Москва, Кремль, резиденция Президента РФ,

недалекое будущее (продолжение)

Пробеседовали они куда больше часа. Генерал в мельчайших подробностях рассказал все, что знал и видел сам и что узнал от Александра Юрьевича или искина. И о том, как он получил от сослуживца сообщение, снабженное соответствующей кодовой фразой, известной лишь им двоим, и которое в результате оказалось вовсе не от генерал-майора. И о встрече с гостями не с дальних даже звезд, а вообще неведомо откуда. И о том, что частичка неверия в происходящее все еще продолжала жить в нем – до тех самых пор, пока на связь не вышел сам искусственный интеллект корабля, ныне именующий себя Алексом. И даже о давнем ядерном взрыве над тайгой, вошедшем в земную историю под названием «Тунгусского феномена».

Президент слушал внимательно, порой молча кивал, порой задавал уточняющие вопросы, и все-таки Ершову не было до конца ясно, верят ему или нет.

– Александр Александрович, а какие именно технологии нам намерен предложить, гм, инопланетный разум?

– Вот чего не знаю, Сергей Борисович, того не знаю. Полагаю, как минимум новые источники энергии, например термоядерные, компьютерные технологии, революционные для нас знания в области медицины или физики. Алекс однажды упоминал в разговоре, что все построенные нами ускорители элементарных частиц – примитивны, а познания в области микромира – откровенно наивны. Ну, а как максимум – собственно, гиперпространственный двигатель и возможность путешествовать к дальним звездам. А это – возможность колонизации миров земного типа или добычи полезных ископаемых на рудничных планетах. Собственно, к этому она и стремится – с нашей помощью и нашим же участием отремонтировать межпространственный привод. Но мне кажется, этот вопрос вам следует обсудить непосредственно с Алексом. Насколько я понял, единственное, чем он не собирается с нами делиться, так это сугубо военными технологиями.

– Даже так? – живо заинтересовался собеседник.

Ершов кивнул:

– Да, именно так. Более того, искин сообщил, что отныне без его ведома ни одна стратегическая ракета не сможет стартовать. И, полагаю, не только стратегическая. Любое высокоточное оружие, требующее наведения со спутника, в той или иной мере может им контролироваться. Как и Всемирная сеть, о чем я вам докладывал раньше. Примерно так. И все же позволю заметить, что подобные вопросы вам стоит обсуждать с ним напрямую.

Собеседник кивнул и помолчал, крутя в пальцах остро заточенный карандаш.

– Ну, хорошо, Александр Александрович. Не могу сказать, что вы меня окончательно убедили, но… Мне нужно немного подумать. Вы пока погуляйте, так сказать. В столовую сходите, перекусите, а то вечер уже скоро. Я распоряжусь, чтобы вас проводили. Ровно через час жду обратно. Ступайте.

Из высокого – в обоих смыслах этого слова – кабинета Ершов вышел в смятенных чувствах, поскольку, несмотря на весь свой немаленький жизненный опыт, так и не сумел для себя определить, поверил ему Президент или нет. То, что тот не счел его сумасшедшим, – понятно, но вот поверил ли? Или решил – как, вполне вероятно, сделал бы и он сам в подобной ситуации, – что генерал стал жертвой искусно задуманной грандиозной фальсификации? Или провокации? Иными словами, что Ершов и в самом деле искренне верит в то, чего на самом деле нет и быть не может? А что, тоже вариант, в практике противостояния разведслужб мировых сверхдержав всякое бывало. Обидно, если Сергей Борисович придет именно к этому выводу. Ведь тогда доказать обратное сможет исключительно сам искин… если сможет, конечно. Хотя с его-то возможностями…

Не обращая внимания на вовсе уж ничего не понимающего секретаря, Александр Александрович вытащил мобильник и включил его. За последние годы он достаточно привык к этому изыску высоких технологий, чтобы чувствовать себя неуютно без телефона в кармане. Ого, двенадцать пропущенных вызовов, и все – от Кулькина. А ведь Сашка не тот человек, что станет устраивать панику на ровном месте. Стало быть, что-то случилось, что-то весьма срочное, только вот что?! И кстати, у него там уже поздний вечер, почти ночь.

Набрать номер товарища он не успел: телефон зазвонил сам, заставив возмущенно дернуться сидящего за столом «безукоризненного мальчика». Что ж, он, в общем-то, абсолютно прав. Наверное, это и в самом деле неслыханная наглость – звонить по личным вопросам из приемной Президента Российской Федерации! С другой стороны, это если по личным, а он-то исключительно по государственным. Правда, секретарю о том неведомо – но это, как говорится, его личное горе. Но в коридор все же выйти стоит, незачем нарываться.

– Слушаю, – чуть раздраженно бросил он в трубку, приняв звонок.

– Саша, это Кулькин. У нас серьезные проблемы. Только что Алекс сообщил, что…

Завершив разговор, Ершов несколько мгновений глядел на погасший экран мобильного, размышляя, затем сунул его в карман и решительно двинулся обратно в приемную. Не обращая внимания на окончательно обалдевшего от такого нахрапа секретаря, рванул на себя дверь президентского кабинета. В задумчивости стоящий у высокого окна Президент удивленно оглянулся; влетевший следом секретарь статуей застыл на пороге, не зная, что предпринять.

– Сергей Борисович, простите. Мне только что сообщили – корабль всплывает. На борту серьезное ЧП. Верите вы мне или нет, но это так. Если я ошибся, готов нести полную ответственность и любое наказание. Но сейчас необходимо действовать, и действовать безотлагательно.

Президент молча качнул головой, и секретарь бесшумно покинул кабинет, притворив за собой дубовую дверь.

– Вы отдаете себе отчет, что с вами будет, если вы ошиблись? Пусть даже и не по своей вине? – Взгляд главы государства оказался неожиданно тяжелым; глянул – будто к полу пригвоздил.

Ершов решительно кивнул:

– Более чем. Но я слишком долго жил лишь одним – служением моей Родине, как бы она ни называлась в настоящий момент. И что такое офицерская честь, я тоже, поверьте, знаю не понаслышке. За свои слова и поступки готов отвечать по всей строгости. Но сейчас я прошу от вас лишь одного – помощи.

Президент медленно отвернулся обратно к окну, поправил портьеру. Несколько секунд в кабинете царило гнетущее молчание – не склонному к излишнему романтизму Ершову даже показалось, будто он слышит, как глухо бухают, низвергаясь в неведомую глубину прошлого, свинцовые капли-секунды.

Наконец Сергей Борисович обернулся:

– Знаете, товарищ генерал… я многое повидал за свою жизнь. Но вот такого у меня еще не случалось ни разу. И когда я впервые занял этот пост, – Президент широким жестом обвел свой кабинет, – то, простите за тавтологию, первое, от чего меня очень старательно отучали, это быть наивным романтиком и смотреть в будущее страны сквозь розовые очки. Я оказался неплохим учеником. – Он криво усмехнулся. – Но то, что происходит сейчас, пожалуй, вышло далеко за все мыслимые и немыслимые рамки. Даже если все это бред, то это весьма занимательный бред, Александр Александрович. Мы вылетаем сегодня. Вместе. Думаю, через час мой самолет будет готов.

– Господин Президент…

– Бросьте. Не кривите душой, товарищ генерал. Вовсе не обязательно ко мне так обращаться. Поскольку «не верю», как говаривал один весьма известный в мире искусства человек. Но если вы все же ошиблись, то должны понимать, что…

И в этот момент негромко звякнул сигнал принятого компьютером сообщения.

«Ну, вот и Алекс». – Отчего-то у генерала не возникло и тени сомнения в том, что на связь вышел именно искин. Своевременно, нужно признать. Весьма своевременно…

Президент подошел к своему столу и взглянул на монитор. Сделав несколько движений мышью, удивленно приподнял брови, видимо прочитав присланное сообщение. Поднял взгляд на генерала – ненадолго, всего на несколько мгновений. Но этого хватило, чтобы Ершов окончательно утвердился, что не ошибся. Это и в самом деле вышел на связь искин. Вышел, несмотря на катастрофическую нехватку энергии. Значит, решил ему помочь, поскольку знал, к кому на прием он собирается именно сегодня.

А еще он понял, что сейчас ему поверят окончательно. Искин не был бы самим собой, не устрой какую-то короткую, но впечатляющую демонстрацию. Пусть даже и в подобных, явно форс-мажорных для него, обстоятельствах.

Судя по выражению обычно непроницаемого лица главы государства, генерал-полковник Ершов не ошибся и в этом тоже.

Россия, г. Ангарск, недалекое будущее

(с учетом часовых поясов)

Телефон зазвонил поздним вечером. Не мобильный, как следовало бы ожидать, а городской, последнее время почти и не используемый. Ну да, новые технологии, все дела…

Генерал подобных поздних звонков не то чтобы опасался, просто не любил. Поскольку знал: ничего хорошего такой звонок не принесет. Кто может звонить в такое время? Вариантов всего два. Или по службе, если случилось что-нибудь из ряда вон выходящее, или родственники. Тоже в случае какой-нибудь неординарной ситуации. Правда, особых родственников у него уже и не осталось, увы…

Не включая света, Кулькин поднялся с дивана – он уже собирался спать, нащупал стоящий на столе телефон и поднял трубку. Ничего. Не тишина даже – какое-то едва слышное потрескивание, словно во времена первых аппаратов, еще тех, где «барышня, алло, срочно соедините с нумером…». «Голос космического пространства», – пришла в голову дурацкая мысль. Ага, из соседней галактики позвонили. Или из параллельного пространства, откуда родом его гости и Алекс. Из параллельного будущего, коль уж быть совсем точным.

– Алло! Не слышу!

Пожав плечами, Александр Юрьевич выждал еще несколько секунд и положил трубку. Но ложиться не стал, будучи уверен: сейчас звонок раздастся снова. И на самом деле, телефон зазвонил через пару десятков секунд. На этот раз через шум прорезался едва различимый голос, вроде бы мужской:

– Александр Юрьевич, немедленно подключитесь к сети. Это очень срочно.

И снова только помехи.

Выругавшись, генерал положил трубку и торопливо включил компьютер. И зачем только он его час назад выключил, ведь последнее время умная машина практически все время работала? Только бы не случилось сбоя, не подвел провайдер и работал Интернет!..

В том, что на связь с ним вышел именно искин, он нисколько не сомневался.

Ни компьютер, ни Всемирная сеть, ни провайдер не подвели. И скайп наконец загрузился. До сих пор они общались в голосовом режиме, однако сейчас на экране возникли лишь строки:

«Александр Юрьевич, экстренная ситуация. Канал связи нестабилен. Возникли непредвиденные обстоятельства. Я всплываю. Старпом Бургас мертв. Срочно свяжитесь с Ершовым. Я не смогу ничего изменить или замаскировать корабль. Устойчивую связь с вами, вероятно, поддерживать не смогу неопределенное время. Энергии хватит только до берега. Генерал, также я не смогу долго поддерживать работу системы жизнеобеспечения и, главное, регенерации воздуха, потому не удастся оставить корабль под водой. Чтобы механик Каприс смог выбраться, мне придется хотя бы частично выбросить рудовоз на берег. Подготовьте маскировку. Координаты следующие… Немедленно позовите к компьютеру капитана Олгмара, мне нужна его помощь».

Свяжитесь… Легко сказать! Просто позвонить по телефону и сообщить, что со дна Байкала всплыл инопланетный космический корабль?! А если их разговоры кто-то слушает? Он-то ведь до сих пор «на контроле», так что это было б вовсе не удивительно. С другой стороны, если все так, как рассказал искин, вскоре о появлении корабля на берегу Байкала будут знать очень многие, и хорошо, если оные «многие» окажутся верными гражданами родной страны. А если нет? Помнится, совсем недавно они с Санычем как раз об этом и говорили. У него нет точных данных по американским – и не только американским! – разведывательным спутникам над этим районом, но в их наличии он, в общем-то, нисколько не сомневался. И если один из них пройдет над побережьем именно сейчас… ох, как же все не вовремя! Хорошо хоть за окном ночь. Впрочем, откуда он знает, сколько времени потребуется кораблю на всплытие? Об этой подробности Алекс отчего-то ни разу и полусловом не обмолвился.

Да уж, их недавний разговор с Ершовым оказался поистине пророческим. Ведь если искин не может оставить корабль под водой, если «приземлит» его на самом берегу, прямо под объективами вражеских разведывательных спутников, то… И что тогда делать? Неизвестно, что именно произошло на борту и отчего погиб помощник капитана, но произошло последнее абсолютно не вовремя. Форс-мажорные обстоятельства, так вроде подобное обзывается в юриспруденции? Или, ежели не умничать и называть вещи своими именами, «полная задница».

Пальцы не слушались, не желая вспоминать, где на клавиатуре какая буква, но ответ на вопрос, который генерал Кулькин так и не успел задать, неожиданно пришел:

«Звоните с мобильного. Закрытый канал обеспечу, но не более минуты. Больше до всплытия ничем помочь не смогу, энергоресурс на исходе, почти все бортовые системы уже обесточены, часть моих каналов связи пришлось временно отключить. С Ершовым я также попытаюсь связаться, если сумею, помогу ему. Постарайтесь обеспечить подачу энергии в течение ближайших нескольких суток, хотя бы только для подпитки внутренней сети. Если не удастся, произведу полную архивацию данных и перейду к резервному варианту с использованием удаленных земных серверов. Удачи вам. Конец связи».

Ершовский мобильный не отвечал, раз за разом сообщая мелодичным женским голосом о том, что «аппарат абонента выключен, попробуйте связаться с ним позже», но Александр Юрьевич, неизвестно на что надеясь, с поистине маниакальной настойчивостью набирал и набирал знакомый номер.

Наконец в трубке раздалось долгожданное «слушаю» – товарищ наконец включил аппарат.

– Саша, это Кулькин.

Вот он дурень, а то Ершов не видит, кто ему звонит! Новые технологии, мать их! Старая привычка.

– У нас серьезные проблемы. Только что Алекс сообщил, что в аварийном порядке поднимается на поверхность. Экстренная ситуация. Похоже, совсем экстренная. Он не сможет оставить корабль на дне, понимаешь, о чем я? Хотя бы часть корпуса обязательно окажется над водой. Что делаем?

Ершов негромко выругался и, поразмыслив несколько секунд, ответил:

– Ничего не предпринимай. Я вылетаю.

Кивнув, будто собеседник мог видеть его жест, Александр Юрьевич нажал «сброс». Не предпринимай, как же! От Москвы до Ангарска сколько часов лета? Одна только разница по времени около пяти часов. И это если не ждать ближайшего рейса, а лететь на служебном самолете, который еще нужно обоснованно выбить и подготовить к полету. И потом еще и до озера добираться. А в это время корабль, по сути, окажется беззащитен – искин говорил, что запасов энергии едва-едва хватит на то, чтобы всплыть и дотянуть до берега. Может, от него лично и не окажется особой пользы, но когда такое бывало, чтоб он совсем уж никак не мог найти решения, сориентировавшись сразу, по месту? Сколько раз за свою жизнь он получал приказ «действовать по обстановке»? Не раз, и даже не десять…

Вот и сейчас он не станет сидеть без дела, дожидаясь у моря… то есть у Байкала, погоды. А Саша? Поймет, куда денется. Не впервой. Да и вообще, спецназ своих не бросает.

Собрались гости быстро и немногословно, проникнувшись важностью момента после нескольких коротких фраз, брошенных генералом. Тратить время на подробное описание ситуации Кулькин не стал, лишь вкратце обрисовав происходящее. В конце концов, рудовоз по-прежнему оставался их домом, единственным на этой планете и в этом времени.

Олгмар метнулся к компьютеру, как того и требовал искин – Алексу нужен был его личный код доступа, чтобы Каприс смог снять поставленную старпомом командную блокировку. При всех своих практически неограниченных возможностях бортовой компьютер просто не мог обойти простейшую комбинацию букв и цифр, запрещавшую ему полностью взять корабль обратно под свой контроль. Все тот же «приоритет ноль», именно так. Введенный человеком запрет не может быть игнорирован компьютером без участия другого человека….

Дрожащими от волнения пальцами капитан ввел личный пароль (хорошо хоть, начертание цифр и некоторых букв того алфавита, что назывался на Земле латинским, в обоих мирах, пусть не полностью, но совпадало) и отправил его искину. О том, что случилось на борту его судна, он даже не думал, всецело положившись на Алекса и судмеха. Впрочем, и без особых раздумий понятно, что ничего хорошего там не произошло.

Пока астронавты готовились в путь, Александр Юрьевич все еще раздумывал, что делать дальше. Ехать машиной? Нет, глупо, слишком долго. Тогда вертолет? В этом-то как раз особой проблемы нет, имелись проверенные люди, в том числе и те, кто умел управлять винтокрылой машиной. Пожалуй, это единственный вариант, ничего иного на ум все равно не идет – и не придет, скорее всего. Значит, другого выхода нет.

На вертолете они доберутся до указанного искином участка побережья уже через пару-тройку часов. Кроме того, трое членов экипажа «четыреста пятого» наверняка не окажутся лишними на борту корабля, знакомого им до последнего винтика. Глядишь, в чем-то и подсобят, посоветуют, что да как. Конечно, в том случае, если искину удастся дотянуть до берега. К слову, если же не удастся, тогда придется решать, как вытащить на поверхность Каприса, ведь, когда энергосистема корабля сдохнет окончательно, механик даже не сможет воспользоваться скафандром и раздраить внешний шлюз. Хотя, откуда Кулькину знать, как там оно на самом деле устроено на инопланетном космолете?

А вот насчет того, как спрятать корабль от ненужных глаз? Вот с этим-то главная проблема. Для грамотно поставленной маскировки нужно иметь множество сопутствующих данных, например, графики прохождения над точкой чужих спутников. Да и своих тоже, поскольку никогда не знаешь, где затем всплывут сделанные ими снимки. А если уж наглеть окончательно, то желательно знать еще и технические характеристики – расположение на орбите, угол наклона, тип и разрешение бортовой разведывательной аппаратуры, доступные диапазоны съемки. Второе – необходима заранее разработанная операция прикрытия, способная в нужный момент качественно отвлечь вероятного противника, переключив его внимание на совсем иной квадрат.

Сценарии подобных операций, как правило, разрабатываются заранее, и руководство спецслужбы лишь выбирает, какой именно запускать в конкретной ситуации. Причем – и это Кулькин знал более чем хорошо, поскольку сам не раз принимал в подобном участие, – зачастую операция прикрытия запускается без одобрения вышестоящего начальства. И даже более того – если не решиться вовремя запустить необходимый сценарий, то в результате это самое «вышестоящее начальство» спросит в полной мере именно с нерешительного сотрудника, а вовсе не с того, кто, пусть и неверно расценив ситуацию, решился. В их системе те, кто не способен брать на себя ответственность и принимать собственные решения, долго не задерживаются и больших звезд на погонах не носят…

Вот только одна проблема: у отставного генерал-майора нет под рукой ни одного проработанного и расписанного от и до сценария, как и возможностей для его реализации. Есть лишь несколько верных людей и богатый жизненный опыт. Запланировал ли операцию прикрытия Ершов, как они обсуждали? Тоже вопрос. Сам он об этом ни разу больше не упоминал, а Александр Юрьевич, соответственно, не спросил. Если запланировал – отлично, Саныч – твердый профессионал, и едва приняв сегодняшний звонок, должен был дать отмашку на ее начало.

Вот только о том, какие на самом деле у него нынче возможности, Кулькин ровным счетом ничего не знал. Интересно, на что сейчас способен старый товарищ? Устроит где-нибудь поблизости от заданного района ложную «авиакатастрофу», повлекшую таежный пожар? И под видом спасателей МЧС высадит пару отрядов спецназа, который грамотно закроет район? Возможно, подобное ему и под силу, вот только как это поможет скрыть от наблюдения с орбиты сам рудовоз? Кораблик ведь не маленький, не иголка в стогу сена и даже не упавший вдали от заданного района сверхсекретный спутник, так запросто не спрячешь.

Так, стоп. Сейчас ведь речь исключительно о том, чтобы хоть как-то замаскировать сам факт всплытия, продержавшись до подхода «основных сил» в лице Ершова со товарищи. И снова стоп! О чем он только что размышлял? Таежный пожар? Да ведь это идея, причем достаточно легко выполнимая! Сашка вряд ли одобрит его самоуправство, но ведь за неимением гербовой пишут на чем? Ага, вот именно. Идея не новая, но от этого не ставшая менее эффективной. Главное, чтобы ветер не подвел и дул в правильную сторону. А тайга? Так лето сейчас, мало ли какой нерадивый турист костер по пьяни забыл затушить…

Отбросив посторонние мысли, Александр Юрьевич набрал с мобильного номер абонента, который никогда не был записан ни в памяти телефона, ни в одной из записных книжек:

– Серега? Это Кулькин. Извини, что так поздно. Код «семерка». Не забыл еще, что это значит? Нужна «вертушка». Да, срочно. Нет, недалеко, примерно туда, где ты недавно на лодке катался. Добро, жду. Сережа, вот еще что – с собой берешь всю группу, снаряжение по полной. Все подробности на борту. И вот еще что, делай, что хочешь, но раздобудь до отлета хотя бы десяток…