23 апреля 1940 г.

Ворошилов: Вчера мы заседали с председателями подкомиссий и решили вынести на ознакомление всех членов нашей общей комиссии материалы, которые были разобраны в подкомиссиях с тем, чтобы уже сегодня на пленарном заседании нашей комиссии решить, как дальше вести работу по сведению всех материалов, собранных в подкомиссиях, в соответствующий документ.

В этом документе должны быть отражены все вопросы, которые затрагивались на заседаниях выделенных нами подкомиссий, а также и то, что было затронуто в выступлении т. Сталина, а именно о системе вооружения Красной Армии, об изменении организаций ее, об организации маневров и, как выразился товарищ Сталин, об изменении нашей идеологии, о наших идеологических установках в нашей военной литературе и военных мероприятиях.

Нашей задачей должно явиться — собрать все вопросы воедино, обсудить их на пленарном заседании комиссии и составить проект документа, который потом будет утвержден Главным военным советом, когда этот документ Главным военным советом будет утвержден, тогда на основе этого постановления мы уже по своей линии издадим соответствующие приказы и наставления.

Кто просит слово?

Кулик: Части нашей Красной Армии имеют сейчас различный уровень подготовки. К 15 мая мы должны спустить в войска программы на летний период обучения. Эти программы и указания на летний период должны быть даны в свете тех изменений и дополнений, которые, во-первых, дал опыт войны и, во-вторых, на основе предложений, которые здесь выдвигались.

В нашей подкомиссии был выдвинут целый ряд предложений, многие из которых должны быть обязательно отражены в документе. (Зачитывает предложения) .

Предлагаю: по вопросу о системе вооружения Красной Армии принять такой порядок — начальники соответствующих центральных управлений представляют материал, мы его обсуждаем и, что будет приемлемо, отразим в документе.

Для редактирования документа я предлагаю избрать комиссию в составе тт. Шапошникова, Смородинова, Штерна, Злобина, Никишева, Клич и Птухина. Для того чтобы несколько облегчить это дело для этой комиссии, я предлагаю по соответствующему роду войск создать небольшую подгруппу и обязать ее дать детали для работы комиссии в целом.

Смородинов: Из тех предложений, которые были разработаны комиссией по изучению опыта боев с белофиннами, имеются основных крупных вопросов — 4.

Первый вопрос — это боевая подготовка.

2) Вопросы изменений и дополнений, поправок, дорабатывающих Устав и Наставления.

3) Вопросы общевойсковые и

4) Вопросы снабжения и политработа.

Мне кажется, работу данной нашей комиссии следовало бы поставить так:

Суммировать все вопросы, касающиеся боевой подготовки, для того чтобы это составило главу нашего Устава. Затем вопросы изменений и поправок. Наиболее острыми являются вопросы организации, поэтому их нужно выделить отдельным пунктом. Также суммировать вопросы снабжения и политработы, для того чтобы отработать общее положение. Предлагаю создать комиссию, о которой говорил т. Кулик.

Мехлис: По-моему, все документы подкомиссий нужно чисто организационно отработать и свести их вместе. После этого в зависимости от того, как найдет наша комиссия, решить, что надо и что не надо; включить в общий документ, иначе мы будем плавать без конца. Поэтому сначала все эти материалы нужно отработать редакционно и свести их. Дальше все протоколы свести в единый протокол, и тогда мы получим какой-то документ, все это готовить в виде единого проекта для Главного военного совета.

Ворошилов: Поскольку мы докладывали этот материал на Комиссии и она не приняла решения, а взяла его за основу, поэтому вы отдельные дополнения вносить не сможете, а можно делать только добавления из документов соседних комиссий.

Смушкевич: По материалам нашей подкомиссии, у нас есть мнение доработать первый пункт к общевойсковому уставу по боевой подготовке. По Полевому уставу, мы считаем, за исключением некоторых неувязок, проект можно оставить как здесь.

По третьему вопросу необходимо полностью все оставить. Я здесь хотел сделать замечания по вопросу о военных званиях и о делении на ранги генералов. Очевидно, т. Кулик не понял нас, обвиняя нас в желании образовать отдельную организацию ВВС, мы были именно против какого-либо особого органа.

Павлов: По дальнейшему порядку работы я считаю предложение т. Кулика принять и наметить схему — общие для всех войск вопросы, по отдельным родам войск, и, наконец, если сейчас создавать комиссию, то эта комиссия встретится со многими противоречиями. У нас есть противоречия с т. Смородиновым по организационным вопросам. Например, у нас есть вопрос — нужно ли автотракторный транспорт подчинить и выделить Генеральному штабу и т.д. Не решив этих вопросов, комиссия по проекту постановления работать не сможет. Я поддерживаю т. Кулика, т.е. материалы для работы скомпактовать в целом, как предлагал т. Мехлис.

Ворошилов: Может быть, для того чтобы не расплываться мыслью по древу, примем простое решение: давайте создадим небольшую комиссию в составе, предложенном т. Кулик, или в ином составе, и поручим этой комиссии весь имеющийся разнообразный материал собрать воедино, разбить по разделам и создать единый документ. Тогда и те противоречия, о которых здесь говорил т. Павлов, легче будет обнаружить.

Избранная нами комиссия подработает вопрос в целом, доложит нам, а мы обсудим, что нужно оставить, что подвергнуть изменению и что, может быть, следует опустить. Затем, после обсуждения этого документа на пленарном заседании комиссии, мы поручим двум-трем лицам этот документ литературно и редакционно обработать.

Затем нужно решить, будем ли мы обсуждать сейчас те противоречия, которые имеются, а именно: вопрос о бронетанковых войсках, об автотранспортном хозяйстве, о подчинении ПВО УВВС. Вопросы, поставленные в своем докладе т. Сталиным, нужно будет обсудить отдельно.

Встает вопрос о том, как мы будем вести работу по вопросу о системе вооружения. Я считаю, не совсем правильно будет, если к этому вопросу будет привлечен аппарат, если мы этот вопрос передадим на обсуждение многих людей. У нас имеется система вооружения по каждому роду войск, и вся система вооружения в целом, и, мне думается, на основе имеющихся материалов, комиссия их рассмотрит и примет соответствующее решение.

Мехлис: При обсуждении вопроса о системе вооружения, как мне представляется, мы должны иметь соответствующий материал от разведуправлений, это с одной стороны, и с другой — начальники соответствующих центральных управлений в своих докладах и материалах должны будут дать или сообщить о новых системах и видах оружия, которые за последние годы появились в иностранных армиях. С этими материалами мы, конечно, должны считаться.

Ворошилов: Итак, предложение по вопросу о системе вооружения РККА: поручить начальникам центральных управлений представить основные материалы о системе вооружения, то, что было принято Правительством, эти материалы рассмотреть на пленарном заседании комиссии.

Павлов: В схеме организации войск предусмотреть как тот или иной вид вооружения будет организационно приспособлен.

Ворошилов: По составу предложенной т. Куликом комиссии, я думаю, нужно согласиться.

Относительно второго вопроса нужно решить, что начальники центральных управлений дают короткие справки по имеющимся у них материалам системы вооружения. Затем остаются вопросы по авиации. Дальше относительно ПВО и разделения авиации на 2 группы. Первая — войсковая авиация, немного штурмовиков, немного истребителей, 70—75 % авиации Главного командования, которой распоряжается только Главное командование. Эти два вопроса заслуживают того, чтобы их обсудить здесь. Затем вопрос, поднятый т. Павловым, это серьезный вопрос, и его необходимо доработать, а также целый ряд других немаловажных вопросов также необходимо обсудить здесь.

Воронов: Я присоединяюсь к мнению т. Смушкевича относительно нежелательности делений военных званий генералов на 1—2 ранги.

Павлов: Я свои замечания по этому вопросу давал и о них должны знать т. Кулик и т. Мехлис.

Ворошилов: Меня удивляет, почему Вы на той большой комиссии не затронули этого вопроса. Тов. Кулик докладывал, и никто никаких замечаний не делал, кроме негромкого замечания т. Павлова.

Кулик: Чтобы вырастить общевойскового командира, над ним нужно очень много работать, и делать здесь обезличку нельзя. Здесь нужно ввести указания т. Сталина по вопросу роста общевойскового командира. По этому вопросу все предложения комиссии были приняты единогласно, кроме некоторых замечаний т. Павлова.

Ворошилов: Авиаторы хотят ввести генерал-майора, генерал-лейтенанта и генерал-полковника авиации; танкисты и артиллеристы тоже. О генерале армии они вопроса не поднимают, а, следовательно, речь идет лишь о трех рангах. Они говорят, почему у нас не назвать генерал-майор авиации и т.д., приводя примеры из иностранных армий, где эти звания имеются. Тут ничего принципиального нет. Если некоторые этот вопрос воспринимают болезненно, то его надо здесь обсудить. Большая комиссия нам никаких ограничений в этом не ставила, и я считаю, что поднятый товарищами вопрос нужно обсудить. Дальше у нас также остаются вопросы, о которых мы уже говорили.

Вопрос о системе вооружения. По этому вопросу нужно установить срок. Начальники управлений здесь присутствующие, а также и отсутствующие, должны дать материалы по системе вооружения, а также и некоторые материалы, которые имеются по этому вопросу; мы будем обсуждать 25-го. Дальше вопросы ПВО, резерв Главного командования, автотранспортные войска, минометные, и дальше вопросы идеологии и маневры.

Герасимов: У меня есть предложение по вопросу о программах. Я прошу решения по этому вопросу. Все материалы программ рассмотрены комиссией под председательством т. Кулика; все они прошли через Управление боевой подготовки, возражений по ним нет, и они могут быть приняты. Комиссии 25-го числа нужно будет их утвердить, иначе рассылка их в войска запоздает.

Ворошилов: Вопрос этот очень сложный, и его надо обсудить. Все пожелания у нас учтены, но они не рассмотрены нашей комиссией, ею не одобрены, потому что еще не рассмотрены и не утверждены Правительством.

Мехлис: Мы не должны связывать текущий 1940 г. по рукам и ногам и ставить его в зависимости от тех решений, которые будут приняты. Я предлагаю, чтобы народный комиссар в обычном порядке, если этот вопрос действительно подработан, утвердил и программы, чтобы они как можно скорее пошли в войска. Жизнь армии не должна приостанавливаться. А если будет принято решение, которое в той или иной степени что-то изменит, тогда можно дать особое указание в части изменения или дополнения.

Клич: В программах опыт войны в части для войск артиллерии учтен и в основном взяты те установки, которые высказывались на совещании, а именно: максимум полевой выучки, работа в любых условиях погоды и местности. Программа спланирована по типам артиллерии. Специфика в программах учтена, программы увязаны по срокам обучения и предусматривают полное взаимодействие артиллерии с пехотой, предусмотрены примерные формы учета успеваемости и вообще даны все необходимые сведения, облегчающие боевую подготовку. Мое мнение — программы эти нужно скорее дать в войска.

Ворошилов: Следовательно, опыт войны учтен, командующие программы видели, и их следует скорее отправить в войска.

Никишев: В программе опыт последней войны учтен. Недостатки по коннице и пехоте — там отведено только пять учений в отделении и во взводе проводит — командир, остальные — сами учащиеся. Я считаю это ненормальным, и это обязательно нужно устранить. Получается таким образом, что отделенный командир сам себя будет учить. Все остальное в программе указано правильно, программу можно издавать.

Ворошилов: Значит, нужно еще какую-то комиссию.

Никишев: Не нужно.

Кулик: Я вчера выделил группу лиц, которые знают боевую подготовку, и назначил рассмотреть эту программу людей со стороны.

Никишев: Необходимо еще обеспечить моторесурсами. Я выяснил этот вопрос, больше добавок не будет, таким образом получается — установка 2 учения [по] взаимодействию, а обеспеченность всего на одно. В основном же весь вопрос о программах прекрасно отработан, и войска в этом году, как никогда, получают очень большую программу с учетом опыта и теперешнего командира, которому даются все формы, с которыми лучше и легче справиться. Считаю, что программу нужно издать немедленно.

Мехлис: Мое предложение сводилось к тому, чтобы не приостанавливать нормальной жизни армии в обычном порядке. Комиссия находится в процессе работы. В процессе работы она может отрицать даже те пункты, которые в начале ею были приняты. Нужно связывать с работой комиссии сам документ.

Ворошилов: Целесообразно включить опыт последней войны в программу. Если еще этого не сделано, нужно задержать.

Кулик: Программа писалась в течение последних месяцев под моим руководством, где все учтено, и уже назначили 5—6 человек, чтобы проконтролировать. Первое мы решили избрать комиссию, которую нужно сейчас утвердить — 7 человек.

Мехлис: В постановлении нашей подкомиссии имеется ряд положений для мирного времени и для военного времени, если это вырезать, то не будет видно, какой документ относится к мирному времени или военному времени.

Шапошников: Значит, организационные вопросы вносятся в эту комиссию и решение возлагается на комиссию.

Ворошилов: Все организационные вопросы боевой подготовки, разбросанные по различным комиссиям, группируются в этой комиссии.

Шапошников: Окончательно редактироваться будет после того, как будет просмотрен этот материал.

Ворошилов: Правильно, потому что в целом мы не обсуждали все по пунктам.

Шапошников: Резерв минометный это есть организационный вопрос, и комиссия потом будет решать, надо или нет. То же с авиацией, о чем ведает авиационное главное командование и что остается в округах — тоже организационный вопрос.

Курдюмов: По трем принципиальным вопросам необходимо наметить докладчиков с тем, чтобы конкретно обсудить эти вопросы. Докладчики нужны по вопросам: об идеологии, о системе вооружения, о маневрах. По этим трем вопросам докладчики должны представить нам готовый материал для обсуждения.

Мехлис: По идеологии был замечательный доклад товарища Сталина, надо только обсудить, и назначать специального докладчика не стоит, пусть каждый скажет, как он понимает этот вопрос. Нужно поговорить, а потом проектировать.

Тимошенко: Надо, чтобы начальник Генерального штаба сказал, как проводились у нас маневры и во Франции.

Кулик: Тов. Мехлис не прав, считаю, что докладчик по идеологии нужен, по маневрам тоже, а доклад о системе вооружения поручить сделать т. Грендалю.

Ворошилов: Как может т. Грендаль сообщить по связи, железнодорожным войскам и т.д. Каждый начальник управления здесь коротко доложит материалы, и мы коротко обсудим, какие недочеты наблюдались и какие положительные моменты. Относительно вооружения никаких докладчиков, кроме начальников управлений. Относительно маневров начальник штаба должен сделать краткое сообщение, вы сами проводили маневры и должны знать. По идеологии никакого докладчика не заслушивать.

Штерн: Надо подумать, как мы будем эту идеологию проводить — например, в отношении Полевого устава, наших журналов и т.д., какую форму примет все это дело.

Ворошилов: На основании обмена опытом и мнениями, а потом еще раз к этому вернемся.

Штерн: Мы начинаем заседать без исходных материалов. Получается непроизводительная трата времени на разговоры. Тут не надо принципиального докладчика, а на основании указаний т. Сталина указать, какие организационные формы должны быть приняты в армии. Считаю, что докладчиком по идеологии должно быть Политуправление, это даже не доклады, а сообщения.

Мехлис: Есть один военно-исторический журнал, но и его недостаточно читают.

Ворошилов: У нас много журналов, но среди присутствующих, вероятно, даже не знают, что у нас есть столько журналов. Прав т. Мехлис в данном случае. Нужно свободно поговорить, а потом мы, может быть, поручим отработать группе товарищей.

Кулик: Если не назначать специальных докладчиков, то хотя бы поручить кому-нибудь сделать сообщение, как ведется сейчас работа.

Ворошилов: Есть два предложения по вопросу о докладчике по идеологии. Первое предложение — поручить сделать доклад об идеологии или сообщение, и второе предложение — этот вопрос подвергнуть свободному обсуждению. Голосуем: первое предложение — 9 человек, второе — большинство. Докладчиков не будет, вопрос обсудить.

О системе вооружения Красной Армии обсуждаем 25-го; о маневрах — 26-го, докладчик т. Шапошников.

Переходим к вопросу о военных званиях: подкомиссия т. Кулика вносит на утверждение проект предложения о званиях. Для младшего начсостава комиссия предлагает установить звание: ефрейтор, младший сержант, сержант, старший сержант. Для среднего начсостава — младший лейтенант, лейтенант, старший лейтенант, капитан. Для старшего начсостава — майор, подполковник, полковник, причем для полковника подкомиссия предлагает знак различия установить «ромб», а нарукавный знак для всего старшего начсостава установить общий — теперешний полковничий. Комиссия также предлагает для среднего начсостава установить единый нарукавный знак — золотой.

Штерн: Установление для полковника знака различия «ромб» считаю неправильным; предлагаю для полковника установить 4 прямоугольника.

Ворошилов: «Ромб» — признак высшего командного состава.

Тимошенко: О знаках различия на подкомиссии никакого решения принято не было.

Хрулев: Чтобы одеть всех в новую форму, потребуется 40 пудов золота.

Щаденко: Это не золото, мишура.

Хрулев: Вот эта мишура и требует то, о чем я только что сказал.

Мехлис: Политработники хотят иметь знаки различия общие с командным составом, а нарукавным знаком для них должна являться «звезда». Имеющаяся сейчас у политсостава черная окантовка петлиц — не подходит.

Ворошилов: Вот эта унификация и смешает все в одну кучу, и тогда не поймешь, если не вглядишься, кто идет. Петлицы для политсостава должны быть отличными от командного состава. Поручить тт. Щаденко, Хрулеву и Кирпоносу к 26 апреля представить образцы знаков различия, кому и сколько их положено, и доложить этот вопрос в целом на нашей комиссии.

Давным-давно также возникает вопрос о том, чтобы имеющиеся у многих из нас ордена и медали, а у многих из нас их в достаточном количестве, чтобы эти ордена и медали были посажены на колодочку, чтобы определенный орден или медаль имели свою ленту, словом, чтобы все это выглядело и красиво, и было удобно для ношения. Тут у меня т. Хмельницкий уже два года занят этим вопросом, перепортил много и различных лент, имеет целую серию образцов. Словом, этот вопрос также нужно подработать и решить. Поручим этой же комиссии рассмотреть и подработать и этот вопрос и с общим вопросом доложить нам.

Рычагов: В авиационной подкомиссии вопрос о новых званиях для высшего начсостава обсуждался, и принято решение — просить вместо генерал 3-го ранга, генерал 2-го ранга заменить на генерал-майор авиации, генерал-лейтенант авиации и т.д., точно также это относится и к артиллерии и к танковым войскам.

Ворошилов: Предлагаю записать в протокол, поскольку есть возражения и со стороны авиаторов, и артиллеристов, и танкистов, которые просят изменить «генерал 3-го ранга» на «генерал-майор авиации». Это же будет относиться и к другим родам войск.

Щаденко: Почему сейчас не возникает этого вопроса, а мы ведь имеем командарма 2-го ранга, командарма 1-го ранга. Общевойсковой командир, который командует, предположим, дивизией, — имеет в своем подчинении много и артиллерии, и кавалерии, технических войск, авиация придается ему и поэтому общевойсковой командир, безусловно, должен быть выделен.

Кулик: Тов. Сталин указывал нам выделить общевойскового командира. Поэтому я настаиваю на оставлении деления генералов специальных родов войск на ранги. Если генерал 1—2-го ранга захочет перейти на общевойсковую работу, ему будет звание изменено на генерал-майора или генерал-лейтенанта. Тогда будет стремление у генералов-специалистов к переходу на общевойсковую работу, что как раз и желательно.

Тимошенко: Нужно иметь генерал-майора авиации, генерал-лейтенанта авиации, генерал-майора артиллерии, генерал-лейтенанта артиллерии и т.д. Надо, чтобы из специальных родов войск генерал стремился перейти в общевойсковые части. Если он хочет двигаться дальше, он должен знать общевойсковой бой.

Хрулев: Генерал-майор, генерал-лейтенант, генерал-полковник будут иметь одинаковую форму. Генерал 1, 2, 3 рангов будет отличаться тем же самым, петлицы у него будут по роду войск. Это нехорошо.

Штерн: Вопрос о генералах. В международном отношении нашему командиру надо дать определенное командирское лицо. Если взять иностранную армию — в Англии вместо слова генерал авиации — разная градация — маршал воздуха и др., в основном для различных родов войск звание одинаковое. Считаю совершенно правильным выделить генерал-майора авиации, генерал-лейтенанта авиации, генерал-майора артиллерии, генерал-лейтенанта артиллерии, а для общевойсковых установить без всяких дополнений. Генерал армии это особое лицо, генералом армии генерал-специалист может стать в том случае, если он перешел на общевойсковую работу. Надо учесть, что подразделение на генерал-артиллерии 1-го ранга и т.д. вызовет много неудобств в практике жизни. Затем, если генерал специалист захочет перейти в общевойсковые — будет путаница при переводе из одного звания в другое. Я за то, чтобы ранги ликвидировать.

Кирпонос: Я хочу поддержать полностью специальности. Нет необходимости делать генералов-артиллерии. Нужно ранги оставить, знаки различия одни и те же, с другой стороны, здесь особенного ничего не выделяется, общевойсковой командир не выделяется. Тут кто командует, тот и старший.

Ворошилов: У нас есть служба, и какой бы я чин ни имел, я подчиняюсь моему начальнику.

Кирпонос: Все специальности, независимо от своего звания, будут подчиняться своему командиру, с другой стороны, не обязательно, чтобы генерал армии обязательно командовал армией. Будет ли стремление у генерала артиллерии перейти на положение общевойскового генерала-лейтенанта — вряд ли, потому что он будет материально более заинтересован быть генералом артиллерии, чем генералом авиации. Надо установить одно общее название для общевойсковых командиров: генерал-майор и т.д., остальным добавить ранги, чтобы выделить общевойскового командира.

Ворошилов: Еще два звания имеются — генерал армии и маршал.

Рычагов: Прежде всего, о самой постановке вопроса. Нет ли здесь пренебрежения — что вот это умные люди, а это второстепенные люди. У нас в авиации, в артиллерии и у танкистов ни разу никто не выпрашивал себе звания, но для того, чтобы выделить, нужно давать звания. Как это делается в большинстве стран — генерал-майор авиации, генерал-лейтенант авиации и генерал авиации просто, генерал-полковника исключим, дальше маршал авиации. Необходимо ввести тоже и для артиллеристов.

Клич: Необходимо систему рангов снизить. Я считаю, нужно сравнять специалистов. Разделение на ранги и на общевойсковых командиров еще более усложнит устав внутренней службы и действительную практику в войсках.

Буденный: Кавалерист является сам по себе общевойсковым начальником. Командир кавалерийской дивизии не отличается от командира стрелковой дивизии. Вот Тимошенко кавалерист, он командует округом. В нашей кавдивизии все есть. Я считаю, что кавалеристов надо считать общевойсковиками, и присоединяюсь к тем товарищам, которые высказываются, что нужно сделать генерал-майор авиации, генерал-майор артиллерии и т.д., маршалов давать на эти рода войск не следует.

Ворошилов: Очень хорошо сделали, что кавалеристов перевели в разряд общевойсковиков. В будущем нам нужно сокращать кавалеристов, потому что применение их в будущих войнах будет все меньше, а те, что будут оставаться, будут все более приближаться к общим войскам. Кавалеристов нужно обязательно включить в категорию общевойсковиков. Если будут высказываться за эту точку зрения, надо поддержать. Давайте ограничимся генерал-майором, генерал-лейтенантом и генерал-полковником.

Кулик: Генерал-полковник переводится на общевойсковую должность — какое присвоить ему звание?

Ворошилов: У нас нет такого положения, чтобы давать звание по занимаемой должности. Нельзя путать звание с занимаемой должностью.

Курдюмов: У меня поправка — сделать: генерал-майор, генерал-лейтенант и просто генерал, следующий генерал армии и затем маршал.

Ворошилов: Голосую за это предложение (предложение Курдюмова) — 18 человек. Голосую за сохранение звания генерал-полковника — меньшинство. За то, чтобы ранги оставить так, как у нас было принято теперь в документе для специальных родов войск, чтобы были генералы 1, 2, 3 ранга. Голосую — 4 человека за это предложение. Голосую за то, чтобы не иметь рангов, а назвать генерал-майор авиации, генерал-лейтенант авиации и просто генерал — большинство.

Шапошников: По поводу ефрейторов. В званиях для младшего начсостава получилось смешение наименований — из германского, французского и русского.

Ворошилов: По-моему, сержанта надо было бы выбросить, а то будет смешение с войсками НКВД и заимствование из французской армии.

Буденный: Я предлагаю оставить так, как есть в документе — ефрейтор, младший сержант, старший сержант, старшина.

Воронов: В артиллерии просто можно сделать, назвав: младший бомбардир, старший бомбардир, старшина.

Щаденко: Не надо мудрствовать, правильно то, что предлагается.

Ворошилов: Заменить ефрейтора на капрал, все остальное оставить. Я предлагаю оставить — вместо ефрейтор старший красноармеец и просто красноармеец. Я считаю просто неудобным вводить в нашу армию одинаковые названия с англичанами и прочими. Считаю правильным вопрос о ефрейторах пока оставить нерешенным. Младший лейтенант, лейтенант, старший лейтенант, капитан, майор, полковник — оставить так, как здесь.

Когда, Борис Михайлович, сводный документ Вами будет отработан?

Шапошников: Этот материал разошлем 25-го.

Ворошилов: Следующее заседание комиссии назначаю на 25 апреля в 7 часов вечера.

РГВА. Ф. 4. Оп. 14. Д. 2736. Л. 134—151. Подлинник.