– …Конечно, жители этой планеты по своей воле содержат дома много самых разнообразных животных, но именно этот вид я считаю исключением. Ни хозяйственными, ни симбиотическими, ни даже, зачастую, эстетическими, ни любыми другими рациональными соображениями это явление не объясняется, а массовость его просто пугающая. Вывод очевиден: мы имеем дело с редкой паразитической формой жизни.

Профессор выжидающе глянул на аудиторию, помолчал немного. Комментариев, если не считать пары потрясенных вздохов и шепотков, не последовало.

– Уникальность данного вида в том, что ему не обязательно физическое взаимодействие для контроля над носителем. Да, именно контроля! Речь идет о мощном ментальном воздействии, проявляющемся в прочной эмоциональной привязанности и чрезмерной опеке. Носитель самостоятельно заботится о прокорме, здоровье и даже развлечении прикрепившихся к нему особей. Более того, он помогает и в распространении их потомства, с энтузиазмом подыскивая новых носителей. Слушаю вас!

– Профессор, и все-таки, у меня в голове не укладывается, что из-за них командование решило уничтожить планету вместе со всем населением. Неужели всё настолько опасно?

– Благодарю, доктор. Я ожидал подобного скептицизма. Позвольте, я поясню с помощью небольшой демонстрации. Заранее приношу свои извинения всем присутствующим.

Он включил проектор и изящным жестом пригласил зрителей ознакомиться с изображением. Аудитория загудела:

– По-моему, довольно мило…

– Ой, пушистенький…

– Выглядит безобидным…

– Беззащитным, я бы сказал!

– Послушайте, но это же просто геноцид какой-то!

– Истребить бедных зверей только из-за…

– Вас бы так…

– Они лишь просили у людей защиты, а вы…

– Не имеете права…

– Остановите!

Люди повскакивали с мест, кричали, толкались. Кто-то бросился к выходу, кто-то пытался куда-то дозвониться по личному коммуникатору, позабыв про то, что связь заглушена. Несколько человек, явно в бешенстве, ринулись в сторону кафедры. Сидевший неподалеку от докладчика адмирал флота глазами нашарил кого-то в толпе и кивнул, после чего дюжина крепких парней в форме принялась наводить в зале порядок. Гвалт поначалу усилился, несколько раз треснул парализатор. Буйствующих – около трети зрителей – не чинясь, вытолкали в соседнюю аудиторию и там заблокировали.

Постепенно воцарилась относительная тишина. Профессор удовлетворённо кивнул и убрал с экрана изображение котёнка.

– Обратите внимание, – заявил он. – Ни описанная мной опасность, ни, как следствие, необходимость уничтожения планеты, ни даже предполагаемый геноцид разумной расы не повергли наших зрителей в неистовство. Однако, изображение детёныша паразита в возрасте, когда они ищут носителя – немедленно лишило рассудка. К счастью, мы умеем быстро и эффективно снимать симптомы, а с планетой на данный момент должно быть уже покончено. Надеюсь, демонстрация была убедительной?

– Да-да, – рассеянно обронил доктор, не отрываясь от блокнота, в котором делал пометки. – Исчерпывающе, хоть и несколько рискованно. Благодарю вас.

Он как раз заканчивал свои выкладки. По всему выходило, что при достаточном знании генной инженерии не составит труда сконструировать дюжину котов за какие-нибудь полгода. Кстати, он пришёл к выводу, что если у одного светила генной инженерии появится дюжина котов, то вреда от этого никому не будет.