В последующие сутки произошло несколько событий, казалось бы мало связанных между собой.
Проявив завидную организованность, войска вермахта в кратчайший срок восстановили прежнюю свою дислокацию, — могучая пружина снова затаилась в глубинах фланговых позиций, готовая распрямиться с чудовищной силой и раздавить обманутых ее податливостью наступающих…
Но хотя каждые три-четыре часа советская артиллерия открывала ураганный огонь, ожидаемой атаки все не было и не было…
В русских окопах заработали во всю мощь громкоговорители; развлекая немецких наблюдателей песнями Дунаевского, они мешали, однако, звукоулавливателям фиксировать шум моторов…
По заданию советского командования специальные инженерно-технические подразделения усердно заметали на дорогах следы гусениц и колес проследовавших танков, тягачей, самоходок, транспортеров…
В войсках опечатали радиостанции, все радиопереговоры были прекращены — к немалому разочарованию отлично налаженной у гитлеровцев службы радиоперехвата.
На всем протяжении фронта были надежно перекрыты проходы в глубь наступательных рубежей, и немецкие разведгруппы гибли одна за другой или же возвращались с пустыми руками.
Кружившие в небе советские истребители преграждали путь на восток «хенкелям» и «фокке-вульфам», — объем данных немецкой воздушной разведки резко падал…
Кляйвист перестал получать донесения от «Бритого»: бородатый агент гестапо, а в прошлом проворовавшийся и потому люто обидевшийся на Советскую власть грузчик конторы «Заготзерно», Глущенко был пойман с поличным, когда доставал из хитроумного тайника под днищем повозки миниатюрную рацию новейшего образца…
И только к концу дня войсковой разведке вермахта удалось, наконец, установить, что противник, вопреки всем ожиданиям, успел скрытно сосредоточить основные силы на центральном, наименее защищенном участке фронта. Это была катастрофа…
Проклиная СД, себя, все на свете, потрясенный фельдмаршал отменил прежние распоряжения и потребовал от своих генералов немедленно, любой ценой закрыть опасную зону.
Бесполезный теперь капкан поспешно разобрали на части. Войска тотчас были погружены в эшелоны и направлены туда, где грохотала уже канонада и надвигалось на полупустые траншеи и фанерные муляжи батарей тысячеголосое «ура-а-а-а!»
Возможно, резервы и подоспели бы, но у станции Бельцево вынырнул вдруг отряд Деда, — и пока гитлеровцы восстанавливали взорванную партизанами железнодорожную магистраль, прошло еще несколько драгоценных часов…
А прорыв в центре все нарастал, углублялся, стремительно вгрызаясь огненным клином в разваливающуюся оборону оккупантов…