— Прочь! — прокричал высокий мужчина, отгоняя волков. — Вон отсюда!

За его спиной стоял далеко немолодой монах. Судорожно крестясь, он что-то бубнил себе под нос, стараясь держаться как можно ближе к огню. Окруженным этим двоим оставалось лишь наблюдать за тем, как оскалив белые клыки, в угрожающем рычании, хищники начали уверенно подступать.

— Пошли вон!

— Франциско, их слишком много! Ты не сможешь справиться со всеми!

Прекрасно понимая, что его компаньон совершенно прав, рыцарь продолжал эту бесполезную битву за жизнь. Семеро волков, а может и больше, обступило мужчин, не давая ни малейшего шанса на спасение. Чёрные глаза отсвечивали дьявольским блеском, исчезающим только после того, как перед их мордами проносилось пламя факела.

«Ну почему именно столько?» — разозлено обвёл Франциско взглядом волчью стаю.

Если бы чуть меньше, то он бы с ними справился, но предугадать действия, скорость и время броска такого количества тварей, было практически невозможно. Рассчитав все свои силы, мужчина прекрасно понимал, что сумеет осилить не более чем троих-четверых, в то время как остальным не понадобится много времени для того, чтобы разорвать Хавьера в клочья.

— Сможешь взобраться на дерево, старик?

— Не уверен, — своим ответом монах полностью лишил рыцаря надежды на спасение хотя бы одного из них. — Ветки слишком высоко. Не могу ухватиться.

— Эта чёртова псина сильно повредила мне плечо, — кивнул в сторону волка с окровавленной пастью — и я не смогу полноценно управлять мечом. Так что попробуй ещё немного помолиться. Вдруг Господь всё же сжалится над нами.

— Неуместный сарказм Франциско. К тому же, Он видимо желает, чтобы мы сами заслужили себе право на жизнь.

— Ну что же, тогда хватит тянуть время, — чувствуя, как под тяжестью оружия рука начинает ослабевать, рыцарь сжал рукоять ещё крепче. — Пора либо жить, либо умирать.

Передав монаху факел, готовясь к своей последней битве, мужчина резко отвёл меч в сторону, но не успел сделать и шага, как сквозь деревья появилось две тени. Они так быстро пробираясь к ним, уклоняясь от звериных бросков, что даже со всем своим опытом, рыцарю было довольно трудно удержать на них опытный взгляд.

В бликах пламени блеснули стрелы, с пронзительным свистом впиваясь в одного хищника за другим. Сбитый с толку Франциско пытался рассмотреть тех, кто пришел к ним на выручку, но когда огонь же наконец-то озарил лица незнакомцев, на какое-то мгновение потерял дар речи. Высокий мужчина с большим железным арбалетом был примерно того же возраста, что и он сам. Облачённый во всё черное, быстро перецепив арбалет ремнём, перекидывая через плечо, незнакомец окинул их с монахом высокомерным взглядом, словно те в чём-то перед ним провинились. А возле того, как и не сразу смог определить рыцарь, молодая девушка в штанах и светлой мужской рубашке.

Оказалось, что одним из их спасителей стала девчонка, а это было именно тем, что не могло не внушить не только удивления, но и настороженности. Непринуждённо держа в ножнах двух килограммовый меч, она управлялась им наравне с мужчиной. И, если бы не длинные волосы, собранные в пучок и, на удивление мягкие черты лица, то Франциско бы мог практически поклясться, что перед ним, всего лишь, миловидный юноша.

Резкая боль в плечо заставила отвлечься от созерцания этих двоих, вспоминая о ране. Сдавливая её рукой, он попытался остановить кровь, что уже стекала по эфесу его огромного меча.

— Благодарим вас за помощь, — слегка улыбнулся монах, подходя ближе. — Если бы не вы, то даже и не знаю, чем бы всё закончилось, — заговорил так быстро, что некоторые слова начали сливаться между собой, превращаясь в неразбериху. — Волков было так много, что мы даже и не знали, что делать и как поступить, а тут вы…

— Не за что, — отрезал Михаэль, видя, что ещё немного и тот падёт к их ногам, забившись в благодарственной истерике.

— Благодарю вас, но как вы догадались, что нужна помощь? — поинтересовался Франциско, всё ещё держа меч наготове. — Мы ведь никого не звали, да и поблизости вас не могло быть.

— Не стоит кидаться в драку, — тут же уловила Мария враждебный настрой рыцаря. — Ведь у моего компаньона весьма быстрая реакция, и вы окажетесь убиты, еще до того как успеете занести меч, — специально отметила, предупреждая уже серьёзно настроенного Михаэля, ничего не предпринимать. — Что же до ваших вопросов, то тут вы на самом деле правы, мы не слышали криков о помощи и находимся далеко от вас. Но благо наши лошади, куда лучше ваших, чувствуют волков и именно поэтому мы пришли к вам на выручку.

— И они почувствовали их на таком расстоянии? — недоверчиво поднял брови Франциско, продолжая впиваться в незнакомку настороженным взглядом.

— Ирландский гунтер и Индийский Марвари. Оплаченные золотыми экю, так что было бы куда удивительней, если бы они их не учуяли.

— Дорогое удовольствие. Далеко не каждый лорд может позволить себе такую роскошь, не говоря уже о выходцах из простого народа.

— Хотите знать, откуда у нас деньги? — спокойно вздёрнула голову, стараясь предотвратить нападение Михаэля, чувствуя, как ещё немного и тот разорвёт на части тех, кого им всего несколько минут назад удалось спасти. — От таких как вы — глупцов, не придумавших ничего умнее, чем странствовать в одиночку по самым опасным местам Франции. Так что если вы думаете, что мы рискнули своей жизнью за простое «Спасибо» или «Да хранит вас Бог», то вы глубоко ошибаетесь. Пусть вы нас и не звали, но мы все равно возьмем с вас плату за спасение.

— Хорошо.

Выпустив меч, из онемевшей руки, Франциско отошел от незнакомцев, присаживаясь у своих вещей. Впервые сумев, как следует, осмотреть своё окровавленное плечо при свете костра, он понял, что оно пострадало намного сильнее ожидаемого.

— Сейчас я тебе помогу.

— Не стоит! — отстранился рыцарь от подбегающего к нему Хавьера, зная, что тот не самый лучший лекарь, и вполне способен причинить ему боль похлещи любого волка.

— Позвольте мне, — наконец-то заговорил мрачный незнакомец, отодвигая монаха. — В медицине у меня есть определённый опыт, так что разбираюсь я в этом куда лучше вашего. Снимайте рубашку.

Пока Михаэль занимался раненым, Хавьер подошел к девушке, что сосредоточенно всматривалась в темноту, из которой появилась.

— Нам повезло, что вы купили столь замечательных лошадей, если бы не они…

— То вы бы, уже погибли. Странствовать только вдвоем — довольно глупый поступок. Если вы, конечно, не боитесь быть убиты или ограблены.

— Верно. Очень глупо, — совсем не к месту засмеялся монах. — И хоть людей мы не боимся, но вот со зверьём… дали маху. Меня зовут Хавьер.

— Вы испанец?

— Да. Посланный в Шартр для того, чтобы избавиться от…

— Старик! — окликнул того Франциско. — Не думаю, что им это интересно.

Но Марии не было нужды дослушивать. Во Франции существовала лишь одна беда, от которой спасали именно монахи и прочие священнослужители.

— Меня зовут Мария, а это мой брат, Михаэль.

— Мария! Словно Матерь Божья. Ваши родители дали вам воистину прекрасное имя.

Пока её фамильяр занимался раной рыцаря, девушка могла видеть только его профиль, но сразу заметила, как лукаво изогнулись уголки его губ, превращаясь в лёгкую, самодовольную улыбку.

— Его дали мне не родители.

— Куда вы? — встревожено окликнул Франциско девушку, видя, что та направляется к деревьям.

— Возвращаюсь откуда пришла.

— Но ведь, мы можем провести эту ночь вместе.

Эта фраза заставила, до сих пор спокойного Михаэля удивлённо взглянуть на рыцаря. Ошеломлённый, он совершенно не мог поверить в то, что мужчина, который ещё несколько минут назад был готов атаковать его хозяйку, предлагает ей провести с ним… ночь.

— Вы только не подумайте ничего такого! — вмешался Хавьер, стараясь сгладить сложившееся недоразумение. — Франциско не особо хорошо говорит по-французски и имел в виду, что раз вы нас спасли и нам, и так придется вам платить, то почему бы вам не сопроводить нас до самого конца пути?

— Если вновь появятся волки, — накинул рубашку рыцарь на мастерски перебинтованное плечо, — мы с ними не справимся.

— Хорошо, — кивнула девушка, незаметно переведя взгляд на своего фамильяра. — Собирайтесь как можно быстрее и идите следом. Я пойду вперёд, а Михаэль вам поможет с вещами и проведёт к нам.

Покинув их, скрываясь за деревьями, Мария ускорила шаг, а затем и вовсе побежала. Как и ожидалось, их новоиспечённым компаньонам потребовалось немало времени, чтобы собраться. Воспользовавшись этой возможностью, она, как следует, осмотрела свои вещи, убирая из виду всё подозрительное, в особенности уделяя внимание рясе Михаэля. Быстро подняв её с земли, девушка как можно глубже зашла в чащу, прикрывая ветками и листвой. Прекрасно понимая, что если эти двое останутся с ними дольше положенного, то вполне могут заметить рясу священнослужителя и тогда появятся вполне закономерные, но совершенно ненужные вопросы…

— Мария…? — испуганно взглянул на неё сонный мальчик.

— Не бойся, Рене, сейчас к нам подойдут двое. Мы с Михаэлем взялись их сопроводить, так что ничего плохого они тебе не сделают.

— Ну, надо же, как вы далеко зашли! — захохотал Хавьер.

— Действительно, не близко, — внимательно осмотрелся рыцарь.

Что не говори, но подозрительность Франциско не давала демону покоя. Казалось, что этот мужчина всем своим естеством ощущал, что и с ним, и с Марией всё совсем не так просто, как ему пытаются внушить.

— Если не хотите быть с нами, то мы вас не держим, — раздраженно отрезал Михаэль, привязав доверенного ему Борджиани монаха, неподалёку от Рэйвена и Тайн.

Продолжая стоять, демон не желал присаживаться рядом со своими новыми знакомыми, но от подобного пренебрежения, обстановка начинала накаливаться ещё сильнее прежнего. Михаэль видел, что рыцарь им не доверяет и будет готов, даже с раненой рукой, сражаться до последнего.

— Ну что вы, не обращайте на Франциско внимания, он всегда такой недовольный, а ты, — метнул сердитый взгляд в сторону своего протектора, — прекрати свои подозрения, если бы не эти люди, то мы наверняка бы уже погибли. Имей уважение к тем, кто спас тебе жизнь!

— Это если они люди.

— Хватит!

Ничего не ответив на столь резкое замечание, обычно тихого и спокойного Хавьера, рыцарь пошел следом за Михаэлем, привязывая свою лошадь.

— Как тебя зовут, юноша? — опустился монах возле костра, смотря на встревоженного ребёнка.

— Рене, — отстранился от незнакомца, всё больше прижимаясь к Марии.

— Ясно, а меня брат Хавьер. Ваш сын?

— Нет, — возразила девушка, не допуская подобных мыслей. — Он отстал от своей повозки, и мы взялись оставить его родителям.

— Ну, надо же, Мария. Да ты спаситель нуждающихся!

— Это точно, — усмехнулся демон — моя сестра практически святая.

— А вы не похожи, — отметил Франциско, переведя на неё недоверчивый взгляд.

— Всё из-за того, что у нас разные отцы, — спокойно пояснила девушка, присаживаясь на расстеленный плащ.

— И как давно вы промышляете в качестве наемников? Должен признаться, что крайне редко встречал женщин подобного ремесла.

— Будем честны. Думаю, вы вообще никогда не встречали женщин подобного ремесла, потому-то и столь подозрительны в отношении меня. Будь на моем месте мужчина, то у вас и стольких вопросов не возникало бы.

— Именно. Вы ведь и сами понимаете отношение церкви к, подобному роду, женщинам.

— Церковь скорее поощрит женщину стать шлюхой, нежели воином. Да только я скорее умру, чем выберу для себя подобную участь.

Устав постоянно перед ним оправдываться, Мария снова взяла спрятанный в ножнах меч, подтягивая к груди замотанный в ткань эфес. Понимая, что именно она сейчас чувствует, Михаэль улыбнулся, и уже собирался пойти прочь, но на его уход тут же обратил внимание вездесущий монах.

— Вы уходите? — обеспокоенно приподнялся со своего места Хавьер.

— Отлучусь ненадолго. Не переживайте, если что, то о вас позаботится Мария.

Пока старик продолжил беседовать с мальчишкой, Франциско наблюдал за девушкой, сидящей, практически в обнимку со своим оружием.

— Это, Бастард? Никак не могу разобрать, что за разновидность.

— Меч как меч, — пожала плечами, стараясь, лишний раз не говорить о том, что способно вызвать настороженность рыцаря — не Бастард конечно, но какой есть. А вы, как я погляжу, отдаёте предпочтение шотландскому Клеймору.

— Смотрю у вас довольно неплохая осведомлённость в вопросах оружия, — усмехнулся Франциско, не ожидая подобного знания от женщины. — Впечатляет.

— Было бы странно, если бы я его не узнала. Подобные мечи здесь редкость. С такой громадиной мало кто, способен управиться. Неудивительно, что раненный, вы уже не смогли продолжать бой.

— Позволите взглянуть на ваш?

— Позволю, но лишь в моих руках. Вы слишком подозрительно к нам относитесь, так что отдавать своё оружие вам было бы слишком беспечно.

Утвердительно кивнув, Франциско встал, подходя ближе. Обнажив меч, Мария подняла его остриём вверх. Лезвие выглядело так, словно тому уже не одно столетие. Тёмное, но совершенно не избитое, будто бы им никто, никогда и не пользовался. От гарды и до середины клинка на нём были выбиты разнообразные узоры. Внимательно осматривая оружие, Франциско понял, что и впрямь оказался прав, клинок на самом деле был именно таким, каким он его себе и представлял.

«Как она может так свободно с ним управляться? Подобные размеры должны и весить соответственно. Килограммов около двух или даже больше» — сосредоточившись, мужчина попытался вспомнить блеск стали. Свист, выпущенных из арбалета стрел, он помнит отчётливо и ясно, а вот меч…

— А где же кровь?

— Убрала сразу же, как только вернулась сюда.

— Не любите смотреть на последствия своих ударов? — отошел от девушки, присаживаясь на своё место.

— Не люблю убирать её после того как она застывает.

— А зачем обмотали рукоять?

— Чтобы не натирать руку, — отложив меч, Мария подтянула сумку, пытаясь как можно быстрей найти бурдюк с вином.

— Но ведь для этого можно надеть перчатки.

— Можно, но я отдаю предпочтение голым рукам. Иначе у меня не получается чувствовать его на должном уровне.

— Смотрю, у вас есть ответы на все вопросы. Видимо, я не первый, кто интересуется подобным.

— Говорю как есть, ведь для того чтобы сказать правду, ненужно много думать.

Уверенно продвигаясь вперёд, уходя всё дальше от места их ночлега, Михаэль очень тонко и пронзительно посвистывал. Длинный свист подолгу зависал в воздухе, отдаваясь мелодичным отзвуком от листвы, он терялся во мраке леса. Проделывая его до тех пор, пока не заметил в темноте чьи-то нерешительные тени.

— Ну же, идите сюда, — позвал кого-то, опускаясь на колено.

Раздался тихий скул и через какое-то время, к нему подошел большой волк, с торчащей из шкуры стрелой. Затем ещё один и ещё.

— Простите, что так вышло. Но по-другому мы не могли.

Крепко обхватив зверя так, чтобы тот не смог вырваться, демон взялся за выступающий над лопаткой наконечник, резко обломив хвостик.

— Ну вот. Теперь всё будет хорошо, — потрепав огромного волка за шерсть, он слегка шлёпнул того по широкому боку, заставляя отбежать.

Вынув стрелу из последнего зверя, Михаэль неспешно направился обратно. Спустя эти полчаса, Рене крепко спал возле Тайн, а монах, устроившись неподалёку от костра, наблюдал за Марией и своим компаньоном, которые на этот раз вели практически дружескую беседу.

— Не думаю, что меня не было настолько долго, чтобы вы успели сменить гнев на милость, сэр Франциско.

— Мы просто нашли тему для разговора, — нахально улыбнулась Мария, еще больше раздражая демона. — Франциско посвятил меня в цель их поездки. Оказывается, в Шартре появилась ведьма и именно туда они сейчас направляются.

— Ну, надо же, как насупился, — усмехнулся рыцарь, видя, с каким недовольным лицом тот смерил сестру. — Ведешь себя как сторожевой пёс. Словно я у тебя собственность отнять пытаюсь, — сделал очередной глоток пряного вина. — Не уж-то так о сестрёнке переживаешь?

Сообразив, что Мария специально напоила Франциско, Михаэль расслабился. Никак не отреагировав на подобное замечание, он присел неподалёку от монаха, перебирая принесённые стрелы.

— Вы очень умелый лучник, — повернулся к нему Хавьер. — Такое мастерство довольно редко в наше время.

— Главное, уметь обращаться с оружием, словно оно такое же продолжение вас, как и собственная рука. Использовать весь потенциал…

Женский смех прервал его рассуждения, заставляя взглянуть на сидящих, напротив, от него. Смуглый испанец, крепко держал в руке кружку, опираясь о то самое дерево, что и его госпожа. Теперь, когда мужчина охмелел, его манеры вполне отчётливо выказывали благородство, присущее лишь аристократам. Высокий мужчина, в возрасте двадцати трёх лет, явно наслаждался компанией Марии. Обходительный и красивый Франциско был способен покорить далеко не одно женское сердце. Светлые, вьющиеся волосы слегка падали на шею, а широкие брови создавали тень задумчивости в выразительных голубых глазах. Лёгкая щетина делала его лицо грубее, скрывая истинный возраст, тут же придавая своеобразный шарм мягкой улыбке. Расслабившись от крепкого вина, спокойный мужчина что-то ей тихонько рассказывал, а она наслаждалась его компанией, всё больше и больше растворяясь в ней. Когда было нужно, Мария с удивительной легкостью могла скинуть с себя мрачную маску охотника, сменив на улыбающуюся нимфу.

— У вас очаровательная сестра, — отметил Хавьер, видя, куда смотрит его собеседник.

— Нисколько, — отрицательно приподняв брови, Михаэль снова вернулся к поломанным стрелам, снимая с них наточенные наконечники. — Ведёт себя словно парень и только. Нет в ней ничего очаровательного.

— Да, но ведь подобное очарование в наше время встречается куда реже обычного. Оно, словно, редкий цветок, выросший глубоко в ущелье. Маня своей необычной и удивительной красотой он увенчан ореолом из шипов, не позволяющим к себе притронуться.

— Впервые вижу, чтобы монах, служитель Господа, давший обет безбрачия, настолько лестно отзывается о женщине. Ни считая ее, ни грешным, ни падшим созданием, — искренне удивился Михаэль, привыкший к совершенно иному виду рабов веры.

— О да, это на самом деле странно, — усмехнулся старик, потирая уставшие глаза — но то, что я монах, ещё не значит, что слепой. Когда моему взору открывается красота, я говорю так, как есть и не оправдываю не своих желания, не своих слабостей, говоря, что в этом виноваты другие. Пусть я и служу Господу, но, несмотря на это, остаюсь обычным человеком, с глазами и ушами, а потому считаю, что мы сами должны держать ответ за свои чувства. И если священнослужитель влюбляется в женщину, и она для него становится важнее Бога, то это только его вина. Глядя на вашу сестру, я говорю лишь то, что вижу. Мария необычная и, даже пугающая, но, невзирая на это, я не вижу в ней ни греховности, ни зла.

— И то, что она в мужской одежде, вас не смущает? Ведь церковь не позволяет этого женщинам, — подобным вопросом, Михаэль решил окончательно определить, на самом ли деле старик прост настолько, насколько хочет казаться.

— То, что Мария похожа на парня, даже немного подогревает кровь. Но не бойтесь, Франциско настоящий джентльмен и ни за что её не обидит. Сейчас вино ударило ему в голову, позволив расслабиться впервые за долгое время, вот и всё.

— Да… вы действительно необычный монах. Если бы в этом мире было бы больше таких людей как вы, то он бы не стал настолько тёмным местом.

— Вы меня переоцениваете, дорогой мальчик. Но всё же подобные слова действительно приятно слышать, — заёрзал монах, подкладывая под голову сумку. — А теперь пора и поспать.

Спустя час все кроме Франциско и Марии уже спали. И только они с рыцарем не могли сомкнуть глаз, продолжая разговор, тема которого не могла оставить безразличным ни одного из них.

— Значит, вы направляетесь в Шартр, чтобы уничтожить ведьму? — подпёрла щёку, облокотившись о шершавый ствол. — А разве это не опасно?

— Для простых людей может и опасно, но мы — служители Ватикана и члены ордена Святого Креста. Так что подобное для нас уже не впервой.

— Вот как?

— Брось, думаю, ты и так уже это поняла, — привлекательно улыбнулся Франциско, растягиваясь возле Марии.

— Немного.

— И что же меня выдало?

— Ваше оружие, — указала кружкой на огромный меч, не в силах сдержать ответной улыбки. — Члены ордена — единственные используют Клейморы. Что вполне понятно, учитывая, с кем именно, вам приходится иметь дело. Вот только, вы уверены, что в городе на самом деле ведьма и происходящее — не простые слухи?

— Мы находились в Дижоне, когда до нас дошли новости о Шартре. В письме говорится, что там начал дохнуть скот, а людей стали находить обескровленными. Ведёт себя, словно дикое животное. Скачет ночами по крышам, залезает в дома и ворует детей.

— У страха глаза велики, — ничуть не насторожилась Мария. — Даже если в городе и впрямь появилась ведьма, то относительно скота ещё можно сказать, что это её рук дело, а вот окровавленные тела и звериное поведение — полная ерунда. К тому же, если слухи о ней дошли до Дижона, то до Орлеана и подавно должны были, а там на этот счёт всё глухо. Так что я думаю, что это просто обезумевшая женщина, которую следует лечить, а не обвинять в колдовстве?

— Говоришь так, словно отлично во всём этом разбираешься.

— В наше время в этом нет совершенно ничего удивительного. Захочешь жить и не тому научишься.

— Хорошо, а как же тогда гибель скота? По-твоему, это совпадение?

— Существует достаточно болезней, от которых страдают одни только животные. Эпидемии или же сезонные заболевания.

— А обескровленные тела? — поинтересовался рыцарь не в состоянии отвести глаз от Марии. Сам не зная почему, с каждым часом пропитывается к этой девушке все большей симпатией.

— Если она сумасшедшая, то убить кого-либо, а затем слить или выпить кровь — для неё не будет составлять труда.

— Но ведь больного человека уже поймали бы, а её до сих пор не могут. В любом случае мы с Хавьером вот уже около пяти лет в ордене и скоро сами сможем во всём разобраться.

— И давно вы с ним знакомы?

— Достаточно. Хавьер растил меня как родного.

— Ты сирота?

— Если бы. Когда-то мой отец был лордом, вот только не таким, каким следовало бы. Выпивка и азарт погубили его. Он всегда где-то пропадал даже не пытаясь обращать на нас внимание, — заметя вопросительный взгляд, рыцарь сразу же пояснил. — Меня и сестру от второго брака. Моя мать умерла при родах, вот тот и женился снова. Хавьер — родной брат моей мачехи и, время от времени приезжал к нам и ненадолго приезжал в наше имение. Знаешь, обычно братья с сестрами не очень хорошо ладят, но только не мы. Доминика, была младше на три года и стала моей отрадой и смыслом жизни. А к тому времени, когда отец полностью вышел из-под контроля, нам было всего десять и семь.

Когда лорда Монтеро и его супругу убили за долги, нам с Доминикой помогли сбежать из поместья. Хавьер, вместе с другими людьми, около трёх дней искали нас по всей округе, а когда нашел забрал меня к себе. До семнадцати лет я жил вместе с ним в монастыре, в то время как моя же сестра была отправлена к тетке. А затем, начался мой путь к восстановлению доброго имени моей семьи. Всё проведённое с Хавьером время, было посвящено изучению языков, математики, литературы и искусства ну и, конечно же, тренировкам с оружием. Когда же я покинул стены монастыря, мне уже исполнилось восемнадцать, и я без каких-либо преград смог попасть на службу к королю Фердинанду. И лишь благодаря этому, смог добиться того, что меня возвели в ранг рыцаря и отстроить за полученное вознаграждение своё родовое имение. Так что если бы не Хавьер, то даже и не знаю, где бы я сейчас мог оказаться.

— Поэтому ты вызвался охранять его в этом ремесле?

— Не только, — мягко улыбнулся. — Но об этом я не хочу говорить.

Опьянев, от крепкого вина, Франциско и сам не заметил, как уже через четверть часа уснул. Несмотря на то, что Мария пыталась пить как можно меньше, а вино всё равно ударило в голову, от чего ей теперь очень хотелось привести себя в чувства. Отойдя достаточно далеко от ночлежки, она прислонилась к дереву пытаясь ощутить у себя на лице дуновение прохладного ветра. Продолжая стаять около него, чувствуя, как алкогольный дурман начинает покидать её уставшее тело, девушка невольно подумала о Франциско. О том, как он говорил с ней и, как рассказывал о себе. Этот мужчина не вызывал в ней неприязни, а даже наоборот. То, как он держался, чем-то напоминало Михаэля и, в то же время, это было иначе. Рядом с рыцарем, она совершенно не испытывала напряжения. И даже не смотря на то, что этот мужчина был достаточно красив, а между ними всё равно не возникало того чудовищного дискомфорта, что постоянно смущал Марию в компании её фамильяра. Улыбнувшись, она уже собралась отойти, но в тот же момент перед ней, появился Михаэль. Преграждая путь, демон уперся предплечьем о толстый ствол прямо над её головой, впиваясь в девушку своим властным, карим взглядом.

— Ну и как вам компания джентльмена? Пришлась по вкусу?

— Вполне, — испуганная резкостью его напора, Мария далеко не сразу смогла ответить. — К тому же, он не заслужил подобного тона. Да и зачем ты вообще выскочил, а если бы я по нужде отошла?

— Потому и «выскочил», что не по нужде. Зато, какие слова я слышу от вас в адрес мужчины.

— Франциско — хороший человек.

— Действительно, — недовольно слукавил Михаэль, когда та отвела от него взгляд. — Рыцарь и впрямь пришелся вам по вкусу.

— Это не имеет значения.

— Мария…

— Не беспокойся, — убрала за ухо, тонкую прядь непослушных волос. — Наш контракт — единственное, что для меня значение имеет. И я не так глупа, чтобы променять его на мужчину.

— Я…

— Она твоя! — не сдержалась, девушка.

Слышать в его бархатном голосе нотки разочарования было истинной мукой. Каждый раз, когда Михаэль говорил с ней в подобном тоне, она чувствовала себя изменницей. Той, что предаёт не только семью, ради которой был заключён этот контракт, но и себя саму. Ту Марию, которая согласилась связать свою плоть с демоном ради того чтобы стать сильнее.

— Моя жизнь принадлежит лишь тебе одному! Помоги мне найти того человека, и она твоя!

— Что теперь? — убрав руку, мужчина вернулся к своему обычному тону, позволяя ей расслабиться.

— Как и договаривались, мы вместе с ними едем в Шартр.

— Хотите лично проверить, насколько правдивы слухи? Ваше право, однако я всё равно считаю их не более чем просто вымыслом.

— Согласна. За всё время ещё ни одна из них не действовала настолько открыто и компрометирующее. Разве только…

— … кто-то делает это специально. Вы об этом подумали?

— Да.

— Ерунда, — отмахнулся Михаэль от подобного предположения, словно от недокучливого комара. — Зачем демону обращать женщину в ведьму, а потом так откровенно подставлять под клинок инквизиции? В этом же нет никакого смысла. К тому же, одно дело, если бы её использовали для того чтобы заманить в Шартр именно нас с вами, но мы и близко ни о чем этом не слышали. И если бы не встретили этих двоих, то всё также бы и продвигались до Фантебло.

— В любом случае, — сложила руки Мария, создавая между ними невидимую преграду, — никто бы не стал посылать в Шартр людей из ордена, будь это ерундой.

— Значит, и мальчишку теперь нам до Сен-Пре доставлять?

— Конечно, это ведь как раз предместье Шартра.

— А вам случайно ни кажется что это всё как-то уж больно подозрительно? — вздёрнул бровь, задумчиво потирая подбородок. — Всего за один день мы встречаем сначала мальчика, которому необходимо в Шартр, а теперь ещё и членов ордена.

— Согласна. Подозрительно и очень. Но даже если и так, разве это плохо? А что если мы наконец-то сумеем найти их? — продолжала всматриваться в темноту. — Что если теперь уже не мы ищем их, а они нас? — облокотилась о дерево Мария, переведя на своего фамильяра пустой взгляд. — Вдруг это судьба?

— Судьба отправиться в Шартр или сделать это вместе рыцарем?

От этого вопроса по её лицу проскользнула тень отчаяния, заставляя её отвернуться. Прекрасно понимая, с чего вдруг девушка так сильно расстроилась, Михаэль продолжал смотреть на неё своими спокойными, карими глазами. То, с такой горечью Мария отнеслась к его словам о Франциско, напоминало отчаяние лишенного надежды человека, у которого отнимают последний шанс на счастье. Будто бы он собирается забрать у неё абсолютно всё, что хоть как-то способно принести радость. И от понимания того, как именно эта девчонка оценивает его поступок, стало неприятно. Но в тоже время Михаэль и сам не мог не признать, что Мария и впрямь, могла оказаться права. Почему, он настолько враждебно отзывается о рыцаре, несмотря на то, что она напротив, была рада их знакомству? И почему его так сильно раздражает присутствие этого мужчины?

Мария же и сама не могла понять, из-за чего так сильно разозлилась на Михаэля, и почему испытывает такое отчаяние. Гневаясь куда больше на себя, нежили на него, ей захотелось уйти, но алкоголь взял верх над уставшим телом. Неспособная удержаться на ногах, она рухнула на Михаэля. И даже не смотря на то, что Мария успела упереться руками в широкую грудь, всё равно уткнулась в неё лбом и носом.

— Ну, надо же, — мягко улыбнувшись, он взял девчонку на руки, неспешно пошагав обратно к костру, — кажется, кто-то перепил.

— Я тебя ненавижу. Ну почему ты такой? Почему всегда дразнишь меня?

— Ничего подобного.

— Врешь, — фыркнула, отворачиваясь от его насмешливого взгляда.

— Сколько же вы выпили, что так опьянели?

— Я не пьяная, а просто устала!

— Как скажите, — покорно согласился, всё также легко и непринуждённо улыбаясь. — А теперь вам пора спать.

— Ты мне не мать, чтобы указывать, что и когда я должна делать.

— Верно, я для вас никто, но даже, несмотря на это, вы всё равно меня послушаете, ведь находитесь в моих руках.

— Ненавижу тебя!

— Ну, конечно же, ненавидите, — уложил её на мягкий плащ. Убирая с её раскрасневшегося лица прядь непослушных волос, Михаэль тихонько наблюдал за тем, как она засыпает. — Спите спокойно, моя госпожа. Сегодня кошмаров не будет.

* * *

Прохладное утро заставило путников ещё сильнее закутаться в кожаные плащи. На рассвете их разбудил дождь, и теперь, дрожа под промокшей одеждой, они всё ещё пытались согреться.

— Ну что за мерзкое утречко! — возмутился Хавьер. — Ещё немного и я подхвачу простуду.

— Ни вы один, — засмеялась Мария.

Теперь, когда прошло похмелье, даже плохая погода начала казаться ей волшебной, чего совсем нельзя было сказать о Франциско. Скача на своём непревзойдённом Липпициане позади всех, да ещё и так медленно, что из-за него притормаживали все остальные, рыцарь до сих пор не мог избавиться от похмелья. К тому же тряска совершенно не шла ему на пользу. А из-за дождя, не позволившего им, ни позавтракать, ни даже перекусить, пустой желудок издевался над ним, словно разъедающая плоть язва.

— Ваше вино, будто сам Дьявол готовил. Выпил совсем немного, а голова, словно чугунная.

— Я же вас предупреждала, говорила о том, что оно слишком крепкое, — мягко улыбнулась Мария, специально замедлив Тайн настолько, чтобы поравняться с Франциско.

— Не спорю, но я даже не подозревал, что настолько, — слегка поморщился мужчина, наслаждаясь компанией своей спутницы.

— Михаэль специально сделал его таким, чтобы легко можно было согреться.

— Теперь понятно, почему, не допив вторую кружку, я свалился с ног, словно медведь в спячку.

— Ничего страшного, ещё около часа и станет легче.

— Что ж, надеюсь, ты права.

Скача далеко впереди, Михаэль слышал приятельский разговор между Марией и рыцарем, а так же, тот раздражающе дружеский смех, которым они то и дело друг друга одаривали. Сидевший перед ним Рене, напевал себе под нос какую-то песенку, но демон ничего не слышал. Всё его внимание было приковано к всадникам, скакавшим позади.

— Не стоит так напрягаться, — добродушно усмехнулся монах, застав того врасплох. — Ваша сестра, уже взрослая девушка и в любой момент может захотеть уйти, связав свою жизнь с другим мужчиной. И вам, мой дорогой мальчик, придётся с этим смириться.

Разговор о том, что Мария может уйти, был полной ерундой. Они связаны контрактом, что обязует эту капризную девчонку принадлежать лишь ему одному. Сейчас он служит ей и будет служить ровно до тех пор, пока не выполнит условие их договора. Его госпожа нуждается в нем больше всего на свете, ведь в противном случае уже не сможет исполнить своё желание. Но придет время, и Мария будет его. Её бесценная душа станет долгожданной платой за все его труды.

Когда Михаэль выбрал её своим контрактором, она была другой: слабой и беспомощной, переполненной отчаянием и болью, но всё эти чувства лишь сделали её сильней. И он, словно терпеливый садовник, растил и заботился о ней, оберегал и защищал. Каждый месяц рядом с ним она созревает, словно фруктовый плод, а он терпеливо ждет, когда же ему наконец-то будет позволено сорвать его. И пусть влюблённая душа и имеет воистину непревзойденный вкус. Дурманяще-сладкий, изумительно пикантный, насыщенный разнообразием чувств и эмоций. Наполняющей тебя настоящей, живой силой и мощью, о которой грезят абсолютно все демоны.

Вот только если есть хоть малейший шанс на то, что Франциско всё же разобьет Марии сердце и сделает девчонку слабой и ранимой, то её душа лишь превратится в самый обычный огрызок! Станет отвратительной и грязной! И мысль об этом была для него невыносимой. Так разве он может это позволить? Разве может позволить, что бы на его прекрасный фрукт покусился другой? Мерзкий червь, что обезобразит Марию! Обезобразит душу, за которую, всё это время боролся! Ни за что! И никогда! Ведь если его опасения осуществятся, и Мария, на самом деле свяжет свою жизнь с Франциско, то Михаэль уже не сможет противостоять её решению. До этого он был твёрдо уверен в том, что она никогда никого к себе не допустит, но только сейчас.… Сейчас же, когда появился рыцарь, вся его уверенность начала постепенно таять. Всего несколько часов вчера и несколько часов сегодня, а Мария уже начинает не только вести себя иначе, но и чувствовать. И это притом, что до Шартра им придётся скакать далеко не один день. Так что же будет дальше? Ведь Франциско настолько лёгкий и светлый человек, в которого та вполне способна влюбиться, и тогда…

Красивое лицо потемнело от гнева. Пришпорив Рэйвена, Михаэль поскакал вперёд. Чуть не свалившись от столь резкого толчка, Рене, ухватился за гриву пытаясь удержаться на такой большой скорости. Он гнал, желая отогнать от себя все свои мысли. Холодный ветер бил его в лицо мелкими каплями, но это лишь помогало загасить разъедающую разум неприязнь. Он подпустил Марию слишком близко к себе. Даже начал доверять, как когда-то давно доверял ещё одному человеку. Первому и последнему. Эта девчонка пообещала отдать ему свою душу, вот только та совсем не будет ему нужна в таком грязном и запятнанном виде. Осквернённая другим человеком, перестав быть такой, как сейчас — эта невинная душа перестанет быть такой, какой тот её желает.

Отскакав далеко вперёд, демон резко спешил с коня, не дожидаясь, когда тот полностью остановится. Лишившись опоры, плохо одетый мальчишка оказался полностью беззащитным перед холодным ветром и дождём. Обняв себя руками, чтобы согреться, Рене трясся от холода словно заяц.

— Михаэль…

— Сиди здесь, — резко повернулся, накидывая на него плащ, — через несколько минут они нас догонят.

Покинув ребёнка, мужчина прошел вперёд, спускаясь по невысокому склону, зайдя за который стал проворно пробираться через густые заросли тёрна и боярышника. Преодолев последние десятки метров, мужчина наконец-то вышел к небольшому озеру. Остановившись на берегу, неспешно разуваясь и проворно сняв с себя верхнюю одежду, мужчина зашел в ледяную воду.

Окунувшись ещё раз и ещё, Михаэль пытался остудить свой гнев. Он ненавидел Марию, злился, но должен был взять себя в руки и со всем необходимым достоинством, продолжить выполнять свою часть договора. Пусть теперь для него всё складывается и не самым лучшим образом, но условия невозможно изменить, а от контракта не отказаться. Уйдя под воду настолько, что поверхность превратилась в гладкое шелковое полотно, демон растворился в её темноте и умиротворённости. В ушах зазвенело ещё сильней, вырывая его из реальности. Пробирающий холод утихомирил сознание. Но стоило ему открыть глаза, как перед ними предательски возник образ Марии — наполняя сердце гневом. Вынырнув, он яростно ударил о воду, пытаясь отогнать, прочь этот надоедливый женский лик. Стиснув зубы, мужчина стоял, всматриваясь в разорванные клочки своего отражения. Прошло несколько минут, прежде чем, немного попятившись, демон неспешно побрёл к берегу, продолжая пребывать всё в том же отрешенном состоянии.

— Где Михаэль? — подскакала Мария к закутанному в плащ Рене.

— Там.

— Понятно… — спешив, оставив Тайн возле Рэйвена, она направилась следом за своим фамильяром, практически с такой же яростью в потемневших глазах, что и тот, всего несколько минут назад.

«Какого черта он вытворяет?! С ума, что ли сошел?! Да что с ним вообще творится?! Сам себе на уме!» — захвачена этими мыслями, девушка не смогла уклониться от, хлыстом скользнувшей по лицу, ветки.

Удар оказался настолько сильным, что рассёк Марии щеку. Прикрыв её рукой, она на мгновение остановилась, но как только боль утихла, гнев разгорелся в ней с ещё большей силой. Наконец-то выйдя к тому же озеру, что и её фамильяр, девушка увидела на берегу одежду Михаэля. Неожиданный всплеск заставил повернуться. Обнаженный по пояс мужчина стоял не менее чем в пяти метрах от неё. Из-за холодной воды от его тёплого тела исходил лёгкий пар. Широкая спина и белоснежная кожа. Казалось, что Михаэль был создан из живого мрамора. Каждый его мускул, изгиб, мышца и впадинка, были настоящим произведением искусства. Словно кто-то очень любящий, трепетный и терпеливый, потратил целые века на его создание. Века, с которыми этот кто-то обтёсывал грубый мрамор, превращая в истинный шедевр человеческого тела.

На мгновение девушке показалось что от того исходит какое-то непонятное сияние. Неуловимое, серебряное свечение, словно от чего-то, по-настоящему волшебного, но стоило Михаэлю повернуться, направляясь к берегу, как Марию забило ознобом. Впервые за всё это время девушка увидела его таким. Сейчас этот мужчина напоминал ей хищника, сильного и кровожадного. И даже, несмотря на то, что его голова была опущена, а она всё равно каждой своей клеточкой ощущала переполнявшую его злость. Исходившая от него аура, напоминала взбешенного пса, рвущегося с удушливой цепи. В тот момент Мария впервые испытала из-за него не только страх, но и странное смятение, которого ещё никогда не появлялось прежде. Сейчас, смотря на своего фамильяра, девушка поняла что этот демон совершенно не похож на того Михаэля, которого она знает.

Бредя так, словно вот-вот накинется на неё, разрывая в клочья, он совершенно не походил на человека. Мокрые волосы свисали, закрывая лицо как у помешанного, и когда всего несколько шагов отделяло его от суши, Мария поняла, что пятится назад. В один единственный момент её охватило странное оцепенение, от которого стало невозможно совладать со своим телом. Показалось, что когда этот мужчина поднимет голову, то вместо лица она увидит свирепую морду с огромной пастью и неистовыми, дикими глазам.

Но этого не произошло. Выйдя на берег, Михаэль взглянул перед собой всё с тем же спокойным безразличием в опустошенных глазах. Опустившись в метре от неё, словно находясь в полном одиночестве, словно Марии там и вовсе не существовало, он поднял свои вещи, оставляя девушку, один на один со всеми её ощущениями.

Рухнув на колени, продолжая испуганно дрожать, она обхватила себя руками. Впиваясь ногтями в плечи, Мария пытаясь избавиться от того мерзкого чувства, которым оказалась награждена. Не в состоянии пошевелиться или хоть что-нибудь вымолвить девушка впивалась растерянным взглядом в посеревшее небо. Ведь даже, несмотря на всё его хладнокровие и безразличие, а она всё равно всем своим естеством ощущала истинные чувства своего фамильяра. Презрение… Злость… Ненависть…. Они исходили из него, просачиваясь под её тонкую кожу…

Зайдя в рощу, он прекрасно понимал, что именно заставил её испытать. Но даже это не могло Михаэлю заглушить не своей ненависти, ни разочарования. Убрав с лица мокрые волосы, демон спокойно пошел к Рэйвену.

— Похоже, что вы разминулись с Марией, — заговорил монах, когда тот наконец-то подошел ближе.

— Пойду, схожу за ней.

— Не стоит Франциско. Вон она идёт.

— У тебя кровь на лице, — поспешил к ней рыцарь, осматривая рассеченную щеку.

— Ничего страшного, случайно о ветку поцарапалась.

— Нужно смыть её, — не обращая внимания на её беззаботную улыбку, Франциско потянулся за своим платком и фляжкой, снова возвращаясь к девушке, аккуратно вытирая застывшую на ветру кровь. — Постой немного.

В любой другой момент, Мария не позволила бы подобного никому, кроме Михаэля, но не сейчас, когда тот с самого начала, не обратил на неё никакого внимания, а теперь вообще отвернулся. Сейчас же, опустошенная, словно самый настоящий кувшин, она стояла, вполне спокойно воспринимая подобную близость.

— Да тут настоящий порез. Неужели это на самом деле из-за простой ветки? Выглядит так, словно тебя ножом ударили.

— Заживет.

Но даже это заявление не заставило Михаэля взглянуть на неё. Отстранившись, он не желал снова вспоминать всю ту ненависть, от которой с таким трудом смог избавиться, купаясь в ледяной воде. Отведя глаза, точно понимая, что происходит между Марией и рыцарем, демон продолжал смотреть прямо сквозь монаха.

— Михаэль, ты что купался? — увидел Хавьер, как с его волос стекают капли воды.

— Нет. Всего лишь немного освежился.

— Что было бы не так уж и удивительно, — игнорируя его явную неприязнь, Франциско усмехнулся, не позволяя тому и рта раскрыть — учитывая, как он ведёт себя с самого утра. По-видимому, ему, что-то в голову ударило. Лучше бы о сестре позаботился, неужели не заметил, что у неё с щекой? О чужих людях думаешь больше, чем о родных. Марии нужно её заштопать, иначе останется шрам.

— Не нужно, — улыбнулась ему девушка, стараясь не встречаться взглядом, — сама этого не хочу, к тому же вскоре рана сама затянется, а нам необходимо скакать дальше.

— Думаю, стоит послушать даму и не терять времени, — подогнал их монах. — Поговорить, мы можем и в дороге.

Мария скакала впереди, не желая ни с кем говорить… Впечатление, оставленное Михаэлем грызло её изнутри. Горечь в душе сжимала грудь, не позволяя дышать. Сама не понимая из-за чего, но это мерзкая ситуация причиняла ей практически ощутимую боль.

— Как же неудобно смотреть на тебя со своего небольшого Бардиджано, — пожаловался Хавьер. — По сравнению с вашими лошадьми, я уже не считаю что Липпициан Франциско так уж и велик.

— Понимаю, — улыбнулась девушка, смотря на приятное лицо старика, — наши с Михаэлем кони на самом деле довольно большие.

— Не то слово! Когда вы с братом едите рядом, то это не бросается в глаза настолько очевидно, а вот когда рядом с одним из нас.… Ну, ничего Аделаида, пусть они велики, но ты у меня куда выносливей.

— Аделаида? — не сдержалась от насмешливого смешка.

— Ну, ты прямо как Франциско. Он тоже критикует мой выбор. Говорит, что это имя подходит какой-то дряхлой кобыле, но уж никак не моей красавице.

— Полностью с ним согласна. Имя и впрямь замысловатое.

— Кстати, вы ведь не собирались ехать в Шартр. С нашей стороны было бы грубо ни с того, ни с сего вмешиваться в ваши планы.

— Не стали, если бы не захотели. Но у вас есть деньги и они нам нужны. К тому же, так мы сами сможем довезти Рене до предместья, в которое следуют его семья.

— И только? — хитро переспросил Хавьер. — Вы не похожи на тех, кто нуждается в деньгах.

— Потому и не похожи. Если бы мы брались только за то, что нам нравится, то не имели бы ничего.

— Ну-ну. Не стоит так скрытничать. Раз мы будем вместе, то нужно быть честными друг с другом. А теперь, может, всё-таки, назовешь настоящую причину.

— У вас достаточно гибкий ум и, по-настоящему, лисья хитрость. Ваше место не в монастыре, а на поле боя.

— Ну, что ты, девочка. Ты мне льстишь.

— Отнюдь. Я констатирую факт. Вы далеко не первый служитель Господа, которого нам выдалось повстречать на своём пути, но лишь вы один, оказались настолько внимательны.

— Возможно, но ты так и не ответила. Какова причина, Мария? — серьёзно переспросил, снимая с себя маску шутника.

— Ведьма, — взглянула на него своими холодными, волчьими глазами. — Хочу разобраться с этим делом и определить, что на самом деле происходит в Шартре.

— Хотите убедиться в том, что создание, о котором ходят слухи, действительно лишенная души кукла демона?

Этот вопрос не только поразил, но и по-настоящему насторожил Марию. Она и так относилась к Хавьеру с опаской, но это замечание стало даже большим, чем та ожидала. Это, столь мелкое сведенье о ведьмовстве, сразу обратило на себя внимание. Ведь, если не брать во внимание простых людей, то и далеко не каждый экзорцист, способен разбираться в подобном. Экзорцист или инквизитор, смотря кого, послал орден, никогда не проверит того, подкрепляются ли полученные сведения чем-то, куда более серьёзным, нежели простыми домыслами.

Если на женщину указывали пальцем, озвучивая лишь одно-единственное слово «Ведьма!», то это уже не простое предположение. Реальные же доказательства демонической силы, от которых бы даже самый бывалый инквизитор наложил в штаны, редко когда проявляются на эшафотах. Клевета становится истинной, а признание в вине получают посредством бесконечных пыток. Вот почему чаще всего происходит так, что страдают ни в чём не повинные люди. А тут — с чего это вдруг проверка? Откуда этот монах может знать о подобных нюансах?

— Кто вы, Хавьер? — не выдержав, спросила Мария, подозревая что-то неладное.

— Хороший вопрос, девочка. Мне же интересно, кто вы такие? Ведь то, что я увидел вчера, было просто поразительно. Это было впервые, когда я наблюдал за тем, как простые люди были на равных с дикими животными.

— Не удивлюсь если вчерашние волки — настоящие демоны, — не присутствуя при разговоре, вмешался Франциско, зацепившись за последние слова о диких животных. — Уж слишком странные те были.

— Демоны не обращаются в волков, — возразила девушка, поправляя волосы. — Эти животные почитаются ими как священные духи леса. Так что ни один из низших демонов неспособен в них обернуться, а если же подобное случится, то он будет наказан.

— Ерунда! — возразил рыцарь, не в силах выслушивать подобные речи о нежити. — У демонов нет ни чести, ни достоинства, ни ценностей. Они — всего лишь животные! Дикие, лишенные души твари. Что совершенно не способны любить, сожалеть, не что-либо почитать.

Мария сразу же обратила внимание на то, что говоря о демонах, Франциско был готов взорваться от ярости, сжимая с каждым разом всё крепче своё поводья.

— Пока я живу, буду уничтожать нежить. Вся моя жизнь положена на алтарь этой цели.

— Не стоит пугать наших сопровождающих, — попросил Хавьер, видя, как после речей племянника насторожились их сопровождающие. — Сейчас ты выглядишь куда устрашающей, любого из них. Так что ты можешь перепугать куда сильней, чем они.

— Извиняюсь. Обещаю взять себя в руки и больше не поддаваться эмоциям.

— Ненавидите демонов? — ехидно поинтересовался Михаэль, глядя на взвинченного рыцаря.

— А разве к ним можно испытывать что-либо другое?

— Страх. Всепоглощающий, дикий ужас от того, что вы лишь люди. Люди, не способные противостоять высшим силам. Силам, что никогда не достанутся вам. Силам, с которыми вы не способны бороться. Силам, от которых вы можете лишь умирать. Пытаетесь найти спасенье в иконах, молитвах, распятьях, святой воде и Библии, но лишь бесполезно теряете время на мольбы. Если они пожелают, то завладеют вами, когда и как сами того захотят.

Всё-то время, что Михаэль говаривал эту высокомерную, полную презрения речь, Мария видела в нём невероятную силу и власть. Он был так притягателен, надменно улыбаясь с немного запрокинутой головой и слегка опущенными веками, что в её груди что-то зашевелилось. Словно щекоча, это чувство заставило Марию улыбнуться, наслаждаясь тем, что сейчас видит. Даже возникла некая гордость от того, своеобразного чувства гордости, что тот в ней пробуждает. Из-за его силы, мощи и того, что только она способна обладать всем этим.

Демон, заставляющий всю остальную нежить дрожать от ужаса, принадлежит лишь ей. Почему-то он выбрал именно её. И как же всё-таки замечательно, что именно Михаэль стал тем, кто заключил с ней контракт. Сейчас, Мария даже представить себе не может, чтобы было, если бы вместо него к ней пришел другой демон. Какой бы она стала? Возможно, одной из тех ведьм, на которых сейчас охотится. Или же простой игрушкой, сосудом для вместилища их плоти. Какой же глупой и бездумной она была, заключая контракт, даже и не подозревая о, всех тех тонкостях, чем сопровождается договор между демоном и человеком.

— Тебя послушаешь, и даже жутко становится, — проговорил Франциско, отвлекая её от своих мыслей. — Словно от демонов и впрямь невозможно избавиться.

— Возможно, — кинул на него косой взгляд Михаэль, — вот только для этого необходимо слишком много сил, и порой нечеловеческих сил. Далеко не каждый способен им противостоять. Экзорцисты — одни из тех, кому это хоть как-то по плечу, но опять же, далеко не всем. Быть просто священником — недостаточно. Именно поэтому вы странствуете с сэром Франциско. Не так ли Хавьер?

— Какой же ты наблюдательный, мальчик. Знаешь, о чём говоришь.

Этот разговор, как показалось Марии и рыцарю, создал между этими двоими барьер, накалив атмосферу, словно между двумя злейшими врагами. Монах и её фамильяр продолжали смотреть друг, на друга хитро улыбаясь, словно им предстоит восхитительно интригующая игра, которую не способен постичь никто кроме них.

— Думаю, нам стоит остановиться в Анжервиле, пополнить провиант.

— Хорошая мысль, — согласился Хавьер, не замечая, как постепенно начинает поддаваться влиянию своего собеседника. — Яблоки, пусть и хороши, но от полноценного завтрака или даже обеда, — он взглянул на расположение солнца, что указывало практически полдень, — я не откажусь.

— Чревоугодие — одно из семи грехов.

— Ну почему бы не насладиться вкусной и сытной едой, пока на это ещё есть возможность. Я ведь такой же человек, как и вы.

— Нет. Не такой.

— Мой сан ещё не делает из меня особенного. Если меня ранят, то все увидят кровь, такую же, как и у любого человека. Если огорчат — расплачусь, а рассмешат — рассмеюсь. Так же, как и вы, Михаэль. Верно?

— Не могу с этим согласиться, — закрыв глаза, демон немного запрокинул голову. — Вы куда ближе к Богу, нежели я. Даже если понятия не имеете о том, каков Он.

— А ты имеешь?

— Ну что вы, — насмешливо пожал плечами, забавляясь их разговором, — нет, конечно, ведь я не такой, как вы.

— Неверно говоришь. Господь живёт в каждом из нас. Он — это вера в лучшее, мечта, заставляющая стремиться вперёд, доброта — позволяющая тебе радоваться совершённому, любовь — дающая нам жизнь. Господь — это свет и тепло, что живёт в сердце каждого. Он живёт и в тебе. Вот только в образе совсем иного создания. Прекрасного цветка, что заставляет тебя жить и наслаждаться тем, чем Тот тебя одаривает, чем озаряет твою душу и весь твой мир.

— Ерунду какую-то городите. Господь — единая сущность, что создала мир по виду и подобию своему. Люди похожи на него, вот только Он — нечто иное, более высшее и совершенное создание во всех мирах. Никто кроме ангелов и демонов не способен находиться подле него, ведь обречён на безумие и смерть. Разум простого человека не в состоянии осознать Его. Он совсем не то, о чём вы мне говорите. Поверьте, то, о чём вы мне поведали, напоминает птицу, о которой вы говорите, только как об источнике перьев, а ведь она — живое создание.

— Несмотря на то, кем вы хотите показаться, являетесь довольно набожным человеком. Подобные знания — редкость. Должно быть, Библия была перечитана вами не единожды.

Не желая продолжать столь неприятную тему, Михаэль решил перевести его на то единственное, что способно привлечь внимание монаха, гораздо сильней, чем вера.

— Думаю, как только доберёмся до Анжервиля, следует забрести в таверну и заказать зажаренного гуся вместе со свежими овощами, сыром и вином. А затем немного отдохнуть.

— Верно, такого сочного, мягкого и ароматного, благодаря разнообразным специям и травам. А запивать мы его будем пряным вином и свежевыпеченным хлебом.

— Вот только если продолжим в таком же темпе, то нам останется только мечтать об этом, вместо того чтобы как следует насладиться.

— Тогда чего же мы ждём? Вперёд.

После инцидента на озере прошло около двух часов, и Мария понемногу успокоилась. Время и впрямь оказалось прекрасным лекарем, теперь ей было не так тяжело, как в начале. Тогда не хотелось ни говорить, ни думать. Словно соломенная кукла, она сидела в седле, продолжая чувствовать, как в её груди клубится пустота.

Но ни сейчас. Ни тогда, когда рядом с ней Франциско. С самого начала стремительных скачек Хавьера за сочным гусем, он предложил ей поскакать отдельно от остальных и куда быстрее. И лишь теперь Мария поняла зачем. Смех её звучал колокольчиками, путаясь в играющих на ветру прядях волос. Девушка не могла сдержать его от того невероятного чувства свободы, что теперь переполняло её до краёв, мягко, но стремительно наполняя сердце. Лошадь так быстро скакала вперёд, что могло показаться, что ещё немного, и она полетит. Прохладный ветер ласкал лицо, трепал волосы и плащ. Но все эти ощущения, словно говорили ей о том, что она жива. Мир стал другим. Ярким и светлым, наполненным красками и музыкой. Сейчас Мария испытывала невероятную радость от всего этого. Свободна. Она по-настоящему свободна. Впервые за долгое время её разум свободен от всего на свете.

Франциско наслаждался тем, что видит в своей спутнице. Тем, как постепенно на её пасмурном лице начинает появляться невероятно красивая улыбка. И почему-то глядя на неё в этот момент, рыцарь и сам стал улыбаться. Почему-то теперь она, как будто, изменилась, стала немного другой…

— Ну вот, тебе сразу стало лучше.

— Спасибо, — соскочила с Тайн, до сих пор ощущая приятную дрожь в ногах.

— Не стоит благодарности, я ведь тоже скакал вместе с тобой, — улыбнулся, похлопав по морде свою лошадь.

— А теперь…

— А теперь прямо до Анжервиля. Нам осталось не так уж и много, так что скоро будем на месте. Только пока придётся немного подождать, пока кони отдохнут и напьются.

Подведя Лиру к ручью, Франциско остановил спокойный взгляд на девушке, что сейчас стояла, прижавшись к боку своей лошади, медленно гладя ту по гладкой шее. Смотрящей на бегущую воду, Мария выглядела очень спокойно и умиротворённо. Черты её лица оказались мягкими и нежными: выразительные глаза, аккуратный нос, плавно переходящие в подбородок скулы, пухлые губы. И единственное, что его до сих пор беспокоило, так это длинный порез на её щеке.

— Что? — обеспокоенно поинтересовалась, понимая, что рыцарь за ней наблюдает.

— Видимо, ваши с братом отцы совершенно разные. Ведь вы с Михаэлем настолько не похожи, что может показаться, что даже и по матери не родные.

— Да, не похожи, но родственники — есть родственники. И ничего тут не поделаешь.

— А если брать во внимание, ваши взаимоотношения, то вы вообще, словно друг другу чужие.

— То, что мы ругаемся — еще не значит, что чужие.

— Дело не в том, что вы ругаетесь, а в том, как вы это делаете и …

— Что за остановка?! — воскликнул Хавьер, вскакав на холм, возвысившись над ними. — Давайте собирайтесь, и за нами!

— Что ж, — иронично усмехнулся рыцарь, глядя монаху в спину — похоже, что голод — великая сила!

— Это точно. Если бы не он, то, возможно, что нам пришлось, добираться куда дольше.

Ускорив ход, они проскакали под склоном и, завернув за него, через несколько минут уже были рядом со своими компаньонами. Время, проведённое с Франциско, явно пошло на пользу Марии, и Михаэль сразу это заметил. Теперь его госпожа выглядела совсем иной, бодрой и активной. Вот только…

— Мы на месте, — холодно произнёс демон, словно говоря сам с собой.

От звуков его голоса, Мария вздрогнула и немного напряглась. Она не смогла вновь ощутить всей той легкости, которая появилась благодаря рыцарю. Всего одно мгновение рядом с Михаэлем, и от той не осталось и малейшего следа. Но почему же тогда так реагирует на него сейчас? Почему её кидает в дрожь?

— Так. Нужно найти ближайшую таверну и как следует поесть, — потирая руки, Хавьер всматривался в здания, когда они, наконец, оказались в городе. — Нам туда! — заметил вывеску с кружкой в самом конце.

— Господь накажет тебя старик. Если продолжишь в том же духе, то все твои заслуги перед Ним спишутся, и не видать тебе Рая, как собственных ушей.

Завернув за угол здания, они остановились у входа, специально оставив мальчишку с лошадьми, все вчетвером направились внутрь. Тяжелые деревянные двери, не сразу поддались монаху. Но когда же та наконец-то распахнулись, их взору открылась просторная, светлая комната, уставленная небольшими столами. Внутри было непривычно чисто и аккуратно, на подоконниках стояли цветы, и очень пахло лавандой и корицей, которые маленькими пучками висели по всем углам.

— Отличается от постоялого двора в Орлеане, — неожиданно отметил Михаэль.

— Анжервиль не так велик, как Орлеан — появился невысокий, но очень внушающего вида мужчина, лет около сорока — и неспособен конкурировать с ним даже в мелочах.

— Воспринимайте мои слова как комплимент. Большой город, не всегда подразумевает хорошие условия.

— Тогда, милости просим в «Ворона и Розу». Чего желаете, господа? Снять комнату или пообедать?

— Две комнаты и …

— Обед, — нетерпеливо влез в их разговор монах, не позволяя Михаэлю договорить.

— И обед на пятерых.

— Хорошо. У нас есть свежая рыба, и мы можем приготовить из неё, что пожелаете.

— Отлично, — расплылся в довольной улыбке монах — В таком случае, приготовьте похлёбку на первое, а затем зажарьте по большой рыбине вместе с овощами. И подайте с вином, хлебом и сыром.

— Как пожелаете, — кивнул хозяин. — Моя жена проведёт вас в ваши комнаты, где вы сможете отдохнуть, пока всё будет готовиться. Насколько собираетесь остановиться?

— До утра.

— Если это всё, то с вас тридцать семь ливров.

— За всё заплатит, этот джентльмен, — указал Михаэль в сторону Франциско.

Рыцарь хотел было возразить, но вспомнив об их договоре, понял, что не может отказаться. Вытащив кошелёк, мужчина протянул хозяину оговоренную сумму.

— Меня зовут Жерар, а мою супругу Элиза, — указал хозяин на милую и очень сдержанную в одежде женщину, что появилась на лестнице, ведущей к комнатам. — Идите за ней.

— Извините, а где у вас в городе лавочка с одеждой? — подойдя к хозяйке, поинтересовалась Мария.

— На другой улице есть перекупщик. В такое время он единственный, кто работает, все остальные уже закрылись.

— Спасибо.

— Прошу за мной, — указала женщина в сторону лестницы. — Наш сын Пьер, отведёт ваших лошадей в стойло, можете об этом не волноваться.

— Лошадей слишком много, так что я помогу ему, — вызвался Михаэль, уже стоя в дверях.

— Подождите минутку.

Обернувшись, демон увидел молодого парня пятнадцати лет, который очень твердо и уверенно шел к ним. Пьер был приблизительно одного роста с Марией. Русые волосы были убраны в хвост, а черты лица явно выдавали в нём сына хозяина. И единственное, что было не так — блекло-серые глаза.

— Пьер, как я полагаю? — встретил его Михаэль.

— Да. Пойдёмте, я покажу, где у нас стойло, и мы как следует, позаботимся о ваших лошадях.

Поднимаясь на второй этаж, прежде чем зайти за балку, Мария заметила, что после того, как к её фамильяру подошел юноша, на лице демона тут же, появилась странная улыбка.

— Ваша комната здесь, а вы — обратилась к ней хозяйка, — идите за мной, — пройдя дальше по коридору, мадам Элиза указала на её комнату. — А эта ваша.

— Спасибо и не могли бы вы приготовить мне бадью с горячей водой? Я хотела бы искупаться.

— Конечно же. Только подождите, когда та нагреется.

— Хорошо.

В спальне оказалось также убрано, как и внизу. Стоящие у противоположенных стен постели были аккуратно застелены, справа находился небольшой стол с масляной лампой, а на комоде, слева от двери, красовался очередной горшок с лавандой. Сладкое благоухание цветов разносилось по комнате, смешиваясь с пряным ароматом висящей по углам корицы. Поначалу Марии даже стало несколько не по себе от этой приторной сладости, но затем она всё же привыкла и уже не обращала на это абсолютно никакого внимания. Михаэль оказался прав, и здесь на самом деле было намного комфортней Орлеана, и Сен Этьена, да и Марселя тоже. А ведь это крупные, богатые города, уж куда лучше небольшого Анжервиля.

— Чудо! — восхитился Рене, вбегая внутрь. — Какая красота!

Мария заметила, что понемногу мальчик начинал расслабляться в их присутствии и вести себя как нормальный ребёнок. И больше не забивался, не ежился и не прижимался к ним, словно перепуганный зверёк.

— Действительно, — согласился Михаэль, опуская занесённые сумки, — довольно хорошо за такие деньги.

— Вам ещё рано отдыхать. Сходите в лавку перекупщика. Рене явно нужна другая одежда, эти лохмотья уже никуда не годятся.

— Как скажешь, Мария.

— И ещё. Если найдешь, то купи мне слив.

— Слив? — пренебрежительно скривился мальчик. — Терпеть их не могу. Запах их чудовищно отвратительным кажется. Напоминает гниение мёртвой плоти.

— Ничего себе сравнение! — искренне удивилась Мария, слыша подобное о своих самых любимых фруктах. — И как ты только можешь сравнивать их между собой?

— Как есть, так и говорю.

— Ну да ладно. Поспешите.

Взглянув на уходящего Михаэля, ей показалось, что тот, на какое-то мгновение, смерил мальчика необычайно презрительным взглядом. Казалось, что в этот момент под чудовищным холодом его карих глаз, даже пламя легко смогло бы обратиться в лёд…

* * *

— Вода нагрета, сейчас Пьер принесёт вам бадью, и вы сможете помыться, — хлопотала хозяйка с полотенцами и ширмой.

И уже через несколько минут, в комнату вошёл её сын, занося довольно большую бадью. И пусть та не была широкой, но глубокой на столько, что в ней можно было сидеть, погружаясь в воду по самые плечи.

— Хорошо вам попариться.

— Спасибо.

Улыбнувшись, Пьер вышел, плотно закрыв за собой дверь. Ещё немного Мария продолжала смотреть вслед юноши, остановив взгляд на деревянной двери, не понимая, что за странное ощущение испытывает, но отогнала его прочь, заходя за ширму. Раздевшись, удобно усаживаясь в бадью, девушка наконец-то смогла как следует расслабиться. Сейчас горячая вода стала именно той роскошью, которую себе не так уж и часто можно было позволить. Время, проведённое в дороге, было таким одинаковым. Кровь, дождь, лужи, пыль и грязь — вот то, что приходится ей терпеть каждый день, а ещё прохладные водоёмы, в которых чаще всего ей удавалось помыться.

Натерев кожу до обжигающей красноты, смывая с себя все остатки пролитой крови, грязи и смерти, Мария ушла с головой под воду. Не хотелось, чтобы на её теле осталось хоть малейшего воспоминания о том, каким чудовищем она была до этой самой минуты. Вода была такой успокаивающей, что погружённой в раздумья девушке показалось, что она даже уснула, но время стремительно уходило, и та начинала остывать. Расстроено выдохнув, оставляя драгоценную бадью, Мария надела на себя приготовленный халат. Присев на кровать, как следует, просушив волосы, девушка начала запускать в них тонкие пальцы, пытаясь расчесать. Закрыв глаза, наслаждаясь приятным шерстяным халатом, она напевала незамысловатую мелодию.

— Мы вернулись, — вошел Михаэль, небрежно кинув на кровать перчатки. — Купили всё что нужно. Мальчишка сейчас внизу с Хавьером.

— Можно было, и постучать, — фыркнула, смущенно поправляя ворот халата.

— Извиняюсь, не думал, что вы ещё купаетесь. А почему бадья до сих пор в комнате? Позвать кого-нибудь, чтобы вынесли?

— Ненужно. Помоешь Рене, мальчишка совсем грязный.

Глядя на неё, он уже было хотел сказать на этот счёт что-нибудь язвительно, но подойдя поближе, заметил порез, о котором так, до сих пор, и не позаботился.

— Касательно пореза. Сейчас, я всё исправлю.

Мария сразу поняла, что именно Михаэль собирается сделать, доставая нож. Остриё быстро скользнуло по его пальцу, выпуская кровавую струю.

— Только не перестарайся с извинениями.

— Не волнуйтесь, — улыбнулся, проводя окровавленным пальцем по её рассеченной щеке, — я всё сделаю как нельзя лучше.

До того как Михаэль поднёс его к разрезанной плоти, кровь казалось ничем не примечательной, но затем, словно ожила и стала проникать Марии под кожу. Словно изворотливая змея, она просачивалась в самую глубь раны, даже не оставляя после себя следа. И от этих ощущений девушке становилось мучительно щекотно, а затем начинало невыносимо чесаться.

— Потерпите ещё немного.

— Достаточно, — коснулась его тёплой руки, убирая от лица. — Мне и этого хватит, чтобы она затянулась.

— На этот раз, вы все же воспользовались, ею.

— Не хочу ходить с покалеченным шрамами лицом.

Рана по-настоящему изнывала, но Мария всё равно не стала делать ничего, что могло бы принести облегчение, прижала к ней холодные пальцы.

— И не будете, — улыбнулся, стерев остатки крови с полностью зажившего пореза, — я ведь говорил, в таких количествах, она не способна причинить вам вред.

— Знаю и всё же не хочу рисковать.

— А вы хорошо запомнили всё, чему я вас учил.

— Глупо было бы позабыть то, что на самом деле способно мне помочь.

Встав с кровати Мария, начала перебирать грязную одежду, которую совершенно не хотелось надевать на чистое тело. Понимая, о чем именно сейчас думает его госпожа, Михаэль пошёл к двери. Выйдя из комнаты, демон увидел в полу небольшую, но довольно глубокую щель. Оторвав пару веточек, развешенной по всему дому, лаванды, он смял их в окровавленном платке, пряча тот под расшатанными досками.

— О, мальчик, ты к нам? — радостно воскликнул Хавьер, видя спускающегося Михаэля.

— Ещё нет, мне нужно найти Пьера.

Быстро завернув за лестницу, мужчина оказался в довольно узком и темном коридоре. Подняв взгляд к потолку, он увидел уже знакомые пучки и мешочки. Приторно-сладкий запах дурманил голову, клоня в сон. Оказался тот настолько едким, что кроме него уже и нельзя было почувствовать абсолютно ничего другого. Внимательно осмотревшись, интерес демона привлекла самая последняя дверь, за которой раздавался слабый шум и треск. Показалось, что по полу волокут, что-то мягкое и влажное. Подойдя ближе, Михаэль выждал, когда странные звуки вновь стали повторяться. Пальцы легли на холодную ручку…

— Ищите что-то? — прозвучавший за спиной голос, заставил отступить назад.

— Простите, что я настолько нагло ходил по дому, просто искал вашего сына, — повернулся к хозяйке. — Одежда моей сестры требует стирки, так что я собирался попросить что-нибудь подходящее у Пьера, — его невинная улыбка отлично сыграла на мадам, заставляя, откинув прочь любые подозрения. — У него как раз тот же размер что и у Марии.

— Тогда, возможно, ей подойдёт одежда моей дочери?

— А ваша дочь такого же возраста, что и Пьер?

— Нет, Жанна младше, но её платье будет впору вашей сестре.

— Большое спасибо за предложение, но Мария не носит подобную одежду. Штаны и рубашки ей куда больше по душе, нежели платья.

— Ну, тогда я принесу вам то, что может подойти, а её одежду заберу в стирку.

— Большое спасибо и, раз я уже здесь, можете поменять воду в бадье? Нужно будет искупаться ещё одному человеку.

— Хорошо, будьте спокойны, сейчас я всё сделаю, — благодарно кивнув, Михаэль пошел прочь, лишь у самого выхода бросив беглый взгляд на хозяйку.

Немного приоткрыв дверь, около которой ещё несколько минут назад стоял демон, женщина странно улыбнулась, смотря через тонкую щель в непроглядную темноту. Быстро взобравшись по лестнице вверх, так чтобы монах, не смог его остановить, Михаэль направился прямо в комнату. Постучав, понимая, в каком виде, может оказаться его госпожа, он наконец-то зашел.

— Всё еще не оделись?

— Похоже, что не только Рене нужны новые вещи, — расстроилась, рассматривая разорванную на животе рубашку. — И почему ты всё это не выкинул? Они ведь никуда не годны, так зачем же мы их до сих пор таскаем с собой?

— Если покупать одежду каждый раз, когда рвется ваша, — взял рубашку, присаживаясь на соседнюю кровать, — то нам уже никаких денег не хватит.

— Она слишком сильно порвана. Даже если и зашьешь, то всё равно будет видно.

— Да уж, хорошо отбивался. Вот только впустую.

— Интересно, а если бы мне пришлось драться с тобой, то чем бы всё закончилось?

— В любом случае, ничем хорошим.

— А ведь мы даже во время тренировок никогда не дрались с тобой в полную силу, — задумчиво взглянула в спокойное лицо Михаэля, пока тот не спеша, зашивал её рубашку, — и ты всегда оставался в обличии человека.

— Потому что мне и этого хватало, чтобы уложить вас на землю.

— Действительно, я ведь так ни разу и не смогла тебя победить. Видимо, ты пожрал не одну душу, прежде чем стать таким.

— Так вот, что вы обо мне думаете. Что я ни на что не способен, не пожирая людей?

— Нет, конечно, — видя, как сильно эти слова задели его, став «ударом ниже пояса», Мария слегка улыбнулась, успокаивая сидящего напротив мужчину, словно маленького ребёнка. — Ты замечательный демон и очень сильный, такой сильный, что никто не может с тобой сравниться.

— Шутить изволите? — рассерженно поднял бровь, видя, как в её глазах бегают насмешливые искорки, раздражая его ещё сильнее прежнего.

Эта глупая девчонка, в одно мгновение способна упасть на колени от внушаемого им ужаса, а в другое — смеяться над ним, словно над глупым мальчишкой.

— Ещё немного, — откинувшись назад, он недовольно отвернулся к окну, — и я разорву наш контракт. И тогда посмотрим, как вы сможете сражаться без мерзкого демона, что не способен ни на что, не перекусив какой-нибудь человеческой душонкой.

Осознав, что она на самом деле разозлила обычно спокойного Михаэля, Мария встала с кровати, присев у его ног. Подобрав под себя подол длинного халата, девушка нежно улыбнулась, положив руку ему на колено.

— Извини, мне на самом деле не стоило этого говорить. Обещаю, что больше не допущу подобной глупости.

Несколько секунд он всё также серьезно смотрел на неё, а затем, не сдержавшись, рассмеялся с такой иронией и насмешкой, что Мария, оказалась, застигнута врасплох. Сидя у его ног, по-настоящему опешив от подобного зрелища, она ничего не могла понять. Ещё минуту назад Михаэль обиженно дулся, а теперь же заливается от смеха.

— Госпожа! Как же оказывается легко вами можно манипулировать. Вами — охотником за нежитью! Экзорцистом, изгоняющим демонов!

— Михаэль! Ты!

Резко вскочив, взрываясь от гнева и неловкости, девушка запуталась в полах халата. Не сумев совладать с равновесием, она не удержалась на ногах, только и, успев испуганно вскликнуть, падая спиной прямо на твёрдый пол.

— Мария! — едва успел её подхватить Михаэль. — Нет, ну что за неуклюжая девчонка! Над вами даже и пошутить без вреда не получается, — раздражённо проговорил, придерживая за спину.

Напрягшись от неожиданного падения, девушка инстинктивно, зажмурилась в ожидании болезненного удара. Но когда же его не последовало даже спустя несколько секунд, она наконец-то открыла глаза. Возвышаясь над ней, Михаэль, с немного ироничным взглядом заботливо всматривался в её лицо, словно пытался что-то понять. В этот момент его карие глаза показались Марии на удивление притягательными. Красиво изогнутые брови, явно выражали вздорность, ещё больше придавая очарования его властному взгляду. Словно гипнотизируя, он полностью приковывали её к себе.

— И долго ещё так лежать будете?

Осознав, в каком положении оказалась, она разжала пальцы, переставая сжимать его дублет. Полы халата широко распахнулись, обнажая бёдра. Резко дёрнувшись вперёд, чтобы прикрыться, Мария оттолкнула своего фамильяра с такой силой, что тот с треском ударился о кровать, практически переломив спиной деревянную балку.

— Нет, ну вы просто ужасны, — ухватившись онемевшей рукой, за плечо, Михаэль опустил голову, скрывая от неё боль. — Какого чёрта печатью воспользовались, только для того чтобы оттолкнуть?

— Прости, — не успела, и дернуться, как тут же оказалась остановлена.

— Не стоит. Кажется, теперь я вполне отчётливо понимаю чувства Франциско. Так что, будет гораздо лучше, если вы отойдёте.

Ничего не ответив, Мария отодвинулась, виновато наблюдая за тем, как Михаэль потирает своё плечо и шею. Она точно знала, что от такого удара у демона наверняка разорвалась мышца, если не треснула какая-нибудь из костей.

— Могу я зайти? — раздался вопрос, после стука в дверь.

— Конечно.

«Быстро восстановился, а ещё мгновение назад и пошевелиться не мог» — язвительно подумала девушка, видя, как быстро тот поднялся, встречая хозяйку.

— Я принесла вам чистую одежду. Одевайтесь, а я пока заберу ваши вещи и, как следует, выстираю. И ещё, — улыбнулась женщина — ваши спутники попросили меня позвать вас вниз, к обеду. Особенно мальчик, — ясно дала понять, что монах никак не отстает от бедного ребенка.

— Тогда нужно идти. Спускайся к ним, а я подойду сразу же, как только переоденусь.

Дождавшись, когда Михаэль с хозяйкой выйдут, Мария расправила принесённую рубашку. Как и следовало ожидать, её фамильяр не терял времени, даже здесь найдя для неё нужную одежду.

— Опаздываешь, девочка, — взглянул на неё Хавьер. — Всё готово.

К этому времени внизу уже сидели все. Рене устроился рядом с её фамильяром, по-видимому, монах как следует, успел его уморить и теперь мальчик снова жался к Михаэлю, невзирая на то, что тот постоянно отодвигал его от себя обратно к Хавьеру. С места, которого открывалась вся комната, стойка и вид на лестницу от чего монах сидел во главе стола будто хозяин. Франциско, опустошая кружку с вином, сидел напротив мальчишки, властно развалившись на широкой скамье.

Ароматы приготовленных блюд были удивительны. Вот только продолжалось это совсем недолго. Сама не понимая из-за чего, но уже через какое-то мгновение Мария абсолютно перестала ощущать все эти чудные запахи.

— Быстрее, иди к нам, — улыбнувшись, позвал её рыцарь. — А то пока спустишься, всё уже остынет.

— Верно госпожа, еда настоящая вкуснятина! — новая курточка, хоть и была чуть великовата, но всё равно очень хорошо смотрелась на мальчишке.

Все сидящие радостно приглашали её к столу. И только спокойный Михаэль кинул на неё мимолётный взгляд, когда та подошла, присаживаясь напротив.

— Хорошая курточка, Рене. Тебе идёт.

— Кстати, тебе так тоже гораздо лучше, — повернулся к ней Франциско.

Мария не сразу поняла, что рыцарь имеет в виду убранные в косу волосы, что сейчас красиво лежала, опустившись на грудь. Немного сжавшись под его взглядом, выставляя вперёд плечи, девушка постаралась прикрыться широкой рубашкой, чувствуя себя неловко вблизи Франциско.

— И всё равно не понимаю, почему ты носишь мужскую одежду.

Но видя, что он рассматривает совсем не её, а то во что она сейчас одета, смогла расслабиться. Хозяйка принесла для неё замечательные вещи. Рубашка, была очень приятной на ощупь и также как и штаны, отлично подходила ей по размеру. Обувшись в ривелины, Мария, наконец-то могла, как следует отдохнуть от своих сапог. Ещё раз, переминая пальцы, наслаждаясь этим приятным ощущением боли, она мысленно поблагодарила Михаэля. Очень мягкие, благодаря оленьей коже, и невероятно удобные за счет незамысловатого покроя. Округлые носок и пятка ложились точно по форме ноги, делая, тем самым каждый её шаг по-настоящему приятным и лёгким.

— Вещи Пьера, подошли вам как нельзя лучше, как раз ваш размер, — довольно проговорила хозяйка, ставя перед ней миску с похлёбкой. — Вот только в одежде моей дочери вам было бы куда лучше. Платья, пусть и не совсем новые, но на вас бы смотрелись очень хорошо.

— Большое спасибо, но я не люблю платья.

— Очень даже зря. Не пристало девушке в таком виде, вы так совсем на юношу похожи.

— Моя сестра привыкла именно к такой одежде, — решил Михаэль одним разом избавиться от всех расспросов, — ведь с самого детства, её одевали как мальчишку. Место, откуда мы родом, всегда оказывалось под набегами работорговцев. И чаще всего их интересовали именно девочки. Потому-то по старой привычке Мария и сейчас продолжает ходить в подобном виде.

«И как они только поверили?» — улыбнулась, видя, с каким интересом все слушают Михаэля.

— Извините, я не знала.

— Не стоит, — сухо приняв извинения мадам, девушка принялась за похлёбку, полностью погрузившись в свои мысли.

Постоянные нравоучения по поводу того, как она одевается, чертовски надоели, хотя и были вполне обоснованными. Церковь не приветствовала и не позволяла подобного, считая, что женщины должны одеваться соответственно. Дева не может носить мужскую одежду, иначе её обвинят в ереси, связи с дьяволом и прочей нечестью. Ведь строго настрого запрещено носить то, что не скрывает фигуру, тем самым совращая мужчин, подталкивая к совершению грехов. Вот только какой же ерундой это было! Если мужчине взбредёт подобное в голову, то ему станет уже всё равно, во что та будет одета.

Единственной женщиной, которая получила специальное разрешение комиссии богословов из Пуатье и короля на ношение мужской одежды, стала Жанна д’Арк. «Орлеанская девственница», положившая свою жизнь на алтарь победы Франции в столетней войне.

«Интересно, моя жизнь, в моей стране, могла бы закончиться подобным образом? И если бы ни Михаэль, то меня точно также обвинили в ереси, связи с Дьяволом, а затем заживо сожгли на костре? Казнили бы, также как и тысячи других? Как грустно, ведь тех, кто на самом деле виновен, не придают ни пыткам, ни мучительной смерти. Почему-то настоящие демоны способны казаться воистину невинными овечками. Как странно… они способны куда больше походить на людей, нежили мы сами. Хорошо ещё, что мы с Михаэлем не настолько сильно засветились по городам, чтобы на нас начали обращать внимание. Только благодаря Михаэлю я ещё не попала под трибунал, учитывая то, сколько людей, видело, что именно мы с ними делали, когда дело доходило до охоты».

Обычно, когда они попадали в город, Мария старалась изображать парня или же Михаэль внушал это посторонним. Иногда всё получалось, но бывало и так, что обман раскрывался, не позволяя ей скрываться под этой личиной. К сожалению один из таких случаев произошел именно сейчас, а потому приходилось быть самой собой.

— Вода готова.

— Спасибо Пьер, — поблагодарил Михаэль, вставая из-за стола.

— Доешь и иди с ним, Рене.

— Да госпожа, — подскочил мальчик, быстро доедая обед.

— Не торопись парень.

От предупреждения монаха, его словно передёрнуло. Стараясь как можно быстрей проглотить содержимое тарелки, пока Михаэль разговаривал с молодым хозяином, давясь последним куском картошки, он поспешно подбежал к ним.

— У вас есть время, пока я ем, — улыбнулась Мария, смотря на взъерошенного ребёнка. — Не задерживайтесь.

— Время на что? — взглянул на того Рене, когда они поднялись наверх.

— На то, чтобы ты мог помыться.

— Как замечательно, — зайдя в комнату, мальчик радостно начал стягивать с себя вещи, — Поможете помыться?

— Ты, что неспособен сделать это самостоятельно? — недовольно выдохнул Михаэль, когда тот снова попросил, уже залезая в бадью.

— Только голову и спину. Сам я не справлюсь.

— Ладно.

Закатав рукава, демон взял небольшое полотенце. Как следует, намылив его, Михаэль начал мыть мальчишке спину, пока тот напевал себе что-то под нос. Время, очень медленным, липким потоком утекало прочь и тянулось томительно, долго. Казалось, словно он попал в петлю, из которой уже неспособен выбраться. Перед глазами блуждала лёгкая дымка, и всё вокруг начинало заполняться клубами плотного пара. Песня Рене раздавалась как будто вдалеке, плавно расслаиваясь и переходя в многоголосие. Оно становилось с каждым разом всё тоньше и звонче, прямо как у девушки. Как у нескольких девушек, неторопливо поющих её в унисон. Голоса их плавно переплетались и созвучно, иногда беспорядочно, но всё также красиво, выпевая всё те же мелодичные слова.

Шея и плечи мальчишки, стали таять, становясь воистину грациозными и женственными. Скользя удивлённым взглядом вверх по тонкой шее, Михаэль увидел медный блеск волос. Немного спавшие пряди, прилипли к мокрому телу, оставаясь красиво подобранными на затылке. Видение чуть обернулось к нему, обнажая соблазнительно улыбающийся уголок рта. Происходящее было неестественно замедленно и не могло полноценно двигаться. Выглядело это настолько странно и нереально, словно происходило в воде. На какое-то мгновение Михаэлю померещилось, что он выпал из реальности, но как только видение шелохнулось, он, словно прозрел, вновь увидев перед собой этот хрупкий образ. Потрясённый подобным зрелищем он не мог даже пошевелиться, когда она слегка дрогнув, начала поворачиваться к нему под мелодичный звук игривого смеха.