Случайная трагедия?

Гояния, 7 августа 1990 года, 9:00

Полицейский автомобиль пепельного цвета из Санта Элены движется по привычному для него маршруту. Солнце палит и разбрасывает тени по центру Гоянии — столицы бразильского штата Гояс.

Перед полисменами Жозе Иваном де Мораисом и Маркесом Феррейра поставлена рядовая задача: забрать из здания предварительного заключения некоего Вилмара Антонио до Насименто.

Автомобиль подъезжает к тюрьме.

Надзиратель действует по отработанной схеме: отпирает замки, игнорируя ненавидящие взгляды подследственных, передает из рук в руки запрашиваемого заключенного — молодого симпатичного, смирного с виду парня.

Арестованного в наручниках помещают на заднее сиденье машины. Он должен быть доставлен в Отдел автомобильных краж, что в нескольких кварталах от тюрьмы.

Дверцы захлопываются. В салоне тихо, лишь размеренно рокочет двигатель.

Казалось бы, ничто не предвещает трагедии, но конвоирующие заключенного полицейские допускают две ошибки. Первая состоит в том, что Маркес Феррейра безоружен — он забыл свой револьвер в бардачке личного автомобиля, оставленного на стоянке. Вторую, роковую, ошибку совершает его напарник, Жозе Иван, который, сев за руль полицейской машины, кладет револьвер 38 калибра между передними сиденьями.

Разговаривать им вроде бы не о чем, жарко и скучно. Полицейская машина не спеша трогается и вскоре выезжает на проспект Независимости, где полным ходом идет предвыборная агитация: развеваются флаги, молодежь выкрикивает имя кандидата — Ирис Резенде.

Пока что каждый из сидящих в полицейской машине мужчин вроде бы является участником общего действа, но через несколько минут их судьбы фатально разойдутся…

Полисмены бесстрастно наблюдают за суетой на проспекте, где девушки раздают листовки, агитирующие за Ирис, а в это же время сзади пара глаз неотрывно устремлена на револьвер, небрежно брошенный между сиденьями. Вот он — впереди — ключ к свободе или… к смерти?

Перед полицейским автомобилем движется грузовик. За ним — мотоцикл. Справа — белый «Пассат». Светофор еще далеко, на пересечении с Западным проспектом…

Вдруг резкий тормоз грузовика, полицейского автомобиля — и в крыло машины с арестованным въезжает мотоцикл. Этого мига оказывается достаточно, чтобы Вилмар завладел оружием.

Через секунду ствол 38 калибра уже смотрит в глаза полисмена Феррейры.

Палец молодого человека хладнокровно давит на спусковой крючок…

Пуля пробивает Феррейре голову. Льется кровь. Пахнет порохом.

В салоне автомобиля стреляют еще и еще…

Мотоциклист Себастьян Вето, столкнувшийся с патрульной машиной, наблюдает разыгравшуюся драму. Ему не забыть сцену отчаянной борьбы не на жизнь, а на смерть: второй полицейский, сидевший впереди, пытается отобрать револьвер у мужчины с заднего сиденья. Крики ярости и боли, выстрелы… Из окошка со стороны водителя вылетает револьвер. Тотчас же дверца распахивается, парень в наручниках выскакивает из машины, подбирает оружие и смешивается с активистами предвыборной кампании. Пока те пребывают в шоке, преступник бежит в сторону холма Аранья и скрывается из виду.

Через несколько минут у тела, наполовину выпавшего из машины, собирается толпа.

Другой полицейский, весь в крови, распростерт на мостовой, он безуспешно пытается встать. На заднем сиденье — кровь, осколки стекла. Ошеломленные люди окружают место события. Перебивая друг друга, они рассказывают — кто о скрывшемся белом «Пассате», кто — о мотоцикле, врезавшемся в полицейский автомобиль.

Ясно одно: случилось непоправимое…

Маркес Феррейра, сорока девяти лет, отдал полиции четверть века своей жизни. Последнее, что он видел, был черный зрачок револьвера, нацеленный ему в лоб.

Погибший Маркес Феррейра оставил больше, чем вдову и троих сирот. Он оставил в бешенстве и в ступоре полицию Гоянии.

По горячим следам была подготовлена операция, самая грандиозная в истории города: привлечены все полицейские, в штатском и в форме, выезды из города перекрыты. Это напоминало военные действия. Районы города тщательно прочесывались. Собак-ищеек, пулеметы, карабины, автоматическое оружие, гранаты и бомбы психологического действия — все взяли с собой коллеги убитого, жаждущие отмщения. Все сведения поступали в Оперативный полицейский центр. Отслеживался каждый телефонный звонок. По рации полицейские ставились в известность обо всех изменениях обстановки.

Вот раздается звонок с автовокзала Падре Пелажиу — и патрули немедленно устремляются туда: какая-то женщина клянется, будто видела Вилмара в рейсовом автобусе и у него на запястьях следы от наручников. Автобус остановлен. Взведенное оружие направлено в голову сидящему в салоне мужчине. Женщина, что находится рядом с ним, лишается чувств от ужаса. Но это не Вилмар. У юноши просто такие же волосы, да и черты лица слегка напоминают облик разыскиваемого преступника. Беднягу чуть было не растерзали…

Все последующие сообщения отрабатываются по той же схеме. Однако Вилмар как сквозь землю провалился! Одни видели его перепрыгивающим изгороди с оружием и с наручниками уже только на левой руке. Другие — железнодорожники — утверждали, что преступник был замечен у них. Но это опять и опять оказывался не Вилмар.

Начальник полиции Жетулио Гарсиа был первым, кому сообщили о гибели полицейского Феррейры. Сначала он не поверил, затем впал в бешенство. Его можно было понять, ведь он все еще пожинал лавры героя, арестовавшего одного из самых опасных людей в стране. Его знали как начальника, способного раскрыть десятки изнасилований и краж в столице и глубинке штата. Главный полицейский наслаждался общественным признанием успеха своей команды. Для полиции штата Гояс то был арест года. Но побег Вилмара свел на нет все наработанное. И теперь предстояло объясняться с начальством…

— А я ведь предупреждал обоих, что для Вилмара мало обычных мер предосторожности! — ругался Жетулио. — Я объяснил им, что человек этот крайне опасен, что он уже несколько раз бежал. Где это видано: везти бандита в наручниках, сцепленных спереди, а перед ним положить оружие, которое так и просится в руки?

Вот он, человеческий фактор: случайная небрежность стоила жизни бывалому полицейскому.

То роковое событие возбудило подозрения из-за целого ряда странных совпадений. Была ли это игра слепого случая или здесь скрыто что-то еще? Не запланированная ли это трагедия с неожиданной «удачей» для одного из трех ее участников?

Спешно было назначено внутреннее расследование. Но результат не вышел за порог Секретариата по безопасности штата. Даже спустя почти три года то, что произошло в действительности, так и не стало достоянием гласности. Так же, как и не было объяснено, каким образом шестизарядный револьвер мог выстрелить, по показаниям свидетелей, семь раз… Более того: как выстрелы в салоне, произведенные с заднего сиденья вперед, разнесли у автомобиля… заднее стекло? (Один из свидетелей уверял, будто это мотоциклист стрелял по патрульной машине.) И почему выживший полицейский Жозе Иван настаивал, что справа от него двигался белый «Пассат», прикрывая сообщника? Но это так никогда и не было проверено.

Все вопросы остались без ответов.

 

Арест в Корумбаибе

По данным Национального пенитенциарного учета Министерства юстиции Бразилии, в стране насчитывается 126 152 осужденных. Они размещены в 298 исправительных колониях, тюрьмах и изоляторах. Каждые восемь часов в Бразилии регистрируется побег заключенного. Из 350 000 сбежавших или разыскиваемых преступников Вилмар — самый «желанный». Как же отыскать Вилмара в стране, имеющей размеры целого континента? Стоит только взглянуть на карту, чтобы хоть приблизительно понять масштаб предстоящей полиции работы. В воздухе повисает немой вопрос: «Где?».

Вилмар Антонио до Насименто был задержан за неделю до описанного трагического события — 30 июля 1990 года в два часа ночи в Корумбаибе, городке с десятью тысячами жителей, на юге штата Гояс.

Он отправился туда, чтобы забрать угнанный серый «Фиат», который ему пришлось оставить в Корумбаибе, чтобы не проезжать на только что украденной машине мимо полицейского поста. В багажнике лежали золото и другие ценности, похищенные в богатых домах во время местных праздников.

В Корумбаибе, куда Вилмар прибыл на красном «Голе» еще с одним мужчиной, его подстерегала неудача…

Они спокойно вышли, дошли до заправки, что находится рядом с префектурой. Казалось, они — единственные бодрствующие той ночью. Но серый «Фиат» уже две недели простоял в городке без движения, чем и привлек внимание полиции. Поэтому когда эти двое направились к автомобилю, тишину ночи разорвал окрик:

— Полиция! Руки на голову!

Вилмар, не имел возможности бежать: в голову упирался ствол винчестера, — подчинился и замер. А его напарник, улучив момент, бросился прочь и скрылся.

В городском управлении Вилмар назвал себя чужим именем и предъявил документы на имя Рене Падильи. Полиция Корумбаибы приняла его ложь за чистую монету. Будучи допрошен, он сообщил немного, признал только, что он вор-домушник, и взял на себя бесчисленные кражи в районе.

На другой день после ареста Вилмара, среди тех же декораций пустынных улиц рано засыпающего городка, типичного для глубинки Гояса, на тихой скорости двигался белый «Пассат» с погашенными огнями. Он припарковался метрах в десяти от полицейского управления. Несколько человек с помощью веревок ловко вскарабкались на крышу тюрьмы. Но в ту ночь дежурил полисмен, страдающий бессонницей. Он услышал шум и выпалил в воздух.

Неизвестные исчезли, оставив арестованного и нагнав своей дерзостью страху на городскую полицию.

После неудачной попытки освобождения Вилмара перевели в Гоянию.

В день, когда автомобиль секретаря по Безопасности штата въехал во двор полицейского управления, сыщики уже кое-что разведали. Невероятно: они арестовали человека, разыскиваемого по всей Бразилии! Знаменитого «насильника на красном „Голе“».

Наутро собралась пресса. Кабинет начальника полиции Жетулио Гарсии не смог вместить всех журналистов.

Всеобщая эйфория!

Особенно сияло лицо опытного сыщика Селио Карвалью. Обладатель блестящей памяти, именно он вспомнил очень важную деталь: на ветровом стекле разыскиваемого красного «Гола» имелась наклейка в стиле «Барби»: обнаженная красотка, сидящая верхом на ракете. И автомобиль, на котором преступник явился в Корумбаибу, украшала именно такая картинка. Когда Селио Карвалью понял это, его сердце радостно забилось. Он арестовал Вилмара, вот так сюрприз!

В Гоянии, с бесстрастностью ведомого на бойню скота, Вилмар игнорировал слепящие вспышки блицев. Но его лицо, запечатленное телекамерами, не подходило под бандитский типаж. Модная стрижка, 29 лет… его можно было принять за студента университета. И все же: хорошо одетый парень в кабинете начальника полиции и преступник, повсюду разыскиваемый полицией штатов Сан-Пауло, Минас-Жераис и Гояс, — одно и то же лицо. Список его преступлений невероятно велик: кражи, разбойные нападения, изнасилования. Был судим, бежал…

Репортажи из Гоянии о поимке преступника были показаны телеканалами по всему штату. Следом за радио и телевидением посыпались газетные репортажи, наперебой расписывающие историю Вилмара. Сенсация: «Маньяк на красном „Голе“ схвачен!». Первые полосы, аршинные заголовки!

Результат не заставил себя долго ждать: жертвы насилий, ограблений, угонов устроили настоящее паломничество к зданию полицейского управления.

Полисмены были просто потрясены красотой женщин — жертв маньяка, который наконец был опознан.

Известно было, что красавчик, истинное имя которого Вилмар Антонио до Насименто, при знакомстве с женщинами разговаривал всегда вежливо, спокойно, но тут же угрожал смертью, если жертва отказывалась выполнять какое-либо из его желаний. В кабинете шефа полиции он держался скромно, можно даже сказать — смиренно.

Тем не менее, в процессе опознания многим сделалось дурно, даже несмотря на то, что потерпевшие были отделены от преступника зеркальным стеклом; некоторые падали в обморок. Сомнений ни у кого не оставалось — это тот самый насильник, которого несколько лет безуспешно разыскивали в нескольких штатах.

Прибыли жертвы и из провинциальных городков, из самых глухих уголков Гояса, и из больших городов, таких как Итумбиара, Гойатуба, Рио-Верде. Из одной только Гоянии явились сорок шесть женщин, заявивших об изнасиловании. Из Итумбиары приехало двенадцать женщин — жертв насильника.

На следующий день в новостях сообщили, что родители изнасилованных девушек собираются прибавить полиции хлопот: просочились слухи, будто нескольких сыщиков уже «прощупывали» на предмет расправы с уголовником по дороге из здания предварительного заключения в полицейское управление при доставке того на опознание.

Начальник полиции вызвал к себе родителей пострадавших и постарался разъяснить им, что в данный момент самое лучшее — это подождать решения правосудия.

Вилмара увезли в Анаполис, поскольку он проживал там ранее и оттуда отправлялся «на промысел» — поиск женщин, богатых жилищ, пустовавших в церковные праздники, и просто одиноких прохожих.

Его дом располагался на 28-й улице этого города — в районе для людей среднего достатка Виллиж Жардим. Здесь Вилмар прожил с любовницей семь месяцев. Женщина знать не знала о его другой жизни. Будучи допрошена, она мало что смогла рассказать. Их с Вилмаром дом посещал даже местный полицейский чин, который приходил с женой к ним переброситься в картишки и который ни в чем не заподозрил Вилмара.

При обыске в подвале дома полиция наткнулась на потайной ход, ведущий в канализационный тоннель. Это показывало, что Вилмар готовился к бегству на случай нежданного визита полиции или какого-нибудь смельчака, жаждущего мести.

В тот день, когда полиция отправляла Вилмара в Анаполис, неизвестный стрелок уже готов был разнести голову злодея из карабина 12 калибра. И хотя автомобиль военной полиции из Анаполиса ехал рядом с машиной «киллера», тот не стал стрелять: слишком велик был риск попасть в полицейского. Об этом рассказал отец одной из жертв насильника, фазендейро из города Итумбиара.

Вилмар многое поведал в гоянийской полиции, хотя еще больше скрыл. Стало известно в числе прочего, что он приобрел загородный дом близ Анаполиса. А так как по району числилась серия похищений, там забили тревогу. Стоило еще немного «поприжать» этого ловкача. Арестованного вернули в Гоянию в камеру предварительного заключения, где его кормили исключительно соленой рыбой. Воды не давали. Помимо мучительной жажды Вилмар страдал от страха, ощущая на себе мрачные взгляды обитателей камеры, давно лишенных женского общества. Вилмар находился на грани паники: он знал, что обычно случается в тюрьме с насильниками.

Утром 7 августа 1990 года жертвы маньяка толпой окружили полицейское управление в ожидании преступника. Они с нетерпением желали приступить к опознанию.

Полицейские Жозе Иван и Маркес Феррейра выехали за арестованным. Но прошло совсем немного времени, и в полицию поступило известие о бегстве насильника и гибели Маркеса Феррейры. Что могло сильнее напугать собравшихся вокруг полицейского управления несчастных девушек? Они тоже помнили страшную для них наклейку на ветровом стекле, ту, где женщина сидит верхом на ракете.

После побега преступника на острие ракеты оказался шеф полиции Жетулио.

Пока весь Гояс разыскивал беглеца, он прятался в строящемся здании в зоне железнодорожного депо столицы штата — буквально в нескольких шагах от полицейских в камуфляже, осматривающих все вокруг ищейками, рвущимися с поводка.

Три дня пролежал Вилмар между рулонами обойного материала у бадьи с водой. Ему удалось снять наручник с левой руки На третью ночь он покинул стройку. Он стащил с бельевых веревок чью-то одежду, угнал машину и двинулся в Анаполис.

Из-под бетонной плиты во дворе своего загородного дома в Анаполисе преступник выкопал спрятанные там пять килограммов золота. И — словно испарился из штата Гояс, исчезнув в неизвестном направлении.

Однако Вилмар был не из тех людей, кого может остановить страх наказания или кто из осторожности готов надолго оставить свою преступную деятельность…

 

Несколько месяцев спустя

Жау, внутренний район штата Сан-Пауло

Майара (назовем ее так), 17-ти лет, шла в школу. С книжками под мышкой она торопилась к подруге, чтобы вместе с ней идти на уроки. Во рту еще сохранялся аромат зубной пасты, а сама девушка, шагая по проспекту Каэтано Парлатти, излучала обаяние и свежесть своих семнадцати лет.

У нее уже бывали интимные отношения с парнями (только не из своего класса!), но она твердо знала: самая волнующая, самая чувственная ночь впереди — с человеком, которого она полюбит и который полюбит ее. Пока же связи с мужчинами носили лишь мимолетный характер. К ним подталкивали, с одной стороны, любопытство, с другой — потребность постоянно убеждаться, что она красива и сексапильна, что мужчины ее желают.

…Эти легкие мысли развеял шум мотора — сзади приближалась какая-то машина. Майара оглянулась: сидевший за рулем незнакомый мужчина пристально смотрел на нее.

Майара прибавила шагу, но красный автомобиль упорно двигался следом.

Девушка перешла на другую сторону проспекта. Беспокойства она не испытывала: наверное, это какой-нибудь надоедливый приставала. Уже бывало такое, что настырные почитатели неделями не давали ей проходу. Парень, между прочим, ей приглянулся — было в нем что-то от киногероя-супермена. И этот пытливый, прожигающий взгляд мачо…

Но тут, к огромному ее изумлению, водитель остановил машину и, выскочив с оружием в руке, приказал Майаре сесть в салон.

В первое мгновение это показалось ей дурной шуткой. Не может же быть, чтобы с ней произошло то, о чем печально сообщают порой в сводках новостей!..

— А ну живо, или схлопочешь пулю!

Нет, парень явно не шутил.

В замешательстве, не зная, что делать и не видя никого вокруг, кого можно было бы позвать на помощь, девушка подчинилась. Она все еще надеялась, что это какое-то недоразумение, сейчас оно разрешится, и ее оставят в покое.

Красный «Гол» рванул с места.

Сердце Майары бешено колотилось, но его заглушал рев мощного мотора.

Человек за рулем бросил отрывисто:

— На меня не смотреть! Я скрываюсь от полиции, и мне нужен заложник. Делай, что говорят, и с тобой ничего не случится!

Только теперь она ощутила полную свою беззащитность. Она — такая красивая, гордая, перед которой робели даже взрослые мужчины, оказалась в положении игрушки в чужих руках…

Майара не выдержала и заплакала.

— Прекрати или я убью тебя! — прикрикнул на нее мужчина.

Сдерживая слезы, девушка скорчилась на сиденье и не видела ничего вокруг. Сердце ее готово было вырваться из груди.

Когда машина затормозила, Майара поняла, что они в зарослях тростника. Она оцепенело наблюдала, как парень выбирается из салона, открывает багажник и достает оттуда… матрасик.

Нет! Этого не может быть! Это, наверное, сон?.. А если не сон, то зачем, зачем это? Ведь при ином (нормальном, в ее понимании) развитии событий у них могло произойти все и без этого пистолета, без этих злобных угроз. Он бы мог просто приударить за ней и — кто знает, — может быть, она и уступила бы такому экстравагантному кавалеру… Но его явно не интересует ее симпатия или антипатия к нему, он отнюдь не собирается считаться с ней, ее мнение не учитывается — он собирается взять ее, как зверь, только потому, что ему этого захотелось. Хотя даже звери-самцы ухаживают за своими самками, сражаются за них…

Возможно, эти рассуждения пришли ей в голову уже позднее. Возможно, в те мгновения она вообще не способна была рассуждать, парализованная страхом, необычностью ситуации, мощным, не принимающим никаких возражений натиском.

Поэтому, когда мужчина приказал ей раздеться, она почти механически, трясущимися руками принялась расстегивать пуговочки. Ей казалось: если она начнет сопротивляться, то только еще больше разозлит этого человека, и он сделает с ней что-то совершенно ужасное. Хотя она не была уверена, что ужасное не случится и без того…

Майара стащила блузку, сбросила юбку, осталась в одних трусиках и лифчике, ощущая озноб (хотя утро было довольно жаркое), стыд и какую-то жгучую обиду — обиду на судьбу, что так жестоко, так несправедливо распорядилась ею.

— Дальше! — потребовал насильник и, зацепив стволом пистолета резинку трусиков, потянул их вниз. Пистолетом же он поворошил ее показавшиеся рыжие волосики. В какой-то момент у нее мелькнула дикая мысль: «Бежать!». Броситься в заросли тростника — и там затеряться, затаиться, как полевая мышь…

Но твердо и уверенно сжимаемый в кулаке злодея пистолет ясно говорил ей, что она не успеет сделать и шага, как раскаленная пуля прожжет ей спину и превратит ее красивое молодое тело в нечто холодное и серое, как земля.

…Она стояла полностью обнаженной. Мужчина, то ли вожделенно, то ли презрительно кривя губы, медленно обошел ее вокруг. Оружие он положил на капот машины. Протянув руку, он провел ладонью по спине девушки, затем ниже, протиснул сзади ладонь между ее ног и задержал там. Второй рукой он ощупывал ее лицо, словно слепец, оттянул уголок рта и просунул палец ей глубоко под язык. В душе Майары боролись два желания: одно — укусить, впиться зубами в этот непрошеный, наглый, солоноватый палец, вцепиться ногтями в горло насильника, в глаза; а второе — упасть безвольно на подготовленную подстилку и полностью отдаться на волю судьбы. Вроде как уснуть и проснуться, когда уже все будет кончено.

Но он не дал ей даже это последнее сделать самой, а схватил ее за волосы, за плечо и повалил, заставив встать на четвереньки. Сам же, раздевшись, присел сзади нее и принялся водить чем-то щекочущим и пушистым по ее промежности (оторванной верхушкой тростника, догадалась Майара). Она ощущала себя подопытным животным.

Но вскоре она почувствовала нечто иное — твердое, скользкое и напряженное. Инстинктивно она свела ягодицы.

— Нет, еще не время, — зловеще и одновременно игриво произнес мужчина. — Не торопись, успеешь…

Он произнес это издевательски — так, как будто она жаждет с ним секса, а он якобы оттягивает желанный для нее момент.

— Еще не время, — повторил он. — Мы еще поиграем с тобой в другие игры.

Зайдя спереди, он широко расставил ноги и принялся водить головкой члена по ее лбу, щекам, губам, потребовал, чтобы она поцеловала это. А когда Майара отвернулась, парень прорычал ругательства, схватил с капота пистолет и грубо втолкал ей в рот его горячий, кисловатый, отдающий гарью ствол.

— Это тебе больше нравится? Это вкуснее? — приговаривал он. — Я тебе и туда его впихну! Он ведь тоже хочет. Он любит всякие дырочки у женщин. И сам делает дырочки. Но понравится ли он тебе больше? Или все-таки предпочтешь мою штуку? — и вынув оружие из ее рта, он заменил его своим членом.

Майара считала себя девушкой продвинутой, без всяких там заскорузлых комплексов. Со своими часто сменяемыми любовниками она проделывала многое (правда, не все с одинаковым энтузиазмом), но ей всегда казалось, будто член у маньяков должен представлять собой нечто ужасное, отвратительное, как если бы это был половой орган дракона, мертвеца или какого-нибудь чудовища. И была удивлена, что он — самый обычный на вид (и на вкус), почти такой же, какие ей встречались в ее сексуально активной жизни. Но все же было нечто, что разительно отличало его. Наверное, это — властность. Он вторгся в нее по безоговорочному праву сильного над слабым, господина — над рабом. Он не допускал и тени возражения.

Майара начала задыхаться, ибо он проник ей в самую гортань. Казалось, он собирается добраться до желудка и это не прекратится никогда. «Хоть бы кончил поскорее», — со слезами на глазах мысленно молила Майара.

Но вот ее насильственный партнер переменил позицию. Не позволяя ей лечь, держа ее по-прежнему на четвереньках, он заполз вниз спиной под нее, но головой в обратную сторону — так, что его голова оказалась между ее ног. А затем, обхватив руками ее бедра, опустил ее лоном на свое лицо. И в следующий миг девушка почувствовала его язык — юркий, пронырливый, быстро двигающийся…

Позднее Майаре было очень досадно и стыдно признаться даже себе самой в том, что ее тело, ведомое каким-то древним инстинктом, поддалось. Да, оно отзывалось на эти движения языка маньяка. Оно сочилось влагой, оно (как ни проклинала она его потом!)… оно получало удовольствие… И не только от этих жадных, наглых, бесцеремонных проникновений, но (как ни странно ей было это сознавать) и от общего ее отчаяния, от страха смерти, от ее пассивности перед этой грубой животной силой, от дикости самой ситуации. Наверное, нечто подобное испытывает самоубийца, летя вниз с вершины небоскреба. Это как последний глоток воздуха перед смертью, перед удушением.

И все дальнейшее походило на острую, блаженную предсмертную агонию. Мужчина мял и кусал ее груди (такие крепкие и красивые), заставлял облизывать его живот и покрытую черными курчавыми волосками и капельками соленого пота грудь. Он вынуждал ее выставлять кверху ее упругую попку, вдавив ее грудь и лицо в пропахшую спермой подстилку, и внедрялся в никем еще не тронутую тесноту между ее ягодицами, одновременно вводя почти всю ладонь в ее лоно и энергично шевеля там пальцами. Он требовал, чтобы она повторяла, что ей это приятно, что она хочет еще — сильнее, больнее. Чтобы она кричала. Но она кричала и без принуждения — и совсем не так, как кричат с мольбой о помощи. И Майара, по ее признанию, не могла бы сказать со всей честностью, чего ей тогда хотелось больше — чтобы испытание немедленно прекратилось или чтобы оно продолжалось до бесконечности.

Психологи, работающие с пострадавшими от насильников женщинами, свидетельствуют, что в ряде случаев налицо факт невольного сотрудничества жертвы с преступником в его сексуальных действиях — сотрудничества, в дальнейшем часто отрицаемого пострадавшими и выявляемого лишь косвенно.

…Странно, но после всего, что он с ней делал, парень помог Майаре одеться. Хотя в противном случае она, наверное, осталась бы голой, так как была едва живой, едва способной двигаться. Майара не представляет, как ей удалось привести в порядок одежду.

Дороги обратно она тоже не видела. А угроза («Если расскажешь кому-нибудь — я вернусь…») оставила ее равнодушной. Только когда «Гол» притормозил на том же самом месте, откуда Майара была увезена, девушка почувствовала себя освобожденной.

В школу она в тот день, естественно, не пошла.

Сейчас Майара по-прежнему живет со своими родителями. После почти полугодового отчуждения от всех и погруженности в себя она вновь пытается встречаться с парнями, вновь мечтает о любви. Но любовь и секс для нее теперь — понятия почти не совместимые. По-настоящему острый, потрясающий секс у нее в голове прочно соединился с грубым насилием, угрозами, с превращением ее в безропотную, безвольную куклу, в жертву — терзаемую, мучимую, но и… блаженствующую. И не известно пока, помогут ли ей занятия с психологом, которого она регулярно посещает.

Майара была лишь первой жертвой маньяка в то безжалостное утро. Потому как в то время, когда она сидела напротив Марсии Перейры Крус из Отдела по делам женщин, куда она обратидась после случившегося, насильник уже затаскивал в машину другую несчастную.

Карина, 20-ти лет, также была увезена в тростниковые заросли близ городской телебашни. Ей «повезло» меньше, чем Майаре. Едва оказавшись с ней в зарослях, похититель мигом раздел ее и затеял игру в кошки-мышки. Он позволял несчастной (даже вынуждал) убегать в тростниковую чащу, после чего без труда догонял, набрасывался, больно шлепал и наконец грубо, как будто в наказание за побег, внедрялся в нее. Через минуту-другую она должна была сорваться с «крючка» и вновь пуститься наутек. И так повторялось, по словам потерпевшей, больше двадцати раз, а, возможно, и тридцати, пока наконец преследователь не кончил в нее, бешеными рывками дергая ее на себя. Рухнув на землю, распластавшись на ней, он заставил изнемогающую от усталости Карину дочиста вылизать его гениталии.

После этого изнасилованную девушку преступник «заботливо» высадил в центре города.

Рыдающую Карину прохожие отвели в 1-й отдел полиции. Ее принял начальник, Лауро Симойнс. Но что он мог поделать? Ни одной зацепки, глухой вариант…

Удача снова оказалась на стороне насильника.

А вот в Отделе по делам женщин после показаний Майары меры были приняты быстро. Сейчас же была оповещена военная полиция, и так как там висели нераскрытые изнасилования с декабря прошлого года, то срочно забили тревогу. Но в Отделе по делам женщин еще не знали о втором случае, с Кариной. Сводки происшествий в разных местах, не сведенные воедино, дали временную фору преступнику, который, изнасиловав двух девушек, желал еще.

Флоренс, 16-ти лет, направлялась в офис. Ее остановил мужчина, подъехавший на красном «Голе», которого она видела раньше слоняющимся по городу. Он был настойчив, спрашивал, как куда-то проехать. Сама не понимая почему, Флоренс побежала. Но, к ее отчаянию, парень в автомобиле не отставал и даже заехал на тротуар. Она споткнулась, упала, вскочила на ноги и уже не бежала, а летела. К ее ужасу, машина упорно продолжала преследование. Кошмар прекратился только тогда, когда девушка заметила открытую дверь в одном из домов. Она вбежала в парадную, не чуя под собой ног, и спряталась там. Спустя некоторое время она выглянула, и, улучив момент, смешалась с проходящей мимо группой людей. В офис Флоренс добралась невредимой, хотя и опоздала к началу работы.

Из трех подвергшихся нападению женщин, изнасилования избежала лишь Флоренс. Красный же «Гол» продолжал безнаказанно кружить по центральным улицам городка.

В тот же день Фернанда, 16-ти лет, с годовалым ребенком на руках шла к врачу. Она успела лишь отступить на шаг назад, завидев револьвер, наведенный в голову ее дочери, и замерла в оцепенении. Приказ парня был лаконичен: «Быстро в машину!». Все тот же аргумент: ему нужен заложник, чтобы уйти от полиции.

Несмотря на оживленное движение людей и машин (включая и патрульные полицейские) в центре — на проспекте Нетинью Прадо, — никто не обратил внимания на эту сцену. Но все дежурные полицейские к этому часу получили приказ «высшего — нулевого — приоритета»: найти автомобиль «Гол». Никто не предполагал, что новую жертву в это время уже увозят в заросли тростника…

Фернанда испытала сполна страх за жизнь своего ребенка. Плач матери заставил кричать и младенца. Даже в этих обстоятельствах бандит не пожалел их. Он совершил с этой женщиной почти то же, что проделал ранее с двумя другими. Ребенок был оставлен на заднем сиденье, плачущий и мокрый. Мать вынуждена была выполнять все прихоти насильника. В том числе — шептать ему на ухо, что ей очень приятно ощущать в себе его член. Те двадцать минут, которые она с дочкой провела в тростниковых зарослях, растянулись в часы. Извращенность маньяка дошла до того, что он заставил несчастную мать сидя кормить ребенка грудью и одновременно ласкать ртом гениталии насильника.

Тем временем полиция Жау перекрыла все выезды из города, о чем преступник еще не знал.

Мать с дочкой были доставлены на исходное место — к автобусной остановке «Проспект Нетинью Прадо». Преступник взял в руки ребенка и, как показалось женщине, какой-то миг колебался: отдать ли дитя ей или же увезти с собой. Но все же вернул.

Когда он тронулся, патруль военной полиции неожиданно засек машину и дал сообщение по рации. Началась «погоня, как в кино».

А Фернанду с дочерью увезли в Отдел по делам женщин.

Читатель уже давно догадался, что разошедшийся маньяк — не кто иной, как уже известный ему Вилмар до Насименто — антигерой этого документального романа.

Догадалась и полиция…

Фернанда по фото опознала насильника и отдала начальнице Отдела кольца, которые всучил ей парень то ли в награду за послушное поведение, то ли в надежде, что та его не выдаст.

…Патруль хотя и приметил автомобиль преступника, но вскоре потерял его из виду. Однако их коллегам удалось засечь красный «Гол» на шоссе Жау-Барра.

Операцией командовал капитан военной полиции Америко Мартинс. Преследуя Вилмара и держась за ним, он старался сузить кольцо патрульных машин, направив их в объезд. Но насильник, словно предугадав их маневр, вдавил до предела педаль газа. Более мощный автомобиль Вилмара легко обошел другие машины. Достигнув развилки в Ултрагас, красный «Гол» свернул на Барра и ушел в другой район города. Потом вернулся в центр, оставив полицейских гоняться за ним по предместьям.

В твердой решимости уйти от преследования, Вилмар двинулся в противоположном направлении. Ему удалось добраться до шоссе Жау-Дойс Коррегос. И он опять ушел, заставив водителей из полиции дивиться его умению выжимать из своей машины все возможное.

Исколесив окрестности, полиция нашла десятки недавних отпечатков шин в зарослях тростника, и тогда стало ясно, как преступнику удавалось сбивать патрули со следа, прячась в укрытии, пока преследователи не пролетали мимо.

В трех случаях изнасилований того же дня Вилмар воспользовался одним и тем же автомобилем, хотя и с разными номерными знаками.

И это было только самое начало новой серии насилий. Он еще заставит содрогнуться всю страну…

 

Кто же он — Вилмар?

Компьютеру полиции Сан-Пауло потребовалось целых девять минут, чтобы распечатать карточку, содержащую список преступлений объекта № 1 в розыске, объявленном властями Бразилии.

Почти 12 лет безнаказанных преступлений…

Несмотря на то, что бандита несколько раз арестовывали, он не пробыл в заключении и месяца. Несколько раз бежал. Вилмар использовал, по крайней мере, десять разных имен: Антонио Карлос до Насименто, Карлос Антонио дос Сантос, Валдир дос Сантос, Рене Падилья, Марио Буэно дос Сантос, Пауло Сержио дос Сантос, Антонио Родригес до Насименто, Роберто Карлос Джулиани, Антонио Домингос да Силва, Витор Виэйра да Силва, а также ряд других, о которых полиция так и не узнала.

Родился Вилмар 27 июля 1962 года в Вотупоранге — городке, что расположился в 530 километрах от Сан-Пауло и в 90 — от Сан Жозе до Рио Прето. Городок насчитывает 70 000 жителей. Кормится за счет сельского хозяйства.

Прадед Вилмара, Абилио Дутра, был богатым помещиком в своем штате. Сегодня его имя носит одна из центральных улиц Вотупоранги. Одна из теток Вилмара, сестра Вилмы Дутра до Насименто — его матери — замужем за влиятельным политиком города Валдемаром Родеро, который в шестидесятых годах прошлого века даже стал вицепрефектом.

По показаниям брата Вилмара — Антонио Карлоса, — их в семье было семеро детей: три брата и четыре сестры, Вилмар был среди них самым старшим. Детство их прошло в основном в Санта Элена ди Гояс — городе, находящемся в 185 километрах от Гоянии. Антонио утверждал, будто все они были счастливы. Но при этом вспоминал сурового отца: если они проказничали — отец лупил их электропроводом. Там, в Санта Элена, семья арендовала участок в 60 алкейри. Они работали с углем. Были семьи, что батрачили на них. Но вскоре отец — Домингос до Насименто — умер от болезни легких. Семья вернулась в Вотупорангу, в паулистскую глубинку.

В Санта Элена, по словам Антонио Карлоса, Вилмар водил старый «Шевроле» — грузовик, принадлежавший семье. Вот тогда-то он и научился мастерски водить машины. А ведь ему было всего-навсего двенадцать лет! И еще воспоминание Антонио о брате: тот уходил на ночь глядя в лес, один, с охотничьей сумкой и ружьем. Углублялся в дебри, а утром возвращался с добычей — капибарами, тапирами, броненосцами. Всех их Вилмар убивал выстрелом в голову. Он не знал промахов.

После смерти отца, уже в Вотупоранге, их мать, Вилма Дутра, уже не была так строга, как прежде. Детей учила улица. А на улице, да еще без присмотра отца устраивались совсем не детские забавы. Антонио Карлос рассказал, что Вилмару еще не исполнилось и восемнадцати, как он получил первое пулевое ранение. Он тогда пытался свинтить эмблему с чужого автомобиля для собственной машины. Кто знает, может быть, именно эта несоразмерная кара так ожесточила его и привила стойкую ненависть к закону и его стражам? За этим преступлением последовали другие. Мало-помалу юноша стал все чаще сталкиваться с полицией…

Когда Вилмару стукнуло восемнадцать, уже никто не способен был предугадать, что может взбрести в голову этому парню. Он стал носить с собой оружие, и начал с мелких грабежей на центральных улицах города, с нападений на людей и угонов машин.

В те годы в городке произошло несколько изнасилований, раскрыть которые оказалось не под силу местной полиции. Есть все основания полагать, что это дело рук юного Вилмара.

Вот так он и решил «пойти в люди», выбрал «свободную» жизнь вне закона. Но плата за вольницу с каждым разом становилась все больше. Полиция при арестах всякий раз требовала с Вилмара, чтобы «отмазать от наказания», — денег, и денег немалых. Иногда суммы равнялись цене нового автомобиля. И все это делалось через адвокатов, которые получали львиную долю. Меньшая доставалась полиции.

Антонио Карлос рассказал, что ему известны, по крайней мере, «десять задержаний Вилмара». Но тот всегда проводил за решеткой считанные часы. Свобода имела свою цену — золото, доллары, машины. А этого добра у Вилмара было навалом.

Но настал час, когда Вилмару надоело «договариваться»… тогда-то и началась за ним настоящая охота.

Каким же образом паренек из глубинки, из самой обыкновенной семьи стал преступником № 1 во всей Бразилии? И что толкнуло его еще и на путь сексуальных насилий?

Вилмар с детских лет отличался от своих братьев и сверстников невероятной энергией. Это подтверждает и Антонио Карлос и другие, знавшие его в то время люди. Если бы в ту пору его силы кому-то удалось направить в созидательное русло, возможно, из него вышел бы великий человек — выдающийся политик или ученый. Но условия жизни захудалого городишки не обеспечивали ему простора для благого развития его способностей: образование в местной школе давали неважное, родителям было не до него, устроиться после школы ему можно было только на низкооплачиваемую малоквалифицированную работу. Или же повторить судьбу отца: аренда земли, уголь, болезни… А поблизости находились богатейшие особняки Сан-Пауло и других городов штата, и в них проживали люди, имеющие все — деньги, роскошь, шикарные автомобили, бассейны, красавиц-жен, любовниц и прочее.

И конечно же, юноша понимал, что законным путем, сколько бы он ни тужился, ему никогда не заполучить всего этого. А средний достаток его не устраивал. Но зато он обладал качествами, которых не было у других — ловкостью, бесстрашием, хладнокровием, осторожностью и хитростью — качествами, которые дают возможность завладеть чужими благами.

Кроме того, он всегда стремился к независимости — от родителей, от государства, от работодателей, от женщин… И он в конце концов стал независимым — человеком вне закона.

Огромный резерв энергии (или, как сейчас называют, высокий уровень витальности) подразумевал и чрезвычайную сексуальную мощь. По словам брата (да и самого Вилмара, на которого в 1993 году удалось выйти корреспонденту), вокруг него всегда вились девчонки. От них просто отбоя не было. Где бы тот ни появлялся — его тотчас окружали красивые девушки, желающие повиснуть у него на шее. Однако Вилмара привлекал другой путь завоевания… нет, не сердец — тела. Его влекло лишь их тело. А ведь стоило ему только пожелать — и любая готова была идти с ним. Но как человека сильного его мало прельщали легкие победы. Принудить женщину к сексуальной связи физической силой, особенно если это женщина из привилегированного общества, сломить ее волю — это, помимо сексуального удовольствия, доставляло еще и острые ощущения, какие он испытывал при угонах или грабежах. Это было противозаконно, грозило наказанием, тюрьмой, местью родственников — но от этого лишь сильнее возбуждало. По сути, это был вызов всему обществу. Вилмар противопоставил себя всем — государству, полиции, морали, традициям, согражданам. Он сделался хищником, рыскающим в джунглях современной цивилизации — хищником преследуемым, ненавидимым, но свободным. По крайней мере, он себя считал таковым.

Добытые им немалые суммы денег, похищенные машины, купленные засекреченные особняки, возможность обладания практически любой женщиной, какую он только возжелает, — делали его в собственных глазах своего рода хозяином жизни, может быть, даже в большей степени хозяином, чем крупные политики и денежные магнаты. Те вынуждены были играть по принятым в их кругу правилам. Вилмар же играл только по собственным правилам.

Время от времени он жил с любовницами, но те обычно даже не подозревали о его насилиях над другими женщинами. Все они отмечали его заботливость, щедрость, все с восторгом отзывались о нем как о мужчине.

Первая карточка учета, заведенная на Вилмара полицией Вотупоранги, имеет номер 454. На ней два фото: анфас, профиль. Фото уже пожелтели. Это вообще его первая в жизни фотография. Карточка перечисляет первые преступления Вилмара Антонио до Насименто: опасное поведение, квартирные кражи, вооруженные нападения. Все это в начале семидесятых, ему всего 12 лет от роду. Было на его счету и покушение на убийство: в ходе одного из налетов в Танаби, что в глубинке штата Сан-Пауло, в 1983 году, Вилмар стрелял в представителя военной полиции. С этого момента ему приходится скрываться. Он постоянно находится в бегах, становясь день ото дня все более отчаянным и более опасным.

На его совести — сотни жертв и гнев, ожидающий его везде, где он сумел «отметиться». Жизнь Вилмара Антонио до Насименто — сплошная экскурсия по статьям Уголовного кодекса: грабеж, убийство, разбой, изнасилования, кражи, подделка документов, подрывы, а впоследствии — еще и похищение людей. За все деяния, им совершенные, как подсчитали юристы, ему грозит срок заключения, превышающий в сумме тысячу лет. Таким образом, Вилмар, попадись он в руки правосудия, — получил бы срок, больший, чем все прочие самые матерые преступники, разыскиваемые полицией Сан-Пауло, вместе взятые. Десять самых-самых из находящихся в розыске (включая Вилмара) получили бы 1238 лет заключения. Только по уже вынесенным обвинениям Вилмар набрал сроков более чем на век. На его имя было выписано более двадцати ордеров на арест. И десятки судебных разбирательств еще ждут своего часа на пыльных полках во дворцах правосудия. Там, где Вилмар наносил удар по жертвам, тяжелая рука правосудия тут же отвечала своим — новыми папками.

27 июня 1993 года Вилмар Антонио Насименто отметил свой тридцать первый день рождения. Таким образом, он обязан был бы прожить десять столетий, чтобы иметь возможность заплатить за преступления, совершенные им в последние двенадцать лет. И Вилмар знает: чтобы оставаться на свободе, у него есть только один выход — скрываться.

Прежде чем попасть в «обойму» самых разыскиваемых преступников, Вилмар в течение двенадцати долгих лет с оружием в руках исколесил в поисках жертв немало дорог в трех штатах Бразилии: Сан-Пауло, Минас-Жераис и Гояс. Побывал он также и в Токанчинс, Парана и Мату-Гроссо. Он оставил жертвы более чем в двухстах городах. В том или ином месте, помимо жертв, его ждали столкновения с разными полицейскими — честными и продажными; с разными адвокатами — порядочными и бессовестными. И каждый, кто «брал на лапу», вносил свою лепту в появление новых жертв. А с кем не удавалось договориться, от тех приходилось бежать, иначе его ждали обвинения и суд.

По мнению полицейских, которые изучали поведение Вилмара, он был крайне осторожен. Миновала пора дерзких юношеских выходок. Теперь каждую свою вылазку он тщательно готовил. Наметив понравившуюся девушку, он порой неделю вел за ней наблюдение — тщательно изучал ее маршрут, выверял временной график, наблюдал привычки, подруг и место работы несчастной. После этого, по заявлению Феликса Тавелина, в то время полисмена города Табапауна, а ныне — начальника полиции Сан Карлоса, внимание преступника сосредотачивалось на дорогах и наиболее простых путях отхода, он также намечал запасные направления на случай появления полиции. Вилмар рассчитывал все: график работы и расстояния скоростных шоссе, накануне преступления объезжал все полицейские участки, выясняя мощность полицейских машин. Все это он проделывал по приезде в каждый город, где высматривал свои будущие жертвы.

Обычно он брал под наблюдение трех или четырех девушек, причем самых красивых. Все это он проделывал очень терпеливо. Пока не наставал день и час нападения.

Когда Вилмар настигал жертву, несчастной и в голову не могло прийти, что каждый ее шаг уже был отслежен и изучен. Поэтому ускользнуть жертве было очень трудно. За все прошедшие годы это удалось лишь некоторым, когда у преступника что-то срывалось или шло не по плану. Но он не расстраивался — значит, их место займут другие…

Феликс Тавелин установил, что в тех случаях, когда Вилмара засекали в небольших городках, патрульным машинам никогда не удавалось даже приблизиться к автомобилю преступника. У всех его машин мотор был очень мощным, а сам он водил автомобиль просто виртуозно. Вилмар управлялся с машиной с таким же мастерством, с каким нарушал статьи Уголовного кодекса. Он лихачил, с каждым новым «приключением» все менее озабочиваясь тем, как замести следы, и не боялся возвращаться в те места, где уже «наследил». Он приезжал, словно там ничего не произошло.

Бандит презирал полицию и знал, что «фактор внезапности» в маленьких городах с их размеренной жизнью всегда даст ему «фору» — запас времени, достаточный для бегства.

Сам Вилмар настолько уверился под конец в своей неуязвимости, что на полном серьезе считал, будто его ведет и оберегает некая космическая сила — если не бог, то уж дьявол точно.

Полицейские штата имели все основания тоже в это поверить. Вопреки законам статистики, он уходил из всех расставленных на него ловушек даже, казалось бы, в безнадежных для него обстоятельствах.

Не занимаясь практически ничем иным, но будучи человеком энергичным, он отточил до совершенства свое преступное мастерство. И еще: Вилмар так же искусно уходил от погони, менял внешний облик, стрелял из любого оружия, завладевал женщинами, составлял сложные, порой весьма остроумные планы преступлений, как и следил за своей прической, ногтями, подбирал по вкусу дорогие костюмы. Все это и составляло его жизнь.

 

Угоны и грабежи с изнасилованиями

1988-й год стал несчастливым, «собачьим» годом для провинциальных городков северной части штата Сан-Пауло: кражи со взломом, разбойные нападения и десятки изнасилований. Но перед этим Вилмар обратил свой взгляд на столицу. Ведь именно там шуршали шинами роскошные автомобили, наиболее ценимые в Боливии и в Парагвае. В середине 1984 года и в течение почти всего 1985-го Вилмар зарабатывал на жизнь, перегоняя похищенные машины к боливийской границе. Там он продавал каждую машину за пятнадцать процентов ее рыночной стоимости. Получив деньги, парень возвращался в Бразилию самолетом авиакомпании «Боливийский авиа-Ллойд». Такие операции Вилмар провернул не раз и не два — десятками.

Именно в ту пору ему постоянно приходилось сталкиваться с полицейскими тех городов и местечек, где он проезжал на автомобилях, угнанных в Сан-Пауло. Там он неизбежно должен был «давать на лапу», улаживая дела с полицией. Это была цена, позволявшая продолжать кражи, позволявшая находиться по эту сторону тюремной решетки. Взятки поглощали значительную часть выручаемых денег, и поэтому, дабы не утратить свободу, Вилмару требовались все новые и новые преступные операции. Вместе с этим, видимо, росло презрение и ненависть к стражам порядка.

Вслед за автомобилями Вилмар взялся за особняки. Как правило, это были дома богачей, стоящие отдельно и не имеющие поблизости соседей.

Он выбирал места будущих преступлений, наугад тыча пальцем в карту. Приезжал туда. Высматривал лучшие дома. Предпочтительно те, где с обеих сторон имелись пустыри. Несколько дней вел наблюдения за ними. Выжидал оптимальное время для нападения. Обычно утром: жены оставались одни, мужья — на работе. Как раз то, что надо.

Почти все его визиты «на заре» наносили пострадавшим не только материальный ущерб — велики были и потери морального плана. Чаще всего налеты сопровождались изнасилованиями. Забрав золото и драгоценности, Вилмар обращал внимание на женщин. Десятки изысканных, утонченных дам пережили унижение, которое останется с ними на всю жизнь.

— Где твой муж? — насмехался над ними насильник. — Уверен: он давненько не удовлетворял тебя как следует. Вот мне и приходится брать на себя эту его обязанность. И я покажу тебе настоящий секс! — восклицал он, бросая жертву на кровать и разрывая на ней шикарное платье.

Вероятно, он получал особое наслаждение, растаптывая гордость этих богатых недоступных обычно женщин, превращая их в безликих, объятых страхом, готовых на все самок.

Некоторые потерпевшие, с кем удалось откровенно поговорить, расценивают случившееся с ними не только как неотвратимую беду, которая может стрястись с каждой, но и как час своего несмываемого позора, своего падения, навсегда лишившего их прежнего достоинства, а порой — и веры в людей. И даже в тех случаях, когда супруг воспринимал эту беду с полным пониманием и величайшим сочувствием, и всеми силами стремился стереть из памяти жены пережитый кошмар — нередко в супружеских отношениях возникала трещина. Порой не сразу, бывало через неделю, месяц — но супруги вдруг ощущали, будто на их ложе любви улегся между ними этот сексуальный монстр Вилмар и разъединил их.

Был и такой случай. Одна из пострадавших женщин, тридцатидвухлетняя зрелая смуглая красавица Верена, в частной беседе с автором этой книги, излив на него целый поток жалоб на судьбу, уже уходя, неожиданно произнесла:

— А вообще-то я знаю, что все это не случайность, что он пришел не просто так. Я давно думала о чем-то подобном, как ни стыдно в этом признаться. О, святая Мария, во мне самой сидит дьявол!..

Но таких откровений немного. Большинство жертв даже сама мысль о регистрации своей жалобы в местной полиции ранила едва ли не сильнее пережитого. И все же находились женщины, которые, несмотря ни на что, набирались храбрости и шли в полицию, хотя в их ушах продолжали звучать угрозы бандита: «Я еще вернусь!».

Удовлетворив звериную похоть, Вилмар уносил из дома золото и драгоценности.

А через какое-то время он уже орудовал в другом месте.

Дошла очередь и до Табапуана, маленького чистенького городка, чьи жители выращивали апельсины. В центре его проживало около пяти тысяч человек. Еще восемь тысяч рассредоточилось в пригороде, утопающем в аромате апельсиновых рощ. Там всегда царил покой и порядок. Все друг друга знали, и если вдруг появлялся кто-то посторонний, то это было сразу заметно. Так случилось и 4 июня 1988 года, когда незнакомый парень приехал в городок за рулем черного автомобиля марки «Вояж» и спросил дорогу к дому врача Л. О.

Завсегдатаям центральной площади запомнилась такая деталь: шею и запястья приятного на вид молодого человека украшали тяжелые золотые цепь и браслеты. Это запомнилось, но тут же, наверняка, забылось бы, если бы спустя два дня в доме Л. О. не случилось непоправимое.

Тихим солнечным утром хорошо одетый парень с оружием в руках вошел в дом семьи врача.

Через несколько минут хозяйка дома оказалась в руках вооруженного преступника. Он вынудил ее вступить с ним в половую связь, в то время как ее двенадцатилетняя дочь плакала неподалеку. Преступник не стал связывать свои жертвы — просто пообещал, что если дочь побежит звать на помощь, то живой свою мать после этого она не увидит. Если же попытается бежать или сопротивляться мать — он застрелит девочку.

Такого мать с дочерью не могли бы представить даже в самых страшных снах — преступник сперва занимался любовью с матерью на глазах у ее дочери, а затем изнасиловал малолетнюю девочку на виду у матери. Он даже пытался организовать «секс втроем», но объекты его сладострастия были настолько вялыми, почти неживыми от страха и психического потрясения, что ничего с этой затеей не получилось, не помогли даже угрозы расправы и наведенный в голову пистолет. Тогда он просто расположил мать и дочь рядышком перед кроватью на коленях, грудью и лицом уложив на постель, и перескакивал от одной к другой бессчетное число раз. Наверное, его это очень «заводило». Жертвы лишь слабо стонали. Кончил он в девочку.

После этого бандит собрал все ценное, что было в доме.

Женщина не смогла подробно рассмотреть лицо негодяя: он был в черной маске — лишь глаза были видны. Но она обратила внимание на такую деталь, как обилие на преступнике тяжелых золотых вещей — браслетов, цепей.

Уже упомянутый выше полицейский Тавелин, обладая этими фактами, начал расследование. Проработав семнадцать долгих лет сыщиком, он хорошо знал, что за важной информацией надо отправляться из кабинета на улицу. А там — спрашивать и спрашивать. Так как город Табапуан был маленьким, за сведениями полисмен двинулся в центр. Там знали все обо всем.

Его расчет оказался верен. Старики в потертых шляпах, отдыхающие на скамейках близ церкви на центральной площади, помнили описанного полицейским человека: парень на черном «Вояже» уже побывал здесь, он спрашивал, где живет доктор. Ну такой, с украшениями из золота на руках и шее. Одет был хорошо, да и машина из другого места: номера указывали на Полони — еще один городишко по соседству.

Феликс Тавелин навел справки также и в других полицейских участках. И почти сразу же выяснилось, что мужчина на черном «Вояже» — не кто иной, как Вилмар Антонио до Насименто. Открылось также, что автомобиль краденый.

Исходя из полученной информации, Феликс решил взяться за розыск человека, бесчинствующего в округе. На свой страх и риск, без ведома и одобрения начальства он поднял все материалы, способные изобличить Вилмара. Будучи далеко не богатым человеком, он за свой счет подготовил плакат с портретом разыскиваемого преступника. Один из друзей полицейского, владелец типографии, согласился распечатать его офсетным способом тиражом в несколько тысяч экземпляров. Семья жертвы также решила поддержать полицейского: они оплатили бумагу, пошлину и дополнительное горючее для поисков бандита.

Феликс Тавелин исколесил тысячи километров дорог, распространяя плакаты, побывал в десятках городов. В тексте плаката фигурировали все города, где «наследил» Вилмар, оставляя за спиной новые и новые жертвы. Перечислялись адвокаты, защищавшие его, имена родителей злодея и все виды преступлений, которые он совершил. На плакате нашлось место и особым приметам Вилмара, всем его «псевдонимам», видам оружия, а главное — там указывались излюбленные места его «охоты»: народные и церковные праздники в небольших городках. Постепенно, лично или по почте, но Феликс распространил весь тираж по многочисленным отделам полиции.

Плакаты расклеивали на столбах, на дверях баров, клубов и даже в церквях. Прямо как на Диком Западе! Большие буквы вверху извещали: «Разыскивается преступник», далее шли два фото (фас и профиль) и общие сведения о нем. Суть информации укладывалась в два слова: «Очень опасен!». Его арест принес бы покой более чем сотне городов и поселков на территории в радиусе 400 километров с центром в Убераба.

Благодаря этому плакату, развешенному по всей «Калифорнии» штата Сан-Пауло, дело вроде как сдвинулось с мертвой точки. Из Сан-Жозе до Риу Прето пришло известие об аресте Вилмара. Жену врача возили в Риу Прето, и она опознала человека, ворвавшегося в ее дом и совершившего насилие, в… Антонио Карлосе до Насименто, брате преступника. Жертва совершила ошибку. Арестованный в Риу Прето не был Вилмаром — вместо него в тюрьме очутился его брат Антонио Карлос.

Так что покой оказался призрачным: волна насилия не утихла.

В один из дней после ареста Антонио тот же черный «Вояж» с номерами городка Полони остановился неподалеку от амбулатории в злополучном Табапауне.

Из него вышел молодой человек и направился к зданию. Позвонил. Сестра в регистратуре обомлела: это был тот же мужчина, что приходил несколькими днями ранее.

Приказ бандита был коротким:

— Предупреди доктора и его жену, что грабитель и насильник на самом деле — я! А мой брат, арестованный в Риу Прето — не виновен. И если они не поедут сейчас же туда и не расскажут об этом, я вернусь и убью их дочь.

Парень спокойно вышел, сел в машину и уехал.

После всего пережитого семью доктора теперь охватила паника от страха за жизнь дочери. Никто из них с этого дня не мог заснуть. Боялись, что преступник вернется, что им не избежать нового насилия. Полиция далеко, а они тут совсем беззащитны.

 

Изнасилования

Между тем, появились полицейские, которые теперь занимались исключительно розыском Вилмара. Многие из них помимо ненависти к преступнику испытывали сострадание к потерпевшим, особенно — к жертвам изнасилования.

Так, в Американе, богатом городе, что находится неподалеку от Кампинаса, работал полицейский Адней Брокки, совмещавший службу с учебой на юридическом факультете, известный своей непримиримостью к бандитам и наркоторговцам, но столь же чувствительный к страданиям женщин. За свой счет, в выходные или в дни отгулов, Адней охотился на Вилмара.

Из пяти изнасилований, случившихся в Американе, три были зарегистрированы в Отделе полиции по преступлениям против женщин города. С жертвами работала начальник отдела — Соланж Шавьер.

Все эти преступления произошли утром, очень рано. Тогда еще не знали толком, кто их совершает.

Роберта, 15-ти лет, шла на работу, как вдруг в 6:30 была остановлена на улице Алешандри Ронделли. Какой-то мужчина, на вид лет тридцати, что сидел за рулем красной машины марки «Гол», наставил на нее револьвер и приказал сесть в салон.

Уже через два часа несчастная давала показания в Отделе полиции по делам женщин. Все, что она пережила, весь ужас и вся драма девушки, бесстрастно вместила запись в Журнале регистрации происшествий.

Несколько недель спустя, тот же автомобиль вновь появился в городе. Теперь уже Симона, 25-ти лет, учительница, попалась в лапы насильнику.

Симона вышла из дому в 6:20 утра. На перекрестке проспекта Уничика и улицы Жоакима Бура ее остановил неизвестный, сидевший в красном «Голе». Он спросил, не знает ли она, где находится одна фирма. Но, даже не выслушав ответ, поехал по мостовой дальше. Она заторопилась, но увидела, что машина с парнем остановилась впереди у входа в бар. Водитель вышел. Конечно же, его интересовала не она. И тут вдруг, оставив автомобиль, он быстро зашагал к Симоне, держа в руках револьвер. Он схватил девушку за волосы и, открыв дверцу машины, швырнул Симону внутрь. В следующую минуту они уже ехали в сторону дороги на Аньянгуэру, а оттуда повернули на Лимейра. Спустя еще немного, выехали на шоссе, ведущее к Космополису.

Машина остановилась в зарослях тростника. Так же за волосы мужчина вытащил жертву из салона. Бросил ее на землю. Приказал снять одежду. Она не подчинилась. Тогда бандит силой сорвал с нее юбку и трусики. Развернул к себе спиной…

Симоне показалось, что прошло не меньше часа, прежде чем он кончил. Но на этом испытание не завершилось. Немного передохнув, бандит распалился снова.

Рассказ Симоны не сильно отличался от историй многих других жертв:

— То, что было — это ощущение грязи и унижения, которое не проходит. Он — просто похотливый ненасытный самец!

Но и Симона не стала последней пострадавшей в Американе, побывавшей в лапах маньяка. Меньше чем через неделю он поймал новую жертву. Ей досталось, наверное, больше, чем предыдущим двум.

Марианна, 18-ти лет, вышла из дому в 6:10 утра. Направлялась на работу, на текстильную фабрику. От ее района Сан Вито до фабрики пешком минут двадцать хода. Когда она проходила мимо фонтана, то заметила красную машину, которая двигалась на небольшой скорости. В тот момент, кроме нее и водителя этой машины — марки «Гол», на улице не было ни души. Автомобиль обогнал ее. Остановился. Из него вышел довольно привлекательный парень и встал, небрежно опираясь о дверцу.

Когда девушка поравнялась с ним, парень спросил, какая это улица.

— Ты — самая красивая девушка в этом городе, — прибавил он игриво. — Я давно за тобой наблюдаю. Давно уже мечтал о такой красотке, и сегодня моя мечта сбудется.

С этими словами он вытащил из-за пояса автоматический пистолет черного цвета и, приставив ствол ко лбу Марианны, приказал ей садиться внутрь автомобиля.

Марианна попыталась протестовать, но парень распахнул дверцу и втолкнул девушку в салон. Она упала на рычаг передач и сильно ударилась головой.

Машина тут же рванула с места.

Марианна заплакала. Оружие лежало рядом с ней, у дверцы. Бандит приказал сидеть тихо. Она попыталась послушаться, но не смогла сдержать рыданий. Автомобиль проезжал уже поселок Вила Бертинэ. Он свернул на окраинную улицу, ближайшую к Гудиеар. Девушка знала, где они едут, так как уже бывала здесь с родителями.

Они описали круг и выехали на дорогу, ведущую в Аньянгуэру. После долгих, явно намеренных петляний машина свернула на грунтовку, уходящую в тростники. Густые заросли окружали дорогу с обеих сторон. Проехав по ней какое-то время, парень наконец заглушил мотор. Он вышел и начал играть с пистолетом: вынул обойму, вставил ее обратно, и так не один раз… Тишина, царившая здесь, усиливала звуки, производимые оружием, делая их особенно зловещими. Лишь иногда доносился шорох волнуемого ветром тростника. Это было безлюдное, пустынное место — ни одной живой души вокруг.

Марианне было страшно, она боялась, что не выберется отсюда живой. Парень приказал ей вылезать из машины. Она отказалась. Тогда он отошел к багажнику. Достал матрасик.

Так как Марианна не хотела выходить, бандит сам подошел к ней. Схватив девушку за волосы, он рывком вытащил ее из салона. В нетерпении, с пистолетом в руке, он приказал ей немедленно раздеться догола.

Под страхом смерти она решила подчиниться. Теперь девушка стояла, оцепенев и съежившись от унижения. Мужчина тем временем принялся разглядывать и поглаживать ее тело. Поцеловал поочередно ее груди и сказал, что они очень красивые. Наконец он попросил, чтобы она легла на матрас. Марианна через силу выполнила «просьбу».

Она легла на спину. Преступник развел ее ноги…

Потом Марианна будет рассказывать начальнику Отдела по делам женщин, что ожидала чего угодно, но только не того, что произошло в следующую минуту: парень прижался ртом к ее гениталиям… Он ласкал языком ее лоно. Еще ни один из мужчин не делал ей этого, и Марианна лежала совершенно ошеломленная.

Ненадолго прервав это занятие, парень велел ей «взять в рот его палку». После чего он снова приник ртом к низу ее живота, при этом вставляя предварительно облизанные пальцы в анальное отверстие девушки. Затем он приподнялся, лег на спину и приказал Марианне «сесть на его рычаг». Он громко урчал от удовольствия, пока Марианна двигалась на нем. Но и этого ему показалось мало, и тогда этот одержимый взял баночку с кремом, развернул девушку к себе спиной и смазал кремом местечко между ее ягодиц…

Марианна уже не в силах была сдерживать слезы и просила его не делать этого. Он же приказал ей лежать вниз лицом, стонать и повторять, что ей очень приятно. Она едва слышно повторила за ним, что ей «нравится», но поскольку сказала это тихо, мужчина так сильно сжал ее тело, что у нее даже кости захрустели. Он отпустил хватку и стал действовать более нежно только тогда, когда она действительно застонала и начала громко произносить, что ей «приятно».

Страданию жертвы, казалось, не будет конца, а похотливец все оттягивал свой оргазм.

Но вот Марианна ощутила, как «что-то густое выплеснулось» в нее. После этого насильник заботливо протянул ей кусок ткани, предложив вытереться и одеться.

Пока девушка одевалась, мужчина продолжал внимательно разглядывать ее. Марианна попросила разрешения сходить пописать. Парень согласился, только если она даст посмотреть, как она это делает. Девушка отошла за машину. Там в глаза ей бросился номер «RT 7991, Сан-Пауло».

Под пристальным развратным взглядом мужчины она долго не могла расслабиться. А когда наконец у нее получилось, он вдруг бесцеремонно просунул туда свою руку и принялся шлепать. Затем мокрой ладонью растер ее груди и живот. Девушка на это уже почти не отреагировала.

Все время, пока он развлекался с ней, пистолет лежал на расстоянии вытянутой руки на сиденье, дверца была открыта. Еще сидя в автомобиле, она смогла разглядеть, что в салоне полно оружия: две длинноствольные винтовки, пистолет и нож. Он мог дотянуться до них, она же не решалась сделать это даже в мыслях…

На обратном пути в Американу бандит сказал, что его зовут Пауло и посоветовал ей не выходить в этот день на работу, так как вся ее одежда была перепачкана. Кроме того, он приказал ей никому не рассказывать о том, что произошло с ней в это утро.

В городе он высадил ее напротив предприятия «ТеноБраз».

Марианна вся в слезах побежала домой и рассказала отцу, в какую беду она попала.

Отец рассудил, что не следует регистрировать изнасилование дочери в полицейском участке, а надо дождаться понедельника и обратиться в Отдел по делам женщин. При этом отец девушки не выдержал: взрослый бывалый мужчина разрыдался на плече дочери.

Марианне достало храбрости, и она обратилась в органы правосудия. Но другие марианны, одна за другой, будут снова и снова попадать в лапы вездесущего насильника.

После этого случая сыщик Адней Брокки с еще большим пылом принялся отыскивать «нору», где прячется Вилмар. Он ездил в Уберабу, Вотупорангу, Уберландию, сопоставлял полученные сведения. Веревочка вилась медленно: почти два года потребуется, чтоб обнаружить ее конец. Долгое ожидание. А тем временем появлялись другие жертвы в других местах, в глухих забытых городишках, которых не отыщешь на карте.

 

Похищения

В полной темноте ночи по узким дорожкам, пересекающим кофейные плантации фазенды Санто Антонио, медленно движется автомобиль. Вот он замер.

Мотор выключен. Лишь стрекот цикад да шорох совиных крыльев — вот все, что слышно в ночи, туманной, лишенной почти всех своих звезд. Из машины выходит мужчина. Он бесшумно идет к месту, которое с недавнего времени стало для него хорошо знакомым. Словно одинокий волк, он осторожно озирается по сторонам.

Большой дом впереди — резиденция хозяев фазенды Санто Антонио — сияет, весь залитый светом. Голоса, доносящиеся из комнат, звучат приглушенно. Но человеку, который внимательно наблюдает из темноты, важно все: от плача ребенка до храпа, что слышен из вон того темного окна. Он уже знает, что собаки здесь на привязи и что тут нет системы безопасности, не дежурят вооруженные охранники (а холодный ветер ночи его не беспокоит). Никто не ждет в этом большом доме никаких неожиданностей, ведь жизнь до сих пор протекала в тиши и спокойствии.

Пригнувшись, мужчина притаился под окном ребенка. Он прислушивается к звукам, доносящимся из окна: голосок девочки и нежные слова матери.

На следующий день тот же человек повторяет разведку, но уже с большей дерзостью. Поздно вечером он следует тем же маршрутом. Подбирает камешек, какими обычно стреляют из рогатки сорванцы. Осматривается. Где-то неподалеку шаги служанки заставляют собак зайтись в лае. Какой-то шум. Мужчина оглядывается вокруг, но ничего подозрительного не замечает. Рассчитанным движением подбирается к окну. Аккуратно кладет камешек между створками. Проделав это, мужчина пускается в обратный путь. Никем не замеченный, он исчезает в кофейных кустах. Камешек, оставленный им, помешает защелке надежно запереть фрамугу на ночь.

На следующую ночь злоумышленник вновь возвращается под окно. В доме — полная тишина. Видно, что трюк с камешком, подложенным в створки, сработал — окно закрыто не до конца. Девочка спит сном непорочного ангела. Соска выпала изо рта и лежит на подушке рядом. Беззвучно незнакомец проникает в комнату. Освежитель воздуха включен, и по спальне разливается тонкий запах лаванды. Непрошеный гость осторожно извлекает ребенка из постели. А девочка даже не просыпается.

Он вылезает наружу, покидает поместье разведанным путем. Вот наконец и машина — черный «Фиат-уно». Его владелец оглядывается: огни поместья размыты в тумане, все тихо. Автомобиль стартует и на большой скорости исчезает в ночи.

Примерно в три часа ночи хозяин дома Андреа Рибейро Коста, как обычно, встает и идет в комнату дочки почти на автомате: рассвет будет довольно свеж, а Бруна имеет привычку по ночам раскрываться.

Едва он входит в комнату, как все чувства мгновенно сигнализируют: что-то не так! Почему-то открыто окно… Отец кидается к кроватке… и сердце его обрывается: ребенка в ней нет.

Вопль отчаяния разрывает тишину особняка семьи Рибейро.

На кроватке безутешный отец находит записку: «Мы похитили вашу дочь, полиция далеко». Записка написана от руки.

Оглушенные случившимся, члены семьи не знают, что делать, звонят во все инстанции. Никто в доме уже не спит.

Похититель вышел на связь лишь спустя пять часов с момента, как отец хватился ребенка. Телефонный разговор был кратким. Голос потребовал не вмешивать в дело полицию.

В тот же день группа из десяти самых опытных сыщиков отдела по борьбе с похищениями людей прибыла в Пиньял. Всех их разместили в «Палас-Отеле», также принадлежащем Рибейро.

К телефонным аппаратам членов семьи были подключены прослушивающие устройства.

Скоро было установлено, что со стороны похитителей говорят несколько человек. В первом случае позвонил мужчина, представившийся именем Педро. Затем говорил другой мужчина, однако и он сказал, что его зовут Педро. Позже звонил некто, назвавшийся Жерсон Фелипи.

Каждый звонок превратился в упорную борьбу за выигрыш времени. Полицейские, отслеживая звонки, пытались выяснить, куда ведут нити преступления. Задача оказалась практически неразрешимой: каждый новый звонок поступал из другого города: один из звонков был сделан из Сан Жоан да Боа Виста, другой — из Кампинаса, третий — из Сан-Пауло. И так далее…

Вскоре после долгих выматывающих переговоров была наконец названа сумма выкупа: 1 миллион долларов США.

При следующем контакте стало ясно, что преступники уже знают о присутствии полиции.

— Зря вы это сделали. Им нас все равно не вычислить, а вот вы рискуете лишиться ребенка, — пригрозили на том конце телефонной линии.

Поначалу семью в этих переговорах представлял предприниматель Гильерме Рибейро. Через какое-то время интересы семьи стал представлять другой человек. Вместо Гильерме Рибейро, как сообщили похитителям, теперь все переговоры будет вести Гильерме Жуниор, дядя девочки (на самом же деле — полицейский). Преступников пришлось убеждать.

— Этот парень — просто находка для вас. У него масса денег, гораздо больше, чем у остальных. А у старика — инфаркт, он уже одной ногой там…

— Э, не надо нас дурить! Девочка не упоминала никакого дяди по имени Гильерме. Если будете вести двойную игру — придется забрать еще одну девочку. И не надо лепить, что вам так трудно собрать деньги! Не пудри мозги, а то, может статься, вам и не видеть ее больше никогда…

Сложная игра переговорщиков продолжалась.

Иногда в переговоры от похитителей вступал парень с деревенским выговором.

В другой раз голос звучал строго, уверенно. Он принадлежал тому, что назвался Жерсоном Фелипи.

За три дня состоялось более сорока разговоров. И никогда номер дважды не набирали из одного и того же места. И всегда только из телефонов-автоматов. Некоторые делались в кредит, и за них приходили счета.

На третий день переговоров началась суета с поиском наличных, нервы у всех были напряжены до предела. Семья устами своего представителя объявила, что, при всех приложенных усилиях, готова передать только 300 тысяч долларов США. В ответ на это на другом конце провода бросили трубку.

Переговорщик, фигурирующий под именем Гильерме Жуниора, казалось, был взбешен прекращением звонков от бандитов. Он сутками дежурил на телефоне и — ничего. Наконец однажды в предутренний час аппарат ожил.

Представитель похитителей говорил жестко:

— Не стоило и связываться с вами! Шлепнуть вашу девчонку — да и точка! Что-то вы не торопитесь, хитрите. Сукины дети, вы украли у меня кучу времени на пустые разговоры. Ну, скоро мы с этим покончим!

Следующие контакты производились уже только по существу дела. Переговорщик и похитители уточняли последние детали передачи денег и возврата ребенка.

Семья настаивала, чтобы им дали возможность удостовериться в том, что девочка жива. Телефон снова раскалился. Бандиты наконец согласились предоставить доказательства. Как только они укажут место, следует ждать контрольного звонка.

…Итак, доказательства того, что Бруна по-прежнему жива и здорова, будут оставлены вблизи кофейной плантации между Можи-Мирим и Можи-Гуасу.

Это были десять фотографий Бруны с соской во рту в бело-голубом комбинезончике. Но фото могли быть сделаны заранее, и поэтому ничего бы не доказывали. Это учли: в кадр помещен сбоку от девочки работающий телевизор. И еще: на переднем плане лежит свежий номер «Вечерней газеты» от 15 июня. Семью эти доказательства удовлетворили.

Уже в ходе следующего контакта, когда поступил звонок из Сантоса, с побережья — похитители согласились на ту сумму, какую семье удалось собрать: 350 тысяч долларов США плюс некоторую сумму в крузейро, что давало еще около 100 тысяч долларов.

Условились, что выкуп будет вручен на рассвете в субботу в Арарас, на отметке 9,4 километра, и что деньги следует оставить у дорожного указателя направления на Узина Сан Жоан.

Во время очередного звонка семья решает попросить еще времени на сбор денег. На это мужчина, представляющийся Жерсоном Фелипи, резко бросает:

— Я не верю вам! Я не верю никому, будь то хоть сам Папа Римский! И если в игре полиция…

Еще сто часов после этого телефон безмолвствовал. Семья пребывала в шоке. И тут внезапно снова звонок. И опять голос этого самого Жерсона Фелипи:

— Ну что, все готово? Товар пересчитан? Ждите моего нового звонка. Тогда мы и скажем, куда везти деньги…

В следующем разговоре — уже на рассвете в воскресенье — были выдвинуты окончательные условия. Похититель потребовал у переговорщика имя человека, который повезет деньги, и спросил, сколько еще человек будет в машине. Он также хотел знать марку автомобиля и его цвет.

Переговорщик подозвал к аппарату друга семьи, Франсиско Примо. Тот представился падре (у него голос и манеры святого отца).

Похититель потребовал, чтобы падре взял ручку.

— Алло, это падре? Записывайте место: поедете по автодороге Кампинас-Можи-Мирим. Минуете пост дорожной полиции. Проехав еще километров шесть, увидите указатель «154-й километр». За ним — заросли травы, гораздо более высокой, чем в других местах. Вы поняли? Когда машина будет подъезжать, заранее включите подфарники — чтоб мигали. Делаем дело, и вы уезжаете той же дорогой. Сейчас — пять минут второго ночи. Договариваемся ровно на два. Вы оставите чемодан с долларами там, ясно? После этого мы вам позвоним. Скажем, где девочка…

В два часа ночи зеленый автомобиль марки «Парати» подъехал к указанному месту. Дорога представляла собой ровную безлюдную ленту. Франсиско Примо вышел, огляделся. Подфарники его зеленого «Парати» безостановочно мигли. Как и было условлено. Приехавший прошел немного вперед. Вот, наконец, и трава, где он должен оставить чемодан. Он чувствовал, что из зарослей впереди за ним пристально наблюдают. Это были не самые приятные минуты в его жизни.

Прежде, чем уйти, «падре» оставляет незапланированное послание: «Да послужит это тебе на пользу, заблудший сын мой!». Он вернулся к машине и через минуту взял курс на Эспирито Санто до Пиньял.

Вся операция была проделана практически без участия полиции. Десять сыщиков и начальник полиции по-прежнему пребывали в «Палас-Отеле» в Пиньяле.

С нетерпением все ожидали нового самого важного сообщения. Ни один телефонный звонок не был таким желанным. В воздухе ощущалось напряжение. Ведь было и опасение, что похитители не возвратят девочку. Была опасность незапланированного появления какой-нибудь патрульной машины, или какого-либо происшествия, способного напугать преступников и создать угрозу жизни ребенка. Страдания членов семьи не поддаются описанию. Телефон же точно онемел.

Настал рассвет. Звонок прервал многочасовую пытку. Звонили из автомата, находящегося, как потом выяснили, рядом с бензоколонкой в Можи-Мирим.

— Слушай, где девочка, и помечай: Лимейра, близ фирмы «БМР»… номер 111. Мы прилепили ей бумажку с вашим телефоном…

После чего в трубке раздались короткие гудки.

Место отыскать оказалось совсем нетрудно. Группа по борьбе с похищением людей (ГБП) была вызвана из гостиницы в дом Рибейро, на фазенду Санто Антонио. Началась беспрецедентная операция ГБП — самая масштабная, самая напряженная, но… столь же безрезультатная.

Семья Рибейро готова была оплатить все дополнительные издержки, только бы преступление не осталось безнаказанным. Семья снабдила полицию всем, лишь бы любой ценой та решила задачу. И не столько ради денег — нет: чтобы вновь не стать жертвой той же самой банды.

Прошло не так много времени, и у полиции Сан-Пауло появился подозреваемый — один из бывших работников поместья. К всеобщему сожалению, версия оказалась ошибочной.

Были и другие подозреваемые. В тот самый день, когда похищенная девочка была оставлена у дверей дома доны Марии Бонадио на улице Франсиско Вивалди, одна девушка, сидевшая в джипе со своим возлюбленным, наблюдала странные передвижения: в разгар суматохи, когда какой-то мужчина с ребенком, завернутым в одеяло, входил в дом, она заприметила еще одного человека — не в прямой близости к машине, но рядом. Она не промедлила сообщить куда надо, и Жулио Сезар Морейра, который случайно оказался в том месте, стал одним из подозреваемых в похищении.

Этот человек был взят в крутой оборот. Полицейские что только ни предпринимали, как только его ни допрашивали — однако вменить в вину подследственному так ничего и не смогли.

Тем временем и в Сан-Пауло произошли похищения. На протяжении года их случилось восемнадцать. Из общего количества отборная полиция Сан-Пауло раскрыла четырнадцать. Оставшиеся четыре так и остались «глухарями». В их числе и случай с Бруной Рибейро Коста. Несмотря на все усердие и более месяца сплошных поисков, обошедшихся семье девочки в сущую безделицу — всего в 50 тысяч долларов или в 10 % от заплаченного выкупа, полицейским так и не удалось разобраться в этом деле. Группа по борьбе с похищением людей возвратилась в Сан-Пауло.

Семья Рибейро, поставляющая на Нью-Йоркскую товарную биржу большую часть из поступающего туда кофе, постепенно оправилась от страха. Деньги не главное для тех, у кого в собственности десятки фазенд, самолеты, предприятия, гостиницы, для тех, через чьи руки в день проходят тысячи мешков кофе стоимостью в миллионы долларов. Для семьи Рибейро ценнее всего был покой.

С отъездом полицейских чинов из Сан-Пауло, занимавшихся похищением, материалы дела остались в полиции Пиньяла.

Выкуп, заплаченный похитителям девочки Бруны Рибейро Коста, был одним из самых больших среди всех, когда-либо зарегистрированных полицией Сан-Пауло. И наибольшим в денежном выражении.

Это было время, когда президент Бразилии Коллор заблокировал крузейро, борясь с бедностью. Похитители, которых, как считала полиция, было минимум двое, теперь стали богатыми людьми — очень мало людей в Бразилии имело такую наличность.

Похищение девочки Бруны не осталось тайной лишь узкого круга друзей семьи. Это дело дошло до ушей самого высокого должностного лица страны той эпохи. О нем узнал сам президент Бразилии — Фернандо Коллор. Когда ему доложили о похищении ребенка, он решил оказать моральную поддержку семье Рибейро — послал им телеграмму с выражением сочувствия и приказал полиции проявить особое рвение в расследовании этого дела. Но все это ни к чему не привело.

Преступники не были разоблачены, а приказ президента для полиции, видимо, значил немного. Президенту не удалось возместить то, что вложило семейство Рибейро в его предвыборную президентскую кампанию. А ведь все самолеты семьи (числом три) были переданы в распоряжение предвыборного штаба «охотника на махарадж», который на крыльях этих чужих самолетов обещал покончить с коррупцией.

И тем более никому тогда и в голову не приходило, что это громкое преступление — дело рук все того же Вилмара. Об этом узнают гораздо позднее и — совершенно случайно.

 

На грани

В этот период своей преступной биографии Вилмар попадал, бывало, в довольно рискованные ситуации.

Так, однажды сержант военной полиции города Итубераба Дарио Силва и солдат Себастьян Роки были вызваны жителями района среднего класса на происшествие. Соседи видели, как какой-то парень припарковал автомобиль марки «Вояж» у дома, владельцы которого находились в отъезде. Они решили вызвать полицию, но не раньше, чем странный гость начал у них на глазах выносить из дому вещи и складывать их в саду. Его машина оставалась с другой стороны особняка — на улице, у фасада здания.

Полиция на сей раз, казалось бы, не подвела. Сержант Дарио выпрыгнул из автомобиля с оружием наизготовку. Солдат Себастьян остался в салоне и по радио запросил поддержку. В этот миг незнакомец трижды выстрелил по полицейской машине. Одна из пуль разорвала шину. Две другие разнесли боковые стекла. Видя такое дело, сержант спрятался за стену.

Еще выстрелы, и… на улицу внезапно выбегают дети. Стрелять рискованно. Парень же держит в руках два автоматических пистолета калибра 7,65. В такой обстановке, несмотря на перекрестный огонь (ставший более редким), ему удалось добраться до своего автомобиля. Он тут же рванул прочь, не разбирая дороги.

Тем временем прибыло еще несколько полицейских машин. Началась погоня.

Вылетев на встречную полосу, преступник на «Вояже» врезался во встречный грузовик. Но даже раненый, не выпуская оружия из рук, он исхитрился укрыться в чьем-то доме. И теперь ему в заложники попало целое семейство.

Патрульная машина сержанта Дарио прибыла на место аварии, но поздно: автомобиль злоумышленника был уже пуст. Однако в руки сержанту попалась важная улика — клубная карточка с фотографией парня, которую тот обронил в ходе перестрелки, скрываясь с места преступления. Это был, конечно же, Вилмар, только с документами на имя некоего Марио Буэно дос Сантос. Клуб «Уйрапуру», обозначенный в карточке, считался самым престижным в городе Убераба.

Дарио стал наводить справки, но из полиции Уберабы поступили протесты. Все же сержанту удалось немало выяснить о целой серии грабежей и изнасилований, случившихся в соседнем районе.

А раненный, истекающий кровью Вилмар прятался в Итуберабе еще двое суток. Поскольку все пути были перекрыты полицией, ему только поздно ночью удалось выбраться из своего укрытия и уйти через заросли тростника.

Преступнику пришлось пройти много километров по бездорожью, но он все же добрался до Уберабы.

Вилмар был голоден, ранен. Оба его револьвера — разряжены. После Итуберабы он вышел из строя на целых четыре месяца.

Но потом все равно вернулся в ту же местность — в Гуарб, городишко, окруженный плантациями сахарного тростника и кукурузы, с населением, едва превышающим десять тысяч жителей. Центр Гуара находится километрах в двух от шоссе, что связывает Сан-Пауло с Уберабой.

Там полиции открылось кое-что новое в повадках преступника. Отправляясь на грабеж, помимо оружия, тот теперь брал с собой резиновый пенис. В Гуара бандит приказал одной из жертв вводить этот резиновый предмет во влагалище. А сам наблюдал, сидя рядом. И даже помогал…

Так как его личность была уже установлена полицией, а нападение было вооруженным, отягощенным изнасилованием и разбоем, началось расследование, но только… три месяца спустя.

Прошло немало времени, прежде чем (заочно, разумеется) был вынесен приговор: 10 лет, 10 месяцев и 20 дней тюремного заключения (интересный расчет). Поскольку приговор был объявлен почти через два года после преступления, Вилмар обратил на него мало внимания. Как и на многое другое. Он продолжал свои дерзкие вылазки в том же регионе.

В другой раз, в городке Арагуари, штат Минас-Жераис, Вилмар даже попался.

Военная полиция города приняла анонимный телефонный звонок. Сообщалось, что какой-то вооруженный мужчина с капюшоном на голове проник в чужой дом. Три патрульных машины немедленно отправились по указанному адресу.

Там в отчаянии кричала женщина. Соседи пребывали в растерянности, не зная, что делать. В этот момент и подоспела полиция.

Неизвестный, видя, что окружен, оставил отчаянно сопротивлявшуюся, но уже раздетую женщину — хозяйку дома, выскочил во двор и перепрыгнул через огораживающую дом стену. Он упал, оказавшись на заброшенном пустыре, но тут же вскочил на ноги и побежал в соседний двор. Полицейские быстро окружили весь квартал. Обшарили каждый прилегающий к домам двор. Один из них был отделен довольно высокой стеной.

Капрал Донизечи, из полиции Арагуари, решил подтащить двухсотлитровый бак к стене, чтобы встать на него и посмотреть, что делается за ней. Но то, что он хотел увидеть, было вовсе не по ту сторону ограды, а… внутри бака. Нацелив в голову прятавшемуся там мужчине револьвер, капрал Донизечи добыл, наверное, самый большой за всю свою полицейскую службу «улов».

Задержанный был доставлен в наручниках в полицейское управление Арагуари.

Хотя имя его по документам было вовсе не Вилмар, а Марио Буэно дос Сантос, сомнений в личности пойманного быть не могло. Сюда уже давно поступил плакат об опасном преступнике. Новость стала лучшим подарком Феликсу Тавелину — создателю этого самого плаката. Большое облегчение испытала также и семья врача Л. О. из Табапауна.

Прошло всего несколько часов после ареста, и, как по мановению волшебной палочки, в полиции материализовались адвокаты Вилмара. Между ними и полицией произошла словесная перепалка.

Адвокаты ничего не успели добиться: проехав почти четыреста километров, в Арагуари прибыл начальник полиции из Рио Прето, Апаресидо Капело, чтобы отвезти арестованного в тюрьму. Рядом с шефом постоянно находился еще один сыщик — Роналдо Кфоури. Оба знали, что бандит опасен, но они даже не подозревали о масштабе его преступлений.

Вилмар, помещенный в полицейский автомобиль, прикованный наручниками к заднему сиденью машины, заявил полицейским, что готов сотрудничать и все рассказать.

Была пятница. Отправились в путь ближе к вечеру.

Почти сразу же Вилмар вкрадчивым голосом, словно он не преступник, а жертва, подтверждая свое желание давать показания, начал: «…сверните сюда. Я побывал почти во всех этих городках, что по обе стороны дороги… там я изнасиловал трех, здесь вот — двух, чуть дальше — „подломил“ несколько домов…».

Глаза начальника полиции горели гневом. Для каждого города, через который лежал их путь, у Вилмара имелся пышный «букет» преступлений и жертв: изнасилования, кражи, вооруженные нападения… Капело понимал, что у него в руках очень важная «птица».

Когда полицейский автомобиль прибыл в Рио Прето, полицейские были уже чрезвычайно утомлены историями Вилмара, не говоря уже о том, что услышанное угнетающе подействовало на их психику. Все сказанное бандитом следовало записать. Только за три часа пути Вилмар устно сознался более чем в пятидесяти преступлениях, совершенных им в сорока различных городах. Понедельник должен был стать, без сомнения, праздником и для полиции, и для прессы.

Поскольку поездка оказалась долгой и тяжелой, полицейские очень устали, к тому же была пятница и надвигалась ночь, «сюрприз» решили отложить до понедельника. И тогда уж все войдет в протокол. Арестованного отвели в камеру, которая числилась за сектором расследований (СР).

Доктор Капело мысленно похвалил себя: «Неплохо сработано» — и ушел домой. Понедельник станет, безусловно, великим днем.

Вернее, должен был стать таковым. Потому что на рассвете Вилмар, орудуя пилкой по металлу, перепилил решетки вентиляционного окошка в туалетном закутке камеры СР и… испарился. Откуда взялась пилка — неизвестно. То ли ее исхитрились каким-то образом подбросить друзья Вилмара, то ли сумели передать адвокаты.

После доктору Капело целую неделю было не по себе: болела голова и вообще… Никогда еще подчиненные не видели его в столь ужасном настроении. Хуже всего было потом: ему пришлось объяснять журналистам, как такой опасный преступник мог быть помещен в ненадежную камеру.

Побег из Рио Прето, естественно, повлек за собой новые жертвы, новые страхи и новую волну сексуального насилия.

А Апаресидо Капело объявил себя врагом «номер один» для врага общества «номер один».

Чтобы унять гнев доктора Капело, который за двадцать семь лет службы в полиции не упустил до этого ни одного арестованного, необходимо было изловить Вилмара. Это и стало идеей фикс работы начальника полиции. Он приказал исправить и улучшить плакат, сделанный Феликсом, а в ответ на обычные слова приветствия и прощания произносил одну и ту же фразу: «Он у меня огребет по полной!».

Вскоре уже известный нам сыщик — Роналдо Кфоури, — также ездивший в Арагуари за Вилмаром, был убит одним из наркоторговцев. С ним вместе в одном из поместий Сан Жозе до Рио Прето погибли еще два полицейских. Проблем у полиции только прибавилось. Это отчасти отвлекло от поисков преступника № 1.

А Вилмар продолжал действовать.

Но не только дьявол помогал Вилмару, как нам кажется — ему помогали и вполне материальные земные силы. Если проанализировать все случаи, когда он уходил из готовых сомкнуться ловушек, то создается вполне четкое впечатление, что он знал (или узнавал в последний момент) о действиях полиции. Похоже, у него были верные осведомители.