Осенний Баку был просто прекрасен. Но Берц не замечал ни вечно лиловых закатов, фосфорицирующих на фоне мягкого воркующего моря, ни густой шевелюры вековых эвкалиптов, стоящих в обнимку с чужеземными пальмами. В стороне от внимания остались шумящие базары и прожорливые нефтяные монстры, монотонно клевавшие бакинскую землю...
Ипполит Матвеевич Берц развил активную деятельность. Пока власти вели переговоры с террористами, он отчаянно телеграфировал военному диктатору Грузии генералу Грязнову. Помощь не замедлила ждать. На второй день в город въехали войска. На третий - пузатый начальник сводного Закавказского полевого полка подполковник Бадаев кричал террористам:
- Его Сиятельство господин Грязнов великодушно дарует свободу взамен освобождения судна! Подумайте! В случае отказа неминуема каторга!!! - в довершение подполковник высыпал дополнительные угрозы.
Крест видел, как из жестяного рупора, через который напрягался военный, летела слюна. Каторги он не боялся. Судно, на котором восседал Крест, по самые пробки было заполнено нефтью. Стрелять власти вряд ли осмелятся - окружающие суда вспыхнут, как свечки...
- Отчаянный смельчак, - констатировал Гелимбатовский, наблюдая происходящее через бинокль.
- Отнюдь, он знает, что делает! Судно не застраховано и владелец с вечера умоляет ничего не предпринимать. Вдобавок, на борту крупная сумма! Благо сейф от надежной фирмы "Бриль и Ко", на что и уповает хозяин корабля... - Берц усмехнулся потаенным размышлениям: - Кстати, владелец готов пожертвовать тысячу целковых тому, кто вызволит судно и содержимое сейфа...
Это уже было что-то! Глава бакинской жандармерии умчался на пристань, долго шептался с Бадаевым, и деятельность военных возросла вдвое...
* * *
Крест сидел в капитанском кубрике и потягивал из серебряного бокала крепкую чачу*...
Водку нашли в том самом сейфе, которому так опрометчиво доверился хозяин корабля. Несколько пачек с ассигнациями Великой Британии растворилось в кармане наиболее ушлых боевиков, но большая часть была сохранена. На столе аккуратными пачками лежала валюта - основной стимул высоких чинов, так рьяно выполнявших на берегу свои прямые обязанности.
...Где-то наверху прогрохотали ботинки, заголосило забористым матом, и в каюту ввалился Кочан.
- На берегу - полный кипиш! Пушками все утыкано... пароходов - тьма! Один такой к нам подваливает... На палубе волков много, гхы-гхы, - бордаж будут делать!
- Бордаж?!
- Чего щеришься? ... Гхы-гхы, мне Газиз говорил...
Глаза боевика стрельнули по ровным пачкам. Сглотнув слюну и разволновавшись еще сильнее, Кочан убежал наверх...
Через иллюминатор Корней увидел, как маленький клопик-буксир отвалился от противоположного пирса, и, разгоняя сумасшедших чаек, затарахтел по направлению к танкеру...