Ночь в проклятом лесу, как ни странно, прошла спокойно. Эван вымотался настолько, что уснул, несмотря на неприятное соседство, и ближе к полудню, проснувшись целым, невредимым и даже не надкусанным, порадовался надежности защитного круга и своей пусть иногда и «хромающей», но все же неизменной удаче.

О еде он в спешке не позаботился и теперь тоскливо бродил по притихшему до наступления сумерек лесу в надежде отыскать что-нибудь съестное. Грибы, травы, коренья — он собирал все, что видел, надеясь обеспечить себя не только завтраком, но и ужином. Кто знает, сколько времени предстоит здесь провести.

На голодный желудок думалось плохо, и план дальнейших действий упрямо не складывался. Улизнуть из замка оказалось легко, но что теперь? Безвылазно сидеть в лесу, отбиваясь от мелкой, но весьма пакостной живности и нежити в ожидании очередного явления игруньи? Она непременно явится, но когда и где? И не сожрут ли Эвана раньше? Не нежить, так комары. Он с болезненным наслаждением расчесал зудящие локоть и шею, потер припухший кончик носа и сунул в сумку еще один вроде бы съедобный корешок. Он бы и сам сейчас кого-нибудь с удовольствием сожрал. Жаль, ночной гость удрал, можно было бы проверить, пригодны ли местные обитатели в пищу.

Поймав себя на последней мысли, Эван осознал, что самый опасный здесь хищник — он сам, и невесело усмехнулся. Запалил небольшой костерок, нанизал свою добычу на прутики и принялся подрумянивать ее, вертя над жадными язычками пламени. Без особого аппетита сжевав растительный обед, он вновь призадумался над тем, что делать. Интуиция молчала, игрунья затаилась, а душа изнывала от бездействия. Решившись, Эван двинулся к деревне, поскольку прекрасно чувствовал направление и заблудиться не боялся. Это ведьму лес сбил с пути, лишив уверенности в собственных силах, Эван же давно привык полагаться только на себя и от этой веры отказываться не собирался.

Его расчет оправдался: возле деревни крутились Атон, Деррек и двое незнакомых мужчин. Скорее всего, обещанные кузеном ищейки. Быть обнаруженным Эван не опасался: близко не подходил, и заметить его на таком расстоянии было невозможно. Ему тоже пришлось бы туго… без зелий. Но в заветной шкатулке нашлось и такое, что усиливало остроту зрения, и Эван отчетливо видел, как место преступления изучают чуть ли не по крупицам. Зря только время тратят… Это он мог бы сказать брату, если бы осмелился остаться. Если бы не сомневался в том, что его воспримут всерьез. Если бы знал, что ему позволят закончить дело, а не отправят домой, перед тем, словно провинившегося щенка, потыкав носом во все прегрешения.

Когда кузены и ищейки углубились в деревню в надежде найти зацепку там, Эван развернулся и пошел обратно. На душе камнем лежало принятое решение. Он не будет вмешиваться ни во что. Он никому не позволит встать у него на пути. И в этом клятом лесу хоть вечность просидит, но игрунью дождется.

Только вот он даже представить не мог, что она сама ждет его.

Эван не помнил, как добрел до своего временного пристанища — заключенного в защитный круг дуба. Не помнил, как оставил там вещи, как просидел до заката, прислушиваясь к себе. И как, встрепенувшись, заспешил в сторону замка…

Очнулся он на тропке, ведущей к родовому гнезду Грайвенов. Потер ломящие виски, потряс головой, избавляясь от густого шума в ушах, поднял взгляд — и оцепенел.

Напротив, раздвинув тонкие губы в жуткой усмешке, в пяди от земли зависла полупрозрачная, мерцающая в последних лучах заката девушка.

Та самая, что на его глазах вырвала сердце деревенского парня.

Я стояла на берегу невероятно синего озера, в котором отражалось такое же небо, а вокруг шумел летний лес — зеленый, живой, нагретый солнцем и кружащий голову неповторимыми ароматами. Кажется, я уже видела его, и не единожды. И, покопавшись в памяти, на сей раз узнала это место.

Лунное озеро располагалось неподалеку от летнего лагеря ведьмовской школы, в котором я была пять лет назад. Мы с девчонками под чутким руководством наставниц совершенствовались в травоведении и зельеварении, учились ориентироваться в лесу и находить нужные травки не только днем, но и ночью — некоторые из них, сорванные в иное время суток, теряли свою силу. Там я провела чудесный месяц, и все было бы прекрасно, если бы я не умудрилась сильно заболеть — простудилась, искупавшись в озере, воды которого даже в самый жаркий день оставались невероятно ледяными. И последние две недели, пока подруги наслаждались жизнью, я провалялась в горячке, путая бред с явью.

Вспоминать я об этом не любила — при одной мысли начинали кости ломить и голова болеть, — но сейчас воспоминания ожили сами собой, заставив отступить подальше от воды, обещающей блаженную прохладу. И лишь тогда я заметила, что была здесь не одна. Чуть дальше на изумрудной травке берега растянулся самый настоящий дракон. С искрящейся на солнце серебристо-голубой чешуей, устало прикрытыми глазами и бессильно распростертыми крыльями…

Как завороженная, я шагнула к дракону, стараясь не шуметь. Он настороженно приоткрыл один глаз и тоскливо вздохнул. Потянулся навстречу, и я, не выдержав, побежала к нему, оскальзываясь босыми ногами на мокрой траве, но совершенно о том не беспокоясь. Казалось важным как можно быстрее добраться до дракона, но расстояние, только что бывшее ничтожным, вдруг увеличилось, словно чьи-то злые чары отдалили нас друг от друга, и я, уже задыхаясь от бега, ясно поняла: не успею.

Дракон вскочил, расправив крылья, но слишком слабые лапы подвели, и он, неловко завалившись на бок, шумно упал в воду, которая неожиданно сомкнулась у него над головой, будто здесь, у самого берега, притаился опасный омут.

Вместе с драконом в ледяную бездну ухнуло и мое сердце. Я закричала и, в очередной раз поскользнувшись, угодила в хваткие объятия озера, сдавившего шею и потащившего меня вниз, туда, где погибал мой дракон, которого я так и не сумела спасти…

Захлебнувшись не водой, но криком, я бросила ставшее непослушным и тяжелым тело вперед и вверх… и проснулась. Вот только лежала я не на мягкой кровати, а на чем-то жестком, больно впивающемся в бок. Теплую, звенящую от неестественной тишины темноту разбавлял свет луны, зависшей прямо надо мной. Сдавленно охнув, я села, завертела головой, осматривая белеющие в лунном сиянии березы и соображая, как сюда попала, и застыла, увидев неподалеку мерцающий полупрозрачный силуэт, кружащий вокруг неподвижной высокой фигуры. Подавшись вперед и прищурившись, я узнала Нейвара Карти… вернее, Эвана Клайдана и быстро вскочила на ноги. Но, как и лапы дракона из сна, они не пожелали меня держать, и я упала на колени, болезненно вскрикнула… и отшатнулась, когда мерцающее нечто резко обернулось ко мне.

Это определенно была девушка. Призрачная, растрепанная, в пугающих белых одеждах, развевающихся на невидимом ветру… с длинными острыми когтями, посверкивающими в неверном лунном свете.

Такими легче легкого пробить грудь и вырвать из нее все еще живое, трепещущее сердце.

Прозрачное существо, оскалившись, метнулось к Эвану, слишком рано списав со счетов ошеломленную ведьму. Я все-таки поднялась и швырнула в нечто сгусток чистой силы. Пролетев сквозь призрака, он сбил с ног мальчишку… и привлек нездоровое внимание любительницы чужих сердец, которая наметила новую жертву, позабыв о прежней.

Что ж, я этого и добивалась. Не так ли? А вот о том, что буду делать потом, не подумала.

Сил уже не было — все выплеснула в попытке отвлечь существо. Оставалась энергия некоторых стандартных амулетов, которые я постоянно таскала на себе. Ее и потянула, надеясь отбиться, хотя и подозревала, что надежде этой долго не продержаться. Как и мне. Я ведь не маг и понятия не имею, что с подобной пакостью делать!

Зато знал Эван. Очнувшись от странного оцепенения, он набросил на тварь чары, напоминающие сотканную из огня сеть. В воздухе она расправилась, растянулась и окутала призрака с ног до головы, спеленала его, швырнула оземь… Полыхнуло так, что глазам стало больно, и я тоже упала, закрывая голову руками и теряя с трудом собранную силу.

С магами, особенно темными, всегда так. Даже если они тебя защищают, все равно велик шанс попасть под раздачу.

Когда я вновь обрела способность видеть и слышать, вокруг царила самая обычная весенняя ночь, полная шумной жизни. Рядом, как столетний старец, кряхтел, пытаясь подняться, Эван. Я же лежала, раскинув руки, и бездумно пялилась в темное, щедро усыпанное звездами небо. Раздобревший месяц укоризненно покачивался, будто вопрошая: ну и куда ты влезла, глупая ведьма?

Еще какая глупая, мысленно согласилась я.

— Какого демона ты тут забыла?! — возопил поднявшийся на ноги мальчишка, грозной скалой нависая надо мной.

Вот ведь нахал малолетний. Никакого почтения к старшим!

— Пожалуйста, была рада тебя спасти, — прищурилась я на закрывающего собой луну Эвана. — Только на колени не падай, тут жестко.

— И без тебя бы обошелся! — в порыве отнюдь не благодарных чувств взмахнул руками мальчишка — сейчас я даже сквозь иллюзию видела, насколько он молод. — Все было под контролем! Ты все испортила!

— Угу. Она уже приноравливалась, как бы половчее тебе грудь раскроить, это ты называешь контролем? — возмутилась я, приподнимаясь. — И потом, ты же ее уничтожил!

— Если бы, — с досадой выдохнул Эван. — Ушла зараза! Опять…

Он со стоном сел рядом со мной и запустил пальцы во взлохмаченные волосы, из которых забавно торчали травинки и веточки. И внезапно резко обернулся ко мне, впился взглядом… и протянул с нехорошим прищуром:

— Госпожа ведьма, а, госпожа ведьма… Почему это у вас личико так изменилось?!

И он бросился на меня. Еле в сторону откатиться успела!

— Совсем чокнулся?! — выпалила я, вскакивая на ноги и понимая, что вряд ли сумею дать достойный отпор этому сумасшедшему. Магией. А вот по-простому отмутузить окончательно обнаглевшего щенка — запросто! Все они одинаковы, самоуверенны слишком, оттого и за шкирку их схватить нетрудно. А потом и от души носом в совершенное непотребство потыкать…

— Под иллюзией бегает она, а чокнулся — я, — фыркнул мальчишка в облике взрослого мужчины, сверля меня настороженным взглядом, словно почувствовав мои не благие намерения, и моя душа в пятки ухнула, прихватив с собой боевой настрой.

Быстро скользнув ладонью по лицу, я осознала, что иллюзия действительно исчезла. Ну, еще бы, ведь я тянула всю магическую энергию, что во мне осталась! И наведенные зельем чары заодно вытянула… Еще немного — и ауру бы задела. Прав мальчишка, как есть чокнутая! Вот только на пороге смерти не особо думаешь, как с поврежденной аурой жить.

— А Деррек Грайвен знает, кого под свой кров пустил? — продолжал тем временем он, наступая. — Знает, кому сестру доверил? Я ведь тебя уже видел! На кладбище в Террее, когда игрунья в очередной раз убила! Ты убила!

— Чего?! — опешила я от абсурдного обвинения, выкрикнутого побелевшим от ярости мальчишкой.

— У меня и заколка твоя была, — выпалил он. — Это ты же ее из моей комнаты забрала? Ты?!

— Я, — буркнула я. — Потому как это папин подарок, да и вообще тебе она не идет.

Теперь уже опешил Эван. Видимо, такого комментария он не ожидал. И я, воспользовавшись моментом, решила все прояснить. А то мало ли, до чего он еще додумается!

— Меня зовут Кайра. Я дочь террейского артефактора и темной ведьмы, работала в лавке трав, пока не лишилась работы по вине одного придурка. Но даже его я не убила, хотя было и желание, и возможность.

— Ты была на кладбище, — упрямо повторил мальчишка.

— Была, — согласилась я. — Ходила за травами для ленивой младшей сестры. Свалилась в разрытую яму, едва шею не свернула, потеряла заколку… Не видела там ни убитого, ни убийцу, ни тебя. Уж прости, но к твоей игрунье я ни малейшего отношения не имею.

— А что ты тогда забыла здесь, да еще под чужой личиной?! — не поверил Эван. Правильно, я бы на его месте тоже не поверила. Слишком уж подозрительно все выглядело со стороны.

— Я сбежала из дома, — призналась, надеясь, что один беглец другого всегда поймет. — От матушки и навязываемых ею женихов. Я заменила подругу, переигрывать все не было времени, и мы решились на обман. Безобидный обман! Я действительно светлая ведьма, и у меня действительно есть опыт общения с юными ведьмочками. Я сумею обучить Илину основам, как бы это сумела сделать настоящая Эмма Марен. Клянусь, ни словом, ни делом я не наврежу Грайвенам или кому бы то ни было!

— Может, и так, — помолчав, медленно кивнул мальчишка. — Но Деррек все равно должен знать. И он узнает.

Ах, он еще и угрожает? Ну ладно. Я и в самом деле этого не хотела, но он просто не оставил мне выбора!

— Давай, расскажи ему обо мне, — глядя в нахальные глаза, на два тона темнее настоящих, улыбнулась я. — И тогда я расскажу ему о тебе. И не только ему…

— Что? — не понял мальчишка.

— Эван. Эван Клайдан, — с мстительным удовольствием произнесла я.

Он побледнел еще больше и шагнул назад.

— Значит, это и правда ты, — удовлетворенно кивнула я.

Сейчас в мягком свете луны я ясно видела сквозь иллюзию. Испуганный, но решительный взгляд. Упрямо сжатые губы. Копия Атона, только лет на десять младше.

Эван вздрогнул и попятился. Он что же, удрать хочет? Когда мы наконец-то сбросили маски и можем играть по-честному? Ну уж нет!

— Стой! — вскинула я руки. — Я не твой брат и не собираюсь учить тебя жизни при помощи ремня, хотя тебе не помешало бы.

— Я уже взрослый для этого! — насупился Эван и сразу стал похож на обиженного хомячка. То есть на Дейдру. — Я сам принимаю решения и несу за них ответственность. И мой брат здесь совершенно ни при чем.

— Угу. И чего ты там такого напринимал, что твоими портретиками дорожные столбы украшают?

— Это личное, — поджал губы он. — И касается лишь меня и моей семьи!

— Не повезло тебе с семьей, — посочувствовала я, подумав, что моя еще ничего так. По крайней мере мои криво намалеванные портреты где попало не расклеивают. Хотя… может, еще не успели? И увидев, что он снова сделал шаг назад, взмолилась: — Не убегай, пожалуйста. Давай поговорим. Что здесь вообще происходит?

Может, хотя бы этот ненормальный мальчишка прольет свет на безумие, что творится вокруг меня. Слишком много странностей, слишком много совпадений.

— Я уже говорил, — поморщился Эван. — Когда меня обвиняли в убийстве того парня…

— Ты тогда много чего говорил, господин сыщик, — хмыкнула я. — Удивительно, как хвост длиннее тебя самого не отрос…

Мальчишка вспыхнул, но на рожон лезть не стал.

— Не все в моих словах было ложью, — буркнул он. — Про маньяка — правда. Я только не сказал, что это женщина. А до той ночи понятия не имел, что ко всему прочему она еще и призрак. Или же нечто, очень на него похожее. Я очень долго охочусь за этой… игруньей. И теперь, когда знаю гораздо больше, чем раньше, просто не вправе сдаться! Я должен быть здесь. Пока она рядом…

— Кстати, а она-то как здесь оказалась? Насколько понимаю, тебя сюда случайно забросило. Уж не ты ли привел ее за собой? — нервно хмыкнула я.

— А может, это сделала ты? — не остался в долгу Эван.

Мы посверлили друг друга настороженными взглядами.

— Я вообще о твоей маньячке раньше ничего не слышала, — мотнула я головой, — так что угомонись уже. И почему ты ищешь ее в одиночку? То, что ты узнал, не сомневаюсь, поможет делу. Твой брат…

— Мой брат — настоящий дракон, — перебил великий сыщик. — Он и слушать не станет! А если и выслушает, то все равно домой отправит, к матери и отцу под крылышко.

— Я бы тоже отправила, — пробормотала я, представив на месте Эвана Дей. — Он за тебя отвечает, в конце концов! Каково ему было бы, случись с тобой беда?! Да она и так только чудом не случилась! Не маньяк убил бы, так разъяренные селяне!

— Не убили же, — нетерпеливо отмахнулся несовершеннолетний кошмар. — Я вовсе не так беспомощен, как может показаться! У меня есть знания. И сила. Амулеты и зелья…

— С которыми тебе нужно срочно завязывать, если не хочешь превратиться в зависимого или же вовсе сгореть, — перебила я разошедшегося мальчишку. — Чего ты хочешь доказать? Что уже взрослый? Так существует множество способов сделать это, не рискуя собственной жизнью и нервами родных! Пока ты лишь доказываешь обратное — что ты всего-навсего избалованный, ни о ком не думающий ребенок!

— Она убила Инара! — крикнул Эван. — И никто, даже Атон, так и не отомстил за него! Опустили руки, сдались, устали. А эта тварь продолжает убивать. Год за годом. И год за годом становится все сильнее! Кто-то должен ее остановить. И я остановлю! Чего бы мне это ни стоило!

— Инар — это… — уточнила я, поняв, что продолжения пылкой речи не будет.

— Мой брат, — устало выдохнул вмиг растерявший запал мальчишка и тяжело опустился на траву. — Самый старший. Она убила его одним из первых. А может, он и вовсе стал ее самой первой жертвой. — Эван помолчал и, подняв голову, глухо добавил: — Его нашел я. Растерзанного, в луже крови. Мне было семь, Кая. И вот уже десять лет каждую ночь мне снятся кошмары. Она зовет меня. Издевается надо мной. Играет… Я не могу так больше. Я хочу жить нормально. Но для этого я должен знать, что эта тварь мертва и больше никому не причинит зла.

Я не нашлась, что сказать. Столько усталости и боли было во взгляде и голосе Эвана, что они отдались эхом и в моей душе. Захотелось просто обнять этого взъерошенного ребенка, ласково погладить по голове и уверить в том, что все обязательно будет хорошо. Вот только в последнем я и сама сомневалась.

— Почему ты удрал от брата? — полюбопытствовала я, нарушая неловкую паузу. — Ты же под иллюзией, которую не каждая ведьма распознает, не то что маг.

— Нормальный маг, — поморщился, словно от зубной боли, Эван. — В моем брате нет ничего нормального, поверь. Он видит сквозь иллюзии, даже наведенные при помощи зелий.

При этих словах моя душа ухнула в пятки. Значит, ни с кем меня Атон не спутал. Значит, все же узнал. Причем сразу узнал, при первой встрече в саду! Но при этом почему-то продолжал делать вид, что мы незнакомы.

— Вижу, до тебя дошло, — ухмыльнулся мальчишка.

Я медленно кивнула и прикрыла глаза. И что теперь делать? Как себя вести? Играть в непонятные игры и дальше? А если Атон выдаст Дерреку? Или уже выдал? Какой стыд!

Я спрятала пылающее лицо в ладони и прикусила губу, сдерживая бессильный стон, и тут по моему плечу осторожно похлопали.

— Дерреку он не скажет, не волнуйся, — без труда угадал мои мысли Эван. — Атон не привык лезть в чужие дела, ему хватит и того, что зла ты не замышляешь.

— Откуда ему это знать? — пробубнила я, не отнимая рук от лица. — Ты вон с ходу в убийстве меня обвинил!

— Это я в запале, — хмыкнул он. — А теперь ясно вижу, что ты действительно светлая. На всю голову. И даже полное имя тебе не подходит.

— Почему это? — удивилась я.

— Кайра — имя для темной ведьмы, — уверенно заявил мальчишка, и я не сумела возразить. С тем расчетом и называли. Расчет не оправдался, а имя осталось. — Кая идет тебе гораздо больше.

— И на том спасибо, — обиженной кошкой фыркнула я.

Вот вроде и не хамит в открытую, а все равно насмехается. Умный ребенок, но вредный. По такому ремень горькими слезами плачет.

— Пожалуйста, — отозвался Эван, легко поднимаясь с травы. — Скоро рассветет, пора уходить. Да и тебе не мешало бы в замок вернуться. И да… Не вздумай рассказать Атону. Я — не он, сдам тебя Дерреку. Честное слово, удовольствия мне это не доставит, потому ради нас обоих держи язык за зубами, Кая. — С этими словами он шагнул в сторону и исчез, словно его поглотили тени.

— Щенок нахальный! — выдохнула я, восхищенная мальчишеской самоуверенностью и наглостью.

Вот уж поистине все познается в сравнении, и моя Дейдра на фоне Эвана — кроткое невинное создание!