Я был один. Только осень осталась.
Таяла прожелть листвы за окном.
Сколько в стекле голубом отражалось
Шороха осени в доме моем.
Как шелестела за книжною полкой,
За штукатуркой мышиной стены,
И ускользала холодной иголкой
Из онемелой руки тишины.
Только — когда я глаза закрываю,
Милая тихо приходит ко мне,
Низкие ветви рукой задевая
И неспокойно вздыхая во сне.
Или — я в комнате узкой не в праве
Слышать, что листья шуршат за окном
И рассыпается розовый гравий
Под осторожным ее каблуком.
Вот — я в сентябрьском тревожном покое,
Все позабыв, ничего не тая,
Слышу — и не понимаю, — на что ей
Темная нежность и память моя?
В стихотворении «Ты горечью была, слепым…», в котором также присутствует образ Марии Ивановны, автором подмечен эффект многократного зеркального отражения. Как когда-то отца, эффект этот поразит сына и будет снят замечательным мастером, оператором Вадимом Юсовым как эпизод фильма «Каток и скрипка». (Стихотворение это Андрею Арсеньевичу не было известно.)