Вот и лето прошло, Словно и не бывало. На пригреве тепло. Только этого мало. Все, что сбыться могло, Мне, как лист пятипалый, Прямо в руки легло, Только этого мало. Понапрасно ни зло, Ни добро не пропало, Все горело светло, Только этого мало. Жизнь брала под крыло, Берегла и спасала, Мне и вправду везло. Только этого мало. Листьев не обожгло, Веток не обломало… День промыт, как стекло, Только этого мало.

Это стихотворение стало популярным, на его слова написано несколько песен. Одна из музыкальных интерпретаций исказила смысл слов, заключающих каждое четверостишие: «Только этого мало…» На возмущенные речи друзей («Надо запретить, не разрешать это исполнять») Арсений Александрович кротко говорил: «Ничего, не важно. Пусть поет». Стихотворение уже жило самостоятельной жизнью и «не заключало» в себе автора…

Арсений Тарковский на вечере в библиотеке им. Чехова. Москва, февраль 1972 года

* * *

В семидесятые годы вышли две поэтические книги Тарковского: «Стихотворения» (1974) и «Волшебные горы».

В 1976–1977 годах создан цикл стихотворений «Пушкинские эпиграфы» — четыре стихотворения, объединенные не только самими эпиграфами — строками из Пушкина, но и пушкинскими образами и цитатами внутри стихов. Четыре стихотворения — о душе, о творчестве, о смысле жизни. В статье «Высота духа» Арсений Тарковский пишет:

«Пушкин — это то, что помогает мне жить, держит меня на земле в мои преклонные лета. Это самая глубокая, самая сокровенная и драгоценная частица моей души. Его стихи, строфы, строки неумолчно звучат в памяти моей, в моем сердце. И никакие жизненные невзгоды, бури, потрясения не в силах меня этого лишить, а если бы такое как-то вдруг случилось, мне кажется, я уже не смог бы ступать по земле, дышать… Ведь Пушкин для меня живой, он рядом. В трудную минуту жизни я всегда чувствую его локоть, локоть друга, брата, наставника, мудреца… В его творениях, в высоте его духа я ищу и нахожу для себя ответы на трудные вопросы бытия. Он ведь постигал и провидел все — от повседневного до вселенского, от глубинных изгибов души человеческой до судеб народов. И я всегда учился и учусь у него, это он потребовал от меня строгости к себе — лучше мало, да лучше, потребовал строгой строфики, строгой рифмы… И мне уже иначе нельзя…»

Удивительные вещи творились в советских издательствах! В 1983 году редактор издательства «Современник» требовала от автора цикла снять пушкинские эпиграфы. Пушкинские строчки, предваряющие стихи Тарковского, удалось отстоять друзьям поэта.