Дождавшись, когда Энди Руни, ведущий выпуска новостей под названием «Шестьдесят минут», попрощается, и услышав мелодию, означавшую, что передача подошла к концу, Бо щелкнул пультом, выключил телевизор и потянулся. Все утро он как проклятый не разгибаясь просидел за работой и только сейчас почувствовал, какое это блаженство – немного передохнуть. «Однако хватит отдыхать, – прикрикнул он на себя. – Так, пожалуй, недолго и к дивану прирасти!»

Вскочив, Бо прошлепал на кухню, открыл дверцу узкого, как пенал, черного холодильника и принялся придирчиво изучать его содержимое. Кетчуп, горчица, майонез, масло, пара бутылок пива, белая картонная коробка с какими-то деликатесами из китайского ресторана. Она стояла в холодильнике так давно, что Бо теперь уже и не помнил, что же там было.

Вытащив картонку, Бо, не снимая крышки и не потрудившись заглянуть внутрь, отправил ее прямиком в мусорное ведро. Чего бы он сейчас не дал, чтобы поужинать чем-нибудь вроде того великолепного соте, которым потчевала его Джордан Карри!

А при одном только воспоминании о восхитительном, тающем во рту кордон-блю из цыпленка, у Бо громко заурчало в животе и во рту стала скапливаться слюна.

Почти сразу же он почувствовал и совсем другой голод – голод, который, как с неудовольствием признал Бо, могла бы утолить только она одна. Весь день Джордан не выходила у него из головы. Как он ни старался, ему так и не удалось убедить себя, что не стоит ей звонить.

«Не ей, а Спенсеру», – уточнил Бо.

Правда, к телефону подойдет сама Джордан. Они вежливо поздороваются, перекинутся парой-другой ничего не значащих слов. «Может, сегодня в голосе у нее будет больше теплоты, чем вчера, когда под конец она так явно хотела избавиться от меня», – с надеждой подумал Бо. Возможно, случится чудо и что-то вспыхнет между ними…

«Черт побери, о чем ты думаешь, Бо?!»

Ему вовсе не хотелось, чтобы у них что-то было. Он вовсе не мечтал о каких-то там романтических отношениях. «Достаточно только вспомнить, чем закончилась идиллия с Лайзой», – фыркнул Бо. Под конец ему ничего не оставалось, как только признаться себе, что он просто использует ее. Она этого не заслуживала. Именно это он и пытался ей втолковать перед тем, как они окончательно расстались. Что она заслуживает куда большего, чем он может ей дать, что ей нужен мужчина, который даст ей счастье и на которого она может рассчитывать. С которым ее ожидает будущее. Зачем ей он, Бо, человек, который до сих пор не в состоянии покончить с прошлым?

Губы его горестно скривились. С трудом заставив себя отвести взгляд от телефона, Бо вернулся в гостиную. Прихватив валявшиеся на столике газеты, он снова уселся на диван.

Бо решил, что не станет звонить Джордан Карри. Во всяком случае, сейчас, когда он чувствует себя таким разочарованным, уставшим и уязвимым.

– Вместо этого он будет просто сидеть тут и читать газеты до тех пор, пока не выкинет из головы и Джордан, и Спенсера.

Неожиданно это сработало.

И все было чудесно – до тех пор, пока Бо не перевернул последнюю страницу. Там, где обычно печаталась сводка новостей по стране, глаза его наткнулись на фотографию под статьей.

– А мне обязательно нужно мыться? – сонным голосом пробормотал Спенсер, когда Джордан вела его в ванную для гостей, где она уже заранее наполнила ванну.

«Нужно ли ему мыться?» Честно говоря, Джордан понятия не имела. Фиби ничего об этом не говорила. К тому же Спенсер вовсе не выглядел чумазым. Только в уголках рта у него виднелись бледно-оранжевые потеки, оставшиеся после ужина, состоявшего из макаронных рожков с сыром. Да еще волосы на макушке слиплись и стояли торчком после того, как он облил голову крем-содой или чем-то еще, и теперь шевелюра его здорово смахивала на новую метелку.

– Да, помыться нужно непременно, – твердо заявила Джордан.

– Но я устал, – заныл Спенсер.

Он и в самом деле выглядел уставшим. А еще раньше, за ужином она пару раз заметила, как он едва не боднул тарелку с макаронами.

Себе Джордан подогрела оставшегося со вчерашнего вечера цыпленка и овощи, однако каждый кусок, который она отправляла в рот, заставлял ее вспоминать о мужчине, сама мысль о котором пугала. Хуже всего было то, что Спенсер постоянно заговаривал о Бо, при каждом удобном случае вспоминая, что тот пообещал сходить с ним в зоопарк.

– Не обязательно же купаться долго, – уговаривала она Спенсера. – Помоешься быстренько – и в постель.

– Но я не хочу спать, – запротестовал он.

– Но ведь ты же устал!

– И вовсе нет! – возмутился Спенсер, душераздирающе зевая, пока Джордан стягивала с него футболку, тоже заляпанную оранжевым соусом. Надо позже ее постирать. Впрочем, похоже, что придется затолкнуть в стиральную машину вообще все, что сейчас надето на Спенсере. Кажется, Фиби привезла с собой достаточно его вещей, чтобы мальчику хватило их по меньшей мере на пару дней. И Джордан впервые пришло в голову, что это, возможно, лишнее подтверждение тому, что Фиби скоро вернется.

Дело в том, что вся эта история уже изрядно начинала действовать ей на нервы. И не потому, что она так уж устала от того, что Спенсер постоянно вертелся рядом, – это-то как раз оказалось на удивление приятным, тем более в последнее время, когда он избавился от привычки корчить рожу всякий раз, как они встречались глазами. Спенсер по-прежнему больше молчал в ее присутствии, и в глазах у него все так же стояла тревога, однако по дороге из кинотеатра домой они уже вполне непринужденно поболтали.

И все было чудесно до тех пор, пока Спенсер снова не принялся терзать ее вопросами о Фиби. Выяснив, что Джордан не может сказать ему ничего, кроме того, что ему и так уже известно, он тут же замкнулся в себе и умолк.

Джордан впала в уныние. Сколько еще ей придется заботиться о малыше? «Проклятие, – снова подумала она, – когда же Фиби наконец даст о себе знать?»

Она наклонилась, чтобы стянуть со Спенсера шорты.

Тот с досадой отодвинулся.

– Я и сам могу снять штаны, – проворчал он.

– Ты уверен?

Спенсер молча кивнул. На лице его отразилось некоторое замешательство.

– А ты не можешь выйти?

– Но…

– Я вымоюсь сам.

Джордан заколебалась.

– А ты сумеешь помыть голову, а потом как следует сполоснуть?

– Угу.

– Ладно. Но только пообещай, что позовешь меня, если не справишься сам, идет? – попросила Джордан, увидев, что ванна уже наполнилась почти до краев.

Пока она заворачивала кран, вдруг зазвонил телефон.

Джордан пулей вылетела из ванной и бросилась к ближайшему аппарату, стоявшему в ее спальне. Она знала, что автоответчик включится после четвертого сигнала. Но если это Фиби, она скорее всего не решится оставить сообщение.

Она еще не успела добежать до дверей, когда услышала, что автоответчик уже включился. Странно – был всего один звонок. «Должно быть, звук льющейся в ванну воды заглушил телефонную трель», – догадалась Джордан.

Схватив трубку, она отчаянно крикнула:

– Алло! – как раз вовремя, чтобы услышать свой собственный голос, записанный на пленку, вежливо просивший звонившего оставить сообщение.

Легкий щелчок, а затем – длинные гудки. Кто бы ей ни звонил, он бросил трубку.

– Проклятие! – Разозлившись, Джордан яростно пнула ни в чем не повинный телефон.

Она была уже на полпути к ванной, когда в памяти ее вдруг всплыли две вещи.

Во-первых, Спенсер попросил ее не входить, пока он моется.

И во-вторых, она совсем недавно поставила на кухне телефон с автоматическим определителем номера.

С досадой отбросив в сторону телефон-трубку, Бо принялся мерить шагами гостиную, потом подошел к окну, из которого открывался вид на памятник Вашингтону, и рассеянно уставился на белоснежный обелиск, резко выделявшийся на фоне розовато-лилового вечернего неба. В действительности Бо даже не замечал, куда он смотрит. Сердце его бешено колотилось в груди, едва не разрывая грудную клетку.

Только что, за мгновение до того, как он бросил трубку, Бо услышал голос Джордан. И тут его палец, словно повинуясь своей собственной воле, нажал на кнопку, и в трубке послышались короткие гудки.

Впрочем, если честно, Бо понятия не имел, что бы он сказал, если бы Джордан ответила. «Да и какие сообщения в подобных случаях полагается оставлять на автоответчике?» – с досадой подумал он.

Но теперь ему по крайней мере было известно, что она дома.

Это хорошо. Но что же дальше?

И Бо принялся мысленно перебирать в голове все то, до чего додумался раньше.

Он может прямо спросить ее о мальчике, оказавшемся на ее попечении…

Или пойти в полицию.

Здравый смысл и осторожность твердили ему, что не стоит впутываться в это дело, лучше всего сообщить властям, а там уж пусть они принимают нужные меры.

Однако когда Бо уже поднял трубку, чтобы позвонить в полицию, что-то его остановило.

Это было то же самое чувство, которое заставило его набрать номер Джордан.

И оно же до сих пор удерживало его от того, чтобы довериться властям – хотя все, чему он был свидетелем накануне, ясно говорило о том, что дело тут нечисто. Малыш явно попал к Джордан не по своей воле – это просто бросалось в глаза. Ему было неуютно и страшно – Бо заметил это сразу же. А то, о чем он только что прочел в газете, указывало, что жизнь мальчика, возможно, висит на волоске.

И тем не менее в глубине души Бо не сомневался, что если Спенсеру и угрожает опасность, то только не со стороны Джордан. Пока что он не имел ни малейшего понятия, как малыш попал к ней. Бо совсем не знал Джордан. Впрочем, насколько он мог судить, и Спенсер знал ее не намного лучше.

И все-таки Бо чувствовал, что может ей доверять. Это чувство пугало его, оно противоречило всему – логике, здравому смыслу… и все же интуиция подсказывала Бо, что он прав.

Итак…

Если он все-таки не станет звонить в полицию, стало быть, ему необходимо переговорить с Джордан с глазу на глаз. И лучше всего не по телефону. Но если он ошибается, если его интуиция его подвела, то одному Богу известно, что может выкинуть эта женщина. Сбежит, прихватив с собой мальчика, или…

Или еще хуже…

Нет. Бо покачал головой.

Джордан никогда не причинит вреда Спенсеру – в этом он был уверен. Он совершенно не знал ее, не имел ни малейшего представления, на что может решиться эта женщина в минуту опасности, но готов был голову дать на отсечение, что на такое она просто не способна.

Его бабушка часто говорила, что у Бо особый талант разбираться в людях. И каждый раз при этом вспоминала давнишнюю историю о том, как Бо, едва начав ходить вдруг ни с того ни с сего укусил мистера Минера, нового банковского клерка, за палец, да так сильно, что пошла кровь. А вскоре этого проходимца арестовали за растрату. Весь город был потрясен, но только не бабуля. Она рассказывала всем и каждому, что, мол, всегда подозревала – этот Чивер темная лошадка. «Недаром же наш Бо, – глубокомысленно добавляла бабушка, – такой милый, славный ребенок, невзлюбил его с первого взгляда».

А еще она часто вспоминала, как Бо, будучи шафером на свадьбе у дядюшки Кэла, упорно отказывался поцеловать невесту, хотя таков был обычай. Он даже не захотел сфотографироваться с ней, вот до чего дело дошло! «И чем все кончилось? – торжествующе добавляла бабушка. – Семенная жизнь дядюшки Кэла продолжалась недолго – ровно столько, сколько понадобилось его жене, чтобы наделать достаточно долгов, чтобы бедняга Кэл расплачивался до самой смерти. А она в конечном итоге сбежала из города, да еще с женатым мужчиной».

«Уж этот Бо! – любила повторять бабушка. – Он такой. Никогда не покривит душой. Если вы ему нравитесь, это сразу видно. И если не нравитесь, тоже. Но уж если кто ему не по душе, то это не просто так».

И вот теперь Бо чувствовал, что ему нравится Джордан Карри. Возможно, ему действительно не стоит встречаться с ней. Возможно, у него нет оснований верить ей безоглядно… И все же Бо чувствовал, что просто не может донести на нее в полицию, несмотря на то, что он прочел в газете. Сначала он выяснит все сам.

И лично.

С еще влажными после душа волосами Джордан наконец устроилась в уютном кресле в углу гостиной, со вздохом облегчения откинулась на спинку и взяла одну из газет, купленных в супермаркете. Спенсера она уложила в постель, и он крепко уснул, едва успев коснуться головой подушки – еще до того, как Джордан вытащила грязное белье из корзины, чтобы загрузить его в стиральную машину.

Затолкав в нее всю эту кучу, Джордан включила телевизор и решила посмотреть какой-то старый фильм с Фрэнком Капрой.

Очень скоро она обнаружила, что едва замечает, что происходит на экране. Мысли ее были далеко. Джордан поймала себя на том, что прислушивается, не зазвонит ли телефон.

Но он не звонил.

«Интересно, почему Бо не оставил сообщения?» – гадала Джордан.

Бросившись на кухню проверить, кто ей звонил, она почти не сомневалась, что увидит номер телефона Фиби, который за эти дни успела выучить наизусть. Однако на определителе номера высветился номер Бо Сомервилла. Вот уж этого она никак не ожидала. Но почему он повесил трубку? Может, просто решил перезвонить попозже? Что ж, чудесно. Она дождется его звонка. А потом под каким-нибудь благовидным предлогом объяснит Бо, почему они – вернее, Спенсер – не смогут снова встретиться с ним.

Проблема была в другом – Джордан до смерти хотелось увидеть его вновь.

Достаточно было узнать, что он звонил – просто увидеть его номер на крохотном экране у телефона, – чтобы по спине ее побежали мурашки. Почему-то Джордан не сомневалась, что Бо весь день думал о ней – так же, как и она о нем.

«Почти не сомневалась», – поправилась она.

«Возможно, он звонил вовсе не мне», – сообразила Джордан. Скорее всего речь шла о Спенсере. Вероятно, Бо вспомнил о своем обещании – ему было неприятно обмануть малыша.

Покачав головой, Джордан открыла газету, сделав усилие над собой, чтобы сосредоточиться на новостях. В доме стояла тишина, только чуть слышно шумел холодильник, да изредка тикал таймер в стиральной машине.

Ей пришлось несколько раз перечитать статью о скором визите президента на Ближний Восток, прежде чем до нее дошло, что она не поняла в ней ни единого слова. С тяжелым вздохом Джордан уже собиралась перечитать ее в очередной раз, когда тишину разорвал пронзительный вопль, донесшийся из спальни.

Вздрогнув от неожиданности, Джордан спрыгнула с кресла и бегом ринулась к лестнице.

Спенсер!

Это кричал Спенсер.

Похоже, там что-то случилось.

Ужас, охвативший Джордан, практически парализовал ее мысли. Что ей делать, если кто-то пробрался в дом? Вдруг Спенсера хотят похитить?! Господи, только не это! Не дай Бог, с ним случится какое-то несчастье!

Ведь она поклялась Фиби, что с ней малыш будет в безопасности. Ни о чем другом она не думала. С поднявшимися дыбом волосами Джордан взлетела вверх по лестнице и ворвалась в спальню Спенсера…

Она приготовилась к самому страшному.

Но только не к тому, что предстало перед ее глазами.

Спенсер, до подбородка укрытый одеялом, мирно посапывал носом.

Совершенно ошарашенная, Джордан на цыпочках подошла к постели, потом озадаченно огляделась по сторонам, задаваясь вопросом, не почудилось ли это ей. Может, то был не крик, а что-то другое? «Но ведь телевизор стоит внизу, – подумала она. – А все окна в доме, как всегда, закрыты».

Да и потом, ей уже был знаком этот звук. Это был тот же испуганный вопль, который разбудил ее и прошлой ночью. Спенсеру тогда приснился кошмар.

Должно быть, что-то подобное случилось и сейчас.

Словно почувствовав ее взгляд, Спенсер беспокойно заворочался и что-то неразборчиво пробормотал.

Джордан склонилась над ним.

Он снова пробормотал какое-то слово… вроде «пилот», как показалось Джордан. Или пират?

Следующее слово она расслышала совершенно отчетливо. Это было «нет». Но только теперь это уже был не шепот, а крик. Крик о помощи.

– Спенсер… – Протянув руку, Джордан осторожно погладила его по голове. – Все в порядке. Шшш…

Беспокойно заворочавшись, малыш судорожно дернулся.

– Нет… пожалуйста… не надо…

– Спенсер, проснись, – прошептала Джордан. – Тебе приснился дурной сон.

Его глаза внезапно широко раскрылись, и Джордан увидела, как лицо Спенсера перекосилось от ужаса.

– Это был просто сон, – успокаивающе прошептала она, погладив его по щеке. – Все в порядке, милый. Это тебе приснилось.

– Да-а-а…

Спенсера била крупная дрожь.

– Что же такое страшное тебе снилось?

– Пират, – поколебавшись немного, пробормотал он.

– Ну так ведь он же не настоящий, Спенсер. Пиратов не бывает.

– Еще как бывают! И он настоящий! Со шрамом! Такой страшный – ужас! Он злой. И еще у него черная повязка на одном глазу!

«Черная повязка на глазу, – усмехнулась про себя Джордан. – Самый что ни на есть настоящий пират – такой и в самом деле может напугать до смерти. А как насчет черного флага с черепом и скрещенными костями? Или деревянной ноги?»

Ей вдруг вспомнилось, как Спенсер сказал, что терпеть не может смотреть фильмы о пиратах. Ничего удивительного – когда-то в детстве она сама смотрела «Питера Пена», а потом капитан Хук с этим своим крюком вместо руки каждую ночь во сне гонялся за ней, так что ей пришлось даже спать со светом.

– Пираты остались только в кино, – начала она, пытаясь успокоить Спенсера. Но он яростно отмахнулся.

– Нет, они и сейчас есть!

– Нет, они были когда-то, – поправила Джордан. – Много-много лет назад пираты действительно плавали по морям и океанам, брали на абордаж корабли с сокровищами, а потом зарывали награбленное. Но сейчас их больше нет. – Джордан решила, что он имеет в виду живших в средние века морских разбойников, а отнюдь не современных пиратов.

– А я видел настоящего пирата! Вместе с папой и с мамой! Он плохой! В самом деле плохой!

– Спенсер…

Но малыш уткнулся лицом в подушку.

– Он придет за мной! – рыдал он. – Где моя мама? Я хочу к маме!

– Ох, Спенсер! – Обняв малыша за плечи, Джордан притянула его к себе и крепко обняла. Он заерзал, пытаясь вырваться, но она только крепче обняла его.

И вдруг Джордан почувствовала, как его маленькое тельце немного расслабилось. Она баюкала его, гладя по голове, и нашептывала что-то ласковое на ухо, пока не заметила, как припухшие от слез глаза стали сами собой закрываться. Потом голова Спенсера упала на подушку. Осторожно подоткнув ему одеяло, Джордан поцеловала его в макушку и на цыпочках двинулась к двери.

– Не уходи, – чуть слышно прошептал он, с трудом разомкнув отчаянно слипающиеся глаза. – Пожалуйста…

На душе у нее вдруг стало удивительно тепло. Джордан улыбнулась. Это была пусть и маленькая, но победа. Он попросил ее остаться возле него. То был самый первый раз, когда Спенсер ее не оттолкнул.

– Я посижу с тобой, – прошептала Джордан. Джордан сдержала слово – Спенсер уже давно спал безмятежным сном, а она все еще сидела у его постели.

Поднимаясь по ступенькам крыльца к дому Джордан, Бо в сотый раз повторил себе, что нужно быть готовым ко всему. Однако он отдавал себе отчет, что для него это невозможно.

Он не был готов узнать, что Джордан Карри – преступница. Это казалось ему невероятным – с таким же успехом он мог бы поверить, что завтра настанет конец света.

Нерешительно потоптавшись перед дверью, Бо отер выступивший на лбу пот. Как сообщили в сводке погоды, которую он слышал по телевизору, влажность сегодня вечером обещала составить почти сто процентов, и сейчас он ощущал это в полной мере. Ему вдруг отчаянно захотелось оказаться в Оутер-Бэнксе, лежать на берегу океана, чувствуя пальцами ног прохладную морскую воду, а на лице – свежий соленый ветерок.

Что ж, ждать этого уже недолго. Еще несколько дней, и он отправится в отпуск. И сможет хоть на время выкинуть все это из головы – и удушающую жару, и мучительный разрыв с Лайзой, и работу, и…

И Джордан Карри.

А заодно и Спенсера.

И самое главное – ту статью в газете, из-за которой он здесь.

Проклятие! Неудивительно, что она была сама не своя вчера вечером и так тщательно избегала всякого разговора о Спенсере.

Бо сделал глубокий вдох. «Теперь или никогда», – решил он. Впрочем, «никогда» он отмел сразу. Бо понимал, что не сможет вот так просто выкинуть все из головы и уехать отдыхать. Он обязан что-то сделать!

Бо бросил взгляд на часы. Было уже почти десять. Фонарь у крыльца не горел, но сквозь шторы в гостиной пробивался свет. Должно быть, Джордан еще не ложилась.

Бо постучал.

Ему пришлось немного подождать. Всего несколько секунд.

Дверь распахнулась. От неожиданности Бо даже слегка опешил.

Можно было подумать, что Джордан стояла в коридоре и ждала его прихода.

Он увидел в дверях ее темный силуэт. Потом свет упал ей на лицо, и Бо заметил, как на лице ее вспыхнуло удивление. И тут же сменилось разочарованием.

– Наверное, вы ожидали кого-то другого, – сухо пробормотал Бо, от души надеясь, что она не обратит внимания на то, как у него дрожат руки. На всякий случай он поспешно засунул их в карманы джинсов, постаравшись проделать это как можно незаметнее.

– Вообще-то я никого не ждала. Но когда услышала стук в дверь, то подумала, может быть… короче, мне и в голову не могло прийти, что это вы, – неловко закончила она.

– Простите, но это все-таки я.

– Я вижу. – Джордан не шелохнулась. Не сделала ни малейшего движения, чтобы впустить его в дом, – просто разглядывала своими прозрачными зелеными глазами, в глубине которых таилась тревога. На этот раз на ней были льняные шорты и белый топик, открывавший его взгляду куда больше, чем вчера. «А это совсем уж ни к чему», – сердито подумал Бо.

Будь все проклято! Ему хотелось забыть о том, что перед ним на редкость соблазнительная женщина. А заодно и то, что сам он уже давно одинок.

Но больше всего Бо сейчас хотелось забыть другое – что стоявшая перед ним женщина, вполне возможно, замешана в ужасном преступлении. Ему хотелось забыть о Спенсере и об этой проклятой статье в газете, что так некстати попалась ему на глаза. Хотелось навсегда выкинуть из головы вообще все мысли о женщинах, о любви и о нежности.

Но забыть он не мог.

Он не мог позволить себе поцеловать Джордан. Не мог выкинуть из памяти годы тоски, которая разрывала его сердце на части.

Это было невозможно.

А раз так, значит, нужно сделать именно то, ради чего он пришел.

– Не возражаете, если я войду? – как можно небрежнее спросил Бо.

Похоже, этого она не ожидала.

– Сейчас? – Джордан растерянно оглядела себя, сообразив, что ее наряд не очень подходит для того, чтобы принимать почти незнакомого мужчину.

– Послушайте, разве вы не знаете, что открывать дверь в такое время опасно, особенно если вы никого не ждете? – буркнул Бо.

– Знаю, конечно. Но по-моему, вы поняли, что кое-кого я ждала. Правда, не вас, – намеренно подчеркнула Джордан.

– Да, я это понял, хотя вы мне ничего не говорили. Вы сказали только, что…

– Я помню, что я сказала.

– И кого же вы ждали?

– Друга! – Вызывающе вскинув подбородок, Джордан посмотрела Бо прямо в глаза, словно проверяя, осмелится ли он допрашивать ее и дальше.

Нисколько не сомневаясь, что она все равно ничего не скажет, Бо шагнул вперед. Джордан даже не шелохнулась. Судя по всему, была твердо настроена не пускать его в дом. Теперь они стояли почти вплотную. Она была так близко, что Бо чувствовал исходивший от ее волос сладкий медовый запах какого-то шампуня.

Ему с трудом удалось подавить вдруг охватившее его неистовое желание коснуться ее… спрятать лицо у нее на плече, зарыться в ее пушистые волосы и вдыхать… вдыхать исходивший от них волнующий аромат…

Он шагнул к ней.

И снова Джордан не сдвинулась с места.

Теперь Бо уже стоял в дверях, все еще, однако, не решаясь переступить порог. «Хватит, – решил он. – Я должен завоевать ее доверие».

– Я ненадолго. Мне просто нужно поговорить с вами, Джордан. Могу я войти? Прошу вас…

Глаза у нее сузились, Джордан судорожно скрестила руки на груди, словно не желая выдать своих чувств.

– Я уже собиралась ложиться спать…

– Где Спенсер?

Одного упоминания этого имени оказалось достаточно, чтобы в глазах ее появилось смятение. И Джордан тут же отвела взгляд.

– Спит.

– Послушайте, Джордан, нам нужно поговорить. Это займет всего пару минут. Хорошо?

Покачав головой, она ухватилась за ручку двери.

– Не думаю, что это такая уж хорошая мысль, – упрямо проговорила она.

«Боится! – сообразил Бо. Страх, написанный на ее лице, дрожащие руки и эта беззащитность, сквозившая во всем облике Джордан, застигли его врасплох. – Решила, наверное, будто у меня черт знает что на уме!»

Мощная волна чувств захлестнула его. Он узнал их, узнал это знакомое желание помочь, защитить – если нужно, любой ценой! Ничего подобного он не испытывал уже многие годы. По крайней мере с тех пор…

С тех пор, как он встретил Жанетт. Бо сделал над собой усилие, чтобы не думать о ней. Жанетт стала частью его прошлого. А сейчас, в эту минуту, он должен был думать только о будущем. О Джордан.

С какой-то ошеломляющей отчетливостью Бо внезапно понял, что должен любой ценой спасти эту женщину, поверить ей и тем самым завоевать ее доверие. Интуиция, с которой он привык считаться, подсказывала ему, что она ни в чем не виновата. Теперь у него не осталось в этом ни малейших сомнений.

Что бы ни случилось в Филадельфии и каким бы образом этот ребенок ни оказался в ее доме…

Бо больше уже не сомневался, что всему произошедшему есть объяснение.

– Джордан, я хочу вам помочь, – понизив голос, произнес он, – Я не собираюсь причинять вам вред. Вы можете мне доверять. Впустите меня. Нам с вами нужно поговорить.

Но она не сдвинулась с места. В лице ее оставалась настороженность.

– Что значит вы хотите мне помочь? – с тревогой в голосе спросила она. – Помочь? В чем?

– В чем угодно, – просто ответил Бо.

– Понятия не имею, о чем вы говорите, – нервно бросила Джордан. Взявшись за ручку двери, она попыталась захлопнуть ее.

Но Бо оказался проворнее – прежде чем Джордан успела ему помешать, он уже просунул ногу в щель.

– Не надо, – спокойно проговорил он. – Пожалуйста. И не пугайтесь. Просто объясните мне, что происходит. Может быть, я смогу вам помочь.

– Да о чем вы вообще говорите?! – В голосе Джордан звучало возмущение. Но в глазах ее метнулся страх, и Бо догадался, что она сообразила, что он имеет в виду. Она поняла, что речь идет о Спенсере.

– Послушайте, я видел сегодняшние газеты. Сначала на глаза мне попалось его имя и то, что все это произошло в Филадельфии, и… Вот я и подумал..

Джордан молча уставилась на него. Потом медленно покачала головой и нахмурила брови, словно пытаясь вникнуть в то, о чем говорил Бо.

– И не только это, – с нажимом продолжал Бо, не сводя глаз с ее лица. – Там была фотография – Спенсера на ней не было, но я догадался, кто это. Достаточно было увидеть их лица.

На лице Джордан появилось искреннее недоумение. Она снова попыталась захлопнуть дверь у него перед носом. И опять Бо не дал ей этого сделать.

– Бо, я не понимаю, о чем вы говорите. Это какая-то бессмыслица.

Придется выложить ей все как есть. Другого выхода у него не было. Бо видел, что Джордан только и ждет возможности выставить его за дверь.

Он сделал глубокий вдох.

– Джордан, мне все известно. Я знаю, что мальчика, которого вы прячете в доме, зовут Спенсер Эверилл. И мне известно, что произошло с его родителями. А чего я пока не знаю, так это почему он у вас. И имеете ли вы какое-то отношение к убийству.

Джордан показалось, что она вдруг с размаху ушла под воду и тонет, тонет, судорожно взмахивая руками и пытаясь сделать глоток воздуха или нащупать ногой дно, а его нет, и ее все глубже затягивает вниз, в темноту…

Весь мир вокруг нее вдруг подернулся пеленой. Очертания предметов стали неясными, расплывчатыми. Горло сдавило так, что она не могла вздохнуть. Она попыталась двинуться, но тело ее отказывалось ей повиноваться.

Нащупав ногой ступеньку, она отшатнулась в сторону подальше от Бо, от того ужаса, который ворвался в ее дом вместе с ним.

Вдруг она почувствовала, как ноги у нее подогнулись. Потом пол стремительно понесся ей навстречу, и Джордан сообразила, что падает. Краем глаза она успела заметить, как Бо рванулся к ней.

Он крепко держал ее за плечи, и Джордан удалось наконец сделать булькающий вдох. Потом она отчаянно всплеснула руками, словно пытаясь уцепиться за что-то.

– Джордан, с вами все в порядке?

Ответить у нее не было сил.

– Так вы ничего не знали?! Господи помилуй, вы ничего не знали! – потрясенно пробормотал Бо. Обхватив Джордан за плечи, он держал ее так крепко, что она не могла шевельнуться. Сквозь обрывки каких-то смутных мыслей, роем кружившихся у нее в мозгу, прозвучал сигнал тревоги – Джордан вдруг пришло в голову, что присутствие в доме чужого человека по логике вещей должно было бы привести ее в ужас, однако, как ни странно, этого не произошло.

– Нет, – выдавила Джордан. Онемевшие губы отказывались ей повиноваться. – Нет… я ничего не знала.

– Но это он, правда? Это Спенсер Эверилл?

Джордан только тупо кивнула.

– А его родителей звали Рено и Фиби Эверилл? Звали…

Это слово отозвалось у нее в мозгу похоронным звоном.

– Что случилось? – прохрипела Джордан сдавленным голосом.

– Судя по тому, что пишут в газете, их, видимо, убили на яхте. Это скорее даже больше походило на казнь, чем на убийство, – так они считают. Тела обоих нашли в воде. Тело их сына так и не нашли.

Убиты. Казнены. Тела. Не нашли…

При каждом слове Джордан вздрагивала, как от удара.

– В полиции предполагают, что мальчика убили вместе с родителями, только его тело по какой-то неизвестной причине так и не всплыло. Джордан, вы должны мне объяснить, как Спенсер попал к вам. Вы обязаны рассказать все, что знаете.

– Я не… я ничего не знаю… – Голос Джордан оборвался рыданием.

Руки Бо тут же снова сомкнулись вокруг нее.

– Пойдемте. Вам нужно присесть, – заботливо сказал он.

Она скорее почувствовала, чем увидела, как Бо захлопнул за ними дверь. Заперев ее на замок, он помог ей добраться до гостиной и усадил в кресло. Джордан казалось, что все это происходит не с ней, а с кем-то еще, а сама она равнодушно наблюдает за всем со стороны.

Ее лучшая подруга погибла.

Фиби мертва.

Кто-то убил ее.

Это представлялось невероятным, и тем не менее это было так, Джордан закрыла лицо руками, вспомнив, как напугана была Фиби в тот вечер, когда они виделись в последний раз. Неужели с тех пор прошло всего два дня?!

– Фиби предупредила меня, что это вопрос жизни и смерти, – пробормотала Джордан, борясь с подступающей к горлу тошнотой. – Но я не поверила…

– Вы не знали, что она попала в беду? – донесся до нее голос Бо.

Она подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Руки Бо все еще лежали у нее на плечах.

– Я подумала, что наверняка у нее какие-то проблемы, но мне бы никогда и в голову не пришло… – Джордан покачала головой, спрашивая себя, что бы она сделала, если бы знала, насколько все серьезно.

– Она была вашей подругой? – спросил Бо.

Подругой? Горло Джордан сжало судорогой.

– Да, подругой… самой близкой… Мы выросли вместе. Потом она вышла замуж. А я переехала сюда… – Она снова глотнула, пытаясь взять себя в руки.

– Когда вы виделись в последний раз?

– В пятницу вечером. Я ее не ждала. Она свалилась словно снег на голову. Привезла Спенсера и попросила разрешения оставить его у меня.

– На сколько?

– Она не сказала. Вообще ничего не объяснила – предупредила только, что ни одна живая душа не должна знать о том, что он у меня, вот и все. – Глаза их снова встретились. – А потом вдруг появились вы…

– Значит, я единственный, кому это известно?

– Что Спенсер у меня? Да, насколько я знаю. – Джордан смахнула ладонью скатившуюся по щеке слезу. Перед глазами все время стояло лицо Фиби. Вот они вместе играют во дворе… пекут рождественский пирог для вечеринки скаутского клуба для девочек… перебрасываются записками на уроке…

И вот ее больше нет… Разве такое возможно?

Печальная ирония состояла в том, что именно Фиби была тем человеком, к которому можно было прийти поплакаться в жилетку. И вот теперь Джордан так нужно чье-то плечо, в которое можно уткнуться, а Фиби нет в живых. Родители тоже далеко – плывут себе на корабле вдоль побережья Аляски. Джордан неожиданно остро почувствовала, как она одинока.

– С вами все в порядке? – Тихий голос Бо проник в ее сознание.

Она подняла голову, ничего не видя из-за застилавших глаза слез.

– Нет! – едва слышно пробормотала она, а через мгновение вдруг поняла, что рыдает в его объятиях.

Бо поглаживал ее по голове, успокаивая так же, как она совсем недавно успокаивала Спенсера. И теперь сама Джордан, как перед этим Спенсер, сначала вяло отбивалась, а потом притихла и только беззвучно плакала. Она почти не знала этого человека, да и не хотела его знать. И однако в эту минуту она нуждалась в нем больше, чем в ком-то другом.

Мало-помалу мучительная боль, раздиравшая сердце Джордан, стихла. Сейчас она чувствовала одну лишь страшную усталость, словно только что встала на ноги после долгой болезни.

Бо протянул ей чистый носовой платок. Джордан была потрясена. Ей вдруг припомнилось, как Андреа Макдафф, смеясь, называла Бо «последним джентльменом с Юга».

Накрахмаленный платок был явно очень дорогим. И пахло от него так же, как от Бо. Джордан спрятала лицо, вдыхая этот мускусный мужской запах, будто пытаясь укрыться в нем – словно Бо каким-то неведомым способом мог прочесть мысли, которые пробуждал в ней этот запах. И вспыхнула от стыда. Как у нее только хватает совести думать о подобных вещах, да еще в такое время?!

– Мы должны пойти в полицию, – пробормотала Джордан, уткнувшись лицом в платок, усилием воли заставив себя вернуться к мрачной действительности.

– Не думаю, что это хорошая идея, Джордан.

Ошеломленная, она отняла платок от лица и уставилась на Бо. Джордан показалось, что она ослышалась.

– Но почему?!

– Вспомните – Фиби тоже не пошла в полицию. Она пришла к вам. А ведь она не могла не знать, что жизнь ее семьи под угрозой. Но вы были единственным человеком, кому она доверяла. Не полиции, не властям – только вам, Джордан. Должно быть, у нее была на это серьезная причина.

Джордан медленно покачала головой. Он был прав. И все же…

– Но ведь полиция разыскивает Спенсера. Вы сами сказали…

– Там считают, что его убили вместе с родителями – просто его тела пока не нашли. Но, Джордан, кто бы ни убил Рено и Фиби, им-то хорошо известно, что их сына тогда не было на яхте вместе с родителями. Они знают, что его где-то прячут.

– Вы думаете, что они ищут его?

– Да. И скорее всего Фиби тоже думала именно так. Иначе почему она привезла его к вам? Должно быть, она решила, что тут его никто не станет искать.

– Вы правы, – кивнула Джордан. – В последние годы мы с Фиби редко общались. То есть я хочу сказать, что виделись мы редко, но она по-прежнему оставалась самым близким мне человеком. Думаю, и Фиби чувствовала то же самое. – Голос ее прервался сдавленным рыданием. Бо крепко сжал ее руку.

– Значит, после всех этих лет она по-прежнему верила вам, – мягко сказал он.

– Она знала, что может мне довериться. Что я все сделаю для нее. Вот и сейчас… я поклялась, что со мной Спенсер будет в безопасности.

– До тех пор, пока мы точно не выясним, что происходит, безопасность Спенсера будет зависеть в первую очередь от того, удастся ли нам и дальше хранить тайну. Пока никто не знает, что он у вас, ему ничто не грозит. Думаю, лучше, если так и будет.

– Да, но ведь вы-то знаете! – просто сказала Джордан. Выражение лица Бо сказало ей, что он прекрасно понял, о чем она подумала, так что договаривать не было никакой необходимости.

– Вы можете доверять мне, Джордан, – пообещал он. – Конечно, мы с вами знакомы недавно… может быть, мы не так близки, как были вы с Фиби. Но даю вам слово, от меня ни одна душа не узнает о Спенсере.

Джордан вновь почувствовала желание уткнуться в чье-то плечо и облегчить душу слезами. Лучше всего, если бы рядом были родители. Или Фиби. Ведь именно они когда-то поддержали ее, не дали ей сломаться после несостоявшегося замужества.

Но на этот раз бежать за помощью было не к кому. У нее не осталось никого.

Никого, кроме этого почти незнакомого ей человека.

– Мне нужно не просто ваше слово, Бо, – услышала Джордан собственный голос. И вдруг выпалила то, что давно уже вертелось у нее в голове: – Мне нужна ваша помощь!

Часом позже, отъехав от дома Джордан, Бо посмотрел на светящиеся часы на приборном щитке машины. Была уже почти полночь. Он внезапно почувствовал острый укол вины за то, что не смог остаться. «Ничего, – успокаивал он себя, – Джордан и Спенсер в безопасности – по крайней мере до утра. А завтра будет видно».

Завтра он вернется.

Он дал ей слово.

То, что Джордан попросила его о помощи, застигло Бо врасплох. Ее беззащитность, это умоляющее выражение прозрачных зеленых глаз… словом, он не смог устоять. И пообещал, что сделает все, чтобы им помочь, еще даже не зная толком, что от него требуется. Впрочем, это уже не имело значения.

– Вы не можете вернуться утром? – попросила Джордан, – Пожалуйста… уйти из дома вместе со Спенсером я не могу. А оставаться с ним совсем одна я просто боюсь.

Бо молча кивнул. Он тоже боялся за нее – так боялся, что даже вызвался переночевать на диване в гостиной. Но Джордан решительно отказалась. В глубине души Бо почувствовал облегчение. После всего, что ему пришлось пережить за последние несколько часов, он должен был уехать. Ему нужно было какое-то время, чтобы спокойно обо всем подумать.

А подумать стоило о многом. Похоже, он вляпался во что-то серьезное. Жизнь Спенсера и в самом деле висит на волоске. Оберегать его, заботиться о нем, да еще после такой трагедии, – страшная ответственность. И одновременно тяжкая задача, особенно для надломленной горем женщины.

– Я обязательно приеду, – пообещал он.

– Спасибо. Вы единственный, кто знает… и единственный, с кем я могу об этом поговорить. Надо же решить, что все-таки делать. А мне не у кого даже совета попросить.

Совета?! У кого – у него?! Так ведь он и сам не знает, что делать! Только подсознательно чувствует, что к властям за помощью обращаться не стоит.

В конце концов, после долгих споров они договорились, что с утра пораньше обсудят все еще раз. Бо рассчитывал, что к тому времени в голове у него прояснится.

Всю дорогу до дома он беспрерывно зевал и страшно боялся задремать прямо за рулем. Однако забравшись в постель, очень скоро обнаружил, что слишком устал и возбужден, чтобы спать.

В голове был полный сумбур. Бо никак не мог избавиться от мыслей об этом мальчике, который потерял сразу и мать, и отца. Не давала ему покоя и вставшая перед Джордан дилемма.

В какой-то момент он даже не выдержал: рывком сел, спустил ноги с постели и едва не кинулся к машине, чтобы вернуться назад, к Джордан.

Единственное, что удержало Бо от этого безрассудного шага, была мысль о том, что уже слишком поздно. Если он в такой час, да еще после всего, что случилось, постучит к ней в дверь, то добьется лишь одного – перепугает Джордан до смерти. Оставалось только надеяться, что сейчас она спокойно спит, набираясь сил после всех волнений. Да и ему было бы неплохо как следует выспаться.

Завтра им обоим предстоит трудный день.

Ночь, словно ленивая улитка, медленно ползла к рассвету. Бо беспокойно вертелся в кровати, прокручивая в голове детали того, что предстоит сделать. Для начала придется съездить в офис. Лучше всего прямо с утра – доделать то, что еще не сделано, и в первую очередь проект Андреа Макдафф. Что же касается вторника… Бо тяжело вздохнул. Ничего не поделаешь, видимо, долгожданный отпуск придется теперь немного отложить. Все взвесив, Бо решил, что сейчас, пожалуй, ему не следует уезжать из города. «Нельзя же в самом деле бросить на произвол судьбы Джордан со Спенсером, – сердито подумал он, – когда они так отчаянно нуждаются в помощи!»

Какое-то время они еще стояли у Бо перед глазами – женщина и маленький мальчик. Потом он вдруг как будто стал уплывать куда-то и сообразил, что засыпает. Последней мыслью Бо перед тем, как сон окончательно сморил его, было, что скорее всего он принял на себя роль защитника и покровителя задолго до того, как постучал в дверь дома Джордан.

Трясущимися пальцами Джордан набрала телефонный номер.

Узнать его оказалось до смешного просто: она позвонила в справочную, сказала оператору имя и фамилию, потом название города, и все – теперь она может покончить с этим раз и навсегда!

Один гудок… другой… третий…

Чего-то в этом роде она и ожидала.

«К тому же сейчас ведь уже далеко за полночь», – вспомнила Джордан.

Наконец на том конце провода чей-то заспанный, недовольный голос хрипло пробормотал в трубку:

– Алло!

Джордан откашлялась.

– Это Курт?

– Да.

Легкий щелчок, будто он повесил трубку.

– Алло! Курт! – снова повторила она, на этот раз громче.

– Да, да, говорите. – Теперь в голосе мужчины слышалось легкое нетерпение.

– Это Джордан Карри.

Молчание.

– Подруга Фиби, – добавила Джордан. И услышала, как он ахнул в трубку.

– Джордан?! – потрясенно повторил он.

Джордан ответила не сразу.

Ее слуха вдруг коснулся еще один тихий, почти не слышный щелчок. «Наверное, Курт задел провод», – решила она.

– Я услышала о Фиби, – начала Джордан. И голос у нее пресекся. Больше она ничего не смогла сказать.

– Знаю. Кошмар какой-то… – Голос Курта звучал хрипло и обреченно.

– Курт, как ты думаешь, кто убил Фиби и Рено? – спросила Джордан.

– Не только Фиби с Рено – всех троих, – тоскливо поправил он. – Они ведь были на яхте втроем. Просто тело Спенсера еще не нашли, однако…

– Курт, видишь ли, именно поэтому я и зво… Джордан прикусила язык, сообразив, что едва не проговорилась.

И тут ее будто ударило. Легкий щелчок, который она до этого слышала в трубке… А вдруг телефон прослушивается?!

«Какого дьявола я вообще решила ему звонить? – обозлилась на себя Джордан. – Не нужно было этого делать». Сначала у нее и в мыслях такого не было, но после того, как уехал Бо, страх и отчаяние до такой степени овладели ею, что она совсем потеряла голову. Сказать по правде, Джордан и номер-то набирала в каком-то беспамятстве.

– Послушай, а что это за щелчок в трубке? Ты слышал? – с беспокойством спросила она у Курта.

– Да это все проклятый телефон! Щелкает весь день. Из-за этой сумасшедшей жары у нас тут постоянные электромагнитные бури, а это, говорят, отражается на связи. – На том конце трубки послышался вздох, за ним зевок. «Похоже, бедняга и вправду устал», – решила Джордан.

– Прости, что разбудила тебя, – извинилась она. – Понимаешь, мне вдруг стало так одиноко! К тому же я тут никого не знаю… Родители уехали в отпуск, а брат вообще в другой стране и… и мне даже не с кем об этом поговорить…

«Кроме человека, которого я едва знаю…» Но Бо ведь уехал, и Джордан осталась совсем одна – лицом к лицу со своими страхами и горестями.

– Ничего, – вздохнул Курт. – Я ведь тоже собирался тебе звонить. Решил сделать это завтра с утра. Слушай, а откуда ты узнала… ну, о Фиби?

– Из газеты.

– Из местной?

– Это было в новостях «Ассошиэйтед пресс».

– Примерно так я и думал. Этот ее Рено был большой шишкой.

– Не знаешь, полиция кого-нибудь подозревает?

– Ты имеешь в виду улики? Вряд ли. Думаю, они считают, что это как-то связано с одним из дел Рено. Господи, сколько раз я твердил этому идиоту, чтобы он был поосторожнее – отдавал себе отчет, чьи интересы он представляет! Если честно, мне никогда не нравились те подонки, с которыми ему приходилось якшаться. Или не приходилось, черт его разберет, особенно теперь. И вот вам результат! – с горечью в голосе пробормотал Курт.

– Ты уже что-нибудь решил насчет похорон? – спросила Джордан.

– Пока нет. Пусть сначала найдут Спенсера. – Послышался какой-то странный звук, словно лопнула струна, и Курт закашлялся, прочищая горло. Джордан сообразила, что он просто старается не выдать своих чувств.

Как ей хотелось обрадовать Курта, сказав, что его маленький племянник жив и здоров! Она уже открыла было рот…

И все-таки что-то остановило Джордан.

Эти непонятные щелчки в трубке… что, если магнитная буря тут ни при чем? Что, если телефон Курта прослушивается? Джордан вдруг вспомнила разговоры о том, что если в трубке стоит «жучок», то набравший номер иногда слышит какое-то щелчки или просто неясный шум.

Здравый смысл подсказывал Джордан, что у нее просто разыгралось воображение. Возможно, конечно, однако рисковать она не могла. По крайней мере сейчас. Боль потери и страх за Спенсера так прочно поселились в ее душе, что она абсолютно утратила способность соображать.

– Ладно, иди досыпай, – тихо сказала она.

– Хорошо. Я позвоню тебе сразу же, как только станет известно насчет похорон. Ты по-прежнему живешь там же, в Джорджтауне? Твой номер есть в телефонной книге?

– Да, – упавшим голосом ответила Джордан, отчаянно жалея, что не может сказать «нет».

Она вспомнила, с какой легкостью узнала телефон Курта. С таким же успехом она могла бы связаться с ним по Интернету.

И если кто-нибудь их подслушивал…

Господи, она ведь назвала свое имя сразу же, как только Курт снял трубку! Теперь узнать ее адрес и номер телефона ничего не стоит.

«Похоже, ты становишься форменным параноиком, моя милая!» – сказала себе Джордан, опуская трубку и мысленно ругая себя за мнительность.

Кому нужно прослушивать телефон Курта? Это ведь не один из тех старых шпионских фильмов, которые так любит смотреть по телевизору ее отец.

Это жизнь.

Ее лучшая подруга убита.

Слезы вновь ручьем хлынули у нее из глаз и потекли по щекам. Джордан отшвырнула в угол телефон и зарыдала.