Ордынцев молча сидел в полутьме кареты рядом с женой и всё пытался понять, что же ему теперь делать. Он узнал тайну Надин: та приезжала в дом Коковцева, потому что им владела и была виновна лишь в одном – в неуёмном желании выправить финансовое положение семьи. Впрочем, разве это вообще можно хоть кому-нибудь поставить в вину? Дмитрия поразило и то, что усадьбу на Солянке его жена купила для младшей сестры. Надин оказалась смелой, умной и благородной, а он подозревал её чёрт знает в чём…

Жена тоже молчала. После объяснения, когда Надин пришлось выложить всё, она больше не проронила ни слова. Дмитрий бросил взгляд на её тонкий профиль и заметил, что Надин прикрыла глаза. Чёрные веера ресниц опустились на бледные щёки, его княгиня казалась до бесконечности усталой, похоже, ей тоже нелегко далась их вчерашняя ссора. Или это нельзя назвать ссорой? Ведь не было ни оскорблений, ни упрёков, просто жена дала понять мужу, что не может разрешить ему прикасаться к себе. Просто и непоправимо!..

Ордынцев уловил тихий вздох и, присмотревшись, понял, что жена заснула: она склонялась набок, а её голова свесилась на грудь. Он чуть-чуть пододвинулся, развернувшись так, чтобы Надин было удобнее, а потом обнял её и теснее прижал к себе. Теперь голова жены лежала на его плече, её тело было мягким и тёплым, а грудь плотно прижималась к его боку. Сейчас между ними не осталось преград, жаль только, что это ничего не меняло. Стоит ей открыть глаза, как Надин снова шарахнется от него, как от чумного.

Дмитрий коснулся щекой волос жены и вдохнул их запах. Если бы эта поездка оказалась хоть чуть-чуть длиннее, он был бы счастлив, но за окном промелькнули знакомые переулки, а потом карета свернула на Неглинную, ещё пара минут – и они доберутся до дома. Коляска, куда Дмитрий посадил горничную жены и своего маленького помощника, уже подъехала к особняку, и сейчас Данила ожидал на крыльце.

– Дорогая, просыпайся. Мы дома, – позвал Ордынцев.

Жена села и покрутила головой. На мгновение мелькнуло растерянное лицо ребёнка, но Надин тут же пришла в себя и вновь стала уверенной в себе и сильной.

– Как это я заснула? – удивилась она.

– Наверно, ты устала – слишком много впечатлений.

– Да, это уж точно, – согласилась Надин и, искоса поглядев на Дмитрия, уточнила: – Я правильно поняла, что ты разрешил мне заниматься моими коммерческими делами?

– Да, – подтвердил он. – Единственная просьба к тебе – приглашать поверенных к себе домой, а не ездить в их конторы.

– Спасибо, – обрадовалась Надин, – я думала, что ты будешь шокирован.

– Моя мать в одиночку управляла половиной Южного Урала и поставляла оружие русской армии, так что меня удивить трудно. А ты – молодец, хорошую комбинацию придумала.

Надин расцвела улыбкой, она, как видно, не ожидала похвалы и теперь просто сияла. Тоненькая ниточка доверия протянулась меж ними, и Дмитрий пытался сообразить, каким же должен быть его следующий шаг. Но жена спутала ему все планы. Она сослалась на желание отдохнуть перед балом, и ему пришлось проводить Надин до дверей спальни. Он поцеловал ей руку и ушёл к себе. Если б Дмитрий обернулся, то его решение уехать той же ночью подверглось бы сильному испытанию: жена смотрела ему вслед с сожалением. Она явно расстроилась оттого, что Ордынцев не сделал попытки зайти в спальню вместе с ней.

Карета Ордынцевых медленно двигалась в веренице экипажей к воротам большой и богатой усадьбы на Таганском холме. Её казна арендовала на время коронации для посланника английской монархии – герцога Девонширского. Надин с беззаботным любопытством юности высунулась в окно и разглядывала это невероятное столпотворение, а Дмитрий исподтишка наблюдал за ней.

Да, что уж греха таить, зрелище того стоило: Надин в своём «жемчужном» платье походила на сказочную принцессу. Её красота казалась совершенной, а весёлое оживление и мелькавшие в глазах огоньки, предавали ей невероятное очарование. Понимала ли это Надин? Бог весь…

После долгих мытарств экипаж наконец-то добрался до крыльца. Герцог Девонширский в ярко-красном с золотыми галунами мундире английской армии приветствовал гостей прямо у распахнутых дверей. Увидев Ордынцевых, он недоуменно вскинул брови и, пожимая Дмитрию руку, уточнил:

– Князь, вы сопровождаете графиню Чернышёву на мой бал?

– Нет, ваша светлость. Я сопровождаю княгиню Ордынцеву. Позвольте представить вам мою супругу.

Если герцог и удивился, то не подал вида. Он поцеловал руку Надин и сердечно сказал:

– Поздравляю вас со счастливым выбором, а вашего супруга с тем, что он женился на первой красавице Москвы.

Дмитрий поблагодарил герцога и провёл жену в зал. Здесь уже собрались несколько сотен гостей. Ордынцев по очереди здоровался со своими знакомыми и представлял им Надин как супругу. Со всех сторон к ним летели поздравления и пожелания счастья. К тому времени, когда прибыла августейшая семья, всё светское общество вовсю обсуждало интригующую новость о бракосочетании князя Ордынцева и Надежды Чернышёвой. Дмитрий как раз подвёл жену к Долли Ливен и её супругу-посланнику, когда в дверях бального зала под руку со своей матерью появился государь. Молодую императрицу сопровождал герцог Девонширский.

Царственное семейство медленно продвигалось внутри живого коридора. Император Николай приветствовал собравшихся. Он сердечно поздоровался с четой Ливен, с улыбкой кивнул Ордынцеву, которого помнил со времён их совместного пребывания в Англии, и собирался уже пройти дальше, но его остановила мать. Вдовствующая императрица поглядела на макушку присевшей в реверансе Надин и поинтересовалась:

– Князь, если я правильно угадала причину вашего соседства с этой молодой дамой, то вас можно поздравить. Вы обвенчались?

– Да, ваше императорское величество. Вчера Надежда Александровна стала моей женой, – почтительно сообщил Дмитрий.

– Очень похвально, – обрадовалась императрица. – Насколько я знаю, вопрос с приданым сестёр Чернышёвых как раз решён.

– Да, я подписал распоряжение, – подтвердил Николай Павлович и добавил: – Поздравляю, князь! Вы позволите мне пригласить вашу супругу на мазурку?

Дмитрий поблагодарил за честь, а польщенная Надин обольстительно улыбнулась.

Это оказалось лишь началом её триумфа. Полонез она танцевала с мужем, мазурку – с государем, вальс – с герцогом Девонширским, а потом уже не считала ни танцев, ни кавалеров. Надин стала истинной королевой бала и в глубине души даже не сомневалась, что сегодня затмила и молодую императрицу, а самое главное, она видела неприкрытый восторг в глазах Ордынцев. Вот она и вернула упущенную победу!..

Надин танцевала очередной вальс и через плечо кавалера глянула на то место, где оставила мужа. Он весь вечер простоял у колонны, наблюдая за ней. Дмитрий и теперь был там же, но только не один. Рядом с ним стояла высокая женщина в ярко-голубом платье и с такого же цвета шёлковой чалмой на голове. Но что это? Дмитрий положил руку на талию этой дамы и закружил её в вальсе. Счастье Надин растаяло, словно мартовский снег. С кем ещё мог танцевать её муж? Только со своей любовницей.

Надин даже не заметила, как закончился вальс. Очередной кавалер подвёл её к колонне и откланялся. Дмитрий вернулся почти сразу. Муж пытливо вглядывался в лицо Надин. Похоже, что он сразу всё понял, раз сказал:

– У нас произошёл деловой разговор: Нарышкина захотела выкупить обратно свой одесский дом, который так неосмотрительно продала моей матери.

– Да?.. – полувопросительно и совершенно равнодушно ответила на его тираду Надин и сменила тему разговора: – Царская семья уже покинула бал, я думаю, что теперь и простым смертным можно уехать.

– Как скажешь, – согласился Дмитрий, но уезжать ему не хотелось, и он спросил: – А ты больше не будешь танцевать? По-моему, у тебя сегодня был потрясающий успех.

– Не более, чем обычно, – пожала плечами Надин, – я к такому уже привыкла.

Она хотела донести до мужа, что давно считает себя королевой – была такой до него и будет после. В её жизни с появлением Дмитрия ровным счётом ничего не изменилось.

Всю обратную дорогу они молчали, а по приезде Надин сразу же ушла в спальню, где проворочалась всю ночь, так и не заснув.

Утро приготовило ей сюрприз: управляющий московскими имениями мужа передал ей большой кошель с деньгами. К золоту прилагалась короткая и невнятная записка. Князь Ордынцев сообщал супруге, что дела требуют его присутствия в столице.

Ну что ж, как говорится, что хотела, то и получила! Надин осталась в своём новом доме в гордом и удручающем одиночестве.