В замок возвращались молча в сгущающихся сумерках, под бдительным присмотром полной луны, похожей на полупрозрачный леденец. Я цеплялась за высушенную и приведенную в порядок Дейдру, как утопающий за соломинку, из-за чего сестра шипела и недовольно фыркала, но открыто перечить не смела. Правильно. Слишком тонка была грань, отделяющая чувство облегчения от злости на своевольную мелочь. И не важно, что она не пострадала, везение не может быть вечным и обычно заканчивается неожиданно.

Перед нами шли Вальдер и Деррек. Оба бросились за мной, ни о чем не спросив, и при каждом взгляде на них душу омывала теплая волна благодарности. Позади, крепко ухватив под локоток Эвана, шагал Атон. Я думала, в том озере он брата и притопит… Выдержке мага оставалось только позавидовать. Но что мальчишка свое получит, я ничуть не сомневалась. Нервы своей семье он помотал изрядно. Даже не знаю, что бы я сделала с Дейдрой, окажись она на месте Эвана.

Бал продолжался как ни в чем не бывало. Отголоски музыки наполняли холл, и именно здесь меня и прорвало…

— Не смей выходить из замка, — резко остановившись и не смущаясь свидетелей, заявила я Дейдре. — И по замку лазить — тоже! Если еще куда-нибудь влипнешь, я тебя домой посылкой отправлю, клянусь!

Сестра шмыгнула носом и округлила бесстыжие глаза. Клятвами я никогда не разбрасывалась, это она знала твердо. Если уж чего пообещала, непременно исполню. И сейчас отступаться от своих слов не собиралась.

— Ну зачем же так сурово, — хмыкнул Вальдер Грайвен, и его пальцы накрыли мои, сжавшиеся на тонком запястье сестры, заставляя ослабить хватку. Вовремя. Еще немного, и синяков мелочи наставила бы… — В одиночку и правда ходить не стоит, но в компании — почему бы нет? Здесь много интересного, и окрестности красивые. Как я понимаю, вы родственницы?

— К несчастью, — выдохнула я.

— Я больше так не буду, — проныла Дей, хлопая ресницами и устремив на меня умоляющий взгляд. — Я одна больше никуда не пойду! Честное слово!

И да, я ей поверила. Возвращаться домой посылкой девчонке явно не хотелось.

Пока я давала выход гневу, Атон с Эваном исчезли. Надеюсь, старший брат не убьет младшего. Я тут Дей и за меньшее прегрешение едва не покусала. Деррека тоже не было видно, и я предпочла думать, что он пошел с кузенами. В такой момент им лучше наедине не оставаться.

— Все будет хорошо, — подмигнул Вальдер, имея в виду дела то ли своей семьи, то ли моей, то ли обеих сразу. — Идите веселиться, впереди еще вся ночь.

— Я бы предпочла прилечь, — пробормотала я, прижав пальцы к вискам.

Оживившаяся было Дейдра скисла. Знала ведь, что я теперь с нее глаз не спущу. И Дорану уж точно не доверю — сбежала раз, сбежит снова, а он наверняка до сих пор не в курсе, что случилось. И вот этого безответственного мальчишку матушка видела моим мужем? Какой ужас!

— Отдохните, — кивнул Вальдер. — Но не стоит портить вечер юной леди. Она, конечно, провинилась, но это из-за любознательности, а вовсе не по злому умыслу. К тому же она наверняка все осознала и больше не совершит подобной ошибки.

Дей закивала так, что я испугалась, не отвалилась бы голова, и вновь одарила меня умильным взором кротких глаз. О да, когда надо, она и такой быть может.

Злость схлынула, уступив место усталости. В сущности, Дейдра ведь не дура и уроки усваивает на лету. Да и накосячить дважды за один вечер — это даже для нее слишком. К тому же она действительно заслужила этот праздник, и кто я такая, чтобы лишать ее радости? Быть злобной сестрой не хотелось. Глупой — тоже.

— Не волнуйтесь, я присмотрю за ней, — вмешался в мои размышления Вальдер, и чаши весов тут же склонились в пользу Дей. Уж человеку, у которого есть три племянника и наверняка немалый опыт в их укрощении, можно довериться.

И я доверилась. Погрозила расцветшей Дейдре кулаком, проводила взглядом удалившихся в бальный зал сестру и Вальдера и поплелась к лестнице, мечтая о горячей ванне и мягкой постели. Не покидало ощущение, что это меня русалка утопить пыталась, а не скачущую резвой козочкой сестру. Она даже внешне выглядела свежей, будто и не случилось ничего, благо магией и одежду удалось высушить, и прическу подправить, а косметикой Дей не пользовалась — при ее природной яркости это было бы лишним.

На лестнице я встретила Миледи. Ну как встретила… Странная дама неслась навстречу, как если бы куда-то опаздывала, и пришлось приложить немало усилий, чтобы с ней разминуться и не рухнуть вниз, считая ступеньки собственными костями. Я прекрасно помнила, что она способна становиться материальной, и не хотела проверять, в каком состоянии фамильное недоразумение Грайвенов пребывает в данный момент.

Переступив порог темной и уютной, наполненной мерным мурлыканьем спальни, я зажгла свет, погладила рыжика, развалившегося на подушке, приняла ванну и переоделась в домашнее платье, светло-голубое, расшитое по вороту и подолу солнечными ромашками, не забыв переложить зелье. Такой наряд больше шел не эффектной Эмме, а обычной Кае, но сейчас мне хотелось быть собой. Хотя бы немного.

Стало тоскливо. Спать расхотелось. Я лежала поверх покрывала, лениво почесывая разомлевшего котика, когда послышался осторожный стук в окно. Поначалу я подумала, что показалось, но нет: стук повторился уже более отчетливо. Рыжик насторожился было, приподнял голову, но тут же расслабленно растекся на подушке, из чего я заключила, что опасностью здесь и не пахнет.

Хорошо. Хватит с меня на сегодня приключений.

Хотя, если считать приключением стоящего под окном Атона Клайдана, еще на одно я очень даже согласна.

Увидев меня, распахнувшую окно, он улыбнулся — я отчетливо видела это в свете золотистых огоньков, украшающих темный сад, — поманил меня рукой, и я словно во сне ступила на подоконник и, не задумываясь над тем, что делаю, шагнула вниз…

И ни на миг не испытала ни сомнений, ни страха.

Меня сразу же бережно подхватили невидимые воздушные ладони, спустили вниз и аккуратно поставили на землю. Ноги заметно дрожали и пытались подогнуться, но Атон не дал мне упасть.

— Привет, — зачем-то пробормотала я, во все глаза глядя на весьма довольного чем-то мага, облаченного в темные брюки и простую белую рубашку.

— Привет, — еще шире улыбнулся он. — Хочешь прогуляться?

Странный вопрос. Не хотела бы — не шагнула бы с подоконника.

— Сад диво как хорош. И совершенно пуст, — продолжал Атон. — Мало кто догадывается, что есть на свете что-то интереснее танцев в душном зале.

Сад и в самом деле был чудесным, поздний вечер — удивительно теплым, а настроение, еще несколько минут назад едва не скатившееся в бездну уныния, романтичным.

— Эван жив? — вырвалось у меня, едва мы успели сделать пару шагов.

— Эван спит, — хмыкнул Атон. — Бедняга измотан, но, слава богам, у него хватило ума вернуться.

— Он испугался, — кивнула я.

— Любой бы испугался, — пожал плечами маг. — Но я боялся, что глупость окажется сильнее страха. Что ж, я слишком плохо знаю брата.

— Он тебя — тоже, — вновь помимо воли сказала я и, смешавшись под пристальным взглядом, пробормотала: — Он почему-то думает, что ты не можешь ему помочь…

— Он думает, что я не хочу ему помочь, — невесело усмехнулся Атон, продолжая шагать по узкой тропке. Здесь я еще не гуляла, но теперь было не до того, чтобы смотреть по сторонам, и я следовала за магом, почти не обращая внимания на дорогу. — С Инаром у нас были сложные отношения. Более чем сложные. Самое забавное, что ни моей, ни его вины в том не было. Наверное, ничьей не было и вовсе, просто так сложились обстоятельства… Это долгая история.

— У меня есть время, — улыбнулась я.

— И ты действительно хочешь ее услышать? — недоверчиво уточнил Атон.

Говорить, что я хочу хоть что-нибудь узнать о нем самом, не стала, лишь кивнула, но маг, похоже, все и так понял по моим глазам. И решил поведать гораздо больше, чем я могла рассчитывать.

И не только поведать.

Я и не заметила, как мы вышли на укромную лужайку, со всех сторон окруженную липами и сладко благоухающей черемухой. Пара лавочек с резными спинками располагались по ее краям, путь к ним зарос травой, и подумалось, что не слишком часто сюда кто-то приходит. Слишком уж уединенное место, как раз для странного свидания ненормальной ведьмы и загадочного мага. Мягкая тьма весенней ночи почти осязаемо обнимала за плечи, вздыхала теплым ветерком. Здесь было совсем мало сказочных огоньков, они покачивались на острых кончиках травинок и походили на самых настоящих светлячков.

От последнего сравнения стало слегка не по себе, а в дыхании ветра почудился полузабытый шепот.

— Постой здесь, — попросил Атон, а сам зашагал в центр лужайки. Трава доходила ему до колена, и огоньки пугливо разлетались при каждом его движении, но несколько особо смелых, взвившись вверх, осели на распущенных, едва достающих до плеч темных волосах, придавая магу таинственности. — Кая, — позвал он, обернувшись. — Ты мне веришь?

Я кивнула без раздумий, хотя, казалось бы, как можно доверять незнакомцу?

— Тогда прошу тебя — ничего не бойся. Что бы сейчас ни произошло, тебе ничто не грозит, клянусь, — со звенящим в голосе напряжением сказал Атон, и я заволновалась.

Нет, я по-прежнему не чуяла опасности, но обострившиеся чувства кричали, что сейчас произойдет что-то важное, что-то, способное изменить все. Или всего лишь направить на верную дорогу?

Когда Атона окутала слабо мерцающая серебристая дымка, я прижала ладонь ко рту. И не зря: дымка разрасталась, меняла очертания… и через пару ударов сердца развеялась, оставив посреди лужайки самое что ни на есть волшебное существо.

Серебряного синеглазого дракона из моих снов.

Как завороженная, я двинулась ему навстречу. Сейчас он не отдалялся, не исчезал, не тонул… и вскоре моя протянутая ладонь ощутила прохладу и гладкость чешуи, а волосы на макушке взъерошило горячее дыхание.

— Ты настоящий! — восторженно прошептала я, поднимая голову и без страха глядя в знакомые синие глаза. — Какой же… Какой же ты красивый!

О сказанном я ничуть не пожалела. Дракон был не просто красив — великолепен. До сих пор я ни одного не видела, разве что только на картинках да во снах, но с реальностью ни в какое сравнение это не шло.

Мгновение, серебристая мягкая вспышка — и вместо дракона передо мной вновь стоял мужчина. Близко так, просто до неприличия, но я и не подумала отстраняться. Восхищение все еще переполняло меня, и я просто не знала, что сказать, как выразить то, что чувствовала.

— Я бы предложил тебе полетать, — улыбнулся Атон, проведя кончиками пальцев по моей щеке, — но, боюсь, мы привлечем нежелательное внимание. Но в другое время и в другом месте я с радостью покажу тебе мир с высоты драконьего полета. Хочешь?

Говорить я все еще не могла, а потому закивала, совсем как Дейдра недавно. Ею же себя и почувствовала — и наконец-то пришла в себя.

— Почему ты это сделал? — воскликнула я, все же отступая на шаг. — Такой тайной направо и налево не разбрасываются!

Хотя, если подумать, вполне в духе их семейства. Вон сколько секретов я уже узнала. Вот только Атон, в отличие от Деррека и Вальдера, не знал о магической клятве, обязывающей меня хранить молчание.

— Я и не разбрасываюсь, — покачал головой маг. — Ты сама пожелала узнать мою историю. И это ее неотъемлемая часть.

— Но…

— Ты сказала, что доверяешь мне, — не дал возразить он. — А я доверяю тебе. Все просто.

Все просто, да. Если не брать в расчет то, что мы совершенно не знали друг друга!

Настоящее безумие. Но оно, как ни странно, мне нравилось.

До скамейки я дошла на негнущихся ногах. Атон одним движением руки расчистил к ней тропку, и травяные заросли не доставили ни малейших хлопот. Опустившись на теплое, все еще хранящее тепло солнечного дня дерево, я подняла глаза на присевшего рядом Атона:

— А Эван тоже?..

Почему-то подумалось, что дракон из мальчишки вышел бы смешной, нескладный и путающийся в собственных лапах и хвосте непременно с кисточкой на конце, и образ этот, яркий и объемный, вызвал улыбку.

— Нет, — покачала головой Атон. — Только я.

— Как же так получилось? — выпалила я и запоздало прикусила язык. Не стоит лезть не в свое дело!

Но Атон считал иначе. Он совсем не рассердился, помолчал немного и признался:

— Я ношу эту фамилию не по праву крови. Александр Клайдан усыновил меня сразу после рождения.

Ни тоски, ни ноток горечи в его тоне я не уловила, а потому осмелилась задать вопрос:

— Значит, Инар… Он тебе не брат?

Это объясняло, почему именно они не ладили. Ревность в таких семьях — дело, увы, нередкое.

— Брат, — озадачил меня маг. — Единоутробный. У нас троих одна мать. И только Инар с Эваном — истинные наследники рода Клайданов. Вернее, теперь только Эван…

Атон все-таки нахмурился. Наверняка мысли о погибшем брате до сих пор причиняли боль, и стало неловко оттого, что я невольно разбередила старые раны. Видит Светлая пара, я не хотела и дальше продолжать этот разговор, слишком тяжелый для Атона, но он отчего-то решил поделиться тайнами своей семьи. И я слушала затаив дыхание, потому как видела: ему нужно выговориться. Не знаю, почему именно здесь и сейчас, почему именно мне, но это уже было не важно.

Оказалось, что юную — пожалуй, даже слишком — Энис Грайвен выдали за Александра Клайдана против ее воли. Жениха она толком не знала и узнать не стремилась, зато трижды пыталась сбежать. Последний раз — уже после замужества и рождения Инара — увенчался успехом.

Беглянку искали всеми силами, но так и не нашли. Та объявилась сама — через три года. Исхудавшая, перепуганная почти до смерти… ждущая ребенка. Вопреки ожиданиям Александр принял ее обратно. Более того — со всех свидетелей взял магическую клятву о том, что они никогда и никому не выдадут подробностей возвращения блудной жены. А когда родился Атон, без колебаний назвал его сыном, дал свою фамилию и покровительство рода. К тому моменту он уже знал, что глупая девчонка, каковой была Энис три года назад, умудрилась влюбиться, и не в кого-нибудь, а в самого настоящего дракона. Влюбиться сильно, страстно, до потери разума. Причем взаимно. Вот только до свадьбы дело так и не дошло: он погиб незадолго до церемонии. Энис осталась одна в окружении не слишком дружелюбно настроенных драконов. Судьба чужачки, чистокровного человека, их не волновала — ее терпели лишь из-за того, что она была избранницей их собрата, — но вот ребенок, которого она ждала, дело другое. Не так уж часто у драконов рождаются дети, и даже полукровка был ценен. Энис окружали заботой и вниманием, считая дни до заветного дня, но однажды ей удалось подслушать разговор, после которого будущая мать и сбежала — в чем была, ничего с собой не прихватив. Лишь дитя, которое у нее хотели отобрать, едва он издаст свой первый крик.

Конечно, ее нашли. Но к тому моменту Атон уже родился и принадлежал могущественному магическому роду, тягаться с которым не решились даже драконы. Впрочем, в их клан Атон все равно попал, но уже по собственной воле — и надолго не задержался, поняв, что просто не сможет там жить. Все-таки он в большей степени человек, нежели дракон, и вряд ли что-то может это изменить.

Энис же, лишившись иллюзий молодости, сумела другими глазами взглянуть на мужа — и полюбить его. Потом на свет появился Эван, и старая история окончательно забылась. По крайней мере никто о ней не вспоминал.

Почти никто.

— Мама сама рассказала мне все, — невесело усмехнулся Атон. — Когда у меня начались… некоторые проблемы со второй ипостасью, коей у приличных магов нет и быть не может. Кто же знал, что наш разговор слышал Инар. Он так и не простил маму. И меня — тоже. До последнего был уверен, что я вообще не имел права на жизнь, что мама предала его, оставив в младенческом возрасте, что всю любовь, предназначавшуюся ему, отдала мне. Конечно же, мы не ладили. Оттого Эван и не верит, что меня расстроила гибель Инара. И что я действительно старался отыскать и покарать убийцу…

— Я верю, — вырвалось у меня. Слишком уж потерянным выглядел сейчас Атон, сердце так и сжималось от незаслуженно нанесенных ему обид. Одни только боги ведают, чего ему пришлось натерпеться в юности. Озлобленные старшие братья, как никто, умеют портить жизнь, в этом я ничуть не сомневалась.

— Почему? — в упор посмотрел на меня маг, и сердце пустилось в галоп. Даже больно стало, и дыхание сбилось, а в голове ни единой мысли не осталось.

Наверное, именно потому я и сделала то, что сделала: подалась к Атону и быстро коснулась губами его щеки.

Колючая. А глаза — удивленные.

Правильно, вряд ли к нему каждый день чокнутые ведьмы пристают.

Хотя, если посчитать еще и ночь…

Окончательно смутившись, я вскочила с лавки и метнулась к тропинке, но не успела. Атон заступил дорогу, и я совершенно по-глупому попятилась, будто не сама только что его поцеловала.

Сделав еще один шаг назад, я уперлась в ствол дерева. Атон оказался рядом, навис надо мной, протянул руку и кончиками пальцев, едва касаясь, провел по моей щеке. И я почувствовала, как поплыл наведенный зельем облик.

— Не надо!.. — прошептала в панике, не зная, что предпринять.

Конечно, он и так знал, кто я, видел под иллюзией настоящую меня, но совсем лишиться ее было страшно. Я куталась в нее, как в пусть и дырявую, но уютную шаль, и совершенно не желала с ней расставаться.

— Я хочу видеть тебя, Кая, — покачал головой Атон. — Сейчас ты словно в дымке. Позволь мне…

Маг поймал мой испуганный взгляд, улыбнулся… и я успокоилась. Нет, не было никаких чар, просто я вдруг тоже очень захотела, чтобы он меня видел. Без всяких дымок. И без лжи, которая в последние дни стала моей тенью.

Легкий ветерок огладил щеки, бросил в глаза прядку волос. Светлую, без намека на рыжину даже в свете золотистых огоньков.

— Так гораздо лучше, — выдохнул Атон и, склонившись, накрыл мои губы своими. Замер, давая шанс отстраниться, но я им не воспользовалась. Напротив, подалась навстречу магу, обвила руками его шею и прикрыла глаза, растворяясь в ощущениях, что дарили осторожные касания его губ, с каждым мигом становящихся все смелее и щедро делившихся этой смелостью со мной.

Когда мы оторвались друг от друга, казалось, что мое сердце вот-вот из груди выпорхнет. Но когда маг вновь потянулся ко мне, я отпрянула и неуверенно прошептала:

— Атон, нет… Это неправильно!

Неправильно целоваться под разросшейся черемухой с темным магом, еще недавно бывшим незнакомцем. Неправильно чувствовать к нему то, что чувствую я. Неправильно терять голову от одного только взгляда на него.

И ловить себя на мысли, что все это не впервые, — тоже.

— Ты действительно так думаешь? — легко уловив ведьмины сомнения, улыбнулся Атон, отводя от моего лица растрепавшиеся прядки, и я, не в силах лгать ему, мотнула головой. На самом деле ничего более правильного я и представить не могла. — Тогда почему тебя это тревожит?

Понятия не имею. Глупые страхи, теряющиеся в синей глубине глаз… Но кое-что меня действительно тревожило. Настолько, что я решилась признаться.

— Я знаю тебя, — пробормотала растерянно, перебирая пальцами по вороту его рубашки. — Не помню, но знаю. А сейчас кажется, что и помню… — Окончательно запутавшись, я прикусила губу и беспомощно посмотрела на Атона.

Ну же, не молчи, помоги мне! Помоги разобраться с тем, что сводит с ума и не дает покоя…

В следующий миг меня сгребли в охапку, и я оказалась на коленях у опустившегося на лавку мага, но даже и мысли вырываться не возникло. Прижалась доверчиво щекой к его груди, а он выдохнул в мою макушку:

— Позволь рассказать тебе сказку…

Вот такого я точно не ожидала!

— Не хочу сказок! — рванулась было я, но тщетно.

— Все равно расскажу, — упрямо заявил Атон. — Слушай внимательно. Жил-был один глупый-преглупый дракон…

— Почему глупый? — поняв, что освободиться не выйдет, смирилась с участью слушательницы я. Да и, признаться, любопытно стало: к чему все это?

— Потому что он был не совсем драконом. Только наполовину. Но всегда мечтал стать… полноценным. И делал для этого все. Почти все — вреда он никому и никогда не чинил, так как был пусть и глупым, но, в сущности, не злым. И была у дракона невеста. Умная и красивая девушка. Пожалуй, даже слишком умная и красивая. Невесту он потерял. Вдвойне глупый дракон, не находишь? Потерять то, что у тебя уже в руках, упустить собственное счастье. И ладно бы хоть чему-то после этого научиться. Умный бы не оказался в такой ситуации. А даже если бы и оказался, то извлек бы урок.

— Что случилось с его невестой? Она его предала? — спросила я, когда Атон замолчал.

— Он застал ее со своим старшим братом в весьма пикантной ситуации, — вздохнул он. — Но сейчас речь не о том. Однажды наш глупец узнал, что некоторые редкие травы в определенное время в конкретном месте могут исполнить его заветное желание — единственное, что у него к тому моменту осталось. И он, раздобыв нужные травы и собственноручно, никому не доверившись, сварив сложное зелье, отправился к озеру, воды которого, по легендам, раз в месяц превращались в чистейший лунный свет и на сутки становились волшебными.

— Он добрался? — посчитав, что пауза слишком затянулась, поторопила рассказчика я.

— Да, — вздохнул Атон. — Добрался вовремя, как раз к раннему утру после полнолуния. Выпил зелье и нырнул в озеро. Вот только вынырнуть не сумел. О хозяйке озера, не жалующей незваных гостей, легенды почему-то умолчали, а сам дракон беспечно не озаботился собственной безопасностью. Как я уже не раз упоминал, он был глуп. Это все объясняет.

— Он утонул? — разочарованно протянула я, не заметив, как увлеклась этой странной сказкой.

— Нет, — усмехнулся Атон. — Иногда глупцам неоправданно везет. На его счастье, к озеру пришла прекрасная девушка, которая увидела тонущего и отважно пришла ему на помощь. Вернее, приплыла… Без раздумий она бросилась в воду, хотя видела, кому ей придется противостоять.

— Она была магом? — уточнила я.

— Она была ведьмой. Юной светлой ведьмочкой, пылающей, как светлячок.

Сердце сжалось и пропустило удар, в глазах потемнело, а в ушах прошелестел голос, сейчас показавшийся знакомым.

Светлячок…

— У нее случился…

— Выброс силы, — прошептала я, перебив Атона. Он вздрогнул, нашел мои заледеневшие ладони, сжал их и продолжил:

— Да. Выброс силы. Только поэтому она не погибла по его вине.

— Она сама сделала выбор, — пробормотала я.

— Для слишком добрых, чистых душой ведьмочек в таких ситуациях выбора нет, — не согласился Атон. И в его голосе почудилась грустная улыбка. — Итак, она спасла его. Вытащила полуживого из воды. Вдохнула в него жизнь. И две недели ходила к озеру, потому что в главном легенды не лгали: купание в волшебных водах действительно запустило смену ипостаси. Вот только так же, как и о хозяйке озера, в легендах не было ни слова, какую цену за это придется заплатить. Глупый дракон умирал. И добрая ведьмочка почти не отходила от него, отгоняя смерть, облегчая боль, выворачивавшую суставы, изменяющую тело. Стоит ли удивляться тому, что, казалось бы, окаменевшее сердце дракона дрогнуло — и он по-настоящему полюбил своего Светлячка?

Я вновь дернулась — мне нужно было обернуться, нужно было видеть глаза Атона. Но он держал по-прежнему крепко, хоть и бережно, и ничего у меня не вышло.

— Но у него уже была невеста, — возразила я, с трудом проглотив стоявший в горле ком.

— Тогда дракон еще не совсем был драконом, зато был слишком юн и еще более глуп, — напомнил Атон.

— Так он не любил ее?

— Любил, — помолчав, не слишком уверенно сказал Атон, будто и сам не знал верного ответа. — Как мог на тот момент. Как могло человеческое сердце… Сердце дракона оказалось больше. Как и его любовь. Это совершенно неудивительно. Удивительно другое, — продолжил маг, и голос его зазвучал глухо, — то, что она тоже полюбила его. Всем своим светлым добрым сердцем. Глупого дракона, который ничем этого не заслужил. Который не сумел сберечь свое счастье. Он должен был уйти домой, но обещал Светлячку вернуться. Она поверила. Еще бы — он и сам верил в это. Но дома его ждал сюрприз — объявился брат отца. Не того, что воспитал его и дал свою любовь и защиту. Другого. И речи новообретенного дяди были подобны меду, обещая глупому дракону неземное счастье и исполнение всех желаний, если он добровольно отречется от рода приемного отца и войдет в род родного. Только вот все мечты дракона уже сбылись, о чем глупец и поведал дяде. На что тот, взглянув на него странно изменившимися глазами, сказал, что мечты иллюзорны и закончатся горем. Что по вине дракона его Светлячок погибнет. Наш глупец не поверил, хотя и знал, что дядя способен заглядывать в будущее. Он сказал, что справится со всеми бедами, что сумеет отстоять свою любовь… Но дядя напомнил, что одну любовь глупый дракон уже потерял, и он засомневался. Сама мысль о невозможности быть с той, которой отныне принадлежало его сердце, сводила глупца с ума, но оттого, что она может погибнуть по его вине, становилось еще хуже. Он и в самом деле думал, что должен отказаться от нее, что время и расстояние однажды помогут им забыть друг друга. Думал, но так и не смог решиться. И тогда его дядя, настоящий, правильный дракон, родившийся таковым, а не ставший в результате безумного ритуала, посоветовал провести еще один ритуал, призванный отвести несчастье. И наш глупый дракон с радостью ухватился за предложение дяди, не разузнав о подробностях. И о том, для чего он предназначен на самом деле. У драконов, Кая, тоже всякое случается. И очень редко, но бывает, что любовь, та самая, большая и безумная, невзаимна. А у драконов есть такая особенность — сходить с ума в разлуке с любимой. Именно потому и создали когда-то ритуал забвения, позволяющий разорвать паутину губительных чувств и сохранить здравый рассудок. Для надежности нужно соблюдать всего лишь одно условие: не видеть объект своей любви хотя бы год. Обо всем этом дядюшка, конечно же, умолчал. Ему нужно было вернуть племянника в род. Любой ценой. И поначалу ему это удалось… Вот только вопреки чаяниям все пошло не совсем так.

— Он ее не забыл? — с замиранием сердца прошептала я. Теперь бы я и сама не обернулась. Но Атон сжал меня еще сильнее, словно боялся этого.

— Забыл, — тихо сказал он. — Но потом выяснились три вещи… Первое: ритуал рассчитан на неразделенную любовь и не смог начисто стереть любовь взаимную, и еженощно дракона мучили сны, разгадать которые не получалось, но они оставляли после себя непонятную тоску. Она-то и привела к тому, что он покинул клан. И второе — все усилия дядюшки оказались напрасны. С учетом первого обстоятельства даже пяти лет мало, чтобы чары закрепились и не рассеялись при одном лишь взгляде на нее при случайной встрече.

— А третье? — хрипло спросила я.

— Что? — растерянно переспросил успевший задуматься Атон.

— Ты сказал, что выяснились три вещи, но назвал только две, — спокойно ответила я, хотя в душе не чувствовала ни капли этого спокойствия.

— Ты же помнишь, что он настоящий глупец? — тоскливо уточнил Атон. — Он не так понял предсказание. Он был не угрозой, а защитой. И уйдя, пусть даже и не желая того, сам подставил ее под удар…

— А она? Она знала об этом? Он рассказал ей о предсказании и ритуале, который собирался пройти ради нее? Спросил, чего хочет она? Согласна ли рисковать им? Расстаться из-за какого-то неясного видения, которое могло и не сбыться? Отказаться от него, положившись на время и расстояние? У него хотя бы мелькнула мысль о том, что неплохо бы поделиться с ней своими страхами?!

С каждым словом во мне натягивалась невидимая тугая струна. И от одного короткого хриплого «нет» она лопнула, освобождая все мысли и чувства разом.

Из объятий я выскользнула легко — Атон не держал меня больше. И столько обреченности и боли было в его глазах, что на миг сердце протестующе дрогнуло. Но лавина эмоций вновь захлестнула с головой, и я, одарив его звонкой пощечиной, сбежала, не чуя под собой ног и глотая злые слезы.

Глупый, глупый дракон, считающий себя вправе решать за других! И не менее глупая ведьма, невзирая ни на что продолжающая его любить…