Айви инстинктивно бросилась к тумбочке, в верхнем ящике которой у нее хранился пистолет, но потом вспомнила, что на время свадебного путешествия она сдала свое оружие на хранение в полицейский участок. Наклонившись, Айви быстро вытащила из-под кровати бейсбольную биту. Затем схватила сотовый и позвонила Гриффину.

Уже через несколько секунд он появился на крыльце ее дома, его крупная фигура в шесть футов ростом заполнила собой дверной проем.

– У вас побывал Деклан Маклейн? – сразу же спросил он.

Айви отошла в глубь коридора и сильнее затянула пояс халата. Кивнула; дрожь в ногах не прекращалась. Она вдруг очень обрадовалась тому, что детектив никуда не уехал, а остался вести наблюдение за ее домом. А теперь Фарго был тут, в ее доме, рядом с ней. Айви чувствовала себя невероятно измученной и опустошенной. Ей нужен был сейчас кто-то, на чье плечо она могла бы опереться.

– В спальне? – спросил Гриффин, доставая свой пистолет.

Айви кивнула.

– Там… на зеркале, – тихо проговорила она и пошла за Гриффином. Дрожа от страха, снова заставила себя посмотреть на выведенные торопливой рукой красные буквы.

Гриффин бросил внимательный взгляд на зеркало, потом прошел в глубь спальни.

– Я позвоню криминалистам и начальнику полицейского округа, чтобы он прислал людей для охраны вашей семьи.

Когда он набирал номер, Айви тихо проговорила:

– Думаю, мои сестры сразу же уедут из города… У них дети, и им следует в первую очередь думать об их безопасности. А я могу переночевать у моей подруги Аланны, она тоже офицер полиции. Вы видели ее в церкви. С ней я буду чувствовать себя в безопасности.

Гриффин жестом попросил Айви замолчать и стал разговаривать по телефону. К своему удивлению, Айви обнаружила, что когда внимание Фарго переключилось с нее на телефонного собеседника, она опять почувствовала себя неуютно, пространство вокруг нее снова сделалось опасным. Наконец Гриффин отключился.

– Айви, эту ночь вам придется провести в моем обществе. Это совершенно необходимо. Деклан где-то поблизости, и он очень опасен. Он может попытаться проникнуть в ваш дом. Я живу в двух кварталах от моего участка. В моей квартире две спальни, одна будет в полном вашем распоряжении.

Айви удивленно посмотрела на Фарго:

– Значит, я буду исполнять роль приманки? Вы хотите, чтобы я привела Деклана к вам?

– Ну, я не стал бы это так называть. Какая еще приманка, Айви. Просто я хочу защитить вас. Деклан стал убийцей, и теперь многое изменилось. В любое время он может появиться у вас.

– Но зачем я ему? Я ничего не понимаю. Он написал на зеркале, что я не должна чего-то говорить вам, но я даже не знаю, что он имеет в виду. Какой секрет я не должна выдавать?

Гриффин снова посмотрел на зеркало.

– Деклан уверен, что вы что-то знаете. – Он перевел взгляд на лицо Айви. Казалось, Фарго изучал ее, ожидая, когда наконец лед тронется и ему удастся ухватиться за кончик нити, ведущей к разгадке. Айви почувствовала, что Гриффин по-прежнему не доверяет ей. Неужели он действительно думает, что она и Деклан сообщники?

– Скажите мне правду, Фарго, – сказала она. – Вы и в самом деле считаете, что я причастна к убийству Дженнифер Лексингтон?

– Я был бы плохим детективом, если бы сказал «нет», Айви. Вы все понимаете правильно. Разумеется, я не исключаю, что вы могли оказаться втянутой в эту историю. Вы могли помогать Деклану обирать несчастных доверчивых женщин. На то, что он спал с ними, вы закрывали глаза. Ведь в результате его афер вы получали деньги, и немалые. А при таких обстоятельствах даже как-то неловко упоминать о порядочности и какой-то там совести.

– Как вы можете! Это у меня нет совести? – воскликнула она. – Не забывайте, что я, ко всему прочему, офицер полиции, Гриффин.

Он пожал плечами:

– Разве вы никогда не слышали о продажных полицейских? Существует целое подразделение, занимающееся внутренними расследованиями.

– Значит, пока моя невиновность не будет доказана, вы будете смотреть на меня как на преступницу? – Брови Айви слегка приподнялись.

– Я просто смотрю на дело с различных точек зрения и прорабатываю все возможные версии, – сказал Гриффин. – Это моя работа. Разве то, что я делаю, неправильно?

– Правильно, – вздохнув, согласилась Айви. – Только не тратьте на мою персону слишком много времени. Это ложный след, который никуда не приведет. Вы только устанете от общения со мной.

– Не думаю, что это возможно.

Замечание Фарго было совершенно неожиданным для Айви. Она попыталась заглянуть ему в глаза, но детектив быстро отвернулся.

Айви вдруг вспомнила, что на ней сейчас только короткий махровый халат.

– Мне нужно переодеться.

– Мне бы не хотелось, чтобы вы что-то трогали в вашей комнате до прибытия криминалистов.

Она послушно кивнула и одернула халат. Теперь Айви чувствовала себя крайне неловко в таком одеянии. Время близилось к полуночи, а по ее дому расхаживал посторонний мужчина. Незнакомец. Ха! Гриффина вряд ли можно так назвать. Если бы она сегодня вышла замуж за Деклана, то Гриффин стал бы ее деверем. Впрочем, они с Гриффином вряд ли бы тогда встретились. Деклан не стал бы афишировать свое прошлое.

«Я не хочу давать в газеты сообщение о нашей свадьбе, – сказал он ей. – Мне не нравится шумиха вокруг такого интимного дела, как любовь. Это такое личное… Мне вообще хотелось бы сбежать с тобой куда-нибудь в Италию и там пожениться. Только ты и я. Но я знаю, как для тебя важны твои сестры».

Подобные заявления Деклана казались Айви такими романтичными. Она и развешивала уши. Простофиля. Разумеется, ему никак нельзя было сообщать о своей свадьбе в газетах. Ведь он собирался жениться под своим настоящим именем. Под тем именем, которое было у него до восемнадцати лет. Если бы Гриффин наткнулся на сообщение о свадьбе брата, он мог бы разыскать Айви, и тогда она узнала бы любопытные подробности из прошлого своего жениха.

– Возможно, вы, Айви, знаете о Деклане и о том, чем он занимался, гораздо больше, чем вам кажется. Он мог прятать в вашем доме какие-то вещи или делать какие-то дела, прикрываясь вашим именем. Ваш отец не хотел, чтобы вы выходили замуж за Деклана, но мы не знаем, по какой причине. Возможно, Деклан угрожал ему. Может, там было что-то в этом роде. – Гриффин махнул рукой в сторону зеркала.

Айви снова почувствовала, как по ее спине пробежал холодок.

– Вы хотите сказать, что Деклан пригрозил Уильяму убить меня и моих сестер, если отец попытается помешать нашей свадьбе?

– Такая версия имеет право на существование, – заметил Гриффин и провел рукой по своим темным густым волосам.

– Но зачем это было нужно Деклану? Я не могу понять. Ведь Уильям четко и ясно сказал, что ничего не оставит мне, если я выйду замуж за Деклана. Я бы ничего не получила из денег отца.

Гриффин надел резиновые перчатки и стал осматривать стену и пол около зеркала.

– Никто не знает, по какой причине Деклан угрожал вашему отцу. Да и угрожал ли вообще. Все это пока только догадки и предположения. Но мы это выясним, – добавил Фарго и посмотрел на Айви. – И вот еще что, Айви… Как это ни странно прозвучит при сложившихся обстоятельствах, но может оказаться, что Деклан действительно полюбил вас. Возможно, это произошло неожиданно для него самого. А Дженнифер Лексингтон могла узнать о вашем существовании, о свадьбе и стала шантажировать Деклана, обещая рассказать вам о его двойной жизни. И тогда он убил ее.

– Думаете, меня это должно успокоить? – спросила Айви.

На лице Гриффина мелькнула улыбка. Он покачал головой и принялся снова осматривать пол под зеркалом. Айви закрыла глаза.

– Сейчас у меня уже должен был начаться медовый месяц. Где-то в параллельном измерении. Я бы плавала в море при свете луны. Занималась бы любовью.

– Я должен перед вами извиниться за то, что сейчас вы находитесь в том измерении, где существуют убийцы и подозреваемые.

Айви с удивлением посмотрела на Гриффина. Он понимал ее.

– Ничего… Вы ни в чем не виноваты, просто мне стало жалко себя и захотелось немного поплакаться…

Гриффин снова улыбнулся. Улыбка была искренней, ободряющей. На мгновение Айви почувствовала себя защищенной – она была не одна.

Все так. Гриффин появился сразу после Деклана. Простой, понятный, спокойный. Но ей не стоит забывать, что он подозревает ее если не в совершении преступления, то в пособничестве уж точно.

Айви посмотрела на висевший на двери спальни целлофановый пакет со свадебным платьем и фатой.

– Я пообещала отдать свое свадебное платье, и мне нужно будет завезти его завтра утром.

Гриффин посмотрел на Айви, в его взгляде промелькнуло удивление.

– А я полагал, что все невесты сто лет хранят свои свадебные наряды в сундуках. Впрочем, я могу понять, почему вы хотите избавиться от этого платья.

Она улыбнулась:

– Я обещала подарить его одной девушке еще несколько дней назад. Ее свадебное платье украли прямо из машины. Можете себе представить?

– Я могу представить себе, Айви, все, что угодно, – сказал Гриффин, глядя ей в глаза. – Так, значит, вы пообещали подарить ей свое свадебное платье?

Она кивнула и стала рассказывать Фарго о Лауре. О том, какая та хорошая, как она умеет управляться с детьми, как любит своего умирающего от рака отца.

Гриффин внимательно ее слушал, размышлял, делал какие-то выводы. Айви так и подмывало спросить, о чем он думает. Вероятно, это выглядит примерно так: «Подозреваемая Айви Седжуик, отличающаяся крайней наивностью и доверчивостью, хотя и является офицером полиции, влюбилась в дешевого артиста. Она способна подарить свое свадебное платье первой попавшейся на дороге плачущей женщине».

– Вообще-то я мог бы остаться на ночь и у вас, – вдруг сказал он. – Посидим в гостиной, пока криминалисты буду работать в спальне. А утром отвезем платье.

Он решил остаться у нее? В ее доме? Интересно, где же он собирается спать? Ляжет с ней валетом на ее стареньком диванчике?

– Я, пожалуй, приготовлю кофе, – сказала Айви.

– Знаете что… – Гриффин кашлянул. – Я пойду на кухню. А вы отдыхайте, ложитесь и поспите. Я вполне способен справиться с кофе сам. Могу даже приготовить что-нибудь поесть. Хотите?

– Чувствуйте себя как дома, – проговорила Айви, полагая, что Гриффин просто ищет предлог, чтобы порыться в ее ящиках. – Не знаю, смогу ли я хоть что-то проглотить, но в животе у меня урчит.

– Может быть, начнем с бокала белого вина? – предложил Гриффин. – Я видел вино у вас в холодильнике.

Она кивнула:

– Что ж, можно.

– Криминалисты будут здесь минут через десять, – заметил Фарго и исчез на кухне. Айви услышала, как захлопали дверцы шкафа. Звякнули тарелки.

Уже через несколько минут на кофейном столике стояли два бокала вина и тарелка с куском чеддера и крекерами.

– Ах, как романтично, – проговорила Айви. Она снова расплакалась и встала с дивана. – Я знаю, мне нужно прекратить рыдать каждые пять минут… Не думайте, Фарго, я вовсе не плакса.

– Я понимаю, не нужно ничего объяснять. Очень трудно сохранять присутствие духа, когда вся твоя жизнь рушится у тебя на глазах. – Он сочувственно пожал Айви руку.

Она с удивлением обнаружила, что ей было приятно это рукопожатие, это проявление внимания и участия. Его ладонь оказалась такой теплой и большой… Айви вдруг захотелось прижаться к Фарго, прикоснуться руками к его мускулистому, крепкому телу. Ей захотелось, чтобы он обнял ее и утешил.

Но Гриффин Фарго был не из тех, кто годился на эту роль. Айви видела, что он по-прежнему смотрит на нее с подозрением.

Зазвенел дверной колокольчик, и детектив впустил в дом группу криминалистов. Айви сделала несколько глотков вина. Она сказала себе, что не будет ходить по пятам за криминалистами и задавать им вопросы. Сейчас она не офицер полиции.

Криминалисты осмотрели спальню, сняли отпечатки пальцев, обследовали снаружи дом и прилегающий к нему участок. Сделали несколько фотографий. Через час они уехали.

Гриффин порезал сыр, положил один кусочек на крекер и протянул его Айви:

– Съешьте.

Она села в кресло напротив Гриффина и взяла предложенный ей бутерброд. Собралась было закинуть ногу на ногу, но вдруг вспомнила, что на ней короткий халат. К ее щекам прилила кровь. Да, вовремя она спохватилась. Айви кашлянула. Оказалось, она и вправду была очень голодна. В полном молчании Айви и Гриффин принялись поглощать крекеры с сыром, запивая их вином.

– Вы в детстве любили Деклана? – наконец заговорила она и с любопытством посмотрела на Гриффина. Интересно, ответит ли Фарго на ее вопрос или снова скажет, что вопросы здесь будет задавать он?

Гриффин глубоко вздохнул:

– Сначала да. Мне исполнилось три, когда родился брат. Отец еще был женат на моей матери, когда познакомился, а потом стал встречаться с матерью Деклана. Со своей второй женой он прожил довольно долго, поэтому раньше я не считал своего отца мерзавцем. Просто случилось так, что он полюбил другую женщину. По крайней мере мне хотелось верить в эту красивую сказочку. Правда, Деклан время от времени заставлял меня сомневаться в том, что дела обстояли именно так. Он рассказывал мне о том, что отец приводил домой других женщин, когда его мать уходила на работу. Мать Деклана была медсестрой, а поэтому часто работала в ночную смену. Позже я, конечно, понял, что отец так долго прожил с матерью Деклана только потому, что ей перепало неплохое наследство. Хотя отец имел диплом врача, по специальности он работал лишь время от времени. А потом и вовсе забросил свою практику. Ему больше нравилось играть в гольф и плавать на яхте.

Айви с удивлением посмотрела на Гриффина:

– А мой отец был трудоголиком. И как я думала, именно по этой причине он не уделял внимания своим детям. Но теперь я вижу, что если у тебя отец не трудоголик, это вовсе не означает, что он будет проводить с тобой много времени.

– Да. Все значительно проще. Просто у нас были плохие отцы, – сказал Гриффин.

Айви кивнула и глубоко вздохнула. Она не любила обсуждать свои чувства. Даже с сестрами ей не хотелось говорить на подобные темы. Когда же Айви начинала расспрашивать мать об отце, та обычно пускалась в какие-то пространные рассуждения, сдобренные напыщенным слогом и избитыми штампами. Айви никогда не получала того ответа, которого требовало ее сердце. Конечно, она всегда знала, как обстоят дела на самом деле. Но очень трудно смириться с тем, что твой отец не любит тебя, не заботится о тебе и не хочет тебя знать.

Айви сжалась в комок. Невеселые мысли о Деклане и отце погрузили ее в глубокую задумчивость. Эти мысли причиняли ей боль. Она втянула голову в плечи. От напряжения у нее свело мышцу, и Айви поморщилась.

Неожиданно Гриффин встал, подошел к Айви сзади и положил руки ей на шею. Осторожно и нежно он стал массировать ей плечи. Айви почувствовала, как по телу побежало приятное тепло.

– Если бы вы действительно считали меня соучастницей Деклана, вы бы вряд ли захотели облегчить мне боль, – заметила она.

Фарго наклонился к ее уху и прошептал:

– А вы не думаете, что я просто пытаюсь расположить вас к себе и завоевать ваше доверие?

Айви повернула голову, и ее лицо оказалось в дюйме от лица Гриффина. Его губы были так близко, что она могла без труда дотянуться до них. И поцеловать его.

– Не нужно играть со мной ни в какие игры. Я хочу сразу же сказать вам это. Не нужно играть со мной.

– Не в бровь, а в глаз, – усмехнулся он. – Что ж, договорились. А уговор есть уговор. – Фарго продолжил массировать ей плечи.

«Повернись к нему и поцелуй его…» Казалось, кто-то шепнул Айви эти слова. Что это, черт возьми? Она не может испытывать к этому человеку никаких чувств. Это просто абсурд. И тем не менее его руки прикасались к ее обнаженным плечам, и ей это нравилось. Она не могла не отметить, что Гриффин Фарго очень красив. Высокий, темноволосый и смуглый. В нем ощущалось сильное мужское начало. Если Деклан напоминал Брэда Питта, то Гриффин скорее походил на Джорджа Клуни.

И Гриффин Фарго казался таким искренним и понятным. Сейчас он пытался найти убийцу Дженнифер Лексингтон, этой ни в чем не повинной несчастной жертвы. Да, Фарго был хорошим парнем. А вот она целых шесть месяцев встречалась с плохим парнем. И его она полюбила всем сердцем. Она даже чуть не вышла замуж за этого плохого парня. И, наверное, нет ничего удивительного в том, что ей так хотелось теперь броситься в объятия хорошего парня, чтобы почувствовать себя защищенной. Защищенной хорошим парнем… Примерно такие мысли бродили сейчас в голове Айви.

«Может быть, я пытаюсь завоевать ваше доверие…»

Впрочем, подумала Айви, Гриффин Фарго может оказаться не таким уж и хорошим.

– Мне нужно немного поспать, – сказала она. – У меня такое ощущение, что сегодня я побывала в аду. – Айви решила, что ей просто необходимо отдохнуть и от Гриффина. От его вопросов, его внимательных взглядов, его… мужского обаяния.

Он поднялся с дивана и исчез в спальне. Через минуту Фарго вернулся с двумя подушками и шерстяным пледом.

– Мы с вами ляжем здесь, на диване. Я не могу позволить себе что-то упустить. Если вы будете в спальне, а в это время вернется Деклан, может произойти непоправимое. Я не могу рисковать вашей жизнью. Вы должны все время находиться в паре дюймов от меня.

В паре дюймов? Айви вздохнула. Разве сможет она почувствовать себя комфортно?

Но усталость давала о себе знать. Ее веки сделались тяжелыми, а тело, казалось, налилось свинцом. Айви сняла подушки, которые стояли вдоль спинки дивана, и положила их на пол. Без них было больше места. Наконец она легла.

– Мне бы очень не хотелось всю ночь нюхать ваши носки, – сказала Айви Гриффину и отодвинулась как можно дальше от края дивана, освобождая место для своего гостя. – Поэтому не надо ложиться валетом.

Он улыбнулся и лег рядом с ней на спину. Айви ощутила исходящий от Гриффина слабый запах мыла и корицы. Что ж, она действительно чувствовала себя сейчас в безопасности, лежа между спинкой дивана и Фарго. Она должна была выйти замуж за плохого парня, который теперь никак не смог бы пробраться к ней и от которого ее охранял детектив. Сначала Деклану пришлось бы помериться силами с Фарго. А Деклан очень боялся своего старшего братца и наглядно продемонстрировал это в церкви, когда дал деру, увидев Гриффина среди гостей.

Айви тоже повернулась на спину. Их плечи и бедра на мгновение соприкоснулись, и по ее телу проскочило что-то вроде электрической искры. Она вдруг представила себе, как Гриффин поворачивается и наваливается на нее. Его большое тело придавливает ее к дивану, она ощущает приятную тяжесть на своей груди. Слава Богу, это видение быстро исчезло.

– Отдал бы все, что угодно, чтобы узнать, о чем вы сейчас думаете, – повернув к ней голову, проговорил Фарго.

Айви закрыла глаза.

– Спокойной ночи, – сказала она.

– Надеюсь, это будет действительно спокойная ночь.

Но Айви еще долго лежала без сна.

Хотя Айви и собиралась замуж за Деклана Маклейна, надо признать, она почти ничего не знала о нем. Гриффин бросил взгляд на свой блокнот, лежавший на полу около дивана. Пара страниц в нем была заполнена его заметками, но эти разрозненные кусочки никак не складывались в общую картину. Он искоса посмотрел на лежавшую в дюйме от него женщину.

Черт, она была красива. Очень красива. Ее кожа цвета сливок казалась такой мягкой, а эти удивительно длинные и загнутые кверху ресницы… Губы Айви чуть приоткрылись, а ворот халата слегка распахнулся, обнажив нежный белый треугольник плоти, мягко переходивший в вырисовывающуюся под тканью грудь. Гриффин ощутил спазм в горле.

Он снова посмотрел на свой блокнот. Ему следует заниматься мозгами этой женщины, а никак не ее телом, сердито напомнил себе Гриффин.

Была ли она сообщницей Деклана? Работали ли они вместе? Впрочем, пока если и можно было в чем-то заподозрить Айви, так только в мошенничестве. Но Фарго не торопился с выводами. Его крайне удивил тот факт, что Айви почти ничего не знала о своем женихе. Возможно ли это? Или это игра?

Айви сказала, что Деклан намеревался однажды стать главой своей собственной корпорации. Потом, заработав миллионы, он хотел переселиться на Карибы и открыть там бар и яхт-клуб. Собирался изучить японский язык. Еще он много говорил о том, что хочет открыть центр для детей-сирот и детей, с которыми жестоко обращаются родители. В таком центре дети могли бы играть, учить уроки, с ними бы работали специалисты, которые помогали бы им адаптироваться. Еще Айви знала о Деклане то, что он любил филе тунца и сухое печенье «Нестле». Деклан и Айви встречались раза два в неделю. Изредка, в пятницу или субботу, он оставался у нее на ночь. Деклан говорил, что в другие дни он не мог ночевать у нее, так как рано утром ему нужно было идти на «занятия».

Гриффин помнил, что Деклан всегда питал любовь к сладостям и обожал шоколадные батончики. Все остальное, о чем говорила Айви, было для Фарго новостью. В последние годы он почти не встречался со своим младшим братом и поэтому, разумеется, не мог знать никаких тонкостей о новых привычках Деклана. Если им и случалось встречаться, то только когда Деклан нарушал закон. Вернее, закон элементарной человеческой порядочности. Если Деклана задерживали за какое-нибудь правонарушение или мошенничество, он неизменно разыгрывал карту «мой старший брат Гриффин – полицейский», и его отпускали. Так продолжалось довольно долго, до тех пор, пока Гриффин не объяснил своим коллегам, что его брат – всего лишь дешевый артист и мошенник и что доверять ему нельзя. Но именно в это время Деклан стал действовать осторожнее, так что на несколько лет Гриффин смог забыть о существовании своего младшего брата.

Как ни странно, продолжал размышлять Гриффин, но Деклан назвал Айви свою настоящую фамилию. Маклейн. Впрочем, Маклейн – это фамилия, которую Деклан взял себе в восемнадцать лет. До этого времени фамилия у Деклана была Фарго.

Деклан решил сменить фамилию после очередной стычки с отцом. Отец редко интересовался жизнью младшего сына и снял с себя ответственность за все его действия. Когда же Деклан взял новую фамилию, отец окончательно прервал все отношения со своим отпрыском. Но вся эта история сильно взволновала тогда Гриффина. Хотя они с Декланом никогда не были особенно близки, все же они оба были Фарго. Это было единственным, что роднило их, что делало их братьями. И вот Деклан решительно избавился от этой хрупкой связи.

Айви знала о Деклане еще и то, что он работал в «Седжуик энтерпрайзис». Это тоже было правдой. Без сомнения, Деклан устроился туда только затем, чтобы поближе подобраться к дочери Уильяма Седжуика. Познакомиться с Айви для него не составляло труда, ведь ее мать была старой подругой матери Деклана. Все произошло именно так, как, по всей видимости, и планировал Деклан. Когда его представили Айви, он назвал свою настоящую фамилию. Выбора у него просто не существовало.

Чем больше Гриффин думал обо всем этом, тем лучше понимал, что у Айви не было ни одного шанса вырваться из той паутины, которую сплел вокруг нее Деклан. Деклан мог быть очаровательным, он с легкостью сочинял всякие истории, то сдабривая их изящным юмором, то обволакивая легкой печалью. Он был не просто красивым, он источал какие-то магнетические флюиды, перед которыми не могла устоять ни одна женщина. Не устояла и Айви, хотя она и работала в полиции.

Неожиданно перед мысленным взором Гриффина всплыла картина из далекого прошлого – об этом в свое время ему поведал во всех подробностях Деклан. Вернувшись как-то с работы домой в неурочный час, мать Деклана обнаружила своего мужа, отца Деклана и Гриффина, в супружеской постели вместе с другой женщиной. С медицинской сестрой, работавшей в той же больнице, где и мать Деклана. Гриффина эта история поразила в самое сердце. Когда отец оставил его и мать ради матери Деклана, он довольно быстро смирился с этим. Гриффин сказал себе, что мать Деклана завладела сердцем его отца и с этим ничего уже нельзя поделать. Он даже оправдывал отца, приписывая ему возвышенные чувства. Но эта грязная сцена, свидетелем которой стала мать Деклана, перечеркивала все. И все меняла.

Деклан не постеснялся рассказать брату и о том, что последовало после того, как любовница отца обратилась в бегство. Отец дико кричал и даже швырнул в мать настольную лампу. Гриффин никогда не строил иллюзий относительно характера матери Деклана. Чутким человеком она уже точно не была, но назвать ее черствой Гриффин тоже не мог. Он жалел ее. И его очень удивила реакция Деклана на все это. Как вы думаете, что он сделал? Он рассмеялся. Да он хохотал просто как сумасшедший. А потом сказал: «Наш отец настоящий осел. Он даже не потрудился отвести свою шлюху в какой-нибудь гостиничный номер. И тем разрушил свою спокойную жизнь».

На Деклана эта история не произвела ровным счетом никакого впечатления.

Интересно, где он сейчас и чем занят? Мчится, наверное, на какой-нибудь остров, не принадлежащий Соединенным Штатам, с кучей поддельных документов. А может, бродит где-то здесь, неподалеку, выжидая подходящий момент, чтобы расправиться с Айви. Впрочем, вряд ли. Оставленная на зеркале надпись свидетельствовала о том, что Айви знает гораздо больше, чем говорит. Ей известно что-то такое, чему она сама, по всей видимости, не придает особого значения, что кажется ей несущественным.

Гриффин снова стал думать о своем отце. Отец, без сомнения, был человеком умным и красивым, у него было сильное тело, которое всегда нравилось женщинам. Что до его моральных качеств – это совсем другой вопрос. Шесть месяцев назад Фредерик Фарго был помещен в дом престарелых. Он уже не мог передвигаться самостоятельно, его возили на инвалидной коляске, и ему требовался постоянный уход. В последние недели своей жизни он имел обыкновение сидеть в коляске перед окном и часами безмолвно смотрел на забетонированную площадку, на которой стояло несколько столов с цветочными горшками. Если его не подвозили к окну, он начинал волноваться, сердито мычать и размахивать руками. Как только он получал возможность смотреть на красные, покачивающиеся на ветру цветки герани, то сразу же успокаивался.

Гриффин навещал отца каждый день, несмотря на то что тот понятия не имел, кто это к нему приходит, однажды он назвал имя Деклана, и, Гриффин был готов поклясться, в глазах отца на мгновение вспыхнул свет, но уже в следующую секунду этот свет погас. Гриффин обычно сидел с отцом около получаса, а потом подходил поговорить к Джоуи, восемнадцатилетнему парню, который тоже навещал своего отца, страдающего болезнью Альцгеймера. Джоуи заканчивал школу и каждый день после занятий часа в четыре приходил к отцу и тоже сидел с ним у окна, глядя на цветущую герань. Отец Джоуи, не так давно разменявший пятый десяток, плохо видел и почти ничего не слышал. Но несмотря на это, Джоуи упорно рассказывал ему о том, как у него прошел день в школе, какая баскетбольная команда победила в школьных соревнованиях. Рассказывал Джоуи и о новом муже матери, который был не таким уж и плохим, если не считать того, что время от времени его охватывали приступы ярости. Оказалось, что мать Джоуи развелась с его отцом примерно за год до того, как отец заболел. Гриффин хотел бы так же, как и Джоуи, разговаривать со своим отцом, но проблема состояла в том, что ему нечего было сказать. Хотя Гриффину было тридцать два и он был почти в два раза старше, чем Джоуи, ему не удавалось найти нужных слов.

Гриффин посмотрел на Айви, стараясь избавиться от видений прошлого. Как могло получиться, что она почти ничего не знала о Деклане? Как же так вышло, что он, Гриффин, знал о чужом человеке из дома престарелых гораздо больше, чем Айви знала о своем женихе? Ей ничего не было известно о прошлом Деклана, за исключением той ерунды, которой он ее пичкал.

Впрочем, много ли нужно знать о человеке, чтобы полюбить его? Гриффин никогда не был женат, но он часто представлял себя в роли мужа и отца. Ему не раз случалось влюбляться, и он прекрасно знал, что совершенный пустяк может стать той искрой, из которой разгорается огонь любви. Например, однажды он слушал, как женщина пела, и вдруг она упала. И именно в эту минуту он в нее влюбился. Еще как-то раз во время несения дежурства он познакомился с молодой женщиной, которую обокрали на улице. Несмотря на это досадное обстоятельство, незнакомка очень ласково разговаривала со своим сынишкой, и Гриффин в нее влюбился. Да, в жизни Гриффина была любовь, но сталкивался он и с предательством. Люди обманывают друг друга, и люди обманываются друг в друге. Даже очень хорошие и порядочные люди знают вкус предательства.

Айви выглядела такой хрупкой и такой беззащитной в своем коротком махровом халатике. Она вздрагивала во сне.

Вдруг в тишине послышался тихий щелчок, заставивший Гриффина вздрогнуть. Состояние расслабленности мгновенно сменилось мышечным напряжением во всем теле. Он взял пистолет и положил палец на курок. Ручка входной двери начала осторожно поворачиваться. Гриффин бесшумно встал с дивана и направился к двери. Теперь он готов встретиться со своим братом.

На этот раз Деклан не уйдет…