В этот холодный мартовский день у Джесс с самого утра болела спина. Каждые десять — пятнадцать минут у нее начинались схватки. Ей было страшно. Она сказала бабушке и Энни, что, похоже, начинаются роды. Они все быстро приготовили. Теперь Джесс оставалось только ждать и пытаться уменьшить страх.

Ей хотелось, чтобы Мэтт поскорее вернулся домой. Было уже четыре часа дня. Бабушка объяснила ей, как происходят роды, еще раньше. Джесс уже несколько дней чувствовала себя ужасно. Ей было трудно вставать и садиться, а спать было просто невозможно. Она вся измучилась.

Джесс очень долго ждала этого дня. После рождения ребенка они смогут начать жить как супруги. Она с нетерпением ждала, когда они в первый раз займутся любовью. Это по-настоящему сделает ее женой Мэтта. Именно этого она и хотела.

Прошло еще время, и приступы боли стали острее и чаще. Джесс ходила по комнате. Ей хотелось прилечь, но она знала, что тогда будет еще хуже. Кроме того, бабушка велела ей двигаться, чтобы уменьшить судороги. Ее пугали тс муки, которые ей приходилось переносить за право дать миру новую жизнь. Джесс надеялась и молилась, что смелость не покинет ее и что с ребенком все будет нормально. Она застонала, и слезы потекли из ее глаз.

Каждые несколько минут Энни и Марта заходили к ней. Тому было велено сидеть в своей комнате, чтобы он не раздражал никого своим любопытством и переживаниями. На плите горячая вода, а тазик, ножницы, полотенца и простыни уже лежали рядом с кроватью.

Джесс смотрела в окно и думала о том, что могло так задержать Мэтта. Ей хотелось, чтобы он поддержал ее, придал ей силы. Ей хотелось кричать, но она всякий раз, когда становилось нестерпимо больно, зажимала рот рукой. Джесс не хотелось, чтобы Том и люди во дворе слышали ее крики. Бабушка сказала ей, что это природа требует от Джесс доказательств того, что она готова выполнить долг женщины.

Джесс была босой и в одной ночной рубашке. Волосы она заплела в косу, чтобы они не мешали. Полотенцем она постоянно вытирала пот со лба. Когда бабушка вошла в комнату, Джесс пробормотала, не разжимая челюстей:

— Очень больно, ба. А схватки все сильнее и сильнее.

Бабушка погладила ее по руке и успокоила:

— Скоро все закончится, детка.

Джесс застонала и согнулась, думая, что это облегчит боль. Но ничего не помогало. Бабушка откинула одеяло и велела ей лечь в постель. После этого она дала внучке лоскут ткани, весь завязанный узлами.

— Зажми его между зубов, когда будет больно.

Джесс безропотно взяла лоскут.

Бабушка с часами в руках засекла время между схватками. Они начинались через каждые пять минут.

— Надо тебя готовить. Уже скоро. — Она помогла Джесс задрать рубашку и прикрыла ее ноги простыней. — Я велю Энни быть готовой, когда я ее позову.

— Ба, мне страшно, — призналась измученная Джесси.

— Я знаю. Постарайся думать о чем-нибудь приятном.

— Не получается, — застонала Джесс и уцепилась зубами за лоскут.

В это время в комнату торопливо вошел Мэтт. Он сел возле кровати и взял руку жены. Хотя Джесс крепко схватила его, он почувствовал, что ее руки дрожат. Мэтт с тревогой смотрел на ее бледное лицо с болезненным румянцем.

— Нам пришлось вытаскивать из грязи нескольких бычков. Как у тебя дела?

Джесс хотела ответить, но вместо этого она опять засунула в рот лоскут, закрыла глаза и застонала. Сильная тянущая боль пронизала все ее тело.

— Джесси! — испуганно воскликнул Мэтт.

— С ней все хорошо, Мэтт. Ты же сам видел, как рожают животные, и помогал им в этом. У нас, женщин, все то же самое, только шуму побольше. Посиди с ней, пока я не вернусь.

Мэтт ладонью вытер пот с ее лба.

— Я люблю тебя, Джесси. Не волнуйся.

Когда Марта вернулась, он спросил:

— За доктором уже послали?

— В этом нет необходимости. Ребенок родится раньше, чем он доберется сюда из города. Я знаю, что надо делать, сынок. Осталось совсем немного. Хочешь чего-нибудь поесть и выпить кофе?

— Я не хочу оставлять ее, ба.

— Иди, Мэтт. Со мной все будет в порядке, — подбодрила его Джесси.

Мэтт неохотно подчинился. Но, услышав крик Джесси, он побежал наверх, перепрыгивая через две ступеньки.

— Что такое?

— Прости, — пробормотала она. Ее дыхание было частым. — Просто схватка застала меня врасплох. Скоро, Мэтт, ты увидишь своего первого ребенка.

Но шли часы, Джесс мучалась все больше, а ребенок не появлялся. Джесс страдала с самого утра, а теперь было уже восемь вечера. Марта начала беспокоиться. Мэтт был в ужасе.

Старая женщина вытирала лоб внучки влажным полотенцем. Джесс была вся в поту. Ее ночная рубашка взмокла.

— Мэтт, думаю, пора посылать за доктором, — прошептала Марта.

Джесс повернулась и спросила:

— Почему, ба?

— Это тянется дольше, чем я ожидала. Нам может понадобиться помощь, — призналась она.

— С моим ребенком что-то не так? — Глаза Джесс потемнели.

— Не думаю, но он что-то упрямится. — Бабушка попыталась пошутить, чтобы снять напряжение.

— Ба, скажи мне, что случилось?

— Думаю, он не так повернулся, и теперь ему надо помочь выйти наружу.

Неожиданно у Джесс начали отходить воды. Одеяло все пропиталось жидкостью, хлынувшей из нее.

— Что это такое? — спросила Джесси.

— Все в порядке. Это значит, что роды начинаются.

Схватки стали чаще и тянулись все дольше. Мэтт поднял Джесс на руки, а Энни и бабушка поменяли под ней одеяло. Бабушка откинула простыню, прикрывавшую ноги Джесс, и проверила, не показалась ли головка ребенка.

Джесс было так больно, что она даже не подумала о том, что ее муж впервые видит ее обнаженной.

Прошло еще несколько часов, но роженице лучше не стало. Роды превратились в бесконечную агонию. Джесс металась из стороны в сторону. Ее коса расплелась, и влажные волосы рассыпались по подушке. Она больше не пыталась сдерживать крики, и от этого ее рот и горло совсем пересохли.

В полдень следующего дня из города вернулся работник, которого посылали за доктором. Мэтт поспешил навстречу.

— Где доктор?

— Его нет, Мэтт. Он уехал в Эль-Пасо за покупками.

Пока Мэтт был внизу, а Энни вышла куда-то, Джесс спросила бабушку:

— Неужели ребенок умрет за мои грехи? И я тоже умру?

— Нет, детка. С вами обоими все будет в порядке.

Вернулся Мэтт. Посмотрев на измученную и бледную жену, он испугался, что скоро потеряет ее. Он подошел к кровати и сказал Марте:

— Мы не можем сидеть сложа руки. Если ребенок не может выйти, это опасно для них обоих. Я перевернул и вытащил на свет много телят и жеребцов.

— Мэтт, у женщин это не так просто.

— Я должен попробовать, ба. — Мэтт раздвинул Джесс ноги. После этого он немного помял ей живот, чтобы нащупать, как лежит ребенок. Затем он засунул руку в промежность. Мэтт нащупал маленькую ножку. Осторожно, чтобы не сделать Джесс еще больнее, он пальцами нашел вторую ножку и подтолкнул их вперед. Ребенок задвигался. Мэтт молил о том, чтобы не навредить жене и ребенку. — Держись, Джесси. Он скоро выйдет.

Боль становилась все сильнее, хотя казалось, что сильнее не бывает. Джесс принялась глубоко дышать и тужиться, чтобы помочь ребенку. Она чувствовала, как Мэтт пальцами осторожно вытаскивает младенца за крохотные плечики, которые ей в этот момент казались невероятно большими. Джесс натужилась еще несколько раз, перемежая потуги молитвами, и… ребенок появился на свет. Когда боль на какое-то время оставила ее, Джесс потеряла сознание.

Мэтт поспешил прочистить носик и глазки младенца. Он несколько раз шлепнул его по попке, ребенок сделал первый вздох и начал плакать. Мэтт рассмеялся от радости и облегчения.

— Мальчик, Джесси. У нас прекрасный сын.

Она попыталась приподняться, чтобы посмотреть на него.

— С ним все в порядке?

— Он красивый и здоровый, — сообщил Мэтт. — Лежи спокойно. Еще не все.

— Я закончу, — сказала Марта. Она разорвала пополам простыню и велела Мэтту завернуть младенца. Мэтт сделал это, но руки его дрожали, держа крохотное тельце. Пока Мэтт и Энни занимались ребенком, Марта вымыла Джесс и убрала грязное белье.

Не обращая внимания на боль и усталость, Джесс сказала:

— Дайте мне на него посмотреть.

Мэтт поднес к ней поближе маленький сверток.

Джесс в изумлении смотрела на новое существо. У него были темные волосы. Глаза тоже оказались темного цвета. Джесс развернула пеленку, чтобы проверить, все ли в порядке. Она не заметила ничего, что могло вызвать у нее беспокойство. Ребенок был маленький, бледный и кричал тоненьким голоском. Джесс улыбнулась.

— Он замечательный, Мэтт. Давай назовем его Лейн. Лейн Кордель.

Широкая улыбка осветила лицо Мэтта.

— Это хорошее имя. В нем чувствуется сила.

— Мэтт, ты спас жизнь нам обоим, — заметила Джесси. — Наш сын. Наш первый ребенок, — добавила она, улыбаясь.

Мэтт засветился от радости.

— Отдохни немного, Джесси.

Бабушка забрала у нее ребенка.

— Мы займемся им, а ты поспи.

— Но ты тоже очень устала, — сказала Джесси.

— Мы будем присматривать за Лейном по очереди. А тебе требуется отдых перед тем, как он проголодается и потребует у тебя молока.

Мэтт поцеловал жену в лоб и губы.

— Я люблю тебя, Джесси.

— Я тоже люблю тебя, — ответила она и заснула.

Джесс искупала Лейна, перепеленала его, накормила и уложила спать. Она смотрела на спящего младенца, которому было уже два с половиной месяца. Это был здоровый, хороший мальчик. Его волосы все еще были темными, и она верила, что его глаза будут того же орехового цвета, что и у его отца.

Джесс и Мэтт так любили его, что не обращали внимания, на кого он похож. Возможно, кто-то и заметил его сходство с Наварро, но ни Джесси, ни Мэтт никогда не слышали никаких слухов или разговоров. Помогало еще и то, что у Мэтта тоже были темные волосы и глаза. Ребенок родился маленьким, и ни у кого не возникло сомнений, что он появился на свет раньше срока.

Лейн Кордель родился в тот же день, когда Джесс повстречала Наварро год назад. Когда она поняла это, то решила, что Таким способом Господь захотел заменить Наварро в ее жизни и сердце. Роды были трудными, но теперь с ней и с ребенком все было в порядке. Она благодарила Мэтта за его решительность, которая спасла им жизни.

Сегодня было первое июня 1877 года. В этот день год назад она забеременела от Наварро Брида. Это был идеальный день для того, чтобы начать новую жизнь в качестве настоящей жены Мэтта. Джесс думала о муже все утро и весь день. После рождения Лейна муж нежно и трогательно заботился о ней. Он купал ее, мыл ей голову, помогал ухаживать за ребенком. Природа вылечила ее тело, а время — душу.

Настал момент, когда пора было отдаться Мэтью Корделю. Она всегда будет помнить Наварро Брида, но их отношения закончились. Джесс ничего не слышала о нем почти год. Если он однажды вернется, она все равно останется женой Мэтта. Теперь Мэтт ее возлюбленный.

Или станет им сегодня ночью, думала она. Джесс искупалась и надела красивое платье. Она расчесала волосы, обрызгала их душистым одеколоном и распустила по спине. На ужин она приготовила заранее продуманные блюда, не забыв достать бутылку вина из погреба Флетчера. Для романтического вечера все было готово.

Когда Мэтт вошел в дом, его глаза широко раскрылись. В столовой горели свечи и был накрыт стол. На двоих.

— Что происходит? — спросил он у Джесси, которая еще возилась на кухне.

— Я подумала, что тебе будет приятно провести этот вечер со мной вдвоем. Том уехал с ребятами, бабушка легла сегодня пораньше. Я отпустила Энни, чтобы она могла побыть с Мигелем. Если ты не против, то сегодня ужинать будем только я и ты.

— Совсем не против, — ответил Мэтт внезапно охрипшим голосом. Он заметал, какой Джесс была красивой сегодня вечером, и почувствовал ее странное возбужденное настроение.

— Я услышала, как ты вернулся, поэтому приготовила тебе ванну. Умывайтесь, сэр. Ужин почти готов.

— Есть что-то, о чем я должен догадаться? — спросил Мэтт с надеждой в голосе.

— Однажды ты сказал, что я сама пойму, когда настанет нужный момент, — сказала Джесси. — Он настал сегодня вечером, Мэтью Кордель. Надеюсь, ты готов начать со мной новые отношения.

— Ты хочешь сказать, что…

— Ага. По-моему, вовремя, — поддразнила Джесс мужа.

Мэтт почувствовал, как по телу пробежал жар. Сердце его забилось.

— Ты уверена, Джесси?

— Больше чем уверена, Мэтт, — доверчиво ответила она.

Джесс улыбнулась, заметив, каким смущенным был ее муж, когда выходил из комнаты. Весь день она представляла себе этот вечер. Джесс думала о том, что испытает вместе с Мэттом. Ей не терпелось заняться любовью с этим красивым и привлекательным мужчиной. Для этого случая она приберегла красивую ночную рубашку и теперь сгорала от желания показаться в ней Мэтту. Ей одновременно хотелось поскорее закончить ужин и продлить эту возбуждающую их обоих прелюдию.

Мэтт вернулся, и Джесс провела его в столовую. Они сели напротив друг друга. Когда Джесс передавала ему тарелку, то обратила внимание на то, как дрожали его руки. Она налила два бокала вина.

— За нас, Мэтт, и за наше счастливое будущее. — Сказав тост, Джесс отпила совсем чуть-чуть, так как еще кормила Лейна грудью.

— Восхитительно, — пробормотал он, думая совсем о другом угощении, которое должно было последовать за ужином. Мэтт старался есть не слишком быстро, но это было довольно трудно. Он ждал этой ночи почти год. Нет, он хотел Джессику Лейн гораздо дольше.

Джесс заметила, как возбужден Мэтт. Ужин был превосходным, но наслаждение ждало их впереди. Она поняла, что ее муж очень нервничал, и это тронуло ее сердце.

— Мистер Кордель, почему бы вам не выпить ваш кофе попозже… намного позже?

Мэтт согласился.

— Я помогу тебе с посудой.

— Я положу ее в воду и помою завтра. А ты не хочешь пойти лечь в постель? Я уверена, что ты очень устал.

Мэтт с нетерпением выполнил ее пожелание.

В спальне горели только свечи, и их неяркое пламя создавало удивительно романтическую атмосферу. Джесс закрыла за собой дверь. Ей не хотелось, чтобы в ближайшие несколько часов их кто-нибудь побеспокоил. Она повернулась и посмотрела на мужчину, который ждал ее, полусидя в кровати, подложив подушку под спину. Нижняя часть его тела была прикрыта одеялом, и она видела только обнаженный торс.

Джесс хотела пройти в ванную, чтобы переодеться в новую рубашку, но потом передумала. Вместо этого она присела на кушетку и сняла туфли. Потом расстегнула платье, спустила его с плеч и стянула платье с бедер. Джесс знала, что Мэтт смотрит на нее. Джесс поняла, что ее раздевание возбуждает ее саму не меньше, чем мужа. Она развязала тесемки лифчика и сняла его. Ее грудь была полной и упругой. Затем вслед за лифчиком последовали панталоны до колен. За время беременности она немного располнела, но теперь фигура почти пришла в норму.

— Ты прекрасна, Джесси, — тихо прошептал Мэтт.

Мэтт Кордель, как зачарованный, смотрел на приближающуюся к кровати Джесси. Ее каштановые волосы струились по ее плечам. Ее тело больше не напоминало мальчишеское. Перед ним была красивая, соблазнительная, возбуждающая женщина. Джесс казалась такой хрупкой и податливой, но Мэтт знал о ее силе. Он умирал от желания прикоснуться губами и руками к этой шелковистой коже.

Джесс присела рядом с ним на кровать. Ее пальцы коснулись его покрытой волосами груди. Она почувствовала, как сильно бьется его сердце. Ее рука заскользила по его подбородку, стараясь не задеть порез, явившийся результатом слишком торопливого бритья. Затем Джесс провела по его красивому носу и спустилась на чувственные губы.

— Я провела рядом с тобой так много лет, но не замечала, какой ты красивый. — Когда Мэтт улыбнулся, она добавила: — Это самая красивая улыбка в мире. От нее твои глаза начинают светиться изнутри.

— Только когда я смотрю на тебя, Джесси.

— Я бы хотела раньше знать о твоих чувствах ко мне. Мы впустую потратили столько лет. Но теперь мы не будем зря расходовать время, — сказала Джесс и приникла губами к его рту.

Мэтт схватил ее и перекатил через себя. Его язык глубоко проникал в нее, его пальцы скользили по ее шелковистой плоти. Их обнаженные тела соприкоснулись, и Джесс затрепетала от блаженства.

Губы Мэтта спустились вниз по ее шее к груди. Он обхватил губами сосок. Джесс задрожала от наслаждения. Его руки заскользили по ее бедрам к центру ее возбуждения. Нежно и умело Мэтт ласкал повлажневшую плоть.

Джесс закрыла глаза, оказавшись полностью во власти мужа. Его губы и руки знали свое дело. Если она когда-то и сомневалась, любит ли она Мэтью Корделя, то теперь от этих сомнений не осталось и следа. Тело Джесс отвечало на каждую его ласку, на каждое прикосновение. Ей тоже хотелось доставить ему удовольствие своими ласками, но одеяло мешало ей достигнуть его тела. Она отбросила его в сторону и обратила все свое внимание на Мэтта.

Ее руки гладили его спину и ягодицы, а потом нащупали отвердевший член. Он едва не задохнулся, почувствовав ее прикосновение.

Джесс улыбнулась такой его реакции на ее ласки. Ее пальцы скользили по всей длине напряженной плоти, вверх и вниз. Ее разум пылал, как пылало ее тело от необузданного желания. Джесс хотела, чтобы этот огонь поглотил ее всю.

— Я хочу тебя, Мэтт.

Мэтт лег на нее, когда она нетерпеливо раздвинула бедра, и вошел внутрь.

Джесс застонала от блаженства, когда их тела соединились и начали двигаться в одном и том же ритме. Их руки и губы не переставали дарить ласки. Их любовь была очень поспешной, но они слишком долго ждали этого часа.

— Я люблю тебя, Джесси. Это еще прекраснее, чем было в моих мечтах.

— О да, Мэтт, это прекрасно. Ты сводишь меня с ума.

Мэтт больше не мог сдерживать себя и довел их обоих до оргазма, обрушившегося на них одновременно каскадом сладких спазмов. Обессиленные, но удовлетворенные, они замерли в объятиях друг друга.

Джесс дотронулась до повлажневшей груди своего мужа.

— Мэтью Кордель, ты преподнес мне еще один сюрприз. Почему ты так долго изнурял меня голодом?

Мэтт рассмеялся.

— А ты знаешь, что еда кажется намного вкуснее, если долго ничего не есть?

— Ах, да. Твой коварный план, чтобы покорить меня, — поддразнила его Джесс.

— Похоже, он сработал.

— Именно так, и это прекрасно.

Мэтт лег на бок, опершись на локоть. Он смотрел на сияющее лицо Джесси.

— Этого стоило так долго ждать.

— Ты прав. Нам действительно нужно было время, чтобы сблизиться. Теперь я твоя.

Джесс услышала, как заплакал ребенок.

— Твой сын захотел поужинать. Я скоро вернусь, любовь моя. Смотри, чтобы постель не остыла. — Джесс встала и надела рубашку. — Хотя, если подумать, тебе не придется ее слишком долго согревать. Похоже, я еще не получила свой десерт.

Джесс покормила Лейна и положила его в кроватку. Качая мальчика, она улыбнулась, подумала о том, что, оказывается, можно любить двоих. В ее сердце все еще жил отец Лейна, но теперь ее судьбой стал Мэтт.

Она больше не будет думать о том, как сложилась бы ее жизнь с Наварро, не будет представлять себе его возможное возвращение. Она будет жить настоящим и будущим. Ей повезло, что в ее жизни появился второй шанс.

Глядя на сына, Джесс думала о том, как прекрасно, что он родился. Она больше никогда не будет укорять себя за свою ошибку. Лейн будет любим обоими родителями. Он получит гораздо больше любви, чем получил в свое время Наварро или если бы она убежала с бродягой в тот день, год назад.

Несмотря на любовь и страсть, они с Наварро были слишком разными, чтобы жить вместе и обрести счастье.

Несомненно, Наварро тоже это понял. Поэтому он не писал ей и не возвращался. Им обоим нужно было забыть прошлое. Всем своим сердцем Джесс желала Наварро счастья, но любила она Мэтта и их счастливую жизнь. Она всегда будет благодарна Наварро за то, что он сделал для нее и ее семьи, и оставит в своем сердце уголок для него.

Мэтт ждал ее возвращения, чтобы испытать еще большее удовольствие. На ранчо царили мир и покой. На следующий год Энни и Мигель Ортега ожидали своего первенца. Все были счастливы.

Джесс еще раз взглянула на сына, улыбнулась ему и поспешила к Мэтту. Ее жизнь была прекрасна. Никто и ничто не могло испортить ее…