«…Теперь, моя дорогая, вы знаете обо всех наших драмах. Сказать по чести, смерть дяди оказалась благом. Только представьте, что стало бы с репутацией моих кузенов, если бы князь Василий остался в живых. При первых слухах, что отец Ника и Никиты – убийца, общество на словах прониклось бы сочувствием, а на деле их обоих превратили бы в изгоев.

Только сейчас, разыскав наконец жену и сына, я понял, что значит для мужчины семья. И одна мысль о том, что братья могут лишиться такого счастья, приводит меня в отчаяние. Остаётся надеяться, что огласки не будет и всё обойдётся. Щеглов меня в этом обнадёжил. Кстати, я поручику очень обязан: он обещал поехать в Дижон, пока я буду занят при государе. Щеглов сказал, что, если наша Элен там, она напишет мне сама.

Вы знаете, тётушка, я всё время возвращаюсь мыслями к одному и тому же вопросу. Как всё это могло случиться с Элен? С ней, такой сильной, разумной, преуспевающей. Я всегда считал её копией бабушки. Красотой, силой характера, жизненной хваткой Элен так напоминала мне княгиню Анастасию. С сестрой вообще не могло случиться ничего подобного! Только не с ней! Жизнь Элен всегда была полна света, разума и чувства долга – и вдруг такие ошеломляющие перемены. Маркиза де Сент-Этьен – жена француза, с которым я бился в бою под Красным. Это не укладывается у меня в голове. Оправданием такого положения вещей может стать только одно: сестра попала в безвыходное положение, и слепая судьба выбрала ей путь, не считаясь с желаниями самой Элен.

Это не значит, что я стал меньше любить сестру и что не стану её искать. Это тем более не значит, что я не приму её обратно. Обещаю, что между нами всё будет по-прежнему, но мне всё-таки хотелось бы знать, по своей ли воле Элен так круто изменила судьбу. Почему она стала женой врага?..»