Мне было десять лет, когда песок Пришел в мой город на краю вселенной И вечной тягой мне на веки лег, Как солнце над сожженною Сиеной. Река скрывалась в городе степном, Поближе к чашке старика слепого, К зрачку, запорошенному песком, И пятиротой дудке тростниковой. Я долго жил и понял наконец, Что если детство до сих пор нетленно, То на мосту еще дудит игрец В дуду, как солнце на краю вселенной. Вот я смотрю из памяти моей, И пальцем я приподнимаю веко: Есть память — охранительница дней И память — предводительница века. Во все пять ртов поет его дуда, Я горло вытяну, а ей отвечу! И не песок пришел к нам в те года, А вышел я песку навстречу.

Иносказательный образ «песка» — революции, нахлынувшей на страну, снова возвращает нас к Лермонтову, к его «Трем пальмам»:

И ныне все дико и пусто кругом — Не шепчутся листья с гремучим ключом: Напрасно пророка о тени он просит — Его лишь песок раскаленный заносит…

Революция и последовавшая за ней Гражданская война были на Украине особенно ожесточенными. Елисаветград, этот «маленький Париж», как назвал его некогда Николай Добролюбов, оказался в эпицентре братоубийственной войны. Арсений Тарковский часто цитировал строчки из стихотворения Эдуарда Багрицкого «Голуби», написанного в 1922 году. Это романтическое стихотворение о Гражданской войне заканчивается оптимистически:

Не попусту топтались ноги Чрез рокот рек, чрез пыль полей, Через овраги и пороги — От голубей до голубей!

То есть не зря повоевали, не зря были пролиты реки крови… Но две строки из этого стихотворения, которые часто цитировал Тарковский, — «…туда, где Знаменка дымится, / И пышет Елисаветград!» — заставляют усомниться в справедливости авторского заключения. Жаль, что в пунктуации нет знака, выражающего глубокую скорбь… Для Тарковского это была не просто цитата. Он помнил, как обстреливался и горел город, как врывались в дом, грабили и избивали его близких то красные, то белые, то зеленые, то григорьевцы. Семья Тарковских вынуждена была оставить свой дом и переселиться к сестре Марии Даниловны, Ольге Гусевой.

Елисаветград. Верхний ряд, слева направо: Мария Даниловна Рачковская, Ольга Даниловна и Александр Васильевич Гусевы