Мистер Харрис оказался на редкость приятным человеком. Даже странно было ожидать от того, кто заведует всем школьным хозяйством и уж тем более в этой школе, такого небывалого добродушия и сердечности, с которыми он меня принял. Впрочем, причина крылась, как я скоро догадалась, в том, что сам мистер Харрис не принадлежал к местной «красной элите», а сам когда-то носил синюю форму. И должность досталась ему, потому что никто больше на нее не позарился.

Он ни о чем не спрашивал, что было довольно странно. Ведь выходило, что такие изменения тут – дело очень редкое. Но я решила, что ему уже все сказали Эрик с Диланом, которые побывали у него до меня. Единственным, что вызвало у него неприкрытое изумление, было то, что у меня нет своего животного. Но он, наверно, вспомнил о Фишере и решил, что у меня похожая ситуация, поэтому молча выдал большую коробку с костюмом. Когда он мне ее подавал, то в его глазах промелькнуло такое неподдельное сострадание, что у меня невольно захватило горло. Пришлось скомкано попрощаться и быстро выскочить, что было не очень-то вежливо по отношению к нему.

Теперь оставалось только ждать. Большей частью я думала о Уилле. Но теперь это были мысли облегчения. Как он отреагирует на то, что не должен лететь? Я представляла радость, с которой воспримет эту новость его мама. От нервов и переживаний она, должно быть, не находит себе места. Но это хотя бы ненадолго.

В коробке оказались синие, плотно облегающие ногу сапоги и такого же цвета комбинезон из плотного, непромокаемого материала, с высоким широким горлом и длинными рукавами. Что ж, подходящий наряд, чтобы бегать по горам. По крайней мере, не очередная ужасная юбка.

В лес теперь я выбиралась каждый вечер. Но даже присутствие волка не могло вернуть мне покой. И тревога, а с ней и страх, медленно нарастали внутри, заставляя все чаще всматриваться в виднеющиеся на горизонте скалы. Волк все чувствовал, но ничем не мог мне помочь. Иногда сидеть на месте было невыносимо, и мы выбирались на прогулки. С ним я осмеливалась заходить так далеко в лес, куда в жизни не пошла бы одна. Мы бежали наперегонки между деревьев, любовались природой с обрывов, таких крутых, что захватывало дух; затем садились на самый край, рискуя сорваться вниз, и смотрели как бежит под нами змейкой бурлящая река. Лишь эти безумные выходки помогали мне хоть ненадолго отвлечься от мыслей, которые в другое время не оставляли меня ни на секунду.

Несмотря на то, что глас разума говорил об обратном, теперь я избегала заглядывать в чат красных. Их разговоры вертелись целиком и полностью вокруг победы на соревновании и участников, а это только напоминало мне о том, что меня скоро ждет. И мне меньше всего хотелось знать подробности заранее.

Лишь пару раз я зашла, чтобы поискать, была ли Лин среди выбранных красными «жертв». К моему облегчению, ее никто не выбрал. Зато я отметила, что Эрик с Диланом заметно оживились. А с ними и Камилла, которая с хитрым видом оставляла все вопросы насчет ее планов без ответа. Все остальные уже давно разбились на группы по четыре человека, остались только Кьяра и еще один незнакомый мне парень, которых и приписывали Камилле. Но я предполагала, что это были те, кого миссис Джеймс просто вычеркнула из списка. В понедельник их места займут ее громилы вместе с Морисом Карлайлом, и все встанет на свои места. К тому же, она наверняка уже в курсе того, что там буду и я, поэтому может позволить себе немного потерпеть недоумение со стороны остальных, которые не ожидали такого странного для нее выбора.

В пятницу после обеда в доме раздался звонок. Я не обратила на него внимания, потому что подумала, что это подружки Николь, но потом вспомнила, что та умчалась к ним уже с утра. Майк тоже еще не вернулся с тренировок, а к тете очень редко заходили гости.

Но через несколько минут в коридоре послышались быстрые шаги. Уже по походке я поняла, что тетка чем-то сильно раздражена.

– Разве я говорила, что ты можешь приводить сюда гостей? – зашипела она сразу с порога.

– Каких гостей? – не поняла я.

Она зло оглядела меня с ног до головы, но по моему виду поняла, что я и вправду не имею понятия, о чем она говорит.

– Одевайся и спускайся, – приказала она. – Твое счастье, что это касается школы, иначе…

Дальше я уже не слушала. У меня ёкнуло сердце. Неужели кто-то узнал? Но я послушно накинула балетки и длинный свитер и последовала за ней.

На пороге, не получив разрешения войти, стояла Джин. Ветер раздувал ее привычно заплетенные в хвостик светлые волосы; она куталась в кофту – день выдался довольно прохладный, но тетя все равно даже не подумала пригласить ее внутрь.

– Так повтори, по какому это делу? – язвительно поинтересовалась она, не выпуская моего предплечья. Словно хотела убедиться, что я не собираюсь куда-нибудь сбежать. Идея, конечно, была заманчивой, особенно в эти дни.

– Нам нужно кое-что сделать в школе, – тихо ответила Джин. – Я буду вам очень признательна, если вы отпустите Алекс ненадолго.

Тетя поджала губы. Было видно, что она колеблется. Но тут со стороны кабинета послышался громкий окрик дяди, заставивший ее мгновенно принять решение.

– Вон отсюда, – она одним махом выставила меня за дверь к Джин, которую оглядывала, презрительно сморщив нос. – И чтобы долго не задерживалась, а то узнаешь у меня.

Окрики из кабинета стали громче, и дверь за нами тут же захлопнулась.

– Пойдем, – сказала я, желая как можно дальше отойти от этого дома.

Мы вышли за калитку и прошли еще несколько шагов, пока Джин не потянула меня за рукав.

– Зачем ты это сделала, Алекс? Мистер Броуди сказал мне только сегодня, иначе я пришла бы раньше…

Я вздохнула и присела на поваленное возле дороги дерево.

– Тебе вообще не стоило приходить, Джин, – ответила я. – Я поступила так, как должна была поступить. Мы обе знаем, что ты этого не заслуживаешь. Ты не должна была быть там. Ты была неправа: это моя вина, а не твоя.

Джин присела рядом и непонимающе посмотрела на меня. Но в отличие от Уилла, мне почему-то не хотелось рассказывать ей, что мистер Честертон пожертвовал ей ради меня. Пусть лучше это останется между ним и мной.

– Это все из-за моих плохих оценок, – ответила я на ее взгляд. – Миссис Джеймс утверждает, что ты не справилась. Но так не должно быть, ты ведь всегда помогала мне. Поэтому я попросила внести меня в список. Никто ни о чем не знает, и ты должна хранить это в тайне до самой последней минуты. Все уже решено. Окончательно.

В глазах Джин я видела смятение. Она о чем-то думала, затем резко спохватилась:

– Уилл знает?

Сейчас это именно то, что ее заботит?

– Нет, – ответила я. – Только миссис Джеймс, мистер Броуди, ты и… несколько красных.

– Так нельзя, Алекс… Ты должна была ему рассказать. Как я смогу… Он будет злиться, если узнает, что я позволила тебе занять свое место! Наверняка мы еще можем вернуть все, как было! Давай просто пойдем к миссис Джеймс и…

Я остановила ее.

– Это мое место, а не твое, Джин. И мне не нужно разрешение Уилла, чтобы участвовать в соревновании, – спокойно произнесла я. – К тому же, он тоже не будет участвовать, но пока об этом не знает.

Ошеломленная и ничего не понимающая Джин слушала меня с растерянным видом.

– Поверь, что я все сделала правильно. Ты тут не при чем. Уилл тоже. И никуда мы не пойдем. Что сделано, то сделано.

– Тогда я пойду сама, – упрямо возразила Джин, вставая. Казалось, после моих слов об Уилле она еще больше преисполнилась решимости. – Миссис Джеймс еще может поменять нас назад.

Я покачала головой и горько усмехнулась.

– Если бы ты знала, на что мне пришлось пойти, чтобы ее убедить, ты бы так не говорила. Это бесполезно, поверь мне, Джин. Ты уже точно ничего не сделаешь.

Джин разрывалась между моими словами и какими-то своими мыслями. На ее лице было написано отчаяние и растерянность.

– Послушай, Джин, – я встала и подошла к ней. – Все нормально. Все именно так, как должно было быть. И ты… ты нужна своей сестре. Она не переживет, если с тобой что-то случится, а я не хочу потом смотреть Хлое в глаза. Это место в списке – мое и только мое. Просто дай мне это сделать, хорошо? Ради Хлое.

– Уиллу это не понравится, – произнесла она. Но прежнее желание спорить у нее немного испарилось после того, как я упомянула ее сестру.

– Это никому из нас не нравится, но вы с ним попали в список из-за меня. Поэтому я должна была… Это было целиком мое решение. Ты все равно бы ничего не изменила, даже если бы захотела. Ты ведь уже знаешь, какой упрямой я могу быть, если чего-то захочу.

Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза. Наконец она сдалась.

– Хорошо. Я никому не скажу, – тихо отозвалась она. – Я ведь тебе должна, правда?

Я только грустно улыбнулась и слегка сжала ее руку.

– Ты ничего мне не должна, Джин.

Начало смеркаться. Вот-вот мог вернуться Майк.

– Алекс, – ее дрожащий голос догнал меня, когда я уже приоткрыла калитку. – Подожди.

Она неуверенно сделала шаг вперед и закусила губу. Было заметно, что ей требовалось немало усилий, чтобы переступить через себя. Но она все же произнесла:

– Я хочу тебе кое-что показать. Это может тебе помочь. На соревновании.

– О чем ты говоришь, Джин? – обескураженно спросила я.

– Просто пойдем со мной, – попросила она. Уже с большей решимостью в голосе.

Я оглянулась на дом, но Джин уже подхватила меня за руку.

– Пойдем.

Она увлекла меня за собой, и через несколько минут я уже безошибочно определила, что мы направляемся к школе.

Нам пришлось подождать, пока участники, которые только что закончили тренировки, разъедутся.

– А где Уилл? – спросила я шепотом, отмечая, что никого из наших среди них не было.

– Мы заканчиваем раньше, – отозвалась Джин. – Уилл уже давно дома. Сегодня был последний день тренировок.

Я почувствовала укол разочарования. Мне почему-то очень хотелось его увидеть до того, как я попаду на соревнование. Хотя бы издалека, потому что прийти к нему домой снова я бы не решилась.

Последняя машина скрылась со стоянки, но Джин еще не торопилась.

– Чего мы ждем?

– Нужно, чтобы учителя тоже разошлись по домам, – нервно шепнула она. Было заметно, что для всего этого ей приходилось проявлять недюжинную решимость.

Прошел целый долгий томительный час, прежде чем двери школы снова отворились. Первым вышел мистер Честертон. Я пониже пригнула голову, чтобы он меня не заметил. Мне еще предстояло объясняться с ним, когда все это закончится. Щелкнув пультом в руке, он издалека завел свою машину и кинул свой кейс на сидение. Затем сел за руль и выехал со стоянки. Через несколько минут показались и миссис Джеймс с мистером Броуди. Они о чем-то тихо переговаривались, затем каждый сел в свою машину и тоже уехал.

Я посмотрела на Джин. Она медлила, словно хотела убедиться, что они не вернутся. Затем оглядела опустевший двор и, подхватив меня под руку, потянула к двери.

Мы неслышно прошли на цыпочках по ковру и спустились в школьное подземелье. Все это время мне приходилось только гадать, зачем мы тут. Джин не проронила ни слова.

Наконец перед высокой величественной дверью мы остановились.

Прежде чем я успела что-то сказать или озвучить свою догадку, Джин сделала глубокий вдох и толкнула дверь.

– Пойдем.

Мы вошли внутрь, и я невольно охнула. Зал был громадным и не имел ничего общего с той небольшой невзрачной комнатушкой, где тренировались мы. Повсюду были расставлены приспособления для работы с животными, вроде огромных обручей и строений для прыжков. Была здесь и огромная арена.

– Здесь управляемые животные дерутся между собой, – произнесла Джин, заметив, что я ее рассматриваю.

– Зрелище, должно быть, не из приятных, – отозвалась я. На покрытии виднелись свежие следы крови. Судя по всему, остались после сегодняшней тренировки.

– Нет. – На ее лице проскользнула тень. – Не из приятных. Пойдем.

Она провела меня к дальней стене. Там была еще одна дверь.

– Сюда.

Следующее помещение, в которое мы вошли, было таким же большим, но служило совершенно для другого.

Я судорожно набрала воздух в легкие и застыла, не в силах поверить своим глазам. Впереди аккуратными ровными рядами располагались огромные стальные клетки. Но это был даже не их размер, а то, что я увидела внутри. Гигантские, не имеющие почти ничего общего со своими биологическими сородичами, животные были ужасны. И столь же неописуемо, вопиюще красивы. Они не имели ничего общего с теми уродливыми монстрами, которых я себе представляла. Почти у всех окрас существенно отличался от того, который существует в природе, пестря самыми невероятными цветами, которые только можно вообразить; все острые углы и линии были скрашены, словно кто-то невидимой рукой дополнил их, превратив в само совершенство. Каждый из них взял лучшее от природы и получил искусственную добавку от человека. Опасные, идеальные, невыразимо прекрасные игрушки красных.

Некоторые приподняли головы, но, увидев Джин, снова прикрыли свои неестественно яркие, с цветными ободками глаза. Я так и осталась истуканом стоять у двери, не смея вздохнуть.

– Все в порядке, они спят, – тихо позвала меня Джин. – Специальное освещение их усыпляет.

Только сейчас я заметила, что лампы под потолком слегка мерцали, озаряя все вокруг мягким, матовым светом. Все еще робея, я заставила себя подойти к Джин, которая стояла посреди прохода и с отсутствующим взглядом оглядывала клетки.

– Джин, они… они… – Я хотела сказать «великолепны», но вовремя остановилась. В ее случае, это слово вряд ли будет уместным.

– Я знаю, – без какого-либо выражения отозвалась она, все еще витая где-то в своих мыслях.

Оставив ее стоять, я медленно пошла по проходу, оглядывая взглядом спящих зверей, которые при близком осмотре все больше напоминали творение человека, нежели природы. Могучие рельефные туши мерно вздымались и опускались при дыхании, стальные мускулы чуть напрягались, словно чувствуя приближение чужака, но никто не поднял морду. Они продолжали спать, позволяя мне рассматривать их вблизи. И я рассматривала. Ужас и невольное восхищение владели мной в равной мере.

Пантеры, тигры, леопарды, огромные, значительно превышающие свои естественные размеры змеи, даже несколько медведей. Перед клеткой с гигантским белым медведем я остановилась.

– Это Эрика. – Джин незаметно возникла сзади.

Я не ответила. Надо же, из всех я остановилась именно перед его животным. Почуяв меня, медведь глухо зарычал, обнажая огромные клыки. Его шерсть была на порядок короче, чем в природе, и выглядел он куда более гибким и подвижным, чем его сородичи на воле.

– Он очень быстрый, – подтвердила мои мысли Джин, осматривая его так же, как и я. – И у него титановые, неломающиеся когти. Изобретение мистера Броуди, – добавила она. В ту же секунду вышеупомянутые длинные когти зверя высунулись и с противным скрипом провели по полу, оставляя на стальном покрытии глубокие толстые борозды.

Мне невольно стало не по себе.

В клетке рядом лежал такой же медведь, только бурый.

– Дилана, – догадалась я.

Джин кивнула.

Оторвав от них глаза, мы двинулись дальше. Перед каждой клеткой Джин поясняла, чье это животное и перечисляла его отличительные черты. Не знаю, серьезно ли она думала, что это мне поможет, но пока я чувствовала лишь смятение. Все оказалось еще страшнее, чем я думала.

– У них специально сильно ослаблены нюх и слух, – вдруг сказала она. Словно почувствовала, что мне не по себе. – Чтобы они не могли сразу тебя выследить.

– Звучит так себе утешительно, – призналась я, осматривая огромного пятнистого ягуара, на боку которого виднелась рваная рана. По ее виду было понятно, что получена она совсем недавно. Должно быть, это его кровь все еще высыхала на арене.

– Ему не больно? – спросила я. Животное слегка хрипело, но спало.

– Повышенный порог боли, – отозвалась Джин. – Еще одно изобретение мистера Броуди. Они ничего не чувствуют, пока нет непосредственной угрозы для жизни. У них также усилена регенерация, так что к утру все пройдет, – пояснила она, словно это было чем-то самим собой разумеющимся.

Я уже жалела, что согласилась пойти с Джин. От этих знаний мне становилось только хуже.

Мы перешли к следующей клетке. Внутри беспокойно от стены к стене ходил лев, но такого я видела впервые. Вместо привычного рыжего окраса, его шерсть была полностью черной и слегка мерцала, а покрывающая плечи, часть спины и грудь роскошная грива отливала золотым огнем. Словно живое пламя полыхало вокруг него, когда он двигался. Ни один из увиденных тут зверей не излучал такое величие и силу, как этот грозный хищник. И весом, и размерами, и красотой он превосходил всех остальных.

Я подошла поближе, чтобы как следует рассмотреть его необычный окрас. Но сделала ошибку – увидев нас, лев с громким рычанием метнулся вперед. Напасть ему помешали лишь толстые с кулак стальные прутья.

– Отойди, – вскрикнула Джин, потянув меня сзади за кофту. Мы обе отшатнулись назад в ту же секунду, когда громадные, словно заостренные кинжалы, когти со свистом полоснули воздух прямо у нас перед лицом.

– Почему он не спит? – Сердце у меня ухнуло вниз, стоило мне представить, что бы случилось, если бы я немного запоздала.

Не сводя с меня изумрудно-зеленых, искрящихся хищным огнем глаз, лев принялся беспокойно прохаживаться перед прутьями, нервно ударяя по ним мощным хвостом с золотой кисточкой на самом кончике.

– Наверно, еще слишком возбужден. – Джин указала на его острые, выпирающие вперед когти, на которых виднелись бурые пятна.

Так вот чьи когти распороли бок отлеживающегося у себя в клетке ягуара.

– Это животное…

– Джейка, – опередила я ее. Догадаться было несложно. Кому мог принадлежать единственный здесь живой лев, если не ему. «Ему всегда достается все самое лучшее», – вспомнились мне слова Николь во дворе.

Разъяренный лев продолжал протирать боком стальные прутья, буравя меня алчным взглядом. Страшно было даже подумать, что бы было, не разделяй нас сейчас клетка.

– А это Камиллы, – произнесла Джин. Рядом в клетке поменьше лежала утонченная золотистая львица. Настоящая царственная красавица с гибким крепким телом и длинными стройными лапами. Услышав метания льва, она лениво приоткрыла янтарные глаза, обрамленные длинными ресницами, но не сочла нас достойными ее внимания и вернулась дремать.

– Ей подходит, – ответила я, отходя оттуда.

В клетке напротив, положив морду на лапы, лежал большой белый барс. Меня захватили его глаза – неестественно голубые, спокойные, они напоминали гладь бездонного океана. Он не спал, но и не бодрствовал, находясь где-то на гране между этими двумя состояниями.

– А это чей? – спросила я, подходя и присаживаясь рядом с ним на корточки. Затуманенные зрачки повернулись в мою сторону, но могучий зверь не шевельнулся, рассматривая меня точно так же, как я рассматривала его. Вблизи его белая шерсть отдавала голубоватым оттенком, создавая вокруг него едва различимую для глаз светящуюся дымку. «Словно холодный призрак», – прошептала я, любуясь его бесподобной, совершенной красотой.

Джин подошла и тоже встала рядом, сложив руки на груди.

– Твоего кузена.

Майка! Какая же я глупая. Могла бы и сама догадаться! Эти слова заставили меня мгновенно отпрянуть.

– Я думаю, что мистер Броуди не обрадуется, что ты мне это показываешь, – быстро произнесла я, стремясь немного сгладить ту резкость, с которой отошла от клетки.

– Нет, не обрадуется, – тихо подтвердила Джин. Если она что-то и заметила, то ничего не сказала. А я подумала, что ей было очень непросто решиться привести меня сюда, ведь тем самым она первый раз в жизни нарушила правила.

Мы вернулись в большой зал, и она прикрыла за собой дверь.

– Алекс, – она медлила, словно хотела что-то сказать, но не решалась. – Соревнование не предназначено для нас. Оно для красных. Мы только приманка, за которую они дерутся. Лучше всего будет если в течение первого дня… если ты…

– Сдамся и не буду сопротивляться, – помогла я. В ее глазах я видела то же, что и в глазах Лин, когда она говорила мне, что лучше не убегать. Джин потупилась.

Я окинула взглядом зал, где тренировали свои необычные способности красные. Все здесь вопило о их силе и мощи, все было сделано для того, чтобы помочь им развить их дар управлять. Все предназначалось им. Никто не мог встать у них на пути.

– Ты права, так будет лучше. – Я рассматривала огромного грозного льва на потолке. Джин с видимым облегчением кивнула. Она не была уверена, что я пойму. И приму.

– Но я этого не сделаю, Джин.

На ее лице появилась растерянность.

– Но так принято. Так поступают все, Алекс. Ты только что видела, с чем тебе придется столкнуться, – с отчаянием воскликнула она.

– Все, но не я. Я этого не сделаю, Джин, – упрямо повторила я. – Что бы ты не говорила, это не поможет. Они, особенно Камилла и ее дружки, с первого дня мечтали, чтобы я попала на соревнование. Я исполнила их мечту, но я не собираюсь им сдаваться.

– Но у тебя даже нет животного, – впервые со времени нашего знакомства я видела Джин такой взволнованной. Она не бросала попытки меня переубедить. – Ты только что видела их зверей, – она указала на дверь, ведущую в помещение, из которого мы вышли. – Одной тебе ни за что не справиться! Это просто невозможно. А ты будешь для них – самая желанная цель. Это ни для кого не секрет, – словно оправдываясь, робко добавила она. Но тут же продолжила: – Не делай им такого подарка, Алекс. Они просто растерзают тебя и представят все, как несчастный случай! Никто даже не успеет вмешаться!

– Это то, что случилось с твоей прежней соседкой? – спросила я вместо того, чтобы прислушаться.

Джин побледнела. Ее широко распахнутые серые глаза заволокла пелена. Обняв себя за плечи, она отвернулась.

– Извини, – промолвила я. – Ты права, я ничего не смогу сделать против них. Но я никогда себе не прощу, если хотя бы не попытаюсь, Джин. Извини еще раз. Я знаю, что вас не поощряют об этом говорить. Я не хотела тебя задеть. – Я потопталась на месте, но Джин так и не повернулась.

– Спасибо, что показала мне. Теперь я, по крайней мере, знаю, чего ожидать.

Оставив ее стоять, я подошла и приоткрыла дверь в коридор. Слабый, подрагивающий голос Джин застал меня уже на пороге.

– Алекс… Все дело в хозяине. Почти все будет зависеть от того, как хорошо он управляет своим животным, – она еще больше обняла себя за плечи, будто заставляя себя продолжать. – Никто из участников еще не владеет идеальным контролем, поэтому животным вводят специальное снотворное, которое приглушает их сознание, чтобы оно вдруг не набросилось на того, кто им управляет… Если ты отвлечешь хозяина, то его связь с животным нарушится. Пока оба будут приходить в себя, у тебя будет несколько секунд, чтобы сбежать. Если ты все еще этого захочешь.

Я поблагодарила ее и вышла в коридор. Теперь все зависело только от меня. Буду ли я такой же смелой, когда окажусь там? Совершенно безоружная перед мечтающими поквитаться со мной красными. Или поступлю так, как советовали мне Джин и Лин? Мне очень хотелось надеяться, что у меня хватит сил, чтобы в конце не сломаться.

В воскресенье я в последний раз перед соревнованием пришла в лес. Волк ждал меня на поляне, и мы отправились к облюбованному нами недавно обрыву.

Тетя снова набросилась на меня, когда я вернулась домой в пятницу. По ее словам, я «слишком долго шлялась». Но стоило мне сказать ей, что ее мечта о моем участии исполнилась, как она тут же расцвела и позабыла о такой мелочи, как мое длительное отсутствие.

– До самого начала соревнования ни Николь, ни Майк не должны ни о чем знать. Таков приказ миссис Джеймс, – добавила я, зная, как действует на нее это имя.

– Как они ни о чем не узнают, если вам нужно явиться вместе на построение, – язвительно поинтересовалась она. – Николь встанет рано, чтобы проводить брата, как и вся семья. Оба увидят тебя.

По ее словам, было понятно, что утром Майка ожидают пышные проводы. И это после праздника, который устраивали в честь участников где-то в городе накануне соревнования и о котором наперебой трещали тетка с Николь вот уже целую неделю. Последняя, похоже, уже смирилась с тем, что участвовать ей не светит, и вовсю предвкушала праздник, планируя и примеряя кучу нарядов.

– Я пойду позже, после того, как Майк уедет. А Николь… Что ж, отправьте ее куда-нибудь. Миссис Джеймс будет очень недовольна, если что-нибудь пойдет не так, – наглея ответила я. Использовать ее авторитет против тетки оказалось приятнее, чем я предполагала. А отказать себе в маленькой радости перед тем, что меня ждет на соревновании, было бы глупо.

Тетя сначала скривила недовольную гримасу, но потом, взвесив за и против, заявила, что что-нибудь придумает. Но добавила, чтобы я не обольщалась – делает она это исключительно в интересах одной, нам обоим понятной цели.

Я погладила волка, стараясь не думать о том, что это может быть нашей последней встречей. Сумерки плавно перешли в черноту ночи, и на небе выступили звезды. Мы оба закинули голову, любуясь тем, как темное покрывало неба медленно заполняется звездным бисером. Праздник красных сейчас в самом разгаре. Все домочадцы ушли еще до обеда и из нескончаемых телефонных разговоров тетки следовало, что они не собирались возвращаться до полуночи. Майк – и того позже из-за роскошной закрытой вечеринки только для виновников торжества. Красные веселятся, ведь они ждали этого целый год. Интересно, что делает сейчас Уилл? И другие, которые подобно мне, завтра займут места добычи. Им вряд ли сейчас так же весело.

Хоть я и противилась, мой взгляд постоянно и против моей воли уносился в сторону возвышающихся на горизонте черных скал. Неужели завтра я буду смотреть оттуда на те же звезды? Какими они будут? Такими же безмятежно спокойными или какими-то другими? Враждебными и опасными, безжалостно наблюдающими за нами сверху? Что ж, я узнаю завтра. А сейчас…

Мне хотелось запомнить их такими, поэтому я прикрыла глаза, стараясь сохранить в памяти эту картину. Что бы не случилось завтра, я хочу видеть в памяти именно это усыпанное звездами, красивое, ночное небо. И ничего другого.

Утро было серым и прохладным. Полным тягостного ожидания. Под шум, царивший внизу из-за Майка, я приняла душ и почистила зубы. Затем расчесала запутанные с ночи волосы и заплела их в привычную косу. Этот ритуал, который я проделывала каждое утро перед школой, сегодня приобрел какое-то зловещее значение. Комбинезон я решила надеть перед школой, чтобы никто не увидел меня в нем раньше времени. Под него я одела тонкие леггинсы и майку с короткими рукавами. А до школы я собиралась дойти в обычных джинсах и свитере, чтобы не вызвать подозрение. В последний момент я нечаянно вспомнила о пузырьке, который дала мне мисс Белл и который до сих пор валялся где-то в шкафу. «Ты мне можешь пригодиться», – прошептала я, пряча его в карман.

Собравшись, я присела на кровать, ожидая пока громкие пожелания победы и восторженные выражения гордости сыном внизу утихнут. Майк реагировал в своем духе – сухо и холодно, но дядя, тетя и Николь не переставали говорить о нем с того самого дня, когда миссис Джеймс назвала его имя. Их восторг и гордость тем, что его выбрали, не знали границ, а мне не хотелось думать, что я встречусь с ним уже сегодня. И главное – как будет выглядеть эта встреча.

На стоянке перед домом дядя завел машину – он отвозил Майка в школу, где пройдет финальное построение. Через какое-то время за Николь тоже заехали подружки – они собирались смотреть прямую трансляцию у одной из них дома, как если бы это было какое-то веселое шоу. Я представила лицо Николь, когда она увидит там меня через час или два – столько, сколько займет доставить меня, Эрика и Дилана в горы. Надеюсь, они запаслись попкорном. Вот радости-то будет, такого сюрприза она и не ждет. Никто не ждет.

Когда они уехали, дверь в мою комнату распахнулась.

Все обуревавшие ее до этого эмоции сменились желчным удовольствием, с которым она оглядела меня и лежащий рядом сверток с костюмом.

– Ну что ж, все разъехались, никто больше не помешает. Теперь твой выход, – едва сдерживая мстительную радость, произнесла моя тетя.

Я подхватила вещи и прошла мимо нее, не прощаясь и ничего не говоря. Она тоже не промолвила больше ни слова, но если бы я умела читать мысли, то наверняка узнала бы, что она желает мне не возвращаться. Спустившись по лестнице, я прошла мимо Марджи, которая под стать хозяйке проводила меня недружелюбным взглядом, и захлопнула за собой входную дверь.

До школы я дошла обычной дорогой. Еще издали до меня донесся шум вертолетов, которые поднимались в воздух и уносились в сторону скал. К ним были привязаны большие железные клетки со спящими внутри животными. Построение уже закончилось, и теперь они уносили участников непосредственно к месту, где все будет происходить.

Немного не дойдя до школы, я переоделась, положила вещи в непромокаемый мешок и сунула их в дупло, которое заприметила уже давно. Комбинезон облегал тело, но сидел свободно и не сковывал движений. Благодаря особой легкой ткани он не пропускал воду и ветер, сохраняя тепло внутри. Как ни странно, мне понравился широкий высокий до подбородка воротник, который я застегнула лишь на половину.

– Какие люди, – сквозь зубы процедил Дилан, когда я подошла к воротам. Он и Эрик были уже здесь. Должно быть, им не терпелось попасть на соревнование, ведь все остальное, связанное с ним – закрытую вечеринку и построение – им пришлось пропустить из-за таинственности, которые мы обязаны были сохранять. Оба были в таких же комбинезонах, только их костюмы были красные и более плотные. И, конечно, со значком льва на груди.

– А тебе идет, Леран, – ухмыльнулся Эрик. В его глазах уже зажегся тот же опасный хищный огонь, как тогда, когда он гнался за мной в лесу. – Только жаль, что скоро придется подпортить тебе наряд. Мало кто из вас умудряется сохранить его целым до самого конца. А тебе это уж и подавно не светит.

В нескольких шагах от них стояла сгорбившаяся Эндрюс в таком же синем, как у меня, комбинезоне. Ее покрасневшие глаза свидетельствовали о том, что она всю ночь прорыдала, но на меня она посмотрела с ненавистью. Наверно, ей уже сообщили, кто попросил ее поменять. У меня жалости ее вид, впрочем, не вызвал: она была готова подставить меня или кого-то из моих друзей, лишь бы отмазать себя, как сделала ее подружка Марлоу.

К нам вышла миссис Джеймс. При виде своих красных любимчиков, которые уже полностью вернули ее расположение, ее сухое лицо на мгновение преобразилось, а глаза озарились торжеством. Но стоило ей скользнуть взглядом по мне, как она сурово поджала губы и вздернула подбородок. На квадратики травы прямо перед нами приземлился еще один вертолет, и мистер Харрис принялся помогать пилоту прицеплять к нему две большие и одну маленькую клетки, которые он незаметно выкатил из школы.

– Живее, – промолвила миссис Джеймс. Из окон уже высунулись несколько любопытных лиц: учителя, решив, что все участники улетели, высматривали, что происходит. – Немедленно садитесь внутрь. Сейчас же.

Прикрывая головы и уши от шума работающих лопастей вертолета, мы добежали до кабины и забрались внутрь. Через минуту клетки прицепили, и помощник пилота тоже занял свое место. Еще секунда – и мы оторвались от земли. Как раз в этот момент я заметила в окне нахмуренное лицо мистера Честертона, но он меня не увидел: вертолет быстро набирал высоту и вскоре уже летел в ту сторону, где скрылись остальные. Совсем скоро он сам, как и окно его кабинета, превратились в маленькую черную точку. Я отвернулась.

С другого окна расстилался вид на простирающееся под нами озеро. Я множество раз смотрела на него во время утренних построений, но ни разу не представляла, какую огромную площадь оно занимает. Сверху оно казалось поистине бескрайным. Вертолет спустился пониже; его отражение заскользило по черной зеркальной глади воды, отражавшей его корпус и холодное, серое небо над нами с такой ужасающей точностью, словно мир перевернулся с ног на голову. Он и вправду перевернулся. Для меня. С того самого дня, когда я сюда попала.

– Впечатляюще, правда? – прокричал Эрик, перекрикивая шум и кивая на выплывшие из утреннего тумана скалы. При этом виде они с Диланом уже еле могли сдерживать захватившее их возбуждение. Эндрюс, сидевшая на другом конце сиденья, скрючилась и с обреченным видом уткнулась в свое окно. – Не хотелось бы мне сейчас быть тобой, Леран. Сидеть и смотреть вниз, зная, что тебя там ждет… – Он присвистнул, буравя меня взглядом. – Эта охота обещает быть в тысячу… нет, в миллион раз лучше прошлогодней.

Дилан рядом издевательски ухмыльнулся.

– Наконец-то нас ничто не будет сдерживать, и она свое получит, – прорычал он.

– Это точно, – подтвердил Эрик. – К тому же, там еще кое-кто ждет встречи с тобой. И ей не терпится вонзить в тебя свои острые коготки. В буквальном смысле. – От этой реплики оба громко загоготали.

– И поверь, ощущение будет не из приятных, – громко добавил Дилан. – Коготки у нее очень острые и смертельно опасные.

– Сначала поймайте меня, придурки. – огрызнулась я.

Глаза Эрика вспыхнули. Оба резко перестали смеяться, их желваки заходили вверх и вниз.

– Кто-то здесь явно себя переоценивает, – процедил он. – Спроси-ка вот эту, как тебе нужно себя там вести. Она-то хорошо знает, что ей лучше не выпендриваться, верно, Эндрюс? – Та еще больше скорчилась и пробормотала что-то невразумительное. – Но ты-то, конечно, совсем другое. Если хочешь, чтобы с тобой повозились, то поверь мне, – он хрустнул пальцами, – я буду только рад. Сделай одолжение, Леран, не сдавайся слишком быстро. Я хочу подольше растянуть удовольствие.

– По рукам, – зло ответила я, смотря ему прямо в глаза.

В это время вертолет сделал широкий круг. Оба, как по команде забыв обо мне, примкнули к окну. Я сделала то же самое.

Внизу прямо под нами, посреди возвышающихся вокруг скал, верхушки которых еще покрывал снег, простиралась огромная древняя крепость. Такая старинная и величественная, что невольно захватывало дух. Теперь мне стало понятно, почему нас везли сюда на вертолетах – крепость построили на большой, отдельно стоящей горе, и попасть в нее можно было исключительно по воздуху. Никакого другого пути не существовало. Как, впрочем, и выхода: два ряда мощных высоких стен заканчивались у отвесных обрывов, под которыми зияла смертельно опасная черная пропасть. «Чтобы никто не сбежал», – подумала я, разглядывая с высоты крутые неприступные склоны. Попробовать спуститься по ним – означало неминуемо сорваться вниз. Сторожевые башни, располагающиеся на стене, давали хороший обзор на стены и все, что происходит на поверхности. Внутри крепость выглядела как огромный, холмистый, каменный лабиринт с многочисленными маленькими башнями, разделенными квадратными открытыми площадками, арками и другими сооружениями из каменных блоков. Зелень произрастала повсюду, беря верх над многовековыми каменными валунами. Она медленно, но настойчиво завоевывала то, что не удалось бы покорить никому другому.

Пролетев над крепостью и оставив ее в стороне, вертолет резко наклонился и начал спускаться вниз. Я успела заметить несколько высоких шатров и снующих под нами людей. Зависнув в воздухе, вертолет позволил рабочим отцепить клетки, затем приземлился на площадку, и мотор затих. Мы прибыли.

С хозяйским видом Эрик и Дилан распахнули дверь и выскочили наружу. За ними, двигаясь словно робот, с побелевшим лицом вылезла Эндрюс. Я выпрыгнула последняя.

Воздух здесь был таким свежим и холодным, что, несмотря на теплый костюм, я невольно поежилась. Дышать было непривычно тяжело, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы привыкнуть. Я еще никогда не была так высоко в горах.

Перед ближайшим шатром стояли ящики с оборудованием. Вокруг них суетились люди с какими-то бумагами и телефонами. При виде нас от них оторвался какой-то человек в толстой спортивной куртке и таких же штанах и направился в нашу сторону.

– А вы, должно быть, та замена, о которой говорила миссис Джеймс? – он прищурился и оглядел меня с ног до головы.

– Так и есть, – прорычал Эрик. – Наших животных доставят к месту, как положено? Я не хочу, чтобы из-за всего этого случилась какая-то задержка. Мы должны начать тогда же, когда и остальные. Ни секундой позже, понятно? Нас уже ждут.

– Не волнуйтесь. Все участники уже на месте и готовы начать, но им было сказано, что из-за технических неполадок мы задерживаемся. Без вас ничего не начнется. А теперь прошу за мной, нам нужно поторопиться.

Эрик с Диланом тут же примкнули к нему, стремясь до последнего удостовериться, что соревнование без них не начнут. Эндрюс поплелась за ними. Я пошла в самом конце, попутно оглядываясь вокруг. Повсюду стояли какие-то ящики и мониторы, люди в таких же, как у нашего сопровождающего куртках переходили от одного оборудования к другому, что-то отмечая в листках и делая последние проверки. Атмосфера здесь царила еще более напряженная, чем в школе. Соревнования ждали давно и теперь хотели удостовериться, что все пройдет как надо. Ведь смотреть будут не только учителя, но и сам пресловутый Совет.

Перед высоким шатром мы остановились, и Эрик с Диланом прошли внутрь.

– Вам обоим сюда, – позвал меня и Эндрюс наш проводник и указал на палатку поменьше, которая располагалась, напротив. – Заходите по очереди. Когда закончите, я проведу вас на ваше место.

– Эй ты, – Дилан придержал брезент и обратился ко мне, кривя зловещую гримасу. – Не переживай, совсем скоро увидимся.

– Я уже буду скучать, – процедил Эрик.

Посмеиваясь, они зашли внутрь.

Из нас Эндрюс пошла первая. Прошло десять минут, прежде чем она вышла, потирая тыльную сторону руки немного выше запястья. За это время ее ненависть ко мне, похоже, только окрепла.

– Твоя очередь, – бросил мне наш проводник, и я послушно зашла в палатку.

Внутри, благодаря большому радиатору, было довольно тепло. Спиной ко мне у небольшого стола возился какой-то человек.

– Садись, – приказал он, даже не оборачиваясь.

Посреди палатки стояло одно единственное кресло. Я села.

Он подкатил ко мне стул и маленький передвижной столик с каким-то оборудованием.

– Что будем рисовать? – грубо спросил он, набирая в шприц какую-то жидкость.

– Рисовать? – переспросила я, с тревогой наблюдая за покачивающейся иголкой в его руках.

Он издал раздраженный вздох, и, прежде чем я успела хоть пикнуть, схватил мою правую руку и одним махом закатал рукав. Его движения были механическими, словно я – какой-то бездушный предмет.

– Живее, у меня без тебя дел хватает. Эти задержки мне ни к чему. – Шприц мелькнул в опасной близости от моего запястья.

У меня помутнело в глазах.

– Не надо! – я одним резким движением выхватила свою руку и прижала к себе. – Я не понимаю, о чем вы говорите! Что значит «рисовать»? Что вы должны нарисовать?

Его склоненная голова с безумно взъерошенными черными волосами застыла. Затем мужчина медленно выпрямился на своем стуле и впервые за время этого странного разговора посмотрел на меня. У него были грубые черты лица и шрам на левой щеке, который рассекал ее от глаза до подбородка. Но не это напугало меня.

Я сжалась в кресле, не отводя глаз от длинной иголки. Всегда ненавидела уколы!

– Твое животное, – произнес он каким-то странным голосом.

– У меня нет животного, – я бросила на него полный враждебности взгляд. – Могу я теперь идти?

Его рука со шприцом опустилась. Я расценила это как то, что мы закончили, и быстро встала. Этот грубый, неприятный человек со шприцом мне не понравился.

Проводник с Эндрюс ждали меня снаружи.

– Что-то ты быстро, – он приподнял бровь.

– У меня нет животного, поэтому «рисовать» ничего не понадобилось, – ответила я.

– Странно, почему меня не предупредили. – Он с недовольным видом взглянул в список, который держал в руке. Хлопоты, связанные с нами, ему явно не нравились. – Нужно внести поправки, чтобы не было еще одной задержки. Мы и так уже сильно отстаем по графику, – проворчал он, показав нам быстро следовать за ним.

Его не предупредили, так как миссис Джеймс об этом не подозревала, а мистер Честертон не стал ставить ее в известность, что я не тренируюсь. Он ведь думал, что благодаря ему я вне опасности. Но вслух я ничего не сказала.

Всю дорогу проводник говорил с кем-то по телефону, а я разглядывала поднимающиеся со всех сторон заснеженные вершины. Как и в случае с озером, их я видела только издалека, и оказаться здесь было странно. Тем более при таких обстоятельствах.

Когда я снова подняла голову, то увидела, что мы подошли вплотную к самой стене. Ворота были распахнуты. Я подумала, что мы зайдем внутрь, но мой спутник резко затормозил и повел нас вдоль нее.

– Сюда, – показал он на еще одни небольшие ворота в стене. Внутри было холодно и сыро. И темно.

Впереди располагались небольшие открытые углубления. Они походили на клетки, отделенные от внешнего мира решеткой, через которую просматривалась внутренняя часть крепости. Единственным отличием было то, что с нашей стороны они не запирались. Внутри добровольно ожидали своей участи ребята, которые выполняли роль добычи. Некоторые недоуменно покосились на нас, но в этот момент все были заняты исключительно собственной судьбой, поэтому наше появление не вызвало какой-то особенной реакции.

Мы прошли еще немного, и наш спутник указал на два свободных углубления, которые нам предстояло занять.

– Итак, когда решетки откроются, выйдете вперед на помеченную область. Ждите, пока прозвучит сигнал – рог затрубит три раза с разницей в несколько секунд. Не пытайтесь побежать до этого – всякого, кто это сделает, будет ждать наказание. Все понятно?

Эндрюс была уже не в состоянии делать каких-то знаков. Она вспотела и широко распахнутыми глазами смотрела туда, где через решётки виднелась крепость. Я кивнула за нас обеих.

Он на мгновение сощурился, и, удостоверившись, что мы заняли свои места, отошел. Вскоре его шаги смолкли в том конце коридора, откуда мы только что пришли. Когда глаза чуть-чуть привыкли к темноте, я заметила камеры, направленные на каждую «клетку». За нами наблюдали.

Я подумала о стоящей по другую сторону каменной стены Эндрюс. Меня охватили сомнения. Правильно ли я поступила? Тогда я думала только о Уилле и злилась на нее, что она пыталась следить за мной для Эрика. Но теперь я чувствовала себя неудобно и надеялась, что с ней все будет в порядке. В конце концов, никто из них двоих, как и остальных ребят, не заслуживал здесь оказаться.

Чтобы немного отвлечься от неприятных мыслей, я обратила глаза к свету. За решеткой на высокой, состоящей из больших каменных блоков, полуразрушенной стене висел большой экран и играла торжественная музыка. С него к красным участникам, стоявшим где-то над нами, обращался пожилой темнокожий мужчина. Он сидел в высоком кресле во главе длинного стола. «Наверно, член Совета», – подумала я, всматриваясь в его жесткое, прорезанное морщинами, бесстрастное лицо.

Сложив руки на столе, он несколько минут произносил торжественную речь о важности соревнования, вспоминал прошлых победителей, которые сегодня «занимают важные посты и работают на благо всего рода». Затем пожелал лучшим одержать победу – и экран потух. Наши решетки тут же автоматически отворились.

Пора.

Бледные и нервные участники справа и слева от меня начали выходить на помеченные спереди белые кружки. Многих из них в буквальном смысле трясло от страха; они постоянно таращились куда-то вверх. Я тоже вышла на свой кружок, стараясь не смотреть на бледную Эндрюс, которая выглядела так, словно ее вот-вот вырвет. Угрызения совести стали еще сильнее. Рядом с ней на поводке, как и у остальных двух ребят в синих костюмах, шла ее перепуганная и жавшаяся к ней енотовидная собака, с которой она тренировалась на уроках. Из нас пятерых только у меня и Фишера, который вовсю хлюпал носом и казался еще более неказистым в своем синем комбинезоне, не было своего животного.

На украшенное со всем размахом, полукруглое возвышение над нами из позолоченных арок в стене выходили красные участники. Они уже разделились по командам, рядом с ними шли их животные, которые выглядели немного сонными и, похоже, совершенно не понимали, что здесь происходит. Наверно, это и есть та мера безопасности, о которой говорила Джин. В руках участники держали флаги, разделенные на четыре части. В каждом квадрате было нарисовано животное, принадлежащее каждому из группы.

Многие из них оглядывали соседей и отпускали замечания, чтобы подорвать дух конкурентов. Им отвечали тем же. Дух соперничества витал в воздухе; на высоком, примыкающем к стене помосте, где стояли красные участники, атмосфера царила торжественная. Их со всех сторон снимали камеры. Но вскоре все смешалось в один громкий возглас удивления – глаза всех устремились на группу Камиллы. Одну руку она положила на плечо Эрику, другой ласково провела по щеке Дилана. Оба самодовольно поглядывали на своих удивленных соперников. Их грозные медведи сонно переминались за их спинами.

– Какого… – раздался надо мной резкий голос Майка. Стоя рядом с Джейком и своим барсом-призраком, он тоже смотрел на них.

– Не ожидал? – оскалился Эрик. – Думал, скинешь нас, а сам влезешь? Не тут-то было. Открою тебе секрет – не один ты такой умный.

Камилла, которая была накрашена и уложена, словно собралась на гламурную вечеринку, а не лазить три дня по горам, примирительно провела по его плечу. Похоже, она не хотела ссор у всех на виду, да еще и перед самым соревнованием.

– Изменения в последнюю минуту? – Джейк вопросительно приподнял бровь. Черный лев, спокойно сидящий рядом с ним, тоже повернул голову в их сторону. Мне невольно вспомнились его острые, окрашенные в кровь поверженного соперника когти, полоснувшие по воздуху прямо перед моим лицом.

Эрик хитро улыбнулся.

– Как видишь, мы тоже умеем делать сюрпризы, – промурлыкала Камилла. Похоже, она уже простила своим громилам их оплошность, которая чуть было не стоила им участия. И теперь светилась от счастья, что ее группа выглядит именно так, как она планировала. Эрик, Дилан и Морис Карлайл возвышались рядом с ней, готовые в любой момент защитить ее от любой опасности и драться до победы. Чего бы это ни стоило.

– Да уж, сюрприз так сюрприз, – гнусаво ухмыльнулся со своего места Кэйл Мерфи. Он управлял огромной зубастой гиеной какого-то странного болотного цвета. Похоже, ему было все равно, что на фоне остальных хищников красных она была самой уродливой. Силу и клыки, коими обладало его животное, он ценил куда больше, чем внешний вид. – В этот раз соревнование обещает быть веселым.

Кьяру миссис Джеймс вычеркнула из списка, ее место занял Эрик, поэтому некому было прокомментировать то, что он ошибся в своих прогнозах насчет группы Джейка. Это бы мгновенно подпортило ему ту эйфорию, в которой он, как и остальные красные, сейчас пребывал. Брайн Паттерсон, которого он прочил в напарники Джейку и который в итоге был в группе с близняшками, управляющими одинаковыми огромными клыкастыми питонами, только переступил с ноги на ногу и погладил своего бордово-красного тигра. Угольно-черные, идеально ровные, словно аккуратные мазки художника, полоски, причудливо переплетаясь, украшали его морду и спину.

Эрик снова повернулся к Майку. Его глаза засветились; белый медведь за его спиной угрожающе поднялся.

– Похоже, несмотря на твои старания, мы снова встретимся, – насмешливо бросил он. – На этот раз точно решим, кто из нас лучший. Кстати, я тут подумал… Раз уж мы снова тут вместе, почему бы нам не повторить? Ну, ты понимаешь, о чем я. Заключим пари. – Он ехидно улыбнулся и указал вниз. Красные, увлеченные изменениями в их составе и ничего не заметившие, теперь по его команде посмотрели вниз.

На лице Майка, до сих пор обращенном к Эрику, отразилось непонимание, к которому примешивалась холодная неприязнь.

– Кто поймает ее, тот выиграл. Независимо от победы команды. Это только между нами, – Эрик ткнул себя и Майка в грудь.

Несколько секунд Майк продолжал смотреть на него, затем резко повернулся туда, куда указывал Эрик.

Кто-то присвистнул. Послышались удивленные восклицания, которые мало-помалу перерастали в злобные ухмылки. Красные предвкушали долгожданную месть.

– Еще один сюрприз, – хихикнул Дилан. На лице Камиллы отчетливо читалась ненависть, которая сменилась хладнокровным блеском в глазах. Ее надменный вид говорил о том, что пари было ее идеей.

– Да уж. Было бы неблагодарным с нашей стороны не уделить ей внимания после того подарка, который она нам сделала. – Эрик криво ухмыльнулся и злобно покосился на меня. – Так что скажешь? Впрочем, я обойдусь и без твоего согласия. Пари в силе, принимаешь ты его или нет.

Не ответив, Майк подался вперед. Ледяное спокойствие как ветром сдуло; в его холодных глазах вспыхнуло бешенство, а прекрасное лицо исказилось от ярости.

– Что ты наделала, идиотка?! – прорычал он, заставив меня мгновенно сжаться.

Второй раз за все это время я видела, что он вышел из себя. Из-за меня его план свести с Эриком какие-то свои счеты потерпел крах. И теперь он не спустит мне это с рук, в этом можно было не сомневаться.

– Мы принимаем пари, – с непроницаемым выражением ответил за него Джейк. Стоило ему увидеть меня вместо Уилла, как его глаза недобро полыхнули и сузились. Оба его друга, которые были с ними в команде, окинули меня заинтересованными взглядами, в которых тут же загорелся охотничий азарт.

– Вот и отлично. А то я уже подумал, что твой горе-напарник собирается струсить. Значит, командное пари, – довольно провозгласил Эрик, поворачиваясь к своим и потирая руки.

В ту же секунду прозвучал условный первый сигнал рога. Висевшие на стенах маленькие камеры, которые до этого были направлены на красных участников, начали поворачиваться, их черные объективы теперь снимали, что происходит внизу. То есть – нас. Красные мгновенно напряглись; разговоры, вызванные нашим появлением, прекратились. Послышался второй сигнал, и их огромные, внушающие ужас звери начали проявлять признаки раздражения и нетерпеливо заерзали на своих местах; их сознание, притупленное снотворным, начало постепенно проясняться. Наверно, из-за адреналина, вызванного скорой, уже знакомой для некоторых из них охотой. Напуганная до смерти «добыча», которая, как и я, стояла внизу под возвышением, запаниковала и задергалась еще больше. Кое-кого из новичков, которые были здесь впервые и представляли большинство, все-таки стошнило от страха.

Третий, более продолжительный сигнал заставил ребят вокруг меня сорваться с места и ринуться врассыпную.

Я не знала, что делать и куда идти. Остальных с площадки моментально сдуло; я осталась одна, не в силах оторвать глаз от взбешенного Майка. Джейк рядом с ним приподнял голову, в его прищуренных глазах зажглись сердитые огни. Похоже, он был крайне недоволен тем, что его просьбу об Уилле осмелились не выполнить, и это занимало его даже больше, чем начавшееся состязание. Остальные стоявшие полукругом красные сверлили меня взглядом, в котором явственно проступала их ненависть ко мне.

Словно почуяв настроение своих хозяев, у которых уже засветились глаза (свидетельство того, что они постепенно брали хищников под свой контроль) огромные звери зарычали и зашипели, подходя и подползая к краю высокого помоста. Зрелище было ужасное. Не в силах больше смотреть в их пылающие, переливающиеся всеми цветами радуги, неестественно яркие зрачки, я попятилась, и, повернувшись к ним спиной, побежала туда, где уже скрылись остальные.

Раздававшееся позади грозное рычание постепенно нарастало. Вскоре к нему присоединились визг и шипение, и все слилось в один сплошной хаос и жуткую какофонию. Звери окончательно проснулись. Охота началась.

Спотыкаясь о камни, которые валялись тут повсюду, я бежала, не разбирая дороги. Кое-где изредка мелькали желтые и синие комбинезоны: остальные тоже стремились побыстрее скрыться подальше от охотников и их наводящих ужас зверей.

Очень скоро меня замучила одышка. Разряженный воздух в горах не способствовал нормальной работе легких, и я быстро выдохлась. Перейдя с бега на быстрый шаг, я продолжала быстро идти по неровным дорожкам, петляющим между старинными каменными постройками, соединяющимися между собой длинными арками или ступенчатыми переходами. В большинство из них можно было зайти – узкие, выточенные в камне лесенки вели куда-то вниз, но я предпочла пока оставаться на поверхности: каждое такое здание могло оказаться ловушкой без выхода.

Тяжело дыша, я постоянно оглядывалась, но красные почему-то не спешили нас догонять. Наверно, нам давали фору. Или они не торопились, чтобы, как сказал Эрик, «растянуть удовольствие». Впереди у них целых три дня, чтобы поймать нас и сразиться между собой за звание победителя.

С воздуха крепость показалась мне огромной, но оказалось, что на земле она была даже больше, чем я представляла. Я плутала в течение часа, но не прошла и десятой ее части и вскоре потеряла ориентир. Древние постройки из каменных глыб, на которых то тут, то там мелькали высеченные значки льва, и многочисленные площадки казались абсолютно одинаковыми; небольшие рощицы с невысокими раскидистыми деревьями – тоже. Высокие крепостные стены, которые четко очерчивали ее границы, вились вдали одинаковой серой лентой, и я вдруг испугалась, что заблудилась и теперь хожу по кругу, взбираясь и спускаясь по одним и тем же холмам.

Стараясь не поддаться панике, я резко повернулась и направилась к возвышающейся от меня справа стене. Лучше идти под ней, чем петлять между этими камнями, рискуя потерять направление.

Вскоре впереди почти под самой стеной показался небольшой холм, покрытый высокими кустами и раскидистыми деревцами, которые росли тут повсюду. Сойдет, чтобы перевести дух и подумать, что делать дальше.

Поднявшись по древним, полуразрушенным лестницам, я пробежала у самого основания стены и нырнула под нависающую до земли листву. Тут я позволила себе наконец-то отдышаться, усевшись на старые камни, когда-то давно осыпавшиеся со стены. Сверху над собой я заметила камеру, точно такую же, как те, которые следили за началом соревнования. Другие я замечала на зданиях, пока петляла между ними. Похоже, они были тут повсюду.

Временное убежище вполне годилось, чтобы провести здесь несколько часов. Устроившись поудобнее и гадая, что сейчас делают красные, я принялась заправлять штаны комбинезона в сапог, хотя это и не требовалось: легкая ткань сидела на теле, словно влитая, не стесняя движений во время бега и не выбиваясь из плотно обхватывающих ногу сапог. Нужно было продумать стратегию. У меня нет ни еды, ни питья, а мне предстояло продержаться тут целых три дня, пока меня будут пытаться поймать сытые охотники. Сестра Лин знала, о чем говорит: пока я бежала, то не заметила по пути ничего съедобного или хотя бы ручейка. А меня уже мучала жажда.

Вскоре ответ на вопрос, чем заняты красные, пришел сам собой. Сверху раздались постоянно приближающиеся голоса охотников. Двигаясь по стене, они стремились занять высокие смотровые башни, чтобы контролировать территорию сверху. Их сопровождали постоянный рык и шипение; кое-откуда со стены уже летели куски шерсти и доносился визг – каждая группа стремилась занять место получше. Самые высокие, судя по грозному рыку, доставались сильнейшим. На них тут же вывешивали флаг. Более слабым приходилось довольствоваться местом на зубчатой стене, которая была намного ниже.

Меня надежно скрывала густая листва, но, выглядывая на происходящую на стене бойню, которая казалась мне чем-то поистине сюрреалистическим, я поняла, что бежать днем будет тяжело: со смотровых башен меня сразу заметят. Придется передвигаться ночью.

Время текло ужасно медленно. Я пожалела, что не надела часы – сейчас они бы мне очень пригодились. Жажда нарастала, а с ней и чувство голода. День выдался серым, и я надеялась, что после обеда начнется дождь, чтобы собрать немного воды. Красные не торопились начинать свою охоту. Все их внимание сосредоточилось на битве за стену; оттуда каждый час доносился новый рев – подбадриваемые своими хозяевами, животные дрались за стратегически выгодное место, на которое то и дело претендовала какая-нибудь группа. Красные буйствовали – для них это была игра, которую они с таким нетерпением ждали и которую любой ценой будут стремится выиграть. Особенно, группа Джейка и Майка, Камиллы и Эрика и их одноклассников, которые сразу же заняли самые выгодные позиции. Не было сомнений, что они были самыми сильными среди всех участников и будут стремиться это доказать.

После обеда дождь не начался. Первые капли упали только тогда, когда вокруг начали сгущаться сумерки и на окружающие многовековые строения легли длинные серые тени.

Сначала редкие, потом более частые. И вскоре дождь уже вовсю колотил по твердой, каменистой земле. Продвигаясь на коленях, я выставила ладони из-под веток, которые служили мне надежной крышей, и через минуту уже сделала первый долгожданный глоток. Я повторяла то же самое, пока вдоволь не напилась. Затем отползла назад. Голоса на стене сделались тише и ленивее, драк больше не было слышно. Отсюда мне было не видно, чем они занимаются, но ноздри уловили запах костров и жаренного мяса. Красные ужинали.

Рот наполнился слюной – я бы тоже не отказалась. После того, как я утолила жажду, голод стал более явным, а доносившиеся сюда запахи только раздражали.

Словно в ответ, кто-то из них начал подразнивать прячущуюся в развалинах голодную добычу. Соревнуясь между собой, насмешливые крики, в которых я узнала большинство знакомых голосов, призывали сдаться за какую-нибудь подачку или обглоданную кость, которую они в своей обычной, высокомерной манере обещали скинуть со стены тем, кто согласится. Несколько ребят так и сделали. Это были первые, не вытерпевшие голод и боявшиеся наступающих сумерек. А может и те, кто предпочитал, как сказала Лин, сдаться самым сильным. Но взяли не всех. Половину, несмотря на мольбы, отправили назад, видимо, для того, чтобы было на кого охотиться. Остальных пинками и тычками увели на стены.

Темнота сгустилась быстро, словно кто-то невидимой рукой вдруг задернул над нами занавески. Голоса смолкли, и на стенах тут и там начали вспыхивать огоньки, отбрасывая вниз пляшущие тени.

Дождь почти прекратился, и я выглянула наружу. Небо было непроницаемо черным. Кроме стен, остальная крепость утопала в кромешной темноте. Такой, что хоть глаз выколи.

Сейчас я горько пожалела, что утром понадеялась на темноту. Красные знали, что делают: днем они заняли стены, откуда у них был хороший обзор на все, что происходит на поверхности, а ночью мы и так не могли далеко убежать. В такой темноте идти можно только на ощупь.

Но оставаться здесь дальше было нельзя. Охотники начали активизироваться, о чем свидетельствовали нарастающие голоса и движение по периметру стены. В некоторых местах огоньки уже спускались по стене – они выходили на охоту. Выбора не было: здесь, в такой непосредственной близости от стены, меня легко схватят. Придется двигаться.

Не без сожаления выбравшись из своего временного убежища, я быстро зашагала подальше от стены. Когда огни остались позади, пришлось замедлиться и вытянуть вперед руки. Постепенно глаза привыкли к темноте, но этого было недостаточно. Я не видела ровным счетом ничего. Поэтому то и дело спотыкалась о камни побольше, попадавшиеся на пути, и падала, ударяя колени и царапая ладони. Куда ступать тоже приходилось выбирать осторожно – многочисленные лестницы, которые я без труда преодолевала днем, теперь несли в себе смертельную опасность: потеряв равновесие или ступив на недостаточно ровный или целый камень, я могла запросто сломать шею. Тогда охотникам останется только подобрать мой окоченевший труп.

Вскоре мои пальцы нащупали какую-то арку и поросшую мхом стену – наверно, одно из тех строений, которые я проходила днем. Продолжая продвигаться на ощупь, я нашла вход, но идти без фонаря вниз не рискнула. Поэтому вернулась к тому месту, где полуразрушенный арочный проход соединялся со стеной, образуя небольшой угол. Здесь можно ненадолго спрятаться. Все равно блуждать в потемках между такими же зданиями пользы не принесет. Только ногу на этих чертовых камнях подверну.

Только я прислонилась к холодной стене, как услышала голоса. Красные вышли на долгожданную охоту и подначивали своих соперников, которые тоже блуждали в темноте, освещая себе путь факелами. Их громкие, довольные голоса эхом разлетались по ночной крепости. Им вторили их звери, которые разбредались по округе, отбрасывая скользящие гигантские тени и наводя леденящий ужас на притаившуюся меж развалин «добычу».

В то же время площадка рядом с местом, где я пряталась, слабо осветилась, и послышались глухие приближающиеся голоса. Они нарастали, и мое сердце учащенно забилось. Если они осмотрят арку, то мне конец. Бежать во тьму, где сейчас блуждают другие такие же факелы, не имело смысла. Я или расшибу себе голову, или сразу попадусь.

Голосов было двое. По тому, как они двигались, я поняла, что они осматривают прилежащие площадки. Я отчаянно закрутила головой, но все вокруг поглощала непроглядная тьма. Единственной моей надеждой оставался темный угол. Однако по тому, как методично они проверяли все вокруг, я поняла, что здесь меня обнаружат. К тому же, у них были звери, у которых хоть и был ослаблен нюх, как сказала Джин, но все равно они видели и слышали лучше людей.

Они приблизились к зданию, за которым я пряталась, но остановились возле входа. Двое были с класса Майка и Джейка.

– Кто пойдет? – спросил один. Я не помнила его имя. Они обсуждали, кто спустится вниз, чтобы осмотреть постройку.

– Черт, лестница слишком крутая. – Свет почти потух: оба осматривали ведущий вниз проход. Ни один из них, похоже, не горел желанием туда лезть.

В эту секунду где-то в стороне раздался грозный рев, а за ним оглушительный, пронзительный крик. Я вздрогнула.

Факелы мгновенно вынырнули из прохода; отбрасываемые ими тени повернули головы и прислушались. Вытянутые, стройные силуэты их животных сделали то же самое.

– Кто-то попался, – проговорил второй.

– Это лев Джейка, – с уверенностью отозвался первый. – Он быстро набирает себе перевес. После тех троих, которые сами пришли, это четвертый.

– Дьявол, ему вечно везет. Я уверен, что в этот раз он тоже выиграет. Мы не успеем и глазом моргнуть, а он уже соберет большую часть синих за эту ночь. Нам останется только подбирать чертовы объедки.

Под «объедками» он, видимо, подразумевал желтых, которые, как рассказывала Лин, давали им одно очко (три, если охотник ловил выбранную им жертву).

– Нет, это кто-то из желтых, – снова ответил второй. – Если синий, то мы услышим визг приконченного животного. Кто-кто, а Джейк с ними быстро расправляется.

Второй согласно хмыкнул.

– Это уж точно. Но это только начало.

Словно в ответ, с другого конца крепости раздался еще один громкий крик, сопровождаемый ревом и рычанием.

– Камилла, – безошибочно определил второй.

– Я же говорил. Черт, надо нам пошевеливаться. – Первые успехи соперников заставили этих двух наконец-то решиться. – Я пойду. Осмотрись тут, пока я буду лазить там внизу. Не хочу возвращаться сегодня с пустыми руками, пока эти двое уже собирают очки. Камилла нам не простит если мы уступим места в первой четверке кому-то не из наших.

Преследуемый своим животным, по вытянутой тени напоминающим гепарда, он начал спускаться по ступенькам. Когда один факел скрылся внизу, второй пошел вдоль здания.

Я запаниковала. Еще немного – и он упрется прямо в меня! Нужно было отсюда убираться.

Отступая на носочках по проходу к другому зданию и боясь, что его зверь меня почует, я старалась не дышать. И успела нырнуть за внешнюю часть арки, прежде чем свет огня осветил угол, в котором я стояла.

Сердце заколотилось как бешеное. Прислонившись затылком к холодному камню, я молилась, чтобы Джин оказалась права насчет этих ужасных тварей.

Свет сзади меня подрагивал – охотник осматривал проход. Стоящая рядом с ним пятнистая пантера с красными, сияющими в темноте, словно два рубина, глазами водила головой из стороны в сторону, втягивая воздух.

Не заметив ничего подозрительного, он развернулся.

– Пошли, – позвал он ее. Но зверюга не торопилась – инстинкты говорили, что что-то не так, но притупленное инъекциями чутье ее озадачивало.

Я беззвучно шевелила губами, умоляя ее уйти.

Помедлив еще секунду, огромная пантера тряхнула мордой, словно скидывая наваждение, и послушно развернулась за хозяином.

Я испустила вздох облегчения, но оставаться здесь было нельзя. Спереди уже освещали соседние площадки – другие охотники прочесывали местность. Их охваченные азартом после первых побед Джейка и Камиллы голоса звучали все ближе и ближе.

Отступая и оглядываясь через плечо, я ринулась в пока неосвещенную часть крепости, но огни постепенно вспыхивали повсюду. Бежать было некуда – ко мне приближались со всех сторон.

Недолго думая, я схватилась за каменную стену и принялась карабкаться по блокам наверх. Нога то и дело соскальзывала, ухватиться было практически не за что, но я не сдавалась. «Они меня не поймают. Не здесь и не сейчас», – твердила я себе, упрямо нащупывая ногой какое-нибудь подходящее углубление. С трудом добравшись до верха, я ухватилась пальцами за уступ и последним усилием подтянулась вверх.

Перекатившись на спину, я отдышалась. Повезло, что небо по-прежнему закрывали тучи. При свете луны меня бы наверняка увидели те, кто остались в дозорных башнях, где сейчас горели огни и виднелись маленькие, словно спички, силуэты.

В стороне раздался какой-то шум. Осторожно ощупывая рукой неровную крышу, я подползла к ее краю и выглянула вниз. Постройка, на которую я забралась, стояла на самом краю холма, и одна ее часть выходила на более низкую часть крепости. В такой непроглядной тьме я бы там ничего не увидела, но теперь место было освещено – там рыскали с факелами двое других охотников.

– Я тебя видел, лучше сам выходи, гаденыш, – прошипел один из них, обыскивая руины. Его ягуар с бешеным видом и хлестко мечущим себя по бокам хвостом метался вокруг, огромными лапами раскапывая наваленные камни. Его поскуливание выдавало отчаяние. Но хозяин не сдавался – его глаза сузились и сверкнули еще ярче. В ответ фиолетовые с оранжевыми дужками глаза ягуара раздраженно вспыхнули. Он снова бросился на камни, пытаясь кого-то выцепить лапой из маленького отверстия, которое было слишком узким для него самого.

– Не надо! – взмолился прерывающийся, тонкий, до смерти перепуганный голосок. – Пожалуйста, уберите его! Я… я выхожу.

Следуя приказу своего хозяина, ягуар отошел, продолжая бить себя хвостом по бокам. Второй охотник со своим дымчатым леопардом-переростком подошел поближе.

Из-под камней выбралась девочка в желтом комбинезоне. Я ее помнила – она училась в одном классе с Лин. Она подняла трясущиеся руки, не отрывая взгляда от гигантского ягуара, который грозно расхаживал вокруг нее.

– Чья ты? – грубо спросил ее охотник. Похоже, он даже не знал ее имя.

Ее губы дрогнули, словно она силилась что-то сказать, но сковывающий ее ужас перед их огромными хищниками был слишком сильным.

– Я к тебе обращаюсь!

Одним молниеносным движением ягуар сбил ее с ног и прижал к земле.

– Она моя, – послышался насмешливый голос с другой стороны площадки. Я его узнала.

Из-за угла грациозной походкой вышли близняшки в красных комбинезонах с огненным львом на груди. Рядом с ними извивались два гигантских питона. В свете факелов их перламутровая чешуя переливалась разноцветными оттенками, в тон крашенных волос их хозяек, из огромной пасти торчали острые, смертоносные клыки. Свернувшись кольцами, они не отрывали искрящихся красных глаз от ягуара и леопарда, которые предостерегающе зарычали и приготовились к битве.

– Да ну? – Парень осклабился. – А выглядит так, что теперь она принадлежит нам.

Он и его напарник, сложив руки на груди, встали за своими громадными хищниками.

– Будь умницей, Кевин, отдай добровольно. Вашему классу все равно нечего надеяться на победу, – насмешливо произнесла одна из близняшек, едва бросая равнодушный взгляд на перепуганную девочку, которая при виде гигантских удавов чуть было не потеряла сознание.

– Иди сюда, – приказала вторая. Ее глаза загорелись. И девочка, словно робот, поднялась с земли и направилась к ним, несмотря на покачивающихся вокруг змей.

– Это мы еще посмотрим. А что касается этой, она моя! Хочешь ее – попробуй забери! – Ягуар вскочил и одним ударом лапы отбросил девушку назад, прямо на каменные валуны, где она до этого пряталась. С ее виска потекла алая струйка крови, но никто не обратил на нее внимания. Леопард его напарника угрожающе зарычал, обе громадные кошки приготовились к атаке.

Охотники сверлили друг друга взглядом. Первым бросился ягуар, но был отброшен в сторону. Затем сверкнувшей в воздухе искрой – леопард. Близняшка, не ожидая такой молниеносной скорости, растерялась и на мгновение замешкалась. Это дало ему преимущество. Еще секунда – и он уже запрыгнул на шею змее, вонзив в нее острые клыки. Питон угрожающе зашипел и попытался его сбросить, но огромная кошка была слишком ловкой и гибкой. Вторая змея выгнулась, чтобы прийти на помощь, но была сбита вернувшимся на поле боя ягуаром.

Рычание и шипение огромных тварей попеременно сменялось душераздирающим визгом, когда одна из них получала рану от острых когтей и смертельно опасных клыков. Повсюду летели куски шерсти с кровью, но никто из охотников не желал сдаваться. Они стояли вокруг, контролируя своих хищников, словно играли в игру, напрочь позабыв о несчастной жертве. Но та и не думала убегать. Прикрыла голову руками, она съежилась в комок. Через ее прижатые к голове пальцы продолжала течь кровь из разбитого виска.

Я закрыла глаза и отвернулась – смотреть как гигантские твари раздирают плоть друг друга было выше моих сил, но их хозяев это только распыляло. Каждый стремился победить. Наконец истекающий кровью леопард отполз в сторону, признавая поражение. Ягуар еще продолжал бороться, но в одиночку с двумя гигантскими удавами ему было не справиться. Одна змея впилась ему в бок, вырвав с него целый кусок мяса, вторая, вцепившись в шею, отшвырнула его прочь. Ягуар обмяк и больше не двигался.

Глаза его хозяина потухли. Стиснув зубы, он раздраженно смотрел, как близняшки забирают его добычу прочь.

– Приятно было повидаться, Кевин, – обе послали ему воздушный поцелуй и, преследуемые изрядно потрепанными, но все еще наводящими ужас змеями, отправились восвояси.

Я смотрела, как оставшиеся на площадке охотники проверяют своих зверей. Тот, которого Эвелин назвала Кевином, злостно пнул лежащего на земле ягуара. Он отозвался тихим, жалобным поскуливанием. Несмотря на полученные ужасные раны, от которых любое другое животное давно бы скончалось, он каким-то образом был еще жив.

Когда они наконец-то убрались, я перевернулась на спину и прикрыла глаза. Но жуткое зрелище все еще стояло перед глазами. Особенно истекающая кровью, съежившаяся в маленький комок девочка, которая ни в чем не провинилась. Ее просто выбрали для развлечения. Как и остальных.

Похожие звуки звериных битв разносились по крепости всю ночь. Стоило мне ненадолго сомкнуть глаза, как меня будил новый рев, сопровождаемый пронзительным визгом, от которого мороз пробегал по коже, и криками. Иногда это были голоса хозяев, которые подбадривали своих хищников, но большей частью это были крики боли и страдания их несчастных жертв. В отличие от меня, они не особо старались прятаться, стремясь выйти с поднятыми руками при первой же возможности. Но красные не знали сострадания и не давали пощады. Со своего высокого укрытия я видела, что если соперников, желающих отбить жертву, рядом не оказывалось, то они просто развлекались с ней, натравливая на запуганную и умоляющую жертву своих зверей под равнодушно наблюдающими за этим камерами. Словно стремились произвести на кого-то впечатление. И лишь потом уводили (или уносили, если он или она теряли сознание от страха или боли) добычу в башни, которые заняли до этого.

Наблюдать за ними с моего высокого укрытия было жутко, и я отползла на середину крыши, чтобы больше этого не видеть. Но мои уши все еще слышали.

Пару раз я уловила визг животных, который ничем не походил на грозный рык хищников, с которыми охотились красные. Вспомнив слова первого охотника, я поняла, что поймали кого-то из синих.

Казалось, этому кошмару не будет конца. Но перед самым рассветом все стихло.

Небо начало понемногу светлеть. Над крепостью все так же висели тяжелые тучи, поэтому темнота отступала медленно, словно нехотя покидая многовековые развалины, которые этой ночью который год подряд стали свидетелями жесткой охоты красных. Когда мрак ночи сменился сероватой предрассветной мглой, я поняла, что пора убираться. Синий комбинезон на фоне светлых камней вряд ли останется незамеченным.

Спустившись вниз и стараясь держаться меж полуразрушенных временем и ветрами зданий, чтобы с башен меня не заметили, я направилась вперед.

Но куда идти? Выхода отсюда нет. Какой бы большой не была эта крепость, в итоге это замкнутое пространство, по которому будут вовсю рыскать красные. Один день прошел, но впереди еще два. Чем меньше останется непойманных, тем тщательнее станут поиски. На эту ночь крыша послужила мне укрытием, но в следующий раз она может меня не спасти. Нужно найти-что-то другое. Что-то понадежнее.

Губы снова стали сухими от жажды, и я сосредоточилась на том, чтобы отыскать воду. Но среди камней и развалин не было ни одного ручейка. Местами передвигаться приходилось пригнувшись или даже ползком, чтобы не высовываться. На земле после ночных кровавых сражений между хищниками осталась свежая кровь, клочки шерсти и громадные куски мяса с застрявшими в них огромными зубами или когтями, то и дело вызывающими у меня приступы тошноты. Повезло, что желудок второй день был пустым, иначе от этого вида точно вывернуло бы наизнанку.

Пока я безуспешно искала источник воды, со стен вновь начали доноситься голоса. Выглянув из-за большого валуна, с моих губ сорвался тихий стон отчаяния – с башен спускалась вторая смена. Оказывается, красные с каждой группы ходили парами: те, кто охотился ночью, теперь отдыхали, а те, кто выспался, теперь приступили к охоте. Но у меня такой привилегии не было. После бессонной ночи мне снова предстояло бежать и прятаться.

Стараясь держаться подальше от голосов, я вновь двинулась вперед. Конкретного плана у меня не было, но я твердо знала, что должна продержаться до конца.

Выспавшиеся за ночь красные с новым энтузиазмом ринулись на поиски оставшихся. Видимо, не хотели ударить в грязь лицом перед напарниками, которые за ночь уже принесли им первые очки. Но пока рыскали они в той же части крепости, откуда я только что ушла. Или ленились уходить подальше от пригретых башен, или попусту считали, что их жертвы сами не рискнут уходить далеко, боясь еще больше разозлить своих охотников.

Что ж, тем лучше для меня.

Пока они обыскивали старые места, я снова принялась искать воду. Небо было серым, но дождь как назло больше не шел. Я осматривала близлежащие рощицы более нескольких часов в надежде найти ручеек. Отчаяние, вызванное нестерпимой жаждой и усталостью, заставило меня впервые потерять осторожность.

И тогда меня заметили.

Одна из башен озарилась сигнальным огнем, высунувшийся из нее охотник указывал своим на меня. Поняв, какую оплошность допустила, и в мгновение ока позабыв о жажде, я ринулась бежать подальше от того места. Сигнал уже заметили и подхватили другие – в мою сторону со всех сторон быстро приближались красные. Их хищники рычали и огромными прыжками перемещались впереди своих хозяев, вертя мордами в стороны и стремясь первыми схватить свою жертву. Впереди них на возвышение взмыл огромный черный лев; его нетерпеливый, грозный рев сотряс округу.

Чуть не плача от собственной глупости, я продолжала бежать дальше, чувствуя, как кольцо вокруг меня быстро сжимается.

Впереди показалась небольшая рощица. Несколько деревьев у подножия поросшего кустами холма образовывали густое сплетение ветвей. Я пригнулась и принялась пробираться под ними, понимая, что мне конец. Рычание хищников слышалось уже совсем рядом.

Земля под ногами была покрыта сухими листьями и мелкими камнями. Старые, узловатые, поднимающиеся над землей корни цеплялись за ноги, затрудняя мой бег. Поставив неправильно ногу, я в них запуталась. В отчаянии пытаясь освободиться, я вдруг потеряла опору под ногами и вместе с сухими листьями полетела куда-то вниз.

Весь удар пришелся на бедро и руку, которой я пыталась прикрыть лицо. Открыв глаза и плохо соображая, что произошло, я посмотрела вверх. Оказывается, я провалилась сквозь какую-то дыру, а то, что я приняла за холм, оказалось древним строением, которое со временем ушло под землю.

Сверху уже доносились голоса – охотники и их хищники были на месте и теперь осматривали маленькую рощицу. Я уловила голос Джейка и Майка, которые были самыми доминантными из всех. Они прибыли на место за несколько секунд до остальных, и если бы не мое падение, то я бы уже была у них в руках.

Пропустив меня, корни вновь затянулись, а воронка, созданная моим падением, потянула за собой сухую листву, которая в изобилии покрывала землю. Она тут же насыпалась сверху – будто бы и не было этого отверстия в земле. Нужно было ступить сюда снова, чтобы понять, что оно существует.

Не дожидаясь, пока кто-то из них нечаянно это обнаружит, я приподнялась с земли. Нужно было побыстрее убираться. Бедро болело – я упала прямо на высокий валун и, отлетев от него, скатилась на землю.

Прихрамывая, я принялась искать выход, пока сверху доносились разозленные голоса. Красные ссорились, кому из них обыскивать это место. Голоса Джейка и Майка, как и рев их зверей, были самыми громкими. Похоже, прямо надо мной назревала новая драка.

Но уже через несколько секунд рык, сопровождаемый рычанием и визгом, постепенно утих. Остальные охотники уступили сильнейшим и отступили, оставив этих двоих обыскивать холм.

– Осмотри эту часть, я осмотрю у подножия, – донесся до меня суровый голос Джейка. После двух соревнований, в которых он и его напарники неизменно занимали первое место, он знал свое дело и действовал с холодным, расчётливым профессионализмом. Через сплетенные надо мной корни я видела его волевой, точеный профиль – как и на построении, он выглядел рассерженным. Наверно, все еще бесился из-за того, что его прихоть об участии Уилла посмели не выполнить.

Майка я не видела, но в какой-то момент его барс-призрак подошел слишком близко к яме, сквозь которую я провалилась. И я поспешила прочь.

Редкие просветы в земле пропускали сюда немного света, но большая часть полуразрушенных, местами заваленных коридоров тонула в темноте. Я кружила, пока не обнаружила, что развалины, в которые я провалилась, полностью находятся под землей, и выход отсюда уже давно завалило камнями. Они в свою очередь поросли зеленью, скрыв от чужих глаз то, что тут когда-то находилось. Это было и хорошо, и плохо одновременно: пока Джейк и Майк не догадались, что это – не просто холм. Но если это случится – тут я как в ловушке.

Других способов выбраться отсюда не было. Нужно было ждать и надеяться, что они уйдут. Но судя по приглушенным голосам, оба не торопились, досконально прочесывая каждое деревце и куст.

– Джейк, – донёсся до меня чей-то оклик. Я узнала голос Райна. Его друга и напарника.

Вернувшись в первоначальную комнату, я снова могла их видеть через просветы между корнями.

– Нашли что-нибудь?

– Пока нет.

Райн повел головой из стороны в сторону, осматривая холм. Его крупный, поджарый тигр красивого мраморного окраса в точности повторил его движение.

– Ночью Эрик и Камилла поймали одного синего и много желтых. Включая своих.

– Охота только началась, – ответил Джейк. Немного резко, как мне показалось. – Трое синих еще на свободе. Мы поймаем их и обеспечим себе победу. Все просто, Райн.

– Знаю, но, по-моему, в этот раз они серьезно настроены на первое место, – Райн поморщился. – По дороге сюда я видел Дилана и Мориса, они переворачивают каждый камень. Ночью Камилла с Эриком тоже не сидели на месте. Пока у них отличные результаты, Джейк. Лучше, чем в прошлом году. Этой ночью они как следует себя показали.

Я даже боялась подумать, что это означает. Судя по тому, что я увидела ночью, красные действительно старались перед камерами. А зная Эрика, можно было догадаться, что его жертвам особенно не повезло.

Джейк выпрямился. На этот раз выглядел он сильно раздраженным.

– Они могут быть настроены на какое угодно, но получат только второе, – перебил он. – Где Крис?

– Охраняет пленников в башне.

– Возвращайся к нему, – Джейк кивнул с видом, что разговор окончен.

Но Райн продолжал смотреть на него.

– Ты не хочешь, чтобы мы вас сменили?

Майк до сих пор не участвовал в разговоре, но при этих словах его лицо стало каменным. Почти таким же, как у Джейка.

– Еще рано. Охраняйте добычу.

– Мы делали это всю ночь. Сейчас уже полдень. Все пары давно поменялись.

Джейк выпрямился.

– Я никогда не делаю, как все. Ты лучше других знаешь, это Райн. И именно поэтому я занимаю первые места. И вы вместе со мной.

В его голосе сквозило откровенное раздражение. Будь на месте Райна кто-то другой, ему несомненно пришлось бы сейчас худо.

– Я не об этом. – Райн понял и слегка сбавил обороты. – Вы славно поработали ночью. Ты как всегда на высоте, никто не спорит, Джейк. Я просто подумал, что вы могли бы отдохнуть, а мы приступим с новыми силами. – Его тигр тут же выпрямился, демонстрируя готовность к охоте.

Джейк и Майк смерили друг друга взглядами. Несмотря на то, что они были напарниками, меня не покидало ощущение, что друзьями они так и не стали. Скорее преследовали общую цель – во что бы то ни стало выиграть соревнование. И похоже, что каждый из них обоих считал, что только он сможет принести победу своей команде.

– Майк, хочешь отдохнуть? – небрежно поинтересовался Джейк.

– Нет, я не устал. – До сих пор Майк не принимал участия в разговоре, но по его лицу сразу стало понятно, что сейчас он никуда не уйдет. – Иди, если хочешь.

– Нет, – Джейк повернулся и хлопнул Райана по плечу. – Смените нас позже. Если будут какие-то новости, дай мне знать.

– Я надеюсь, нам еще кто-нибудь останется, – по разочарованному голосу Райна я поняла, что он не против занять место Майка. Но тот стоял с непреклонным видом. Видимо, после всех разговоров красных о его якобы отстранении, он стремился заново доказать всем, на что способен, и не собирался уступать никому, даже своему напарнику по команде. И хотя я не раз старалась забыть о том, что он мой кузен, и провести между нами четкую границу, эта мысль все равно меня уколола. Он не только родился красным, он им был. От мозга до костей.

– Позже, Райн. Возвращайся на стену.

Райн нехотя уступил.

– Тут ничего? – спросил он, прежде чем уйти. – Мне показалось, что был сигнал.

Джейк сжал губы и снова окинул взглядом холм.

– Был. С команды Кэйла кого-то заметили. Должно быть, он… или она… успел как-то скрыться. В любом случае, кто бы это ни был, он где-то здесь недалеко. Мы его найдем.

Все трое окинули окружающие разрушенные постройки цепким взглядом. Я снова поразилась, насколько стоявшие рядом с ними грозные, красивые хищники выглядели под стать своим хозяевам.

– Райн, – позвал Джейк, когда тот уже направился к башне. – Есть новости насчет нашего пари? – Майк наполовину повернул голову в его сторону, показывая, что он тоже слушает.

– Нет. Насколько мне известно, ее еще никто не поймал.

Джейк кивнул.

– Эрик так старается именно из-за этого. И у нас отдыхать не будет никто, пока мы ее не поймаем. Она должна оказаться только у нас, чего бы это не стоило. Поэтому если увидишь или услышишь что-то насчет нее, сразу дай мне знать.

Майк отвернулся.

Внутри меня все похолодело. Они пойдут на все, чтобы словить меня ради своего дурацкого пари. Любой ценой.

Майк молча следил за соседними постройками, не прерывая Джейка и не возражая ему. Это лишь окончательно подтвердило, насколько я ему безразлична. Вся его забота оказалась фальшью, которая преследовала его теперь вполне понятные интересы. Его, как и Джейка, интересовала только победа. И в соревновании, и в пари, предложенным им Эриком.

– Ладно, как скажешь, Джейк. Ты знаешь, что мы с тобой во всем. – Райн потрепал своего тигра по холке. Вдвоем они направились к своей башне.

– Нужно все здесь обыскать, – произнес Джейк, кивая на прилежащие строения, когда Райн скрылся.

– Пойдем вдвоем или поодиночке? – безразлично отозвался Майк.

– Разделимся. Так успеем больше, пока сюда еще кто-нибудь не заявился.

Казалось, такая ситуация идеально устроила обоих. Прежде чем окончательно уйти, Майк скользнул взглядом по склону, и на секунду мое сердце замерло. Но корни и сухая листва в который раз сослужили мне верную службу. Так и не обнаружив отверстия в земле, оба ушли.

Когда опасность миновала, я почувствовал жуткую усталость. Как и мои преследователи, я уже больше суток не спала. Но в отличие от меня, они были сыты и их не мучала жажда – их припасов в башне хватало на то, чтобы три дня кормить целый взвод. Эти двое могли искать меня до самого вечера, не говоря уже об остальных, которые ночью спали. Но я сильно сомневалась, что у меня хватит сил убегать.

«Буду бороться, пока смогу», – пробормотала я, поджав колени и положив голову на руки, чтобы немного отдохнуть. Я и в школе хорошо поняла, как красные относятся ко всем, кто к ним не принадлежит. Но их ночные зверства заставили меня только сильнее их ненавидеть, и я не хотела сдаваться никому из них. К этому примешивался и страх того, что они сделают со мной, если я попадусь.

Вскоре в голове все смешалось, и я сама не заметила, как уснула.

Проснулась я, когда начало смеркаться. Пить хотелось нестерпимо, и оставаться здесь далее было невозможно.

Голосов сверху больше не было слышно. Судя по сгущающимся сумеркам снаружи, я поняла, что проспала часов пять. Неплохо, но недостаточно, чтобы набраться сил. Тем более, когда без еды организм все больше и больше слабел.

Привстав, я ощутила острую боль в бедре. Вопреки моим надеждам, она не прошла, а только усилилась. Еще одна неприятность, из-за которой бежать будет тяжело. Но я ни на секунду не подумала о том, чтобы прекратить прятаться.

Кое-как вскарабкавшись на большой валун, тот самый, о который я ударилась, я подергала свисающие в дыру корни. Они выглядели прочными. По крайней мере, чтобы выдержать мой вес.

Взбираться наверх оказалось намного тяжелее, чем запросто рухнуть вниз, но мои воскресные «тренировки» карабканья по вязу меня не подвели. Через полчаса мучений я вылезла наружу и, стряхнув листья и набившуюся в волосы землю, огляделась.

Вокруг было пусто, но по крепости уже бродили горящие факелы. Я не знала, что случилось за то время, пока я спала, и скольких еще поймали. Оставалось только гадать.

Осторожно оглядываясь вокруг себя, я побрела вперед, стараясь придерживаться стен, деревьев и камней. Нужно было найти воду, и сумерки были самым подходящим для этого временем: темнота еще не сгустилась в полной мере, но охотники, бродившие по стенам, уже плохо видели, что творится внутри крепости.

Жажда мучала меня сильнее, чем голод, но и он уже давал себя знать – передвигалась я намного медленнее, чем вчера. Каждый подъем, которых здесь почему-то было намного больше, чем спусков (или мне просто так казалось?) давался неимоверно тяжело.

Взобравшись по очередной каменной лестнице, я присела у основания раскидистого дерева, чтобы немного отдышаться. Вдруг снизу послышался какой-то шум: кто-то шел, спотыкаясь о камни. Судя по тому, что там царила полная тьма, это были не красные. Значит, кто-то из ребят, кого еще не поймали. Я легла на живот и подползла к краю, чтобы посмотреть, что происходит.

По площадке с поднятыми руками брел парень в синем комбинезоне. Тот самый старшеклассник с моего факультета. Он пошатывался и выглядел измученным, рядом с ним тащился его енот с необычным хвостом. Я вспомнила, что есть такая разновидность, которая умеет цепляться за деревья и водится где-то в Южной или Центральной Америке.

Шаркая ногами, он вышел на середину и остановился, высоко подняв руки.

– Кто здесь? Я сдаюсь! – Громко проговорил он, оглядываясь вокруг себя мутным взглядом.

Вот оно что. Должно быть, он услышал мои шаги и принял меня за охотников. Он облизывал пересохшие губы и продолжал вертеть головой из стороны в сторону.

– Есть здесь кто? – повторил он. – Я не собираюсь сопротивляться. Я хочу сдаться.

Что делать? Его громкий голос привлечет сюда красных! Может, подать знак, чтобы замолчал. Но по его виду, я понимала, что это может быть опасно. Парень явно устал и не хотел больше прятаться. Если его уже кто-то услышал, то, узнав о моем присутствии, он может выдать и меня.

Пока я судорожно размышляла, как поступать, из-за полуразрушенной башни показался факел.

Слишком поздно.

На площадку грациозным прыжком выпрыгнула золотистая львица и приземлилась прямо перед ним. С другого бока молниеносным броском выскочил белый медведь и одним могучим ударом размножил еноту голову. При виде того, что от нее осталось, меня чуть не вырвало.

Выпачканный в крови и разлетевшихся мозгах парень затрясся и упал на колени перед возвышающимся над ним медведем.

– Так-так, что у нас здесь? – прорычал Эрик, выходя вперед. – Еще двадцать очков!

Камилла созерцала эту сцену с равнодушным презрением.

– Я с-с-сдаюсь, – икая от страха и не рискуя посмотреть на лежащую рядом тушку своего мертвого животного, проговорил парень. – Я хочу есть… Я сделаю все, что вы скажете.

– Еще бы.

Глаза Эрика полыхнули коричневым светом. Медведь размахнулся – и парень, проехав лицом по пыли, распластался на земле. Из его носа потекла кровь – наверно, не успел вовремя подставить руки.

– Двое синих, вот это улов! – проревел Эрик, довольно сплевывая прямо на него. – Теперь по очкам мы опережаем всех.

Камилла сморщила свой маленький носик.

– Не расслабляйся, двое еще на свободе. Джейк на пару с Майком без устали обыскивают крепость. Они еще даже не спали. Встань, – приказала она лежащему на земле парню.

Это удалось ему не сразу, за что он тут же получил. Тяжелая лапа медведя опустилась на его спину, отшвырнув на пару метров прямо к ногам Камиллы. Я подумала, что такой удар вполне мог сломать ему лопатку.

– Ты что не слышал, что тебе сказали? – прорычал Эрик, приподнимая дрожащего, вымазанного в пыли и собственной крови парня за шкирки.

– Пожалуйста, я ведь сдался, – взмолился тот. Кровь из разбитого носа и губы ручьем текла по его лицу, капая вниз.

Лицо Камиллы брезгливо сморщилось, когда несколько капель упали на ее сапожки.

– Поосторожнее, Эрик. У меня всего одна пара на три дня, – недовольно процедила она, отходя к растущей вдоль площадки траве и с отвращением вытирая о нее ногу.

– Синий-синий… Ну как тебе, когда эти идиотские запреты на вас больше не действуют? – издевательски поинтересовался Эрик. – Не очень приятно, верно?

Парень силился что-то сказать, но кровь заливала ему рот. Должно быть, в придачу ко всему у него были сломаны зубы.

– Вот незадача, – Эрик схватил его за подбородок и открыл ему рот. Нескольких передних зубов правда не хватало. – Если я правильно тебя расслышал, ты говорил что-то про еду. Мы-то, конечно, теперь должны тебя накормить, раз ты наша добыча…. Но, – он покрутил его голову, осматривая окровавленный рот, – я вижу, что жевать-то тебе теперь будет совсем нелегко. Чтобы ни у кого не было дилеммы, я предлагаю все упростить.

В глазах парня отразился неописуемый ужас. Он с мольбой перевел их на Камиллу, но та была занята своими сапогами. Ее не интересовало, что делает Эрик.

В следующий момент кулак Эрика впечатался в лицо парня и отбросил его на несколько метров. Затем снова и снова, пока тот не начал захлебываться собственной кровью и выбитыми зубами. Он выставил руки вперед, но это не помогло – Эрик продолжал колотить его, пока тот совсем не обмяк. Последним ударом его белый медведь, громко рыча, отбросил избитого парня к краю площадки, и тот больше не двинулся.

Эрик подошел и разжал его безвольно обвисшие челюсти.

– Так-то лучше, – довольно отметил он, осматривая окровавленный, беззубый рот.

Меня била дрожь. На стене у края площадки за этим наблюдала камера, которая поворачивалась так, чтобы следить за всем, что там происходит.

– Почему от тебя всегда столько грязи, Эрик? – недовольно промолвила Камилла. Она закончила оттирать кончики сапог о траву и теперь возмущенно их осматривала.

– Извини, хотел поразвлечься. Это единственный шанс как следует показать этим придуркам, чего они на самом деле стоят.

– Ты его не убил? Мне нужны эти очки! – Камилла подошла и брезгливо осмотрела валяющегося на спине парня. Его лицо опухло, глаза заплыли, но ужаснее всего выглядели сломанные челюсти.

– Живой, – ответил Эрик, пиная его, чтобы тот отозвался. Послышалось сдавленное мычание. – Но вот о еде он больше не заикнется. Хватит этой обезьяны Эндрюс, которую нужно теперь кормить.

Ах, так вот кто у них в руках.

– Твоя синяя подружка не слишком-то сопротивлялась, – хмыкнула Камилла.

– Она мне не подружка. К тому же, она знает, что со мной лучше не связываться. Эта тупица Леран, сама того не понимая, сделала мне еще один подарок – гарантированные двадцать очков, которые не уйдут ни к кому другому.

Я поморщилась. Так вот почему он с такой легкостью согласился на замену, которую я ему предложила. С одной стороны – я, с которой он давно мечтает разобраться, с другой – Эндрюс, которая не посмела бы снова связаться с Эриком и предпочла сразу ему сдаться. Возможно, они договорились об этом до того, как нас забрали вертолеты.

Камилла погладила свою львицу, которая изгибалась вокруг нее, словно громадный котенок.

– Значит, пока мы на первом месте, – ее глаза светились золотистым блеском, как и у ее красивой хищницы. – Единственный, кто может нас теперь обогнать, это Джейк, – его имя она промурлыкала. – Но я, в общем-то, не против проиграть ему…

– Со своим будущим женишком сама разбирайся, но я настроен на победу, – проворчал Эрик. – И не собираюсь специально уступать. Никому. Даже Джейку.

– Близняшки идут третьими, – продолжила Камилла как ни в чем не бывало, игнорируя замечание Эрика. – Но они бы и не посмели претендовать на место выше меня. Четвертое место займет Кэйл и его группа: они тоже набрали к этому времени достаточно очков. Наш класс опять на высоте. Осталось только одно дело. – Она повернулась и выразительно посмотрела на Эрика.

– Я знаю. Я собираюсь поймать ее, – процедил он. – К тому же, помимо пари, насчет нее у меня личные обязательства перед кое-кем.

Наверно, перед камерой он не хотел называть имя миссис Джеймс.

– Чудесно, – произнесла Камилла. Молчаливое взаимопонимание между ними было громче всяких слов. – Нужно поторопиться.

Медведь зубами подхватил валяющегося в луже собственной крови парня и перекинул к себе на спину. Эрик зорко оглянулся.

– Сколько бы она не пряталась, без еды и воды она не сможет долго убегать. В конце концов она ослабеет, и тогда я буду рядом.

Я вжалась в землю и опустила голову, чувствуя, как сердце отбивает бешеный ритм.

Когда они ушли, я отползла назад к стене. Картина парня с выбитыми зубами и окровавленным, распухшим, покрытым синяками лицом не выходила у меня из головы. Как и обещание Эрика быть рядом, когда сил у меня совсем не останется.

Вопреки всему, это только придало мне энергии. Нужно было найти воду, пока ночь окончательно не опустилась на крепость.

Обогнув стену, я побрела дальше, но везде попадались лишь камни и сухие кустарники. Вчерашние, упавшие с неба капли слегка смыли пыль с каменистой земли, но не пропитали почву. Я в надежде подняла голову вверх, но в этот раз рваные, сероватые облака вряд ли предвещали скорый дождь. Скорее снова – темную, безлунную ночь.

Изнурение нарастало. Язык пересох, голова стала тяжелой. В какой-то момент я в отчаянии поняла, что теряю надежду. Уставшие ноги заплетались, и мне стоило большой силы воли, чтобы заставлять себя искать дальше.

В одной рощице рядом с большим, квадратным, хорошо сохранившимся зданием я заметила то, что по виду напоминало остатки фонтана. Полукруглые мраморные бортики со временем обвалились, но внешний вид меня не заботил. Мне нужно было то, что могло скрываться под ним. Это мой единственный шанс продолжать борьбу против ненавистных мне красных.

Присев на колени, я принялась с ожесточением копать прямо посредине, но камни поддавались плохо. Под рукой подвернулась какая-то палка. Я схватила ее и продолжила работу, отбрасывая в сторону затвердевшую землю. Сначала казалось, я стараюсь зря – только трачу последние силы на адские усилия, которые мне приходилось прикладывать, чтобы копать. Но вскоре я заметила, что земля стала более рыхлой, потом чуть влажной. И наконец-то это свершилось – из-под земли в самом центре забил маленький фонтанчик. Далеко от того, что тут когда-то было, но для меня – более, чем достаточно.

Я чуть не закричала от радости. Звук бьющей из-под земли воды был для моих ушей слаще музыки. Я пила и пила, пока не почувствовала, что лопну. Затем расстегнула комбинезон и умыла лицо, шею и руки. Вода была холодной, и немного освежиться после двух дней без душа было как нельзя кстати.

Сразу после того, как я утолила жажду, замучил голод, но с этим уже было намного хуже. Растительность здесь была несъедобная, а в темноте, которая расползлась вокруг, пока я копала, так и подавно нечего было думать о том, чтобы что-то найти. Предстояла еще одна голодная ночь, но я ни на секунду не подумала последовать примеру того парня. Платить унижением и кровью за кость, которую кинут мне красные – ни за что на свете.

Уходить отсюда теперь не хотелось, но место было ненадежное. Хорошо бы вернуться в ту покрытую землей постройку и переночевать там, но в темноте я точно не найду дорогу. Вместо этого угожу прямо в лапы к красным, которые, судя по движению на стене, снова сменили караул: отдыхавшие и сторожившие добычу днем снова вышли на ночную охоту.

По крепости то и дело разносился громкий вой и рев животных: самые сильные охотники позволяли себе забавляться, пугая оставшихся на свободе. Интересно, сколько еще прячутся? Я предполагала, что немного. Из слов Камиллы я поняла, что из синих остались только я и еще один. Или одна. Я не знала, кого поймали Джейк и Майк в первую ночь. Судя по тому, что у Эрика – Эндрюс и парень-старшеклассник, у тех мог быть или Фишер, или девушка-старшеклассница. Значит, один из них, как и я, все еще на свободе.

В этот момент где-то совсем недалеко послышались голоса и шаги. Затем на стену рядом упала вытянутая уродливая тень. К своем немому ужасу, я узнала зубастую гиену Кэйла Мерфи.

В ту же секунду послышался его сиплый голос:

– Я видел, как они тащат его днем. Они пытались прокрасться незаметно в башню, но я заметил. По моим подсчетам, у них уже четверо желтых. Немало для этих идиотов.

– Все, кого они выбрали? – спросил его напарник.

– Не знаю, не уверен, – Кэйл остановился и поводил факелом из стороны в сторону, осматриваясь вокруг. Его гиена щелкнула вытянутыми уродливыми клыками. – Я слышал, что несколько старшеклассников еще ищут своих. Но если ты спросишь меня, то никого из желтых здесь уже не осталось. Зуб даю, что все пойманы. Остается только гадать, сколько у кого. Сам понимаешь, сейчас никто не будет об этом кричать, иначе Джейк или Камилла сразу нападут. Насколько я понял, они идут почти одинаково по очкам. Даже вроде бы Камилла сейчас опережает.

– Если так, то завтра начнется самое интересное, – довольно присвистнул второй. Это был тот, который как-то курил с Кэйлом и Николь во дворе, когда я подслушала их разговор. Как же его звали? Рядом с ним грациозно покачивалась большая серая пума со светящимися в темноте бирюзовыми глазами. Грудь, живот и кончики мощных, стройных лап у нее были чуть светлее, чем серая спина. Такие же светлые полоски украшали ее морду. Рядом с этим прекрасным созданием саблезубая гиена Кэйла выглядела еще более жуткой и нескладной.

– Начнется, я тебе точно говорю. Видел, какой Джейк хмурый? Он уже вторые сутки не спит, и своим не дает. Словно с цепи сорвался из-за этого пари. А то, что Камилла с Эриком поймали еще одного синего, ставит его не в лучшую позицию, поэтому он любой ценой будет стараться завтра набрать очки. Не завидую я тем, кто позарится на оставшихся двух.

– Ха-х, я слышал, что Райн и Крис недовольны, – отозвался напарник.

Я пыталась сообразить, куда мне бежать, но, похоже, что эти двое были увлечены своей беседой куда больше, чем поисками. Поэтому я сочла за лучшее пока затаиться: любой шум сразу привлечет их внимание.

– Еще бы. Джейк ни разу не дал им спуститься со стены. Он пойдет на все, чтобы победить. Даже если дело касается пари Эрика на эту девчонку, двоюродную сестру Николь и Майка… – Кэйл хмыкнул и потер подбородок. – Вот куда бы я точно не стал лезть.

– Почему? Насколько я понял, после моего сигнала вчера ее так и не поймали. Она еще где-то здесь. – Он поднял факел и указал им аккурат в ту сторону, где я пряталась. Я испуганно вжала голову в плечи, но на этот раз оказалось просто совпадением. Этого парня, похоже, стоило опасаться: это он заметил меня сегодня утром со стены и сейчас сам не подозревал, насколько он угадал. – Двадцать очков, Кэйл. Если найдем ее, обгоним близняшек, Саманту и Паттерсона.

– Ха-ха, ты оптимист, Трент, – Кэйл вытащил сигарету и закурил.

«Точно, Трент Дуглас», – вспомнила я. Его имя я часто видела в чате красных.

– Почему? Подумаешь, дурацкое пари! Нас Джейк с Эриком не тронут. Камилла не позволит. Ты сам знаешь, что она всегда предотвращает все ссоры и держит нас вместе. А если они хотят с ней поразвлечься, особенно Камилла, то разве я против? Той давно пора язык укоротить.

Оба рассмеялись жутким, противным смехом, от которого моя кожа покрылась мурашками. Похоже, картина расправы надо мной доставляла им немалое удовольствие.

– Я бы на твоем месте не был так уверен, – снова почесал подбородок Кэйл. – Похоже, между Майком и Эриком личные счеты с прошлого соревнования. Я давно это унюхал, еще до того, как об этом начали шептаться… Черт, я бы все отдал, чтобы узнать, что там произошло! – Возбужденно произнес он, но тут же понизил голос. – И как Майк сумел уговорить Джейка, чтобы тот взял его к себе, несмотря на все слухи об отстранении… До сих пор поверить не могу, что он у Джейка в команде. Да эти двое всегда на дух друг друга не выносили. А тут на тебе…

– Может, Джейк прислушался к твоему совету и побоялся брать кого-то ненадежного, вроде Расселя, который один раз уже его подвел? – предположил Трент, тоже доставая сигарету.

– Похоже на то. – Мне показалось, что Кэйл сильно сомневается в том, что такой, как Джейк, мог к нему прислушаться, но вслух этого говорить не стал, чтобы не портить свою репутацию. – Но, черт, почему он не взял Брайна?

– Тебе-то что?

– Не знаю, не люблю я этого Майка, хоть он и из наших. Вечно он нос задирает и сам себе на уме. Даю голову на отсеченье, что он как-то замешан в том, что Эрика и Дилана чуть было не отстранили. Неспроста это все, запомни мои слова.

Оба молча закурили.

– Знаешь, а может ты и прав насчет девчонки, – просипел Кэйл и поддел носком камень, который откатился чуть ли ни к моим ногам.

Его напарник встрепенулся.

Кэйл осветил стены, проверяя, есть ли на них камеры. Заметив одну, он сделал знак своему напарнику зайти за угол, чтобы быть вне ее поля зрения. Теперь они стояли еще ближе ко мне.

– Это пари может сыграть нам на руку. Если мы ее поймаем, то можем совершить выгодный обмен. Нам-то все равно, получить за нее двадцать очков или за кого-то другого, – принялся выкладывать он свой план с хитрым видом. – У Камиллы, Эрика, Дилана и Мориса уже двое синих. Они наверняка не откажутся дать нам взамен одного и в придачу какой-нибудь хороший бонус в виде двух-трех желтых. Тогда нам не о чем будет больше волноваться. Обеспечим себе третье место и будем тихо покуривать в сторонке, пока остальные дерутся, – он хихикнул, довольный собственной смекалкой.

Глаза его напарника зажглись. Он понял, что Кэйл предлагает отличную идею.

– А может, лучше Джейку? – немного засомневался он, прокручивая ее в голове.

Кэйл погладил свою уродливую гиену, которая сидела, высунув язык.

– Если честно, я не хочу, чтобы Майк выиграл. Если уж выбирать между ними двумя, то пусть будет Эрик. Да и благосклонность Камиллы никогда не помешает. – Кэйл затянулся сигаретой. – В отличие от нее, Джейк знает только себя. Поверь мне, он даже не вспомнит потом о нашей помощи.

Его напарник согласно покачал головой. Но, похоже, все еще сомневался, что идею Кэйла можно притворить в жизнь.

– Допустим так. Но, думаешь, Камилла позволит нам обойти близняшек? – подошел он к делу с другой стороны.

Кэйл задумчиво пустил в воздух колечко дыма.

– Если мы поймаем для нее девчонку, то думаю, что она будет целиком на нашей стороне. Не думаю – уверен. К тому же, завтра с утра, пока никто другой не пронюхал, нападем на группу Кевина Уилтшира («Того самого, чьего ягуара изрядно потрепали громадные змеи близняшек», – вспомнила я. Он и еще трое в его группе учились в классе Эштона Хэмпфри) и отберем желтых. Еще четыре очка будут нам как нельзя кстати.

Казалось, его напарника это убедило. Оба уже довольно потирали руки, предвкушая легкое третье место.

– Осталось только поймать ее до того, как это сделает кто-нибудь другой. – Кэйл откинул окурок в сторону. – Лучше поторопиться, пока еще кто-нибудь не догадался. – Он поднял факел и осветил здание и двор. В какой-то момент свет упал на камни в сантиметре от моего сапога. Вслед за хозяином его уродливая гиена поднялась на лапы и со злобным видом осмотрела двор и окружающие его полуразрушенные арки и лестницы.

Мой пульс мгновенно участился. Оба даже не подозревали, в какой близости от предмета их разговора находились. Оставалось только надеяться, что они решат продолжить поиски в другом месте.

– Смотри-ка. Что это? – его напарник указал куда-то в центр дворика.

Я вспомнила о фонтане. Черт, почему я не догадалась его закопать! Оба подошли и присели на корточки рядом с бьющей из-под земли струей, там же, где несколько минут назад сидела я.

Кэйл пригляделся и потрогал мокрые камни вокруг.

– Кто-то раскапывал это совсем недавно, – сипло заключил он. – Иначе вся земля вокруг уже бы давно промокла.

Оба резко встали и приподняли факелы. Прежнего самодовольства, с которым они рассуждали про соревнование, как не бывало. Теперь они выглядели опасными. И настороженными. Их животные вытянулись, готовые немедленно броситься в атаку по первому же приказу.

Кэйл двинулся первым. Сопровождаемый своей уродливой гиеной, которая передвигалась отрывистыми скачками, он пошел вдоль стены, заглядывая за каждый камень и освещая каждый угол. Пока он обыскивал постройку, его напарник приблизился к маленькой каменной ограде, за которой я пряталась. Его факел остановился прямо надо мной – сузив глаза, он осматривал склон, который начинался у ограды. Все внутри свело от страха. Через секунду он посмотрит вниз – и мне конец.

Послышалось чертыханье: осматривая какой-то угол, Кэйл оперся на остатки непрочной арки – и она мгновенно рассыпалась под его рукой.

Трент и его хищник обернулись.

– Чертово старье, – Кэйл поднялся и вытирал руки. – Ненавижу его. Тут давно пора привести все в порядок. Того и гляди подвернешь ногу, или какой-нибудь камень свалится прямо на голову, – раздраженно пробубнил он.

Воспользовавшись тем, что склон снова погрузился во тьму, я попятилась вниз, молясь, чтобы он не обернулся. Но Трент казался увлеченным смешным падением напарника. Он посмеивался, пока Кэйл отряхивал пыль и грязь и поднимал факел.

– Ты в порядке, дружище?

Кэйл вытянул вверх большой палец, затем со злости пнул устоявшую основу злополучной арки. Стертые временем камни разлетелись и с гулким звуком раскатились в разные стороны. Его гиена, задетая одним из них, недовольно лязгнула зубами.

Еще чуть-чуть. В свете его факела я рассмотрела прямо под собой ступенчатый проход, уводящий куда-то вниз. Если я до него доберусь, то незаметно спущусь вниз и затеряюсь там, пока эти двое будут дальше обыскивать двор.

Я доползла уже до самого низа, когда Трент все-таки обернулся.

Слишком рано. Я не успела.

В одно единственное мгновение его глаза встретились с моими. Он застыл, словно сам не верил в то, что видит. Это дало мне еще пару секунд. Ощутив ногами камень вместо земли, по которой ползла вниз, я вскочила на ноги.

Трент опомнился.

– Кэйл сюда! Вон она! – закричал он, указывая на меня. – Я ее вижу!

Глаза его пумы вспыхнули. Она тут же рванулась вниз, одним прыжком перемахнув через ограду.

Я бросилась бежать. Свет подрагивающих сверху факелов осветил каменную лестницу прямо передо мной. Без него нечего было и думать спуститься по крутым ступенькам в полной темноте. Но я все же поскользнулась на предпоследней и сразу же ощутила резкую боль в бедре, которое пострадало от утреннего падения. Застонав, я схватилась за него, но пума, а с ней и гиена, издавающая какую-то леденящую смесь визга и человеческого смеха, уже вылетели на ступеньки и, толкаясь между собой, мчались вниз.

Я снова бросилась бежать, натыкаясь на валяющиеся повсюду валуны. Боль в бедре разгоралась, но преследующие меня пума с уродливой саблезубой гиеной не отставали, быстро сокращая разделяющее нас расстояние. Откуда ни возьмись передо мной возникли наваленные друг на друга колонны, и я не задумываясь рванулась вверх, перепрыгивая с одной на другую. Кэйл с Трентом уже подбежали вслед за своими животными и что-то кричали друг другу, освещая колонны факелами и пытаясь рассмотреть меня наверху.

Я бежала, превозмогая боль. Животные не отставали, им эти прыжки давались куда легче, чем мне. Расстояние между нами неумолимо уменьшалось. В какую-то секунду клыки гиены сомкнулись совсем рядом с моей ногой, но мне все же удалось подтянуться и взобраться на следующую колонну. Однако силы уже покидали меня. Следующий прыжок удался намного хуже, и, сбитая пумой, которая собиралась схватить меня за шиворот, я покатилась куда-то вниз, безуспешно пытаясь ухватиться за лианы, обвивающие колонны, по которым я только что бежала.

Падение пришлось на копчик. Несмотря на окружающий меня мрак, перед глазами пустились в пляс звезды, и я не на шутку испугалась, что я уже не смогу подняться.

Сбитые с толку животные метались на самом верху, пытаясь найти спуск, но он был слишком крутым. Голоса и подрагивающие тени скользили где-то совсем недалеко – Трент и Кэйл пытались понять, что произошло.

Я попыталась встать, но, застонав, лишь перевернулась на бок, не сводя взгляда с мечущихся и воющих от бессилия громадных животных.

Пума выглядела вконец растерянной – она колотила хвостом по каменным колоннам и не сводила с меня пары горящих, неестественно бирюзовых глаз. Но гиена Кэйла проявляла куда большее упорство: она то и дело кидалась к самому краю и истошно визжала.

«Прыгнет», – с ужасом поняла я, глядя, как она выискивает, какой-нибудь выступ пониже.

Тучи расползлись, на небе прямо надо мной выглянули звезды. Их света вполне хватало, чтобы оглядеть то место, куда я упала. Вокруг меня валялись обломки крыши, которую когда-то поддерживали каменные колонны. Должно быть, из-за какого-то постигшего крепость землетрясения древнее здание покачнулось, крыша рухнула, а колонны уцелели, но навалились друг на друга. Куда ни глянь, валялись разбитые узорчатые плиты с потрескавшимися изображениями льва и еще сохранившейся на них золотой краской. Без сомнения, когда-то тут возвышалось нечто красивое и внушительное.

Голоса Кэйла и Трента были уже совсем рядом. Я видела, как они освещают колонны, пытаясь найти проход внутрь, пока их животные сторожат меня сверху, нервно поскуливая.

Опершись на колени, я привстала и поползла в противоположную сторону, туда, где возвышалась груда оставшихся после обвала обломков. Пума наверху вскочила на ноги.

И в ту же секунду гиена все-таки прыгнула.

Приземлившись на плиту рядом с той, где я только что лежала, она дикими скачками рванулась за мной. Помогая себе руками, я заползла в образовавшийся между плитами полуразрушенный проход. Клыки гиены клацнули, на этот раз проскользнув по сапогу, но, изогнувшись, я уже нырнула в узкое отверстие. Гиена бесновалась рядом, но проход, в котором я спряталась, был слишком узким для нее.

Не дожидаясь, пока сюда доберутся красные, и забыв о боли в бедре и копчике, я ползла вперед, стараясь не попасться в зубы гиене, которая скакала сверху по плитам и лежащим сверху обломкам колонн, стараясь выцепить меня там, где они неплотно прилегали друг к другу.

В какой-то момент стало намного просторнее и впереди показалась стена соседнего здания. Мое сердце упало вниз, а гиена ринулась туда, стремясь встретить меня там, где заканчивались рухнувшие плиты. Я остановилась. Где-то недалеко, в обход колонн, уже бежали охотники. Их догоняла пума, которой пришлось спуститься так же, как она забралась, преследуя меня. Возле выхода меня сразу схватят – нужно было разворачиваться.

Перевернувшись, я поползла назад, в развалины. Обезумевшая гиена рыла лапами проход, пытаясь протиснуться за мной. Вскоре ее догнали задыхающиеся от бега охотники. Поняв в чем дело, они освещали туннель, образовавшийся под сломанными плитами. Затем полезли в него, оставив своих животных сторожить снаружи. Но это меня даже обрадовало: в отличие от меня, они не знали, что проход расширялся только к концу, так что дальше середины они не пролезут и застрянут. А я выиграю время.

Помогая себе локтями, я вылезла с того самого проема, в который нырнула, спасаясь от гиены Кэйла. Теперь куда? Хорошо хоть тучи еще не наползли обратно на небо – звезды давали достаточно света, чтобы осмотреться. Но пространство казалось замкнутым в объятиях рухнувших на землю колонн. Недаром даже охотники с факелами не нашли вход.

Мое сердце стучало. Кэйл с Трентом уже наверняка осознали свою ошибку и скоро вернутся сюда, но даже самое маломальское отверстие в возвышающихся вокруг руинах было слишком узким для меня. Я была тут заперта.

Внезапно сбоку, рядом с одной из упавших плит, мой глаз что-то уловил. Решетка! Она прикрывала маленькое отверстие, уходящее куда-то под небольшое возвышение. Должно быть, что-то вроде древней канализации для стока воды во время дождей.

Я подергала ее, но решетка поддавалась плохо. Железные опоры, на которых она держалась, были вставлены прямо в камень и местами сидели намертво. Я бы не вырвала их, даже будь у меня тиски.

Она уже почти отошла с одного края, когда сверху раздался знакомый, леденящий кровь звук – смесь хохота и раздирающего визга. Подняв глаза, я увидела гиену Кэйла. Она вернулась и стояла надо мной, обнажив острые желтые клыки и щуря черные, словно горячие угли, глаза, полные ненависти и кровожадной алчности. Мы были один на один. Пока ее хозяин вернется, никто не помешает ей разорвать меня на куски. По ее глазам я понимала, что во второй раз она не будет сомневаться и сразу прыгнет.

В отчаянии я задергала решетку. Еще чуть-чуть – и мне хватит, чтобы протиснуться внутрь. Ну же!

Гиена сиганула вниз, перевернулась на каменной плите и вскочила. Бок, на который она упала, был примят, одна лапа вывернута, но, как сказала Джин, эти чертовы твари не чувствуют боли. Медленно, припадая на вывихнутую лапу и раскрыв уродливую пасть, из которой за ней текла слюна, она двинулась ко мне.

Тут, словно услышав мои молитвы, решетка поддалась. Я напрягла все мышцы и налегла на нее, чтобы отодвинуть ровно настолько, насколько мне было нужно, чтобы залезть внутрь. Гиена поняла, что добыча вот-вот ускользнет – она издала жуткий, истеричный визг и на трех лапах ринулась ко мне. Она была уже совсем рядом, когда созданное мной отверстие между решеткой и стеной приняло нужный размер. Ее покрытая пеной пасть сверкнула прямо надо мной, но уродливой морде достался только мой сапог. От удара, в который я вложила все оставшиеся силы, гиена взвизгнула и отскочила. Затем повернулась, чтобы снова схватить меня сзади, но я уже проскользнула внутрь и подтянула за собой решетку, которая снова встала на свое место. Острые зубы только лязгнули по железу.

Я смотрела, как гиена со злости грызет решетку, но, к моему счастью, она была достаточно толстой, чтобы выдержать ее страшные клыки, издающие жуткий скрипучий звук всякий раз, когда соприкасались с железом. Она носилась вокруг и истошно вопила, но не оставляла попыток ее прогрызть. После каждой неудачи она только впадала в большее бешенство; ее стертые в кровь о железо десна снова и снова сверкали перед моим лицом, заставляя меня отворачиваться.

В этот момент сверху блеснула серебряная вспышка – огромный белый барс снес гиену в сторону. Взвыв и перекувыркнувшись в воздухе, она отлетела и ударилась о поваленную плиту. Где-то совсем рядом послышались быстрые шаги – похоже, кто-то из красных все-таки нашел вход, отодвинув один из тяжелых обломков колонны.

Гиена встала и грозно ощетинилась, обходя барса на трех лапах и выбирая позицию для атаки. Четвертая лапа, которую она подвернула еще при падении, теперь странно выгнулась, из разодранной кожи торчала кость.

Пока барс с гиеной исполняли какой-то странный, смертельный танец, стараясь увернуться от зубов друг друга и целясь друг другу в глотку, перед решеткой возник Майк. Его пальцы вцепились в нее, но он смог отодвинуть ее ровно настолько, насколько до этого отодвинула я. Для такого, как он, отверстие было слишком маленьким.

– Дай руку, – резко приказал он.

Я не ответила, отодвинувшись, чтобы он не смог до меня дотянуться. Перед глазами возник его взбешенный взгляд, когда он узнал, что это я сделала так, что его блестящий план провалился и Эрика с Диланом все-таки допустили к участию. И его холодное, лишенное всяких эмоций лицо, когда Джейк говорил Райну, что они должны поймать меня любой ценой. Майку плевать на меня. Он, как и его напарники по команде, думает только о том, чтобы победить.

В этот момент к гиене присоединилась серая пума Трента. Теперь они стояли вдвоем против голубоватого барса-призрака, который приготовился до последнего прикрывать спину хозяина.

Майк сделал резкое движение – и его пальцы скользнули по моим сплетенным в косу волосам, лежащим на плече рядом с широким воротником. За который он, похоже, и намеревался меня схватить.

Я инстинктивно отшатнулась. Резинка, удерживающая косу, осталась у него в руках, и наши глаза встретились.

– Дай мне руку, Алекс, – нетерпеливо процедил он. По его лицу я видела, что он хочет скорее с этим покончить. – Другого выхода отсюда нет. Со мной ты в безопасности, получишь еду, и никто тебя больше не тронет. Только протяни руку! Быстрее!

Да, Майк умеет разыгрывать заботу. Его тон был почти искренним. Но, к сожалению (а, может, и к счастью), я уже успела узнать его, как следует. Все, что его интересует, это двадцать очков, которые я олицетворяю.

– Ну же! – Он понял, что его слова не подействовали. На его лице проступил еле сдерживаемый гнев, и он снова сделал попытку протиснуться за мной. – Ты не представляешь, что натворила. Они сделают тебе больно, если догонят! Я – твой единственный шанс!

– На прошлом соревновании ты говорил той девушке то же самое? – еле слышно спросила я.

Его глаза угрожающе сузились.

– Черт, ты не имеешь понятия, о чем говоришь!

Гиена и пума заходили с двух сторон, рыча и обнажая покрытые пеной острые клыки. Барс, отступая и мотая головой, старался следить за тем, что делает каждый из них, но это было нелегко.

Майку пришлось обернуться. Чтобы помочь своему барсу, ему нужно было им управлять, и это дало мне возможность соображать, что делать дальше. Руками я нащупала сзади проход. Если это все-таки отверстие для стока воды, то у меня есть шанс, ведь оно должно куда-то вести. Слишком узкое для красных и их хищников, оно как раз подходило для такой маленькой и худой, как я.

Недолго думая, я нырнула туда, оставив Майка и схвативших в жуткой схватке зверей позади. До меня донесся его крик, призывающий меня вернуться, но я уже ползла вперед на коленях. Как можно дальше от него и ему подобных.

Воздух здесь был затхлый. Ползти приходилось по воде, которая стекла сюда после прошедшего в первый день дождя. Я оказалась права: данный проход представлял собой нечто вроде древней канализации, проведенной под крепостью, чтобы внутри не застаивалась вода. Вскоре стены вокруг меня пропали. Руками я нащупала пустоту и поняла, что это какое-то разветвление. Решив, что лучше не сбиваться с пути, я поползла дальше. Местами попадались решетки, подобные той, через которую я сюда попала. Но я опасалась, что на поверхности может быть опасно – красные наверняка будут прочесывать всю округу. Лучше оставаться под землей столько, сколько смогу.

Вскоре я почувствовала, что стало просторнее – коридор стал выше, и это позволило мне выпрямиться в полный рост. Бедро тут же отозвалось острой болью, но ползти дальше, чувствуя руками воду и сколький, грязный пол, было невмоготу. Прихрамывая, я продвигалась вперед, чувствуя себя, как слепой крот. В окружающей меня тишине было слышно лишь мое дыхание, решетки с их редкими просветами давно пропали. И в какой-то момент я почувствовала, как меня охватывает дикая, всепоглощающая паника.

А что если я не найду отсюда выход? Страх и ненависть к красным показались мне вдруг несущественными. Окружающий меня могильный мрак и холод каменных стен – вот все, что имело смысл. Мне показалось, что я замурована заживо в склепе.

Сердце билось так быстро, что, казалось, оно не выдержит и разорвется, лоб покрылся холодной испариной. Ощущение, что я умираю. Стены словно смыкаются на меня. Мне никогда отсюда не выбраться! Я навсегда замурована здесь под землей, в полной темноте! До ужаса захотелось закричать, позвать на помощь. Все равно, кого, только вытащите меня!

Я обхватила голову руками. Нет, это только мне кажется. «Только в моей голове», – повторяла я, словно мантру. Я сюда пришла, значит, где-то должен быть выход. И я его найду.

Неимоверным усилием воли я заставила себя успокоиться. Сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Если поддамся панике, то мне конец. Сосредоточиться на задаче – вот что сейчас важно.

Выставив вперед руки, я побрела дальше. Мои сапоги хлюпали по воде, но вскоре она куда-то исчезла. Я почувствовала, что коридор медленно уходит вверх.

Там наверняка будет выход!

Я ускорила шаги и вскоре вышла в нечто, напоминающее большую подземную пещеру с выдолбленными в самом верху узкими окошками. Проглядывающее сквозь них небо все еще было звездным. Я приподнялась на камень и выглянула наружу. Пещера большей частью находилась под землей; спереди маячили холмы той части крепости, где я еще не была. Значит, сейчас я где-то посредине между тем местом, где располагались красные в своих башнях и где до сих пор сосредоточилось большинство их поисков, и той, которая еще с вертолета показалась мне менее застроенной. Наверно, из-за чересчур холмистой местности. Я вспомнила, что даже стена в той части наполовину обвалилась, от нее остались лишь голые серые камни. Ее сторожевые башни давно рухнули куда-то вниз, из-за чего та половина крепости приняла заброшенный вид и пустовала от охотников. Избалованные и изнеженные красные даже во время важного для них соревнования предпочитали иметь такие удобства, как крышу над головой, и разбивали свои лагеря на уцелевшей части стены.

Внезапно одна сторона пещеры озарилась подрагивающим светом. Только не снова! Я еле успела отпрянуть назад, как прямо перед отверстием, в которое я только что выглядывала, возникла пара сапог. Другая пара спрыгнула с противоположной стороны. Я едва метнулась за камень, как оба охотника наклонились, осматривая пещеру. Все вокруг осветилось их факелами.

– Она не могла далеко убежать, – я узнала жесткий голос Джейка. Кто бы сомневался, что Майк уже дал ему знать.

– Насколько я помню, тут начинаются пещеры, и мы можем искать до рассвета, но так ничего и не найти. Мы ни разу не заходили так далеко, и я сомневаюсь, что кто-то из них мог сюда добраться, – с сомнением отозвался Райн. Похоже, Джейк все-таки позволил ему принять участие в охоте. – Может, стоит вернуться и снова обыскать остатки храма?

Храм. Так вот что это было. Наверно, когда-то давно те, кто строили эту крепость, воздвигли его здесь, как знак величия красных. Недаром там повсюду валялись разбитые статуи львов, а их морды были вырезаны на обрушившихся плитах.

– Майк остался там на случай, если она вернется, – холодный тон Джейка прорезал ночной воздух. – Нам троим там нечего делать. Просто потеряем время.

– Как Майк мог ее упустить? – В голосе Райна послышалось презрение. По всему выходило, что он не разделял решения Джейка взять его в команду. – Я бы не допустил такой ошибки, если бы ты с самого начала позволил мне, а не ему, присоединиться к поискам.

– И тем не менее, он ее нашел, – ответил Джейк без какой-либо интонации. – Кэйл и Трент были там вдвоем.

– Ну и что? Ты поверил, что Кэйл посмел бы напасть на кого-то из твоей команды? – Я вспомнила, как кружили вокруг серебристого барса гиена и пума. Кажется, закончилось все благополучно, но тогда выглядело совсем не так, как говорит Райн. – Признай, что Майк просто не справился. Если ты не готов это признать, то тогда я уверен, что он просто дал ей уйти. Как по-другому можно это объяснить? Что она ускользнула прямо у него из рук? После двух дней без еды и нормального сна? Да брось!

Похоже, красные недооценивали мое желание им противостоять. Несмотря на слабость и голод, во мне закипела злость.

– Майку важно то же, что и тебе. Поэтому я его и выбрал, – ответил Джейк своим обычным, не терпящим возражений тоном.

– Да, и даже ничего не сказал нам с Крисом. Я думаю, мы заслужили хотя бы знать, чем ты при этом руководствовался.

Похоже, Майка недолюбливал не только Кэйл.

– Он меня не подведет, потому что мне должен. И до сих пор показал себя достойным напарником, – отрезал Джейк, выпрямляясь. Этот разговор его явно раздражал. Он вообще выглядел чересчур нервным – похоже, Кэйл был прав, и Джейка бесил перевес Камиллы и Эрика по очкам. – К тому же, на этот раз ты неправ. Я видел его барса. Ему правда досталось. А с Кэйлом и Трентом я разберусь позже. Сейчас важно закончить соревнование первыми. Двое синих еще на свободе, и в первую очередь мне нужна она. Ей и так удалось слишком долго от нас прятаться, и я не собираюсь позволить никому другому ее поймать. Это с самого начала наша главная задача. Ты со мной или нет?

Райн промолчал. Его попытка настроить Джейка против Майка потерпела крах. На этот раз. Мне показалось, что он все еще считал, что Майк нарочно дал мне уйти. И ему не нравилось, что Джейк принял сторону Майка.

Что ж, он ошибается. По тому, что видела я, Майк и вправду целиком и полностью предан Джейку за то, что тот подарил ему этот шанс.

Сбоку от меня мелькнула какая-то тень. Их хищники! Я уже напряглась, чтобы рвануться назад в подземный туннель, как краем глаза увидела что-то синее. Фишер?

Парень выглядел измученным. Не обращая на меня внимания, он глядел вверх, туда, где все еще стояли охотники. Оказывается, он с самого начала зашел дальше всех, нашел эту пещеру и спокойно прятался тут все это время, пока остальные думали, что смогут скрыться среди развалин, на которых как раз и сосредоточились поиски. Что ж, умно.

Стоя в противоположном проходе, который скрывал его от света факелов, он закусывал губы. Затем подался вперед.

– Ты не должен этого делать, – одними губами прошептала я. Фишер вздрогнул и остановился. – Здесь достаточно мест, чтобы спрятаться. Мы можем скрываться вместе.

Его бледное лицо, на котором даже в полумраке пещеры виднелись красные следы от указки миссис Джеймс, вытянулось. На нем отразилось смесь недоверия и замешательства.

– Ты слышал их. Они сами сказали, что тут будет тяжело нас найти, – шепотом продолжила я. Мне почему-то очень захотелось, чтобы он этого не делал. В его усталом, осунувшемся лице с впавшими, потускневшими от голода глазами я видела отражение себя. – Мы сможем прятаться здесь, пока не прозвучит рог. Еще всего день. Нужно продержаться еще немного.

Фишер не ответил, но я видела, что он сомневается. И это дало мне надежду. Охотники были увлечены обсуждением плана поисков и не обращали на пещеру внимания. Их животные беспокойно ходили рядом, но, подобно своим хозяевам, не видели нас, прятавшихся за камнями.

В какой-то момент мне показалось, что мои слова все-таки его убедили. Фишер сделал нерешительный шаг назад, в темноту спасительного туннеля, и я с облегчением выдохнула. Вдвоем нам будет легче! Мы сможем спать поочередно, и, может быть, вдвоем нам даже удастся отыскать что-нибудь съедобное. Все будет хорошо!

Но, прежде чем я успела подумать о всех преимуществах нашего сотрудничества, Фишер все-таки метнулся вперед, прямо в центр пещеры, залитый светом факелов. Лев Джейка мгновенно зарычал и бросился к отверстию. Мраморный тигр Райна сделал то же самое с другой стороны, но оба были слишком громадными, чтобы протиснуться внутрь. Они метались и рычали, стараясь выцепить побледневшего и дрожащего Фишера лапами. Охотники резко обернулись.

– Назад, – приказал Джейк. Послушно скуля, словно щенок, его лев отполз, не сводя с Фишера горящего взгляда. Джейк наклонился и осветил его. В его глазах загорелся огонь – еще один синий у него в руках. Теперь, как и должно было быть, перевес на его стороне.

– Подойди и подтянись. Я тебя вытащу.

Но Фишер не сдвинулся с места. Казалось, он оцепенел от страха перед огромным львом.

– Он тебя не тронет. Ну же. Не испытывай мое терпение, иначе будет хуже!

Угроза подействовала. Фишер двинулся вперед, но за два шага до отверстия он вдруг остановился. Его глаза скользнули в ту сторону, где по-прежнему пряталась я.

Мое сердце замерло. Вот идиотка, зачем я вообще с ним разговаривала? Он наверняка теперь меня выдаст.

– Чего ты медлишь? – прорычал Джейк. Ему не терпелось поскорее его схватить. – Я же сказал, лев тебя не тронет. Но это может измениться, если выкинешь какую-нибудь штуку.

Но Фишер продолжал стоять. Его губы шевельнулись, словно он хотел что-то сказать. А я уже ругала себя на чем свет стоит. Зачем я выдала ему свое присутствие? Мы ведь и в школе никогда не разговаривали. С чего я взяла, что он захочет прятаться с той, которую ненавидят все без исключения красные? И за которой они больше всего охотятся.

– Ты слышал, что тебе сказали! Пошевеливайся, если хочешь остаться цел, – резко добавил подоспевший Райн. Он оглядывал пещеру на случай, если их жертва все-таки решит в последний момент сбежать.

Но Фишер не решил. Послушно вскарабкавшись на камень, с которого до этого выглядывала я, он протянул руки вверх. Подтянуть его сквозь отверстие не составляло проблемы: маленький Фишер был едва ли не меньше меня. Через секунду громадный лев уже прижал его к земле, грозно разинув над ним огромную пасть.

Джейк присел рядом, довольно оглядывая новоявленную добычу. Теперь по количеству очков он обогнал всех остальных, но и этого было для него мало.

Он подтянул его рукав вверх и осмотрел тыльную сторону запястья. Она была пуста.

– Где твое животное?

Прижатый к земле Фишер не сводил полного ужаса взгляда с грозно нависшего над ним льва и ничего не ответил.

– Я его помню, – Райн показал на уродливые полосы на его щеках. – Этому запретили тренироваться.

Джейк отпустил его руку.

– Ты кого-нибудь еще там видел? – спросил он, кивая на пещеру. – Мы ищем девушку с твоего класса. Темные, длинные волосы, необычные синие глаза…

– Думаешь, этот знает, как они выглядят? – Райн самодовольно ухмыльнулся. – По его виду, я бы не сказал. Эй, козявка, видел еще один синий комбинезон?

Я сжалась и приготовилась бежать. Даже если Фишер сейчас меня выдаст, то красным еще придется подумать о том, как сюда попасть. Для них это будет нелегко.

Фишер силился что-то сказать, но страх окончательно сковал его язык. Он лишь издал какое-то невнятное мычание.

Джейк разочарованно поднялся.

– Без толку. Слишком напуган.

– Эй, смотри не наделай в штаны, – предупредил его Райн. – От одного желтого уже несло в первую ночь, спать было невозможно. Пришлось выставить его за дверь.

Джейк громко рассмеялся. А я подумала о несчастном парне, который после этого случая непременно станет предметом шуток и издевательств в школе.

– Ладно, забери его в лагерь. Сделай это максимально тихо, пусть все думают, что еще двое на свободе. Я вернусь за Майком и проверю, выследил ли он ее. И еще кое-что… – Джейк уже направился в сторону разрушенного храма. – Нам нужен будет кофе, чтобы продолжить поиски. Пришли Криса, времени подниматься в лагерь нет, пока она еще на свободе.

Райн недовольно скривился: опять Джейк посылает его сторожить добычу в башне. Но на этот раз возражать не стал.

– Окей, сделаю.

Они ушли, а я осталась в пещере, которая снова погрузилась во мрак. Теперь я была здесь одна. Решение Фишера сдаться разочаровало и опечалило, но не удивило меня. Чего я ожидала? Прятаться вдвоем? Помогать друг другу, чтобы протянуть еще один день? Мои одноклассники, кроме Уилла и Джин, в лучшем случае сторонились меня, а в худшем – пытались шпионить для красных, как Эндрюс. Но почему-то я все равно почувствовала себя ужасно одинокой.

Однако времени размышлять об этом не было. Он в любой момент мог прийти в себя и сообщить Райну, что видел меня в пещере. Нужно было уйти как можно дальше отсюда.

Поднявшись, я побрела в проход, в котором еще недавно прятался Фишер. Если он пришел в пещеру с противоположного края, значит, где-то есть еще один вход. И еще такие же пещеры.

Через какое-то время я действительно выбралась на поверхность. Большая часть застроенной крепости осталась позади, как и дозорные башни. Здесь никто из тех, кто следит за крепостью, меня уже не увидит.

Позади меня блуждали огни. Большая часть сосредоточилась в районе храма. Наверно, новость, что меня там видели, уже распространилась и привлекла туда красных, которые надеялись на последние двадцать очков.

Что ж, пусть поищут. А я пока углублюсь в ту часть крепости, в которую они почти не заходят из-за большого расстояния от пригретых лагерей. Недаром Фишер смог прятаться здесь так долго, никем ни разу не замеченный.

Пещер тут и вправду было много, но все они располагались на поверхности и были довольно маленькими и недостаточно глубокими, чтобы спрятаться. Через два часа блужданий я наткнулась на более-менее подходящую, чтобы провести ночь и немного поспать. Пещера была темной и, в отличие от остальных, уходила глубоко в гору. Держась за стену, чтобы не потерять ориентир, я прошла, сколько смогла. Ушибленное бедро снова дало себя знать, и я уже не могла сопротивляться усталости.

Но постоянные мысли о еде и холодный пол пещеры совсем не способствовали нормальному сну. Я ворочалась, пытаясь унять голод, но это было бесполезно. То и дело меня будила какая-нибудь пролетающая над головой летучая мышь, которую я с испуга принимала за приближающихся хищников красных. После таких пробуждений сон долго не шел, и я крутилась, снова мечтая о еде.

Наконец невыносимо долгая, мучительная ночь закончилась. Снаружи, радуясь новому дню, запели птицы, которые гнездились в заброшенной части крепости, и забрезжил яркий свет – впервые с начала соревнования выглянуло солнце. Его утренние лучи проникали в пещеру, и я смогла рассмотреть свое ночное убежище. Пещера оказалась самой обычной, но, в отличие от прошлой, не имела других выходов кроме того, через который я зашла.

Выглянув наружу, я первым делом постаралась определить, где сейчас рыскают охотники. Вчера Трент оказался прав: сегодня большинство охотников забросили поиски – наверно, из-за того, что, кроме меня, вся добыча была переловлена. Теперь на стене, которая отсюда была едва видна, то и дело происходили бои: сильные старались отбить у более слабых противников их пленников и тем самым заработать себе еще очки. С той стороны, почти не смолкая, доносился рев дерущихся между собой огромных зверей. Теперь решалось самое главное – места. Драки вспыхивали почти по всей стене, только возле башен Джейка, Камиллы и их одноклассников царило затишье. Эти, как говорила Лин, не нападали друг на друга, и никто из остальных не смел посягнуть на их добычу. Первые места займут именно они.

Солнце светило недолго. Пока я бродила недалеко от пещеры в поисках воды и чего-нибудь съестного, оно снова спряталось за набежавшие на небо серые тучи. Похоже, к вечеру польет дождь.

Голод уже стал почти невыносимым, и я старалась думать о том, что осталась всего одна ночь. Нужно продержаться совсем немного! До того, как снова прозвучит рог. Только эта мысль удерживала меня от того, чтобы совсем не упасть духом.

На этот раз с поисками воды мне повезло больше, чем вчера. Ближе к полудню я набрела на древний бассейн, устроенный в громадной подземной пещере с открытым небом вместо потолка. Сверху зрелище было великолепное: чистая вода, поступающая в бассейн прямо из-под земли, издавала тихое журчание, края украшали маленькие статуэтки стройных, изгибающихся в немыслимых позах нимф. Плитка местами потускнела и потрескалась, но сохранила остатки лазурной краски. В отличие от других построек в более застроенной части крепости, это было, пожалуй, единственным местом, где не было ни одного изображения символа красных – огненного льва.

К бассейну вели ступеньки, выдолбленные прямо в скале. Первым делом я зачерпнула ладонями чистую воду и с наслаждением глотнула. Мой комбинезон, руки и лицо были все в грязи от ползаний по подземному туннелю и ночевки в пещере, а чистая вода так и манила искупаться. Ее тихое журчание заставляло забыть обо всех пережитых ужасах, приглашая меня в свои прохладные объятия.

Пришлось живо напомнить себе, что ужасная охота еще не окончена, и удовольствоваться малым. Я расстегнула комбинезон, все время поглядывая вверх. В углу я заметила еще одну камеру.

«Что ж, смотрите», – сквозь зубы пробормотала я, раздеваясь. Сейчас не до стеснительности.

Ополоснув, я положила его рядом. Легкая ткань высохнет мгновенно, это ее свойство я уже заметила за прошедшие два дня. Затем стянула лосины. Я предполагала, что будет синяк, но не до такой степени. Почти всю внешнюю сторону бедра покрывал громадный, сливово-черный кровоподтек. Дотрагиваться до этого места было ужасно больно, не говоря уже о том, что хромота после ночного побега только усилилась.

Присев на край бассейна, я умылась и ополоснула волосы. Затем снова оделась, оставив их распущенными. Резинка осталась у Майка, а запасной у меня не было.

К этому времени все, о чем я могла думать, было раздобыть поесть. Но вместе с этим нужно было продолжать двигаться в дальнюю часть крепости. Пока красные меня не поймали, но теперь на свободе осталась я одна. И все поиски сосредоточатся на мне. Тем более, что на кону предложенное Эриком пари, которое ни одна из команд не собирается проиграть. А впереди еще целая ночь.

Но ковыляла я медленно. Из-за боли в бедре и слабости, вызванной тем, что третьи сутки у меня во рту не было ни крошки, я часто останавливалась, чтобы передохнуть. К тому же приходилось постоянно взбираться и спускаться по здешним холмам и обходить многочисленные пещеры. Все это не способствовало быстрому продвижению. От той резвости, да и что там говорить, и решимости, с которыми я начала соревнование, не осталось и следа. Я была измотана, подавлена, опустошена и думала только о том, чтобы не свалиться.

Прошло несколько часов, невероятно тяжелых для меня, но расстояние, которое я преодолела, было ничтожным. Усевшись на камень, я потерла ногу и попыталась в который раз окончательно не поддаться отчаянию. Однако то, что я увидела, заставило меня забыть обо всем на свете.

Похоже, кто-то наверху все-таки пожалел меня! Маленькое дерево с ягодами!

Вскочив и позабыв обо всем на свете, я бросилась к нему и принялась срывать красные ягоды, торопливо засовывая их в рот. Мякоть таяла во рту, и я торопливо глотала ягоду, тут же срывая новую. Где-то на задворках сознания возникла мысль, что они могут быть ядовитыми, но я тут же ее отбросила. Плевать. Я уже была готова на все, лишь бы утолить донимавший меня голод.

Я успела съесть совсем мало, когда почувствовала что-то не то. Пение птиц резко смолкло. Наступившая тишина была какой-то застывшей… и пугающей. Затылком я почувствовала молниеносное движение – и в следующую секунду чья-то огромная лапа отбросила меня в сторону.

От удара у меня отбило дыхание.

– Попалась! – прорычал Дилан.

– Я же говорил, что она будет где-то здесь. У этой мозгов побольше, чем у остальных, – Эрик склонился надо мной, его медведь продолжал прижимать меня тяжелой лапой к земле. – Но недостаточно, чтобы убежать от нас.

– Посмотрим, как теперь она будет умничать, – Камилла подошла и посмотрела на меня. – Здесь за тебя больше никто не заступится. Ну что, теперь мы поиграем? Надеюсь, ты готова, потому что я долго этого ждала. – Ее накрашенные губы скривились в коварной, не предвещающей ничего хорошего улыбке.

Мне невольно вспомнились ее обещание красным со мной поквитаться. Вот и ее шанс.

– Долго же вам заняло, – процедила я. В голову некстати пришла картина парня с выбитыми зубами, но я постаралась отогнать нарастающий страх. Что бы они не сделали, я не собираюсь их умолять. – Я уже начала скучать.

Глаза Эрика вспыхнули – и медведь надавил на мое плечо, так что оно хрустнуло. Я вскрикнула. В глазах помимо воли появились слезы.

– Я же сказал тебе в вертолете, что люблю растягивать удовольствие, – криво улыбаясь, отозвался он. – Главное, что теперь ты в наших руках. И у нас много времени, чтобы наконец-то преподать тебе настоящий урок о том, как тебе стоит себя вести. Такой, который ты навсегда запомнишь.

– Пока у тебя это не особо получалось, – сквозь зубы пробормотала я.

Глаза Эрика недобро засветились.

– Пока тебе невероятно везло, Леран. – Он потер подбородок, на котором уже появилась трехдневная щетина. – В первый раз Джейк решил, что наказать желтых за твое вмешательство будет эффективнее, чтобы преподать всем пример… Я не спорю, зрелище было что надо, но… – Он покачал головой. Камилла и Дилан недовольно скрестили руки на груди. – Во второй… – Заметив на скале неподалеку камеру, он наклонился еще ближе ко мне и понизил голос: – Ко второму мы еще вернемся, как я тебе и обещал. Но на этом твое везение закончилось. Теперь мы тут и собираемся наверстать упущенное.

– Гыыы, – протянул Дилан, потирая руки. Его бурый медведь нетерпеливо нарезал круги вокруг меня, грозно рыча.

– Не здесь, – резко отозвалась Камилла.

Эрик непонимающе приподнял бровь. Он, как и его напарник, уже предвкушал расправу.

– Другие охотники могут появиться. Мы же не хотим, чтобы нам кто-то помешал, верно? – улыбнулась она своим телохранителям. Что-то в ее улыбке заставило меня похолодеть. Уж слишком часто за это время она поглядывала в сторону висящей неподалеку камеры.

Спохватившись, Эрик и Дилан принялись оглядываться по сторонам. А я впервые пожалела, что никого из красных рядом не было. Впрочем, разве они стали бы что-то делать для меня? Или, как Трент, просто наблюдали бы со стороны, пока их королева творит свою месть?

– Хватайте ее и идите за мной.

Она продолжила углубляться в ту часть, в которую планировала продвигаться я. Эрик и Дилан под руки вели меня за ней. Пройдя так некоторое время, она остановилась и огляделась. По ее лицу я поняла, что место ее удовлетворило: оно было закрыто скалами со всех сторон. И как я и предполагала, здесь не было ни одной камеры. Видно в эту часть крепости не заглядывали не только охотники, но и сами распорядители соревнования.

– Подойдет. – Она удовлетворенно прищурилась и развернулась.

– Эээ, Камилла, тут нет камер, – Дилан недоуменно заозирался по сторонам. – Ведь никто не увидит.

– Ну и пусть, – она пожала изящными плечиками. – Разве для нас это главное, тигренок? Мы уже показали на что способны. Оставим это маленькое развлечение для нас. – Она подошла и провела по его щеке. Дилан тут же забыл про возражения. – Вот так-то лучше, я всегда знала, что ты умница. Отпустите ее.

Они послушно выполнили ее приказ и отошли в сторону. С их противных рож не сходила мерзкая мстительная ухмылка.

Львица Камиллы выступила вперед. Грациозно покачиваясь и качая хвостом, она медленно шла ко мне. Ее глаза горели уже знакомым мне, неестественным огнем, золотая шерсть вздыбилась, из пасти вырывалось тихое рычание… Я невольно попятилась, но убегать мне было некуда: за спиной скала, а с боку – ее громилы с их ужасными, еще более кровожадными медведями, которые одним махом способны разорвать меня на части.

Длинные когти высунулись, затем резко полоснули по воздуху. Не знаю, каким образом я успела отшатнуться.

Львица недовольно зарычала и начала заходить сбоку. Она не торопилась – Камилла играла со мной.

Еще одно резкое движение. На этот раз мне повезло меньше. Послышался звук рвущейся ткани, затем я ощутила резкую боль чуть выше колена. В последний момент я все-таки успела увернуться, поэтому она только оцарапала мне кожу, не причинив сильный вред.

Еще раз. На этот раз досталось руке, которой я инстинктивно прикрыла лицо. Рукав быстро покрылся кровью. Львица издала громкий рык и принялась заходить с другого бока.

Не сводя с нее глаз, я схватилась за пострадавшее от когтей место, пытаясь остановить кровь. На этот раз было намного больнее. Руку словно обожгло огнем. От самого предплечья до локтя под пальцами я ощутила глубокие порезы, оставленные ее когтями.

Новый рывок. Я рванулась в сторону. На камнях там, где секунду назад было мое лицо, остались следы когтей. Вот, значит, куда она целится.

Глаза львицы, как и ее хозяйки, зло сощурились. Оба громилы наблюдали за ее игрой с омерзительными гримасами, их рты злобно кривились, а глаза горели. Все трое давно ждали этого и не имели намерения прекращать, пока… Пока что? Как далеко они намерены зайти?

Я чувствовала себя, как загнанный зверь. Продолжая следить за недовольно постукивающей себя хвостом по бокам львицей, я понимала, что это конец. В конце концов она достигнет свою цель. Из-за резких движений разболелось бедро, теперь я еле могла стоять на ногах. Не то что быстро уворачиваться.

– Что-то ты плохо выглядишь, – довольная ухмылка Эрика стала еще шире. – Уже устала? Может, проголодалась? Мы могли бы тебе помочь, – его тон вызвал у меня внутреннюю дрожь, куда хуже той физической боли, которую я испытывала сейчас. – Или нет… а ну погоди. Мне кажется, что-то с ногой.

Он подошел и, прищурившись, посмотрел туда, где под одеждой у меня был синяк. Отшатнувшись, я прижалась спиной к камню. Слишком живо было воспоминание о том беззубом парне в синем комбинезоне.

– Эй, мы только начали, – злобно хихикнул Дилан.

Схватив меня одной рукой за шею, чтобы я не могла двигаться, Эрик с силой сжал мое бедро. От острой боли, вызванной его пальцами, я закричала.

– Значит, все-таки нога. Где повредила, Леран?

– Пошел ты, – прошептала я, еле сдерживая слезы. Его вторая рука сжала мою шею так, что я начала задыхаться. Камилла и его напарник наблюдали за этим с явным одобрением.

Я пыталась разжать его пальцы, но у меня не хватало сил. Перед глазами все поплыло. «Может, и к лучшему», – мелькнуло у меня в голове.

Но перед тем, как я готова была отключиться, он вдруг отпустил меня. Упав на колени, я схватилась за горло, хватая ртом воздух.

Нет, он не даст мне так просто потерять сознание. Они будут издеваться надо мной до последнего.

– Она все еще хамит, – сердито процедил Дилан.

– Что ж, – Камилла бросила многозначительный взгляд в сторону Эрика. – Придется все же заставить ее замолчать.

– Но, Камилла, – Дилан выглядел неуверенным. – Это же двадцать очков. Если мы доставим ее живой, то можем выиграть соревнование.

Камилла повернулась к нему.

– Выигрыш в этот раз – не главное. Ты помнишь, о чем мы говорили накануне?

Дилан виновато потупился.

– Вот и хорошо. Мы не можем позволить ей и дальше вести себя подобным образом. На нас лежит ответственность.

Она смерила меня безжалостным взглядом.

– Эрик.

Тот изобразил понимание и наклонился надо мной.

– Даже жаль расставаться с тобой, Леран. Но ты сама виновата, – обыденным тоном произнес тот. – Выкрутасы закончились. Надо было слушать, что тебе говорили, пока была такая возможность.

Глаза его медведя мгновенно вспыхнули.

Одним махом он поднял меня с земли. С лапы высунулись острые, словно лезвия, титановые когти. Он размахнулся и одним молниеносным движением вонзил их мне в бок.

Мой крик взвился и эхом отозвался в окружающем нас ущелье. В глазах все стало красным, во рту возник соленый привкус крови, которая тут же выплеснулась наружу, запачкав подбородок и воротник.

Серебристый смех Камиллы, рычание их хищников, голоса – все смешалось в один бесконечный круговорот. В голове одна за другой проносились картины с моего детства. Я видела их, словно переживала заново. Так вот как выглядит смерть.

Затем что-то случилось. Медведь отпустил меня. Упав на землю, я прижала руку к тому месту, из которого вовсю хлестала кровь.

Где-то недалеко я услышала голоса и громкий рев приближающихся хищников. Джейк и Майк. Они тоже были здесь.

– Черт, – все трое как по команде подняли головы в ту сторону, с которой слышались крики.

Камилла напряглась.

– Мы с Диланом отвлечем их. Останься и закончи дело, Эрик. Быстро, – приказала ему Камилла.

– Вряд ли это уже понадобится, – Эрик смотрел на меня, корчившуюся в позе зародыша у его ног.

– Убедись.

Когда они ушли, Эрик перевернул меня на спину кончиком сапога. Боль пронзила всю левую сторону тела, кровь не переставала хлестать из меня, словно вода из пробитого кувшина. Не помогала даже придерживающая ее дрожащая рука. Перед глазами по-прежнему стояла красная пелена.

– Ты думала, что сможешь убежать от нас? – он склонился надо мной. – После всего, что ты позволяла себе в школе? Мы наказывали и за куда меньшее. Наверно, мы оба согласимся, что никто не будет по тебе скучать. – Его ладонь накрыла мой рот. Но этого и не требовалось. Даже при всем усилии я бы не смогла снова закричать.

Медведь выпрямился. Титановые, покрытые моей кровью когти-лезвия снова опасно высунулись из огромных лап.

Мысли путались и улетали. Серое небо надо мной почернело. «К дождю», – успела подумать я, рассматривая алые свинцовые тучи, медленно текущие над головой.

Медведь издал грозное рычание и сделал шаг. Сделав последний вздох, я прикрыла глаза.

«Все дело в хозяине. Почти все будет зависеть от того, как хорошо он управляет своим животным. Если ты отвлечешь хозяина, то его связь с животным нарушится».

Голос Джин сам собой возник у меня в голове. Рука, движимая только последним инстинктом организма выжить, нащупала покрывающий землю песок и сжала его. Еще стоящий мне невероятных усилий взмах – и я ткнула его прямо в глаза удерживающего меня Эрика.

Не ожидая такого, он закричал и отшатнулся. Медведь остановился и принялся трясти головой, словно приходя в сознание. Его зрачки помутнели и больше не светились – он мгновенно обмяк и теперь выглядел сонным.

Прикрывая бок рукой, я перевернулась и поползла прочь, в сторону замеченной раннее расщелины в горе. Позади меня чертыхался Эрик, пытаясь вернуть себе зрение, но я продолжала ползти, извиваясь и помогая себе всем телом, словно червяк. По земле за мной тянулся кровавый след.

Эрик протер глаза и оглянулся. Взревев, его медведь ринулся за мной, но на этот раз его когти только скользнули по сапогу, разрезав его на несколько сантиметров. Собрав все последние силы, я протиснулась сквозь узкий коридор и оказалась по другую сторону скалы.

Оперевшись о нее спиной, я помогла себе сесть, продолжая придерживать кровоточащую рану. Кровь, словно ручей, лилась сквозь мои пальцы, орошая холодную, каменистую землю. Рев застрявшего в расщелине медведя доносился до меня, словно издалека. Сознание медленно затуманивалось. Все вокруг плыло.

Я облокотилась на камни, тяжело дыша. Из груди постепенно начали вырываться хрипы, каждый замедляющийся стук сердца болезненно отзывался в груди. Небо разверзлось; первые тяжелые капли упали вниз, и я подняла лицо, подставляя его дождю. Его косые струи смыли кровь и слезы с лица и алым потоком стекали вниз, по изодранной когтями одежде.

Открыв глаза, я увидела наверху еще одну камеру. Они повсюду. За тонким стеклом – безжалостные лица их покровителей, смотрящие на меня в этот момент. Видящие во мне не больше, чем забаву, развлечение, игрушку для тренировок красных. Их одноклассники, не получившие в этом году пропускной билет, Николь и ее подруги, моя тетка, радостно предвкушающая избавление от свалившегося на нее бремени, мистер Броуди и миссис Джеймс…

Как же я всех вас ненавижу!

Сунув трясущуюся руку в карман, я вытащила пузырек. Несмотря на все мои падения и удары, тонкий хрусталь остался невредимым. Внутри плескалась спасительная янтарная жидкость.

Пальцы уже почти не слушались, и я торопливо поднесла его ко рту, выдернув зубами пробку. Скорее! Помутненное сознание мешало мне сосредоточиться, но мною двигало только желание выжить. Назло им всем.

Руки дрожали и не слушались. Половину целебной жидкости я расплескала, пытаясь поднести ее поближе к тому месту, где в мою плоть впились медвежьи титановые когти. Расстегнув наполовину комбинезон, я приподняла майку и, удерживая ее зубами, плеснула на рану содержимое склянки.

В боку мгновенно вспыхнуло болезненное, обжигающее жжение. Оно было резким и невыносимым, будто ко мне вдруг прислонили раскаленную кочергу. Как же больно! Отбросив пустую склянку в сторону, я схватилась за рану и повалилась на бок, притянув к лицу колени. Кажется, я кричала и перекатывалась со стороны в сторону, по измазанному в земле лицу не переставая текли соленые слезы, которые тут же смешивались с усиливающимся дождем. Слезы боли и изнеможения.

Не знаю, сколько это продолжалось. Может, несколько секунд, а, может, и часов. В то время, когда мне казалось, что терпеть больше невозможно, все прекратилось. Острое жжение ушло так же резко, как появилось, не оставив за собой ровным счетом ничего. Ни боли, ни покалывания, ни зуда.

Кое-как присев, я снова задрала майку и увидела, что рана в боку затянулась, оставив после себя несколько шрамов. Следы, от которых лекарство, подаренное мне мисс Белл, не в силах меня избавить.

Сознание постепенно возвращалось ко мне, но оставалось затуманенным. Слабость возросла. Слишком много крови я потеряла.

С трудом поднявшись на ноги, я побрела оттуда. Неизвестно, сколько времени Эрику и другим красным займет, чтобы обойти скалу или найти другой проход. Впереди высилась пологая, поросшая деревьями и высокими кустами гора. На ней – та самая разрушенная стена. Противоположная той, откуда мы начали. Это конец крепости. Дальше – только смертельная пропасть.

Я шла и шла, не разбирая дороги, но вскоре почувствовала, что больше не могу. Голод и потеря крови вконец истощили меня. Рука, израненная львицей Камиллы, продолжала кровоточить, и я пожалела, что не оставила для нее немного целебных капель. Но тогда мне было не до этого. Ушибленное бедро из-за последней схватки совсем закостенело, и я с трудом переставляла ногу. Оступившись на очередном камне, я рухнула на землю.

Я попыталась подняться, но рухнула снова. Нога отозвалась тупой болью. Даже мысли о ненависти к красным больше не подогревали мое желание двигаться дальше. Оно испарилось, оставив место безразличию и апатии. Перевернувшись на спину, я снова подставила лицо дождю. Все, я сделала, что могла. Больше нет сил. В этот момент пальцы нащупали прямо подо мной вытесанную в скале морду льва, которая медленно наполнялась кровью, стекающей с моего плеча. «Красный лев, – подумала я. – Им надо было сделать его красным».

Капли смыли пот и смочили пересохшие губы. Мокрые, распущенные волосы разметались по земле, словно черная паутина вокруг моей головы, руки безвольно опустились на землю. Широко открытые глаза смотрели вверх. Где-то в отдалении я слышала голоса. Крики. Звериный рык. Кажется, я узнала полузавывание-полусмех гиены Кэйла. Пусть приходят. Мне уже все равно.

Серые, промозглые сумерки в одно мгновение уступили место ночи, которая черным саваном окутала крепость. Дождь прекратился. Тучи разошлись, и на бархате небосвода высыпали мерцающие звезды. «Словно алмазы», – подумала я, вспоминая тот первый вечер в лесу. Сейчас они выглядели так же. И поблескивали словно только для меня. Напрасно я думала, что они меня забудут. Они были здесь со мной. Даже сейчас.

Вот и хорошо. Не так одиноко.

Силы окончательно оставили меня. Я прикрыла глаза, но все еще видела перед собой звезды. Унестись бы сейчас к ним. Туда, где так хорошо. Где нет больше боли… Где есть только свет. Может быть, я смогу стать одной из них? Может, они станут для меня долгожданной семьей, которой у меня никогда не было?

Сознание тонуло и меркло. Сил сопротивляться больше нет.

«Алекс».

Я уже почти провалилась в черную, зыбкую воронку подсознания, когда услышала этот голос. Он звал меня, он мешал мне. Мне безумно хотелось, чтобы он замолчал.

«Алекс».

Все во мне противилось, но голос отказывался уходить.

«Проснись».

Оставь меня, я больше не могу. Забыться, улететь ввысь к сияющим звездам – вот все, чего я сейчас хочу.

Но голос не отставал. Он настойчиво звал меня, выдергивая из мрака, в который я погружалась с каждым постепенно слабеющим вздохом.

Что-то ткнулось мне в раскрытую ладонь, потом в лицо.

Охотники. Они догнали меня. Все кончено.

Но что-то было не так. Слишком близкое. Слишком знакомое. Я попыталась разлепить глаза, но тяжелые веки словно налились свинцом и не слушались. Сквозь едва приподнятые ресницы мелькнуло что-то белое… Точнее, оно когда-то было таким. А теперь стало серым от налипшей к нему грязи. Когда-то шелковистая шерсть спуталась и сбилась в грязные комки, из пасти капала пена. Подушечки лап сбились в кровь от долгой дороги.

Как же ты сюда попал? Ведь это невозможно.

Но волк не слушал мои бессвязные бормотания. Поддев под меня голову, он взвалил меня себе на спину и повернул в сторону вздымающейся над нами горы.

Голоса охотников слышались уже совсем рядом. Громкие, задыхающиеся от бега, они доносились до меня, словно сквозь густой, непроглядный туман, сжимая нас с обеих сторон, но огромный волк, хрипя, мчался вперед. Перед глазами мелькали деревья и кусты, покрывающие склон; камни, вылетающие из-под его лап, катились вниз, туда, где за нами, не отставая ни на секунду, мчались хищники красных.

Травля продолжалась несколько часов, но волк ни разу не замедлился. Оставляя кровавые следы на камнях, он мчался вперед. Но и они не отставали. То тут, то там до меня долетали урывки голосов Эрика и Дилана, которые перекрикивались о чем-то с Трентом и Кэйлом, следующим где-то справа от них. По их отрывистым окрикам, разносящимся эхом в ночи, я догадалась, что они поднимаются следом, методично прочесывая весь склон. Тишину ночи до и дело нарушали омерзительное, пробирающее до костей ржание, издаваемые гиеной Кэйла, которая мчалась впереди всех. Среди деревьев уже мелькали ее горящие ненавистью глаза-угли. Чертова тварь. Несмотря на его силу, волк выглядел измотанным, хрипы участились; он пытался не сбавлять скорость, но сбитые в кровь лапы его не слушались. «В конце концов эта гадина нас все равно догонит», – обожгла меня мысль.

Но я ничем не могла ему помочь. Последним усилием я вцепилась в его шею чтобы не упасть. Постоянные скачки подрывали мои усилия, а ветки били по лицу, грозя каждую секунду скинуть меня вниз. Затуманенное сознание каждый миг могло отключиться; все вокруг головокружительно мелькало, сливаясь в одно большое пятно, как если бы я села на бешеную карусель. В ушах появился похожий на легкое шуршание шум, который медленно усиливался, но я боролась, чтобы остаться в сознании.

Волк все-таки сбавил скорость, и в это время гиена выскочила из-за деревьев и помчалась наравне с нами, целясь ему в бок. Я попыталась пнуть ее ногой, но вышло очень слабо, недостаточно, чтобы сбить ее с преследования. Гиена оскалилась и рванулась вперед. Волк увернулся и вильнул в сторону, в ее зубах остался только клок его белого меха. Отфыркиваясь, она снова рванулась за нами, громко и пронзительно хохоча.

Из последних сил волк поднимался вверх, петляя среди деревьев и кустов, чтобы увернуться от преследующих нас клыков, которые каждый раз лязгали в каком-то сантиметре от нас.

Впереди показалась большой, давно рухнувший ствол полтора метра в диаметре. Последний окаменевший великан, который остался еще с тех времен, когда гору покрывали гигантские деревья, и который теперь преграждал нам путь. Сердце ёкнуло – если не хватит сил, то нам конец. Я почувствовала, как мышцы подо мной напряглись, собираясь для одного мощного скачка. Гиена радостно взвыла – она ощущала слабость противника и уже предвкушала наше падение. Собрав все силы для последнего рывка, волк взмыл в воздух. Гиена – следом. «Недостаточно высоко», – успела подумать я.

Но тут она совершила ошибку. Потеряв терпение, она попыталась схватить нас уже в воздухе, но волчья лапа лягнула ее в морду, отбросив прямо на поваленный ствол. Упав на него спиной, она издала дикий визг боли. Но и нам повезло не больше. Передние лапы несущего меня на себе волка все-таки задели препятствие, и я почувствовала, как мои пальцы хватают воздух. Скатившись с него, я отлетела в сторону и перекатилась по холму. Я успела услышать где-то сбоку громкий рык, перешедший в рев и драку. Затем отключилась.

Когда я пришла в себя, то снова была на спине у волка. Он продолжал рывками подниматься вверх, пока сзади доносились отголоски вспыхнувшей драки. Кто дрался? На волке, кроме выдранного сбоку клочка шерсти и моей крови, не было ни царапины. Неужели гнавшиеся за нами красные и их хищники? Очевидно, Джейк и Эрик до конца не собираются уступить друг другу пари.

Темнота вокруг нас постепенно начала рассеиваться. Светало. Остались последние пара часов, подумала я, рассматривая плывущую подо мной землю. Одни камни сменяли другие, мелкие и большие, местами нам попадалась обычная земля, промокшая от дождя и превратившаяся в жижу. Кое-где с древних валунов на меня смотрел вырезанный в них лев, но теперь его вид не вызывал у меня никаких эмоций. Он был всего лишь еще одним пятном, которое проплывало мимо, не затрагивая остатков моего сознания. Я балансировала где-то на гране забытья.

Завязавшаяся драка между красными дала нам возможность оторваться, но волк двигался уже куда медленнее, чем прежде. Хрипение, вырывавшееся из его легких, усилилось, смешиваясь с невыразимо громким шумом, все еще стоящим у меня в ушах и занимающим все пространство у меня в голове. Может, во время падения я сильно ударилась головой, и это следствие?

– Тебе нужно передохнуть, – прошептала я ему в ухо.

Но волк упрямо продолжал двигаться вперед, пока не достиг каких-то камней. При близком рассмотрении они оказались остатком какой-то древней постройки. Но меня привлекло не это. Под ними, прикрытая переплетенными ветвями, зияла черная дыра. Волк бережно опустил меня на землю и, подойдя к ней, обернулся.

– Оттуда ты пришел, – с трудом произнесла я. Вот чем объясняется грязь и сбитые в кровь подушечки на лапах. – Сколько же времени тебе понадобилось, чтобы обогнуть озеро и забраться сюда?

Так значит отсюда все-таки есть выход! И о нем, похоже, никто не знает!

Я оглянулась, но камер здесь не было.

Волк продолжал смотреть на меня. Но я покачала головой.

– Я не смогу. Может, если бы я добралась сюда раньше… Но теперь…

После трех суток без еды, а также из-за большой потери крови, сил у меня совершенно не осталось. Я не могла даже двинуться, не то что снова ползти по этому узкому проходу неизвестно сколько времени.

Волк подошел и сел рядом со мной, положив мне голову на колени. Я погладила его, и он устало прикрыл глаза, словно собрался разделить со мной свою судьбу.

– Нет, ты должен идти, – сказала я, приглаживая его вздыбленную от погони шерсть. – Если они найдут тебя здесь, то… – Мне даже не хотелось произносить это вслух, но я хорошо помнила обещание Эрика. Здесь его ужасный медведь легко расправится с измученным волком.

Волк упрямо повел ушами. Я откинулась на маленькое дерево, пытаясь хоть немного собраться с силами. Порванный комбинезон больше не сохранял тепло, и предрассветный холод уже проникал внутрь. Оставленные львицей раны на руке и ноге жгли, словно с меня заживо содрали кожу в тех местах. Но хуже всего был ужасный шум в ушах. Он не прекращался, словно решил окончательно свести меня с ума.

Не в силах больше его выносить, я прикрыла ладонями уши. К моему удивлению, он умолк. Но стоило мне отнять руки, как он вернулся. Я повторила это еще несколько раз. Пока не догадалась.

Это же водопад! Где-то рядом водопад! А, может быть, и река.

Эта мысль меня почему-то невероятно обрадовала. Хотя я знала, что плыть уже не смогу. Максимум – пойду ко дну, словно один из этих камней, которые валялись тут повсюду. Как же за эти три дня я возненавидела эти дурацкие камни!

Но теперь я знала, что мне делать.

– Ты должен идти, – более твердо повторила я, обращаясь к волку. – Они не должны увидеть тебя здесь. Ты уже спас меня. И ты нужен мне. Ты – все, что у меня есть, и я не могу позволить им отнять тебя, – волк поднял голову и посмотрел на меня своими умными синими глазами. – Мы скоро увидимся. Со мной все будет хорошо, я обещаю. Пожалуйста, иди.

Я подтолкнула его, и волк нехотя встал. Он все еще колебался и, по-моему, не особо мне верил. Я и сама не верила в то, что говорю, но должна была заставить его уйти.

– Иди. Теперь я знаю, что делать. Дальше я сама.

Обеспокоенно оглядываясь, он подошел к дыре в скале.

– Иди.

Последний раз бросив на меня жалобный взгляд и издав тихое, прощальное поскуливание, волк послушно исчез внутри. Я наскоро забросала это место ветвями и для надежности заставила камнями, насколько позволяли силы. Затем посмотрела вверх. Судя по громкому, отдающему в голове шуму, я совсем рядом.

Опираясь на дерево и превозмогая боль, я поднялась. Правую ногу я уже не чувствовала: наверно, при падении зажала важную артерию или что-то в этом духе. Хромая и опираясь всем весом на левую ногу, я пробиралась от дерева к дереву. Отталкивалась от одного и хваталось за следующее. Внизу на склоне снова замелькало движение, но я старалась не смотреть назад, чтобы не отчаяться и не потерять последнюю надежду, которая был единственным, что толкало меня туда. Только вперед! На самую вершину!

Он открылся передо мной неожиданно. Во всей своей красоте. Бурлящие каскады воды с шумом ниспадали вниз, и, ударяясь, разбивались на миллионы алмазных брызг. В самом низу, словно контраст этой величественной природной мощи, колыхался спокойный водоем, собирая и неслышно поглощая в себя бушующие потоки, словно стремясь укротить их своей первозданной, царственной тишиной.

Всего в нескольких сот метрах над ним лежала разрушенная стена. Несмотря ни на что, я все-таки сюда добралась. Чистое, прозрачное, без единого облачка небо над стеной порозовело, неся с собой спасительный рассвет. В любую секунду должен прозвучать рог, означающий конец соревнования. Первые лучи коснулись обрушивающихся вниз потоков, и они засверкали, словно множество хрустальных самоцветов, обдавая меня холодными брызгами.

Сзади хрустнули камни.

– Отойди от обрыва, Алекс, – раздался за мной голос Майка. Он заметно изменился. Его глаза покраснели от бессонных ночей охоты, под ними пролегли черные тени, он выглядел измученным не меньше меня. Но, в отличие от меня, он отдавал все силы, чтобы выиграть это жестокое соревнование. В то время как я только пыталась пережить этот кошмар.

– Это конец. Бежать дальше некуда. Сдайся мне – и все на этом закончится.

Я оглянулась. Майк говорил правду: бежать действительно было некуда. Он загораживал мне единственный спуск назад, его помятый после драк и еле державшийся на ногах леопард-призрак стоял позади него на случай, если я все-таки попробую сбежать. Но даже если бы я захотела, то разве смогла бы? К тому же там наверняка до сих пор рыскают Эрик и его компашка.

– Не приближайся, Майк.

Мы смотрели друг на друга. Каждый пытался предугадать, насколько серьезен окажется противник в своем желании достичь того, к чему стремится. К сожалению, то, что я о нем узнала, говорило, что Майк пойдет на все, чтобы победить. Но и ему не следует меня недооценивать. После всего, что я пережила за эти три дня, мне было нечего терять.

– Хватит, ты уже наделала достаточно глупостей, – резко произнес он, с каменным лицом определяя, сколько шагов ему понадобится, чтобы схватить меня. – На этот раз поступи благоразумно. В этот раз ты не сможешь сбежать.

– Называй это как хочешь, мне все равно. Но я не сдамся. Никому из вас. Единственное, что ты можешь сейчас сделать, это словить меня. Если, конечно, сможешь.

Он хмыкнул, и, вскинув голову, сделал шаг вперед. Чтобы показать, что я не блефую, я отступила на самый край. Непослушная правая нога соскользнула, задев несколько камней, которые полетели вниз и тихо поглотились черной гладью воды. Мелкие круги, вызванные их падением, тут же исчезли, словно ничего не произошло. Мое сердце невольно дрогнуло. Не отрываясь, я смотрела туда, где они только что исчезли.

– Не будь дурой, тут слишком высоко, – Майк все-таки остановился, ледяной надменности в его голосе поубавилось. Появилось волнение. Наверно, моя решительность все же возымела действие. Он понял, что если будет действовать неосторожно, то может потерять победные двадцать очков. Не говоря уже о пари, которое предложил ему и Джейку Эрик. – Ты разобьешься, если прыгнешь с такой высоты.

Я молилась, чтобы прозвучал рог. Ну, где же он? Солнце уже озарило своими лучами вершину горы, на которой мы стояли, и полкрепости. Где-то в отдалении еще слышались голоса и рев хищников: красные использовали последние оставшиеся минуты, чтобы напасть на другие команды и заработать очки, которые вознесут их в ряды победителей.

Глаза Майка едва заметно вспыхнули, и его уставший леопард послушно начал красться сбоку. Но я заметила это вовремя.

Теперь и вторая нога стояла на самом краю. Спиной я чувствовала холодные брызги, а камни, составляющие ненадежный обрыв, опасно зашатались, грозясь в любой момент осыпаться вниз, вслед за теми, которые уже поглотила вода. Если это случится, они унесут меня вместе с ними.

– Хватит! – в отчаянии Майк хотел податься вперед, но вовремя сдержался. Он наконец-то осознал, что я собираюсь сдержать слово. – Достаточно!

По его команде барс отпрянул назад.

– Как ты не понимаешь, что все это серьезно! Ты должна сдаться, Алекс! Это не твоя игра! Если ты перейдешь эту черту, это не закончится здесь и сейчас. Есть вещи, о которых ты даже не имеешь понятия! Посмотри на себя! – Его глаза скользнули по моему окровавленному и изорванному комбинезону. В них появилось странное выражение. – Этого всего можно было избежать, если бы ты не была такой упрямой!

Вверху на стене я заметила еще одну камеру. Последнюю.

– Избежать? – я выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза. Он по-прежнему заставлял меня сжиматься под своим ледяным взглядом, и в другой раз я бы, наверно, не была такой смелой. Но в этот момент я была слишком раздавлена и измучена тремя сутками жестокой погони, бессонницы и постоянного голода. – Я видела, что вы делаете с теми, кого вы ловите. Ведь самого факта вам мало, так ведь? Вам нужно представление перед камерами, – он не ответил, и я продолжила, уже более резко: – Но даже если ты прав, и этого можно было бы избежать… Как сделали остальные. Я – не они. Даже всей этой трехдневной травлей, которую вы называете «соревнованием», вы не смогли заставить меня сдаться… Надеюсь, к этому времени ты набрал достаточно очков, Майк, потому что эти двадцать тебе не видать.

Из-за деревьев с грозным ревом одним прыжком выскочил черный лев. Его огненная грива развивалась вокруг него, словно живое, бушующее пламя. Будто вездесущий, преследующий меня символ красных вдруг соскочил с этих древних камней и ожил.

– Чего ты медлишь? – прорычал возникший следом Джейк. При виде бездействия Майка в его голосе проступила злость. – Хватай ее!

Приземлившись, лев тут же с молниеносной скоростью оторвался от земли и снова взмыл в воздух.

– Нет, Джейк! – Майк, бросился, чтобы его остановить, но было слишком поздно.

Я отшатнулась и потеряла опору. Огромные челюсти сомкнулись всего в миллиметре от моего комбинезона, но я уже летела вниз. Следом, кувыркаясь в воздухе, летели сорвавшиеся вместе со мной камни.

Еще в воздухе я услышала, как громко протрубил рог, означая конец соревнования. Чувствуя спиной неумолимое приближение ровной зеркальной поверхности, я успела подумать, что у меня все получилось. Они меня не поймали.

Затем меня поглотила темнота.