но оставить паршивцев безнаказанными – выше моих сил. – Стой здесь. Если я попадусь, дождись, пока уляжется шум, и улепётывай. – и осторожно двинулся вперёд, выглянул из-за угла сарая.

– Как скажешь, милый! – согласилась Бри. Слишком покорно, чтобы не соврать, но тогда я об этом не думал.

Думал я о другом: о толпе военных, расположившихся в деревне… в моей деревне, как у себя дома. Даже не скрывались, как те, что шныряли вдоль стен, пока я заливал вином потерю сестры. Пили, ели, объедали моих людей, не давали вспахивать поля, которые бы кормили их следующую зиму, требовали развлечений, избивали мужчин, тискали девок, не имеющих сил сопротивляться, напуганных, не понимающих, что происходит, считающих, что я бросил их без помощи и присмотра…

Я достаточно хорошо владею мечом, чтобы уложить, по крайней мере, пятерых. Найти бы только тот меч.

– Что новенького? – послышался шепоток откуда-то из области живота. Я опустил глаза, чтобы узреть до боли знакомую макушку с копной каштановых волос.

Брианна, на четвереньках наблюдающая из укрытия ту же картину, что и я, выглядела настолько невинно, что невольно складывалось впечатление, что она всю жизнь только шпионажем и промышляла. И, судя по всему, ещё кражей жеребцов.

– Вали отсюда! – попытался как можно внушительнее рыкнуть я.

– Всех не перережешь, – как ни в чём не бывало пересчитала противников Бри. – К тому же, если отряд не вернётся, тебе отрубят голову. Другие варианты есть?

Я процедил:

– Готов рискнуть.

– Мужчины, – произнесла ведьма с таким видом, словно выругалась самым непотребным образом. – Обязательно лбом дверь бодать? Ключом не пробовал?

– Бодать ключом? – опешил я.

– Нет, ты всё-таки больше красавчик, чем умница.

Маленький стеклянный бутылёк поймал отблеск костра, над которым жарился молочный поросёнок. Один из выводка, я помнил, что Лиса откармливала на продажу. Могли бы, между прочим, и в печи приготовить, но нет, наслаждались видом пламени, которому можно скормить едва надкусанный окорочок, в которое можно свысока плюнуть, показывая, кто тут самый сильный. Я выхватил остатки сонного зелья, с трудом переборов желание заключить ведьму в объятия.

– А потом, если сильно захочешь, можешь перерезать им глотки, – кровожадно закончила она.

– О, поверь мне, это уже не понадобится. Лисса очень злопамятна. Они выбрали не тот двор, чтобы попировать.

Хороший лорд знает своих людей.

Отличный лорд иногда посещает вилланов, чтобы проверить, хорошо ли те ведут хозяйство.

Я, видимо, был паршивым лордом, потому что по деревням ездил частенько, помнил наперечёт все дома, беседовал с каждым встречным и водил дружбу с незнатными особами.

А ещё понимал, что Лисса, которую сейчас так небрежно щипал за зад кривоносый, закинувший доспех подальше, мерзавец, очень любила держать открытыми окна. Из-за сквозняков вся семья и особенно младшая Тахра непрестанно подхватывала насморк, но сейчас дурная привычка оказалась полезной. Я, пригнувшись, укрывшись тенью, перебежал к дому, обошёл его с другой стороны, нашёл распахнутые створки, оперся о подоконник и запрыгнул внутрь, постаравшись приземлиться как можно тише.

Да… Кажется, заполучив одного наследника Ноктис де Сол в свиту и убедившись, что другая не собирается возвращаться домой, король решил, что имение полностью принадлежит ему. Или, по крайней мере, так решили его подчинённые: заботливо убранные до тяжёлых времён припасы, напитки, ещё не разросшиеся овощи – всё выставлено, вытащено из погребов, выкопано для увеселения обосновавшихся в деревне наёмников. Что ж, заваленный угощением стол мне только на руку. Как на руку и то, что солдаты (или всё-таки разбойники?) устроились во дворе, а не остались в жаркой духоте дома. Хозяйка сновала туда-сюда, перетаскивая снедь, уже не пытаясь объяснить непрошеным гостям, что они обрекают её семью на голод и, кто знает, возможно смерть.

Я придирчиво осмотрелся: вещи не разбросаны, мебель на месте, не сломана, крови нет. Либо вояки ещё не успели поразвлечься, оставили женщин на ночь, либо в них нашлась хоть толика чести. И эта толика спасла им жизнь, хоть они этого и не знали.

Я вытащил маленькую пробку из бутылька с зельем и замер, соображая: куда? Вар действует мгновенно. Упадёт один – другие сразу поймут, какое из блюд «приправлено», и тогда вилланам несдобровать.

– А-а-а-а, – донёсся слабый возглас от дверей.

Лисса стояла в дверях, боясь шелохнуться, с кувшином наперевес, лишь своим фигуристым телом закрывая меня от пирующих наёмников.

Я медленно приложил палец к губам.

– Чего ты возишься, баба?! – недовольно поторопили её снаружи.

– Сию секунду, господин! Уже бегу! – не отрывая от меня взгляда весьма натурально откликнулась женщина.

– Все живы? – шепнул я.

Лисса едва опустила подбородок:

– Почти все спрятались в замке.

Правильно. Ноктис де Сол почти так же неприступен, как дворец.

Хозяйка осторожно притворила дверь и тут же разрыдалась, неслышно, боясь проронить хотя бы звук, способный меня выдать, капая солёным прямо в кувшин с напитком. А это отличная мысль!

Я молча поднял бутылёк и кивнул на сосуд.

– Яд? – шевельнулись губы женщины.

Я покачал головой, сложил ладони вместе и прикоснулся к щеке, показывая, – снотворное.

– Жаль, – так же, одними губами ответила Лисса. – Волчку хвост отрубили, когда он лаять вздумал. Мужиков избили. Поубивала бы всех, – и отняла у меня зелье, решительно перевернув над кувшином и разбавив алой жидкостью из бочонка.

– Только напои их, а дальше я сам, – я взвесил в руке хозяйственный нож, торчащий из головки сыра.

– Ну нет! – снаружи сдавленно пискнула ещё одна женщина. Лисса нахмурилась: – Здесь мы сами справимся. Даю слово. Господин, вам нужно в замок! Прошу! Там дети, там Тахра… Вчера вечером солдаты отправили туда двоих, и они не вернулись. Что если… Вдруг они…

– Тихо, тихо, – я вытер слезу с её задрожавшего подбородка и заставил посмотреть мне в глаза. – Всё будет хорошо. Я проверю. И я вернусь. Обязательно. Мы выдворим их. Ноги этого сброда здесь больше не будет, обещаю.

– Найдите леди Вирке, господин, – шмыгнула носом женщина. – Они говорили о ней и… мне не нравится, что они говорили. Они ждут, чтобы она вернулась, стерегут её. Советник хочет её к себе и не собирается отпускать.

И я тоже не собираюсь. Лишь бы найти.

– Обещаю.

Брианна, что удивительно, сидела там же, где я её оставил, поджав под себя ноги, и что-то рисовала на земле:

– Ну как? – не вздрогнув, подняла она голову, когда тень сурового вида накрыла художества.

– Дождёмся, пока подействует зелье, и уходим.

– А как же перерезать спящим глотки?

– Кровожадная ты какая…

– Я?!

– А то я!

– Это же ты в драку лез!

– А ты предлагала перебить всех и каждого.

Бри подняла руки:

– Ладно. Уделал. Думаешь, эти трусы справятся сами?

Я вспомнил заплаканное, но решительное лицо Лиссы.

– Более чем уверен.

– Слава королю! –взметнулась вверх первая порция хмельного.

– Слава королю!

– Слава! – поддержали наёмники в ответ и опрокинули чаши одновременно.

– Первый, второй, третий, – не глядя, считала падающих Брианна. – Всё, десять. Все уснули. Можем идти?

Из домов по одному стали выглядывать люди: испуганные, обиженные, любопытные… Лисса вышла первой, нежно сжимая в руках скалку. К ней присоединилась молоденькая красавица из соседнего дома, пунцовые щёки которой говорили о том, что ей досталось больше всех, старуха с ухватом, дородная баба, вооружившаяся здоровенной деревянной ложкой.

На месте наёмников я бы предпочёл быструю и безболезненную смерть от моей руки.

– Мы действительно это сделаем?

– Я обещал.

– Ты и сестру найти клянёшься по пять раз на дню и ещё столько же во сне!

– Бри, дети могли оказаться в опасности. В замке всего два наёмника, я легко с ними справлюсь, а они – нет.

– А мы разве не торопимся? Мало ли, в какую беду угодила твоя зазноба? – дразнила ведьма.

Я терпел и не отвечал. Знаю, всё знаю. Но бросить их не могу.

Вот только спасать оказалось уже некого.

– Руки вверх! – испуганно проблеял некто.

Мы с Бри так и застыли в крохотном проёме входа для поварят, через который и скрылись дети, щурясь после яркого света и пытаясь понять, кто нам угрожает и насколько серьёзна опасность.

Сначала я разглядел арбалет. Он аккурат попал в тонкую полоску света из приоткрытой двери. Потом понял, что наконечник стрелы неуверенно подрагивает, да и рука, придерживающая спуск, мелковата для воина.

– Эделина?! – не поверил я сам себе.

– Господин Белен?! – не двинулась с места стрела.

Ведьма облегчённо опустила руки:

– О, так вы знакомы. Замечательно! У меня как раз нет настроения умирать.

– Руки! – угрожающе напомнила служанка. – Лорд Белен, она с вами?

– Да со мной, со мной, – подтвердил я.

– А вы – точно вы? – дотошно уточнила Эда.

– Эделина, гоблин бы тебя куснул! Кем ещё я могу быть? Козлом?!

– Ну…

– Эда!

Девушка, наконец, опустила оружие:

– Ну всё, убедили. А то ходили всякие… Глаз да глаз нужен. А у нас, между прочим, тут дети!

Я поборол порыв заключить её в объятия. Либо стал слишком сентиментален в последнее время, либо отчаянно нуждался в женском внимании.

– Ходили? Эда, вы убили наёмников? Профессиональных военных?!

– Убили?! Сир, вы меня недооцениваете!

Они сидели в комнате прислуги. Связанные, поколоченные, потерявшие всякую веру в людей и невероятно несчастные.

Первый подвергся самой изощрённой пытке на свете: не мог почесать нос, который крайне ответственно и с полным пониманием дела щекотала Тахра.

– Аааа! Не нравится? А маме моей тоже не нравилось, что вы у нас всё вкусное сожрали! – торжествовала она.

А второй…

А со вторым я встретиться никак не ожидал.

– О-о-о! Ну наконец-то старшие подоспели! Белен, милый, сделай одолжение, вели им меня развязать!

– Брайс?!

Шпион сориентировался быстрее всех:

– Ну вот! Я же говорил! Свой я, свой! Близкий друг и званый гость!

– Может тебе ещё и рот заткнуть? – задумчива пробормотала Эделина. – Он мне никогда вообще-то не нравился, а вчера заявился с этим вот, – обратилась она ко мне. – Ну мы с ребятами его и… На всякий случай.

– Хороший подход, – влезла Брианна. – Давайте мы им ещё на всякий случай что-нибудь отрежем? Не слишком ценное, но обидное. Языки например, ну или что под руку попадётся.

Эделина покрепче перехватила арбалет:

– Господин Белен, а эта дамочка точно с нами? Что-то она мне не нравится.

–Эй! Я, между прочим, тоже здесь! – выступила вперёд ведьма.

– Ой, извини, – исправилась горничная и с вызовом повторила: – Что-то ты мне не нравишься.

– Взаимно, – вздёрнула носик Бри и ухватила меня под локоть, демонстрируя, у кого здесь больше прав.

Я осторожно вывернулся, по опыту зная, насколько неблагодарное дело – оказываться меж двух цапающихся кошек:

– Брайс, что ты здесь забыл? Почему тебя связали?

Длинноносый выдал самую заискивающую из всех возможных улыбок и в меру возможностей пошевелил связанными руками:

– Как видишь, моего мнения по этому поводу не спрашивали. Но можем обсудить компенсацию за сие недоразумение, как только ты прикажешь своим доблестным женщинам меня выпустить.

– И не подумаю! – в унисон заявили ведьма и служанка.

– Я тебя не для того ловила, – добавила одна.

– И вообще ты подозрительный, – поддакнула другая, – сиди лучше тут. Что тебя слушать?

– Брайс, что ты делал с наёмниками? – я постарался пропустить перепалку мимо ушей.

– Не поверишь! Вот как есть говорю! Совершенно случайно проезжал мимо имения, дай, думаю, загляну к старому другу, проведаю, как у него жизнь, а тут – гля! – солдаты! Ну, думаю, это ж королевская служба! Быть не может, чтобы у них что плохое на уме, ну и подошёл поздороваться. У меня, знаешь ли, очень много знакомых. Ну как довелось бы весточку передать? Заходим мы, значит, сюда, а на нас самым подлым образом нападают! Да слова сказать не дают – верёвку накинули, в тёмную, страшную, холодную комнату сунули…

–Брайс, не морочь мне голову! – не выдержал я.

– Не морочь ему голову!

– Не морочь нам головы! – поддакнули воительницы.

– Да! – вставила Тахра, увлечённо засовывая перо в ухо менее ценному пленнику.

– Мммм! – сквозь кляп отозвался тот. Наверное, тоже соглашался.

Брайс задрал свой длинный нос и гордо ответствовал:

– Чтобы изобретательно врать, нужны более щадящие условия. А в таких, какие предоставили мне, я отказываюсь и сочинять, и говорить правду, – и подмигнул на последнем слове.

Намёк оказался более чем прозрачен:

– Значит, побеседуем в более интимной обстановке, – зловеще пообещал я, перерезая удерживающую его на стуле верёвку, но не касаясь связывающей руки.

Девушки направились следом, недовольно переглядываясь:

– Шпион он и есть шпион, – недовольно бурчала ведьма. – Только время потеряем.

– А я бы ему тумаков отжалела, – в пику ей спорила Эделина.

– По тебе и видно, что иначе не умеешь.

– Ой, а ты чем лучше?! Сама в мужском платье ходит, а строит из себя незнамо что!

– Зато на мне даже мужское не сидит, как седло на козе!

Сколько же это может продолжаться?!

– Так, стоп! – выставил я ладонь меж опасно сблизившимися лицами. – С этого мгновения вам запрещено находиться в одном помещении! Бри, пойдёшь со мной: проследишь, не врёт ли Брайс; Эда, стереги с арбалетом у входа. Сбежит – стреляй без слов.

– И в мыслях не было! – отпрянул шпион. – С такой-то мотивацией…

Я пропустил в кухню ведьму, впихнул старого знакомого и, наконец, зашёл сам, прикрыв дверь.

– Ай! – Брайс вписался лбом в стену.

Брианна потёрла засаднивший с непривычки кулак.

– Бри! Ты что делаешь?! – я поднял побитого и усадил на скамью.

– Извини, извини! Я думала, «побеседуем» – это и значит, – нет, она определённо не выглядела виноватой.

– Нет, «побеседуем» значит «побеседуем», а не начнём колотить его, пока не выбьем все зубы!

– Но так же быстрее! – искренне удивилась она.

– Ничуть! – гнусаво отозвался Брайс, пытаясь скосить глаза, чтобы оценить ущерб. – Мне за молчание не платят, мне платят за информацию! И я с удовольствием ею поделюсь!

– Вот видишь. Он поделится, – я присел рядом с болтуном.

– Ай!

Бри вновь потёрла кулак:

– Для надёжности, – пояснила она, скорее, Брайсу, чем мне.

– Да понял я, понял! – шмыгнул тот.

Я залез в изрядно опустевшие ящики, заглянул в шкафчики и на полки. Удача! Наткнулся на связку вяленой рыбы и с упоением принялся за первую:

– Итак, Брайс. Как же ты здесь оказался?

– А мне рыбки? – проглотил слюну шпион.

– Зависит от того, что интересного ты нам расскажешь.

– Вот именно! – маленький, но крепкий кулачок вновь приблизился к многострадальному носу.

– Да я сама честность! А вот вам, юная леди, можно доверять?

– Можно, – ответил я за Бри.

– Дело ваше, – шпион открыл рот, требуя оплату информации. Я с отвращением сунул в него кусок рыбы. – Я действительно собирался заглянуть к тебе по делу. Леди Вирке последний раз видели в Лоаноге. Говорят, она произвела на местных жителей, и в особенности на тамошнего наместника, неизгладимое впечатление! Слышал, что господин Кайлен буквально пел соловьём, когда она покинула город.

– Правда?

– Обижаешь!

– Я не к тебе обращался. Бри, он говорит правду?

Ведьма кивнула.

Вирке… Моя маленькая, беззащитная, глупая девчонка.

Впечатление она производить умеет. Странно, что ведьму до сих пор не попытались отправить на костёр: не везде люди рады колдовству, не везде видят в магах помощников, а не врагов.

Вирке… Неужели без меня тебе действительно лучше?

К гоблинам! Плевать, что она себе там придумала. Девчонка понятия не имеет, что творится в мире, не знает, с кем можно сотрудничать, а с кем нет, не умеет давать отпор обидчикам, не успела отрастить шкуру, которую не пробьёт ни одна шпилька. Я слишком оберегал её. И теперь расплачиваюсь за это.

Поймаю – не выпущу. Запру дома, закидаю подарками, шагу не дам ступить без меня.

– Ай!

– Бри, хватит его бить! Он и так говорит!

– Это я для профилактики, – подула на сбитые костяшки ведьма.

Я отгрыз золотистую рыбную спинку:

– Будешь? – предложил подруге.

Она с готовностью цапнула угощение и запустила под шкурку острые ноготки.

– Так почему, говоришь, наёмники тебя приняли? – воспользовался я тем, что девушка отвлеклась и больше не затыкает нашу находку кулаком.

– Ммм! – согласно замычала она с набитым ртом и многозначительно уставилась на Брайса.

– Видишь ли, – замялся шпион, – у меня много связей…

– Слишком далеко от правды, – сократил разговор я.

– Знакомств…

– Тоже далековато, – я отложил рыбёшку и вытер руки о колени Брайса, попутно сжимая их намного сильнее, чем необходимо.

– Аааааууу! Что ж вы за люди-то такие?! – не выдержал он. – Хватку-то ослабь! Неужели ты думаешь, что единственный, кто меня нанял? С единственным источником дохода сыт не будешь – всякий сэкономить пытается и угрожать горазд!

– Ты сливал кому-то информацию о Вирке?!

Мужчина взметнул связанные руки:

– Как тебе в голову такое пришло?! А как же тайна клиента?! Я сливал кому-то информацию о тебе!

– Имя!

– Тайна клиента! – зажмурилась потенциальная лепёшка.

Я размял шею, пошевелил пальцами, любовно посмотрел на собственный, куда более внушительный, чем у ведьмы, кулак:

– Брианна, выйди за дверь.

– И не подумаю! – она с ногами забралась на стол, ухватила ещё одну рыбёшку и приготовилась болеть.

Эделина робко заглянула в дверь. Как не вовремя!

– Господин?

– Что?!

– У нас тут того… Гости.

Я потрепал недообласканного приятеля:

– Никуда не уходи!

Служанка уже пританцовывала от нетерпения, едва дождалась, чтобы я вышел:

– Я сама не ожидала, а тут…

В огромной зале переминались вилланы.

– Лорд Белен, у нас дело к вам, – воинственно сжимая вилы заявила Лиса.

– «Власть народу»? – предположил я.

– Что? А, не. Мы того… маленько помяли королевских солдат, – поманила она к выходу.

У ворот, охраняемая, побитыми, но счастливыми мужиками, стояла телега, доверху наполненная телами наёмников.

– Вы их…? – так. Лопаты. Нужны лопаты. И лучше закопать подальше от огородов. Или лучше, напротив, ближе? Что там для удобрения используют? Но смачный храп сообщил, что обошлось без смертоубийства.

Лиса подошла к возу, приподняла одну из ослабевших рук и с затаённым злорадством наблюдала, как та падает и бьётся о деревянный борт.

– Токмо поколотили. Немножко. Ну, как могли. А что с ними теперь делать? Не головы же с плеч, в самом деле. Ну мы и подумали, может, в винный погреб их, а? До поры, чтоб образумились.

Я восхищённо протянул:

– Лиса, я тебя боюсь. Конечно, мой погреб в вашем распоряжении.

– А-а-а-а-а! – донеслось с кухни.

– Только вино там не оставляйте! – бросил я уже на бегу. – Вынесете, а не выпьете! – решил уточнить я.

В ответ раздался разочарованный вздох.

На кухне был разгром.

– Говорила же, не жди добра от этой бабы! – потрясла арбалетом вбежавшая следом Эделина.

«Эта баба» сидела, забившись в угол, трясясь всем телом и ступнёй пытаясь отпихнуть от себя окровавленный нож.

Обёрнутая скамья, разбросанная по полу рыба, перебитая посуда…

И тело. Бездыханное тело Брайса, раскинувшее в стороны больше не связанные руки, пустыми глазами уставившееся в закопчённый потолок.

Я кинулся к Бри, облапил, проверил, не ранена ли:

– В порядке? Живая?

Ведьма всхлипнула:

– Я… Он… Я отвернулась, а он… Он как-то… Я не хотела! Он кинулся, а я, а мне… Схватила нож и… А-а-а! Я не хотела! Белен, я не хотела!

Я баюкал её в объятиях, не давая смотреть на мертвеца:

– Тш-ш-ш, всё хорошо. Ты защищалась, всё правильно. У тебя не было выбора. Пойдём отсюда, пойдём. Эделина, принеси чего-нибудь выпить, пожалуйста. Покрепче.

Служанка промолчала. Позволила мне вывести рыдающую подругу, молча кивнула на приказ и только сильно-сильно сжала губы, когда девушка обернулась на тело в последний раз. Горничная могла бы поклясться, что во взгляде ведьмы не мелькнуло ни крохи сожаления, но она не слишком хорошо разбиралась в людских эмоциях, поэтому тут же выкинула мысль из головы и принялась за уборку. Полагалось придать погибшего земле, отмыть кровь и собрать разбросанные вещи: обрезки верёвки, слетевший башмак, шапку и вывалившуюся из неё бумажку со странной печатью, похожей на королевскую, но с другой закорючкой в самом низу.